Чистилище. Не Ад, но далеко до Рая. Это было Чистилище. Когда Он был рядом, все казалось правильным и понятным. Мир расцветал всеми красками и жизнь била ключом, но когда Он уходил.... Когда Он уходил, не предупреждая, не говоря, когда вернется... когда он оставлял её одну, сомнения пожирали её душу. Грызли её изнутри. Куда он уходит? Где он? С кем? Зачем она ему? Вернется ли или это конец? В один такой день она научилась ненавидеть. Ненавидеть за всю боль, что мучает её. Кто она ему? Игрушка, которую можно бросить, не предупредив, и вернуться в любое время как будто не виделись всего полчаса, хотя прошли недели? Господи, каждый раз покидая её, он заставлял её чувствовать себя ненужной. Она не нужна ему... Но он возвращался, убеждая её в обратном. Шепча слова любви. Но видимо эта любовь не могла остановить его. И он уходил опять. Ненависть к нему все росла, пожирая все чувства. Иногда ей правда казалось, что она больше ничего не чувствует. Это было похоже на какое-то отупение чувств или отмороженность, но это блаженные мгновения уходили, оставляя после себя боль. Иногда она молилась, чтобы он, наконец, ушел навсегда, но как назло он приходил именно в такой момент полного отчаяния. И она начала устраивать ему истерики. Она сама себе была противна. Кричала, что бы он уходил, что она его не любит, что ненавидит его и еще много глупостей. Он же просто уворачивался от летящих в него предметов, хватал её и удерживал в своих объятиях, пока она не переставала вырываться, пока не утихали рыдания, пока не иссякали слезы. Просто молчал и гладил по голове. А потом начинал рассказывать, как она ему нужна, где он все это время был и что его так долго держало. Это было все так убедительно и так правильно, что девушка чувствовала себя дурой. Она вдруг начинала осознавать, что совершенно не понимает причин своих истерик. Раньше она не была такой. Смешно. Раньше у неё просто не было желания бороться, а теперь нет сил. Нет сил отказаться от него, и нет сил удержать. Или нет веры, что можно удержать? Когда он возвращался, ненависть отступала, и она снова утопала в любви... дни, часы, минуты. Все зависело от его прихоти.
Она каждый раз заставляла себя простить и попросить прощения вслух. Он лишь горько улыбался и говорил.
- Малыш, помоги мне немножко. Я не смогу бороться за нас один. Прости. Один я могу бороться только за тебя...
Он прижимал её к себе, зарывался в её волосы, и в его голосе звучала мольба. И становилось еще хуже. Она чувствовала себя предателем. Последней дрянью. Он губами стирал все переживания с лица и лаской убирал сомнения из сердца. Она снова могла любить. Просто любить, без этого внутреннего сопротивления, отторжения её сущности.
Этот день был особенным. Он улыбался до ушей и готовил особенный сюрприз. Забив на приготовление обеда, он повел её в кафешку. Восточная кафешка и восточная еда. Ммм объеденье. Как и все подобные заведения, она делилась на две части. Европейского типа, где были расположены привычные людям столы и стулья, и отдел с национальным казахским топчаном. В последний Он и повел её. Было приятно провести время на свежем воздухе в эти последние теплые дни осени. Топчан был расположен в саду и имел резное ограждение, заросшее виноградной лозой, расположившиеся внутри гости были скрыты от чужих глаз. Она разулась и забралась на ковры топчана, устроившись около низкого столика.
- Марк. Ты куда?
- Ириш я сейчас вернусь. Ты пока заказывай. - он чмокнул её в щеку и оставил одну. Одну. Снова одну. Краски потухли, и на душу навалился груз. Слишком быстро на этот раз. Ира тряхнула головой и начала листать меню. Официантка принесла чайник с пиалушками и лепешки и удалилась, не получив внятного ответа от гостьи, что же она желает заказать. Окружающее пространство навалилось на неё, сжимая, краски вокруг потускнели, несмотря на яркое солнце. Что же с ней твориться? Слишком быстро на этот раз. Неужели он ушел. Он оставил её здесь одну. Вдруг все изменилось. Ира сама даже испугалась. Будто её вытащили из состояния очень долгой-долгой депрессии. Краски перестали тускнеть, но и не спешили становиться слишком яркими. Они вновь стали реальными. Все вокруг стало реальным и спокойным. Ира вздрогнула. Она и не заметила, когда перед ней появился этот молодой человек. Казах. Раскосые глаза чуть прищурились, излучая тепло.
- С тобой все в порядке?
Его улыбка окутала её теплом и защитой.
- Ты ведь Ира? - девушка кивнула - Я Арман. Можно сказать, что я работаю с Марком.
Иру друг накрыло облегчение. Наконец-то есть доказательство, что её парень не плод её воображения и действительно существует и даже возможно не врет про себя ничего.
- Очень приятно - улыбнулась девушка, сияя от счастья. - Так ты друг Марка?
- Друг - усмехнулся Арман, как ясное солнышко - это слишком большое слово для этого недотепы.
Арман взял чайник и налил полную пиалу зеленого чая, затем вылил все обратно в чайник. Подождал немного, чтоб заварилось, и на этот раз налил в пиалушки по два глотка чая. Его движения были неторопливы и тверды одновременно. Было видно, что он делал это нехитрое дело довольно часто. Не женат отметила девушка, усмехаясь. Вот что выдает людей. Их действия.
- Прошу - парень подал ей пиалушку. - Ты уже заказала что-нибудь?
- Нет. Ждала Марка.
- Советую плов. Здесь его делают лучше всех в городе.
Девушка усмехнулась.
- Фирменное блюдо? - множество таких мелких кафешек восточного типа, разбросанных по городу, славились каким-либо секретом на основании которого создавалось такое фирменное блюдо и считалось лучшим, приманивая клиентов. Это на первый взгляд меню было одинаковым: лагман, манты, плов, хошан, бесбармак.... Но вот без знающего человека, любителя таких заведений, можно было ошибиться и разочароваться в блюде.
- Поверь мне на слово, не ошибешься. Да и Марк доверяет моему мнению. Уж поверь мне, иначе меня бы здесь не было. Хотя глядя на тебя, могу определенно сказать, что у него отличный вкус. - Арман подмигнул девушке и позвал официантку сделать заказ.
- И так рассказывай. Кто ты есть? И чем ты заниматься? - дурачась, исковеркал слова парень на казахский манер.
- Я есть плов, и заниматься разговором - передразнила девушка - Это какой-то тест?
- Всякий разговор есть испытание человека на его интеллект - поучительно поднял парень в верх палец. Выглядело это комично.
- Давай тогда пытать буду я?
- Пытать. Как интересно. Давай только быстро. А то скоро вернется Марк и застанет нас в самый пикантный момент.
Девушка от всей души расхохоталась.
- Смейся. Смейся. Тебе то хорошо. Тебя просто закуют цепи после такого, а меня ведь растерзают на маленькие кусочки.
С Арманом было легко и хорошо. Его легкие шуточки и теплая улыбка возвращали её к жизни. Он как лекарство действовал на её истерзанную душу.
- Все так серьезно? - усмехнулась девушка.
- Все еще серьезнее - отозвался холодом голос Марка.
Марк стоял, криво улыбаясь у каря топчана. Такой родной, но приносящий столько боли. Девушка все переводила взгляд с Марка на Армана и обратно. Они отличались друг от друга чем-то неуловимым, непонятным. Но это что-то делало их противоположностями. Она вдруг поняла, что если Арман для неё лекарство, то Марк болезнь. Краски вокруг стали снова ярче до рези в глазах. Заболела голова.
- С тобой все хорошо? - спросил Марк, присаживаясь рядом и обнимая девушку.
Ира заставила себя улыбнуться, кивнула.
- Просто нужно в женскую комнатку. Я сейчас.
Она выбралась из теплых объятий и побрела в сторону основного здания. Холодная вода немного остудила пыл, но идти обратно Ира боялась. Было все как-то неправильно. Она медленными шагами заставила себя возвращаться. Виноградная лоза все еще скрывала её от взглядов, когда она услышала голоса, так непонятно действующие на нее.
- Сколько у нас времени?
- Минуты, дни, годы... Это зависит не от самого времени, а от события. Какая-нибудь мелочь.
- Мелочь? Да, я не мелочь, я просто катаклизм. - в голосе Марка была боль - Что мне делать? Ей плохо без меня, ей плохо со мной. Она мучается.
- Отпусти её, - тихий голос Армана не был больше наполнен теплом. Не было больше в нем ничего легкого. Это был другой человек. Старше. Мудрее. И Ире вдруг подумалось, что разговор с ним не возвращал её к реальности. Во всяком случае, это не была её реальность. Она закусила губу, со страхом ожидая ответа Марка. Да лекарством был Арман, но разряда хирургические. Анестезия.
- Не требуй от меня невозможного - послышалось рычание. И не понятно было человеческое ли. А Ира вдруг успокоилась. Сомнения ушли на задний план. Она вдруг поняла, что впервые за все время их с Марком отношений она верит ему. Она доверяет ему свое будущее безотчетно, безоговорочно. На душе поселился покой.
- Ну тогда приготовься. - шелковистый голос был полон горечи.
- Ты пришел угрожать или помогать? Угрожать уже поздно. То через, что я прохожу каждый день хуже ада.
- Я помогу. Но не тебе, а ей. После такого, тебе я и чаю не налью, если в гости придешь. Если осмелишься.
- Спасибо - бесцветно произнес голос Марка.
Ответом было шуршание. Арман уходил. Девушка вынырнула из опутавшей беседку лозы и увидела Марка. Не вечно спокойного, самоуверенного парня, а уставшего мужчину, подавленного, но упрямого. Она подошла ближе и скользнула на его колени. Его руки автоматически обвились вокруг её талии.
- Марк - позвала она его.
- Что? - Марк очнулся от раздумий и неуловимым движением отодвинул прядь волос с её лица, чтобы видеть лучше глаза.
- Ты мне нужен. - в этом признании самой себе было все и любовь и боль разлуки и смирение перед неизбежным и готовность сопротивляться.
- Я знаю Малыш. Я знаю.
- И я тебя не отпущу - почти прошептала она.
Сначала губы расползлись в широченной улыбке, а затем парень откровенно хохотал на гране истерики, снимая все напряжение. Заметив недовольный взгляд, он быстро взял себя в руки, погладил её по щеке и произнес.
- Ты делаешь меня счастливым.
Его глаза светились нежностью, но вдруг их выражение сменилось опасением.
- Пообещай мне кое-что.
- Все что угодно. - прижалась девушка к парню.
- Если у тебя будут проблемы, а меня не окажется рядом, доверься Арману.
Девушка смутилась.
- А ты сам-то ему доверяешь?
- Я ему доверяю самое дорогое, что у меня есть. Тебя.
На этот раз он остался дольше. Целых три дня. Ушел, не сказав, надолго ли, хотя и расцеловал её перед уходом везде, где только мог достать. Она проснулась счастливая и спокойная. Сомнений не было. Впервые все было правильно. Сомнения, конечно, еще посетят её душу, но не причинят столько боли. Она больше не будет отказываться от него. Она была счастлива этим утром и все в этим утром должны были быть счастливы. Абсолютно все. Раздался звонок. Звонил Пашка.
- Ирка привет.
- И тебе привет. Что такой смурной?
- Слушай Ир, ты случаем не знаешь, как лечить котят. У меня тут дочь притащила котенка в дом. А он слабенький совсем. Лишь бы не сдох. Дочь и так почти в истерике.
Ира нахмурила брови. Вот вроде мелочь какая-то, а как настроение портит. Ведь все должно быть сегодня хорошо.
- Слушай, у меня тут где-то телефон ветеринара валялся. Я сейчас тебе перезвоню.
Она положила трубку и побрела искать телефонную книжку в беспорядке квартире. Книжка все не находилась, а в голове все крутилась какая-то мысль. Мелочь. Какая-то мелочь. В зеркале промелькнуло, что-то странное. Ира вздрогнула и резко повернулась. С зеркала на Иру смотрела девушка с голубыми глазами и белой копной волос. Зазвонил телефон. Ира на автомате взяла трубку.
- Ир, это опять я. Слушай здесь, прикинь, котенок ожил. Бегает вон. А я думал совсем дохляк. Так что ветеринара не надо. Обошлось. Ну, спасибо за беспокойство. Пока.
- Пока. - эхом отозвалась девушка.
Реальность:
- Девочка - семь пар одинаковых голубых глаз обратились к ней - Мы пригласили тебя, что бы сообщить. Ты принята в совет светлых.
Ира склонилась еще ниже.
- Ты ничего не хочешь нам сказать?
Арман было хотел ответить за ученицу, но Старшая подняла руку и наставнику пришлось молчать.
- Благодарю за оказанную честь.
Старшая подошла поближе. Её волосы были бледные, чем-то напоминали седину, а голубые глаза были украшены морщинками. Нет, светлые не старились, как объяснил ей наставник, но они являются полным отражением внутренней сущности человека. Они не могут скрыть истинное лицо. Перед Ирой стояла мудрая женщина, заботящаяся о своем неразумном ребенке, и это было так. Женщина с нежностью прикоснулась к лицу девушки, призывая Иру поднять голову. Нет. Ира не могла их ненавидеть. Не могла ненавидеть тех, кто хотел забрать её память, подчинить себе, уничтожить её сущность. Даже могла понять, но сдаваться не собиралась. В глазах Старшей был океан тепла, но он не грел больше душу, и поэтому девушке было нечего добавить к благодарности. Она не поддастся этому теплу, требующему правды, и не расскажет, каких усилий ей стоило добиться этого место. Ей какой-то соплячке. И года нет, а уже в совете. Никто в совете не узнает, как её тренировали, никто не поймет, почему такая незаметная должность сопровождающей при иностранцах оказалась решающей. Никто ведь, в самом деле, не думал, что эта старая ведьма окажется единственным представителем Европы и никто не даже не полагал, что у неё возникнет желание присутствовать на ежегодной объединенной конференции. Отпустят одну? Нет уж. Скорее приставят надзерателей. Но нельзя. Нельзя. Слишком рискованно. Можно послать только сопровождающую. Повысить и послать. Создать новую должность вне очереди, но обеспечить слежку. У Старших просто не было выбора. У них не было выбора с самого начала. Ира попадала в совет автоматически.
- Надеюсь, что ты оправдаешь надежды.
Еще один поклон. Всего один жест и долгожданная свобода.