Скоро кончится второй месяц моего испытательного срока. Ясное дело, с моими врождёнными и приобретёнными талантами, особенно постармейскими, Лёва собственной персоной возглавил список самых косячных косячников Западного округа, и уверенно идёт в лидерах по этому показателю, но сегодня не об этом.
До того, как власти Белгорода совершили величайшую ошибку в своей истории, я проходил так называемую стажировку - тупо катался с моим предшественником по территории округа и вникал, точнее офигенно натурально делал вид, что вникал, в суть проблем и задач, что мне предстоит решать по работе.
Естественно, я бывал в самом комитете, но бздительные сесуриту в одну каску мну не пропускали. Поэтому я как 8-летний школоло обязан был ждать пионЭрвожатого, так сказать, который за ручку, практически, проведёт меня через цепкие шчупальца стража внутреннего порядка. Пару раз состроенные глазки а-ля кот в сапогах - и с виду твёрдые мужики таяли как снег на голой жопе, прыгнувшей по зиме после бани в снег.
За месяц, по их мнению, стажировки, а по факту, проёба от запила моей нервной системы родителями, коим особого труда не составляет вынести мозг даже такому пустоголовому овощу как я, моя вечно не выспавшаяся и часто небритая, за что и регулярно выхватывавшая пистоны, морда успела втереться в доверие и в карты мозговой памяти местных вахтёров.
Так вот в комитете право гонять в синей рубашке с вышитым бейджиком "АХРАНА ЁПТА" получили три типчика: два около 30-40 лет, и один такой же раздолбай, шо я - максимум 85-88 года выпуска прошлого века нашей эры.
Потом, как вы знаете, произошла та самая роковая ошибка, когда меня приняли на работу. Это произошло 16 сентября, и с того момента необходимость в поводыре отпала. Я легально мог пересекать порог комитета по несколько раз на дню с довольной ехидной мордой и выражением типа "fuck you, Spielberg! У меня лицензия нах и ниипёд! :-р ".
Но мама с папой успели в детстве вбить в мою казалось бы абсолютно пустую и постоянно проветриваемую всеми воздухопотоками голову, что видя знакомого человека впервые утром нужно с более менее приличной гримасой выплюнуть что-то из разряда "здрасти" или "добраутра", а вечер всё с той же гримасой, может быть слегка с тенью заёбанности за рабочий день выдавливать из себя фразу "досвидання". И мну, как сцуко дофеха воспитанный мальчеГг, так и цыркал на входе эти две фразы каждому из трёх охранников. Если кто не допетрил, то рассказываю на пальцах. Охранники работали сутки через двое, а, следовательно, минимум два раза в неделю, моя физиономия проплывала мимо каждого из них с волшебными словами на языке.
В начале второго месяца в здании комитета разместили участковую избирательную комиссию, что привело к тому, что и без того походивший на цыганский табор балаган наших сотрудников прирос левыми телами, и все вместе мы стали походить на толпу кочевников на вокзале, ну или на стаю амёб плетущихся кто куда, но в основном через вахту.
Надо упомянуть ещё одну немаловажную деталь - по всему периметру натыкали одноглазых. Не. Не стадо циклопов, или отрезанных мужских органов. Тупо камер наблюдения, чтоб всё тем же сесуриту жизнь мёдом не казалась, и они не тупо обменивались репликами и взглядами, а иногда ключами и документами с проходящим мимо офисным планктоном, но и смотрели, кто самоубийца и осмелился обоссать один из углов здания. А чо? Работа не пыльная и спокойная.
Мну же ко всем своим косякам ещё в школьные годы прибавил одну странную особенность - как только выйду на улицу надо обязательно пометить территорию. Не. Я хоть и Лёва, но стрелять струями жидких экскрементов по прохожим и близлежащим постройкам не привык и, больше того, не обучен. Выделения мои, хоть и были жидкими, но производил их отнюдь не мочевой пузырь в тандеме с почками, а слюнные железы. То ли организЬм мой в детстве роняли, но быстро поднятое упавшим не считалось, то ли красоты, то ли красотки Белгорода на меня такой эффЭкт производили, но как только я переступаю порог любого помещения и оказываюсь на улице, из меня всё так и прёт! Я как лев неформатный, просто-напросто плюю в буквальном смысле слова, куда глаза глядят и куда голова повёрнута, остерегаясь разве что попадания на живые и недружелюбно настроенные объекты, которые еси чо могут молча, грациозно и непринуждённо в бубен симфонию Малевича для треугольника с баянам насвистеть, проделав в нём приличного размера трещины. Причём бубен этот будет мой.
Ну да ладно. Как говорится, как ни крутись, а жопа сзади, поэтому непосредственно к нижданчику. Плывёт, значит, моё 180-сантиметровое с копейками тело по волнам тротуарной плитки, заполонившей практически весь город, по направлению к хатке комитета. Иду, радуюсь жизни, рефлекторно оставляя тут и там продукты слизистой оболочки рта и слюнных желёз, как напоминание конкурентам, о том, что "Тута был Лёва, ога!" и имею смелость или неосторожность одну такую метку прямо в поле зрения одного из одноглазых забросить. Понимаю, что ступил, поднимаю вверх свою физиономию, чтоб её, довольную до усёру собой, было лучше видно, надеваю парадную улыбку на 32 минус пару - тройку отсутствующих в силу разных причин зубов, позирую пару секунд как на паспорт транспортного средства, опускаю отбитую в армии башню и устремляюсь ко входу.
Но мне ж на всё пох, и даже на то пох, что мне на всё пох. Поэтому иду, как ни в чём не бывало к себе в кабинет. Проходя мимо коморки блюстителя порядка, наблюдаю какую-то левую даму. Осиливаю три ступеньки и уже протянув руку, дабы открыть дверь, слышу окрик самого юного из тринити сесуриту (в тот день дежурил он): "Молодой человек!".
Туго, но всё же соображаю, что он малый адекватный, и спалить мой слюнофонтан в моник было как два пальца об асфальт и обоссать для обеззараживания, а на данный момент из всех предметов, находящихся на занимаемом нами троими клочке пространства, молодым человеком можно назвать одного меня, если только дама не трансвестит, что было далеко от реальности. Застываю как шо Джек Уарабэй в первой части "Пиратов карибского моря", когда он неправильно и на халяву хотел припарковать в Порт-Рояльске спёртый им у тёлки баркас. Мысленно готовый к тому, что мне будут сейчас лечить о том, какая "я невероятная тварь" No, хотя я об этом орал на каждом углу, и унизительной процедуре мойки полов в здании комитета и вокруг него, включая зелёные зоны и парковочные карманы, поворачиваюсь со щами, где прозрачными кожаными буквами написано "Какого хрена?! Ты не видишь я на работу спешу, ога!".
Смотрю, морда серьёзная, и уже прикидываю как долго байка о моём позоре будет ходить по администрации, как этот униформенный выдаёт точным выстрелом языка пулю со смещённым центром тяжести: попав мне точно в ухо, она вышла через кишки, основательно их порвав, и растянув живот. ТАКОГО Я НИКАК НЕ ОЖИДАЛ. Он убил меня тремя словами: "Вы к кому?"