В ШАГЕ ОТ БРЕДА
* * *
Не нам бояться Страшного Суда.
Ни в карах,ни в дарах не будет прока:
мы жили так,
что на пути сюда
мы отбоялись загодя, до срока.
Не замертво - и не вполне живьем
столпимся мы в молчании великом -
когда семь труб нам прокричат подъем
поочередным
семикратным
криком.
И в том молчанье затаится звон
наотмашь перекрученной спирали,
и маревом подернется амвон.
Мы жили - да!
Но как мы умирали...
В крови, в грязи, в личинах шутовских,
на невозможном,нелюдском пределе.
Ну, чем нас можно удивить -
таких?
Не болью же и страхом, в самом деле!
Чего мы ждем, толпясь у алтаря,
безликие не опуская лица?
В глазницах вспыхнет дальняя заря -
а может быть, случайная зарница.
* * *
- Долго ли муки сея, протопоп, будет?
- Марковна, до самыя до смерти!
- Добро, Петрович, ино еще побредем.
"Житие протопопа Аввакума, написанное им самим"
Сквозь сумрак снежного смерча
на чертову уйму верст -
ты их отпускала, Нерча,
к Мезени и в Пустозерск.
С пристрастными
и честными,
с бессмысленными почти -
не смею равняться с ними
на их ледяном пути.
Безгосподны и безлюдны
пустые эти края.
Но боль моя - абсолютна,
поскольку она - моя!
О, чуда, Господи,
чуда!
Омой нас теплым дождем...
Добро! Мы живы покуда -
ино еще побредем.
* * *
За сонными стеклами зданий
чужая жизнь - напросвет.
Опять ищу оправданий -
и снова там,
где их нет.
Но блажь,
раскаянье,
раны,
которые огребу -
блаженствуя,
не устану
тащить на своем горбу.
* * *
Что-то неладно,
а может, неловко -
что ж, и уеду.
Остановившись -
какая издевка! -
в шаге от бреда.
Сколько по душу мою налетело
праведных судей!
Что происходит?
Спросите у тела -
только по сути.
Сердце сбоило,
а вот удержалось -
много ли прока?
Пряность и пьяность,
жалкость и жалость -
эка морока...
* * *
Неплохой скандал для моих седин!
И смешно слегка -
да жива зато.
Но выходит,
что если не вы один,
то какая, к бесу, разница -
кто?
* * *
Перекрестившись впопыхах -
застыну немо.
Кого винить за этот страх,
за эту немощь?
Зов пустоты,
безумья клич -
все чин по чину.
Не дай мне, Господи,
постичь
его причину.
* * *
Кленовая пясть впаялась в окно с размаха -
и запеклась на нем,
словно ржа на коже.
Сережа,
я третьи сутки кричу от страха,
я не хочу к тебе -
не сердись, Сережа!
Я так ждала послезавтра,
подарок пряча...
Пружинит матрас -
и чавкает, как трясина.
Сегодня, Сережа! -
если нельзя иначе:
не дай умереть в день рожденья нашего сына.
Я просто хотела,
ногтями трубки корежа,
из раны подплывшей вырвать дренаж -
и только.
Связали - зачем?
Пожалей нашу дочь, Сережа,
стянувшую узел так больно -
и так без толка.
Сережа, я вновь кричу -
как ломаю глыбы,
от криков моих устать не успели дети.
Пускай они не поймут,
что спасти могли бы, -
вовек не поймут,
никогда,
ни за что на свете!