Аннотация: В зимнее время мальчик идёт в лес за хворостом и там случайно встречается с маленьким смешным человечком, который оказывается...
Тягостным сложился нынешний год для Ванятки. Почитай, за всё лето ни одного дня не пришлось мальчонке с остальной деревенской ребятнёй порезвиться. Разве что вечером немного. Да и то...
Маманька Ваняткина уже с десяток годков с постели не вставала. Никто не знает, что с ней приключилось? Вечером, укладываясь спать, была здоровой абсолютно. А поутру уже совсем ног не почуяла. Как с кровати то вставать стала, так сразу и влёт лицом об пол. Муж её уложил в постель обратно. Вначале думали, что просто перетрудилась и надорвалась. Но время шло, а лучше не становилось. Местный лекарь несколько раз пришёл иголкой в пятки потыкал, снадобья понавыписывал, а как деньги кончились, так и дорогу забыл. Ну да бог с ним! Зато у мальца от его посещений памятка осталась: стеклянный пузырёк! Такого больше ни у кого из деревенских мальчишек не было. А мамка Ванятки все эти годы так целыми днями и сидит на краю постели, болтает слегка ногами, чтобы в конец не отсохли от бездействия, да вяжет носочки, рукавички, или ещё что требуемое.
Теперь вот и батька, бедняк из бедняков, Макар Никаноров, тоже который день что - то сильно занедужил. Лежит на печи, кряхтит, да кашляет сипло. Чтобы совсем не загнуться лечиться мёдом, что летом из лесных дупел понатаскали с Ваняткой, да крепкой самогонкой. Главное, хуже не становится, и то хлеб... А не то совсем худо стало бы! Где денег взять коли что? Вот то - то и оно...
Ныне Ванятка для обоих родителей своих стал и сиделкой, и кормилицей, и поилицей. Только вот с едой туговато было. И урожай плохой созрел в минувшем году. А то, что и выросло на бедняцком поле, потравили свиньи местного богатея Пантелеймона. А кому на него жаловаться? Чиновники таким, как Пантелеймон, только что сапоги языками не лижут, чтобы выслужиться. А он тем и потешается. Ну и над соседями заодно. Подумаешь, людишки без коврижки...
Ванятка вчера было пошёл к Пантелеймону на работу попроситься. Да куда там! Этот жирный боров даже и не посочувствовал. Больше того, он и до разговора дело не довёл: враз на пацана своих злющих кобелей с цепи спустил. Малец едва успел обратно до ворот добежать и на улицу выскочить. А Пантелеймон только свистел и науськивал псов:
- А ту его, сиволапого босяка! В след раз за жопу его рвите, за жопу - у!
Ванятка плюнул со злости под ноги и негромко произнёс:
- У-у, жирный боров! У меня - то там нет ничего. Это у тебя - жопа! Да такая, что твои кобели каждый раз слюни пускают её завидев!
И неожиданно придя к такому выводу, Ванятка весело засмеялся. Да так залихватски громко, что Пантелеймон от такой наглости поперхнулся, закашлялся и, потеряв равновесие, громыхнулся вниз с высоченного порога. В результате, вывих плеча и перелом кости левого предплечья! Видать господь его за лютость и жадность покарал! Что же, и надо такого скотину!
Так как делать всё одно сейчас было нечего, а на дворе зима стояла в самом разгаре, решил Ванятка в лес за хворостом сходить. Дрова то на зиму хоть и припасены были, но лишней никакая вязанка не могла быть. Чем больше дров, тем больше тепла.
Оделся малец во всё сухое. Заткнул за пояс здоровенный отцовский топор, который едва не в половину Ваняткиного - то росточка был. Не столько для пущей важности прихватил паренёк небезопасный инструмент, или чтобы перед другими пацанами покрасоваться, а ради собственной безопасности. Скорее даже, чтобы себя самого его наличием подбодрить. Мало ли что: лес всё - таки! Отец вон, какой здоровый, а и то в его дебри без своего топора не ходил. Взяв из сарая широкие самодельные салазки, Ванятка направился в путь - дорогу. А для мальчугана по зимней не очень наезженной дороге и полверсты долгой дорогой может показаться. Особенно, если с поклажей назад потом тронется...
Однако Ванятка не унывает: тащит в обе руки убогие деревенские салазки и для компании поёт себе под нос на ходу придуманную тарабарщину:
Тень, тень, потитень!
Поти - тени - тини - тень!
Мне до лесу бы добраться,
Да дровишек наламацца...
И неплохо бы поесть.
Потитени - тини - тесть!..
Вот наконец и лес. Ванятка оставил салазки на краю. Причём поставил их в снег вертикально, чтобы издали видно было. А то ищи потом, в котором месте оставил. Особенно, если вдруг снег игривый повалит. А тут верность и надёжа...
Углубившись в лесную чащу на недалёкое расстояние, мальчонка принялся шустро собирать хворост. Топор так и торчал за поясом и невольно сковывал движения. Но махать им, Ванятке всё равно сил бы не хватило. А оставить где то в снегу, было небезопасно.
Собирает Ванятка хворост, а сам всё бубнит под нос как прилипшее к языку:
Тень, тень, потитень!
Поти - тени - тини - тень!..
Вдруг мальцу показалось что то. А может и звук, какой привлёк его внимание. Он застыл в полунаклоне и повернув голову в сторону предполагаемой опасности, стал высматривать между деревьев. Не дай бог - волк! Что толку, что топор за кушаком? Ему и поднять то его тяжело, а уж чтобы на прыткую зверюгу замахнуться... Ванятка, бросив набранные ветки, правой рукой начал судорожно креститься и приговаривать, как заклинание:
- Чур меня! Чур!
Вроде и нет никого! Малец понемногу успокоился и сглотнув слюну, вновь принялся за работу. Но через несколько мгновений Ванятка просто таки затылком почувствовал, что на него кто - то пристально смотрит. Однако это чувство у пацана на сей раз никакой тревоги не вызвало. Скорее наоборот: стало как - то спокойно и хорошо. Бывает же так!
И вдруг Ванятка услышал явно чей то негромкий писклявый голосок, который, вне всякого сомнения, кликал именно его:
- Ванятку-у-у!
Оторопел мальчуган. Выпрямившись, огляделся. Однако никого не заметил. Набравшись храбрости, громко спросил:
- Эй, это кто тута со мной в прятки играет? Не видишь разве, что недосуг мне с тобой играться тут?
Опять раздался писклявый голосок:
- Да я это, Ванятка! Ну, кому ещё в лесу то быть окромя меня?
Паренёк не угадывая голоса, почесал затылок:
-вот оказия! Да кто я то, мил человек?
Раздалось кряхтение прямо недалеко: всего в паре шагов от мальчугана. Наконец из-за невысокого, но широченного старого полусгнившего пня, показалась крошечная человеческая фигурка высотою не более локтя. Ванятка от неожиданности уселся прямо в снег. Он только и смог удивлённо и почему то шёпотом пролепетать:
- Тю - ю, ты домовой что ли?
Человечек между тем удобно устроившись на краю всё того же пня, буркнул дружелюбно:
- Сам ты - домовой! Потитеня я! Ай не слыхал?
Ванятка покачал отрицательно головой:
- И слыхом не слыхал, и видом не видал!
Мужичок - лесовичок хлопнул себя по коленке:
- Ну что за люди ныне пошли, ты посмотри: сначала упираются - зовут! А стоило объявиться, начинают отпираться!
Ванятка непонимающе спросил:
- Дяинька, а это когда же я тебя звал то? Зачем брешешь? Я хворост хожу, собираю. И вовсе я никого не звал!
Мужичок подбоченился:
- Так-таки и не звал?
- Не - а!
- Хорошо, а это тогда кто будет?
И мужичок голосом Ванятки пропел его тарабарщину:
Тень, тень, потитень!
Поти - тени - тини - тень!
Мне до лесу бы добраться,
Да дровишек наламацца...
И неплохо бы пость.
Потитени - тини - тесть!..
Помолчав, он спросил мальчугана:
- Ну, так что: чья это песня?
- Моя! Но это я так...Просто!
- Что значит так и просто?
- Просто я говорил набор ничего не значащих слов...
Мужичок присвистнул:
- Ничего себе! Я ещё и в набор слов попал!- он привстал на пеньке и заходил челноком продолжая выговаривать Ванятке. - Я тебе не простой набор слов. Я Потитеня! Знаешь кто я такой? Ах, ну да, эта невоспитанная и безграмотная нынешняя молодёжь... Откуда тебе знать, кто такой Потитеня? Вот папашка твой: Макарка, сын Никаноров, знавал меня в своё время. Мамка твоя тоже когда то со мной уважительно здоровалась. А теперь видать оба забыли о моём существовании, раз ты, оболтус, ничего обо мне не знаешь!
Ванятка из снега пересел на собранный хворост:
- Неужели мои родители видели тебя?
- А чего тут удивляться? Видели, конечно! И не раз! Потитеня я!- ещё раз подтвердил сам себя человечек. - хожу, брожу, лес сторожу! Иногда тужу, отчего, не скажу. Таких как ты, добром встречаю, худых людей волками гоняю.
Человечек вновь присел на краешке пня. Немного помолчав, он заключил:
- Лешачок я, Ванятка! Но ты меня не бойся. Сказал же, добрый я для тебя! Потому что делом занят, а не бездельем. Иди ко поближе ко мне. Давай немного посидим, поболтаем чисто по-товарищески..
- Да некогда мне, Потитеня! - неуверенно протянул Ванятка.
- Вижу что некогда, торопыга! А ты всё одно уважь старичка - лесовичка! Убудет от тебя что ли, если ты со мной немного поговоришь? Попробовал бы с моё третью тыщу лет в лесу торчать и не скучать! Небось, не так бы запел?...
Ванятка присвистнул:
- Три тыщи-и! А не врёшь?
- Да чтоб мне упасть нагишом в шиповник! Ей богу не вру... Разве что совсем трошки. Не три, конечно! Но сегодня мне исполнилось тыща семьсот девяносто первый год.
Ванятка привстал с хвороста и пошарив в карманах, нашёл в одном из них крохотный стеклянный пузырёк, который забыл как то у них дома местный лекарь . Мальчик протянул его лесовичку и сказал:
- От души поздравляю с днём рождения, Потитеня! Извини за подарок.
Мужичок в восхищении подскочил на пне и заорал:
- Ура-а! У меня сегодня взаправдашний день рождения получился!
Мальчик спросил:
- А что, разве бывают не взаправдашные дни рождения?
- Ещё как бывают, пацан! Верь мне! Потитеня не врёт!
- А чем же они отличаются?
- А тем, что на них подарки не дарят.
Мальчик взял охапку хвороста и подтащил её поближе к пню. Теперь он сидел рядом с мужичком и при желании свободно мог коснуться его рукой. Если честно, Ванятку так и подмывало это сделать. Таким необычным казался мальчугану этот старичок - лесовичок. Но он побоялся неосторожным своим движением напугать новоиспечённого друга. А что они подружатся, Ванятка уже чувствовал.
Некоторое время они, с интересом молча, изучали друг друга. Затем маленький человечек, у которого вблизи на лице оказалась небольшая и, по Ваняткиному разумению "козлиная" бородка, заговорил вновь. Он спросил:
- А у тебя, Ванятка, случайно не найдётся немного душистого крестьянского ржаного хлеба? Очень уж я люблю его! Но, как понимаешь, лишён возможности питаться им постоянно...
- А чем же ты здесь в лесу питаешься, Потитеня?- перебил мужичка мальчик.
- Как чем? - ответил лешачок. - У меня много в лесу, каких запасов в разных местах спрятано. Во - о - н на том дереве в дупле килограмм орехов, к примеру. А под которым ты сидишь, грибы сушёные. Есть ещё и ягоды сушёные и много чего иного. Как в гости придёшь, обязательно всем попотчую! А сейчас мечтаю о кусочке хлебца. Дай, пожалуйста!
Мальчуган покраснел. Он боялся огорчить лесовичка. Но деваться было некуда:
- Извини, Потитеня! Нет у меня хлеба никакого: не душистого, ни даже огрызка сухаря...
- Врешь, поди? - ухмыльнулся весело Потитеня. - По глазам вижу, что врёшь! Но я отходчивый: доставай - ка из-за пазухи, что там прячешь. Ванятка хотел возмутиться таким недоверием. Но вдруг почувствовал, как что - то очень тёплое и немаленькое появилось у него под стареньким тулупчиком. Мальчик оторопел. Он недоумённо запустил руку за пазуху и вытащил оттуда чистое домотканое мамкино полотенце в которое была завёрнута горячая краюха только что испеченного хлеба. Ванятка, учуяв запах, только и смог произнести:
- Гляди ко: а хлеб - то в точности такой, какой пекут в доме моего соседа Пантелеймона. Но как этот хлеб здесь оказался? Это твоя работа, Потитеня?
Тот улыбнулся:
- О чём ты говоришь, малыш? Ты ведь хлеб не у меня из-за пазухи вытащил. Вот! А говорил, что ничего нет! Ты, батенька мой, оказывается ещё держиморде вашего деревенского Пантелеймона. Ну да я не таков! И эх - х! Гулять, так гулять!
Лесовичок стащил с головы видавшую виды шапку - ушанку и с кислой миной заглянул в неё. Там естественно ничего не было. Тем не менее, мужичок буркнул Ванятке:
- Ну ка, малец, распахни - ка полы своего тулупчика пошире.
- Это зачем?
- А мы сейчас попробуем, что нибудь натрясти из этой шапчонки.
Ванятка не сдержавшись, усмехнулся:
- Да что из неё можно натрясти кроме блох, да пыли?
- Сам ты блоха пыльная! Вот, держи!
Потитеня тряхнул перевёрнутую шапчонку, и вдруг из неё на полу тулупчика Ванятки высыпалось несколько горстей вкусных лесных орехов, пара свежих яблок и груш, конфеты и ещё чего то, чего малец и узнать не мог. Так как никогда не видел, и не пробовал. После этого Плтитеня ещё немного повернул щапку и запустил в неё руку. Обратно из шапки рука вернулась с небольшой миской, в которой было малиновое варенье. Ванятка сглотнул обильную слюну. От таких вкусностей у него аж голова закружилась. А Потитеня всё ещё продолжал священнодействовать со своей шапкой. То есть доставать из неё ещё и пару глиняных плошек под чай, а затем и солидного размера самоварчик с сапогом вверху. Из самовара валил дымок. А сапог временами сам запрыгивал голенищем на трубу и разжигал тлевшие, где то внутри самовара угли.
- Ух ты! - восхитился Ванятка. - А пир то царский получается.
- А ты думал! - усмехнулся Потитеня. - Я мужичок запасливый. Со мной не пропадёшь. Ну, давай: двигай свою вязанку ещё ближе. Будем чаи гонять!
После того, как эти двое попировали за полусгнившим пнём, Потитеня пригласил Ванятку заглянуть к нему, Потитене, в гости. Поблагодарив за приглашение паренёк решительно отказался, так как пора было возвращаться домой. Начинало смеркаться. А ведь ещё надо было вытащить и уложить на салазки хворост. Да потом ещё тащить всё это до дома.
Потитеня услышав причину отказа, хмыкнул:
- Хворост! Вот делов то! А вот посмотри лучше, как ловко я с этим справлюсь. И мне веселее будет.
Мужичок взял в руки первую подвернувшуюся палочку и метнув её вверх, властно сказал:
Эй вы палки - посушалки,
что валяетесь без дела?
Вам бы только, лежебоки,
Захламить собою землю.
Ну - ка, шустро собирайтесь,
Да весь снег с себя стряхните.
И летите скорей к санкам,
Что стоят у края леса.
Там бечёвкою свяжитесь,
Да Ванюшку подождите.
А потом на этих санках
Его до дому домчитье.
Лишь только Потитеня замолчал, как Ванятка кубарем скатился с хвороста, а весь собранный им хворост полетел в ту сторону, откуда мальчик пришёл. Можно было не сомневаться, что хворост погрузится самостоятельно в санки и будет ждать мальчугана.
А Потитеня хитро прищурился:
- А теперь пойдёшь в гости?
Ванятка поднимаясь на ноги, кивнул рукой:
- Ладно, пошли, но только на чуток. Правда домой мне спешить надо! Мать ведь там больная у меня, да и отец который день хворый. Далеко идти то?
- Да нет! Совсем близко! - прокряхтел лесовичок, сползая с пня. - Туточки и останемся. Вот только...
Потитеня не договорил. Он слегка пнул пенёк ногой и проворчал:
- Слышь, коряга? А ну отворяйся! Замёрзли мы.
Ванятка удивлённо смотрел, что же будет дальше. Он уже верил в любые чудеса, и заранее радовался новой возможности увидеть это. Между тем пенёк вдруг ожил и шевельнулся. Было такое впечатление, как буд то он разминал плечи. Вдруг пень утробно проворчал, отвечая Потитене:
- Фиг тебе, лешак! Чего лягаешься, точно деревенская кобыла? Али самому не срамно?
Видимо у пня и Потитени за долгие годы установились свои чисто дружеские отношения. И ворчали друг на друга они лишь потому, что на самом деле были большими друзьями.
Пень прокряхтел:
- Тебя бы одного, лесной ты мухомор, я бы сегодня на квартиру не пустил. Но ради гостя расстараюсь!
После этих слов пень стал заваливаться набок. Одна его сторона приподнялась над снежным настом, и Ванятка увидел достаточно широкий и высокий проход, чтобы без проблем войти внутрь. Туда, где жил Потитеня. Любопытство прямо таки разбирало мальчугана. Тем не менее, прежде чем начать шагать вниз по виднеющимся ступенькам, Ванятка замешкался. Пень не выдержал:
- Слушай, парень! Давай дуй быстрее. Мне ведь лет то ещё поболее, чем твоему другу мухомору. Или сдрейфил?
- Не сдрейфил! Просто не привычно как то: жильё и вдруг под землёй!
- Э - э, паря! Это ты не видел, а на моей памяти люди немало лет под землёй жили. Не в таких, конечно, условиях. Но жили! Так что иди и не бойся. Здесь всё гораздо надёжнее, чем в том доме, где ты живёшь со своими родителями.
- А ты откуда знаешь?
- Ты думаешь, если я старый пень, так и глупый? Ошибаешься! Умею выводы делать из услышанного. А видеть, я конечно, в принципе и не мог. Но всё же видел. Только давным давно это было.
- Как же ты мог видеть? Даже если ты был высоким, всё равно отсюда до деревни далеко.
- А очень просто. Когда я был семенем, меня однажды в клюве тащила уж и не помню какая птица. Вот тогда я и видел...
Тут Потитеня вмешался в диалог:
- Иди Ванятка! Чего трухлявого слушать? Врёт он и не краснеет. Потому что краснеть не может. А ты мне мой скромный домик выстуживаешь, стоя на пороге. А я своё жилище, как вы, люди, не топлю.
Жилище Потитени находилось в небольшой, но уютной пещере. В ней было немного сумеречно, но всё же достаточно светло от живущих тут же светлячков. Они совершенно не мешали Потитене, потому что обитали на потолке и верхней части стен. Когда они передвигались, то всё становилось похожим на нечто сказочное, волшебное.
- Ну как тебе моё жилище? - спросил довольный лешачок.
- Здорово! - нисколько не лукавя ответил восхищённый Ванятка.- И тепло же у тебя здесь! И красиво, как в сказке.
- То-то!
- Неужели у тебя взаправду нет печки?
- А зачем она мне?
Как это зачем? Так на ней, к примеру, в холодные и ветряные зимние ночи очень тепло спать. И сны хорошие снятся.
- Нам, лешим, сны не снятся. Да и зачем они?
В это время сверху донёсся утробный приглушённый голос пня:
- Слышь, Потитеня?
- Чего тебе, трухлявый?
- Отпущай мальца до дому! На улице уже темно стало.
- Не болтай! Мы только что зашли сюда.
- Как ни только, а стемнело уже.
Потитеня хлопнул огорчённо в ладоши:
- Пойду, проверю! Врёт поди, старый.
Леший вернулся быстро и огорошено развёл руками:
- И вправду темно! А я ведь ещё не всё успел сделать. Ну да ладно. Возьми, Ванятка, вон в том углу, в старом сундуке корзину. Ванятка покопавшись в сундуке среди разного тряпья нашёл наконец невзрачного вида дырявое лукошко. Он показал его Потитене:
- Это?
- Угу!
- Так зачем оно тебе?
- А оно и не для меня вовсе, а для тебя!
- Вот ещё... Чего ради мне эта древность? У меня дома покрепче есть лукошко, причём не в единственном числе. Оставь лучше себе на память...
Но Потитеня перебил:
- Ты мне друг?
- Друг!
- Вот тогда бери и не спрашивай!
Ванятка в сердцах тряхнул лукошком в надежде, что оно рассыпется впрах. Но вместо этого услышал, как на земляной пол что то посыпалось из лукошка. Наклонившись, мальчишка в изумлении увидел несколько новёхоньких золотых монет.
Потитеня спросил:
- Ну как тебе моя корзина?
- Так из неё же золото сыпется...
- А это плохо что ли?
- А что хорошего?
Потитеня ошалело поглядел на пацана. Он едва сумел сказать следующее слово:
- Так ведь это же деньги!
- Может это и деньги, но они не заработанные...
Потитеня плюнул:
- Господи! Ну и люди глупые пошли! Живут нищими, а даёшь деньги, говорят - заработать надо. Бери, чудо! Сначала помоги родителям на ноги встать, а там уж решай, как быть дальше. Твоему соседу, Пантелеймону, это бы лукошко в руки дать. Уверен: он бы его из рук не выпускал до самой смерти. Так и сидел бы тряс целыми днями золотые на пол. И семью бы подключил.
- Да не могу я так, Потитеня! Пойми же ты!
- Хорошо! Тогда трясни хотя бы ещё пару раз. Всё, что упадёт, возьмёшь с собой. А корзину опять уберёшь в сундук. В конце концов, если надумаешь взять, она всегда будет в твоём распоряжении.
Ванятка согласился. В результате у него в тулупе оказалось приличное количество золотых монет.
Потитеня направился к выходу:
- Пошли! - махнул он рукой. Они вышли на поверхность. Здесь и правду было уже темно. А в лесу темнота казалась ещё гуще. Потитеня повернулся к Ванятке и пискнул:
- Ну пока, дружище! Заходи в гости! Теперь ты знаешь, где я живу. Придёшь?
Ванятка кивнул головой:
- Конечно!
- Ладно, ступай! Привет родителям!
- Спасибо! Передам!
И Ванятка неспеша направился из леса и не почувствовал, как Потитеня в последний момент сунул ему что то в карман тулупа.
Ванятка быстро нашёл санки и они его за несколько секунд с ветром домчали до дома. На улице в это время как раз топтался толстяк Пантелеймон. И он видел, как к дому соседей примчался Ванятка на санках с хворостом. Санки пронеслись мимо него так быстро, что Пантелеймон не успел отскочить во время в сторону. В результате он упал и повредил вторую руку. Только Ванятка этого ничего не видел.
Он торопливо забежал в тёмный дом и убедившись, что там всё в порядке, быстренько растопил печь и поставил чайник. После этого он сбегал к соседям и купил у них за золотой муки. Прошло ещё немного времени и по дому распространился вкусный запах душистых и сладких блинов. Когда родители спросили откуда мука, мальчишка загадочно улыбнулся и сказал, что это им привет от давнего друга Потитени. И у отца, и у матери что то знакомое промелькнуло в памяти. Но они не слишком утруждали свою память, а потому тут же забыли про некоего Потитеню. Но он то про них не забыл...
Когда назавтра Ванятка полез зачем то в карман тулупчика. Он с удивлением обнаружил, что там находиться его драгоценный пузырёк. И что этот пузырёк полон какой то таинственной жидкостью. Осторожно отвернув крышку Ванятка лизнул самую толику жидкости и сразу же почувствовал в себе значительный прилив сил. Он понял, что это ещё один подарок от Потитени. И мысленно поблагодарил за это своего друга.
Ванятка плеснул половину флакона в чашку и поднёс матери. Та по привычке не спрашивая выпила. И почти тут же с ней стали происходит чудесные перемены. Сначала она начала в разные стороны шевелить стопами обеих ног, чего раньше не могла. А уже через какой то час носилась по дому так, словно у неё и проблем никогда и никаких не было.
А отцу и снадобье не потребовалось. Он уже чувствовал себя достаточно хорошо. А то, что жена на ноги вновь стала, наверное и ему силы прибавило.
Короче говоря, стали они с тех пор жить - поживать, да нужды не знать. А Ванятка потом часто ходил к своему другу в лес. Не за подарками, а просто ради общения. Но Потитеня к нему больше так и не вышел. Да и пень оказался выкорчеван. Не нашёл его Ванятка...Сосед Пантелеймон всё пытался проследить и узнать, отчего это соседи нужду знать перестали? Только ничего у Пантелеймона не вышло. То его волки за зад покусают, едва он в лес войдёт. То пчёлы изжалят так, что он на желе становится похож...
Долго Ванятка ходил в лес и всякий раз звал Потитеню и расстраивался по поводу его исчезновения. Пока однажды проходящая через село древняя старушка - ведунья не сообщила мальчику по секрету, что Потитеня лишь раз встречается с человеком. Лишь первый раз встреча с ним приносит людям удачу. Видимо поэтому он и не появлялся больше на глаза паренька. Не хотел, чтобы тому стало плохо от общения с ним. Вот ведь на какое самопожертвование шёл леший ради счастья друга. А мы ныне и доброе слово часто не можем сказать близким людям из-за собственной лени. А ведь доброе слово и кошке приятно...
А Потитеня возможно и по сию пору где то живёт себе в лесу и ждёт, когда раздастся на его слуху знакомые слова: