Приборы мирно попискивали, выводя на экраны картинку мира за пределами Поселения. Пропыленная каменная пустошь, залитая алыми лучами восходящего солнца, выглядела почти так же жутко, как сотню лет назад, когда на некогда зеленой планете кипели озера лавы, а расплавленные от многочисленных взрывов камни и стекло текли реками, создавая причудливые лабиринты на месте больших городов. Посреди бесконечной пустоши высился один из таких лабиринтов. Гладкие оплавленные стены с торчащими кое-где металлическими прутами отражали солнечные лучи и казались залитыми кровью.
Но чем выше поднималось солнце, тем радостней становилась картина. Сплавленные воедино обломки зданий начинали играть всеми цветами радуги, озаряя долину фантасмагорией красок.
Тогда, много лет назад, цивилизация оказалась на грани вымирания, и люди ушли под землю, бережно сохраняя остатки знаний и по возможности приумножая их. Ученые ревностно отслеживали все изменения на поверхности, чтобы люди однажды смогли вернуться в привычный мир. Однако, как оказалось, выжить можно было и на поверхности. Человечество, как тараканы, может приспособиться почти ко всему. И, к вящему удивлению ученных, оказалось, что по планете еще рассеянны потомки некогда великих народов, потерявшие все свои знания и умения, но зато прекрасно выживающие в этом новом мире. Их стали изучать, собирая информацию обо всем, что казалось жизни племен. И теперь три пары глаз неотрывно следили за данными на экранах, где уже показалось ближайшее к этой базе племя, намеренное проводить какой-то ритуал.
На границе Лабиринта собралось, пожалуй, все племя. Они радостно приплясывали, потрясая орудиями или голыми руками, воздетыми к небу. Вождь выкрикнул что-то на своем гортанном языке, сильно напоминающем упрощенный русский, и из центра толпы вытолкнули на диво упитанного, особенно на фоне остальных дикарей, парня в желтых шкурах. Его лицо было измазано охрой, на руках и ногах болтались привязанные пучки трав, а на голове торчало что-то, напоминающее зеленый хохолок. Вождь прокричал еще что-то, что настроенные лингвистами датчики перевели как молитву богам о пище, и под одобрительный гул племени впихнул желтого толстячка в лабиринт.
Как только парень скрылся за поворотом, вождь призвал "силу". Вперед вышли шестеро мужчин, сильных, явно не раз бывавших в битвах, и две гибкие, жилистые женщины. У всех восьмерых перекатывались мышцы, а на лицах застыло свирепое выражение. Вождь одобрительно кивнул и, осмотрев каждого, выбрал шестерых, давая им ритуальные имена.
Первым был взрослый мужчина с могучими руками, самый старший из отобранных воинов - Де-да. Второй оказалась некрасивая женщина, потрясающая копьем - Ба-ба. Третьим стал молодой, быстрый юноша - Ву-ча, четвертым - еще один мужчина - Жу-чу. Оставшимся - юркой девушке и крепкому, словно высеченному из камня, парню - достались имена Ко-ша и Мы-ша. Вручив каждому по обсидиановому ножу, вождь напутствовал их несколькими словами и, оставив возле входа в лабиринт, увел племя к холму, возвышавшемуся неподалеку.
Выбранные воины, дождались, когда их соплеменники разместятся на холме, с которого частично открывался вид на происходящее в лабиринте, и нырнули в тень оплавленных стен. Оказавшись внутри, они разделились, в поисках парня в желтом костюме.
Ученые пощелкали немного тумблерами, и камера поднялась выше, зависая над лабиринтом, где тихонько крались вооруженные охотники.
Воины шли тихо, осторожно. Совсем как хищные звери, выслеживающие добычу, со старых записей о дикой природе. Они аккуратно ступали по крошеву камней, замирали перед каждой щелью и выбоиной. У каждого наготове был остро заточенный нож. Никто из них не знал, что таит за собой следующий поворот Лабиринта.
А парень в желтом костюме ломился вперед, не замечая преград. Он сшибал непрочно стоящие конструкции, грозящие погрести его под собой. Пару раз оцарапался о торчащую из гладких стен арматуру и теперь ронял капельки крови. Он шумел, пыхтел, рвано хватал воздух, пытаясь скорее уйти в глубь Лабиринта. Найти место, где можно схорониться.
Вскоре он выскочил на относительно широкое пространство. Наверное, до катастрофы это было площадью. Земля под ногами была не такой, как в "коридорах" Лабиринта, а более мягкой, изъеденной рытвинами от дождей и ветра. На краю площадки парень заметил углубление. То ли люк, то ли остатки входа в одно из разрушенных зданий. Радостно вскрикнув, он ринулся в это углубление, судорожно протискиваясь и надеясь, что там хватит места.
Места почти хватило. Он втиснулся туда почти целиком, но плечи застряли, и не было никакой возможности помочь себе руками, уже стиснутыми краями его временного пристанища. Над землей теперь торчала лишь голова с зеленым хохолком. Словно какое-то отчаянное растение осмелилось пробиться сквозь спекшуюся почву этого пугающего места.
Воины шли, совершенно не замечая выбеленных костей под ногами. Иногда в Лабиринт заходили животные и погибали здесь, не найдя выхода. Де-да первым заметил свежие алые капли на серых камнях. Он радостно воздел лицо к далекому небу и поспешил по оставленному следу, уверенно сворачивая в нужных местах. На площадку он вышел достаточно быстро и не сразу приметил парня в желтом. Но натолкнувшись взглядом на хохолок зелени, радостно захохотал, потрясая руками. Подойдя к дыре, в которой застрял парень, Де-да попытался вытащить его, но "желтый", похоже, застрял намертво, и старому воину едва удалось сдвинуть его. Недолго думая, Де-да издал громкий вопль, призывая остальных воинов на помощь. Вскоре на площадку выскочила Ба-ба. Получив краткую просьбу, она тут же принялась помогать. Но и вдвоем им не удалось вытащить застрявшего парня.
Через пару мгновений к ним подошли Ву-ча и Жу-чу. Вчетвером дело пошло лучше, но "желтый" начал сопротивляться и теперь уже сам цеплялся всеми конечностями за края отверстия, в котором сидел. Воины были сильными, но парень тяжел и явно не хотел, чтобы его оттуда доставали. Но когда подошли Ко-ша и Мы-ша, исследовавшие дальние ответвления лабиринта, у него уже не было шансов. Шесть пар рук быстро извлекли сопротивляющегося парня из его норы и, восторженно скандируя, потащили к середине площадки. Пятеро воинов растянули свою добычу, удерживая за руки, ноги и голову, а юная Мы-ша, вознеся молитву богам с ласковой улыбкой, вонзила свой нож прямо в круглый живот парня в желтом.
Парень взвыл дурным голосом и дернулся в удерживающих его руках. Воины же зачарованно смотрели, как бежит горячая струйка крови, пачкая шкуры и капая на землю. Как только первые капли упали на почву, мужчины вонзили свои ножи в конечности жертвы, перерезая сухожилия. А Ба-ба, держащая голову парня, неглубоко провела лезвием над ключицами, там, где начинается шея. Словно в экстазе воины скандировали: "Ре-пе-ка! Ре-пе-ка!" и слизывали густую терпкую кровь, текущую из ран.
- Ре-пе-ка! - бесновались они, отпустив уже не могущего убежать кричащего от боли толстячка и размазывая его кровь по своим телам.
Разрисовав себя причудливыми узорами, каждый сделал еще по надрезу, старательно обходя места, где были привязаны пучки травы. Припав к ранам, словно в поцелуе, они жадно глотали выступающую кровь. А потом, утолив таким образом жажду, начали срезать куски плоти, густо усеянные белыми вкраплениями подкожного жира. Раз за разом они припадали к открытым ранам, пробуя плоть и кровь бившейся в агонии жертвы. Раз за разом исторгали крики из сорванного от ужаса горла. И громко смеялись, наблюдая, как худеет Ре-пе-ка, будто их запасы долгой зимой.
- Да, а бабушка мне по-другому в детстве эту сказку рассказывала, - с трудом выдавил из себя один из ученых, вместе с побледневшими коллегами отворачиваясь от экранов мониторов.
Камера все еще показывала место кровавой бойни и радостных дикарей, которые кривили в улыбках окровавленные рты и тянули руки сквозь растерзанную грудную клетку, чтобы быть первым, кто вонзит зубы в бившееся на последнем издыхании жертвенное сердце.