Аннотация: В монастыре (продолжение дневника Урсулы)
Глава 23
В монастыре
Урсула сидела за письменным столом, задумчиво покусывая кончик пера. Прошел час - она не написала ни строчки, хотя решила с вечерней почтой выслать несколько писем - брату, двоюродной тетушке, уехавшей в Королевство семи островов, двум подругам, раньше обучавшимся с ней в монастыре. Но ничего не шло в голову. Урсула поставила локти на стол - за это ей в детстве выговаривали, положила подбородок на сцепленные пальцы и смотрела в окно - на медленные редкие снежинки, падающие на зеленую траву, на серо-голубое небо с прозрачными облаками. Ее мысли возвращались к одному и тому же, словно мельничное колесо, бесконечно идущее по кругу. Ни о чем и ни о ком, кроме Тимуса Донна она думать не могла. "Было бы вежливо с его стороны прийти навестить меня. В конце концов, это он хотел, чтобы мы остались в монастыре. Хотя, разумеется, он не придет. У него действительно много дел. И, наверно, это даже было бы не очень прилично".
Урсула закрыла глаза, и увидела то, что вспоминала постоянно, с тех давних дней - Донн вбегает со шпагой в руке в зал, расшвыривает солдат, окруживших ее... У него черные глаза, гневные и встревоженные, волосы словно летят по ветру...
Что было бы, если бы они снова встретились? Как, где это могло бы случиться? Урсула посмотрела в высокое, словно застывшее небо, но неуемная фантазия подсказывала ей то одну, то другую картину: в монастыре пожар... нет, бунт среди охраны... Донн прибегает, чтобы провести ее в безопасное место... приводит войско и осаждает Граниан... Союзная армия подходит к дворцу, Донну грозит пленение и казнь...Урсула тайком прибирается во дворец и выводит его подземным ходом. Они прощаются у реки. Ночь, зарево вдали над дворцом, далекие окрики стражи. Донн благодарит ее и целует руку... Вскакивает на коня... и только гулкий стук копыт по подмерзшей дороге слышен далеко-далеко, а всадника уже не видно... Принцесса не первый раз представляла себе подобную сцену...
Но если бы он остался? Что случилось бы дальше? Тут фантазия Урсулы умолкла - придумать, какое могло бы быть продолжение не под силу даже ей. Она снова прикрыла глаза, и неожиданно словно зазвучали в душе слова и стали складываться в грустное стихотворение - о том, чего не могло бы быть никогда. Не то, чтобы она пыталась написать о нем или о себе - нет, это было только желание невозможного...
Райская птица.
-Райская птица
С шелковистыми синими перьями,
С черными глазками...
Самая дивная птица на свете - том и этом -
Прилети ко мне.
-Нет... Перья поблекнут,
Серыми станут...
Разлюбишь, разлюбишь...
-Не будешь волшебной,
Переливной, блестящей,
Но станешь родною,
Всегда будешь рядом...
-Но райской, нездешней
Уже я не буду...
Разлюбишь, разлюбишь...
-Любовь летучую
Как разлюбишь?
Радость уж в том,
Что есть ты на свете...
...Счастье летучее
Райская птица...
Урсула перечитала несколько раз написанное. "Ну что ж, - подумала она, бросив лист в верхний ящик письменного стола, - по крайней мере, утро прошло не зря".
Стихотворение легло на синюю обложку дневника - в нем Урсула записывала каждый день несколько строк... иногда по две-три страницы. Сейчас это уже не была просто привычка, как в детстве, слишком много было такого у нее в душе, о чем она не могла говорить ни с кем - только поделиться с синей тетрадью...
"Итак, я снова в монастыре - вместе со всей семьей, кроме тех, кто успел уехать из Севрума. Нас уверяют, что здесь совершенно безопасно. Донн сказал, что опасается провокаций или покушений, причем, как он говорит, это может быть и со стороны сторонников монархии - для того, чтобы вызвать у народа к нам сочувствие, поэтому лучше нам оставаться пока в монастыре под надежной охраной. А дядя говорит, что мы тут просто заложники. Я не знаю... Но верю Донну, а дядя... он ошибается, вот и все...
Я много времени провожу с младшими, читаю, слежу, чтобы они гуляли, вовремя ложились спать. Конечно, с нами остались слуги, хотя их меньше, чем было во дворце, за младшими присматривают монахини, но я все равно чувствую, что за малышей отвечаю именно я... Это моя обязанность... Вот странно - всего-то несколько месяцев назад я жила тут, в этой же комнате, только должна была ходить на занятия... Ни одной из моих подруг здесь нет - все разъехались... кто к родственникам, в провинцию - там еще пока спокойно, кто за границу...
Вспомнила о занятиях... Когда раньше читала о разных переворотах и революциях в "Истории", я часто представляла себя принцессой Тойны - в то время, когда у них была война с нами и часть придворных устроила заговор, или участницей - ну, точнее, жертвой - переворотов и бунтов в других мирах... Читать об этом было необычайно интересно, и мне всегда казалось, что намного лучше жить в такие вот опасные времена, когда вся жизнь - одно сплошное приключение. Изменения на грани двух исторических эпох, побеги из тюрем, спасение или предательство... Как сказал поэт:
Счастлив, кто в мир сей пришел
В час роковой и ужасный,
Счастлив тот, кто Судьбой
Приведен пировать над бездной...
Я помню, как однажды смотрела на звезды и повторяла про себя эти строчки, ужасно завидуя тем, кто видел такие необыкновенные события... А вот теперь думаю, что живи этот поэт в те годы, когда пробил "час роковой и ужасный", он никогда бы не написал, что это счастье. Ты можешь не бояться за себя... даже, может быть, о себе и забывают в такие времена... Но родные? Друзья? Как можно забыть, что они могут погибнуть, или уйти в изгнание, нищенствовать, голодать... Я иногда останавливаюсь перед зеркалом, смотрю на свое бледное лицо, вижу, что похудела, под глазами круги от бессонницы... И я тогда думаю: да, читать о таких событиях несравненно интереснее, чем в них участвовать..."
"Я сегодня много думала о предсказании, которое услышала в детстве. У меня появилось подозрение, что оно как раз и сбывается сейчас...
Мне было шесть лет, и мы отдыхали в нашей летней резиденции. Однажды я с гувернанткой и двумя служанками пошла в лес, мы устроили пикник, собирали ягоды, было очень весело. И вдруг из-за кустов вышла старуха - в красном платье, высокая, седая. Я ужасно испугалась, сама не знаю чего, заплакала. Служанки заахали, начали звать стражу... Старуха подошла ко мне и взяла за руку. Почему ее не прогнали - не понимаю, но все как будто оцепенели. Правда, моя гувернантка, леди Нерни, взяла эту женщину за плечо и сурово велела удалиться. Но старуха на нее и не посмотрела. Потом уже я узнала, что она была из того народа, который называют марра. Марра живут в горах, за Тойной, но многие уходят оттуда и селятся в городах. Они умеют предсказывать будущее. Вот и мне марра тогда наворожила...
Я ее слов точно не помню, она сказала мне примерно так: когда я вырасту, то полюблю одного человека, на всю жизнь. Я забыла подробности, но то, что предсказание было о любви, я точно помню. И он - этот человек - тоже будет любить меня - очень сильно. Тут прибежала стража, и ее прогнали...
Потом я спросила у леди Нерни, кто эта женщина и откуда она знает, что со мной будет. Но та ответила, что марра таким образом просто выманивают деньги у доверчивых людей - всякий ведь хочет узнать будущее...
Я никак не могла забыть слова той старухи. Потому начала потихоньку расспрашивать и других. На мой день рождения, тем же летом, пришла, как и всякий год приходила, моя кормилица, Таилла, с моим молочным братом. Ее усаживали всегда за отдельно накрытый стол, угощали пирожным и давали десять золотых монет. А мальчику - какую-нибудь игрушку.
Вот я тогда и спросила у кормилицы о той старухе. Помню, было очень жарко, мы сидели в тени, в садовой беседке. Я слушала, а Таилла говорила. Она мне рассказала, что марра действительно умеют предсказывать будущее. Но, добавила кормилица, мало кто ходит к ним - разве совсем уж отчаявшиеся. Я, хоть и маленькая была, этому очень удивилась. Разве не любопытно знать, что тебя ждет? Но Таилла сказала, что есть такое поверье - все, что предсказывают марра, сбывается. Оттого люди и бояться - вдруг гадалка им расскажет о каком-нибудь несчастье. Люди считают, говорила Таилла и пила, глоток за глотком, душистый чай, что если не назвать беду словами, то ее может и не случиться... Я тогда еще подумала, что это глупо - так считать... А теперь мне отчего-то кажется, что они правы...
Но, как бы то ни было, мне-то она предсказала счастливое и радостное будущее - ведь она говорила о взаимной любви... Значит, мне нечего бояться?"
"Библиотеку нашу перенесли из дворца сюда, в монастырь. Я долго ходила вчера между рядами полок, рассматривая старые, любимые книги... Попросила слугу достать с верхних полок несколько книг - во-первых, конечно, романы - Лурна Тиана и еще некоторые. А потом прихватила один из томов энциклопедии, тот, где говорилось о различных народах".
"Сегодня днем мы видели страшную картину. Над Гранианом сбили три военных вражеских дирижабля - всего их было пять. Это была страшная картина. Черные дирижабли, похожие на рыб, плывущих в небе, вдруг вспыхнули, превратились в костры, горящие над головой - красное на синем. Кажется, они должны были сбросить бомбы на дворец. Я стояла и смотрела, просто забыла обо всем. Прибежала монахиня, сестра Юния, схватила меня за руку (никакого почтения к старшей принцессе, ну и ну!... я шучу, конечно) и заставила спуститься в монастырский подвал. Там были все монахини, мои брат и сестра. Было решено, что мы будем спускаться туда, если еще раз прилетят вражьи дирижабли. То есть не вражьи, это солдаты так говорят, наша охрана, а на самом-то деле нам они - союзнические. И, конечно, бомбы они должны были сбросить не на дворец, а на казармы. Но могли попасть и в нас. Я сказала настоятельнице об этом, еще прибавила, что рыцарский порыв наших союзников - они же хотят нас спасти - мог бы нас убить. Настоятельница сказала, что мои шутки неуместны. Какие уж тут шутки! Впрочем, нельзя же все время плакать, бояться... разве в этом жизнь? А она, получается, именно в этом сейчас... и так и проходит..."
"Случилось ужасное несчастье. Мой брат - погиб... Это произошло три дня назад, но я не могла об этом писать... плакала все время...
Союзное войско не прекратило войну, теперь она идет в интересах моего младшего брата... Но ведь регента нет, значит... Как все запуталось... Брата похоронят в столице Королевства семи островов. И мы не сможем даже побывать на его могиле...Как все плохо, как тяжело..."
"Ночь... В небе - яркие точки звездочек и редкие снежинки. Рано что-то наступают холода... Горит свеча, еле-еле разгоняя мрак в темной комнате. Мне грустно, какое-то предчувствие...
Прочитала о марра. О них написано не очень-то много, к тому же, в основном, разные ненужные мне сведения... Зато это уже не сплетни, а научные факты. Оказывается, марра в родстве с пустынниками, странным народом... В книге тоже говорится об их способности предсказывать будущее и о некоторых суевериях, связанных с этим. Марра, в самом деле, не очень-то любят и, пожалуй, бояться. Но вот то, чего я не знала раньше. Считается, что в каждом предсказании марра есть некий подвох. Например, если они говорят о несчастии, которое должно случиться, то никогда не объясняют из-за чего. И если человек пытается избежать беды - она как раз и происходит. И со счастливыми предсказаниями все непросто... В них всегда бывает что-то, о чем марра не говорят. И счастье часто (часто или всегда? Вот что важнее всего узнать - но, увы...) становится бедой...
Но что может произойти с тем, что мне предсказано? Все должно быть хорошо, если двое любят друг друга... Может быть, в войне мятежники проиграют, и Донна казнят? Тогда я умру вместе с ним... Разве это не счастье - быть до конца с любимым человеком? А я его люблю... И еще я уверена - он меня тоже любит. Когда переносили книги, точнее, перед этим, он пришел, наконец, в монастырь, говорил с настоятельницей. А потом попросил разрешения побеседовать со мной. Мы не говорили ни о чем серьезном, Донн спросил, всего ли мне хватает, просил извинения за то, что ради нашей безопасности приходиться держать королевскую семью под охраной - но ведь для нашего же блага... Я вспоминаю его глаза, как он держался, как говорил... Он тоже любит, нельзя в этом сомневаться! Я недавно случайно услышала разговор - беседовали две придворные дамы, из тех, что остались с ними. Одна из них говорила, что Донн теперь в Севруме больше, чем король... А вторая ей ответила, что если бы Донн решил жениться на старшей принцессе, то его правление стало бы даже отчасти законным... Я тоже так думаю. И ведь это могло бы прекратить гражданскую войну - а с одним Королевством мы бы справились, если бы союзники не отступились...
Я повторяю про себя то, что сказала мне гадалка в тот день, и не могу представить, что может случиться плохого. Но на душе у меня темно... предчувствие чего-то страшного, тяжелого... Может быть, я сама себя запугала? Но мне очень тоскливо..."
"Мне говорят все - и я им верю, что никакой опасности нет, что слову Донна, поручившегося за то, что жизнь наша будет спокойна и никто не тронет нас- можно верить... Еще мне говорят, что я невозможно исхудала, под глазами вечные тени... Успокаивают... Разве они не понимают такой простой вещи - мой брат воевал с Донном и его убили... А я - не могу жить без Донна, я люблю его... И чувствую себя предательницей... Я вдруг подумала - может, это и есть тот "подвох", который был в предсказании? Я всегда буду мучиться и никогда себе не прощу... Но если только это - я согласна, лишь бы только быть с ним рядом, пусть уж мучиться, но только бы не расставаться... "
"Донн приходит в монастырь каждые два-три дня. Сначала, в первые дни, он шел к настоятельнице, а потом уже просил о встрече со мной. Но теперь он сразу идет ко мне. Мы гуляем по монастырским аллеям, иногда уходим в лес - он ведь тоже на территории монастыря. Донн больше спрашивает, чем говорит. Ему интересно все обо мне - как я жила в монастыре, любила ли я своего жениха, какие книги мне нравятся. Он меня любит, я чувствую это... Я как будто читаю его мысли, и его душа - для меня открытая книга. Я никогда раньше не была особенно проницательной, но мне кажется, что в любви есть капля волшебства... Донн, я уверена, скоро сделает мне предложение. Я знаю, что он волнуется и боится..."