Она художник-профессионал. Ее муж тоже художник. Но художествами много и главное регулярно, не заработаешь, и потому оба трудились в школе. Причем, оба - в школе, где учатся трое их пацанов. Естественно, наташкины мальчишки были в педколлективе на лучшем счету, нежели их сверстники, кинутые родителями на произвол школьной судьбины. Потом Наташка, как человек экспрессивный, но терпеливый, долго и безответно везущий непонятные общественные обязанности, с педколлективом резко порвала и ушла. В никуда. В свободный полет. И стала художником-оформителем, а потом иконописцем, расписывающим новостройки храмов и церквей, растущих ныне подобно коммерческим ларькам. А, так как она человек весьма коммуникабельный, и знает ее чуть меньше полгорода, то заказы подпольная художница получала "по наводочке? - через знакомых знакомых, по телефону.
И вот однажды (прямо сказочная завязка. Но и история не совсем обычная) подрядилась Наталья вместе с мужем расписывать маленький храмчик в пригороде. Маленький -условно-сравнительное обозначение. По сравнению с монастырем он - кроха. А если с квартирой сравнивать, то ого-го! какой метраж получается ! И вот они вдвоем, пока муж на каникулах прохлаждался, весь храмчик-то и расписали. И по лесам с риском для жизни лазали, и ночевали в церкви, и дети с ними вместе там же обретались. Иногда помогали маме с папой чем могли (они тоже начинающие художники). Но час расплаты неотвратимо наступал попу-батюшке на самые пятки.
Наташка - женщина смирная. И богобоязненная отчасти - она с детьми на церковные тусовки каждый weekend ездит. И подряжается она за смехотворные суммы, входя в положение, и к деньгам относится как-то слишком легкомысленно, не как прочие коллеги-церковнорасписчики, берущие столько, сколько левая рука захочет, т. Е. мноооооого!
Словом, за месяц работы батюшка от щедрот своих предложил труженикам три с чем-то тысячи. Рублей. В наши дни. Только, грит, денежек пока нету, мол, подождите, християне. Наташка подождала. Тем более, что мужниной зарплаты в тысячу семьсот рублей на семью из пяти человек ну никак не хватает! Буквально неделю назад. Она с батюшкой договорилась и поехала. В дальний-предальний пригород. С приключениями. На перекладных. А чтобы до должника добраться, надеясь все же на оплату, потратила часть денег, данных другим, более щедрым священнослужителем на новые внутрицерковные работы.
Приезжает Наташка к даннику. Измятая в зимнем автобусе, невыспавшаяся, ибо ходят туда автобусы редко и засветло. И - к батьке. Так и так, давайте, отец Владимир, наши денежки да я поеду, ибо второй автобус только вечером, затемно уходит. А тот ей ласковенько так, елейным голосом: нет, мол, отроковица, денег-то. Даа, нет все еще. Подожди. А сам сытый такой, глазки лоснятся.
Надо вам сказать, Наташка женщина спокойная, но во гневе страшна. Лучше не сталкиваться. Ах, нету, батюшка, говорит?! Да мы вам тут буквально все своими руками... Да мы и внутри, и снаружи... Да вот на эти вот на кованные оградки мы рисунок сочинили... Да все витражи... Да... И тут взгляд ее упал на царские врата. Это была гордость отца Владимира. С завитушечками и финтифлюшечками - они прославили его на всю округу. Батюшки окрестных храмов восторгались и завистливо оглаживали бороды, любуясь на ее извивы и переливы. А Наташка успокоилась сразу и говорит: я за долг ваш, батюшка, эти вот врата возьму. Цена, говорит, божеская. Истинная у них цена. Тот посмеялся да пошел себе. А Наташка по пригороду порысачила, знакомых нашла, да с ними царские врата и свинтила. Унесла и брату в мастерскую переправила. Уж тот их непременно продаст! И не за три тысячи.
Теперь вот сидит Наташка на кухне и жалуется. Ну, кто ж знал лет пять назад, что наступят времена, когда она с церковью тягаться станет и Царские Врата своими руками свинчивать?! Ну кто знал!..