В мире множество людей. И встреча двух отдельно взятых, кажется чудом, которому не суждено сбыться. Но с другой стороны такие встречи происходят постоянно. И что это? Судьба? Случайность? А может, немного одного и немного другого... За одной из таких встречи мы и понаблюдаем. Сверху, бесцеремонно считая себя Богами в жизнях этих людей.
- Художник, в наше время, как, впрочем, и в любое другое, не может быть полностью свободен в своем творчестве, - произнес Дмитрий. - Нет, конечно, если ты рисуешь цветочки или пейзажи - никаких проблем, рисуй. Всем будет нравиться, но никто не будет особо ценить. Так, еще один изобразитель пейзажиков. А когда ты начинаешь рисовать кого-то - никакой свободы не остается. Нельзя выразить себя и то, что ты видишь - ведь сразу же найдется куча того, что ты нарисовал не так. И то, как ты видишь человека - ложно...
Дмитрий был высоким и худым парнем лет двадцати семи. С черными, как смола, густыми волосами, немного выше плеч. И темными глазами, странноватого цвета. Думаю, что можно было бы найти человека, который после взгляда этих глаз, утверждал бы, что на него смотрели сквозь два небольших уголька. Одет он был в черную рубашку с высоким воротником, черные брюки и черные туфли. Черный, как не сложно было догадаться, был его любимым цветом. И он преобладал не только в его гардеробе, но и в жизни. Любая вещь просто должна была содержать черный, хоть немного. И, конечно же, его картины. Они пропитаны черным, насыщены им до предела. Дима, думаю, что так нам будет проще его называть, находил в этом цвете элегантность, легкость и простоту. А также сущность человека. "Грязь, порок, похоть и жестокость руководит эволюцией", - любил говорить он.
Но сам по себе был не так уж плох - немного жостче, чем большинство, но причинять боль не любил. Это его просто не интересовало. Он ограничивался черным цветом в искусстве. Это было его призвание, как считал он.
- Не все так плохо, - с улыбкой парировал его ответ Евгений. - Иногда стоит посмотреть на мир глазами не только художника, но и натурщика. Ведь невозможно увидеть все с одной позиции.
Они познакомились только сегодня, это была выставка картин Евгения. Жени. Он был немного младше Димы, и выглядел на его фоне почти ребенком. Лицо было веселым и беззаботным, глаза голубыми и яркими, словно небо в самый солнечный и чистый день. Никакой строгости в одежде, никаких любимых цветов. Все ярко, но обязательно сочетаемо. Кудрявые волосы цвета желтого песка на морском пляже. Легкость в словах и движениях. Жизнь легка и беззаботна.
- Знаешь, я подарю тебе одну из своих картин, - вдруг воскликнул Женя, - у меня есть картины, в которых совсем нет черного цвета! И сейчас я выберу одну из них, что бы подарить тебе!
- Не стоит, - коротко ответил Дима.
Надо сказать, что Дима никому и никогда не дарил картин. Это было что-то вроде своего принципа. Он считал, что художник это профессия, ничем не уступающая другим, а труд должен оплачиваться.
- Я не приму возражений! - возмутился Женя. - Погуляй тут, я сейчас принесу.
- Но, - попытался что-то сказать Дима.
- Я понимаю, что мои картины не самые интересные для тебя, но все же подожди 5 минуток, - уже на ходу протараторил Женя и скрылся где-то за поворотом галереи.
Заочно они были знакомы очень давно. Многие считали их некими противоположностями - инь и янь. Темный, жестокий мир Димы и красочный, яркий, веселый мир Жени.
Каждый из них думал о своей противоположности, это без сомнения. Женя мечтал рассказать художнику в черном о красках и цветах. Показать яркий мир. Что и сделал, как только открылась его выставка. Он сам, лично, составил и выслал приглашение для Димы. Немного побаивался, но не сомневался ни минуты в правильности своего решения.
Дима же, в свою очередь, был значительно сдержанней в своих эмоциях. Женю, он отнес к группе "потерявшихся в детстве", взглянув на его работы. Детский, неполный взгляд на жизнь, которая не может существовать без черного. Не просто не может, черный - основа.
Дима рассматривал картины вскользь, не понимая, за что можно зацепиться взглядом, на чем задержаться, ведь здесь нет теней, нет черного, за который он всегда цепляется. Как можно нарисовать цветок в вазе, не изобразив черноту его медленной смерти? Как можно нарисовать человека, не показав его печали?
Он думал обо всем это и медленно шел вдоль стен с картинами, когда Женя вернулся.
- Вот, эту картину я тебе и подарю, - весело воскликнул он и протянул Диме картину, аккуратно завернутую в цветную бумагу, с красивой размашистой росписью художника. И сразу добавил, - никакие возражения не принимаются!
Дима невнятно пробормотал что-то вроде спасибо и принял картину. "Теперь придется носить это с собой до самого вечера", - немного огорченно подумал он. Нужно сказать, что картина была не очень большой, 45х35 сантиметров, приблизительно. По упаковке, можно было предположить, что она обрамлена довольно массивной, но на удивление легкой рамой.
Можно сказать, что на этом их общение в тот день и закончилось. Женя унесся развлекать посетителей выставки. Дима еще немного побродил по галерее и направил свои стопы домой.
Так эта история началась, с безобидной, безвозмездной передачи картины из одних рук в другие. Спонтанной и не очень осмысленной передачи. Наверное, этим все могло и закончиться. Но не закончилось.
На этом месте наша история делает паузу на целую неделю. Для кого-то это большой срок - 7 дней, 168 часов. Страшно даже представить, сколько это минут и секунд. Кому-то этот промежуток времени может показаться смешным - даже месяц не прошел...
Люди это время жили, просыпались каждое утро. Художники рисовали - кто-то успел закончить картину, кто-то только начал новую. Женя всю неделю не прикасался к кисточкам и холстам - он был поглощен выставкой и ее гостями. Просто таки светился...
Как бы там ни было, прошла целая неделя прежде, чем Дима развернул оберточную бумагу подаренной ему картины. Если бы он этого не сделал то, вероятней всего, наше истории не было бы вовсе. Тогда, придя домой, он забросил подарок на шкаф и отправился спать. Неделя прошла в обычном режиме - рисунки, черная краска, сон. И снова рисунки, черная краска, сон. Иногда сон пропускался. Дима рисовал до тех пор, пока было желание рисовать, а оно могло не покидать его сутками. Тем более сейчас, когда он планировал свою выставку, заканчивал цикл работ для нее.
К слову, она должна была пройти в той же галерее, что и Женина.
Но через неделю он что-то начал искать в шкафу и немного сильнее нужного хлопнул его дверцами, и подарок упал ему прямо в руки. Упал с неба.
Покрутив сверток в руках, он решил, что все же стоит раскрыть подарок и посмотреть на "картину без черного цвета". Тогда в его голове были мысли вроде "хуже не будет", "нужно немного и отдохнуть", "интересно глянуть" и тому подобное. Много разных, коротких и сумбурных мыслей, которые часто гуляют у нас в голове в самое разное время.
Дима одним движением ободрал оберточную бумагу и достал картину. Женя не обманул - черного цвета здесь было не найти. Вообще сложно было найти здесь что-то конкретное. Яркие краски, узоры, разводы. Никакой конкретики. Но картина заставила улыбнуться. Не злорадно, не издевательски, а тепло и по-доброму. Продолжая изучать разноцветные узоры, Дима отнес в мусор оберточную бумагу и сел за обеденный стол. Картину аккуратно положил перед собой и просидел так около десяти минут. Изучал мазки, узоры, краски. Представлял себе палитру художника, который это нарисовал. Его кисточки, мольберт, настроение. Потом закрыл глаза и заставил себя все это "увидеть" максимально рисуя в воображении детали.
Представилось ему следующее.
Большая комната, одна из стен которой - окно. От пола и до потолка. От стены до стены. Сама комната плотно залита светом из этого окна. Он проникает везде - в каждый угол, каждую щель. Вещей в комнате не много - несколько зеркал на "боковых" стенах, картины. В противоположной окну стене дверь, светлого-коричневого цвета с забавным зеленым узором, не по центру. Справа. В беспорядке по комнате расставлены несколько кресел, тумбочек, столов. Везде краски, кисти, палитры, карандаши, ластики, баночки, тряпочки, планшеты, кнопки, холсты. Обычные светлые обои с незатейливым узором. Местами на обоях небольшие рисунки краской. Дима все это назвал бы хаосом. Женя, наверное, назвал бы "творческим беспорядком".
Ближе к окну стоит мольберт, так, что бы художник, в процессе работы стоял немного повернутым к окну. Солнце хорошо освещает новую картину. Ту, которая сейчас лежит перед ним на столе. Сам художник уже вышел из комнаты...
Дима открыл глаза. Необычный цветной мираж. Без черного цвета.
Моментально Диму охватила неконтролируемая злость, но прежде, чем он что-то успел сделать, она ушла, оставив только ощущение неудовлетворения и отвращения. Резко поднявшись со стула, он схватил картину и швырнул ее в направлении урны. Ударившись о стену, она упала на пол.
Дима вымыл руки, умылся и, накинув пиджак, вышел на улицу. "Нужно пройтись, подышать, расслабиться", - думал он, - "как можно такое рисовать? Без черного - нельзя...". Мысли путались, возбуждение после вспышки гнева мешало думать хладнокровно и уверенно. Он ощущал себя загнанным волком, казалось, что все вокруг смотрят на него. Буквально разъедают взглядом. Попытки выйти на безлюдную улицу успехом не увенчались - люди были везде. Казалось, что некая высшая сила расставляет их там, где идет Дима. Прогулка явно не давала нужного расслабления и облегчения.
Вдалеке прогремел гром, потом блеснула молния. "Нужно домой, у меня нет зонта", - промелькнула мысль, и Дима с облегчением изменил направление, став на самый короткий путь к дому.
Дождь начался, как только Дима вошел домой, разулся и начал варить себе кофе. Начался резко, сразу сбрасывая тонны воды с неба. Дима открыл окно и сел с чашкой крепкого кофе на то же место, где рассматривал картину. Влажный воздух принес облегчение. Кофе упорядочил мысли. Стало легче. Но смотреть в угол, где валялась картина, он не решался.
К вечеру успокоился окончательно, но на картину так и не глянул, и свои не рисовал. Просто лег спать, как только часы показали девять. Уснул быстро и легко. Никаких снов и переживаний.
Утром проснулся на удивление бодрым и легким. Умылся, достал женину картину и повесил в кухне на стену. Довольно улыбнулся. В голову пришла мысль, что было бы неплохо подарить Жене свою картину. Тем более, что случай для этого представиться довольно скоро, через неделю открывается его выставка. И нарисовать должен успеть.
Вдохновленный идеей заварил себе крепкий зеленый чай и сразу направился в свою мастерскую. Это была отдельная комната. Здесь не было ничего лишнего, и полный порядок. Все всегда на своих местах. Хорошее освещение.
Рисовать решил розу. Черную. Подготовил все, что могло понадобиться, допил чай и отправился в цветочный магазин. Захотелось рисовать с натуры.
Работу над этим рисунком закончил через два дня. Рисовал тушью. Получилось даже лучше, чем он ожидал. Строгая, элегантная, гордая. И ничего, кроме черного. Можно было увидеть каждый лепесток и несколько капель на бутоне цветка.
Приглашение Жене Дима не высылал, ему не хотелось, что бы тот подумал, что его интересует мнение Жени или что-то еще. Надеялся, что Женя придет сам.
Его надежды оправдались во второй день выставки.
Почти сразу после обеда Женя пришел на выставку и, не спеша шел вдоль стен с черными рисунками. Иногда останавливался, чтобы рассмотреть картину повнимательней. Дима заметил его почти сразу, но поборол порыв подойти первым. Обсуждал с разными посетителями те или иные картины. В общем, делал вид, что очень занят и просто не замечает происходящее вокруг.
В конце концов, они все же пересеклись. Женя рассматривал большую картину, на которой была изображена красивая девушка в полный рост. Картина была элегантной и строгой. Девушка была в тени чего-то большого, и эта тень скрывала половину ее полуобнаженного тела. Остальное тело было скрыто легким платьем. Все было в черных тонах, но больше всего выделялись глаза - они были полностью черными. И эта чернота затягивала, манила. Хотелось просто таки нырнуть в эти глаза, что бы они засосали тебя внутрь. В этот момент к картине подошел Дима и еще несколько людей.
- Эту картину я написал одной из первых, когда начинал готовить эту выставку. "Черные глаза". Мы всегда хотим чего-то неизвестного, скрытого, запретного. И эти глаза символизируют запретное. Черные, грязные, аморальные, но они все равно затягивают.
Женя внимательно его слушал, пытаясь понять, насколько он согласен с трактовкой или нет. Все же ему казалось, что черный - это просто загадка, а не нечто аморальное.
- О Евгений, здравствуйте! - Дима изобразил на своем лице удивление и немного радости. - Рад, что вы зашли!
- Здравствуй! Давай без вы, а? Ведь мы еще достаточно молоды, что бы общаться налегке, - с улыбкой на лице ответил Женя.
- Хорошо, - улыбнулся в ответ Дима. - Рад, что ты пришел.
- Так намного лучше.
Люди, которые подошли вместе с Димой, отошли в сторонку, что бы не мешать двум художникам общаться. Дима был этим весьма доволен, так как рассказывать им о картинах ему уже немного надоело, и он хотел поговорить с Женей. Правда, не знал о чем.
- Я хотел подарить тебе свою картину, в ответ, так сказать, - произнес он.
- Не стоило... я же не для этого подарил тебе свою. Просто хотел поделиться своими красками, своим миром.
- И у тебя получилось, - немного замешкавшись, ответил Дима. - Но теперь и мне хочется поделиться своим миром. В нем намного меньше цветов, но это не значит, что он менее красив и точен. Пошли за мной, - сказал он, и направился вглубь галереи.
Женя молча шел за ним, рассматривая работы. Конечно, здесь был не только черный цвет, но преимущество все равно было отдано только ему. В тот момент Женя подумал только о том, сколько черной краски уходит на это все. Он сам, вероятно, за всю свою жизнь не использует столько этого цвета.
Женя так увлеченно рассматривал картины, что чуть не налетел на Диму, который резко остановился и развернулся к нему. В его руках уже была картина, где-то таких же размеров, что и Женя тогда подарил ему. Завернута она была в матовую черную бумагу, без каких либо узоров или надписей.
- Вот, это тебе, - улыбаясь, произнес Дима. - Только обещай, что не раскроешь ее, пока не попадешь домой! - быстро добавил он.
И сделал это очень вовремя, так как Женя намеревался распечатать ее здесь же и сейчас же. Именно так он обычно поступал с подарками - ему никогда не хватало терпения на то, что бы донести подарок домой и развернуть его только там.
- А, хорошо, - ответил он, и смущенно сунул картину подмышку. - Только дома!
- Еще раз спасибо, за то, что решил посетить мою выставку. Мне очень приятно.
- Да что ты, мне действительно было интересно прийти сюда и увидеть твои работы воочию. Это действительно необычно и достойно внимания.
Они перекинулись еще несколькими фразами, а потом вынуждены были разойтись, новые посетители требовали внимания хозяина выставки. Женя еще немного походил по галерее и отправился домой. До этого он планировал еще зайти в магазин за продуктами, но решил, что можно обойтись и без этого. Интерес к подаренной картине был велик, а нарушать обещание не хотелось. Поэтому Женя спешил домой, и с каждым шагом все больше хотел сорваться на бег. Внутри он действительно был как ребенок. Веселый, нетерпеливый, озорной. В конце, он все же не выдержал и в подъезд влетел бурным вихрем, быстро поднялся по ступеням и дрожащими от нетерпения руками долго открывал замок.
Картину распечатал сразу, аккуратно сняв упаковочную бумагу. В коридоре было мало света, а так как Дима использовал только черную краску, рассмотреть ее было сложно. Женя направился в большую комнату, поближе к окну, залитому солнечным светом. Подставив картину под свет, он начал пристально ее рассматривать. Красивая черная роза, элегантная и живая. Ствол и листочки серые, прожилки на листиках местами белые. А вот лепестки сплошь черные, но рассмотреть каждый отельный лепесток не составляет, ни малейшего труда. Женя поражался четкости линий и мазков. С первого взгляда он даже не поверил, что это картина - ему показалось, что он держит в руках фотографию.
Роза лежала на белой поверхности, которая напомнила Жене бинт. "Роза на бинте?" - подумал он, - "К чему бы?". Более внимательный осмотр показал, что на этой поверхности в нескольких местах есть черные аккуратно выведенные пятна, самое большое из которых - возле конца стебля розы. "Словно кровь..." - подумал Женя, - "Да, это именно кровь. Необычная задумка".
Ему вдруг показалось, что он видит, как эта черная кровь считаться из цветка, а лепестки медленно увядают. Женя встряхнул головой и еще раз взглянул на картину - наваждение ушло.
Теперь нужно было решить, где разметить это изображение. Он осмотрел комнату - повсюду игра разных цветов и красок, все яркое и броское. Гости даже иногда говорят, что чрезмерная яркость давит и сводит с ума, но Жене это нравилось.
Места черному пятну он найти никак не мог, уже пятый раз, окидывая комнату взглядом. "Может если украсить цветной рамой..." - размышлял он. В итоге так и поступил, взял несколько лоскутов цветной ткани, обвернул ими картину и расположил это все на одной из стен гостиной. Но не по центру, а ближе к углу, где было место, и где она не так бросалась в глаза. Довольный результатом, выбрался в магазин, подкупить продуктов к ужину.
День плавно переходил к вечеру, людей на улице стало много - кто-то возвращался домой, кто-то спешил в гости, кто-то просто вышел в магазин, забыв чего-то купить по дороге домой. Вообще Женя любил людей, но сегодня они были не такими - толкались, грубили, хамили. "Наверное, магнитные бури, или что-то вроде" - подумал Женя.
В магазине сунули черствый хлеб, но Женя не стал ругаться - не любил этого. Просто выбросил его и купил в другом магазине еще один.
Когда Женя вернулся домой, то первое, что он почувствовал, это было странное ощущение темноты. Словно вся его квартира потемнела. Все цвета стали немного темнее. "Что-то я сегодня переутомился", - подумал Женя.
Он заварил себе некрепкий чай и включил спокойную классическую музыку, что бы немного расслабиться и успокоиться. Хотел было почитать книгу, но смысл предложений убегал, словно вода сквозь пальцы. В итоге, через час отправился спать.
Сон погрузил его в черно-белый мир нарисованной розы. Женя пытался забинтовать ее порез, но ничего не получалась. Черная кровь продолжала сочиться сквозь бинт, а потом начала капать с бутона розы. Его руки были исколоты шипами, но он не останавливался, он хотел спасти розу. Накладывая слой за слоем бинт, он осматривал все вокруг, пытаясь найти место, где эта роза выросла. Её стебель и корень. Но ничего видно не было, только бинты, везде. Ослепительно белые, холодные, безразличные. Женя плакал и продолжал заматывать розу. Всего руки были в черной крови, но он уже не понимал его это кровь, или цветка. Вдруг что-то привлекло его внимание. Женя поднял голову и оглянулся, со всех сторон на него надвигались черные волны крови...С каждой секундой они приближались все ближе, и вот уже казалось, что через секунду чернота поглотит его.
Миг, и Женя проснулся.
- Что за черт, - пробормотал он. - Никогда раньше не видел черно-белых снов...
Следующие несколько дней Женя был мрачным и разбитым. В основном сидел дома и почти ни с кем не общался. И даже не рисовал. Такое поведение было для него не просто непривычным, а невозможным. Если бы кто-то из его знакомых застал его в подобном состоянии, то, вероятно, решил бы, что Женя болен. Но он не отвечал на телефонные звонки, а когда кто-то звонил в дверь, то просто замирал на месте, до тех пор, пока звонки не прекращались. Женя чувствовал, что так долго не сможет, и понимал, что подсознание требует от него каких-то действий. Но каких - не понимал, пока не зашел в свою мастерскую.
Эта комната действительно была похожа на ту, что представил себе Дима: большая, просторная и светлая. И везде беспорядок.
То, что происходило дальше, правильней всего будет назвать погружением в работу, в творчество, в безумство. Женя просто рисовал, забыв про все, что его окружает, и про то, что он рисует.
Картина, он уже знал это, будет подарена Диме. И это будет его первая картина, с таким количеством черного цвета. По какой-то причине, Женя хотел его использовать. Хотел до безумия. Хотел подсознательно.
Это была все та же роза, но теперь казалось, что ее вынимают из черно-белого мира. Фон и часть розы все еще оставались черными, но то, что было ближе к зрителю, окрашивалось яркими красками и оживало. Лепестки были ярко красными, с каплями кристально прозрачной воды. Стебель и листочки окрасились в приятный зеленоватый цвет...
Когда все закончилось Женя сел перед картиной и молча смотрел на нее. Столько времени он так провел сказать сложно, но солнце успело полностью уйти за горизонт. Здесь же он и заснул, просто сел в большое мягкое кресло и уснул.
Теперь ничего не снилось, и сон принес желаемое облегчение. Проснувшись утром Женя чувствовал себя бодро и весело. Хотел было взять картину и сразу же отправиться на поиски Димы, что бы вручить ее. Раньше он всегда так делал, когда рисовал картину для кого-то. Но что-то его остановило. Он подумал, что это будет глупо выглядеть. "Подобное проявления внимания будет смешным, и меня совершенно не поймут" - размышлял он, - "Это ведь смешно, носиться по городу с картиной в поисках другого художника, что бы подарить ее ему."
Немного подумав, он решил, что можно отправить картину почтой. Эта идея показалась Женя правильной и достаточно хорошей. Он аккуратно упаковал картину и отправился на почту.
Домашнего адреса Димы он не знал, и решил отправить картину по адресу галереи, где проходила его выставка(она должна была продлится еще неделю, и Женя решил, что этого времени точно хватит на доставку).
Посылка застала Диму врасплох. Её принесли вечером, когда галерея уже, закрывалась, и там никого не было кроме художника и нескольких работников зала. Они пили чай и вели обычные беседы о погоде, политике, спорте. Подготавливали все к закрытию. Обратного адреса на посылке не было, и Дима решил распаковать сразу.
Увидев картину, он сразу понял от кого этот подарок. Несколько минут внимательно рассматривал. Картина приятно его удивила. Было весьма лестно понимать, что это было в какой-то степени продолжение его рисунка. Немного другой взгляд, другая кисть, другие краски... но его сюжет, продолженный, измененный.
Дима не сразу заметил небольшую записку, которая выпала из посылки на пол. Только вдоволь налюбовавшись картиной, и собираясь уже пойти, выбрось упаковку, увидел листок бумаги, лежавший у его ног.
"Хм... интересно", - подумал он, поднимая листок бумаги.
В записке он обнаружил следующий небольшой текст: "Эта картина, мой взгляд на твой мир. Я долго не мог понять, что должен сделать, после того, как увидел твою розу. Что-то ело меня изнутри, давило, разрывало. Я не мог понять, что мне делать, пока не увидел мольберт и краски... И потом меня просто озарило: я расскажу тебе о красках. Я покажу тебе, как твоя роза может выглядеть в красках... Научу тебя видеть разнообразие цвета..."
Художник аккуратно сложил листок и положил его в карман пиджака. Выбросил упаковку в мусор и попрощавшись с сотрудниками галереи отправился домой.
По дороге никуда не заходил, быстрым шагом шел по вечернему городу. Фразы из письма постоянно вертелись у него в мыслях: "Взгляд на твой мир...", "Расскажу о красках...", "Научу видеть разнообразие...".
- Что он себе вообразил! - бормотал про себя Дима. - Показать мне краски? Я знаю о красках больше чем кто-либо другой... Я ему еще покажу.
Ворвавшись в свою квартиру, Дима сразу же отправился рисовать. Вооружившись цветными красками, принялся рисовать. Изобразить решил город. Большую городскую площадь на праздник, с высоты птичьего полёта. Разноцветные головы людей, шапочки, шарики. Море разноцветного цвета текущее по зеленому городу...
Картина вышла веселой и игривой. Краски были не просто разноцветными пятнами, а мазками, каждый из которых был уникален своим оттенком. Рисовать в цвете было приятно и легко, он быстро вспоминал сочетающиеся цвета, особенности каждой краски, результат от их смешивания.
Женя проснулся в хорошем настроении. После того, как он отправил картину Диме, все как рукой сняло. Вернулась легкость, улыбка и свобода. Женя подумал о том, что было бы неплохо прогуляться на свежем воздухе, а потом сесть за мольберт.
В парке он выпил кофе и съел несколько бутербродов в небольшой кафешке, наблюдая за прохожими. Раньше он почему-то не замечал, сколько безразличных ко всему людей живет в их городе. Они просто проносятся мимо всего, что есть вокруг них и не замечают ни красивых цветов на клумбах, ни улыбающихся людей, ни яркую зелень деревьев. Они иду, хмурые и отсутствующие, по своим делам, не желаю вдохнуть поглубже и очистить свежим кислородом своим мысли. "Как же так?", - думал он, - "Почему они такие? Ведь вокруг столько всего приятного, доброго, яркого...".
Вскоре он допил свой кофе и отправился домой, наполненный желанием создать новую картину. У подъезда его ждал сюрприз. Это был Дима. Он сидел на лавочке и улыбался, наблюдая за котом, который сидел на дереве. Кот, в свою очередь наблюдал за несколькими воробьями на другой ветке.
- Как ты думаешь, он их словит? - спросил Дима, когда увидел своего коллегу-художника.
- Нет, - уверенно, и немного раздраженно ответил Женя.
По каким-то внутренним причинам он был не рад видеть Диму. Ему казалось, что это его враг или что-то вроде. Возможно конкурент, соперник, желающий ему вреда.
- Почему ты так уверен? - все так же весело спросил Дима.
- Он каждый день наблюдает за ними. Этому коту не интересно ловить птиц, ему интересно просто смотреть. Ему этого хватает.
- Хм... веселый у вас кот... Ну да ладно, я тут тебе принес... - Дима поднялся с лавки и протянул Жене упакованную картину.
- Что это?
- Картина... она в цвете, я специально для тебя нарисовал. И решил сам тебе её вручить. Ты говорил, что я не знаю красок, это как бы мой ответ тебе... - произнеся это Дима, сунул картину в руки растерянному Жене. Быстро развернулся на месте и направился вон со двора.
- Подожди! - хотел было остановить его Женя, но тот даже не повернул голову.
В этот миг кот резко сорвался со своего места и одним прыжком добрался до ветки, где сидели воробьи. Но словить хотя бы одного у него не вышло.
Женя посмотрел на неудачливого кота, тяжело вздохнул и отправился домой. Желание рисовать куда-то испарилось, настроение пропало. Дома он бросил картину на пол и сел под дверью. Несколько минут думал о том, что зря он подарил Диме ту, первую картину. Потом представлял себя таким, каким он был до этого - веселым, беспечным, добрым. Как кот, который только смотрел. И зачем этот котяра решил вдруг прыгнуть?!
Потом небрежно развернул упаковочную бумагу с картины. В тусклом свете прихожей всю яркость картины оценить было сложно, но Женя знал, что это настоящий праздник красок. "Зачем я в это ввязался?" - думал он, а на глаза наворачивались слезы. Женя отказывался понимать, что происходит, почему все вокруг темнеет и тускнеет. "Неужели мир так резко мог измениться? Или это что-то во мне? Это мои картины... или нет, его, они запутывают меня. Они заставляют отвечать ему, и отдавать часть себя...".
Но остановиться Женя уже не мог. В полусне, но направился в мастерскую и принялся рисовать. Руки потянулись к черной краске, какую-либо другую он брать не хотел. Не мог.
Картина получилась тяжелой. На серой земле лежал раздавленный котом воробей. Кот не захотел его есть - просто придушил и выбросил. Птица лежала на земле лапками вверх, глаза широко раскрыты, перья спутаны. Было видно, что одно крыло сломано.
Дорисовав картину, Женя отправился спать, хотя на часах было где-то полшестого вечера.
Сон был очень короткий, быстрый и ненавязчивый. Он просто шел с небольшим чемоданчиком. В нем, Женя это знал точно, лежали его краски. Все, кроме черного и белого. Потом решил присесть в кафе и отдохнуть. Заказал себе кофе. Чемоданчик поставил рядом с собой, на стол. Вдруг ему почему-то сильно захотелось уйти. Женя поднялся и направился вон из кафе. Уже находясь в двери, он оглянулся. На его месте сидел молодой парень, пил его кофе. Это был Дима. Отойдя от кафе на несколько шагов, Женя обнаружил, что забыл свой чемоданчик и, проснулся...
Был уже полдень, солнце почти достигло зенита. Женя шел по городу с холстом, свернутым в рулон. Уверенным шагом он направлялся к галере. Он уже знал, что должен отдать эту картину и исчезнуть. Точнее он знал, что должен отдать картину, а потом хотел исчезнуть, что бы никто из старых знакомых не мог его найти.
В галерее он быстро нашел Диму. Тот как раз общался с кем-то из посетителей возле одной из своих картин.
- Могу я отвлечь мастера на несколько минут? - прервал он их разговор.
- Да, да конечно, - немного растерянно ответил один из посетителей.
Дима с Женей отошли немного в сторону.
- Что происходит? - Дима встревожено посмотрел на Женю.
- Не, ничего... просто вот, картину тебе принес, нарисовал, - быстро пробормотал Женя. - Ладно, мне пора, пока.
- Стой, подожди. Тебе понравилась моя картина?
- А? Что? - переспросил Женя, оглянувшись. - А, да, понравилась, хорошо нарисовал, - с этими словами, он выбежал из галереи.
Через несколько дней Женя, с небольшой дорожной сумкой, был уже на железнодорожном вокзале. Он сделал все, что бы полностью порвать с этим городом и людьми, которые его знали. Изменил телефон, продал квартиру по самой низкой цене. Никому не сказал что уезжает. Ему хотелось оставить все прошлое и начать заново. Кроме небольшого количества одежды он взял с собой мольберт, кисточки, палитру и краски. Черную и белую.
Последнюю картину, которую ему нарисовал Дима, он обнаружил уже в вагоне, когда доставал из сумки футболку, что бы переодеться. Это был тот самый рыжий кот-неудачник. Он смотрел прямо в глаза Жене и улыбался. Еле заметно и по-доброму. Словно благословлял в дорогу. С картиной он нашел и записку.
"Пытаясь вспомнить, почему я когда-то решил рисовать только черным, я так и не смог найти ответ. Словно последние годы я просто спал и видел дурной сон. Но этот сон не был напрасным. Черный открыл мне огромную палитру оттенков каждого цвета... А ты вывел меня из сна. Спасибо тебе за это."
Ходят слухи, что Женя несколько лет рисовал только черным и белым. Прекрасно научился находить самые тонкие оттенки этих двух цветов. Мог на одной картине использовать их несколько тысяч. А потом снова взялся за цветные краски. Также резко и неожиданно.