Арсений Лайм

Прорастая надеждой

Рассказ

Анжела сидела в полутёмном зале управления и пыталась согреться, кутаясь в синтетический плед, который напоминал мамин колючий шерстяной свитер. Правой рукой астрогеолог поправляла покрывало - оно постоянно сползало, а в левой держала кружку горячего какао. Напиток столь обыденный, что и в голову не приходит считать его роскошью, а именно в неё он и превратился на станции "Тритон". Но сегодня можно себя побаловать - праздник всё-таки, до Нового года оставалось два часа. По земному, московскому времени.

Анжела поежилась и бросила взгляд на единственный рабочий монитор. Остальные восемь пялились в пустоту маслянисто-чёрными, но ослепшими глазами. Ничего интересно на экране она не увидела - мёртвая холодная поверхность, над горизонтом выползает столь же ледяной и безжизненный Нептун. Но выключать монитор Анжела не захотела - иначе центр управления совсем превратится в могилу, темноту которой не смогут разогнать даже мерцающие разноцветные огоньки пока исправных систем станции.

"Где же Виктор? - подумала Анжела. - Чего он там ковыряется? Что может сделать астрофизик в гидропонной оранжерее?"

Анжеле было тоскливо и с Виктором, но когда вечно задумчивый астрофизик сопел, как ёжик, и топтался рядом, ей не казалось, что она одна на этой ледяной глыбе. Женщину немного бесили оптимизм и болтливость, которые проснулись в Викторе после катастрофы, но она смирилась с ними.

С момента высадки экспедиции на Тритон астрофизик погрузился в работу. Ни на кого не обращал внимания, часто натыкался в задумчивости на коллег, не извинялся, стараясь поскорее скрыться в личной каюте или в обсерватории. Слова не вытянешь, только нечленораздельные звуки, по которым при определённой сноровке ученые угадывали настроение Виктора. Зачастую оно было отвратительным.

Теперь же Виктор, находясь рядом с Анжелой, болтал без умолка. Его познания, казалось, не имели предела. Женщина подозревала, что заговори она о последних веяниях в марсианской моде, астрофизик легко поддержит беседу.

Болтовня Виктора сперва раздражала, но Анжела признавала, что это отвлекает её от печальных мыслей и помогает держать себя в руках, а потому терпела пространные и бесконечные монологи астрофизика. Позже с удивлением отметила, что привыкла к ним и легко втягивалась в беседы на любые темы, которые затрагивал Виктор.

Анжела никогда не была беззаботной болтушкой, а целеустремлённая женщина просто не могла себе позволить бессмысленные разговоры за жизнь с подружками. Только наука и грёзы о космосе. До катастрофы на Тритоне астрогеолог не относила себя и к слабакам, которые не способны смело встретить любые проблемы. Анжела напоминала стальную пружину - её можно легко сдавить, но не сломать. Стоило невзгодам ослабить хватку, как девушка распрямлялась и двигалась вперёд.

На этот раз давление оказалось чрезмерно сильным, но и здесь Анжела сорвалась только через две недели, что прошли с момента гибели коллег. Нет, она не металась по станции и не крушила всё подряд. Женщина безучастно села в центре управления в кресло, уставилась на монитор и замолчала на сутки. Чуть позже не выдержал Виктор. Он сел рядом с ней, взял её руки в свои и, заглядывая в подернутые ледком безразличия глаза, стал медленно говорить:

- Я не выживу один. Не справлюсь. Пойми, ты погубишь не только себя, но и меня. Пока мы держимся вместе, не пропадём. Есть надежда, что мы дождёмся транспорт.

- Какая надежда? - проговорила, словно в трубу, женщина. Потом она разрыдалась. Виктор сидел и молчал, но руки из ладоней не выпускал. Когда Анжела прекратила плакать, и вытирала красный нос салфетками, астрофизик спросил:

- Полегчало?

Отголоски рыданий ещё булькали в горле, но Анжела выдавила:

- Да. Но от этого наших запасов продуктов не станет больше. Их всё равно не хватит до прилёта транспорта.

- Зато у нас нет проблем с водой и кислородом, - парировал Виктор.

- Мне иногда хочется погибнуть так же мгновенно, как это случилось с Борисом, Дином и Эвой.

- Тебе ничего не мешает выйти в шлюзовую камеру и открыть выход на поверхность, - сказал астрофизик, подумал и добавил: - Нам обоим никто не мешает это сделать. Ты считаешь, я не рассматривал такой вариант? Но пока есть надежда, нельзя отказываться от борьбы за жизнь.

Анжела до сих пор не знала, что её больше успокоило, то ли зажженный Виктором в потёмках её души слабенький, как лампада, огонёк надежды, то ли откровенность астрофизика. С того разговора прошло чуть больше месяца, но больше истерики не повторялись. Зато вдвоём они смогли восстановить работу основных систем станции - свет, тепло, вода и кислород у них были всегда, пусть и в ограниченных количествах. А с едой оказалось сложнее.

Тритон, спутник Нептуна, движется в направлении, обратном вращению планеты, и постепенно приближается к ней. Учёные считают, что когда-нибудь он войдёт в предел Роша и его разорвёт на части. В этом случае кольцо вокруг Нептуна будет более мощным, чем у Сатурна.

Не удивительно, что спутник изредка сотрясают землетрясения. Последнее было сильным, часть ледяного основания под станцией разошлась огромной трещиной. В ней исчез склад продовольствия, лаборатории и трое учёных.

Разлом зиял, как шрам, оставленный на дереве неумелой рукой лесоруба. На краю пропасти находилась гидропонная оранжерея. Её восстановил Виктор, заменив лопнувшие панели и наладив отопление.

Астрофизик нашел в каюте биолога Дина Марковича пакет с семенами пшеницы, которая давала урожай через две недели, но все эксперименты с ней казались напрасными - прорастать она отказывалась. Анжела быстро потеряла интерес к опытам.

- Проще высечь огонь из двух ледышек, - заявила Анжела. Виктор хитро улыбался в чёрные усы и продолжал колдовать над грядками. Но в последнее время и он всё реже появлялся в оранжерее, пропадая днями в уцелевшей обсерватории.

Анжела же занималась описанием и сортировкой собранных до катастрофы образцов. Но много раз ловила себя на мысли, что сидит перед компьютером в полной прострации, видя на мониторе не таблицы, а молодую и веселую женщину с большими амбициями и надеждой совершить великое открытие.

Именно это позволило Анжеле, молодому и перспективному астрогеологу, обойти на конкурсе несколько сотен мужчин, которые боролись за возможность работать в экспедиции на Тритоне. После оглашения результатов отбора счастье мгновенно захлестнуло женщину подобно океанской волне. А теперь амбиции и надежды, словно сок из яблока, высосала эта ледяная глыба, которая вращалась у далёкой и непригодной для жизни планеты.

- Меня смерть не пугает, - говорила Анжела Виктору. - Мне страшно уйти, почти ничего не сделав.

- Ни один человек не умирает, не оставив после себя след, - возражал астрофизик. - Всё сделанное тобой, как появление кометы, будет угасать в памяти людей не один десяток лет.

- Кусок льда заберёт наши жизни.

- Зато о тебе напишут в учебниках по астрогеологии. Если ты закончишь свою работу на Тритоне.

Анжела грустно улыбалась. Каждый раз, когда уголёк надежды в её душе начинал угасать, Виктор вдыхал в него жизнь. Будто умелый охотник, который экономно, но всегда вовремя подкладывает в затухающий костёр сухой хворост.

Связь из-за постоянных магнитных возмущений не до конца установленной природы не работала изначально, поэтому экспедиция могла рассчитывать только на свои силы. До прибытия транспорта оставалось три месяца, продуктов - на две с половиной недели при самой жёсткой экономии. Но сегодня Анжела и Виктор увеличили пайки - всё-таки праздник.

- Новый год - праздник надежды, - серьёзно заявил астрофизик. - Это как новая точка отсчёта, которая даётся человеку, чтобы переосмыслить прошлое и устремить взгляды в будущее. На стыке годов противодействие мечтам со стороны внешнего мира ослабевает, а надежда на лучшее укрепляет позиции. Значит, это наш с тобой праздник, Анжела. Мы, как два спасшихся во время кораблекрушения, живём только надеждой.

- Я знаю. Ты посеял её ростки на этой станции, а потом трепетно взращивал, - у Анжелы на глаза навернулись слёзы, но она не стала их вытирать. - За этот тоненький побег я только и держусь. Надеюсь, его сил хватит на нас двоих.

- Хватит, поверь мне. Надежда - дама сильная, и людей вытаскивала из переделок похлеще нашей.

- Куда хуже?

- Кстати, у меня сюрприз, - Виктор пропустил мимо ушей последнюю фразу Анжелы и с таинственным выражением лица начал рыться в кармане комбинезона. Потом протянул в сторону геолога правую руку с чем-то зажатым в кулаке. - Угадай, что у меня есть?

- Ой, не знаю.

- Подумай.

- Да всё что угодно! - Анжела схватила за руку Виктора и протянула: - Ну покажи-и-и! Или я сейчас лопну от любопытства, и тебе придётся встречать Новый год в одиночестве.

- Шантажистка, - засмеялся Виктор и разжал пальцы.

- Откуда? - Анжела выдохнула вопрос, как пар изо рта. Она с восторгом смотрела на маленькую рождественскую свечку.

- Контрабандой провёз, - ответил довольный Виктор. - Как знал, что она обязательно пригодится.

Анжела обхватила астрофизика за шею и чмокнула в колючую щёку:

- Ты - чудо!

Анжела не ожидала от себя такого порыва и покраснела, астрофизик смутился и поспешно покинул зал управления, осторожно передав женщине свечку. Сейчас Анжела украшала маленький сладкий кекс, который разделит с Виктором в полночь и съест, представляя традиционный праздничный торт. Гуся в яблоках заменят два пакетика сублимированного супа-пюре.

Анжела вызвала по интеркому Виктора. На экране появилось вымазанное грязью лицо.

- Господин агроном, до полуночи осталось пятнадцать минут. Может, вы не будете заставлять даму ждать и волноваться?

- Бегу. Только умоюсь и я у ваших ног.

Экран погас, Анжела поднялась с кресла, внимательно осмотрела скромный новогодний стол. Ей удалось склеить маленькую ёлочку из нескольких листов ненужного отчёта. Получилось не тотчас, но руки постепенно вспомнили то, что делали неоднократно в преддверии праздника. Проблем с новогодними игрушками в доме Анжелы не было, зато была традиция - клеить ёлочки - столько, сколько в семье человек.

Вот и пригодился навык. Получилось вполне симпатично - белая, словно засыпанная снегом ёлочка, и чёрные буковки и символы - вместо шишек и украшений. Рядом стоял кекс со свечкой.

Анжела поправила прическу и одёрнула комбинезон. Она похудела, поэтому он сидел мешковато. На осунувшемся лице резче проступили скулы, а в серых глазах поселилась грустинка.

Распахнулась дверь и в центр управления вошёл Виктор:

- Я не опоздал?

Анжела глянула машинально на электронные часы, на которых было установлено московское время: 23.53.

- На удивление, нет, - улыбнулась она.

- О, какая замечательная ёлка! - воскликнул Виктор. - У нас побывал Дед Мороз?

- Нет, пока только Снегурочка. Извинялась за деда - старый, мол, до вас добраться не успевает, поэтому и подарков не будет.

- Что ж, можно и без подарков. Ну, так поднимем бокалы?

Анжела передала Виктору кружку с горячим жасминовым чаем. Астрофизик отпил глоток и произнёс:

- Уходящий год мы провожаем без сожаления. А вот новый... Ты случайно не знаешь, год кого наступает?

- В смысле?

- По восточному гороскопу.

- По-моему, год Тигра.

- Значит, мой год, - сказал Виктор. - А потому мои желания исполняются без очереди.

Когда в далёкой Москве куранты на Спасской башне пробили двенадцать, Анжела и Виктор допили чай и трижды расцеловались. Потом затушили свечку, торжественно разломили кекс и с удовольствием его съели.

Анжела заметила, что чем меньше у них остаётся еды, тем вкуснее становится каждый её ломтик. Даже в глубоком космосе в XXII веке умереть от голода казалось столь фантастическим, что при отправке экспедиций больше заботились о различных мелочах, которые скрашивали быт, чем о еде.

Так, обустраивая лагерь на Тритоне, никто не позаботился о создании резервного склада продуктов. Свалили их в одном ангаре и пополняли запасы на кухне по мере надобности, обычно, когда холодильники пустели до безобразия.

Вроде бы мелочи, но скольким людям они стоили жизни. На их счету не меньше смертей, чем собирал голод и различные болезни. Войны и те проигрывали из-за мелких и неважных на первый взгляд деталей.

Виктор потягивал чай и крутил в руках бумажную ёлку. Они не стали включать лишние лампы в пульте управления, поэтому астрофизик в сумраке вдруг на мгновение превратился в глазах Анжелы в сказочного гнома. Борода, очки, сосредоточенный взгляд, крупные ладони, только колпака не хватает.

- Знаешь, а я недавно поймала себя на мысли, что хочу верить в чудеса, в исполнение желаний, в гномов и эльфов. Верить, как в детстве, - Анжела незаметно смахнула слезу. - Когда мы вырастаем, то в хлопотах забываем о наивных мечтах. Чудеса и магия становятся антинаучными суждениями, и мы их выводим за границы наших интересов. Но теперь я поняла, что сказки не нужно растолковывать или как-то объяснять, в них надо просто верить.

Виктор молчал и о чём-то думал, потом встал и направился к выходу:

- Я сейчас приду.

Анжела не успела удивиться, как астрофизик вернулся в центр управления. Он таинственно улыбался и что-то прятал за спиной.

- У меня подарок, - сказал Виктор. - Закрой глаза. - Анжела подчинилась. - А теперь открой.

Она распахнула веки и замерла. Прямо перед ней в маленьком пластиковом горшочке, обвязанном узкой красной ленточкой, трепетал кустик пшеницы высотой около десяти сантиметров. Виктор легонько, чтобы не разрушить сказочности момента, прикоснулся к руке Анжелы и тихо проговорил:

- С Новым годом.

Бишкек, 21 декабря 2009 года - 30 января 2010 года.