Лескская Акила : другие произведения.

Часть 3. На пути к себе

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:
Школа кожевенного мастерства: сумки, ремни своими руками
 Ваша оценка:
  • Аннотация:
    Часть 3 полностью.

  Часть 3. На пути к себе.
   Глава 12.
   Я вылетела из портала и проехалась пару метров по горячему, раскаленному полуденным солнцем песку. Он мгновенно обжег мое лицо и руки, не защищенные одеждой, и кожа в этих местах покраснела. Я едва слышно зашипела от боли и принялась дуть на руки, чтобы хоть как-то потушить огонь боли, пляшущий по коже. Ожоги для Теней всегда стояли последними в списке предпочитаемых ран. Все дело в нашей прохладной сущности. Мы намного легче других рас переносим холод, но жара для нас губительна. Час-два в духоте, которую любой человек может перенести без вреда несколько дней, для нас могут оказаться последними.
   'Помоги! - обратилась я к Источнику, не сомневаясь в том, что он может мне помочь'.
   Не успело мысленно отзвучать мое слово, как по коже прокатилась холодная волна магии, снимающая красоту и боль. Воздух стал намного прохладнее и более влажным, чем мгновение назад. Я с наслаждением вдохнула полной грудью и удовлетворенно улыбнулась. Так мне нравилось намного больше.
   Встав с земли и отряхнув одежду, я огляделась. Всюду были пески, пески и пески, без малейшего намека на хоть какой-нибудь оазис или чахлое деревце, не говоря уже о поселении. Портал выкинул нас в самое сердце какой-то пустыни, вместо кладбища, и я была этим очень недовольна. Обычно места захоронения были рядом с поселением, а теперь нам нужно будет искать город и еще неизвестно, как далеко он находится. Сколько нам придется идти? День? Неделю? Месяц? А сколько мы сможем продержаться без воды и еды, когда закончатся припасы?
   'Ты немного неправа, моя Сияющая, - прошипел Источник, - портал сработал хорошо, вынеся на самое крупное кладбище. Я на несколько десятков километров чувствую кости и смерть. Здесь, по всей видимости, было большое сражение'.
   Хм, тогда понятно, почему мы здесь оказались. Здешней смерти, пусть и застаревшей, как бы странно это не звучало, вполне хватило для того, чтобы привлечь чары портала.
   Так, а что там с моим спутниками? Я обратила на них внимание, только сейчас вспомнив, что каждый по-разному воспринимает переходы. Кого-то выворачивает наизнанку, а кому-то, наоборот, приятно. Я же ничего особенно не чувствовала, только легкое покалывание от ощущения магии и все. Нет, я не жаловалась, наоборот, для меня это было выигрышно. После перемещения я была вполне адекватна и могла быстро отреагировать на опасность. А от этого почти всегда зависит жизнь.
   Иннвер был спокоен, очень спокоен. Я слегка удивилась его спокойствию, будто ничего такого в его понимании не произошло. Можно было бы подумать, что он умеет хорошо собой владеть, точнее, своей мимикой и телом, но и в ауре не было никаких колебаний. Это заставляло задуматься над его личностью. Возможно, я ошиблась в оценке его характера. Хорошо, что это случилось сейчас, а не в более неблагоприятной обстановке.
   А вот Лиэрин был потрясен, шокирован. Он неверящее оглядывался по сторонам и хмурился, пытаясь сложить в уме факты, но они не складывались в привычную для него картину. Отпрыск некромантки просто не мог понять, как так получилось, что мы оказались неизвестно где и неизвестно как. О, мой милый, тебе предстоит еще многому чему удивляться.
   Инопланетник, надевший кепку и солнечные очки, с неподдельным и простодушным любопытством оглядывался вокруг, будто оказался в парке развлечений. И это меня изрядно насторожило. Ну не может быть такой реакции у зрелого существа, просто не может! Почему? Да все дело в закостенелой психике, которая с каждым прожитым мгновением становится все жестче и жестче, не принимая ничего нового. От пришедшей на ум мысли у меня мороз прошелся по спине. Надо поговорить с Вэл на эту тему. И только сейчас я заметила, в каком она состоянии.
   Некромантка стояла с таким блаженством во взгляде, что создавалось впечатление, что она успела обкуриться лоргом. Но я знала, что это не так. Холодная сила ее магии ощущалась мной даже с расстояния нескольких метров, а песок возле ее ног покрылся тонкой вязью инея. Эвели, опьяненная возвращением своей Силы, не могла взять ее под контроль, отвыкнув от этого за долгие тысячелетия. Я почувствовала, как в земле, подо мной, глухо зароптали покойники, привлеченные сладостным вкусом некромантии, и поняла, что если девушка в ближайшее время не обретет контроль, то мы обзаведемся армией зомби и кучей проблем. Сомневаюсь, что здешние маги не ощутят такой магический всплеск и не заинтересуются, что же такое произошло.
   - Мам? - Лиэ, также заметив состояние своей родительницы, сделал шаг к ней, намереваясь потрясти за плечо, что не следовало делать. Магия матери могла убить его и заставить восстать всего за один вздох.
   - Не трогай, и лучше отойдите от нее как можно дальше, - велела я, сама осторожно приближаясь к некромантке. Ее Сила, почуяв во мне родственное существо, начала ластиться огромным котенком. Вот она потерлась о мои колени, бедра, живот, грудь, отчего на миг вздрогнуло сердце, и обернулась огромным полотенцем. Источник довольно мурлыкнул и сощурил свои алые глаза, походя на довольного кота.
   Я, несмотря на это, все же не решилась коснуться Эвели рукой и просто стояла рядом, мягко пытаясь заключить ее магию в кокон своей. Видимо, что-то получилось, потому что девушка посмотрела на меня немного более осмысленным взглядом и мечтательно улыбнулась, будто смогла приблизиться к своей самой заветной мечте. Точнее, так оно и было. Вэл, спустя очень долгое время, вернула себе то, без чего чувствовала себя неполной, не целой. Некромантия.
   - Ты их слышишь? - спросила она и, присев на корточки, прижала руки к земле, - я так отчетливо слышу и чувствую их, словно они стоят рядом.
   - Эвелири, если ты сейчас не начнешь контролировать свою силу, то так и будет, - мягко произнесла я, опасаясь вспышки неконтролируемой ярости, обычно возникающая в таких случаях.
   Она подняла на меня взгляд своих изумительных глаз - серебрянные бриллианты, подумалось мне совершенно некстати - и кивнула.
   - Я не дура, сама знаю, что может случиться, - некромантка сердито тряхнула головой, - как никак, выросла в Цитадели, а там эти основы вбивают еще в месячном возрасте. Но понимаешь, Лаи'ин, я так долго ждала свою некромантию, что теперь не могу заставить ее утихомириться. Она так же рада возвращению, как и я.
   - Я попробую тебе помочь, - я села на колени и притянула к себе Эвели, прошептав, - я только чуть-чуть помогу, ты сама должна унять свой Дар.
   - Знаю, - похоже, ее начали доставать мои наставления, которые она и сама прекрасна знала. Удивительно, что она так долго продержалась, я бы давно сорвалась.
   - Извини, - я вызвала магию Смерти, заставив развернуться за спиной черную дымку крыльев, которой закутала нас обеих и отсекла некромантию от внешнего мира. От магии девушки воздух стал вязким и холодным, если так можно сказать, но мне это не мешало. Некромантия родственная... нет, не так... составляющая часть моего Дара, так что мне было даже легче дышать и помогать Вэл обрести контроль.
   Вэл обняла меня за шею, уткнувшись в нее носом, и вздохнула. Я, поколебавшись немного, решительно шагнула в ее сознание, без труда ломая пока хрупкие барьеры, призванные защищать от таких вторжений в душу. Но в данный момент это было необходимо. Я планировала взять на себя часть силы, чтобы Вэл было легче управиться с некромантией. Потом я планировала по чуть-чуть отдавала все, помогая ей не захлебнуться в этом потоке магии.
   Пустота, звенящая пустота была в душе Эвели, и только где-то вдалеке слышался рев магии, похожей на горную реку. Я несколько растеряно огляделась, не понимая, как такое может быть. Личное пространство обычно заполнено обрывками воспоминаний, мечтами, мыслями и чувствами, отражая истинную суть существа, поэтому столь ревностно его охраняют. Редко кто с радостью готов дать кому-нибудь увидеть свою подлинную сущность, не скрытую за масками притворства и лжи. Я закрыла себя за как можно большим количеством щитов, чтобы никто и никогда не узнал, что у меня двойственная натура - Тень и человек, безжалостная Королева и мечтательная менестрель. Мне пришлось обмануть ее, чтобы вырваться на свободу, приложив столько усилий, что убью любого, кто сможет вернуть из омута моей души барда. Я не хочу быть бродягой-певицей! Чтобы не говорила в редкие минуты безумия.
   Так, а что мне делать с этой пустотой? Я намеревалась создать какое-то подобие плотины из образов, а что делать, если из нечего строить?
   - Воспользоваться своими мечтами и силой, - тихо прошипел мне на ухо Источник, обвивая своим хвостом мои ноги и накрывая крыльями, - только и всего.
   Своими мечтами? Тогда и мне придется впустить Вэл в себя. А я только что говорила о том, что не позволю увидеть свою двойственность. Но ведь никто не заставляется меня раскрываться полностью. Достаточно лишь немного приподнять свои барьеры, чтобы построить нужное мне и Вэл ограждение.
   Feht потерся своей бархатистой и мягкой щекой о мою, и столько в этом жесте было нежных чувств, что у меня перехватило горло от понимания того, что я кому-то нужна. Именно я, а не то, что я могу дать. И я задумалась о том, что именно поэтому жрецы так самодостаточны и независимы. Точнее, могли бы стать такими, если бы преодолели свою брезгливость и презрение к собственным Источникам.
   Интересно, а когда Рэфил станет Архангелом, то как будут складываться его отношения с Владычицей? Нет, лезть в личные дела супруга по этикету неприемлемо и опасно для здоровья. Но я должна знать, как будет настроен к Короне Храм Смерти во время своих бурных... хм, перемен, а правдивее скандалов. Сомневаюсь, что Извечная будет в восторге от известия, что больше не нужна своему Возлюбленному. Я точно была бы в ярости и оскорблена, если бы Йон или Митари заявил, что больше не нуждается в наших встречах. Унизителен не сам факт ненужности, а того, что посмели сказать это в лицо.
   - Лаи'ин, - в его голосе послышалась укоризна, и я мгновенно взяла себя в руки.
   Закрыв глаза, не желая видеть свои потаенные мечты, я опустила щиты, впуская в себя часть пустоты Эвели. Она рванулась в мою душу с азартом гончей, учуявшей кровавый след, и вцепилась игольчатыми клыками. Я выгнулась от краткой вспышки боли и закусила край крыла Источника, не давая себе возможности закричать. Здесь этого нельзя было делать.
   Мои грезы вырвались из меня и заполнили пространство своими серыми кружевами. Был соблазн коснуться их, чтобы на миг поверить, что все, что я увижу, взаправду. Он был такой огромный, что я дернулась в объятиях Источника, но сумела удержаться. Хотя так хотелось, так хотелось увидеть все свои потаенные мечты, которых стыдишься при свете дня и со жгучей нежностью лелеешь в ночи. Хотелось забыть обо всех условностях и окунуться в сумерки темных желаний, слишком личных для того, чтобы их видел кто-то посторонний. Но нужно было заняться делом, ради которого я пришла в чужую душу без приглашения. Надеюсь, что Эвели поймет необходимость и, надеюсь, простит. Не всегда, когда поймешь чьи-либо мотивы, сможешь простить. Эту истину я сумела хорошо выучить.
   Я протянула руку к кружевам и пошевелила пальцами, предавая им нужный вид. Теплый холод, как бы смешно это не звучало, лизнул кожу и выстроился вокруг меня стеной. Я покачала головой и поправила его - не вокруг меня, а вокруг нас, меня и Эвели, барьером. Отдаленный рев магии заметно приутих, будто отдалился на несколько километров.
   - Эвелири, - позвала я некромантку, и ее полупрозрачный образ появился возле меня. Я чуть пошевелилась, и Feht приглашающее распахнул крылья. Вэл с сомнением посмотрела на него и, поколебавшись, решительно шагнула к нам под защиту, словно маленький ребенок прячущийся от грозы. Мы были с ней почти одного роста, поэтому не составило труда смотреть друг другу в глаза. И я в который тысячный раз подумала о том, что ее глаза очень красивы, и я где-то видела похожие. Вот только где? Обняв девушку, я прошептала, - ты готова? Я начинаю опускать барьер.
   - Давай, - так же тихо отозвалась она, прижимаясь ко мне и согревая теплом своего тела.
   Тонкий вишневый аромат ее кожи и волос приятно дразнил мое обоняние, и я вспомнила, что у нее никогда не было какой-либо парфюмерии или косметики с этим запахом. Так откуда он? Вряд ли я когда-нибудь узнаю, но еще очень долгое время буду вспоминать его с теплой, почти ласковой улыбкой и гадать - откуда же он? Неужели это ее естественный запах? И думать, как сложилась бы моя судьба, если бы не встретила эту удивительную некромантку.
   Я начала опускать барьеры очень осторожно, в любой момент готовая вернуть их на место. Магия, почувствовав это, хлынула к нам, желая утопить в себе, поработить, сделать послушной игрушкой в своих руках. Это был поединок мага и Силы, поединок, определяющий твердость характера и умение повелевать. Такие сражения происходят каждый прожитый миг, каждый вздох, при каждом использовании магии. Если не смог, не удержал, то что ж, сам виноват.
   Глаза Вэл, как только ее коснулась некромантия, подернулись темно-серой дымкой, а потом и вовсе стали черными, как две бездонные пропасти. Лицо ее посерело и стало какой-то восковой маской, а губы высохли и потрескались. Сейчас она походила на мертвую, только негромко стучащее сердце опровергало эту мысль. Но обмануться было очень и очень легко, особенно, чувствуя холод ее тела и видя трупные пятна на коже.
   - Эвелири, это твоя Сила, только ты можешь ею командовать, - негромко напомнила я, - успокойся.
   Девушка пристально посмотрела на меня, и от взгляда мне неожиданно стало страшно. От ее фигуры веяло ужасом, смертельным ужасом и обещаниями боли. Боли, от которой я буду униженно ползать у нее в ногах, моля о прощении. Но было еще и какое-то извращенное наслаждение, как будто лижешь вымазанный в меду бритвенно острый нож. Сладость и кровь смешались в одно чувство, от которого хочется кричать и стонать. Творец и Его Извечные! Это какое-то безумное извращение!
   Мне захотелось оттолкнуть Вэл, убежать, но никак не обнимать. Было такое ощущение, будто в кольце моих рук находился полусгнивший труп. Гадливость, брезгливость и отвращение, слова, которые не смогут в полной мере передать всю глубины моих эмоций в тот момент. К горлу подкатил едкий комок тошноты, а глаза начали слезиться, словно от режущей вони разлагающегося тела, и я поняла, что еще немного, и уйду отсюда, бросив девушку без помощи.
   И только благодаря Источнику, который успокаивающее фыркнул мне в волосы, я не стала делать этого, хотя мои объятия стали более напряженными, а одна рука как бы невзначай легла на шею. Это был чистой воды самообман. Я знала, что находясь в этом месте, не смогу причинить какой-либо вред, только задержать, выиграть немного времени для побега, но не более того. Еще не вернув себе свою магию, Вэл была намного сильнее меня, и это меня сильно нервировало. Я не привыкла быть слабой, не привыкла к этому отвратительному состоянию кролика, зачарованного неподвижным змеиным взглядом. Творец, да я готова вывернуться на изнанку, лишь бы вернуть себе уверенность в своей силе.
   Продолжая цепко смотреть мне в глаза, некромантка медленно кивнула, словно я сказала что-то важное для нее, и без труда выскользнула одним движением из моих рук. Это было проделано так быстро и легко, что я всерьез задумалась о том, что, вполне вероятно, останется жива только одна из нас. И на себя я не буду ставить крупную сумму.
   Вэл странно танцующей походкой сделала несколько шагов и, запрокинув голову, раскинула руки. Что-то трагичное и скорбное было в ее позе, она походила на отчаявшегося человека, стоящего на краю обрыва в последней попытке найти смысл своей никчемной жизни, прежде чем сделать последний шаг. Ее губы что-то беззвучно и страстно шептали, словно о чем-то умоляя или упрашивая. Некромантия, перестав бесноваться, замерла, как будто прислушиваясь к тому, что говорит Эвелири и, судя по тому, что магия стала немного спокойной и умиротворенной, слова были очень важными и убеждающими.
   - Ты ведь хочешь вновь наполнять тела мертвых? - с некоторым трудом прочитала я по губам некромантки, - хочешь подчинять себе яростных духов и подкреплять собой слова заклятий? Хочешь?
   Некромантия с яростной тоской завыла и ураганным ветром хлестнула по нам обеим. Меня от мощного шквала чистейшей магии вовремя успел закрыть своими крыльями Источник, но меня все же чуть-чуть задело. Щеку обожгло, будто ее хлестнули огненными плетьми, и я болезненно скривилась и потерлась ею о шею Feht, чувствуя, как боль постепенно уходит под воздействием мятного холода. Интересно, почему для меня так болезненно прикосновение некромантии, если она составляющая моего дара?
   А вот Эвелири... Ее волосы возле корней покрылись хрустящим инеем, а концы осыпались пеплом. На коже появились красные следы ожогов, одежда почти вся обуглилась, но девушка не закричала и не закрылась от пламенных розог своей магии. Только на побледневших губах появилось карикатурное подобие улыбки, и это пугало. Пригладив волосы таким небрежным жестом, будто охорашивалась перед зеркалом в своей комнате, она, вскинув голову, продолжила что-то беззвучно говорить.
   Магия продолжила бушевать, рождая чудовищные образы и воспоминания. Я увидела Цитадель Некромантов, у стен которой шла яростная битва. Увидела бесчисленные полчища мертвецов, рубящих пополам живых людей. Увидела, как Вэл держала что-то возле своих губ, и безжалостные духи склонялись перед ней. Видела многое, чтобы ощутить в каждом образе дикую тоску по всему этому. Некромантия, как и сама Эвелири, до отчаяния хотела вернуть то время, когда по ее приказу вставали умершие и на зов слетались призраки, время, когда казалось, что и море по колено, и горы по плечо. Время некромантии. Я вряд ли смогу когда-нибудь в полной мере понять всю красоту полнолуния или тишины кладбищ, на которых роптали неупокоенные. Я не некромантка, я только начинающая жрица Смерти и Тень и еще слишком жива для этого понимания. Возможно, спустя некоторое время, я смогу понять Эвели, но не сейчас.
   Ледяной ветер жестко трепал волосы, рвал одежду и гладил, остужая, кожу. Это было крайне неприятно и опасно - я могла по-настоящему замерзнуть до смерти. Поэтому прильнула к своему Источнику как можно плотнее, с жадностью ловя каждую каплю тепла ставшего обжигающе-горячем тела. Его крылья укрыли меня почти полностью, согревая и давая уверенность в том, что все будет хорошо и он сможет в любом случае защитить меня. Это было непривычным для меня ощущением, я привыкла к тому, что это моя обязанность всех спасать и всем помогать. А теперь все наоборот, и не сказать, что это мне не нравится.
   - Я так скучала по тебе, - хриплым, срывающимся голосом произнесла вслух Вэл, - без твоей прохлады мне всегда невыносимо жарко. Вернись...
   И холодная, как земля могил, Сила с надломленной гордостью напроказившей собаки подползла к ногам тысячелетней магички, заискивающее скуля. А по щекам девушки потекли первые слезы, оставляя мокрые дорожки. Ее кожа, с которой вмиг исчезли безобразные ожоги, приобрела красивый, алебастровый цвет, подчеркиваемый темными волосами, и чуть сияла в неверном полумраке. Заместо лохмотьев на ней появилась светло-серая дымка с очертаниями роскошного бального платья, а на волосах едва заметная вуаль. Я смотрела на эту прекрасную некромантку, понимая, что только я, ну может быть, еще и супруг, сможем понять эту красоту, мертвую красоту Эвелири. Если Извечная красивее, чем Вэл в этот момент, то неудивительно, почему Рэфил всегда с нетерпением ждет новой встречи с Владычицей. Он-сильвит с такой жадностью пьет Ее красоту, как пьет воду страдающий от жажды. Мой муж не может и не хочет отказываться от этого голода по красоте. Зачем? Если это его неотъемлимая часть?
   Некромантия завернула хрупкую фигуру девушки в себя, как в плащ, и стала тихой и ласковой, словно колыбельная матери. Вэл часто заморгала, стряхивая с ресниц слезы, и рассмеялась. И столько в этом смехе было радости и облегчения, что и я невольно улыбнулась. Глядя на нее, я неожиданно поняла, что меня за все время нашего знакомства смущало в ней. Эвели не казалась мне целой, законченной, она походила на заготовку-полуфабрикат, которую ленивый мастер решил не доделывать. А теперь, вернув себе неотъемлемую часть, девушка стала такой, какой и должна быть - некроманткой, темным магом. И, самое
   Вэл посмотрела на меня своими серыми глазами и кивнула, за что-то благодаря.
   - Здесь слишком пусто, ты не находишь? - риторически спросила она и взмахнула рукой.
   Пустота души стала исчезать, погребенная под ворохом воспоминаний и цветами надежд. Я тактично уткнулась в Источник, не желая смущать Вэл тем, что могла увидеть ее сокровенные мечты. Это слишком личное и ценное, чтобы его видел кто-то, кроме самого владельца.
   Тихо зазвучала красивая, нежная мелодия, расплылся тонкая смесь ароматов жасмина, вишни и фиалок. Теплый ветер, шаловливо растрепав волосы, прогладил по щеке, зазвучали чьи-то разговоры, смех, рыдания. Звонкий цокот каблуков, звук льющейся воды и шелест древесных крон переплелись между собой, создавая оркестр, слышался скрежет мечей...
   Воспоминания и надежды, пепел утрат и горечь сожалений нашли, нет, вернулись туда, где им и было место -в душе, в памяти. Я могла бы обернуться и посмотреть, что так ценит и хранит некромантка, но это будет слишком бестактным и грубым поступком по отношению к ней. А мне пока было не очень безопасно ссорится с ней, особенно в таком месте. Она стала намного сильнее меня, и с моей стороны будет крайней глупостью нарываться.
   - Я хочу показать тебе кое-что, - Эвели подошла ко мне абсолютно бесшумно и положила теплую ладонь на плечо, - надеюсь, что ты будешь после этого по-другому смотреть на это.
   Я обернулась. Девушка была в потертой, пыльной куртке, стоптанных сапогах и простых, полотняных штанах. Над ее левым плечом показывалась крестовина меча. Волосы были собраны в небрежный хвост, и несколько прядок обрамляли лицо, на котором буквально огромными буквами было написано слово 'счастье'.
   - Ну так что? - несколько нетерпеливо переспросила она, горя желанием что-то показать.
   - Ты не против моего Feht? - уточнила я.
   Некромантка посмотрела на меня с недоумением, будто я сказала какую-то чушь, и отрицательно покачала головой:
   - Как я могу быть против? Это же все равно, что возражать против присутствия руки. Ладно, пошли давай.
   Она потянула меня за руку куда-то вглубь. Я без слов пошла за ней, стараясь не смотреть по сторонам. Это все было не мое, чужое, пусть я и из рода Теней, но у нас есть понятия о чести, как бы это смешно не звучало. Мы можем отхватить кусочки души, чтобы потом выгодно перепродать, но никогда и ни за что мы не соглашались торговать такими сокровищами, как грезы. Просто должно существовать что-то святое и для нас. Впрочем, еще причина в том, что и с нами могут так поступить. Мы корыстны и алчны, но не законченные идиоты. По крайней мере, при моем Дворе таких нет.
   - Позвольте предложить вам свои услуги, моя Королева, - послышался знакомый голос, от которого я невольно вздрогнула.
   Медленно, не веря, я обернулась и встретилась со взглядом знакомых глаз. Творец и Его Извечные! А он-то как здесь оказался? Вэл же никогда не видела моего араена, в этом я готова была поклясться! Так откуда же он?
   - Йон? - одними губам произнесла я, - это ты?
   В горле подозрительно запершило, а в глаза будто сыпанули стеклянную крошку. Я коснулась его лица одними кончиками пальцев, заметив, что они сильно дрожат. Теплая, гладкая кожа была такой реальной, что я растерялась. Это не просто воспоминание Эвели, иначе моя рука просто прошла бы сквозь образ. Если это не так, то как тут оказался мой Поверенный?
   - Нет, - светло-зеленый, почти прозрачный цвет глаз сменился на кроваво-красный. Источник, - извини, мне не стоило принимать этот облик.
   - Нет, нет, оставь, - торопливо сказала я, не желая упускать возможность увидеть Йона. Да, это чистейший самообман, но сначала побудьте на моем месте, и после этого поговорим.
   Feht медленно и понимающе кивнул, вернув глазам цвет ранней листвы, и галантным жестом предложил мне руку. Я приняла ее и, прижимаясь к его телу, почувствовала знакомый, но слегка подзабытый аромат стали, нарцисса и гвоздики. Это было похоже на ласку полузабытого и страстно любимого любовника. Я незаметно несколько глубоко вздохнула, пытаясь убрать стискивающий грудь обруч. Дьявол, если я так и дальше буду реагировать на вести из прошлого, то при очередном соплеразливе меня без труда можно будет убить.
   - Смотри, - Вэл, с нетерпением поджидающая нас, указала вправо.
   Я посмотрела туда и почувствовала, как мои брови поднялись в удивлении. Никогда не думала, что Цитадель Некромантов может так выглядеть, находясь посреди цветущей поляны и при свете дня. Мрачная, тяжеловесная и давящая крепость-тюрьма с серыми, поцарапанными стенами исчезла, уступив место величественному, изысканному зданию, почти замку. Сияли разноцветные витражи, на высоких шпилях развевались угольно-черные флаги с серебряным изображением распустившейся лилии, изумительная лепнина и статуи. О, Цитадель была просто восхитительна. Я невольно задумалась о том, чтобы подправить свой дворец в Тенир'Иане по этому образцу. Неприступный и величественный, как Леди Тирилия, он будет еще одной достопримечательностью моей страны. Хм, я даже назову его в честь этой Леди. Интересная бла соперница, жаль, что аристократия долго не живет.
   - Как ты смогла увидеть ее такой? - я сама знала, что это был глупый вопрос, но я точно знала, что Цитадель, по словам моего консорта, стала такой только спустя несколько десятков лет после закрытия бреши между миров. И как тогда Вэл, в это время уже находясь в закрытом мире, смогла увидеть?
   Эвели почесала бровь и, задумчиво глядя на свой дом, ответила:
   - Я увидела ее такой перед тем, как уйти в закрытый мир. И запомнила, надеясь, что так и будет... О, мой самый любимым момент в жизни! - в ее голосе было столько удовольствия и злорадства, что я невольно улыбнулась и посмотрела на ее 'самый любимый момент в жизни'.
   Кажется, лимит моего удивления был превышен. Никогда в жизни я не думала, что смогу увидеть высокомерного свеа Аэлькэра, всегда выглядящего безупречно, в таком отвратительном виде. Разодранная белоснежная рубашка, опаленные, завившиеся в мелкие кольца волосы, разбитые и опухшие губы и такой сочный синяк под глазом, что выделялся на антрацитово-черной коже. Изредка некромант вытирал льющуюся из носа кровь и кривился, глядя на испачканный платок.
   Вэл любовалась темным эльфом, как художник своей самой удачно картиной, и гордо улыбалась.
   - Это единственный раз, когда я смогла задеть его, - пояснила некромантка, - я в первый момент даже растерялась, когда мое заклинание пробило его щиты. Ну а потом, поняв, что такое вряд ли еще случится, то дала ему в глаз. Правда, потом пришлось срочно прятаться, пока он не отошел от потрясения. И очень хорошо прятаться. Я три дня потом боялась оставаться с ним наедине, и очередное нападение было для меня милостью богов, - она ностальгически вздохнула.
   Я поняла, что девушка действительно не испытывает к златоглазому эльфу ничего, кроме дружеско-сопернических чувств. Ей вполне хватило их временного союза, и возвращается она не к нему, а к Цитадели и магии. Мне стало немного жаль потраченных столь усилий по ее возвращению в пустую. Он ей просто не нужен.
   Хм, интересно, а как некромант отреагирует на новость, что у Вэл есть сын?
   - Думаю, нам пора возвращаться, - произнесла девушка, с недвусмысленным намеком давая понять, что дальше терпеть чужое присутствие в своей душе не желает.
   Я кивнула и, прежде чем уйти, притянула к себе Feht, впившись в его такие знакомые губы. Один поцелуй, дающий несколько мгновений горького счастья. Большего мне пока не надо. Просто я давно заметила, что стала намного более чувствительнее, чем раньше. И не думаю, что для меня длительная встреча с призраками прошлого закончится хорошо.
   Мой Источник понимающе улыбнулся и поцеловал в лоб, как ребенка, тихо пообещав, что поможет мне увидеть тех, кого я захочу. Я ответно улыбнулась ему, чувствуя, как на глазах вскипают непрошенные слезы.
  
   Когда мы вернулись в реальный мир, то все так же держали друг друга в объятиях. Песок вокруг нас, несмотря на нестерпимую жару, был покрыт толстой коркой льда, не думающего таять. Помимо этого, нас кольцом окружили мужчины, с решительностью глядя куда-то. Я повернула голову и увидела пару десятков зомби высочайшего класса, стоящих на месте. Хм, похоже, некромантия сумела найти куда пристроиться, пока девушка не взяла ее под контроль. Хорошо, что у Эвели вполне хватит сил, чтобы упокоить их обратно, иначе нам пришлось бы немного туговато.
   - Вэл, - я потрясла девушку за плечо, - Вэл!
   Она, вздрогнув, поморщилась и, открыв глаза, мигом нашла взглядом зомби. Я не успела и глазом моргнуть, как девушка с невероятной скоростью оказалась на ногах и перед застывшими в напряжении спутниками. Подняв руку, некромантка произнесла что-то негромким голосом с такой властностью в голосе, что у меня дрогнули брови в удивлении. Честно говоря, не ожидала, что у нее может быть такой тон. Хм, может, стоит взять ее к себе во Двор?
   Зомби глухо зарычали и двинулись к ней. Эвели шагнула к ним навстречу, попутно отмахнувшись от встревоженного отпрыска, и приложила к губам эфейя (эфейя - музыкальный инструмент, используемый только некромантами-духовиками Цитадели и Храмом Смерти в Сваорлоке, и по внешнему виду похожий на флейту, а по звучанию еще и на свирель, - прим. автора). Я никогда прежде не слышала ее игру, только описание, но это давало приблизительное знание. Но ее звучание посмеялось над моими самыми смелыми ожиданиями. Это было чудесно, волшебно, незабываемо! Если так звучали те легендарные флейты, похищающие души и маленьких детей, то неудивительно, что многие отказывались от помощи и уходили вслед за музыкантом.
   Музыка пленяла, околдовывала, погружала в свои холодные пучины и беспощадно сминала волю. Это было похоже на то, как кулак сминает тонкий лист бумаги - одно движение, и в руке лежит комок. Но самым ужасным было то, что я даже не думала сопротивляться. Зачем? Ведь тогда пропадет этот сладостный Зов, похожий на песню Дороги, и моя жизнь просто потеряет свой смысл и ценность. Эфейя звучала так, что перехватывало от восхищения дыхание и стискивало сердце, звучала с такой завлекающей страстью, что хотелось очертя голову раствориться в ней, позабыв обо всем на свете, и слушая только ее.
   Это было сумасшедствие, опьянение, бред, но такое желанный и восхитительный, что здравый смысл просто захлебнулся в буре восторженных чувств. Я не могу с помощью слов описать мое состояние. Казалось, что я накурилась лорга до такого момента, когда иллюзии становятся реальными. Нет, все не то!
   Мелодия властно звала к себе, точнее, заставляла чуть ли не на коленях приползти к некромантке и выполнять любую ее прихоть с щенячьим восторгом. Было просто невозможно противиться, казалось, что на тебя наваливается скала при одной только смутной мысли о неповиновении. Тяжело было дышать, думать, двигаться, и хотелось только одного - чтобы эфейя звучала и дальше, не приказывая.
   Я, почти сломившись, готова была опуститься на колени, но очарованность внезапно пропала, будто ее не было. От наступившей легкости закружилась голова и зашумело в ушах, и я все же опустилась на землю, заметив, как дрожат мои руки. Источник довольно фыркнул и что-то невнятно прошипел, уходя в глубины моей души, словно залегая на дно озера. Обескураженно потерев лоб тыльной стороной руки, я подумала о том, что пока не стану Архангелом, ну или Ангелом, то не буду сражаться с некромантом, у которого будет эфейя. Если жрице Смерти так сложно самостоятельно противостоять музыкальной магии некромантов, то как реагируют простые смертные? Ответ на свой вопрос я получила тут же, стоило только, наконец, вспомнить, что мы с Вэл не одни.
   У Лиэрина с Лиссе был остекленевший взгляд и какая-то жесткая, деревянная, что ли, походка. Они походили на древесных големов, идущих исполнять свой приказ. Мертвые, пустые глаза на неподвижных лицах, скованные движения и ощущение всепоглощающей покорности пугали простого обывателя, а вот меня это заставило расчетливо прищуриться. Если я смогу научиться играть на эфейя, то все буквально будут плясать под мою дудочку. О, Творец, в этом случае моя власть станет почти безграничной!
   Я, решив помочь тем, кто нуждался в защите в первую очередь, положила руки на плечи Лиэ и рыжего инопланетника и мягко оградила их сознание от колдовской музыки Вэл, хотя мне далось это с заметным трудом. Они искреннее и так сильно хотели слушать эфейя и дальше, что на первых нескольких секундах с легкостью разорвали тончайшее плетение моих чар. От отката у меня на мгновение свело судорогой пальцы и окатило ледяной волной до самого сердца, заставив его испуганно вздрогнуть. Более мерзкого ощущения в своей жизни я припомнить не могла. Упрямо сцепив зубы, я повторно поставила щиты на их сознание и удержала за плечи, не позволяя им идти дальше, и они начали приходить в себя. Я успела заметить, как их радужки на мгновения посветлели, а потом вернулись к своему родному цвету. Такое иногда бывает, это своего рода реакция организма на вмешательство, но меня это чем-то зацепило. Решив разобрать с этим, я просто отложила эту странность в памяти, чтобы потом в свободное время со всех сторон рассмотреть смутившую меня деталь.
   А Вот Даэн сопротивлялся, и вполне успешно, на мой взгляд. Он стоял на месте, опустив голову и сжав кулаки, но не делал и шага в сторону некромантки. От его Силы оборотня, вырвавшейся за пределы смертной плоти, еще больше дрожал воздух, и мою руку чуть ли не обожгло, когда я осторожно протянулась к нему. Неудивительно, учитывая, что наши силы полярны друг другу. Моя магия Смерти и квинтессенция Жизни у тахаэ-тэра. Тело иннвера порой вздрагивало, мышцы перекатывались под кожей так, как будто он собирался перекидываться. Я не раз видела этот процесс, и поэтому весьма обоснованно полагала, что Даэн собирается перейти в звериную ипостась, чтобы противостоять чарам эфейя. Но, честно говоря, я сомневалась, что из этого выйдет что-то хорошее. Не известно, как может отреагировать Зверь на такое колдовство - сойти с ума и начать убивать всех, кто окажется рядом, или просто умереть. Я не думала, что он сможет спокойно реагировать на магию, потому что не одну сотню раз видела, как звериная ипостась двуликих исходила пеной бешенства при малейшем намеке на использование Силы. Никто не знал, почему так происходит, поэтому старались как можно меньше колдовать рядом с оборотнями.
   Я, закусив губу, положила руку на обжигающе горячее плечо своего телохранителя и сжала так, что побелели костяшки пальцев, привлекая внимание. Даэн медленно, словно через силу, обернулся ко мне. Его зрачки то становились круглыми, то вытягивались в тонкие щели, и в глазах не было ничего разумного, только звериная жажда крови. Я сразу поняла, что стоит ему не то что попробовать, а только учуять кровь, как Зверь просто подавит свою вторую сознательную половину. И тогда мне придется или убить его, или приложить много усилий для того, чтобы вернуть своего благородного Даэна. И, чувствовалось мне, что будет второй вариант - я не дура, чтобы разбрасываться такими ценными кадрами и лишать своего наследника хорошего наследства. Я давно решила, что нужно будет или инсценировать свою смерть, или сделать что-то еще, чтобы привязать иннвера к Сваорлоку навсегда.
   Магия Смерти накрыла его пышущее жаром тело прохладным плащом, успокаивая и убаюкивая Зверя. Я начала тихо петь на эльфийском языке какую-то песню, которую лишь однажды слышала от своего супруга, но запомнила навсегда. Она была ласковой, журчащей и полной терпкой грусти, словно осенние вечера в степях. Я, помниться, тогда не посмела прервать Рэфила и, кутаясь в тенях, дослушала до конца, а потом также тихо, как и пришла, ушла, решив не тревожить консорта делами. Но эта песня заставила во многом пересмотреть свое отношение к мужу.
   Я негромко пела, чувствуя, как начал отзываться Огонь, разгораясь все сильнее и сильнее, пока не заполыхал почти в полную силу. Что-то во мне тревожно сжалось и с сухим треском сломалось, как кость под зубами, а в Его слышном только для меня смехе послышались торжествующие нотки. Но я продолжила петь, замечая, как голос становится чище и выше, совсем как раньше. Если бы я могла видеть свои глаза, то меня бы прошиб ужас - мои радужки начали отчетливо синеть, а возле зрачков наливаясь золотом. Но я не видела и продолжила петь, не подозревая, что собственными руками копала себе могилу.
   В какой-то момент эфейя и мой голос переплелись в единый узор, стали дополнением друг для друга, и стали звучать так прекрасно, что у меня возник страх того, что от этой красоты вполне можно потерять рассудок. Но ничего такого не случилось. Стоило только мне чуть забеспокоиться, как они разделились, вновь начав отдельное существование и лишившись своего настораживающего очарования. Это помогло мне успокоиться и продолжить возвращать Даэну его разум. Постепенно в оранжевых глазах начало проступать узнавание и уходить нерассуждающая жажда крови, что меня обрадовало и помогло с большим чувством петь.
   Между тем, дела у Эвели шли вполне удачно. После каждой высокой ноты, дисгармонирующей с общей тихой и болезненно нежной мелодией, упокаивалось по два-три зомби, прахом осыпаясь на песок. На лице девушки было удовлетворение и хмельное счастье от мысли, что ей вновь подвластна ее магия. Я видела, что она едва удерживала себя от того, чтобы не отбросить эфейя и заняться уничтожением восставших мертвецов более топорным и долгим, но вместе с этим более чувствительным для резерва способом. То есть просто пошвыряться заклинаниями. Я решила не помогать ей, с одной стороны опасаясь того, что могу все испортить, а с другой - хотела дать некромантке вспомнить, что значит быть магом. Я сама помнила, как это ужасно, когда знаешь, что в твоей крови бурлит магия, но не можешь воспользоваться и каплей. Помнила, это унизительное бессилие и ярость от осознания своей слабости, от которой хотелось выть и уничтожить того, из-за кого это произошло.
   Некромантия бушевала с яростным счастьем, обволакивая Вэл и вплетаясь в музыку эфейя. Глухо и довольно ворчали покойники, с жадностью ловя сладкие капли магии, но не думая о том, чтобы подняться. Им вполне нравился покой и такое редкое угощение, как магия мертвых. И я была этому рада, вполне себе представляя, что было, если бы они поднялись. Сомневаюсь, что резерва Вэл хватило для того, чтобы подчинить и упокоить их, да и я, честно говоря, была не важным помощником в этом деле. Насчет же остальных... Понимаете, они не маги, а просто воины, и начали бы пользоваться оружием. Вот только надолго бы их хватило?
   Я немного подалась к Вэл, блаженно жмурясь и лакомясь ее Силой. Она не была с привкусом тлена и гнили, как говорят маги, специализирующиеся по другим направлениями, наоборот, в ней чувствовалось что-то такое пряно-терпкое, как вино со специями, и приятно ласкало лицо, словно прибрежный бриз. Мой Источник замурлыкал от удовольствия и стал ближе к окружающему миру, и, казалось, только моя плоть удерживала его от того, чтобы он не оказался среди нас. За моей спиной появились туманные очертания крыльев, а глаза начали переливаться, бросая блики на лицо замершего в удивлении иннвера. Мне было хорошо, очень хорошо и так спокойно, будто я сидела перед камином в своем дворце в Тенир'Иане и грела в ладонях хрустальный бутон бокала. Безмятежность, чувство глубокого удовлетворения и целостности, вот как можно было описать мое состояние в тот момент.
   Некромантка отвела от губ эфейя и повелительно взмахнула рукой, обращая последнего зомби в прах. Замерев в задумчивости, она обернулась к нам и улыбнулась кончиками губ, но улыбка не затронула глаз, в которых гуляла вьюга некромантии. Те, кто никогда не видел глаз темных магов, вряд ли смогут понять, что я имею в виду. Это не то что мертвые и пустые глаза, но еще и холодные.
   - Все живы? - произнесла она без всякого намека на удивление, - тогда вам придется позаботиться обо мне.
   И с этими словами Вэл, закатив глаза, упала в обморок явно из-за истощившегося резерва. Такое долгое колдовство не проходит без вреда для здоровья, а уж о некромантии не стоит и говорить. Эти маги умирают в течение того времени, пока творят свою волшбу, поэтому к старости они, те, кто смог дожить крайне отвратительны. Хотя это на чей взгляд, конечно. Некоторым индивидам нравятся вампиры или русалки, так что все дело дурного вкуса.
   Я присела рядом с некроманткой и положила ее голову к себе на колени. Острожно подняв веко, я внимательно осмотрела глаз и нашла все признаки sfaoru- состояния, похожее на кому при сильном опустошении магического резерва. М-да, это очень не хорошо, потому что этим занимаются Целители, ну или другие маги с одинаковой Силой. А меня к некромантам сложно отнести. И все же нужно будет как-то выводить из этого состояния Эвели, иначе она или умрет, или навсегда останется в таком состоянии.
   - Что с ней? - тихо спросил Лиэ, присаживаясь рядом на корточки и с тревогой глядя на мертвенно-бледное лицо матери.
   - Ничего непоправимого, - отозвалась я, начиная осторожно вливать в девушку свою магию, - так что пока начните обустраивать лагерь, мы надолго задержимся, до ночи точно.
   Он кивнул, признавая мое право распоряжаться, и отошел, начав руководить остальными. Это у него хорошо получалось, сразу был виден опыт в этом деле, что меня вполне устраивало. Мне нужно было сосредоточиться, и крайне нежелательным, чтобы я отвлекалась на какие-то мелочи. Нет, с Вэл все будет хорошо, вот только меня совсем не радовало то, что придется несколько раз все начинать сначала.
   Мелкий ручеек моей Силы вливался в некромантку, начиная сублимироваться в нужный ей тип. Это была муторная и монотонная работа, требующая не только усидчивости и терпения, но еще и большой размер собственного резерва. Всеми этими характеристиками я обладала в полной мере, ведь они требуются и для управления королевством. Я впала в некоторое подобие транса, но при этом чутко следила за тем, что происходило вокруг. Мне не хотелось вернуться в мир и увидеть, что вокруг меня лежат трупы моих спутников и каких-либо разбойников. Я не ставила под сомнение тот факт, что Предвестники смогут защитить меня от практически любой опасности. Все-таки десятый и двенадцатый уровни посвящения даются жрецам не только за красивые глаза.
   - Я вам не помешаю, таи? - осторожно поинтересовался двуликий.
   - Смотря, что вы хотите от меня, - улыбнулась я кончиками губ, не открывая глаз, - если вас что-то интересует, то я могу ответить почти на все ваши вопросы.
   Он задумался, скорее всего, выбирая наиболее сложные и важные для него вопросы, которые доставят мне уйму проблем и неприятных ощущений. Я не знаю, как ему это удается, но Даэн с хирургической точностью находит такие вопросы, которые попадали в мои уязвимые места. Уж в этом я смогла хорошо изучить своего телохранителя. И я оказалась права, хотя сильно желала ошибиться, что со мной бывает редко.
   - Почему вы раньше не пели? У вас это очень хорошо получается, и вы не могли не заметить этого самостоятельно.
   Я подавила раздраженный вздох и желание послать тахаэ-тэра куда подальше, чтобы не задавал таких вопросов.
   - И почему вы постоянно находите такие нелегкие для ответа вопросы? - произнесла я ровным тоном, - вам обязательно нужно это знать?
   Почти на физическом уровне я почуствовала, как он азартно подобрался, найдя интересную тему для нашего постоянного спора в отношении 'добро-зло'. Я едва заметно скривилась и смиренно приготовилась к тому, что мы в который раз начнем мусолить одно и то же, оставаясь каждый раз при своем мнении.
   - У вас талант, а талантливые люди не бывают равнодушными. Но не вы, - начал подбираться к главному иннвер, - это странно и непонятно.
   - Может, я то редкое исключение, которое только подтверждает правило? - попробовала отшутиться я, - вы ведь знаете, что такие...хм, люди есть всегда. Именно они разрушают стереотипы, закостенелые традиции и приносят прогресс, новшества. Вы так не считаете? Заметьте, что это свойственно всем, не только людям. Вы знаете, что Война Раскола породила множество других, самых разнообразных рас, которые были одарены милостью Творца - иметь выбор и свободу воли, хотя многим кажется иначе. Взять, к примеру, вас, двуликих. Очень и очень много таких, кто презирает свою вторую сущность и говорит, что у них не было выбора! Чушь!
   - Чушь? - прошипел он, прижимая уши к голове, выдавая свое состояние, - многие из нас против воли были обращены. Какой же здесь выбор?
   Я про себя довольно улыбнулась и поаплодировала себе. Как оказалось, и для иннверов больным вопросом было их обращение. Мягко вплести в разговор нужное, уводя от основного, и пожалуйста, можно теперь хоть до одури спорить, забыв, с чего все началось.
   - Выбор все равно есть, - я тонко улыбнулась.
   В этом меня в довольно жесткой форме уверил супруг, когда во время очень тяжелого кризиса во время второго столетия моего правления, я не видела выхода из тупика, в который меня загнали Лорды. Я тогда была в тяжелом состоянии и готова была на стену лезть, ну или просто казнить всех аристократов для повышения настроения.
   В мое предыдущее правление не было таких острых ситуаций, требующих столько времени таких крепких нервов. Мне удавалось с легкостью балансировать над пропастью ошибок и умело манипулировать Лордами, нажимая на те кнопки, которые заставляли их делать то, что мне было нужно. Впрочем, все еще обострялось тем, что менестрель еще не полностью отпустил меня, поэтому я чрезмерно эмоционально реагировала на все. А потом, спустя несколько столетий, я стала холодной и равнодушной, что только было лучше для правления, но не для тех, кто искал от меня душевного тепла. Хотя кому оно нужно в стране Теней? Только душевнобольным.
   - И не подскажете, где он? - саркастично осведомился Даэн, выдавая себя с головой.
   По тому, как он остро реагировал на наш разговор, даже дураку было понятно, что тахаэ-тэр стал двуликим не по собственному желанию, а по принуждению. И теперь я просто безжалостно топталась по его занозе, чтобы он не вспомнил о своем вопросе. Я знала, что это гнусно с моей стороны, но меня это совершенно не трогало. В конце концов, он мой раб, и я могу делать с ним все, что захочу, прекрасно зная, что иннвер никуда от меня не денется и не станет ненавидеть. Почему? Потому, что он желал найти и вырастить во мне все доброе и светлое, что только существует в мире. Зря, кстати, абсолютно бесполезное дело.
   - Ваш выбор - это или жить в согласии со Зверем и быть счастливым, или ненавидеть Его и всю жизнь страдать, - я открыла глаза и твердо посмотрела на него, - Даэн, поймите, никто, кроме тех, кто обладает второй сущностью, не сможет понять, как это замечательно иметь такого друга, который никогда не предаст и всегда поддержит. Об этом многие могут только мечтать. Стали оборотнем? Так это замечательно! Вы подумайте, как много получили - Клан, Силу, друга. Что еще вам нужно?
   Телохранитель молчал, рассматривая свое 'проклятие' с моей позиции. Сомневаюсь, что он когда-либо рассматривал это в таком ракурсе. Обычно такие уверенные в своем 'проклятии' двуликие видят только отрицательные стороны, не видя и не признавая положительных моментов. Что бы делала я, если бы стала оборотнем? О, я была бы рада, заполучив дополнительный источник сил и возможностей. Но, увы, Тени не подвержены ликантропии. Мы своего рода тоже оборотни, только меняем внешность, расу, но не ипостаси, сущности.
   - Понимание других, - сухо отозвался он.
   Я не стала скрывать удивления. Понимание? Я готова была услышать такую чушь, как любовь или, на худой конец, дружба, но не понимание. Да, я не отрицаю, что это довольно редкое и ценное, но толк от него только во время военных действий. А зачем оборотню понимание других?
   - А зачем оно вам? - я задумчиво намотала на палец прядь волос Эвели, - все равно от него редко когда бывает польза, только часто унижающая жалость. И все.
   Двуликий с раздражающей скорбью посмотрел на меня, как на неизлечимо больную, и со вздохом покачал головой:
   - Мы вряд ли когда-нибудь поймем друг друга.
   Я улыбнулась про себя, уловив другой смысл сказанного - 'вы так и не изменитесь'. Почему он не может понять, что я просто другая? У меня абсолютно иные ценности, взгляды, мораль, в конце концов! Нас создали разные расы, и поэтому ничего общего не может быть в принципе. Однако Даэн с упорством, достойного лучшего применения, пытается найти во мне то, что вообще не существует. Ладно, Дьявол с ним, главное, что он позабыл о своем вопросе.
   - Зато многое сможем узнать, - чуть пожала я плечами и примиряющее улыбнулась, - Даэн, просто научитесь принимать окружающих такими, какие они есть. И поверьте мне, жизнь вам покажется намного проще.
   На этом наш разговор благополучно увял, чем я была вполне довольна. Философствовать с иннвером занятие неблагодарное и тяжелое, так что чем меньше мы касаемся этого, тем благожелательнее я к нему.
   И что у нас там с лагерем?
  
   Наступила ночь, а вместе с ней пришел и холод. Нам пришлось спать по двое, пытаясь согреться и не упустить последние крохи собственного тепла. Тот, кому выпала очередь дежурства, кутался в теплый плед и грелся у костра. В данный момент, это была я. Мне стоило большого труда убедить всех, что вахта на всю ночь - мое самое заветное желание. Надеюсь, вы не подумали, что это действительно так? Просто мне нужно было поговорить с Даниэлем, который беззвучно стоял за моей спиной, практически ничем не выдавая своего присутствия. Если бы я не была потенциальным Архангелом, то ни за что бы не заметила его.
   - Присаживайся, Дани, - не оборачиваясь, произнесла я, - нам нужно поговорить.
   Жрец сел рядом со мной, обняв за плечи. Какие бы между нами не были разногласия, но мерзнуть из-за гордыни никому из нас не придет в голову. Я накрыла пледом и его, а затем как можно теснее прижалась к нему. Со стороны нас могли бы принять за влюбленных, но это было совсем не так. Да, между нами была страсть, которую наивная менестрель приняла за любовь, но она быстро перегорела, оставив пепел злости. И все равно с ним у меня многое связано, чтобы просто ненавидеть его.
   Я не спешила начать разговор. Мне нужно было как можно лучше сформулировать свои вопросы и подготовиться к тому, какие услышу ответы. Я не сомневалась в том, что Дани знает, что происходит в Сваорлоке. Все-таки он же должен приносить отчеты моему мужу.
   Но не мне было суждено прервать наше молчание.
   - Вы ведь снова стали менестрелем. Так? Ответьте, - тихо попросил он, - я слышал, как вы пели. Так может петь только тот, у кого есть Огонь.
   Какая-то странная надежда и страх прозвучали в его голосе, заставив меня чуть нахмуриться. Стала ли я менестрелем? Сложный и очень неприятный для меня вопрос. Да, на тот краткий момент я была бардом, но теперь вновь Королева и планирую и дальше ею оставаться. Чтобы не говорил шаман ан'дуинов, мой Путь - это судьба Правительницы Теней.
   - Только на одну песню, и знаешь, я больше никогда не стану менестрелью и не хочу ей быть. Не хочу быть той размазней и слабачкой, которую вам с Рэфилом пришлось постоянно защищать и стать моими Стражами по приказу киниль. Скажи, неужели тебе вновь хочется видеть эту истеричную дуру? - холодно усмехнулась я, вкладывая в свой тон как можно презрения и отвращения.
   Мне не хотелось, чтобы мой Страж тешил себя иллюзиями. Ведь они могут ему потом дорого стоить, а мне все еще не хотелось терять своего белокурого жреца. Считайте, что это просто низменное чувство собственничества, от которого мне не хотелось избавляться. Мой Даниэль, значит, никому другому не позволено делать с ним что-либо. Мой и только мой.
   - Мы стали Стражами по собственной воле, никто не мог приказать стать ими, - ровным голосом ответил Дани, но я поняла, что он оскорблен. Сжав рукоять sgass так, что побелели пальцы, он продолжил, камнем роняя каждое слово, - и да, я хотел бы видеть вновь ту менестрель.
   Он меня удивил. Очень. Я знала, что Дааниэль, когда не скрывается за огромным количеством своих масок, очень жесткая и беспощадная личность, превосходящая по этим параметрам Рэфила. Проще говоря, Дани упивается чужой болью и ни в каком виде не приемлет чужую слабость. Возле него должна быть сильная, несгибаемая женщина, которая сможет выдержать его непростой нрав. Такая нашлась, точнее, нашелся. Такой же прекрасный, как и аморальный князь северитов Илэриан. Так зачем же Даниэлю та истеричка, которая предпочтет любому мужчине Дорогу?
   - Даниэль, - нахмурилась я, - извини, но я не могу понять - чем тебя так привлекла менестрель? Думаешь, ты был бы счастлив с ней? Пойми, как только ее позвала бы Дорога, она бросила бы все - дом, тебя, детей, если бы они появились, и ушла бы без малейшего сожаления. Для нее только две вещи важны - Огонь и Дорога, больше никто и ничто.
   Дьявол, я никогда не смогу понять эльфов, что темных, что светлых. Мне иногда кажется, что они все же созданы Творцом, а не Выпивающими и Живущими, потому что так же непонятны в своих поступках и пристрастиях, как и люди, ан'дуины, фьори и все те, кто был создан для жизни, а не для войны.
   Эльфы... Их ведь не даром зовут Дивными. Прекрасные, завершенные, похожие на гениальные картины и скульптуры. Дивные... Но только для тех, кто плохо знает этот народ. Даниэль прекрасен, удивителен, но не дивен. В нем не достает внутренней гармонии и кристальной четкости, он похож на незавершенное полотно. Мой супруг близок к тому, чтобы быть Дивны, но ему не хватает всего одного шага - принять свой Источник, и вот тогда он станет целостным. Митари и Эшен - вот они Дивные, в этом никому не приходиться сомневаться. Больше я не встречала тех, кого можно было бы назвать Дивным.
   - Я бы все равно ждал ее, зная, что она рано или поздно вернется, - по губам Дани скользнула неуловимая сожалеющая улыбка, - или просто пошел бы с ней.
   Я почувствовала, как в злой насмешке скривились губы. Пошел бы с ней... Я в этом не сомневаюсь, но долго ли смог продержаться? Так многие говорили, но не выдерживали и трех-пяти месяцев и бросали своих менестрелей, не понимая, как больно били в душу. Барды с такой пылкостью доверялись своим возлюбленным, с какой горит их Огонь. И разочарование безжалостно резало своими осколками трепетную душу менестреля. Я знаю о чем говорю, со мной такое было.
   - Раморэ - это просто... - я запнулась, пытаясь подобрать правильное определение, - просто ... образ, иллюзия, маска. А настоящая я - это Королева Лаи'ин.
   - Которую я искреннее ненавижу и не понимаю. Знаешь, чем меня привлекла твоя, как ты выразилась, маска? Я грелся в ее Огне, а рядом с тобой я мерзну, -передернул плечами Предвестник.
   Холодная сущность Предвестника Смерти, впрочем, как и многих других оттаяла подле ласкового Огня Раморэ и, лишившись, слепо искал Его, не находя. А я, в свою очередь, пыталась приманить Дани куском льда. Глупо, правда? Это было бы забавно, если не было так горько.
   - Потому что во мне нет Огня, - тихо закончила я за него, - возвращайся к Илэру, Дани. Я клянусь, что больше никто из Теней никогда не потревожит тебя. Уходи. Нам больше нет смысла общаться.
   Это нужно было сделать давным-давно, вот только я с дурным упрямством не хотела делать этого, обманывая себя в том, что он 'ценная боевая единица'. Впрочем, так оно и есть, но только в том случае, если Дани действует по собственной воле. А в последние несколько столетий это совершенно не так. Я только из чувства собственничества не хотела его терять и все. Теперь же нам лучше больше никогда не видеться.
   - Как скажете, - что-то я не услышала в его голосе большого воодушевления.
   - Только скажи мне в обмен на это, что со Сваорлоком? - я дала своему беспокойству в полной мере развернуться во взгляде, обращенном на белокурого эльфа, и в голосе.
   Он задумался, теребя край своего камзола. Мне показалось это дурным знаком, потому что так Дани делает, когда нервничает и пытается что-то скрыть.
   - Так все плохо? - сердце болезненно сжалось.
   - Не так, как кажется, - 'успокоил' меня жрец Смерти, - Рэфил и твой наследник держат ситуацию под контролем.
   - Почему Фрей не коронуется?
   - Интриги, - усмехнулся Дани, - большего я не знаю. И, Королева, я не могу уйти до тех пор, пока меня не отпустит Верховный. Но все равно, спасибо, - серьезно произнес он и, еле ощутимо коснувшись губами моего лба, ушел, оставив меня в тяжелом состоянии.
   Сваорлок, что же с тобой творят мой супруг и сын?
  
  Глава 13.
   Я не буду подробно рассказывать о событиях последующей недели, потому что не вижу в этом никакого смысла. Пришедшая в себя Эвели объяснила своему отпрыску,как мы оказались в другом мире, и совсем чуть-чуть рассказала о своей прошлой жизни. Лиэ с откровенным недоверием выслушал ее, но спустя всего пару часов все его сомнения развеялись, как дым от лорга, стоило только увидеть семь солнц. Впрочем, и я удостоилась сюрприза, правда, крайне неприятного. А все дело в рыжем инопланетнике. Как оказалось, он был не то, что не совершеннолетним, а еще относился к категории малолетних. Я была готова попытаться открыть межмировой портал любыми способами, но только вернуть его обратно в закрытый мир, где у него был официальный опекун. Мне совершенно не хотелось подвергать ребенка возможным опасностям, но, увы, я не смогла ничего сделать и смирилась с тем, что нужно будет учить его жизни. Хотя последнее несколько меня порадовало. Учитывая, что в данном возрасте дети впитывают всевозможную информацию и составляют свою картину мира, то у меня были очень неплохие шансы воспитать себе еще преданного эмиссара. А такие помощники мне всегда нужны.
   К ближайшему городу нам удалось добраться только через полторы недели, прибившись к каравану. Мы нанялись в качестве охранников, только выиграв от этого. Укрыв свои чуждые для здешних жителей лица за несколькими слоями ткани, нам с легкостью удалось всего за пару часов стать "своими", получив много информации об этом мире. Как оказалось, он почти на две трети состоял из пустынь и горных местностей, но все же существовало несколько довольно крупных "благословенных оазисов жизни", где возделывали самые прихотливые растения и выращивали скот. Вот только они были очень и очень далеко, почти десять месяцев верхом потребовалось, чтобы добраться до них.
   Но меня больше заинтересовала политика, чем география. Как оказалось, здесь был Злодей, стремящийся захватить и поработить весь мир. И, как показывало время, это удавалось ему, пусть и с некоторым трудом. Мне было бы интересно пообщаться с ним. В большинстве случаев, это выдающиеся личности, с такими приятно иметь дело. И мое желание познакомиться с ним подогрело то, что он был одним из самых могущественных магов этого мира. Возможно, ему удастся снять блокирующую руну, и я вернусь в свою страну.
   Верховые животные, носящие забавное название орвиги и похожие на горбатых лошадей и ящеров одновременно, долгое время обходились без воды и не испытывали трудностей при ходьбе по песку. Я задремала в седле от их плавной рыси, почти опустив поводья, и, кажется, видела обрывки снов, а может, это были воспоминания. Не знаю. Во всяком случае, это было вполне правдоподобно. Вот только я почему-то не смогла запомнить, что снилось. Может, это было и к лучшему, потому что не бередило почти зажившие раны. Но было странным и пугающим то, что с каждым днем мне было не так больно вспоминать свою семью, Митари, Йона, будто они потихоньку становились для меня чужими, но вот о Сваорлоке моя душа вздыхала с прежней силой. И это меня немного успокаивало. До тех пор пока я люблю свою страну, со мной все будет в порядке.
   Но пять дней назад произошло такое, что не оставило меня неравнодушной. Я встретилась с легендой этого мира - Сарганнахом.
   - Таи, - легко тронул меня за плечо Даэн, - мы проезжаем мимо Сарганнаха. Посмотрите.
   Я посмотрела туда, куда мне указывал телохранитель, и вздрогнула. Сияя под палящими солнечными лучами белоснежными стенами, Сарганнах даже издали был великолепен, но не это меня заставило меня вздрогнуть. Я почувствовала, что этот город живой, разумный, и по своему могуществу превосходит любую из стран Теней. В его силах вполне было уничтожить нас за своими пределами, и это сильно напрягало. И еще я почувствовала, как он за нами наблюдает, как паук за неосторожной мухой. Творец и Его Извечные, какое счастье, что мы только проездом! Вряд ли я когда-нибудь соглашусь посетить Сарганнах.
   Краем глаза я заметила, как караванщики, восхищенно прищелкнув языком, тем не менее, осенили себя охраняющими жестами своих богов. Некромантка прерывисто вздохнула и коснулась груди в том месте, где висел защитный амулет, сотворенный ею всего пару дней назад. Несмотря на то, что он был сделан всего за пару часов, его мощь ощущалась мной на расстоянии в несколько метров, что о многом говорило. Поймав мой взгляд, Вэл вскинула сжатую в кулак руку, что означало "быть настороже".Ее сын, заметив этот жест, беспокойно положил руку на рукоять меча, торжественно подаренного матерью, и, приподнявшись на стременах, огляделся. Даже он, не обладающий магическими способностями, смог почувствовать исходящую от белокаменного города опасность. А вот Лиссе отреагировал весьма неадекватно. Аметисты его глаз впились во что-то,видимое только им, и легкая дымка заволокла их. По тому, как едва заметно затрепетала ткань, мне стало ясно, что инопланетник беззвучно говорит с кем-то. Но я не могла понять с кем и, самое главное, как. Я не чувствовала ни дрожи магических линий, ни телепатических волн, ни-че-го. Замерев в седле, Лиссе внимательно к чему-то прислушивался, а потом медленно кивнул и продолжил езду, как ни в чем не бывало. По всей видимости, он обладает интересными талантами, и мне нужно внимательно проследить за ним, чтобы понять.
   - Вы тоже это заметили, - констатировал иннвер, увидев мою реакцию на город и нервно передернув плечами, - вы видели что-нибудь подобное?
   Сощурив глаза, я задумчиво покусала губу, впрочем, двуликий этого не заметил из-за того, что мое, как и у всех остальных, лицо было почти полностью закрыто, и только глаза были видны.
   - Такое же мощное - нет, - покачала я головой, - но подобного вида - да. Видите ли, все страны Теней такой же структуры и почти разумны. Но этот город... мне кажется, что у него есть воплощение. И это очень опасно.
   Взгляд оранжевых глаз сделался недоуменно-вопросительным, намекая на то, что мне нужно развить свою реплику.
   - Понимаете, Даэн, все дело в том, что если у города появляется воплощение или, проще говоря, душа, это означает, что свою силу город черпает непосредственно от своих жителей и строений и может напрямую влиять на судьбы. И, возможно, управлять богами, - нехотя закончила я, продолжая нервничать от слишком пристального внимания Сарганнаха.
   Он попробовал залезть в мою душу, но Источник, угрожающе зашипев, не позволил, чем позабавил город.
   "Мы еще с тобой встретимся, Тень, - сухо прошелестел голос, - и тогда познакомимся поближе".
   После этого я старалась спать как можно меньше, чтобы не слышать во снах этот шепот, пробирающий до самой глубины души. Но при мысли, что я при каких-то событиях буду вынуждена посетить Сарганнах, во мне все противно сжималось и трусливо скулило. И я ничего не могла с этим поделать, потому что с ясностью понимала, что для этого есть веские причины.
   - Опять вспоминаете Сарганнах, таи? - несколько сочувствующе поинтересовался Даэн, подъезжая ко мне поближе.
   - Почему вы так думаете? - удивленно покосилась я на него.
   - Он стоит того, чтобы его вспоминать, - от улыбки его глаза, на солнце выцветающие до дикого меда, сощурились, - и еще, вы постоянно повторяете вслух "Сарганнах".
   - Спасибо, - кивнула я, хмурясь. Мне нужно лучше держать себя в руках, если я начала высказывать в голос свои мысли. Для Королевы это недопустимо. Нужно заняться своим самоконтролем. Представляю, как скривит губы Йон, когда увидит, что я позволяю чувствам руководить собой, - кстати, как вам этот город?
   Мы ехали по довольно чистым и широким улицам Триэре, небольшого, всего на несколько десятков тысяч жителей города. Я с интересом разглядывала город, похожий на песочный торт с взбитыми сливками - милые домики золотисто-желтого цвета с белосахарной лепниной, черепицей и ажурными оградками. От всего этого веяло сдержанным довольством и умиротворением, от которых начали постепенно таять страхи и сомнения. На какой-то краткий миг захотелось чего-то несбыточного и безрассудного, вроде ночного концерта для разбойников. Да, было в моей бурной жизни такое, не отрицаю. И тогда это было просто потрясающе. Представьте себе: середина ночи, огромный костер, через который прыгают бородатые мужчины с пропитыми лицами, а остальные горланят развеселые песни. И молодая девчонка-менестрель, заливисто смеясь, травит неприличные анекдоты, подыгрывая себе на лютне. А потом, когда было выпито столько, сколько нужно для того, чтобы с горячей искренностью клясться в вечной дружбе, мы водили хороводы и пели о любви и великих подвигах. Пожалуй, больше нигде я не встречала такой теплоты и благодарности, какая была в глазах тех закоренелых убийц. Ведь в тот краткий летний вечер я смогла подарить им то, о чем они не могли мечтать - Огня, нежности и чистого, без всякой пошлости веселья. Не зря меня тогда звали Оставляющей. Я оставила тем грубым мужикам часть своей души, надежду и веру. А для них это было поистине бесценно.
   - Спокойный, добродушный, тихий, - охарактеризовал его иннвер, - мне здесь спокойно.
   - И мне тоже, - согласилась с ним Эвели, - но это здесь нужно жить, когда устанешь.
   - Это болото, - не согласился Лиэрин, оглядываясь по сторонам с заметной брезгливостью, - затягивает, успокаивает до одури, и все, больше не живешь, а существуешь.
   Мать посмотрела на него с грустью и покачала головой, но ничего не сказала. Кому, как не многовековой страннице и воину, не понять, что от долгой дороги можно устать? Да, вначале это просто восхитительно - новые места, приключения, друзья, но потом проявляется и обратная сторона. Приедаются пейзажи, приключения вызывают только раздражение и усталость, а друзья умирают, спасая твою жизнь. Замечательно, правда?
   - Но иногда и Смерть - награда, - с недетской мудростью в голосе произнес Лиссе.
   У меня от нее прошлись мурашки по коже, будто дохнуло морозным ветром. Судя по всему, схожие ощущения испытали и остальные мои спутники. Я не переставала удивляться этому малолетнему инопланетнику, умудряющемуся быть и легкомысленным до дури, и говорить такие умные вещи, о которых не каждый задумается. И этот парадокс заставлял меня почувствовать охотничий азарт и удовольствие при мысли о том, что из Лиссе получится хороший эмиссар после моего участия.
   Но помимо этого, во мне что-то беспокойно ворочалось, безуспешно пытаясь донести какую-то несомненно важную мысль, в отношении этого ребенка. Было в нем что-то неправильное, неестественное и дисгармоничное, но, что удивительно, это чувствовала только я. Эвели, выслушав мои сомнения, только пожала плечами, сказав, что ничего странного в нем не замечает, он всегда был таким. Но меня это не успокоило и заставило пристально присматриваться к Лиссе, с каждым днем подбираясь к разгадке все ближе и ближе, о чем тот совсем не подозревал. Что ж, будет очень весело, когда я смогу подтвердить свои сомнения.
   Лиэ и Даэн переглянулись, выражая свое согласие со словами рыжего мальчишки. Они оба были воинами, но при этом у них не было того Духа, который заставляет сражаться всю жизнь, помогает находить упоение в победах и искать такого противника, от руки которого не будет стыдно умереть. Я знала, что они оба, когда пройдет еще немного времени, с радостью будут готовы осесть в подобном Триэре городе, чтобы долгими зимними вечерами с ностальгией вспоминать свои былые подвиги.
   - Лиссе, ты ничего странного не чувствуешь? - с напряжением спросила Эвели, беспокойно начиная оглядываться.
   - Что-то... - запнулся мальчишка, пытаясь подобрать правильное слово, - чужое, не здешнее. Не злое, просто чужое.
   - Или чужие, - кивком указал Даэн в сторону.
   По улице, на красиво вышагивающих лошадях, ехали воины в черно-зеленых плащах приснопамятного Злодея. Я не знаю, как это объяснить, но от них не шла та подавляющая агрессия, которая присуща убийцам по призванию. Нет, взамен нее была спокойная уверенность и осознание своей силы, и что-то еще мне непонятное, но крайне занятное.
   В тавернах о них говорили такое, что впору всем вооружиться и идти войной на этих извергов. Чего только они не делали! Кровавые жертвоприношения, мародерство и разорение кладбищ еще цветочки, по сравнению с остальным. Но меня это несколько смутило. Видите ли, дело в чем. Обычно о таких вещах стараются говорить тихо и постоянно оглядываясь по сторонам, чтобы не накликать беду. А здесь чуть ли вопят на каждом углу. Отсюда вывод: или все это простое преувеличение, или это весьма умный ход. В моей памяти есть случай наподобие этого. Один князь специально распускал слухи о дикой кровожадности своих гвардейцев, и все, как бы удивительно это не звучало, поверили, не имея никаких доказательств, кроме слухов. И ни один из соседей не думал нападать или защищаться, когда под его стены приходили "кровавые" гвардейцы.
   Я склонялась ко второму варианту, глядя на этих воинов. И это еще больше подогревало мое желание познакомиться с Эрдилом, хозяином этих монстров.
   - Хм, кажется, о них недавно говорили на площади, - Лиэрин явно начинал прикидывать, скольких сможет убить.
   К моему удивлению, отпрыск некромантки, который, по идее, должен был набраться от нее и своей профессии цинизма и спокойного отношению к смерти, слишком нервно относился к "несправедливости" и прочей чуши. Меня сильно изумляет и иногда сильно раздражает то, что многие не могут понять одной простой и важной вещи - нет абсолютного Добра и Зла, есть только их комбинации. Нет Злодеев, вместо них личности с непонятными для остальных моральными ценностями. Но, Творец и Его Извечные, как же всем нравится мерить все по себе! И если рассматривать это в таком плане, то я - кровавый и жестокий диктатор. Я не стану отрицать, что в период моего правления было очень много казней и убийств, но это помогло подняться Сваорлоку с колен и позабыть подданным, что такое голод и болезни. Да, пришлось действовать жестко, но зато какой результат! Страны Теней перестали с презрением относиться к моему королевству и стали считать равным себе, если не выше.
   - Я ухожу к ним, - негромко произнесла я, но все вздрогнули так, будто я прокричала им в ухо, - вы вправе не пойти со мной.
   Иннвер задумчиво наклонился вперед, чтобы погладить своего скакуна по шее и скрыть от меня выражение глаз. Я про себя улыбнулась и покачала головой. Мне и так было ясно, о чем он думает. Этот идеалист-романтик, видящий мир в черно-белом цвете, категорически был против того, чтобы пойти в армию "гнусного узурпатора". Но ничего сделать не мог - как-никак, он мой раб, и не забывает об этом ни на мгновение. И мне в нем это очень нравится.
   - Я иду с вами, таи, - с неохотой в голосе склонил голову Даэн.
   "Другого выбора у меня нет", - прозвучало подтекстом.
   Вот только бы еще порой так демонстративно не показывал свою зависимость от меня.
   Мне не было его жаль, совсем. Он сознательно допустил такую глупость, как выкупить собственной свободой весь долг Клана. Если бы этого не произошло, то с меня хватило бы попросить только об одной услуге с каждого и все, на большее я не стала бы претендовать. Наверно.
   Но меня совершенно не устраивало то, что иннвер будет защищать меня только из долга, обязанности, но не по собственному желанию. А это уже ставит мою безопасность под сомнение. И мне, понятно, это не нравится. Мне отчего-то хочется добраться до своего Сваорлока живой и, желательно, невредимой. А уж если я буду при своей магии, то будет просто великолепно. Я не сомневалась в том, что выяснение отношений с супругом будет не из легких, и для этого нужны весомые аргументы.
   - Я с тобой, - тряхнул головой Лиссе и подмигнул мне, - с тобой весело.
   Я только кивнула. В любом случае, я забрала бы его с собой, несмотря на несогласие, потому что приняла его под свое покровительство. А это не пустые слова. Отныне и до тех пор, пока не умрет, мальчишка будет находиться в моем фаворе. Проще говоря, я усыновила Лиссе. Когда я вернусь на престол, то дам ему титул Лорда-ириэ, принца не по крови, но не стану делать его Тенью. Меня устраивает и нынешняя раса.
   А вот Вэл не могла решить. С одной стороны, возможно, только я в этом мире знала координаты ее мира, а, с другой стороны, был ее единственный и, скорее всего, последний сын. И, как я видела, последнее стало перевешивать, и не могла винить ее в этом. Сомневаюсь, что я бы выбрала другое. Хотя кто знает? Если бы от моего возвращения зависела судьба Сваорлока, то мой выбор был бы ясен. А с появлением наследника я смогла бы, надеюсь, разобраться.
   - Лиэ, не стоит судить по слухам, - произнесла я, видя метания Эвелири, - вполне возможно, что это просто вранье. И у тебя есть шанс это узнать.
   Он задумался, теребя поводья. Я ценила такое его достоинство, как умение рассматривать положение с учетом новой информации. Но заноза в виде четкого, но не такого, как у Даэна, деления добра и зла все же оставалась. Я надеялась, что смогу выбить из них эту дурь, благо их психика еще по-прежнему гибкая. Вот в чем плюс долгоживущих рас, так это в том, что их сознание пластично еще очень долгое время. И это позволяет таким, как я, лепить из них то, что нужно.
   - Я согласен, - сказал Лиэрин, расслабляясь.
   В глазах его матери проскользнуло облегчение.
   - А куда же я без вас? - произнесла Вэл, - так что, едем к вербовщикам? Так, кстати, а куда они делись?
   Действительно, пока решали, кто согласен пойти со мной под стяг Эрдила, его гвардейцы куда-то уехали. Хотя нет, вон они, точнее их лошади, привязанные к коновязи трактира "Семь дорог". Я пощекотала шпорами бока орвига и направила его в нужную сторону.
   Не оглядываясь на своих спутников, я быстро привязала своего скакуна и вошла в трактир. Обоняние порадовал вкусный запах еды, а глаза - чистый и светлый зал, со вкусом оформленный. По всей видимости, "Дороги" не из дешевых заведений, но и я не бедная. Хозяин каравана уже заплатил нам за успешную охрану, так что деньги приятно оттягивали поясной кошелек.
   Заметив мое появление, ко мне двинулся вышибала, с явным желанием выкинуть из трактира. Я выглядела простым наемником в запыленной одежде серого цвета, а не состоятельным посетителем. Но мне хватило одного только короткого взгляда, чтобы осадить ретивого слугу. Найдя взглядом гвардейцев, я двинулась к их столу, поправляя заплечные ножны так, чтобы легко можно было вытащить свой меч.
   - Светлого дня и тихой ночи, - произнесла я по местным обычаям, положив правую ладонь на сердце, показывая, что слова искренние, и открыла свое лицо.
   Взгляды гвардейцев впились в него, сразу опознавая во мне чужака. Слишком светлая кожа, резкие черты лица и холодный, жесткий взгляд, свойственный только женщинам-воительницам из Длани Светлоокой. Но я не была одной из них, что они определили сразу, не найдя платка с символом и кулона. И это удивило их.
   Но меня восхитил гвардеец со светло-каштановыми волосами. Если бы он был Тенью, то был бы самым прекрасным мужчиной во всех королевствах. Узкое, какое-то режущее взгляд лицо, высокие скулы, тонкие губы и прямой нос. У меня его внешность ассоциировалась только с одним словом "острое". Весь его вид давал понять, что с ним опасно играть дилетантам, а тонкое присутствие тщательно скрываемой колдовской мощи еще больше очаровывало меня.
   То, что этот гвардеец был главным, было видно каждому. Он сцепил пальцы перед собой и уперся подбородком. Его глаза удивительного фиалкового цвета внимательно прошлись по моему лицу вновь, чтобы найти ранее не замеченные детали и, кажется, обнаружили. Зрачки на мгновение сузились, а потом вернулись к своему исходному состоянию.
   - Светлого дня, - кивнул он, пытаясь незаметно прощупать меня с помощью магии, но наткнулся на глухой щит, - чем могу помочь такой прекрасной женщине, как вы?
   Было видно, что по обычаям этого края он готов был осыпать меня комплиментами, но встретился глазами с подошедшим Даэном, и с его стороны было бы крайне неприличным восхищаться чужой женщиной. Иннвера гвардеец посчитал мужчиной, который имел на меня права. Нет, не обязательно, как муж или хозяин, а как брат или отец. Хотя нас даже по глазам нельзя было принять за родственников.
   Прекрасная женщина... Я никогда не была красивой ни как Тень, ни как человек и знала об этом, несмотря на лесть придворных и комплименты семьи. Да, я могла бы стать ослепительной красавицей, но внешность при Дворе Теней играет второстепенную роль. Моих фаворитов притягивает мое положение Королевы, а не красота. Впрочем, и я больше интересуюсь талантами, а не смазливой мордашкой. Хотя в случае с этим гвардейцем, я готова была пересмотреть свои правила. Уж больно он был хорош. Если Митари хотелось постоянно любоваться, восторженно трогать и не позволять этого остальным из-за того, что был прекрасной статуэткой, то сидящий напротив человек вызывал совершенно другие эмоции. Какие, можете предположить сами.
   - Может, предложите мне присесть? - мягко поинтересовалась я.
   - Присаживайтесь, - он бросил выразительный взгляд своему подчиненному, и тот спешно поднялся, уступая свой стул.
   Я кивнула и села, отметив, что это место крайне не выгодное. Меня буквально зажали в угол, и если ситуация выйдет из-под моего контроля, то мне придется туго. И все это прекрасно понимали. Я положила меч на колени и кивнула двуликому, который занял такую позицию, которая выразительно показывала, кому придется плохо в первую очередь.
   - Кто он вам? - гвардеец не стал пояснять ни взглядом, ни жестом кого имеет в виду, но и так было понятно.
   - Это мой должник, - кратко пояснила я, - но я хочу поговорить с вами не об этом.
   - Я весь во внимании, - заверил он, с некоторой иронией глядя на меня.
   А я неожиданно затосковала по настороженности Теней. Мы бы никогда не позволили бы себе такого отношения к незнакомцу, пока не узнали, что от него можно ожидать. Мне захотелось увидеть перед собой своего Лорда-консорта, который с искренней внимательностью выслушал бы все, что я желала бы ему рассказать. Но, увы, передо мной был человек. Не молодой, конечно, но все же человек.
   - Не стоит недооценивать потенциального противника, - покачала я головой, - я...
   - А вы считаете, что можете стать для меня противником? - усмехнулся гвардеец, бестактно перебив меня.
   Его бойцы издевательски рассмеялись, будто рассказали крайне смешной анекдот. Я увидела, как заледенели глаза иннвера, и отрицательно покачала головой, прося не вмешиваться. Такая довольно грубая попытка спровоцировать была рассчитана на тех, кто действительно не представлял опасности.
   - А почему нет? - усмехнулась я одними губами, - как маг, я, скорее всего, намного сильнее вас. Мой щит вы так и не смогли пробить. Я не права? А вот что с оружием... пока вы не видели меня, чтобы уже оценивать.
   - Послушайте?.. - он выразительно замолчал.
   - Лаи'ин.
   - Послушайте, Лаи'ин, что вы хотите?
   Теперь он готов был меня услышать. Я подобралась и чуть подалась к нему, будто хотела что-то рассказать по секрету.
   - О, самую малость. Всего лишь стать еще одним вашим гвардейцем.
   Снова смех. Веселые ребята, всегда находят повод порадоваться чему-то.
   - Всего-то? - насмешливо уточнил гвардеец.
   - Ну, не только я, - улыбнулась я, - еще мои друзья и ириэ.
   - Ириэ?
   - Усыновленный. Пусть еще ребенок, но уже одаренный. Как вам способность говорить с городами, узнавать их слабые места в обороне? Согласитесь, очень полезно.
   Гвардеец потер подбородок, сверкнув зеленым камнем в кольце. Ему это понравилось, вот только не обманула ли я его? Если нет, то обладание ребенком с таким даром открывает множество возможностей. На его месте, я бы вцепилась обеими руками в такое предложение.
   - Вы маг, - произнесла я, - и умеете узнавать ложь.
   Он медленно кивнул, соглашаясь.
   - А что мне мешает просто забрать его с собой, а вас просто убить? - прямо спросил гвардеец.
   - Здравомыслие, - пожала я плечами, - такие ценные кадры, как я, на дороге не валяются.
   Запрокинув голову, он расхохотался вместе с подчиненными. Даэн демонстративно закатил глаза, выражая свое отношение к происходящему. И я была с ним согласна. Это не задевало, просто начинало надоедать. Да, возможно, я сказала действительно что-то забавное, но с их стороны это просто не красиво смеяться над тем, кто не понимает этого.
   - Ценный кадр? - вытирая слезы, переспросил он, - а вы от скромности не умрете, Лаи'ин.
   - Я думала, что нанимаюсь в армию, а не записываюсь в балаган, - мягко промурлыкала я, - прости, я, по всей видимости, ошиблась.
   Я поднялась, собираясь уйти и попытать счастье в другом городе, но гвардеец положил свою руку на мою, удерживая.
   - Простите, - фальшиво покаялся он, - просто к нам все, кто пришел со словами, что они ценные бойцы, оказались на редкость бездарными воинами. Вот и не удержались. Еще раз прошу прощения.
   - Прощаю, - кивнула я, - и предлагаю поединок. Если ничья или моя победа, то вы принимаете всех нас. Если я проигрываю, то мы ни на что не претендуем. Вас устраивают такие условия?.. - я приподняла бровь и саркастично улыбнулась краем губ, намекая на то, что он, в отличие от меня, не представился.
   - Тамеа, - усмехнулся он.
   От неожиданности я едва не вздрогнула. Тамеа... Как ласкает слух это имя, произнесенное по всем правилам сафирита, языка Теней. Тамеа, огонь, костер, пламя. У нас есть королевство, в котором присутствует это слово. Тамеа'Сваор, Пламя Теней, самая жуткая из теневых стран, чья основная специализация диверсии, и в которой практикуются жертвоприношения во славу Королей. Но при этом самая прекрасная, что признавала и я, до безумия влюбленная в Сваорлок. Если он серый жемчуг, то Страна Диверсий - огненно-красный рубин.
   - Тамеа, - склонила я голову, не отказав себе в удовольствии покатать его имя на языке, словно конфету, - так что, поединок?
   Гвардеец поднялся со стула одним слитным движением и кивнул, как бы мимоходом прикоснувшись к рукояти своего меча. От клинка дохнуло такой концентрированной магией, что Источник заинтересованно зафыркал и подался ближе к реальности. Это отразилось в моих глазах, на краткое мгновение ставших Безднами. Я едва успела отвести на это время взгляд, чтобы кто-нибудь случайно не увидел их и не попал в плен к Источнику. Меня саму до сих пор пробирала дрожь ужаса, стоит только вспомнить, как едва не оказалась во власти Feht Рэфила.
   Но все равно гвардеец сумел зацепиться взглядом, пусть и совсем чуть-чуть. Зрачки расширились так сильно, что он стал похож на Тень. На лбу и над верхней губой выступили бисеринки пота, а дыхание стало прерывистым, словно у загнанной лошади. Тяжелые удары сердца, будто из последних сил заставляющего себя работать, были слышны и на расстоянии. Я знала, что Тамеа ощущал в этот момент - падение в бездонную пропасть, похожую на голодную пасть. И само осознание того, что ей нужно не бренное тело, а самое ценное - душа, сущность, вызывало животный ужас.
   Его гвардейцы угрожающее зашептались между собой и начали вытаскивать мечи из ножен. Мои же спутники не стали отставать от них и встали в боевые стойки. Хватило бы малейшей искры, чтобы началась бойня.
   Я готова была отозвать Источник, как почувствовала такую магическую оплеуху, что зазвенело в ушах и возникло такое ощущение, будто бритвой полоснули по душе. У меня перехватило дыхание, а перед глазами заплясали цветные круги. Feht глухо зарычал и воинственно распахнул крылья, готовясь перейти в атаку, но я его удержала, понимая, что если дам ему волю, то он уничтожит не только виновника, но и всех окружающих.
   Тамеа, держась за спинку стула, вытирал рукавом лоб и смотрел на меня шальными глазами, в которых бушевала и ревела огненная стихия, сдерживаемая одной только волей мага. И я, оценив ошеломляющую мощь Дара Огня, мгновенно поняла, кто же такой этот мужчина, которого я ошибочно приняла за гвардейца. Передо мной собственной персоной стоял Эрдил, Темный Властелин этого мира. Что ж, теперь стала понятна его уверенность в победе. Сомневаюсь, что кто-нибудь мог выстоять против его атак и не обратиться в горстку пепла. Честно говоря, я почувствовала что-то подозрительно напоминающее трусость и поспешно задушила это позорное чувство. Я Королева Теней, Предвестница Смерти, меня так просто не убить... если я не слабый человек с активным Огнем Вдохновения. А вот с этим я не знала что делать. Мне нельзя убивать, а в этом случае, я не сомневаюсь, получится вопрос ребром - или я, или Тамеа. Что ж, жизнь мне дороже, чем сохранность света Огня, пусть и возникнут в будущем проблемы.
   - Кто вы, саргох бы вас побрал! - хрипло выдохнул Тамеа, одним только жестом успокаивая своих подчиненных.
   Его волосы стали пламенем, котенком льнущим к телу хозяина, а пол начал дымиться. Я была удивлена. Очень редко встречаются маги, которые способны к столь сильному слиянию со стихией. Все дело в том, что нужно обладать таким огромным резервом, который будет способен вместить в себя почти всю мощь стихийной магии, и при этом не сгореть от переизбытка. Воистину, стоящий передо мной человек был способен на такое.
   И, что меня немного позабавило, имя Тамеа как никакое другое подходило этому человеку, в полной мере отражая его сущность. Огонь, беспощадная стихия, которая может и согреть, и испепелить.
   Хм, я, кажется, начинаю задумываться о появлении соконсорта. Не думаю, что Рэфил будет против принятия в семью столь одаренного мужчины. Осталось только выжить после поединка и сделать брачное предложение. Пусть в иерархии Сваорлока он будет не на первом, а на седьмом месте, но все равно это дает многое.
   - Маг, - краешком губ улыбнулась я, - всего лишь маг Смерти.
   - Некромант?
   - Нет. Она, - кивок в сторону Вэл, - да, а я маг, жрица Смерти. Это совсем другое. Надеюсь, вы не откажетесь от поединка?
   Он покачал головой и двинулся к выходу.
   "Моя дарьяна..." - послышался подозрительно знакомый шепот, будто супруг стоял совсем рядом и говорил прямо в ухо.
   Я огляделась, но никого не увидела, как и Источник. Может, просто показалось? Хотя, имея дело с Рэфилом, ничего нельзя сказать наверняка. Ладно, чуть позже разберусь.
   А пока нужно доказать Тамеа ... или Эрдилу?.. что я хороший боец.
   "За вами опять нужен присмотр..." - тихий вздох догнал меня возле дверей.
   Да что это такое?
  
  Глава 14.
   Фрей, на ходу вытирая рукавом залитое чужой и своей кровью лицо, ворвался в Храм Смерти, пинком открыв огромные двери. Клинок, за последние пять дней не покидавший руки, был вогнан в ножны с крайней неохотой, потому что никакая кровь не прольется на пол Храма, пока этого не пожелает Владычица.
   Красноволосый принц устало вздохнул и направился к главному залу, в котором надеялся получить помощь, в которой отчаянно нуждался не только он, но и весь Сваорлок. И какой-то неприятный голосок, с самого начала его гениальной интриги говоривший о крахе, оказался прав насчет битвы в Далийской долине.
   ... Последний бой, из которого с огромным трудом вырвался наследник Сваорлока, был страшным. В бунтующем Асваоре неожиданно появились резервы, нанесшие сокрушительный удар по армии страны Интриг. Сваорлокцы, больше привыкшие к битвам на словах, чем на мечах и магии, были разбиты с обидной легкостью, словно были слепыми щенками перед матерыми волками.
   Все произошло слишком быстро и неожиданно, чтобы успеть правильно среагировать. Только-только начало доходить понимание того, что все, Сваорлок победил, с усталой насмешкой глядя на отступающих противников, и не успели отзвучать последние слова Эшена, командующего сражением, как на них обрушился огненный шторм, прожигающий защитные чары и доспехи, как ветхую тряпку. Земля под ногами начала гореть, превращаясь в гладкую зеркальную поверхность. Тяжелый сладковатый аромат горелого мяса и истошные крики заполонили собой всю долину.
   От удушливого запаха плавящихся металлов резало глаза и вызывало болезненные спазмы, превращающиеся в кровавый кашель. Многие просто не смогли измениться так, чтобы это не причиняло существенного вреда, и впали в тяжелую кому, отдаваясь на милость судьбы. Так была выведена из строя почти треть, прежде чем маги, едва не сгорев от огромного количества высвободившейся силы, смогли укрыть воинов от вони и огня.
   Фрей, закрыв нижнюю половину лица шейным платком, увидел, как из-за холма медленно, словно давая время на осознание своего бедственного положения, выезжала многотысячная армия на огромных существах, похожих на волков. Повисла тишина, и только смоляные вороны хрипло переговаривались между собой, нетерпеливо взмахивая крыльями и топчась на ветках. Птицы, повидавшие множество боев, знали, чем закончится сегодняшнее сражение. Поражением Сваорлока.
   Эшен, гениальный полководец, понял, что сегодня нашел лимит своих возможностей. Да, он мог выиграть при трех-, семи- и девятикратном превосходстве вражеской армии, но вот когда на одного сваорлокца, измотанного предыдущим сражением, приходиться двенадцать асваорцев, то сразу понятно, на чей стороне изменчивая дама Победа. Принц-полукровка взлохматил свои волосы, неровно и крайне коротко остриженные мечом противника, и, найдя взглядом брата, одними только губами приказал ему возвращаться в Тенир'Иане, чтобы получить помощи у Предвестников и не дать асваорцам захватить столицу. Было понятно каждому, что после того, как оботрут мечи о трупы, воины Асваора пойдут к сердцу Сваорлока. Падения родного королевства нельзя было допустить. Даже ради призрачного шанса заполучить гораздо большую власть. Это понимали все.
   Лорд Айвергоф, капитан паладинов Лаи'ин, незаметно покосился на закаменевшего наследника и со злостью подумал о том, что из-за этого возомнившего о себе невесть что юнца смерть Королевы будет напрасной. Ради чего они пролили столько своей крови? Ради того, чтобы бесславно погибнуть в этой долине? Да, это так. Но кто сказал, что он, потомственный аристократ и военный Сваорлока, дешево продаст свою жизнь? Это будет его последняя и самая яркая победа, пусть и посмертная.
   Гортанно проревел рог Сваорлока, и оставшиеся в живых воины, без нужды поправляя перевязи, выстроились в хорошо знакомое построение. Тихо запели заклинания маги, с каждым словом сравниваясь цветом лица со снегом, мелодично затренькали проверяемые тетивы луков и с щелчками входили последние болты в арбалетах. Лавина серо-золотого с неумолимостью Рока все быстрее и быстрее приближалась, готовясь погрести под собой сваорлокцев.
   - К тебе я взываю, Сваорлок, - глухо прошептал наследник, - у тебя ищу я помощи и защиты, словно дитя у матери. Дай сил своим детям, укрой от смерти и накажи врагов. К тебе я взываю, Шепот Теней...
   Он не Король, чтобы страна прислушалась к мольбе и поделилась своими силам. Это была попытка спастись соломинкой, не более того. Но как хотелось верить, что вот-вот в глазах подданных запляшут алые и серые всполохи силы Сваорлока, услышавшего мольбу наследника! Как хотелось, но ничего не случилось.
   Это было его первое тяжелое поражение. Привыкнув к тому, что все его комбинации срабатывали с безупречностью, Фрей остро отреагировал на грядущий проигрыш.
   - Ты еще с детским ревом: 'мама!' начни бегать, - хлестнул голос младшего принца, неслышно оказавшегося рядом.
   Он был по обыкновению спокоен и собран не только внешне, но и внутренне. Держа под уздцы своего аргамака одной рукой, а другой - шлем, Эшен сурово смотрел на наследника, выглядя при этом намного старше, чем был на самом деле. Кронпринц внезапно почувствовал себя сопливым напроказившим мальчишкой перед мудрым взрослым, что ему не понравилось. В конце концов, он будет Королем Сваорлока! Если выживет и не упустит страну...
   И настроение понижало еще и то, что у него не было ни капли магии. Совсем.
   - Подбери сопли, Фрей. Еще раз говорю: беги в Храм, только Предвестники смогут нам помочь! Нам одного консорта хватит за глаза. Если ты здесь погибнешь, то Сваорлок обречен. Я должен остаться, ты это сам понимаешь. Давай, брат, иди, - хлопнул его по плечу младший брат и, вскочив в седло, вынул свои клинки, выкованные кузнецами его родного отца.
   И в этот момент их взяли в клещи. Никто, даже Эшен, особо чуткий к магическим возмущениям, ничего не почувствовал, словно асваорцы возникли из воздуха. Над долиной появился переливающийся всеми цветами радуги, как мыльный пузырь, купол, закрывающий телепортацию и обрывающий связь. Фрей, прощупав его, заскрипел зубами, поняв, что к выходу придется все же пробиваться. Причем, придется рассчитывать только на свои силы. Эшен будет занят командованием, а воины, понятно, будут больше обеспокоены тем, чтобы выжить, а не защищать самоуверенного принца. Творец, как же здесь не хватает Фриша! Этот гордец на одном только упрямстве положил бы всех, и, скорее всего, умер от истощения, но не проиграл.
   Засвистели редким дождем, плавно переходя в настоящий ливень, первые стрелы, впиваясь в щиты или маленький клочок беззащитной плоти, не скрытый кольчугой. Поутихшие было крики боли и яростного счастья зазвучали с новой силой, едко запахло гарью и зазвенели, сходясь, мечи. В воздухе крепко запахло боевой магией и начали закручиваться в черные жгуты смерчи.
   Тут и там слышались взрывы и хрипящее ржание коней, с разорванных удилами губ которых падали клочья розовой пены. Их всадники, опьяненные свирепой веселостью, рубили всех, кто только попадался им под руку. В прорезях шлема виднелись безумные, шалые глаза, а губы кривились в горькой усмешке. Все отчетливо понимали, что вряд ли кто сможет выжить после этой бойни. Если кто и смог подать Сваорлоку сигнал, то войска прискачут уже к трупам.
   Вот совсем еще молодой, только-только отметивший совершеннолетие, паренек, не успевая, вскидывает руку, пытаясь защититься от удара тяжелого двуручника, разрубающего его пополам. На молодом, детском лице проступает обида, и на губы выплескивается серебристая кровь, а глаза стекленеют. Его враг равнодушно обтирает клинок о куртку и рвется в новый бой за новой победой, но сильный удар копытом по спине без труда сломал позвоночный столб. А потом по еще живому телу проскакал белый мерин, превращая в однородную кашу кости и внутренности.
   С сумасшедшим смехом какой-то конник заставил жеребца встать на дыбы и копытами со специально утяжеленными подковами дробить черепа противников. Чья-то слабеющая рука в последнем усилии взмахнула мечом, разрезая сухожилия коня. И он, зло взвизгнув, вздрогнул всем телом от боли и завалился набок, едва не задавив под собой всадника. Воин, не скрывая слез, отрубил верному другу голову, понимая, что ничего иного сделать не смог. И кто-то, походя, пронзил грудь сваорлокца, насадив по самую рукоять, словно бабочку на булавку.
   Хрустели, ломаясь, кости и влажно рвались мышцы, не выдерживающие дикого напора. Многие отбрасывали в стороны щиты, из-за обилия утыкавших их стрел похожие на ежей, и срывали мешающиеся плащи с алым подбоем. Кровь заливала им лицам, и никто не мог сказать, чьей больше - своей или чужой.
   - Во славу Сваорлока! - вскинул правую руку Эшен, сидя на белоснежном аргамаке.
   Его конь взвился на дыбы и замолотил копытами в воздухе. В этот момент младший принц походил на прекрасного ангела, спустившегося с небес на горящее поле боя.
   - Во славу! - рявкнули в ответ воины.
   С неба посыпались ледяные копья, впиваясь в глаза или насквозь, несмотря на кольчугу, пробивая тела. Эшен зашипел, когда лед, не встретив на пути препятствия, пробил ему левое плечо, и рука тут же повисла плетью. Клинок выпал из ладони и оскорбленно зазвенел, упав на залитую кровью землю. Аргамак, почувствовав ранение своего всадника, закусил удила и поскакал из самой гущи боя, куда его завел принц. Начиная терять сознание от боли и потери крови, златоглазая Тень намотала на здоровую руку поводья и подумала о том, что пришла его пора. Дети любви никогда не умирают собственной смертью, только насильственной. А как жаль, что так скоро пришло время умирать. Он ведь еще не успел воспитать себе преемника. Со сдавленным стоном Эшен свалился с седла, уже не видя, как над ним занесли меч...
   Фрей вертелся волчком, отбивая удары окруживших его асваорцов, на диво слаженно работающих вместе. Блок, нагнуться, пропуская над собой удар, развернуться, ставя еще один блок и не успевая... Острый кончик пропорол наискось грудь вместо намеченного горла, с противным скрежетом соскользнув с меча наследника. Возле уха просвистел другой меч, срезая выбившуюся из тугой косы алую прядь и в память о себе оставляя царапину на щеке. Сдавленно зарычав, как волк, зажатый в угол, Фрей до судороги сжал примотанный ремнем к ладони меч и перешел в атаку, делая такие удары, которые были и защитой, и нападением. Но это требовало много сил и сосредоточенности, нельзя было выпадать из заданного ритма, иначе - смерть.
   Удар носком сапога, обитым железом, и один из противников с криком падает на землю, обхватив руками сломанную голень. Резкий разворот вокруг своей оси - коса с острыми заколками хлестнула по лицу другого, вырывая глаза и оставляя глубокие раны и смертельный яд. Взмах рукой вниз-влево, клинок чисто срубил голову и отразил атаку. На мгновение коснуться невзрачного вида амулета - подарка отца, и яркая, ослепительная вспышка обращает в пепел ближайшую пару десятков врагов, не тронув своих. Можно на целый вздох расслабиться и вытереть кровь с лица, заливающую глаза.
   Наследник быстро окинул поле боя взглядом, пытаясь найти знакомую белую голову, но не находя. Дурное предчувствие холодной змеей обвило сердце, заставляя его испуганно сжаться. В глазах что-то неприятно зачесалось, будто туда попал песок, а грудь болезненно стиснуло невидимыми обручами. Он не мог погибнуть! Не мог! Эшену еще слишком рано умирать, рано! Вот только кому важно его мнение?
   Рядом упал и взорвался огромный огненный шар, и только то, что Фрей успел упасть на землю и закрыть голову руками, спасло его. Жар накрыл его с головой волной, оплавил волосы и затанцевал язычками пламени на одежде. С рыком принц принялся кататься по горячей земле, сбивая огонь и отвлекаясь от мыслей о брате. Вскочив на ноги и походя на погорельца, наследник быстро взял себя в руки и побежал туда, где зияла брешь в куполе. Это был единственный шанс спасти тех, кто был еще жив. Ему нужно было только добраться до Храма Смерти и получить в помощь несколько десятков высших некромантов и Предвестников десятого круга посвящения, впрочем, если будут и двенадцатые, то вообще замечательно.
   Последний рывок... легкие разрывались от боли, а дыхание, несмотря на попытки его выровнять, было срывающимся и хриплым. Упрямо стиснув зубы, Фрей прибавил скорость, понимая, что если ему удастся выжить, то в ближайшие несколько недель не сможет встать с кровати - он полностью исчерпал свой запас прочности в этой битве.
   Ему закрыли выход два дюжих воина и выразительно начали поглаживать свои секиры. Но Фрей, не останавливаясь, прохрипел заклинание, вырвавшее солидный кусок ауры, пробежал уже по ссохшимся трупам и вырвался из-под купола. Его сил едва-едва хватило на то, чтобы создать портал к вратам Храма и рухнуть в темную пропасть, как в спасительное забытье.
   И вот он, придерживаясь рукой стены, чтобы не упасть, шел как можно быстрее к заветным дверям отцовского кабинета. От пота, ручьем текущего по лбу и заливающего глаза, смазывался мир, отчего Фрей несколько раз едва не проскочил несколько нужных поворотов.
  
   Успеть... успеть, не дать проиграть Сваорлоку... успеть спасти тех, кто еще жив...
   Успеть... - металась в голове мысль, - только бы успеть...
   Тяжелая, массивная дверь кабинета никогда не казалась кронпринцу такой желанной, как в этот момент. Дошел.
   - Отец, - выдохнул Фрей, входя и в недоумении замирая.
   Никого не было. Совсем. Растерянно оглядываясь по сторонам, он начал припоминать, что где-то в эти дни консорт должен был пройти ритуал Li-Shaass и заранее предупредил об этом наследника, прося никуда не лезть в ближайшее время. Но старший принц, на тот момент охваченный энтузиазмом предстоящей победы, забыл о тех словах.
   - Ваше Высочество? - послышался за спиной голос.
   Клинок в мгновение ока вылетел из ножен, а тело само приняло оборонную позицию. Но это был всего лишь некромант, родственник Эшена. Аэлькэри.
   - Где... Лорд...консорт? - слова давались с трудом, а перед глазами неожиданно начало плыть.
   Мотнув головой, Фрей почувствовал, как начал уходить из-под ног пол. И если бы не некромант, едва успевший помочь, то принц распластался бы на ковре со всего размаху. А так его бережно и со всевозможным почтением уложили. Уставшее тело с трудом начало расслабляться, несмотря на то, что сам владелец этого не хотел. Нужно будет скоро вновь возвращаться в битву, так что нельзя отдыхать.
   - Где?.. - выдохнул Фрей.
   - Верховный Жрец сейчас...хм... крайне занят, - запнулся Аэлькэри, пытаясь подобрать слова, которые намного правильнее описали состояние Ангела, впавшего в странную кому, - он не может с вами поговорить... Может, я смогу чем-нибудь помочь, Ваше Высочество?
   Кронпринц разлепил глаза, которые незаметно для него закрылись еще на первых словах некроманта, и едва-едва слышно ответил:
   - Мне нужны Предвестники...Сваорлок может пасть...
   И потерял сознание.
   Аэлькэри нахмурился и, быстро выйдя из кабинета, тихо закрыл дверь. К сожалению, распоряжаться жрецами Смерти он не мог, только некромантами, но дать Сваорлоку пасть не мог. Эта страна стала вторым домом, который нужно было защитить. Поэтому нужно поговорить с тем, кто стал исполнять обязанности Верховного.
   Через полчаса к битве была готова дюжина жрецов девятого круга и один одиннадцатого. Помимо них, изъявили желание участвовать в сражении и некроманты, среди которых был и Аэлькэри.
  
   Лорд Айвергоф едва успел отразить удар, направленный на младшего принца. Всем телом, упакованным в тяжелые доспехи, он врезался в асваорца, отшвырнув на несколько метров и услышав сухой хруст сломанных костей. Упав на колени перед принцем, паладин осторожно снял с головы шлем и приложил ладонь к шее. На краткий миг показалось, что перед ним труп, но едва заметно дрогнувшая под пальцами жилка успокоила. Жив.
   Он, как и все его подчиненные, восхищался и почитал Эшена, забывая о том, что он полукровка. Великий воин, какой-то свой принц умудрялся втесаться в любую компанию и стать чуть ли не лучшим другом. Многие молодые бойцы мечтали о том, чтобы назвать побратимом этого желтоглазого насмешника. Впрочем, не только они, но и ветераны, видевшие столько крови и боли, сколько не видел никто, посчитали честью обратиться к нему, как к кровному брату.
   Аргамак тревожно всхрапнул и тронул бархатистыми губами антрацитовое лицо друга. Сливовые глаза глянули на растерявшегося от сквозившей в них разумности Лорда. Никогда прежде капитан паладинов Королевы не видел, чтобы у лошади были такие осмысленные глаза.
   - Жив, он жив, - успокаивающее похлопал коня по шее Айвергоф, - не беспокойся.
   Скакун шумно вздохнул и неожиданно взвился на дыбы, мотая башкой. Его длинная грива на миг коснулась щеки капитана, вмиг заставив онеметь от холода. Тяжело упав на землю, аргамак от удара осыпался снегом, который подхватил набирающий силу ветер. В следующую секунду он превратился в буран. В его завывание можно было услышать конское ржание и фырканье, а внешне безобидные снежинки резали камни, словно ножи растопленное масло. С каким-то суеверным ужасом паладин смотрел на то, как асваорцы начали превращаться в кучки фарша. Истошные вопли тех, кого живьем резали ажурные клинки, пробирали до самых костей. Были страшны не сами крики боли, а понимание того, какую чудовищную боль они испытывали, от которой умирали.
   На лицо Айвергофа упало несколько ледяных капель, заставив его вздрогнуть. Словно во сне, он медленно стер кровь и зачарованно посмотрел на нее, словно юнец, только впервые познавший танец боя. Что-то заставило обратить внимание на эту неестественно холодную влагу. Поднеся к лицу, Айвергоф понюхал кровь и удивленно хмыкнул. Она пахла чем-то странным, но очень знакомым. Стужей, снегом, холодом.
   А конь-буран только набирал силу. Все сильнее ревел ветер, бросая снег в лица, и все больше становилось крови. От мелких ножей не было спасение ни за щитами, ни за магией. Молодой, до одури храбрый маг попытался наколдовать какое-то защитное заклинание, но не успел он и рта раскрыть, как его буквально нарезало на мелкие кусочки, забрызгав кровью тех, кто оказался рядом. Впрочем, и они не долго прожили. Скакун мстил за своего хозяина, и делал это с упоением.
   Зимний аргамак, - вспомнил название любимца принца Лорд, - действительно, зимний.
   Создавалось такое впечатление, что сама зимняя природа породила это чудовище в конском обличии. Он не щадил никого, превратившись в яростную стихию холодного ветра, живущей только одной целью - убивать. Но, удивительное дело, снежинки-лезвия, касающиеся сваорлокцев, становились простыми снежинками, тая на лицах.
   Сваорлокцы, воспрянув духом, перешли из глухой обороны в атаку, торжествующе выкрикивая девизы. Но все равно, их было слишком мало, а вот асваорцов все прибывало и прибывало. Казалось, что им не будет конца. Но все равно воины страны Интриг не собирались сдаваться. Умереть, но не отдать им свой дом!
   Наконец, вражеские маги догадались, что может принести вред лютующему аргамаку. Небо прочертили огненные шары и стрелы, превращающие режущий снег в талую воду. Следом раздался конский злобный взвизг, и на чародеев обрушилась метель, раздирая тех, кто не успел выставить перед собой огненные щит, о который бессильно растаяли лезвия. Раздались раскаты грома, и вперемешку со снегом появились куски льда, а ветер усилился так, что сбивал с ног, и закручивался в торнадо. Он целенаправленно начал двигаться в сторону заметно побледневших магов, которые пытались создать еще один огненный дождь, но первое такое заклятие почти полностью выпило их силы. Аргамаку потребовалась всего пара десятков минут, чтобы уничтожить дюжину архимагов Асваора.
   Снег стал красным и со вкусом крови и начал резать не только врагов, но и сваорлокцев. Несколько кусочков льда просвистело мимо Лорда Айвергофа, едва не располосовав ему лицо, но прорезав доспехи. Один из кусочков мазнув своим холодным боком лицо Эшена, который, вздрогнув, открыл глаза. Ему потребовалось всего пара мгновений, чтобы понять, что происходит. Приподнявшись на локте, он очень тихо, словно не сомневался в том, что опьяневший от крови аргамак услышит, и ласково произнес хриплым голосом:
   - Успокойся, Снежок. Тише, малыш, хватит.
   Ответом ему послужило завывание метели и раздраженное фырканье, и по принцу ударило несколько снежных лезвий. Эшен едва успел прикрыть рукой глаза, как снег располосовал плоть до кости от плеча до запястья. Красная, не серая, кровь брызнула фонтаном на заметенную землю, а золотые глаза рассерженно сощурились. Вскочив на ноги и охнув от боли в плече, поврежденном ледяной стрелой, младший принц достал из воздуха хлыст такого ало-золотистого цвета, будто был из огня. Он звонко щелкнул, и этот звук прозвучал в душе каждого. Всем захотелось заскулить от ужаса, прижимаясь к земле, чтобы этот хлыст не затанцевал по спине, даря огненную боль. И аргамак не стал исключением, вот только это еще больше разозлило его.
   С ржанием, полным ненависти, торнадо обернулся в коня и на большой скорости помчался по направлению к тому, ради кого был совсем недавно уничтожить всякого. Эшен спокойно наблюдал за приближением Снежка, и когда тот оказался совсем рядом, вытянул хлыст вдоль всего тела, оставляя длинную обугленную полоску на белоснежной поверхности шкуры, а потом захлестнул шею и резко дернул вниз, заставляя аргамака опуститься на колени. Сливовые глаза с дикостью глянули на некогда обожаемого хозяина, а тот, совершенно не обратив на это внимание, вскочил ему на спину, явно не испытывая неудобство из-за отсутствия седла.
   - Сваорлок, в атаку! - разнесся его голос, - в построение 'шесть звезд'! Сомкнуть ряды, подобраться! Мы победим! Лорд Айвергоф, не теряйтесь.
   Паладин, несколько обескураженный таким резким возвращением, только кивнул вслед ускакавшему принцу и покачал головой. А что еще можно ожидать от такой сумасшедшей семейки?
   Неожиданно купол, блокировавший телепортацию, лопнул со звуком разбившегося стекла, и на краю поля появились фигуры в черных одеяниях и со странным оружием. Сваорлокцы, знающие, кто они такие, восторженно заорали, понимая, что наступил переломный момент. Против Предвестников Смерти и высших некромантов мало что можно противопоставить.
   Зазвучали, перекрывая звуки боя, прекрасные до ужаса мелодии эфейя, на которые стали с леденящими завываниями слетаться инфернальные духи. Они клочками мрака начали разлетаться по долине и заворачивать в себя, словно в одеяла, бледных асваорцов, совсем недавно твердо уверенных в своей победе. Хрупающие, чавкающие и всхлипывающие звуки коготками царапали грудь, заставляя желудок сжаться. Когда 'одеяла' разворачивались, то выпускали из себя ссохшиеся мумии с разинутыми в безмолвном крике ртами.
   Духи с воплями, похожими на плач баньши, летали над воинами, питаясь их страхами и отчаянием и становясь все больше и больше, пока полностью не заслонили собой небо и не поглотили свет. В долине воцарилась полнейшая темнота, которую безуспешно пытались разогнать вновь прибывшие маги Асваора. Но они, совсем немного знавшие о некромантии и ее порождениях, не могли ничего сделать. Инферналы, кого заклятия только еще больше раздразнили, нашли для себя новых жертв. Дааа, не везло чародеям в этой битве.
   Холодом источались слова некромантов, без труда поднимающих трупы. Они вставали с земли медленно, с неприятными скрипением и хлюпаньем и оглядывались по сторонам затянутыми бельмами глазами. Кожа, и при жизни обладающая всеми оттенками серого, дополнилась характерными пятнами и сладковато-тошнотворным запахом разложения. Изломанные, с глубокими кровоточащими ранами, восставшие мертвецы были похожи на разодранных жестоким ребенком кукол, которые выпустил на сцену ленивый кукловод. Но эти куклы умели убивать.
   С горловыми рыками и хрипами зомби двинулись в сторону асваорцев, некоторые из которых с криками бросали оружие и пытались убежать. Глупое суеверие о том, что если тебя убьет 'игрушка' некроманта, то твоя душа навсегда исчезает из Полотна Миров. Это не могло не пугать даже закаленных бойцов. И некроманты с кривой усмешкой смотрели на то, как Асваор пугался в сущности далеко не самых опасных зомби. О, темные маги могли показать еще и не такое, вот только тогда и Сваорлоку придется туго.
   В поднятых трупах все сильнее разгоралась жажда крови, которую могли утолить только живые. И зомби, становясь все быстрее и безжалостнее, начинали рвать противников, совершенно не обращая внимания на новые раны. Крепкие зубы вгрызались в мягкую плоть, сочащуюся сладчайшей влагой, и рвали, рвали, рвали до тех пор, пока не затихали крики и не начинали влажно блестеть кости.
   Сваорлокцы поспешно отворачивались от них, чувствуя, как тошнота подкатывала к горлу, и бросались в бой. Хотя разве это можно было теперь назвать боем? Деморализованные, испуганные и обезумевшие асваорцы в миг стали слабыми противниками, которых не стоило труда победить. Это больше походило на избиение детей, чем на битву, но жалеть их никто не собирался.
   Предвестники Смерти, встав в круг, в один голос читали заклинание, которое расползалось от них белым туманом. В нем беспокойно шевелились смутные тени, чуявшие кровь и боль, и хотели как можно скорее оказаться на свободе, чтобы впервые за очень долгое время поесть. Жрецам, прекрасно чувствующие желания этих существ из-за Грани, с всевозрастающим трудом помнить, кто они. Их белые светящиеся в темноте лица выражали сосредоточенность, а полупрозрачные черные крылья резали всех, кто пытался их убить во время ритуала призвания. Последнее слово, открывающее Врата Смерти, и тени с голодным урчанием ворвались в мир живых.
   Боль, ужас, кровь, смерть правили свой бал в Далийской долине. Многократно превосходящий противник, совсем еще недавно уверенный в своей победе, начал отступать, сокращаясь в геометрической прогрессии. Некроманты и Предвестники, самое мощное оружие Сваорлока, никогда не упускали возможности показать свою силу во всей жуткой красоте. Темные заклинания сыпались с их губ, как горох из прохудившегося мешка, и все больше слеталось нежити в долину на роскошный пир.
   Сваорлокцы, понимая, что все, битва фактически закончена и выиграна, устало падали на землю там, где стояли. Выматывающие пять дней, проведенные в горячке боя, не могли пройти бесследно. Противно ныли раны, требующие внимания Целителей, дрожали руки от долгого свидания с клинком, и очень хотелось завалиться спать. И чтобы не было лязга стали под ухом и хрипов умирающего друга. Хотелось просто уснуть и не видеть никаких снов. Как иногда мало нужно для счастья, особенно после долгой битвы.
   Эшен удовлетворенно улыбался, глядя на то, как погибают лучшие воины Асваора. Неужели они не знали, что в Сваорлоке есть Храм Смерти, в который наведывается сама Извечная? Или они думали, что тем куполом обеспечили себе гарантированную победу? Глупцы, Творец, какие же они глупцы! Сваорлок никогда больше не преклонит колени ни перед кем, и так будет до скончания веков. Это истинное пророчество того, кого в летописях будут называть 'Звездным Принцем'.
   - Отступаем! - послышался крик главнокомандующего Асваора, - отступаем!
   Младший принц, встретившись с ним взглядом, торжествующее ухмыльнулся и сделал неприличный жест рукой, отбросив на этот миг все свое королевское воспитание. Это победа! Дьявол побери, это победа! Им удалось выиграть, когда противника было в двенадцать раз больше! Когда до этого он не был измотан в предыдущих боях! Сваорлок победил Асваор, страну Воинов! Интриги победили страну, где ребенок знакомится с мечом еще будучи в пеленках Разве это не показатель?
   Серебряный смех принца-полукровки подчеркнул жуткие крики нежити, вгоняя занозы страха в сердца тех, кто еще мог слышать. На своем зимнем аргамаке хрупкий воин с антрацитовым лицом и белоснежными волосами отчего-то казался страшнее зомби и инферналов. Было в нем что-то такое древнее и злое, что никак не шло в сравнение с темными порождениями.
   - Победа! - с уверенностью провозгласил Эшен, - победа!
   Довольно вздохнув, Эшен подумал о том, что нужно организовать наступление, пока Асваор находится в таком подавленном состоянии. При достаточно быстрых действиях не составит труда победить его окончательно, и останется совсем чуть-чуть до выполнения плана Фрея. Мать будет гордиться ими, когда они преподнесут ей такой роскошный подарок. Вот только...
   Принц понадеялся, что Королева будет не в сильной ярости, когда узнает, что долина, на которую она возлагала надежды, не сможет их оправдать. Его золотые глаза с сожалением оглядели филиал Ада, в который она превратилась. Выжженная и залитая серой кровью земля, в болезненной агонии скривленные остовы деревьев, ветер с горьким запахом дыма и пепла. И трупы, трупы, трупы, которые жадно обгладывала нежить. Но, самое главное, Сваорлок победил...
  
   Глава 15.
   Я вышла вслед за Тамеа из трактира, так явственно ощущая присутствие супруга, что это начинало нервировать. Его лиственный запах я не смогла бы спутать с каким-либо другим. Но, Творец, почему ни я, ни Источник не можем его увидеть? Точнее, Feht его вообще не видел, а я только из-за одного только аромата могла поклясться чем угодно, что Рэфил идет рядом со мной. Все-таки совместная жизнь и узы Охраны даром никогда не проходят. Особенно узы, которые за столь долгое время существования по своей силе почти сравнялись с Поверенностью Душ. Я не сомневалась, что стоит пройти еще тысяче-другой лет, как смогу ощущать супруга так же сильно, как Йона. Вот только я не могла сказать, что меня это порадовало. Очень хорошо знать Рэфила опасно.
   Допустим, я права, и Рэфил действительно со мной. И что из этого может получиться? Вмешается ли дражайший муж, когда мне понадобится помощь? Сомневаюсь. Будет ли чем-нибудь помогать? Еще меньше шансов. Тогда что ему нужно? Просто присмотреть за мной, чтобы убедиться, что его планам ничего не угрожает? Вполне вероятно. Ладно, посмотрим, что будет дальше.
   Гвардейцы Тамеа вовлекли в спор всех посетителей, предлагая и делая ставки. Я совершенно не удивилась, когда практически все ставили на Эрдила. В этом мире никогда не было женщин, которые смогли оставить о себе след в истории. Ну, исключения составляли только воительницы Светлоокой, но все равно их не желали признавать. Что ж, это их право. Я не буду выворачиваться наизнанку, доказывая их ошибочность. Зачем мне это? Надеюсь, что смешных реплик на тему: "а как же равенство?" или "так нельзя!" не будет? Ребячество это все, а я давно переросла эту юношескую дурь.
   Эрдил вытащил свой меч из ножен и воткнул его в землю, преклонив колено. Обхватив обеими руками рукоять и прикрыв глаза, он начал беззвучно шевелить губами. Я слышала о таком обычае, но в чем суть не смогла понять. Что-то вроде того, что предстоящая победа или смерть посвящается великим духам предкам. Только зачем духам это? Но, как говориться, в чужое королевство со своими законами не суйся - получишь много работы и кучу ненужных забот.
   - Таи, вы уверены в своей победе? - обеспокоенно промурлыкал мне на ухо Даэн, - может, вы позволите мне?..
   Я вытащила свои клинки и посмотрела на него. Не знаю, что увидел в моем лице иннвер, но окончание фразы он благоразумно проглотил. Я могла простить многое, но не то, что кто-то считал меня слабой. Нет, бывают случаи, когда это полезно, но не в таких делах. Некоторым нужно было сразу давать понять, что со мной можно иметь дело, иначе потом тяжело было налаживать отношения и манипулировать.
   - Уверена ли я? - задумчиво произнесла я, - знаете, на половину.
   Я не стала уточнять, что именно магическая половина, вызывающая уважение у моих спутников, вызывала у меня очень сильные сомнения. Владея магией Смерти всего-навсего пару лет, причем изучая ее без наставника, я не могла выстоять против мага, который очень долгое время шлифовал свое умение обращаться с Огнем. В бою на мечах у меня были весьма высокие шансы - как-никак, у меня намного больше опыта, чем в новообретенном Даре. Что ж, посмотрим, что будет дальше.
   Лиссе промолчал, но, судя по взгляду, он одобрял мое решение. И дело было не только в том, что ему нравились схватки, а в том, что были веские основания.
   - Тебе обязательно нужно было вызывать его на поединок? - спросила Эвели, - я ведь точно знаю, что ты могла бы по-другому завербоваться.
   - Ла, может, правда, не стоит? - с неподдельной тревогой произнес Лиэ.
   Наши отношения после неприятного происшествия за прошедшее время выровнялись, почти вернув иронично-насмешливую манеру общения. Вот только, узнав мое настоящее имя, он сократил его до Ла, чем сильно меня раздражал. На моем языке это означает "светлячок", что для Тени оскорбление. Я постоянно объясняла, почему меня так злит это сокращение, но Лиэрин кивал и вновь называл меня Ла. Я Сияющая, а не насекомое! Творец, до чего по-детски это звучит!
   Впрочем, была еще одна причина, из-за которой меня так раздражала эта фамильярность. Пожалуй, для меня она была самой веской, но что это за причина - никто не должен знать, особенно Лиэ. Пусть пока получает удовольствие от своей безнаказанности, а потом мы с ним поговорим, душевно поговорим.
   На его реплику я не обратила внимания, не спуская взгляда с Тамеа. Я отмечала все ранее незамеченные детали, начиная составлять о нем мнение. Плавные, уверенные и экономные движения сразу показывали, что передо мной мастер боя, причем он не терял рассудка в горячке сражения. Обычно у несдержанных бойцов жесты порой становятся резкими, дерганными, теряя свою текучесть. Хм, это ясно и дураку, что еще можно сказать?
   Ну, можно еще упомянуть, что Эрдил на удивление уравновешенный и спокойный, хотя это не характерно для огненных магов. Причем я могла поклясться, что это не просто хорошая маска или выпестованный в течение многих лет самоконтроль, а у него такой темперамент. Что ж, пытаться вывести его из себя, заставляя начать делать ошибки, не стоит, пустая трата времени. К сожалению, больше ничего, пока я не начну с ним поединка.
   - Начнем? - приглашающе взмахнул рукой Эрдил, становясь в боевую стойку.
   - Да, конечно, - кивнула я, - вот только хочу уточнить один момент: правила и магия.
   - Выбор за вами, - великодушно ответил он.
   Мне не нравилось то, что Тамеа продолжал видеть во мне просто женщину, а не серьезного противника, хотя так не должно быть. Все, кто связан с политикой и войной, должны видеть и в маленьком ребенке опасность. Насчет последнего я могу сказать лишь то, что мой средний сын, Фриш, в возрасте трех лет вполне осознанно убил далеко не самого худшего воина. Заставляет задуматься, правда?
   - Без магии и правил, - сухая улыбка коснулась только губ, не задев глаз, - абсолютно. Без благородства и уступок, без жалости и снисхождения, без всякой подобной чуши. Бьемся до несомненной победы. Согласен?
   Вэл выразительно закатила глаза и покачала головой, заранее сочувствуя. Не мне, конечно, а Темному Властителю. На таких условиях победа была мне обеспечена, в чем постоянно убеждалась некромантка, когда проводила со мной тренировки. У Теней никогда не было дуэльного кодекса, каких-то правил боя, у нас это просто не практиковалось. Самые грязные приемы и удары нашли свое место в теневом стиле боя и расцвели так, что редко кто мог потягаться с нами на равных. Это не пустое хвастовство, а констатация факта. Рэфил, еще будучи Стражем менестреля, смог победить теневых убийц только из-за того, что был десятого круга посвящения и мог воспользоваться очень мощным заклинанием, иначе бы его банально покрошили на салат.
   Гвардейцы восторженно присвистнули, а один из них, темноволосый, насмешливо хмыкнул:
   - Детка, а ты с головой дружишь?
   - Поверь мне, уж намного лучше, чем ты со своей, - язвительно промурлыкала я, тем не менее, холодно прищурив глаза, - иначе бы придумал более приятный предлог познакомиться.
   Начавшиеся смешки пресек голос Эрдила:
   - Я согласен.
   Я склонила голову и без всякого предупреждения перешла в атаку, предварительно швырнув ему в лицо горсть песка. Он едва успел вскинуть руку, чтобы уберечь глаза, но все же что-то достигло цели, на что я и рассчитывала. Совершенно безжалостно я ударила почти со всей силой в пах, точнее, попыталась, потому что Тамеа успел увернуться, яростно моргая. Не давая ни мгновения отдыха, я сделала несколько быстрых выпадов, больше для затравки, чем всерьез.
   Я не думала, что победа будет легкой, наоборот, мне придется хорошо попотеть. Трезво оценивая свои силы, я понимала, что шансов у меня меньше пятидесяти процентов, потому что если до него в полной мере дойдет смысл моих слов "без правил", то меня можно будет по окончанию поединка смести в маленькую кучку пепла. Без правил, значит, магией вполне можно воспользоваться, что я и намеревалась сделать, но только чуть позже, когда смогу вымотать его так, что он с трудом будет соображать.
   Наши клинки сошлись с противным скрежетом, высекая искры. Я зло ощерилась и, резко наклонив свой клинок так, что Тамеа невольно последовал за ним, развернулась, левым локтем ударив в челюсть, а потом, присев, сбила с ног. Не сбавляя скорости, я ударила тяжелым носком сапога в живот, заставляя отлететь на несколько метров и переворачивая на спину. Мой меч воткнулся в песок, а не в горло, как планировалось. Эрдил быстро откатился в сторону, и то, с какой легкостью это было проделано, заставило меня задуматься о его болевом пороге и выносливости, а также о силе своих ударов.
   Мы закружили по площадке, не сводя друг с друга взгляда и пытаясь найти хоть какие-нибудь слабые места, вроде хромоты или ушиба. Нервы едва не звенели от напряжения, а рука порывалась сильнее стиснуть рукоять. Шаги становились все более легкими и плавными, словно у хищника, подкрадывающегося к зазевавшейся добыче.
   Как оказалось, выдержки у нас обоих ровно. Мы одновременно подались навстречу, с противным скрежетом соединяя мечи и высекая искры, а потом так же одновременно отскочили друг от друга и вновь принялись ходить кругами, не спуская глаз. Меня, честно говоря, завораживали его плавные и уверенные движения, и хотелось написать какой-нибудь глуповато-восторженный стих о том, какой он прекрасный воин. Поймав себя на этой мысли, я почти с ужасом одернула себя и едва не пропустила удар. Я резко ушла в сторону кувырком и едва успела вскинуть свой меч, чтобы принять на него новую атаку. Руку едва не свело от напряжения, а пальцы побелели от слишком сильной хватки. Я провернулась корпусом, направив руку с мечом вниз-влево, тем самым заставляя клинок Тамеа последовать за моим и соскользнуть, и ударила ногой ему в живот. Эрдил со сдавленным стоном согнулся, но не успела я отскочить в сторону, как его кулак впечатался мне в челюсть. На бесконечно долгое мгновение мне показалось, что я ослепла от боли, взорвавшейся в голове. Губы разбились в кровь, и ее солоновато-металлический вкус обозначился на языке.
   Помотав головой и сморгнув выступившие слезы, я тут же сдавленно охнула, когда получила тяжелым сапогом в живот, перевернувший меня на спину. Из ослабевшей руки выпал меч, а воздух с трудом проникал в легкие. Дьявооооол, я действительно сильно растеряла форму, если меня с такой легкостью почти победил человек. До чего позорно! Но сдаваться я, разумеется, не собиралась.
   Вскочив на ноги, я сплюнула кровь и криво усмехнулась, хотя мне было не так хорошо, как я это мастерски показала. Эрдил улыбнулся в ответ, унизительно перекидывая меч из правой руки в левую, показывая, что справится со мной и менее сильной рукой. Я молча проглотила оскорбление, понимая, что это, в сущности, правда. Как мне ни тяжело признавать, но как воин я далеко не фейерверк, а так, искра. Хотя будь я Тенью, то шансов на победу у меня было бы больше восьмидесяти процентов. Слабое, нетренированное человеческое тело было годно только для бренчания на лютне, и все.
   Я повела плечами, частично сбрасывая напряжение, и начала обходить Тамеа по кругу, и он зеркально повторил мои действия. Я резким, каким-то рваным движением перешла в атаку, не давая сопернику перейти в контрнападение. Удар, удар, еще удар... Мне никак не удавалось пробить его оборону, которая, казалось, была глухой, как статуя. Мои атаки захлебывались, а все грязные приемы с унизительной легкостью были отбиты.
   Я успела заметить, как по губам противника проскользнула самодовольная усмешка, а в следующий миг уже я держала оборону под настоящим градом ударов. Это было похоже на удары кувалды о наковальню, и у меня проскользнула неприятная мысль, что "наковальня" скоро расколется, так сильны были удары. У меня от напряжения стало сводить руки от кончиков пальцев до шеи, а ноги едва не подгибались от усталости. Еще минут десять в таком ритме, и я просто свалюсь под ноги победителю, и тогда прощай и выгодный соконсорт, и возвращение теневой сущности, и жизнь. В общем, я пошла на откровенное шулерство.
   Одними только губами я попросила помощи у теней, и они откликнулись. Эрдил неожиданно сделал выпад в сторону, словно я была там. Я едва удержала руку, намеревающуюся нанести смертельный удар в спину. Мне нужен был Тамеа как будущий Лорд-соконсорт и еще мне нежелательно было убивать, поэтому я всего лишь ударила так, что он упал на колени, не сумев удержать равновесие.
   Я приставила меч к загоревшей до бронзы шее Тамеа и выразительно пустила кровь, ожидая услышать: "ты победила". Но реальность оказалась совершенно иной. Слишком быстро для человеческого взгляда уйдя в сторону из-под клинка, Эрдил обхватил мои ноги своими и дернул, заставив меня упасть. Мне пришлось выронить меч, чтобы приземлиться без ушибов. Не давая мне опомниться, Эрдил заломил мне обе руки и ногами зафиксировал мои, полностью обездвижив меня. Точнее, почти полностью. Повернув голову, я без лицемерного смущения, которым так кичатся многие, крепко поцеловала его в губы, намереваясь удивить, ошарашить, чтобы хоть на краткий миг ослабла поистине стальная хватка. Магия Смерти шустрой змейкой скользнула от губ к его сердцу, замораживая кровь и чувства, успокаивая. Проще говоря, это был пресловутый "поцелуй Покоя", которым меня щедро одаривал как Рэфил, так и Даниэль. Вот только если я, словно тихая и послушная овечка, мгновенно впадала в состояние неестественного спокойствия, то с Тамеа получилась совершенно другая ситуация. Мои чары растаяли в его огне, как лед под солнцепеком, а меня отбросило в сторону с такой силой, что я несколько секунд смогла насла прелестями свободного полета и не очень мягкой посадки.
   Подняв взгляд на Эрдила, я увидела, как язычки золотисто-алого огня заплясали по его красной одежде, не сжигая ее, а в глазах бушевала стихия. Не думала, что его так сможет задеть то, что я воспользовалась магией. И возникает вполне серьезный вопрос: от меня что-нибудь, кроме горсточки пепла останется? Сомневаюсь.
   - Ты сама сказала, что никакой магии, - в голосе Тамеа можно было услышать рев пламени.
   - Я сказала, что никаких правил, - скривила я губы в усмешке, - а магия - правило.
   - Что ж, хорошо.
   И он стал Огнем. Его жар опалил мое лицо, хотя я находилась на расстоянии в несколько метров, и становился все сильнее и сильнее. Я призвала магию Смерти, и Источник подошел к границам моего тела так близко, как только мог. Мои глаза не начали мерцать, как это было раньше, а стали двумя красными, затягивающими пропастями, кожа стала болезненно-серого оттенка и распахнулись черные крылья. Жрица, Предвестница Смерти... Вот только еще необученная. Сколько я смогу продержаться минут? Пятнадцать? Десять? Пять? Всего пару вздохов? Вполне вероятно.
   Краем глаза я заметила, как дернулся в нашу сторону Даэн, но его придержала за плечо побледневшая Вэл и отрицательно покачала головой, запрещая лезть. Правильно, лучше не надо.
   "Я могу тебя сжечь, - виновато прошептал Источник, - но ты победишь".
   "Знаешь, мне никогда не нравилась фраза: "умру, но выиграю", - отозвалась я, - так что посмотрим, что можно будет сделать".
   "Хорошо, - вздохнул он".
   "Моя дарьяна, вам везет на уникальные личности, - вмешался в разговор третий собеседник, - на ближайшие двадцать миров нет мага, который смог бы сравниться с этим стихийником!"
   Кажется, я потеряла связность мыслей, потому что ничего не смогла ответить супругу, непонятным образом оказавшегося рядом со мной. Или во мне?
   "И я согласен с вашим желанием сделать его соконсортом, - между тем, спокойно продолжил Рэфил, - это только укрепит Сваорлок. Да, кстати, моя дарьяна, вы позволите помочь?"
   - Конечно, - ошеломленно произнесла я вслух.
   И меня мягко отодвинули в сторону. Точнее, меня и Источника, а наше место заняли муж и его Feht. Воздух вокруг тела задрожал от огромного количества магии, а в моих руках появился sgass, хищно и как-то жадно блеснув лезвием. Только в отличие от всех, что я видела, этот был угольно-черного цвета с серебристо-синими светящимися рунами на древке.
   Мои губы изогнулись в саркастично-вежливой улыбке консорта, а рука педантично заправила за ухо выбившуюся из хвоста прядь волос. Движения приобрели змеиную грацию и мнимую ленивость, и восприятие мира стало острее, словно я прозрела и научилась слышать. Творец и Его Извечные, каким богатством обладает Рэфил! Мне о таком остается только мечтать.
   - Это не Ла, - услышала я тихий шепот Лиэ, - кто угодно, но не она.
   Я двинулась навстречу Тамеа легкой, бесшумной походкой эльфов и улыбалась так, как может улыбаться только мой консорт - ласково до ужаса, обещая все и ничего одновременно. Рэфил был такой личностью, которая не могла оставить никого равнодушным. Его ненавидели, его обожали, им восхищались, его боялись, но никто не забывал. Пожалуй, влюбиться в него могла бы только менестрель. Только она закрыла бы глаза на его недостатки.
   Стена огня двинулась в мою сторону, но я спокойно прошла сквозь нее, как через теплые шелковые занавеси, не ощутив и капли жара. С насмешливо улыбнувшихся при виде потрясения Тамеа губ слетело белое облачко дыхания, словно я находилась не в пустыне, а среди льдов. Неожиданно вспомнились слова Даниэля: "Тепло - это жизнь". А я вот уже пару лет как отношусь к Смерти, холоду. И он оказался сильнее, чем огонь Эрдила. А это не могло не радовать. Конечно, мало кому захочется стать головешкой.
   - Я думаю, что вам придется признать поражение, - в моем голосе слышалась уверенность пополам с превосходством, - мне не хочется убить вас. Пока.
   Многозначительное "пока" затерялось в огненном шквале, обрушившемся на меня. Рэфил снисходительно улыбнулся и вскинул руку с sgass, прошипев какое-то слово. Вокруг тела появилась прозрачная черная сфера, с хрустальной чистотой и мелодичностью зазвенев от напора огня. Но только зазвенев. Защита не прогнулась ни на миллиметр, оставаясь все такой же идеально круглой. С почти не наигранной скукой супруг оперся о sgass и осмотрел мои руки с таким видом, будто ничего важнее не было. Я почувствовала что-то близкое к смущению, когда уловила неодобрение и укоризну консорта. Что поделать, если сложно ухаживать за собой при отсутствии необходимых средств? Хотя... я вспомнила, что когда была менестрелью, то эльфы всегда выглядели так, словно только и занимались тем, что приводили себя в порядок.
   От нового намного более мощного удара сфера прогнулась так, что едва не лопнула от напряжения. Предвестник без всякого труда вернул ей форму и посмотрел прямо в глаза Тамеа, словно между ними не существовало преград.
   - Не стоит себя сдерживать, молодой человек, поверьте, до моего уровня вам еще далеко, - с благожелательностью произнес Рэфил. Вот только от этой благожелательности многие бежали, как от чумы, моля Творца о спасении. И, кстати, не зря.
   "Вы говорили, никаких правил? - почти промурлыкал супруг".
   Ответить я не успела. Послышались изумленные вскрики, возня, звон мечей, и спустя всего пару вздохов огненная атака прекратилась. Я с удивлением увидела, как Эрдил стоял на коленях с заломленными руками, и к его шее прижимал кинжал один из его гвардейцев с совершенно стеклянным взглядом, а остальные держали круговую оборону, не позволяя никому подойти. Присмотревшись внимательнее, я удивленно констатировала, что все они мертвы и одновременно живы. Бред! Такого просто быть не может!
   Сам Тамеа с таким недоверием смотрел на своих гвардейцев, будто увидел нечто столь несуразное, что просто не может существовать. Я знала, что стоит только ему пальцем шевельнуть, как его воины осыпаются пеплом под атакой Огня. Но ничего такого не произошло. Хм, странно. Я на его месте убила бы предателей.
   - Вы признаете поражение? - Рэфил, сняв защиту, подошел к гневно раздувающему ноздри Тамеа и подцепил его подбородок лезвием sgass. Это было сделано больше для того, чтобы покрасоваться, чем за надобностью.
   - Это... это... это, - задохнулся от ярости Эрдил.
   - Без благородства и уступок, без жалости и снисхождения, без всякой подобной чуши. Без правил, - с непередаваемой насмешкой процитировал установленные правила консорт, - какие у вас ко мне претензии? Ну, я жду.
   От Тамеа полыхнуло таким жаром, что у меня колыхнулись, словно от порыва ветра, волосы. Но Рэфил и бровью не повел, только спустил лезвие с подбородка на шею и нажал так, что потекла кровь. Я никогда не знала, что значит жаждать крови, но в этот момент мне захотелось опуститься на колени и слизнуть эту солоноватую влагу, а потом запить ее мечтами. Кстати, о мечтах. Я уже давно не утоляла этот голод, так что нужно в скором времени исправить это упущение.
   - Вы выиграли, - процедил Тамеа сквозь стиснутые зубы и с ненавистью посмотрел на меня.
   Рэфил кивнул, и гвардеец отпустил своего Повелителя. Медленно поднявшись с колен, Эрдил поправил аасх (головной убор, который закрывает еще и нижнюю часть лица, - прим. автора) и ровным голосом спросил:
   - Зачем вы убили моих аль-каисир?
   Аль-каисир? Хранящие Тень? Хм, интересно.
   - А кто сказал, что они мертвы? - с нарочитым удивлением произнес Предвестник, - они живы. Только думают, что мертвы. А мертвые и смерть - моя специализация.
   - Некромантка, я помню, - кивнул он.
   Губы дрогнули в желании пренебрежительно скривиться, но Рэфил удержал себя.
   - Некромантия - одна из граней моего Дара, - прохладным тоном произнес муж, - и только. Но советую: никогда не называйте Предвестника Смерти просто некромантом или, скажем, малефиком. Это все равно что сказать, что Целитель занимается только осмотром.
   "Иногда я сожалею, что нас так мало,- вздохнул он, - и нужно каждому объяснять такие глупые ошибки. Думаю, что дальше вы справитесь самостоятельно, моя дарьяна".
   И жрец ушел, вернув мне тело. А я сделала себе заметку, что при первом же удобном случае вытрясу из него всю возможную информацию о Сваорлоке. И пусть только попробует сказать что-то вроде: "моя дарьяна, я не могу пока поделиться с вами своими знаниями о происходящем. Приношу свои самые глубокие извинения". За столь изощренную издевку я голыми руками удавлю своего драгоценного Лорда-консорта, и плевать на то, что он Ангел Смерти.
   Гвардейцы пришли в себя и теперь растерянно оглядывались по сторонам, не понимая, что произошло. По их лицам было понятно, что они не помнят последние полчаса, только неловко было признаваться в этом.
   Эрдил внимательно посмотрел на меня и нахмурил брови, что-то заподозрив. Хотя это и неудивительно. Мы с консортом при кажущейся одинаковости совсем по-разному воспринимаемся, и это заметно каждому. Но Тамеа промолчал по этому поводу и протянул мне руку в дружеском жесте. Я с улыбкой пожала ее за запястье, но не спешила расслабляться. Прошло слишком мало времени, чтобы я смогла понять, что собой представляет этот мужчина. С меня, к примеру, вполне бы сталось ударить стилетом под ребра, чтобы убрать возможную опасность. Почему я в этом случае не убила Эрдила? Как я уже говорила, только он мог снять с меня блокирующую руну, и, помимо этого, у него будет хорошее приданое с моей помощью. Когда мир падет к ногам, то я сделаю ему предложение стать Лордом-соконсортом, получив целый мир, власть и послушную куклу. Я сомну его личность, как тонкий лист бумаги, сделав исполнительного и верного раба. По правилам, я должна была сломать и Рэфила во время свадебного ритуала, но не сделала этого. Нет, не из-за того, что Предвестник уже тогда был силен, все равно против всей мощи Сваорлока он не мог бы выстоять. Просто он мне нравился таким, каким был, да еще не стоило забывать об Извечной. Не думаю, что Ей бы понравилось то, что Возлюбленного превратили в пустышку, с благоговением заглядывающую мне в рот, ловя каждое слово. Точнее, Она пришла бы в ярость, узнав, что у Рэфила появилась другая женщина.
   Неожиданно мне стало так холодно, что стало почти больно. Покрепче сжав зубы, чтобы они не начали отбивать чечетку, я повела плечами и почувствовала, что меня начинает трясти, несмотря на жару. Многие постоянно вытирали пот с лица и обмахивались веерами, и только у меня было такое ощущение, будто находилась не в горячей, а в снежной пустыне. Творец, что со мной?
   Внутренности свело так, что я едва не согнулась со стоном, но каким-то чудом мне удалось удержать себя, поддерживая образ несгибаемой воительницы. Хотя так хотелось упасть на землю и свернуться в скулящий клубочек! И чтобы не было этого холода, от которого ныли кости и сводило мышцы. Перед глазами начало плыть, а желудок противно сжался, недвусмысленно давая понять, что хочет сделать.
   - Может, пройдем в мой замок? - гостеприимно предложил Тамеа, убедившись, что с аль-каисир все в порядке. От этого его настроение значительно повысилось, что вызывало подозрения в том, кем ему приходятся Хранящие Тень.
   Я мысленно подобралась. Как бы мне плохо не было, но терять бдительность нельзя.
   - Я не хочу показаться излишне подозрительной, но зачем?
   Эрдил рассмеялся, запрокинув голову. Смех у него был красивый, вот только я за сегодняшний день наслушалась, да и мое состояние не располагало к тому, что кто-то веселится, а я не могу его поддержать.
   Я крепилась изо всех сил, но холод уже лелеял в своих руках мое сердце, забавляясь, как с занятной игрушкой. Оно испуганно останавливалось и замирало, когда эти руки сжимались, и вновь стучало, когда слабела хватка. По венам текла уже не кровь, а жидкий лед, если так можно выразиться. Меня все сильнее и сильнее трясло, но выпестованный в течение многих веков самоконтроль не позволял чужому глазу увидеть, что со мной.
   "Что со мной?! - простонала я".
   "Хм, довольно любопытно, - с прохладным интересом произнес Рэфил, и я почувствовала его прикосновение к руне Авль, горящей на плече, как легкое и чуть теплое дуновение ветерка, - метка блокирует не столько вашу истинную сущность, моя дарьяна, сколько излишнее количество Силы, способной ее снять".
   "Проще говоря, моя Сияющая, - вмешался Источник, - он имеет виду, что тебе плохо из-за руны..."
   Он что-то еще говорил одновременно с мужем, но их слова превратились в фоновый шум, и у меня заломило виски.
   Ладони Эвели показались мне невыносимо горячими, как раскаленное добела железо, и я едва не заорала. Ее дыхание обожгло мою щеку, на которой уже должен был осесть иней, когда некромантка с милой улыбкой произнесла:
   - Мы с огромным удовольствием принимаем приглашение, - и еле слышно шепнула мне на ухо, - потерпи еще немного, Лаи'ин, хорошо? Я знаю, как тебе помочь.
   Последние слова я не услышала, потому что на краткий миг потеряла сознание и пришла себя на знакомых руках. Не глядя, я знала, кто это. Даниэль. Он бережно обнимал меня, словно хрупкую статуэтку, накрывая угольно-черным плащом и своими светло-золотистыми до белизны волосами, пахнущими лесом после дождя. От этого запаха, который давным-давно сводил меня с ума, у меня почему-то запершило и заболело в горле, будто провели наждачной бумагой по нежной плоти. Как давно я наслаждалась им? Очень и очень давно. Даниэль больше не разрешал прикасаться к волосам, заплетая в тугую косу, и я постепенно забыла, как они пахли.
   Прижимаясь к его груди, я почувствовала, как из меня уходит этот мертвый холод. Впервые за очень долгое время я почувствовала себя в безопасности и наивную уверенность в том, что все будет хорошо. В этот момент я забыла о том, что у меня есть Сваорлок, Митари, Йон, принцы, будто они не существовали. Зачем? Ведь у меня есть мой Дани, Подарок не Смерти, а Судьбы.
   Я неожиданно с ясностью поняла, что любила Даниэля по-настоящему. Это была не влюбленность менестреля в прекрасного эльфа, не страсть, как я пыталась убедить себя, а чистый и редкий бриллиант любви, который приняла за пошлую фальшивку, но все равно интуитивно чувствовала, что простая стекляшка так блестеть не может. Но вот только Тень и Эльф никогда не поймут друг друга, слишком мы разные, поэтому любовь плавно перетекла в низменное чувство собственности с моей стороны и острой неприязни с его. И все же осталась какая-то крошка, которую мы лелеяли в самой глубине души. Иначе почему мы не могли не встречаться?
   Мне становилось все теплее и тепле, возвращая обратно к жизни, вырывая из морозного плена магии Смерти, в который по излишней самоуверенности меня толкнул супруг. За это я готова была простить голубоглазого жреца за все прошлые и будущие ошибки, лишь бы только не выпускал из своих объятий. Я боялась этого льда в себе, боялась того, что могу умереть и все, моим великим планам не суждено сбыться.
   Небесные глаза встревожено посмотрели на меня и, увидев, что я в сознании, неуловимо потеплели. Золото ресниц и сапфиры радужки... Если Рэфилу приходилось прикладывать усилия, чтобы внешне быть привлекательным, то Дани сам по себе был не просто красив, он был прекрасен. И его совершенно не портило жречество и жажда чужой боли. Мой самый прекрасный Лорд, и даже Тамеа не может с ним сравниться.
   Я согрелась как внутри, так и снаружи, и только губы были по-прежнему ледяными, и это мешало, как заноза пониже спины. И Дани меня поцеловал, забирая остатки холода себе, а у меня почему-то по щекам побежали слезы, словно в глазах растаяли последние снежинки. И жар пустыни хлестнул по мне своей тяжелой рукой, мгновенно приводя меня в себя.
   Творец и Его Извечные, что за лиричная глупость на меня нашла? Я не любила Даниэля, это была просто страсть и чистая, как слеза, похоть, ничего больше. Да и вообще, хватит лежать.
   Я собралась встать, но Дани меня мягко, но уверенно удержал, словно имел на это право:
   - Полежи еще немного, - посоветовал он, - тебе нужно привыкнуть к смене температур.
   И я его послушалась, наматывая на палец его шелковистую прядь волос и ощущая их тонкий аромат, который я, как оказалось, почти забыла.
   - Ты как? - Вэл присела рядом с нами на корточки и потрогала мою руку.
   - Намного лучше, - улыбнулась я ей и поднялась.
   Даниэль остался сидеть на горячем песке с таким видом, будто он не жегся сквозь одежду. Черная одежда со светло-желтой замысловатой вышивкой была просторной и неприкрыто щегольской, но смотрелась удивительно гармонично. На мой взгляд, Дани шли все оттенки синего - от льдисто-голубого до черно-фиолетового, - но и этот цвет был ему к лицу. Знаете, смотрелась картина в целом красиво: золотисто-белый песок, голубоглазый эльф с распущенными волосами в черном.
   - Спасибо, - сказала я Предвестнику.
   - Это моя обязанность, - с равнодушием пожал он плечами, увидев в моем лице что-то неприятное для него.
   - И все равно, - покачала я головой, - благодарю.
   - Кто вы? - Эрдил незаметно для меня подошел к нам и внимательно посмотрел на Дани.
   Его откровенная, кричащая чуждость роду человеческому, единственному населявшему этот мир, била по глазам, а тысячелетие за плечами и принадлежность к Смерти ощущались не хуже, чем горячий воздух. В присутствии Предвестников все, даже лишенные магии, чувствуют что-то такое, смутно-угрожающее и непонятное, заставляющее бояться. И Тамеа не стал исключением. Он неосознанно напрягся и, положив руку на рукоять меча, укрепил щиты.
   А жрец смерил его высокомерным взглядом и растаял в воздухе, как мираж. Позер, впрочем, как и все эльфы, не исключая и моего ненаглядного мужа.
   - Кто это был? - обратился уже ко мне Тамеа.
   - Кто? - отозвалась я, - мой охранник.
   - Охранник? - с неприкрытой насмешкой уточнил он.
   - И бывший любовник. Вы это хотели услышать? - усмехнулась я, - кстати, ваше приглашение еще в силе?
   Он кивнул и взмахом руки открыл портал, края которого лизали язычки пламени. Я, кажется, говорила, что эльфы позеры? Люди им в этом не уступают.
   Мои спутники без страха вошли в портал вслед за гвардейцами, и я столкнулась взглядом с Даэном, одними только губами произнесшего:
   - Вам никогда не быть вместе...
   И эти слова хлестнули меня жгучей пощечиной.
   Вам никогда не быть вместе... Одно дело говорить это самой себе, и совершенно иное - от другого. Да, мы никогда не будем вместе. Я Королева и принадлежу Сваорлоку, а он Предвестник Смерти и отдан с рождения Извечной. Между нами непреодолимая пропасть сожалений и разбитых надежд. Что ж, значит, так надо. И одна только Судьба знает, к лучшему ли это. Я искреннее надеюсь, что да.
  
  Глава 16.
   Я сразу почувствовала неладное, когда ткань портала едва заметно колыхнулась, поэтому попыталась стиснуть sgass покрепче, но он исчез, словно его и не было. Я оказалась одна в довольно просторной комнате, стены которой были задрапированы золотой парчовой тканью, скрывающей двери. В этом я убедилась, когда начала осматриваться. Небольшой диван и три кресла с кучей синих подушек, столик, шкаф с богатой одеждой. Также имелась огромная кровать с балдахином, на которой можно было устраивать оргии. В общем, довольно уютная комната. Или темница для ценного пленника? В пользу последней мысли было то, что на окнах была решетка, на вид выглядящая хрупкой, но только на вид.
   За одной из дверей я обнаружила туалетную комнату, где была большая, наполненная ванна. Недолго думая, я разделась и по шею погрузилась в горячую, ароматную воду с белоснежной шапкой пены. Тело начало расслабляться, глаза закрылись, а все тревожные мысли ушли, оставив меня нежиться.
   За своих спутников я не беспокоилась. Если с ними что-нибудь случится, то я об этом узнаю. Не зря привязала к каждому по своеобразной ниточке, которую сложно найти, если специально не искать. Эти нити сейчас говорили о том, что с ними все в порядке, они целы, невредимы и сыты. Так что я со спокойной душой отдыхала, набираясь сил перед предстоящими сражениями.
   Когда вода остыла, я насухо вытерлась пушистым полотенцем и накинула халат цвета слоновой кости с вышитыми золотыми львами. Красиво, я оценила хороший вкус Тамеа, или кто у него этим занимается? Представленный к моему пользованию гардероб тоже не разочаровал, но я взяла только простые шелковые штаны и рубашку серого цвета и накинула поверх них иллюзию своего красного безрукавного платья с двумя высокими разрезами по бокам.
   Посмотрев в зеркало, я с досадой провела по своим коротким, всего лишь чуть ниже плеч, волосам и застыла, когда увидела свои глаза. Нет, они остались синего цвета , как были раньше, вот только теперь возле зрачков появились золотые ободки. Глаза менестреля. Именно такими они были до тех пор, пока я не стала Королевой. Со страхом, пером щекочущим нервы, я стала вглядываться в свое отражение, отмечая произошедшие без моего ведома изменения. Молочная, тронутая легким загаром кожа без единой веснушки, прямой нос, и черты лица Раморэ. Только волосы были по-прежнему цвета красного дерева с золотыми прядями, но корни были темно-русыми. Я становилась той, кем была раньше.
   - Творец, - выдохнула я и оперлась руками о стену, почувствовав слабость в ногах.
   "Давно это со мной случилось? - хмуро произнесла я, обращаясь к Источнику" .
   "Началось два года назад, - ответил он, - и до сих пор продолжается".
   "Это из-за Огня? Это Он меня возвращает? - я взяла себя в руки, пусть и с заметным трудом".
   "Да. И чем больше ты поешь, тем больше влияние".
   Правы люди, беды никогда не ходят одни - пара за парой, пара за парой! Мало мне было того, что мне нельзя убивать, постоянно приходиться петь, чтобы не сгореть, так еще добавилось то, что Огонь превращает меня обратно в барда. И, самое главное, с этим нельзя ничего поделать. Не буду петь, чтобы не изменяться, - сгорю, буду петь - перестану быть Королевой. Замкнутый круг. Нет, конечно, потом Йон вновь заблокирует Огонь Вдохновения, вот только смогу ли я дожить до этого момента, став рассеянной и мечтательной менестрелью? Честно говоря, сомневаюсь.
   Ладно, посмотрим, что будет дальше, а пока нужно будет до конца привести себя в порядок. Я причесала волосы и воспользовалась косметикой, которую обнаружила на туалетном столике. Подведя глаза и подкрасив губы алой помадой, я удовлетворенно улыбнулась, но все же хотелось увидеть свое родное, теневое лицо пепельного цвета с красными глазами. Пусть оно выглядело для человеческого глаза слишком чуждо, зато я чувствовала себя более уютно.
   В резной шкатулке я нашла драгоценности и взяла только рубиновые серьги и кольцо, а в небольшой тумбочке удобные сапоги до колена на таких высоких шпильках, что их можно было использовать как клинки. Я вновь посмотрела в зеркало и едва не вздрогнула, теперь уже не из-за внешности, а потому что позади меня стоял супруг собственной персоной. Оглянувшись, я его не увидела, но в зеркале он отражался. Что ж, теперь можно поговорить.
   - Добрый день, Лорд-консорт, - я согласно этикету склонила голову.
   Не стоило изменять вежливости за пределами Двора.
   - Здравствуйте, моя дарьяна, - изящно поклонился Рэфил, - вы чудесно выглядите.
   - Благодарю, - кивнула я, - нам нужно поговорить.
   - Как пожелаете, моя дарьяна, - при этих словах мой муж изогнул уголки губ в вежливо-смиренной, почти до откровенной издевки, улыбке.
   Ярость заполыхала во мне огромным костром, сжигая на мгновения сознание. Мне впервые за все время брака захотелось жестоко избить супруга. Захотелось выплеснуть в грубом насилии всю злость, которую я подавляла в себе. Захотелось так сильно ударить, чтобы он долгое время не мог встать с постели. Но это только мечты. Сколько раз я пыталась просто его задеть, дать пощечину? Много. И чем это заканчивалось? Заломанными руками и через некоторое время спокойным: "успокоились, моя дарьяна?". Может быть, через несколько тысячелетий, когда мне удастся поднабрать и опыта, и силы, я смогу осуществить свои желания. Если только все это время Ангел будет не совершенствоваться, а сидеть и ничего не делать, но это, конечно, невозможно. Я сомневалась, что когда стану Архангелом, то смогу победить Рэфила в поединке. Не только сила решает итог сражения, но и еще огромное множество немаловажных факторов.
   "Он не проживет еще одного тысячелетия, Сияющая, - усмехнулся Источник, - разве ты еще не слышишь, как звенит его Нить Жизни?"
   "Нет, не слышу, - хмуро ответила я, огорченная близкой кончиной супруга, - надо же, как не вовремя! Придется скоро выбирать себе нового консорта, который был бы не намного хуже Рэфила... Стой, а он нас не слышит?"
   "Нет, конечно, - фыркнул он, - твой муж не может услышать Архангела, пока сам им не станет".
   - Но пока придется отложить наш разговор, - с четко отмеренным сожалением в голосе продолжил Предвестник, - вас уже ждут, моя дарьяна.
   И точно. Посреди комнаты горел портал. Я в последний раз провела щеткой по волосам и бросила недовольный взгляд на консорта, который развел руками. В следующий раз он так легко не уйдет.
   Зал, в который меня пригласили, был не просто большим, а огромным. Потолок терялся в темноте, из стен я увидела только одну с большим, в два с половиной моих роста, горящим камином и стоящими возле него парой кресел и небольшим столиком, а ноги по щиколотку утонули в ковре. Здесь можно проводить не только турниры, но еще и масштабные сражения, вот только не магические. Здесь стояло такое мощное блокирующее заклинание, что если бы не то, что мой Источник магии не был во мне и не черпался от Извечной, то я почувствовала бы что-то вроде паники. Еще бы, оказаться почти наедине с человеком, который намного сильнее меня в бою на мечах, никак не способствует в уверенности за свою жизнь.
   "Не беспокойтесь, моя дарьяна, ведь я с вами, - шепнул Рэфил, - редко кто сможет справиться с Ангелом Смерти".
   Впрочем, помимо него здесь еще были и Даниэль, и Имил, кутающиеся в густые тени. Белокурый жрец, поймав мой взгляд, едва заметно кивнул, говоря, чтобы я не беспокоилась. Конечно, против Предвестников четырнадцатого, двенадцатого и десятого ступеней посвящения в одиночку никто не сможет выстоять. Хм, интересно, а Эрдил хоть смутно чувствовал постороннее присутствие? Или просто списывал это на своих телохранителей, притаившихся неподалеку от моих?
   Тамеа при моем появлении встал с кресла и сделал шаг по направлению ко мне. Я непроизвольно отметила то, что алый ему безусловно идет, а также то, что он все же красив до нереальности и будет еще одним украшением моего Двора. Хм, если так дело и дальше пойдет, то мое королевство будет самым прекрасным не только из-за архитектуры и пейзажей, но и большого количества красивых Лордов и Леди.
   Я больше почувствовала, чем догадалась, что Рэфил доволен моим выбором соконсорта, не только из-за могущества, но и внешних данных. Нет, если бы Эрдил был безобразен, то для консорта это не было бы большим недостатком, но приятная внешность все же была бонусом. Меня порадовало то, что супруг научился принимать теневые идеалы, иначе вместо одобрения было отвращение. А ведь им еще работать бок о бок долгое время.
   - Примите мое восхищение вашей красотой, Лаи'ин, - теплые губы Тамеа прижались к тыльной стороне моей руки.
   - Позвольте и мне восхититься вашим вкусом, - я уважительно изобразила полупоклон.
   Мне действительно понравился зал. В таком только тайные совещания или послов принимать, попрятав в тенях своих принцев или кого-нибудь еще полезного, вроде моих охранников.
   - Благодарю вас за гостеприимство, Эрдил, прозванный Алым Принцем и Темным Властелином, - перешла я на манеру разговора пустынных кочевников.
   - Давно догадалась? - ничуть не удивился он, перейдя на "ты", - присаживайся.
   Я села в кресло, не сводя с него взгляда.
   - С самого начала, - одними губами улыбнулась я, оставаясь внешне расслабленно-ленивой, но внутренне подобралась.
   Тамеа провел рукой по волосам, рассыпавшимся по плечам, и светло улыбнулся, как будто ничего особенного не произошло. В темно-синих глазах, при таком скудном освещении ставших чернильно-черными, я уловила озорные искры мальчишки, затеявшего шалость. Знаете, мне это очень не понравилось. Точнее, выбранная им линия поведения. На дне глаз Тамеа плавало огненное чудовище, готовое в любой момент всплыть и напасть. И мне было бы намного удобнее встретиться с ним лицом к лицу, без всяких масок, а не играть с миражом. Так хотя бы не смазывается действительная картина.
   - Признаюсь, мне не нужно было так раскрываться, - он продолжал улыбаться мне, как старому другу, - до сих пор Бридия ругается.
   Я слушала его, пытаясь понять, чего он хочет этим добиться. Стала бы я признавать перед малознакомым человеком свои ошибки? Нет, точно нет. Я даже перед Митари и Йоном с трудом о своих промахах говорила, не то что извинялась. Тогда что нужно Тамеа?
   Между тем, он продолжал:
   - Не желаешь выпить саэрского вина? - он подошел к столику, на котором стояли бокалы, кувшин и ваза с фруктами.
   Темно-красная жидкость наполнила хрустальные бутоны почти до краев, и я взяла у своего собеседнику бокал, на миг коснувшись кончиками пальцев его теплой руки. Это, честно признаюсь, было совершенно умышленным жестом, вот только внешне это не выглядело так. Легкий румянец слегка окрасил мои щеки, но не от смущения, как прописалось огромными буквами на лице мужчины, а от жара огня, полыхающего в камине.
   - Саэрское? - произнесла я с легким удивлением и отпила немного.
   Приятная, чуть терпкая, играющая множеством оттенков вкуса жидкость скользнула вниз по горлу и растеклась теплом по всему телу.
   - Чудесно, - с почти неподдельным восторгом выдохнула я, - почти как "Солнечное Затмение", только немного другое послевкусие. Чудесно!
   Я откинулась на спинку кресла и теперь уже по-настоящему расслабилась. Не знаю, почему, но я почувствовала себя в безопасности, а еще появилась уверенность в том, что мне не причинят вреда, по крайней мере, сейчас. Пожалуй, это было странным, могло показаться, что меня банально заколдовали, но нет, ничего такого не было. Все дело было в том, что я собралась с мыслями и успокоилась, в полной мере осознав, что я действительно в безопасности. Вряд ли я когда-нибудь поверю в том, что Рэфил позволит кому-либо испортить то, что считает своим. А я его дарьяна, супруга.
   - Рад, что тебе понравилось, - несколько насмешливо произнес Тамеа.
   - Тамеа, Эрдил... какое твое настоящее имя? - поинтересовалась я.
   Должна же я знать, как зовут моего будущего мужа. Ну и начать готовить официальное предложение руки и сердца. Интересно, как он отреагирует?
   - Оба, - едва заметно пожал он плечами, - Эрдил Тамеа аль'Каэрт ин-Хэас. А твое полное?
   - Лаи'ин Сияющая, - улыбнулась я краешком губ, - но можно использовать и Лаи'ин Сваорлокская. У моего дома нет фамилии, нам это ни к чему.
   Я опустила свои титулы, потому что сейчас было не время.
   - Я не из этого мира, - начала я раскрывать карты, - и мне нужны твои услуги. Я щедро оплачу их, не сомневайся. Я умею платить за хорошую работу.
   Тамеа заинтересованно приподнял бровь, в точности копируя консорта. Я про себя вздохнула при мысли, что раздражающий меня жест теперь будет в двойном размере. Хотя сама порой непроизвольно его повторяла.
   - И чем я могу помочь? - деловито спросил Эрдил.
   Мне не понравилась форма его вопроса. Чем я могу помочь... Я говорила об услугах, а не помощи. О ней просят те, кто слаб, кто не может сам решать свои проблемы, и помогают те, кто презирает просящего. Я проглотила эти слова, готовые было сорваться с языка. Не думаю, что после такой резкости Эрдил будет гореть желанием продолжать наше знакомство.
   - Мне нужно, чтобы ты снял с меня блокирующую мою сущность руну, - я выразительно потерла указательным пальцем левое плечо.
   Он посмотрел на меня так, что мне показалось, будто его взгляд рассмотрел мою душу до мельчайших подробностей и заглянул во все темные уголки, ничего не оставив без внимания. У меня создалось такое ощущение, будто меня пропустили через мелкое сито, пристально разглядывая все непрошедшие отбора крупинки. Удивительно мерзкое ощущение, от которого ничто не спасает. Кажется, что визави видит все твои потаенные страхи и сомнения, всю неприглядность твоей души, настоящую тебя. Проще говоря, на мою беду, Тамеа был похож на Рэфила. Довольна ли я? Затрудняюсь ответить на этот сложный вопрос.
   - Ты не человек, - он не спрашивал, - кто ты?
   Эрдил подобрался, как хищник перед прыжком, мигом убрав дурашливость. Теперь передо мной сидел настоящий Властитель, воин, покоривший полмира и собирающийся взять остальную половину. Стальная воля, жесткость, целеустремленность и непоколебимая уверенность в себе. Такой Тамеа мне нравился намного больше, да и он чувствовал себя удобнее в своей ипостаси.
   - На твоем месте меня бы больше заинтересовала оплата, - усмехнулась я, - а ты интересуешься моей расой.
   Его губы изогнулись в ничего незначащей улыбке, вот только я хорошо знала, чем это может обернуться. Я выпрямилась в кресле, становясь той, кем была рождена. Королева Теней, Правительница Страны Интриг. Для пущего комфорта мне не хватало только знакомой тяжести короны на голове и магии Теней, бурлящей в крови. Впрочем, Королева - это не только магия и корона, это мировоззрение.
   Эрдил с удовлетворением отметил мое преображение и, пригубив вина, сказал:
   - Теперь поговорим без масок.
   - Это нужно было сделать с самого начала, - заметила я, - а так просто время потеряли.
   - Отчего же? - не согласился он со мной, - по крайней мере, узнали, как долго и хорошо можем прятаться за иллюзиями. Я польщен тем, что общался с таким превосходным мастером личин.
   - Общался? Вы больше не планируете продолжить наше общение? - мои губы изобразили удивленную улыбку.
   - Смотря чем вы можете меня заинтересовать, - последовал ответ.
   Что я могу ему предложить? Что его может заинтересовать? Я, конечно же, точнее, мой опыт на поле битв. Не думаю, что Эрдилу помешает еще один генерал.
   - Я предлагаю себя, свои умения и возможности, - произнесла я, - и многие желали и желают получить это, поверьте.
   Он улыбнулся презрительно-разочаровано, как будто я только что уронила себя в его глазах. А что я такого сказала? Действительно, в Сваорлоке каждый мечтал о том, чтобы заполучить мою благосклонность, фавор, чтобы получить власть и силу. Я многое могла и умела, как Королева и воин, так что ничего удивительного в этом нет.
   - Вот как, - с иронией произнес Эрдил, - значит, вы предлагаете себя. Благодарю за столь лестное предложение, но мне хватает шлюх. Достаточно только пальцами щелкнуть.
   На какое-то мгновение я растерялась. Причем здесь это? Я ведь ясно сказала, что предлагаю свой талант, а не тело. Может, я сказала что-то двусмысленное? Хм, поняла. Я забыла, что передо мной сидит человек, а у них свои перекосы. В этот момент я в который раз пожалела, что Двор для меня сейчас не доступен. Любая Тень поняла бы меня правильно, без всяких вывертов.
   Теперь уже улыбалась я, только сочувствующе-снисходительно. Я не оскорбилась его словами. Зачем? Это ведь неправда, а на нее глупо обижаться. Еще глупее злиться на правду.
   - Я предлагаю вам не свое тело, - мягко, будто говорила со слабоумным, сказала я, - я предлагаю свои таланты. Я довольно хороший стратег и тактик, мой опыт исчисляется не годами и не столетиями, а тысячелетиями. Пусть вас не обманывает внешность, мне почти восемнадцать тысяч лет.
   Я не лгала. Мне на самом деле столько лет, точнее, моей личности. Шестнадцать с половиной тысяч лет я прожила в первый раз, а во второй всего тысячу, но багаж знаний с прошлой жизни никуда не делся. Я помнила почти все, что было нужно, и хранила свои воспоминания и опыт, как хранит жемчужину раковина.
   - У меня нет оснований вам доверять, - вкрадчиво произнес Эрдил, - мы знакомы всего несколько часов, а их недостаточно для того, чтобы узнать.
   Устроив локти на подлокотниках и переплетя пальцы, я уперлась о них подбородком и внимательно посмотрела на него. Он был прав, прошло еще слишком мало времени, чтобы он мог при мне хотя бы не держать ладонь на рукояти меча. О себе я могу сказать то же самое. Не будь рядом моих Предвестников, то я сидела бы, как на иголках, вздрагивая от каждого подозрительного шороха, ожидая убийцу.
   - Я предлагаю заключить договор, - медленно, обдумывая каждое слово, сказала я, - договор на крови и жизни, нарушение которого - смерть.
   Не зря я успела узнать у караванщиков особенности некоторых договоров, обязательных к исполнению. Пригодилось.
   - И что?.. - Эрдил заинтересовался.
   Разумеется, редко кто отваживается на такое.
   - Вы снимаете с меня руну, а я помогаю завоевать мир.
   Тамеа сухо усмехнулся и с неприязнью посмотрел на меня, но я и бровью не повела. Я знала, что тронула коготками его самолюбие, прямо заявив, что самостоятельно, без моей помощи ему большего не добиться. При Теневых Дворах мне, скорее всего, наняли убийцу или попытались вызвать на дуэль, прекрасно зная, что не доживут до нее. Я не раз упоминала, что народа с более болезненной самовлюбленностью, чем Тени не существует. И, на мой взгляд, к счастью.
   - А без вас, дорогая Лаи'ин, я не смогу это сделать, - ровным голосом, с некоторым сарказмом спросил Эрдил, - вы это имеете в виду?
   На его месте я бы пришла в ярость от сказанных слов, но он почему-то сумел удержать себя в руках. Я могла бы предложить оплату другими, более обтекаемыми словами, но поленилась. Мне, разморенной теплом камина и хорошим вином, не хотелось плести словесных кружев, строить каскады смыслов и намеков. Это можно как-нибудь потом, когда мы оба будем в равной весовой категории. Иначе, боюсь, мы просто не поймем друга. Тень и Человек, при кажущейся одинаковости- разные, пусть и занимают одинаковое положение.
   - Если без всякой шелухи, то да, - я улыбнулась, умиротворенная и немного сонная, - но можно сказать и так: я помогаю завоевать оставшуюся половину мира с наименьшими потерями. Что я хорошо умею, так это воевать и уничтожать, - в голосе появилась нотка горькой иронии, удивившая меня саму.
   Я умею не только разрушать, но и созидать. Мне удалось всего-то за три столетия сделать Сваорлок сильным государством, вырвать из цепких лап унижений и бедности, создать сильнейшую армию, почти взять в свои руки управление Храмом Смерти... Ладно, ладно, в отношении последнего я пока преувеличила. Но это только пока. Скоро я стану Архангелом, и все Предвестники, включая моего супруга, преклонят передо мной колени. Хорошо, консорт поклонится и только. На колени Рэфил встанет только перед Владычицей.
   - Вы согласны на договор? - повторила я свой вопрос.
   - Договор на крови, - Эрдил задумчиво протянул руку к огню, и он огромной ласковой кошкой потерся об нее, оставляя следы на прекрасном ковре, - хорошо, пусть так оно и будет.
   Он достал из ножен кинжал и порезал левое запястье, а кровь жидкими рубинами сгорела в огненной кошке...
  
   После заключения договора я пришла к измаявшимся в ожидании меня спутникам. Я быстро обежала их взглядом, с некоторым облегчением удостоверившись в их благополучии. Признаюсь, что я все же нервничала, опасаясь того, что Эрдилу удалось каким-то образом нащупать мое связующее заклинание и обмануть его. Учитывая его мощь, это было вполне ожидаемо.
   Лиэрин спал в кресле, никак не отреагировав на мой приход. Я одним кивком головы предложила пройти в соседнюю комнату, чтобы поговорить и не разбудить сына некромантки. Все послушно проследовали за мной и плотно закрыли дверь. Я расположилась на огромной кровати, поджав под себя ногу и сняв тяжелые серьги, от которых начала болеть голова.
   Даэн мигом заметил пятна крови на бинтах, перевязывающие запястье. Сложив два и два, иннвер получил ответ, который его совсем не порадовал, а, скорее, разозлил. Оранжевые глаза на миг полыхнули, но он не позволил себе высказать критику в отношении меня. Что ж, двуликий прямо на глазах начинает понимать, когда нужно промолчать. Я успокаивающе улыбнулась ему одними глазами и, взяв из вазы твердый фрукт, начала катать его между ладонями.
   Лиссе встревожено посмотрел на меня, увидев что-то, и произнес:
   - Лаи'ин, а без этого никак?.. - в его голосе можно было услышать страх.
   Я подошла к нему и села на корточки, чтобы наши глаза были на одном уровне - так информация всегда лучше воспринимается. Мальчишка сосредоточил свое внимание на мне, поняв, что сейчас последует очередной урок. За последнее время я своими словами перевернула в его глазах мир с ног на голову. И теперь Лиссе, растерявшись, жадно впитывал полученные от меня знания, незаметно для себя приближаясь к теневому мироощущению. Я специально начала воспитывать в нем качества Теней, чтобы он как можно легче и быстрее смог адаптироваться в Сваорлоке. Мой приемный принц станет еще одной жемчужиной моего королевства. Я уже начала строить планы в отношении него на ближайшую пару тысячелетий.
   - Понимаешь, Исс, иногда, чтобы добиться сложной цели, нужно рисковать. Правда, так, когда знаешь, что риск составляет пятьдесят процентов. В моем случае - его от силы двадцать. Договор - гарант для Тамеа, а для меня просто пустая формальность, - серьезно произнесла я, общаясь с ним, как с равным.
   Именно по этой методике, когда с ребенком разговаривают, как со взрослым, объясняя каждую подоплеку вопроса, я воспитала своих сыновей. И могу сказать, что результаты довольно неплохие.
   - Ты хочешь, чтобы я помог? - его глаза смотрели, казалось, мне в самую душу, заставив меня про себя поморщиться. Мне сегодня таких взглядов хватило.
   - Ты в праве отказаться, - но он отрицательно покачал головой:
   - Я помогу.
   Вэл, внимательно слушающая нас, оторвала взгляд от книги и спросила:
   - Мы участвуем в захватнической войне?
   - Да, - кивнула я, - я помогаю захватить мир, а мне взамен снимают руну.
   - И отдают завоеванный мир, - с непередаваемым сарказмом в голосе сказала некромантка, - на блюдечке с золотой каемочкой.
   - Ты о чем? - удивился Даэн.
   Хорошо, что здесь Вэл установила мощную завесу тишины, скрывая наш разговор от посторонних ушей. Иначе нас тут же бы убили. А насчет договора... он позволяет посторонним вмешиваться. И комментарии излишни.
   Я зарылась пальцами в густую теплую шевелюру Даэна, как будто он был домашним любимцем, а не грозным оборотнем. И все же мои пальцы, помимо воли, начали его чесать за бархатным ухом с ажурно изрезанными краями. Телохранитель на миг опешил от такой фамильярности, а потом басовито замурлыкал, довольно щуря глаза. Я усмехнулась. Кот, настоящий кот. Кажется, я нашла себе любимую игрушку. Не все же моему мужу находить себе развлечения.
   - Вэл, ты не хочешь воевать? - спросила я у девушки, проигнорировав вопрос Даэна.
   Кристально-серые глаза некромантки были непроницаемы и походили на гладь озера в ночи.
   - Я не хочу воевать против людей, - Вэл нервно прошлась взад-вперед и остановилась напротив меня, - в меня с детства вбили, что некромантия только для защиты от нежити. Это моя основа.
   Я кивнула:
   - Это твой выбор. Я не буду заставлять тебя воевать. Но мне было бы спокойнее видеть тебя рядом. Хотя лучше будь в безопасности. И Лиэрин будет рядом.
   На том и порешили, хотя Даэн опасался того, что Лиэ будет против того, что за него все решают. Но нужно было только правильно преподнести новость, что он остается с матерью, как все проблемы разрешились.
   - Ты понял, что это приказ? - равнодушным голосом существа, привыкшего к тому, что все его пожелания исполняются тут же, произнесла я, властно глядя в серые клинки глаз Лиэрина, - ни смей оставлять ее без присмотра ни на миг. Иначе ты знаешь, что тебя может ожидать.
   Он все прекрасно понял, что я имела в виду. Это выразилось в расширенных зрачках и бисеринках пота, проступивших на лбу. Теперь я могла быть спокойна за девушку, незаметно для меня ставшую подругой.
  
   Дани пришел ко мне на рассвете, зная, что в это время я никогда не сплю. Мой прекрасный Предвестник, чью красоту я продолжала видеть, несмотря на теневую суть, присел рядом со мной на подоконник и некоторое время молчал, глядя на восход. А я смотрела на него, смотрела, как рассветные лучи солнца окрашивают его волосы в нежный розовато-золотистый цвет, как скулы покрываются мимолетным румянцем, как золотятся ресницы. Я пила его красоту, медленно, не спеша, наслаждаясь каждым мигом, словно хотела навсегда запомнить его таким, потому что это было в последний раз. Может быть, так оно и было, я не знала и просто любовалась Даниэлем, тем, кого когда-то очень сильно любила. Точнее, любила взбалмошная менестрель с чистым сердцем.
   - Красивый рассвет, правда, дарьяна? - тихо спросил жрец, по-прежнему глядя в окно.
   Я молча кивнула, гадая, зачем он пришел. Не просто же пусто поразговаривать? Никогда не поверю в этот бред. В Дани было много недостатков, но любви к пустому трепу у него никогда не было. Даже когда лежали в постели, мы говорили о делах, строили планы, обсуждали результаты, но никогда не говорили о чувствах. Нет, я соврала. Был момент, когда голубоглазый жрец сказал о своих чувствах. "Я люблю тебя" прозвучало, когда Предвестник думал, что я заснула. Один-единственный раз, перед тем, как возненавидеть меня и уйти к темному князю Илэриану.
   - Вам не следовало заключать договор, - раздражено прозвучали те слова, ради которых он вышел из теней.
   Лазурные глаза посмотрели на меня. Что в них было? Злость? Негодование? Возмущение из-за моей глупости? Нет, только сожаление и, пожалуй, что-то еще такое сложное, запутанное, непонятное, как мне показалось, самому Даниэлю. Я видела, что он сам не может разобраться в себе, вернуть утраченный после моего первого выступления в кабаке покой, угомонить захлестнувшие чувства. Все-таки он был эльфом до мозга костей. Сущность Теней задела его краем своего плаща и все, не оставила о себе ни следа, к моему огромному... чему? Я не знала, огорчению или облегчению.
   - Если вы не выполните условия, не захватите мир, то умрете, - не дождавшись моего ответа, яростно прошептал Дани.
   - Ты Предвестник Смерти, Даниэль, - краешком губ улыбнулась я, - ты знаешь, что меня ждет за Гранью.
   Я планировала поговорить с консортом сразу после встречи с Эрдилом, но он неожиданно исчез, словно его и не было. Не осталось ни малейшего намека на то, что Рэфил действительно приходил ко мне. Это заставило усомниться меня в том, а не пригрезилось ли? Но Источник уверил, что нет, не показалось. И вот вместо того, чтобы вытряхивать из мужа сведения, я пыталась понять, что нужно Даниэлю.
   - Три года служения Владычице и уход в Никуда, - тише, чем шепотом произнес он.
   Меня бросило в холодный пот. В Никуда? Без реинкарнации? Без нового возвращения? Творец и Его Извечные!
   - В Никуда? - онемевшими губами переспросила я.
   Дани печально и горьковато улыбнулся, и я внезапно осознала, что он изменился. Не в лучшую или худшую сторону, просто стал другим, почти незнакомым. Это не пугало, а заинтересовывало. Вот только не затрещит ли под ногами оказавшийся хрупким лед?
   - В Никуда, - кивнул Предвестник, - или куда-то еще, но никто еще не перерождался за все существование жрецов Смерти. Мы бы почувствовали.
   Я протянула руку и заправила за его острое ухо золотисто-белый локон, напомнив самой себе, как это постоянно делал Рэфил по отношению ко мне. Дани смотрел на меня безмятежным взглядом, скрывая под ним все остальные чувства. Мне это напомнило, каким он был, когда мы только познакомились. Невероятно обаятельный повеса-эльф с легким, веселым характером. До сих пор смешно, что я не увидела тогда его чудовища. А ведь менестрели всегда видели истинную сущность.
   Никто не перерождался... Слова ударили молотом по голове, когда я в полной мере поняла, на что решились ради меня мои Перворожденные. Приблизили свое исчезновение, хотя могли жить тысячелетиями. На меня накатила такая благодарность, что я подалась вперед и обняла удивленного Даниэля за шею.
   - Спасибо вам, Дани, большое спасибо, - прошептала я, - я никогда бы не смогла решиться на это, несмотря на возможные выгоды. А вы... вы решились, зная, что вас ждет после смерти.
   - Менестрель стоила этого, - просто ответил он, обнимая меня в ответ.
   Я чуть отстранилась и посмотрела на него, давая увидеть свое изменившее лицо вблизи. Его глаза неверяще расширились, а пальцы прошлись по овалу моего лица, словно опасаясь того, что это просто иллюзия.
   - Вы снова менестрель? - с надеждой спросил жрец.
   Про себя я немного сожалеюще улыбнулась. Купить можно любого, это аксиома. Нет, не надо орать и говорить, что есть ценности, которые невозможно купить за деньги. Но и я говорю не только о деньгах, "презренном металле", но и о другой валюте, подкупающей не хуже. Если кто-то не купился на золото, значит, нужен другой ключик к двери его души. Чувства, надежды, мечты, власть, похоть... Нужно только правильно подобрать. Я купила согласие Даниэля стать Тенью за обещание отдавать ему души своих Лордов, купила Рэфила - за возможность стать Верховным Храма Смерти... Стойте, а мне тогда не грозил уход в Никуда, а Рэфил поклялся пойти за мной за Грань. Я бы переродилась и выдернула за собой и Предвестника. Тогда получается, что никакого акта самопожертвования не было? Это просто расчитанная интрига? Нет слов, я в восхищении его расчетливостью. Правда, сейчас она уже не действует. Оба сгинем.
   Так о чем я? Ах, да... Я в этот момент покупала Даниэля за мечту - вновь увидеть Раморэ. Зачем? Мне нужно было, чтобы он ценой жизни защитил меня, когда потребуется. Извините, но мне хочется прожить как можно дольше. Да, немного подло по отношению к тому, кто согласился стать Стражем девчонки, жизнь которой похожа на огонь спички. Краткая и яркая.
   Я постоянно заставляла голубоглазого Предвестника выполнять мои прихоти угрозами и приказами. Мне это надоело, тем более, что это переставало действовать. Теперь решила сменить тактику и играть ту роль, какую он хочет. Конечно, строить отношения на чистом обмане мне не очень и хочется, но что поделать? Буду играть, что, в общем, постоянно и делаю. Вот только ни что не длится вечно. И когда-нибудь Дани поймет, что его постоянно обманывали. Надеюсь, что он будет благодарен за мгновения счастья.
   - Если ты хочешь, - улыбнулась я, - а ты ведь хочешь, Дани?
   Я потянулась к сумке, стоящей на стуле, и достала из нее кално, струнный музыкальный инструмент, по звучания похожий на арфу. Мне понадобилась всего неделя, чтоб научиться на нем играть. И теперь я радовала всех довольно неплохой игрой и незнакомыми песнями, взятыми из закрытого мира. Странные, до горечи и волчьей тоски красивые песни, заставляющие душу рваться к чему-то далекому, прекрасному и бесконечно непонятному. Мне они очень нравились, в них сквозила несколько ироничная тоска и сожаления, а еще надежды и мечты. Замечательно, правда?
   Пристроив на коленях светлое тело кално, я прогладила пальцами струны, хрустально зазвеневшие в ответ на ласку. И по губам белокурого жреца проскользнула улыбка, вот только в небесных глазах было разочарование и сожаление. Даниэль не обманулся и понял, что это просто игра, но принял ее. Его прохладная ладонь погладила меня по щеке, легла на затылок и притянула поближе. А я без всяких сомнений ответила на поцелуй. А утром я тряслась в седле орвига, готовясь к своему первому сражению в этом мире...
  
   Глава 17.
   - Что ты думаешь об этом городе, лисенок? - спросила я у своего приемного сына, располагаясь на подушках и попивая холодный чай.
   Он склонился над украденной шпионами картой и принялся сосредоточенно водить пальцем по карте, изредка отбрасывая с лица отросшие рыжие волосы. Угловатая фигура подростка бросала тени на стены походного шатра, расположенного посреди лагеря. Сегодня шел восьмой день осады города Гаррхашта, но мы с Лиссе прибыли только сегодня ночью и теперь составляли план боевых действий. Эрдил приказал нам взять Гаррхашт в самые краткие сроки, а потом приняться за Арушах и Сарганнах. Мне хотелось как можно скорее выполнить свою часть договора - завоевать мир, поэтому я не стала тратить время на отдых и сразу приступила к делам, заодно продолжая натаскивать Лиссе в военном деле.
   Прошло вот уже полтора года, как я беспрестанно воевала. Города-королевства один за другим ложились к моим ногам, покорно склоняя головы и выбрасывая белый флаг. Я принимала ключи и уходила за новыми победами, чаще всего сразу же после объявления капитуляции. Всю последующую мороку я сбрасывала на дипломатов и полковников, предпочитая заняться разработкой новых тактик и стратегий.
   Мой драгоценный супруг был все это время со мной, обучая жречеству и помогая по мере сил. Вот только он упорно не желал рассказывать мне о Сваорлоке. Рэфил не выдавал своих чувств ни взглядом, ни жестами, но я всей кожей чувствовала его взволнованность. С моим королевством происходило что-то такое, что консорт посчитал нужным не просвещать меня, опасаясь моей реакции на новости. Это заставляло меня еще больше нервничать и удваивать усилия по своему возвращению. Не знаю, что меня волновало больше - вероятное бедственное положение Сваорлока или то, что Фрей может погибнуть, не оставив вместо себя наследника. А я не раз прямо говорила ему о бастардах, спрятанных где-нибудь в глубине королевства, чтобы Лорды о них не пронюхали раньше времени. Но кронпринц только давал обещания, которые не спешил выполнять. Отчего, я не могла понять. Не ему же детей вынашивать. Да и отказа было глупо ожидать - кто откажет наследнику престола?
   Особенностью обучения Рэфила было то, что он сначала давал мне теорию, а практику я отрабатывала уже на поле боя. Несколько раз я едва не шагнула за Грань, но меня успевал выдернуть Даниэль, по-прежнему находящийся рядом. Белокурый Предвестник, вновь став моим любовником, более ответственно начал подходить к моей охране. Его незримое присутствие я ощущала всем телом, каждой клеточкой, и это придавало порой излишнюю уверенность. Рэфил, разумеется, потом рассыпался в извинениях... Вернее, мне хотелось думать, что за словами: "моя дарьяна, в который раз прошу быть внимательнее и осторожнее!" есть хотя бы капля вины. Хотелось думать, но разум насмешливо опровергал наивные надежды.
   Я протянула руку и почесала за ухом Даэна, спящего в моих ногах. Иннвер сонно мурлыкнул, но не проснулся. Постороннему зрителю показалось бы, что телохранитель расслабился и не выполняет своих обязанностей, но все было совсем не так. Чуткости его сна позавидовала бы любая кошка. Каждый мало-мальски подозрительный шорох его бархатные уши улавливали, едва заметно дрогнув. Тонкий нюх и мгновенная реакция... Одно, нет, два слова - сторожевой кот.
   - Крепкий город, сплошной лабиринт. Если мы найдем в стене лаз, то просто заблудимся, - инопланетник поднял голову и посмотрел на стену шатра так, словно ее не было, - да и у самого Гаррхашта сильный дух. Его защитники будут упорно сражаться.
   Кряжистый Тахир снисходительно фыркнул и отправил в рот иссиня-черную виноградину.
   - Мы это и сами знаем, малыш, - покровительственно произнес он.
   Когда-то давно Лиссе вывело бы из себя и тон, и "малыш", но последнее время он провел рядом со мной.
   - А я и не сомневался, дедушка, - язвительно отозвался мальчишка и вновь склонился над картой, уже не слыша гневной отповеди раскрасневшегося полковника.
   Глаэхара прикрыла лицо костяным веером, чтобы скрыть свою усмешку. Томно потянувшись, она скосила взгляд своих черных глаз на Тахира и спросила:
   - Ну что ты расфыркался, как больной кот? Для него ты и вправду почтенный старец.
   Тахир сердито тряхнул головой, отчего в его черных косах с нитями седины зазвенели железные колокольчики. В плотном, все еще сильном теле воина не было и намека на приближающуюся старческую дряхлость. И любой бы поплатился своей жизнь, обманувшись сединой и сеточкой морщин возле глаз.
   - Старец, - буркнул Тахир, неприязненно глядя на Глаэхару, - да мне еще далеко до старости!
   - Никто и не спорит, - мягко произнесла я, успокаивающе улыбаясь ему, - что ты предлагаешь? Насчет Гаррхашта?
   Он задумчиво обхватил ладонью подбородок, блеснув варварски-богатыми кольцами, и прищурился, отчего четче обозначились морщинки. Его ореховые глаза внимательно всмотрелись в меня, словно на мне был написан ответ. Я ответила ему непроницаемым взглядом и чуть приподнятой в вопросительном жесте бровью. Даэн, почуяв, шевельнулся и открыл глаза, широко зевнув и блеснув кинжальными клыками.
   - Лаи'ин... никогда не слышал такого имени, хотя объездил весь мир, - проронил Ворон Песков, и от его слов подобралась и Глаэхара, - нет даже похожего слова.
   - Это имеет отношение к предстоящему сражению? - осведомилась я, - или то, что за меня ручается Эрдил, для тебя недостаточно?
   - Я просто хочу знать, кто будет за моей спиной, - спокойно ответил Тахир, - и кто будет посылать на смерть моих солдат.
   Я понимающе кивнула.
   - Это твое право. Я...
   - Нашел! - азартно прищелкнул пальцами Лиссе, - нашел! Вот слабое место Гаррхашта! Посмотрите же!
   - Лиссе, чему я учила тебя все это время? - поморщилась я и подошла к столу.
   Мой ириэ виновато посмотрел на меня, но я только улыбнулась. Мальчишка быстро учится владеть своей мимикой и жестами, но горячая юношеская натура порой сводит все усилия на нет.
   - Так что тут у тебя? - Глаэхара встала с другого края.
   - Смотрите: если идти все время налево, то неизменно приходите к центру. Но! Каждый третий поворот должен быть направо, - Лиссе едва не лучился от гордости.
   - Это все? - уточнил Тахир, проверив слова моего приемного сына.
   - Вот этот край города меньше всего охраняется, - указал Лиссе на северную часть, защищенную горой, - на Эрда-оу-Эл почти невозможно взобраться, но это и не требуется. Вот здесь есть хороший и широкий выступ, который невозможно увидеть, со стороны города.
   - А у нас гхарги, - закончила за него Глаэхара, благосклонно глядя на принца, - которые могут принести на себе почти полторы дюжины солдат.
   - Но с чего ты решил, что с города не видно выступа? -сощурил глаза Тахир, - ты ведь в нем никогда не был. Или был?
   - Я говорил с Гаррхаштом, - просто пожал плечами Лиссе, - он мне и сказал.
   Я задумчиво смотрела на карту, но не видела ее. Вместо нее были белоснежные стены Сарганнаха, и тихий, вкрадчивый шепот, пробирающий до самых костей: "мы еще встретимся...". Я очень сильно сомневалась в том, что смогу взять его. Скорее всего, это он сомнет меня, как бумажный стаканчик. Без всяких усилий и посторонних чувств. Но больше всего я опасалась за Лиссе. На первый раз Сарганнах отнесся к нему вполне благосклонно, но вот сохранится его расположение, когда ириэ придет, чтобы завоевать? Вряд ли. И мне не хотелось терять недавно приобретенного ириэ, особенно такого одаренного.
   - Лаи'ин! - почти рявкнул мне в ухо Тахир, - ты нас слышишь?
   - Слышу, - повела я плечом, сбрасывая его руку, - насчет выступа. Как вы думаете, за все время существования Гаррхашта никто не узнал о нем? И не стоят ли там нам на радость сигнальные установки?
   - У нас много хороших специалистов, - свысока бросила Гюрза, начиная обмахиваться веером, - им не стоит большого труда убрать так, что никто из жертв ничего не успеет сообразить. Тахир, подтверди.
   Ворон склонял голову то в одну, то в другую сторону и изредка кивал в ответ на свои мысли.
   - Я не силен в шаманстве, - проговорил он, - но скажи, Лаи'ин, может быть такое, что и мертвые они смогут подать сигнал?
   Я достала простую сигарету с табаком и закурила, выпуская дым колечками. Глаэхара демонстративно сморщилась и начала махать веером так сильно, что карту едва не сдуло со стола. Я не обратила на нее никакого внимания, обдумывая варианты ответа и соответствие их действительности. К сожалению, узнать обо всех достижениях современной магии и знаниях, хранящихся в пыльных фолиантах в старых библиотеках, за полтора года нереально. Я по-прежнему имела только общее представление, а улучшить свои знания у меня просто не было времени.
   - Сигнал может среагировать на кровь, на смерть, на крик, на условный жест, на постороннее присутствие... - я досадливо тряхнула головой, - много на что, всего и нельзя перечислить. И мы сможем узнать на что именно, только когда сработает сигнал. Я смогу обнаружить заклинание, вот только вряд ли смогу узнать заклятие или убрать. Но можно попытаться.
   - Можно рискнуть, - Глаэхара с щелчком сложила веер, и из складок выглянули заточенные до остроты бритвы лезвия, - так, по крайней мере, мы можем захватить Гаррхашт всего за пару суток или только за сутки. Надоело стоять тут, хочу в свою купальню!
   О купальнях потомственной воительницы ходили легенды. Что в них было правдой, а что - гнусной ложью, я не знала, потому что ни разу не посещала обитель Гюрзы, и не сказать, что я была этим огорчена. Мерзкий характер Глаэхары был прямо пропорционален ее тактическому таланту и умению метать ножи. Я старалась как можно меньше общаться с ней, потому что знала, что если мы разругаемся всерьез, то в живых из нас останется только одна. Причем у меня с моими тремя телохранителями гораздо больше шансов на это.
   - А если там есть ход? - затеребил кончик косы Ворон Песков, отчего зазвенел колокольчик, - тогда ворота можно будет ночью открыть и взять за пару часов.
   Лиссе, внимательно слушающий нас, отрывисто кивнул и прикрыл глаза, трепеща ресницами. Обветренные губы беззвучно зашевелились, разговаривая с полуразумным городом и выпытывая его тайны. От него дохнуло концентрированной древней магией так, что у меня заломило в висках, и я едва не подавилась горьковатым дымом. Хм, с каждым разом Лиссе осваивает все больше свои способности. Скоро своей ментальной магией он спокойно будет прошибать щиты архимагов, если уже не сейчас сумеет.
   'Я вновь повторюсь, моя дарьяна, что вы умеете находить уникальных личностей, - произнес Рэфил, вернувшийся из Сваорлока, - при хорошем обучении из этого юноши получится удивительной огранки бриллиант. Я бы посоветовал вам поставить щиты, иначе ваш Дар может среагировать'.
   Краем глаза я увидела его смутную тень, удобно присевшую на кушетку, и почувствовала холод его присутствия. Впрочем, не только я одна. Тахир и Гюрза одновременно поежились и недоуменно нахмурились.
   'Лорд-консорт, как дела в Сваорлоке?' - я подняла защиту и стряхнула пепел в свою чашку.
   'Идут, - обтекаемо ответил супруг, - но я, как вы знаете, прихожу к вам не отчитываться, а учить жречеству'.
   'Но вы все еще мой муж, Лорд-консорт, - парировала я, - я имею право знать, что происходит с моим королевством!'
   'Моя дарьяна, - с непередаваемым сарказмом в голосе произнес Рэфил, - вы, видимо, забыли, что ваше положение в Сваорлоке несколько иное, чем полстолетия назад. И в этом мире находитесь не на прогулке с возможностью вернуться, когда захотите'.
   'О, благодарю, что напомнили мне, Рэфил, - в тон ему ответила я, - что бы я без вас делала?'
   'Спокойно бы жили', - тихий смешок.
   - Нет, хода нет, - хриплым голосом произнес Лиссе, прервав контакт, - порода слишком твердая, чтобы пробить ее без магии, а с магией - дорого. А вот насчет охраны на выступе... Она есть, но нет никаких заклинаний, только простой костер и все.
   - Замечательно, - довольной кошкой сощурилась Гюрза, - тогда нужно сделать всего ничего - снять охрану, открыть ворота и захватить город.
   - Замечательно, - передразнил ее Ворон Песков, - и как бы в твоем изложении выглядело взятие ор-таэской цитадели? Пойдем, светлые сыны звезд, на восток и завоюем все, что увидим? Так, что ли? Нет, луноликая сестра, не пойдет. Нужно все детально проработать, распределить роли и...
   - И не воспользоваться планом, - закончила я за него несколько насмешливо, - Тахир, признайтесь, что планы пишут только для порядка. В бою им редко когда находят применение.
   Я уловила ироничное хмыканье Рэфила.
   - Если сами начальники участвуют в бою, то да, - кивнул Тахир, -а так все идет, как твой табак, Лаи'ин, легко и приятно.
   - Хочешь? - предложила я сигарету, но Ворон только покачал головой, отказываясь, - ладно, давайте приступим к планам. Лиссе, слушай, спрашивай и предлагай.
   Мы склонились над картой.
  
   Я натянула перчатки из шероховатой кожи и внимательно осмотрела диверсантов. Гибкие, жилистые мужчины с закрытыми аасхами лицами, только глаза были видны. И эти глаза были непроницаемы настолько, что у меня создалось впечатление, будто они мертвы или под гипнозом. Я не удержалась и проверила. К моему удивлению, они оказались живы и в полном сознании. Уверенность, собранность и сосредоточенность вот что в них было, и ни капли колебаний и сомнений. Именно такими должны быть диверсанты или подданные Тамеа'Сваор.
   Одна из голов гхарга дыхнула аммиачным паром, заставив меня закашляться, несмотря на плотную ткань ассха. Я похлопала ладонью по ее чешуйчатой морде, приказывая опустить крыло. Огромное кожистое полотно расстелилось по земле, позволяя забраться на спину с помощью костяных наростов по краям. Моя группа быстро и ловко взобралась на нее, устроившись между гребней.
   Я чутко уловила почти неслышный вздох Даэна, который должен был следовать за мной всюду. Иннверу, с его миролюбивым и пацифистским характером, было очень непросто смириться с тем, что ему придется постоянно убивать, защищая меня. А вот для его второй половины - оборотню, - кровь была очень сладкой и манящей. И за это он себя ненавидел, постоянно отказывая себе в удовольствии побаловаться запретным лакомством. Я не понимала этого глупого насилия над собой, каждый раз убеждая сломать свои идиотские принципы и принять вполне естественные желания. Но проще было пальцем пробить каменную кладку, чем убедить Даэна.
   - Вы можете остаться, - предложила я, зная ответ, - я сама могу за себя постоять. Вы это знаете.
   - Я иду с вами, - покачал он своей разноцветной головой.
   - Это просто захватническая война, а не на уничтожение, - произнесла я эту фразу в тысячный раз, - лишних жертв не будет, если они сами не будут нарываться.
   - А как вы поступили бы, если захватчики пришли в вашу страну? - Даэн смотрел на меня чуть светящимися в темноте глазами, и я видела в них гнев и миндальную горечь сожалений, - вы бы просто сидели и не нарывались?
   - Если бы из голоса можно было цедить яд, то вашего хватило на две армии, - с насмешкой произнесла я, - между странами моего народа невозможна война - это табу. Иначе мы все умрем. А в данном случае... Вы ведь убиваете у себя блох, так и здесь тоже самое.
   Он медленно вздохнул и выдохнул, на миг прикрыв глаза, а потом с таким негодованием посмотрел на меня, и под бронзовой кожей иннвера заходили мышцы, как перед сменой ипостаси. Я выразительно положила ладонь на рукоять меча, показывая, что я не стану покорно ждать, когда он начнет меня рвать на куски.
   - Какое вам дело до людей, Даэн? - мягко спросила я, - вы ведь не человек, и никогда им не были. Для вас это просто пища, вкусная и питательная.
   - Но вы-то человек!
   Я улыбнулась на это реплику, и никто в этот момент не усомнился в том, что это не так. В моих глазах поколения сменяли поколения, рождались и умирали цивилизации, ревели ветры столетий. Кто угодно, но не человек. Но иннвер почему-то продолжал считать меня им. Может быть, все дело было в том, что я по запаху ощущалась как человек?
   - Я им никогда не была, - пожала я плечами, - поэтому их смерть для меня огорчительна только из-за потери ресурсов, не более того. Ладно, нам пора идти.
   Я взобралась на нетерпеливо переминающегося гхарга и села на одно из самых удобных мест, возле затылка позади погонщика. Щуплый пустынник ткнул палкой с крюком на конце позади крохотного уха летающего ящера, заставляя его взлететь. Гхарг тяжело пошел, с каждым шагом прибавляя скорость, пока не перешел на бег. Огромные крылья распростерлись, и у меня создалось такое впечатление, будто они заслонили небо. От каждого взмаха рождались ветры, поднимающие в воздух тонны песка и превращающиеся в песчаную бурю. Я полностью закрыла лицо ассхом и почувствовала сильный рывок, когда гхарг взмыл небо.
   Мы летели долго. Нужно было не только долететь до Эрда-оу-Эл, но еще и обогнуть его, чтобы найти нужный выступ. Он оказался довольно большим, но одновременно трое гхаргов не могли приземлиться, только по очереди. Сначала приземлился мой, затем воинов Тахира, и последними Глаэхары. Самих полковников не было, только их доверенные лица. И Гюрза, и Ворон будут вести войска в бой, когда откроются ворота. Мне же предстоит довести диверсантов с наименьшими потерями, о чем очень просили полковники. Терять таких драгоценных воинов не хотелось ни им, ни мне. В будущем они еще пригодятся.
   Стражу не пришлось даже убивать, потому что ее сдуло ветром. Взобраться на этот выступ было практически невозможно из-за того, что скала была почти полностью отвесной. Но для хороших профессионалов не существуют преград. Я слезла с гхарга и достала веревки, начав ими обматываться. Предстоял опасный спуск в город, но я и еще двое чародеев страховали магией. Так риска почти не было.
   Черные одежды, специально зачерненные лезвия клинков и мягкие подошвы сапог позволяли нам раствориться в темноте. Я воззвала к теням, прося их о помощи. И они не стали отказывать, укрыв нас так, что никто, кроме Теней, не смог бы заметить. Увидев со стороны, как внезапно появляются и исчезают воины в густых тенях, я восхитилась. Создавалось такое ощущение, что люди буквально возникают из воздуха, походя на призраки. Да, конечно, можно вспомнить о телепортах, но это не то. Более зрелищно и красиво.
   Мы скользили по извилистому лабиринту ночных улиц, сосредоточенно считая многочисленные повороты, чтобы не пропустить нужные. Каждый третий поворот направо. Стоило только раз ошибиться, как мы заблудимся, и сорвется штурм Гаррхашта. От огромного хоровода затемненных поворотов, закоулков и перекрестков кружилась голова, готовая сбиться со счета. Раз, два, три! Сворачиваем!
   Тени укрывали своими плотными вуалями при приближении патрулей. Бряцание доспехов, громкий, часто пьяный смех и топот извещали об их появлении лучше сигнальных огней. При таком уровне охраны нам можно было без всяких выворотов спуститься с гхаргов на смотровые вышки и перебить стражников, которые, скорее всего, пьяны в дым. Один быстрый взмах рукой, и из перерезанного горла хлещет кровь, заливая каменный пол. Быстро, не давая опомниться никому, перебить и открыть огромные ворота, впуская ждущие сигнала войска. Чудесный план, только вот зависит от множества "если" и "но". К примеру: если будут маги-часовые или еще что-то в этом роде. Маловероятно, но вдруг? Нас успели бы поджарить огненными шарами или нашпиговать стрелами так, что походили бы на ежей, до того, как нам на помощь кто-нибудь пришел .
   Я пробегала мимо какого-то кабака, когда услышала нежное звучание кално. Ее игра была такой красивой, что я, вмиг позабыв обо всем, зачарованно двинулась на ее звучание. Огонь Вдохновения заполыхал во мне неукротимым пламенем, рождая нестерпимое жжение присоединиться. Пальцы самовольно начали перебирать невидимые струны, а губы беззвучно шептали слова песни. Мне до безумия захотелось погрузиться в эти ласковые волны музыки, растаять в ней льдом под солнцем, и я дошла до самых дверей, прежде чем Даэн успел перехватить меня.
   Бросив на него гневный и злой взгляд, я попыталась вырваться из стальных тисков его объятий. Мне нужно было войти в кабак и позволить Огню разгореться в полную мощь, чтобы Он дотла выжег теневую сущность. Я в этот момент до крика отчаяния хотела вновь стать менестрелем, снова слышать сладостно-тягучий Зов Дороги и бродить по мирам. Мне хотелось забыть о бесконечных интригах и вечной жажде власти. Хотелось забыть о грязи Двора Теней и том, что я нужна кому-то только в качестве источника возможностей. Йон, Рэфил, Митари, принцы... им от меня что-то нужно и не нужна я сама.
   - Отпустите! - зашипела я, с тоской глядя на удаляющуюся дверь кабака, за которой играл великий музыкант, - мне нужно туда! Я хочу играть!
   Огонь ревел в ушах, и пузырилась кровь. Я хочу петь! Дьявол бы вас всех побрал, дайте мне спеть! Хоть чуть-чуть, хоть немножечко! Разве я многого прошу? Мне нужен первый свободный глоток за тысячелетие плена! Лаи'ин обманула меня, сказав, что я буду жить как прежде, только она будет в некоторых вещах доминировать. Вранье, гнусное вранье! Она затолкала меня в самый темный угол и усыпила на долгие века. И только совсем недавно я начала освобождаться от пут Тени.
   - Таи! - хлесткая оплеуха обожгла мою щеку, возвращая сознание.
   Я заморгала, стряхивая с ресниц невольно выступившие слезы, и благодарно кивнула иннверу. Он уже видел меня в таком состоянии, поэтому знал, что нужно делать. Боль была одним из самых действенных средств, чтобы Огонь, недовольно ворча, отступил, выпустил из своих огненных сетей сознание. Разумеется, раз в две недели я пела, чтобы не сгореть в Его недовольстве, но этого было недостаточно. Сухой паек вместо нормальной пищи.
   Творец и Его Извечные, случится же такое помрачение рассудка! Я Лаи'ин, а менестрель - всего лишь маска, псевдоличность. А мое состояние похоже на банальную шизофрению. Нужно будет обязательно поговорить с Целителем на эту тему.
   'Я с вами полностью согласен, моя дарьяна, - в обычно ровном голосе супруга я услышала обеспокоенность, - мне не нравится ваша с каждым разом обостряющаяся раздвоенность'.
   'Знали бы вы, Рэфил, - вздохнула я, - как меня это беспокоит'.
   Я не призналась бы никому, даже самой себе, что это меня пугает. Такая активность псевдоличности, пустой иллюзии не могла не беспокоить. Это все равно что кукла начала ходить сама по себе, без участия кукловода. Мне захотелось защиты, успокоительных объятий и лживых заверений в том, что все будет хорошо. Противное сосущее чувство в груди нервировало, заставляло психовать и скулить, словно испуганную шавку. Сердце, казалось, билось в горле, а кровь шумела в ушах. С огромным трудом мне удалось взять себя в руки, вот только миг своей слабости мне не удалось укрыть от Даэна. Иннвер тревожно взглянул на меня.
   - Таи, с вами все в порядке? - тихо спросил он, чутко прислушиваясь к каждому шороху.
   - Д-да, все в порядке, - кивнула я, чувствуя, как замерзли кончики пальцев, но на краткий миг, поддавшись страху, прижалась к оборотню. Тепло его тела показалось мне на удивление успокаивающим, и мое сердце начало стучать реже, переходя с бешеного галопа на спокойный ритм.
   Обманчиво слабые ладони легли мне на плечи, с крайне осторожностью, словно я была фарфоровой чашкой, прижали к груди. Меня затопило чувство защищенности, и от облегчения побежали слезы по щекам, впитываясь в ткань рубашки иннвера.
   'Моя дарьяна, что с вами? - кажется, впервые за долгие столетия Рэфил так сильно растерялся, - вы... плачете?'
   'Нет, - я сделала глубокий вздох, пытаясь успокоиться, - я не плачу... Рэфил, я не знаю, что со мной!'
   Я почувствовала, как супруг заставил меня отстраниться от двуликого, а потом его губы накрыли мои. Знакомый холодок побежал по горлу, разлился по всему телу, принося искусственное спокойствие, как от огромного количества валерьянки. Слезы моментально высохли, а в груди поселилось морозное не спокойствие, а что-то вроде равнодушия или отрешенности. Где-то на краю сознания я вздохнула.
   'Спасибо', - поблагодарила я мужа, а вслух произнесла:
   - Все, Даэн, пойдемте, пока я вновь не расклеилась.
   - Подождите, - ответил иннвер и, присев на корточки, оперся ладонями о землю.
   По его телу пробежала судорога, и с губ сорвался сдавленный стон. Защелкали и захрустели кости, с влажным всхлипом изменялись мышцы, а лапы с противным скрежетом заскребли по камням. Я не видела его глаз в этот момент, но знала, что зрачки вытянулись, а глаза стали более насыщенного цвета. Через несколько мучительно долгих вздохов передо мной стоял огромный черный кот с золотой и алой полосками вдоль хребта. Даэн выразительно мотнул лобастой башкой себе на спину, приглашая сесть, что я и сделала. Удобно устроившись, я вцепилась в его загривок и стиснула бока ногами, чтобы не упасть по пути. Иннвер беззвучно побежал по улице длинными прыжками, укрытый тенями.
   Мы двинулись за отрядом, ушедшим уже довольно далеко. Было заранее оговорено то, что никого не ждать и не искать, если кто свернет не туда и заблудится. Это можно будет сделать потом. Даэн уверенно шел по запаху, как гончая, и вскоре мы догнали диверсантов, а потом уже в центре рассыпались на четыре группы по количеству врат. Обменявшись условными жестами, мы разошлись.
   Я со своими воинами шла к центральным воротам, закутав всех в тени так, что можно было смело шагать по улицам, не таясь. Перед этой защитой спасовала бы любая магия, кроме ментальной и Смерти, да и то требовался высший уровень. Мы были немного вне реальности, где-то на полпути из нее, как призраки. Ни звука, ни запаха, ничего, только серые размытые тени, скользящие по улицам.
   Рэфил, решив не терять времени, начал читать мне новую лекцию, изредка вставляя примеры из жизни. Я внимательно его слушала, не пропуская ни единого слова, зная, чем для меня это может потом обернуться. Да, Даниэль в который раз вытащит меня из-за Грани, но вот только может и не успеть. К сожалению, он так и не стал Ангелом, причем по собственному желанию. Дани как-то обмолвился, что не хочет терять последние крупицы своей эльфийской сущности. Что ж, это его право .
   Снять часовых оказалось легким делом. Зажать рот и полоснуть ножом по беззащитному горлу, вот и все, что нужно было сделать. Аккуратно перетащив трупы в каморку и заперев дверь, мы просигналили войскам об успехе операций и открыли ворота, начав вторжение...
  
   Гаррхашт лежал в руинах и горел в огне. Едкий дым и сладкий запах горелого мяса вызывали тошноту и головокружение. Слышались крики боли и лязг стали. По улицам бегали обезумевшие от страха люди и испуганно плакали оставшиеся без родителей дети. Грязная ругань, дома, щерившиеся черными провалами разбитых окон, и кровь, всюду кровь, забрызгавшая собой улицы и людей. Это была типичная картина войны.
   Я летела на молодом гхарге, который мог выдыхать пламя, в отличие от более взрослых сородичей. Ветер без труда доносил до меня тошнотворные запахи и предсмертные вопли, но они не вызывали во мне никаких эмоций. Какое мне дело до них всех? Они для меня никто, пыль под ногами, досадная неприятность, не более того. Королеве Теней не пристало заботиться о ком-то, кроме своего народа. Я знала, что меня за эту бездушность прозвали Схэс, что в переводе с языка одного из кочевых народов означает Тварь, или что-то вроде этого, но в более грубом варианте.
   Взмахнув рукой, я прошептала слова недавно узнанного заклинания, и с хриплыми стонами начали вставать убитые воины. Их затянутые бельмами глаза без труда нашли меня и беззвучно для живых произнесли:
   - Приказывай! Приказывай! Приказывай!
   И я приказала. Мертвое войско подобрало свое оружие и начало убивать тех, кто был жителем Гаррхашта, кроме детей. На них у меня были свои планы - воспитать преданными псами Империи, которые и легкого намека на измену в свою голову не допустят. Они станут кем-то вроде Тха-Архэс, только останутся людьми. Хотя если у Рэфила найдутся занимательные разработки, то можно будет их испробовать на них.
   Одна из голов моего гхарга, зависшего в воздухе, чуть откинулась назад, шея изогнулась дугой, а в следующую секунду на город обрушился ливень огня, плавящего камни. Я закашлялась от острого аммиачного запаха, появляющегося всякий раз после пламенного выдоха, и сняла с пояса фляжку с вином. Взболтав ее, я отпила совсем немного, чтобы только смочить горло. От горящего Гаррхашта шел такой жар, что пот тек ручьями, и не спасала даже одежда, сшитая из теплоизолирующей ткани.
   Я вытерла мокрое лицо рукавом и тряхнула поводьями, заставляя гхарга опуститься пониже.
   'Моя дарьяна, вы на этот раз слышите, как звенят Нити Жизней? - с вздохом поинтересовался Рэфил, - или снова нет?'.
   К общему недоумению - моему, Источника и консорта, - я до сих пор не могла услышать этот проклятый звон близкой смерти. Это было, по словам супруга, удивительно. Слышать Нити жрец Смерти начинает едва ли не раньше, чем получает первую ступень посвящения, а я находилась уже на второй и через некоторое время должна была перейти на третью. Но это только по мощи, а не по умениям. Предвестник должен уметь убивать не только Даром, но и оружием, а с этим у меня были проблемы. Мой sgass не желал откликаться на мой зов, и это также беспокоило Рэфила.
   'Нет, не слышу, - покачала я головой, - ничего, кроме криков'.
   'Хм, может, это все связано с тем, что вы станете Архангелом? К моему сожалению, я не застал последнего Архангела Эль-Шах-Ира, а данные о его возможностях и особенностях обучения были доступны только Верховному и Владычице. А я не могу в последнее время с Ней увидеться'.
   Я, почувствовав опасность, крутанула кистью, выставляя сферу защиты, о которую тут же разбились ледяные копья. Найдя глазами криоманта, я соединила перед грудью кончики пальцев обеих рук "домиком" и сконцентрировала в них магию. Заклятие напиталось силой, и слово-ключ отправило его в полет. В небе развернулось изображение гигантского, светящегося зеленым светом черепа с языком в виде змеи. Оказав психологическую атаку, он рассыпался на сотни других черепков поменьше и со змеиным шипением ринулся вниз, охотясь за незадачливым чародеем. Я с интересом наблюдала за тем, как он истерично выкрикивал заклинания щитов, которые с огромным удовольствием поедались черепами. Наконец, резерв иссяк, и тело мага облепила зеленая масса, в которой увязли крики.
   Рядом со мной ушел в крутое пике темно-серый гхарг, прижав крылья к телу, а его всадник - к шее ящера. В летуна летели разнообразные сгустки магии, от которых они уклонялись без особого труда. Возле самой земли ящер притормозил и с шелестом расправил крылья, чтобы в следующий миг дыхнуть на растерявшихся магов синим огнем, без труда плавящим камни дороги. Со звоном мыльных пузырей лопнули щиты и раздались крики горящих заживо, но долго они не продлились.
   Я сложила ладони лодочкой и выпустила яркий огненный шар, заставляя остальных летунов приблизиться ко мне. К сожалению, пользоваться переговорными кристаллами было невозможно из-за магической бури, разразившейся от большого количества используемых заклинаний. Приподнявшись, я условными знаками объяснила, что нужно будет сделать, и мы полетели к зданию администрации. Там засели правители этого города и оттуда управляли сражениями. Убив их, мы оставим защитников Гаррхашта без 'головы' и тогда победа будет в самые краткие сроки.
   Заложив вираж, мы полетели низко над землей, ныряя под мосты и попутно уничтожая отряды. Огромными когтями гхарги хватали людей и на лету ими ужинали, откусывая головы и отбрасывая уже ненужные тела в жесткой кольчуге. Изредка летуны плевались огнем, каким-то чутьем обнаруживая места, где что-нибудь может взорваться. В самый последний момент ящеры отлетали от распустившегося огромным огненным цветком дома, и теплые волны воздуха накрывали одуревших от крови и адреналина гхаргов и их всадников.
   После нас оставались многочисленные трупы и охваченные огнем дома, а всадники горланили какие-то похабные песни, изредка прикладываясь к разбавленному водой вину в кожаных бурдюках. От города исходил такой жар, что аасхи полностью промокли от пота. Приходилось буквально отжимать их и споласкивать драгоценной водой, чтобы вновь надеть их. Без этого головного убора невозможно было обойтись - иначе задохнешься от угарного газа.
   Я не обращала на это внимания, сосредоточив внимание на новом заклинании. Из моих сложенных лодочкой ладоней на землю стекал молочно-белый густой туман, окутывая собой улицы и поднимаясь все выше и выше, пока не начал скрывать людей до груди. Через некоторое время он поглотил все звуки и запахи, и я приказала подняться как можно выше, чтобы и нас случайно не задело. Испуганные наступившей тишиной, пустынники беспрекословно поднялись выше, туда, где воздух был намного прохладнее и чище.
   Мы подлетали к главному зданию, когда наткнулись на огромный отряд защитников, сражающиеся с воинами Эрдила. У них было несколько довольно сильных магов, и я едва успела накрыть своих летунов защитой, когда об нее разбилось около дюжины ледяных стрел. Одна, правда, смогла пробить щит и едва не попала во всадника. Он успел прижаться к телу гхарга, как стрела пролетела всего в паре сантиметров над ним.
   Я вырвала несколько волос с головы и дунула на них, превращая в иллюзии высшего порядка. Теперь летунов было не два десятка, а четыре. При должной вере в их реальность, вполне возможно было ощутить, как огонь лижет кожу, и получить нешуточные ожоги. Я поправила аасх и вскинула руку со сжатым кулаком. Этот жест означал 'огонь'. Всадники пощекотали крючковатыми палками между крохотными ушами гхаргов, и те послушно выдохнули пламя. Несколько столбов огня ударилось о мерцающие щиты, но некоторые нашли свою цель.
   - Это все миражи, не бойтесь, - крикнул пожилой маг и посмотрел прямо мне в глаза, из-за чего из хищника стал жертвой, моей жертвой.
   Я улыбнулась ему, но аасх скрывал выражение моего лица, оставив только одни глаза, а они были колючими, как звезды. На меня обрушился ментальный удар, и из носа потекла кровь. Мне показалось, что меня ударили молотом по затылку, и зазвенело в ушах. Учитывая, что ментальный щит мне ставил Лиссе, который был в этой области магии намного сильнее меня, можете представить себе удар, который едва не разбил защиту. Ткань аасха начала стремительно пропитываться кровью, и я укрепила преобразованной магией потрескавшийся щит, а затем позволила Источнику посмотреть на мир моими глазами. Они стали похожи на алую Бездну, выпивающую душу до самой последней капли. Маг протяжно завыл, попав в плен Feht, и, упав на землю, начал биться в судорогах, пуская изо рта красную пену. С непередаваемым ужасом его коллеги смотрели на него, беспомощно топчась рядом. Против меня они не смогут выстоять, несмотря на то, что я была только в начале обучения. Подергавшись, старик затих, закрыв глаза. Нет, он не умер, просто получил почти смертельное магическое истощение, отдав весь запас магии мне. А я почувствовала эйфорию от притока сил и резко пополнившегося резерва.
   Гхарги кружили над отрядом, плюясь огнем и выдыхая ядовитый газ. Изредка кто-то падал в самый центр построения и приступал к ближнему бою, работая шипастым хвостом и пастью. Крылья были одним из уязвимых мест ящеров, поэтому старались пользоваться ими как можно реже, прижимая к телу. Мощные удары хвостом
   Я сражалась с магами и одновременно защищала своих летунов, что было довольно тяжело. Дыхание было хриплым, с присвистом, а по лицу тек от напряжения пот. Источник работал в полную мощь, отчего я была близка к полному перевоплощению, но все же удерживалась, зная, чем мне это грозит. Слова заклинаний сыпались с моих губ, как горох из прохудившегося мешка, возвращая к не-жизни мертвых, а воздухе летали жемчужные призраки и черные инферны. Маги Гаррхашта суматошно что-то колдовали, не зная, что нужно делать. Все-таки хорошо, что в этом мире некромантия была запрещена и всех, кого находили, сжигали на кострах. Зря, ой как зря, они делали, иначе смогли бы разобраться с моими заклинаниями. Пусть и не с легкостью, но все же смогли бы.
   Инферны были похожи по форме на людей, только из куска тьмы, и с горящими адским пламенем глазами. Они не столько убивали тела, сколько выпивали и отдавали мне магию. От этого мой резерв постоянно пополнялся, и я могла контролировать духов. Ведь иначе досталось бы и нам так, что мало бы не показалось.
   Битва близилась к концу. Маги были повержены, а без них люди не могли представлять серьезной угрозы. Я отозвала духов и закашлялась кровью от отката и ярости инфернов, но все быстро прошло. Я чувствовала одновременно и слабость, и прилив сил. От этого двоякого чувства кружилась голова и дрожали, как с похмелья, руки. Я откинулась на заднюю луку седла и закрыла глаза, пытаясь придти в себя.
   Магия бурлила и гудела в крови, требуя выхода. Резерв был полон так, что излишки едва из ушей не выливались, и хотелось колдануть что-то такое, чтобы избавить от этого ощущения. Не долго думая, что стало свойственно для меня в последнее время, я накастовала заклинание 'метеоритного дождя'. Трети запасов как не бывало. Затянутые дымом небеса налились красно-золотым цветом, а вскоре начали падать первые метеориты. На часто, конечно, всего пять в час, но эффект от них был поразительный. Метровый шар, похожий на раскаленный уголь, падал на землю и взрывался, затапливая огнем все в диаметре двадцати метров. Сила взрывов была столь высока, что нужно было быть не самым посредственным магом, чтобы суметь создать щит.
   Довольно расхохотавшись, я приказала гхаргам лететь к головному зданию, опутанному сетью заклинаний, как муха паутиной. Попеременно ящеры начали выдыхать пламя, разрушая защиту. Я видела, как горели магические связи и обугливались стены, и чувствовала животный страх тех, кто думал, что никто не сможет добраться до них. Я красочно представляла, как их толстые морды с многочисленными подбородками будут трястись от страха, когда потолок обрушится, впуская нас. В этом мире ходила поговорка: увидел одного аристократа - увидел всех. Жирные, изнеженные, жадные и вульгарно накрашенные, они не могли не вызывать отвращения. Были, конечно, исключения, но их было крайне мало, лишь подтверждая правило.
   Гхарги ревели и били хвостами стены, по которым змеились трещины. Защитные заклинания доживали свои последние секунды, и я знала, что до правительства мы почти добрались. Я выдохнула слово-ключ, и земля вздыбилась, словно шерсть на загривке дикого зверя. Здание мелко задрожало и начало рушиться, вынуждая засевших там людей воспользоваться подземными ходами. Я видела, как под землей начали бегать живые существа, и земля вздрогнула так, что обрушились ходы, погребая всех, кто в них был.
   Я помахала рукой с растопыренными пальцами, приказывая разлететься. Теперь осталось только воткнуть флаг в остатки дома правительства и добить последние отряды, и все, Гаррхашт взят. Довольно легко, кстати, все было проделано, на мой взгляд. Обычно все дрались намного отчаяннее и упорнее, а здесь и маги слабые, и защитники вялые. Мне больше нравилось, когда я полностью выкладывалась и с огромным трудом доползала до своей кровати, засыпая сразу же, как только голова касалась подушки. Впрочем, не все еще закончено.
   Развернув флаг, я воткнула его в руины и для надежности еще и заклинанием укрепила, чтобы кто-нибудь не убрал его. Гхарг поводил крыльями и урчал, дожидаясь меня. Я похлопала его по чешуйчатой морде и взобралась в седло, увидев, как в небе парит еще один ящер с Даэном на спине. Мой телохранитель все это время был рядом, и я почти забыла о его присутствии. Именно таким и должен быть настоящий охранник - не заметным.
   На ветру развевалось синее полотно с золотым драконом, и с помощью магии его видели все, вне зависимости от расстояния. Все знали теперь знали, что Гаррхашт взят, а сопротивление бесполезно. Мы брали пленных, но не трусов и предателей. Предавший раз, предаст еще раз. Я знала, что говорила.
   Мы кружили над захваченным городом, и я отрабатывала заклятия, что шептал мне супруг. С земли поднимались армии зомби, на зов приходила нежить и нечисть, а мне все казалось мало. Я упивалась своей мощью и осознанием того, что мне ничего не стоит поставить любой город на колени. Даже Сарганнах. Мысленно я предвкушала, как смогу вынудить его принять флаг Тамеа на своем главном шпиле.
   Внезапно послышался птичий клекот, а затем мой ящер резко ушел в сторону, едва не скинув меня со спины. Я едва успела схватиться за край седла, едва не упав на землю, и пыталась подтянуться, что было довольно сложным. Гхарг метался из стороны в сторону, словно стал крохотной ящеркой, на которую охотился коршун. Раза три-четыре, а может и все пять я едва не упала, повиснув на одной руке, едва успев зацепиться. Ногти на руках обломались почти до крови, прежде чем я смогла забраться обратно. Крепко сжав чешуйчатые бока и подобрав своеобразные поводья, я огляделась и увидела, что напугало моего огнедышащего скакуна. Орел, огромный, закрывающий, казалось, своими крыльями небо атаковал гхаргов.
   Когти рвали нежную перепонку крыльев, и ящеры один за другим с жалобным свистом падали на землю. Я пыталась как-нибудь защитить их, накидывала иллюзии, потому что на щиты меня бы просто не хватило. Всадники спрыгивали с гибнущих летунов, пытаясь воспользоваться парашютами, но птица не оставляла и их без своего внимания.
   Мой гхарг сложил крылья и спикировал вниз, а в опасной близости пронеслись когти, обдав меня ветром. Я невольно испытала внутреннюю дрожь, представив, что было бы со мной, если бы задели. Меня дернуло вперед, и я ударилась лицом о шершавую шею гхарга, расцарапав лицо до крови. Утирая рукавом заливающую глаза кровь, я начала плести заклинание, но каждый раз приходилось начинать все сначала. Мой летун испуганно дергался вверх-вниз, не давая мне в полной мере сосредоточиться и закончить чары. Меня бросало из стороны в сторону, я не успевала выставить руки, как хлопалась многострадальным лицом о шею, не становящуюся после каждого раза мягче. Ко всему прочему, меня начало тошнить, когда гхарг делал 'мертвые петли' и пикировал. Казалось, что еще немного, и мой желудок вывернется наизнанку.
   'Довольно хорошие условия для оттачивания магии, не находите, моя дарьяна? - в вежливом тоне моего супруга отчетливо слышалась насмешка, - редко кому предоставляются такие возможности для тренировок'.
   То, что я ему ответила, заставило бы покраснеть и камни. С мнением консорта я была категорически не согласна, прижавшись к телу гхарга как можно теснее. Была мысль о том, чтобы просто спрыгнуть и с помощью левитации мягко опуститься. Но кто даст гарантии, что меня эта птичка не поймает?
   От очередного крутого виража небо и земля надолго слились в одно пятно, и я помотала головой, пытаясь привести восприятие в порядок. Получилось из рук вон плохо. Я закрыла глаза и начала глубоко дышать, стараясь не обращать внимания на всякие кульбиты летуна. Вдоооох, выдоооох, вспомнить простенькое заклинание... вдох-выдох, вспоминай... вдох-выдох, вспоминай.... вдох-выдох, вспоминай!.. Вдооох, выдооох, начали... Слова беззвучно сыпались с губ, подпитываясь магией, и через некоторое время я рискнула открыть глаза. Все вокруг, казалось, попало в сироп - каждое движение было невыносимо медленным, тягучим, но на самом деле это я ускорилась.
   Я выпрямилась в седле и нашла орла взглядом. Что-то мне не понравилось в его поведении, слишком разумным оно было. Прикрыв глаза, я увидела, как от тела огромной птицы вниз идет тонкая, почти незаметная нить темно-синего цвета. Я проследила за ней и увидела внизу молодого мага, совсем еще мальчишку, не больше двадцати лет на вид, но сил в нем было много. Он пылал, как факел ночью, едва не ослепляя своим светом. Неприятная улыбка появилась на моем лице, и я тихо шепнула, зная, что он меня услышит:
   - Посмотри на меня, юный волшебник.
   Темно-карие, почти черные глаза мгновенно нашли меня взглядом. Я, несмотря на расстояние, увидела, как в них танцевало золотисто-зеленое пламя, и подумала о том, что у Эрдила может появиться достойный преемник, если останется в живых. Мне нравилась мощь этого человечка, нравилось, с какой поистине пламенной яростью он смотрел на меня, он мне безусловно нравился - эдакий былинный герой. Мне в голову пришла довольно веселая песенка, и Огонь полыхнул, подавляя своей мощью. Я подавилась воздухом и рвавшимися словами песни, а потом сознание упало в ласковые волны вдохновения. И никакие отчаянные попытки не помогли мне выплыть оттуда раньше, пока Он этого мне не позволил.
   Огонь Вдохновения в первую очередь и сильнее всего бьет именно по своему менестрелю, начисто лишая здравого смысла и инстинкта самосохранения. Именно поэтому среди Теней нет бардов - они умирают в течение месяца, став невероятно легкой добычей для других или просто сгорают, не понимая этого. Огонь невозможно использовать в корыстных целях, Он просто не подчинится. Это все равно что пробовать удержать в ладонях воду - ускользнет по капле сквозь, казалось бы, плотно прижатые друг к другу пальцы, прежде чем ты сумеешь напиться. А так просто раздразнишь свою жажду и все.
   'Соберись! - хлестнул по сознанию ледяной голос Источника, забившегося в самый темный угол, спасаясь от яростного света Огня, - тебя сейчас убьют!'
   Я мотнула головой и увидела, как к моему лицу летит огненный шар. Вскинув руку, я поставила щит и прикрепила кално к седлу, накрыв его дополнительной защитой. Мое сладостное забытье длилось всего минут пять, не больше, но и этого хватило за глаза. Пожалуй, только удивление мага Огня из-за моего внезапного песнопения не позволило спалить меня сразу же. Теперь мы оба очнулись, и игра началась.
   Первым делом я оборвала связь между чародеем и орлом, превращая последнего в простую птицу. Несколько гортанных слов - и по перьям орла затанцевали языки огня, жадно пожирая еще живое тело. С болезненным криком он рухнул с небес на землю и агонизирующим ударом крыла задел одного из гхаргов, прихватив его и всадника с собой. Я досадливо оглядела оставшееся воинство и показала указательный и средние пальцы, приказывая уходить.
   Меня и испуганно взвизгнувшего гхарга поглотил огонь, но защита выдержала, правда, не до конца. Я все же ощутила жар, но не слишком сильный, так, обычный пустынный ветер. Сняв аасх, я вытерла им лицо и выкинула, зная, что ничем больше он не сможет мне помочь. Несколько выбившихся из тугой косы прядок волос больно хлестнули по лицу, и я болезненно скривила губы, подумав о том, что в коротких волосах своя прелесть и выгода.
   Между тем, мальчишка намерился наколдовать что-то очень мощное. Я смотрела на то, как он махал руками и едва ли не приплясывал на месте, что-то бормоча себе под нос. Между его руками вспыхивали разноцветные искры, и я не стала дожидаться окончания. Полюбившееся мне заклинание легко сорвалось с губ, подхваченное холодным Даром Смерти. Невидимое обычному глазу белое облако облепило руки человеку, а затем впиталось в него. Я уже обычным зрением увидела, как полыхнуло белым перламутром его тело, сделав его похожим на Предвестника в момент проявления его силы. Из-под аасха выбились пряди гранатовых волос, и я почти с ужасом увидела перед собой моего молодого супруга, еще не потерявшего роскошь своей шевелюры. Только вот глаза подкачали. Они по-прежнему были сочного и теплого карего цвета, а не зелено-золотыми и застывшими в холодном высокомерии. Пожалуй, только это позволило мне закончить заклинание.
   - Мое, - сорвалось с моих губ.
   И волшебник покорно опустился на оба колена и склонил голову, признавая мое право так говорить. Теперь он был моим рабом, не допустив и мысли о предательстве. Мне нужна была такая полезная забава и помощь, хотя и придется на некоторое время отдать его моем будущему соконсорту - для обучения.
   - Услышь мой приказ, - произнесла я негромко, зная, что отныне мой голос долетит до него и сквозь множества миров, - подчини Гаррхашт моей воле. Но уйди в безопасность, если будет угрожать смертельная опасность. Таков мой приказ.
   Мальчишка кивнул и исчез в воронке портала, и на другом конце города расцвел огромный бутон золотисто-оранжевого пламени. Мой новый раб принялся со всем прилежанием выполнять мое пожелание.
   'Мое восхищение, моя дарьяна, - произнес супруг, но я не услышала в его голосе этого чувства, - вы умеете мгновенно находить решения'.
   'Чем вы недовольны, Лорд-консорт? - холодно произнесла я, припадая к шее гхарга, - мне не понятна ваша ирония'.
   'Я не иронизирую, - отозвался он, - я... боюсь'.
   Я скептично фыркнула на это лживое до последнего звука признание. Рэфил никогда не признается столь прямо в том, что чего-то боится. Он будет юлить, выражаться витиевато, но никогда не скажет вот так просто 'я боюсь', если это не нужно ему для каких-либо целей. Не только супруг успел меня изучить в некоторых делах, но я узнала некоторые его принципы.
   Меня накрыла тень, и я, подняв голову, увидела еще одного орла. Мой гхарг истерично запищал, вспомнив предыдущего своего врага, а затем, не дожидаясь моей команды, резко сложил крылья. Я ногами, сжимавшими его бока, почувствовала, как заходили волнами его мышцы, напряженные до предела и поняла, что мой летун, по всей видимости, решил устроить бунт. Положив ладонь на одну из его шей, я послала успокаивающий импульс, продолжая наблюдать за мирно парившим орлом.
   Услышав клекот, я, холодея, посмотрела вправо и увидела, как к нам летят еще четыре птицы с всадниками, отдаляясь от многоцветной арки призыва. Я даже на таком большом расстоянии почувствовала тяжелый пресс магии, исходивший от тех, кто оседлал орлов. На какой-то сумасшедший миг мне показалось, что это фэйри решили принять участие в людской войне, но этот миг прошел и я поняла сразу две вещи: во-первых, у фэйри не такая сила, а, во-вторых, это кто-то не менее опасный.
   Я заставила гхарга зависнуть на одном месте, твердой рукой удерживая его на месте, и напряженно сканировала новых противников. Я готова была поклясться, что никогда прежде не сталкивалась с этой расой. Значит, она появилась недавно или это просто измененный народ. Не зная, что можно от них ожидать, я не могла действовать.
   Их ауры поражали своей многоцветностью. Я не могла припомнить кого-либо с чем-то похожим, и тонкая струйка страха змеей вползла в мое сердце, заставив его споткнуться и нарушить ритм. Моя рука непроизвольно дернулась к горлу, словно мне перестало хватать воздуха, но это было совсем не так. Воздух по-прежнему бесперебойно поступал мне в легкие, подпорченные гарью и кровью, но теперь каждый глоток был похож на расплавленный свинец.
   'Мой консорт, вы знаете, кто это?' - мой голос был ровным и обыденным, словно у меня ничего не тряслось внутри.
   Какой-то иррациональный страх поселился во мне при виде этих новых воинов. И я не могла объяснить его. В моей насыщенной жизни я видела вещи намного страшнее, чем летящие на орлах существа, но меня трясло, и я ничего не могла с этим поделать.
   'Вы знаете, кто такие солнечники?' - поинтересовался Предвестник.
   'Вы хотите сказать, что это они?' - я едва не задохнулась от дикого, звериного ужаса, гигантской волной обрушившегося на меня.
   Нашими заклятыми врагами были эти чудовища, рожденные из света в противовес Теням. Одним только взглядом они могли уничтожить Тень, если у нее не будет достаточно сил, чтобы защититься. В моей памяти до сих пор ярко воспоминание о битве между мной и солнечником. Тогда я едва не проиграла, но меня, обгоревшую и едва дышащую, сумел спасти Фрей. В утешение своего самолюбия скажу, что тот солнечник входил в тройку Могущественных.
   Промелькнула мысль, что Гаррхашт оказался совсем не прост, как нам казалось. В городе оказалось очень много сильных магов, призванных и могущественных существ, солнечники, опять-таки. И я, кажется, говорила, что Гаррхашт легко взяли? Я идиотка. Что же ждет меня тогда в Сарганнахе?
   Я ощутила сильное желание забиться в самую темную нору и не высовывать нос до тех пор, пока эти орлы вместе со своими всадниками не уберутся куда подальше. Мне хотелось унизительно скулить и спрятаться за чью-нибудь широкую и надежную спину, уподобившись тем трусливым и жалким женщинам, которые считали, что их удел - вышивка и незнание. Захотелось и тут же исчезло. Я, Дьявол забери мою душу, Королева Теней.
   Память об этом помогла мне немного собраться с мыслями и услышать то, что мне говорил консорт.
   '... не солнечники, - уловила я окончание фразы, - но что-то близкое к ним. В конце концов, они не смогут причинить вам особого вреда, ведь вы сейчас не Тень'.
   Я не могла даже словами передать, какое принесли облегчение эти слова. Не солнечники, значит, мне с ними можно управиться.
   'С недавних пор вы прежде всего жрица Извечной Смерти, - шепнул Ее Ангел, и я почувствовала прохладный ветерок его дыхания на своей шее и невольно вздрогнула от... так, все лишние мысли на потом! - воспользуйтесь этим, моя дарьяна'.
   Выровняв поводья гхарга больше для самой себя, чем по необходимости, я начала снимать многочисленные барьеры, за которыми прятался Источник. С каждым шагом он становился ближе и ближе, пока я не оказалась на грани полного обращения. Мои очертания тела еще оставались похожими на человеческие, но и только. Мои кожа покрылась мелкими угольно-серыми чешуйками, на руках появились когти и за спиной развернулись крылья. Лицо тоже значительно изменилось, приобретя змеиные черты лица.
   Я Предвестница Смерти, та, что предрекает Ее приход.
   Каждое живое сердце чувствовалось мной всем телом, а пока не покинувшие бренные тела души звенели, как натянутые струны, и их симфония была прекрасна, как может быть прекрасна песня светлых ангелов. По моим щекам потекли слезы, но не от умиления, а от почти нестерпимого желания услышать тишину, абсолютную тишину. Меня бесконечно раздражали и усмиряли звуки жизни, и это не могло не выводить из равновесия.
   Найдя нужные мне жизни, я потянулась к ним сгустком мрака, чтобы затушить их свечи. Не только свет может рассеять тьму, но и тьма может поглотить свет. Все зависит оттого, в ком окажется больше сил и отчаянного стремления выжить. Мне хотелось очень сильно, потому что мне нужно было вернуться в Сваорлок и разобраться со всеми проблемами, которые нагородили мои принцы с консортом во главе.
   От яростного света я дернулась, на миг поддавшись панике. Мне показалось, что через мгновение появится почти позабытая боль от сгорающего света, и тело начнет расползаться теневыми лоскутами. Но ничего такого не случилось. Лучи света замерли, увязнув в моей темноте, словно осы в сиропе, а я рванулась к ним с ледяной злостью, желая уничтожить раздражающий меня свет. Я Тень, поэтому предпочту прохладу сумерек, а не тепло солнца.
   'Моя дарьяна, вы не могли бы сделать мне небольшой... презент?' - осторожно поинтересовался Рэфил.
   'Что?' - коротко поинтересовалась я, принимая на своеобразный щит из теней световой меч.
   'Плените и отдайте мне их, - последовал ответ, - я хочу сделать их бриллиантами вашей коллекции'.
   'Я больше люблю жемчуг, Лорд-консорт'.
   'Как пожелаете, моя Королева'.
   Я не стала задумываться над тем, почему он так меня назвал. Занятая дуэлью с не-солнечниками, я сосредоточила все свое внимание на том, чтобы не пропустить удары, щедро осыпаемые на меня. Не все удары я могла блокировать, не стану врать. Некоторые долетали меня, пусть и порядком ослабленные. В такие моменты мне казалось, что меня било молнией, и только что звезды из глаз не выпрыгивали.
   Усилив напор, я пробила защиту одного из противников и ударила по его сознанию так, чтобы он отключился на ближайшие сутки. Затем его сияющую сущность окружил плотный кокон из теней, и я поместила его куда-то в себя, словно в надежную темницу. Мысль о том, что если он освободиться, и тем самым в моей душе появится свет, не обрадовала меня, но больше никуда я не могла поместить подарок для своего супруга.
   Я вскинула руки, выставляя мощный щит, который из черного под атакой мощного солнечного луча побледнел до прозрачно-серого. Зажмурив глаза, чтобы случайно не травмировать зрение, я тихо зашептала заклинание полного мрака. Повинуясь моему слову темнота окутала окружающий мир на несколько десятков километров, а может и на сотню. Зная о том, что все светлые сущности до одури боятся темени, я со злой радостью позволила их фобии развиться. И не прогадала. Послышались сначала крики моих противников, а затем и на земли раздались крики страха и беспомощности. А я почувствовала себя, как рыба в воде.
   Было похоже, что я вошла в тень, только мое и гхарга тела ощущались вполне реально. Дав своему летуну возможность видеть во тьме, я приступила к непрерывной атаке своих врагов, но расходовала магию крайне экономно. Мой резерв и так значительно поистратился, так что нужно было не забыть в пылу сражения о том, что он у меня не безграничный. Точнее, безграничный, но я пока не могла пользоваться им в полной мере из-за своей же безопасности.
   Я сильно сдула с ладони невидимые пылинки, и летящие ко мне мелкие золотистые шарики рассыпались искрами, не причинив вреда. В ответ с моей стороны полетел сгусток чистейшей магии, а следом за ним сотни мелких стрел, выделяющиеся своей чернотой даже в темноте. Защитные сферу противников затрещали под напором первого удара и лопнули под массовой атакой стрел. Я больше почувствовала, чем услышала крики и заключила трех раненых в такие же коконы, что и первого их товарища. Остался только один и, по моим ощущениям, самый сильный.
   Расплавленное золото его глаз горело во тьме, и я почти ощущала их жар. Внутренне подобравшись, готовясь к несомненно тяжелой дуэли, я начала раздумывать над тем, чем мне можно будет удивить своего визави. Но это он смог меня удивить. Внезапно он оказался рядом со мной на гхарге, лицом к лицу, прижимаясь ко мне так тесно, что я растерялась от такой наглости. Между тем, его теплые ладони легли мне на плечи и почти ласково сжали, а глаза заглянули мне в душу.
   - Отпусти моих faellin, - такой чарующий голос не может и не должен никогда существовать!
   Я остро пожалела о том, что его лицо было скрыто за тканью. Оно должно было быть таким же прекрасным, как и голос. Кажется, я начинала задумываться о появлении если не соконсорта, так постоянного любовника в своей спальне, не желая даже интересоваться его желанием по этому поводу.
   - Что ты дашь в обмен? Я пленила их в битве, и теперь они мои трофеи, - мой собственный голос показался карканьем простуженной вороны, и я невольно поморщилась от отвращения, но это же помогло моим мозгам перестать думать о постельных утехах, - просто так никто и никогда не отдает свои трофеи, даже законченный идиот.
   - Ты хочешь власти, менестрель, - печально произнес он, - но это противно твоей сущности, твоему Огню. Но я готов дать тебе власть в обмен на своих faellin.
   - Что за власть ты мне дашь, солнечный? - насмешливо поинтересовалась я, всеми силами забивая мысли о том, что так близко сидит ко мне, - власть над цветочками и бабочками? Извини, но это должно быть что-то очень стоящее, ведь я уже пообещала их своему супругу в подарок.
   В возможность получить что-то ценное от этого невероятного существа я вцепилась руками, ногами и зубами. Еще бы, когда еще мне выпадет такой шанс? Но если он неожиданно переменит свое мнение в отношение заплатить за своих faellin, то я все равно не останусь без приятного приобретения. Этот не-солнечник понимает, что если попробует убить меня или высвободить своих собратьев, то они в девяноста девяти процентах умрут. Творец, как приятно чувствовать себя хозяйкой положения.
   - Я дам власть над собой, - почти прошептал не-солнечник, - на одно желание, любое, которое я выполню любой ценой. Ты согласна?
   Согласна ли я? О, да, разумеется, но не все так просто. Я открыла его лицо и увидела, что оно, как и голос, было невозможно прекрасным даже для Теней. И еще я осознала, что мой собеседник был очень и очень молод. Не знаю, откуда я это поняла, но это было так. Может, дело было в изгибе губ или в чертах лица? Не могу сказать.
   - Я согласна, - кивнула я и выпустила одного из пленников, - одно желание - один трофей.
   В его глазах полыхнул гнев, и я отвернулась, чтобы не обжечь лицо, а вот его руки по-прежнему лежали на моих плечах. Я сдавленно зашипела от боли, но и только. Мне хватило сил достаточно твердо и с некоторым удивлением посмотреть на визави.
   - Мы договаривались о свободе всех, - прошипел он.
   - Неужели? - вскинула я насмешливо бровь, - я говорила, что они трофеи, а не трофей. Чувствуешь разницу? Так что плата за каждого идет раздельно. Ты так не думаешь?
   Ответ прописался огромными буквами на его лице, и я поняла, что не ошиблась насчет его молодости. Он действительно наивно думал, что отдам его faellin так дешево. Это даже не смешно. Интересно, кто додумался послать юнца на войну? Таких нежных существ нужно или продолжать держать в трепетной заботе, или научить видеть мир во всей его неприглядности. Иного не дано.
   - Что ты просишь за остальных? - протолкнул визави вопрос сквозь зубы.
   - Ты даешь клятву, что выполнишь мои требования? - вкрадчиво поинтересовалась я.
   - Даю, но если это будет в пределах разумного, - последовал осторожный ответ.
   Мои губы изогнула хищная усмешка, и я стала походить на волка, учуявшего свежую кровь. Что, в общем-то, так и было.
   - Я хочу, чтобы каждый из faellin пообещал выполнить мое желание любой ценой. И это касается и тебя тоже.
   Он закрыл глаза, пряча от меня их выражение, и застыл в мертвой неподвижности старых вампиров. Стоило и мне закрыть глаза, то у меня возникло бы ощущение, что этого странного существа нет рядом со мной. Пожалуй, только тепло его рук говорило о том, что собеседник рядом.
   Я, между тем, любовалась его совершенным лицом, с сожалением откинув мысль о том, чтобы потратить желание на его присутствие в моей постели. Мое предчувствие говорило о том, что мне еще ой как понадобится его помощь, так что крайне неразумно тратить ее на удовлетворение своей похоти.
   - Мы согласны, - выдохнул собеседник, открывая глаза.
   - Умное решение, - кивнула я, не скрывая своего самодовольства.
   - От имени нас всех я скрепляю наш договор, - без всякого восторга в голосе произнес он и коснулся губами моего лба.
   Я хотела дернуться, когда ощутила почти нестерпимый жар, разлившийся от места прикосновения по всему телу, но не-солнечник крепко держал меня за плечи. Я со стоном прогнулась в спине с мыслью о том, что меня обманули как последнюю дуру. Но спустя всего пару ударов сердца, все закончилось, и я увидела, что мои руки обвивают золотые и чуть светящиеся татуировки. Смотрелось красиво, но слегка жгло.
   Его твердые пальцы провели по одной из татуировки, и она полыхнула в ответ.
   - Когда захочешь осуществить желание, просто позови того, кто тебе нужен. И мы придем.
   Я кивнула, осознавая, что теперь знаю не только их расу, но и имена. Прежде чем успел уйти Альдир, я впилась в его губы поцелуем, оставляя в его сердце метку Смерти. Теперь он не посмеет меня предать, а если кто попробует избавить его от нее, то Альдир испытает не самые приятные ощущения в своей жизни.
   - Это гарантия, - пояснила я очевидное и соблазнительно улыбнулась, - и я буду рада видеть тебя по собственному желанию, чтобы просто приятно провести время.
   На его лице появилось надменное выражение, за которым он почти неплохо скрыл свою растерянность и смущение. И я рассмеялась, позабавленная его реакцией. Творец, как приятно порой знать, что остались еще столь чистые души, не испорченные пороками.
   Я выпустила пленников и вновь поцеловала своего собеседника, только теперь в щеку, едва коснувшись губами, но вновь не без магии. Смерть - это прекращение чего-либо, и поэтому я убила его равнодушие и робость передо мной, тем самым гарантируя нашу встречу.
   Альдир кивнул мне на прощание и вместе со своими faellin ушел в свой мир. Что ж, я могла сказать, что вытрясла из них очень и очень многое.
   Неожиданно гхарг пронзительно взвизгнул и начал падать вниз. Я увидела, что в его крыльях торчали черные стрелы Мрака, разъедающие плоть. Ругнувшись, я спрыгнула с него, мягко слевитировав на землю. Сферический щит едва заметно мерцал, и я была уверена в том, что кому-то придется сильно потрудиться, чтобы пробить его. Я услышала свист воздуха и начала оборачиваться, когда услышала:
   - Осторожно! - меня сшибли с ног, прикрыв своим тяжелым телом.
   С мыльным плеском лопнула защита, ударив меня откатом, и на лицо плеснула горячая кровь. Я увидела распахнутые оранжевые глаза. Даэн. Закрыв нас веером щитов, я выскользнула из-под оборотня и осторожно уложила на землю, приступив к осмотру. Из его бока торчало три стрелы, явно отравленные, иначе иннвер просто выдернул их и залечил раны. Грудь моего телохранителя тяжело вздымалась, а изо рта потекла тонкая струйка крови, что мне совсем не понравилось.
   - Даэн! - я увидела, как помутнели и закатились его глаза, и испугалась, что он умрет.
   Ну уж нет, мне он еще нужен! Где я еще найду такого идиота, который решит отдать себя в рабство на таких выгодных для меня условиях? Правильно, нигде! Такой идеалист - редкость, один на сотни миров, не иначе.
   'Ему нужна кровь, много крови и мяса, - произнес Рэфил, кого я видела только краем глаза. Если я смотрела в упор на то место, где он был, то ничего не видела. Только искоса, не напрямик, - это универсальное лекарство для всех оборотней. Оно может вытащить их даже из-за Грани, нужно только вовремя воспользоваться им'.
   Я едва не застонала. Зная убеждения иннвера, проще было бы заставить меня отказаться от престола Сваорлока, чем заставить его попробовать человеческой крови, не говоря уже о плоти. И как мой драгоценный супруг это себе представляет?
   - Даэн! - я хлестнула оборотня по щекам, безжалостно вбивая немного магии, чтобы он пришел в себя хоть на краткое время. Оранжевые глаза с еле уловимой осмысленностью глянули на меня, и я быстро заговорила, - Даэн, вы должны съесть немного мяса, иначе умрете! Слышите?
   Он закрыл глаза, и я поняла, что он отказывается. Я от раздражения едва не зарычала.
   - Даэн, я приказываю вам, как рабу!
   Моя магия втекла в его тело и нащупала спящего Зверя, а потом резко дернула, вырывая из тела иннвера. Дикий крик, насильно меняющего ипостась оборотня, казалось, перекрыл другие звуки. На меня плеснуло кровью, какими-то подозрительными сгустками и чем-то еще непонятным. Вытерев лицо, я увидела перед собой стоящего на дрожащих лапах кота. В его глазах плескались боль и хищный голод, направленный на меня. Я медленно сняла защитную сферу и кивком головы указала на ближайший труп:
   - Ешьте!
   - Нет, - едва разобрала я хриплый ответ, - нет...
   Я мигом вскочила на ноги и вцепилась в его загривок, подтащив к телу. Ткнув Даэна мордой, словно нашкодившего щенка в лужу, я жестко повторила:
   - Ешьте!
   Он уперся лапами и отчаянно замотал головой, не желая выполнять мой приказ. Я видела, как ему хочется слизнуть с морды кровь, но идиотские принципы не позволяли ему этого сделать. Взгляд был таким затравленным и беспомощным, что в сочетании с клыкастой мордой было очень забавным. Не выдержав, я истерично рассмеялась, уткнувшись в шею иннвера, но долго это не продлилось. Я грубо заставила его расцепить клыки и запахала в пасть окровавленную руку трупа. Даэн замер, боясь сглотнуть, и посмотрел на меня стеклянным взглядом. Его била мелкая дрожь, а хвост поджался. Я видела, что он готов со скулежом броситься прочь, но ноги, казалось, приросли к земле.
   - Ешьте! Я приказываю! - мой голос хлестнул его плетью вдоль спины, вынуждая подчиниться.
   С вздохом, больше похожим на всхлип, иннвер сглотнул, а потом с голодным рычанием начал жрать, другого слова я не могу подобрать. Он вгрызался, рвал, жадно урчал, но по пушистым щекам текли слезы. Я отчего-то почувствовала себя последней сволочью. Но что я такого сделала? Я всего лишь спасла своего раба, заставила пересмотреть свои вкусовые пристрастия, пусть и в довольно грубой форме. Но все равно, противное грызущее чувство не оставляло меня. Почему?
   'Не удивительно, вы сломали того, кто безгранично доверял вам, - заметил консорт прохладным тоном, в котором я уловила презрение, - и сломали, окончательно и бесповоротно. Я сильно сомневаюсь в том, что после сегодняшней ночи он сможет жить дальше'.
   'Но ведь я спасла его, - уязвленно отозвалась я, задетая его тоном, - спасла его никчемную жизнь'.
   'Иногда меня поражает ваша жестокость, моя дарьяна, - вздохнул супруг, - и такие безжалостные решения'.
   'Но все равно до вас мне в этом еще расти и расти, - проронила я, - или правильнее - падать и падать? Вы знаете, что наши подданные бояться вас намного больше, чем меня. И это о многом говорит, не правда ли?'.
   'Мы с вами попозже поговорим на эту тему, - произнес Рэфил отчего-то уставшим голосом, - а пока приглядите за своим... рабом'.
   Я вскинула взгляд на Даэна, который обгладывал кость, словно уличный пес, с все еще голодным урчанием. И это меня обеспокоило. Вполне могло статься, что иннвер просто уступит место Зверю, превратившись в обезумевшее от крови чудовище. Последствия можете сами представить. А если учитывать, что в таком состоянии Даэн может спокойно позабыть мое положение, то весело придется и мне.
   Даэн оторвал свое внимание от кости и посмотрел на меня тяжелым взглядом. У меня против воли побежали мурашки по спине, и рука самовольно вытащила меч из ножен, а в другой заискрилось черным светом заклинание. Какой-то древний, инстинктивный страх появился во мне при виде медленно поднимающегося с земли оборотня. Я неосознанно сделала шаг, другой назад, не сводя зачарованных глаз с приближающегося иннвера. Текучая, кошачья грация была в каждом его движении, что неудивительно. Передо мной был самый настоящий, охотящийся кот, учуявший интересную добычу. И это меня совсем не радовало.
   - Даэн... - тихо позвала я его и сама вздрогнула от звука своего хриплого голоса.
   Басовитое рычание резонансом отозвалось во всем моем теле, заставив задрожать. Я с напряженным вниманием следила за ним, с огорчением констатируя, что недавний поцелуй Покоя, спасавший последние часы, начал таять, возвращая мне чувства в двукратном размере.
   'Рэфил, может...' - начала было я, но он прервал меня:
   'Не стоит злоупотреблять этим заклятием, моя дарьяна. Иначе навсегда лишитесь своих чувств. И мне кажется, что для вас это ничем хорошим не обернется'.
   'Источник', - взмолилась я.
   'Моя Сияющая, - сухо отозвался все это время молчавший Feht, - ты могла бы сразу попросить меня, а не искать помощи у постороннего жреца'.
   Я не успела ответить на эту ревнивую реплику. Споткнувшись о камень, я упала на землю и быстро откатилась в сторону, едва не попав под тяжелые лапы Даэна. Вскочив на ноги, я бросила в иннвера парализующее заклинание, светящейся сетью развернувшееся в воздухе, но оборотень ловко увернулся и прыгнул на меня. Я выкрикнула несколько отрывистых слов заклинаний, уходя с траектории атаки, и сделала пасс, когда на меня обрушилось долгожданное спокойствие.
   Подобравшись, я оскалилась не хуже двуликого и, отбросив меч, частично высвободила свой Дар, обретя режущие крылья и огромные когти с клыками. Оборотни, как Тени, понимали силу и подчинялись сильнейшему. Если мне удастся потрепать Даэна, то в дальнейшем его Зверь не будет столь нагло щерить клыки на меня.
   По обострившему обонянию ударил запах горького дыма и сладкой крови. Уши без труда вычленяли из общего шума отдельные звуки и биение сердца противника. Мир обрел такие цвета, о существовании которых я раньше и не знала. Да, я могла видеть миллионы оттенков серого, но ни других цветов. И это было похоже на прозрение для рожденного слепцом.
   Иннвер припал к земле, рваными движениями стегая хвостом по бокам, и выразительно царапал землю кинжальными когтями. Я зеркально повторила его движение и рассеянно отметила, что нас все стараются обойти по широкой дуге. Еще бы, и я старалась бы не попасться на глаза двум чудовищам. Но нашему поединку не суждено было случиться. Рядом с нами упал огромный огненный шар и взорвался, разбросав в разные стороны. Меня швырнуло о стену так, что потемнело в глазах и скрипнули кости, недовольные таким обращением. Я сползла на колени, полуослепшая от боли, и сплюнула на землю вязкую кровь, чувствуя дурноту. Кажется, у меня сотрясение мозга. Словно в подтверждение моим словам, у меня из носа пошла кровь и меня стошнило.
   В следующий момент мир завертелся перед глазами волчком, а спина взорвалась болью, когда я упала на нее. Смаргивая выступившие слезы, я почувствовала каменную тяжесть на груди и увидела нависшую морду Даэна, жарко дышащего мне в лицо. Я замерла, боясь сделать движение. Мое сердце билось так сильно, что едва не выпрыгивало из груди, и это очень нравилось оборотню. Точнее, ему нравился, как любому другому хищнику, мой страх.
   Мои мысли беспорядочно бегали в голове, не позволяя собраться. Я с трудом начала расслабляться, чтобы хоть немного успокоиться и вспомнить какое-нибудь заклинание, не требующее слов и пассов. Вспомнилось быстро, и я отпустила часть магии в сознание Даэна. У меня это постоянно ассоциировалось со змеями - юркие, ловкие и быстрые чары выполняли свои задачу за считанные мгновения. В этот момент подчиняющие заклинания заключили разум Зверя в сети, а после обвили ошейником.
   - Отойди, - приказала я, - сейчас же.
   Недовольно ворча и взрыкивая, Даэн убрал лапы и, отойдя на пару шагов, сел, обвив себя хвостом. Он внимательно следил за тем, как я поднималась, словно готовился прыгнуть на зазевавшуюся мышку. Это не могло не нервировать, особенно если вспомнить, что мои чары долго не продержатся - иннвер слишком силен для них.
   - Охранять меня, - бросила я.
   И вовремя я произнесла это. Свист опускаемого меча застал меня врасплох, несмотря на обострившееся чутье. То ли воин был с блокирующим восприятие амулетом, то ли я сплоховала, но, тем не менее, это был показатель моей отвратительной боеспособности. Даэн с места прыгнул, превратившись в смазанное от скорости пятно. Я почувствовала лицом ветерок от его движения и тепло, так близко и аккуратно иннвер проскочил рядом со мной.
   Я вскинула руки, активируя последний на этот день щит, и обернулась. На земле лежал один из моих диверсантов, а его горло сжимал клыками Даэн и глухо рычал, ожидая моего дальнейшего приказа. Я вытерла рукавом измазанное в крови и грязи лицо и опустилась на корточки рядом с ними.
   - Кто приказал? - спросила я, уверенная в том, что это не личная инициатива.
   И оказалась права. Это, конечно, приятно, когда твои догадки подтверждаются, но бывают моменты, когда очень сильно хочется ошибиться. Интересно, а у Рэфила такое желание появляется или это моя наивность?
   'Я смертен, моя дарьяна, - тихо ответил на мои мысли Лорд-консорт, - и мне свойственны слабости'.
   'Которые для окружающих всегда оборачиваются неприятностями и вашими достоинствами', - вздохнула я, досадуя, что у меня это не так.
   В ответ он рассмеялся, но почему-то совсем не радостно. Творец и Его Извечные, что происходит с моим непоколебимым мужем? Точнее, что такого произошло, что эта законченная сволочь так странно себя ведет? В другое время я получила бы вежливый ответ, но в нем было бы море сарказма. Вывод один: в Сваорлоке идет совсем не по плану Рэфила. И это не может не пугать.
   - Гюрза, - прохрипел несостоявшийся убийца, - она приказала.
   - Убить, - я огляделась, выискивая взглядом второго.
   Не думаю, что Глаэхара понадеялась на одного исполнителя. Я обычно перестраховывалась, даже нанимая отличного специалиста. Осечки бывают и у профессионалов, так что нельзя полностью полагаться на одного.
   Черная стрела Мрака без всяких усилий проскользнула сквозь мою защиту, и мне с огромным трудом удалось увернуться от нее, но не совсем. Холодный бок заклинания ожег кожу, и я почувствовала, как она онемела, а потом начала покрываться разъедающими плоть язвами. Я прижалась спиной к обломку стены и возвела на остатках магии щит, зная, что этот точно последний. Больше магии Источник не сможет мне выделить, пока я не перейду на следующую ступень посвящения. Так, а где Даниэль и обещанная помощь от Рэфила?
   'Даниэль разбирается с дюжиной магов Гаррхашта, которые желают пообщаться с вами, - невозмутимо отозвался супруг, - а я должен вернуться в Сваорлок, моя дарьяна. Там мое присутствие важнее, чем здесь'.
   В который раз спрашиваю, что такого происходит в моем королевстве, если моя жизнь не столь важна?
   Я непроизвольно вжалась в стену, когда на расстоянии вытянутой руки от моего лица зависло около дюжины "пчелок" - мелкого варианта стрел Мрака. Щит пронзительно звенел от напора, недвусмысленно давая понять, что скоро не выдержит. Скосив взгляд на Даэна, я увидела, что он с самым безмятежным видом кушает, не думая меня спасать или защищать. У меня от страха смерзся в желудке снежный ком, а в глазах подозрительно защипало. Не веря, я прикоснулась к щеке и посмотрела на слезу. Замечательно! Я еще готова распустить сопли, как трусливый новобранец в своем первом бою.
   Закрыв глаза, я уловила смутное присутствие теней и попросила помощи, но они не откликнулись. Это было не впервые, но все равно было для меня неприятным удивлением. Они должны помогать мне, как хранительнице Дара Сумрака, как близкому к ним существу. Но они ничего не должны человеку-менестрелю, пришла в голову мысль. Хм, с такой позиции я еще не рассматривала проблему.
   'Источник, - взмолилась я, - ты хоть чем-нибудь можешь помочь?'
   'Извини, нет, - вздохнул он, - ты полностью исчерпала свой резерв. Я и так выдавливаю всю возможную магию для твоего щита'.
   Я ударила кулаком о землю. И что делать? Если я в ближайшее время не найду какую-нибудь возможность пополнения своего резерва, то щит начнет тянуть силы из ауры. Что тогда будет, догадаться не сложно - я просто свалюсь в обморок. Я в задумчивости потерла поврежденную щеку. Оглушающая боль взорвалась в голове от легчайшего прикосновения, и я зашипела. Еще и эта неприятность. Если в ближайшие сутки не получу помощь, то язва расползется по всему телу. Замечательно, лучше быть не может.
   Дьявол, у этого мага Тьмы когда-нибудь истощится резерв или он аватар? Заклинания сыпались градом, и защита жалобно стонала, но продолжала, к моей радости, держаться. Правда, она прогнулась так, что "пчелки" и прочая дрянь были в нескольких сантиметрах от носа. Я буквально чувствовала исходящий от них ...нет, не холод, а что-то иное, чему нет названия. Облизнув пересохшие от волнения губы, я попыталась осторожно сдвинуться в сторону, чтобы чары проскользнули по щиту и разрушились о стену. Отчасти мне это удалось, но некоторые стрелы плотно засели в защите и при движении еще глубже погрузились в нее.
   Я прерывисто вздохнула, словно собираясь заплакать, и подтянула колени к груди, будто это могло меня спасти. Умирать мне совсем не хотелось, особенно после слов Даниэля, что жрецы не идут на перерождение, а исчезают из Гобелена Мира. Горло сдавила петля, и по щекам побежали слезы, причиняя боль. Я почувствовала себя какой-то слабой, раздавленной и никчемной. Мне говорили, что это ощущение возникает, когда ничего не можешь сделать и сознаешь, насколько ты, оказывается, слаб.
   Помощь пришла оттуда, откуда я совсем не ждала. Маги Гаррхашта, изрядно потрепанные, увидев меня, кинулись на помощь. Всего за несколько минут с моим неприятелем было покончено, чему я была бесконечно рада. Мой щит в любой миг уже был готов лопнуть, перестав охранять от опасности. Я буквально была в паре сантиметров от смерти, и, что самое отвратительное, никто не рвался меня спасти. Драгоценный супруг бросил, Даниэль где-то шлялся, второй телохранитель... а, да что говорить! Меня все и всегда хотели убить. То как человеческую аристократку, затем как наследницу Сваорлока, потом как Королеву, а теперь как захватчицу и соперницу. Ну, ничего, я еще поговорю с Глаэхарой на тему нашего дальнейшего сотрудничества. Сомневаюсь, что после него она осмелится вновь что-то предпринять против меня.
   Я опустила взгляд вниз и увидела, что у меня дрожат руки. А еще почему-то сильно захотелось есть и спать. Скорее всего, это последствия стресса и магического истощения.
   - Вы в порядке? - заботливо осведомился пожилой мужчина, помогая встать, - еще немного, и ваш амулет исчерпался бы.
   Я медленно кивнула, еще не в силах поверить тому, что спасена.
   - С-спасибо, - заикаясь, поблагодарила я, - вы мне очень помогли. Спасибо.
   - Тебе нужно срочно прятаться, - взволнованно произнес маг, - армия Эрдила...
   Договорить он не успел. С неба рухнул горящий шар, проломив огромную яму в каменной корке. Маги только начали соображать, что происходит, как я упала на землю и накрыла голову. Я знала, что от этого снаряда меня уже ничто не спасет, но надежда умирает последней.
   - Дарьяна!
   Даниэль успел в самый последний момент. Он накрыл нас щитом, и мир взорвался. Огненный шторм бушевал в городе, оплавляя стены домов, ветры срывали крыши и вырывали с корнями деревья. И жуткий, нестерпимый жар, ощущающийся сквозь щит, выжигал все живое.
   Это длилось бесконечно долго, а может, и всего пару мгновений. Не знаю, мне было как-то не до этого. Я понимала, что единственное, что нас сейчас спасает, это только резерв Дани. А если вспомнить, что, по словам Рэфила, у него недавно была битва с магами, то вряд ли он располагает большим количеством магии. Но, к счастью, его хватило до самого конца огненного безумия.
   Щит зазвенел и растаял, а Дани устало лег на землю, закрыв глаза. По его лицу тек пот, волосы завились в крутые кольца, а на концах обгорели. Лицо стало похоже на гипсовую маску - замершее, белое и безжизненное. Я окончательно уверилась в том, что с ним что-то неладное, когда изо рта у него потекла тонкая струйка черной крови. Мое сердце испуганно екнуло, и я судорожно начала осматривать его на повреждения. Но ничего такого не было.
   Дьявол, да что с ним такое?
   'Он создавал щит на своей ауре, - прошептал Источник, - сама понимаешь, что это бесследно не проходит'.
   На своей ауре? Творец и Его Извечные, да у него хоть лоскут остался?
   Я готова была закричать от отчаяния, понимая, что не могу ничем ему помочь. Мой резерв был пуст, как бутылка в руках похмельного пьяницы, а никакого другого способа не существовало. Гнусное состояние sfaoru лечилось только с помощью Целителей, простой человек ничем не мог помочь. Тем более что я очень даже хорошо помнила, что было с Даниэлем в Цитадели Некромантов. Его Источник начал оттягивать на себя весь приток вливаемой энергии, а сам эльф хотел умереть.
   - Дани, только не вздумай умирать! - я схватила его за ледяную руку, на краткий миг почувствовав себя героиней сопливого романа, - слышишь? Я приказываю тебе! Не умирай... прошу... не умирай...
   Прижавшись щекой к его руке, я тихо и впервые за тысячелетие по-настоящему заплакала. Слезы крупными горошинами катились по щекам и срывались с подбородка на ткань аасха, оставляя темные и мокрые следы. Я не рыдала навзрыд, как деревенская кликуша, нет, просто дрожали плечи и катились, катились солоновато-горькие бриллианты.
   Я гладила алебастрово-бледное, мертвое, лицо Даниэля и что-то шептала срывающимся голосом. Вроде бы я пела, перемешивая слова песни с отчаянной молитвой не оставлять меня. Я останусь без него? Без своего золотого эльфа? Неужели я больше никогда не увижу в его глазах весенние небеса? Он слишком долго пробыл моим Стражем, чтобы это прошло бесследно. Он - осколок моей души, невыносимая и необходимая часть меня. Как же я без него буду? Я же знаю, что буду искать его взглядом в чужих лицах и не находить. Так я искала Йона, когда была менестрелем, и так я буду искать Дани. Когда он умрет.
   Но все же пусть это будет не скоро! Пусть!
   Мне вспомнилось, как впервые встретила его в Тамайе-ини-Иль. В его глазах прыгали лукавые чертенята, а губы, что сейчас плотно были сжаты, улыбались тепло и ласково. Он был прекрасен, мой единственный и любимый Перворожденный.
   - Сиятельная манела, нам поручено помочь вам в выборе лютни, - он приглашающе протянул мне руку, - меня зовут Даниэль.
   Повеса-эльф и жрец Смерти, две противоположные личности, живущие в одном теле. Даниэль и Дааниэль. Мне плевать, кто он, я любила его любым, пусть и порой пугаясь. Но я любила! И он говорил, что любит. А теперь хочет оставить меня? Оставить?
   - Дани, хочешь я спою тебе? - севшим голосом спросила я и тихо-тихо, словно боясь кого-то потревожить, запела:
  
   Пожалуйста, не умирай...
   Я живу лишь тобой.
   Хочешь сладких апельсинов?
   Хочешь рассказов длинных-длинных?
   Хочешь, я убью...
  
   - Эй ты, девка, - послышался пропитый голос, - иди сюды, позабавимся. Твой дохляк-то не сравниться... - окончание потонуло в гоготе.
   Я подняла голову и увидела около дюжины солдат, кажется, из армии Эрдила, а может и Гаррхашта. Мне было как-то не до того, чтобы рассматривать отличительные знаки на одежде.
   - Валите отсюда, - сказала я устало, - не мешайте.
   В ответ полилась такая брань, что у меня кровь прилила к щекам. Клянусь, ни в одной казарме я не слышала таких оборотов! Прошлись по мне, Даниэлю, моим потомкам и предкам. Это я спокойно проглотила, но почему-то задело упоминание моего отца, Александра А'Миланэ, а не о Дани.
   - Подожди, - я поцеловала его в лоб и встала, поднимая с земли чей-то довольно сильно оплавленный меч, - я сейчас. Ну, кто-то не понимает простых слов?
   Я двинулась им навстречу мягкими, скользящими шагами, и, видимо, они увидели что-то такое в моем лице, что невольно попятились и выхватили мечи. Это было похоже на избиение младенцев. Вояками они были так себе, намного ниже среднего, поэтому я не особо не напрягалась.
   Удар, пробить слабый блок... Второй - перерубить надвое и пинком отшвырнуть труп в сторону. Легко отхожу в сторону, пропуская одновременно пару мечей, и с резким разворотом атакую, без труда находя брешь в обороне. Горячая, показавшая сладкой, кровь из перерезанного горла плеснула на лицо. Я, облизнувшись, улыбнулась, будто была на очередном балу, и отвесила изысканный поклон. По всей видимости, мой разум слегка... хорошо, сильно повредился. Я смеялась, когда вспарывала животы. Я хохотала до слез, когда глаза становились стеклянными. Я упивалась их страхом и беспомощностью...
   А Огонь Вдохновения при первой же капли крови неуверенно затрепетал, а потом, потухнув, разгорелся с новой силой и новым, угольно-черным цветом. Это отрезвило меня, и я, с ужасом глядя на мертвые тела и окровавленный меч, застыла. Мне показалось, что что-то разбилось во мне, и теперь его осколки, разносясь по всему телу, безжалостно резали его. Я взвыла и упала на колени, обхватив себя руками и раскачиваясь из стороны в сторону. По щекам потекли слезы, и я, глупо на что-то надеясь, кончиками пальцев стерла влагу и, увидев, закричала без слов, одними только эмоциями - страх, отчаяние, отрицание и безысходность. Слезы были красными и с соленым вкусом. Падшие менестрели плакали кровью, из-за этого их легко узнать. Черный Огонь не умел щадить. Он давал потрясающее вдохновение, помогал гореть так нестерпимо ярко, что никто и никогда не мог остаться равнодушным. Но за это требовал плату - боль, полубезумное существование и ранняя смерть. Темные барды сгорали меньше чем за пять лет, подарив на прощание слушателям бесценное произведение.
   Я рыдала, не понимая, за что в этот день меня невзлюбила Судьба. Горло запершило, заболело, будто прошлись наждаком, и я закашлялась. Пальцы начали зудеть, просить струн, а в голове пронеслись ранее неизвестные песни. Мне нужно было петь, безумно, позабыв обо всем на свете, самозабвенно. Я окончательно пропала, мосты были мной же сожжены.
   Огонь яростно призывал меня петь, и Источник не мог ничего с этим сделать. Напуганный мощью, он нырнул в темные глубины моей души, словно в морские волны, и затаился. Я неожиданно поняла, что Он может сжечь Feht без малейшего труда, и я перестану быть жрицей Смерти. Огненная плеть хлестнула меня по спине, и я, захлебываясь рыданиями и словами, начала что-то тихо и невнятно бормотать, словно сумасшедшая.
   Я пришла в себя, когда с неба полил дождь. Кажется, первый за год. Запрокинув голову и закрыв глаза, я позволила его мокрым пальцам гладить меня по щекам, смывая кровавые слезы. Правда, раненая щека побаливала, но это были пустяки. Где-то в груди кровоточила рана, которая никогда не перестанет болеть. Зарубцуется, притихнет, но все равно будет ныть, когда сильнее, когда слабее.
   Горячие слезы смешивались с холодными каплями дождя, и я, закусив губу, стояла посреди оплавленной жутким огнем улице. Мне было на все наплевать, все потеряло какое-либо значение. Где-то раздавались крики, лязг оружия и шипение гаснущего пламени. Где-то продолжалась война, а здесь, в самом закутке города царила мертвенная тишина, прерываемая мерной дробью дождя и моих редких всхлипов.
   Неожиданно я подумала, что Даниэль замерзнет, и вообще, он не любил мокнуть. При взгляде на него, у меня вновь подкатил к горлу битый комок стекла, и я начала задыхаться. Упав на колени, я пыталась вздохнуть, но не получалось. Новые слезы душили меня своей тяжестью, горем и отчаянием. Я смотрела на намокшие золотисто-белые волосы Даниэля, диковинными водорослями плавающими в образовавшейся луже. Смотрела на водяные капли на его умиротворенном лице, смотрела и не могла сделать вдох.
   С огромным трудом я подползла к Даниэлю и положила его голову к себе на колени. Мокрые волосы прилипли к лицу, и я убрала их, помня, как он не любил этого. Дани вообще не нравилось все то, что, по его мнению, было небрежным, неаккуратным. Он всегда был собран, застегнут на все пуговицы и волос лежал к волоску, не смея нарушить идеальную картину. А теперь я больше не увижу, как эльф с досадливым фырканьем будет заплетать волосы и оправлять смявшиеся рукава.
   Горло сжимало тисками, а в голове билась мысль: "почему?". Почему он оставляет меня? Почему он вообще появился на моем пути? Почему он был рядом со мной? Даниэль много раз уходил, но все равно возвращался. Почему не мог уйти раз и навсегда? Почему?.. Зачем он вообще все это делал? Неужели не понимал, что без него мне потом будет плохо?
   - Таи, - осторожно окликнул меня смутно знакомый голос, - таи, вы в порядке?
   Я повернула голову и напряглась, готовясь к новым сражениям. Но это был всего лишь Даэн. Он обеспокоено посмотрел на меня и сделал шаг в мою сторону, но я отрицательно замотала головой. Только его мне на сегодня не хватало.
   - Не подходите.
   Я боялась, что если меня кто-то начнет жалеть, то я просто не удержусь и начну реветь, самозабвенно и взахлеб, как истеричка. А я Королева, воин. Мне нельзя так падать, даже в собственных глазах, не говоря уже о рабах.
   - Он еще живой, таи. Поверьте мне, живой. Его еще можно спасти, - ласково произнес иннвер, - нужно только выбраться отсюда и дойти до нашего лагеря.
   - Правда? - с надеждой спросила я, - вы не врете?
   - Нет, не вру, - оборотень присел рядом, - давайте, я его возьму. На портал у вас сил хватит?
   - Попробую, - пробормотала я. 'Хватит, я постараюсь, - сказал Источник, - давай, кастуй'. Я передала тело Даниэля двуликому с такой осторожностью, словно он был хрустальным, и начала колдовать, чувствуя, что мне становится с каждой каплей хуже. Когда открылся портал, меня стошнило кровью и сознание махнуло рукой. Это становится дурной традицией.
 Ваша оценка:

Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список

Кожевенное мастерство | Сайт "Художники" | Доска об'явлений "Книги"