На машину Герка Яковлев копил восемь лет. Каждый рублик откладывал. И вроде бы ни к чему охотнику-промысловику машина-то, куда на ней ездить. До речки за полчаса пешком дойдёшь, а лес - он вообще рядом, прямо за изгородью и начинается. А больше и некуда, в райцентр вон электрички ходят. Но Герка всё одно - хотел.
- Дурень упрямый, - корила жена. - Стоеросовый.
Герка кивал и на дурня соглашался, что с бабой спорить. И - копил. Пока не собрал сколько надо. Двести пятьдесят тысяч - шутка сказать.
В город Яковлев приехал с рассветом и сразу - к Лёхе Сапрыкину. Тоже промысловику, только бывшему, пока на городской не женился и не переехал. Дружбу, однако, с Геркой сохранил, открытки на праздники слал.
- Деньги оставь, - сказал после того, как позавтракали, Лёха. - Найдёшь, договоришься, потом уже...
- Не, с собой возьму, - заупрямился Герка. - Чего тянуть-то. На ней и приеду, обмоем, а завтра с утречка домой двинусь. Уже на своей.
- Ну, смотри. Я на работу, а ты отдохни с дороги, часика через два выйдешь, как раз к открытию автосалона попадёшь. Вон через парк протопаешь, там на автобус.
В парке перед памятником невесть кому толпился народ. Человек пять. Поодаль ходил, нахмурившись, милицейский сержант при кобуре. Осмотрел Герку угрюмым взглядом, поправил фуражку и спросил:
- Приезжий?
- Ну, приезжий.
- То-то не видал тебя раньше. Сходи, глянь, - сержант кивнул в сторону памятника. - Интересно там. Я бы и сам, но... - милиционер вздохнул. - Служба.
У памятника на корточках сидел раскосый парнишка, крутил на фанерной доске три напёрстка. Быстро так крутил, сноровисто.
- Верчу как хочу, - скороговоркой бормотал парнишка. - Деньги ваши, будут наши. Ну, кто желает проверить счастье?
- Под этим, - ткнул пальцем в крайний слева напёрсток коротко стриженный парень с наколкой на тыльной стороне ладони.
- Сперва деньги, - потребовал раскосый.
- Иду на две тысячи, - парень протянул купюры. - Ну?!
- Вы выиграли, - поздравил раскосый, приподняв напёрсток и продемонстрировав прятавшийся под ним шарик. - Верчу как хочу, - вновь заладил он. - Деньги ваши, станут наши. Не прёт мне сегодня. Ничего - счастье не лошадь, к утру повезёт.
- Сыграйте, дяденька, - подалась к Герке девчушка с косичками. - За меня, я все деньги продула.
Герка сморгнул. Это "продула" прозвучало совсем по-детски, жалобно. И девчушка была такая... Конопатая, своя. Деревенская.
- Сколько продула-то?
- Пять ты-ы-ысяч.
Герка усмехнулся. Он стрелял белок и горностаев за сто метров, не портя шкуру. Углядеть, под каким напёрстком скрывается шарик, было для него делом плёвым.
- Крути, - велел Герка раскосому. - Ставлю пять.
Через полчаса от денег не осталось ни гроша. Герка мог бы поклясться, что всякий раз видел, под каким напёрстком шарик. И всякий раз его там не оказывалось.
- И что, всё проиграл? - ужаснулся Сапрыкин.
- Всё. Не повезло. Глаз у меня замылился. Любка убьёт теперь.
- Замылился, ага, - скривился Лёха. - Жулики это.
- Как жулики? - обомлел Герка.
- Да так. Шарика-то ни под каким напёрстком нету, этот его пальцами цепляет пока крутит, и - в рукав.
- Да ты что? Там же милиционер был.
- Милиционер, - передразнил Герку Лёха. - Сазонов это, участковый. Он в доле у них. А у него - начальство, понял?
- А девчонка? Конопатая такая, малая совсем.
- Тоже в доле.
Герка стиснул кулаки.
- Суки, - сказал он. - Ничо, я их найду.
- Где? Они сегодня здесь, а завтра ищи свищи. А найдёшь, ещё огребёшь по полной. А то и присядешь.
Домой Герка приехал на следующий вечер. До ночи пересидел в лесу, затем неслышно, на цыпочках пересёк двор, поднялся на крыльцо. Юркнул в дом, снял со стены ружьё. В сарае спилил ножовкой ствол. Там же заночевал и к утру был на станции.
В парке просидел, хоронясь в кустах, сутки. Сержант появился к вечеру, когда уже стало смеркаться.
- Здорово, - вымахнул из кустов Герка и выдернул из-за пазухи обрез. - Становись раком.
- Чего? - лоб у Сазонова вмиг пробило испариной. Правая рука потянулась к кобуре.
Герка шагнул влево, не целясь выстрелил. Кобуру с сержантского бока снесло. Как ветром сдуло.
- Раком, я сказал, - Герка дослал патрон, передёрнул затвор.
- З-зачем?
- Яйца тебе отстрелю.
- Ты что, мужик, - сержант рухнул на колени и смотрел теперь на Герку снизу вверх, по-собачьи. - Мужик, не делай, а? Деньги верну. А, мужик? Клянусь, верну деньги.
- Даю три секунды, - сказал Герка твёрдо. - Раком или пристрелю насмерть.
- В тюрьму ж за меня пойдёшь.
- А мне похер. Ну!
Сазонов, поскуливая, повернулся, уткнул голову в землю, отклячил зад.
- Ноги шире!
- И что, отстрелил? - Лёха ошеломлённо смотрел в глаза.
- Одно, левое. Ничо, авось новое вырастет.
- Тебя ж искать будут.
- Пускай ищут. Лес большой, проживу.
- Гер, зачем, а? Зачем из-за одного гада жизнь себе поломал-то?
Герка посмотрел пристально, пожал плечами.
- Пойду, - сказал. - Ты всё одно не поймёшь.