Школу я закончил в 63-м. Заботливые наши родители, крадя у себя здоровье и годы, подарили мне и моим сестрам счастливую возможность продолжать учебу и дальше. Куда поступать - определился еще в 9-классе. Можно было поступать в Рязанский радиотехнический институт, как это сделали мои сестры, но, я прикипел к химии и рискнул поискать возможности более серьезной, чем в мои школьные годы, встречи с ней в Москве.
Сначала поехал в институт тонкой химической технологии, но, что-то он мне не очень понравился. Был он как-то на отшибе, общежития никакого не обещал, не было в его фасаде той монументальности, кою я видел на фасаде Менделеевки. После недолгого раздумья я подал документы в МХТИ им. Д.И. Менделеева. Это все же был наш пацан - постоянно небритый, по уши заросший, с выкатом буйной растительности на лице. А когда ему было бриться? Его страсть к изготовлению чемоданов убивала очень много времени. Да и при экспериментах, когда он создавал самый известный бренд России - русскую водку, надо было многотрудно и времязатратно проверять результаты опытов. И он так увлекался этими своими занятиями, что было ему не до бритья. И ведь точно определил, что нужно русской душе. Эта работа была темой его диссертации и работать над ней надо было денно и нощно. Меня удивляет, почему до сих пор не выпускают водку под брендом "Менделеевская", есть же "Жириновская" - нашего лучшего химика на кухне политических интриг. Кстати, стратег Вольфович выдающийся, может и тактик неплохой, но, вот самоанализ у него не на высоте - не понимает, что его, порой нелепые, выходки сбрасывают его имидж до паркетного уровня.
Водка, конечно, была выдающимся успехом великого химика, да и всего культурного слоя русской общественности, но, главное достижение Дмитрия Ивановича - таблица элементов Менделеева. До сих пор титанические умы планеты гадают, как это он из неподдающегося систематизации хаоса данных
Вход в Менделеевку со двора
мог вывести эти точные закономерности, предсказывать с немыслимой точностью свойства элементов. Одним словом выбор пал на МХТИ. Сейчас Московский химикотехнологический институт стал российским химико-технологическим университетом (РХТУ). И расположен уже не только на Миусской площади в центре Москвы, а, в основном, в новом здании, на окраине Москвы, в районе Тушино.
Возвращаясь к апофеозным достижениям великого ученого - русской водке и таблице химических элементов его имени, я бы не пожалел поставить памятник гениальному химику в виде горы из хаотично наваленных элементов, на вершине которой стоит он с бутылкой водки в кармане, со стаканом в одной руке и причесанной таблицей элементов в другой. Ведь без бутылки он не разобрался бы в этом хаосе из более, чем сотни элементов. Да и историческая приговорка о том, что без бутылки не разобраться, должно быть, пошла с тех времен.
Д.И. Менделеев.
Готовился я к вступительным экзаменам капитально, но, в тот год поступить в менделеевский мне не было суждено. В Москве началась Спартакиада народов СССР, институт вынужден был отдать свои общежития спортсменам-участникам спартакиады. Гостиницы были забиты ими же, жить было негде. Друг детства Олег, живший уже много лет в Москве, был в армии, мать его отказала мне во временном пристанище. Мне кажется, что она меня недолюбливала еще со времен моего первого двухнедельного поселения у них. Видно мое тогдашнее временное пребывание у них деформировало ее обычный размеренный жизненный уклад. Понять ее было можно.
Устроился я на казанском вокзале на широких каменных перилах лестницы в полуподвальной части зала номер 6. Перила были шириной около 30 см, свалиться с них было запросто, спать было жестко и холодно, но, других свободных мест не было. Из зала нас, безбилетников гоняли, а к нам сюда, в полуподвалы, милиция не заглядывала. А посмотреть там было что. На межлестничных площадках, рядом со мной располагались отутюженные франтоватые джентльмены во фраках, галстуках и бабочках, расстилавшие на холодный камень рекламные плакаты, иногда с собственным мордоворотом на них и, укладывающиеся на них спать.
Казанский вокзал (моя обитель перед сдачей вступительных экзаменов)
Меня это морально и сильно поддерживало, ибо видел, что на вокзале я коротаю темные ночи не среди вороватого сброда, а рядом с предостойнейшими и благороднейшими людьми- известными представителями науки и искусства. Вероятно, спартакиада и их отлучила от возможности устроится с комфортом в гостинице. В те годы масштабы организации и проведения спартакиад не уступали олимпийским, а статус спортсмена в дни этих спортивных баталий был на порядок выше статуса представителей искусства и науки.
Но, несмотря на сильную моральную поддержку со стороны благороднейших людей, долго столь жесткий режим чередования сна и бодрствования я выдержать не мог. Две ночи я переночевал, эквилибрируя на холодных каменных перилах, сильно простудился, заболел и, не дождавшись начала экзаменов, уехал в Рязань, понимая, что с температурой и без сна я долго не протяну. Приехав в Рязань узнал, что убит дядя Вася - старший мамин брат. Моя неудачная поездка в Москву еще добавила печали ее горю. С другой стороны, она обрадовалась моему приезду, как никак, а сын рядом, волнений меньше. Много позже был убит и второй дядя Вася - брат отца. Тело его нашли дома в туалете, в луже крови с тяжелой черепной травмой, но, следствие сочло, что это был несчастный случай. Разбираться со странной смертью пенсионера в поселковом доме милиции было недосуг. А может быть, все протекало по сценарию, в котором было прописано и участие наших доблестных ментов. Уж слишком быстро было свернуто дело.
Догуляв остаток лета, в сентябре я устроился лаборантом обратно в 1-ю школу, о чем я уже упоминал. Год пролетел быстро и на следующий я вновь в Менделеевку. К вступительным экзаменам готовился в общежитии, условия были нормальными, конкурс был небольшим, не более 4-х кандидатов на место, сдал благополучно все экзамены и мне предложили поступить на силикатный факультет. Там был хронический недобор студентов, так как перспектива постоянно вращаться в клубах цементно-силикатной пыли и улучшать породу отечественных кирпичей, мало кого привлекала. Но, запас по набранным баллам у меня был достаточный и я настоял на органическом факультете, куда, собственно, и хотел с самого начала.
На 1-м курсе опять начались проблемы с жильем - первокурсникам общежитие не предоставлялось. Памятуя о спартакиадных коллизиях, я запасся адресами знакомых светлой памяти Анжелины Петровны Лилеевой. Других вариантов у меня не было, Олег продолжал служить в армии. Поначалу мне обещали место в общежитии. Поэтому, когда я селился к бабуле в поселке Строитель, что по ярославской ветке, на улице Серафимовича, 2а, то сказал, что через недели 2-3 я ее покину, чем ее несказанно обрадовал. Бабуля придиралась ко мне по мелочам, светом я мог пользоваться ограниченно, не шуметь, когда она впадала в дневную или ночную спячку, посудой ее не пользоваться и тд. Бабуля была матерью подруги Ирины Лилеевой, потому я для нее человек был дальний, совершенно посторонний, что дало ей моральное право через 3 недели без церемоний вытурить меня из своей квартиры. Но, у меня в запасе было еще 2 адресочка - на Гоголя 14 и Серафимовича 2а. Причем, Анжелина Петровна рекомендовала мне именно в такой последовательности штурмовать возможности поселения по этим адресам, что я и сделал.
На Гоголя 14, я тоже продержался недолго. Там, в частном доме, с удобствами на улице жили две молодые, постарше меня года на 3-4 дамы, одна из них с грудным ребенком. Дамы тогда для меня интереса не представляли, я всеми силами старался удержаться в неровной колее студенческой жизни. Где-то через месяц к ним издалека завалились какие-то родственники и я должен был покинуть и эту обитель. Здесь мне пригодился и 3-й адресок на Серафимовича 2а. Там жили красавица-дочка по имени Галя - будущая моя жена и ее родители - Иван Меркулович и Мария Макаровна Козловы. Два ее брата - Толя и Коля служили в армии. Галя внешне была очень похожа на артистку Алферову, чем очень гордилась. Хотя гордиться, по-моему, особо было нечем: у Алферой весь потенциал ушел на внешнюю привлекательность, забыв о ее артистизме. Природа, созидая в утомительных трудах прекрасную женскую головку, часто устало и бездумно отдыхает на ее извилинах. У Козловых был специфический ум. Коля, Галин брат, запросто меня обыгрывал в шашки, но, представления о жизни у него были ребяческие. Галя очень неплохо рисовала, по многим вопросам весьма здраво рассуждала, но, допускала столько оплошностей в делах рабочих и домашних, что их бы хватило на 2-3-х человек.
Галя в коляске, 1947 г
Прожил я у Козловых почти до нового года. Приняли они меня хорошо и заботливо, как небогатые, но, добрые люди, не обремененные изнурением неодолимого стяжательства. В Строителе я столкнулся с необъяснимым, поначалу, природным явлением. В темное время суток вдруг наступал день. Гудела и подрагивала земля, слепило глаза, издалека несся мощный рокот, по небу гуляли сполохи яркого света от какого-то
Г.Козлова. Карандаш и гуашь
.
далекого исключительной силы источника. Первый раз даже подумалось о землетрясении. Но, потом меня успокоили. Это проводили очередные испытания новой ракеты на Королевском заводе, который был расположен по-соседству. Вскоре я узнал, что многие из тех, у которых я снимал в Строителе угол, работали на этой фирме. Говорить об этом было запрещено, объект был тогда глубоко засекречен. Но, такая сверсекретность выглядела наивной на фоне феерического светопреставления, когда день приходил в поздние часы к ночи и путался в ее объятиях, громоподобно вещая миру о своей очередной победе.
Г.Козлова Грезы
В выходные дни я обедал, а часто и ужинал в столовой лесотехнического института - Лестеха, в котором учились наш юморной киноартист, но, трагик по жизни - Савелий Крамаров. И будущий наш первый олигарх - Борис Березовский, скандальная известность которого до сих пор на устах отечества. Печальна судьба альма-матер олигарха. Институт подожгли, от него осталась только стена.
Останки Лестеха после пожара и столовая, где мы с Березовским вкушали
.
Хотя фасад столовой не изменился, внутренняя ее отделка существенно улучшилась.
Фойе, мы с Березовским сидели справа, ближе к раздаче
Когда я учился на первом курсе, Абрамыч уже осваивал азы предпринимательской деятельности, учась на 3-м курсе лестеха. В институте этом лишь один факультет занимался проблемами леса, остальные были созданы С.П. Королевым для пополнения своей космической фирмы научными кадрами и космонавтами. Могла она пополниться и Березовским, учившимся, если мне не изменяет память, на факультете электроники и счётно-решающей техники. Но, бог миловал и Березовский вместо штурма космоса пошел штурмовать подступы на президентский престол. И, кстати, значительно преуспел. Но, на этом восхождении запутался в своих интригах, чему весьма поспособствовал Владимир Путин, показавший мастеру интриг новую путь-дорогу в реализации своих самолюбивых планов, но, уже за пределами нашей страны. Мне приходилось трапезничать в столовой Лестеха, неведомо для нас обоих, с Березовским за одним столом, как я обедал вместе с Биллом Клинтоном - американским президентом, когда тот был в Питере. Но, тогда известность Березовского была не столь заметной, как моя и, потому, более близкое с ним наше знакомство не состоялось. Должно быть, он об этом сильно жалел. А может быть, и я. Ну, об этом расскажу попозже.
Продолжение следует