Когда-то давно, в прошлой жизни, а может - в нелепой сказке,
я мерил шагами пустыню, под злой барабанный бой.
Винтовка была горячей, воды оставались капли,
я прятал глаза от солнца и губы кривил смешно...
... А ты поливала розы, пекла пироги с корицей,
снимала с какао пенку, за леность себя кляня.
И солнце совсем не грело какой-нибудь старый Лейпциг,
ты куталась в шарф ажурный и просто меня ждала.

Когда-то давно, над морем, блестели немые звезды,
я их проклинал беззвучно, пытаясь поймать левант.
На шхуне трещали снасти, крысенок шуршал, тревожа,
охрана береговая кружила у маяка...
... А ты зажигала лампу, гадала на желтых картах,
просила Святую Деву беречь дурного меня.
И белый упрямый ветер гудел над крышей хибары,
скрипел черепицей дома, в котором ты не спала.

Когда-то давно, а может - лишь только в воображеньи,
я гнал над горами лайтнинг, вцепившись в тугой штурвал.
Отчаянно зябли пальцы, и ларингофоны "пели",
и злые, как осы, пули неслись мимо нас во мрак...
... А ты собирала марлю и, в спешке теряя шпильки,
бежала кому-то в помощь, и очень была нужна.
Но позже, ладони грея о чашку чая со спиртом,
шептала, не плача: "Однажды я точно дождусь тебя".