В крохотном букинистическом магазинчике, что в двух шагах от Московского зоопарка, мне посчастливилось как-то найти весьма курьезную книжицу - скорее даже брошюрку листочков в двадцать пять, облаченную, приличия ради, в твердый переплет.
Автор ее, пожелавший остаться неизвестным, рассказывал о некоем Устройстве Ле, будто бы способном возвратить человечеству утраченный Рай. Не удовлетворяясь уже имеющимся названием, таинственный аноним именовал Устройство Машиной Возвращения, Залогом Примирения, Стержнем Анти-Изгнания и даже
...дорогою, которой Человек
Пройдет меж разукрашенных полотен.
Кто не пленялся ими? Я и ты,
Мы столько отдали богам слепым и ложным,
Что громоздись поступки наши в гору,
Она достигла б отдаленных звезд!
И для чего все это? Ну, скажи,
Хоть намекни, невольный узник праха,
Пусть вздернется покров земного чувства,
И уясним мы на мгновенье Жизнь,
И, может быть, она теплом, сияньем
Воздаст нам за года, что не вернуть!
Но даже так мы будем знать себя
Одно мгновенье лишь, а после - снова темень,
И так опять, пока Вещей Порядок
Свое, как ростовщик, не заберет.
Торгашество! Мы гасим векселя,
И наш сосуд, как дедовский подсвечник,
Червям с аукциона продают...
Стихи стихами, а описывал Устройство Ле аноним донельзя абстрактно, злоупотребляя эпитетами вроде Јвосхитительный" и Јнепостижимый". Впрочем, если ему верить, то нечего было и стараться описать Устройство Јнашим скудным человеческим языком", ибо Јвеличие Замысла его превосходит всякое понимание". Со вполне логичным вопросом - а как о существовании Устройства узнал он сам? - автор разделывался в предисловии: ему, дескать, приснился сон, в котором он, человек по природе замкнутый и одинокий, предстал перед Кем-то, и этот Кто-то Јразглядел мельчайшую пылинку в затхлых кладовых моей души". Проснулся он с неистово бьющимся сердцем, весь в слезах, и на подвернувшемся клочке бумаги - в данном месте аноним с каким-то странным педантизмом уточнял, что это был обрывок целиком разгаданного сканворда - записал следующее:
ЈВысшее счастье человека - быть увиденным и осознанным до самой своей сути, от нижайших помыслов до наивысших парений души. Только постигнутые целиком и полностью, осушенные и вновь наполненные, мы в состоянии понять, что и великое и ничтожное, и благое и греховное в нас продиктовано Единым Замыслом".
Писал он, понятное дело, в сильном волнении, а ручка ему попалась некачественная, и в один прекрасный миг на бумаге оказалась здоровенная клякса. Тут уж, признается автор, он сгоряча чертыхнулся, но тут же прикусил язык, потому что случилось нечто такое, что иначе, как Чудом, не назовешь. Чернильное пятно, которое он раздраженно припечатал пальцем, проникло, как и положено, на другую сторону обрывка, но таким образом, что из случайных букв сканворда сложились слова ЈУстройство Ле"!
На этом кончалось вступление, и начинался, собственно, текст брошюры. Здесь меня подстерегали известные трудности, поскольку автор шарахался от физики к лирике, даже не пытаясь найти приемлемый модус вивенди. Он то принимался описывать действие Устройства непонятными мне формулами, то углублялся в метафизические дебри, а иногда и вовсе - говорил стихами. Извиняло его лишь то, что все это были, по сути, вовсе даже не его слова - он выписывал их из самых разных книг, используя тот самый фрагмент сканворда, как некий ключ.
Саму процедуру он описывал очень путано: мол, разбрызганные чернила так и не высохли, сочились, прямо как стигматы какие-то, и он прикладывал этот несчастный клочок к учебникам, объявлениям, газетам, так что нужные слова выделялись синим, и так далее, пока он не собрал всю необходимую информацию. Заняло это у него, кстати, почти десять лет, ну а в результате получилась эта самая брошюрка, отпечатанная за свой счет тиражом в триста экземпляров. Районная библиотека принять ее отказалась, власть имущие остались к Посланию глухи, и, разводил руками аноним, ничего ему не оставалось, кроме как распространять ее собственноручно, раздавая в электричках и метро.
Трижды он был бит, несколько раз его забирали в милицию - там-то и пропала большая часть тиража - но несколько экземпляров ему таки пристроить удалось, и вот передо мной был один из них.
Самая важная часть брошюрки занимала так мало места, что я выписал эту информацию целиком. Вот она:
"Устройство Ле появляется с периодичностью в 7-8 лет. Место его появления, как правило, случайно или определяется принципами, которые невозможно установить.
Люди, способные контактировать с Устройством Ле, называются Л-восприимчивыми. Л-восприимчивые делятся на три категории (себя автор относит к третьей, наименее ценной). Ощутив Устройство Ле, Л-восприимчивые собираются в группы и организуют поиски. Заполучив Устройство, они засыпают. Во сне Л-восприимчивые видят подлинную реальность, утраченный человеческий Рай. Чем крупнее группа Л-восприимчивых, тем отчетливее это видение, и тем полнее их счастье. Просыпаться им нет необходимости. Достаточно большая группа способна распространить видение на людей, у которых Л-восприимчивость отсутствует.
За последние пятьдесят лет было предпринято четыре попытки распространить воздействие Устройства Ле на крупные сообщества людей, не являющихся Л-восприимчивыми. Все они потерпели неудачу.
Существует, как минимум, три так называемых Хранилища, в которых без следа разложения пребывают 11 273 Л-восприимчивых. Самому молодому из этих людей - 9 лет, самому старому - 384. Хранилища находятся глубоко под землей. Наиболее близкое к поверхности лежит на глубине 1,8 км. Самое глубокое располагается в 11,6 км от поверхности Земли. Хранилища экранированы и обнаружить их невозможно. За все время существования Хранилищ их покинуло 14 человек. 2 раза это было сделано с целью распространения воздействия Устройства Ле.
Согласно текущим данным, отчетливость Видения Рая за последние десять лет увеличилась на 8%.
Необходимое для Всеобщего Прозрения число Л-восприимчивых 1 категории - 125282".
Вот, пожалуй, и все. Бред сумасшедшего? Да, скорее всего. Но и бред сумасшедшего бывает интересен. Модным триллерам я всегда предпочитал истории абсурдные, недосказанные, обрывающиеся на середине, и странные, нелепые концепции потрясали меня куда больше, чем логичные и связно изложенные. Меня не пугали маньяки и призраки в окровавленных саванах - но когда я представлял себе огромные подземные палаты, и во мраке - сонм грезящих о Рае людей, меня охватывал холодок Тайны, и привычные вещи казались мне загадочными и незнакомыми.
С тех пор прошло немало времени. Что стало с этой книжицей? Бог весть - последние несколько лет я был в разъездах и, должно быть, позабыл ее где-то, незнамо где. В любом случае, ее больше нет, как нет и того магазинчика, где я на нее наткнулся. В исчезновении его нет ничего таинственного - старик, который держал его, умер, и теперь там очередной супермаркет, из которого в жаркую погоду несет, как из гнезда канюка.
Мой рассказ почти окончен, и теперь осталось только поведать вам об одном замысле, который родился у меня совсем недавно. Скоро - может быть, сегодня, а может быть, завтра - я сяду за письменный стол, возьму ручку, бумагу и начну писать, писать об Устройстве Ле. Это будет маленькая книжица, скорее даже брошюра листов так на двадцать пять - с твердой обложкой, потому что так солиднее - и эту самую брошюру я распечатаю небольшим тиражом и разнесу по букинистическим магазинам, причем выбирать буду самые скромные, чтобы не привлекать внимания.
Прозвенит колокольчик, я войду, вытру ноги, совру, что ищу раритетного Пушкина или Бальмонта, или Блока, а когда хозяин, неприметный седой старичок, полезет на стеллажи, незаметно положу на полочку свое творение - пусть дожидается, времени у него много. И, быть может, в один прекрасный день в лавочку войдет тихий, неулыбчивый юноша, возьмет эту жалкую книжицу, пролистает, усмехнется и выйдет на свежий воздух, подышать после книжной пыли, а потом уснет и, проснувшись, найдет у изголовья кровати нечто, чего описать нельзя, невозможно, немыслимо - Свет мой, мое Спасение, благословенное, восхитительное, непостижимое Устройство Ле!