1945 год. Отгремели тридцать залпов салюта Победы. К юго-востоку от деревни Юрово, что в двадцати километрах от Центра Москвы над столицей периодически возникало разноцветное зарево во все небо. В перерывах между залпами из тысячи орудий по небу начинали быстро, быстро мелькать и бегать многочисленные лучи прожекторов, которые внезапно сходились в одной точке неба, и также неожиданно начинали разбегаться во все стороны из этой яркой точки. Захватывающее зрелище постоянно меняющейся картины на небе из пронзительных лучей прожекторов осталось на всю жизнь. Все жители деревни от мала до велика высыпали на улицу и при каждом новом возникающем зареве над Москвой кричали во все горло мощное "Ура!" Нынешние салюты без увлекательной и захватывающей дух поднебесной игры прожекторов потеряли изюминку и много зрелищности.
Началась послевоенная жизнь в подмосковной деревне Юрово с трехвековой историей. Впрочем, заметных перемен в деревне не случилось. Жизнь продолжалась неторопливая, полуголодная с продуктовыми карточками на хлеб.
Какие игрушки у пятилетнего деревенского мальчишки? Угадали с одного раза: наган, сабля, ружье. Настоящий лук и стрелы. Игрушки сделал умелыми руками Лёнькин дед Алексей Осипович Никифоров, который работал до войны, во время войны и после войны председателем подмосковного колхоза имени 1905 года. Сам колхоз организовал, сам придумал название.
Лёнька благодарен деду за то, что тот научил в пятилетнем возрасте обращаться с молотком. У деда в мастерской стояло полное ведро гнутых разного размера гвоздей. В деревне во время и после войны каждый гвоздь на вес золота. Дед научил выпрямлять гвозди. В каждом деле есть маленький секрет, которому дед обучил Лёньку. Конечно, первое время попадал больше по пальцам, чем по гвоздю, но норму, которую дед устанавливал на день выполнял. Редкая похвала деда б самая большая награда. Выпрямленные гвозди разложены у деда в ящике с перегородками. Порядок и с инструментами, которые лежали в строго определенном месте. Дед начитан и любил повторять, что порядок освобождает мысль. Политическим кумиром для него оставался Плеханов.
Известно, что для изготовления настоящего боевого лука хорошо подходит упругий ствол молодой черемухи. Конечно, идеальный случай это молоденький дубок, но дубы в районе деревни Юрово извели под чистую хозяйственные мужики ещё до Октябрьской революции. О деревах остались воспоминания стариков и затейливое название местности, где росли вековые деревья - "Задуби".
Для изготовления разящих стрел годилась прямая тонкая поросль орешника. Для изготовления тетивы самый подходящий материал - рыболовная леска. Наконечник стрелы - использованное сестрой ученическое перо номер 86, которое привязывалось ниткой к стреле. И берегись вороньё! Однако умное вороньё за версту облетало маленького опасного человечка с боевым луком.
- Мне сверху видно всё, ты так и знай, - издевательски каркали мудрые от долгой земной жизни серые разбойницы.
Ленька гордился своим арсеналом и через низенький забор хвастал соседям своим ровесникам Витьке и Женьке Новиковым, не понимая по малолетству глупому и жестокосердному, что приносит страдания душам ребят, отец и дед, которых погибли в начале войны. Для Витьки и Женьки некому мастерить игрушки.
Еще Ленька гордился перед соседями лепешками, которые аппетитно пекла мать, по только ей известному рецепту из мороженой картошки, выкопанной по весне на колхозном поле. В те послевоенные голодные времена осенью после того как колхозники убирали с поля картофель и полностью сдавали государству, на картофельное поле заходить жителям категорически запрещалось. Поле охраняла вооруженная берданкой "Башилиха" до самых снегопадов. Башилиха нелюдимая колхозница, у которой погиб на фронте муж и которая одна воспитывала двенадцатилетнего пацана. Деревенские знали характер партийной Башилихи, которая могла пальнуть дробью в нарушителя.
Почему не разрешали? Понять трудно потому, что ранней весной, когда сходил с поля снег, всем жителям позволялось выходить в поле в выходной день и собирать оставшуюся мороженую картошку. Все жители деревни бросалась в поле, и добывали на удивление много мороженого картофеля. Скорей всего существовала маленькая хитрость колхозников, собиравших осенью картофель. Сдавать приходилось сто процентов урожая, не оставляя на трудодни. Председатель колхоза Ленькин дед закрывал на это преступное нарушение глаза. Из этой "сохранившейся чудом" мерзлой картошки пекли лепешки необыкновенного вкуса, как казалось Леньке, да и не только ему.
Отец рано уходил на работу, когда Ленька ещё спал, поздно возвращался домой, когда уже спал и его видел только в выходной день, когда отец был занят по хозяйству мужской деревенской работой.
Однажды отец нашел время, после многократных просьб, в виде бесконечного нытья, и сделал замечательные лыжи. Лыжи смастерил, проявив находчивость, распилив вдоль широкую охотничью лыжину, которая долгое время стояла в сарае в гордом одиночестве, ожидая своего звездного часа. Большинство деревенских ребят катались на лыжах, изготовленных из больших деревянных кадок. Такие выгнутые самоделки называли кадушками.
Удивительно, что множество деревенских девок и женщин назывались в ту пору Гальками, Галями и Галинами. Чтобы не возникало путаницы, им давалось прозвище. Нашу соседку слева звали Галька - Барыня, а соседку справа - Галина Лукинична. Она жена художника - пейзажиста. Жили на деревне Галька-Пчелетка, Галька Петрова, Галька-Ежель и множество других. Мальчишки при встрече на деревне с Галькой с безопасного расстояния кричали: "Галина дубина, полено, бревно". Потом хватали собственные ноги в руки и стремительно уносились прочь от справедливого возмездия.
У старшей сестры, с "редким" именем Галина несколько самодельных, но изящных кукол, которые мать любовно мастерила из разного рода лоскутков и тряпок, остающихся от шитья. Волосы кукол делались из пакли. Брови, нос, губы нарисованы подручным материалом: фиолетовыми чернилами, губной помадой и угольком из печки - цветные карандаши большая редкость. Вместо глаз - стеклянные пуговки. На голове у куклы платочек. Пальтишки, платьица, кофточки и юбочки менялись в зависимости от времени года. Самая большая кукла - это Мама. Куклы поменьше - Дочки. Люлька, стол, стульчики мастерски изготовлены дедом. И, пожалуйста, играй в "Дочки - матери"!
Мать шила нехитрую одежду для кукол сестры на швейной ножной машинке знаменитой немецкой фирмы "Зингер". Машинка матери досталась по наследству от своей матери, а той подарена на свадьбу в далеком 1908 году. Ножная швейная машинка единственная на всю достаточно зажиточную подмосковную деревню. Была ещё одна машинка "Зингер", но ручная в семье Юрика Быстрова приятеля Лёньки.
Под монотонный стук машинки Лёнька любил по вечерам читать книги, которые приносила сестра из школьной библиотеки. В пять лет мать научила читать по единственной книге, оказавшейся в доме "Робинзон Крузо" Дефо. Матери надоело, что Ленька постоянно просил её вечерами читать эту увлекательную книгу, которую знал почти наизусть, и она показала волшебные буковки и как они складываются в удивительные слова. Научился читать быстро на радость матери.
В пять лет мать научила читать по единственной книге, оказавшейся в доме "Робинзон Крузо" Дефо. Матери надоело, что Ленька постоянно просил её вечерами читать эту увлекательную книгу, которую знал почти наизусть, и она показала волшебные буквы и как они складываются в удивительные слова. Научился читать быстро на радость матери и на горе сестры, которую просил, чтобы она приносила из школьной библиотеки книги.
Особая гордость семьи - радиоприемник СИ-235 (Сетевой Индивидуальный, 2 контурный, 3 ламповый, 1935 года выпуска). Он работал в диапазоне длинных и средних волн. Отцу радиоприемник подарен руководством завода АМО, стипендию от которого отец получал, обучаясь в Плановой Академии Госплана СССР, которую закончил в 1939 году. Радиоприемник в те времена большая редкость. Такого приемника деревня не видела в глаза. Имелись в некоторых домах коммунистов громкоговорящие тарелки. В начале войны радиоприемник изъяла под расписку Химкинская милиция и вернула осенью 1945 года.(Стоил приемник 250 рублей. Стоимость проезда в метро 30 копеек.)
После войны на радио появилась передача "Театр у микрофона", которая транслировала из театров прямые передачи спектаклей. Лёнька обожал слушать, притаив дыхание, эти чудо-передачи, стараясь не пропустить ни одной, чем очень удивлял родителей и сестру, которые слушали краем уха, занимаясь своими делами.
Мать время от времени обещала подарить игрушечный трактор. Почему именно трактор, а не танк или машину Лёнька не помнил. Когда бывало особенно голодно, и он начинал просить еду, чтобы отвлечь от навязчивых мыслей о пище, мать говорила: "Вот закончится война, куплю на рынке тебе трактор". Войне пришел конец, а у детей память цепкая, и Лёнька временами надоедал матери: "Мам, хочу трактор! Ты обещала, ты что - ли забыла? Мам, когда купишь трактор? ".
- Куплю. Прекрати канючить. Голова от тебя идет кругом! Придет время, будет и пора, - неопределенно отвечала мать.
- Неправда. Голова у тебя на месте. Когда купишь? Ведь обещала, обещала!
- Обещанного три года ждут.
- Прошло больше, чем три года, когда купишь?
- Мой руки и садись за стол.
Трактор моментально забыт. Замечательная весть, когда приглашают есть. Еда это то, что не устаёшь ждать с утра до вечера.
Однажды жарким летним утром мать собралась на рынок, который находился в Химках. Отец как человек военный получал зарплату один раз в месяц, и, как правило, на следующий день мать отправлялась на рынок за продуктами.
Накануне сестрица рассказывала, что на рынке продают розовое фруктовое мороженое. Из чего делают мороженое, она толком не поняла, но на вкус мороженое холодное, очень сладкое и быстро тает во рту.
- Будешь есть, пальчики оближешь!- поведала по секрету сестра.
Лёнька стал уговаривать мать, чтобы она взяла с собой на загадочный рынок, где продают игрушечные трактора и розовое мороженое.
- Дорога дальняя, на улице жарко, трактор, раз обещала, куплю,- убеждала мать, не желая брать на себя лишнюю надоедливую обузу в дорогу.
- Мам, возьми, ну, пожалуйста, не буду приставать с просьбами на рынке, кроме обещанного трактора,- настойчиво уговаривал мать, а в тайне рассчитывал на мороженое, про которое поведала сестра.
- И потом, ты можешь купить трактор совсем не тот, что мне нужен! Ну, пожалуйста, возьми с собой, - продолжал измор.
В конце концов, нытьё матери надоело. Она извлекла из шкафа единственные ботинки, которые одевал весной или осенью, (летом в деревне ходили босиком). Подала выходную рубашку, которую натянул на худое и черное от загара, как головешка, тельце, и отправились на рынок. До рынка километр по пыльной проселочной дороге и ещё два километра по раскалённому от жары асфальту Нагорновского шоссе. Запах асфальта приторный, но не противный. Чтобы превратить дорогу в приятное времяпровождение Лёнька внимательно осматривал обочину дороги, а вдруг найдется на дороге что-то представляющее интерес. Кто ищет, тот всегда найдет. Леньке повезло и он нашёл два пустых спичечных коробка. Дома пустые коробки брать не разрешали, от греха подальше. Но можно было отсыпать несколько спичек из новой коробки и, если у тебя есть свой коробок, то использовались спички для разведения костра. А это одно из самых любимых развлечений для деревенских ребят. Коробки положил за пазуху, чтобы мать не заметила. Время на дорогу потеряно не зря! Коробки в нору, в нору, в нору! Что ожидает на загадочном рынке?!
Химкинский рынок - это целый город. На рынке после войны можно купить буквально всё от патефонной иголки до губной немецкой гармошки. От горячего хлеба до трофейного австрийского аккордеона. От розовых леденцов - петушков на деревянной палочке до английского сукна.
На послевоенном рынке царила простота нравов.
Продаёт на рынке молодая румяная круглолицая и упитанная тетка батон свежего хлеба. К ней подходит небритый мужик в кепке надвинутой на один глаз в матросских клешах и хромовых сапогах сдвинутых в гармошку. В уголке рта торчит папироска "Норд".
- Сколько просишь за батон?
- Тридцать рублей.
- Больше десяти рублей не дам,- говорит мужик, сплевывает папироску и откусывает своей пастью здоровый кусок хлеба. Тётка в истошный рёв на весь базар.
- Мамка убьёёёёт!!!
- Не реви, дурында, тебе за него и десять рублей не дадут. Бери червонец и катись отсюда,- шипит мужик, ухмыляясь железными фиксами.
Народ, помалкивая в тряпочку, не вмешивается. Народ безмолвствует. Милиции нет и в помине.
На рынке сквозь неимоверный шум и гам издалека слышен визгливый крик: " А вот, мороженое, а вот, мороженое! Сливочное, молочное, фруктовое в стаканчиках!" И так зазывно - беспрерывно на весь Химкинский базар.
Утрамбованный тысячами ног земляной пол рынка усыпан лузгой от семечек. Семечки продают из больших мешков стаканами большими и маленькими. Ленька это заметил сразу, хотя не заметить не возможно. Здоровенные тетки с мешками семечек стояли на каждом шагу и оглушительно кричали: "Сэмачки, сэмачки, сэмачки, кому сэмачки?"
В сторонке стоит парнишка постарше Лёньки в застиранной одежке, рваных ботинках с веревочками вместо шнурков и поёт высоким дисконтом жалостливую популярную песню:
Ночь дождлива и туманна, и темно кругом,
Мальчик маленький стоит, мечтает об одном.
Он стоит к стене прижатый,
Одинокий и горбатый,
И поет на языке родном.
Друзья, купите папиросы!
Подходи пехота и матросы!
Подходите, не робейте!
Сироту, меня согрейте,
Посмотрите - ноги мои босы!
Мой отец в бою нелегком жизнь свою отдал,
Мамку где-то под Одессой немец расстрелял,
А сестра моя в неволе,
Сам я ранен в чистом поле,
В этом поле зренье потерял.
Друзья, друзья, я ничего не вижу,
Белый свет душой я ненавижу.
Подходите, пожалейте!
Сироту, меня согрейте,
Посмотрите - ноги мои босы!
Я несчастный, я калека, мне семнадцать лет,
Я прошу у человека - дайте мне совет,
Или Богу помолиться,
Или к черту приютиться,
Ради Бога, дайте мне совет.
Друзья, купите папиросы!
Подходи пехота и матросы!
Подходите, пожалейте!
Сироту, меня согрейте,
Посмотрите - ноги мои босы!
Тут же дремлет безногий инвалид в выцветшей солдатской гимнастерке с орденской планкой и на самодельной каталке - платформе. Рядом в пилотку граждане, отводя в сторону глаза кто сколько может опускают подаяние.
После завершения хозяйственных покупок мать видя, что Лёнька плавится на жаре, но мужественно помалкивает, предложила на выбор мороженое. Сразу безумно захотелось фруктовое мороженое, про которое рассказывала сестра. Что это за мороженое словами не описать! Вкус оценивать далеко не просто. Не случайно в народе говорят, что на вкус и цвет - товарищей нет! Если бы Лёнька знал вкус пищи Богов то, наверное, сравнил бы мороженое с этим яством.
Говорят, что самая стойкая память из всех чувств человека это память вкуса пищи. Леньке с детства памятен вкус пирогов с капустой и вкус фруктового мороженого.
На солнцепеке стояла тридцати градусная жара, и мать наказала, есть мороженое палочкой, мелкими порциями, иначе потеряю надоедливый голос и больше уже не смогу ничего просить. А просить предстояло ещё много чего, и поэтому Лёнька стал послушно поедать ледяное розоватое мороженое, беря чуть-чуть из бумажного стаканчика тоненькой плоской дощечкой закругленной с двух концов. Стаканчик и шершавую дощечку, конечно, взял домой в хозяйство. В нору, в нору!!
Такого вкусного мороженого Лёнька больше никогда в своей жизни не ел ни в пятидесятые, ни в шестидесятые, ни в какие другие годы своей жизни. Возможно, потому что это было в первый раз, но, скорей всего тогда делали мороженое небольшими партиями вручную и качество и вкус мороженого был совсем особый. Специфический, как позднее говорил незабвенный Аркадий Райкин словами юмористов, бойко сочинявших для него свои "нетленки".
Игрушечный мир находился в руках местного "старьёвщика".Каких только не было игрушек в волшебном сундуке мага и чародея! И пугачи, и мячики на резинке, и свистульки, и оловянные солдатики, стеклянные бусы, поплавки и крючки для рыбной ловли и Бог знает что еще.
Лёнька уставился на заводной металлический трактор и не мог отвести от него восторженных глаз. "Волшебник" увидел, что положил глаз именно на заводной трактор, повернул несколько раз ключик, который торчал сбоку и трактор плавно сдвинулся с места. Лёнька не верил своим глазам. Не во сне, а на яву происходило настоящее чудо. Маленький трактор заскрипел и весело покатился по доске. Он заворожено смотрел на трактор, потом на мать, снова на трактор и не мог вымолвить ни слова, только мычал, открывая рот и пальцем показывая на ЭТО.
Задние колеса у трактора большие - передние маленькие. На колесах резиновые шины. В кабине, как у настоящего трактора сиденье и две рукоятки управления. Как и у настоящего трактора стекол в окнах нет. Трактор покрашен почему-то в ярко синий цвет.
Мать вздрогнула, когда услышала цену. Извлекла из кошелька деньги и молча расплатилась за трактор. Просто не верилось, что ЭТО навсегда Лёнькино. Он взял чудо-трактор дрожащими руками и три километра до своей деревни нёс чуть-ли не на вытянутых руках, боясь повредить.
В первый день играл с трактором в доме. Заводил и пускал по полу, ставя перед ним разного рода преграды из деревяшек, из всего, что попадало под руку. Трактор или переезжал через препятствие или падал, опрокидываясь на бок, и колёса начинали вращаться на холостом ходу, продолжая скрипеть, пока не кончался завод.
Злонамеренно направлял движущийся трактор на здоровенного мордатого серого кота Ваську, но тот, щуря хитрющий зелёный глаз и ударяя хвостом по полу, лениво отходил в сторону, не желая принимать участия в сомнительных развлечениях. Но сам всё-таки не уходил, нет-нет, да поглядывал на движущееся чудовище, как ему, наверное, казалось.
Вариантов игры с трактором не слишком много. Плуга и бороны не оказалось в скудном хозяйстве, чтобы пахать землю, и Лёнька привязал к трактору ниткой пустой спичечный коробок, складывал в него яркие разноцветные осколки битой посуды, которые извлек из тайного места "секрета" и перевозил драгоценный груз от кровати до стола и обратно.
Дверца в кабине трактора открывалась наружу, и настойчиво пытался втиснуть и усадить в кабину самую маленькую куколку, которая была у сестры, чтобы сделать из неё трактористку. На колхозном поле он частенько наблюдал в замасленном комбинезоне чумазую трактористку - женщину из МТС, которая работала на настоящем, тарахтящем и громыхающем и сладко пахнущем бензином на всю округу тракторе. Ребята бегали за трактором, когда он приезжал в колхоз и кричали: "Тёть прокати, тёть прокати!" Трактористка грозила кулаком и посылала ребят по-матушке по Волге, чтобы не мешали работать.
На второй день начали чесаться шаловливые ручонки, и безудержно захотелось понять, как устроен мотор трактора. Лёнька вооружился небольшой отверткой и молотком из хозяйства отца. Внимательно осмотрел трактор снаружи. Оказалось, что кабина и днище крепились между собой загнутыми небольшими полосками металла. Ловко подцепил отверткой одно из креплений, потом второе крепление, принялся было за третье, и вдруг... из трактора с лязгом выскочила большая пружина, хлестко и больно ударила по ручонке и улетела далеко под кровать.
Ленька откровенно расстроился таким нежданным и негаданным поворотом дела. Придя в себя, извлек из - под кровати металлическую пружину. Со всех сторон рассмотрел её незатейливое устройство. Ничего не поняв, "железяка как железяка", вяло попытался поставить пружину на место, но не тут-то было! И ясно осознал, что трактор безнадёжно погублен. Потом тяжело вздыхая, отправил злополучную пружину и бесполезный ключ, которым заводился трактор в свой "секрет", где прятал от сестры и её подруг сокровища.
И еще с тоской понял, что когда узнают родители об этой пусть нечаянной, но всё равно поломке трактора - ничего хорошего в дальнейшем можно для себя не ждать. Погрустив о поломанной судьбе трактора и своей, Ленька попытался хотя бы привести его в более-менее нормальный вид. Загнул молотком крепления, соединив кабину с дном трактора. Трактор стал внешне выглядеть безупречно.
Подумав некоторое время, решил использовать присмиревший трактор с пользой, выводя на веревочке вместо щенка на прогулку по деревне.
Нашел в сарае кусок шпагата, привязал к передку трактора, а потом гордо и неторопливо выкатил синий трактор на деревенскую улицу, чтобы похвастать редкостной игрушкой. Деревенским ребятам, конечно, не сказал, что два часа назад трактор был заводной игрушкой и лихо передвигался самостоятельно.
Мальчишки наперебой стали уговаривать, чтобы дал покатать трактор за веревочку от одного столба электропередачи до другого и обратно по пыльной деревенской улице. Лёнька великодушно позволил установить очередь, а сам сел в сторонке на бревно и загрустил о своей жизни, о заводном тракторе, который своими кривыми руками бездарно поломал, мучительно пытаясь понять какая таинственная сила внутри трактора крутила колеса.
Больше в счастливой детской жизни заводных игрушек не случилось. На родителей обиды не было.
Эпилог
Лёнька не помнил, какие заводные игрушки покупал сыну, но их быстро постигала та же участь, что и трактор его детства. Он не мешал сыну удовлетворять природную любознательность. В тридцать лет сын, после окончания МАИ, стал кандидатом технических наук и начал удовлетворять научное любопытство уже за государственный счет.
Все до единой игрушки, которые покупались для дочки, хранились в целости и сохранности долгие, долгие годы. А сама дочь стала врачом, окончив Первый Московский медицинский институт.