Авторитет Бекас и его "быки" удобно расположились в купе. "Колёса" упакованы в сумки и спрятаны под шконки. Бекас оставил сопровождающих его братков в купе, сам прошёлся по вагону. За стеной справа гуляли четверо молодых офицеров. Парни находились в сильном подпитии и продолжали усугублять, столик был уставлен водкой. В купе слева за столом сидела немолодая грузная женщина и читала книгу, на верхней полке спал мужчина. Два других места были пока не заняты. Подальше расположилась пара очень представительных мужчин в годах и здоровенный качок при них, еще дальше - девица богемного вида и бородатый мужик с большим баулом. Пока поездка шла гладко, он уже понадеялся, что проблем не будет и дальше.
Перед самым отходом в соседнее купе подсела ещё пара мужчин. На узловой станции в вагон, судя по голосам, погрузились женщины, но далеко не пошли, остались в начале вагона. Затем кто-то, сопя, протопал в его конец. Раздражали и беспокоили пьяные офицеры. По богатому жизненному опыту авторитета, дело шло к скандалу, который был совсем не нужен. Гуляй за стеной штатские, Бекас с одним из своих быков без труда так бы пуганул пьяниц, что те б мгновенно протрезвели и затихли. Но с четырьмя сильно пьяными офицерами связываться было опасно, можно нарваться на ещё больший скандал.
Через три часа соседи перепились окончательно. Пришла проводник, долго и нудно безрезультатно уговаривала их угомониться. Один из парней Бекаса вполголоса выругался и заметил:
- Сейчас менты придут, шума будет много. Крепкие парни, который час пьют, не один не сломался!
За тонкой стенкой раздался отборный мат, послышались удары по телу, вопли боли, проклятья и взаимные угрозы. Бились два на два. Одна пара вывалилась в коридор. Раздались крики пришедших милиционеров, требовавших прекратить. В ответ один из лейтенантов выхватил пистолет и пообещал всех перестрелять.
- Уроды проклятые! - в бессильном бешенстве бормотал Бекас, не зная, что делать. Пока происходившее их не касалось, но всё могло быстро измениться. - Парни, стволы и перья протереть, в пакеты под шконку*() ...
Он не успел договорить, в дверь купе из коридора с огромной силой что-то врезалось, скорее всего, тело. Раздался выстрел и истеричный выкрик "Прекратить!", на который никто не обратил внимания. Драка перекинулась в соседние купе, визгливо орала соседка, обращаясь к каким-то абстрактным мужчинам, что надо немедленно перестать безобразничать. Из купе офицеров доносились хрипы. Они очень не понравились авторитету, он не раз слышал подобное, когда сам убивал людей. Раздался ещё один выстрел, потом дикий вопль. От соседей побоище опять выкатилось в коридор. Всё происходило очень быстро, от начала сражения прошло не более двух минут.
Вдруг дверь, проехав по пазу, открылась, и клубок из четырёх или пяти тел влетел в их купе, мгновенно заняв всё пространство. Далее началось нечто непонятное. Дерущиеся офицеры неожиданно прекратили сражение и бросились на хозяев, зафиксировав их так, что те не могли шевельнуться. На руках защёлкнулись наручники. Самое поразительное, в дверях спокойно стоял бородатый мужик и снимал происходящее на профессиональную камеру, рядом крутилась богемная девчонка с микрофоном, а два представительных господина из десятого номера что-то ей объясняли, показывая на происходящее.
18.Июнь. КНР, Далянь
Остановились по традиции в гостинице для преподавателей при институте иностранных языков. Появление новых белых не вызвало там никакого интереса. Через два дня, посвященных посещению зоопарка, птичьего парка, двух океанариумов и стрелково-охотничьего клуба, к которым Степан проявил живейший интерес и детский восторг, напарники отправились на встречу.
В ресторане их уже ждали. Стол был накрыт в корейском стиле, обслуживали две девушки в национальных нарядах, больше похожие на статуэтки. Еда казалась изысканной и оригинальной, пока дело не дошло до мяса. Шеф-повар остался верен себе, мясные блюда напоминали пережаренную резину. Мясо он готовить не умел, и, как полагал Дорошенко, был вегетарианцем. После обмена дежурными любезностями перешли к делу.
- Вот доказательство того, что у нас в России возникли очень серьёзные проблемы, - с этими словами Степан передал Владимиру факсовую копию документа.
- Что это? - неуверенно спросил кореец, внимательно изучил листок и передал коллеге.
- Телефонограмма начальника управления военной контрразведки армии, генерала Никонова коллегам в ТОФ и управлению контрразведки пограничных войск для передачи в Дальневосточное таможенное управление о задержании груза, его характере и сопровождающих лицах. Распоряжение задержать до выяснения.
- Очень любопытно. Смущают два момента, как к вам попал документ и странная формулировка "до выяснения обстоятельств"?
- С формулировкой просто. Реакторы не ворованные, они законно куплены мною с разрешения Москвы. Соответственно, имею право их продать, кому хочу. Даже в таможенной декларации указано: "Корабельное силовое теплотехническое оборудование. Списано из вооружённых сил для реализации в народное хозяйство". Все документы подлинные и приложены к декларации на вывоз. Формальных оснований для задержания нет.
- Это не анекдот? - изумлённо спросил кореец.
- Разумеется, нет. Чистая правда.
- Меня больше заинтересовал второй документ, - заговорил "Товарищ Пак". - На мой взгляд, он много ценнее ваших реакторов. Если он настоящий.
- Есть сомнения?
- Практически нет, но всё же...
Дорошенко полез в карман пиджака, достал удостоверение личности и протянул его "Товарищу Паку".
- Удовлетворены?
- Вполне, Ху Джань У знает, кто вы? - медленно спросил Пак, передавая документ Володе-корейцу.
- Разумеется, знает. Мы сотрудничаем уже много лет.
- С ним или ...
- Только с ним. Только коммерция.
- Если память мне не изменяет, фамилия начальника вашего отдела - полковник Волков.
- До недавнего времени, его планировали на повышение - на должность заместителя начальника управления. Я исполнял его обязанности по отделу. Назначения были согласованы. Теперь он на пенсии, а я в Китае.
- Печально, кто занял ваше место?
Дорошенко на мгновение замялся, потом махнул рукой. Снявши голову, по волосам не плачут. Глянул на Степана. Он на мгновение закрыл глаза, давая понять, что понял проблему и согласен с принятым решением.
- Власов Николай Харитонович, он пришёл на место заместителя Никонова, с перспективой перевода на должность генерала, а майор Кобец занял место Петра, - ответил Дергачёв.
- А Никонов?
- По слухам, в течение месяца переходит на региональное управление.
- Вы сильно рискуете, засветившись перед нами. Почему?- спросил изумленный, откровенностью русских "товарищ Пак"
- Мы не рискуем ничем. После этой телеграммы, я уже не начальник, а бывший начальник отдела, - спокойно ответил Дорошенко, пряча возвращённый ему документ. - Вы в течение месяца всё равно бы вычислили моё бывшее место работы. Просто бы спросили, кто мы у Ху Джань У. Нас бы ждало бессмысленное и неприятное объяснение. Сейчас же вопрос снялся в рабочем порядке. Кстати наше место службы, прекрасный предлог, что бы китайцу объяснить причину прекращения сотрудничества. Кстати я был уверен, что он дал о нас более полную информацию.
- Спасибо за идею, как расстаться с ненужным посредником. Сегодня вы спасли жизнь капитана задержанного судна. Он ваш должник.
- Провал стоил жизни моему другу и коллеге, - в ответ произнес Дергачев.
- Пусть земля ему будет пухом, давайте по русской традиции помянем его, - поднял рюмку Володя-кореец.
- Спасибо.
Все выпили.
- Руководство принимает ваше предложение по схеме обмена груза в Китае на деньги в Гонконге, но задаёт один вопрос, с большими суммами наличных работать трудно, может быть, часть денег, в виде аванса, перечислить через банк? - Володя-кореец перешёл к обсуждению деталей передачи грузов.
- Нам тоже неудобно работать с такими объемами наличных. Но вы уверены, что крупный перевод валюты в адрес господина Ху через банк не привлёк к нашей сделке лишнего внимания? Не он ли спровоцировал дальнейшие события? Не исключено, что это не утечка, а отслеживание платежей вашей страны.
- Предложение снимаем. Вопросов по цене нет. Можем ли мы в дальнейшем рассчитывать на продолжение сотрудничества?
- Мы бы хотели продолжить. Что именно вас интересует?
- Прежде всего, оборудование по обогащению расщепляемых элементов.
- Что именно необходимо? - повторил вопрос Петр.
- Вот примерный перечень.
Кореец передал несколько машинописных листов на русском языке майору. Петр сначала бегло его просмотрел, выразительно глянул на собеседников, покачал головой, затем ещё раз, уже внимательнее, прошёлся по позициям. Оторвался от документа и, пристально взглянув на корейцев, спросил:
- Господа, вы хотя бы понимаете, сколько всё это стоит?
- Мы надеемся на оптовую скидку, - ответил его знакомый по Приморью.
- Как быть с оптовой наценкой, для страны находящейся под международными санкциями?
- Если будет 25-процентная скидка, которая будет распределена среди корейских партнёров,- задумчиво произнёс "товарищ Пак". - То можно обсудить вопрос о наценке с учётом санкций.
- Хорошо, я не специалист, могу ошибиться. То, что помечу крестом, поставить сможем, с остальным нужно разбираться.
Он достал карандаш, стал изучать список третий раз, делая пометки. Степан взял несколько листов с пометками Петра, бегло просмотрел. Недоуменно взглянул на партнера. Когда Дорошенко вернул листы корейцам, они обнаружили, что в 50 процентах позиций стоит отметка, означавшая возможность поставки. Пока русские изучали бумаги, полковник военной разведки КНДР Пак Ен Су, кипевший диким бешенством, впрочем, прекрасно скрываемым, размышлял:
"Этот идиот Ху, имея прямой выход на старших офицеров военной контрразведки, занимался всякой чепухой, пока не угробил всё дело..."
- Вы уверены в своих возможностях?
- Да, отмеченное есть в наличие. Многое из остального, думаю, тоже есть, но надо проконсультироваться со специалистами. Проблему вижу в другом, по объёму это несколько десятков вагонов и платформ, как организовать вывоз? Не пара двадцаток с красителем или три штуки с ректорами. Это эшелон.
- Если вы беретесь обеспечить все это, мы начнём готовить канал доставки, - ответил "товарищ Пак".
- Приступайте. Когда вам привезти покрытие?
- Дней через пять. Машинами в Далянь, - сказал Володя -кореец.
- Кому сдавать?- спросил Степан.
- Вашему любимому шеф-повару. Загоните машины во двор ресторана.
- Не получится, центр города закрыт для грузовиков, - ответил Петр.
- О кей. Вы правы. Завтра сброшу точный адрес склада на ваш телефон, сказал "товарищ Пак", русские прошли еще одну проверку на профессионализм.
- Прекрасно, я в Гонконге приму деньги, а Степан доставит груз, Он же даст уточненный ответ по вашему новому заказу,- подвел итог Дорошенко.
19. Июнь. Россия.
Гога вышел со складов компании "Русско-Китайский Путь" принадлежащей китайцу Сунн Хай Де, через запасной пожарный выход. Большая спортивная сумка приятным весом давила на плечо. Здоровенный русский охранник компании Виктор, вооруженный помповым ружьем, услужливо открыл перед ним дверь. В паре с Виктором дежурил китаец Ли У Ян, сносно говоривший по-русски, и отзывавшийся на имя Лёша. В России он прожил почти три года. На улице стояла старая машина "Тойота-Карина" с двумя подручными китайца. В проулке подпирал стену ещё один китаец, не знакомый Гоге. Он изображал, что любуется видом расположенной напротив панельной пятиэтажки. На главном входе во владения Сунн Хай Де охраны было ещё больше. Меры предосторожности понятные и оправданные - необходимо быстро и максимально безопасно избавиться от полученного товара, распродавая пушерам *().
Китаец ещё месяц назад предупредил его, что скоро будет большая партия "колёс"*() и дал перечень препаратов, чтобы он заранее выбрал нужные и приготовил деньги. Таблетки были на любой вкус и достаток. От дешёвых - эфедрина и кодеина - до экстези и прочих наркоманских изысков. Срок поставки дважды переносился. Гога, мобилизовавший все свои ресурсы и взявший изрядную сумму в долг, начал уже нервничать, так как приближался срок возвращать кредит.
Сегодня был день большой удачи. Он шел домой в приподнятом настроении. Почти полтора килограмма "колёс". За половину он заплатил, вторую, как постоянному и проверенному диллеру, ему дали на месяц на реализацию под честное слово. Китаец сказал, что равно через месяц будет такая же новая поставка, пусть готовит деньги. Гога, в свою очередь, поклялся, более ни у кого другого, кроме китайцев, товар не покупать. К вечеру придут трое гонцов*(), и деньги потекут к нему рекой. С таким набором, как сейчас, он сможет получить любую самую крутую тёлку на любой дискотеке. Теперь он не просто эфедриновый король, он стал настоящим уважаемым поставщиком.
Сладкие мечты притупили осторожность, впрочем, он и не боялся, что его задержат. Как возьмут, так и выпустят. Лейтенант Тарасов из наркоконтроля обещал отмазать, если что случится.
Впервые его задержали два года назад за сбыт конопли и предложили сотрудничество, на которое он согласился, не раздумывая ни минуты. Работа с милицией принесло ему пользу. Стало безопасно. Потом, куратор вывел его на поставщика эфедрина, что давало намного больше денег. Отпала необходимость ездить в отдалённые села и тайгу на сбор урожая "Манжурки". Хранить траву дома рискуя свободой и самому готовить пластилин*(). Наконец, как только кто-то из его покупателей, подкопив денег, обзаводился постоянным кругом клиентов, начинал задумываться о самостоятельной работе и выходе на оптовиков минуя Гогу, он тут же сдавал его Тарасову, который незамедлительно избавлял его от потенциального конкурента. То же самое проделывал и с распространителями отравы, подсевшими на иглу. С наркоманами он не желал иметь дел.
Гога, Георгий Витальевич Лупеко, был маленького роста, отчего страдал ужасно, худощав и сильно близорук. В свои двадцать шесть лет напоминал скорее школьника-старшеклассника, чем взрослого мужчину. Окончил железнодорожный институт в Хабаровске по специальности экономика. Учиться пошёл с одной целью - откосить от армии. Не работал ни одного дня, ни по специальности, ни вообще где бы то ни было. И впредь не собирался этого делать. Наркотики давали достаточно денег, чтобы безбедно жить. Купил машину, которой почти не пользовался, боялся дороги, и квартиру, что позволило ему разъехаться с родителями, задававшими слишком много вопросов. Всегда чисто и скромно одевался, отчего походил на интеллигента, как их любили изображать в советских фильмах послевоенной поры, что очень облегчало ему работу. Никому не приходило в голову, что перед ним наркоторговец с почти десятилетним стажем.
В детстве его часто обижали сверстники. В двенадцать лет он пошёл в секцию вольной борьбы. Занимался с поразительным упорством. За пять лет превратил хилое тело в сплошной накачанный мускул. Тренер прочил ему большое спортивное будущее в лёгком весе. Но спорт его не интересовал. Только самооборона. Постоять за себя он мог вполне успешно. А вот с женщинами ему не везло. Они не воспринимали его, как мужчину. Приходилось довольствоваться проститутками. Последнее время он перешёл на наркоманок, готовых на всё ради дозы.
Навстречу ему по узкому тротуару медленно шли два армейских лейтенанта. Будь это милиционеры, он, возможно, насторожился бы. Но военные не вызвали у него никакой реакции. Когда оставалось метра три, один отошёл вправо, давая ему возможность пройти. Гога оказался между ними. Лейтенанты ловко схватили его за плечи и заломили руки за спину. Тут же щёлкнули наручники. Всё было проделано так быстро и профессионально, что он понял, что именно произошло только в милицейском УАЗике, выскочившем из подворотни, куда его легко закинули лейтенанты.
20. Июнь. КНР, Хэйлунцзян, Харбин
В огромном, консервативно обставленном в стиле 1960-х годов кабинете, присутствовали шесть человек. Хозяин офиса - губернатор провинции Хейлунцзян и его заместитель, отвечавший за силовиков. Оба были в крайней степени раздражения. Общественная безопасность сама виновата в случившемся, а разгребать дерьмо заставили их. Санкцию на работу с наркотиками дал Пекин. Контролирует работу подразделений, которые возглавлял генерал Канн, также столица, а виновными оказались они. Из-за интриг не назначают нового начальника управления общественной безопасности, хотя кандидатуру преемника согласовали уже давно.
Член ЦК КПК из административного управления, курировавший работу полиции, единственный из всех присутствующих был доволен положением. Он успешно скрывал свою радость за маской объективного делового участия. Конкурирующая группировка без малейших усилий с его стороны совершила роковую ошибку. Сейчас оставалось самое малое - чуть-чуть подтолкнуть один камушек, который уже и сам готов покатился вниз с горы. Чтобы вызвать лавину, которая погребёт под собой большинство врагов. Его не интересовал ни Канн, ни Лю Е - оба стоили друг друга. Но так вышло, что генерал Лю считался его человеком, которого поддерживали в администрации губернатора, к тому же он был родом из Хэйлунцзяна. Канн же, выходец с юга, возил деньги, ездил на доклад к конкурентам, и практически не был связан с местной властью по характеру работы.
Первый секретарь министерства общественной безопасности был в ярости, он не мог решить, кого первым разорвать в клочья - конкурентов, местных нерадивых чиновников или своих подчиненных: генерала Канн Юй Чена и его сотрудника Сунн Хай Де, провалившегося в России. Нет, чтобы последнего взяли за шпионаж, это нормально и почётно. Высылка из страны, через пару месяцев тюрьмы, как принято в цивилизованном мире, и всё. Но попасться с поличным на торговле наркотиками, что может быть хуже? Может, и намного, если эти два мерзавца заговорят - один у русских следователей, второй - дома, спасая свои никчемные жизни, расскажут, что по его приказу давно свернули разведывательную деятельность и переключились на торговлю наркотиками и прочий около законный бизнес. И сколько он имел от каждой поставки эфедрина в Россию. Тогда ему несдобровать. Самое плохое то, что он более не мог влиять на ситуацию, и вынужден был быть статистом.
Молчаливый генерал из управления собственной безопасности министерства за всё время не сказал ни слова. Ситуация ему не нравилась. На находившегося сейчас в кабинете генерала Лю Е не было данных, что он как-то причастен к скандалу. Хотя, слухи о трениях между Лю и Канном достигали его ушей. Многолетняя связь с русской не украшала биографию полицейского. Все остальные его грешки не выходили за общепринятые рамки. На них можно было закрыть глаза. Он решил отмолчаться сегодня, так как плохо разобрался в сложившейся ситуации. Но необходимо внимательно присмотреться к генералу и его связям. По мнению присутствующих, именно этот человек мог разрешить проблему или снизить накал страстей вокруг контрабанды наркотиков.
Руководитель службы общественной безопасности провинции более года тяжело и безнадёжно болел. Присутствовать на собрании не мог физически. Также отсутствовал его первый заместитель, руководивший службу общественной безопасности провинции последнее время. Он был автором скандала, чьё имя не сходило с экранов российского телевидения и газет. Генерал Канн Юй Чен, узнав о провале, залёг в госпиталь с сердечным приступом. По слухам он его даже не симулировал. Что сердце в такой ситуации может отказать безопасник верил. В глубине души он наделся, что герой скандала осчастливит начальство и отправится без посторонней помощи на встречу с духами предков. Два ближайших сотрудника генерала взяли отпуск по семейным обстоятельствам. Растворились в людской массе Китая. Все ждали, как будут развиваться события. Вчера, когда в новостях из России сообщили о злодейском убийстве неизвестными преступниками сенатора Совета Федерации, генерал понял, что проиграл полностью и свалился с сердечным приступом. Сенатор - его агент влияния - являлся последним козырем, за который ему простили бы всё. Это был конец.
Шестым выступал вызванный в срочном порядке генерал Лю Е. Он стоял напротив членов комиссии по расследованию инцидента с наркотиками. Ему перезвонили из секретариата губернатора и приказали быть у первого лица провинции через десять минут. Время вполне достаточное, если учесть, что генералу надо было выйти из кабинета на третьем этаже "зелёного дома", перейти проспект, именуемый Дорога Президента Сунь Ян Сена, и войти в здание -двойник управления полиции, окрашенное в жёлтые тона, где располагалась резиденция губернатора.
Генерал уложился в отведённое ему время. Вошёл в приёмную на минуту раньше назначенного срока. Пока шёл, десять раз проигрывал возможные варианты разговора. Всё время гнал от себя мысль, что руководству стала известна его роль в разразившемся скандале. Нет, если бы это было так, вызывали бы не к губернатору, а совсем в другое место. Начальству необходимы его связи и знания. Ему предстояла тонкая игра, опасно просить слишком много, но и мало тоже нельзя. Такой второй шанс в его жизни может и выпасть более ни когда.
- Генерал, вы достаточно информированы о том, что произошло в России? - задал вопрос губернатор.
- В общих чертах, без деталей. То, что публикует русская пресса, и транслирует телевидение, плюс общее понимание того, как варятся такие блюда. Насколько я понимаю, у генерала Канн Юй Чена была санкция на проведение операции.
- У него много чего было, кроме права провалить всё! - раздражённо бросил представитель министерства из Пекина.
- Он имел право на определённую свободу в своих действиях в рамках программы поиска друзей Китая в России. Среди высших чиновников. Но никогда речь не шла о подобных масштабах, - мягко заговорил его куратор из ЦК партии. Провал у конкурирующей группировки силовиков был ему на пользу. - Кроме того, как правильно заметил мой коллега, он имел всё, кроме права на провал. Его действия принесли многим большие личные финансовые убытки. Поставил под угрозу престиж и имидж страны. Если русские по официальным международным каналам заявят протест и предоставят доказательства, полетят головы и погоны с многих плеч.
Лю Е с почтением выслушал шефа, с достоинством кивнул, сказал:
- Понимаю, - и замолчал, ожидая продолжения. Куратор держал паузу. Первым не выдержал заместитель губернатора, старый приятель генерала.
- Лю, я знаю, у тебя прекрасные отношения с русской милицией. Надо поехать к русским и сделать всё, что угодно, но предотвратить международный скандал.
- Как я понимаю, русские должны быть в крайней степени бешенства. Им надо что-то предложить.
- Пообещайте деньги, - подсказал министерский чин. Он был готов самостоятельно финансировать поездку. - С кем у вас налажены контакты?
- Я хорошо знаком с начальником управления по борьбе с экономическими преступлениями, с вице-губернатором, который сейчас исполняет обязанности первого лица, с прокурором региона. Многими влиятельными людьми, очень влиятельными и заинтересованными в дружбе с Китаем. Они все богаты. Если бы я переговорил с ними до того, как информация попала в прессу и на телевидение, вопрос решился бы в течение получаса за рюмкой коньяка. Никаких денег бы не требовалось. Сегодня вмешалась Москва, скандал стал публичным. Мои влиятельные знакомые денег не возьмут. У меня совершенно иной характер отношений с ними.
- Тогда, что им надо? - с раздражением спросил чиновник.
- Предложите им голову виновника. Пообещайте, что генерал Канн Юй Чен ответит по всей строгости закона, - сказал куратор из ЦК.
- Мало. Кроме того, пообещать и призвать к ответу - большая разница.
Присутствующие в кабинете переглянулись, тихо посовещались между собой.
- Идёт следствие. Виновный задержан...,-заговорил представитель министерства.
- С кем-нибудь из нерадивых чиновников от таможни, - подхватил куратор. - С парой доверенных сотрудников Канн Юй Чена. Этого хватит?
- Не знаю. Моим друзьям в регионе хватит, но там понаехали из Москвы. О них говорить сложно.
- Возглавляет комиссию некто Марковцев. Бывший генерал русских спецслужб. Депутат российского парламента.
- Знаю одного Марковцева, его зовут Павел. Мы познакомились пару месяцев назад. Могу с ним поговорить. За результаты не ручаюсь, но попробую. В качестве кого я поеду? Россия - не Китай, но и тут важен статус.
- Ваши предложения? - спросил губернатор.
- Не менее, чем тот кто заменит Канн Юй Чена, первый заместитель начальника общественной безопасности провинции. Приехал разбираться в делишках предшественника. Но лучше должность повыше.
Очередной обмен понимающими взглядами. Скорее всего, все эти вопросы обсуждались не раз. Сейчас шло последнее утверждение принятых ранее решений. Похоже, он вёл себя верно и не ошибся в своих ответах.
- Хватит на данный момент и поста Канна. Справишься с задачей, посмотрим, что дальше с тобой делать, - постановил куратор. - Выезжай немедленно.
- Ещё один вопрос. Если Марковцев тот человек, о котором я думаю, то у него большие интересы в Китае и, особенно, в Гонконге. Поддержка бизнеса и преференции могут его заинтересовать.
- Смело обещайте, мы не забываем хороших друзей. Ваша задача - погасить скандал, насколько возможно, не допустить его разрастания до международного масштаба и восстановить дружеские отношения.
21.Июнь, Россия.
Пекуну перезвонил Клёпкин. Он просил продлить срок аккредитива ещё на несколько недель.
- Андрей, мы ничего не понимаем. В чём дело? Ваша компания ничего не делала в апреле и мае. Мы дали вам ещё один месяц, исходя из того, что такой специалист как Вишневецкий, реально мог выиграть процесс. Наше условие было одно - в суде РФ должны возбудить дело по вашему встречному иску. За три месяца вы ничего не сделали. Евгений дважды летал к вам, сам привёз списки нужных для дела документов. Вы их за полтора месяца так не сделали.
- У нас возникли непредвиденные трудности.
- Мы с Евгением недавно встречались. У него нет даже доверенности, оформленной, как положено. Нет полного пакета копий документов. Ни я, ни он не понимаем, в чём дело. Министерство здравоохранения вызывает нас в суд, требует вернуть деньги и выплатить штраф. Мы ждали, сколько могли.
- Господин Пекун! Мы завтра получаем в консульстве пакет документов. В понедельник он будет у Вишневецкого! Пойдите нам на встречу ещё раз. Вопрос с Каталошвили и штрафом мы решим.
- Если документы поступят в Россию, и Евгений подтвердит, что ещё не поздно, мы рассмотрим вопрос о продлении срока действия аккредитива.
- Благодарю вас.
Клёпкин очередной раз, сдавая документы после исправлений замечаний, рассчитывал получить их из консульства в пятницу, 12 июня, забыв, что на Родине это не рабочий, а праздничный день. В пятницу он ничего не получил, и в понедельник его очень вежливо попросили внести несколько исправлений в перевод документов, в частности, в устав компании и доверенность юриста. По мнению специалиста консульства, перевод несинхронный, тексты на китайском и русском не идентичны. В доверенности не хватает данных о заграничном паспорте. Указан, только гражданский. Так как она выдана в Гонконге, должны быть оба документа. Переделывайте, исправляйте и приходите сдавать в пятницу. Через неделю числу к 20-22 рассмотрим. Андрею было ясно, что это отговорки, чиновники умышленно тянут время, но сделать он ничего не мог. Документы вернули на переделку без заверки.
Приехав в контору, Андрей обо все честно доложил Ху. Сначала китаец подозревал, что помощник умышленно затягивает оформление документов, но сейчас понял, что они попали в искусно поставленную ловушку. Он перестал ругать русского за неудачи и стал спрашивать совета, что делать?
- Может быть, подделать печати консульства? - предложил китаец.
- Опасно. Если наши враги договорились с дипломатами и знают, что консульство документы не выдавало, они сразу потребуют от суда проверить бумаги на подлинность.
- Ты прав! Что делать?
- Перезвоните Вишневецкому. Может быть, есть другой путь.
Евгения нашли только через полчаса, обзвонив по два раза все известные им номера. Он выслушал сбивчивый рассказ Клёпкина, подумал минуту и выдал решение.
- Возможно, ваши враги договаривались с консульством в Гонконге. Это я допускаю. Но еще посольство в Пекине, консульство в Шанхае. Лучше всего, Романов в Шэньяне. Это его юрисдикция по территории - северо-востока Китая. Не думаю, что кто-то станет договариваться со всеми представительствами России в КНР. Про Шеньян, они могут и не знать, что и там есть дипломаты из РФ.
- Отлично! Как наши перспективы, ещё есть?
- Пока да, но шансы вернуть своё стремительно падают.
- Сколько есть времени? Раньше, чем через две недели, мы не сможем привезти вам документы.
- Нет времени, вообще. В мае я говорил вам, что вы долго тянули, бездействуя весной. Если машины будут реализованы, а аккредитив вернётся в Россию, дело станет безнадёжным. Сложится ситуация с добросовестными покупателями и новыми законными владельцами имущества. В суде такого развития событий никто не допустит и нам откажут в иске.
- Вы сможете договориться и продлить аккредитив?
- Сомневаюсь. Но переговорю. На это не рассчитывайте.