Лебединский Дмитрий Юрьевич : другие произведения.

Таня

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:
Школа кожевенного мастерства: сумки, ремни своими руками
 Ваша оценка:


ТА­НЯ

(Це­лая жизнь то­му...)

   Не бу­дет пре­уве­ли­че­ни­ем ска­зать, что го­ды, про­ве­ден­ные мною в ар­мии (про­кли­нае­мые мною, осо­бен­но, за по­след­ний год служ­бы в ней), в це­лом, ока­за­ли на ме­ня по­ло­жи­тель­ное воз­дей­ст­вие, и за­ста­ви­ли все­рь­ёз гля­нуть на ту часть жиз­ни, с ко­то­рой я уже рас­стал­ся. В жи­тей­ской бух­гал­те­рии, то­же, ока­зы­ва­ет­ся, мож­но вы­де­лить хо­тя бы две гра­фы: де­бет и кре­дит, све­ряя ко­то­рые на по­след­нем го­ду служ­бы в ар­мии, я об­на­ру­жил, к ужа­су мо­ему, ог­ром­ную кре­ди­тор­скую за­дол­жен­ность, ра­нее не ана­ли­зи­руе­мую мною. Осоз­нав тра­гич­ность скла­ды­ваю­щей­ся си­туа­ции, я пред­при­нял един­ст­вен­но пра­виль­ный ход в сво­ей жиз­ни, и ки­нул­ся, с моль­ба­ми о по­мо­щи - буд­то к ма­те­ри род­ной на шею, в ве­чер­нюю шко­лу, пе­ред ар­ми­ей по­се­щае­мую мною. То, в чём я смог убе­дить бу­ду­щих сво­их пре­по­да­ва­те­лей, взяв­ших на се­бя от­вет­ст­вен­ность за при­ём сра­зу в де­ся­тый класс, че­ло­ве­ка тол­ком не за­кон­чив­ше­го вось­мой класс, - весь­ма, с мо­ей сто­ро­ны, бы­ло по­хо­же на афе­ру, но этот при­ём, в кон­це кон­цов, со­сто­ял­ся. Пол­ное по­яс­не­ние это­му слу­чаю, мож­но най­ти в мо­ём рас­ска­зе "Чу­до­ви­ще". Я про­учил­ся в де­ся­том клас­се все­го три ме­ся­ца; так сло­жи­лись мои ар­мей­ские об­стоя­тель­ст­ва, и по­ки­нул шко­лу, со­всем не по соб­ст­вен­но­му же­ла­нию, вер­нув­шись в неё, толь­ко к на­ча­лу вы­пу­ск­ных эк­за­ме­нов, ко­то­рые, не без по­мо­щи тех же пре­по­да­ва­те­лей, и их кол­лег, "су­мел вы­дер­жать". Че­рез год с не­боль­шим, я по­сту­пил в ме­ди­цин­ский ин­сти­тут, уже без их по­мо­щи, а ещё че­рез шесть лет - окон­чил и его, под­твер­див тем са­мым, обос­но­ван­ность их до­ве­рия ко мне. Не­обыч­но­го бы­ло мно­го в мо­ей жиз­ни, а эти го­ды бы­ли все­го лишь эпи­зо­дом её, но, дос­та­точ­но яр­ким эпи­зо­дом. На­ча­ло это­го рас­ска­за, то­же яв­ля­ет­ся эпи­зо­дом, вво­дя­щим в об­ста­нов­ку тех дней, ко­то­рые я про­вёл сре­ди ре­бят - вче­раш­них школь­ни­ков днев­ной шко­лы, с ко­то­ры­ми я сел за од­ну с ни­ми пар­ту. Впер­вые, в клас­се я поя­вил­ся в ци­виль­ной оде­ж­де, не рис­куя де­фи­ли­ро­вать по ули­це в сво­ей ар­мей­ской фор­ме, так как все мои по­се­ще­ния за­ня­тий бы­ли со­про­во­ж­дае­мы са­мо­воль­ны­ми от­луч­ка­ми с мес­та служ­бы. С не­боль­шим опо­зда­ни­ем, поя­вив­шись на пер­вом для се­бя уро­ке ма­те­ма­ти­ки в этом клас­се, я за­мер на его по­ро­ге, од­но­вре­мен­но, вгля­ды­ва­ясь в ли­ца бу­ду­щих мо­их школь­ных то­ва­ри­щей, быв­ших для ме­ня в ту по­ру: обык­но­вен­ны­ми маль­чиш­ка­ми и дев­чон­ка­ми, воз­рас­тная раз­ни­ца с ко­то­ры­ми, у ме­ня бы­ла рав­на пя­ти го­дам, и сре­ди них, я по­чув­ст­во­вал се­бя, ед­ва ли, не умуд­рён­ным опы­том ста­ри­ком. Гла­за ре­бят с лю­бо­пыт­ст­вом раз­гля­ды­ва­ли, в свою оче­редь, и ме­ня са­мо­го: что, мол, за пти­ца та­кая за­ле­те­ла в их класс? Ли­ца всех их, что дос­та­точ­но уди­ви­тель­но для ме­ня, - мне по­нра­ви­лись сра­зу: взгля­ды их доб­ро­же­ла­тель­ны, и не от­ра­жа­ют ни­ка­ких иных чувств, кро­ме за­кон­но­го в этой си­туа­ции лю­бо­пыт­ст­ва. От­ме­тил и ли­ца двух ин­те­рес­ных де­ву­шек, си­дев­ших бок о бок, на зад­ней пар­те сред­ней ко­лон­ки. По­нра­вив­шие­ся мне по пер­во­му взгля­ду ли­ца, уже га­ран­ти­ро­ва­ли, как ми­ни­мум, пер­вич­ный дру­же­ст­вен­ный, с мо­ей сто­ро­ны кон­такт с эти­ми ре­бя­та­ми, и я, обыч­но ис­пы­ты­вав­ший внут­рен­нюю за­жа­тость при по­яв­ле­нии в об­ще­ст­ве не­зна­ко­мых мне лю­дей, - бы­ст­ро ус­по­ко­ил­ся и от­мяк. Бо­рис Ми­хай­ло­вич - учи­тель ма­те­ма­ти­ки, - один из тех, кто при­нял уча­стие в мо­ём, не со­всем обос­но­ван­ном приё­ме в этот класс, по­зна­ко­мил со мною ре­бят, и раз­ре­шил мне сесть за пер­вую пар­ту, ря­дом с кем-то из них. По окон­ча­нии пер­во­го уро­ка, на пер­вой же пе­ре­ме­не, со­стоя­лось моё, уже бо­лее близ­кое зна­ком­ст­во, пре­иму­ще­ст­вен­но, с муж­ской ча­стью клас­са. Де­вуш­ки дер­жа­лись не­сколь­ко особ­ня­ком, и толь­ко ис­ко­са бро­сае­мые ими взгля­ды в на­шу сто­ро­ну, го­во­ри­ли о том, что моё по­яв­ле­ние в клас­се, и для них са­мих не­сло эле­мент не­удов­ле­тво­рён­но­го по­ка лю­бо­пыт­ст­ва. Ме­ня, из этой де­вичь­ей груп­пы, боль­ше все­го за­ин­те­ре­со­ва­ла имен­но та па­ра де­ву­шек, что си­де­ла на зад­ней пар­те сред­ней ко­лон­ки. Обе­их, как вско­ре я вы­яс­нил, зва­ли оди­на­ко­во - Тать­я­на­ми. Внеш­но­стью, они пол­но­стью от­ли­ча­лись друг от дру­га: од­на из них бы­ла блон­дин­кой, - Во­лод­ки­на Та­ня: ме­нее, как мне по­ка­за­лось, эмо­цио­наль­ная по сво­ей на­ту­ре, чуть валь­яж­ная, с не­ким на­лё­том внут­рен­не­го ари­сто­кра­тиз­ма; вто­рая, - Пет­ру­ни­на Та­ня, не­боль­шо­го рос­та, про­пор­цио­наль­но сло­жен­ная жгу­чая брю­нет­ка, об­ла­да­тель­ни­ца кра­си­вых глаз, с вее­ром пу­ши­стых рес­ниц, и рос­чер­ком столь же яр­ких бро­вей. В ней всё бы­ло бро­ско, но, - не че­рес­чур, что ме­ша­ло бы мне в лю­бо­ва­нии ею. В её внеш­но­сти пол­но­стью от­сут­ст­во­ва­ла вуль­гар­ность, ко­то­рую, иной раз, под­чёр­ки­ва­ет из­лиш­ний ма­ки­яж. Та­ня им не поль­зо­ва­лась, и бы­ла яр­ка са­ма по се­бе. Её я сра­зу вы­де­лил из этой па­ры, но ни еди­но­го ра­зу, не по­зво­лил се­бе по­пы­ток за­вя­зы­ва­ния с нею зна­ком­ст­ва, вы­хо­дя­ще­го за пре­де­лы обыч­но­го школь­но­го об­ще­ния. Она ме­ня стес­ня­ла, как, впро­чем, и её под­ру­га, ко­то­рая, по­жа­луй, са­ма воз­двиг­ла во­круг се­бя не­кое за­щит­ное со­ору­же­ние, одо­ле­вать ко­то­рое, не у ка­ж­до­го поя­вит­ся же­ла­ние. В Пет­ру­ни­ной Та­не мне нра­ви­лось бу­к­валь­но всё: и её внеш­ний об­лик, и низ­ко­ва­тый, слег­ка глу­хо­ва­тый го­лос, и её ма­не­ра по­ве­де­ния; бо­лее от­кры­тая, и дос­та­точ­но яр­ко ок­ра­шен­ная эмо­ция­ми. В том, что она мне по­нра­ви­лась; ни­че­го не­обыч­но­го не бы­ло, - мне все­гда нра­ви­лись лю­ди не­сколь­ко не­обыч­ные, но моя ре­ак­ция на их по­яв­ле­ние в мо­ей жиз­ни, внеш­не, не все­гда бы­ла де­мон­ст­ра­тив­на. Мне дос­тав­ля­ло удо­воль­ст­вие на­блю­дать за нею со сто­ро­ны, на­блю­дать по­дол­гу, как рас­смат­ри­ва­ют, иной раз, по­нра­вив­шую­ся кар­ти­ну, хоть, ту же "Джо­кон­ду": по­дол­гу, не­ред­ко от­да­вая та­ко­му рас­смот­ре­нию ча­сы, ме­няя ра­курс рас­смат­ри­вае­мо­го объ­ек­та, буд­то, де­лая по­пыт­ку про­ник­нуть в са­му кар­ти­ну, что­бы ося­зать изо­бра­жен­ную на ней на­ту­ру. Со­мне­ва­юсь, что­бы она за­ме­ти­ла мою за­ин­те­ре­со­ван­ность со­бою. Я, в об­щем-то, умел пря­тать это, и лишь един­ст­вен­ный раз, я, что на­зы­ва­ет­ся, "про­ко­лол­ся", по­зво­лив се­бе весь­ма бур­но от­реа­ги­ро­вать на её за­ме­ча­ние в свой ад­рес, ко­то­рое ме­ня страш­но рас­строи­ло. Наш класс, до­воль­но про­дол­жи­тель­ное вре­мя не знал о том, что я яв­ля­юсь сол­да­том сроч­ной служ­бы, так как в шко­лу я при­хо­дил из сво­его до­ма, ко­то­рый по­ки­дал толь­ко пе­ре­оде­тым в ци­виль­ную оде­ж­ду. В этот день, по ка­кой-то при­чи­не, я поя­вил­ся в клас­се в сво­ей сол­дат­ской фор­ме, поч­ти шо­ки­ро­вав­шей жен­скую часть его. Го­лос Пет­ру­ни­ной Та­ни, с край­ним не­до­уме­ни­ем вос­клик­нув­шей: "Де­воч­ки, по­смот­ри­те-ка, а Ди­ма-то, ока­зы­ва­ет­ся, сол­дат!" - по­ка­зал­ся мне с при­сут­ст­во­вав­шей в нём ка­кой-то ос­кор­би­тель­ной то­наль­но­стью, и я вы­ско­чил из клас­са на ле­ст­ни­цу. Имен­но от неё мне мень­ше все­го хо­те­лось бы слы­шать тот тон, ко­то­рый ме­ня оби­дел. Кто-то из ре­бят вы­шел из клас­са вслед за мною, и по­пы­тал­ся уго­во­рить ме­ня вер­нуть­ся в не­го. Не объ­яс­няя при­чи­ны, по ко­то­рой я по­ки­нул класс, я по­про­сил од­но­класс­ни­ка по­де­лить­ся со мною си­га­ре­та­ми, так как сам в ту по­ру ещё не ку­рил. По­жав пле­ча­ми, он по­де­лил­ся со мною си­га­ре­та­ми и спич­ка­ми, а сам вер­нул­ся в класс. Ни­ко­гда не ку­рив­ший до той по­ры, я под­ряд вы­ку­рил три си­га­ре­ты, и к кон­цу про­пу­щен­но­го мною уро­ка, на­хо­дил­ся в со­стоя­нии хо­ро­ше­го от­рав­ле­ния ни­ко­ти­ном. С про­зве­нев­шим звон­ком, на пло­щад­ку ле­ст­ни­цы, ту­да, где сто­ял я, при­шла Та­ня, про­чув­ст­во­вав­шая, по всей ве­ро­ят­но­сти, при­чи­ну мое­го ис­чез­но­ве­ния из клас­са.
   - Из­ви­ни ме­ня, Ди­ма, - ска­за­ла она, - ка­жет­ся, я оби­де­ла те­бя, но, че­ст­ное сло­во, - сде­ла­ла я это - не пред­на­ме­рен­но!
   Я кив­нул го­ло­вой, и боль­ше к этой те­ме, мы с нею не воз­вра­ща­лись. С ме­ня бы­ло дос­та­точ­но то­го, что она са­ма су­ме­ла по­нять то, что дос­туп­но по­ни­ма­нию лю­дей, спо­соб­ных про­чув­ст­во­вать и глу­би­ну оби­ды, на­не­сен­ной ко­му-ли­бо, и не­об­хо­ди­мость ис­прав­ле­ния её. Не столь уж час­то встре­чае­мое ка­че­ст­во сре­ди лю­дей нас ок­ру­жаю­щих.
   Всё не­обыч­ным бы­ло в этой ве­чер­ней шко­ле, на­чи­ная с двух её пре­по­да­ва­те­лей: Хо­ре­вой Ан­ны Кузь­ми­нич­ны - учи­тель­ни­цы Рус­ско­го язы­ка и ли­те­ра­ту­ры, и учи­те­ля ма­те­ма­ти­ки - Бо­ри­са Ми­хай­ло­ви­ча, - за­ме­ча­тель­но­го пе­да­го­га, позд­нее, мно­гое ис­пор­тив­ше­го не толь­ко в сво­ей учи­тель­ской карь­е­ре, но и во всей сво­ей жиз­ни. Од­на­ко, на тот, опи­сы­вае­мый мною мо­мент, всех его не­при­ят­но­стей по­ка не бы­ло. Оба эти учи­те­ля, су­ме­ли соз­дать в на­шем клас­се об­ста­нов­ку со­вер­шен­но да­лё­кую от об­ста­нов­ки обыч­ной ве­чер­ней шко­лы. Труд­но бы­ло бы пред­по­ло­жить, что­бы ве­ли­ко­воз­ра­ст­ные уче­ни­ки ве­чер­них школ охот­но мог­ли бы ос­та­вать­ся по­сле уро­ков, за­кан­чи­вав­ших­ся, как пра­ви­ло, око­ло один­на­дца­ти ча­сов ве­че­ра, на фа­куль­та­тив­но про­во­ди­мые уро­ки, по­свя­щен­ные, пред­по­ло­жим, клас­си­че­ской му­зы­ке, или по­эзии Бло­ка, Есе­ни­на и Мая­ков­ско­го, в чте­нии сти­хов ко­то­рых при­ни­ма­ли уча­стие уче­ни­ки на­ше­го клас­са, чи­тав­шие их для сво­их од­но­класс­ни­ков, и, - толь­ко для них, в фор­те­пи­ан­ном со­про­во­ж­де­нии, так­же од­ной из них. Всё это у нас бы­ло. Пе­ред ка­ж­дым из та­ких уро­ков, мы спус­ка­лись в ак­то­вый зал, в ко­то­ром га­си­лись по­то­лоч­ные све­тиль­ни­ки, и ос­тав­ля­лось толь­ко со­фит­ное ос­ве­ще­ние сце­ны. Всё на­по­ми­на­ло кон­церт­ный ан­ту­раж, и толь­ко на­ша, весь­ма не­зна­чи­тель­ная груп­па зри­те­лей при­да­ва­ла шарм ка­мер­но­сти ис­пол­не­нию тех про­из­ве­де­ний, ко­то­рые чи­та­лись со сце­ны. Чи­та­лись, как пра­ви­ло, ли­ри­че­ские сти­хо­тво­ре­ния, ко­то­рые в ис­пол­не­нии Та­ни Пет­ру­ни­ной зву­ча­ли про­сто ве­ли­ко­леп­но. Осо­бен­но хо­ро­ша она бы­ла при чте­нии Бло­ка, и Есе­ни­на. Му­зы­каль­ное со­про­во­ж­де­ние обес­пе­чи­ва­ла Фро­ло­ва Ви­ка, - де­вуш­ка, со­би­рав­шая­ся по­сле окон­ча­ния шко­лы по­сту­пать в кон­сер­ва­то­рию. Ни­ка­ких не­уме­ст­ных шу­ток, мо­гу­щих стес­нить вы­сту­паю­щих со сце­ны, мне ни от ко­го слы­шать не при­хо­ди­лось. Всё вос­при­ни­ма­лось все­рь­ёз, т.е. ре­ак­ция всех слу­ша­те­лей на вы­сту­п­ле­ния сво­их од­но­класс­ни­ков, бы­ла впол­не взрос­лой, а бла­го­дар­ность за них, - аб­со­лют­но ис­крен­ней. Вско­ре, од­на­ко, празд­ник мое­го обу­че­ния в этом клас­се, за­кон­чил­ся са­мым пе­чаль­ным об­ра­зом, и я, до бу­ду­щей вес­ны, по­ки­нул дру­же­люб­ную ат­мо­сфе­ру, ца­рив­шую в нём, оку­нув­шись, на гря­ду­щее по­лу­го­дие, в пол­но­стью про­ти­во­по­лож­ные ощу­ще­ния: хам­ст­ва, и про­из­во­ла ко­ман­ди­ра, ца­рив­шие в час­ти, в ко­то­рой я до­слу­жи­вал. Встре­тить­ся со свои­ми од­но­класс­ни­ка­ми, мне уда­лось толь­ко в дни вы­пу­ск­ных эк­за­ме­нов, но, к со­жа­ле­нию, мой кон­такт с ни­ми был пре­рван бу­к­валь­но на­ка­ну­не вы­пу­ск­но­го ба­ла, и сно­ва, - до бу­ду­ще­го го­да. Та­ню я ни­ко­гда боль­ше не ви­дел. Вско­ре, она вы­шла за­муж, ес­ли не оши­ба­юсь, - за во­ен­но­го мо­ря­ка, и уе­ха­ла с ним, ка­жет­ся, на Коль­ский по­лу­ост­ров. По слу­хам, не­про­дол­жи­тель­ное вре­мя спус­тя, она ро­ди­ла, а, за­тем, за­бо­ле­ла лей­ко­зом.
   Она умер­ла, ед­ва ли, до­жив до сво­его три­дца­ти­ле­тия. Я так и не су­мел оты­скать Та­ню Во­лод­ки­ну - её под­ру­гу, что­бы че­рез неё най­ти мо­ги­лу Та­ни Пет­ру­ни­ной. Жаль!
   Слу­ча­ет­ся, на гла­за мне по­па­да­ют­ся сти­хо­тво­ре­ния А.Бло­ка, и я сно­ва слы­шу низ­кий глу­хо­ва­тый го­лос Та­ни, чи­таю­щей: "По ве­че­рам, над рес­то­ра­на­ми..."
   Те­перь уже, - пе­чаль моя свет­ла, - как и па­мять об этой кра­си­вой де­воч­ке. По­че­му бы и нет?! Ведь од­но, пусть, и весь­ма не­про­дол­жи­тель­ное вре­мя, она оли­це­тво­ря­ла для ме­ня об­раз пре­крас­ной да­мы, о ко­то­рой она по­ра­зи­тель­но тро­га­тель­но чи­та­ла сти­хи Бло­ка.
   Гос­по­ди! - Как дав­но это бы­ло - це­лую жизнь то­му на­зад!
   ст. Мир­ный 55 РАЭ 2010 год
  

 Ваша оценка:

Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список

Кожевенное мастерство | Сайт "Художники" | Доска об'явлений "Книги"