У ледяного океана
Среди прибрежных голых скал
В плену холодного тумана
Клан белых чаек обитал.

Легко, размеренно жить стае,
Когда цель жизни - лишь еда,
Но одна чайка - не такая,
Была свободой пленена.

Ее манила даль заката,
Иные звали берега,
Она мечтала, чтоб когда-то
Стали сильней ее крыла.

Мечтала тайны знать полета,
В душе родился дерзкий план,
В жизни теперь - одна забота,
Покорить вечный океан.

Ей говорили: "Ну запросы!
Глупа ты, милая, глупа.
Такое - только альбатросам,
Чайкам - родные берега"

Тогда, за много миль оттуда,
Над ровным зеркалом воды
Летела птица в пойсках чуда,
Ища незримого следы.

Тот Альбатрос, он жил свободой,
Подвластен ему ветер был,
И восторгались мореходы
Черной каймою его крыл.

Он мог лететь над облаками
И скользить в дюйме над водой,
Весь мир был под его крылами,
А вечный путь - его стезей.
Что он искал над глядью моря?
Что душу двигало его?
Вела его любовь иль горе,
Об этом знать нам не дано.

Я только знаю, он однажды
Решил на скалах отдохнуть,
Судьба решила, что ей важно
Его и Чайки скрестить путь.

Она парила над волнами,
И тут на каменный утес,
Сверкая пред ее глазами
Вдруг опустился Альбатрос.

Он показался ей мечтою,
Почти что светом во плоти,
И в миг признав его звездою,
Готова вдаль за ним идти.

Ее слепили его перья,
Ее пленял холодный взгляд,
Она, в мечту свою поверив,
Решила: "Нет пути назад"

Когда он вновь в полет сорвался,
Узревши дальней звезды свет,
Тогда один он не остался,
Чайка летела ему вслед.

Вначале все было прекрасно,
И Путь казался легок ей,
Она не знала, как опасно,
Слепо идти к мечте своей.

Ей не дано широких крыльев, 
Долго лететь не рождена,
Но ведь стремленья души были
Тем, что заменит все сполна.




Бури, шторма, холодный ветер,
Ей было трудно аж до слез,
Но для нее в небесном свете
Звездой всегда был Альбатрос.

Но веры мощь не безгранична,
Ей было тяжело лететь,
Свобода - слишком непривычно,
И крылья начали слабеть.

А Чайка - медленно снижаться,
Готова смерть принять в волнах,
Так высоко - не удержаться,
И заставлял сдаваться страх.

И вот однажды - сил не стало.
Тогда зачем-то Альбатрос
Поймал ее у океана
И к облакам ее вознес.

И отпустил там, чуть живую,
Там, где и тьмы тумана нет,
Равнину облаков златую
Пронизывал лишь солнца свет.

Мир был другим, иным, прекрасным
Среди той светлой пустоты.
И думалось - страдать напрасно,
И не важны уже мечты.

Но Чайка оставалась птицей
Туманной, низкой высоты,
И ей, наверно, не добиться,
Небесной светлой чистоты.

А Альбатрос, зачем такую 
От верной смерти он спасал?
Хотел ли ей судьбу иную
Кроме прибрежных голых скал?




Хотя ведь разве это важно?
Он просто птица, как она,
С ним рядом ей теперь не страшно,
Да и ему она важна.

А океан конца не знает,
И мало им крыла иметь,
Тем, кто постичь его желает,
Кто захотел перелететь.
	
Что нужно им, я не узнаю,
И нет ответа на вопрос,
Куда, зачем, к какому краю
Чайка летит и Альбатрос.