Такая мысль била меня по лицу от чего оно стало красным. Убили и оставили умирать в грязи и снегу. У него же были родные и близкие. Дети. Я оставил их сиротами. Руки втирали засохшую кровь в кожу.
-Успокойся, мальчик. - Анна сидела за вожжами.
Чем он был лучше меня.
- Арт. На выпей.
Глоток обжигает горло.
- Я убила своего первого человека в тот год, когда сбежала из дому. Святые потроха. Он был тем ещё дерьмом. - я увидел край улыбки на её лице.
Ещё глоток.
- Ты защищалась?
- Да, вроде того. Я ехала в Яхов, по восточной дороге, прибилась, как сейчас ты ко мне. К одному торговцу. Он ехал с дочерью. Продавал вино.
- Мы остановились в горном перевале, от Воскова до Яхова два дня пути. Середина в горах. Спать особо негде, поэтому встали у дороги. Я - шестнадцатилетняя девочка, его восемнадцатилетняя дочь и он, мужик уже с сединой.
Сначала, всё шло в порядке. Он поставил мне палатку, а они решили ночевать в кибитке. Она теплая была. Выпили вина, и пошли в сон.
Ночью, просыпаюсь, плачь слышу, крик. Подобралась к ним. А его красная морда с голой жопой на дочь орет. Мол давай взаместо мамки. Василина вся в слезах, до сих пор с ней общаемся, как в Яхов приезжаю. - Анна на секунду замолчала. - Короче там его и похоронили.
- А потом что?
- Нажрались потом обе, напились до безпамятства. Мамке её сказали, что трагически погиб нас спасая, ука.
- Вот же мразь. Ик. - через подходящую икоту ещё глоток.
- Дааа. Я и сейчас таких терпеть не могу. Особенно наёмники, уроды, по большей части. Это в нашей роте дисциплину держит командир. Другие как бабу в деревне видят из штанов выскакивают. Некоторые, особенно южане говорят, даже хозяйничьи деревни сжигают и девок увозят.
- А "Красный пик" не такие?
- Парень, сейчас и умереть можешь? Будешь сравнивать их с такой швалью.
- Понял, понял.
На западе заходило солнце. Становилось всё холодней, снег усиливался. Что такое смерть?