"Мужчина и женщина": три сюжета из жизни разнополых селестиальных близнецов.
Д-р Э. Левин
"И сотворил Б-г человека по образу Своему,
По образу Божию сотворил его; мужчину и женщину - сотворил Он их"
Бытие 1: 27-28
Известная британская физик и кристаллограф, леди Кэтлин Лонсдейл, ставшая в 1945г. первой женщиной, избранной членом лондонского королевского общества, вспоминала в автобиографической книге "Пятьдесят лет рентгеновского анализа" о своем споре с известным судостроителем, сэром Альфредом Ярроу. Ярроу противился тому, чтобы в научно-исследовательских лабораториях, содержавшихся за его счет, работали женщины, так как, по его мнению, после замужества им приходилось прекращать работу. С другой стороны, тот же Ярроу был поклонником популярной теории, согласно которой интеллигенция ребенка наследуется главным образом по материнской линии. Возмущенная непоследовательностью Ярроу, Лонсдейл обратилось к нему с вопросом: "откуда же должны взяться интеллигентные матери для сынов, если будет дозволено выходить замуж только женщинам, не имеющим профессии?"
Кэтлин Лонсдейл (1903-1971) сумела отстоять свои права на гармоничное развитие многогранной творческой личности. С одной стороны, на ее долю выпала редкая честь входить в состав ведущей группы кристаллографов и биофизиков своего времени, установивших структуру крупных органических молекул, в том числе ДНК. С другой стороны, это ей не помешало прожить долгую жизнь в счастливом браке со своим однокурсником, Томасом Лонсдейлом, и вырастить вместе с ним троих детей. Об ирландке Кэтлин Лонсдейл и в буквальном, и в переносном смысле слова можно сказать, что она стала бриллиантом редкой красоты в короне британской империи: недаром в ее честь одна из алмазных структур (найденная в метеоритах и полученная искусственно) названа лонсдейлитом.
Но, оставив на время конкретную историю Кэтрин Лонсдейл, мне бы хотелось задаться более общим вопросом: была ли Лонсдейл счастливым исключением из правил, или в принципе все люди, вне зависимости от деления на мужчин и женщин, наделены от рождения одинаковой способностью развивать свои творческие способности? Что больше влияет на наши таланты - гены, воспитание, пол или время рождения (названное мною тета-фактором)?
Для того чтобы ответить на этот вопрос, я решила обратиться к трем сюжетам, описывающим параллельные жизни выдающихся мужчин и женщин, родившихся одновременно (или точнее говоря, разнополых селестиальных близнецов). Три очень разных по жизненным подходам и по самой своей сути истории помогут нам по новому взглянуть на "мужскую" и "женскую" долю. Две истории описаны ранее в книге "Селестиальные близнецы" (Москва, Амрита-Русь, 2006), а третья публикуется впервые, специально для читателей "Долгожителя" ("Новости недели", 28.6.2007).
Прежде всего, мне бы хотелось отметить, что во время поиска знаменитых разнополых селестиальных близнецов я столкнулась с большими проблемами. На протяжении длительного исторического периода женщины были лишены права на образование, и им запрещалось голосовать или быть избранными. Вследствие этих ограничений, вплоть до недавнего времени возможность женщин добиться славы или успеха в общепринятом "мужском" смысле слова были крайне малы, и лишь немногим женщинам удавалось проявить свои таланты в полной мере.
Одной из наиболее важных вех в изменении положения женщин в западном мире стало историческое событие, когда первого декабря 1919г. уроженка США, виконтесса Нэнси Уитчер Астор (1879-1964) стала первой женщиной в британской Палате общин.
Впоследствии биографы Нэнси поражались редким мужеством, позволившим ей без страха войти в Палату общин, слывшую цитаделью мужского общества. От первой женщины в парламенте требовалось проявить необычайную моральную стойкость: ведь считалось, что уже сам факт присутствия женщины в парламенте мог вызвать апоплексический удар у большинства консерваторов. Далеко не всем бы удалось парировать циничные нападки и утонченные колкости, отпускаемыми в адрес дамы членами этого престижного мужского клуба. Но леди Астор сумела преодолеть обиды.
Биограф Нэнси, К. Сайкс относил ее "к пяти или шести самым знаменитым женщинам мира". Возможно, он преувеличил, но, так или иначе, на протяжении полувека Нэнси была одной из наиболее влиятельных политических фигур Англии, оставив глубокий след в политической и общественной жизни страны.
В чем скрывался секрет головокружительного успеха Нэнси, позволившего ей сломать тысячелетние шовинистские устои? Ответ более чем поразителен: леди Астор во всем сотрудничала со своим мужем, лордом Уолдорфом Астором (1879-1952), принесшим ей сказочное богатство, безграничную верность и свое парламентское кресло, да, к тому же, бывшим ее селестиальным близнецом!
Как правило, трудно решить, похожи ли судьбы двух людей. Но в случае Асторов такие затруднения не возникают. Кто бы мог ожидать, что два молодых американца, одновременно рожденных в разных штатах, одновременно взойдут на борт судна, следующего в Англию, случайно там встретятся, влюбятся друг в друга с первого взгляда, поженятся и проработают совместно всю жизнь? Что-то мистическое влекло их друг к другу, чтобы разделить все беды и радости жизни. Чета Астров жила в счастливом союзе, вырастив пятерых детей. Сплетенье судеб и жизненных дорог этой селестиальной пары превратили их в почти неотделимых сиамских близнецов, совместно трудившихся на благо своей семьи и своего народа.
С медицинской точки зрения интересно отметить, что в молодости Уолдорф и Нэнси были очень болезненными людьми. После свадьбы их отношение к своему здоровью резко изменилось, когда они оба стали практиковать культ "Христианской науки", основанной в конце XIX века бостонской пророчицей, Мэри Бейкер Эдди. Со временем в обоих росла и укреплялась вера в то, что обычные люди могут исцелять себя сами посредством "духовного врачевания". До конца своих дней оба Астора последовательно отказывались от традиционных медикаментов. Жизнь доказала, что их новый подход к здоровью оправдал себя. Во время второй мировой войны чета Асторов в возрасте 61 года, когда многие люди уже уходили на пенсию или умирали от старости (как, например, герои прошлой статьи, лауреаты Нобелевской премии Беринг и Эрлих), была призвана принять на себя управление муниципалитетом Плимута. Во время гитлеровских бомбежек Асторы проявляли безграничное мужество, выдержку, такт и умение поддержать людей в беде. Заслуги этой четы в период 1940-1945гг. были настолько велики, что в истории местного правления отмечалось: "за последний век трудно найти какого-нибудь другого мэра в Англии, чей вклад мог бы сравниться с вкладом Асторов".
И еще одна важная особенность. По словам детей и биографов этой поразительной четы, оба хранили друг другу безупречную супружескую верность. Оба умерли с именем мужа/ жены на устах, и оба похоронены в одной усыпальнице.
Были ли общность жизненных целей, единство взглядов и синхронизация основных событий в жизни Асторов всего лишь цепью случайностей? В случае Нэнси и Уолдорфа, когда жизнь селестиальных близнецов слилась в единый союз, когда радости и боли, успехи и провалы стали неразделимы, трудно поверить в отсутствие влияния скрытого тета-фактора.
"Ну, хорошо", - скажут мне скептики, прочитав сравнительную биографию этой удивительной четы. "Положим, что они были похожи. Эка невидаль! Бывают мужья и жены похожими. Они могли быть даже похожими в своих интимных привычках и пристрастиях. Конечно, редко, но бывает... Но не забирайте хоть у нас извечные штампы разного поведения мужчин и женщин в сфере любви, флирта и страсти. Пусть мужчины остаются Казановами, а женщины пусть берут пример у Сольвейг. И пусть между ними царит извечная борьба!"
Увы... Жизнь устроена иначе, и подтверждением тому служит история двух популярных английских селестиальных близнецов-писателей, сумевших, на мой взгляд, побить все рекорды возможных и невозможных совпадений. Мало того, что Виктория (Вита) Сэквилл-Уэст (1892-1962) и Дэвид Гарнетт (1892-1981) заслужили самые почетные английские литературные премии, они оба завоевали себе репутацию Казановы и опасных соблазнителей женских сердец. Оказывается, что оба писателя, наделенные бушующими страстными натурами, печально прославились своей фатальной связью с двумя родными сестрами: Вита была по ее собственным словам с "болезненной страстностью" влюблена в знаменитую писательницу Вирджинию Вульф, а Дэвид был без ума от ее сестры, известной художницы Ванессы Белл. Оба романа привели к трагедиям.
Парадоксально, но, несмотря на всю скрытность этих разнополых селестиальных близнецов, биографы копались в их "грязном белье" настолько усердно, что позволили проследить параллели в самых интимных сферах жизни. Оказывается, что гедонизм и бисексуализм, menageatrois(любовные треугольники) и кровосмесительство, использованные и брошенные любовники стали отличительной чертой не только мужского пола, но и были не менее чужды яркой представительнице прекрасного пола. Подробные сравнительные биографии этих двух селестиальных близнецов ясно показывают невозможность свести к "случайности" ту серию совпадений, при которой девочка и мальчик, рожденные одновременно в Кенте, стали одновременно знаменитыми писателями и преуспевающими фермерами, чувственными искателями наслаждений и любящими супругами, заботливыми родителями и бисексуальными Казановами! Слишком много совпадений для одной пары.
Уже из этих примеров двух пар разнополых селестиальных близнецов видно, как различно могут относиться к жизни разные пары, и насколько схожи типы поведения людей, родившихся одновременно. Но эти примеры еще не отвечают на вопрос, способны ли женщины и мужчины проявить одинаковую остроту ума и в науке? Могут ли они быть одинаково упрямыми или иррациональными? Как они относятся к войне? Могут ли женщины и мужчины отличаться одинаковой глубиной философского мышления и вносить похожий вклад в теологию?
Оказывается, что ответы на эти вопросы можно получить, сравнивая биографию Кэтлин Лонсдейл с биографией ее селестиального близнеца, одного из самых известных израильских ученых и философов, профессора Иешаягу Лейбовича (1903-1994).
Несомненной отличительной чертой этих выдающихся людей своего времени была уникальная комбинация их острого математического ума с непреклонной верой. Оба заслужили репутацию людей интересных и нестандартно мыслящих.
Хотя во всем мире имя профессора Лейбовича ассоциируется в основном с его заслугами в биохимии, в Израиле он гораздо более известен своими провокационными заявлениями на политические темы. Многим в Израиле было трудно понять, как в этом человеке сочетались мировоззрение крайне ортодоксального иудея с политическими убеждениями ультра-"левого" философа. С одной стороны, Лейбовича помнят с благодарностью за то, что он создал в иерусалимском университете кафедру истории и философии науки. Ни у кого нет сомнения в том, что при его жизни эта кафедра пользовалась необычайной популярностью, а его лекции считались наиболее посещаемыми. Но с другой стороны, многим трудно понять, как посмел этот религиозный человек в черной ермолке призывать солдат армии обороны Израиля отказываться выполнять приказ и служить на территориях. Более того, Лейбович не раз оскорблял чувства многих людей, когда он переходил границы общепринятых норм политического спора и обрушивал сокрушительную критику не только на правительство, а непосредственно на юношей и девушек, служащих в армии.
Несмотря на политические разногласия и скандальную репутацию, Лейбовичу была присуждена в 1993 году Национальная Премия Израиля. Однако, будучи человеком, непреклонных принципов, Лейбович демонстративно отказался от принятия премии.
Все, кто, как и я, сумели присутствовать на лекциях профессора Лейбовича и слушать его резкие и решительные замечания, были уверены, что в мире больше не найдется такого уникального набора трудно совместимых черт характера. Но...
Я вглядываюсь в широкую квадратную, несколько выступающую, совершенно "неженственную" нижнюю челюсть на фотографиях Лонсдейл, и передо мной, как живой, встает похожий образ Лейбовича. Не только те же пронзительные глаза, спрятанные за толстыми очками, но и та же осанка хрупких фигур. А за всем этим несгибаемая воля людей, не опасавшихся общественного мнения и не признававших никаких преград на своем пути. С одной стороны, Кэтлин Лонсдейл помнят с признанием за то, что она стала первой женщиной-профессором в Лондонском университете. Но с другой стороны, фундаментальная вера, приведшая ее к квакерам, привели ее ... в тюрьму!
Оказывается, воинствующий клерикальный дух Лейбовича не так уже и отличался от воинствующих ультра оригинальных взглядов Лонсдейл, демонстративно отказавшейся служить в гражданской обороне Лондона во время второй мировой войны. В 1943г. ее осудили и приговорили заплатить символический штраф в два фунта стерлингов. Но... Как считалось биографами, "ирландское упрямство" и религиозные принципы стояли превыше всего. Кэтлин Лонсдейл предпочла тюрьму, но отказалась платить "налоги на войну"!
К чести английского правительства, эта судимость не помешала впоследствии признать заслуги Лонсдейл в науке и присвоить ей почетный титул "леди".
Так что, оказывается, что даже у профессора Лейбовича мог быть "двойник" по взглядам на науку, религию, и нетрадиционные принципы. Ну, а что бы сказал профессор Лейбович о положении и правах женщин в науке? И как бы он отнесся к семье и детям?
Не стану брать на себя смелость отвечать за профессора Лейбовича (всем в Израиле была известна оригинальность его ответов), но опишу лишь факты из его жизни, говорящие сами за себя. В то время, как муж Кэтлин, Томас Лонсдейл, так же, как и она занимался точными науками, жена Лейбовича, Грета Винтер, защитила докторскую диссертацию в математике. К тому же, занятия наукой и теологией не помешала обеим парам создать семью - у четы Лейбовичей родилось шесть детей. И вдобавок, сестра профессора Лейбовича, профессор Нехама Лейбович тоже стала известным ученым.
Завершены истории шести выдающихся личностей, уместившихся в три сюжета. По-моему, факты, изложенные в них, указывают на возможность того, что тета-фактор одинаково проявляется в женских и мужских судьбах, не делая различия между полами.