Эдриан Лара : другие произведения.

Вкус полуночи

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:
Школа кожевенного мастерства: сумки, ремни своими руками
  • Аннотация:
    КНИГА 9,5 Мерцающий праздник освещает старинный замок в Шотландском нагорье, но прекрасная овдовевшая Подруга по крови Даника Макконн чувствует себя одинокой в толпе. Даже среди друзей и веселья праздника Темной гавани она не может забыть свою потерянную любовь, падшего воина Ордена. Ее короткое возвращение на родину ее супруги стало ненадежным после отказа от ухаживания опасного криминального авторитета Эдинбурга со склонностью к кровавому спорту. Когда Даника пытается раскрыть вампира и его темную торговлю, она обнаруживает неожиданного союзника в его неприступном, загадочном приспешнике - Брэнноке, человеке, который источает тепло, опасность и темную угрозу - и кажется каким-то до боли знакомым. У Брэна есть свои причины, чтобы не пускать Дани в дело своего работодателя... и свои собственные секреты, которые он намерен сохранить в тайне. Последнее, что ему нужно, - это столкнуться с женщиной, которая искушает самую дикую часть натуры его Рода, особенно когда эта женщина - Даника Макконн, единственная женщина, способная поставить его на колени. ВНИМАНИЕ! ЧЕРНОВИК!
  Глава 1.
  
  Рождественские мелодии заполнили бальный зал Эдинбургской виллы. Музыканты носили черные смокинги, и около двух десятков чудесно одетых пар танцевали под гирляндами из блестящих веточек падуба и ароматного вечнозеленого кустарника. Огромные хрустальные люстры высоко над их головами разбивали мягкий свет, похожий на бриллианты, и бросали блестящие золотые акценты на собравшихся в Темной Гавани. На улице была ночь. Ставни, которые в течение дня герметично защищали шестиметровую стену танцевального зала от света, теперь были развернуты, открывая нетронутые, освещенные лунным светом горы Высокогорья, покрытые белым снегом.
  Декорации казались идеально выстроенными, как фотография в глянцевом журнале.
  Элегантные, чрезвычайно культурные и абсолютно очаровательные.
  Даника хотела громко кричать.
  Она не принадлежала этому месту. Возвращение в Шотландию на Рождество было ошибкой. Она не была в Эдинбурге и двух дней, но уже хотела бы забронировать следующий рейс домой, назад к своей тихой жизни в Дании. Но благонамеренные родственники Конлана пригласили ее, и она не смогла сказать "нет", даже сегодня вечером на вечеринке Рода. Теперь она стояла в своих босоножках на высоком каблуке и в черном коктейльном платье уже два часа, побуждая разговаривать с сотней или около того людей, из которых она никого не знала. При этом она с тоской смотрела на входную дверь виллы половину времени.
  - Тебе нравится, Даника?
  Боже, она действительно должна взять себя в руки, чтобы не оставить молодую женщину рядом с ней и преждевременно уйти. Вместо этого она улыбнулась ей.
  - Конечно, безусловно. Вечеринка замечательная, Эмма.
  - Ты видишь? Я знала, что тебе будет приятно немного выбраться, - сказала изящная рыжеволосая. Она была племянницей дальнего двоюродного брата Кона и настоящим ребенком, не старше двадцати лет. Ее кожа сияла свежестью подлинной молодости, и она просто пылала осознанием вечной кровной связи, которую она имела с красивым вампиром Рода рядом с ней. Его темные глаза смягчились, когда он посмотрел на Эмму, и крепко обнял ее. Когда он улыбнулся своей симпатичной спутнице, выступающие клыки за его губами были отчетливо видны. Желание было также в его глазах, в которых светились янтарные искры.
  Они явно были влюблены друг в друга, и Даника не могла подавить чувство зависти к их общему будущему. Она едва могла вспомнить время, когда она была недавно влюблена, и ее кровные отношения с Коном были совершенно новыми. В то время они думали, что будут вместе целую вечность.
  Даника отвела взгляд от влюбленных, разглаживая шарф алого шелка, который она обернула вокруг себя. Она отказалась от традиционного белого платья вдовы, но все еще не могла и не хотела потерять этот последний символ своей потери, даже если Конлан умер полтора года назад. Здесь, в Шотландии - доме Кона, - она чувствовала его отсутствие еще яснее, чем обычно, здесь, в горах, они вместе написали свою историю. Веками они были объединены кровной связью и вели мирную жизнь. Затем, около ста лет назад, долг и чувство собственного достоинства Кона привели их в Америку, где он стал воином и положил свой меч на службу Ордену.
  Они ничего не потеряли в их счастье, кроме ребенка. За три месяца до неудачной миссии Ордена, которая убила Конлана, они зачали сына Коннора. Даника не хотела оставлять ребенка с семьей Кона в гостевом доме сегодня вечером, даже если это было всего на несколько часов. Коннор - это все, что у нее осталось, единственная связь с ее жизнью с Конланом. Она оглядела толпу незнакомцев, вампиров Рода в штатском и их спутниц - сотню неизвестных в незнакомом месте. Она смотрела на них всех и никогда не была так одинока.
  - Пожалуйста, извините меня на минуту, - сказала она паре. - Мне нужно позвонить в коттедж, чтобы убедиться, что с Коннором все в порядке.
  - Но ты звонила только пять минут назад...
  Но Даника пошла в более тихое место в холле и достала телефон из своей маленькой вечерней сумки. Комментарий Эммы старательно проигнорировала. В маленьком домике, где они с Коннором жили, не было новостей. Все было как и в прошлый раз, когда она звонила: с ребенком все в порядке, Данике не нужно было волноваться.
  Она поблагодарила представителя Рода, который наблюдал за Коннором, и закрыла телефон. Не было никаких причин, по которым ей пришлось бы рано уйти с вечеринки и быстро возвращаться к своему ребенку, и она должна радоваться этому. Все хотели, чтобы у нее был хороший вечер сегодня. Там, где она уже застряла, пока ее спутники не захотят уйти, ей следует хотя бы попытаться повеселиться на вечеринке.
  Даника сунула телефон в сумку и медленно прогуливалась по кругу по коридору. Из-за красной ленты вокруг ее талии незамужние вампиры Рода проявляли мало интереса; только самые смелые присматривали за ней. Она была заметна с ее ростом метр восемьдесят и дополнительными двенадцатисантиметровыми каблуками и ее длинными, скандинавскими светлыми волосами. У нее не было никаких проблем с игнорированием навязчивых взглядов мужчин в зале. Взгляды полного сочувствия, которые бросали другие представители Рода, которые она чувствовала у себя на коже.
  "Овдовевшая после столь долгого времени? Я бы лучше убила себя, чем потеряла своего спутника."
  На мгновение Даника закрыла глаза, когда мысль пришла к ней с другой стороны комнаты. Она не знала, от кого она ее подобрала, и не могла удержать ее от вторжения в голову другого вампира. Каждая Подруга по Крови обладала индивидуальным сверхъестественным даром. Даника умела читать мысли вампиров Рода и их спутниц, а также мысли обычных Homo sapiens. После смерти Конлана ее дар стал непредсказуемым, она потеряла над ним контроль. Его кровь сохраняла ее тело молодым на протяжении веков, и она взращивала и укрепляла ее талант.
  Уже несколько раз в этот вечер она внезапно и невольно получила мысленные комментарии в голову. В основном это была банальная болтовня и обычные разговоры о скучных коктейльных вечеринках. Но даже несколько менее приятных мыслей пришли к ней, как острые стрелы.
  "Этого бы не случилось, если бы Конлан остался в Шотландии, где он должен быть. Он не должен был брать в качестве Подруги иностранку."
  Даника невольно подняла подбородок и шагнула глубже в толпу мирных жителей в Темной Гавани. Вы должны на нее пялиться. Как она отнесется к этим молчаливым обвинениям и подозрениям? Вы должны смотреть, как будто Даника с Марса. Она была здесь посторонней, но Даника никогда не имела ничего общего с признанием других. И признание горцев не требовалось ей дважды.
  Она шла неторопливо и с поднятой головой посреди собравшихся гостей. Теперь она также поймала бормотание разговоров, которые смешались с натиском неконтролируемого ментального вклада. Вскоре Даника едва могла различить, какие слова были произнесены вслух, а какие были только мыслями, которые только она могла слышать в своей голове. Кто-то злился на его неудобную одежду, женщины строили планы на праздники. Все это было омрачено жаркими спорами о политике Рода и плохой экономической ситуации в человеческом мире. В некоторых частях мира, даже для людей-вампиров, это выглядело экономически не особенно радужно.
  Голова Даники ревела от двойного ментального ворчания. Наконец она достигла другой стороны зала. Немного свежего воздуха пойдет ей на пользу. Она направилась к стеклянной двери между занавесками, которая выходила на террасу.
  Когда она подошла ближе, она заметила несколько темных фигур снаружи, группу говорящих вампиров Рода. Они говорили тихо, и их низкие голоса были едва слышны через стекло. Один из них упомянул живой груз, который давно должен был прибыть в эдинбургский аэропорт - дорогие товары, которые, очевидно, требовали осмотрительности. Инстинкты Даники сразу же пробудились, покалывание побежало по ее позвоночнику, и она перестала двигаться. На следующий вопрос она остановилась перед дверью патио.
  - В доставке есть что-нибудь ... экзотическое?
  - Может быть, - ответил шепотом в надменной интонации. - Я просто говорю, предложи то, что нужно. Есть что-то для каждого аппетита.
  Низкий заговорщический смех был слышен от группы вампиров. Они продолжали говорить, но их голоса смягчились, так что Даника больше не мог понять. Она заставила себя подойти еще ближе к стеклянной двери, делая вид, что была полностью очарована ужасной картиной рядом с ней на стене.
  " Не совсем хороший английский способ подслушивать иностранные разговоры."
  Эта мысль возникла из ниоткуда в ее голове. Она чувствовалась жесткой и густой, как сироп, и она почти слышала раскатистый шотландский "Р".
  "Ты играешь с огнем, девочка."
  Разве она не слышала этот темный голос с широким диалектом раньше? И что еще более важно, по-видимому, владелец голоса знал о ее даре - он знал ее?
  Даника оглянулась и осмотрела толпу и маленькие группы, которые образовались на краю зала, чтобы найти знакомые лица. Но кроме двоюродных братьев Конлана и их спутниц, она никого здесь не знала.
  И все же она была уверена: она слышала этот саркастический голос на медленном диалекте Хайленда раньше. Группа вампиров Рода на террасе пришла в голову, и она задалась вопросом что, если...
  В этот момент стеклянная дверь открылась, и четыре вампира вошли в виллу. Даника быстро сделала несколько шагов в сторону, но было уже поздно. Она не могла притворяться, что не была у двери несколько минут.
  Лидер группы сразу же направил на нее свои холодные серые глаза. На нем был смокинг от Armani, идеальная одежда для этого случая, а его черные волосы были искусно причесаны со лба. Он подошел к ней с тонкой улыбкой.
  - Кто у нас здесь? - Несмотря на непреодолимое самодовольное очарование, Даника узнала высокомерный голос, который она услышала снаружи во внутреннем дворике. Компаньоны этого человека исчезли в толпе, только один - мускулистый с широкими плечами и зловещим, опасным выражением на лице - остался. - Я чуть не ушел, не познакомившись с такой красивой женщиной.
  Даника не ответила. Она не была впечатлена, и она также была занята, получая лучшее представление о вампире Рода позади человека; был ли он телохранителем или купленным головорезом, она не могла узнать. Он был высок и внушительно сложен, и под своим консервативным костюмом из серо-черной шерсти он носил больше, чем просто огнестрельное оружие. Его глаза наполовину были скрыты свободной прядью каштановых волос. Тем не менее, Даника мог разглядеть неприятный шрам от ножа на одной из его бородатых щек, на переносице обнаружилось возвышение, очевидно, от плохо зажившего перелома. Когда она смотрела на него, он все больше и больше искривлял свой изящно изогнутый рот, прижимая губы к подбородку.
  Что-то глубоко зашевелилось в венах Даники. Лицо было не знакомо совсем, но это мрачное движение вокруг рта ...
  Она знала этот темный взгляд. Или все-таки нет?
  - Меня зовут Рейвер, - саркастически сказал вампир. Его скользкий вид вызвал мурашки по коже у Даники. Он опустил взгляд вниз и поднял брови, заметив алый пояс вокруг ее бедер. - И ты, должно быть, вдова Макконн. Очень жаль твоего мужа. Он был вовлечен в опасное дело.
  Даника вздрогнула, когда он упомянул ее мертвого спутника. И она могла поклясться, что увидела вспышку реакции в угрожающем компаньоне Рейвера.
  - Конлан верил в то, за что он умер. Опасен он или нет, ему было все равно. Он всегда с честью служил Ордену.
  Вампир склонил голову, смутно согласившись жестом.
  - Конечно. Мои искренние соболезнования в связи с вашей утратой.
  Она могла бы почти поверить ему, если бы не мерзкий блеск в его глазах.
  - Меня не интересуют ваши соболезнования. Если вы извините меня сейчас...
  Она обернулась и хотела уйти, но он схватил ее крепко за руку. Даника услышала рычание за ее спиной, но она не могла понять, было ли это от Рейвера или телохранителя позади него. Тело телохранителя напряглось, он был в полной боевой готовности. Казалось, он почти вибрировал от угрозы, которую он испустил.
  - Вы не рубите слова. Ладно, первобытные воины Ордена могут найти это привлекательным для женщины. Но вы далеко от Бостона. Еще немного вежливости заставит Вас выглядеть лучше.
  Даника посмотрела на длинные пальцы, которые лежали вокруг ее запястья, как змеевидные тиски. Вампир не ослабил хватку. Его телохранитель двинулся вперед, как будто он хотел встать между ними. Но Даника не позволит тому или иному парню запугать ее.
  - Отпустите меня.
  Сальная улыбка Рейвера превратилась в тонкую улыбку.
  - У нас почти не было возможности познакомиться друг с другом. Останьтесь. Я настаиваю на этом.
  - Я сказала, отпустите.
  Он крепко сжал ее запястье, и она ударила его по лицу открытой рукой. Резкий хлопок эхом разнесся по залу.
  Все присутствующие замерли.
  Никто больше не танцевал, звуки оркестра стихли, было совершенно тихо. Разговоры прервались в середине предложения, головы повернулись к ним. Все смотрели на Данику и вампира, который кипел от подавленной ярости. Если бы телохранитель не выстроился как защитная стена между ними, он наверняка нанес бы ответный удар.
  - Даника! - Эмма бросилась к ней с другой стороны комнаты с Джеймсом. Они смотрели на нее в ужасе, как будто Даника была ребенком, который тыкал тростью в гнезде змеи. - Даника, что ты наделала?
  - Доставь мою машину, - прошипел Рейвер своему телохранителю. Было очевидно, насколько он зол. Его глаза горели янтарем, зрачки сузились до щелей. Он обнажил губы, открыв свои мерцающие острые как бритва клыки. - Спектакль окончен. Я ухожу.
  - Мистер Рейвер, - сказал Джеймс, явно нервничая. - Мне очень жаль, что этот ... инцидент произошел. Прошу прощения за поведение нашей кузины. Она конечно не намеренно ...
  - Нет, - сказала Даника. - Вы не должны извиняться за меня. Я очень хорошо умею говорить за себя. И если бы здесь было уместно оправдание, я бы это сделала.
  Телохранитель Рейвера проворчал мягкое проклятие в бороду. Глаза его босса только светились сильнее.
  - Машина, Брандогге. Сделай это.
  Большой вампир ушел, чтобы выполнить команду. Рейвер посмотрел на Данику, она почувствовала себя почти голой под его унижающим взглядом.
  - Я могу только надеяться, что грубые манеры, которых вы набрались в Америке, немного потеряются, пока вы находитесь в Шотландии, вдова Макконн. Ради вас я надеюсь на это.
  Она хотела сказать ему, где он мог оставить свое наглое замечание, но родственники Конлана оттащили ее, чтобы Рейвер мог покинуть вечеринку без очередного скандала.
  ***
  Бран направил черный Rolls Royce Рейвера к передней части Темной гавани и припарковал лимузин на мощеной полукруглой дороге перед входом. Его руки за рулем вздрагивали, пульс пульсировал в ушах. Звонили его внутренние сигнальные колокола, и он должен был как можно быстрее вернуться в комнату, чтобы убедиться, что противостояние между его боссом и овдовевшей Подругой не обострилось дальше.
  Ему не нужно беспокоиться о Рейвере. Его репутация была достаточно защитой от сплетен и болтовни, которую его общественное разоблачение тянуло бы за собой перед глазами всех гостей вечеринки неизбежно. Завтра все это уже будет забыто, или, по крайней мере, быстро скрыто под ковром. Немногие вампиры Рода в Шотландии не знали, что значит привлечь гнев самого странного жителя Эдинбурга.
  Всякий раз, когда у Рейвера возникали какие-либо проблемы, большинство из них быстро решались сами. Человек соответствовал своему имени - в шотландском смысле воров скота называли рейвером - и он обычно брал все, что хотел. Никто не посмел отказать ему в чем-либо, и никто не встал на его пути. Если с групными взятками и незаконными одолжениями ничего нельзя было сделать, то Рейвер также любил прибегать к менее цивилизованным методам отстаивания своих интересов.
  Что бы сделал Рейвер, если бы заподозрил, что его личный разговор был подслушан давним союзником Ордена сегодня вечером?
  Бран хорошо это представлял. Достаточно плохо, что она ударила по его эго и ударила его в разгар хорошо посещаемой вечеринки. Рейверу не разрешили узнать, что она узнала о его нынешнем бизнесе. Бран точно знал, как его босс заставляет замолчать людей, которые могут причинить ему вред.
  Он ненавидел этого проклятого ублюдка. Когда Рейвер вышел из виллы и направился к ожидающему автомобилю, Бран выстрелил свою ненависть к парню, пылающую в его жилах. Янтарное пламя лизнуло край его зрения. Только с трудом он мог подавить свое отвращение и контролировать свои черты лица. Но к тому времени, когда другой вампир из Рода открыл дверцу машины и скользнул на заднее сиденье, Бран снова выглядел совершенно спокойным, надевая маску профессионального телохранителя и шофера.
  Рейвер хлопнул дверью машины.
  - Эта высокомерная сучка не помешает мне еще раз. Было бы жаль красивое лицо. Но она просто кричит, что кто-то пытается ее поймать.
  Бран хмыкнул и посмотрел в зеркало заднего вида прищуренными глазами.
  - Куда едем, босс?
  - В клуб, - прорычал Рейвер. Но в этот момент дверь виллы открылась, и вышла высокая блондинка, рядом с ней связанная кровью пара, что вскочила в помещение. Рейвер следил за тремя, приближавшимися к парку роскошных автомобилей, припаркованных на краю широкой дороги. - Да, эта женщина нуждается в сильной руке.
  Он тихо и тихо рассмеялся, и пальцы Брайана сжимали железный руль. Он хотел бы просто развернуться и врезать парню в пуленепробиваемое окно.
  Но он должен был сохранять спокойствие и продолжать играть свою роль. Нелегко было завоевать доверие Рейвера. Теперь, когда он зашел так далеко, он не мог снова рисковать всем.
  Бран нажал на педаль газа, и Rolls Royce начал двигаться. Рейвер устроился удобно в кожаном кресле.
  - Я терпеть не могу одного, что женщины, суют свой нос в вещи, которые не являются их делом. Конечно, не те, кто считает, что они лучше. - Его торжественный взгляд встретил с глазами Брана в зеркале заднего вида. - Узнайте, что случилось с вдовой этого ордена. Мне нужен отчет обо всем, что вы можете о них узнать.
  Бран послушно кивнул, затем снова посмотрел на ночную улицу.
  Он уже много знал об этой женщине.
  Но это было давно, много веков назад. То, что он знал, пришло из другого времени, когда он был другим человеком.
  Со времени, когда прекрасная Подруга по Крови из Дании отдала свое сердце своему лучшему другу Конлану из клана Макконн.
  
  Глава 2.
  
  Даника пошла на вечеринку не для того, чтобы завести новых друзей. Однако она не ожидала, что пойдет прямо к страшному гангстерскому боссу племени в Эдинбурге.
  Не то чтобы ее спор с Рейвер прошлой ночью был плохим. После возвращения домой с вечеринки в Темной Гавани Эмма и Джеймс хотели, чтобы она поняла, какой плохой парень этот Рейвер. Очевидно, он начал свое грязное дело несколько сотен лет назад на болотах северной Шотландии, и у него был меч, скот, земля и верные подчиненные. Сегодня он пользовался репутацией человека, которому мало кто мешал. Он мог делать все, что хотел, и покупать эту свободу за взятки и личные одолжения.
  Даника злилась на парня, ей не было страшно. И она не могла забыть тревожный разговор, который она услышала. Живой груз, который должен прибыть со дня на день. Прошептанные пожелания экзотических предложений, которые разожгут голод похотливых друзей Рейвера и принесут большую прибыль. Уже на спектакле Даника похолодела за спиной.
  Торговля людьми была запрещена в соответствии с Законом о племенах, но Рейвер не был первым вампиром, который имел дело с людьми, как если бы они были немногим больше, чем скот, ведущий к бойне. Торговцы людьми считались низшей нацией племенного общества. Такие уличные магазины обычно не могли долго оставаться в бизнесе.
  Но что, если кто-то с властью и отношениями Рейвера придумал идею справиться со страданиями и смертью смертных? Сколько невинных жизней он украл бы и уничтожил, прежде чем кто-нибудь осмелится остановить его?
  Именно эта тревожная мысль заставила Данику взять трубку на следующее утро в эдинбургской кофейне. Она набрала зашифрованный номер в США, пока пила капучино в одиночестве.
  - Гидеон, это Даника, - поприветствовала она воина Рода, который ответил на другом конце линии в Бостоне.
  - Привет, - ответил он. У британского вампира был электронный командный центр ордена. - У тебя все хорошо? Вам что-то нужно? Ты в порядке в Дании?
  Обычно Гидеон всегда чувствовался ироничным, но сегодня он показался Данике отчужденным, и его голос звучал странно напряженным.
  - Я в порядке, - сказала она. - Здесь все хорошо. И я в Шотландии. Я хотел провести отпуск с Коннором здесь, в Эдинбурге.
  - Ах, это хорошо. - Он выдохнул, и Даника почувствовал его облегчение. - Как поживает маленький парень?
  Она невольно улыбнулась при мысли о своем маленьком сыне, который сегодня утром остался в гостевом доме с Эммой, позволив ей заниматься в городе тем, что можно было сделать только днем. Ее сын был племенным вампиром, и для него и всех представителей его вида солнечный свет представлял смертельную опасность.
  - У Коннора все хорошо. Он невероятно быстро растет, вы удивитесь, какой он уже высокий. И он весь в своего отца. Спокойный и добродушный. Я так рада, что он у меня есть.
  - Рад, что ты в порядке. - Воин сделал паузу, и в воздухе возник вопрос. - Но ты звонишь из-за чего-то другого, не так ли?
  - Да, - сказала она. Когда в кафе появился новый поток клиентов, Даника встала со своего стола и вышла на улицу, где не все могли услышать ее разговор. - Что вы знаете о вампире по имени Рейвер из Эдинбурга?
  - Подожди, я посмотрю в IID. - На заднем плане послышался щелчок клавиатуры, когда Гидеон вошел в Международную базу данных идентификации Рода. - Его данные мало что дают. Видимо, он появился где-то в начале 18 века. Он владеет несколькими поместьями в Нагорье и несколькими магазинами в Эдинбурге и его окрестностях.
  - Что это за дела? - Она пересекла улицу и подошла к машине, которую родственники Конлана одолжили ей на весь день. - Есть ли что-нибудь бросающиеся в глаза?
  - Импортно-экспортные магазины, несколько антикварных магазинов. И частный джентльменский клуб на Южном мосту. Похоже, этот клуб зарегистрирован на свое имя уже полтора столетия.
  Южный мост. Даника знала окрестности, район в Старом городе, который был печально известным, но сегодня был полон туристических магазинов и пабов. Это было всего в нескольких кварталах. Даника села в машину и завела двигатель.
  - Можешь ли ты дать мне название и адрес клуба, Гидеон?
  В ответ он молчал дольше, чем нужно. Затем он сказал:
  - Что на самом деле происходит, Даника? Скажи мне, что происходит?
  Она рассказала ему о вчерашнем споре на вечеринке, а также передала обрывки разговора на террасе, которую она услышала.
  - Я не уверена, но я думаю, что они имели в виду живой груз, Гидеон.
  - Христос, - прорычал воин на другом конце линии. - А ты была рядом с этим парнем и разговаривала с ним? Конечно, мне не нужно говорить тебе, что Конлан подумает об этом.
  - Кон мертв. И я в порядке. Я просто хочу, чтобы ты и остальная часть Ордена знали.
  - Это было правильно, что ты позвонила мне, - сказал он. - Но теперь сделай нам всем одолжение и держись подальше от этого. Мы более внимательно посмотрим на этого Рейвера. И не говори ни с кем об этом - даже с агентством. Черт, особенно с ними. То, как идут дела, мы должны полагать, что никому нельзя доверять.
  - Так плохо?
  - Честно говоря, я не знаю, может ли это быть еще хуже. - Необычайно серьезный тон в голосе Гидеона получил еще более темный звук. Хотя Даника долгое время не была в Ордене и, следовательно, ничего не знала о повседневной жизни в штабе, она никогда не разрывала связь со своими старыми друзьями, и знала, что орден недавно был вовлечен в борьбу с могущественным врагом по имени Драгос. То, что Гидеон не смог отмахнуться от этой миссии, даже не для того, чтобы ее успокоить, могло означать только одно: ситуация была серьезной. - Координаты штаб-квартиры были преданы, - сказал он, - и мы отчаянно ищем временную штаб-квартиру для нашего штаба. Но со вчерашнего дня переезд стал еще более сложным, потому что ребенок Данте и Тесс родился слишком рано.
  Даника была рада за Данте, а также за его представителя Рода, которого она еще не встретила. Но она сама была в Ордене долгое время. Она знала, что новорожденный был благословением и бременем для группы воинов, которые боролись за лучший мир - а иногда и погибали за него.
  - И как будто этого не достаточно, - продолжал Гидеон. - теперь исчез и один из наших людей. Не в самоволке. Чейз просто ушел пару ночей назад. Как он себя вел в последнее время, он, вероятно, поддался жажде крови. По крайней мере, этого мы боимся.
  - Прости, - она никогда не думала, что именно Чейз, самый непреклонный из всех воинов, который всегда строго соблюдал племенные законы в соответствии с учебником, однажды станет жертвой неизлечимой кровожадности. Данике было жаль, что она вообще беспокоила Гидеона своими подозрениями в отношении маленького мошенника, как Рейверу. У Ордена были дела поважнее. - Хотела бы я быть с тобой, Гидеон. Я хочу сделать больше, быть полезной для вас.
  - Не беспокойся о нас. Позаботься о себе и о ребенке, понимаешь? - Она услышала, как он печатает на клавиатуре в технической лаборатории. - Должен ли я отправить кого-то? Райхен находится на миссии в Европе, но все, что тебе нужно сделать, это сказать, и Лукан благополучно доставит его в Шотландию ...
  - Нет, нет, - она свернула с булыжной мостовой на Хай-стрит и медленно проехала мимо кучи викторианских кирпичных домов и современных витринных фасадов вдоль Южного моста. - В этом нет необходимости, Гидеон. Я справлюсь сама. Вообще-то, я не должна была беспокоить тебя этим.
  - Это не было беспокойством, Даника. Ты одна из нас, и всегда будешь. Это так для всех нас.
  - Спасибо, - ответила она. Эта мысль принесла ей счастье. - Мне пора.
  - Держись подальше от всего, что может быть опасно, - серьезно предупредил он. - И немедленно свяжись с нами, если тебе что-то понадобится. Хорошо?
  - Да. Я сделаю. - Она попрощалась и закрыла телефон. Именно тогда голос машины объявил, что она достигла пункта назначения.
  Гидеон не сказал ей адрес клуба, но благодаря ее таланту к экстрасенсорному восприятию она прочитала его мысли, как открытую книгу. На здании не было никаких признаков Клуба Рейвера, только кроваво-красная дверь с медным молотком в форме волчьей головы.
  Даника припарковала машину на боковой улице, затем пошла назад, чтобы поближе взглянуть на клуб. Ей пришла в голову мысль, что входить в эту дверь небезопасно, но она уже осторожно толкнула защелку из холодного металла.
  Здание не было заперто. Странно. Но, может быть, случайные ходоки были частью клиентуры Рейвера в течение дня. Она открыла тяжелую дверь и вошла в мрачное фойе. Окна были закрыты изнутри ставнями, чтобы дневной свет не проник. Когда Даника закрыла за собой дверь, она стояла в мягком свете рифленой настенной лампы. Это было единственное освещение. Звонить кому-то в сумерках было бессмысленно, если кто-то вообще был здесь. Даника просто хотела осмотреться. Возможно, она нашла что-то, что подтвердило или опровергло ее предположения о бизнесе Рейвера.
  Она пересекла фойе несколькими шагами и попыталась открыть дверь на задней стене. Она была закрыта, даже заблокирована. Другая дверь, казалось, вела к лестничной клетке, но она также была заперта. Оглянулась за себя чтобы коротко осмотреться.
  Даника глубоко вздохнула с облегчением, услышав шум где-то внутри здания.
  Кто-то или что-то двигалось там. Она была не одна в клубе.
  Она повернулась и бросилась к входной двери. Но она оказалась внезапно закрыта. Даника встряхнула и порвала защелку, но она не сдвинулась ни на миллиметр, что бы она ни делала.
  - Черт!
  - Что вы здесь делаете?
  Даника вздрогнула и обернулась.
  Он стоял перед ней.
  Не Рейвер, а его страшный телохранитель с запутанными каштановыми волосами и ужасно израненным лицом. Темный костюм и оружие исчезли. Босой и одетый только в свободные джинсы, он стоял перед ней и выглядел так, словно только что выполз из кровати. Вид его мускулистой груди и сильных рук шокировал ее. Сложные луки и расцветы его дермоглифов простирались по всей его верхней части тела и широким плечам. Когда он приблизился, цвет генетического рисунка кожи Рода изменился и потемнел от золотисто-коричневого цвета его кожи до более темных тонов, которые ясно указывали на то, что он не был доволен ее присутствием.
  Его длинные волосы достигли его глаз. Но Данике не нужно было видеть его прищуренные глаза, она также знала, что он ее фиксирует, и злиться каждую секунду. Злой и опасный. Она отвела взгляд от него, с тревогой глядя за собой на закрытую дверь.
  - Тебе здесь не место, девочка.
  Возможно, это было потому, что она не смотрела на него в данный момент, но когда он говорил - обращаясь к ней на своем шотландском диалекте как девочка, - она поняла, что знает этот бархатно-грубый голос. Она услышала этот голос в своей голове на вечеринке, когда он послал порицательную мысль, когда она услышала Рейвера. И все же он не предал ее, хотя у него были все возможности сделать это.
  И в нем было что-то еще, что казалось ей знакомым. Что-то, что говорило с ней из далекого, но, несомненно, реального места.
  Она снова оглядела его и попыталась разглядеть мужчину за бородатым подбородком и лицо, покрытое шрамами, скрывающееся за густой гривой.
  - Разве мы не знаем друг друга?
  - Нет.
  Его короткого ответа должно было быть достаточно, чтобы ответить ей. Но вместо этого она посмотрела на него более внимательно. Она смотрела ему в лицо, пытаясь понять, что ее инстинкты хотели ей сказать.
  - Мал?
  Он сжал губы, жесткая линия, которую невозможно было прочитать.
  - Меня зовут Браннок.
  Она не поверила ему ни на секунду, он так сильно прожог ее своим мрачным и недружелюбным взглядом.
  - Браннок, а что дальше? - Он не ответил, а Даника попыталась иначе. - Рейвер назвал тебя Брандогге прошлой ночью. Это ты, его личный сторож?
  - Если ему это нужно, - он сделал еще один шаг вперед и подтолкнул ее к двери своим большим мускулистым телом. С каждым слогом, который он произносил, его шотландский акцент становился все сильнее. - Вы не должны были появляться здесь. Это было очень неразумно с вашей стороны. Вы вошли в клуб без разрешения, и мой босс не терпит злоумышленников на его территории.
  Он подошел еще ближе, и воздух в комнате, казалось, иссяк. Он излучал тепло, опасность и темную угрозу, словно шторм, пытающийся заставить Данику повернуть назад. Но она держала его шипящий взгляд, хотя они были всего в нескольких дюймах друг от друга.
  - Каким бизнесом здесь занимается мистер Рейвер?
  Он ничего не сказал, вместо этого он подошел к ней ближе. Его серо-голубые металлические глаза вспыхнули между прядями волос, которые падали ему на лицо.
  - У Рейвера здесь клуб крови. - Это больше не был вопрос. Подозрения Даники стали холодной уверенностью, которая лежала как лед в ее животе. - Вы знаете это, и все же вы работаете на него? Как вы можете добровольно защищать такого парня, как Рейвер, и просто игнорировать то, как он зарабатывает свои грязные деньги?
  - Мы все принимаем наши собственные решения. И делаем то, что нужно.
  - И ты отдаешь свою честь за это? - сердито потребовала она. - Даже если это будет стоить твоей души?
  Он долго смотрел на нее. Затем защелка двери за ней с острым металлическим звоном. Даника подпрыгнула в шоке.
  - Возвращайся домой, где тебе место, девочка.
  Она не двигалась. В этот момент ей было все равно, знает ли она его или нет, или он был просто купленным сторожем маленького жулика, который имел дело с людьми. Даника глубоко презирала то, что символизировал Браннок - тот, кто знал, что несправедливость происходила, и просто отвернулся. В ней бушевала гневная ненависть.
  - Если вы думаете, что я не позволю этому случиться, вы сильно ошибаетесь. Я знаю, что ты здесь делаешь с невинными людьми, и я не собираюсь закрывать рот.
  Он прервал ее с рычанием.
  - Однако! Именно это ты и сделаешь.
  Внезапно Даника оказалась прижата к резной деревянной панели двери. Жар его тела горел на ее коже, на одежде, где бы он ни касался ее. Она чувствовала каждую мышцу, каждый контур его тела, его непоколебимую обнаженную грудь, его твердый железный плоский живот и невероятно сексуальный жар в его паху и между мускулистыми бедрами.
  - Вы заткнетесь, - коротко приказал он. Его полные губы оторвались от его клыков. Янтарный огонь пылал в его глазах, но в его диком взгляде было больше, чем гнев и угроза. Несмотря на суровость, она поняла, что за всем этим гневом была тревога. Тревога, которая почти граничит с отчаянием. - Ты ни слова не скажешь, Даника, никому. Ты меня понимаешь?
  Она смотрела на него с открытым ртом, когда она наконец поняла, откуда она его знает. Это было воспоминание из далекого времени - времени, когда она влюбилась в Конлана. Еще раньше, потому что она знала этого человека до Конлана. Однажды она почти отдала ему свое сердце, но она не сделала этого из страха, что он сломает ее. Он был крутым парнем даже тогда. Любовь к нему могла уничтожить женщину.
  - Боже мой, - прошептала она, касаясь его бородатого, покрытого шрамами лица. Он выглядел так хорошо, со смелыми, отличительными чертами. - Это действительно ты...
  Он сразу же схватил ее за руку, не позволяя ее пальцам скользить по его щеке более минуты. Желваки заходили вокруг его рта, и он слегка покачал головой. Даника не могла дышать. Как будто что-то сбило ее с ног и одновременно бросило ее высоко в воздух. Ее охватила волна эмоций, и она едва могла понять, что она видела перед собой. Что она чувствовала в тот момент.
  Она боролась со своей растерянностью, и в ней появилось обнадеживающее чувство облегчения. Человека, которого она знала, звали Малкольм МакБейн, он источал идеальный контроль. Холодным, почти механическим жестом, лишенным нежности, он поднес ее руку к ее талии и удерживал ее там.
  - Забудь, что ты слышала. Забудь о Рейвере. - Он отпустил ее, но его глаза все еще держали ее. - Забудь меня.
  Он потянулся через ее плечо и толкнул защелку на двери в клуб. Холодный, влажный декабрьский ветер проникал через отверстие. Дорожный шум доносился до уха Даники, и эта внезапное воспоминание о том, что произошло здесь и сегодня, вырвала ее из той сонливости, которую она почувствовала. Она в последний раз взглянула на лицо человека, которого она когда-то считала любимым другом, и который сегодня был хуже незнакомца.
  - Иди, - сказал он, отступая, чтобы освободить место для нее. В фойе прополз свет, и он удалился дальше.
  Даника искала слова, но ничего не нашла. Она повернулась и вышла, словно оглушенная, в повседневную суету улицы.
  
  Глава 3.
  
  - Босс хочет видеть тебя в офисе, Бран. Он не выглядит счастливым.
  Тейн также был сотрудником службы безопасности Рейвера. Вампир прислонился к дверному косяку комнаты Брана в клубе, наблюдая, как Бран чистил два своих "Глока-20". Его огромная фигура заполнила дверную раму. Тейн был высоким, мускулистым и сложенным как шкаф. Его широкие плечи и сильные руки почти разрывали ткань его темного костюма. Сегодня он завязал свои короткие волосы до плеч в короткую косу, так что его волосяная линия образовала конусообразную букву V. Он выглядел как ястреб с наклоненными бровями и прохладными зелеными глазами. Очевидно, он ждал, пока Бран закончит со своим оружием.
  На самом деле ему не нужно было чистить пистолеты вообще, они были в идеальном состоянии. Но после того, что произошло сегодня, он должен был держать руки занятыми, иначе было бы вполне возможно, что несколько человек почувствуют его кулак. Начиная с жопы, на которую он работал.
  Бран не торопился с оружием и нахмурился в направлении Тейна, когда собирал второй пистолет.
  - Скажи боссу, что я буду наверху через минуту.
  - Чтобы он мог застрелить посла за плохие новости? - Тейн усмехнулся, но в его хитром взгляде не было никакого чувства юмора. - Если у вас проблемы с мистером Рейвером, чувак, тогда, пожалуйста, связывайтесь с ним сами.
  Бран тщательно осмотрел два своих служебных оружия, затем сунул Глоки в кобуру, которую он надел на темно-серую рубашку.
  - У меня нет проблем с ним.
  - Ты знаешь это? - Тейн позволил вопросу повиснуть между ними в комнате.
  Хотя Бран работал на Рейвера полгода, он все еще не мог правильно оценить Тейна. Из других охранников он был тем, кто беспокоил Брана больше всего. Тейн был крут, умен и не уклонялся от насилия, если это было необходимо. Если кто-то здесь подозревал, почему Бран действительно работал на Рейвера, это был, безусловно, Тейн.
  Он встал. Его пиджак висел на спинке деревянного стула с другой стороны маленькой комнаты, и Бран подошел, чтобы одеться. Он чувствовал, что Тейн смотрит на него. Тщательно он завершил свой гангстерский наряд и мысленно подготовился к противостоянию с Рейвером.
  - Я не понимаю, как ты терпишь это, чувак, всегда здесь, в клубе, каждый день, - Тейн внимательно осмотрел его. - Разве у тебя нет дома? Нет родственников, у которыми ты можешь подлезать?
  Бран скучно посмотрел на узкую койку и несколько предметов мебели в комнате, в которой он жил с тех пор, как начал работать на Рейвера. Он пожал плечами.
  - Это место для сна. Мне больше не нужно.
  По крайней мере, не сейчас.
  Нет, пока он не достиг того, чего хотел - отомстить.
  После этого, возможно, он вернется в свой настоящий дом. Возможно, он найдет способ жить в пустом замке, где Рейвер оставил только смерть.
  Он прошел мимо Тейна в коридор.
  - Босс сказал, что он хочет от меня?
  - Нет. Я должен отправить тебя к нему. Вот и все. - Телохранитель скрестил руки на широкой груди. - Конечно, лучше для тебя, если тебе нечего скрывать.
  Бран не ответил на предупреждение. Длинными шагами он пересек клуб, мимо зала для участников и игровых столов. Несколько самых богатых клиентов Рейвера только что прибыли. Каждую ночь они занимались здесь бизнесом, долго обсуждали или, по собственному усмотрению, предавались разврату. Офис Рейвера находился на втором этаже, в роскошно обставленном люксе, который растянулся по всему этажу. Два вампира стояли на страже у двери. Они кивнули и позволили ему пройти без слов.
  Он вошел в офис. Рейвер стоял перед огромным монитором с плоским экраном с пультом в руке.
  - Вы хотели меня видеть.
  - Да. - Это было скорее рычание, чем устное слово. Рейвер обернулся и посмотрел на Брана неодобрительно. Его черты были жесткими. - Мне сказали, что около часа записи камер наблюдения сегодняшнего клуба непоправимо повреждены.
  - Правда? - Бран был удивлен. Но, конечно, именно он удалил отснятый материал из фойе сразу после появления Даники в клубе.
  Рейвер пробормотал что-то непонятное.
  - Что дает мне сторожевая собака в здании, если он не всегда знает, что здесь происходит? - С намеренно небрежным движением он положил пульт дистанционного управления на стол. Спокойствие Рейвера было поддельным, и Бран не доверял ему ни секунды. - Что-нибудь необычное случилось сегодня, Брандогге?
  При оскорбительном прозвище Бран невольно сжал кулаки, но взял себя в руки. Рейвер хотел проверить его и намеренно дразнил, чтобы заставить его из оговорится.
  - У нас был посетитель сегодня днем, - сказал он. Ложь была бессмысленной. Возможно, Рейвер уже знал о появлении Даники и просто хотел проверить его лояльность. - Женщина с вечеринки прошлой ночью.
  - Даника Макконн. - Когда Рейвер произнес имя, пульс Бранса поднялся от ненависти. Он должен был приложить усилие, чтобы его черты лица не дрогнули и не выдали его. - Я провел некоторые исследования сам после того, как Тейну удалось сделать резервную копию лобби. Хотели бы вы увидеть ее?
  Бран слегка покачал головой. Очевидно, Рейвер хотел испытать его. И Тейн знал, и позволил ему попасть в ловушку без предупреждения. Хуже всего то, что визит Даники в клуб Рейвера только усилил его интерес к ней.
  - Очевидно, эта навязчивая сука только что закончила каникулы в Шотландии. Она живет в маленьком гостевом доме у реки, на земле Макконна.
  Черт. Он знал, где Даника и как он мог добраться до нее. Рейвер был беспощадным ублюдком. В его руках такие детали были не просто опасными.
  - Вопрос в том, почему она здесь шпионит? Клуб, где я занимаюсь бизнесом?
  Бран отмахнулся от вопроса.
  - Она не сказала, что она хотела здесь. Но вы видели записи. Она не зашла далеко. И она не скоро появится снова. Поскольку я остался с ней, я не думаю, что она доставит вам больше хлопот.
  - Нет, - сказал Рейвер слишком быстро. - Нет, конечно, нет. Я уже позаботился об этом.
  Как будто вся кровь вышла из мозга и осталась только ледяная холодность. Он стоял перед безразличным взглядом своего босса и приложил все усилия, чтобы он не заметил страха, охватившего его.
  - Вы уже позаботились об этом, сэр?
  Рейвер кивнул.
  - Несколько минут назад я отправил нескольких мужчин на землю Макконн, чтобы позаботиться о женщине. Я уверен, что вы можете убедить ее держаться подальше от моего бизнеса. К сожалению, Эдинбург - довольно опасное место для упрямых женщин.
  - Кого вы послали? - Слова застряли в горле Брана. Парализованный, он ждал ответа Рейвера.
  - Керр и Паккард.
  Два из самых жестоких головорезов. Тейн и несколько других племенных вампиров, служивших Рейверу, были по-своему опасны. Но он использовал Керра и Паккарда только для худших работ. Они были сокрушителями костей в конюшне Рейвера, и он отослал их, только если хотел кровавой силой убедиться, что его послание достигло адресата.
  Бран не хотел ничего больше, чем, наконец, разорвать ему горло прямо сейчас. Но если он сейчас убьет Рейвера, он не сможет остановить Данику от попадания в руки двух головорезов. Позже будет достаточно времени, чтобы убить Рейвера - и тогда Бран, наконец, отомстит ему, как он планировал в течение нескольких месяцев.
  Все, что имело значение сейчас, это Даника. Он должен был пойти к ней. И прежде чем Керр и Паккард могли сделать с ней что-то плохое.
  Бран прочистил горло, чтобы избавиться от ледяного узла, который образовался в его горле.
  - Я нужен вам для чего-нибудь еще...?
  - Нет, - сказал Рейвер непринужденным тоном, который ничего не выдавал из того факта, что он, вероятно, только что вынес смертный приговор невинной женщине. - Это все пока, Брандогге. Я позвоню тебе, если ты мне снова понадобишься сегодня.
  Бран склонил голову и покинул кабинет. Он спустился вниз и пересек клуб, который был теперь заполнен. Каждый спокойный шаг проверял его самообладание.
  Он должен был уйти отсюда. Он должен был пойти к Данике как можно скорее. Черт, он, наверное, уже опоздал.
  Бран покинул зал для участников и прошел за угол в пустой коридор. Он сразу ускорил темп. При мысли о том, что Рейвер угрожает кому-то, близкому его сердцу, его живот сжался от беспокойства и гнева. Он не мог сдержать проклятие, которое было на его губах, и у него кончились уловки.
  - У босса не получилось, да?
  Бран остановился и бросил хмурый взгляд через плечо. Тейн стоял позади него, массивное плечо прислонилось к стене, его ноги небрежно скрещены в кожаных сапогах. Можно было бы подумать, что ему скучно, если бы не блеск в его ярких глазах. Тейн что-то почувствовал.
  - Что-то пошло не так с видеозаписью с полудня. Но я полагаю, ты уже знаешь, - коротко сказал Бран. Он мог только надеяться, что Тейн сохранит свою обеспокоенность и ярость из-за разочарования в связи с натиском, который Бран получил от босса. Затем он вспомнил, что атака часто была лучшей защитой. - Большое спасибо. Мог бы сразу сказать, что босс хочет меня задушить.
  - Это не мое дело. И мне не нужно тебе ничего говорить, - ответил Тейн. - Ты идешь в диспетчерскую и смотришь записи?
  - Да. - Бран кивнул. На пути к диспетчерской была задняя дверь, ведущая на улицу.
  Тейн оттолкнулся от стены и подошел к нему.
  - Я пойду вместе с тобой.
  Бран презрительно зарычал.
  - Ты действительно достаточно помог мне на сегодняшний день, не так ли? Почему бы тебе не сделать что-нибудь полезное для разнообразия и не отправить пару девушек к боссу? Я хочу, чтобы ты хорошо о нем позаботился, чтобы у него поднялось настроение. Выберите лучшие, которые хорошо дуют. Если он занят, он может оставить нас в покое сегодня вечером.
  Тейн посмотрел на него. На его лице не было никаких эмоций.
  - Хорошо, Бран. Делай то, что не умеешь. Я позабочусь о мистере Рейвере.
  Брану, наверное, следовало бы прислушаться к странному ответу, но он был сосредоточен на одном: Данике. Он спустился вниз в диспетчерскую клуба. Когда он подошел к задней двери, он кратко оглянулся. Коридор был пуст. Тейн исчез.
  Бран распахнул дверь и вышел на улицу в холодную зиму. Было слишком опасно взять машину из автопарка Рейвера и надеяться, что никто его не услышит. Но он был вампиром Рода. Он был быстрее, чем любая другая машина.
  Бран призвал силы, которые даны ему его сверхъестественными генами, и исчез, как молния в ночное время.
  
  Глава 4.
  
  Даника встала с кресла-качалки и осторожно положила спящего Коннора в гнездо одеял в кроватке. Она не хотела его будить. Во сне, когда его кормили на груди из запястье, его лицо было невинно, как у маленького ангела. Она наслаждалась этими интимными моментами со своим ребенком.
  Долгое время она смотрела на маленький сверток в миниатюрной колыбели. Это зрелище позволило легко забыть, каким диким и неукротимым будет Коннор. Каким смелым и храбрым сделала его благородная кровь Рода его отца. Через несколько лет, в пять или шесть лет, он уже будет достаточно взрослым, чтобы охотиться на свою жертву. Всего лишь десять лет спустя Коннор будет взрослым, смертельно опасным вампиром, готовым оставить свой след в мире. Выберет ли он гражданскую жизнь и будет искать Подругу по Крови, которая даст ему сыновей и века доверительной, мирной семейной жизни? Или он пойдет по стопам своего отца и поставит себя на службу более серьезному делу?
  В глубине души Даника знала ответ на эти вопросы, хотя ей было трудно принять их. Но каждый раз, когда Коннор сжимал пальцы маленьким кулаком и смотрел на нее из своих детских глаз с очень знающим, непостижимым взглядом, который не позволил бы матери спать спокойно, она знала: ее сын однажды выберет жизнь воина, как и его отец.
  Сама мысль, что однажды она может потерять его, почти сводила ее с ума.
  Даника поцеловала мягкие волосы Коннора и позволила ему спать. Она взяла свою чашку со стола рядом с креслом-качалкой, выключила настольную лампу и вышла из комнаты, в последний раз посмотрев на своего милого ребенка. Она тихо прижала снаружи дверь в замок.
  Еще до того, как она обернулась, она почувствовала это: она с Коннором были уже не одни.
  - Мне нравится домик, - сказал один из двух вампиров, стоящих посреди жилой зоны коттеджа. - Довольно уютно, ты не согласен, Керр?
  - И в такой изоляции, - прошептал его собеседник с садистской усмешкой, которая была более угрожающей, чем просто насилие.
  Руки Даники сжались вокруг чашки. Вопрос не в том, как они вошли. Вампиры Рода могли пройти через запертые двери простым умственным усилием, если они хотели чего-то, что было на другой стороне. Тающий снег стекал с сапог двух головорезов, которые стояли перед ней мрачно и угрожающе. Не было никаких сомнений, откуда они взялись.
  Рейвер.
  Не в первый раз Даника пожалела, что пошла в клуб этого парня. Обнаружение того, что кто-то, кого она когда-то знала - кого-то, кого она когда-то любила, - работал сегодня на отвратительную организацию Рейвера, все еще оставалось у нее в голове. Малкольм МакБэйн сменил имя и по какой-то причине скрыл свою настоящую личность. Но он не мог обмануть Данику. Это было, несмотря на шрамы на его лице, которые раньше были так привлекательны. Но только то, что она узнала его имя и лицо, не означало, что она могла доверять человеку, который стал Мал.
  Даника, стоя спиной к двери, с двумя жестокими злоумышленниками перед ней, подумала, послал ли Рейвер лично их или его верный сторожевой пес в клубе, который так яростно требовал ее молчания. Даника дрожала, вспоминая холодный гнев в его глазах.
  - Чего вы хотите? - спросила она, поднимая подбородок, хотя у нее почти подломились колени.
  - Мистер Рейвер отправил нас. Мы должны заглянуть к вам, - сказал тот, кого другой назвал Керр. Его лапы были в черных кожаных перчатках, и казалось, что они могут легко раздавить ее череп. - Он дает вам знать, что шторм движется к вам. Он считает, что лучше, если вы уйдете отсюда как можно скорее.
  - Что ты не заговоришь. - Двое подошли к ней, и Даника медленно отошла от двери, за которой спал Коннор. Что бы парни ни делали с ней, она не хотела, чтобы они обыскали этот крошечный домик.
  - Мистер Рейвер думает, что вы достаточно долго наслаждались эдинбургским гостеприимством. Здесь будет довольно неудобно для вас в ближайшее время. - Когда Керр заговорил, другой бандит отошел на несколько шагов в сторону, чтобы он мог отрезать ей путь одним движением, если она осмелится сбежать. - Мой деловой партнер мистер Паккард и я здесь, чтобы помочь вам. Если вы добровольно пойдете с нами, тогда ситуация будет решена без особых усилий.
  - И гораздо менее болезненно, - добавил второй вампир со злой усмешкой, показывая свои острые белые клыки.
  Их головы были наполнены зловещими, ужасными планами и такими жестокими методами пыток, что Даника едва не задохнулась, когда они приблизились к ней. Даже без ее сверхъестественного таланта она знала, что вряд ли переживет ночь с ними. Она могла бы пойти с ними добровольно и поклясться, что больше никогда не упомянет имя Рейвер в жизни - тем не менее, маленькая поездка закончится ее смертью.
  Мысль о том, что Коннор может потерять свою мать или, что еще хуже, пострадать в ужасной ситуации с ней, была больше, чем могла вынести Даника. Она бросила тяжелую кружку в лоб Паккарду и, пока он отвлекся от ее атаки, убежала.
  Дверь кухни была всего в нескольких шагах, но Керр схватил ее и крепко сжал. Его пальцы впились в ее плоть, и она попыталась вырваться, но он толкнул ее к маленькой плите. Даника вскрикнула от боли, когда ее голова ударилась об острый край. Она размахивала руками, искала опору на кухне и отчаянно пыталась сопротивляться нападавшему.
  Пока она боролась с Керром, Паккард вмешался. Он оттолкнул своего спутника в сторону с неземным рычанием.
  - Она моя, - огрызнулся он. Слюна капала с его клыков, и его глаза светились янтарной яростью.
  Даника ощутила панику и подавила шипение, когда обхватила горячую медь чайника. Он был наполнен водой, и еще был горячий с того времени, когда она заварила чай. Решительно она схватила тяжелый чайник за ручку и изо всех сил бросила его в Паккарда.
  Котел угодил в вампира рядом с его головой, и он взвыл. Горячая вода текла из носика и открывающейся крышки, проливая его на лицо и шею. Кровь пролилась из уродливой раны на виске. Он поехал на месте, уставившись на свои окровавленные кончики пальцев, затем нацелил на нее глаза. В его глазах было едва подавленная жажда убийства.
  - За это я сниму с тебя кожу, сука!
  Даника в ужасе отступила. Она не могла убежать, у нее не было оружия, чтобы сопротивляться. Дом Макконна находился слишком далеко, никто не услышит их крики о помощи.
  Паккард приблизился к ней с молниеносной скоростью, как хищник, разрывающий свою добычу. Он начал прыгать, и Даника закрыла глаза. Вскоре его мощное тело столкнется с ней и ... но в этот момент в коттедже разразился хаос.
  Снаружи дул ледяной порыв ветра, и с холодным воздухом появилась темная фигура, которая двигалась так быстро, что Даника едва могла видеть, где находится новичок.
  Это был Малкольм.
  Даника с трудом поверила в это, когда бросилась на Паккарда и порезала горло вампира опасно сияющим лезвием. Он упал на землю под дождь из крови. В следующий момент Керр разозлился. Бой был быстрым и жестоким, и Даника видела только летящие кулаки и ножи, а между ними мелькали смертоносные клыки. В конце концов Мал прижал труп за воротник, тяжело дыша. Дикие искры сверкнули в его глазах, когда он отпустил Керра и перелез через труп, как забытый мешок с мусором.
  - Малкольм, - прошептала Даника. Она дрожала с ног до головы в углу, в который она присела.
  В течение двух или трех секунд в комнате царила тяжелая свинцовая тишина, а затем раздался тихий плач из закрытой двери спальни.
  Дикий взгляд Мала охватил ее, он сжал глаза.
  - У тебя с собой маленький ребенок?
  - Мой сын, Коннор, - у нее были слезы на глазах, и ее задушенный голос выдавал ее страх. Она и Коннор могли умереть. И они все еще находились в смертельной опасности, когда увидела угрюмый взгляд Мал, который означал то, что она уже знала.
  Он провел рукой по своему рубленому, бородатому подбородку, затем произнес проклятие.
  - Принеси ребенка, Дани. Здесь небезопасно, для вас обоих.
  ***
  Двое охранников Рейвера лежали мертвыми в собственной крови в коттедже.
  Вдова ждала со своим маленьким сыном в машине мертвецов, припаркованной позади него в конце заснеженной дороги - семья человека, который был его лучшим другом, и жена была членом Ордена, черт побери.
  В руке он держал заряженный и снятый с предохранителя пистолет, направленный на переднее окно маленького гостевого коттеджа в ста ярдах от него. В магазине было достаточно патронов для правильного залпа, и один мог зажечь газ, который просачивался в коттедж, так как он ослабил линию от печи.
  Твою Мать.
  Он работал на преступника весь последний год, которого ненавидел с каждым волокном своего тела. Он принял другую личность и похоронил свое прошлое после того, как его будущее было разрушено - и все ради одной цели: быть готовым в нужный момент, когда он сможет уничтожить Рейвера и остальных его недостижимых друзей за один раз.
  Просто рискнуть всем этим сейчас.
  Малкольм Макбейн произнес мягкое проклятие в неуклюжем гэльском. Затем он нажал на курок, затем повернулся и пошел обратно к машине, которая работала на холостом ходу.
  За ним разбилось стекло. Образовался вакуум, всасывающий прохладный ночной воздух, который окружал его. Рассеянные снежинки танцевали рядом с ним на ветру Хайленда и также были захвачены всасыванием.
  Он пошел дальше, и мир внезапно стал совершенно безмолвным. Но только на мгновение.
  Затем дом взорвался, и пол под его ботинками задрожал от оглушительного грохота.
  Малкольм чувствовал разрушительную силу в своих костях. Взрыв отразился на лобовом стекле лимузина Рейвера. Ярко-красное пламя взлетело в небо, и сверкающий свет показал ему потрясенное лицо Даники за стеклом.
  Не говоря ни слова, он скользнул на водительское место и включил заднюю передачу. Когда они оказались вдали от горящего дома, он почувствовал взгляд Даники. Она прижала ребенка к себе и осторожно защитила его голову одной рукой.
  - Малкольм, что ты сделал?
  - Все остальное было бы бессмысленно. Это был единственный путь. Он сосредоточился на темной улице. Им нужно было быстро добраться до места назначения, прежде чем появился весь клан Конлана, чтобы увидеть, что это за фейерверк.
  - Куда ты нас везешь? Почему бы семье Кона не узнать, что случилось в коттедже?
  Он чувствовал, что она пытается читать его мысли. С резким проклятием он оглянулся на нее и бросил на нее острый взгляд.
  - Держись подальше от моей проклятой головы, девочка. У тебя там нет дела.
  - Они будут беспокоиться обо мне. Я должна сообщить им, что с Коннором и у меня все хорошо...
  - Ты не сделаешь этого, - его голос был хриплым, более угрожающим, чем он хотел. - Из-за взрыва я дал тебе немного времени. И тебе нужна фора, чтобы выбраться из Шотландии как можно дальше. Но это поможет тебе, только если никто не знает, что ты и ребенок еще живы. И семья Конлана тоже.
  Даника покачала головой.
  - Но жестоко позволить им поверить, что мы мертвы.
  - Два самых страшных убийцы Рейвера горят прямо сейчас в огне. Он послал их убить тебя, Дани. Если у него даже есть малейшее подозрение, что вы выжили сегодня вечером, тогда он отомстит вам и остальным Макконнам. И никто не сможет его остановить, ты можете на это рассчитывать.
  Она молчала, и тишина, от его слов, распространилась в машине, когда он все глубже и глубже ехал в ночь, все дальше и дальше в вверх и вниз холмов и диких равнин нагорья, где он родился.
  - Для мира ты умерла сегодня ночью, Дани. Ты должна доверять мне. Нет никакой другой возможности.
  - Куда мне идти?
  - В место, где он не будет искать тебя.
  Она не ответила, но молча сидела на пассажирском сиденье. Когда ребенок зашевелился на ее руках и начал стонать, она тихо успокоила его. Пока они тихо ехали молча миля за милю ночью, Малкольму приходилось смотреть на нее снова и снова. Она была по-прежнему прекрасна, ее светлые волосы и кожа казались ему мягкими, как бархат.
  Со временем он забыл, насколько величественными и женственными были ее скандинавские черты. Если он смотрел на нее сейчас, это было так, как будто он смотрел сквозь стекло на все эти прошлые годы - столетия назад. Красота Даники Макконн была такой же сияющей, как и тогда, несмотря на легкие темные тени под глазами. По-видимому, она не сделала глоток укрепляющей крови Рода после смерти Конлана.
  Он глубоко сожалел, что ей пришлось смириться со смертью Конлана. Потеря их кровного спутника была худшей вещью, которая могла случиться с членами Рода. Кону повезло. Данике, с другой стороны, пришлось жить без него.
  Наблюдая, как она любовно общается с маленьким сыном, он осознал свою глубокую боль - он сам недавно кого-то потерял. Ее смерть почти лишила его рассудка, но теперь у него снова была причина жить дальше. Иметь терпение. Чтобы отомстить.
  Последнее, что ему было нужно, это уязвимая женщина и малыш. И это не сделало менее трудным то, что именно эта женщина была в то время ... и в этом месте.
  Но ему придется смириться с последствиями своего вмешательства сегодня вечером. Малкольм вел свой лимузин по извилистой дорожке, которая едва ли заслуживала названия дороги. Они громыхали и пробивались через густые заросли вереска, следуя за старым коровьим забором из свободно сложенного полевого камня. Печальный черный на фоне зимнего ночного неба, замок появился перед ними и вскоре заполнил все поле зрения.
  Даника наклонилась вперед и посмотрела в лобовое стекло.
  - Я знаю, где мы, - прошептала она.
  - Да, - согласился он. - Думаю, неудивительно, что ты это помнишь.
  Она долго не отвечала, неподвижно глядя вперед, когда они приближались к зданию, и Малкольм медленно развернул машину перед ним.
  - Это замок, в котором Конлан спросил меня, хочу ли я быть его Подругой. - В слабом свете приборной панели ее черты побледнели, как снег, когда она наконец повернулась к нему. - Малкольм... это дом твоей семьи.
  
  Глава 5.
  
  Каменная башня 15-го века была в значительной степени модернизирована внутри. были оштукатурены белые холодные серые каменные стены, а кто-то развесил современные изображения и черно-белые фотографии в окрестностях замка нагорье. Оригинальные полы из необработанных досок были покрыты блестящим паркетом. На нем лежали толстые шерстяные коврики, которые распространяли тепло в комнатах. Сальные свечи и факелы на стенах исчезли, и в комнатах больше не было сажи и дыма от открытого огня. Вместо него Мал установил замечательные лампы, которые прогоняли тени внутри замка.
  Но больше всего Даника удивила детская на втором этаже, куда он привел ее и Коннора. Как оказалось, работы по модернизации еще не завершены. Посередине уютной комнаты стояла деревянная колыбель. Высокий комод стоял слева от стены, рядом с ним корзина, до верху заполненная целым зверинцем плюшевых животных и детских игрушек.. Все выглядело новым и нетронутым. На противоположной стене кто-то нарисовал счастливую картину, которая также была незаконченной. Улыбающиеся львы и обезьяны, слоны с широко раскрытыми глазами, и жирафы двигались в красочном незаконченном пейзаже между первобытными деревьями и высокими зелеными травами.
  И в сумеречном уголке стояла накрытая тонким белым платком терявшаяся качалка. В дружественной маленькой комнате он казался призраком.
  - В сундуке лежат одеяла и подушки, - сказал Мал рядом с ней. - Просто возьми то, что тебе нужно.
  Она повернулась к нему и хотела сказать спасибо, но он уже ушел.
  Через несколько минут после того как Коннор уснул она вернулась на лестницу в центре жилой башни и медленно спустилась вниз по спиральной лестнице. На первом этаже она услышала Малькольма, он шагал своими тяжелыми сапогами по каменному полу, открыл шкафы и закрыл их снова. Теплый желтый свет сиял из под двери в темный коридор.
  Малкольм стоял спиной к ней у стойки, когда Даника вошла в квадратную кухню. Он взял что-то из миски и положил в закрывающийся пластиковый пакет. Посреди комнаты стоял стол с четырьмя стульями. Его черная куртка и кожаная кобура висели на спинке стула. Не оборачиваясь, он спросил:
  - Ты нашла что-нибудь необходимое наверху?
  - Да. Спасибо за все. - Белые оштукатуренные стены были сводчатыми, шкафы, облицованные гранитными плитами. Плита из блестящей нержавеющей стали дополнила современную кухню. - Я помню, что кухня была просто сводом, с открытым костром, который кто-то вырезал в камне. Вы с Коном часами спорили здесь о философии и говорили о своих многочисленных завоеваниях. Если я не ошибаюсь, то твои завоевания, как правило, были у прекрасного пола.
  Он зарычал.
  - Это было давно.
  - Если я снова здесь нахожусь, это вовсе не так давно, - удивилась она. Долгий период, казалось, уменьшился еще больше, когда Мал повернулся к ней лицом. Его твердые серые глаза были полны беспокойства. Увидев его здесь, после того, как несколько часов назад они вместе избежали смертельной опасности, ее сердце болезненно сжималось. Он подошел к ней с наполненным пластиковым мешком в руке. Снег в нем начал таять, и вода капала из угла мешка.
  - В доме нет льда, поэтому я взял снег с улицы, когда ты был наверху. - Он указал на стол и стулья. - Садись, Дани. Я хочу посмотреть на шишку на твоей голове.
  Даника подошла к столу, и он последовал за ней. Она повернула стул в его сторону, и он присел перед ней на корточках. Она даже не заметила, что ей больно. Только после того, как он прижал к ее брови временный компресс, она почувствовала боль рядом с холодом. На мгновение у нее перехватило дыхание, и она вздрогнула. Рефлекторно ее рука поднялась ко лбу, где Мал держал мешок. Кончиками пальцев она коснулась его теплой кожи и почувствовала его сильные кости и сухожилия. Чувство жгло ее, словно огонь в мозгу.
  Ее пальцы долго держались на руке, слишком долго. Прикосновение означало больше, чем они оба хотели верить.
  Они были слишком близко, почти в интимном положении - Мал на корточках перед ней, ее ноги широко раздвинулись по обеим сторонам его большого тела, когда он наклонился вперед, чтобы ухаживать за ней. Его лицо было прямо перед ней, поэтому она сразу же увидела первую вспышку янтарного огня в холодных серых глазах. Он был так близко к ней, что она услышала треск воздуха на небольшом расстоянии, разделявшем их тела. Пространство вокруг них было наэлектризовано напряжением, которого они оба явно не ожидали.
  С мрачным взглядом он вынул руку и положил пакет со льдом на стол.
  - Это была не очень хорошая идея.
  Горло Даники внезапно пересохло, и она сглотнула.
  - То, что ты помог мне сегодня или...
  - Все вместе, - произнес он скупыми словами с глубоким рычанием между растущими клыками.
  Но он не встал, а сел перед ней и пристально посмотрел на нее. В нем бушевала буря, она могла видеть это в его глазах. В них горело то же самое темное желание, которое и в ней зажглось. Он издал тихое проклятие.
  - Я должен идти. Я должен вернуться в клуб, прежде чем Рейвер поймет, что меня нет.
  - Не уходи, - выпалила она и покачала головой, когда он отстранился от нее. При мысли, что он хочет оставить ее и Коннора одного после этого вечера, ей стало холодно. Сама мысль о том, как Рейвер накажет Малкольма, если он узнает, что он сделал, была невыносимой. - Не возвращайся туда. Ты же не можете действительно вернуться в клуб.
  - У меня есть дела, Дани. Я должен вернуться.
  - Рейвер - зверь, - сказала она. - Он торгует людьми. Вы сами сказали, что он хотел хладнокровно убить меня и моего ребенка.
  - Да, - коротко ответил Мал. - Рейвер это зверь. Хуже зверя. Жаль, что ты не поняла этого раньше. Тогда бы мне не пришлось все бросать сегодня вечером.
  Его обвинениям не жалили. Вместо этого Даника услышала в его словах подсознательный страх. Даже в глазах Мала был страх, который покрывал охватывавший его гнев. Она ответила на его мучительный взгляд, полный сострадания, желая понять, чем он стал.
  - Что с тобой случилось, Малкольм? Что случилось с твоим лицом, с твоим именем ... Где тот человек, которым ты когда-то был?
  - Он больше не существует. Он мертв, так же, как и ты. - Его рот сжался в жесткую линию, и только один мускул дернулся на его покрытом шрамом, бородатом подбородке. -Через несколько сотен лет, черт возьми, может случиться так много, девочка.
  - Да, - сказала она. - Это правда. Я никогда не думала, что Малкольм Макбейн когда-нибудь выбросит свою честь и доброе имя, чтобы работать на такого человека, как Рейвер.
  - Мы все принимаем наши собственные решения. И у меня есть свои причины для того, что я делаю, - прорычал он. С этим ответом он действительно отошел от нее, опустил глаза и выпрямился.
  Даника тоже встала, поэтому они стояли прямо друг перед другом. Он не избавится от нее так легко.
  - Скажи мне, что случилось.
  - До свидания, Даника.
  Она чувствовала, как его слова вибрируют темно и опасно в его груди. Но она не могла просто отпустить его. Вместо этого она сфокусировала свой сверхъестественный дар на нем.
  - Ты ненавидишь его.
  Он не ответил, но ему не нужно было ничего говорить. Каждая мышца его тела выражала отвращение.
  - Ты не привязан к Рейверу своей преданностью, - сказала она. - Твой гнев держит тебя с ним. Верно?
  Ответ в его мыслях пришел рефлексивно: он взял самое ценное, что у меня было. Он забрал все у меня. Он заплатит за это. Для этого я сделаю все, что в моих силах, клянусь.
  Даника закрыла глаза, когда горе за этой клятвой вошло в ее сознание.
  - Мне очень жаль, Мал.
  Он издал темное проклятие, и затем его руки были на ее руках, и он крепко сжал ее и притянул к себе, пока его лицо искаженное гневом не было прямо над ней.
  - Черт возьми, женщина. Держись подальше от моих мыслей. - Он еще сильнее прижал ее к себе. Дикий огонь сиял в его глазах, его губы выпустили огромные клыки. - Почему ты не можешь держаться подальше от моей жизни, черт побери?
  Даника никогда не боялась человека, ни Конлана, ни любого другого вампира Рода. Даже Рейвер и зверских посланников смерти, которых он послал в ее дом, не запугивали ее. Но гнев Малкольма накатил на нее, как шторм, и она собрала всю свою смелость. Он боролся с ней с дикостью, которая захватила ее дыхание и заставила ее дрожать повсюду.
  Он был опасным человеком. И тем более опасно, потому что он был глубоко ранен. В нем вспыхнула ненависть, которая медленно разъедала его изнутри. Теперь она поняла. И она увидела еще что-то в горящем янтарном огне его глаз.
  Желание.
   Искра, вспыхнувшая между ними, превратилась во всепоглощающий огонь. Горячий взгляд Малкольма поймал ее, затем медленно скользнул к ее открытым губам. Мысль приземлилась, как стрела в ее разуме, на этот раз без ее вмешательства, мрачная, чувственная и пугающая страсти.
  Она могла бы приказать ему отпустить ее. Он был ужасен, непредсказуем и силен. И все же она точно знала, что он немедленно отпустит ее, если она захочет.
  Но это было не то, что она хотела.
  И он чувствовал это точно.
  - Даника, - он задохнулся, огонь в его глазах пылал. В следующий момент его рот был на ее.
  Прикосновение было взрывным и полностью ошеломило Данику. Прошло так много времени, когда мужчина прикасался к ней, поцеловал ее, хотел ее. Губы Малкольма были соблазнительными и требовательными, и он поцеловал ее со страстью, которая захватила ее дыхание. Она не знала, как сильно ей не хватало этого чувства. Она еще не забыла смерть Конлана и, вероятно, никогда не забудет, но что-то внутри нее все еще живо, неразрушимо, тепло и женственно, и эта часть жаждала утешительного прикосновения, тосковало по интимному физическому контакту.
  Еще больше ее возбудило, что именно Малкольм поцеловал ее, чьи руки гладили ее руки и шею, его сильные пальцы зарылись в тонкие волосы на ее затылке, когда он притягивал ее ближе к ней, ее еще более страстно целуя.
  Он провел губами по нежному пятну под ее ухом, его дыхание было горячим на ее коже. Он сказал резким, темным голосом:
  - Христос, девочка. Почему ты так хорошо чувствуешься? Я не должен тебя так сильно хотеть, но я хочу.
  Она просто застонала и отдалась этому непреодолимому желанию. Она хотела Малкольма, хотела почувствовать его сильные руки на ней, знакомые и совершенно новые. Ни один незнакомец не мог ее так возбудить, и она позволила себе увлечься потоком его страсти.
  Край стола врезался в ее бедра, твердое мужское тело Малкольма охватило ее спереди. Жара между ними пылает сквозь их одежду. Его возбуждение давило сильно и требовательно на ее бедро, и это было так приятно, когда он терся о нее в диком ритме. Своими ладонями и пальцами он гладил мягкую трикотажную ткань пуловера, которая скрывала ее грудь.
  Она тоже хотела почувствовать его под своими руками. Она провела пальцами по его широкой груди, следуя за напряженными нитями мышц, которые казались железом под его темной футболкой. Дермаглифы на его голых бицепсах меняли цвет, поскольку он становился все более и более возбужденным. Темно-бордовый, блестящее золото и глубокий синий индиго пульсировали, как будто узоры кожи были живыми существами, и с каждым лихорадочным сердцебиением цвета становились еще более интенсивными.
  Она посмотрела в лицо Малкольму, и выражение его лица было диким и дерзким, длинные и острые клыки, зрачки сузились до кошачьих щелей, почти исчезнув в его пылающих янтарных глазах. Свет в его глазах стал еще сильнее, когда он схватил ее между бедер и прижал ладонь к ее пульсирующей середине. Даника прижалась к нему, она ахнула, когда он гладил ее и заставил ее взорваться волнами горячего желания.
  - Скажи мне остановиться, - прошептал он, затаив дыхание, и острые кончики его клыков коснулись ее губ. - Скажи мне, что ты не хочешь этого.
  Но она не могла говорить больше. Раздался крик, когда ее возбуждение достигло апогея, и его умелые пальцы отпустили в ней все удовольствие. Она кончила, прохрипев его имя, цепляясь за его широкие плечи, когда он прижимал ее обратно к столу и накрывал ее своим телом.
  Они с нетерпением потянулись к одежде и бросили ее в сторону в течение нескольких минут.
  И тогда они оба были обнажены, кожа на коже. Руки скользят по голой плоти, губы дразнят, кусают, побеждают.
  Толстый член Малкольма прижался между ее половых губ, и ей пришлось еще больше раскрыть бедра, чтобы принять его внутрь. Резкое, бездыханное проклятие вырвалось от него, когда он вошел в нее. С большим толчком он был в ней и наполнял ее, и она билась под ним в безжалостном стремлении. Он дико вонзился в нее и в то же время осторожно увеличивал ее удовольствие. Его член был жестким, но мягким, как в тончайшем бархате. Она не могла получить достаточно в этот лихорадочный момент.
  Они никогда не целовались до этого вечера, никогда не касались - конечно, не так, как они касались сейчас, - но Малкольм точно знал, когда ему следует с ней двигаться, когда он мог ее подтолкнуть, и когда он должен был позволить ей взять под свой контроль.
  Даника открыла глаза и увидела над собой друга, мужчину, которому она могла бы доверить это неожиданное, новое желание ее пробужденного тела.
  - Малкольм, - выдохнула она, поглаживая его грубый подбородок и шрамы на щеках, когда он снова и снова впивался в нее. - О Боже, Мал...
  Она не знала, что она хотела сказать ему. Она не знала, есть ли какие-либо слова для того, что она чувствовала. Но затем он поцеловал ее, и ей не нужно было больше ничего говорить. Он толкал ее все глубже и глубже, пока второй оргазм не охватил ее и не увлек ее в высь. Малкольм устремился с ней. Он закричал, когда он кончил, хрипло и притягательно, и Даника перестала думать. Не важно, почему после многих жизней они встретились таким образом только сейчас: обнаженными и горящими в объятиях друг друга.
  
   Глава 6.
  
  Только после того, как его дикий оргазм утих, Малкольм понял, что он сделал.
  У него был секс с Даникой.
  Вдова, Подруга по крови человека, который был для него как брат много веков назад. Женщина, которая стояла прямо на линии огня Рейвера и, вероятно, поставила бы под угрозу все, ради чего Малкольм был еще жив. Он не имел права желать эту женщину, не говоря уже о том, чтобы соблазнить ее - конечно, не в то время, когда они оба не могли позволить себе такое отвлечение.
  Сегодня он не планировал заниматься сексом голым на кухонном столе с Даникой. Совсем наоборот. И все же он ни на секунду не пожалел, что это произошло.
  Секс был чувственным, диким, просто потрясающим.
  И его голодное тело не хотело останавливаться.
  Он смотрел на нее сверху вниз. Как подношение, она лежала голой на столе. Для него.
  Черт, она была прекрасна. Молочно-белая кожа и длинные, стройные конечности. Мягкие округлости в нужных местах. Он провел руками по ее идеальному телу, провел пальцами по ее груди и по ее тонкому животу, где была маленький красный родинка. Она была похожа на слезу, которая падала в чашу полумесяца, знак, который определил ее как Подругу по Крови - женщину, предназначенную для его вида, способная выносить младенцев-вампиров, и навсегда соединиться с одним из его родов. Только смерть могла разрушить такую связь.
  Увидев крошечное родимое пятно на теле Даники Макконн, он почувствовал почти непреодолимое желание - он хотел владеть ею, хотел, чтобы Даника целиком принадлежала ему. Он мог чувствовать его клыки, которые появились во время секса. Но теперь они пульсировали с более темным желанием. Он чувствовал, что его янтарные глаза сияют еще ярче... его пульс учащался, он хотел ее крови. Он хотел прижаться губами к ее нежной шее и укусить в красивую вену, которая пульсировала там.
  Он хотел пить от нее и, наконец, привязать эту женщину к себе.
  У него вырвалось низкое рычание, когда он попытался утолить жажду.
  Даника посмотрела на него своими темно-синими глазами, и он мог только надеяться, что она не сможет прочитать его мысли.
  - Давай, девочка, - резко сказал он, отстраняясь от ее горячего тела, чтобы взять ее в руки.
  Он поднял ее с использованного не по назначению стола и понес ее нагишом из кухни, по винтовой лестнице в большую спальню на втором этаже. За многие месяцы он впервые вошел в комнату снова.
  В последний раз он был здесь, когда похоронил то, что осталось от его старой жизни. Когда началась его миссия по уничтожению Рейвера.
  Он привел Данику в спальню и положил ее на огромную кровать с балдахином. Это была реликвия другого времени, всего на несколько сотен лет моложе его самого: изголовье, навес и резные столбики были сделаны из полированного дерева черного ореха. На толстом пуховом матрасе были кремовая овчина и шерстяные одеяла в черно-красном макбэйне. Даника выглядела чертовски сексуально, когда лежала на середине кровати, опираясь на локти, раздвинув стройные ноги.
  Малкольм хотел переспать с ней еще раз.
  Он всегда этого хотел.
  С полузакрытыми глазами она позволила своему взгляду блуждать по его обнаженному телу и, зная это, улыбнулась ему. Малькольм не нуждался в другом приглашении.
  Он бросился на кровать и лег на нее сверху, утонув в ее тепле. На этот раз он любил ее медленно и нежно. Такая женщина заслуживала мужчину, чтобы любить ее так сильно. Потом они оба были потными и довольными, и он протянул руку к ней и притянул ее ближе. Он гладил ее прекрасную грудь, ласкал ее шею и подбородок красивой формы. Напрасно он пытался взять под контроль свою слишком заметную эрекцию. Даника разрушила все его попытки, когда она положила пальцы на его член и нежно погладила его.
  Он застонал. Ее руки были так хороши. Он издал хриплое проклятие, темное, как внезапно возникшая в нем вина. Он забыл обо всем, пока его охватило удовольствие, но теперь его вина грызла его.
  Даникас перестала ласкать его. Она посмотрела на него обеспокоенным хмурым взглядом.
  - Что происходит, Мал? Я что-то делаю не так?
  - Нет, - он снова выругался, поднося ее руку ко рту и целуя ее ладонь. - Ты не сделали ничего плохого. Я, черт возьми. - Он ответил на ее вопросительный взгляд. Она не должна думать, что она виновата. Он не мог оторвать от нее руки. Его пальцы тосковали по ее коже, он хотел снова быть в ней и любить ее. - Я чувствую, что изменяю Конлану, когда прикасаюсь к тебе. Я изменяю ему, потому что я хочу тебя ... потому что я всегда хотел тебя.
  Она молча смотрела на него, только мгновение моргание выдает ее изумление.
  - Ты всегда хотел меня? Она покачала головой и усмехнулась. - Если я правильно помню, то во всех твоих путешествиях и подвигах вряд ли найдется женщина, которую ты бы не наделили своим обаянием за ее добродетель в конце концов.
  - Все, кроме вас. И ты была единственным, кого я любил. - Признание вырвалось, прежде чем он смог сдержать его.
  Он и Конлан были друзьями много лет, а до этого соседями. Они вместе защищали свои земли, вместе вступили в битву, как единая сила. Как братья, они были в поле и в служении. Тем не менее, два вампира Рода не могли быть более разными. Малкольм жаждал приключений и всегда был готов охотиться один. Конлан был последовательным, надежным. Он был тем, кто заслужил такую необыкновенную женщину, как Даника.
  Мал мог вспомнить ночь, когда он и Конлан впервые увидели ее, красавицу с золотистыми волосами, приемную дочь влиятельного лидера Темной гавани Копенгагена. Она временно была в Шотландии, и даже тогда, будучи восемнадцатилетней девочкой, она была независимой и жила с родственниками из Рода в Эдинбурге. В какой-то момент он ухаживал за ней, знакомил ее с людьми и пытался удивить ее рассказами о его путешествиях по миру и его опасных поступках.
  Но Конлан покорил ее сердце в конце концов. Спокойный, предусмотрительный Конлан. Человек, на которого Даника могла положиться.
  - Ты были так беспокойны тогда. Никто не мог предсказать, что ты будешь делать дальше, - сказала она сейчас. - Ты бы разбил мне сердце.
  - Вероятно, - признался он. - Но я тогда был дураком. Кон сказал мне, вы вступите в кровную связь, и только тогда я понял, что ты для меня значишь.
  Она сглотнула и, казалось, едва дышала.
  - Я понятия не имела.
  - Ты бы решила иначе, если бы знала?
  Она на мгновение отвела взгляд, размышляя.
  - Нет, я бы приняла такое же решение. Конлан был хорошим человеком и хорошим спутником для меня все время, пока мы были вместе. Я очень его любила. Я всегда буду любить его.
  Мал кивнул, хотя ее слова оставили горькое послевкусие.
  - Он очень поклонялся тебе. Я никогда не сомневался в этом.
  Даника слегка провела кончиками пальцев по его напряженной челюсти.
  - Кон мертв, а я жива. Я все еще оплакиваю его, но это не меняет того, как я рада, что ты сейчас со мной, Малкольм. Приятно прикасаться к тебе, лежать рядом с тобой в этой постели. Я только сейчас поняла, как я была одинока весь последний год, когда ты обнял меня. - Она погладила его поцарапанную щеку, ее большой палец нежно скользил по сильно зажившей колотой ране. - Дело не только в Конлане, не так ли? Ты чувствуешь, что обманул кого-то другого.
  Он отвернулся от ее прикосновения. Он не хотел сейчас вспоминать, как он потерпел неудачу, когда его жестоко ранили. Прежде чем Даника смог найти ответы в его разуме, он мысленно закрыл врата в свои воспоминания. Он плотно запер ее за стеной холодного гнева.
  - Я не хочу говорить об этом, Дани.
  - Коннор спит в полуобставленной детской комнате, - прошептала она. Малкольм отошел от нее, и она села. - Очевидно, ты больше не живете здесь, по крайней мере, в последнее время. Ты можешь запереть свои мысли передо мной. Но внизу на кухне я увидела, что ты кого-то потерял. Кто-то, кого ты любил. Я знаю, что ты скорбишь, злишься и...
  - Я сказал, что не хочу об этом говорить, - отрезал он. - Все это касается только меня лично.
  Она пожала плечами.
  - Нет ничего более личного, чем то, что мы только что сделали вместе. Теперь мы знаем друг друга, Малкольм, более лично и интимно, чем когда-либо. Скажи мне, что случилось, расскажи мне о той Подруге, которую ты любил и потерял.
  - Лучше, если ты знаешь как можно меньше. Безопаснее для тебя. - Он опустил ноги на пол. - Я должен идти. Я был далеко от клуба слишком долго.
  Но Даника был быстрее его. Еще до того, как он смог встать, она стояла перед ним, положив руки ему на плечи. Ее глаза искали его взгляд.
  - Как долго ты планируешь убить Рейвера?
  Мал выругался.
  - Не надо, Дани, - отрезал он.
  Он чувствовал, как она вновь проникает в его мысли. Решительный рывок, и она была в его голове, осознавая это, против его воли.
  - Семь месяцев, - прошептала она, пошатываясь. - Ты должен был смотреть на него, работать на него... все время. Почему?
  - Потому что мне нужно было приблизиться к нему, - он едва произнес эти слова. - Я хочу уничтожить его полностью, все, за что он выступает. Я мог бы забрать его маленькую жизнь у него несколько месяцев назад. Но за то, что он сделал с Фионой, я полностью уничтожу его вместе с его приспешниками, скрывающимися за их собственностью и их связями. Все они думают, что они выше закона. Все это время я ждал подходящей возможности - и она придет. Скоро. Я так близко. Еще немного, и я наконец-то смогу закончить это дело
  - Что случилось с твоей Подругой по Крови, Мал? - Даника провела ладонями по его зажившему, изуродованному лицу. - Ты говорили с кем-нибудь об этом?
  Он покачал головой. Мгновение он не мог говорить, когда в нем поднялись воспоминания, разъедая его как кислота.
  - Я ... Я никогда не хотел брать спутницу. Я так долго был один, привык к своей свободе. Я пил кровь человеческих женщин и веселился с ними в постели. Но я всегда избегал женщин с этой чертовой мелочью. - Он проследил очертания родинки на тонком животике Даники. - Но потом я встретил Фиону. Она была милой, нежной и такой невинной - молодой девушкой, которой едва исполнилось двадцать два. Все в ней было свежим, новым приключением, полным магии. У нее все было так же. Она всегда смотрела на меня так, словно я был героем проклятой сказки. И у меня были века за спиной, я выиграл и проиграл мои большие битвы. Но когда я посмотрел на Фиону, то понял, что забыл, что такое быть свободным от всех забот. Такой открытый для всего нового.
  Даника слегка нахмурилась, мягко улыбаясь ему.
  - Ты никогда не был свободным и открытым, Мал. Задумчивый и таинственный, да. И невероятно обаятельный, по-своему мрачный.
  Он кивнул. Его удивило, даже если он догадывался, как хорошо Дани все еще знала его, после всех этих столетий. Он слегка улыбнулся, несмотря на грустные воспоминания.
  - Фиона не видела большую часть этой циничной, жестокой стороны меня. По крайней мере, я пытался держать это в секрете. Я думал, что буду постепенно информировать ее, чтобы она не убежала от меня сразу.
  - Но она не убежала, - сказала Даника, нежно глядя на него.
  Мал покачал головой.
  - Нет, она осталась. Мы едва ли были вместе в течение года, когда я понял, что влюбился в нее. Мы заключили кровную связь и поселились здесь, в замке. Вскоре после этого она захотела ребенка от меня. Она была беременна всего несколько месяцев, когда...
  Даника закрыла рот рукой.
  - Ты потерял их обоих вместе? О, Мал.
  - Она уехала в Эдинбург, чтобы подобрать постельные принадлежности, которые были сделаны по ее указаниям, в соответствии с картинами, которые она нарисовала на стенах детской, - простонал он. Боль все еще цепляла его горло. - Было утро, поэтому я не поехал. Я работал над сюрпризом для нее, который я хотел закончить, пока ее не было. Кресло качалка. Я почти закончил, но из-за кровной связи я почувствовал ее страх. Фиона была в опасности, ей было больно. А я оказался в ловушке в этом проклятом замке, и на улице солнце светило.
  Даника тихо выругалась и прижалась головой к его груди.
  - Мне очень жаль, Малкольм.
  - Я позвонил ей на телефон, - прошептал он. Он все еще чувствовал, как именно страх охватил его в эти первые беспокойные секунды. - Я звонил шесть раз, дюжину раз ... никто так и не ответил. У меня не было выбора. Я должен был выйти и искать ее.
  Он слышал, как сердце Даники громко билось в его ухе.
  - Среди бела дня - свет мог убить тебя.
  - Мне было все равно. Я пошел в город пешком, потому что так я мог добраться до Фионы быстрее всего. Я следовал за ней через нашу кровную связь по самыми отвратительными трущобами Эдинбурга. Был уже полдень, и моя кожа была почти полностью сожжена дотла. Но она была жива, и я мог ее спасти. - Он покачал головой. - Я был всего несколько минут в городе, когда почувствовал, что наша связь тает. Потом она ушла, и я знал, что она умерла. Я не смог ее спасти.
  Даника села рядом с ним на край кровати.
  - Ты сделал то, что мог, Малкольм. Никто не мог ожидать от тебя больше.
  - Нет, - сказал он, - я еще не все сделал. Но я отомщу за нее. Должно быть, я был вечность на улице после ее смерти. Я знал, что мое тело сгорело, но я чувствовал только пустоту внутри себя. Темные тучи собрались над городом и начался дождь. Дождь дал мне время обыскать город. Я искал ее, пока случайно не наткнулся на торговца наркотиками. Он слышал о сутенере, который платил огромные суммы денег, чтобы доставить симпатичных молодых женщин и даже нескольких мужчин и детей клиенту с особыми пожеланиями.
  - Живые люди как жертвы, - прошептала Дани едва слышно. - Для Рейвера и его клубов крови.
  Мал кивнул.
  - Я понятия не имел, кем был Рейвер, пока сутенер не выплюнул его имя. Это были его последние слова. Он признался, что напал на Фиону в тот день, в нескольких кварталах от магазина, в который она хотела пойти. Парень отвел ее в свою нору из квартиры, где он хотел наверстать упущенное для бизнеса. Но она сопротивлялась. Она боролась за себя и нашего ребенка. У сутенера был нож. Когда она пыталась уйти, он ударил ее прямо в сердце.
  - О, нет, - слеза текла по щеке Даники.
  - Он порезал мне лицо ножом за несколько секунд, прежде чем я раздавил его череп голыми руками. - Голос Малкольма был ровным и невыразительным. - Я хотел убить Рейвера в тот же день. Я хотел отомстить ему немедленно и с предельной жестокостью. Но Фиона была важнее. Я не мог оставить ее в этой дыре с этим человеческим подонком. Я принес ее домой и похоронил здесь. На могиле я поклялся ей, что Рейвер и все, кто финансирует его бизнес, заплатят своей жизнью за то, что они сделали с ней. Я сдержу эту клятву. Я уничтожу их всех.
  - Вот почему ты работал на этих парней и постоянно сдержал свою боль. - Даника выглядела обеспокоенной, почти сострадательной. - Но какую цену ты заплатил за это, Мал?
  - Ни одна цена не является слишком высокой.- Он быстро встал. Он не ожидал, что доверится кому-то сегодня вечером, и он нервничал. - Уже поздно, Дани. Я не могу больше рисковать и отсутствовать в клубе. Я хочу, чтобы ты осталася здесь, в замке, пока меня нет. Если я смогу как-то это устроить, я вернусь до рассвета.
  Он не ждал ее ответа. Он медленно прошел в соседнюю ванную и мысленно включил душ, когда отошел от кровати и оставил Данику в тишине.
  
  Глава 7.
  
  Когда Малкольм снова появился в клубе, Рейвер уже ждал его.
  - Сегодня вечером ты был занят, не так ли, Брандогге? - Рейвер лежал с расстегнутой рубашкой и в брюках на кожаном диване в одной из комнат клуба. Рядом с ним была полуголая брюнетка, блондинка в красном кружевном лифчике и трусики. Эти двое принадлежали персоналу, от которого Рейвер регулярно брал девочек для собственного использования, и все еще находились под его чарами, укусы на их шее и руках были отчетливо видны. Они гладили его повсюду, с подозрением глядя на Малкольма. - Я звонил тебе несколько часов назад. Тейн сказал, что ты недавно ушел. Важная работа или что-то еще, сказал он.
  Тейн, этот чертов ублюдок. Он боялся, что когда-нибудь, возможно, Мал станет правой рукой Рейвера? Он понятия не имел, что Мал приготовил для его босса. Если Тейн встанет у него на пути, когда это, наконец, произойдет, Малкольм убьет его, не моргнув глазом.
  По крайней мере, он отвлек Рейвера двумя женщин, как приказал ему Мал. Только поэтому он пожалел бы об этом, если бы Тейн в конце концов поверил в это.
  Но то, что Тейн говорил о его отсутствии, не позволяло Рейверу поверить, что он поймал его на лжи или нарушении доверия.
  - Я упаковывал Паккарда и Керра, - сразу признался он. - Я не знал, кто еще был посвящен в твои инструкции о женщине, поэтому я не сказал Тейну. Я думал, что он скоро узнает, если вы ему скажете. Если вы захотите, чтобы он знал об этом.
  Рейвер только зарычал, играя с локоном брюнетки.
  - Пришло сообщение, что сгорел дом сегодня вечером на земле Макконна. Паккард и Керр еще не вернулись.
  - Они мертвы, - ответил Мал без эмоций. - Когда я туда попал, все уже вышло из-под контроля. С этой женщиной была не так легко справиться. У нее был ребенок, которого она защищала, и она отбивалась сзади и спереди. Это был настоящий беспорядок.
  Горечь в его голосе, когда он отчитывался, была реальной, ему не нужно было ничего играть. Ситуация была такой же, как семь месяцев назад, во влажной грязной яме, где сутенер захватил Фиону. Только Малкольм пришел слишком поздно и не мог ничего изменить в конце боя.
  Он подавил свою ненависть и надел маску холодного безразличия.
  - Паккард и Керр провалили задание. Я смог закончить все как можно более чисто и уничтожить все улики
  - А как насчет Подруги и ее ребенка?
  Малкольм небрежно пожал плечами.
  - Как вы уже сказали, она продолжала создавать нам проблемы. Я позаботился о том, чтобы все закончилось. Паккард и Керр - всего лишь сопутствующий ущерб.
  Рейвер поднял темные брови, когда Мал закончил свой отчет. Затем он издал грохочущий смех и встал с дивана. Он притянул к себе двух человеческих марионеток. Он подошел к Малкольму и одобрительно хлопнул его по плечу.
  - Хорошая работа, Бран. Конечно, ты проголодался совершая важные для меня дела. - Рейвер толкнул блондинку ему в руки. - Это принадлежит тебе. Делай с ней все, что хочешь. Это не значит, что я не наградил бы своих верных собак сочной костью, если они этого заслужили.
  Малкольм поддержал женщину, которая налетела на него. У нее кружилась голова и она шаталась от услуг, которые она уже сделала сегодня. И она воняла бренди и наркотиками, сексом и слишком мало крови. Его желудок сжался. Но его отвращение было главным образом из-за вампира, который очень внимательно следил за его реакцией.
  Он не чувствовал жажду кормления женщины из клуба, особенно той, с которой Рейвер уже хорошо провел время. Но за те семь месяцев, что он служил здесь, чтобы исполнить свою месть, он пережил худшие испытания, чем эти. Теперь он ни в коем случае не потерпит неудачу, когда Даника и ее маленький сын были на его попечении и их жизнь была в его руках.
  Одним приказом Рейвер хотел уничтожить Данику. Его гнев стал еще сильнее, и когда он потянулся к колеблющейся шлюхе, он схватил ее сильнее, чем предполагалось. Он вспомнил импульсивное желание вонзить свои клыки в белую неповрежденную шею Даники и привязать ее к себе. Одной мысли было достаточно, чтобы его острые как бритва клыки были в полную длину.
  С ледяной решимостью, каменным и лишенным каких-либо эмоций лицом, он укусил шею человеческой женщины и сосал глоток за глотком ее испорченную кровь из вены. Рейвер не сводил с него глаз. Он, казалось, хорошо проводил время.
  Мал пил, пока Рейвер наконец не вышел из комнаты. Только тогда он оторвался от женщины и закрыл прокушенную рану своим языком. Он положил ее оглушенное тело обратно на диван, где женщина сразу же погрузилась в глубокий сон.
  Он провел рукой по лицу, выдавив через зубы ряд грубых гэльских проклятий. Горькое ленивое послевкусие во рту вызвало у него отвращение. Он выплевывал последние остатки крови, когда кто-то прочистил горло позади него.
  Малкольм обернулся, но в комнате с ним стоял только Тейн.
  - Что, черт возьми, здесь происходит?
  Черноволосый вампир перевел взгляд с обессиленного человеческого тела на Малкольма.
  - Я не хотел беспокоить тебя, но есть проблема с несколькими гостями за игровыми столами. Они нападают на девушек, толкают их и так далее. Я уже сказал боссу, но он говорит, что клуб не институт хорошего поведения.
  - И? - резко ответил Малкольм. Он все еще был так зол, что его трясло. - Какое мне дело?
  Тейн небрежно пожал своими массивными плечами.
  - Босс говорит, что он не хочет чтобы его беспокоили проблемах клуба сегодня. Вот я и подумал, что пойду и преподам этим придуркам несколько уроков. Может, ты хочешь пойти со мной.
  Мал сузил глаза, пытаясь понять смысл. Это был еще один тест, который придумал Рейвер? Или ловушка, которую сам Тейн хотел поставить перед ним? Оба варианта казались маловероятными. И в тот момент ему было все равно.
  - Пойдем, - бросил он и первым вышел из двери.
  ***
  За час до восхода солнца Мал вернулся в замок. Даника задремала с маленьким Коннором на руках. Она устроилась на широком мягком стуле в большом зале на первом этаже и сразу же проснулась, когда Мал вошел в башню. Она услышала шаги его сапог, когда он поднялся через несколько ступеней по лестнице от входа на первом этаже.
  Он остановился под аркой, нахмурившись, пока не узнал ее и спящего ребенка в полумраке.
  - Когда я ушел, я почти ожидал, что тебя там не будет, - сказал он тихо.
  Он выглядел таким усталым и мрачным, а выражение его лица было настолько удрученным и отчаянным, что она просто спросила его:
  - Ты ожидал этого? Или надеяться на это?
  Он саркастически рассмеялся и медленно покачал головой.
  - Наверное, и то, и другое.
  Он повернулся и продолжил подниматься по лестнице.
  - Мал, подожди, - она положила Коннора в гнездо из одеял и подушке на кресле, а затем последовала за Малкольмом наверх. - Куда ты идешь?
  Его глубокий голос был слышен этажом выше.
  - Я должен смыть вонь клуба Рейвера.
  Она нашла его в большой спальне, где он уже собирался сложить оружие и снять одежду. Через несколько секунд он был голым. Он выглядел потрясающе. Его мощные мышцы двигались под его кожей, когда он шел в ванную. Даника протянул руку и он остановился. Пронизывающий запах человеческой крови висел на нем.
  - Ты пил кровь сегодня вечером, - она посмотрела на его большой кулак, готовый сражаться и тяжело лежащий в ее руке. Костяшки были окровавлены и покрыты темными пятнами. Травмы были новыми и едва зажили. - Ты дрался. Что еще ты делал сегодня вечером?
  Он долго молча смотрел на нее, затем освободил руку от ее захвата и пробежал разбитыми пальцами по волосам.
  - Это работа, Дани. Тебе не нужно знать детали.
  Это все, что он хотел ей сказать. Он пошел в ванную и открыл душ. Затем он встал под струю воды и начал энергично тереть все тело.
  Она смотрела на него некоторое время. Его скупые слова ранили ее. И более того, она могла видеть, что его жажда мести сделала из него. Она боялась, что это будет стоить ему намного больше.
  - Я думаю, что имею право беспокоиться о тебе, Мал. Мы не чужие. Мы знаем друг друга слишком долго. - Он ничего не сказал, но продолжал яростно натирать кожу. Его резкие движения выдавали, как он злился, когда мыл свои темные волосы, а затем ополаскивал голову и тело под дымящейся горячей водой. - В тебе что-то есть, Малкольм. Я боюсь за тебя.
  - Тебе это не нужно. - Его глаза сверкали, он выключил душ и взял полотенце с крючка перед раковиной. - Тебе следует беспокоиться о себе, когда Рейвер узнает, что я сделал. Я должен убить ублюдка, и не только ради Фионы.
  Она покачала головой. В этот момент она могла видеть только то, как ненависть к Рейверу охватила его.
  - Эта вендетта уничтожит тебя, Мал, а не его. Как долго ты сможешь жить рядом со злом и думать, что оно не оставит след на тебе?
  - Это моя проблема, а не твоя, - он быстро вытерся, затем отбросил полотенце в сторону и прошел мимо нее обратно в спальню. - Не беспокойся о моей жизни. Сначала подумай о себе и своем ребенке.
  - Не будь таким чертовски высокомерным, Мал.- Она взглянула на него и ненавидела его за то, что он пожертвовал собой, и в то же время она любила его за это. О Боже. Да, она любила его. Она, вероятно, всегда любила его. - Было время, когда ты был одним из моих самых близких друзей, Малкольм МакБэйн. И теперь.
  - Что теперь? - Его голос дрожал от подавляемого гнева, когда он взглянул на нее своими пылающими глазами. - У нас был секс, Дани. Я с удовольствием признаю это, но ты не вовремя. Моя жизнь постоянно меняется. Я уже несколько месяцев иду по этому пути, и сейчас на кону слишком много, черт возьми. И я не позволю тебе подойти ближе к огню, чем ты есть.
  - А я не могу стоять и смотреть, как ты горишь. - Она попыталась проглотить ледяной комок в горле, но он застрял. Когда она посмотрела на него, на ее сердце появилось свинцовое чувство тяжести. - Я потеряла человека, которого любила раньше, Малкольм. Я не вынесу этого во второй раз.
  Только теперь его жесткие черты лица смягчились, и он немного расслабился. Под щетиной на подбородке дико дернулись мышцы, и его глаза горели темным, менее пугающим огнем.
  - Даника, я... - он резко поморщился и выругался. Он потянулся к ней дрожащей рукой. Его пальцы нежно погладили ее по щеке, затем мягко скользнули по ее шее и легли на ее. Он притянул ее к себе и горячо поцеловал.
  Даника прижалась к нему. Он причинил ей боль, и она была расстроена и не знала, что делать. Но его руки крепко и тепло обнимали ее, а его поцелуи успокаивали ее, хотя она хотела ссориться с ним и требовать от него того, чего она не могла у него попросить.
  Его клыки слегка скользнули по ее коже, когда он оторвал свои губы от ее губ и позволил им скользнуть к чувствительному месту над ее сонной артерией. Она не смела дышать и едва могла дождаться. Кровь в ее венах соблазнила его, и, как эхо, она слышала его невысказанные мысли и сердцебиение, эхом отдававшееся по всему ее телу. Ее голова наклонилась, как будто кто-то потянул невидимую нить, и Малкольм мог добраться до вены, которая пульсировала под ее кожей. Он целовал это место осторожно и нежно, его язык, зубы и острые клыки бегали по легко раздражаемой коже. Затем он громко застонал, хриплый звук, который говорил о том, как трудно ему было отпустить ее.
  - Я не могу, - прошептал он. - Ты не должна быть связана со мной из-за моей ошибки, Дани, - он откинулся назад и прижался лбом к ее лбу, притягивая ее к своему обнаженному телу.
  Она не издала ни звука. Когда он снова поцеловал ее и повел ее в постель, она не отказала ему. Они любили друг друга задыхаясь и тесно прижавшись друг к другу, без каких-либо обещаний или отказов. Им не нужны были слова для этого. Только их страсть друг к другу.
  В конце концов, Даника плакала, потому что Малкольм мог дать ей так много, и все же она знала, что это были их последние минуты вместе.
  Потому что она серьезно относилась к тому, что сказала ему: она не могла стоять в стороне и смотреть, как его ненависть к Рейверу уничтожает его. Она не могла потерять и его тоже.
  Когда он заснул рядом с ней в тяжелом сне, Даника выскользнула из кровати и тайно воспользовалась сотовым телефоном Малкольма, который она нашла на первом этаже. Она набрала зашифрованный номер в Бостоне.
  - Гидеон, - прошептала она, как только кто-то на другом конце ответил ей. - Мне нужно уехать из Шотландии. И мне нужна помощь Ордена.
  
  Глава 8.
  
  Он не думал, что ему будет так тяжело. В тот вечер Малкольм оставил Данику на закате в замке и вернулся в клуб, прежде чем Рейвер появился и удивился, где бродячий "Брандогге" ходил весь день. Ярость Малкольма снова зашевелилась, когда он подумал о роли, которую ему пришлось играть для Рейвера так долго. Долго он бы не смог это принять. И он не мог избавиться от ощущения, что его вендетта стоила ему дороже, чем он думал. Он не знал, как сильно он привязан к Данике.
  Прошло несколько часов с тех пор, как он попрощался с ней. Странное чувство окончательности слышалось в ее последних словах, она покорно целовала его, обнимая его слишком нежно, без какого-либо требования.
  Он потерял ее после одной ночи.
  Черт, он сам ее оттолкнул.
  Он должен быть счастлив. Романтические отношения были последним, что ему было нужно в жизни. Он тщательно избегал даже самых поверхностных флиртов, так как похоронил свою невинную Подругу и нерожденного ребенка. Потребовались месяцы, чтобы его горе и гнев превратились в холодную, стальную решимость.
  У него все было под контролем. До тех пор, пока три ночи назад он не увидел бледный, красивый свет, исходящий от Даники Макконна. Она стояла всего в нескольких метрах от него на вечеринке в Темной гавани. Если бы он ее не увидел. Возможно, он не преследовал бы ее взглядами весь вечер, разрывая между надеждой на то, что она его не увидит, и настойчивым желанием встать перед ней и посмотреть, вспомнит ли она его. Может быть, она узнает его, несмотря на его шрамы на лице и фальшивое имя, которым он защищал свою истинную личность.
  Было опрометчиво, что он послал ей предупреждение той ночью. Он буквально сказал, что знает о ее таланте. Это было дерзко, потому что было ясно, что он не мог уйти в сторону после этого предупреждения.
  Но теперь было слишком поздно. Он подошел к Данике, даже если хотел этого не делать. Он не мог вернуться к жизни, которую вел до того, как она появилась в Шотландии.
  И он не мог обманывать себя, что он никогда не заботился о Данике... не мог лгать самому себе и притворяться, что он не потерял ее сердце во второй раз.
  Он любил ее.
  Он всегда любил что-то в ней.
  Осознание было настолько ошеломляющим, что он на мгновение почти потерял равновесие. Изо всех сил ему пришлось взять себя в руки, иначе он бы выбежал из этого проклятого клуба и побежал бы к Данике и признался в ее чувствах. Он должен был сказать ей раньше, когда они поцеловались на прощание. Но он был убежден, что не может удержать ее при себе. Как он мог подумать, что если бы он просто расстался с Дани и решил отомстить за умерших, то не разорвал бы себе душу.
  Малкольм выругался и ударил кулаком в бесценную дорогую римскую вазу, стоящую в одной из комнат клуба. Древнее произведение искусства распалось на тысячи крошечных кусочков.
  - Вот за что начальник вычтет кучу денег из твоей зарплаты, - усмехнулся Тейн.
  Малкольм обернулся и, увидев охранника, взорвался. Он бросился на вампира с криком и яростью. Он был в основном зол на себя, но он искал ссоры, чтобы успокоиться, и Тейн пришел к нему. Кроме того, мудак недавно дал ему тысячу веских причин, почему он заслужил избиение. Мал схватил его за воротник и зашипел на него:
  - Не вовремя, Тейн. Тебе лучше оставь меня в покое.
  - Борись с кем хочешь, Бран, но не мной, - прошипел Тейн в ответ. - Я должен передать тебе, что Рейвер приказал нам быть охранниками на встречи.
  Малкольм прищурился.
  - Какая встреча?
  Тейн внимательно посмотрел на него.
  - Рейверу позвонили из аэропорта. Доставка прибыла. Он сейчас доставляет их в одну из своих загородных резиденций. - С грубым проклятием он оттолкнул руки Мала и поправил скомканную куртку. - Керр и Паккард больше не на службе, поэтому сегодня ночью мы с тобой будем охранять собравшихся. Рейвер пригласил своих лучших клиентов на эту встречу. Он сказал, соблюдать абсолютную секретность.
  Клуб крови.
  Малкольм знал, что скоро это произойдет, но на мгновение потерял дар речи. Это было время - время его мести наконец настало. Сегодня вечером он уничтожит Рейвера и всех его неприкасаемых жуликов одним махом.
  - Когда мы выезжаем? - спросил он, пытаясь быть спокойным. Тейн не должен услышать напряженный тон его голоса, как он нетерпелив.
  - Босс говорит, что мы должны выйти немедленно.
  Мал кивнул. Его кровавые планы мести были как кислота в его жилах. Его глаза встретились с загадочным взглядом Тейна. Мал холодно ему улыбнулся.
  - Все ясно. Чего мы ждем?
  ***
  Полдюжины сияющих роскошных лимузинов припарковались перед охотничьим домиком Рейвера Можно было бы подумать, что их владельцы пришли на закрытый зал в вечерней одежде, а не для извращенной, кровавой охоты, которая скоро состоится на заснеженной земле.
  И кровь будет течь сегодня вечером, так или иначе. Малкольм мысленно повторил свою клятву, когда они с Тейном подошли ко входу в похожее на замок здание в центре Хайленда. Его челюсти были напряженными, в его венах пульсировала мстительность, когда один из охранников Рейвера открыл дверь и впустил их.
  - Сюда, - сказал вампир Рода с резким движением головы. - Мистер Рейвер уже ждет вас.
  Рейвер находился в роскошно обставленной гостиной, высокие стены которой были покрыты темно-красным деревом. Благородные олени были убиты стрелами средневековых лучников, маленькие рыжие лисы бежали перед стаей коричнево-белых охотничьих собак и краснокожих джентльменов на лошадях, величественный лев сидел в ловушке, окруженной туземцами с копьями перед белокожим искателем приключений, который носил с собой длинную черную винтовку. Искусство в зале отражало бурные сцены охоты. И прямо посреди этого Рейвер и его секретный клуб, собранный из привилегированных дикарей.
  - Ах, - сказал он с тонкой улыбкой на губах. - Наконец-то вы пришли. Мы хотим подобрать добычу на сегодня. - Его кровожадные друзья смотрели на него с нетерпением, но внимание Рейвера было сосредоточено на Малкольме. Он холодно посмотрел на него. - Начнем?
  Он коснулся рамки картины с охотой на лис. Сразу в стене позади группы элегантно одетых вампиров открылась дверь, ведущая в тускло освещенный коридор. Рейвер кивнул Малкольму и Тейну, чтобы они шли рядом с ним, затем прошел в середине группы и повел их через дверь.
  На стенах длинного коридора висели еще более жестокие сцены охоты. Изображения охотника и добычи были здесь гораздо жестче. Сцена за сценой показывали изображения унижения и кровопролития. Сюжеты были пугающими, и вся отвратительная коллекция, видимо, была предназначена только для того, чтобы питать самые низкие тяги в вампирах Рода. Малкольм не обращал на это внимания. Он был готов к бою и полностью сосредоточился на Рейвере. Он просто ждал лучшей возможности напасть на вампира и его приятелей.
  В конце коридора Рейвер коснулся переключателя, установленного на стеновых панелях. Массивные деревянные ворота открылись перед ними, холодный воздух проникал внутрь. Через ворота они вышли на крытую дорожку, которая простиралась до начала территории. По обеим сторонам дороги находились питомники с железными прутьями, но в клетках были не животные.
  - Боже, - крикнул один из приятелей Рейвера за Малкольмом. - Просто посмотри на это. Я не могу решить. Они все выглядят такими соблазнительными.
  Рейвер, высокомерный ублюдок, рассмеялся.
  - Как и было обещано, у меня есть что-то на любой вкус.
  Люди в клетках были с кляпом и связаны. Там было, наверное, двадцать мужчин и женщин. Были представлены все возрасты, различные фигуры и размеры. Люди дрожали в зимнем холоде, их глаза расширились от страха. У Малкольма перехватило горло, глядя в их испуганные лица. Он не мог продолжать эту извращенную игру больше. Рейвер и гости его клуба крови должны были убиты - на месте.
  Он потянулся к своему оружию. Он будет преследовать всю свору.
  - О, и это еще не все, - объявил Рейвер. Он щелкнул пальцами, безмолвно приказывая одному из других охранников. - Сегодня вечером у меня есть еще одно предложение для вас, так сказать, сюрприз, и, конечно, что-то на ... ну, на самый причудливый вкус. Брандогге, я думаю, ты будешь особенно заинтересован в этом.
  Малькольм замер от этого замечания, холодный страх охватил его еще до того, как он увидел, кого тащит охранник.
  Даника.
  Она не была прикована цепью и с кляпом во рту, как другие. Нет, только пистолет был прижат к ее затылку. Но оружия было достаточно, чтобы Даника не защищалась и не спасалась от похитителей.
  Ее длинные светлые волосы свисали прядями на лицо, когда она споткнулась перед Рейвером. Крепко обхватив руками она держала маленького Коннора. Сердце Малкольма на мгновение остановилось, когда она заметила его в толпе. На ее влажных голубых глазах было извиняющееся выражение, ее бледные губы выражали сожаление.
  Малкольм должен был отреагировать - в доли секунды должен был оценить ужасный риск, достаточно ли он был быстрым, чтобы убить Рейвера и его гостей, прежде чем охранник с пистолетом у головы Даники... Но затем Тейн и два других охранника бросились на него, Дани закричала, и это почти свело его с ума, когда он услышал ужасный страх и беспокойство в ее голосе. Она все еще волновалась за него, именно его глупое желание возмездия привело их обоих в эту безнадежную ситуацию.
  Холодное металлическое дуло снятого с предохранителя девятимиллиметрового пистолета Тейна болезненно прижалось к виску Малкольма.
  - Успокойся, придурок. Не делай глупостей.
  Малкольм бушевал, но он ничего не мог сделать. Он не мог сопротивляться нападавшим. Пока Даника и ее ребенок были в опасности, его руки были связаны.
  - Тейн, ты, блядь, ублюдок. Ты будешь следующим на очереди, когда здесь все закончится.
  Охранник не был впечатлен и крепче прижал пистолет к голове Мала. Один из двух других парней снял его Глоки и спрятал их в своих карманах.
  Гости Рейвера осторожно отступили, но он сам подошел и осторожно покачал головой.
  - Ты солгал мне. Ты злоупотребил моим доверием. - Он остановился перед Малкольмом. Было очевидно, что он кипел от гнева. - Ты мог бы пойти далеко прислуживая мне. Я думал, это твоя забота, Брандогге. Но теперь у меня есть только еще один вопрос к тебе: как ты мог быть таким глупым, чтобы встать у меня на пути?
  Малкольм только зарычал.
  - Я не твоя собака. Я даже не был твоим охранником, ты надутый идиот. - Он заметил раздраженное мерцание в глазах Рейвера и продолжил говорить. Было хорошо, наконец, произнести свои планы мести вслух. - С тех пор, как твой сутенер сказал мне твое имя в Эдинбурге, я просто жду возможности убить тебя и твоих дружков из клуба крови.
  Рейвер, видимо, ничего не понял. Он неуверенно посмотрел на Малкольма, затем его лицо приняло удивленное выражение.
  - Мой сутенер?
  - Да, - сказал Мал. - Этот кусок человеческого дерьма, который предоставляет тебе жертв для этих извращенных встреч. Этот ублюдок схватил молодую женщину на улице в Эдинбурге, чтобы продать ее тебе. Семь месяцев назад.
  Рейвер только пожал плечами.
  - Должен ли я пролить несколько слез сейчас за каждого муравья, которого растоптал обувью? Или горевать о том, что корову ведут на бойню? Это ничто иное, только мы, а не люди, на вершине пищевой цепи.
  - Она была Подругой по Крови, - отрезал Малкольм. - И она была беременна. Она сопротивлялась вашему поставщику, и он убил ее. Она была моей Подругой, это был мой нерожденный ребенок.
  Рейвер хрипло рассмеялся.
  - Все из-за женщины, Брандогге. Еще одна, которая уже мертва? - Его жестокий взгляд скользнул к Данике. - А теперь ты позаботишься о них? Что она значит для тебя?
  - Отпусти ее, - прошипел Мал. - Она не имеет к этому никакого отношения.
  - О, я не согласен. Она во многом с этим связана. - Взгляд Рейвера стал жестким, янтарные искры мелькали в его глазах. - Ты заботишься о ней, и именно поэтому она и ее ребенок будут страдать намного больше, чем ты. Жаль, что ты не сможешь этого увидеть. - Он взглянул на Тейна. - Пристрели его.
  Ледяной металл оружия еще сильнее прижался к виску Мала, палец Тейна обвился вокруг спускового крючка.
  В движении, которое было слишком быстрым для человеческого глаза, он развернулся и вместо этого выстрелил в охранника, который держал Данику. Человек рухнул; Тейн прострелил ему голову. Хаос вспыхнул. Гости Рейвера бежали во всех направлениях. Тейн выстрелил в одного из нападающих на Мала, а Мал сломал шею другому голыми руками.
  - Дани, беги! Беги! - Крикнул он, забирая пистолеты у мертвого вампира. Он развернулся, чтобы выстрелить в Рейвера.
  Слишком поздно.
  Рейвер уже добрался до Дани.
  Янтарный огонь вспыхнул в глазах Малкольма, когда он поднял два заряженных Глока. Он нацелился прямо на Рейвера, издевательски ухмыляющегося.
  Только лицо Рейвера не было у него на прицеле над стволом его оружия...
  Черт!
  Перед ним был маленький сын Даники, воющий в объятиях Рейвера. Ублюдок держал ребенка, его маленькая округлая рука почти исчезала в кулаке Рейвера. С другой стороны, Рейвер схватил Данику за волосы. Она отчаянно пыталась вырваться из его жестокой хватки и пыталась дотянуться до кричащего ребенка. Панический ужас отражался в ее глазах.
  Рейвер ухмыльнулся своим смертельным клыками.
  - Ты проиграл, Брандогге.
  
  Глава 9.
  
  Даника еле вздохнула. Страх перехватил ее горло, когда она наблюдала, как Коннор извивается в жестокой хватке Рейвера. То, что он чуть не сносил ей кожу головы, что она едва могла дышать в панике, и как сильно она сожалела о своей ошибке - все это было незначительно, учитывая, что жизнь ее ребенка была на кону.
  И Малкольма.
  О боже... Мал.
  Рейс в Данию, который Гидеон забронировал для нее и Коннора, отправлялся ранним вечером. Они только что прибыли в аэропорт, когда их заметил Рейвер. В этот момент Даника думала, что хуже быть не может. Рейвер и его головорезы были в аэропорту, чтобы забрать живой груз в частном ангаре - тот груз, о которой они говорили, когда Даника подслушивал их на вечеринке в Темной Гавани. Казалось, тот вечер был много лет назад. Они схватили ее и Коннора и посадили в грузовик вместе с людьми для извращенной охотничьей вечеринки Рейвера.
  Пока она ехала, Даника представила в худшие тонах, что Рейвер планировал сделать с ней и ее ребенком. И с Малом. Она особенно волновалась за Мала. Рейвер был зол на Мала, даже если он не показывал этого. Но он не мог поверить, что Мал предал его, а Даника все еще жива. Что она все еще могла навредить ему и его мрачным делам.
  И она представляет опасность для Рейвер - по крайней мере, на это она надеялась. Сидя в грузовике с Коннором на руках, она надеялась, что Орден придет ей на помощь.
  Она не просто позвонила Гидеону, чтобы он благополучно доставил ее и Коннора в Данию. Мысль о том, что Малкольм рискует своей жизнью, была для нее невыносимой. И поэтому Даника проинформировал Орден о ситуации, хотя, возможно, это помешает планам Малкольма отомстить. После последнего звонка в штаб-квартире Бостона произошел хаос, но Гидеон немедленно связался с одним из их союзников в Агентстве и узнал, что в Лондоне уже знают о Рейвере, и элитная команда агентов работала над тем, чтобы его убить. Принеси случай. Они даже внедрили одного из своих главных агентов в организацию Рейвера, где он был нанят в качестве одного из телохранителей Рейвера.
  Даника взглянула на огромного, опасного на вид вампира Рода, который заплел свои черные волосы в небрежную косу. Телохранитель по имени Тейн, который бросил вызов приказам Рейвер и помог ей и Малкольму. Несколько из гостей Рейвера были мертвы благодаря Тейну, остальные убежали. Некоторые забежали обратно в дом, другие пробрались по заснеженной лужайке.
  Теперь агент под прикрытием неподвижно стоял рядом с Малкольмом. Оба знали, что ребенок значит все для Даники. Никто не хотел дать Рейверу возможность что-то сделать маленькому Коннору.
  - Брось оружие, вы оба. - Голос Рейвера больше не имел ничего человеческого, это было только хриплое, угрожающее рычание. - Положи его на землю, или я оторву руку ребенка и скормлю его матери, пока вы смотрите.
  - О, Боже, - простонала Даника, не в силах сдержать свой ужас. - Пожалуйста, не трогайте моего ребенка. Пожалуйста...
  Не было другого выхода, и все же Даника не знала, что было страшнее: ужасная угроза Рейвера или вид Малкольма и Тейна, медленно кладущих свое оружие на землю.
  - А теперь отойдите. Назад, пока я не скажу "Стоп".
  Они повиновались, хотя в глазах обоих вампиров Рода вспыхивали янтарные искры.
  - Отпусти ее, - прорычал Малкольм. - Черт, ты извращенец... отпусти ее.
  Рейвер засмеялся.
  - Твое желание - это приказ.
  Железная хватка в волосах Даники исчезла, и внезапно она была выброшена вперед с огромным толчком. Рейвер толкнул ее с такой силой, что она почти полетела и не смогла удержаться на ногах. Малкольм поспешил на помощь и поймал ее на сверхчеловеческой скорости.
  Но Рейвер еще не закончил с ними.
  Даника почувствовала, что ее ребенок был в опасности еще до того, как Рейвер бросил Коннора в воздух. Она повернулась, и вот он - ее маленький любимый сын. Рейвер бросил его в воздух, как кучу тряпок. Он повернулся и скрылся во тьме.
  Даника уставилась на своего беспомощного ребенка, страх почти разрывал ей сердце. Она кричала в сильном горе.
   ***
  Ее крик привел Малкольма в чувство.
  Он побежал, прыгнул в воздух и поймал Коннора посреди падения. Мальчик благополучно приземлился на руки. Даника стояла на коленях на полу, закрыв лицо руками. Она весь дрожала. Тейн стоял рядом с ней и пытался ее утешить.
  - Дани, - прошептал Мал. - Даника, все хорошо. Коннор в безопасности.
  Она подняла голову, слезы текли по ее лицу. Она рыдала, когда взяла плачущего ребенка из его рук.
  - О, Боже, - она обняла его за шею и притянула его с любимым ребенком в объятия. - Малкольм, спасибо. Спасибо за спасение моего сына. Без тебя мы оба были бы мертвы.
  Он поцеловал ее в лоб и взял ее на руки. Он никогда не был уверен в своей любви, чем в тот момент, когда он увидел Данику беспомощную в руках Рейвера.
  - Все хорошо, все в порядке, - заверил он ее. - Вы оба в безопасности. Но теперь ты должна убираться отсюда.
  Он помог ей подняться. Даника и Коннор должны были исчезнуть, но он не мог пойти с ними. Пока нет. Не после того, что Рейвер сделал с вами сегодня.
  Тейн, телохранитель, которого совсем им не был, посмотрел на Мала с решительным выражением лица.
  - Рейвер не уйдет далеко. И его друзья тоже. Агентство проинформировано о том, что здесь произошло сегодня. Мои люди должны прибыть прямо там. Возможно, они ждут уже перед домом, чтобы задерживать их.
  Малкольм медленно покачал головой. Что касается Рейвера, он не мог никому доверять. Он должен был закончить это сам. Он должен был сделать это, после всего, через что он прошел. Он не мог сидеть на месте, пока Рейвер и его ужасные мошенники все еще свободно бегали, причиняя боль еще большему числу невинных людей.
  Они по-прежнему представляли угрозу для Даники и Коннора, тех, кто значил для него больше всего на свете.
  Он посмотрел на Дани, и его сердце болело, и его колени стали мягкими, так сильно он любил ее. Он все еще был полон решимости убить Рейвера, но теперь было что-то, что могло отговаривать его от этого намерения. Даника может остановить его. Одно слово, слеза, взгляд.
  Но она ответила на его безмолвный вопрос с выражением спокойного мужества. Она доверяла ему, доверяла его решению, и ее уверенность смутила его, хотя в то же время это дало ему новую решительность.
  Его сильная, красивая жена.
  Она будет его Подругой по Крови, когда все это закончится.
  Он понял, что стоило ей ее мужество в тот момент. В ее голубых глазах было видно, что она дала ему свое согласие с едва заметным кивком, знаком того, что и она его понимала.
  Малкольм притянул ее к себе и прижался губами к ее губам. Он не торопился останавливать поцелуй. Затем он сказал:
  - Я должен закончить это.
  Она ответила тихо, но твердо:
  - Я знаю.
  Для него не было легко выпустить ее из своих рук, но он отступил и посмотрел на Тейна.
  - Береги ее. Я рассчитываю на тебя.
  Вампир Рода кивнул в странном торжественном жесте.
  - Даю тебе слово.
  Мал не мог упустить Данику из виду. Она посмотрела на него, глядя на него пристально, гордо и отважно, как скандинавская принцесса, которой она всегда была.
  - Иди, и закончи это, Малкольм. А потом возвращайся ко мне и никогда не оставляй меня одну.
  
   Эпилог.
  
  Малкольм вернулся к Данике через два дня. Он выглядел изможденным и усталым, но она никогда не была так рада приветствовать мужчину в своем доме. Она открыла дверь небольшого фермерского дома в Дании, а Малкольм стоял на пороге под холодным ветром. В свете луны в декабре снежинки танцевали вокруг него. Ей стало так тепло, что она ни слова не произнесла. Она хотела бы обнять его, потому что она не могла себе представить жизнь без него на мгновение дольше. Но она сдерживала и пыталась истолковать серьезное выражение на его лице.
  - Рейвер мертв, - сказал он. - Остальные, тоже.
  Она выдохнула с облегчением. Ее переполняла неудержимая радость, которая не имела ничего общего с тем, что Малкольм наконец-то справедливо наказал своих врагов. Она была рада простому факту, что он стоял перед ней целым и невредимым, наконец-то дома и в безопасности.
  Мал не двигался с места. Он откашлялся.
  - Я разговаривал с Тейном. Его контакт в Бостоне, директор агентства по имени Матиас Роуэн, намекнул ему, что у вас большие проблемы. Если все так плохо, как Роуэн и Орден подозревают, то Тейна и его людей отправляют из Англии, чтобы помочь им.
  Это были тревожные новости. Даника пыталась дозвониться Гидеону несколько раз с момента ее возвращения, но шифрованный номер, с которым она всегда звонила в штаб-квартиру ордена в Бостоне, не отвечал. Такого никогда не происходило за все время, с тех пор, как существовала прямая телефонная связь с воинами.
  Были веские причины, по которым Орден был бы отключен от телефонной сети. Либо они сделали это по собственной воле, либо они были вынуждены. Но если они сделали этот шаг и пошли в бой, чтобы сразиться с ужасным врагом, то это могло означать только плохое.
  - Тейн предложил мне работу в агентстве, - сказал Мал. - Он хотел бы видеть меня в своей команде.
  У Даники упало сердце. Два дня он пропадал, это было чистейшей пыткой, но она продержалась. Она ждала его, потому что знала, что он вернется к ней, когда он сделает то, что должен. Она выдержала эти два дня без него, потому что надеялась, что он останется навсегда.
  Но когда она посмотрела на него, она придала лицу смелое выражение.
  - Когда ты уйдешь?
  - Я отклонил его предложение, Дани. - Он сделал шаг вперед и взял ее лицо в теплые, мозолистые руки. - Существует только одно место, где я хочу быть, и это с вами.
  В ней распространилось прекрасное чувство счастья, но она еще не могла радоваться. Нет, если он отказался от этой работы только из-за ее страха за него.
  - Не делай этого для меня, Мал. Да, я сказала, что не могу смерится с мыслью о том, что ты в опасности, и это правда. Но я не хочу быть той, кто держит тебя там, где ты не хочешь оставаться на самом деле. Я не могу просить тебя об этом.
  - Ты не просила меня, - сказал он, проводя большим пальцем по ее щеке. - Тейн и его предложение могут подождать, но здесь нет. Я люблю тебя, Даника. Я хочу, чтобы ты была со мной, всегда рядом со мной. Как моя Подруга.
  Она долго смотрела в его серые глаза. Она любила его, и его слова сделали ее счастливой и полной надежд.
  - Да, Малкольм. Я хочу быть с тобой. Как твоя Подруга, твоя партнерша и твоя девушка.
  Он притянул ее к себе, в его глазах вспыхнули янтарные искры.
  - Моя любовь, мое все, Дани.
  Она счастливо кивнула.
  - Во веки веков.
  - С этого момента. - Глубокий, собственнический рык в его голосе заставил Данику чувствовать себя как никогда раньше.
  Он страстно поцеловал ее, его острые клыки скользили по ее губам, как темное обещание. Затем он поднял ее на руки и понес через дом к ее кровати, где началось ее "во веки веков".
Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список

Кожевенное мастерство | Сайт "Художники" | Доска об'явлений "Книги"