В стеклянно-бетонном здании медицинского центра народу значительно прибавилось. Из безлюдного, пустого, гулким эхом звучащего здания, каким оно было сегодня утром, оно превратилось в муравейник, заполненный быстро передвигающимися людьми в белых халатах, группками родителей, стоящих и сидящих на скамейках вдоль стен с детьми, испуганно смотрящих на встревоженные лица их пап и мам. Это немного отвлекло Сергея от увиденного полчаса назад в зеркале, что было невозможно ни объяснить, ни опровергнуть, и смешалось в голове совершеннейшей кашей, сопровождающей его с самого утра, когда он увидел первые пятна на коже дочери. А тогда, в ванной комнате, до боли зажмурив глаза и снова вытаращив их, он пытался рассмотреть что-то среди заплясавших перед ними красных искр и не увидел ничего особенного, только Настю, которая уже повернулась к зеркалу и, вдевая вторую серёжку, с удивлением смотрела через зеркальное стекло на ошарашенное лицо отца:
- Ты чего, пап? Идём, я уже готова.
Уступая дорогу группе медиков с серьёзными лицами, энергично вошедших в холл вместе с ним, Сергей задумчиво произнёс:
- Знаете, ребятки, мне кажется, недостатка во внимании у нас не будет.
Он ободряюще улыбнулся Насте, крепче сжал маленькую ладошку сына и обратился к девушке-администратору, уже принимавшую их сегодня:
- Здравствуйте, вы нас помните? У нас встреча с доктором на это время.
Девушка с готовностью закивала головой, указала им на место ожидания возле кабинета, потом, извиняясь, подняла вверх руки, показывая на происходящее вокруг, и тут же переключилась на звонок телефона у неё на столе.
- Пойдёмте, будем ждать, - глухо сказал Сергей детям, отходя от регистратуры и останавливаясь возле знакомой двери. Там уже было человек пятнадцать людей, взрослых и детей, и Сергея сразу увидел маленького мальчика, с лицом, замотанным бинтами, которые открывали только его уши и подбородок. Именно эти уши приковывали внимание всех, кто проходил мимо - совершенно чёрного цвета, матовые и рыхлые, словно из пластилина, они выглядели ненастоящими, чужими, инородными. Сергей посмотрел на Настю, широко раскрытыми глазами смотрящую на этого мальчишку и, взяв её за плечи, развернул к себе и обнял обеими руками:
- Настенка, не смотри. У этого мальчика ещё хуже, чем у тебя.
Он убрал Настины волосы в сторону, открывая её ухо, и тут же недоуменно сел перед дочерью на корточки - почти до середины затянутое темно-коричневым пятном, бархатным и плотным, как кора дерева, её правое ухо, то самое, которое он осматривал ещё при выходе из дома вместе с остальными её пятнами, сейчас выглядело в разы хуже, чем во время их утреннего визита к врачу. Он поднял её маечку вверх, не обращая внимания на стоящих в коридоре людей, и увидел живот, покрытый тонкими тёмными линиями, словно паутиной. Медленно опустив подол майки, он поднял взгляд на Настю, испуганно смотрящую на него:
- Настёна.. когда ты была в душе, пятна были меньше? - Настя молча помотала головой, добавив извиняющимся голосом:
- Я не знаю, пап.. не знаю. У меня просто всё чешется, а пятна и так были большие и мне уже было не до сравнения. А сейчас ещё больше стали, да? Ещё больше?
Сергей промолчал, случайно поймав взгляд стоящей недалеко молодой женщины, прижимавшей к себе забинтованного мальчика. В её взгляде были сразу и сожаление, и сострадание, и совершенное бессилие перед происходящим. В этот момент дверь кабинета открылась и выглянувшая с листочком в руках медсестра, близоруко всматриваясь в написанное, прочитала какую-то фамилию. Молодая женщина встрепенулась, подняла голову и, крепко держа сына за руку, торопливо скрылась за дверью. Медсестра ещё раз посмотрела в список:
- Кто был назначен на пять часов?
Всё ещё сидящий на корточках Сергей поднял руку:
- Мы.
- Заходите.
Усадив сына на кушетку, а дочь на стул перед столом, Сергей остался стоять, смотря на поднявшегося из-за стола уже знакомого доктора с клиновидной бородкой:
- Здравствуйте, доктор. Рассказывайте, что известно. Рассказывайте всё.
- Пятна стали больше? - вместо ответа спросил доктор, походя к Насте.
- Гораздо больше. Ухо закрыто почти полностью и на животе какая-то паутина, я её только сейчас в коридоре увидел. Спину не смотрел. Теперь говорите вы.
- Сначала я осмотрю девочку.
Он наклонился к Насте вплотную, осматривая и ощупывая её ухо.
- Покажи мне, что у тебя на спине.
Настя быстро стянула майку и Сергей глухо застонал, увидев, что почти вся спина его дочери была затянута серой сеткой, плотной, частой и похожей на чешую.
- Вот такие картины я наблюдаю сегодня в течении последних двух часов, - оторвавшись от осмотра, сказал врач, обращаясь к Сергею, - одевайся, Анастасия, ты сегодня остаёшься у нас, - он ещё раз посмотрел на Сергея, - я рекомендую оставить вашу дочь у здесь, в стационаре. Таким образом у нас будет возможность наблюдать за ней и за всеми поступающими детьми.
- Но вы же мне расскажете, что известно на настоящий момент? - голос Сергея звучал глухо, - хоть что-нибудь?
Сделав останавливающий жест, врач повернулся к Насте:
- Как зовут твоего братика?
- Петька.
- Пётр, значит, - весело сказал врач, подходя к сидящему на кушетке мальчишке, - пойдём, Пётр, я тебе кое-что покажу. Я думаю, ты захочешь осмотреть все находящиеся вон там предметы, - он указал в дальний конец комнаты, где, кроме расставленных в беспорядке на полу игрушек, находился небольшой детский уголок с книжками и какая-то конструкция для ручной сборки. Петька с готовностью кивнул и врач снова обратился к Насте, - Идите с братом в игровой уголок, а я пока поговорю с вашим папой, хорошо? - Настя поднялась со стула и пошла за братом, испуганно оглядываясь через плечо.
- Пожалуйста, садитесь и попытайтесь сохранять спокойствие пока я буду говорить, - почти просительно глядя на Сергея произнёс врач, - у меня уже была сегодня пара очень неприятных ситуаций с родителями, а работы ожидается много и спать мне сегондя тоже вряд ли придётся, понимаете? - Сергей коротко кивнул и врач продолжил: - нам сейчас просто необходимо сотрудничество с родителями, их понимание и поддержка. Потому что за те несколько часов, что мы наблюдаем приходящих к нам детей, нам, к сожалению, удалось немногое. Начнём с того, что собранные анализы выявляют совершенно непостижимую скорость старения, или, точнее сказать, умирания клеток кожи, но как и отчего это происходит - мы пока не знаем. Анализы приходят в негодность прямо на глазах, мы ещё не видели ничего подобного, поэтому приходящих сегодня детей мы оставляем у нас, чтобы по меньшей мере иметь возможность постоянно следить за процессом, при возможности вмешиваясь в него. В центр уже приехали очень серьёзные специалисты по кожным заболеваниям и формам заражения крови и сейчас мы ждём дополнительную аппаратуру по поддержке жизнедеятельности кожного покрова. У нас в больнице таких всего два, а детей на настоящий момент уже гораздо больше. Пока мы не нашли ответы на происходящее, но хотели бы как-то воспрепятствовать дальнейшему разрушению кожи детей, наблюдая за ними.
В напряжённой тишине кабинета вдруг глухим зуммером завибрировал сотовый телефон врача, лежащий на столе. Этот звук, такой привычный в обычной ситуации, заставил обоих вздрогнуть от неожиданности. Врач взял трубку, не сводя с Сергея взгляда:
- Слушаю. Да, я на месте.. конечно сейчас.. везите их в седьмое отделение. Там, к сожалению, уже всё для этого подготовлено. Да, я тоже буду.
Он снова положил телефон на стол и сказал, вращая его пальцами из стороны в сторону:
- Наверное, я не должен этого говорить. Но вы всё равно очень скоро узнаете. Сейчас привезут первых умерших. Их трое. Два мальчика и одна девчонка. Семь, девять и одиннадцать лет.
![[]](/img/l/lanowoj_s_a/6/2316.jpg)