Аннотация: Продолжение первой главы романа Эта часть РАНЕЕ БЫЛА ВЫЛОЖЕНА, НЕ НОВИНКА.
"Деньги решают всё"
Глава 1 Январь
8. Январь, Грузия.
Смехов и Ковалёв прилетели в Тбилиси рейсом из Москвы. Разместились в скромной гостинице. Ни один из них раньше ни в Грузии, ни на Кавказе вообще, не был. Страна им понравилась - люди приветливые, говорят по-русски. Отношение нормальное. Температура как в Пекине, днём плюс, ночью лёгкий заморозок.
Хорошо выспавшись, коллеги отправились исполнять заказ Закопяна. Виктор Викторович надел темно-коричневый шерстяной костюм с искрой, прекрасно подходивший к его крокодиловому портфелю и туфлям, удлиненное демисезонное пальто чёрного цвета, на голове фетровая шляпа. Он всегда испытывал страсть к дорогой элегантной одежде, и теперь, став вполне платежеспособным, не находил причин отказывать себе в удовольствии, тем более что теперешняя роль как нельзя лучше подходила к его одежде. Роман оделся демократично. Джинсы, кроссовки, ядовито жёлтая куртка с какими-то надписями на английском языке, и такая же бейсболка. Смехов не понимал, зачем спутник вырядился как официант из "Макдоналдса", когда имел с собой приличный гардероб, дорогие вещи любил не менее Смехова. На вопрос:
- Ты, что вырядился как клоун?
Услышал спокойное:
-Работа такая. Имидж требует - от тебя костюм, от меня такого наряда. Отработаем - переоденусь.
В Гори приехали на такси, осмотрели место работы. Командовал Ковалев. Для Смехова так и оставалось тайной, как Роман делает свою работу. Что документы не подделка, он понял. Для этого незачем ехать в Грузию. Липу прекрасно можно изготовить в России. Пару раз обошли пятиэтажное административное здание, где базировалась "Главная экспертно-импортная корпорация Шида Картли*(5)".
-Витя, давай сделаем так, - сказал Роман после детального ознакомления с обстановкой. - Ты сейчас идёшь к ним в офис и затеваешь переговоры о покупке 120 тонн их разведенной кислой марганцовки, испоганенной спиртом. Две цистерны с транзитом через Россию на Китай. Отгрузка через месяц, оплата - аккредитив от имени "Бизнесклассик". Цена и качество значения не имеют. Сразу выходите на контракт. Это список из трёх людей, из них хотя бы один должен быть в офисе на переговорах. Скорее всего, будут все трое. Подписание перенесёшь на завтра, хозяевам надо подготовить контракт на бумаге. Завтра когда оформите контракт и поставите печати, очень внимательно рассмотри их оттиск. Вот тебе образец. Я должен точно знать, что рисунок не изменился и те, кто имел право подписи, пять лет назад ещё работают. Выйдешь в туалет и перезвонишь мне, если люди на месте и печать старая, возвращаешься и продолжаешь переговоры о второй партии вина в 240 тонн или о чём угодно. Обрати внимание, кто из этой тройки хранит печать, скажешь мне. Твоя задача - затянуть переговоры ещё не менее чем на час, когда приду я. Мы не знакомы. Если нет нужных людей или печать изменили, второй раунд переговоров не нужен. Просто уходишь.
- А что потом?
-Позвонишь, извинишься, скажешь, что Китай от покупки отказался. Это разведка, мне нужно знать, что изменилось в компании. Если перемен нет, то твоя задача - собрать всех нужных людей в одном месте и в одно время.
-А когда их брать будем?- с сомнением спросил Смехов.- Что делать, если печать сменили?
-Если всё без изменений, завтра я их отработаю, а вот если нет людей или чекухи*(6) новые, тогда плохо. Думать будем.
Не до конца понимающий свою задачу Смехов отправился в офис. Пробыл там почти три часа. Переговоры дались ему тяжело. Покупатель вина, в принципе не употребляющий алкоголь и совершенно в винах не разбирающийся, в гостеприимной винодельческой стране выглядел очень странно. Из трёх часов работы минимум полтора ушли на уклонения от банкета. Виктору Викторовичу пришлось выдумать историю о покусавшей его бешеной собаке, о сорока уколах вокруг пупка, в качестве объяснения, почему он не пьёт. Ведь нельзя же было рассказать об истинной причине его отказа от спиртного! Он проклинал и Романа и себя за то, что решил торговать вином. Ведь можно было купить, чай, мандарины, сухофрукты, соки, наконец!
К вечеру партнёры вернулись в Тбилиси. Роман заперся у себя в номере. Работал на компьютере, готовясь к завтрашнему дню. Смехов отправился гулять по городу. Информация, собранная им, вдохновила Романа. Печать, та самая, просто стояла на столе президента компании. Кадровый состав также не изменился. Все три нужных Ковалёву человека были на месте.
9. Январь. Грузия город Гори
Утром следующего дня опять выехали в соседний край. Смехов, одетый с иголочки, и Роман, как и накануне, в своём нелепом наряде, который он дополнил странной сумкой, вроде тех, в которых носят ноутбуки через плечо, с какими-то документами. При подъезде к городу Роман сказал:
-Как войдёшь в офис, осмотрись, все ли на месте, как вчера. Я тебе перезвоню, если без изменений, скажешь "у меня всё в порядке, извините, я на переговорах". Если есть изменения, кого-то нет, или ещё что-то, скажешь "извините, занят, перезвоните через пару часов". Позже я тебе сам перезвоню. Если справлюсь с заданием, скажу "у меня всё о кей". Значит, сворачивайся, второй раунд не нужен, едем праздновать победу.
-Это как понимать, что я ничего не пойму и не замечу, сидя в офисе, отработал ты или нет, - возмутился Смехов.
-По-разному бывает,- ответил Роман.
Смехова ждали, контракт готов, стороны начали ещё раз проходить пункты соглашения. Изменений в обстановке не было, люди на месте, печать на столе. Сели работать в кабинете Гоги Бачкерия, генерального директора. С ним двое ближайших помощников, как и вчера. Раздался зуммер сотового телефона Смехова.
-Как дела? - раздалось в трубке.
-У меня всё в порядке. Извините, я на переговорах, - Смехов дал отбой, продолжая согласование контракта.
К генеральному директору то и дело входили сотрудники с какими-то вопросами, сильно мешали работать. Больше всех отвлекала бухгалтер, трижды отдавала документы на подпись, печать на платёжки ставила сама. Пару раз заходила секретарша, принесла почту. Потом доставили пакет официальных документов из какого-то государственного органа, принесли с курьером. Гоги расписался за их получение, секретарь заверила его подпись. Заскакивали разные люди с разными бумагами и вопросами. Не кабинет, а проходной двор. Говорили на русском и грузинском языках, иногда использовали странную смесь языков. Романа всё не было, время близилось к обеду. Контракт был согласован и подписан. Судя по всему надо готовиться ко второму раунду переговоров. Раздался зуммер телефона Виктора.
-Да, Смехов!
- У меня всё о кей,- услышал он в ответ. - Завязывай.
-Я понял, спасибо, - ответил ошарашенный аферист.
Через полчаса они встретились в маленьком уютном кафе в паре кварталов от офиса компании. Ковалев сидел, расслабившись, за тарелкой пирожных с самым дорогим коньяком, какой можно найти в этом городе. Бутылка опустела уже на половину. При появлении второго гостя, официант тут же подал чешку ароматного кофе. Об этом позаботился Роман.
-Ну, как?- спросил Смехов, уже не сомневаясь в ответе.
-Как всегда, порядок. Сделал генерального директора. Заказ исполнен, - с улыбкой ответил Роман.- Можно ехать домой. Слушай, давай на пару дней задержимся, я с детства мечтал на Чёрном море побывать. Мне мама о нём рассказывала. Деньги есть, шеф неделю дал на исполнение заказа, мы за два дня управились.
-Но как!!! Как ты смог? Я не на секунду не расставался с Гоги. Тебя не было!- взвыл Смехов. Его профессиональная гордость была уязвлена.
-Ошибаешься, я был и стоял от тебя в метре.
-Как? Даю сто тысяч долларов!
-Ой, Витя, это стоит много большего. Сто миллионов и плюс голова нашего шефа. Без него работать не будет.
-Гипноз! Ты или шеф? Он тоже здесь?
Роман зашёлся в искреннем весёлом хохоте до слёз.
-Жаль, шефа действительно здесь нет,- немного успокоившись, вытирая слёзы, сказал Ковалев.- Он бы получил истинное наслаждение от твоего вида. Витя, всё произошло у тебя на глазах. Ты был при всей процедуре и никакого гипноза и прочей чертовщины. Не увидел, не понял - твои проблемы. Это как три карты или фокусы в цирке. Всё очевидно, всё на глазах и ничего не понятно. Ладно, к морю поедем? Или как?
-Поедем, - ответил Смехов, пытавшийся понять, как проделал Роман, это фокус на его глазах.
Немного помолчав и допив кофе Виктор Викторович с откуда-то пришедшей грустью спросил:
-Кто изобрёл?
-Шеф, только ему в голову может прийти такой фокус. Как он говорит - "принцип случая и абсурда". Но, не спрашивай, что это значит. Просто цитирую начальника.
-В Китае ты также работал? - допытывался Смехов.- Где сложнее?
-Техника одинаковая. Там было очень трудно. Здесь ты помог, даже не представляешь, как сильно. Люди хорошие попались, одно удовольствие с такими работать.
10. Январь. Россия.
-Есть интересный проект, - начал Сёма без предисловий.- Вчера звонил Моня из Москвы. У него сидит пара кренделей. На двоих миллионов двадцать, три-четыре пароходика, сухогрузы, пирс и складской комплекс в Тарту. Два десятка фур. Ищут компаньонов для совместного бизнеса. Хотят заняться перевозками из Китая в Восточную Европу. Они привозят грузы из КНР, оформляют у себя, развозят фурами по потребителям. Если получатель в России, то здесь за всё отвечает Моня, Азия наша - сбор товаров, проверка качества, таможня и погрузка. У нас с тобой деньги киснут в дело вкладывать надо.
-Сейчас нельзя. Через месяц-другой все ресурсы понадобятся для аккредитива.
-Да, но к лету у нас будут средства с солидной прибавкой. Пока согласуем детали, примеримся, они высвободятся.
-Что деньги должны крутиться не спорю, но кто реально будет работать на всей текучке? Ещё года полтора у нас своих проблем выше крыши. Прибыльность такая, что никаким транспортным перевозкам не снилась. Что за люди?
-В детали не лез, международная торговля - твоя стихия, связывайся с инициаторами, переговори, а дальше посмотрим, - ответил адвокат.
-Моня планирует в дело входить или как обычно в роли провокатора?
-Обещает внести два миллиона.
-Это хорошо, если вдруг Моня станет резко съезжать с темы, нам будет сигнал. Значит, и мы отходим в сторону. Что ещё тебе сказали?
Сёма в течение получаса пересказывал информацию, полученную из Москвы.
-Выходит, создаётся единая компания, Китай собирает, оформляет и грузит на суда. Мы создаём контору, склады, юридическое лицо. Придется заводить свой контейнерный парк. Главная задача - поиск объёма грузов, - прикинул Евгений.
-Да, примерно так.
-Переманить грузовладельца можно только ценой и скоростью. Суда советской постройки сегодня не могут конкурировать с современными контейнеровозами. Это несерьёзно.
-Эммануил делал упор на непопулярные грузы. Ядовитая химия, взрывоопасные вещества, грязные и вонючие грузы. Прибалты, что б влезть в тему готовы на это пойти.
-Это, наверное, найти можно. Ли в Даляне жаловался, что нормальные перевозчики его химию берут неохотно, высокая стоимость страховки. Поговорить надо. Возможно, здесь есть рациональное зерно. Вообще-то от этого попахивает страховой аферой. Старые суда, сомнительные грузы, всё внутри одной компании крутится. И отправитель, и получатель, и перевозчик один и тот же.
-Кто про что, а вшивый про баню, - рассмеялся адвокат. - У тебя голова только на одно работает. Где что плохо лежит, сразу смотришь.
-Зря смеёшься, всё это сильно напоминает мою провальную акцию в позапрошлом году.
-Сходство есть, согласен. Давай так, бери их адреса, телефоны, связывайся и вытягивай их к нам. Я через свои каналы попробую их пощупать. Кто такие, откуда деньги. Интересные нюансы всплыть могут, - сказал Бернштейн.
Вишневецкий связался с Эстонией. После недели интенсивной переписки стороны пришли к выводу, что надо ехать в Китай, изучать обстановку на месте. Судовладельцы предупредили, что поедут четыре человека. Генеральный и исполнительный директора с жёнами. Вишневецкий организовал посылку приглашения для получения виз в Китай. Через десять дней посольство Китая в Таллинне выдало разрешения на въезд в Китай мужьям, а консульский отдел посольства КНР в Москве осчастливил жён эстонских бизнесменов.
Бернштейн собрал о потенциальных партнёрах много интересных сведений. Компания "Сириус", существовала почти десять лет. Владельцев двое. Господин Самохин Леонид Гедиминович, генеральный директор, владеет шестьюдесятью процентами акций, и Павлюк Фёдор Сергеевич - исполнительный директор с сорока процентами.
Самохин - бывший комсомольский вожак Таллиннского порта. Павлюк - в прошлом один из замов Балтийского пароходства. Генеральному директору тридцать пять, исполнительный директор старше, под шестьдесят. Национальность у обоих русские, граждане Эстонии. Павлюк свободно владеет эстонским и финским языками. Самохин неплохо знает английский, эстонского языка не знает. Пароходы реальные возят грузы, бороздят моря и океаны. Кроме флота есть автобаза, склады и много ещё чего по мелочи. На двоих приходится миллионов двадцать долларов. Капитал распылён, периодически возникает дефицит оборотных средств и наличных. Кредитная история хорошая. Откровенного мошенничества за ними не числилось, всё в пределах правил ведения бизнеса на постсоветском пространстве.
Оба женаты по второму разу. Разводы с предыдущими жёнами прошли в один день. Новые браки зарегистрировали также одновременно. Женились на подружках из заводского профилактория в городе Юрьев Ивановской области. Будущие жёны работали горничными, им на момент регистрации исполнилось по восемнадцать. Через год, с разницей в пять дней, хором родили. Надежда Самохина девочку, Оксана Павлюк мальчика. Сегодня молодым мамам и жёнам миллионеров было по двадцать лет. Они сохранили российское подданство, детей записали, как граждан Эстонии.
11. Январь. Россия.
В середине января, сразу после Всероссийского "староновогоднего" запоя Николай Сомов письменно уведомил односельчан о необходимости выкупа акций в связи с началом нового производственного цикла. Ответом ему была тишина, бывшие акционеры молчали. Через неделю отправил второе письмо с указанием последних дат внесения денег.
Рыбачук нанялся в рыболовецкую артель на Камчатке, запер квартиру, предварительно поставив её на сигнализацию, спрятался от кредиторов на просторах Охотского моря. Гай остался в городе, но перебрался в съёмное жильё, установив в квартире двери сейфового типа и сдав её в аренду горячим кавказским парням. Сам круглосуточно не выпазил из машины, постоянно меняя точки, занимался обменом валюты. Наверстывал упущенную прибыль за полгода пьянства. Оба, не сговариваясь, решили переждать с полгода, а там посмотреть, что будет. Сомов не препятствовал этому и не провоцировал их к побегу. Пусть сами думают и решают, как быть и что делать. Свою работу они выполнили и более короля тайги не интересовали.
Селяне провели пару собраний, но ни до чего договориться не смогли. Только окончательно перессорились между собой. Никто не хотел даром прилагать усилий для разрешения возникшей проблемы, не желал платить и тратить своё время на разрешение коллективной беды. Даже не смогли договориться, кто и на какие деньги поедет забирать их залоги у поручителей. Так что Станислав и Анатолий совершенно напрасно прятались от кредиторов. Перед продажей паёв Сомов третий раз уведомил селян о продаже. Ответом была тишина, как и прошлые разы. Среди горячих голов начала, было, ходить идея, а не пустить ли красного петуха по имуществу Николая. Но так как большинство пока ещё считало его собственность общей, идею придушили на корню.
Почти все бывшие акционеры полагали, что проблема сама собой рассосётся, всё будет, как и раньше. Сомов всё разрулит и решит. В июне они получат дивиденды, как и получали десять лет. Это слово они выучили со времён МММ, совсем как в телевизионной рекламе про партнёров прошлого десятилетия. То, что халява кончилась навсегда, не укладывалось у них в головах.
Сомов хорошо знал своих односельчан, но даже он подобной степени пассивности не ожидал. На всякий случай, с оглядкой на самый крайний и неприятный для него расклад, купил две компании, зарегистрированные на разных людей. Продал залоги сначала одной компании, затем перепродал второй, и только после этого выкупил паи у второй компании от имени третьей, зарегистрированной на имя сына. После этого компании-посредники ликвидировал. Он понимал, что перестраховывается, но решил потерять пять-шесть тысяч долларов, но сохранить лицо перед селянами. Всё в жизни может случиться. Завтра придётся вернуться в родное село. Любые действия должны быть обставлены так, чтобы никто не имел оснований в чём-либо его упрекнуть.
12. 14 января Россия.
В неотделанном кабинете Вишневецкого в новом офисе на Горной улице сидели трое. Хозяин офиса, Евгений Вишневецкий, по кличке Директор, его одноклассник, авторитет Пётр Сова и их младший товарищ, бродяга Виктор, "погоняла" Ствол. Причина встречи была не самой приятной. Сова и Ствол приехали предъявить претензию коллеге за неэтичное поведение осенью и обогащение, как они считали, в ущерб их интересам.
Говорили уже полчаса, но никак не могли найти общего тона. Сова пытался предъявить Евгению претензию, за помощь, оказанную Тихонову в ноябре.
-Директор, ты не прав. Вы в паре с адвокатом всех развели. Так нельзя! - Сова начинал горячиться.
-Не валяй дурака, ты всё понимаешь! Вы с Сёмкой нас кинули! Это факт.
-Ты хочешь сказать, что я, вернее мы, у досточтимого черного сообщества, "общака", что-то взяли, не заплатив? Уточни, что именно? Или мы выставили того, кого вы "крышуете"?
-Вы с Бернштейном получили от Полковника половину его собственности.
-Большую половину, - уточнил Евгений. - Верно. Купили и впредь покупать собираемся. Мне очень нравиться этот офис, как видишь, ремонт заканчиваю.
-Мне он тоже нравится,- буркнул Сова.- Твои подставные хапнули остальное. Куда ты их дел? Вопросы им задать требуется!
-Ну что ж, задавай! Сразу говорю, пошлют тебя, и далеко. Это я по старой дружбе с вашим сообществом в твоём, лично, лице разговариваю. Других бы давно с лестницы спустил. Витя, тебе плеснуть?- обратился к третьему участнику дискуссии хозяин офиса, приподнимая бутылку коньяка.
Ствол кивнул и подставил пузатую рюмку. За всё время он не сказал ни слова после обмена приветствиями. Сидел и молча потягивал хороший коньяк. Вишневецкий налил до половины. Сова так разошёлся, что даже забыл приложиться к своей стопке. Виктору, по кличке Ствол, вообще всё происходящее не нравилось. Ехать к Директору он не видел смысла, ругаться с ним тоже. Вишневецкий всегда стоял в стороне от того, что называют "общаком". Понятий не соблюдал, смотрящим не подчинялся, воров как арбитров споров не признавал. Он знал многих, и его знали почти все. Среди чёрного сообщества пользовался авторитетом, уважением. По мере необходимости, на одну совместную отработку периодически вступал в кратковременные деловые союзы с другими бригадами и снова уединялся. Не отстегивал малой доли на общее дело, но друзей в трудную минуту не бросал, и Сову грел, и ему, Виктору, помог, когда его взяли с поличным в Омске. Он был волком-одиночкой, хотя и одной с ними породы. Он никогда не лез на их территорию, не разводил компании и подконтрольных чёрным коммерсантов, но и не позволял никому вмешиваться в его дела. После последней отсидки, когда Директор откинулся*(6) год назад, его почти не видно в городе. Чем был занят неизвестно, но, если смог выкупить на миллион имущество Тихонова, значит чем-то очень прибыльным. То, что он ни с кем не будет делиться своими доходами, понятно.
-И задам, и ответят!!! - горячился Пётр. Обнаружив, что все пьют, а он отстал, одним глотком опрокинул рюмку. Хозяин тут же её наполнил.
-Слушай, Петя, чего ты хочешь? Я никак в толк не возьму! Что Игорь продавал имущество, не тайна, он и не скрывал этого. Что хаты его, признают все. Когда бригада делилась, Алекс постановил, кому что отходит. Всё по вашим нелепым понятиям. Это так?
-Да, но...-начал Сова.
-Нет уж, послушай меня! - прервал Евгений.- Игорь - мой друг и подельник открыто продаёт свою собственность. Я имею деньги и её покупаю. Вы прекрасно знали, что у Тихонова, вашего братана и кореша, неприятности. Очень, очень большие проблемы. Я не верю, что никто из вас не мог ему помочь разрулить интригу среди своих "братанов". На кой тогда в городе Смотрящий сидит? Вашего бригадира рвут, а вы что делаете? Ему помог, как и тебе, Петька, и другим. Что заработал при этом, само собой, я не благотворительное общество. Кусок мимо рта у вас пролетел, жалко стало, жаба заела? Игорь все, как положено, отстегнул, и даже много больше того. Сам знаешь не хуже меня. Кто вам мешал помочь дружбану, в трудную минуту? Выкупили бы барахло, ну и руки бы погрели, понятное дело. Так нет, сидели в углу и ждали, когда его грохнут, и вам что-то просто так перепадёт.
-Где Игорь сейчас? - спросил Сова, более спокойно.
-Понятия не имею,- честно ответил Директор. Он действительно не знал, где в данный момент находится Полковник.
-Ну что дальше делать будем?- задал авторитет риторический вопрос.
-Ничего, а что вы можете? Впрочем, есть ещё один ход.
-Какой?
-Наехать на Бернштейна, мне голову морочите, а он как-то в стороне остался, - ехидно ответил Вишневецкий, наливая очередную порцию коньяка.
-Ладно, будем считать, мы вопросы задали, ты прояснил, разрулили ситуацию,- заговорил Ствол.- Игорь-то жив? Ты ему уйти помог или всё же Длинный с дружками подсуетился?
-Ну разрулили, так разрулили, - бросил Директор. - Полковник, думаю, жив. Вот, кто Длинного по голове приголубил, очень интересно! Может, подскажете?
-Тебе зачем? Жаль, сволочь не добили, живучий попался, но врачи обещают, сдохнет почти наверняка, - ответил Виктор, протягивая Евгению рюмку за новой пайкой коньяка.- Добить хочешь? Он и тебя на нары отправил.
-Тут дело такое, без него трудно до его шефов добраться. Вот и надо уточнить, свои его урыли за то, что много знал, или конкретные пацаны наказали за всё хорошее.
-Ты решил разборки с конторой затеять?- удивлённо спросил Сова.
-Артём - мелкое дерьмо, он никто и звать его никак. Можно было и руки об него не марать, через месяц его свои же и завалили. Зря спешили.
-Он тварь и так зажился. Его летом мочить надо было!- резко отреагировал Ствол. Его люди выследили Артёма и привели приговор в исполнение.
-Да бог с ним. Придавили так, придавили. С меня черпак. Не в нём вопрос. Вот те, кто за ним стоят, это намного серьезней. Ты что думаешь это конец, разобрались со стукачом и всё? Конец? Черта с два!- он резко со стуком поставил рюмку на стол, так что живительная жидкость выплеснулась на стол. Прошел к окну, глянул на улицу и немного успокоившись продолжил. - Они привыкли за наш счёт очень неплохо жить. Будут и дальше доить, всех до кого доберутся. Тропу в наш огород протоптали, не отступятся. Добровольно- принудительных помощников у них всегда хватало. Будут лезть снова и снова. Как волки, в овчарню один раз залезши, будут туда всё время ходить, пока их не перебьём. Воевать с конторой я не собираюсь, это никому не по силам. Вот двух оборотней в погонах выковырять вполне можно.
-Ну-ну, Директор, дерзай! Ты у нас мужик крутой! И чёрных, и красных - всех отыметь решил, смотри не надорвись, - прокомментировал слова Вишневецкого, недовольный ходом встречи и её результатом Сова.
-Что тебе в том, кто именно Длинного завалил?- спросил Виктор.
-Да мне б в его сидоре немного поковыряться, вещички глянуть, может, что интересное найдётся. Что в карманах было, деньги, понятное дело, не интересуют.
-Поспрашиваю, может, что и сохранилось, - пообещал Ствол.- Давай на посошок, ехать пора, дел много.
Вишневецкий разлил остатки прекрасного напитка. Выпили, гости засобирались. Уже в дверях Пётр остановился и спросил:
-Что Алексу передать?
-Как всегда, привет, пожелание всех благ. Свободы и здоровья? Само собой. Будут проблемы, нужна помощь, для друзей двери всегда открыты.
13. 14 января КНР Пекин
На пекинской выставке "Биоактивных добавок" стенды Минздрава и "Ориент - Гонконг" опять оказались рядом. Смехов продолжал работу с автозаводами, и каждый раз просил Клепкина за хорошее вознаграждение помогать ему в работе. Васина и сотрудницы из её отдела продавали панты оленей, экстракты каких-то северных трав от всех болезней. Весьма успешно рекламировали северные профилактории, с рыбалкой и охотой.
Смехов и Клепкин сблизились. Андрей, окончивший в детстве музыкальную школу, отлично владел гитарой. Они пристрастились петь в два голоса лирические стихи Виктора для девочек Ольги Сергеевны. Это приятно скрашивало вечера, и было прекрасной прелюдией к ночи. Во всяком случае, для Смехова. С министерскими дамами у Андрея сложились хорошие неформальные отношения. Ольга Сергеевна не раз намекала ему на желание перевести их знакомство в иное качество, более тесное и близкое. Врожденная робость Андрея перед женщинами и глубочайшая душевная травма, нанесённая ему сбежавшей женой, пока препятствовали этому. Но стройные, смело заголенные ноги зав отделом развития, всё чаще появлялись в его эротических снах и фантазиях.
Дела отдела Васиной шли поразительно хорошо, начала появляться и финансовая отдача от его деятельности. Каталошвили задумывался о необходимости продолжить начатую работу после завершения сотрудничества с Вишневецким и Бернштейном. В его отчётах возникла очень интересная и перспективная строка вне бюджетных доходов ведомства.
Через день после открытия выставки приехал Усов. Он работал в тесном контакте со Смеховым и с чаньчуньским заводом. Виктор Викторович сильно нервничал, работая с Усовым. Испытывал сильнейший душевный дискомфорт. Воспоминания о побоях прошлого года живо всплывали у него в голове каждый раз, когда он видел зама Пекуна. Усов, не посвящённый во все детали и нюансы операции, по соображениям его врожденной патологической порядочности не мог понять, как его шеф решился опять связаться с таким мерзавцем, как Смехов. Сильно сожалел, что летом прошлого года слишком мало лично бил новоявленного партнёра. Встречая довольного, цветущего, роскошно одетого мошенника, не упускал случая, особенно в присутствии министерских девочек, сказать Виктору какую-нибудь гадость с намёком на прошлое.
Смехов просил переводчика держать в тайне от партнёров из "Риса Амура" его параллельные контакты с другими заводами.
-Понимаешь, Андрей, - говорил Виктор Викторович,- на "Рис Амура" сделана основная ставка. Их предложение проходит по всем параметрам. С вероятностью в 99% мы успешно завершим с ними работу. Но допустим, что-то не срастётся, пойдёт не так. Я, как начальник отдела министерства, тут же, в течение часа обязан положить на стол руководству альтернативные предложения, полностью подготовленные и проработанные. Но если о моей работе на перспективу узнают Пекун и Усов, они начнут нервничать, могут неправильно понять мои действия и позицию министерства. Усов и без того не упускает случая сказать мне гадость.
Клёпкин понимал и молчал. В результате у него собралась вся необходимая информация о приобретении карет скорой помощи. Ситуация складывалась идеально. У завода не было лицензии на экспорт продукции, по закону он неизбежно должен был прибегнуть к помощи посредника*(7). Получив аккредитив, нужно было найти деньги на оплату транспортных расходов и дооснастить под заказ машины спец техникой.
Когда сорвался государственный заказ на экспортную поставку, машины были уже изготовлены и стояли на складе. Предприятие осталось без оборотных средств. Срыв контракта произошёл по политическим причинам высшего порядка. Правительство обещало возместить потери предприятия и изыскивало такие возможности, но пока финансовому департаменту завода было очень тяжело. Для осуществления сделки был необходим посредник, который за возращённые налоги возьмёт на себя все проблемы с отгрузкой и доставкой техники покупателю.
Участие в контракте сулило перепродавцу, как минимум, шестьсот тысяч долларов и выход через чиновников министерства на перспективный рынок. Затраты требовались также небольшие, примерно восемьсот тысяч, стоимость провоза автомашин по железной дороге на платформах до таможенного склада в России. Завод в Чаньчуне был готов отдать компании уровня "Дунфан" по гарантийному письму все машины без предоплаты.
14. 17 января КНР, Гонконг.
Вернувшись домой в Гонконг, Андрей написал шефу подробную докладную записку о ситуации, сложившейся вокруг этого контракта, прорабатываемого "Рисом Амура", подкрепил всё ссылками на документы, конкретных людей, сопроводил экономическим расчётом.
На следующий день пошёл с докладом по работе на выставке по их тематике- продаже БАДов. Результаты работы были хорошими. Постепенно потенциальные потребители и постоянные участники ярмарок стали привыкать к их появлению на рынке. Стали узнавать работников на стендах, проявлять некоторый интерес к продукции. Положительную роль в этом сыграло присутствие рядом с ними на стендах русских чиновников от медицины. Вторая часть доклада была личной инициативой Клепкина.
Андрей, пользуясь расположением к нему шефа, несколько злоупотребляя его терпением очень подробно доложил обо всем, что смог узнать, работая на переговорах русских с автомобилестроителями. Устный доклад дополнил подробной докладной запиской, попавшей к шефу, минуя секретарей.
Ху Джань У внимательно выслушал помощника. Клёпкин остался едва ли не единственным близким его другом. Он уважал опыт Андрея, ценил его уникальную способность собирать эксклюзивную информацию, преданность и неподкупность. Русский почти никогда не ошибался, когда речь шла о его соотечественниках. Пообещал изучить материалы, быстро принять решение.
Ху Джань У подошёл к огромному угловому, сплошному от пола до потолка, почти без переплётов окну своего кабинета. Комната смотрела одной стороной на море, другой на горы, находясь на 45 этаже одного из самых престижных небоскрёбов города.
Серебристо-стальная громада располагалась в самом престижном и дорогом районе города. Кабинет был оформлен с подчёркнутой роскошью. Мебель из натурального чёрного дерева, все приборы на столе изготовлены из серебра и золота, инкрустированы полудрагоценными камнями. Мозаичный паркет из ценных пород тропической древесины мог украсить экспозицию любого музея. Стены украшали картины современных модных европейских мастеров. По углам комнаты антикварные китайские вазы. Четыре друзы*() полутора метровой высоты из южной Африки аметиста, турмалина, граната и топазов были развернуты так, что весь день на них попадал прямой солнечный свет, они заливали помещение радугами цветных брызг. Благодаря огромным размерам помещения, различия и смешения стилей не резали глаз, обстановка смотрелась гармонично. Архитектор, создававший проект дизайна кабинета, получил свой гонорар заслуженно.
Ху был среднего, по европейским меркам, роста, бывший нападающий сборной Китая по хоккею, в прекрасной физической форме, ни грамма лишнего веса, хотя оставил спорт двадцать лет назад, ни одного седого волоса на шестом десятке. По любым стандартам считался красивым мужчиной.
Всегда одевался дорого и модно, на грани роскоши. Безукоризненно пошитые, обычно темно-голубые костюмы, рубашки из мокрого шёлка и галстуки цвета морской волны постепенно превратились в его визитную карточку, обеспечивали безошибочное узнавание Ху среди тысяч гонконгских миллионеров. Золотые часы с бриллиантами, золотой перстень с нефритом, такие же запонки и заколка для галстука. Массивный из благородного метала портсигар с изумрудами и зажигалка. Он носил их для престижа, так как сам не курил. Этот человек стоил не менее семидесяти миллионов долларов. В непосредственном подчинении находилось почти тысяча человек.
Его капитал состоял из двух неравных частей. Первая - акции корпорации "Ориент", в которой ему принадлежал пакет на сумму пятьдесят миллионов долларов. Они медленно дорожали по мере роста корпорации, давали доход в четыре-шесть процентов. Большую часть заработанных денег, совет директоров "Ориента" пускал на развитие. Вторая часть стала складываться последние десять лет. Она превысила двадцать миллионов. Это были грязные деньги, украденные у родной корпорации, партнёров по бизнесу и всех тех, кто рискнул ему довериться.
Основу чёрной кассы заложила страховая премия, когда он сумел в трудный для компании момент в первой половине 90-х, организовать пожар на складах товаров компании, предварительно их застраховав. Страховка за сгоревшие железные гаражи, неудачно приобретённые в России, пошла компании. Зато выручка от продажи пиломатериалов, так же из России, накануне пожара вовремя вывезенных со склада, пошла лично ему. Невероятная загадка природы, как стальные изделия могут гореть при отсутствии там деревянной или любой другой горючей составляющей, решалась просто. Его тесть работал главным пожарным инспектором Харбина, а близкий друг страховым агентом государственной страховой компании. Тесть и друг удовлетворились деньгами, полученными от продажи металлолома, на который пошли злополучные гаражи.
Когда было надо, он без сожалений и сомнений снимал всю мишуру, необходимую для престижа. Одевал джинсы, футболку, крокодиловые туфли менял на старые кроссовки и ненадолго превращался в обычного весёлого "своего" парня, каким был четверть века назад, когда играл в хоккей и разъезжал по Харбину на отцовском велосипеде.
Вид из окна был действительно великолепный. Знаменитые гонконгские орлы чуть не задевали крыльями стёкла. Многоэтажные трущобы с этой высоты почти не различимы. Перед ним только воды пролива и вдали небоскрёбы Кунь Луня. С другой стороны, выше и намного дальше, в горах элитные группы вил по настоящему богатых людей, в число которых надо войти и ему. Он уже выше простых людей и даже городского смога. Справа и слева высились такие же или похожие башни, не закрывая вида из окон друг другу. Те, кто теснится и мешает созерцать простор, все остались внизу. Как этот великолепный вид не похож на привычную картину "жемчужины севера" - его родного Харбина, прекрасного, бесспорно, города, но буквально во всём уступающего Гонконгу.
Хозяин роскошных апартаментов задумался. Когда месяц назад Клёпкин привёз из Гуанчжоу с выставки, где он работал, информацию о начавшихся переговорах между русскими и Чаньчуньским автомобильным заводом, он отнёсся к ней без особого интереса. Мало ли кто с кем договаривается! Русские очень любят поговорить ни о чём. Но сегодня, через месяц, сведения подтвердились. Ему стало совсем интересно, когда Андрей объяснил, по какой системе стали закупать нужные русским товары для государственных нужд.
То, что предлагал помощник, вклинится в схему между заводом и русским посредником, его интересовало мало. Заурядная операция - получить небольшую прибыль в виде комиссии с завода и возращённых налогов. Затем помочь русским закупить медицинское оборудование. Через год или два, возможно, продать им какое-то количество своей продукции. Он пятнадцать лет только этим и занимался. Понемногу богател, а годы летели с огромной скоростью. Его дети и внуки будут состоятельными, уважаемыми людьми. Он же хочет стать очень богатым, и сам пожить в своё удовольствие. Настоящие деньги и у него, и у корпорации появились только тогда, когда было принято сложное и неоднозначное решение на берегу моря в Даляне десять лет назад.
Дела у корпорации тогда шли всё хуже и хуже. Накануне Корейского кризиса они начали три строительства одновременно. Остановить ни одно из них по ряду причин не могли. Двадцатиэтажный главный офис в Харбине - это объект престижа. Встанет стройка, и сотни мелких акционеров начнут сброс акций. Их курс пойдёт лавинообразно вниз, очень быстро процесс станет неуправляемым, и это за пару месяцев уничтожит компанию. Денег на скупку собственных акций у компании не было.
Жилой микрорайон в районе Даоли из 20 многоквартирных 8 этажных домов. Здесь ситуация ещё хуже. Вложены миллионы собственных средств, 50% квартир проданы, и сотни внимательных глаз следят, как идут дела на стройке. Застопорись строительство хоть на день, и встанут продажи остальных площадей. Иссякнет последний источник, из которого компания получает хоть какие-то деньги. Далее обвал акций, требования дольщиков вернуть деньги, штрафы за не сдачу в срок жилья. Среди покупателей много чиновников высокого ранга, военных со связями, полицейских начальников. Все они разорвут компанию и её руководство.
Собственный грузовой терминал в Даляне. Под него взят многомиллионный кредит, заплачены большие авансы за перегружатели и портовые краны. Всё заложено в банк, плюс акции самого "Ориента". Сбой на стройке при выкупе заказанного оборудования или задержка грабительских процентов по займу - и компанию проглотят банки.
Кризис в Корее застопорил бизнес. Десятки миллионов, вложенные в эту страну, в одночасье превратились в дым. Русские вложения давали мизерную отдачу. Там вслед за Азией начались проблемы. Русский дефолт был много страшнее корейского биржевого кризиса. Про прибыль уже никто не говорил, катастрофически не хватало оборотных средств на самое нужное.
Три месяца на советах директоров все ходили вокруг да около, не смея назвать вещи своими именами. Или корпорация получит не менее пятидесяти миллионов долларов вливаний, или надо начинать паковать чемоданы и разбегаться кто-куда со спасёнными крохами.
Деньги можно взять в трёх местах. Кредит в банке, но его надо отдавать. У них проблемы с ликвидностью и обеспечением. Можно найти инвестора, получить деньги от него. Но этот путь означал потерю контроля над компанией, которую создавали двадцать лет. Третий путь - взять ресурсы у партнёров в России. Если перевести на нормальный язык, украсть. Первый и второй пути отпали сами собой, остался третий вариант спасения.
Мнения в совете директоров разделились. Директора У и Му были категорически против третьего пути. Ху и президент Джао Хай Вен - за. Финансовый директор Лянь Бен и директор Ли Джо колебались. Начальник строительства, директор Ван Вуан Дзхи требовал денег, а откуда коллеги их возьмут, его мало интересовало. На каждом собрании он неустанно повторял, пугая всех:
-Если сорвать строительство жилья, сотни дольщиков, уже заплативших за новые квартиры, ринутся громить офисы компании. Прекратятся продажи ещё непроданных квадратных метров, полностью встанет то, что ещё давало хоть какую-то наличность.
Директор Джан Тан, отвечавший за работу в Корее, настаивал на вливаниях в три обанкротившиеся предприятия. - Необходимо гасить долги, платить неустойки за сорванные контракты! - Соглашался на всё, но сам не желал делать ничего, лишь шантажировал правление риском проигранных международных арбитражей.
Тогда Ху, президент и финансовый директор Лянь Бен встретились в Даляне на вставшей стройке грузового терминала. После совершенно непродуктивного совещания они трое поехали в зону отдыха в стрелковый клуб. Говорили откровенно, называя всё своими именами, не кокетничая и не рисуясь. У них есть два пути. Первый - они трое снимают остатки оборотных средств, делят между собой и разбегаются в разные стороны. Второй - любым способом добывают деньги. Спасают компанию. Все трое работали в компании с первого дня, создали её с нуля. Корпорация была смыслом существования. Решили попробовать спасти дело своей жизни.
Лянь Бен отмобилизует все ресурсы, обеспечит получение кредита на любых условиях, чтобы компания могла ещё год продержаться на плаву. Ху Джань У подготовит кидняки в России и осуществит их. Президент Джао Хай Вен очистит совет директоров и кадры компании, через свои связи в Пекине обеспечит личную безопасность остальных участников аферы, решит все проблемы с недовольными партнёрами. Трудно сказать, чья задача была легче.
Директора Му отправили на пенсию. Директора У, друга со спортивных времён, с которым много лет играли в одной тройке, двинули на повышение. Уехал осваивать европейские рынки. Корейское направление закрыли. Главного строителя Ван Вуан Дзхи заменили на молодого, энергичного и совершенно беспринципного человека. Ли Джо привлекли к работе. Уволили сорок человек, специалистов по работе с Россией, и столько же знатоков Кореи. В подчинении у Ху осталось пять человек, готовых на всё, в их числе и Клепкин.
Ему очень не хватало Му и У. С директором У, они были как братья. С четырнадцати до сорока пяти. Когда диктор на стадионе называл перемены состава, их так и называли - тройка двух "У". Они понимали друг друга даже не по знакам и словам, а по позам, степени напряженности, позже это перешло в бизнес. У был тем, кто всегда прикрывал его спину и от своих, и от чужих. Они, впервые попав заграницу ещё в трудные и противоречивые для Китая восьмидесятые, узнав, сколько зарабатывают их коллеги из Америки и Европы или даже спортсмены СССР, поняли, что с социализмом что-то не так. Надо искать свое достойное место в жизни. И они пошли, вместе расталкивая конкурентов и друзей, уничтожая врагов, как когда-то действовали клюшками и локтями на хоккейной площадке. Но наступил тот момент, когда ведомый сказал "нет", заговорил о совести. Ху сдержал гнев. Не уничтожил бывшего друга, дал возможность трудиться там, где его душа могла быть спокойна. Взял на себя самую грязную часть работы. Но с тех пор спина его была голая, друга он потерял.
Учитель Му, их преподаватель и первый тренер из института физкультуры. Он привёл их в спорт, а через двадцать лет в бизнес. Он был и учителем и совестью. И он встал на его пути. Учитель Му испугался плохой кармы. Его отправили с почётом и пенсией на заслуженный отдых.
С уходом друзей образовался вакуум. Что-то шептало вице-президенту, что он где-то ошибся, сделал что-то не так. С переездом в Гонконг испортились отношения с женой, они стали какими-то официальными, сухими. Исчезло тепло общения. Избавляясь от соратников, он не учёл, что они были кланом, включавшим жён, детей, племянников и родителей его самого и его жены, средой обитания, которую он опрометчиво разрушил, не получив взамен ничего, кроме дополнительной кучи зелёных бумажек с портретами глав ненавистной ему страны. По ночам он часто просыпался и вёл длинные заочные споры с бывшими друзьями и женой, пытаясь самому себе доказать свою правоту.
Последним близким ему человеком оставался русский переводчик Андрей Клёпкин. Вице-президент так и не мог понять, почему Андрей так ему предан. Он исполнял любые пожелания хозяина без сомнений колебаний и раздумий за весьма скромное, по сравнению с тем потоком долларов, который он помог влить в обессиленную компанию, вознаграждение. Единственно чем Ху мог это для себя объяснить, тонкой душой помощника, инстинктивно настроенной на подчинение людям высшей расы. Ху страшно боялся потерять последнего человека, которому мог доверять, и на которого рассчитывал в любой ситуации.
Почти полгода ушло на подготовку. Всех русских, кого Ху раздевал, он знал лично по десятку лет. Сначала он восстановил старые личные отношения, укрепил дружбу. Провел несколько мелких выгодных в личном плане для "белых обезьян" сделок и стал наносить удары. Суммы менее двух миллионов долларов его не интересовали. Это была нетрудная работа, его прекрасно знали и верили на слово.
Схема сбора денег была примитивна и столь же эффективна: "Дунфан" берет товар по полуторной цене, плюс сто тысяч долларов премии лично тому, кто курирует сделку, но только когда груз будет в Даляне. Почти все, кто лично знал Ху много лет попались, на его честное слово. У них забрали все, не давая взамен вообще ничего. Тридцать шесть компаний из стран бывшего СССР и России принесли почти сто десять миллионов долларов чистой прибыли.
Украденные деньги разделили на пять частей. По пятнадцать процентов получили сам Ху, президент и финансовый директор, пять процентов - остальным работникам и на взятки, половина шла в казну "Дунфана"(8). Этот золотой дождь совпал с подъёмом экономики, стал тем трамплином, с помощью которого компания сделала невероятный скачок в течение двух лет, утроив прибыль, рассчитавшись с долгами. Её оборот превысил миллиард долларов в год и стремительно приближался ко второму.
На этом этапе незаменимым оказался Андрей. Он поднял свои старые связи в России и смог с их помощью на многих обиженных найти такой компромат, что их жертвы боялись даже пикнуть. Ни одна русская компания так и не обратилась в суд за помощью. Приезжали, ругались, просили, требовали, умоляли, пытались договариваться, ходили в полицию и через неделю уезжали домой зализывать раны.
Вновь возвращаться к рутине посреднической торговли Ху не хотел, это не имело смысла. Брать, так брать всё, как он привык за последние годы. Мощь вставшего на ноги и сделавшего гигантский рывок "Дунфана-Ориента" пьянила. Безнаказанность порождала веру в своё величие. Ни один русский не посмел потребовать ответа за их деяния, значит можно продолжать и далее грабить их. Если бы покупателем выступал бюджет России, а не посредник, он, может быть, и задумался. Приобретала машины крепкая частная компания "Рис Амура". С хорошей репутацией и историей. Сомнений в её намерениях и возможностях не было. Надо забрать компании всё, что она готова заплатить в Китай и, естественно, ничего взамен не отгружать. Все семь миллионов долларов. Посреднический процент в пятьсот тысяч неинтересен. На этот раз все украденные средства останутся у него полностью. Спасение "Дунфана" успешно завершено. Его совесть чиста, он заберёт все!
После ухода помощника Ху ещё раз просмотрел отчёт, связался с отделом внутренней торговли в Харбине и распорядился проверить добытую Андреем информацию. Он не боялся, что тот умышленно его обманет. Но ведь мог быть введён в заблуждение, что-то неверно понять, допустить случайную ошибку. Через день Харбин подтвердил все сведения, предоставленные переводчиком.
Прежде чем ввязываться в новую аферу надо всё хорошо проверить. Пусть Андрей едет в Россию и проверит, правда ли, что русское правительство дало деньги на покупку техники. Выяснит условия приобретения автомашин. Необходимо напомнить о себе хорошим подарком и друзьям из полиции. Возможно, к ним придётся обращаться ещё не раз. Через секретаршу вызвал переводчика к себе.
-Андрей, тебе надо поехать в Россию, - сказал по-русски Ху.
-Учитель, ты обещал, что не будешь отсылать меня туда три года. Это может быть опасным.
-Не беспокойся, я проверил, ни одна русская компания не заявила нам официальных претензий. Они смирились с потерями. Надо ехать не к старым партнёрам, а к твоим друзьям врачам, с которыми ты наладил связи в Гуанчжоу и Пекине. В том регионе России мы вообще никогда не работали. - Ху немного знал русский язык. Когда он хотел польстить собеседнику, всегда вставлял несколько фраз на русском, заранее подготовленных и выверенных. На слух ответы он практически не воспринимал.
-Что я должен там делать?- перешёл на китайский Андрей.
-Поедешь дня на три, может быть четыре. Встретишься со всеми, переговоришь. Надо знать точно собираются ли русские покупать машины, и кто именно. Частные лица или государство. Если понадобится, прилечу и я. Кажется дело выгодное.
-Хорошо, что-то ещё?
-Тебе надо встретиться с друзьями из русской полиции. Передашь им подарки, поздравления с Новым годом. Знаю, что праздник прошёл, ничего страшного. Праздник весны на подходе*(9). Попробуй через них выяснить всё, что возможно об этой сделке с машинами.
-Что за подарки?
-Три золотых портсигара и такие же зажигалки. Все с алмазной инкрустацией. Подарки достойные, краснеть за них не придётся.
-Но друзей двое, - напомнил переводчик.
-Я помню, третий такой же подарок тебе. За верность и блестящую работу.
-Выполню всё, что смогу. Вам нельзя ехать в Россию, это опасно. У нас часто не прибегают к помощи властей. Решают проблемы с помощью бандитов. Я наёмный работник ничего не знал и не ведал. Мне проще. Вы хозяин компании.
-Спасибо о твоей заботе, помню все твои советы. В Китае, особенно здесь на юге, традиции решения сложных финансовых проблем весьма похожи на те, что процветают на твоей родине.
