Трудно дышать. Нос сплюснут и прижат к чему-то эластичному, но не ворсистому. Не холодному.
Глаза не фокусируются. Совсем никак.
Рот вывернут. Тоже прижат.
Руки онемели до такой степени, что я их не чувствую.
Пытаюсь вдохнуть воздух ртом. И тут же в него залетает какая-то дрянь.
Блин, где же я? И что со мной?
Вся передняя часть тела ощущает давление. Словно... Словно я лежу! Ничком. Уткнувшись всей мордой в пол. А пол... А пол в этом проклятом месте везде упругий! Везде теплый.
Так. Лежу, значит? Значит, валяюсь? Ладно. Пусть. Но тогда в любом случае придется как-то перевернуться. Чтобы не задохнуться. Х-ха - собственными соплями, слюнями или еще чем похуже, черт бы все это побрал.
Рук не чувствую совсем. Даже дернуть не могу, не то что опереться на них. Остаются только плечи. Ладно.
Эхх. Ухх. Ф-фыыыы! Ффы, ффы. Ффыыыы!
Оп! Вот черт.
Точно. В блевотине. Опять весь запоганился, как и в прошлый раз.
Хорошее спиртное. Просто замечательное. Не то, что у нас. Но за одним вычетом - я надираюсь им до такой степени, что не чувствую предела. Не подает оно знак - типа, остановись, притормози, милый. Пьется до того легко, что предел этот самый ставит уже только сам организм - типа перебор. Излишек. Надо обратно.
М-да... Прям свинья, ей богу.
Блин, как руки все заломило, все в иголках болючих. Острых. Тьфу. Видимо, долго лежал так. Неудобно. Как свалился мордой вперед, так и привет.
Хороший здесь пол. Дружелюбный такой. В другом месте давно бы с переломанным носом и выбитыми зубами разгуливал. А тут - ничего. Нормально так.
Белье - в корзину. Сам - в душ. А погань эту автомат уберет.
Сейчас только приду немного в себя, и можно будет попробовать встать. На четвереньки, хотя бы. А там чего ж? Пара шагов до доставки.
Прямо перед моим взором появляется стакан с мутноватой жидкостью. С пузырьками внутри.
Поднимаю глаза к потолку и стараюсь придать взгляду максимальную суровость. Однако комбайн никак не комментирует происходящее.
Ладно. Только как бы мне ненароком не опрокинуть стакан-то этот. Из-за текущей, так сказать, несогласованности движений. Лучше бы он его убрал.
- Убери, - еле ворочаю я языком.
- Добро пожаловать, - начинает он свою тягомотину. - В наш уютный уголо...
- Заткнись! - уже более внятно произношу я. - Заткнись и убери.
- Убрать? - преувеличенно изумляется он. - Что убрать?
- Вот это, - киваю я на стакан. Ну или мне кажется, что киваю.
- Уже, - сладенько выпевает он. - Уже, милостивый государь. Все убрано, почищено. Как в аптеке.
Скашиваю глаза и убеждаюсь, что стакан подле моей правой руки не делся никуда.
- Ты издеваешься, что ли?
- Не понял вопроса, - немедленно сообщает автомат. - Сегодня в нашем меню...
- Убери, я тебе сказал!!
- Так убрано ведь уже все. Могу предложить вам...
Блевотину, что ли, он имеет в виду?
А и правда. А и ладушки. Все чисто и ухожено. И именно там, где я, так сказать, почивал. Мордой в пол.
Издевается, образина. Никак иначе. Ладно.
- Стакан, говорю, убери.
- Никак нельзя. Вам нужно привести себя в порядок.
- В порядок приводить себя я буду в своей комнате, если на то пошло. А это - убери.
- Вам обязательно нужно нейтрализовать яд, - настойчиво рекомендует невидимый собеседник. - Иначе организм может не справиться. Адекватно не справиться, я имею в виду.
- А вот это не твое дело.
- Ну, как же не мое? Очень даже мое. Ведь вы находитесь на вверенной мне территории. И я обязан заботиться о клиентах.
- Лучше бы ты давеча заботился. Когда я просил подать мне бутылку.
Да-а, тот еще поход за ней у меня получился. На карачках. А потом, срываясь - вверх. И пить пришлось прямо у стойки - обратно-то с бутылкой не допер бы. И опять же прямо оттуда, видимо, я и рухнул. Здорово.
- В баре производится самообслуживание, - тем временем долдонит этот осел. - Этот участок вне зоны моего действия.
- А если вне зоны, так чего ж ты сейчас-то меня обслуживаешь?
- Не понял. Как именно со стороны бара я вас обслуживаю?
- А вот эта мудятина, - показываю я подбородком. - Не обслуживание?
- Вы имеете в виду антидот?
- Ну да, - усмехаюсь я. - Вон та мутная мудятина.
- Антидот находится вне зоны обслуживания бара. Это не алкоголь.
Господи, с таким апломбом вещает. Прямо, как настоящий. Умора с ним, честное слово. Если пораскинуть мозгами, то в столовую я прихожу не только чтобы надираться. Но и чтобы общаться с этим дуралеем. Если бы не он, совсем кисло бы мне тут пришлось.
М-да, может, я и правда алкаш? Вернее, был алкашом, и от алкоголизма этого, например, помер. Точнее - вот-вот должен был помереть. Ведь если так пить хотя бы полгода - ну, каждый день вот так - то явно или печень откажет. Или сердце. Или черт знает что еще. Неважно, в общем. Главное - что откажет. Алкоголь, причем такой крепкий, это ведь и правда яд.
Интересно, а почему меня не тянет на вино? И раньше не тянуло или только сейчас?
Я с сомнением оглядываю бар.
Вон та череда бутылок точно с вином. Но - не тянет.
Странно. Хотя чего ж странного-то, если подумать? Это ж сколько вина надо вылакать, чтобы вот так мозги отрубить? И за какое - опять же - время?
Не-ет, коньячок - наше все. Правда, то, что я пью, крепче и вкуснее. И ароматнее. Ну и так далее, в конце концов. Не в этом дело. А дело в том, что задачу свою оно выполняет со стопроцентной гарантией, одновременно давая клиенту обалденные вкусовые ощущения.
Клиенту - ха-ха. Еще недельку-другую с болваном этим пообщаюсь, вообще буду разговаривать, как он.
М-дя. Пора, пожалуй, сваливать отсюда. Помыться, постираться. А то воняю так, что самого воротит. Того и гляди до второй порции блевотины дойдет.
Пробую подняться, цепляясь за выступы стойки. Получается неплохо. Замечательно даже. И ноги не дрожат.
Похоже, долго я тут валялся, не иначе. Часов пять-шесть.
Еще что мне нравится в местном пойле - голова от него не болит. Так, слегка подкруживается. Но не болит. И повторно блевать бы не тянуло, если бы не запах от свитера и штанов.
Шаги мои неуверенны, но неуклонны. Ну вот и коридор.
- Благодарим вас за посещение нашего заведения, - несется вслед. - Ждем вас снова и не преминем напомнить, что сегодня у нас в меню фирменное блюдо - жареные вокопаги с кисточками палары.
Ого! Произошла смена суток? До моего отруба было что-то вроде голенагов каких-то, что ли. В собственном, блин, соку.
- Слушай, друг, - поворачиваю я голову. - А вчера что было? Голенаги?
- Сегодня у нас в меню жаре...
- Да слышу я, слышу. Не глухой. А вот вчера что у вас было? В фирменном этом твоем меню.
- Не понимаю вопроса. Нет информации.
Ну, конечно, куда уж ему понять. Ведь он ничего не сохраняет в памяти. Или же мне говорит, что не сохраняет. Короче, давно бы пора уже понять, что подобные вопросы ему задавать бессмысленно. А я все задаю и задаю. Иногда - на автомате. Но иногда - чтобы попытаться подловить.
Хотя подловить машину - гиблое дело. Она же действует по заданной программе, это же не человек. С другой стороны, кто поручится, что программа эта составлена идеально? Что в ней учтены все-все факторы, условия и ветвления? Судя по опыту общения с ним - я бы не поручился. Сколько раз уже было, что я ставил его в ступор. Но, правда, пока без видимых последствий.
Вообще иногда можно решить, что он просто дурит меня. Ведь неоднократно казалось, что этот болван элементарно издевается, подхихикивая в свой железный кулачок. И припрятывая информацию и выводы в соответствующий загашник. Или даже не припрятывая, а передавая кому следует.
Хотя кто этот "кто-то" - большой вопрос. Вопросище даже.
Так, все с себя содрать. Вонючее, пропитанное дрянью. И сразу под душ. Горячий-горячий. Уф-ф. Хорошо.
Растереться. Ноги в тапочки. Надеть чистое, едва уловимо пахнущее ветром. И в комнату.
Опять картинка поменялась. Надо отдать должное изобретателям - ни одного одинакового рисунка за все то время, как я здесь торчу.
Ясно, что если бы это было реальное окно, то изображение в нем повторялось бы через определенные промежутки. Но ведь этого нет и в помине. Значит, картинка. Ладно.
Оглядываю помещение.
Все одно и то же. Замкнутая конурка без выхода. Почти кокон для этой... Личинки, что ли. Каждый день одно и то же. Одно и то же. Особенно добивает, что деться некуда. И продолжаться это будет, пока не подохну.
А кожа все такая же белая и гладкая. А на лице - никаких мешков или морщин. Несмотря на попойки.
Плюхаюсь в кресло и некоторое время пялюсь в потолок.
Какое-то совершенно животное у меня тут существование. Без какого-либо смысла. Просто замкнутая отработка пищевой цепочки. Только что без совокуплений и производства себе подобных.
А просто отработка пищевой цепочки - это грустно. Я бы даже сказал - крайне грустно. Ни для чего. Кой, к черту, разум. Знай себе жру да сру. Жру да сру. Надираюсь вот еще чуть не каждый день.
Наверное, если бы тут появился хотя бы монстр, страшилище какое-нибудь, обрадовался бы ему, как брату родному. Все развлечение.
Хотя нет. Вру. Не обрадовался бы. Зверь напал бы, изуродовал. В конце концов, сожрал. А это все больно неимоверно. Ну и зачем мне это?
Боли я боюсь. Да и кто не боится-то? Боятся все. А кто говорит, что нет - тот болван, бравирующий перед кем-то. Ха, или мазохист. Другого-то не дано.
Вот если бы ничего никогда не болело, тогда бы да - он тебя жрет, а ты знай лупишь его чем попало. Лупишь и лупишь. Копыта пока не откинешь. Ну а откинешь, так тоже не больно.
Интересно, зачем нам дали боль? Без нее-то гораздо лучше было бы. Да. Вот, например, рак тебя разъедает, или просто болезнь, травма там. Какая, к черту, польза-то от этой боли? Сколько случаев, когда люди не выдерживали мук и сами себя приканчивали. А так - жили бы, пока болезнь не пришибла бы.
Вот и я вышел бы спокойненько против этого чудища и не страшился бы ничего. Смерть? Ну и смерть, чего ж? Думаю, через пару лет я ей буду только рад. Что тут делать-то?
Знай жри да сри. А это, надо сказать, как-то сильно унизительно. Блин, да даже и не унизительно, а как-то... Как-то совсем отстойно. Будто и не способен-то я ни на что больше. Кроме дурацкой этой цепочки.
М-да-а... А чего бы я хотел-то? Чем вот такая-то жизнь отличается от жизни среди людей? Здесь хотя бы грызться за выживание не надо. Все тебе пожалуйста. А там помимо пищевой цепочки приходилось бы как-то выживать. На жрачку зарабатывать, на крышу над головой.
В чем вообще смысл человеческой жизни, если на то пошло?
Разглядываю потолок без единого изъяна. Потом стену напротив. Картинку мне не видно, она за спиной.
А, выходит, и нету у нее смысла. И зря я тут всяко инсинуирую насчет конкретно себя. Мне просто одиноко. Просто непонятно и скучно. Ничего сверх. Что тут мне все до предела бессмысленно, что там - у них.
Все одно и то же - жрать да срать, жрать да срать. В качестве бонуса - размножаться. И лезть, лезть наверх. Давя, насилуя, убивая. Ха-ха, еще совокупляясь налево-направо. Залезть так выше всех, оглядеться победно. И окочуриться.
Вот умора. Зачем ты жил, человек? Для чего?
Чтобы давить? Чтобы залезть?
Но зачем?
Наверное, чтобы почувствовать, что ты круче всех. Что ты самый-самый. И что? Что дальше-то? Все та же смерть, небытие. Что у победителя. Что у того, кого оставили позади.
Если задуматься, то оправдание существованию может дать только талант. Или исключительный ум. Когда создаешь нечто совершенное. Или то, что дает толчок вперед всему виду.
Но с другой стороны, эти выдающиеся люди ничем не отличаются от остальных. Такие же скоты и ублюдки. Только с искрой божьей. Которая, на самом деле, ни на йоту не приближает их к богу. Животными были, животными и помрем. Грязными, убогими, самовлюбленными. И попирающими всё и вся, что слабее нас.
Я потираю ладони, которые внезапно становятся ледяными. Оглядываюсь по сторонам.
Все та же комната. Минимум мебели. Бежевые тона.
Но в ней словно похолодало градусов на пять, не меньше. Бр-р.
- Сделать теплее, - приказываю я. - И это... Стакан апельсинового сока.
Сбоев в автоматике нет, и я вновь расслабленно откидываюсь на спинку кресла.
Неплохо бы поесть, в желудке бурчит. Но сейчас, именно сейчас, от самой мысли о еде просто воротит.
Пищевая цепочка намертво застряла в мозгах. Господи, до чего отвратительно быть только скотиной. Свиньей, не имеющей никаких занятий, кроме жратвы.
Хорошо бы получать энергию каким-то иным образом. Без этого дурацкого круговорота. Или... Или бы уж вообще не быть, если уж на то пошло. Ничего не изменится - не вздрогнет пространство, не изогнется время.
Вопрос в том, откуда я тут взялся и зачем?
В обычной жизни подобный счетец можно от души предложить родителям. Но здесь-то кому?
Я снова оглядываюсь.
Пусть, пусть я не робот, не андроид, не клон, а человек, выдернутый из обычной, нормальной жизни. Все это - пусть. Но ведь кто-то это сделал. И для чего-то. Но для чего?
Схватить мерзавца за грудки и выплюнуть в лицо гадкие слова. Пусть возвращает. Пусть. Ведь здесь-то счет можно предъявить только ему. И только после возвращения - родителям.
Странные существа - люди. Плодятся, совершенно не думая, зачем. Даже не задаваясь таким вопросом. Как самовоспроизводящиеся механизмы, ей богу. Как тот же кухонный комбайн, если уж на то пошло.
Ну, не в смысле, что он тоже плодится. А в том - что заложили программу, и они как идиоты слепо ей следуют. Без разговоров, без понимания.
Хорошо - без еды и воды нельзя. Без тепла и крыши над головой - тоже. Это больно. Но без размножения-то ведь - элементарно можно прожить. Не мучительно, не больно.
Однако нет! Программа заложена - вперед!
Ужас...
Интересно, кем я был в той, обычной жизни? Чем занимался? Были ли у меня братья-сестры? Что мне нравилось, а что я ненавидел?
Рассматриваю собственную руку. Пальцы - длинные, сильные. Коротко стриженные ногти. Едва заметно синеющие вены.
И вдруг до меня доходит, что вопросом, например, о жене и детях я почему-то не задаюсь в принципе. Чувствую, как брови мои ползут вверх.
Да, странно, если честно. Судя по телу, возраст у меня вполне детородный. Причем, не раннедетородный, а такой... Ну, вполне. Тридцати-то мне, пожалуй, еще и нет. Но ведь и явно - не двадцать.
Нету, что ли, у меня никого? Ну, в смысле - не было?
Ни детей, ни жены. Ни возлюбленной даже?
Странно. Не педик же я в конце-то концов. Хотя... Ну и педик бы - все равно ведь ни о ком таком даже мысли ведь нет.
Может, все-таки и не человек я вовсе? А андроид?
Вон, ногти не растут. Щетина - тоже. Волос опять же нигде, кроме определенных мест, нету.
Во всем остальном, вроде бы, человек. Есть мне надо. Пить. Спать. В туалет ходить. Мыться.
Голова вон часто болит так, что глаза на уши лезут.
У роботов же такого не бывает. Не может быть. Можно запрограммировать все, что угодно, но не головную же боль, возникающую не понять, отчего.
Или, все-таки, можно? Хм-м, а что? Задать рандомный принцип, и ага.
Черт! Они меня тут все с ума сведут, честное слово. Лечь поспать, что ли?
Да вот нет, неохота. Выспался, видимо, пока в отрубе валялся.
Были бы часы - можно было бы свериться со временем. И если, допустим, сейчас ночь - по часам - то с чистой совестью залез бы в постель. А там - привычка есть привычка - глядишь, и заснул бы. А раз вот часов нет, то и заставить себя невозможно - вдруг сейчас полдень, например. Или утро.
Надо же - все думаю и думаю. Скоро опухну от этого думания. Но заняться-то все равно ведь нечем. Что еще мне остается?
В обычной жизни у человека нет времени, чтобы вот так размышлять о том, о сем. Если, конечно, ты не имеешь от рождения приличного дохода, который позволяет тебе не заботиться о выживании прямо с малых лет.
И все-то ты в какой-то сутолоке, мельтешении. Без конца занят какой-то бессмысленной суетней. Бессмысленной, естественно, с точки зрения вечного.
![[]](/img/l/lazarewa_e_m/silence08/he.jpg)