Мальчик склонил голову к плечу и, прищурясь, посмотрел на закат.
Закат был красивый. Красно-оранжевый. Он где-то слышал, что если смотреть на закатное солнце, то глаза будут зоркими.
Солнце постепенно превращалось в большой оранжевый сугроб на горизонте. На планету опускались сумерки.
Мальчик последний раз оглянулся на здание, которое за одиннадцать лет своей жизни привык называть домом - синий бревенчатый "пятистенок" с резным крыльцом и узорчатыми наличниками. Узенькое окошко угловой комнаты посылало в сентябрьскую тьму неяркий желтоватый свет: бабушка ни днём, ни ночью не выключала у себя маленькую тусклую лампочку. Окна комнаты, где мама с папой сейчас смотрели телевизор, выходили в сад, и мальчик увидеть их не мог.
Но это даже хорошо: легче будет уйти незамеченным. А ещё не так грустно будет покидать родных. Хотя, казалось бы, откуда взялась эта грусть? Ведь на самом деле это вовсе не его родители! И не его бабушка дремлет сейчас под ночником в своей тесной комнатёнке. И даже дом этот не его дом...
Мальчик поправил на плечах свой школьный рюкзачок, заполненный самым необходимым в дальней дороге, и зашагал прочь от дома по тёмной безлюдной улице.
- Значит вы, досточтимый Мастер, утверждаете, что это невозможно? - Великий Магистр был не на шутку раздосадован, даже разгневан и острым взглядом больно обжигал Пространственного Мастера.
- Увы... Сейчас мы практически ничего не сможем противопоставить законам этого мира. Да и не знаем их толком...
- Никогда бы не подумал, что в разных пространствах законы природы могут так различаться, - недовольно проворчал Магистр и надолго задумался. Пространственный Мастер не смел нарушить молчание. Наконец Магистр снова обратил на него свой требовательный взгляд.
- Вы сказали "практически", не так ли? Как это понимать, досточтимый Мастер?
- Да, господин Магистр, я долго изучал законы этого мира, и пришёл к выводу, что он очень хорошо защищён от проникновения извне. Но идеальной защиты, как известно, не бывает, есть и в этом мире лазейки. К сожалению, на практике воспользоваться ими невозможно.
- Чёрт вас подери, Мастер! Что значит "невозможно"?! - рявкнул Магистр. Нервы всё-таки не выдержали, и теперь его несло, как пустую арбу с горы Килиманджаро. Однако даже сейчас он не позволял себе нарушить священные правила Этикета и обращался к Мастеру на "вы". - Вы же знаете, что Гениальный Император не простит нам этой ошибки! Мы не имеем права упускать даже самый ничтожный шанс! Это вам ясно, кре... Извините, Мастер... Расскажите подробнее, что вы узнали об этом упрямом пространстве. Будем думать вместе.
Великий Магистр был вспыльчивым, но справедливым. Вот и теперь, заметив, что едва не нарушил священные правила Этикета, он быстро взял себя в руки и успокоился. Нет, ему не было стыдно перед Мастером за грубость, магистры в силу своего положения не имеют права на это чувство. Однако он понимал, что был не прав. В свою очередь, Мастер не имел права на обиду, это незавидная "привилегия" низших исполнителей. Поэтому он спокойно продолжил свой рассказ:
- Пространство номер 125-012-546, класса "В". Главным его отличием от других пространств подобного класса является наличие так называемого "закона сохранения информации". Развитие нового разума в таких условиях возможно исключительно за счёт возрастания внешней энтропии, то есть хаоса. Поэтому...
- Постойте-постойте!.. Я, кажется, начинаю понимать. Именно поэтому мы, с нашим могучим сверхразумом, не можем просто материализоваться в этом мире.
- Совершенно верно! Чтобы проникнуть в него, нам каждый раз приходится искривлять и соединять пространства, а это - колоссальные затраты энергии.
- Да знаю, знаю! Не учите меня прописным истинам, Мастер. Лучше придумайте, как обойти этот дурацкий закон сохранения информации. Мы должны получить контроль над этим пространством, ведь оно - ключ ко многим другим мирам. Да к тому же Гениальный Император...
- Простите, Великий Магистр... У меня есть одна интересная идея. Но...
- Есть идея? Тогда никаких "но"! Немедленно начинайте обдумывать.
- Да, Великий Магистр.
Районный городок Прянск такой крохотный, что на большой карте Федерации, которая занимает полстены в кабинете географии, он не обозначен даже маленьким кружочком. Да и немудрено: с севера на юг его не спеша можно пройти за сорок минут, а с востока на запад и вовсе за полчаса. В центре его Базарная - бывшая Советская - площадь с облезлым Воскресенским собором и серой двухэтажной коробкой Городской Управы. Вокруг столпились старые купеческие дома и лавки, а дальше во все стороны разбегаются узкие улочки с маленькими, почти деревенскими, домишками. Лишь на севере притулился новый микрорайон Калинники - полтора десятка одинаковых панельных пятиэтажек да такая же панельная "вторая" школа. А "первая", добротной старинной постройки, с высоченными потолками и тяжеленными дубовыми дверями, стоит на улице Мещанской, бывшей Пролетарской, от которой рукой подать до Приовражного переулка, где и жил с мамой, отцом и старенькой бабушкой шестиклассник Димка Ромашкин.
Но хоть и близка школа, всё-таки лучше прийти туда пораньше, чтобы никто не "прицепился". А потом забраться в один из тихих уголков старинного здания, чтобы войти в класс перед самым звонком.
Однако в тот день эта уловка не сработала. Ещё в раздевалке к Димке "подкатили" Эдька Муренцов со своим дружком Мишкой Аносовым и начали по своему обыкновению "цепляться". Димка обиженно отвечал что-то жалобным писклявым голосом. Тут же на помощь им подоспел Генка Манеров.
- Вы что, пацаны, сдурели? - с издевательским "испугом" закричал он. - Смотреть надо, на кого наезжаете! Он же "крутой"!
- Ой, боюсь! - Эдька тут же подключился к игре. - Сейчас его папаша прискачет на ржавом корыте и шишками закидает!
- Га-га-га, гы-гы-гы, - радостно заржали враги.
Знают ведь, гады, что никогда Димка не посмеет рассказать отцу, как они над ним издеваются. И вовсе не потому, что не хочет быть ябедой. Отец всё равно его не поймёт, не кинется защищать, озвереет только. Димке же ещё и попадёт:
"Да как ты позволяешь каким-то козлам так с собой обращаться?! Слушать такое про отца?! Да я бы их по стенке размазал! А ты, блин, словно задохлик сушёный, даже разок врезать не можешь. Ничего из тебя, видать, не получится..."
Дело в том, что отец у него был "новым русским". День-деньской разъезжал он на старом побитом "мерсе" - ржавом и страшном, в малиновом пиджаке и с огромной "мобилой" в кармане. Мотался по городу, губернии, и всей Федерации, занимаясь своим загадочным бизнесом. В дела никого из членов семьи отец никогда не посвящал. Единственное, что Димка знал, будто много лет назад отец пытался организовать в Прянске пункт приёма еловых и сосновых шишек у населения. Где-то прослышал он, что за границей за них дают большие деньги. Но, как обычно, что-то не сложилось, и дело пришлось свернуть. Однако в городе об этом помнили до сих пор.
Видимо, и другие дела отца были под стать "шишечному" бизнесу, поскольку ничего другого, кроме ржавой "тачки", допотопной "мобилы" и нелепого красного пиджака, отец приобрести так и не сумел. Ему, как говорила мама, "фатально не везло". Впрочем, они не голодали и не ходили в обносках, но и больших денег тоже никогда не имели. А как-то раз и вовсе наехали на отца местные "крутые". И пока они деловито ломали входную дверь, а отец тщетно пытался дозвониться кому-то по "сотовому", бабушка, мать, и он, до жути испуганный дошколёнок Димка, прыгали в сад прямо из окна и прятались в густых зелёных зарослях. К счастью, отцу удалось как-то договориться с "крутыми", и они его после этого больше не трогали. Зато сам он стал ещё больше придираться к Димке, ехидно высмеивая его "хлипкий" характер.
И в самом деле, характер у него никуда не годный, как у девчонки. Раньше часто бывало: от любой, даже пустяковой, обиды начинали капать из глаз слезы. Правда, теперь он научился сдерживать их, если не один, но от другого своего недостатка - трусости - избавится пока ещё не смог, хотя определённые успехи имелись.
Наверное, из-за этого и стал Димка с первых школьных дней тем, над кем можно безнаказанно насмехаться и издеваться, называя мерзкой кличкой "Сюсик", с кем не принято разговаривать по-хорошему, кого нельзя даже жалеть. А если бы кто-нибудь осмелился всерьёз, а не понарошку, назвать его своим другом, то сам мигом потерял бы всякое уважение коллектива. Вот и сейчас, когда по неписанным правилам следовало молча вдарить по ненавистным рожам, он лишь развернулся (благо не все пути были отрезаны) и, ничего не ответив, поплёлся в класс под ехидные вопли врагов.
"Ну за что же все они меня так ненавидят?.."
Но вот, наконец, прозвенел долгожданный звонок на первый урок. Долгожданный, несмотря на то, что это была ненавистная Димке география. Её вела высокая и худющая, как оглобля, Элеонора Константиновна по прозвищу "Мадам Бешеная". На её уроках всегда стояла мёртвая тишина, потому что боялись Мадам Бешеную все. И всё равно Элеонора Константиновна находила, к чему придраться. Димка искренне считал, что она терпеть не может школьников и только о том и думает, как бы поставить побольше двоек. Больше всего она ненавидела безответного Димку. Безответного, потому что, когда Мадам вызывала его к доске, от страха всё выученное на перемене (ну не дома же читать скучные учебники!) вылетало из головы, а названия городов, островов и рек спутывались в один огромный клубок. Поэтому Димка старался быть на уроках географии ещё незаметнее, чем обычно. Однако помогало это слабо.
Вот и в этот раз зря Димка пытался спрятаться за широкой спиной отличницы Альбины Читайкиной и отгородиться открытым учебником. Элеонора Константиновна вызвала к доске именно Димку и десять минут терзала и мучила его, а потом залепила в дневник даже не гневную двойку, а надменный "кол". От обиды Димка чуть не заплакал, но вовремя спохватился. Не хватало ему ещё снова этих унижений: "не плачь, маленький, платочек тебе дать сопли утереть?", "пацаны, а богатые-то, оказывается, тоже плачут"...
Однако учебный день хоть и длинный, но всё-таки не бесконечный. После всех сегодняшних несчастий лучше всего было бы побродить по окрестностям, чтобы прогнать тоску. Или пробраться на Лесной Завод, на котором не был уже целую неделю - уж больно далеко.
Димка сам так назвал это загадочное место...
...Прянск - город маленький, учатся все в одной школе, поэтому и на своей родной улице Димка вскоре перестал быть равным среди равных. Неуютно стало там. Как раз в это время он неожиданно открыл для себя свой город, в котором прожил всю жизнь и которого, оказывается, почти не знал. Сколько интересных мест нашёл он не где-то далеко, а совсем рядом! Однако повсюду встречал он своих врагов. Но когда он достиг окраин городка, всё изменилось. Здесь было тихо и безлюдно, как на необитаемой планете. Леса и поля, луга и овраги причудливой мозаикой сплелись вокруг города, и как Димка ни старался представить, как все это выглядело бы на топографической карте или с самолета, у него ничего не получалось. Ну и пусть! Зато здесь так здорово!
Он часами мог гулять по Прянским окрестностям, и почему-то почти не встречал людей. Лишь когда случалось пересекать шоссе, они проносились мимо на огромной скорости в своих автомобилях. А однажды лесная тропинка вывела его на разбитую асфальтовую дорогу. Видимо, по ней давно уже никто не ездил - сквозь трещины асфальта пробивались пырей и одуванчики. Димка просто не смог пройти мимо и свернул на неё. Идти пришлось около получаса. Дорога кончилась внезапно. Казалось, ничто не предвещало конца пути, но за крутым поворотом показалась вдруг серая будка с выбитыми окнами, повалившийся забор, а за ним - какие-то огромные корпуса.
Когда Димка подошел поближе, он понял, что перед ним самый настоящий заброшенный завод. Странно! Сроду не слышал он, что в Прянске есть какой-то другой завод, кроме ткацкой фабрики "Красный трикотажник"... Место это и в самом деле оказалось необычным. Много удивительных вещей повидал здесь Димка, блуждая по таинственным лабиринтам обезлюдевшего предприятия, которые каждый раз неуловимо менялись. В цеха и корпуса он заходить не решался, только заглядывал внутрь сквозь пыльные окна, или оглядывал их от порога, если могучие двери оказывались приоткрыты. Мало ли куда могут увести неведомые извилистые коридоры!
Однако не сказочность и таинственность заставляли Димку снова и снова приходить сюда. Точнее, они тоже заставляли, но далеко не в первую очередь. Главным было то ощущение безопасности и безмятежности, которое Димка уже успел позабыть. А здесь это чувство возвращалось к нему, как только он протискивался в приоткрытые, но намертво приржавевшие к петлям, ворота. Странное ощущение, что нет сейчас никого не только на этом заводе, но и на всей планете, не пугало его, а наоборот, давало уверенность, что здесь он под защитой какой-то таинственной и могучей силы. Здесь было хорошо...
И тогда у Димки впервые возникла даже не мысль, а мечта: вот бы было так всегда и везде! Хотя нет, так, наверное, не надо... Пусть мама, папа и бабушка тоже живут в этом мире, а больше никого! И тогда получится, что во всем мире живут только хорошие люди. Они будут ездить по опустевшему миру на отцовском "мерседесе", посетят все страны Европы и Азии, а потом на маленьком самолётике пересекут океан и продолжат путешествовать по Америке. И вот в каком-нибудь небольшом городке их встретит американский мальчишка, такой же одинокий, как Димка, которого тоже никто не хотел понять и принять таким, какой он есть. Ну разве что, он не будет таким вот трусом. Но ведь и Димка к тому времени уже станет немножко другим. А дальше они поедут путешествовать уже вчетвером: мама с папой, бабушка, Димка и его лучший на свете друг...
Хотя нет, так, наверное, тоже не надо... Все-таки будет как-то жутковато оказаться одним на пустой планете. Ну ладно, папа наверняка сумеет развернуть бизнес даже в безлюдном мире. А мама жить не может без своей работы - она врач, ей обязательно надо кого-то лечить. Да и бабушка, наверное, будет переживать, что нет поблизости старушек-подружек. Так что лучше пусть всё будет не так! Пусть все люди остаются, но будут добрыми, понимающими, готовыми помочь друг другу во всём. И ещё - чтобы никто никогда не болел. Димка всегда с ужасом вспоминал, как два года назад с бабушкой случился инфаркт, и, пока не стало известно, что опасность миновала, он совсем извёлся. В самые отчаянные минуты Димка готов был даже умереть вместо бабушки, однако подозревал, что для неё это будет ещё хуже... Вот... А мама пусть лучше станет учительницей. И вообще, пусть все учителя будут такими, как мама (а Мадам Бешеную можно перевести в баню работать, вениками торговать)... Ну а когда всё станет так, то и у Димки будут друзья...
Увы, всё это - лишь глупые и наивные мечты. Димка уже не маленький, чтобы верить им всерьез. И слава Богу, что достался ему хотя бы маленький кусочек его мечты...
Но счастье редко бывает долгим. Так получилось и на этот раз.
Первое несчастье случилось за две недели до того чёрного дня - наступило первое сентября. Возможно, для кого-то это и в самом деле Праздник Знаний, но Димка за всю жизнь ни разу не слышал, чтобы кто-нибудь признался в этом. Для него этот день был одновременно и началом нового периода мучений и Днем Решительной Надежды. Вдруг одноклассники забыли о его незавидной роли в классе? А если даже и не забыли, то Димка уже не позволит им так с собой обращаться! Однако неизменно оказывалось, что никто ничего не забыл, а в одиночку противостоять целому классу не так просто, как это кажется летом. Всё-таки, он как был, так и остался трусом.
В этом году Димка очень надеялся, что главный его мучитель - Эдька Муренцов - не появится больше в классе, ведь в прошлом году он хвастался, что переезжает с родителями в Столицу. Да и на улице за всё время каникул он Эдьку не встречал. Не было его и в классе солнечным утром первого сентября, когда Димка пришёл первый раз в шестой класс. Зато появился у них новенький.
Новичок был среднего роста, с серьёзными глазами и длинной белобрысой чёлкой, которая полукругом нависала над бровями. Он сразу повёл себя по наглому: занял Димкино место в первом ряду у окна (он обычно сидел там один). Вообще-то распределением мест в классе ведали учителя, но за лето чаще всего они забывали, кто где сидит и можно было незаметно переместиться. Хотя вот Эдьке Муренцову Мадам Бешеная так и не дала переехать с первой парты на последнюю.
Так вот, когда Димка вошёл в класс, выяснилось, что его привычное место уже занял Новичок.
"Ну уж нет!" - подумал Димка. "В этот раз издеваться над собой не позволю!"
Тогда он сощурил глаза и не обещающей ничего хорошего походкой направился к Новичку.
- Проваливай отсюда, здесь моё место! с вызовом заявил ему Димка. Иначе было нельзя.
В глазах Новичка на миг метнулся испуг. Но ответил он так же дерзко:
- С чего это твоё? Ты его купил что ли?
- А ты как думал! грубо ответил Димка. Он пытался отстоять свои права, но на его пути стоял этот вот Новичок. Придётся, наверное, с ним подраться. Собирай свои манатки и катись отсюда. Считаю до трёх.
Новичок не шелохнулся, только сжал побледневшие кулаки и напрягся.
- Раз... - начал отсчёт Димка, следя, как бы Новичок не напал первым.
- Два...
"Ну всё, теперь держитесь, гады!"
- Два с половиной... Два с четвертью... А-а-а!
Что-то твёрдое не очень больно, но предательски ударило Димку сзади под колени, ноги сами собой подогнулись, и он, словно подкошенный, свалился в проход между партами. Сверху над ним нависла гогочущая рожа ненавистного Эдьки Муренцова.
"Значит, не уехал всё-таки, гад!" - мелькнула тоскливая мысль, но её тут же её вытеснила ярость. Димка хотел вскочить и с кулаками броситься на Муренцова, но тот сделал ещё одну ловкую подсечку и Димка снова растянулся на обшарпанном паркете.
- Подержи его, - сказал кому-то Муренцов. Тогда сверху на Димку насел тяжёлый Мишка Аносов, и Эдька, потеряв к нему всякий интерес, обратился к Новичку.
- Чё, наезжает на тебя Сюсик? Не боись, мы его за это ещё накажем.
Потом Димку отпустили и он, едва сдерживая слёзы от обиды, поплёлся на "галёрку", где было свободное место. В тот же день Мадам Бешеная пересадила его вперёд, за вторую парту. Немного утешало лишь то, что Муренцова тоже пересадили, причем далеко от Димки, в другой ряд. Можно будет хотя бы на уроках не опасаться его подлостей.
"Не воображайте, это ещё не всё" - думал про себя Димка, но на самом деле это было, конечно же, "всё". Жизнь вернулась в прежнее русло, и виноват в этом был Новичок.
С тех пор Новичок стал самой ненавистной после Муренцова и Аносова фигурой в классе. На первом же уроке выяснилось, что зовут Новичка на самом деле Кирилл Анытко, и Димка про себя стал звать его Нытик (хотя, честно говоря, такое прозвище больше подошло бы самому Димке). Но вслух сказать такое не решался: ведь первые дни Нытик ходил с Эдькиной компанией и вместе с ними издевался над Димкой. Потом, видимо, ему это надоело и он постепенно отдалился от них. Но даже после этого он пару раз подходил к Димке с "сочувственными" разговорами. Но Димку так просто не "купишь"! Он сразу обрывал все подобные разговоры и уходил в сторону. Знал уже, что обычно следует за такими вот проявлениями "дружбы" и "сочувствия".
В тот день, подходя к Лесному Заводу, Димка еще издали услыхал урчание моторов и глухие удары, доносившиеся оттуда. Тогда он свернул с дороги в лес и, с трудом продираясь через колючие заросли, пробрался к заводу с другого края. От того, что он там увидел, ему опять, словно в детстве, захотелось заплакать. Тяжёлый автокран выдергивал, будто морковку с огорода, вросшие в землю, покосившиеся плиты забора и грузил их на стоявший тут же "Камаз". А неподалеку такой же кран громил здоровенной железной чушкой двухэтажное кирпичное здание...
Вот и все... Кончилась сказка... Недолгой она была.
По дороге домой Димка так задумался, что прозевал тусующуюся у ворот парка компанию Эдьки Муренцова. Когда он очнулся от своих невесёлых мыслей, они уже торчали со всех сторон, гадко ухмыляясь, предвкушая жестокую забаву, и опять пришлось позорно бежать. Но уж бегать-то Димка умел лучше всех в классе...
Отец был дома, и настроение у него было злобное. Он тут же принялся "пилить" Димку и сетовать, что мать не позволяет ему использовать старинное народное средство воспитания. Оказалось, что Мадам Бешенная не поленилась сходить к ним домой и нажаловаться отцу. Но тут вернулась с работы мама, и родители, забыв про Димку, начали ругаться между собой. Потом пришла откуда-то бабушка и с упрёками набросилась на них обоих, но вдруг застонала, схватившись за грудь, и начала медленно оседать в кресло. Началась суматоха, тоскливо запахло лекарствами... Сердечный приступ... Мама тихо позвякивает за дверью какими-то медицинскими инструментами... И тошный, томительный страх...
Потом наступил вечер, бабушке стало лучше, и родители молча уселись по разным углам дома, а Димка бесцельно валялся на своей кровати, не расстилая постели. И думал, думал, думал... В неплотно зашторенное окно льётся холодный свет луны, и мысли от него - холодные и скользкие, как лягушки. И безнадежные...
Почему все так плохо? Отчего мир такой несправедливый и жестокий?! Зачем вообще он такой нужен?!!
Сейчас Димка был бы не прочь уснуть и никогда больше не проснуться. Тяжелый лунный свет тихонько угасал, пока не исчез совсем. И тогда Димка уснул.
Среди ночи в Димкино окно кто-то постучал. Он проснулся, еще не понимая, что случилось. Стук повторился, и вдруг створки окна распахнулись, и с улицы на подоконник легко запрыгнул высокий и худой молодой человек в чёрном кожаном плаще и такой же шляпе. Оцепеневшему от удивления Димке небрежно бросил:
- Привет!
Димка не ответил. Незнакомец с любопытством оглядел комнату, непонятно потянул:
- Да-а-а... Ну ладно...
Потом серьёзными зелёными глазами уставился на Димку. Как будто оценивал его. Димке стало неуютно под этим острым взглядом, и он грубовато сказал:
- Что вам здесь надо?
Почему-то он уже совершенно перестал бояться.
- Мне надо... - усмешка скользнула по тонким губам и пропала. - Это скорее тебе надо, дружок...
Димку злость взяла от этого обращения "дружок". Будто собачку какую кличет. И о том, зачем влез среди ночи к ним в дом, говорить не хочет. Димка хотел было сказать этому дядьке, чтобы убирался отсюда, пока не проснулся отец, но тот заговорил первым.
- Я знаю, что с тобой случилось. Про Безлюдный Завод, про школу... Про твои сегодняшние мысли... Я вижу, что ты готов понять меня... И теперь хочу предложить тебе уйти в мир твоей мечты. В любой из них, на выбор. От тебя мне будет нужно только искреннее желание и лишь одно слово: "да". Всё добровольно, никакого насилия...
- Как это - мир мечты? Разве он есть? - перебил незнакомца Димка.
- Да, он есть. Он существует в твоем воображении, значит, он где-то есть. Ты сам создал его. Ты его хозяин, царь и бог. Но, к сожалению, в мире мечты долго находиться нельзя. Я же предлагаю тебе уйти в него на сколько сам захочешь, хоть навечно. Я не шучу. Там ты сможешь жить вечно... Ну, по крайней мере, пока существует Мироздание.
- А как же мама, папа, бабушка? Они же будут беспокоиться, что я куда-то пропал? Или они тоже попадут туда?
- Попадут, - пообещал незнакомец. - Если, конечно, ты захочешь их туда пустить...
- Подождите! У меня еще вопрос, - Димка глубоко вдохнул и произнес: - А я смогу вернуться обратно, если мне там не понравится?
- Да, - торжественно ответил незнакомец. - Я ведь тебе уже сказал. Но хочу предупредить сразу: путь туда - прямой и лёгкий, а обратно - трудный, долгий и опасный. Если с тобой во время него что-нибудь случится, то ты можешь просто перестать существовать. Совсем.
- А как оттуда уйти?
- Об этом не беспокойся. Если и в самом деле этого захочешь, то найдёшь дорогу. Ну а теперь выбирай. Ты согласен?
- Да! - ни секунды не сомневаясь, крикнул Димка.
- Вот и хорошо! А теперь иди спать, утро вечера мудренее. Ну, пока!
И незнакомец исчез во тьме сада. Димка с полминуты постоял, потом подошел к окну, чтобы закрыть его, но створки сами плавно сошлись, и тугой шпингалет легко опустился в свою дырку. Ну и что тут такого? Это был обычный ветер...
Проснувшись утром, Димка решил, что ночной разговор был просто сном. Хотя всё могло быть гораздо хуже. Возможно, это мальчишки подговорили знакомого взрослого-шутника, а сами стояли в это время под окном, давясь беззвучным хохотом. Ох, что же теперь будет в школе!..
Однако незнакомец не обманул.
Наутро отец почему-то никуда не поехал, был весёлый и добрый, и, вместо ехидных реплик в Димкин адрес, смеялся и шутил по-хорошему. От его вчерашней ссоры с мамой, казалось, и следа не осталось. Потом вышла из своей комнаты бабушка словно помолодела лет на двадцать, во всяком случае, морщин на её лице заметно поубавилось. За завтраком она не стала, по обыкновению, пить многочисленные таблетки. Уже потом, когда бабушка ушла на рынок, он заглянул к ней в комнату и выяснил, что лекарств у неё вообще нет, а вместо них спортивные тренажёры. Вот это была новость!
Вскоре отец бросил свой бизнес и устроился работать коммерческим директором трикотажной фабрики, которая вновь, как в лучшие времена, заработала на полную мощность.
В школе же и вовсе творились чудеса. На школьном крыльце с обаятельной улыбкой встречала учеников, как самых дорогих гостей, Мадам Бешенная она в тот день дежурила по школе. Для каждого у неё находилось ласковое слово, и ни к кому не придралась она из-за отсутствия сменной обуви или наличия серёжек (которые сама носила, а у девчонок терпеть не могла). Впрочем, у всех кроме Димки, сменная обувь была. Ещё непривычнее было в классе. К Димке сразу же подошёл Эдька Муренцов, с очень виноватым видом и пылающими от стыда щеками, попросил прощения за все прошлые обиды и протянул ему руку:
- Давай будем дружить! и улыбнулся почти так же ясно и открыто, как только что улыбалась Элеонора Константиновна.
Димка, конечно же, шарахнулся от Эдькиной руки, как от огня, но потом вспомнил, что это ведь мир его мечты, и нерешительно протянул свою ладонь. И потом, в течение дня к Димке на переменах один за другим подходили одноклассники, просили прощения и предлагали свою дружбу.
На переменах никто никого не задевал, не обижал, все чинно гуляли по коридорам, и не висело в туалете густое табачное облако. А на самой большой (целых сорок минут!) перемене их класс даже отпустили поиграть в футбол на школьном дворе. Димку сразу же поставили в нападающие (чего сроду не было!) и никто не обижался и не ругался, что он всё время терял мяч и ни разу не попал по воротам. В самом деле, откуда же взяться умению, если раньше его в игру почти никогда не брали, предпочитая порой даже играть в меньшинстве! В первый день Димкина команда крупно проиграла, но уже через неделю у него стало кое-что получаться.
А жизнь продолжала преподносить всё новые и новые сюрпризы. Во всём мире внезапно прекратились все войны и вооружённые конфликты (точнее, их давно уже и не было). На месте больницы раскинулся детский парк с аттракционами и всяческими развлечениями, которые время от времени менялись. Выяснилось, что мама теперь работает учительницей, правда во 2-й школе, но, поразмыслив, Димка решил, что так будет даже лучше. Тем более что учителя родной первой школы тоже преобразились. Мадам Бешеная даже стала называть шестиклассников на "Вы", а уроки больше походили на увлекательные игры.
Близких друзей, правда, у Димки так и не завелось, да он этого и сам побаивался, честно говоря. Зато все были очень вежливыми и хорошими. Никто даже ни разу и не вспомнил про его незавидное прошлое.
Вот только Нытик портил иногда общую радужную картину. Казалось, что ему ещё надо: все одинаково хорошо относились ко всем, но он по-прежнему называл Димку его старым обидным прозвищем и даже делал мелкие гадости. За это Эдька Муренцов и Мишка Аносов его мягко журили. Димка не стал оставаться в долгу и, уже не скрывая неприязни, начал звать его Нытиком. Из-за этого пару раз они крепко подрались. Взволнованная Элеонора Константиновна, раскудахтавшись, словно заботливая наседка, отводила драчунов к директору, который их тоже мягко журил.
Димка заподозрил неладное только к концу второй недели. Временами его охватывала странная тревога. Чтобы хоть чуть-чуть разбавить её он решил тряхнуть стариной побродить по окрестностям. Окрестности были чистыми и прилизанными: ни тебе зарослей крапивы, ни заброшенных избушек, ни свалок старых металлических конструкций таинственного назначения. Лишь цветники да газоны с ровно подстриженной травой. Тогда Димка попытался выйти к Лесному Заводу. Однако это у него не получилось. Димку словно что-то кружило, не давая выйти далеко за пределы круга.
А однажды ему приснилось, будто он спит в своей кровати и смотрит сон. Сон жутенький будто бабушка снова заболела инфарктом. И опять вся жизнь под откос. Но потом к ним домой пришла Мадам Бешеная, погладила Димку по голове и участливо сказала: ты, мол, не бойся, это только сон; проснись, и тогда всё будет хорошо. Димка постарался и как будто проснулся. Но оказалось, что это всего лишь новый "этаж" сна. Потому что вместо комнаты и кровати он увидел только голубовато-синюю глубину вокруг. Сам он висел в этой глубине. В ушах звенела тишина, словно сотканная из тиканья и щёлканья миллионов механических часов то безумно спешащих, то очень медленных, а в основном нормальных. В этой шуршащей тишине вдруг резко и пронзительно зазвучал визгливый и скрипучий голос:
- Эй, Мастер, ваш-то пытается подключиться!
- Блин! выругался молодой и почему-то показавшийся знакомым голос. В самом деле!
- А вы говорили успеем! скандально взвизгнул Скрипучий.
- Господин Магистр, это Бруно опять напортачил в программе, а тестировщики прозевали... - заоправдывался Мастер жалобным голосом. А версию всё равно надо было обновлять, они уже стали беспокоиться.
- Бруно отстранить и разжаловать, а вам, как руководителю минус десять баллов.
Молодой голос тяжело вздохнул:
- Будет сделано, господин Магистр.
- Но что теперь с ним делать, он ведь нас слышал?
- Ничего страшного, сейчас дадим импульс, подключим его, а к утру он всё забудет... Всё, готово!
- Включайте!
И тогда Димка проснулся
Было уже утро. Димка сидел на кровати и дивился фантастическому сну, но когда пошёл чистить зубы, мысли его перекинулись не нерешённые задачки по математике, а когда вернулись к странному сну, оказалось, что он уже ничегошеньки не помнит. Осталось только беспокойное чувство чего-то таинственного и огромного, которое охватило его в том сне.
В тот день Димка заметил, что отношения людей немного изменились. Ребята начали устраивать разные смешные приколы, на которые никто не обижался, даже Элеонора Константиновна только растеряно улыбалась и повторяла что-то вроде "ну всё, пошалили, мальчики, и ладно, а теперь учиться пора", когда ей при открытии двери на голову сваливалась грязная меловая тряпка.
Иногда случались мелкие конфликты, которые, впрочем, заканчивались справедливо, и никто не оставался обиженным. Зато Нытик перестал доматываться до Димки. Димка по привычке ещё немного порычал на него, а потом утратил к нему всякий интерес.
Но всё равно жизнь текла подозрительно гладко, и временами становилось даже скучно. Димка совсем охамел и стал "наезжать" на одноклассников, но те оставались какими-то непробиваемо дружелюбными.
Лесной Завод никак не находился. А розовая безоблачная жизнь всё больше тревожила Димку, и он начал вспоминать, как и когда она началась. Это у него почему-то не получалось, словно кто-то вырвал здоровенный клок из памяти, а на его место пришил серую заплатку. Вспоминалось лишь, что раньше было не так плохо, тоскливо, безысходно - а потом всё сказочно изменилось. Но почему?
Однажды, когда Димка возвращался после безуспешных поисков Лесного Завода, возле дома он увидел подозрительного типа в чёрном плаще. Тот стоял, направив в окно бабушкиной комнаты непонятный блестящий приборчик, похожий на маленькую видеокамеру. Заметив Димку, он быстро сунул приборчик в карман, надел тёмные очки и торопливо зашагал прочь.
Димка не на шутку встревожился. Дома он тут же рассказал о подозрительном человеке бабушке, но та, как ни странно, отнеслась к этому спокойно:
- Да, я его видела.
- А кто это? Чего он тут... снимает? спросил Димка.
- Не знаю. Да ты не бойся, пусть себе снимает. Ничего плохого он нам не сделает.
И в самом деле, делать гадости здесь давно уже не модно. Но Димке всё равно было тревожно.
- Опять прокол вышел, и на этот раз уже по вашей вине, досточтимый Мастер, - Великий Магистр не счёл нужным скрывать досаду.
- Признаю, я должен был быть осторожней. Но в любом случае опасности нет: мальчик всё равно не смог бы меня узнать.
- Мы можем стереть ему память, как в прошлый раз?
- К сожалению, нет, господин Магистр. Тогда он был у нас на базе, и мы могли делать с ним всё, что нам необходимо. Пространство, где он находится сейчас, хотя и искусственное, но имеет свои законы. Однако мы можем полностью заглушить воспоминание об этом случае специально рассчитанной последовательностью новых впечатлений. Я уже приступил к расчётам.
- Хорошо. А пока он не забыл, усильте общую блокаду.
- Будет сделано, господин Великий Магистр!
А Димка всё думал об этом странном незнакомце и постепенно приходил к выводу, что не такой уж он и незнакомый. Где-то они уже встречались раньше! Но где и когда? Димка этого вспомнить не мог, хотя считалось, что память у него хорошая. А может быть, в тот самый промежуток времени, на месте которого теперь торчит серая заплатка?
И Димка стал вспоминать тот день, в который всё изменилось. Сначала он не хотел вылезать из серой мглы, но лицо подозрительного незнакомца так и маячило перед глазами, и Димка был уже уверен, что оно как-то связано с этим грандиозным изменением. Потому что помаленьку минута за минутой прояснялась цепочка событий того дня. И Димка уже не удивился, когда будто наяву услышал лёгкий стук в окно...
Так вот оно что! Значит, этот незнакомец выполнил обещание, и Димка теперь в мире своей мечты. Весёленькая же оказалась мечта, со скуки помереть недолго! Конечно, здесь все такие добрые и дружелюбные, но какой смысл дружить с каменными статуями? А в футбол не будешь играть вечно, быстро надоест...
Но... ведь незнакомец говорил, что в любой момент можно вернуться обратно? Ясное дело, можно! Тем более что родители и бабушка явно постоянные обитатели этого мира, а его настоящие родственники остались там на Земле.
И тогда Димка решил уйти...
...Димка пробрался тёмными и глухими переулками на самую окраину Прянска. Впереди раскинулся большой нескошенный луг. В нём, среди пожухлой травы по пояс петляла узкая тропинка. Она вела к пригородной деревне Фонари, а оттуда пути-дороги разбегались по всему свету. Идти было приятно, но всё-таки грустно. И немного страшно - мало ли что может приключиться в темноте с ночным путником на узкой тропинке. Наверное поэтому, когда Димка услышал неподалёку лёгкий шорох и, кажется, чьи-то осторожные шаги, он так перепугался, что сердце чуть не выскочило из грудной клетки. Димка замер, чутко прислушался. Тишина... Тогда он подождал ещё чуть-чуть на всякий случай и зашагал дальше. Досадно было от собственной трусости, и он назло себе перестал прислушиваться и приглядываться. И бояться перестал. Поэтому когда заметил неподалёку смутно маячившую фигуру, то не успел испугаться. Не успел - потому что сразу узнал. Это был Нытик. Видимо, он шёл по другой тропинке, параллельным курсом. Наверное, он ещё раньше узнал Димку, потому что сразу крикнул ему:
- Привет!
Тихонько так крикнул, чтобы не нарушить послезакатную тишину. В темноте не видно было, но Димка почувствовал, что Нытик сейчас улыбается робкой нерешительной улыбкой, словно боится, не станет ли Димка опять огрызаться.
- Я почему-то так и думал, что встречу тебя! Сам не знаю почему...
- А я не думал, - устало проговорил Димка. У него не было уже ненависти к Нытику, но тот мог помешать ему уйти. - Мне никто не нужен. Иди своей дорогой... Нытик...
- А я и так... Своей дорогой... - серьёзно прошептал он, будто и не заметив Димкиной подначки. - Только смотри...
Он кивнул подбородком вперёд, и Димка понял, что впереди две тропинки сходятся в одну - широкую и утоптанную. И только тогда решился поверить.
- Тебе что, тоже надоело... всё?..
- Ага!
- А я думал, что ты... такой, как все... Прости...
И хотя темнота скрывала лица, такие слова давались Димке очень тяжело. А для Кирилла, похоже, всё было легко.
- Прощаю! - великодушно объявил он и рассмеялся. - Значит, у нас одна дорога. Будем вместе искать путь обратно.
Так они шли под чёрным звёздным небом и болтали. Оказалось, что три недели назад к Кириллу среди ночи тоже заявился незнакомый дядька, только не молодой, а пожилой и лысый, зато с пышными седыми усами...
Начался густой смешанный лес. Тропинка стала узкой, тяжёлые еловые ветки царапали иголками по рукавам. Время от времени Кирилл включал свой фонарик, чтобы осветить дорогу. Но батарейки надо было экономить - ведь неизвестно ещё, сколько ночей предстоит идти. Между тем деревни Фонари всё не было. Однако мальчишек это не беспокоило, они решили, что в темноте свернули на дорожку, ведущую вокруг деревни. Так будет даже лучше - к утру они должны выйти на окраину соседнего городка Округина. Димка слышал когда-то, что есть тропинка, ведущая через лес, в обход Фонарей, прямо в Округин.
Начало светать. Мальчишки решили, что днём они будут спать, а ночью - идти. Но пока день не наступил, следовало уйти подальше, чтобы не поймали. Этого требовал инстинкт самосохранения.
Но всё получилось не так. Лес вдруг начал редеть, и вскоре они вышли на опушку. Димка огляделся, и нехорошее предчувствие сжало сердце холодными мокрыми ладонями. Уж больно знакомыми показались ему очертания холмов и перелесков, лежащих в мутном утреннем сумраке.
А вот Кирилл ничего не заметил. Ещё бы! Ведь он жил в Прянске недавно и ещё не знал, как он выглядит со стороны!
- Это что же... - потерянно прошептал Димка. - Получается, мы вернулись?..
Кирилл понял с полуслова.
- Значит, там, справа, домики - это Прянск?
- Да. Но не с той стороны, откуда мы вышли, а с запада. Я здесь все места знаю.
- Наверное, это была окружная тропинка, - сказал Кирилл.
- Странно... Не было здесь никогда никаких окружных тропинок! Мы ведь никуда не сворачивали, и тропинка не разветвлялась, да?
- Ага... Нет, подожди... В одном месте, кажется, она раздваивалась. Но точно я не разглядел, темно было.
- Я не заметил. А далеко отсюда?
- Да нет, где-то с полчаса назад это было. Ну, может, с час.
- Тогда бежим!
И они что есть духу помчались назад. Теперь бежать было легче - стало светлее. Они уже начали выбиваться из сил, когда деревья раздвинулись, и под каблуками застучал старый потрескавшийся асфальт. Это они выскочили на дорогу, которая тоже показалась Димке ужасно знакомой.
- Я, кажется, знаю, где мы сейчас! - радостно объявил он. - Двигаем направо, там наверняка есть, где спрятаться.
Конечно, Димка не знал, что успели сделать за три недели с Лесным Заводом, но надеялся, что осталось ещё немало нетронутых уголков. Ведь завод-то огромный!
Они пошли по дороге, и Димка поведал Кириллу про то, как нашёл Лесной Завод, и как была разрушена сказка. Как раз тот день, когда...
И тут мальчишки вдруг заметили, что уже пришли. Вот только забор, будка и ворота сверкали свежей белизной, а в окнах будки светилось отражённое стёклами рассветное небо. Но как же они теперь попадут внутрь?
Как ни странно, они так и не сообразили, что внутрь им теперь лучше не соваться. Когда они приблизились к воротам на расстояние двадцати шагов, из будки вразвалочку вышел пятнистый дядька в каске, бронежилете и с автоматом через плечо, глянул сквозь мальчишек маленькими поросячьими глазками. Лениво поинтересовался:
- Куда направляемся, господа?
Димка от такого тона сразу смутился и растерялся и соврал невпопад:
- Да вот хотели погулять по заводу, а тут все загорожено...
- Ин-те-ре-е-есненько... - протянул "пятнистый". Он явно не был дураком, как сперва показалось Димке. - А как вообще вы сюда попали?
И так выразительно посмотрел на Димку, что тот сразу понял: теперь не до шуток. А "пятнистый" тем временем железным голосом приказал:
- Пройдемте в помещение, - и потянул с плеча автомат.
- Бежим! крикнул Кирилл, дёрнув Димку за рукав, первым отскочил в кусты и будто пропал. Пока "Пятнистый" срывал с плеча автомат, пока снимал его с предохранителя прошло пару секунд. Он даже стрелять не стал, только злобно чертыхнулся. Димку же будто к земле приморозило. Он не шелохнулся, только наблюдал за происходящим широко распахнутыми глазами.
"Пятнистый" ещё раз выругался, потом навёл автомат на окаменевшего Димку, качнул дулом в сторону будки: пошли, мол. Что ж теперь поделаешь, пришлось подчиниться. В помещении страж, не отводя от Димки автомата, поднял трубку черного телефона без диска:
- Третья проходная, сержант Бруно. Господин подпоручик, соедините, пожалуйста, с Мастером, дело категории "ноль"... Господин Пространственный Мастер, третья проходная, сержант Бруно беспокоит. Задержал нарушителя... Никак нет, мальчишку... Как выглядит? Лет десять-двенадцать, щуплый такой, тёмненький, глаза серые... К вам отправить? А как же секретность?.. Есть заткнуться, господин Пространственный Мастер... Так точно... А может, всё-таки, лучше его... того?.. Как обычно?..
До этого Димка слышал в трубке лишь невнятное бормотание, но теперь комнату прорезал отчетливый вопль:
- Кто вам позволил, сержант! Никакой самодеятельности!!! Вы что, хотите, чтобы все мы вместе с ним отправились к ...?! От него сейчас зависит и ваша, и моя, между прочим, жизнь!
И снова невнятное бормотание. Но даже за эти секунды Димка узнал знакомый голос. И стало совсем тошно. Всё-таки Димка до сих пор верил, что ночной незнакомец в самом деле хотел ему помочь.
В караулку вошли двое таких же пятнистых амбалов с автоматами. Повели его, потерянного и отрешённого, через двор к небольшому строению, наподобие трансформаторной будки. Внутри будки оказалась лестница, ведущая вниз. Потом они долго шли по бесконечному серому коридору, освещённому редкими жёлтыми лампочками. Наконец, свернули в какой-то боковой ход и поднялись по лестнице. Там тоже был коридор, но небольшой, заканчивающийся обыкновенной дверью, обитой крашеной жестью.
За дверью их ждал Мастер. Димка не ошибся это был тот самый Ночной Незнакомец такой же молодой, грациозный и стройный, но на этот раз с тонкими чёрными усиками.
- Ну, что ж... - произнёс он и осёкся. Потому что в этот момент дверь распахнулась и в комнату влетел невысокий, солидного вида мужчина. Лысый и усатый. Правда, сейчас он выглядел не очень солидным, потому что часто и тяжело дышал после бега не стал тратить время и энергию на телепортацию, или что там у них ещё... Димка сразу угадал в нём начальника, потому что Мастер незаметно подтянулся, стал вдруг строгим и официальным. Ещё Димка подумал, что этот вот мужик, наверное, и приходил к Кириллу, как Пространственный Мастер к Димке.
- Так, значит, они всё-таки прорвались?! тихо, но со сдержанным бешенством в голосе спросил он Мастера.
- Не "они", а "он", о Великий Магистр! Вашего утянуло обратно на созданную нами грань.
"Ни фига себе! Это они все так друг друга называют! И... значит, я не ошибся? Это было всё-таки искусственный мир?"
- Слава Создателю... Но что же нам делать? Вас это пространство теперь не пустит, а ведь без вашего присутствия программу выполнить невозможно!
- Надо подумать, - очень серьёзно ответил Мастер и сделал лёгкий жест рукой. "Пятнистые" охранники удалились.
- А он? Магистр дёрнул подбородком в сторону Димки.
- Пусть слушает, если хочет, господин Великий Магистр, всё равно он ничего не поймёт. А если даже и поймёт, это вреда нам уже не причинит. Выпускать его из вида я боюсь, а на двери поставил силовые замки. Не убежит.
- Тогда к делу. Почему бы нам его не усыпить? Пусть себе смотрит сны, пока мы делаем своё дело. Заодно можно будет память ему промыть направленными сновидениями. А? Как?
Мастер в ответ только устало покачал головой:
- Если бы всё было так просто... Я и так изворачиваюсь, как только могу, чтобы протащить в их мир наши разумы. Они же почти в два раза больше человеческих. А если он будет спать, некоторая часть мозга отключится.
- А если просто запереть его где-нибудь?
- А где, господин Магистр? На искусственной грани не получится в принципе, если перекрыть хотя бы мизерную возможность выхода, доступ на Землю тоже закроется. А здесь, на пересечении трёх пространств, запирать бессмысленно, ведь он будет уже отчасти на Земле.
- Но ведь мы уже запирали их двоих в "мире мечты". Вы сами говорили, что выбраться оттуда невозможно!
- Я говорил "практически невозможно". Выход был очень хорошо замаскирован, а мальчишки нашли его только потому, что были вдвоём. Их поля перемножились и пробили защиту. Вы же знаете, что я делал всё возможное, чтобы они не сблизились. Увы...
- Ладно, не будем сожалеть о прошлом, - Магистр поморщился и пригладил рукой лысину. А что, если попробовать найти ему замену? А-а, помнится, вы говорили, что это очень трудно, потому что надо говорить только правду?
- Нет, оказалось, что на Земле с этим проще. Здесь есть и полуправда, и "честная" ложь. Но идти на Землю придётся... прошу прощения... вам. У нас сейчас слишком мало энергии. Да и за этим надо следить, чтоб домой не удрал.
"Вот ведь гад, за этим..." - почему-то всерьёз обиделся Димка. "А когда надо было, дружком звал", - вспомнил он первый ночной разговор. Но не просто обиделся, а ещё и разозлился на Мастера, на Магистра, на всех этих пятнистых уродов. Да фиг вам! Ничего у вас не выйдет!
Злость прогнала и отчаяние, и страх. Да! Димка будет драться с этими нечеловеками, как волк, и вырвется отсюда. А потом найдёт Кирилла, и они вместе уйдут на Землю. Зря он тогда отпрыгнул, сейчас вдвоём они порвали бы всех врагов как... как... да как Бобик грелку!
- А зачем следить, пусть себе уходит. Надоел уже!
Надо сказать, Димку эти слова весьма порадовали. И то, что драться не надо, и особенно то, что надоел Магистру. Так ему и надо!
- Нет, - с сожалением покачал головой Магистр. Когда найдётся замена, придётся его ликвидировать. Но не раньше!
- Отдать Бруно... - хохотнул в ответ Магистр. Он это дело любит. Но, Мастер, не надо больше мальчишек. Дались они вам с их гибкостью ума. Большой объём знаний с лихвой компенсирует опыт. Так возьмите доктора наук каких-нибудь. Лучше педагогических, чтобы детей терпеть не мог. Чтобы опять с моим... как это на Земле говорят... не "скорешились"...
Магистр что-то говорил, а Димка не слышал. Ему было ещё не страшно, он ещё не поверил услышанному до конца, так это было неожиданно. Но слова Мастера оглушили его, словно стеной отгородив от всех живых. Потом вспомнился Кирилл. Хорошо всё-таки, что он тогда отскочил! Вряд ли они что-то всерьёз могли сделать против здоровенных мужиков. Вон и "пятнистые" снова ввалились в комнату, правда Магистр куда-то ушёл. Жаль, конечно, что без Димки Кирилл домой уже не попадёт... Но... ведь и сам Димка домой никогда уже не попадёт! Нет! Нет!!!
Димка вспомнил вдруг, что ещё пару минут готов был драться со всеми этими магистрами до последнего! И чтобы Кирилл был рядом, плечо к плечу. Димка словно наяву представил рядом с собой Кирилла, даже плечу тепло стало. И он собрал это тепло и силу для решительного броска...
Димка не знал, конечно, что Кирилл всеми силами рвался к нему на помощь. Увидев, что Димка попался, он решил обойти забор с другой стороны и найти там какую-нибудь лазейку, но уже не мог отыскать ни дороги, ни забора. Была лишь поляна и тропинка, ведущая назад. И как бы Кирилл ни шёл вперёд, всё время возвращался на эту поляну. А повернуть назад он не мог. Он снова и снова нырял в кусты и вдруг...
- Мастер, я не могу войти! Что-то мешает, требует огромной энергии! У меня столько нет!
Голос Магистра слышался откуда-то сверху, из динамиков. А Димка сидел, сгорбившись, на мягкой зелёной кушетке, и злые слёзы текли по его лицу. Нет, он не сдался, но и надежды почти уже не было. По бокам пристроились двое "пятнистых", ещё один напротив. Когда Димка рванулся, что-то упруго отбросило его от двери, а потом эти трое кинулись, скрутили, повалили на пол. Правда, не сразу. Тому, что сейчас сидел справа, Димка умудрился даже расквасить нос. Да что от этого толку...
- Сбрасывайте человеческое тело, как-нибудь без него обойдётесь, - резко ответил Мастер, который "колдовал" у непонятных приборов в углу. Он не церемонился: сейчас Великий Магистр был полностью в его власти и на глупости времени нет. Потом, конечно, он пожалеет об этом, нарушение Правил Этикета никому не проходит даром ни рядовому, ни Гениальному Императору. Конечно, Магистр не будет мстить, не его это уровень. Но не всё в этом мире зависит от Великого Магистра...
- Всё равно не получается, - голос Магистра изменился, стал каким-то механическим и металлическим. Как будто опять нет свободной ячейки.
- Этого не может быть, - отрезал Пространственный Мастер. Сейчас ещё раз проверю настройку, - и он опять склонился над приборами.
"Фиг вам... Ничего у вас не выйдет" - ещё раз подумал Димка. И тогда в комнату вошёл Кирилл.
Из кустов Кирилл шагнул прямо в гулкий коридор. Он не стал удивляться, а прошёл по коридору и оказался возле хлипкой серой двери. За ней были голоса и свет.
...Кирилл прошёл через всю комнату, отодвинул локтем опешившего охранника и крепко взял Димку за руку. Они без слов поняли, что надо делать. В противоположной стене была другая дверь железная, со штурвалом. Кирилл легко повернул штурвал, дверь отошла.
- Держите их! заверещал очнувшийся Пространственный Мастер, однако было поздно. Мордовороты кинулись к ним, потянули лапы... Но так и не смогли дотянуться, словно увязнув в липкой вате.
Пахнуло холодом. За дверью оказался огромный цех, с большими раскрытыми настежь воротами. В цеху было пусто, лишь кое-где стояли странные большие механизмы. Мальчишки подбежали к воротам и обомлели: вокруг всё было засыпано белым пушистым снегом.
- Ой, побежали, а то замёрзнем!
И они помчались прямо по снегу, которого оказалось совсем не много. Было не холодно, ведь оделись Димка и Кирилл не по-летнему, уходя из дома свежей осенней ночью
А потом они увидели знакомую проходную с выбитыми окнами. На проходной им неожиданно встретились трое мужиков в рабочих куртках. Несмотря на куртки, вид у них был вполне интеллигентный. Они втроём держали трепыхавшийся на ветру белый бумажный лист с чертежом и о чём-то оживлённо спорили. Потому и мальчишек заметили не сразу. А когда заметили, то очень удивились.
- Что вы здесь делаете?
- Гуляем! гордо ответил Димка.
- Откуда вы? Из Прянска?
- Да! Я знаю дорогу.
- Вот дела... Выходит, вы правы, Михаил Никитич, уже открылся и прямой путь. Значит будем завод восстанавливать.
- Только делать будем уже не крылатые ракеты, а пассажирские лайнеры, - уточнил Михаил Никитич.
Третий, самый пожилой, который до этого молчал вдруг спросил хрипучим голосом:
- А что это вы раздетые гуляете-то? Замёрзнете ведь!
- Не-а, нам не холодно, - заверил его Кирилл.
- Знаю я, как "не холодно", - проворчал дед. А потом родители с ума сходить за вас будут, когда простудитесь. Вот что! и он с треском расстегнул молнию, снял куртку и накинул её, огромную, сразу на Димку и Кирилла. Куртка была из грубой, но прочной и тёплой материи. От неё уютно пахло табаком и машинным маслом.
- Да что вы, нам правда не холодно! соврал Кирилл. Пока они стояли у проходной, холод начал пробираться сквозь джинсовку. А Димка спросил:
- А как же вы?
- А мы сейчас уже уезжаем. Но не в Прянск, а в другую сторону, не то бы и вас захватили. А куртки такие нам каждый год выдают, у меня уже полный гардероб, - засмеялся дед.
И в самом деле, за проходной стояла серая "Волга".
- Тогда спасибо!
- Спасибо!
- Пожалуйста. И не гуляйте тут больше, опасно здесь!
И ребята пошли к городу: сначала по дороге, а потом по тропинке среди леса. Из-за туч вышло солнце и так припекло, что снег стал стремительно таять. Ведь это был первый октябрьский снег. Стало и вправду тепло.