ГЛЭМ - учёный - космолог сидит за столом и записывает результаты наблюдений. На столе стоит медный бюст Эйнштейна.
Он встаёт и подходит к подзорной трубе, которая смотрит в звёздную бесконечность.
Из темноты появляется КЛАРА С ДУСИКОМ на руках.
КЛАРА - Добрый вечер! Вы извините меня за вторжение. Меня зовут Клара. Я живу на первом этаже. Пришла с Вами познакомиться.
ГЛЭМ - Не извиняйтесь. Всё равно это когда-нибудь бы произошло. Это неизбежно.
КЛАРА - Можно я отпущу своего ДУСИКА? Он - воспитанный мальчик!
ГЛЭМ - Конечно. Присаживайтесь.
К. - Спасибо. Вы - звездочёт? Ха-ха! Ну, как же тут без Эйнштейна! Любите смотреть на звёзды?
Клара берёт в руки бюст Эйнштейна и разглядывает его. Затем безразлично ставит на стол.
Г. - Да, я люблю смотреть на звёзды.
К. - Смотрели бы лучше вокруг себя! Или на меня!
Г. - Хорошо - буду смотреть на Вас.
К. - В нашем доме живут странные люди, то есть, я хотела сказать - необычные. Вот, теперь Вы со своей подзорной трубой! Ха-ха! А, почему Вы у меня не спрашиваете, чем я занимаюсь?
Г. - Рано или поздно я всё равно об этом узнаю.
К. - Странно. Мне казалось, что всех людей терзает любопытство. Вот, вам же любопытно смотреть в небо? Для меня лично - это пустое занятие. Дусик, отойди от края крыши!
Г. - Мне всё равно как Вы к этому относитесь.
К. - О! Вы - прямой человек! Ведь Вы меня совсем не знаете!
Г. - Клара! Давайте перейдём к делу.
К. - Хорошо. Я живу с мамой и своей родной сестрой в квартире на первом этаже. Мы живём втроём уже пятьдесят лет. Наша мама - старая женщина. Нам приходиться за ней ухаживать. Раньше она работала директором школы и поэтому мы с сестрой тоже работаем учителями. Мы никогда не были замужем, потому что наша мама нам запретила это делать, когда для этого были благоприятные условия. Но, мы ещё на что-то надеемся. Вы меня понимаете?
Г. - Возможно. Я стараюсь не оценивать жизнь других людей.
К. - Вы очень похожи на моих учеников. Они тоже пытаются меня обмануть.
Г. - Ваших учеников?
К. - Я же сказала, что я - учитель в средней школе. Вам не кажется это немного странным?
Г. - То, что Вы учительница?
К. - Именно это!
Г. - Но, Вы же всё равно будете работать дальше, независимо от моего мнения.
К. - Я не это хотела услышать. У Вас должен был возникнуть вопрос - чему она может научить детей, если сама ничего не понимает в жизни с точки зрения ценностей этой жизни?
Г. - Да, у меня уже возник такой вопрос.
К. - Вот поэтому я и пришла к Вам, чтобы Вы меня поддержали.
Г. - Вам нужна моя поддержка?
К. - Именно, Глэм!
Г. - Вы знаете моё имя?
К. - Я всё про Вас знаю! Например, что Ваша жена выбросила Вас на улицу, точнее, на эту крышу! Сама же она осталась жить в Вашей огромной квартире. Она, наверное, сильная женщина!
Г. - Я не захотел с ней спорить.
К. - Вы - слизняк! Всё остальное можно домыслить!
Г. - Что можно домыслить?
К. - Что не только у меня дела обстоят плохо.
Г. - Вам нужны соратники в Ваших плохих делах?
К. - Конечно. Сейчас мне стало легче.
Г. - Потому что мне, как Вы определили, плохо?
К. - Именно. И Вам не просто плохо - Вам скоро наступит конец, если мы не станем друзьями.
Г. - Я не нуждаюсь в новой дружбе, которая складывается таким вероломным образом.
К. - Вероломным образом! Ладно. Тогда так - я могу поговорить с Вашей женой. Стать Вашим адвокатом, если можно так выразить свою мысль.
Г. - Неужели? И, что же Вы собираетесь защищать?
К. - Вашу собственность, что же ещё! Это - Ваша единственная ценность в этом мире!
Г. - Если бы я был...
К. - Не продолжай, если бы - да кабы! Что ты можешь, Глэм? Ударить женщину? Ты на такое не способен! Импотент! Что молчишь?
Г. - Вы хуже всех...
К. - Ну, наконец-то, он домчал! Да, только я могу тебе помочь вернуть твою квартиру, точнее, квартиру твоих родителей, потому что у тебя не может быть своей квартиры. У такого, как ты, я хотела сказать. Дистрофик!
Г. - Вон отсюда!
К. - О! У него есть голос! Остынь! Я хочу тебе помочь, точнее, себе помочь, если появилась такая возможность. Ты согласен? Хочешь ей отомстить, Карлсон? Я поговорю с этой сучкой, твоей женой, и выгоню из твоей квартиры, точнее, из нашей с тобой квартиры. Ты на мне женишься, естественно! Должна же я получить компенсацию за моральный ущерб! Вот такой мой план, любимый! Ха-ха! Как я тебя развела? Ха-ха! Такой серьёзный стал! Шучу я, Звездочёт! Я, между прочем, учитель года была однажды!
Г. - Да, действительно, в этом доме живут удивительные люди! Какие у Вас ещё, Клара, ко мне вопросы?
К. - Ах, да! Глэм, можно мой Дусик побудет у Вас некоторое время?
Г. - Так! Теперь разговор уже идёт про Дусика! Оригинально! Наверное, нет, я не согласен!
К. - Вы не любите животных?
Г. - Да, можно и так сказать. Я не могу тратить на них своё время, поэтому я не хочу с ними иметь дело. О любви мы промолчим.
К. - Промолчим. Да, Вы - просто монстр! Люди, которые любят собак - добрые люди!
Г. - Странные у Вас выводы.
К. - Я Вам дарю своего Дусика!
Г. - Нет, мне не надо дарить Дусика. Да, и как Вы можете мне его дарить, если сами от него без ума?
К. - А, кто Вам сказал, что я его люблю?
Г. - Это шутка такая опять?
К. - Хорошо. Если Вы не хотите его взять себе, тогда Вы можете его убить! Я Вас прошу об этом! Очень прошу!
Г. - Убить Дусика?
К. - Я уже давно так решила. И теперь мне представилась такая возможность.
Г. - Почему Вы решили, что я смогу такое сделать?
К. - Потому что Вы - мономаньяк! Вам кроме чёрного неба ничего в этой жизни больше не надо! Значит, Вы когда-то не выдержите и убьёте его. Поэтому, я выбрала Вас!
Клара торопливо уходит.
К. - Такой поступок может изменить Вашу жизнь! И мою тоже!
Г. - Забирайте своего Дусика! Куда Вы уходите?
Дусик садится напротив Глэма и смотрит ему в глаза.
Г. - Ладно, оставайся со мной. Не любят нас женщины, Дружище!
Глэм подходит к подзорной трубе и смотрит в звёздное небо.
Дусик крутится возле ног Глэма.
Затем Дусик подходит к краю крыши и смотрит вниз.
Глэм испуганно замечает Дусика на краю крыши и идёт к нему.
Дусик оглядывается на Глэма и прыгает в темноту.
СЛЫШЕН ТУПОЙ УДАР, ВИЗГ ДУСИКА. ВОПЛЬ Клары - Он убил Дусика! Этот мерзкий Звездочёт! Убийца! Сволочь! ШУМ ВОЗМУЩЁННОЙ ТОЛПЫ.
Глэм подходит к краю крыши и пугливо смотрит вниз.
Глэм садится за стол и обнимает голову руками.
***
Из темноты появляется МИЛИЦИОНЕР БОРИК и смотрит на Глэма.
Он подходит к краю крыши, смотрит вниз. Подходит к подзорной трубе, смотрит в неё. ХИХИКАЕТ.
Глэм поднимает голову и замечает Борика.
БОРИК - Классная штуковина! Дорогая, наверное?
Г. - Кто Вы такой?
Б. - Участковый инспектор. Ваш участковый инспектор! Я - понятен? Да! Всего лишь два дня назад как поселился в этом доме, а уже стал убийцей.
Г. - Быстро тебе доложили!
Б. - Я живу на третьем этаже.
Г. - Понятно. И, как тебя зовут?
Б. - Борик. Все зовут меня так!
Г. - Борик? Слушай, Борик - собака сама спрыгнула.
Б. - Да, чёрт с ней, с этой собакой! Ты - убийца! А, как было дело - не важно. Ты мне другое скажи - почему именно ты, а ни кто-то другой? А?
Г. - Я не знаю.
Б. - Я знаю.
Г. - Неужели?
Б. - Да. Это мой долг, поэтому я вынужден знать.
Г. - Как можно знать про суицид собаки?
Б. - Ты думаешь, что мы чем-то отличаемся от собак?
Г. - Это тоже входит в зону твоих полицейских размышлений?
Б. - Конечно, люди похожи на собак. Если пристально смотреть на этот вопрос, тогда многое становится понятно.
Г. - Борик - ты гений собаководства!
Б. - Да, я согласен! Все так говорят!
Г. - Борик, ты считаешь себя собакой?
Б. - Самой лучшей собакой - я мент! А, ты, Глэм, возомнил себя Звездочётом и предпочитаешь смотреть в небо, чтобы не замечать таких как я. Но, ты забыл, что в космос первыми отправили собак - Белку и Стрелку. Улавливаешь ход моей мысли, Звездочёт? Без собак не обойтись в этом мире! Они везде - в космосе и гробницах фараонов! Чему вас только там учат в этих ваших аспирантурах? Как ты можешь что-то сформулировать, если логика обычной жизни тебе не доступна?
Г. - Это допрос? Я не собираюсь оправдываться!
Б. - Понял, сейчас начнёшь говорить про презумпцию невиновности. Угадал? Я вас дурдомщиков насквозь вижу! Меня учили, чтобы я вас, дефективных, с одного взгляда вычислял. Понял?
Г. - И в чём же мой дефект, по-твоему, Борик?
Б. - В отстранённости. Думаешь - ты спрятался? Но, запомни - от Борика не спрятаться, не скрыться! А, знаешь в чём секрет моего успеха?
Г. - Успеха? В этом деле могут быть успехи?
Б. - Иронизируешь? Именно - успеха! В откровенности? Я - откровенный человек! Я могу про себя всё рассказать. А, ты можешь?
Г. - Зачем? Кому нужна моя откровенность?
Б. - Вот поэтому я говорю, что мы - собаки, и сдохнем, как собаки. А, я не хочу умереть, как собака.
Г. - Какая разница - как мы умрём или сдохнем? Ещё никто не приходил с того света и не указывал как надо правильно умирать.
Б. - Ага, так ты не веришь в Бога?
Г. - А, ты веришь?
Б. - Нет, конечно.
Г. - Тогда тебя ждёт тоже самое.
Б. - Возможно, но разговор идёт о тебе. В данный момент - ты убил собаку, и я выстраиваю примерную линию преступления.
Г. - А, почему ты не хочешь пригласить сюда Клару?
Б. - Я уже с ней разговаривал.
Г. - Значит, ты всё понял.
Б. - Глэм, я же тебе сказал, что я - мент откровенный, поэтому рассказываю - я знаю, что она просила тебя убить Дусика.
Г. - Я тобой горжусь!
Б. - Не набивайся мне в друзья! Бесполезно! Я - мент! Моя задача посадить тебя на крючок, а потом за него дёргать!
Г. - Ты думаешь, у тебя получится?
Б. - Уже получилось. Клара всех просит, чтобы убили её собаку, но получилось только у тебя, Придурок!
Г. - Всех просила?
Б. - Эта уже пятая собака.
Г. - Она же учительница!
Б. - Ну и что? Ты - звездочёт. Что, ты не способен на подлость?
Г. - Я - честолюбив, если ты знаешь, что это значит, Борик!
Б. - Начинается - справедливость, гуманизм, любовь! Вы все так говорите, пока вам не отрежешь один палец тупой пилой. Знаю я ваши призрачные идеалы! Дегенераты все одинаковые! Кстати, для справки, Пётр Первый запрещал давать показания в суде рыжим, косым и горбатым.
Г. - Ты уже на цитаты перешёл! Хочешь меня удивить своей ментовской эрудицией? Ну, и в чём же моя ущербность, по-твоему?
Б. - Ты - скрытый садист, потому что любишь смотреть на звёзды. И поэтому тебе угрожает смертельная опасность. И поэтому тебе нужно купить у меня пистолет. На всякий случай! Понял? По низкой цене. И поэтому мы с тобой договоримся, майн фрэн! Я не могу уйти просто так - мне нужен результат. Теперь ясно?
Г. - Сколько?
Б. - Триста долларов.
Г. - Согласен.
Борик достаёт пистолет из кармана и протягивает его Глэму. Глэм рассматривает пистолет и прячет его в стол. Достаёт деньги и отдаёт Борику.
Г. - А, про садиста ты как догадался?
Б. - Шопенгауэр тоже был астрономом и садистом!
Г. - Да, Борик, с тобой трудно спорить! Ха-ха!
Б. - Кстати, тебе будет интересно узнать, что в школе дети называют Клару - Гестапо.
Г. - Гестапо?
Б. - Детей не проведёшь! Самый лучший рентген в мире!
У тебя есть дети, Глэм?
Г. - Нет.
Б. - Зато у тебя сейчас есть пистолет! Ха-ха!
Борик уходит.
Глэм достаёт пистолет и холодно смотрит на оружие. Приставляет пистолет к виску и закрывает глаза. Открывает глаза, щурится от страха и засовывает ствол пистолета себе в рот. Рука дрожит.
СТУК В ДВЕРЬ. Глэм испуганно прячет пистолет в стол.
Из темноты появляется фермер ФЕДЯ с корзиной продуктов в руках.
Ф. - Добрый вечер! Извините, меня зовут Федя. Я живу в деревне и продаю еду. Меня весь дом знает. Продукты мы с женой моей сами выращиваем. Поэтому я решил зайти к Вам. Я знаю, что Вы живёте один. Я обычно не доставляю много хлопот - пришёл и ушёл.
Г. - Да, к сожалению, Ваш труд нужен людям.
Ф. - А, почему к сожалению - еда приносит радость! У меня молоко, творог, яйца, колбаса, сало. Если чего-то не хватает, тогда я приму к сведению и буду приносить то, что нужно.
Г. - Я не ем молоко, яйца, творог и сало. У меня нет даже холодильника, чтобы хранить припасы.
Ф. - Бедняжка, а как же Вы тогда живёте? А, что это у Вас за прибор такой?
Г. - Подзорная труба.
Ф. - А, можно в неё посмотреть? Я такой в глаза никогда не видел. Вот Машке своей расскажу! Не поверит!
Г. - Смотри, Федя, сколько хочешь.
Ф. - Я высоты боюсь. Выше сарая не залазил никогда. Мы - люди приземлённые, так сказать, звёзд с неба не хватаем. Поэтому долго смотреть не буду - голова закружится. Ещё вниз упаду, как же тогда моя Маша без меня жить будет?
Г. - Ты прямо всё время только о ней и вспоминаешь. Неужели так бывает?
Ф. - Конечно. Так есть, а не бывает. Я свою Машку люблю без ума.
Г. - И, что всегда так было?
Ф. - Да, с первой минуты. А, можете мне Венеру - Богиню любви показать?
Г. - Вот, ты подумай - покажи сразу, где Богиня любви!
Ф. - А, как же - сразу Богиню любви! Хочу посмотреть, а может она чего мне моргнёт. Хоть глупости всё это, но надо в них верить. Иначе - как прожить в деревне без фантазий?
Г. - Вы можете в церковь сходить с Машей. Там с фантазиями нет проблем.
Ф. - Не, я туда не хожу. Маша моя ходит. Они же, Бабы, дурные, как самовар, вот пусть туда и ходят.
Г. - Ну, ты же раньше ходил в церковь?
Ф. - Так, где Венера?
Глэм подходит к Феде и показывает рукой на небо.
Ф. - Чего в ней красивого - обычная звезда?
Г. - Ты прав - обычная звезда.
Ф. - Сплошной самообман - Венера - Шмера! Лучше бы и не смотрел, тогда бы по-другому всё казалось. Но, уже поздно! Да! Не моргнула, сразу и Маша моя хуже стала! У Вас, наверное, от частого просмотра вообще отшибло желание во что-то верить?
Г. - Ты неподражаем в своей простоте! Так сформулировать!
Ф. - А, что - не так? Оно же очевидно - каждый день смотри на красоту, и она станет углом дома.
Г. - Шарман! Ты меня поражаешь своей прямотой!
Ф. - Да, ладно! Так, я про церковь доскажу - почему туда перестал ходить. Стою как-то возле церкви и Машу жду, чтобы зайти помолиться. Делать было нечего, и я начал считать людей, которые туда заходят. Считаю отдельно мужиков и баб - получилось, что мужиков в десять раз меньше, чем баб. Смотрю я на этих мужиков и вижу, что я - самый молодой среди них. Мне стыдно стало за себя. Чувствую какой-то подвох, но понять не могу. Я и сейчас не понял, но туда больше не хожу. Мне и так хорошо.
Г. - А, Маша твоя ходит всё равно, без тебя?
Ф. - А, куда ей ходить ещё? Театров у нас нету! Да, и в театр её колом не загонишь! Боимся мы этого, как огня. Нам там тревожно!
Г. - У меня тоже была жена. Бросила она меня. Актриса театра.
Ф. - Во - во! Я об этом и говорю! Надо было отлупить её плёткой и запереть в подвале, чтобы дурь из неё вся выскочила.
Г. - Ты так делаешь?
Ф. - У нас все так делают - это закон такой.
Г. - Вот у меня другой закон, к сожалению.
Ф. - Городские, конечно! Извините, не знаю Вашего имени?
Г. - Глэм.
Ф. - Слушай, Глэм! Ты думаешь, что я и на самом деле люблю свою Машу? Ха-ха! Я вот сейчас денежки здесь получу и поеду к проституткам, а потом к своей Маше. А, денег половину спрячу!
Г. - Так ты же говоришь - у вас любовь?
Ф. - Ты, как со своей Луны свалился - конечно, любовь! А, что это? Если не будешь говорить, что это любовь, тогда ничего и нет совсем. Надо себя обманывать.
Г. - Тогда твоя Маша тебя тоже может и не любит совсем?
Ф. - Пусть не любит. Пусть лучше боится. Я специально её беру с собой в сарай, когда свиней убиваю, чтобы видела, на что я способен. Она тогда прямо воет от страха, а я её верёвками привязываю возле кабанов и штыком их закалываю. Пусть знает - кто в доме хозяин!
Г. - А, ты, Федя, человека убить можешь?
Ф. - Хы! А, чем человек от свиньи отличается? Есть такие мрази, что даже хуже свиней!
Г. - Для этого нужна особая причина?
Ф. - Я тебе так скажу, Глэм - если надо, значит надо! Если нужно будет тебе подсобить - поможем! Вся магия - в тишине! Что, в небе по-другому?
Пауза.
Ты, вот что, Глэм - я вижу ты тут потерянный какой-то совсем на этой своей крыше. Разговоры какие-то у нас неправильные пошли. Послушай меня, колхозника - поехали со мной! Я тебе бабу найду, кабана дам, козу! Соседка у меня в соку - мужика хочет, аж пищит! Возьмёшь с собой трубу свою подзорную и сто лет проживёшь без проблем и ещё и детей наплодишь! Небо везде одинаковое! А, тут - дешёвка, а не жизнь! Думаешь, я про собаку не знаю? Мне уже всё доложили! Гниды они, соседи твои! Но, я - понятно, а ты - подумай! Ну, нет там у нас такой анархии! Тут бабы распущенные - в конец!
Пауза.
И ещё, ты тут на крыше сидишь и ничего не знаешь - смута скоро будет! Революция! Валить отсюда надо срочно! Колбасу тебе оставляю, чтобы ты тут не подох от голода, и зайду завтра, а ты подумай! Понравился ты мне, Глэм! Прозрачный такой, как на ладони! Пока!
Федя кладёт колбасу на стол. Берёт корзину. Уходит.
***
Глэм нервно ходит по крыше. СТУК В ДВЕРЬ. Заходит ХУДОЖНИК АЛЬБЕРТ с мольбертом и красками в руках.
Ставит мольберт и подходит к Глэму. Протягивает руку, крепко жмёт её. Глэм морщится от боли и трясёт рукой. Альберт СМЕЁТСЯ.
А. - Слабенькие у тебя ручки, Глэм! Меня зовут Альберт. Я живу на пятом этаже.
Г. - Альберт - Художник!
А. - Да, я художник! А, ты - звездочёт! Что нового в небесах? Какие прогнозы? Ха-ха!
Г. - Во Вселенной изменения происходят очень медленно. В этом её отличие от нашей жизни.
А. - Это точно сказано! Смотри - не смотри, а можешь ничего так и не заметить. Короче - можешь сдохнуть в ожиданиях, а небо так ничего тебе и не скажет.
Альберт берёт в руки бюст Эйнштейна и задаёт бюсту вопрос.
А. - Чё, молчишь, теоретик? Я - не прав?
Ставит бюст обратно на стол.
А. - Никогда не верил этому выскочке!
Г. - Странно Вы как-то рассуждаете для художника.
А. - А, ты разубеди меня! Вот, скажем, поведай мне суть своего исследования. Объясни мне - где я нахожусь и на что мне потратить свою короткую жизнь. Говорят, что учёный должен за минуту суметь рассказать ребёнку, чем он занимается.
Г. - За минуту? Ладно. В космологии существует теория "клубка" - чем больше ниток наматываешь на клубок, тем больше точек соприкосновения с неизвестным. Вывод - чем больше ты знаешь, тем меньше ты знаешь.
А. - Понял. Меньше знаешь, лучше спишь! А, величина Вселенной?
Г. - Для понимания примитивного устройства бесконечности можно представить, что Земля - это эта крыша, на которой мы сейчас стоим, а Вселенная - это Земля. Представил?
А. - Да! Понял! Пропорции впечатляют! Хороший образ.
Г. - И так до бесконечности, насколько хватит воображения.
А. - И ты живёшь в этом холодном безразличии Вселенной?
Г. - Да, я уже привык.
А. - На Земле часто бываешь?
Г. - Детский вопрос.
А. - Хорошо. Тебя кто-нибудь любит в этом мире, Звездочёт?
Г. - Не понимаю вопрос.
А. - Понимаешь, Глэм, ты всё понимаешь! Я - тоже философ, но у меня другие законы. Хочешь услышать?
Г. - Прямо как на экзамене по физике в средней школе.
А. - О! Это хорошо, что ты юность свою вспомнил, Эйнштейн! Надо жить на Земле, а иногда прогуливаться по Вселенной! Иногда - когда душа просит. Смекаешь! Разницу улавливаешь, Глэм? У меня закон такой - Великие вопросы бродят по улице!
Альберт подходит к краю крыши и показывает рукой вниз.
А. - Они там - эти великие вопросы, которые нужны художнику. Драма жизни и её великолепие живёт среди нас. Не надо смотреть на звёзды, надо смотреть в испуганные одиночеством глаза растерянных людей. Они всё расскажут, всё поймут, потому что все люди хотят быть счастливыми. Ты стерилизовал себя, потому что боишься жизни. Твои зрители - звёзды, которые никогда тебя не предадут. Очень удобная сцена для самолюбования!
Г. - Я думаю о будущем человечества и надеюсь, что мои открытия помогут миллионам людей. Что в этом плохого? Немногим доступно такое понимание своего предназначения. Да, иногда моя жизнь лишена доступных простому человеку радостей, мои ценности понятны только мне. Я выбрал сам этот путь.
А. - Красивые слова! Знаешь, это как красивая женщина, которая не любит секс. Этакая размалёванная красота - пустота! Вот смотри, сколько хочешь, а дальше никак! Как полчеловека! У тебя есть водка?
Г. - Нет, мне это не нужно.
А. - Бабы не нужны, водка не нужна... Ладно. Сегодня такая ночь, поэтому я решил написать картину. Даже, если ты скажешь - нет, тогда я всё равно не уйду. У меня вдохновение, понимаешь? Я много лет на этой крыше пишу свои картины. Если я не буду этого делать, тогда я умру с голоду.
Г. - Я - не против. Ты мне не мешаешь. Наоборот, я никогда не видел, как это происходит. Тем более, что я всё равно не смогу уже сосредоточиться. Ко мне постоянно заходят разные люди и предлагают разные сомнительные вещи. Странный дом! Все хотят со мной познакомиться. Никогда в жизни я не был так востребован!