Аннотация: Рассказ посвящён борьбе простых жителей Кортамалии с жестоким Драконом и его приспешниками. Приятного чтения! Только лучшее! Только бесплатно! Только Word!
РЫЦАРЬ ОГНЯ
1
Шёл шестнадцатый год Эры Дракона, когда Гумбеон, Старейшина Клана Беонал, объявил о том, что настало время Турнира. Воины, преимущественно молодёжь - и лишь некоторые из стариков, переживших сражение на Дымящейся равнине, - были оповещены внучатым племянником Гумбеона, Гумаланом. Гумалан, совсем ещё желторотый юнец, потратил половину весеннего сезона на то, чтобы оповестить мужчин Клана. Роль герольда была первым испытанием, необходимым для того, чтобы в перспективе занять место Старейшины, принадлежащее его роду уже несколько поколений. Обходя земли, принадлежащие Клану, Гумалан посетил и зелёные холмы, покрытые острыми валунами, и ущелья, в которых струился колдовской туман, и заснеженные вершины Блистающих гор, и, в конце концов, даже морское побережье, на котором издревле селились беглецы и непокорные, изгнанные из своих родов и нередко промышляющие разбоем. Несмотря на то, что жизнь его в этих суровых землях десятки раз подвергалась опасности, Гумалан проявил исполнительность и донёс весть Старейшины до каждого селения, до самой убогой хижины, выстроенной из морского плавника. Его приняли даже в подземном замке Лорда Дерима, неоднократно бросавшего вызов Старейшине и угрожавшего переметнуться на сторону заклятого врага Клана, Шадонов. Дерим, несмотря ни на что, подтвердил верность присяге и предоставил Гумалану кров, тепло и пищу, а также обещал, что все мужчины его рода явятся по зову Рога Войны. Некоторые, добавил он многозначительно, даже примут участие в Турнире лично. Говоря так, Дерим бросил взгляд на своего сына, такого же самоуверенного и заносчивого, как он сам. Гумалан, услышав такую весть, удивился, хотя и не должен был - властные амбиции Лорда Дерима, давно уже присвоившего себе часть земель Клана и распоряжавшегося в них по своему усмотрению, ни для кого не были секретом.
Стиснув зубы, Гумалан ответил:
- Турнир для того и проводится, чтобы в нём приняли участие все мужчины Клана без исключения.
- Даже мужчины рода Гум? - иронично спросил Лорд. Его вассалы, сидевшие за столом, и даже прислуживавшие им слуги, рассмеялись.
Несмотря на такое явное неуважение Дерима к древним обычаям, Гумалан, сохраняя достоинство, отвечал:
- Я посвятил свою жизнь служению Клану - и Королеве. Путешествуя в одиночку и тем самым подвергая свою жизнь опасности, я доказываю, что не пытаюсь узурпировать власть, а лишь являюсь скромным слугой Клана.
Лицо Дерима, самозваного Лорда Трёх Долин, налилось кровью. Его сын, ударив кулаком по столу кулаком так, что посуда сидевших рядом сотрапезников со звоном подпрыгнула, встал и вышел из зала. Гумалан, несмотря на то, что у него противно заныли коленки, решил держаться с мужеством, подобающим представителю его славного рода. Не комментируя никак поступок наследника, он холодно улыбнулся и продолжил есть. Сейчас его защищал только нарисованный на его теле магический знак, данный ему Старейшиной, а тому - самой Королевой, и, если Дерим задумал измену и убийство, даже тайное, оно не пройдёт бесследно. Тот, кто причинит вред Гумалану в период, пока на нём этот знак - а он сойдёт лишь в день Турнира - будут мечены особым следом, заметным и непосвящённому. Конечно, в годы безвластия и анархии, последовавшие за разгромом на Дымящейся равнине, Дерим был способен отразить любое нападение, которое могли предпринять верные Старейшине роды, но сейчас ситуация изменилась, и все это отлично понимали. Турнир, который определит Воина Полудня Клана Беонал и объединит всех мужчин без исключения, будет лишь прелюдией к куда более великим событиям, которые неизбежны. Воин Полудня, взяв в руки священные реликвии Клана, не сможет не продуть в Рог Войны, пока жив Дракон, уничтоживший войско покойного Короля. Но, начав войну, он первым делом будет вынужден покарать мятежников, и тогда Дерим понесёт заслуженное, хоть и жестокое, наказание за все свои прегрешения. Ему не поможет ни уединённое расположение его замка, укрытого в лабиринте подземных переходов и тайных пещер, ни тяжёлое вооружение его вассалов, держащих в страхе всю округу, но неспособных противостоять по-настоящему сильному отряду.
Понимая это, Гумалан всё-таки испытывал страх, который попытался скрыть, напустив на лицо выражение, которое многократно наблюдал у Старейшины. То была смесь высокомерия и пренебрежения, с которой контрастировал пылающий взгляд. Гумалан сам неоднократно становился жертвой этого приёма - сначала Старейшина Гумбеон принуждал его к послушанию и спокойствию, а потом внезапно повергал в священный трепет своим жёстким взглядом, словно пытающимся прожечь собеседника насквозь.
Лорд Дерим, когда на него так посмотрели - притом какой-то безоружный мальчишка, едва прикрытый стягом герольда, дарующим ему неприкосновенность, - пришёл в ярость. Он был соратником Короля, сгоревшего в злополучный день битвы на равнине, которую с тех пор называли Дымящейся, он сам участвовал в этом сражении, и был одним из немногих спасшихся командиров, он стал единовластным повелителем этих земель и владел ими уже долгие годы - и ему бросают вызов! В его собственном замке!
Тем не менее, после минутной паузы, в ходе которой сидевшие за столом, усиленно стучали утварью и произносили нарочито громкие здравицы, Лорд Дерим смог совладать с эмоциями. Улыбнувшись насквозь лживой, но более чем широкой улыбкой, он даже выпил в честь гостя.
Гумалан, демонстрируя достоинство и уважение к дому, ответил ему тем же:
- Вы варите крепкий мёд, глава рода Дер.
- Не злоупотребляйте им, а то совсем потеряете голову.
2
Турнир, проходивший в канун летнего солнцестояния, согласно традиции, заведённой ещё в незапамятные времена, длился ровно неделю. Сотни мужчин Клана, большинству из которых не исполнилось и тридцати, в первый день состязались в беге на выносливость, продолжавшемся более суток. После двухдневного отдыха, потраченного на поиск отставших и похороны одного участника, для которого нагрузка оказалась чрезмерной, наступил день испытания колдовским туманом. Туман этот, скапливавшийся в самых мрачных и тёмных лощинах, был порождением загробного мира, и один только вдох его мог унести непосвящённого в край, где живут лишь души умерших. Тем не менее, человек с достаточно тренированными лёгкими мог задержать дыхание на несколько минут, однако, как говорили знающие люди, от этого становилось только хуже, когда приходилось сделать первый вдох. Только те, кто был обучен магии с детства, мог, дыша туманом, контролировать себя и не поддаваться видениям. Гумалан, например, прошёл бы это испытание лучше всех, однако колдовской туман, если пребывать в нём слишком долго, отнимал много физических сил, отчего маги, способные существовать в двух мирах одновременно, как правило, жили вдвое меньше обычного человека и не годились в воины. Из тех, кто не принадлежал к роду Гум, но был способен пройти это испытание, по мнению Гумалана, особенно выделялся Траниск, друг его детства. Высокий и статный, он привлекал к себе внимание женщин, полагавших взгляд его голубых глаз неотразимым, в то время как мужчины уважали его за благородство и выдающуюся физическую силу. Гумалан, вспоминая, как они вместе учились, с помощью медитации и особых положений переплетённых пальцев, дающих магическую защиту, противостоять козням демонов, верил в своего друга. Тот, конечно, имел все задатки для того, чтобы пробиться в группу из четырёх победителей, которых допускали к финальным состязаниям последнего дня. И Траниск, к великой радости Гумалана, успешно прошёл это испытание. Радость, его, однако, была омрачена неожиданным успехом сына Лорда Дерима, худощавого бледного парня по имени Деран. Последний, несмотря на то, что смог успешно пройти два этапа отбора, уже успел составить о себе крайне негативное впечатление. Впрочем, горячительные напитки, лившиеся рекой, достаточно быстро вербовали ему новых сторонников.
Два дня, отведённых на отдых, пролетели, как одна минута. Гумалан помогал Старейшине Гумбеону ухаживать за воинами, чьи души не смогли вернуться в свои тела. К сожалению, в некоторых случаях - а таких оказалось более дюжины - единственным выходом оказалось священное жертвоприношение. Гумалан, привыкший к виду крови с раннего детства, не испытывал страха или отвращения - ведь, в конце концов, он убивал не людей, а демонов, овладевших их плотью.
Наконец, на седьмой день Турнира настал черёд единоборства. Четыре победителя, каждый из которых, согласно результатам испытания, должен был получить соответствующий титул, собрались на Священном холме. Жребий, брошенный Гумбеоном, определил пары соперников. Произнеся ритуальные фразы приветствия, бойцы разошлись, чтобы подготовиться к бою. Наконец, приветствуемые всеми собравшимися мужчинами, которые выбыли на предыдущих этапах, они собрались вновь, готовые сражаться.
Первым выпал черёд Дерана, которому противостоял дюжий горец по имени Мельмир. Почти сразу же, едва начался бой, стало заметно, что горец действует скованно и нерешительно, словно он избегает противника. В рядах собравшихся послышался свист - договорной характер поединка был слишком заметен. Наконец, словно реагируя на оскорбительные крики, доносившиеся из толпы, бойцы сошлись, обменялись несколькими ударами - и вот уже Мельмир лежит, поверженный, у ног Дерана, которому победа досталась неожиданно легко. Одобрительный гул и поздравления, адресованные победителю, как заметил Гумалан, были громче всего среди тех, кто приехал на Турнир вместе с сыном Лорда Дерима. Они представляли собой могущественную и хорошо организованную клику, однако - и это радовало многих - ещё не всесильную.
Когда Траниск, кумир местной публики, вышел в круг, его приветствовало большинство собравшихся. Бой против Гизульна, известного своей силой, выдался на редкость ожесточённым, но Траниск, оправдав возлагавшиеся на него надежды, всё же добился, пусть и тяжёлой, но заслуженной победы, в конце концов, положив противника на лопатки и принудив его просить пощады. Однако, оба были настолько истощены, что уверенности в победе Траниска над Дераном в предстоящем бою не было.
Тем временем, однако, предстоял матч между проигравшими - поединок за сохранение чести, как его ещё любили называть.
Гумалан посмотрел на Мельмира, вновь вышедшего в круг. На устах его играла усмешка, свидетельствующая о том, что он отлично понимал, зачем поддался в первом бою. Проигравший второй раз подряд награждался титулом Воина Ночи, имевшим дурную славу - его обладатели нередко были замараны бесчестьем, злодеяниями и нападениями на жилища должников и неугодных, совершавшимися, как правило, под покровом тьмы. В дни войны Воин Ночи, возглавлявший действия особых отрядов в ночное время суток, подвергал себя и своих подчинённых чрезмерной опасности и нередко находил смерть на поле боя.
Мельмир и Гизульн сошлись в центре круга. На сей раз горец действовал агрессивно, нанося противнику один точный удар за другим. В конце концов, Гизульн опустился на землю, прося о пощаде. Мельмир, приподняв его голову за подбородок, осмотрелся по сторонам, словно спрашивая совета - и, не дожидаясь его, резким движением свернул противнику шею. Отвратительный хруст, донёсшийся до самых последних рядов, шокировал присутствующих. Однако убить проигравшего - право победителя, который отныне именовался Воином Рассвета, и никто, даже Гумалан, не осмелился бы его в этом обвинять. Аплодисменты, сперва тихие и неуверенные, вскоре разразились настоящей бурей оваций.
Наконец, едва утихли приветственные крики, в круге вновь появились бойцы. Траниск, несомненно, утомлённый предыдущим боем, поначалу не поспевал за выпадами Дерана, молниеносно наносившего удар - и тут же отступавшего. Однако такой стиль боя, к которому прибегнул Деран - отчасти - из-за меньших размеров, а отчасти - из трусости, как намекали присутствующие, - вскоре его утомил, и застигнутый, наконец, своим могучим соперником, он уже не мог больше убегать. Пропустив несколько мощных ударов, он упал, подняв руку в знак того, что признаёт себя побеждённым.
Гумалан, глядя на происходящее со стороны, едва не расплакался. Траниск, его друг, выиграл Турнир и стал Воином Полудня. Однако если он сейчас добьёт Воина Заката, умоляющего его о снисхождении, всё рухнет. Дерим отложится и Клан распадётся. Если же Воин Полудня этого не сделает, он будет обречён на то, чтобы превратиться в марионетку Дерима - Воин Заката и Воин Рассвета всегда проголосуют заодно, вынудив его принять любое, угодное Лорду решение.
Воин Полудня, удостоившийся наиболее громких приветствий за день, поднял руки, посвящая победу Солнцу, которое стояло в зените. Гумалан был уверен, что он, как никогда, нуждается сейчас в его поддержке, и не ошибся - когда взгляды двух товарищей встретились, они оба, словно по команде, чуть заметно кивнули. Бывают победы, которые уступают некоторым поражениям - так учил их наставник, сам Старейшина. День такой победы настал, и друзья должны быть вместе, чтобы помочь друг другу в трудную минуту.
3
Королева встретила посольство Клана Беонал в своём подземном замке, находившемся в пяти днях пути от Дымящейся равнины, и всего в трёх - от теперешней стоянки рода Гум. Аудиенция, данная в пещере, носившей название Зала Слёз, произвела на Гумалана неизгладимое впечатление, оставшееся с ним на всю жизнь. Королева, чья осанка сохраняла следы былого величия, держалась с достоинством, свидетельствующим о том, что в её жилах действительно течёт царская кровь - настолько заметным было её сходство с великой Эрембатой. Изображения Первой Королевы были повсюду, куда ступала нога кортамалианца, и, конечно, наблюдая её потомка воочию, было трудно не заметить фамильное сходство.
Воин Полудня и Гумалан пали ниц, демонстрируя своё почтение вдовствующей правительнице.
- О, это Клан Беонал! Как вы там поживаете, мои верноподданные? - спросила Королева мягким, отлично поставленным голосом.
Гумалан, всё ещё выполнявший обязанности герольда, взялся отвечать за обоих:
- Я - Гумалан, герольд Клана и родственник Старейшины. Мы провели Турнир, победитель которого, Воин Полудня, сейчас находится рядом со мной и повелел мне говорить от его имени!
Произнеся эти, весьма сложные и напыщенные, по меркам кочевого рода, фразы, Гумалан вновь простёрся ниц, ожидая ответа Королевы. Послышались шорохи и перешёптывания придворных, обсуждавших манеры двух выходцев из захолустья.
Когда Королева ответила, напряжение, до этого нараставшее, внезапно оставило их, ведь речь монаршей особы считалась благословением сама по себе, независимо от того, к кому она была обращена. Гумалан и Воин Полудня, конечно, могли рассчитывать на зависть и поклонение со стороны своих соплеменников, так как Королева говорила с ними непосредственно.
- Турнир! - голос Королевы, несмотря на тонкие нотки иронии и недоверия, выдавал её восхищение Кланом Беонал. - Турнир означает, что ваши мужчины теперь - воины. Война становится их уделом, а в наше время возможна лишь одна война - с Драконом!
- Да, Ваше Величество! - ответил Воин Полудня. - По возвращении я протрублю в Рог Войны!
- О, встаньте, негоже вам быть на коленях, когда у вас настолько храбрые сердца. Посмотрите на эти острые сталактиты, с которых вечно капает вода, заменяющая нам слёзы, которые мы должны сами проливать по нашим погибшим мужьям, - голос Королевы срывался, - посмотрите на этот холодный, каменный пол, на саму пещеру, сырую и тёмную - и спросите себя: стоила ли война этого?
- Нет, Ваше Величество! - ответил Воин Полудня.
- А вы видели когда-нибудь Дымящуюся равнину? Она до сих пор покрыта шлаком, в который превратились останки наших отважных рыцарей.
- Издалека, Ваше Величество.
Смешки, которые издали некоторые придворные, показались Гумалану наиболее красноречивым ответом.
- Издалека! А как вы тогда намерены сражаться с Драконом, если вы его никогда не видели?
Воин Полудня был невозмутим, излагая свой, давно задуманный ими совместно и принятый Старейшиной и всеми воинами, план. Даже Лорд Дерим, говоря устами своего сына и его приспешника, Воина Рассвета, одобрил этот замысел.
- Дракон сжёг золотые замки Кортамалии, принудив нас вести кочевой образ жизни либо прятаться под землёй. Мы решили отомстить ему, разрушив один из замков, принадлежащих его вассалам.
- Интересно! А Лорд Дерим, я слышала, он имеет в вашем Клане большое влияние, он что говорит?
Воин Полудня откашлялся:
- Его сын - наш Воин Заката, и он поддержал меня в этом вопросе.
- Ага, значит вы побили его сына! - Королева кокетливо повела плечами, укрытыми меховой мантией, из-под которой просматривались чёрные траурные одежды. - Но Лорд Дерим - не из тех, кто прощает подобное отношение. Берегитесь!
Воин Полудня и Гумалан поклонились.
- Рад слышать от вас такое, Ваше Величество. Но между мной и моими воинами нет вражды. Мы пойдём на один из Железных замков и разрушим его до основания. А рыцарь, служащий Дракону - говорят, они целиком закованы в железо, - всё же не устоит в бою против меня.
- Вы вынуждаете меня вновь почувствовать себя молодой. Впрочем, нет, - несмотря на решительный тон, Королева, похоже, не смогла полностью подавить влечение к Воину Полудня. - Однако одна из моих фрейлин, я думаю...
Королева замолчала, и никто не смел нарушить тишину, пока, несколько минут спустя, она не заговорила вновь.
- Я - всё ещё самая могущественная волшебница Кортамалии, возможно, не считая Дракона. И я решила дать вам часть своей силы - одарить вас способностью летать!
В стане придворных послышались потрясённые возгласы. Гумалан и Воин Полудня, втайне рассчитывавшие на такой подарок, издревле считавшийся привилегией Королевы, затаили дыхание. Её Величество, покинув трон, приблизилась к ним, чтобы совершить свою могущественную магию.
Гумалану стоило большого труда не упасть перед ней на колени вновь.
3
Неделя прошла с тех пор, как Воин Полудня и его верный товарищ вернулись из тайного убежища Королевы. За это время, произнеся необходимые заклинания и осуществив все ритуалы, они передали дар Королевы всем воинам Клана Беонал. Большинство из них, как в своё время и Траниск с Гумаланом, впали в волшебный сон на несколько дней, чтобы, проснувшись, обнаружить на своей спине маленькие полупрозрачные крылья. Если трепыхать ими на солнечном свету, они переливались всеми цветами радуги, что не могло не вызвать восхищения.
С каждым днём крылья становились всё больше, и, наконец, Траниск почувствовал, что может не просто приподнять своё массивное тело в воздухе, но взлететь. Первые его полёты были просто прыжками - он отрывался от земли, чтобы пролететь десяток, от силы два десятка, шагов, а потом - неуклюже приземлиться, рискуя сломать свои драгоценные крылья. Но уже через пару дней он почувствовал, что вполне способен летать, а через неделю, когда крылья в длину достигли его роста, полёт стал для него нормальным способом перемещения в пространстве. Дождавшись, когда все остальные мужчины также научатся летать, он провёл небольшие манёвры, показавшие, что Крылатый Клан Беонал представляет собой грозную силу.
В тот день, приземлившись у руин одного из Золотых замков, Траниск решил, что оттягивать время более нет смысла. Их маленькое войско уже не станет ни многочисленнее, ни сильнее.
- Воины Клана Беонал! - став на оплавленном парапете полуразрушенной внешней стены, он начал заранее заготовленную речь. Солнце, стоявшее высоко в небе, находилось у него как раз над головой, ослепляя тех, кто смотрел на него.
- Дракон уничтожил Золотые замки, он испепелил наших отцов, сделав нас бездомными сиротами, однако мы не сломались! Благодаря магии Королевы мы стали только сильнее ! Но враг коварен и силён - не будучи способным покорить нас, он отравляет сам воздух Кортамалии. Каждый из построенных им Железных замков, связанных толстой паутиной в единую сеть, ежедневно изрыгает яд, отравляющий наш мир. Сегодня, имея шанс бросить врагу вызов, мы не должны упустить его!
Многие воины, подбадриваемые своими командирами, издавали приветственные крики.
- В часе лёта отсюда, - продолжал Траниск, - находится один из Железных замков. Атаковав его, мы докажем, что эта земля всё ещё принадлежит нам!
- Да, Воин Полудня! Веди нас!
Все вместе они, включая и Лорда Дерима, с крайней неохотой повиновавшегося молодому лидеру, запели гимн Клана.
4
Траниск уже совершал разведывательный полёт к Железному замку, расположенному неподалёку, и знал его сильные и слабые места. Несомненно, расположение было необычайно выгодным для обороны - построенный в излучине Хашгора, замок был естественным образом ограждён с трёх сторон от внешнего мира водой. Перешеек, фактически, песчаная коса, поросшая травой, был перекопан рвом. Искусные строители, предавшиеся злу, отвели речные воды и пустили их по новому руслу, создав небольшой остров. Добраться туда можно было только вплавь - а Дракон отлично знал, что кортамалианцы не сильны в мореходстве - или по воздуху. Тем не менее, сейчас преимущество, похоже, было на их стороне - Клан Беонал, выставивший более четырёхсот крылатых - кто бы мог в такое поверить? - воинов, представлял собой грозную силу. Траниск планировал атаковать со стороны солнца, рассчитывая ослепить противника, наверняка вооружённого самострелами. Когда им удастся овладеть стеной, они смогут прорваться во внутренние помещения, где, пользуясь своим численным преимуществом и превосходством в физической силе, перебьют защитников замка.
________
Рейнальд Хальворсен откинулся на спинку вращающегося кресла и устало закрыл глаза, чтобы хоть на секунду дать им отдохнуть. Бесконечные ряды цифр и математических символов, описывающие состояние того или иного узла или агрегата автоматизированной атмосферной фабрики, сегодня особенно раздражали его. Машины отлично справлялись сами, и человек давно стал пустой формальностью, однако дань традициям требовала того, чтобы на фабрике присутствовал оператор - как сторож, ремонтник и администратор в одном лице.
Хальворсен устало провёл пальцами по векам, массируя их, и едва не выругался. Человек дышит кислородом, содержащимся в воздухе, и люди неоднократно сталкивались с планетами, где его не хватает. Однако повышенное содержание кислорода, требующее создания азотных фабрик - это исключительное явление в истории астроколонизации. Впрочем, на Оксиде - до чего глупое название, но насколько хорошо оно подходит влажной планете, где всё моментально покрывается ржавчиной, подумал Хальворсен - многое было необычным. К примеру, взять эти озёра из сероводорода, существующие в некоторых низинах. Или аборигены...
В этот момент запищал сигнал тревоги, сопровождаемый мерцанием красной лампочки.
- Оператор Хальворсен, вы меня слышите? Отвечайте! - прохрипел из динамика незнакомый голос.
- Кто это?
- Командир группы экстренного реагирования Джонсон. Мы направляемся к вам, так как ваша фабрика вот-вот подвергнется нападению. Немедленно отключите все машины и подготовьтесь к бою.
- Но...они же не умеют плавать, - вяло возразил Хальворсен, ошарашенный такой новостью.
- Хальворсен! - окрик, прозвучавший из динамика, вернул его в реальность. - Не знаю, как это произошло, но они научились летать.
- Сколько их? - спросил Хальворсен, уже справившийся с секундной слабостью и начавший одевать скафандр. Предназначенный для работы в агрессивной среде, тот мог послужить неплохой защитой и в схватке с оксидианцами.
- Очень много, радар даёт неопределённую картинку. Возможно, несколько сот.
Хальворсен, понимая, что сейчас уже всё равно, громогласно выругался и отключил связь.
_______
Управляемая компьютером оборона фабрики не сдавалась, поражая одного крылатого налётчика за другим. Однако вращающиеся турели вскоре вышли из строя, сорванные крепкими членистыми конечностями нападавших, прорвавшихся во внутренний двор.
Хальворсен , посмеиваясь, приказал роботам закачивать в пространство дворика спешно созданную им окись этилена. Фабрика, конечно, заблокировала бы любую из его команд, если бы он не взломал коды и не начал отдавать приказы, прямо противоречащие её первоначальному предназначению. Впрочем, если её предназначение - создавать необходимую для существования человека среду, то, пожалуй, именно это сейчас и произойдёт. Впервые Хальворсен порадовался тому, что атмосфера Оксиды содержит значительное количество кислорода. Не раз, представляя себе, что будет, если аборигены смогут преодолеть стены, он задумывался о том, можно ли использовать для защиты оборудование фабрики, и, наконец, нашёл решение. Во многом ему помогло умение работать с программным обеспечением и, конечно, наличие большого количества свободного времени, которое здесь было некуда потратить. Так и родилась эта идея - превратить внутренний дворик в большой резервуар, заполненный горючим аэрогелем - и взорвать его в качестве крайней меры защиты. Конечно, многие приборы выйдут из строя, но ведь они в любом случае являются целью нападения. Они, наверняка, что-то заподозрили об истинном предназначении фабрик.
Оксидианцы были причудливой расой полуразумных - а некоторые исследователи, изучавшие их гигантские ульи, даже полагали, что вполне разумных - существ. Внешне эти, достаточно миролюбивые, членистоногие более всего походили на гигантскую бескрылую саранчу, . Общаясь между собой с помощью запахов и звуков, издаваемых трением конечностей, они не создали ещё письменности, хотя ихнее общество было достаточно сложным, отдалённо напоминающим человеческое. Представители высших каст на зиму не впадали в спячку, а наоборот, отпускали вполне натуральный мех, питаясь, при необходимости, и мясом спящих воинов-рабочих. Последние представляли собой достаточно целостную касту, меняющую свои функции, скорее социально, нежели биологически, в зависимости от нужд общества.
Хальворсен прибыл на Оксиду недавно, и знал, что насекомые ожесточённо сопротивлялись оккупации. Они дали людям настоящее генеральное сражение в паре сот километров к западу. Миллионы их погибли в тот день, когда поле боя покрылось радиоактивным пеплом, и ещё больше - в последующие, когда люди безжалостно уничтожали их города-ульи. С тех пор прошло шестнадцать местных лет, и оксидианцы почти не давали о себе знать, изредка нападая на одиночных разведчиков. Как ни странно, они не нападали на трубопроводы, связывающие фабрики с местными горнодобывающими предприятиями и космопортом, вероятно, избегая загрязнения. Целью их становились обычно подвижные цели, роботы или люди, которые обычно были вооружены. Однако в последние недели они, словно сообразив каким-то образом, что атмосферные фабрики отравляют их атмосферу, замещая кислород азотом, осуществили на них несколько успешных нападений. Были погибшие.
Хальворсен посмотрел на голографическую проекцию внутреннего дворика. Отвратительные твари лазили повсюду, ломая всё, что попадало им под руку. Оценив содержание окиси этилена в воздухе, он нажал на кнопку, вызывающую детонацию. Практически тотчас же последовал взрыв; оглушительный скрежет раздираемого металла едва не разорвал Хальворсену барабанные перепонки. Опрокинутый вместе с креслом, он вскоре обнаружил себя лежащим в дальнем углу.
Со стоном он попытался встать и, к его превеликой радости, ему это удалось. Казалось, несмотря на боль, ничего не было сломано. Аварийное питание работало нестабильно - свет то включался, то отключался. Впрочем, это уже не имело никакого значения, так как все камеры внешнего наблюдения вышли из строя. Взрыв, наверняка, повредил и роботов.
Хальворсен поставил кресло на место и уселся в него; теперь, когда все его возможности были исчерпаны, оставалось только надеяться, что взрыв уничтожил достаточное количество насекомых, а остальных - отпугнул. Он достал из шкафчика пистолет и зарядил его.
Прошло около минуты, прежде чем донёсся звук, услышать который он боялся - и втайне надеялся, что услышит - больше всего. То был топот многочисленных ног, которые не могли принадлежать людям, сопровождаемый отвратительным треском крыльев.
_______
Взрыв, убивший десятки солдат Клана Беонал, застал Воина Полудня в воздухе. Ударная волна, отбросившая его далеко в сторону, в большой степени уберегла его от огня, губительного для кортамалианцев. Восстановив равновесие, Траниск смог привести ряды своих бойцов в порядок и принудить их продолжить штурм Железного замка. Вассал Дракона, наверняка скрывался где-то в лабиринте стальных коридоров, наблюдая за ними с помощью волшебного зеркала; пока он был жив, бой должен был продолжаться, несмотря ни на какие потери.
Траниск осмотрелся. Гумалан, его друг, был ещё жив, а вот Деран и Мельмир, похоже, погибли - слишком рано они бросились делить добычу, находившуюся во внутреннем дворе. Злорадная улыбка тронула губы Траниска - Дракон не так легко отдавал трофеи, как хотелось бы некоторым. Он поискал взглядом Лорда Дерима, но того нигде не было видно. Что ж, подумал Воин Полудня, теперь понятно, как он уцелел в день битвы на Дымящейся равнине. Однако на сей раз Дерим, похоже, сбежал слишком рано: им суждено было победить. Голова колдуна украсит их обеденный стол, став лакомым угощением на пиру; отметив победу, Клан Беонал решит, как ему поступить с трусами из рода Дер.
Двери, ведущие внутрь атмосферной фабрики, наконец, поддались, и Траниск проследовал за первыми воинами, демонстрируя отвагу, достойную его титула. Колдун, одетый в стальные доспехи, продолжал вызывать огонь, сразивший двух кортамалианцев, однако было видно, что сила его угасает. Совершив огромный скачок, Траниск перелетел через головы сражающихся и схватил противника. Пытаясь разорвать того надвое, он почувствовал, как его левый бок обожгло; чуть скосив свои фасеточные глаза, он заметил, что панцирь пробит, и рана, вполне вероятно, смертельна. Закричав, он вылетел наружу, продолжая одновременно наносить колдуну удары руками; тот, в свою очередь, стрелял в него раз за разом.
Взмыв свечой в небо, словно пытаясь спастись или набрать достаточную высоту, чтобы сбросить с неё колдуна, Траниск почувствовал, что слабеет. Улыбнувшись своему врагу последней улыбкой, он выпустил того из рук, позволив человеку в бронескафандре камнем упасть вниз. Уже не глядя ни на кувыркающуюся фигурку колдуна, ни на своих воинов, кричащих: "Огонь! Это Дракон!", Траниск перешёл на бреющий полёт, позволив потокам воздуха нести его по нисходящей траектории. Падение он едва ощутил. Медленно, преодолевая невидимое сопротивление, он сделал несколько шагов. Наконец, жизнь покинула его.
_______
Похороны оператора Рейнальда Хальворсена были скромными и поспешными. Если бы не строгая дисциплина, царившая в астроколониальных войсках, его бы просто закопали и поставили над могилой табличку, уведомляющую о годах жизни и обстоятельствах смерти. Однако лейтенант Джонсон предпочёл провести полноценный погребальный обряд непосредственно на поле боя, ещё залитом белесой кровью оксидианцев.
Произнеся обязательные в таких случаях фразы, он скомандовал салют и бросил символическую горсть земли в могилу, вырезанную непосредственно скальных породах под металлическими плитами двора. Остальное предстояло завершить роботам, тут же приступившим к делу. Когда-нибудь, когда сюда прибудет новый оператор, над могилой воздвигнут памятник, украшенный изображением пылающей кометы - знак того, что захороненный здесь человек погиб в бою.
Джонсон подошёл к одному из учёных, прилетевших практически сразу же после боя, чтобы изучить особенности мутировавших оксидианцев.
- И что вы об этом скажете?
Руководивший научно-исследовательской группой мужчина средних лет, на груди у которого было написано "де Гроот", пожал плечами. Какое-то время они молча наблюдали за роботами, упаковывающими останки оксидианцев в полиэтилен.
- Пока ещё рано делать выводы, но я полагаю, что эта метаморфоза не является частью обычного жизненного цикла оксидианцев. - Учёный сплюнул. - Полёт требует невероятного количества энергии, а здесь просто нет достаточного количества пищи, чтобы прокормить такое количество летающей саранчи. Очевидно, речь идёт о некоем защитном механизме, превратившем их в крылатых воинов.
- Интересно, - Джонсон почувствовал себя неуютно. - И что могло его активировать?
- Фермент, и, готов поспорить, они выработали его не сами. Им его впрыснула королева.
Джонсон задумчиво посмотрел на обугленные тела гигантских насекомых, а потом вдруг вспомнил о чём-то.
- Постойте! Мы здесь уже почти два десятилетия, по земному календарю - и ничего такого раньше не наблюдали.
Де Гроот откашлялся и поправил дыхательную маску с вмонтированным микрофоном.
- Это всего лишь гипотеза, но, я уверен, королева выработала фермент совершенно типичным и естественным образом, без каких-либо физиологических изменений.
Джонсон не очень хорошо понимал, о чём речь, и решил повысить голос, чтобы добиться более определённого ответа, так как собеседник уже начал его раздражать своими загадочными намёками.
- Говорите яснее!
Де Гроот издал короткий смешок.
- На данный момент речь идёт о предположениях, но, видимо, она накапливала это вещество очень долго, с момента того большого сражения, которое случилось ещё в первые месяцы колонизации. Это - гормон неудовлетворённости, он связан, - Де Гроот выдержал паузу, - с отсутствием самца.
Джонсон почувствовал острое желание сжечь учёного на месте, но, в конце концов, не выдержал и рассмеялся.
- У проклятых тварей всё наоборот, - пробормотал он.