Ван Бао Дцин продолжал искать похищенные деньги и анализировать прошлогоднюю катастрофу. Прошло шесть месяцев после происшествия. Время сгладило боль от потери, возмущение притупилось. Ярость уступила место трезвому расчету. Он мог размышлять и анализировать происшедшее почти спокойно. Когда эмоции и бешенство переполняют человека, мозг не может выдать ничего хорошего, кроме проклятий. Больше всего его смущало отсутствие осязаемых следов преступников, хотя их было много, начиная с фотографий в поддельных паспортах и кончая видеоматериалами с камер наблюдения в банках. Но ухватиться ни за одну из ниточек не получалось. Все пути, которые должны были привезти его к организаторам ограбления, вели в тупик.
Ван ясно осознавал, что против него работал большой коллектив профессионалов. Обойтись без информатора в его ближайшем окружении воры не могли. Но как вычислить "крота"? "Белых обезьян" из числа возможных похитителей он первоначально исключил. Теперь, обдумав происшедшее ещё раз, понял, что поспешил. Поляка Станислава и Абаканцева вычёркивать из списка подозреваемыхц в кидняке рано. Только сложив вместе все, что знали в России и Польше с информацией из его ближнего круга, можно было такое провернуть.
Для начала Ван решил убрать из будущей комбинации Степана из Абакана. Но и его следовало проверить на причастность к краже. Осталось еще одно не проверенное звено - поляк и Смехов.
По прошествии времени, как ему казалось, найти вора будет нетрудно. Ограбили с целью обогащения. Украли много. Первое время вор должен был вести себя тихо, а сейчас, полгода спустя, начнёт тратить украденное. Появление дорогих покупок у обидчика - машин, квартир, драгоценностей, и свободных денег его сотрудники легко выявят простым наружным наблюдением.
Смущали огромные суммы, которые его враги использовали либо для запутывания следов, либо для расчета с подельниками. Миллионы отправились ограбленной им русской бизнес-леди из компании "Аркада", миллионы, с огромным риском быть пойманным, снял в Китае по фальшивому паспорту какой-то белый. Уйдя, в прямом смысле, в последнюю минуту со всеми деньгами из рук его людей. Треть украденного неизвестный раздал людям и фирмам, которые были ранее обижены Стариком. Деньги им перевели нагло, открыто, так, чтобы у него не было сложностей с их отслеживанием. Ещё два платежа русским на большие суммы. Поведение врага сбивало с толку. Щедрость это или гениальный расчет, обеспечивший вору безопасность? Итогом стало то, что сейчас под подозрением десятки людей, точнее все, кто замешан афёре с обувью.
Так мог действовать только невероятно расчётливый, осторожный, но, в то же время, не жадный человек. Что не может уживаться в одном лице. Или следует допустить, что несколько крупных легальных торговых компаний России, которые он в свое время обманул, по сговору, наняв специалистов, решили провернуть аферу на четырнадцать миллионов долларов. Получив его деньги, не прячась, публично поделили изъятое между собой. Но это уже из области фантастики.
Его помощники под разными предлогами побывали в "Аркаде", Абакане, на Урале. искали людей, лица которых зафиксировали камеры слежения банкоматов. Присмотрелись, как живут старые знакомы - обстановка мирная, отношение к китайцам хорошее, изобилия свободных дурных средств не наблюдается. Не нашли никого мало-мальски похожего на нужного человека.
Абакан люди старика посетили в начале февраля, в контакт не вступали, понаблюдали со стороны. Степан, как и четыре года назад, ездил на старом японском джипе "Паджеро", жил в той же квартире, снимал тот же офис. Правда, сменил любовницу. Жил теперь с совсем молоденькой девушкой. Его бригада после посадки осенью потеряла половину состава, а из оставшихся никто не походил на людей, укравших и безнаказанно ушедших с десятком миллионов долларов. Их можно было смело исключать из числа подозреваемых. Подтвердились слухи о том, что все они сидели в тюрьме, когда его грабили. Лучшего доказательства невиновности и придумать трудно.
Восьмого марта съездили к матери Смехова. Живёт на пенсию, подрабатывает репетиторством. Маленький рабочий посёлок на Урале. Двухкомнатная крошечная квартира в доме постройки 1950-х годов. Чисто, уютно, бедно. Миллионов, явно, нет. Поздравив ее с праздником от имени заграничных друзей и почитателей поэтического таланта сына, оставили в подарок набор коробок с китайским чаем. От матери поехали в другой конец страны к жене и сыну, о которых узнали от старой учительницы.
В этом городе в поисках других получателей денег они уже бывали ранее. Жена Смехова жила богаче матери. Трое работающих взрослых на одного иждивенца в одной семье. У тестя была даже машина "Копейка", купленная им лет двадцать назад, и дача в пригороде, построенная тому лет тридцать. В панельной пятиэтажке трёхкомнатная квартира, мебель, приобретённая в начале 1990-х. Одежда с китайского рынка, хоть и не самая дешёвая, но второго сорта. На сыне куртка, из которой он вырос. Старик мог понять, что, имея большие деньги, можно забыть о матери и жене, но бросить сына, единственного наследника рода и фамилии - невозможно. Будь дочь, нет проблем, она не человек. Как принято со старых времён - в реку, словно котёнка. *(В Китае рождение девочки в многочисленных семьях считалось несчастьем. Во многих провинциях ещё в 50-х годах 20 века, в прямом смысле, было принято новорожденных девочек топить в ближайшем водоёме. С приходом к власти коммунистов с этой практикой началась борьба. Общепринятая традиция свелась к отдельным эксцессам. Однако с появлением УЗИ диагностики, традиция вернулась. При определении пола ребёнка массовым явлением стало прерывание беременности, если должна родиться девочка. Дошло до того, что в КНР законодательно запрещено определять пол будущего ребёнка. Наблюдается большой перевес рождающихся мальчиков над девочками. У молодого поколения 20-летних в крупных городах диспропорция достигает 8:10 ). Всех-то дел - избавились от балласта! Но сын - это святое. Значит, и здесь денег нет. Лучшего алиби Виктор Викторович, с точки зрения китайца, придумать не мог.
Попытались найти Мурашова. Как выяснилось, дома с женой он не живёт. Переехал в Приморье. Поговорить с ним нельзя, он с июня по настоящий момент находится в море, ловит рыбу в районе Чилийского побережья. На фотографии, вроде, изображён он. Из Приморья сообщили, что судно, на котором он работал, в прошлом году в Гонконг не заходило. То есть в сентябре прошлого года Мурашов находился за тысячи километров от острова. Наняли частного детектива, он установил, что лет пять назад у Мурашова украли все документы, это подтвердила милиция. Все, в России - тупик!
В Гонконге нашли переводчика, помогавшего "Мурашову" регистрировать компанию. За небольшое вознаграждение он рассказал, что клиентов запомнил хорошо. Первое, они не русские. Он десять лет жил в Благовещенске и может отличить русских от кого угодно. Оба владели английским языком, а на русском говорили плохо. Он - отличный переводчик, а понимал их с трудом. Мужчина только виртуозно ругался. Женщина знала язык лучше. Когда у него возникли проблемы, переговоры стала вести она. Мужчина только крыл его отборным матом и использовал очень много непонятных слов. Не русский, а какая-то смесь. Они - не муж и жена, у них нет обручальных колец. Мужчина, когда его не понимали, сразу начинал кричать, махать руками и злиться. Говорил очень быстро и мало понятно. Фразы строил не как говорят русские, путал подлежащее и сказуемое местами.
Они отлично знали город и расписание лодок, платили проездными билетами. У мужчины, когда доставал деньги в бумажнике видел мелочь, среди монет попались пластиковые жетоны, по которым ездят на лодках дети. Это подтверждало догадку о том, что мошенник с острова и имеет там семью. Ещё он заметил, когда женщина раскрыла сумочку, доставая косметичку, что в ней лежит гостевая карта отеля "Шангри Ла". В тот период в этом отеле гости из России не проживали. Значит, женщина приезжая, они действительно не муж и жена, и не из России.
Директор агентства, в котором работал переводчик, рассказал, что об оказании услуг с ним договорились по телефону. Он назначил тройную цену. Гостям требовался очень хороший переводчик со знанием русского, португальского, английского и мандаринского языков. Мужчина, который делал заказ, хорошо говорил на английском языке и свободно владел мандаринским диалектом. Деньги ему передал курьер из отеля "Шангри Ла". Нашли и посыльного, который ничего не помнил.
На материке за директором завода и его племянником пристально следили. Больших трат и изменений в поведении не выявили. Невеста племянника обнаружила на своём счёте сто тысяч долларов, но жениху ничего не сказала. Стала тратить деньги небольшими суммами, в основном, на модную и дорогую одежду. Ни с кем посторонним в контакт не вступала. Возможно, утечка информации прошла через неё, но много знать она не могла.
Старика продолжали мучить сомнения. То ему казалось, что племянника с невестой подставили специально, чтобы сбить со следа. То он приходил к выводу, что его обокрали директор с родственником, и их надо немедленно уничтожить, что позволить себе он не мог, так как на подходе следующие партии товара, а без этих людей до него них добраться. Это доводило его до исступления.
Визит в Польшу тоже ничего не дал, у Станислава всё было как обычно, никаких новых приобретений или больших трат.
Проверка помощников также ничего не дала. Но ведь всем требуются деньги, предать мог любой. Внимательно присмотревшись, он у каждого находил что-то подозрительное. Поменял половину людей.
Необходимо начинать следующую операцию, а предателя так и не вычислил. Надо менять всю схему работы. Жаль, что Виктора нет с ним в этот раз. Он рассказывал, что полтора года не работал, отдыхал за казённый счёт. Наверное, поэтому его сын и семья испытывают финансовые затруднения. Надо помочь ему встать на ноги.
2. Апрель. Россия.
Полковник Перелётов вызвал наиболее доверенного и надёжного сотрудника Аркадия Хмелёва. В период своего возвышения Виктор очень внимательно следил за тем, чтобы те немногие из его окружения, кому он доверял, не были обойдены ни наградами, ни доходами, ни вниманием. За это ему платили искренним уважением и преданностью. Естественно, до определённого момента, пока он в силе, на этот счёт полковник не обольщался.
С Аркадием они прошли дорогу длиной в двенадцать лет. Он поручал ему самые щекотливые и сомнительные, с точки зрения морали, служебной этики и закона, проблемы. Всегда был уверен, что задача будет выполнена точно и аккуратно, с минимальной "засветкой".
- Заходи, присаживайся. Есть вопросы, проблемы? - спросил полковник.
- Да нет, всё ровно. Спасибо, шеф! - улыбнулся Аркадий.
- Кстати, можешь новые погоны покупать, дырки делать. Приказ на майора подписан. Через три-четыре дня придёт, - сказал Перелётов.
- Спасибо, - поблагодарил Хмелёв, искренне обрадованный новостью. - Меня одного или других тоже?
- Отметили всех. Надеюсь, никого не обидели. Генке тоже майора дали. Только, пока молчок. Щёголев и Васильев сюрприз готовят с торжественным награждением и поздравлениями перед телекамерами
- Промолчу, без проблем. Наша работа требует тишины. Зачем лица оперативного состава, лишний раз светить, - недовольно заметил Хмелёв.
- Ты прав, но от политики никуда не денешься. Потом наш пресс-центр все материалы просмотрит, лишнее вырежет, - сказал полковник.
- Всё равно, зря, - возразил Аркадий.
- Начальству виднее. Есть одна задача, требующая деликатного решения. Её никому, кроме тебя, поручить не могу, - перешёл к делу Перелётов. - Просьба регионального руководства. Проверить кое-что надо. Но деликатно. Чтобы ты не выяснил, делу ход дан не будет. Понимаешь?
- Надо - проверим, - ответил Хмелёв.
- В городской больнице скончался майор Артём Длинный. Как нам стало известно от Папаши Мюллера, сотрудник военной контрразведки под прикрытием. Надо выяснить причину смерти.
- Шеф, нам что, делать больше нечего? Чекисты что, сами в своём дерьме разобраться не могут? Какую причину смерти? Чудо, что он до сих пор жил! Почти четыре месяца на искусственных органах. Ни на секунду в себя не приходил. У него мозг мёртв. Когда по Мюллеру работали, говорили с его врачами. Растение! - отрезал Аркадий.
- Умри он пару недель назад, вопросов бы не было. За неделю до смерти он резко пошёл на поправку, появилась реакция на внешние раздражители, включая голоса людей, изменились сигналы мозга. Ещё что-то, там куча медицинских терминов, я их не понимаю. Врачи говорили, что он может очнуться в любой момент, что все травмы и повреждения они залечили. Мог умереть, если б остановилось, не выдержало сердце. Но признаков этого тоже нет. Плюс сердце дублировала автоматика. Вот и возник вопрос, - объяснил Перелётов.
- Почему чекисты не сами разбираются?
- У них проблемы с "оборотнями". Руководство подозревает, что кто-то из коллег ему помог.
- Что конкретно надо сделать?
- Точно дать ответы на два вопроса. Сам умер или ему помогли. "Чёрные" его добили, или свои поспособствовали. Доказательства для суда и прокурора никому не нужны.
- Работать мне самому? - спросил Аркадий.
- Не справишься?
- Управлюсь, но лучше в паре. Генку дайте. Вдвоем надежнее, один просмотрел что-то важное, второй - подправил, - аргументировал свою просьбу Хмелёв.
- Ну-ну! Смотрю и никак в толк не возьму, зачем ты парня вверх тащишь? Он, по сути, твой конкурент, - Перелётов с любопытством взглянул на новоиспеченного майора.
- Вопрос серьёзный, шеф, или просто так?
Перелётов покачал головой, хмыкнул:
- Спрашивал просто так, но сейчас заинтересовался. Слушаю.
- Генка - блестящий аналитик, что называется, от бога. Порядочный человек, а это в нашей системе невероятная редкость. Подлость за спиной не сделает. Отличный профессионал. С ним приятно работать, - сказал Аркадий. - Есть чему поучиться. Относительно карьеры, я ему объективно не конкурент. Фактически, он зять вашего приятеля Бернштейна. Значит, когда это будет зависеть от вас, он будет идти номером первым. Это объективная реальность. Надеюсь, про меня не забудете, ни вы, ни он.
-Не завидно?- спросил начальник.
-Нет, не очень. Что поделаешь, так масть легла. Изменить всё равно ничего не могу.
- Спасибо за откровенность. Бери его, проинструктируешь сам. Тело выдали жене, оно дома. Садись на машину, захватишь Вишневецкого и эксперта, осмотрите майора. Без Евгения жена вас к нему не подпустит, - предвидя вопрос, заявил полковник. - Задача - найти признаки насильственной смерти. Вскрытие не проводили, всем вроде и так всё ясно. Далее действуйте по обстановке.
- Ясно, - ответил Хмелёв.
- Приступай, - распорядился полковник.
В квартиру первым вошёл Вишневецкий, милиционеры и эксперт остались на лестнице. Минут через пять входная дверь приоткрылась, Евгений кивком головы пригласил ожидавших войти. В большой комнате на стульях стоял гроб, обитый красной тканью, с телом в парадном мундире с орденами. Жена Зоя, безучастная ко всему, сидела в кухне, уставившись в одну точку.
- Постарайтесь быстрее, жена близка к нервному срыву, - попросил Евгений.
- Нет, будем специально тянуть, великое удовольствие от процесса получаем, - огрызнулся эксперт. - Помогайте лучше.
Тело вынули из гроба, положили на пол, предварительно подстелив плёнку. Покойника раздели, начался осмотр. На это ушло более получаса. Не привыкших к подобным зрелищам Вишневецкого и Гранадцкого пару раз начинало мутить, и они по очереди выскакивали продышаться на балкон, под едкие шуточки эксперта. Аркадий держался великолепно. Евгений ругал сам себя, всю юность поднимал с матерью трупы и ничего, а тут совершенно расклеился. Форму потерял. Он с изумлением смотрел на лежащее перед ним тело, когда-то богатырь, более чем двухметрового роста, и грудой не стероидных, а натуральных мышц, прекратился в скелет, обтянутый сероватого цвета кожей. Евгений и Геннадий вышли из комнаты. Зоя, увидев их состояние, молча достала из холодильника бутылку водки и три стакана, тарелку с кусками крупно нарезанной молочной колбасы.
- Спасибо, Александрович, от тебя помощи не ждала, - сказала Зоя. - Пусть земля ему будет пухом.
Выпили молча, Вишневецкий достал заранее приготовленный листок бумаги с адресами и именами.
- Зоя, иди по этому адресу сразу в финансовую часть. Не проси, а требуй зарплату за четыре месяца, материальную помощь на погребение и все прочие положенные льготы. Артём был в их конторе в штате, там номер приказа о зачислении. Прихвати свидетельства о браке и о смерти, - сказал Евгений.
- Они ж его и убили... - горестно вздохнула Зоя.
- Кто-то один конкретно. Этим займётся капитан, - Евгений кивком показал на Гранадцкого. - Для системы он и даром был не нужен. Пусть платят, что положено. Начнут выпендриваться, звони Бернштейну, он в курсе, пришлёт адвокатов. Как только шум дойдёт до начальника управления, всё встанет на свои места.
- Хорошо, потом пойду, - ответила женщина.
- Зоя, не потом, а именно сегодня, - видя настрой женщины, достал телефон, перезвонил Самусенко, приказал через час прислать машину с юристом конторы Фёдором Липским. Его перевели в "Бизнескласик" на усиление Смеховских кадров. - Через час будет машина с юристом, собирайся.
- Вишневецкий, почему ты это делаешь? Артём тебя предал, посадил. Многим твоим друзьям зло принёс. Почему? Ты платил, чтоб врачи не отключили ему аппаратуру, делал всё, чтобы он выжил. Зачем? Только честно, тогда поеду. Вижу, что тебе мой визит в их контору нужен, - сказала вдова.
- Ладно, скажу. Мне до кураторов Артёма надо добраться. Через него планировал, - признался Евгений, кивнув в сторону, где лежало тело.
- Теперь верю, - сказала женщина с тяжёлым вздохом, направляясь в соседнюю комнату переодеваться.
В конце дня полковник Перовский, отвечавший за работу финансовой части управления, доложил Никонову о жене майора Длинного, сидящей в бухгалтерии, требующей зарплату и гробовые мужа. В голове генерала мгновенно всплыли данные по майору из материалов, переданных Щёголевым. Он уже неделю откладывал решительные действия, не то, чтобы не верил или проверял, просто присматривался под новым углом зрения к коллегам и друзьям. Останавливало и отсутствие Волкова, убывшего с женой в краткосрочный отпуск на две недели.
- Точно жена? Документы проверил, паспорт, свидетельства о смерти и браке?- спросил генерал.
- Проверил, всё правильно. - ответил Перовский.
- Зови ко мне. Всё, что положено, выдать немедленно. Плюс компенсацию за отпуск и материальную помощь от управления. Готовьте документы на пенсию для ребёнка, ему нет и года, - приказал генерал изумленному финансисту. Он не ожидал от начальника столь подробных знаний об умершем сотруднике и его семейных обстоятельствах.
Через полчаса беседы с женой погибшего офицера, за которые он устал больше, чем за прошедшую неделю, выслушав откровенные обвинения в убийстве мужа, и лично отдав все необходимые распоряжения по организации похорон в хозчасть, генерал набрал номер Щёголева.
- Сергей Анатольевич, это Никонов, уделишь пару минут?
- Да, говори, - последовал ответ.
- Ты помнишь майора, пострадавшего зимой, там были нюансы, в которых не стали разбираться, - начал Никонов.
- Припоминаю,- протянул Щеголев.
- Майор скончался, только что у меня была его жена. Косвенно подтверждает твою версию, - сказал генерал.
- Странно, мне докладывали, что он пошёл на поправку, - недоуменно сказал Щёголев.
- Вот именно. Просьба есть, пусть твои люди присмотрятся к обстоятельствам. Но деликатно, если ты прав, своих привлекать не хочу.
- Немедленно дам команду, - заверил Зам губернатора, но не стал уточнять, что проверка уже шла полным ходом. А визит вдовы был организован с целью подтолкнуть Никонова к решительным действиям.
- Спасибо! - поблагодарил генерал.
Через два дня курьер из администрации доставил пакет лично в руки Никонова. В нём лежало предварительное заключение судебного патологоанатома об осмотре тела. Обнаружен след от инъекции между пальцами ног. Приложена выписка из истории болезни с описанием смерти майора, он умер в 7:40 утра, не смотря на работающий комплект искусственных органов. Заключение специалиста было расплывчатым. Точно сказать сложно, но все признаки смерти и след от укола наводят на мысль о передозировке наркотиков. Так как пациент постоянно, в течение многих месяцев, получал через капельницы обезболивающие препараты, то, даже если это передозировка, вскрытие не может дать однозначного ответа.
Далее протокол допроса санитарки с поста интенсивной терапии, с подробным описанием звонка охранника, о якобы напившемся докторе, протоколы допроса охраны и вахтёров. В одном из них отмечено, что ночью у пожарного хода он видел старенький "Москвич" ярко-оранжевого цвета с двумя пассажирами. Допрос бригады реанимации, которая пыталась откачать майора, когда на рассвете началась агония. Врачи на прямой вопрос, могла ли смерть быть следствием передозировки, утверждали, что симптоматика схожая, но более ничего сказать не могут. Подробный допрос доктора и людей, подтвердивших его алиби.
Отчёт эксперта-криминалиста, осматривавшего замки на дверях шахты пожарной лестницы. Судя по свежим царапинам на корпусах замков и на элементах механизмов, все двери недавно вскрывались отмычками или с помощью подбора ключей.
Опрос ночных охранников и сторожей в радиусе пары километров от больницы, работавших в ночь смерти Длинного. Наконец, видеозаписи с камер наблюдения над въездом в медсанчасть администрации области, расположенную в полутора километрах от городской больницы. Камеры писали не только ворота, но и захватывали дорогу, ведущую в нужном направлении. Оба раза подозрительная машина попала на запись, номер виден отлично. В машине двое, лиц не разобрать. В районе больницы машина находилась около двух часов. Ещё через полчаса после отъезда машина попала на запись камеры, стоящей на КП при выезде из города. Номер тот же, но в машине водитель уже один. Приложена справка из ГАИ. Машин с таким номерным знаком в регионе нет.
Рапорт о беседе с вором Алексом. Он подтвердил, что зимнее нападение на Артёма организовали они, но к его смерти отношения не имеют, так как он им не нужен и более не интересен. Назвал имена тех, кто спустил майора с лестницы. Судя по всему, МВД взяло под полный контроль криминального авторитета и его окружение. Бросалась в глаза очень качественная и четкая работа милиционеров.
Последний документ, аналитическая записка исполнителей. В ней указывалось, что с вероятностью 99% имело место убийство. Что подобную акцию могли организовать в городе несколько группировок и ведомств. Например, "Чёрное" сообщество, но это не их стиль. Слишком сложно. Проще выбить дверь и положить подушку на голову, оборвав провода системы жизнеобеспечения. Группировки Тихонова и Вишневецкого. Но первый давно исчез из города, а второй платил, чтобы Длинный жил. Ему достаточно было прекратить выплаты врачам, и пациента давно отключили бы от поддерживающей аппаратуры. МВД и ФСБ, разумеется, могли это проделать, но Артём с ними не был связан, и тратить на него силы не имело смысла. Оставалась контора генерала, с которой покойник сотрудничал. Отмечался высокий профессионализм исполнителей акции.
Не имей Никонов досье Щёголева, не раздумывая, отмёл бы все подозрения в сторону, но представленные сегодня материалы окончательно убедили его в правоте вице-губернатора. Если всё вылезет наружу, то поднятая волна сметёт и его, и многих других.
3. Апрель. Россия.
Разговор с и.о. губернатора и полученные материалы сильно расстроил генерала. Борис Валерьевич впервые попал в такую ситуацию. По характеру службы он не часто контактировал с высокопоставленными гражданскими чиновниками. Находиться же от них в зависимости ему не приходилось вообще.
Но самой неприятной была ситуация с полковником Волковым. Они знали друг друга с училища, их связывали почти тридцать лет очень нелёгкой и неблагодарной службы. Сейчас генерал стоял перед необходимостью отправить лучшего друга на пенсию, не имея права предупредить его о беде. Олег сам виноват, что подставил и себя, и своего начальника.
Если говорить честно, ему было в высшей степени наплевать, нарушили его подчинённые закон или нет. "Закон, что дышло, куда повернул, туда и вышло", так было всегда, будет и впредь, особенно, в силовых ведомствах. Если бы проступки подчиненных имели место в рамках исполнения ими служебных обязанностей, или хоть косвенно были с ними связанны, он бы защитил их, прикрываясь оперативной необходимостью. Но они попались с поличным на попытке получить дополнительный доход в корыстных целях, совершенно не связанных с деятельностью и кругом задач контрразведки. В этой ситуации он был бессилен.
Прав Щёголев, двадцать раз прав. Всё можно было бы замять и утрясти. Но вмешательство Москвы в это дело сводило на нет все его возможности. Предложение вице-губернатора - разумное, по сути, единственное решение, которое позволяет избежать скандала и хоть как-то помочь другу. Но неприятный осадок в глубине души сохранялся.
После суток размышлений и детального изучения полученных материалов генерал решил немедленно лететь в Москву, реализовывать план Щёголева. Полностью спасти Волкова невозможно, значит, в сложившихся обстоятельствах надо постараться выгородить себя и извлечь максимальную пользу.
Отправляясь в столицу, он готовился к худшему, десять раз проигрывал в голове варианты развития событий, докладов руководству, возможные вопросы и оптимальные ответы. Извёл и себя, и жену, так как по ночам накануне отъезда практически не спал. Свою должность он потом и кровью выслужил в приграничных гарнизонах всех уголков СССР и России, а не на паркетных полах или по блату, используя родственные связи. Потому терять заслуженные звания и привилегии не хотелось. Заступиться за него было некому, не имел он в столице сильных и влиятельных покровителей, на помощь которых мог бы рассчитывать.
В Москве генерала ждал неожиданно ласковый приём. Начальство, как выяснилось, было уже в курсе происшедшего, хотя и без деталей. Выслушав доклад, непосредственный начальник задал пару несущественных вопросов, слегка пожурил. Спросил, что Никонов предлагает предпринять в сложившейся ситуации. Спокойно принял предложения, лишь уточнив, уверен ли он в том, что с милицией, прокуратурой и местными властями не возникнет проблем. Затем сказал:
- Ладно, Борис Валерьевич, конечно, ты напортачил. Ну, да Бог с тобой, не ошибается только тот, кто не работает. Готовь проекты приказов по героям в свете твоих предложений. Завтра передашь их адъютанту. Жди вызова, влиятельные люди хотят с тобой поговорить. А теперь иди, отдыхай.
Генерал вышел от руководства обрадованный, что всё прошло гладко, и недоумевающий, почему так вышло. Он ожидал грозы.
4. Апрель. Россия.
Генерал Никонов пробыл в Москве почти две недели. Вернувшийся из отпуска Волков замещал его всё это время. Через два дня после возвращения из столицы на полковника пришёл долгожданный приказ из главного управления кадров. Правда, содержание его было полностью противоположно тому, которого все ожидали. Полковник Волков, вместо утверждения в качестве заместителя начальника, увольнялся в запас с назначением пенсии по выслуге лет, с правом ношения мундира и всеми положенными льготами. Кадровик, изумлённый не менее самого Волкова, под роспись ознакомил его с приказом и сказал:
- Мы готовили совершенно другие материалы, они прошли все согласования, это я знаю точно. Месяц назад звонил приятелю в Москву, об этом меня Никонов просил, он говорил, что всё в порядке, никаких проблем. Иди к генералу. Здесь написано, уволить по состоянию здоровья. Ты проходил медкомиссию три месяца назад, был в отличной форме. Приказ издан с грубыми нарушениями.
Волков машинально кивнул и пошёл к себе. Дикая, почти детская обида захлестнула его. За что? Хотелось плакать и выть, биться головой о стенку. Его выкинули, как сломанную игрушку. "Хорош боевой товарищ, тихо, за спиной всё обделал, не намекнул, не предупредил. Подлец! Наверное, ему навязали блатного в качестве зама. Пойду к нему, всё выскажу в глаза!"
Дежурный офицер в приёмной никак не среагировал на его появление. Все в управлении знали, что со дня на день придёт приказ о назначении Волкова замом, он уже с ноября, фактически, исполнял эти функции. Просто кивнул, что у шефа никого нет. Снова уткнулся в компьютер.
- За что? - произнёс только два слова полковник.
Генерал глянул на друга долгим пристальным взглядом. Встал, открыл сейф, достал толстую голубую папку с документами. Бросил на приставку к столу. Произнёс:
- Садись, читай!
Волков на ватных ногах подошёл, взял документы, сел, раскрыл папку и стал изучать. Сначала, пока читал жалобы осужденных, на его лице была брезгливая гримаса. Брезгливость сменилась изумлением, когда дошёл до явок с повинной. Затем заинтересованность, при чтении справок об имуществе. И откровенный испуг, когда добрался до документов, подтверждающих переоформление собственности на близких родственников. Взятка и вымогательство - два эпизода, полностью доказанных, хоть садись и пиши обвинительное заключение.
- Олег, это единственное, что я смог для тебя сделать. Или тюрьма, или увольнение с почётом, пока не начался скандал. Я задействовал все свои связи, чтобы оттянуть время. Замять было невозможно. Сам понимаешь, "оборотни в погонах" - самая популярная тема в верхах.
- Спасибо, ты действительно сделал больше, чем я мог надеяться, - еле слышно проговорил заслуженный пенсионер, вставая.
- Еще несколько нюансов. Публичного скандала не будет. Но ты должен уехать из региона. Это обязательное требование. Я добился, чтобы тебе в Ростовской области выделили участок в нашем ветеранском посёлке. Второе, майора Дорошенко пришлось вытаскивать вместе с тобой. Его не должно быть в органах, нигде и никогда. Никаких ЧОПов и охранного бизнеса. Если засветится, тут же сядет. В старые времена вы бы попали в автодорожное и всё. Надеюсь, ты это понимаешь и объяснишь молодому коллеге некоторые правила игры.
- Понял, проблем не будет. Борис Валерьевич, нас действительно за это? - Волков указал пальцем на папку.
- Олег Петрович! Если бы только это, я сам бы решил всё по дружбе. Ты на старости лет совсем свихнулся на деньгах. Порядки забыл. На Москву и москвичей с наших задворков тявкать противопоказано для здоровья. И знать ничего не хочу, что там у вас собрано! Возьми и сожги все к чёртовой матери. Не хочу больше друзей на пенсию выгонять и от тюрьмы спасать. Радуйся, что так легко отделался.
- Генерал, там такое... - начал полковник.
- Олег, не там, а здесь, - генерал ткнул пальцем в сейф. Подошёл, достал еще одну голубенькую папочку. Полковник, внимательно следивший за шефом, заметил рядом ещё, как минимум, три такие же. - Тогда объясни это.
Волков раскрыл папку. Из неё веером высыпались на стол фотографии: они с майором входят в контору "Петра", в машине рассматривают портсигары и зажигалки, переводчик, приятель Петра, входит и выходит, CDдиски, листы с распечаткой и расшифровкой переговоров в офисе.
- Ты, Олег, мне сразу скажи, это квалифицировать как взятку или шпионаж? Портсигар-то с собой или дома? - с укором спросил генерал.
- Там не говорилось ничего плохого, секретного, попросили обычную коммерческую информацию. Её в газетах публикуют, - пытался оправдываться Волков.
- Лады, уговорил. Сам читал. Взятка - третий доказанный эпизод. Измены родине нет. Понимаю, Олег, что тебе больно и обидно. Обещай, что сейчас уйдёшь от меня, запрёшься в кабинете, вычистишь сейф и отправишь все бумаги в резку. Чтоб кроме тебя ни одна живая душа не видела "того самого". Потому что вон там, - генерал ткнул пальцем в сторону сейфа, - ещё три таких же подборки. Вам с майором, с учётом смягчающих обстоятельств, любой из этих двух лет на пять общего режима хватит. Не дури! Майору растолкуй, мол, всё кончено. Отделались лёгким испугом. Радоваться надо. Если б ты только знал, чего мне это стоило!
- Понимаю, проблем не создадим. Разрешите идти, товарищ генерал?
