Первый удар пришелся в правую скулу. Второй удар Димыч успел перехватить. Кулак ткнулся в его раскрытую ладонь, отозвавшись во всей руке пронизывающей болью.
[Моими лапами только рельсы загибать, сказал Димон, усмехнувшись.]
- Сдурел? - взревел он. - Ты что?
Левой рукой я сгреб его за воротник и пихнул к стене.
- Сдал-таки? - у меня получился почти хрип. - Тебя же просили, сволочь...
- Ты о чем? - очень натурально вытаращил он глаза.
- Ты знаешь, о чем...
- Убей - не знаю!
Очевидно, на моем лице промелькнула такая готовность последовать этой идее, что Димон испуганно рванулся в сторону. Под рукой затрещала ткань куртки.
- Это что здесь такое?
Позади нас в узком проходе, вытаращив глаза, стоял Валерка со 178-ой.
Наша зарисовка должно быть и правда выглядела забавно. Дорожка, протоптанная в свежевыпавшем и продолжавшем валить с серого неба снеге, лютый холод и два неразлучных кореша, дубасящих друг друга у кабинки туалета. Балбесы, не поделившие последний рулон туалетной бумаги, как пить дать.
Моя рука соскользнула с Димкиного воротника.
- Да так, - сказал я. - Ничего особенного.
Димон тер шею, насторожено на меня посматривая.
- Речь о бабском вопросе, - продолжил я. - Как полагаешь, кто лучше: Анфиска Чехова или Агния Барто?
- Какая Агния? - оторопел Валерка.
- Барто.
- А-а, - вроде бы понял Валерка, но его лицо даже не дрогнуло. - Это конечно, крутой выбор. Но для меня всегда на первом месте Клавка Шифер. Даже под Новый год... И может, это... - он замялся. - Как бы трудовому человеку на дорожку в сортир сходить?
Я сплюнул и повернулся к проходу. От бешенства, бурлящего внутри, даже дышалось с трудом. Предатель. Сволочь и предатель. Гадина.
- Честное слово, ничего не говорил, - торопливым шепотом произнес мне в спину Димон.
Но это говорил уже мой бывший кореш. Бывший. Предатель и гад.
Моя 812-ая стояла у самых дверей офиса и приветливо светила габаритными огнями. Огромные мокрые хлопья снега падали на лобовое стекло, растекаясь под ленивыми дворниками грязной водой.
Я распахнул дверь и рухнул на водительское сиденье. Сил не было. Была одна лишь бурлящая злость. Отряхнув ботинки, захлопнул дверь, нащупал под пепельницей телефон диспетчера. Ткнул вызов.
- Привет-привет, - через пару гудков бодро отозвалась Светлана.
- 812-ый, - пробурчал я. - Выкатываюсь на линию.
- Ты чего смурной? - поинтересовалась она. - Настроения нет?
- Жена не дала, - почему-то ответил я.
- Так ты к нам заезжай, - ехидно предложила она, рассмеялась и отключилась.
Жена не дала, повторил я про себя. Раздельно, почти по слогам. Нет, парень. Жена дала, но не тебе. Но это никому знать не обязательно.
Я поднял голову. Правая рука тупо и болезненно ныла.
А виновник стоял метрах в трех от капота и умоляюще смотрел на меня через стекло. К черту, решил я. Поскрипывая колесами по снегу, я аккуратно объехал Димона и, добавив газу, подкатил в шлагбауму. Все - к черту. Ты, старина, похоже, снова остался один.
2.
Первый заказ пришел буквально через десять минут после выезда с базы. Операционный телефон захрюкал и выдал адрес. Быть не может, глянув на экран, подумал я. Только не она. И только не сегодня, черт...
Следом проснулся телефон диспетчерской.
- Доволен? - осведомилась Светлана, едва я буркнул "Алло".
- Нет.
- А что так? - искренне удивилась она. - Твоя постоянная клиентка. Красивая и незамужняя между прочим.
[Черт, везет же тебе, вздохнул Димон. Мне - так обязательно какая-нибудь рвань, пьяная в стельку, так и норовящая машину облевать. А тебе - прям баба к бабе. А эта, краля, как-то я ее подвозил, так вообще - абзац!]
- Знаю, - согласился я и поддакнул воспоминанию. - Краля - абзац!
- Точно, - признала Светка со вздохом. - И заказывает, кстати, только тебя.
- И что?
- Да ничего. Глупые вы, мужики... Езжай уже, вселенская грусть...
- Свет! Погоди...
- Ну?
- Сними ты ее с меня, а? Ну, хотя бы на сегодня?
- С чего вдруг?
- Ну, не могу я ее сегодня...
- А ты смоги, - внезапно странным суровым тоном посоветовала она и отключилась.
Я отложил телефон со вздохом. Если беда приходит, она всегда не одна.
Это была действительно наша постоянная клиентка и я, конечно, знал куда ехать. Даже навигатор включать не пришлось. Но в голове прокручивалась беседа с офисным мозгоправом. Раз за разом, сначала. Беседа, с которой, собственно, все сегодня и началось.
3.
- Вы давно у нас? - пальцы его были тонкие и длинные. И сигарету он держал странно, а словно курил впервые. Даже, казалось, он толком и не знал, что с ней делать, толи затушить в девственной пепельнице, толи, все-таки, затянуться.
- Четыре месяца.
- И как успехи?
- Надеюсь, не хуже других.
Он, наконец, все-таки выбрал и затянулся.
- Ну, были бы дела хуже, вы бы у нас не работали, верно?
- Вам виднее.
Он снова покрутил сигарету в пальцах. Задумчиво.
- А как у вас дома? - вдруг спросил он. - Все в порядке?
Та-ак, подумал я. Начинается...
- Да, все хорошо.
- Уверены?
- Конечно.
- А вот у меня другая информация, - быстро произнес он и уставился на меня поверх очков. - Совершенно другая.
- Да что вы, - как можно искреннее удивился я. - Какая же и от кого?
- От вас ушла жена, так ведь? С любимой маленькой дочерью.
Я стиснул зубы, так сильно, что захрустело где-то за ушами. Димон, понял я. Только он, сволочь, был в курсе и только он мог сказать. Больше ведь некому. Кроме него меня никто здесь толком не знает. Неужели он про ВСЕ рассказал?
- И что? - спросил я через мгновение. - Разве это не может быть "хорошо"?
- А может?
- Конечно. Тишина и покой в доме. Никаких скандалов и ругани. И по ночам я теперь сплю спокойно. Как убитый.
Никто теперь не пихает меня в бок маленькими ножками и не сопит под мышкой, добавил я мысленно. И уменьшенная копия моей ладошки не падает мне отныне на грудь. И во сне никто рядом не произносит "папа"...
Но это все только для меня и про меня. Димон, какая же ты гнида...
- Вы до прихода к нам, чем раньше занимались? - вернул меня на землю мозгоправ.
- Часами.
- В смысле?
- Завозил сюда реплики дорогих швейцарских часов, - объяснил я и мельком глянул на его руку. - Такие, как ваши, например.
Он отдернул рукав пиджака и посмотрел на свой "Вошерон".
- Таких, как мои?
- Да, точные копии, как у меня, - я потряс левой рукой. - И у вас.
Не скрою, последнее выпорхнуло из меня с наслаждением.
- Э... Вы уверены?
- Конечно, - кивнул я. - Вашим часам красная цена - штук пятнадцать. Но это хорошая реплика, не волнуйтесь. Неспециалист ничего не поймет.
- А стоили они..., - он замялся. - Несколько больше.
- Обычное дело, - сказал я. - Берут на китайском оптовом складе, а продают как настоящие.
Он решительно одернул рукав. Смутить его не удалось, как я понял. Даже попаданием на приличные деньги.
- Бог с ними, с часами, - подтвердил он мой диагноз. - Значит, не судьба. Вернемся к вам.
- Вернемся, - согласился я. Теперь уже, не скрою, повеселее. - Но повторюсь, у меня сейчас все отлично.
- Отлично, - повторил он и вдруг быстро затушил сигарету. Опытными движениями курильщика со стажем. Потом поднял голову. - А вы знаете, к кому ушла ваша жена?
[Держи, брат. Адрес этой сволочи, Димон, достал из кармана сложенный листок. Узнал у диспетчера телефон и пробил. Поедешь? Набьешь ему морду? Хотя я бы его пришил на твоем месте, дружище. Порвал, как грелку. У меня для таких случаев и бритва опасная есть. Во, глянь, как сверкает. Нравится? Хочешьсебе такую? А, брат?]
4.
Высокая женская фигура в темной шубе решительно спускалась по ступеням к машине.
Передняя пассажирская дверь распахнулась.
- Что спереди-то? - удивился я. - Вы же обычно...
- А разве нельзя? - спросила она, усаживаясь и оправляя шубу. - Вы пассажиров только сзади возите?
Вместе с ней в машину заглянула зима (холодный ветер и снежинки), но тут же пропала, испуганная, должно быть, сильным ароматом духов. Запах был свежий, но летний, солнечный. Впрочем, как и вся она - теплый лучик в самом сердце холодной и снежной зимы.
- Не всех пассажиров, - усмехнулся я. - Только красивых девушек. С наступающим.
- И вас, - кивнула она, захлопывая дверь.
Зима пропала окончательно. Остались лишь ее обволакивающие духи.
- Куда едем? - как обычно, поинтересовался я, стараясь не смотреть в ее сторону.
- Поехали, покажу.
- Как скажите.
Я выжал сцепление и включил передачу.
- Блям! - мяукнул датчик.
- Ремень застегните, - сказал я. - А то так и будет трезвонить всю дорогу.
- Где отмечать будете? - вдруг спросила она. - Есть планы?
- Смена. Так что планов никаких нет. Вернее есть. Работать.
- Говорят, в Новый год работают только холостяки. Но вы говорили, что женаты, да?
- Верно, - кивнул я. И добавил почему-то. - Было дело.
- Разошлись?
- Пока не знаю, - честно ответил я и вдруг понял, что ляпнул все это зря. Неверно и не к месту. - А вы где отмечаете? - немедленно постарался сменить тему.
- Я - в компании, - с каким-то отчаянием произнесла она. - Будем сидеть в кабаке, пить, жрать, плясать до упаду. А потом снимать мужиков из тех, кто еще на ногах.
- Как-то безрадостно вы все это говорите. Праздник же.
- Да уж, праздник... Праздник с теми, у кого в личной жизни - дрянь. Все остальные по домам, с семьями.
Она замолчала.
- Не все с семьями, - постарался я ее ободрить. - У меня вот вообще - смена.
- Так может, заедете? - вдруг спросила она. С надеждой в голосе, совершенно точно, с надеждой.
И я вдруг подумал: какого черта? Почему бы и нет?
- Не знаю, - не стал я ее обнадеживать. - Вряд ли, думаю, шофер такси скрасит ваш праздник.
- Мой - скрасит, - ответила она и смолкла.
Черт, подумал я. Просил же Светку... Да и сам тоже, хорош. Кокетничаю, как девка на выданье. Пустота внутри не заполняется другой пустотой. А у меня к ней - нет ничего. Хоть красивая она до чертиков, ухоженная и, как говорится, породистая. Но ведь нет ничего. Задружиться на пару ночей? Зачем? Кому это надо? Ей, мне? При мысли о ночи - я тут же ощутил напряжение в штанах. Как же давно я был без женщины. Очень долго, точно. А она, Бог ты мой, лакомый кусочек, вкусняшка, шоколадка, о которой можно только мечтать. Но ведь продолжения не будет, сказал я сам себе. А нафига тебе продолжение, возмутился мой организм. Побалуй себя на Новый год, парень.
- Постараюсь быть, - произнес я. Даже губы пересохли, ну их к черту.
- Надеюсь.
[Я тебе так скажу, паря, произнес Димон. Мы ж мальчики по вызову. Если клиентка хочет - отказывать нельзя. А то потом еще и гимора не оберешься. Только вот у меня, почему-то,они ни разу не хотели....]
Дальше мы ехали молча. Очевидно, мне нужно было припарковать машину, включить аварийки, пронзить ее взглядом Ален Делона (я знал, у меня получится). А потом увлечь на заднее сиденье, зацеловать до изнеможения, нетерпеливо срывая шубу, платье (что там еще?), оголяя наверняка прекрасное белоснежное тело и любить, любить, любить. До боя курантов, до наступления Нового года, до самого зимнего утра. И она, наверняка, ждала всего этого. Была готова и хотела.
Но я не мог. Не сейчас. Не в том году, когда меня бросили. Бросили и предали. Не сейчас.
5.
- Так вы знаете, к кому она ушла? - повторил мой мучитель.
- Нет, - буркнул я.
- Уверен, что врете, - с какой-то даже грустью констатировал он. - Не понимаю только - зачем?
Я молчал. А что я мог ответить?
- Ясно, - кивнул он. - Теперь самый главный вопрос. Есть информация, что вы пришли к нам работать, именно к нам, подчеркиваю, когда выяснили к кому ушла ваша жена. Когда узнали, что этот человек является нашим постоянным клиентом?
Дима, эх, Дима...
- Жена ушла, когда я уже работал. К кому - вопрос десятый. Главное, от меня.
- И вы этому, значит, рады?
- Значит, рад.
- Ладно, - сказал он. - Раз так, хорошо.
Задумчиво смерил меня взглядом.
- Тогда еще пара вопросов. Не возражаете?
- Нет, - ответил я, внутренне собираясь. - Конечно, нет.
[Странные америкосы люди, все-таки. У каждого, прикинь, свой психоаналитик есть. По мне, визит к мозгоправу, это как визит к проктологу. И тот, и тот все через задницу делает. А зад свой я никому в распоряжение не предоставлю. Нет уж, братец, уволь, только через мой труп.]
6.
- Так вы заедете? - спросила она, уже открывая дверь.
- Я постараюсь.
- Значит, скорее всего, нет, - словно про себя, очень тихо произнесла она. Но я услышал. - Ну, ладно...
Она хлопнула дверью, и я остался один смотреть на ее удаляющийся силуэт. Дворники возили грязь и снег по стеклу, а на душе было скверно и тоскливо. Один, снова один.
Ближайший "отстойник", как мы называли места, где ошивались в ожидании очередного заказа, был буквально в пяти минутах езды. Я тронулся, размышляя.
Конечно, я думал о ней, девушке, только что покинувшей машину. О красивом и строгом лице, фигуре, пленительные контуры которой легко угадывались под распахнутой шубой, голосе, буквально приворожившем меня еще в день нашего знакомства. Воображение легко искажало ее лицо любовной страстью, а неизведанное гибкое тело, как воск, словно плавилось уже под моими руками. Да, вперед. Давай же, ну... И музыка вокруг нас... Ритм захлестывает, остановиться невозможно, нет. И наслаждение набирает обороты. Да, да... Гудение словно издалека, но все ближе, ближе. Оно уже заглушает музыку и наши стоны... Оно...
Я очнулся под нетерпеливое гудение сзади. Облизал пересохшие губы, озираясь. Салон плыл перед глазами, а я судорожно пытался понять, где оказался прямиком из горячих объятий моей любовницы. Потом понял. Я стоял в третьем ряду, надрывно сигналящие машины обтекали меня с обеих сторон, а в салоне ревело "Рок ФМ". Аксель Роуз пел о ноябрьском дожде. Я рванул зажигание, едва не сломав в замке ключ. Машина дернулась вправо и едва не снесла морду настигающей меня "Мазде". Водитель обиженно ткнулся в клаксон, с визгом затормозил и, поравнявшись со мной, покрутил у виска пальцем. Сам он был еле различим за грязным стеклом, но жест я увидел отчетливо. Пришлось виновато разводить руками и качать головой.
[Мысли о бабах за рулем, старина, сродни самоубийству, произнес Димон. Сам не заметишь, как влупишься в ковш снегоуборочной гробины.]
Меня охватила паника. Руки затряслись на руле. Это случилось снова. Я опять вырубился, только теперь уже прямо в потоке машин.
Так, сосредоточились, парень, стиснув зубы, приказал я себе. Хватит истерик, соберись. Не хватало еще Новый год встречать в обнимку с гаишниками. Или с врачами, на крайний случай. Я глянул на часы. Последними цифрами, отпечатавшимися в памяти, были 18 и 20. Это когда она уже вышла из машины, а я тронулся к "отстойнику". Теперь же горело 19.32. Час двенадцать потерялись неизвестно где. Я посмотрел по сторонам, пытаясь понять, где оказался и вдруг увидел знакомый заезд в "отстойнику". Значит, вот оно как, оторопел я. Больше часа я стоял посередине Садового кольца и внимал орущему радио. Меня пробила испарина. Парень, ведь ты реально сходишь с ума.
В "отстойнике" стояло две наших машины. Обе залепленные грязью, со свежими сугробами на крышах, окутанные паром, дымом, рокотом работающих моторов. Ближайшую я узнал сразу. Ну, конечно, Валерка на своей 178-ой, с приметной вмятиной на пороге, которую никакой снег не смог бы отрихтовать. А вот вторая...
Только бы не Димон, подумал я, паркуясь рядом с Валеркой. После потерянного на Садовом часа я просто не мог сейчас выяснять отношения. Меня все еще неприятно мелко трясло. Через опущенное стекло в салон летел снег, а я сидел и смотрел на вторую машину, размышляя, уехать сразу или повременить, если там окажется мой старинный дружище. Сомнения все-таки оставались. Главное не выстраивалось. Не мог я понять, сдал он меня или все-таки наша пресловутая, таинственная и неуловимая служба безопасности, страшные истории о которой набили оскомину за все время работы хуже горькой редьки, сама вдруг докапалась до истинного положения дел. Вспомнилось Димкино лицо на базе. Его слова. Каша. Сплошной туман и каша. Но сейчас мне надо было выбраться из машины. Куда-нибудь, только вон из железного гроба, в котором я сейчас едва не остался. Пройтись, подышать, покурить. Может быть, махнуть кофейка. А будет здесь Димка - будет и разговор, вылезая из машины, решил я. Сейчас придем в себя, а потом попробуем внести ясность.
Ведь если он меня сдал, то почему не сказал главного?
Правду о том, что один из лучших водителей такси "003", может вот так вот, запросто, потерять из жизни пару часов.
7.
Высокий и худой, в сидевшем на нем, как на вешалке, черном костюме, мозгоправ по мне здорово смахивал на героя Фантазма. Был там, в фильме, такой персонаж - Длинный. Жуткий посредник между пришельцами и мертвыми людьми, которых инопланетные негодяи оживляли, превращали в трудолюбивых гномов и отправляли на родную планету в качестве гастарбайтеров. Фильм, помнится, в молодости меня потряс. Этот Длинный, озверевшие мычащие гномы, какие-то летающие шары с набором юного потрошителя в стальном чреве, пустые выкопанные могилы...
Мой Длинный отвернулся от окна, у которого торчал пару минут, заложив руки за спину и взирая на парк занесенных снегом машин.
- Как хорошо вы знаете других наших водителей? - вдруг спросил он.
- Да толком и не знаю никого, - пожал я плечами. - Текучка ж большая. А что?
- Телевизор смотрите? - проигнорировал он мой вопрос.
- Когда как. Обычно раз в год.
Он покопался в стопке папок на столе и выудил сложенную газету. Развернул и кинул ее через стол.
- Читайте, - почти приказал он.
Заголовок не бросался в глаза только слепому:
ЧРЕСЛА, ОТМОРОЖЕННЫЕ В СУГРОБЕ!
И ниже, красным: Седьмая оскопленная жертва найдена в подмосковных снегах.
- И? - поднял я взгляд. - Не совсем понял слово "оскопленная".
- А чресла - поняли?
- Яйца, - коротко ответил я. - Это каждый двоечник знает.
- Отделение оных от тела и приводит к оскоплению, - терпеливо пояснил он, снова присаживаясь напротив. - Что-нибудь про это слышали?
- Про кастрацию? - не понял я.
- Про то, что кто-то из наших водителей имеет склонность отрезать яйца у клиентов.
Я вытаращил глаза. Действительно вытаращил. Такого даже в страшном сне не придумаешь. Судя по всему, мое лицо произвело на него должное впечатление.
- Ясно, - констатировал он. - Но если хоть что-нибудь... Где-нибудь...
- Да с чего вы взяли?!
- Не я, - грустно произнес мозгоправ. - Компетентные органы.
[Я тут сериальчик один посматриваю, старичок. Прикольный такой, про пластических хирургов, "Части тела" называется. Отличный самоучитель по полевой хирургии. Рекомендую, братишка. Там в одной серии хохма была. Приходит к ним мужик с бабой, сам при деньгах, все при нем. И просит, прикинь? Я аж привстал, когда смотрел. Пришейте мне, говорит, яйца на место. Болел раком, их отрезали. А без яиц я уже совсем не тот. Не могу, глотки конкурентам грызть, зубы не стоят, понимаешь. А, старина, каково? У них, у богатых, оказывается, вся сила в яйцах.Как у Кощея, прям. Нет, брат, ты понял?!]
- Семь жертв, - тусклым голосом произнес Длинный. - Семь. Все семеро - состоявшиеся люди с устроенным бытом, семьями, при деньгах. Топ-менеджеры, руководители крупных компаний, чиновники высокого уровня. И четверо из них - наши постоянные клиенты. Хорошие клиенты, золотые. Совпадение? Как думаете?
Я пожал плечами.
- Вряд ли, - ответил он сам себе. Побарабанил пальцами по столу. - А сегодня пропал пятый.
- Пятый - кто? - не понял я. - То семь жертв, то пять.
- Наш пятый хороший клиент, - сказал он. - Из постоянных. И есть серьезные подозрения полагать, что он окажется очередной жертвой.
- То есть восьмой?
Он кивнул.
- И вы его знаете, не отрицайте, - Длинный поднял на меня взгляд. - Именно к нему ушла ваша жена.
8.
Водителем второй машины оказался Серега - хмурый и вечно небритый парень. Они сидели вместе с Валеркой в его машине, курили, пили кофе из термоса и обсуждали недавний футбол. В общем, маялись в ожидании заказов. Повезло, подумал я, забираясь на заднее сиденье.
- Что это за шоу было сегодня у сортира? - поинтересовался Валерка через плечо.
- Ладно тебе, - сказал я. - Дайте лучше кофейка.
- Кофейка ему, - пробурчал себе под нос Серега и откуда-то выудил пластиковую чашку. - А хреном по лбу?
Валерка опрокинул в чашку термос.
- Держи, боец. Где костяшки-то расквасил?
Я посмотрел на правую руку. Надо же, действительно.
- Во время шоу, у сортира, наверное. Да, фиг с ним, заживет. Как сегодня с заказами-то? - спросил я, отхлебывая. Кофе оказался приятно горячим, но не обжигающим. - Нормально?
- Так себе, - пожал Серега плечами. - Один порт был. Ша два. Благо, что тариф тройной, новогодний.
- Шоколадно, - согласился я. - А у тебя как, Лер?
- Дрянь, - коротко бросил он. - Двух алкашей возил три часа.
- Ого! - удивился я. - И это для тебя дрянь? Счетчик-то тикал.
- И что, что тикал? Задолбали. То им супермаркет найди, то банкомат. Потом еще обменники искали, когда банкомата не нашли.
- А обменник-то нашли?
- В снегах, - хохотнул Серега.
Валерка тоже рассмеялся.
- Это вы о чем, парни? - не понял я.
- Ты перед выездом беседовал с дяденькой? - покосился на меня через плечо Сергей. - С тощим глистом таким, в очках и костюме? В офисе?
- Было дело.
- Про яйца в снегах он тебя не спрашивал?
- И?
- Так Валерка раскололся с час назад. Говорит, люблю яичницу из натурпродукта.
Они снова загоготали.
- Не знал, кстати, что у нас свой психолог есть, - снова отхлебнув, признался я. - Первый раз его видел.
Они недоуменно переглянулись, потом Валерка повернулся ко мне.
- А кто сказал, что это - психолог?
- А кто же?
- Эх ты, чудила, - покачал головой Сергей. - Это ж следователь был.
- Конечно, - поддакнул Валерка. - Специалист по снегу и отрезанным яйцам.
[Иной раз, знаешь, возникает такое ощущение, словно задницей на сковородке сидишь. И жарко, аж до пота, и слезать страшно. А вдруг там, за сковородкой, еще хуже, а? И потому сидишь, чуешь, как припекает, а слезть не можешь. Боязно. Да и слезать особенно некуда. Но ведь что-то же делать надо, а, брат?]
У меня запел мобильный. Я вытащил его из кармана, глянул на экран. Звонил Димон. Я мстительно его сбросил.
- Вы-то как доперли, что это следователь? - спросил я, убирая телефон.
- А нам он представился, - сказал Серега. - Тебе что - нет?
[Но иногда, брат, на сковородке, ну просто невыносимо.]
- Неа, - помотал головой я. Попытался сделать еще глоток из чашки и вдруг обнаружил, что она пуста. Не глядя, отбросил ее на сиденье. - Мне - нет.
- Так может, они считают, что Яйцерез - ты?
Я старательно загоготал вместе с ними. А что? Отличная мысль, парни. Я же идеальный подозреваемый. Да еще и с выпадениями сознания вдобавок. Никаких сомнений и разночтений. Жена ушла к мужику, которому кто-то (возможно прямо сейчас) отпиливает причиндалы. Мотив - налицо. Что еще надо для счастья? Конвой - на выход, дело - в архив. Но почему тогда меня выпустили на линию? Почему не заломали руки прямо там, в офисе? Тем более, что мозгоправ был, оказывается, товарищем с Петровки?
Что-то не клеилось здесь, не строилось. И это все надо было тщательно обдумать.
- Ладно, - сказал я. - Пойду, прилягу, пожалуй.
- Ты, главное, Новый год не проспи, - сказал Валерка. - Хотя нет, мы разбудим, не боись. Дрыхни смело.
9.
- Так меня, значит, подозревают? - спросил я. - Во всех этих... делишках...?
- Судите сами. Вы знаете, к кому ушла ваша супруга. А теперь этот человек пропадает. Не отрицайте, знаете ведь.