Колокольчик служанки звенящей мелодией отразился в висках и натужно запел, требуя разлепить глаза и привыкнуть к свету, прорывающемуся сквозь спешно раздвигаемые шторы. Это утро было особенно солнечным, даже для удивительно жаркой в этом году июньской поры. Я почувствовала, как дерзкие лучи прокрались в спальню и мстительно замерцали яркими оранжевыми пятнами, сгустившимися под веками. Аррантия - тёплая страна, исправно дающая славный урожай, но томительным солнцепёком она никогда не славилась, и высокие температуры могла предложить лишь на побережье у подножия Леррских скал. Куда именно сегодня мне предстояло направиться.
Мгновенно вспомнив о предстоящих событиях, я подскочила, не в силах сдержать искренней радости от предвкушения грядущего торжества. Ведь сегодня - день рождения Её Высочества принцесса Катрины! И именно сегодня я в очередной раз увижу лорда Телльского, наследника самого герцога Телльского, двоюродного брата принцессы и, по совместительству, моего будущего жениха. Ну, то есть, я очень на это надеюсь - на то, что он предложит мне стать его невестой, ведь, судя по всему, что было между нами прежде, лорд проявляет ко мне недвусмысленный интерес и даже родители почти уверены, что свадьба не заставит себя ждать. Правда, картину омрачает то, что в скором времени Элий должен будет отправиться в магическую академию. И, как это ни прискорбно, но Катрина, моя близкая подруга и поверенная всех моих романтических мечтаний, вынуждена будет отбыть вместе с ним. Молодые люди с магическим даром - настоящая редкость в Аррантии. Нет ничего странного в том, что всех их стараются обучить высшим образом для того, чтобы в дальнейшем маги служили на благо стране. Для этого одарённых отправляют в Академию Высшего Искусства, принимающую в свои стены магов из трёх объединённых давним и крепким союзом королевств, в состав которых входит и Аррантия, особенно бедная на наличие обладающих даром. То, что он обязательно пробудится у Катрины и Элия, всем было очевидно ещё до их рождения, ведь отпрыски правящей династии и их ближайшие родственники издревле отличались необычными способностями. Возможно, именно благодаря дару их предки некогда встали во главе Аррантии как сильнейшие, способные обеспечить защиту всем остальным. В среде высших аристократов также встречались маги, и совсем уж редко они появлялись среди крестьян - своеобразные первородные (первые в своём роде), те, кому дар не мог быть передан по наследству, но отчего-то родился в их теле. Ежегодно в союзную академию отправляли порядка четырёх-пяти человек, достигших совершеннолетия и имевших хотя бы хрупкие зачатки дара. Мне же о его появлении и о том, что я получу возможность отправиться на учёбу вместе с Элием и драгоценной подругой, не следовало даже мечтать. В конце концов, на исходе семнадцати лет, во мне не было замечено и искры магии, не то что полноценного всплеска силы, который произошёл у принцессы Катрины в юном двенадцатилетнем возрасте. Хотя, знал бы Создатель, как часто, уткнувшись в мокрую от слёз подушку, я молила его о том, чтобы он позволил мне оказаться рядом с Элием в далёком и прекрасно месте, о котором ходили настоящие легенды...
Однако я отбросила грустные мысли и, неохотно свесив ноги с постели, подошла к заботливо подготовленному служанкой кувшину с водой, намереваясь умыться. Странно, но первой искрящейся лёгкости, появившейся в теле в момент ленивого пробуждения, как не бывало. На её место пришла тягучая тяжесть, медленно перекатывающаяся из стороны в сторону и камнем давящая на лёгкие. Вздрогнув, я улыбнулась себе под нос, вызывая в памяти картину, извечно поднимавшую мне настроение: первый подарок Элия, яркую розу прелестного малинового цвета, свидетельствующего о зарождающейся между нами симпатии. Мне никогда не забыть тяжёлый взгляд будущего герцога, подёрнутый сладкой истомой, в момент, когда наши руки нечаянно соприкоснулись, а я с удивлением обнаружила, что на розе нет ни единого шипа. Своим подарком он будто хотел сказать, что и между нашими чувствами нет больше ни единой преграды. И вправду, мой род хоть и не магический, но довольно знатный. Не зря я зовусь юной маркизой аль Фотер.
Завтрак мне против обыкновения подали в комнату для того, чтобы я успела как можно быстрее и без лишних формальностей справиться с ним. Отправляться к морю мы собирались через королевский портал, который специально для принцессы создал придворный маг Юлиус, который, как поговаривали, не так давно разменял уже сотый десяток, а выглядел ровесником моего отца. Выходец из крестьян благодаря силе своего дара сумел заполучить одну из лучших должностей при короле Аррантии. Наскоро расправившись с едой (от странного волнения, охватывающего душу, мне кусок в горло не лез), я позвала служанку, чтобы одеться. Сегодня мне необходимо было выглядеть великолепно, чтобы поразить Элия в самое сердце. Впрочем, я и без этого не сомневалась в его благосклонности. Стоило мне подумать о младшем лорде Телльском, как на щеках расцвёл румянец, которым мне довелось любоваться в высокое зеркало, стоявшее в гардеробной. С помощью Литы - моей служанки - я облачилась в сковывающие латы корсета. Он стянул мою талию, не такую уж и изящную, до модных нынче размеров тонкоствольной осинки и выгодно подчеркнул маленькие холмики, которые должны бы называться грудью, да вот только, к неудовольствию моей матери, больше похожи на комариные укусы. Пытки на этом не закончились, и я ещё долгое время сидела в кресле, пока Лита заплетала пышные каштановые волосы, в распущенном виде спускавшиеся ниже колен, в замысловатую причёску. На самом деле мне даже нравились эти процедуры прихорашивания. Я чувствовала, как превращаюсь из угловатой, но милой девочки в юную розу, готовую пронзать сердца кавалеров, в особенности, одного конкретного кавалера. Не то чтобы я страдала самолюбованием, но мама часто говорила мне, что важны не природные данные, а то, как их преподнесёшь. Несмотря на то, что особенной красотой я никогда не выделялась, но показывать себя умела точно так, как и пристало благородной маркизе - с достоинством и непоколебимой уверенностью. Такие аристократические маски отпрыски высшего сословия учились носить ещё с детства, и без них чувствовали себя попросту непривычно, неправильно.
Когда подготовка к празднику кончилась, мне оставалось лишь мирно прошествовать к главной лестнице, у подножия которой родители уже ждали задержавшуюся дочурку, чтобы поехать в королевский дворец. Мать, как всегда, безупречно смотрелась в тёмном бархатном платье и казалась совсем миниатюрной на фоне статной фигуры отца. Нужно признать, даже я была выше мамочки, и нас вполне можно было принять за сестёр, если бы не морщинки, залёгшие на лбу и в уголках глаз внимательно следившей за своим внешним видом леди.
В экипаже меня ждало очередное бессмысленное нравоучение от матери, прерываемое добродушными шутками отца, за которые он с нежностью принимал грозные взгляды жены. Мамины монологи всегда сводились к одному: не позволять себе лишнего, непотребного поведения, помнить о статусе, не заигрывать с молодыми людьми... Сегодня на этом моменте леди аль Фотер вдруг загадочно зажмурилась и улыбнулась уголком губ:
- Хотя мне известно о вашей взаимной симпатии с младшим лордом Телльским, постарайтесь всё же держать себе в руках. По крайней мере, до всяких официальных заявлений, для которых на этом празднике места нет, - мама серьёзно выпрямилась, но её речь прервал отец.
- Да уж после взглядов, бросаемых на нашу красавицу этим лордом-прохвостом Асси едва ли способна держать себя в руках, - тут папа получил уже мой гневный взгляд.
- Отец, вы меня недооцениваете.
- Ну-ну, - продолжать этот абсурдный диалог я была не намерена, да и мы уже подъезжали к дворцу, у которого стройной вереницей выстроились самые богатые кареты столицы. Множество гостей прибыло на королевское торжество, и каждых государь готов был попотчевать в честь дня рождения любимой дочурки.
Побеседовать с Его Величеством и семьей мы, конечно же, не успели, так как они первыми вошли в портал, а все формальные почести воздавались уже там, на берегу Глубокого моря. Поразительно, но хозяева праздника соорудили воистину волшебную площадку для проведения банкета. Длинный плоский кусок земли, подходящий вплотную к крутому обрыву, был заставлен яствами и укрыт разноцветными кусочками различных тканевых навесов. К тому же, всё было украшено свежими распустившимися цветами, источающими приятный аромат, смешивающийся с солёным морским бризом. Неподалёку было и ровное, устланное мягкой травой, плато, заставленное удобными скамейками. Вдалеке вдоль берега виднелись увитые плющом беседки. Посреди всего этого пёстрого великолепия возвышался королевский помост, на котором гостей встречали именинница и её родители. Именно к нему мы и подошли первым делом. Дождавшись, пока закончат произносить поздравительную речь графы де Винье, отец выступил вперёд и от себя пожелал счастья и благополучия принцессе Катрине. Подарок доверено было вручить мне. Им служила изящная цепочка из серебра чистейшей пробы, на которой висел мастерски вписанный в форму цветка аметрин, призванный оттенить прекрасный оттенок глаз красавицы. Более того, в народе поговаривали, что этот камень усиливает магический дар того, кто носит его на себе. К сожалению, чистосердечно поблагодарить меня в данный момент Катрина не могла - этого просто не позволял этикет, поэтому, заученно продекламировав надлежащую фразу, она, как умела, постаралась выразить взглядом свою признательность. Девушке, никогда не любившей условности и тяготившейся дворцовыми обычаями, до смерти надоела вся эта официальная процедура. Я знала Катрину как свои пять пальцев, не зря же мы были лучшими подругами. Лучезарно улыбнувшись ей и положив подарок на длинный стол, специально служивший для этого, я отошла к родителям и, поклонившись, мы пропустили вперёд следующих гостей.
Нудная часть длилась чуть больше получаса. Всё это время я старательно выискивала златовласую голову Элия среди посетителей и остановилась, лишь когда отец невзначай заметил, что кое-кто сейчас свернёт себе шею, в попытках найти пламенного возлюбленного. Фыркнув, я резко отвернулась, разозлившаяся на папу, и, сделав буквально пару стремительных шагов, врезалась в кого-то не в меру высокого и наверняка крайне аристократичного. Буркнув извинения, подняла голову, чтобы узнать, кого же это я потревожила своими неловкими телодвижениями, и удивлённо замерла, уставившись в холодные синие глаза. Бледный мужчина показался странно знакомым, но вспомнить его имя мне никак не удавалось. Где же я видела его? Он явно не из столицы, иначе я бы сразу поняла, кто это. Как ни странно, но лорд (а он явно был из знатной семьи, судя по осанке и по тому, как он держался, да и бедняков на празднество не приглашали) окатил меня таким шквалом ледяного презрения, что даже мне, с раннего детства привыкшей к дворцовым интригам, стало неуютно. Смутившись, я присела в реверансе, громче сказав:
- Прошу простить мою неуклюжесть, лорд... - тут я замялась, так и не отыскав в памяти имя пострадавшего. Широкие плечи, крепкое, будто вылепленное скульптором тело, облачённое в красивый синий камзол. Этого черноволосого мужчину вполне можно было бы назвать красавцем, если бы не выражение странного отвращения на правильном хищном лице. С хладнокровием, присущим истинным королям, он отчеканил:
- Мастер Грэлль, юная леди. Не могу винить вас за данную оплошность. Постарайтесь быть аккуратнее впредь и смотрите под ноги. Всего наилучшего, - по тону, которым это было произнесено, сразу становилось понятно: я мастеру искренне неприятна, но вместе с тем являюсь настолько мелкой букашкой в его сиятельном представлении, что даже тратить на меня свой гнев не имеет смысла. Мужчина не удостоил меня даже коротким наклоном головы и поспешил избавиться от неугодного общества. Не знаю, почему, но от его холодного синего взгляда по спине пробежали мурашки, причём мурашки страха.
- Асси, здравствуй! - на мою талию легли чьи-то нежные руки, и, вздрогнув, я обернулась к принцессе, которую, наконец, отпустили развлекаться в своё удовольствие. Позади неё, отставая на метр, конечно, застыл вечный шлейф из фрейлин, но нам давно уже не было до них дела.
- Катрина, осторожнее, не пристало так себя вести уже взрослой принцессе, - мы хихикнули, но, тем не менее, огляделись по сторонам и, убедившись в том, что никто не заметил наших коротких объятий, кроме фрейлин, само собой, принялись за беседу. - Вы не знаете, что это была за статуя по имени мастер Грэлль, с которым мне только что пришлось говорить? - принцесса поморщилась от моего официального тона и, наклонившись, прошептала:
- Да ведь это известный мастер из Варны, он преподаёт в Академии Высшего Искусства. Поговаривают, что он настоящий профессионал своего дела, хотя порой бывает излишне жесток, - я нахмурилась: вот, почему лицо иностранца показалось мне знакомым. - Эллен рассказывала мне, что почти все первокурсницы в него влюблены, хотя со временем эта страсть угасает, особенно если им приходится заниматься под его руководством...
- Ещё бы. Эта ледышка сумеет напугать любого, - я поёжилась. - Крайне противный человек.
Поддерживая разговоры об академии и всем, что с ней связано, я испытывала сожаление и лёгкую зависть. Катрине ведь предстоит так надолго меня покинуть. И вместе с нею уедет и Элий... О котором я было совсем забыла, повстречав высокомерного мастера. Где же мой возлюбленный?.. Прямо спросить у принцессы я не решилась, да и вряд ли она видела брата, пребывая в оковах королевских обычаев. Мы принялись болтать о чём-то отвлечённом и даже позволили нескольким фрейлинам включиться в диалог, но мои мысли были уже далеко.
- Добрый день, леди, - нас с Катриной одновременно приобняли, нарушая все возможные правила приличия. Услышав тёплый голос Элия, я остановилась, едва не споткнувшись, и почувствовала, как сердце забилось чаще. Юноша поочерёдно поцеловал наши запястья, на моём чуть дольше задержав горячие губы. Он прекрасно знал, какое действие на меня возымеют его жесты, но не гнушался самых наглых приёмов, чтобы завоевать внимание. Хотя я давно уже покорилась всем его желаниям - в пределах пристойного, разумеется.
Этот день был чудесным, и мучавшее с утра тяжёлое чувство почти испарилось. Вкусные блюда, воистину волшебные сладости по секретному рецепту придворного кондитера, озорные улыбки Элия и мягкие взгляды Катрины. Мы сумели оторваться от фрейлин и бродили под открытым ярко-голубым небом, наслаждаясь тёплым морским воздухом. Правда, нам с Катриной, затянутым в тугие корсеты и облачённым в длинные наряды, было жарковато, но за восемнадцать лет мы привыкли к подобной расстановке дел. Людские голоса прерывались переливами смеха. Было приятно видеть, как чопорный праздник превращается в настоящее увеселение, а приглашённые артисты-акробаты, обычно считающиеся развлечением для низших слоёв, действительно завоёвывают внимание разомлевших от жары и алкоголя придворных. Мы с принцессой, признаться, тоже осушили по бокалу лучшего аррантийского вина, но это не шло ни в какое сравнение с тем, как сей чудный напиток поглощала, скажем, вдова графа Шера. Торжество всё больше начинало походить на саму Катрину - лёгкую, воздушную и весёлую принцессу, желающую вырваться из заточения установок и правил, воздвигнутых происхождением. Вместе с тем оно не было похоже на народные гуляния, и под некоторыми навесами по-прежнему велись серьёзные разговоры. Например, в данную минуту король Аррантии что-то обсуждал с делегацией из Варны, в составе которой откровенно скучал мастер Грэлль. Меня поразило уже знакомое надменное выражение на его лице, которое не исчезало даже вблизи Его Величества. Не зря магов считают выскочками, нарушающих этикет. Но если в Варне, где одарённые отнюдь не редкость, такое поведение не было чем-то неожиданным, то здесь, полагаю, многие аристократы оскорбились бы, заговори они с мастером.
Нашу прогулку прервал отец, подозвавший меня к себе. Вечерело. Мы успели позабавиться, играя с фрейлинами, а я даже покружилась с Элием, галантно прижимающим меня к себе весь маойет - сложный танец, горячо любимый влюблёнными, но достаточно церемонный для того, чтобы его можно было исполнять в кругу аристократов. Глупости, которые он шептал мне на ухо, не запомнились лишь потому, что единственное, о чём я могла думать во время танца, - как бы не наступить лорду на ногу, испортив тем самым всё впечатление о себе. Расставаться не хотелось, поэтому к отцу я шла с явной неохотой. Он всего лишь хотел познакомить меня с давним другом с Варны, редко приезжающим в наши края и сделавшим исключение для совершеннолетия принцессы.
Лорд Мегрэ оказался пытливым задумчивым магом пожилого возраста. В его серых, будто седых глазах светилась многолетняя добрая мудрость. Мне он странно понравился, несмотря на то, что завёл долгий пространный разговор о положении в стране, об устремлениях нынешней молодёжи. Честно говоря, со мной редко говорили на подобные темы: слишком молода и глупа для подобного. К тому же, ещё и девушка. То, что лорд общался на равных, с уважением, но без снисходительности, сглаживало даже то, что отец иногда посмеивался над моими заявлениями и с улыбкою поправлял меня, теряющуюся и краснеющую.
- Леди Ассиэль, знайте, если вам что-нибудь понадобится, вы всегда можете на меня положиться, - серьёзно сказал лорд напоследок, намереваясь присоединиться к делегации, покидающей праздник чуть раньше. - Был очень рад познакомиться с твоей дочерью, Астард, - Мегрэ говорил искренне, в его словах не было ни капли лести, и это подкупало. Мы тепло попрощались с другом семьи и пронаблюдали за тем, как он входит в розоватую арку портала. Вместе с ним в дымке телепортации исчез и мастер Грэлль, выделявшийся своим равнодушным взглядом даже из соотечественников.
Небо окончательно потемнело, и теперь на мягком фиолетовом полотне ярко сверкали звёздные россыпи. Затаив дыхание, я с минуту разглядывала причудливые светящиеся узоры, а потом вспомнила об Элии, оставленном где-то близ танцевальной площадкой. Однако будущего герцога там, конечно, уже не было. Затерявшись в толпе без всякого сопровождения, что, в общем-то, было не слишком приличным, я пыталась отыскать его, но нигде не могла найти. Так же, как с утра, юноша будто исчез куда-то. А время поджимало, скоро нам нужно будет возвращаться в столицу. Вздохнув, я нерешительно отдалилась от гостей, медленно приблизившись к обрыву. Ступать приходилось осторожно. В тени не было видно не только мою фигуру, но и камни под ногами. Замерев перед мирно шепчущим свои песни морем, я вгляделсь в темнеющие волны, а после неспешно побрела по берегу, размышляя над пугающим будущим. Ведь уже скоро я расстанусь с Элием и, кто знает, кого он встретит в академии... Быть может, чарующую магичку, похожу на героинь читаемых мной, несмотря на все запреты матери и отца, романов. Она приворожит его своим волшебством, и златокудрый герцог навсегда забудет обо мне. Сердце тоскливо сжалось.
Вдруг я заметила странную парочку, скрывающуюся в беседке. Лиц было не видно, но влюблённые (а их поза говорила именно об этом) страстно целовались, буквально набрасываясь друг на друга. Покраснев, я остановилась, с удивлением наблюдая столь откровенную сцену. Раньше мне не приходилось быть свидетельницей таких открытых проявлений любви. Неистовство, с которым юноша набрасывался на девушку, вгоняло в краску. У меня засосало под ложечкой. Что-то подсказывало, что картина не предназначена для посторнних и стоит немедленно развернуться и уйти, но я не могла пошевелиться от странных клубящихся в душе чувств. Одна из лун, вынырнувшая из-за чёрных облаков, осветила целующихся, и я вздрогнула. Из лёгких будто выбило воздух. Две златовласые головы не сложно было узнать. Блеснувшая на шее принцессы цепочка с аметрином, удивительно пришедшаяся ей по вкусу, не давала надежды на ошибку. В голове, путаясь, плутали странные мысли: "Они же родственники, двоюродные брат и сестра", "Он... Нет, они. Они обманывали меня?", "Пусть это окажется сном!".
Я опомнилась, лишь когда по щекам потекли горячие слёзы. Дышать было тяжело. Они и не думали останавливаться. Элий сжимал Катрину, притягивая к себе, а она исступлённо подавалась навстречу. Нельзя. Нельзя на это смотреть. Я стрелой бросилась в сторону, не разбирая дороги. Скрыться. Сбежать от этого дьявольского наваждения. Это всё неправда. Неправда! Так же не бывает, не может быть! Спотыкаясь о камни, я несколько раз падала на колени, изорвала платье и чудом не свалилась в мелькающую по левую руку пропасть. Хотя сейчас казалось, что это было бы не так уж и плохо. Не в силах больше бежать, я упала на нагретую дневным солнцем землю, проехавшись коленко по чему-то острому. Наряд безнадёжно испорчен, волосы растрепались, а из-за пелены слёз не видно ничего вокруг. Я сжалась в комочек, всё ещё не желая верить увиденному. В сердце будто разрасталась бездна. Боль пронзала, разрывая на части. Задрожав, я еле сдержала рвущийся наружу крик. Светлые Боги, вы, верно, шутите надо мной. Всё было так идеально, так прекрасно. Ещё час назад мы танцевали, обнявшись, под нежную музыку маойета, он рассказывал о том, как зелёный подходит к моим глазам, лучезарно смеялся. А теперь, в тени беседки целует другую. И кого? Ту, кому я доверяла все свои тайны, беззащитную и неспособную на обман Катрину. Лучшую подругу на свете, светлую и понимающую, с радостью поддерживающую все мои глупые разговоры об Элии. Она казалась мне настоящим даром Богов. Единственный глоток воздуха в духоте аристократических отпрысков, рассуждающих о том, что не имело никакой ценности. Весёлая принцесса, поддерживающая любые забавы и так отчаянно желающая вырваться на свободу из стен дворца.
- Почему? Почему?! - я сама не заметила, как начала шептать, раскачиваясь из стороны в сторону. Не знаю, сколько я просидела, тихонько рыдая, из последних сил стараясь не закричать. Тяжкий узел, с утра нависший над душою, наконец разорвался, но легче от этого не стало. Охватившую тело боль едва ли можно было заглушить лекарствами.
Вдалеке послышались голоса, и только тогда я поняла, что праздник, должно быть, кончился, поэтому все меня ищут. Но я не могла предстать перед ними в таком виде. Это худшее, что когда-либо случалось в моей жизни. Кое-как поднявшись, я в потёмках разглядела грязные лохмотья, оставшиеся от платья, и кровь, проступившую на коленке. О причёске нечего и говорить. Подняв глаза к звёздам, в отчаянии прокляла безжизнные блестящие искорки, одаривающие мечтателей надеждой и разрушающие судьбы. Сделала неловкий шаг к обрыву. Волны всё сильнее бились о скалы, будто вторя тому, что происходило во мне. Осколками брызг рассыпались на капли, а потом собирались вновь. Смогу ли так же собраться и я? Но ведь это будет уже другая Асси, непохожая на прежнюю. Собранная из новых капель. Капель, познавших боль предательства и потери. Потери возлюбленного, потери лучшей подруги.
Огни приближались, и, словно пытаясь спрятаться от неминуемо надвигающихся факелов, я сделала ещё один неуклюжий шаг и поняла, что оступилась. Камень, незамеченный в темноте, попался под ногу, и в следующую секунду, странно взмахнув руками, я уже летела в бездну, не менее чёрную, чем дыра, пожирающая моё естество. В первое мгновение я даже не поняла, что произошло. В голове промелькнули жёсткие слова, сказанные ледяным голосом: "Постарайтесь быть аккуратнее впредь и смотрите под ноги". Вода приближалась. Я слабо улыбнулась неожиданной мысли и почувствовала, как проваливаюсь во тьму, на этот раз уже не буквально.