Я ничего не знал,
Кроме ветра ночного, 
Разговоров с травой,
Иногда - дождя. 

Он пришёл однажды
И лёг - уснул.
Я так думал - уснул,
Но кровь
Из его сердца
Всё текла и текла,
Горячая кровь - под весенним ветром.
Мои корни и листья-руки
Окунались в неё.
Моё сердце
Кровь прожигала,
Как уголь.

Я менялся.
Я узнавал, что есть враг.
Озирался ночами и слушал
Разговоры степи:                  
Шорохи, топоты, крики.   
Запоминал  
Следы сорвавшихся звёзд.                 
Стоял часовым.                           
                                         
Когда-нибудь степь,                    
Встретив солнце семь сотен раз,
Отдохнёт. Станет мирной.
И запахи станут иными:
Мягкими, усыпляющими,
И сонным будет
Сухое шуршание трав,
И шаги,
И слова. 

Но я останусь таким же.
Буду стоять всё так же,
На вечном посту -                      
Прямой, безжалостный, зоркий.
Как железная пика, 
Оставленная на меже,
На пограничье
Меж двух времён.
Я - стебелёк светлой степной травы,
Во мне и в земле, на которой стою,
Та живая, горячая кровь.                    

Протяжный крик ястреба
В вылинявшей вышине.                 
Солнце, песчаный ветер,
Вращенье Земли... 
Годы и годы -  
Мимо меня,
Сквозь меня,  
Безразличные мне - 
Проходят.

Я озираю неспешно
Мою степь,
Окоём.                           
Я настороже, я жду.

Я вижу
Далёкие дни,
Другую жизнь, 
Прозрачную, тающую луну                             
Безмятежного утра.                        
Серебристые самолёты -               
Или иные, того же племени -   
Приветствуют собратьев-стрижей   
Покачиванием сверкающих крыльев. 

Я слышу
Ещё не родившиеся голоса,               
Не знающие горечи,
И страшных бед, и потерь,
И тем более не знающие ничего
О безнадёжном, 
Как ястребиный крик,
Одиночестве
Умирающего в степной ночи.