Ночью мне приснился я собственной персоной. Но я знал, что я - это не я.
- Привет, - сказал мне второй я.
- Здравствуй, - я осмотрел его критически.
- Чего смотришь, - обиделся он, - один к одному, без брака.
- Ну и что? - пожал я плечами.
- А то, - скорчил второй я мне рожу, - игра началась.
И исчез.
Утром я отправился на работу. Не дойдя до офиса каких-то сто метров, я вдруг остановился у большой стеклянной витрины. И так мне захотелось кинуть в нее что-то, что я взял с земли здоровенный булыжник и...
Звон стекла вернул меня в реальность. Что я наделал! Появился патруль. Я ничего не отрицал, все объяснил "досадным недоразумением", согласился на протокол, штраф и прочие формальности. Произошедшее оставило очень неприятный осадок в душе, я прямо не знал, что делать. На работе был рассеян, от встречи с Дашей отказался. Пришел домой, посмотрел какой-то фильм и лег спать.
Мне приснился пес. Большой лабрадор пепельного окраса. Пес смотрел на меня грустными глазами и вздыхал.
- Чего вздыхаешь? - спросил я. - Это я должен вздыхать, я с ума сошел, ни с того ни с сего стекло сегодня разбил.
- Вчера, - сказал пес, не раскрывая рта. - Уже полвторого ночи. И хорошо, что ты мне все рассказал. Теперь я постараюсь помочь.
И исчез.
После работы у нас было совещание. Говорили о какой-то ерунде, стенгазете, что скоро Восьмое марта.
- Андрей, - обратилась ко мне Ксения Павловна, - нарисуете газету?
- Да, - сказал я, вставая. - Хотя считаю, что лучший подарок женщинам - увольнение. Сидели бы дома, готовили бараний плов, а то мужья и дети дома голодные, а они тут бездельничают.
У всех изумленно вытянулись лица, а в глазах у Ксении Павловны показались слезы.
- Ну, Шульгин...
После собрания ко мне подошел Димка Ильин.
- Старик, ты что?
- А что я такого сказал? - вяло спросил я.
- Не понимаешь?
- Ну сострил... неудачно.
- Рассказывай! Лучше скажи, как ты узнал?
- Что?!
- Тише. Ты точно не в курсе, что отмочил?
- Честно, - прижал я руки к груди.
- Тогда слушай: у Ксении Павловны в семье традиция - на первое марта, день рождения мужа, она делает бараний плов. А тут закрутилась на работе, не смогла. Муж расстроился, скандал учинил. Теперь понял?
Димке я поверил - он зять Ксении Павловны. Но как я умудрился так вляпаться? Постояв в коридоре, я решительно пошел в кабинет к Ксении Павловне. Она сидела за столом, глаза красные.
- Слушаю.
- Ксения Павловна, - проникновенно сказал я, - вы простите меня. У меня неприятности в личной жизни, вот я и...
- Связанные с пловом? - усмехнулась женщина.
- Да! Понимаете, невеста попросила купить баранину - будущая теща хотела похвастаться пловом, а я забыл. Женщины обиделись, а я вот все думаю об этом...
- Понятно, - глаза у Ксении Павловны подобрели. - Идите.
Ночью мне опять приснился двойник.
- Привет, - буркнул он. - Ты уже связался с помощником, так что слушай: искали меня и нашли, копающего яму. Дно я уложил дубовой листвой.
- Что за чушь?
- Думайте. Кстати, как тебе понравился мой последний номер? - хохотнул он и исчез.
Вскоре появился Лабрадор.
- Как дела?
- Паршиво, - поморщился я. - Сегодня...
- Вчера, - поправил он, - ты нагрубил Ксении Павловне вчера.
- Так ты знаешь.
- Знаю даже, почему ты это сделал.
- Почему?
- Тебя выбрал двойник. Так мы их называем. Мелкие существа, любят проказить, объекты их проказ обычно люди.
- Так это шутки того парня из сна? Который я?! Но я же сам нагрубил...
- А про плов ты тоже знал? Нет, это двойник. Он взялся за тебя всерьез, и если бы я тебе не помог...
- Ты мне помог?
- А кто? Не удивлен, как решительно ты пошел к Ксении Павловне и сходу придумал логичное объяснение? Но не отвлекайся, двойник - серьезный противник. Он получил доступ к твоему сознанию на тридцать секунд в день. Этого достаточно, чтобы испортить тебе жизнь. Но, - Лабрадор грозно щелкнул пастью, - взамен он обязан давать тебе подсказку-ключ, как от него избавиться. Ключ действует сутки. Что он тебе сегодня сказал?
- Какую-то чушь... Искали его, а нашли, копающего яму. Дно он уложил дубовой листвой.
- Ищи - что означает эта фраза, и сделай так, чтобы она подошла к ситуации.
- Не понимаю, - вздохнул я.
- Захочешь жить, поймешь, - сказал Лабрадор и исчез.
На следующее утро я долго пытался понять: насколько реальны мои сны. Разбитое стекло... Плов... Ключ... Бред какой-то. Я отправился на работу в расстроенных чувствах и все время ожидал, когда же отмочу что-то безобразное... Но день прошел нормально.
Вечером у меня встреча с Дашей. Когда я подошел к назначенному месту, девушки еще не было. А не купить ли мне цветов? Извиниться за несостоявшееся свидание. Вон и торговка стоит. Я подошел к женщине, и в этот момент меня взяли за локоть. Я обернулся: Дашка!
- От самой остановки бежала, - возбужденно сказала девушка. - Боялась: вдруг ты уйдешь!
- Дашка, - я обнял ее. - За такой подвиг... - Я повернулся к торговке и попросил: - Семь нарциссов. - Взяв цветы, я повернулся к Даше. - Тебе.
Взгляд у Даши стал злым:
- Спасибо... Отблагодарил, - и побежала прочь.
Секунду я оторопело смотрел ей вслед, а потом словно пелена с глаз спала. Мамочки! Когда еще мы начинали встречаться, Даша просила не дарить ей нарциссов. У нее это горькая память о похоронах отца. Помню ее слова: я стояла, смотрела на холм, а вокруг одни желтые нарциссы. Я их с тех пор ненавижу. Не дари мне их никогда.
Я побрел к своей остановке, обдумывая ситуацию. Получается, мои ночные сны - реальность. Не мог я забыть о нарциссах! Ну двойник! Надо избавиться от него. Что этот негодяй говорил про яму и дубовые листья?..
К полуночи я выбился из сил и пошел спать. Я нарыл в нете кучу информации о ямах и дубовых листьях. Я узнал, как готовить компост из опавших листьев, что Григорий Сковорода перед смертью выкопал себе яму и устлал дно дубовыми листьями... Но никаких наговоров, заговоров... Хватит! Хочу спать.
Ночью пришел двойник.
- Как дела амурные? - Я сжал кулаки. - Ладно, - продолжал двойник: у меня какая-то невоенная болезнь, не знаю, что делать! - и, хохотнув, стервец исчез.
Затем явился Лабрадор.
- Все знаю, - поднял он переднюю лапу, останавливая мой невольный порыв поплакаться в жилетку. - Правильно, что не стал догонять Дашу, сейчас главное - устранить источник твоих бед.
- Как? Я перерыл полсети, ничего про яму и дубовые листья.
- Совсем?
- Нет, информации море! Компост из листьев, Сковорода выкопал себе могилу!
- Писатель Сковорода? Могилу?! Это и был ключ! Двойник дает тебе намеки как-то связанные со смертью, то есть способом его устранить. Ты отгадываешь ключ и сообщаешь ему. То есть ты должен был дать ему сковородку!
- Во сне?
- Представь мысленно, она появится.
- Отлично, завтра...
- Сегодня уже новый ключ! Какой?
- Он говорил о невоенной болезни.
- Ищи. Но знай, он понимает, что ты с каждым разом будешь все быстрее искать ответ, поэтому его "проказы" будут все злее. Торопись.
- Да, торопись. У меня Дашка из головы не идет, если у меня с ней все, я этого двойника...
Лабрадор ласково улыбнулся:
- Не переживай. Я улажу все неприятности. Твое дело - отгадать ключ.
Утро я встречаю в решительном настроении. Невоенная болезнь? Будет тебе... Но за час, выкроенный за счет завтрака, я не нашел ничего. В паршивом настроении я пошел на работу.
Выхожу из маршрутки, иду к светофору. На красном табло меняются цифры: девять, восемь... Машины торопятся проскочить. Семь, пять... И вдруг я шагнул на проезжую часть. Я хотел рвануться назад и не смог. Резкий визг тормозов... прощай, Даша... Серая туша машины рядом, вижу искаженное страхом лицо водителя... в последний момент передо мной материализуется что-то светлое и толкает назад...
Я сижу на тротуаре и держу на коленях голову Лабрадора. Сзади слышатся крики: это водитель авто в истерике рвется из рук прохожих. Но все это далеко, в другом мире. Я смотрю на печальные добрые глаза, на шерсть, где пепельный цвет смешался с красным. Осторожно чешу за ухом. Пес тихо скулит.
- Пустите меня, я врач! - слышится решительный голос.
Сквозь толпу прорывается молодой человек в очках.
- Что вы сидите?! - кричит он мне. - Умрет - будете плакать, а сейчас хватайте его и за мной!
И вот я в ветеринарной клинике. В палате за дверью Лабрадору делают операцию.
Пищит мобильный - Ильин.
- Дим, привет. Скажи шефу, что меня сегодня не будет - у меня собаку машина сбила.
- У тебя есть собака?!
- Да, сегодня приобрел...
- Понял, старик, не волнуйся. Ты где?
- В двух шагах: клиника "Твой друг".
- Знаю, пока.
Через десять минут Димка входит в вестибюль.
- Как собака?
- Еще оперируют.
- Сильно досталось?
Я молчу, и Димка все понимает.
- Хочешь кофе?
- Нет, - я вдруг вспоминаю. - Димка, ты у нас спец по военной тематике.
- Ну как спец...
- Не помнишь произведение, где герой жалуется на невоенную болезнь?
Он долго трет переносицу.
- Мда... лучше бы ты ттх "Тигра" спросил... разве что... помнишь фильм: "Обратной дороги нет"?
- Нет.
- Там один жаловался на ревматизм и говорил, что это невоенная болезнь.
- Спасибо.
- Не за что.
- Нет, есть, - бормочу я сам себе.
Прошла целая вечность, когда из кабинета вышел врач. Я бросился к нему.
- Ну как?
- Будет жить, - устало сказал врач.
Дома я открываю комп, скачиваю "Обратной дороги нет" и внимательно читаю роман. К ночи я знаю ключ. Один из героев романа - Андреев - болеет ревматизмом. Как он сам говорит: невоенной болезнью. Андреев все просит у людей лампадного масла, как лекарство, и одна старушка дает ему заветную склянку, но вскоре Андреев погибает...
На этот раз он не смеется.
- Повезло, выручил тебя помощник. Себя не пожалел, загубил, а тебя спас.
- Почему загубил, он выжил.
Двойник усмехается.
- Выжил. Для него это не жизнь. Он материализовался, назад дороги нет. Он привык порхать, как ангел, в мире, где все друг другу братья, а попал в ваш свинарник. Не завидую ему.
- Ладно, - говорю я, - ты загадку задавал? Вот, - я представляю в уме склянку с лампадным маслом, и она появляется в раскрытой ладони.
Двойник морщится, нехотя медленно протягивает дрожащую руку. В момент касания слышится отчетливый хлопок, и двойник исчезает.
У меня единственный в мире пес, понимающий человеческую речь. Гипс ему уже сняли, хотя Лабон еще хромает на переднюю лапу. Даша Лабона обожает, выполняет любые прихоти. Словом, жизнь мы ему устроили райскую, но я все помнил о словах двойника про наш свинарник. Эта мысль меня долго мучала. Как-то я не выдержал, спросил, как ему тут у нас живется, не скучает ли по своему миру. Лабон ткнулся мне носом в грудь и долго держал, не отрывая...