Да это, блядь, просто какой-то фарс, 
Вальс обреченных, дымом табачным
Пропитанных,
светом 
реклам 
просвеченных,
Снопами фар освещенных - 
Под невиданным никогда вальсом ритм - 
На негритянских бонгах.
Под скрипку Паганини, ту, что без струн, да еще сперли гриф,
Во что и кому теперь верить богу?
В этот безумный конвейер? Вам самим не смешно?
Да оставить такое месиво жить просто грешно.
Безысходность и попытка быть обманутым хоть на час,
Лишь бы кто очутился под вами, или навинтился на вас - 
И вода, идущая среди зимы, стеною, цветная вода,
Не питьевая, не мертвая, не живая, просто вот так. Всегда. 
И этот кошмар сипит о любви и дает потомство.
И то и другое легко, а вот наоборот - не так просто. 
Отвечать за что нес, и за все, от чего и за кем побегал?
Что, потрошенная рыба, не хочется? Кто б за нас это самое, ну... Ну, в общем, кто бы проделал?..
Делали, сотни и тысячи раз.
Что в результате? Бабовидный, прилизанный педераст. 
И леди, от удара которой замертво падает лось.
Так получилось, ублюдки, вы тут не при чем, это просто так повелось...
И вода, идущая среди зимы, стеною, цветная вода.
Не питьевая, не мертвая, не живая, просто вот так. Всегда.
А я? А что - я? Мы, такие как я, умеем курить под дождем,
Стоя в потоках воды, не поднимая ворота, будто сию секунду лимузин темно-синий ждем,
С шофером из фильма ужасов про негров, про каннибалов,
Собственном, он бы и был у меня такой, только. Да и этого было бы мало.
А курить... Да к черту табак, кого ебет, что ты куришь?
Ты же не клянчишь монетку и с их дамами-ледями "Маленького лебедя" не танцуешь?
Эй, стоп. Погоди. Рано расслабился.
Я научу тебя новой игре в этом мире. Да-да, она называется: "Радуйся".
Умеешь курить под дождем? Радуйся и кури,
Радуйся, что все вокруг идиоты и мудаки,
Радуйся, что лучше всех в мире пишешь стихи,
Радуйся, что в годы твои движения быстры и легки,
Радуйся, что на тебя не нашлось пока рук, или одной, но умелой, руки.
Радуюсь. Хочешь, не хочешь, а радоваться придется.
Я не обернусь на твои шаги, когда тебе померещится, что ты бесшумно крадешься.

И вода, идущая среди зимы, стеною, цветная вода,
Не питьевая, не мертвая, не живая, просто вот так. Всегда.