Они звонили в разное время. Некоторые номера высвечивались, некоторые оставались невидимками, "инкогнито"...
Они звонили рано утром, днем, а чаще - вечером, некоторые даже ночью. Она брала трубку, и по телефонным проводам начинали бежать, подпрыгивая и спотыкаясь, упругие звуки:
- Привет.
Там голоса рассуждали о жизни, о вечном и не очень, глумливо хихикали, пытались пошутить; сердились, убеждали, что-то изображали из себя, перебирая комбинации красивых и сильных звуков.
А здесь была она. И для кого-то ее голос был минеральной водой - он шипучими искрами слетал с одних губ и ложился в другие, и каждый глоток смешил и наполнял легкие воздухом, и из-за этого ночью снились разноцветные сны.
Для кого-то ее голос, наоборот, лился густо и медленно, как кровь из царапин на загорелой коже. Звуки переливались крепкой пряной настойкой, требующей мужества, чтобы суметь сделать следующий глоток. И такие слова и звуки несли в себе большую силу, даже бОльшую, чем могли выдержать телефонные линии, поэтому голоса иногда обрывались и каждый чувствовал, что дорогого стоили эти несколько предыдущих минут.
Иногда голоса были мягкими и гибкими, они малиновым ликером растекались по телу и обнимали ее бедра. Она любила такие голоса, они заставляли тело выгибаться, а волосы спадать прядями на лицо.
Были и другие голоса - те, которые она любила больше всего; голоса, похожие на красное вино - согревающие, не приносящие слабости и усталости, зовущие дальше и обещающие больше - она улыбалась им, и телефонная трубка в ее руках превращалась в ключи от всех дверей.