Лелеков Максим Валерьевич : другие произведения.

Незваные гости

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:
Школа кожевенного мастерства: сумки, ремни своими руками
 Ваша оценка:
  • Аннотация:
    "Ежели древним еллинам и римлянам дозволено было слагать хвалу своим безбожным начальникам и предавать потомству мерзкие их деяния для назидания, ужели же мы, христиане, от Византии свет получившие, окажемся в сем случае менее достойными и благодарными? Ужели во всякой стране найдутся и Нероны преславные, и Калигулы, доблестью сияющие, и только у себя мы таковых не обрящем? Не только страна, но и град всякий, и даже всякая малая весь, - и та своих доблестью сияющих и от начальства поставленных Ахиллов имеет, и не иметь не может. Взгляни на первую лужу - и в ней найдешь гада, который иройством своим всех прочих гадов превосходит и затемняет. Взгляни на древо - и там усмотришь некоторый сук больший и против других крепчайший, а следственно, и доблестнейший". М.Е.Салтыков-Щедрин "История одного города"
  В покоях главы мыловарской епархии епископа Всеволода царила приятная прохлада. Сам епископ сидел за изящным инкрустированным янтарём столом из карельской берёзы. На столе стоял ноутбук Mac Apple последней модели, початая бутылка пива "Мыловарский козел" и тарелка с бутербродами. Святой отец вот уже два часа не мог сложить пасьянс-косынку, карта решительно не шла. "Не мой день", - вздохнул он, взял последний бутерброд с икрой и выключил компьютер.
  
  В дверь постучали. На пороге возник отец Антоний, как всегда собранный и деловой.
  
  - Проходи, Антоша, садись, что нового на Плюке? - пошутил начальник. - Знаю, с Камазом разобрался вовремя, хвалю. Но грамоту комсомольскую давать не буду, хе-хе... Сам накосорезил, сам исправил, так и должно быть.
  
  - Из нового - вот, - отец Антоний аккуратно положил на стол зеленую Библию.
  
  - Ишь ты, научились, наконец, делать по-нормальному, можем ведь, когда захотим, - архиерей покрутил книгу в руках, - приятно в руки взять, это в нашей типографии состряпали? Надо будет молебен за их здравие заказать.
  
  - Да нет, владыко, это мормонская Библия.
  
  - Мормоны? У нас в Мыловарске? - святой отец не скрывал изумления.
  
  - Уже полгода сидят открыто в центре города, смущают незрелые умы, зазывают на свои гульбища поганые!
  
  - Ах, злыдни бесовские! - епископ с раздражением бросил мормонскую книгу на стол. - Как же мы их пропустили-то! Расслабились! Ты прокурорским звонил, нельзя ли эту богадельню как-нибудь прикрыть? Может, через налоговую?
  
  - Звонил. Там сказали, что у них всё чисто, договора на аренду не подкопаешься. Да и вообще, боятся связываться с заграницей. Потом, говорят, проблем не оберёшься, вы откреститесь, а нас на ю-тубе так распишут, что хоть особняки продавай. Недвижимость-то у них явно не на зарплату куплена...
  
  - Да знаю я, они же ко мне исповедоваться ходят. Слаб русский человек, ох, слаб... Всякая божья тварь к ним взятку малую в клюве несёт, вот и берут из жалости, только чтоб человецам хорошим помочь. Прости, Господи, рабов твоих, - отец Всеволод перекрестился. - Расстроил ты меня, Антоша. Ты думаешь - это просто враги? Нет, дорогой - хуже! Это конкуренты! И пасутся они в нашем ареале, и травку у нас подъедают. Того и гляди нас съедят! Естественный отбор, мать его, у кого рога побольше, да копыта мощнее, тот и выживает, а заодно и всё стадо кроет, - епископ глотнул "Мыловарского козела". - Нет, насчет обезьяны Дарвин, конечно, перегнул, где это видано, чтобы венец творения и образ Божий происходил от грязного животного с красным задом. Но по жизни-то он прав! Прав! Всюду дрязги и интриги, всюду тебя сожрать готовы, только высунь голову из норки. А мормоны эти - сущие демоны! Хуже католиков...
  
  - Что же делать, отче?
  
  - Есть один вариант. Страховочный, так сказать. Когда не раскрывается парашют, что делают?
  
  - Что?
  
  - Раскрывают запасной! Раз прокурорские обделались, дам я тебе людей специальных, они, как бультерьеры, как раз на такие тревожные случаи тренированы, завтра с тобой пойдут на тёрки с этими аспидами. Эти ребята умеют убеждать получше адвокатов, дар у них такой... Глядишь, и свалят басурмане по-тихому...
  
  На следующий день отец Антоний во главе двух "специальных" людей бодро шагал в логово злобных пришельцев с далёкого Запада. "Специальных" людей звали Сява и Сиплый. Сява был бригадиром в ОПГ известного мыловарского вора в законе Шляпника, которого крестил ещё в перестроечные времена сам отец Всеволод. Пережив пять покушений за последние двадцать лет, Шляпник был твёрдо уверен в своей небесной защите, чем периодически в корыстных целях пользовался его духовник.
  
  Руки Сявы были в наколотых перстнях, редкие волосы зачёсаны назад, на месте двух верхних клыков стояли золотые фиксы, которые угрожающе блестели, когда он улыбался. Сиплый, в отличие от жилистого Сявы, был тщедушный парнишка неопределённого возраста с неприятным испитым лицом, отличавшийся чрезмерной наглостью и борзотой.
  
  Дверь в обиталище нечестивцев открыл, очевидно, уборщик - тёмно-коричневый негр средних лет с веником в руке, чем-то отдаленно похожий на генерала Колина Пауэлла. Отец Антоний напряг свою память, но годы учёбы в школе и семинарии выдавали лишь фразы уровня "Ландан из зе кэпитал оф Грейт Британ" и "Айм глэд ту си ю". Положение становилось угрожающим, про языковой барьер батюшка как-то не подумал. Спрашивать, владеют ли Сява с Сиплым английским, было излишним, у них и с русским-то были серьезные проблемы.
  
  - Вам что-то угодно? - внезапно спросил негр на хорошем русском языке с небольшим акцентом.
  
  - Слышь, гуталин, - Сява показал ему козу из пальцев, - позови вашего главного, разговор есть.
  
  - Я боюсь, господа, он не может, у него сиеста, - негр был вышколен, как положено образцовому слуге.
  
  - Ты щас словами-то не кидайся, тут люди стоят конкретные, - влез в разговор Сиплый. - Веди к своему куму, морда африканская, а то я тебе это кольцо в нос засуну, а остальное в твою чёрную задницу...
  
  Сиплый показал негру "лимонку", которую достал из-за пазухи.
  
  Отец Антоний поморщился, переговоры стали походить на банальный бандитский наезд. Похоже, галантным манерам "специальные" люди были не обучены.
  
  - Нам действительно очень надо переговорить с вашим начальником, - попытался сбить накал страстей батюшка.
  
  - ОК, подождите, - негр внимательно посмотрел на святого отца, улыбнулся и захлопнул дверь.
  
  - Ну, если свалил баклажан, - Сява стукнул металлическую дверь, - я из него завтра баклажанной икры накручу!
  
  - А я шашлык сделаю, - добавил Сиплый и сплюнул.
  
  Но вопреки их ожиданиям, дверь вскоре снова открылась. Давешний негр держал в руке радиотелефон.
  
  - Пожалуйста, - протянул он трубку отцу Антонию, - вы владеете английским?
  
  - Не то, чтобы владею, - батюшка зарделся, - сызмальства способностей к языкам не было.
  
  - Тогда, если не возражаете, я сам буду переводить, - любезный негр нравился попу всё больше и больше. - Итак, что вы хотели, уважаемые?
  
  Отец Антоний жестом пресёк попытку Сявы начать разговор и с интонациями Левитана, зачитывающего ноту протеста японским милитаристам, сообщил официальную позицию епархии.
  
  - Передайте вашему руководству, что Россия в целом и Мыловарск в частности являются каноническими территориями Русской православной церкви, и прозелитизм на этих территориях будет рассматриваться нашим духовенством как вмешательство в наши внутренние дела.
  
  - Да, прозелитизм, - влез в разговор Сиплый, которому понравилось новое ругательство.
  
  "Колин Пауэлл" быстро переводил в трубку.
  
  - Начальник говорит, что Россия - светская страна согласно вашей Конституции.
  
  - Всё это так, - святой отец слегка напрягся, - но в нашей стране большинство относит себя к православию, а Конституция в России - не Закон Божий, при желании можно и не исполнять... Запомните, наши границы - это наш Божий дом, и вам, еретикам, здесь не место!
  
  - Но у Бога нет границ, - возражал устами негра кто-то в трубке. - Мы несём его слово во все страны мира и не можем оставить Россию без истинного учения.
  
  Отец Антоний побагровел от наглости.
  
  - Вы считаете, что ваше учение истинно? Вы - проклятые многожёнцы, извратившие учение Христа!
  
  Негр перевёл и явно добавил что-то от себя.
  
  - Хорошо, начальник предлагает, чтобы этот вопрос решил сам Господь!
  
  - Это, каким же образом? - священник несколько опешил. - Будем смотреть на мироточение икон?
  
  - Зачем? Всё гораздо проще, - улыбнулся негр. - Мы знаем, что в России есть старинный народный обычай - кулачные бои стенка на стенку. Предлагаем в ближайшее воскресенье встретиться и решить наши противоречия в дружеском поединке. У нас здесь в приходе десять миссионеров, вы выставите своих десятерых бойцов. Победите вы - мы уедем, победим мы - вы не вмешиваетесь в наши дела! На всё воля Божья!
  
  - А чё, классно гутарит кучерявый, - уважительно крякнул Сява. - Стрелка так стрелка, на кулаках-то оно всегда сподручнее решить, кто прав, а кто нет, всё по понятиям!
  
  - Да, но... - растерялся отец Антоний, не зная, как среагировать. - Мы должны подумать.
  
  - Хорошо, - негр ещё раз белозубо улыбнулся и протянул батюшке визитку, - звоните, когда надумаете...
  
  Владыка Всеволод выслушал доклад подчиненного молча, прикидывая в уме варианты.
  
  - А почему бы и нет? Если мы победим супостатов, они исчезнут. Если они победят - останется статус-кво, мы ничего не теряем. Но Бог заступится за своих детей, я уверен! Надо бы только бойцов получше подобрать... Звони, Антоша, этим бандерлогам, и два дня тебе, чтобы собрать православное воинство.
  
  Задание было не из простых. Молодые священники приходили из семинарии хилыми и годами ничего тяжелее кадила и молитвенника в руки не брали. "Старики" среднего возраста были помощнее, сказывалось советское воспитание, но излишества в виде обильной пищи и неумеренного винопития приводили к росту мышечной массы исключительно в районе талии.
  
  С большим трудом отцу Антонию удалось подобрать пятерых более-менее подходящих кандидатов: бывшего офицера ВДВ отца Никодима, звонаря Петра, имевшего мощные руки и лужёную глотку, архидьякона Арсения, занимавшегося когда-то борьбой самбо и двух крепких монахов - Олега и Павла, которые всю жизнь прожили в деревне и были способны в самый лютый мороз за полчаса выкопать могилу глубиной два метра.
  
  Шестого нашли в церковной кузне, где работал Григорий - добродушный здоровяк под два метра ростом с пудовыми кулаками. Этот великан привел отца Антония в совершенный восторг, заставив окончательно поверить в победу светлых сил.
  
  Седьмым напросился бригадир Сява. "Хочу потрогать за вымя породу забугорную, а то мы скоро со Шляпником на международный уровень выходим", - откровенно признался он отцу Антонию. Тот решительно отказал по этическим причинам, не хватало еще уголовникам защищать православную честь, но Сява показал нательный крест и трогательно уверял, что искренне верует с пяти лет. "На всё воля Божья", - вспомнил батюшка слова странного негра и взял авторитета в команду.
  
  Однако дальше дело встало. Святой отец метался по городу, смотрел претендентов, но всё было не то, никто не подходил даже отдалённо. С горя решил записаться сам со своим первым юношеским по плаванию. Но всё равно оставались еще двое. Отчаявшись, он заглянул поплакаться к майору Лунёву.
  
  - А сельских батюшек подтянуть не пробовал? - попытался дать ему совет майор.
  
  - Какое там, среди них одни алкоголики, село русское умерло, упокой Господь...
  
  К Лунёву в кабинет за бумагами забежал лейтенант Перевозкин. Оглядев его ладную спортивную фигуру, отец Антоний вкрадчиво спросил:
  
  - Молодой человек, а вы - верующий? Не хотели бы защитить родную веру от поругания?
  
  Перевозкин на его беду оказался атеистом. Батюшка спросил про жену. Ответ опять обескуражил.
  
  - Тёща у меня верующая, - вспомнил лейтенант, - недавно крестилась.
  
  - Вот, - обрадовался поп, - значит, вы из верующей семьи, а веру отцов и тёщ нужно защищать.
  
  Тезис был сомнителен, но лейтенант, оказавшийся по случаю кандидатом в мастера по боксу, неожиданно согласился, драка с попами его явно забавляла. Он даже предложил найти последнего бойца, чем крайне расположил к себе отца Антония...
  
  В пивном баре "Папаша Мюллер", куда заглянули вербовщики, было накурено и весело. Табачный дым поднимался вверх коромыслом, перемешиваясь с запахом варёных свиных ножек и кислой капусты, подаваемых гостям к пиву. Под оглушительные аккорды "Рамштайна" на танцполе активно танцевали полуголые девицы в серых фуражках с кокардами в виде черепов. Пьяные парни в углу громко орали и мерились силой в армрестлинге, раздавая затрещины проигравшим.
  
  "Какой потрясающий вертеп", - мысленно перекрестился отец Антоний и несколько заробел под раздевающими взглядами местных валькирий, разрисованных как рейхстаг в сорок пятом.
  
  Перевозкин, однако, чувствовал себя здесь уверенно. Раздвинув плечом группу парней на входе, он, не сворачивая, шёл к своей цели - дальнему столу в пабе. Приблизившись, поманил кого-то пальцем.
  
  - Адольф, есть дело!
  
  К делегатам от православной общественности не торопясь вылез крепкий лысый парень в подтяжках и тяжёлых кованых ботинках. Стальные глаза парня смотрели дерзко, а рунические татуировки на руках не оставляли сомнения в его расовых увлечениях.
  
  - Я слышал, Адольф, ты таджиков задираешь, люди жалуются...
  
  - Да кто их трогает, начальник, так попугали маленько со скуки, чтоб не расслаблялись.
  
  - Это "маленько" лет на пять тянет, если судья добрый попадётся... Но я к тебе не за этим. Не надоело по подворотням без дела шастать? Тут америкосы спарринг предлагают, десять на десять, есть возможность размяться и заехать кому-нибудь в глаз. Причём на законных основаниях!
  
  - А негры и евреи среди них есть?
  
  - Только они и будут! - соврал Перевозкин.
  
  - Эх, сегодня мой день, - обрадовался Адольф и стукнул кулаком о раскрытую ладонь. - Когда в бой, камрады?
  
  - В воскресенье, ровно в четыре часа...
  
  Два дня до финальной битвы сил света и тьмы пролетели быстро. Православное воинство под руководством опытного Адольфа научилось нападать толпой, ударять в слабые места противника и защищаться, выстраиваясь в круг, спинами друг к другу. Конечно, всё получалось криво и косо, православный люд, за исключением Перевозкина, Сявы и отца Никодима двигался медленно и соображал в боевых условиях туго. Адольф недовольно морщил лысину, называл бойцов недорезанными буржуями и ленивыми курицами. Впрочем, его это положение вполне устраивало, так как для себя он уже решил, что с заморскими попами будет разбираться лично. Драка, как и охота - удовольствие для гурманов, её надо любить, а как могут любить драку эти изнеженные дилетанты с длинными патлами? Пусть побудут для массовки в роли загонщиков, пока он, как лиса в курятнике, разбирается с самыми сладкими кусками вражеского отряда. Адольф не сомневался, что противник будет таким же квёлым, как и его сотоварищи, попы - они и в Америке попы... Воскресенье должно стать днём триумфа его воли!
  
  В субботу отца Антония вызвал к себе владыка Всеволод.
  
  - Ну как, Антоша, навалим нехристям? Вижу, веришь в исход поединка, это хорошо, вера для русского человека - самое главное. Кстати, именно это ты и должен будешь сказать после победы. И хорошо бы тебе фингал поставили или губу там как-то разбили, чтоб видок был как у Рэмбо или Брюса Виллиса в конце фильма, молодёжь это любит. Выйдешь такой весь побитый, в рваной майке, но духовно богатый... Микрофончик тебе вынесут, я распорядился, и, как только ты устало скажешь задушевные слова про Россию, берёзки и веру, вступит хор монахов Вознесенского монастыря, репертуар патриотический мы им уже подобрали от "Жизни за царя" до "Есть только миг", слезу пустят самые толстокожие. Глядишь, народ расчувствуется и потянется в церкви за красотой и благодатью. Сам знаешь, храмы полупустые стоят, а у нас с губернатором план по постройке новых, в бюджете уже строчку выбили...
  
  К четырем часам дня мыловарский стадион "Трудовые резервы" был заполнен почти наполовину. Хотя официальных объявлений о товарищеской встрече в городе не было, родственники, друзья, сочувствующие и злорадствующие всё равно узнали о предстоящей битве гладиаторов за веру. Прибыл даже местный губернатор, толстый лысеющий молодой человек сильно за сорок, с супругой. Жена губернатора в своё время получила такой эмоциональный шок от назначения мужа, что из простой актрисы местного театра превратилась в крупнейшую бизнес-леди губернии, подмявшую под себя строительство, банки и аптеки. В медицинских кругах такие быстрые превращения получили название "синдром губернаторский". По неизвестным науке причинам сей недуг поражал ближайших родственников нового назначенца, вызывая необратимые изменения в банковском счёте и недвижимости. У бедных больных включались какие-то скрытые внутренние резервы, и вчерашние школьницы, логопеды, музыканты и просто домохозяйки в одночасье становились владельцами заводов, газет, пароходов.
  
  Анжелина Джоли работала 20 часов в сутки на трёх проектах, пытаясь догнать по доходам приму мыловарского театра, но даже крупный контракт с "Луи Вуиттоном" не смог обеспечить мировой звезде уровень скромной губернаторской жены, игравшей Офелию и Дездемону на провинциальной сцене. Чехов и Островский сняли бы шляпы и прослезились от такой благостной картины. Русский актёр переживал воистину невиданный расцвет, правда, пока только в единственном экземпляре...
  
  Рядом с начальственной четой сидел улыбчивый американский атташе по культуре и по совместительству агент ЦРУ, который приехал из столицы поддержать земляков, а заодно разнюхать про мыловарский военный завод, производивший загадочную технику. Со спутниковых фотографий американцы смогли рассмотреть только выдвигающиеся золотистые башенки странных установок. Среди опытных кремлеведов в Вашингтоне произошёл раскол - одни утверждали, что это новые ракеты малой дальности, предназначенные для первого удара по Европе, другие были уверены, что это модификация химического оружия, которое будет использовано на Кавказе для геноцида местных племён. Прояснить обстановку отправили опытного Скотта Фоули, в качестве конспирации писавшего в "Нью-Йорк таймс" статьи про кризис русской духовности.
  
  В VIP-ложе также присутствовал владыка Всеволод, прибывший на своём эксклюзивном "порш кайене". Прыщавый семинарист, проходивший у него в епархии практику, притащил в ложу раскладной столик и выставил на него, что Бог послал. Бог был явно благосклонен к собравшимся, посылая на стол нежнейшую норвежскую сёмгу, бутерброды с иранской икрой, салаты с рукколой, тигровыми креветками и французскими трюфелями, а также армянский коньяк 50-летней выдержки - подарок от дружественной Церкви.
  
  Родственники и друзья "гладиаторов" занимали целый сектор стадиона. Они быстро сдружились на почве совместных интересов: жёны оплакивали свою нелёгкую женскую долю, мужики разливали водку и нарезали кусками краковскую колбасу, успев втихаря от женщин дёрнуть по стопарику за победу. Отдельной кучкой расположились бандиты Шляпника, болевшие за Сяву и местные арийцы, державшие кулаки за Адольфа.
  
  Вдоль рядов ходили церковные коробейники, предлагавшие ванильное эскимо на палочке "Гроб Господен", медовые кресты с маком и поп-корн в чёрных картонных клобуках. На клобуках был нарисован счастливый поп, жующий кукурузу, и стояла охранная надпись: "Освящено в мыловарской епархии. Опасайтесь подделок. Поп-корн других производителей богу не угоден!". Воздушная кукуруза пользовалась спросом, народ основательно запасался на долгую битву.
  
  Не скучали и игроманы. Букмейкерская контора "Последний шанс" активно принимала ставки на бой. Горожане ставили свои кровные на проверенных скакунов - кузнеца Григория знали в Мыловарске многие, да и Адольф пользовался печальной известностью ещё со школы. Щуплые, загорелые и чернявые мормоны, разминающиеся у трибун, впечатления не производили, на них было всего несколько ставок, правда, одна очень большая, скорее всего, её поставил какой-то лох по недоразумению.
  
  Ровно в 16.00 над стадионом зазвучала песня "Трус не играет в хоккей", зажглось табло с приветствием, и на поле двумя колоннами выбежали команды, бойцы были в трусах, майках и боксёрских перчатках. Православная сторона выглядела внушительно и по весу раза в полтора превосходила оппонентов. Настоящей горой возвышался кузнец Григорий, на руки которого еле налезли перчатки. Сява отказался от майки, и публика с восторгом наблюдала многочисленные татуировки авторитета. На груди сиял крест с распятым Иисусом и ангелами, ключицы и колени разрисованы звёздами, а на спине раскинулась огромная церковь с пятью куполами. Среди присутствовавших он, несомненно, выглядел самым верующим, о чём не преминул заметить епископу на хорошем русском языке американский атташе, одновременно рассматривая бандита в бинокль и отца Всеволода на предмет вербовки. Владыка поморщился, вечно у этих еретиков проблемы со вкусом, как можно вестись на эту безвкусную мазню?
  
  - Вера - она не в татуировках, она в душе! - назидательным тоном промолвил он и подцепил вилкой сёмгу. Американец услужливо кивнул и в очередной раз подлил ему в рюмку коньяку.
  
  Судить встречу поставили футбольного тренера Ляпкина, в помощь которому выделили двух суровых медбратьев из близлежащего морга. Судья объяснил обеим командам правила: драться только на кулаках без использования ног, разрешены захваты, броски и другая борцовская техника, кто упал и не смог подняться за десять секунд - выбывает, выход за черту поля или неправильный приём - удаление.
  
  Прозвучал свисток, и бой начался. Мормоны мгновенно построились в каре-звезду, расставив по углам пятерых бойцов, остальные разместились внутри, в таком виде они не торопясь сближались с русским воинством.
  
  - Свиньёй идут, - громко изрёк звонарь Пётр, - ну ничего, пост кончился, сейчас свининкой полакомимся.
  
  Православные витязи коршунами набросились на медленно наступающую пехоту врага, облепив еретиков со всех сторон. Гриша мощным ударом сразу же выбил мормонского воина за пределы строя, боец вскочил, но на него набросились Адольф с отцом Никодимом, и секунд через двадцать, пропустив несколько сильных ударов в голову, тот уже отдыхал на травке. Медбратья кинули его на носилки и быстро утащили с поля боя. На табло стадиона зажглось 1:0.
  
  Первая победа завела трибуны, родственники на радостях выпили по рюмке, закусив приготовленной колбасой, арийцы вскинули зигу, а бандиты радостно заржали и дружно проорали что-то, очевидно, обидное для американцев. Противник оказался слабым, мормоны даже не думали нападать, а только пятились под натиском русских кулаков, закрываясь перчатками или уходя в сторону от ударов. Впрочем, они были прекрасно организованы. На место выбитого Гришей бойца тут же выскочил другой из середины.
  
  Русские били, не переставая несколько минут, казалось, вот-вот и мормоны дрогнут, но тем чудом удавалось удерживать позиции. Кто-то из середины каре резко крикнул, четверо внешних бойцов сделали шаг назад, на их место шагнули четверо изнутри. Однако и они не предпринимали активных действий, ограничиваясь защитой. "Что-то здесь не так", - думал взмыленный отец Антоний, - "почему же они не отвечают?". Он уже изрядно вспотел, пытаясь пробить жёсткую оборону противника. Окружающие соратники выглядели не лучше, только привычный к дракам Адольф и спортсмен Перевозкин ещё не шатались от усталости. И тут святой отец поймал на себе взгляд того самого негра, с которым они познакомились накануне. "Колин Пауэлл" внезапно и не к месту улыбнулся. Страшная догадка поразила отца Антония.
  
  - Все назад, - заорал он из последних сил, - это ловушка, в защиту!
  
  Но было поздно. Негр что-то резко крикнул, и строй мормонов рассыпался. Четверо внутренних бойцов вылетели из каре, как камни из пращи, и нанесли четыре резких удара ближайшим русским. Убаюканные пассивностью врага православные воины были застуканы врасплох. Только Перевозкину удалось с трудом уклониться от страшного удара. Архидьякон Арсений, монах Олег и звонарь Пётр, страшно вымотавшиеся от десятиминутного боя, не ожидали такой подлости и грохнулись на газон без чувств. Стадион ахнул, за какую-то секунду ситуация кардинально поменялась. Родственники женского пола привычно заголосили о пострадавших, мужики сумрачно и не чокаясь выпили.
  
  Стратегический план мормонов был прост и гениален. Увидев, что православное войско превосходит их в габаритах, они решили измотать русичей, копя злость в обороне и меняя уставших бойцов. А затем, когда те утомились и расслабились, ударили свежими силами, получив стратегический перевес. План удался на славу, на табло стадиона зажглось 1:3.
  
  - Отступаем! В круг, - теперь уже орал Адольф, осознав, что блицкрига в очередной раз не будет. Гигант Григорий не расслышал команды и был атакован превосходящими силами. Одному из нападающих не повезло, он попал прямо под огромный гришин кулак и растянулся на траве. Зато двое других бросились в ноги кузнеца и резко дернули их вверх, а третий при этом прыгнул ему на грудь. Григорий с грохотом упал. Трое мормонов с трудом удерживали его в лежачем положении. Через десять секунд судья Ляпкин поднял флажок, Гриша объявлялся побежденным. Табло вновь поменялось - 2:4.
  
  Кузнец, отвлекший на себя значительные силы противника, спас команду от быстрого поражения, православные успели встать в защитный круг и немного отдышаться. Резкий взрыв активности не прошёл даром и для мормонов, они подрастеряли наступательный пыл, хотя всё равно выглядели посвежее. Четверо из них напали на угол, защищаемый монахом Павлом и отцом Антонием, видимо, почувствовав в них слабейших бойцов. Те защищались, как могли, но шансы убывали с каждой секундой. И вот, пропустив очередной сильный удар, монах, молча, упал на газон. Отец Антоний ясно увидел, что он следующий, попытался напоследок достать кого-нибудь кулаком, прыгнул и случайно получил коленом в пах от одного из врагов. Мужики на стадионе синхронно скривили физиономии, женщины остались равнодушными, лишь жена отца Антония матушка Таисия Ярославовна зарыдала навзрыд. Плач Ярославны разнёсся по замершему от тяжких предчувствий стадиону и его окрестностям. Судья засвистел в свисток, остановил бой и влепил красную карточку незадачливому мормону. Отца Антония, скрюченного под прямым углом, унесли санитары. Счет на табло вновь изменился не в пользу православного войска - 3:6.
  
  Отец Никодим, воспользовавшись временным замешательством противника, с криком: "Десант не сдаётся" бросился на двух невысоких мормонов, стоявших рядом с кромкой поля и буквально вынес их за линию, правда, сам при этом тоже не удержался и был удалён вместе с ними. Стадион встретил его подвиг овациями, и, хотя православные по-прежнему проигрывали, разница стала чуть меньше - 5:7.
  
  Оставшиеся три опытных бойца: Сява, Адольф и Перевозкин, стоявшие спина к спине, были вполне способны при удачном раскладе побить пятерых противников, которые почему-то не торопились нападать. "Колин Пауэлл" крикнул своим что-то по-английски, и четверо бойцов отошли от русских подальше. Негр вразвалочку подошёл к остаткам православного отряда на несколько метров и поманил перчаткой Адольфа. Сообразив, что такой шанс больше может не представиться, Адольф метнулся к нему и нанёс свой коронный правый хук. Негр неожиданно легко уклонился и левой, вроде бы несильно, ударил бойца в печень. От страшной боли Адольф сложился пополам и упал на траву. Арийцы замерли в своём углу и недовольно загудели.
  
  - Ты чего, эбонит, делаешь? - Сява блеснул фиксами и бросился на "Колина Пауэлла" с другой стороны. Тот ловко защитился перчаткой и нанёс авторитету прямой удар в челюсть. Православный с пяти лет Сява растянулся рядом с Адольфом. Теперь уже схватились за голову бандиты Шляпника. На табло траурно зажглось - 5:9.
  
  Перевозкин понял, что это конец. Четверо мормонов заходили с разных сторон. Он бросился на ближайшего и даже резким ударом сбил его с ног, но остальные обрушили на него такой град ударов, что через несколько секунд лейтенант уже лежал на спине рядом с двумя соратниками по борьбе, а над ним голубело небо Аустерлица, по которому медленно плыли облака...
  
  Поражение было полным! "Колин Пауэлл" захохотал, воздел руки вверх и трижды прокричал славу Иисусу. Стадион горестно молчал, переваривая страшную обиду, женщины плакали, мужчины сжимали кулаки в бессильной злобе. Хор монахов Вознесенского монастыря запоздало запел "Наверх вы, товарищи, все по местам...", подниматься наверх было уже некому, "Варяг" с открытыми кингстонами лежал на дне Японского моря и зарастал водорослями и ракушками.
  
  Губернатор, как и положено политику, никак не выказал своих эмоций и сердечно поздравил с победой американца. Батюшка, надравшийся к тому времени от переживаний, был не так дипломатичен и послал мистера Фоули и его мормонов по матушке. Американец сделал вид, что слабо разбирается в русском фольклоре, и даже взялся проводить захмелевшего владыку до машины.
  
  Команды и болельщики постепенно покидали стадион. Мормоны ещё некоторое время веселилась на арене, вскрывая бутылки с шампанским и предлагая желающим выпить на халяву. Русские алкоголики неожиданно проявили себя патриотами, дружно отказавшись от щедрого предложения, чем, похоже, удивили сами себя.
  
  На улице к довольному "Колину Пауэллу" внезапно подошли три человека, один из которых показал удостоверение сотрудника МВД.
  
  - В чём дело? - пытался сопротивляться негр, но на его руки уже застегнули наручники, рядом притормозила патрульная машина.
  
  В управлении их уже ждали. Майор Лунёв в присутствии понятых изъял из кармана куртки задержанного пакетик, в котором находилось какое-то зеленое вещество растительного происхождения.
  
  - Это не моё! Мне подкинули! Я - американский гражданин, требую консула и адвоката!
  
  - Конечно, требовать мы все мастера, - майор улыбнулся, - только пока консул с адвокатом приедут, мы это на экспертизу отправим, там найдут что-нибудь запрещённое и статья для тебя готова, родной. И камера, кстати, тоже. Никакой консул не поможет. У нас весьма суверенная демократия... А даже если и вылезешь, то на твоей родине тебя ждут серьёзные неприятности, кто там будет проверять: твоя наркота или тебе подкинули? Не любят в вашей рафинированной стране пятен в биографии, а это серьёзное пятно...
  
  - Что вы хотите? Вы из ФСБ? Я не буду вашим шпионом!
  
  Лунёв засмеялся и попросил свидетелей выйти из комнаты.
  
  - Да кому ты нужен, стручок пенсельванский! Тебе же уже намекали однажды, что здесь каноническая территория кого? А? Правильно, тех, кто намекали. Тут с этими клоунами каждый день представление: то поп с колокольни спьяну прыгнет, то машину с библиями угонят, да ещё ты пожаловал на гастроли со своими акробатами. Вы там решили, что мы тут олухи царя небесного, сидим и ничего не знаем, а ведь это уже четвёртый город, который вы на "слабо" берёте! Краматорск, Всеволожск, Бельцы... Сначала вызываете на бой, потом открываете там филиал своего цирка, никто из местных ведь больше не рыпается, Господь сказал своё слово... Думаешь, собрал банду бывших мексиканских боксёров, так и бога за бороду поймал? Нет, родной, на этот раз ты поймал бога за яйца, и бог на тебя страшно обиделся! Так что, будем решать по-хорошему, Бонифаций Макнамара? - Лунёв заглянул в его паспорт.
  
  Негр быстро кивнул.
  
  - Тогда устрой себе, Боня, каникулы бессрочные у бабушки и пацанов своих забери, сутки у тебя есть, можешь напоследок ещё в краеведческий музей зайти, хохломы прикупить...
  
  Когда за негром закрылась дверь, из подсобного помещения вышел довольный и весёлый отец Всеволод, скрывавшийся там до поры.
  
  - Ох, и богохульник ты, Михайло, страшное дело! Ну да ладно, я твой грех отмолю, Бог милостив к своим детям! Даже не знаю, как тебя благодарить!
  
  - Да чего тут знать-то? Отдашь половину.
  
  - Какую половину, побойся Бога! - владыка вознегодовал.
  
  - Хочешь сказать, что ты не ставил на этих орлов американских через своего человечка?
  
  - Да нет, я про то, что за глаза и тридцати процентов хватит...
  
  - Мне кажется, что торг здесь кому-то боком выйдет, - майор кивнул в окно на выходившего из здания негра.
  
  - Грабитель! Ладно, пришлю завтра курьером, - святой отец сдался, помрачнел и слегка кивнув, удалился вслед за мормоном.
  
  Лунёв достал буханку бородинского хлеба, порезал сальце. Содержимое пакетика, изъятого у негра, высыпал в гранёный стакан и залил кипятком. Майор с детства любил зелёный чай...
   На пятый день после битвы народов матушка Таисия выскочила из дома почти с рассветом и помчалась в церковь. Там, оглянувшись по сторонам, достала из-за пазухи большую толстую свечу, поцеловала её, покраснев при этом как девица, зажгла и, перекрестившись, побежала обратно.
 Ваша оценка:
Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список

Кожевенное мастерство | Сайт "Художники" | Доска об'явлений "Книги"