Работы не было. А деньги были чертовски необходимы, причем, желательно, без просиживания филейных частей тела за офисным компом в течение восьмичасового рабочего дня. Друзья не могли предложить ничего дельного, их обстоятельства складывались немногим лучше моих. Каждую неделю мы шли в ларьки "Роспечати" и скупали там за гроши тонны бумаги, повествующей о легких заработках и астрономических суммах в долларовом эквиваленте. Порой отчаяние рождало странные надежды на холяву вкупе с грандиозной тупостью. Примерно так:
"Сеть книжных издательств приглашает на работу курьеров! До 35-ти лет! Опыт работы и прописка не обязательны! Возможно оформление по трудовой книжке! Рабочий график - 4-5 часов в день, шестидневка! Срочно!"
"Это для меня!" - ни малейшего сомнения в правильности выбора места будущей работы, ни одной мысли о возможном подвохе, - "Разносить по офисам макулатуру и иметь дцать косарей в месяц - это замечательный выход. А летом, на велосипеде - и вовсе делать нечего. Прощайте финансовые затруднения! Да какие там затруднения? Алллллллллиллллллллуя любви - я, кажется миллионер!"
Накануне я отказался от масштабной попойки. Выспался. Приперся к восьми утра на Гончарную 4. Стою во дворе, курю. Постепенно подтягиваются остальные страждущие, безработные. Первой подходит красивая блондинка Юля. Она студентка какого-то вуза и собирается здесь подработать, также как и я, ведясь на аппетитное объявление в пухлой газетенке. Следом подходят трое угрюмых парней и какая-то невзрачная девица, их имена я забываю через миг после знакомства.
Наконец, двери открываются, мы приглашены во внутрь. Каждому выдано по анкете - двадцать минут на заполнение. Анкеты, как обычно составлены безграмотно - уж я-то в этом кое-что соображаю, на, видимо, составители на меня не рассчитывали. Потом нас по одному приглашали в кабинет главного менеджера для более тесного знакомства. Огромный портрет президента, исполненный шелком и занимающий треть стены, заставил меня ежиться все "собеседование". Подобное панно - косяк номер раз, а наберется больше четырех, и я отсюда сваливаю - обнадеживал я себя.
- Ну что ж, преступим! - радостно воскликнула особь мужского пола с лихорадочным блеском в лживых глазках. Особь и была главным менеджером и сидела в светлом классическом костюме по ту сторону стола, обитого, почему-то, зеленым сукном.
- Преступим что?
- ?
- Нет, нет, это я так...
- Почему вы решили работать у нас?
- Потому, что это легкие деньги.
- Хи-хи-хи!
Я не понял, чем именно был вызван его глумливый смешок, ведь в объявление о вакансиях примерно так сказано и было - мало работать и много зарабатывать. А может, он уже с утра успел, как следует, разговеться марихуаной? Я не решился задать ему этот вопрос напрямую - а, вдруг, он просто хороший, добрый и веселый человек...
- Ну, что ж, вы нам подходите! - как оказалось через пятнадцать минут, им подошли все новоприбывшие. Нас провели по узкому прямому коридору в соседнее помещение.
Большая комната, полная каких-то мрачных субъектов с признаками вырождения на протокольных физиономиях. Повсюду диалоги типа:
- Вы читаете книги? - Конечно! - Тогда вас наверняка заинтересует наш иллюстрированный кулинарный фотоальбом, который, как вы, наверное, знаете, стоит на прилавках нашего города столько-то, а у нас...
Изо всех сил стараюсь не вслушиваться. Оглядываюсь вокруг.
Вдруг, ко мне подходит тот самый тип, который проводил со мной "собеседование", и сообщает мне, что здесь, кроме курьеров, собрались также уличные продавцы самой разной печатной продукции. Из его слов выходило, что мне необходимо пройти сегодня те же самые тренинги, что и коммивояжерам. Ведь еще неизвестно, что окажется привлекательнее для меня в будущем - работать курьером за "жалкие" пятнадцать тысяч рублей в месяц, или же грести золотые горы, вбанчивая нерадивым читателям именно то, что единственно и может осчастливить их в данный момент их серой и, в общем-то, никчемной жизни. Едва тип закончил свою тираду, меня кто-то тронул сзади за плечо. Я обернулся.
Молоденькая девушка, этакая Лолита, стоит передо мной и лыбится во весь рот в каком-то тупом остервенении, прижимая к груди некий глянцевый фолиант.
- Да?
- Добрый день! Я не займу у вас много времени!
Ну что за паршивая фраза базарных зазывал! "Я не займу у вас много времени". Время нельзя занять, одолжить, отдать потом подобный должок. Кэрролл знал это, как никто. Хотя, есть же "Жизнь в займы"... Мда-м...
- Добрый.
- Вы читаете книги? - старательная улыбка, хищная гримаса, почти оскал.
- Нет!
- Что? - молоденькое личико приобрело совершенно бессмысленное выражение.
К нашей маленькой группе присоединился мужчина лет сорока с небольшим:
- Ну, как дела?
- Папа, он сказал, что не читает книги!
- Я просто пошутил, - мне, вдруг, стало неловко, как если бы вчера я сжег "Государя" Макиавелли. Хотя, за свою жизнь я встретил немало людей, которые не читают, потому что и читать-то толком не умеют.
- Он пошутил! - примиряющее заявил папа, - И какие книги вы любите?
- "Заводной апельсин", "Тайны Червя", "Карлсон, который живет на крыше", "Замок", "Три товарища", "Ромовый дневник", "Песни Мальдорора"...
- Кого-кого?
- Лотреамона, - какие вопросы, такие и ответы, - Был такой несчастный писатель в каком-то веке, где-то в Европе, по-моему, француз. Он мало ел, сходил с ума, потом умер молодым... как Сид Вишес!
Им бы самое время отвалить от меня, разочаровавшись, разозлившись, устыдившись... Людьми они оказались крепкими и, вот уже, как ни в чем не бывало, дочка продолжила прерванную было презентацию:
- Тогда вам, наверно, интересно будет просмотреть альбом с репродукциями всех мировых шедевров живописи. Здесь собраны все величайшие творения всех художников за всю мировую историю!
- За двадцать тысяч лет? Вплоть до наскальной? - я просто не мог сдержаться. Их лица вытянулись и стали так похожи, что очевидное, наконец, бросилось в глаза со всей ясностью: да, действительно отец и дочка. Патологическое сходство наглых физиономий и чего-то еще, неуловимо мерзкого. Милый семейный бизнес. Преемственность поколений. - Да нет, это я так, просто, снова шучу. Ну, а Обри Бердслей в этом издании как-нибудь представлен?
Она порылась в именном указателе и разочарованно вздохнула:
- Нет, Рыбслея нету!
Круче и не скажешь. Я едва сдерживался, чтобы не настучать ей по голове ее же рекламируемым товаром. Да еще и папаше в рыло, за компанию. На счастье, в этот миг тип, который "главный менеджер" громогласно объявил, что "тренинги" закончены, и что самое время взбодриться.
Интересно, это означает отжимание от пола, или же, все-таки, марихуана?
Но дальнейшее превзошло все ожидания. В углу комнаты ожила небольшая магнитолка, и все присутствующие в комнате двадцать-тридцать человек с радостными воплями стали дергаться, что есть мочи, под ритмичное "тыц-тыц-тыц", дрянной пэтэушный закос под афроамериканскую песенку про песиков, где в припеве скандируют "Ху-ху-ху!". Слово "мачо" рифмовалось с "делать это по-собачьи".
Я одиноко стоял у стенки, как непришитый кой куда рукав. Дискотека половину десятого утра. Юмор? Ценю! Я пришел сюда за деньгами, а не жопой дрыгать. Но как же они все здесь похожи, как одна большая семья фриков из современного американского триллера. Интересно, каковы мои шансы остаться в живых? Или бензопилу уже заводят в соседней комнате?
Поток мысли был прерван здоровенным парнем с бритым затылком и мощными надбровными дугами, который бесцеремонно приобнял меня и проорал в самое ухо про то, что "мы все здесь, как одна большая семья!". Я нервно рассмеялся, но никто этого не услышал.
Пляски дебилов продолжались еще минут двадцать. Когда дискотеки закончилась, тип объявил, что пришла пора знакомиться с "новенькими". Ну, прям как классный руководитель. Я всегда ненавидел школу.
Первой в центр комнаты была вызвана, буквально вытолкнута девочка, чье имя я не запомнил, поэтому буду называть ее Хуйня, тем более что она действительно была похожа на хуйню. Все остальные расположились вдоль стен, образовав вокруг "новенькой" неровный прямоугольник. Прицел недружелюбных глаз недружелюбного бычья. Плюс моя пара, сочувствующая. Тип ехидно скалится:
- Как тебя зовут?
- Хуйня!
- Хуйня, ты хочешь у нас работать?
- Да!
- Тогда ответь нам, хуйня, тебя раньше уже когда-нибудь, пускали по кругу?
Ну, все, думаю, приплыли! Только в групповом изнасиловании какой-то блеклой субтильной школьницы мне не хватало принять участие! Ну что за уебки? Какой же я дурак, что приперся в эту сатанинскую шарашку! Пора прыгать в окно, все-таки первый этаж, а потом за ментами на вокзал!
Я посмотрел на окно. Снаружи была приварена толстая решетка из арматуры. Путь закрыт.
- Нет, не пускали!
- Тогда, это будет для тебя впервые! Джус!! - он подошел и хлопнул ее ладонью по ладони. Она тихо ответила: "Джус". Все зааплодировали. Она обходила круг, давала "пять" всем нам, все смелее и радостнее говорила "Джус!" и радостное "Джус!" слышала в ответ.
"Да это все похоже на какой-то языческий первобытнообщинный ритуал. На масонскую ложу эта шобла полудеклассированных элементов никак не тянет. Если этот мудак и меня спросит про "по кругу", разобью ему ебло, а дальше - будь что будет..."
- Как тебя зовут?
- Костя.
- Это у нас Константин! - одобрительный гул в ответ.
"Да, выбор моих родителей стоит одобрить - я и сам всегда считал, что с именем мне повезло. Только вот это "у нас"... У кого у вас?!"
- Константин, а ты знаешь смешные анекдоты?
- Знаю, но не при дамах...
- Внимание, сейчас Константин будет рассказывать всем нам неприличный анекдот!
Делать нечего. Рассказываю бородатый анекдот про Михалыча, стреляющего из ружья по яйцам медведю, который лезет на сосну за Петровичем. Анекдот понравился. Даже дамам. Все ржут, как в стойле.
Когда же смолкли последние смешки, всхлипы, хрюки, меня ждал все тот же незабвенный "Джус-круг". Происходило некое таинство. Я стал участником некого неуместного для двадцать первого века обряда инициации в сообществе имбецилов. Обряд, который следует совершать с их жутким богом на устах. Джус-ритуал!
Когда, наконец, часам к одиннадцати весь шабаш потихоньку сошел на нет, всем новичкам были даны инструкторы - опытные торгаши, дабы научить нас грамотно садиться на уши гражданам нашего славного города. Мне достался угрюмый, похожий на Голема парень, в прошлом - то ли морпех, то ли еще какой-то убийца.
Мы с ним потащились в Парголово. Или в Сертолово? Я, лично, всегда путал эти два имени собственных, но по его словам, у него там уже была наработана определенная клиентура.
Весь дальнейший "рабочий день" слился в моей памяти в один бесконечный комок безумия. Мы, как ошпаренные, носились под проливным дождем по местному (Парголовскому? Сертоловскому?) рынку, забегая в павильоны с торговыми рядами, магазины, кафе и залы игровых автоматов, пытаясь вбанчить кому угодно, что угодно из той макулатуры, что распирала наши вместительные баулы. Когда очередной потенциальный клиент, вдруг, "не шел на контакт", то есть, попросту говоря, не глядя, отказывался от того говна, что мы ему втюхиваем, мой подельник строго смотрел на него и, словно желая отомстить, произносил: "Вам должно быть стыдно, что вы до сих пор так и не научились читать!" После чего он отворачивался от безнадежного, и мы неслись дальше.
На обратном пути я, наконец, решился спросить у своего гида напрямую:
- Слушай, а что означало объявление в газете, что требуются курьеры?
- А, да это просто мулька! В нашей фирме нет такой должности и вакансии вообще.
- Прощай, я завтра не приду!
- Ну, как знаешь...
Уставший и мокрый я шел домой и жалел о потерянном времени, об отсутствии денег и работы и еще о том, что так и не успел взять у Юли номер телефона.