Нина сидела в кладовой и вслушивалась в пространство за дверью. От звуков, доносившихся снаружи, по спине пробегали мурашки. Казалось, на пол разлили вязкое, и нечто, утробно рыча, барахталось в липкой жиже. К тому же запах, просачивающийся в щель, вызывал приступы рвоты. В руках Нина сжимала обломок швабры, размером с локоть. Лезвие, привязанного к древку, ножа потемнело от запекшейся крови. Девушку колотило, будто она сидела на улице в мороз, а не в духоте подсобки.
Надежда на то, что зомби ретируется, таяла с каждой минутой - от трапезы их с ушами не оторвать. Она осторожно вытащила молоток, служивший запором, и приоткрыла дверь. В тонкую щель устремился концентрированный запах свежей крови. Над лежавшим на полу Антоном, стоя на коленях, корпел изрядно исхудавший мужик в потертых спортивных штанах. Нина не могла понять, как они упустили его из вида, ведь проверили каждый закуток дома, прежде чем решить обосноваться на ночлег. Единственным вариантом происхождения, свалившегося на голову спящей парочки, трупа, по всей видимости, была именно кладовая, где сейчас пыталась побороть страх девушка. Почему монстр не выдал себя, когда Антон намеренно шумел? Обычно мертвые остро реагируют на звуки.
Время замедлилось, а сердце, бешено колотясь, разгоняло очередную порцию адреналина по венам. Нина выскочила из подсобного помещения и накинулась на зомби. Страх, зажатый всплеском ярости, перерос в неистовство. Когда она смогла остановиться, зомби точно был мертв. Вытирая окровавленными руками пот, девушка смотрела на бывшего бой-френда. Вместо живота с кубиками мышц, зияла отвратительная дыра, разорванная мертвыми пальцами ожившего трупа. Напряжение прожитых мгновений заставили Нину осесть на пол. Вскоре она плакала, содрогаясь всем телом, и не обращая внимания, на залитый чужой кровью пол. Но слезы не приносили облегчения, и лишь одна мысль пульсировала в покалеченном сознании: "Одна...совсем одна... Почему так рано...".
Через час девушка мчалась по шоссе на север, объезжая брошенные авто - привычный атрибут нового мира. Хотелось как можно дальше убраться от места, где в собственной крови, остался лежать любимый муж. Рядом на пассажирском сиденье обосновался топор с длинной рукоятью, снятый с пожарного стенда и полупустая бутылка виски. В окнах мелькал редкий придорожный лес, на скорости сливаясь в зеленую непроглядную массу. Черный "Чироки" мчал на закат, где за горизонтом скрывался, безразличный к человеческому горю, багровый диск солнца.