Я   расскажу   тебе, сынок, про старый наш  Чембар.
Но не   про тот,   что помню я ,..хоть   я и очень стар.
Мой   дед о том   повествовал, ему  -  его  уж  дед....
Так что   прошло,   считаю я, с того   уж - двести лет...
Большой деревней был Чембар, уездный   город   мой.
Здесь   мужики   на кулачках сшибались   меж собой.
Но не   по   злобе, как   сейчас  дикует   молодежь,
И не   хватались,   чуть чего, за   смерть   несущий нож.
В   мужицких   правилах стоял неписаный    закон:
Коль   кровь   соперника пошла, считался,   он   сражен.
Обычай   был - по   праздным дням побиться   под    зачин!
В забаве   этой   неспроста крепился   дух   мужчин...
Вначале    билась   ребятня! Да   парни-простаки.
Потом   уж в бой, сняв   кушаки,  вступали   мужики.
Народ   вокруг   стоял,  шумел; диктуя,   что и как...
Но   лишь   кончались все бои, мириться   шли   в кабак.
И там   смеялись   над собой под  стопочку  вина:
Подумаешь,  синяк   стоит: обычная   цена.
Пока отцы  шли водку пить, в прощание   с Зимой,
Юнцы,    красуясь   синевой, сбивались   вновь гурьбой.
Кто   пошустрей на маслин   день, взбирались   по   столбам,
Чтоб,   благо удали своей, снять   приз -  висящий   там.
Потом   у снежных   крепостей  метали   в цель снежки,
Да    сквозь    костры сигали так, ну, точно   рысаки!
А бабы   с   детками блины вкушали   под медок,
И разговоры   всё   вели под   праздничный   шумок.
Вовсю   гремел   базарный ряд, здесь    бойко   торг вели:
Одёжку,   сласти,   кренделя чембарцы   в дом   несли...
А кто-то   крынки   покупал с языковских   столов:
В ту   пору   много было там умелых   гончаров.
Сегодня вымерло село: людей уж не почти.
Горшечных дел то мастера и криком не найти...
А мы вернёмся в старину, и я продолжу лад,
Люблю историю свою, и рассказать же рад!
В  Чембаре   слыл   купцом тогда Кугушев   Николай,
Но и другие  не в  помин: смотри,   да   не зевай-
Подводы их добро   везли  аж за реку Урал!
Один   Чембар   для купчих дел, конечно,    был уж   мал.
Сбывали   сало,   коноплю, опять же и   - зерно!
Обратно - ткани всё    везли, плюс   разное   вино.
По   всяко жил   народ честной: кто лучше,   а кто   нет...
Но все   трудились   без ленцы, не шли   на парапет.
Коль   кто   болезность   заимел, к  Григорию   спешил.
Сей,   бывший   флотский, помогал: хороший   лекарь   был.
А сын   его,   Виссарион, с   годами   преуспел:
В    литературной,    той Руси большой   успех   имел.
Он   юность   дурью не   мутил.  Друзьями   был   богат...
Но в доме   Ивановых он бывал   все ж,    чаще рад!
Здесь   был   домашний их театр, где все   шло   чередом:
Подборка   пьесы и ролей, спектакль,   что   шел потом. 
И  действо   было не пустяк: здесь   ставился   Шекспир! 
Конечно   ж, без   больших   затрат, но с   музыкой   клавир... 
И   Мельпомена   помогла: спектакль   потребен слыл. 
Виссарион   Белинский   в нем  на   роли Яго   был. 
Публично   проходил   театр  и   летом,   и зимой, 
Когда съезжалась молодежь из   Пензы,   вновь,   домой.
Помимо   этаких забав, где   отдыхала   знать,
О Божьей   милости,   сынок, не   стоит   забывать!
Ему  молились   в урожай и против   всяких бед.
Хранили   в   душах, и сердцах, простой,   Христа,    завет:
Не   любодействуй,   ни убий, не   зарься   на добро,
Коль   не тебе   принадлежит ни медь,   ни серебро,
В   воскресный   день  да в   ранний   час,  в   церква   спешил народ.
Тогда   в   Чембаре и окрест  немалый   был  приход.
Молились   часто   в   тесноте: аж до   дверных,   сын, створ.
Но уже   строился   тогда Покровский   наш   собор.
На главный  колокол его дал   средства   государь,
Когда   здесь   волею судеб лечил   его лекарь.
Его   Величество   Руси,сам   первый   Николай,
В Чембаре   десять   дён  живал,  вот   только   невзначай!
Хозяин    всей    святой - Руси не все   сидел   в столице
С своею   свитой он бывал на  пензенской   землице.
В пути   сломалось   колесо у первой   из карет.
И царь,   ключицу   повредив, сказал:  "Дороги   нет!"
Поэтому   сей   царь решил  в Чембаре пережить, 
Чтоб    за   неделю или две,  но рану   залечить. 
И лишь   когда   боль улеглась,   в путь двинул царский двор, 
И  десять   тысяч Николай, рублей   дал,  на собор. 
Собор   был   чудо,  как   хорош,  Чембар    он    украшал... 
Но   через   много-много лет  не нужным   вдруг   он стал.
Царизм порушили не в раз, но быстро, коммунисты,
И Бог тогда не нужным стал - пошли все в атеисты... 
Собор я   видел,   но - увы:  совсем    еще    мальцом! 
При мне   взрывчаткою   снесли  борясь   с   святым венцом... 
Я  помню:   слышали окрест  его колокола. 
Да в  ярком  небе голубом  сверкали   купола...
Бывало, в летний,   душный зной, стоял   в   Чембаре жар. 
Так    иссушающий    порой,  что   вспыхивал   пожар.
Дома   горели,    как стога:  мгновенно   и   дотла. 
Огонь   не укротим был так,    что    ночь была   светла. 
Набат  гудел   в   тревожный час. Взлетали   в небо   искры...
Увы!  Пожара   языки  бывали   слишком  быстры. 
На   десять   улиц - триста хат,  из   дерева   строенья! 
Соломой   крытые   к тому ж ...  Искра!    И  есть    зажженье. 
Простой    народ спасал,    дома   гася,   пожар, чем   можно. 
Огонь   сметал   порой квартал:  тушить   все ж   было сложно. 
В ночную   пору   сторожа  несли  здесь службу верно. 
С пожарной   службою   тогда   в Чембаре   было   скверно. 
Одни   лишь   ведра,  да   багры:   какое   в них   спасенье?
И люд   чембарский   уповал   на божие   везенье! 
Однако   время   лечит все. Вновь   топоры   стучали.
Тесали   бревна   мужики.  И   вновь   дома взрастали.

 Хоть    люди    были при земле  и хлеб   большой   растили.
Но   часто   впроголодь   зимой  чембарцы   наши   жили.
За   четверть   ржи купец   давал   на руки -
                                                                       трехрублевый!
Зимой  же  деньги  возвращал: раз   в   восемь за целковый!
Кто мог-платил. Ведь   надо ж жить?  А хлеб   все  ж не   морковка!
Но в   основном   народ честной спасала  лишь   картошка!
Белинским  стал  давно Чембар, ведь   двести   лет минуло.
Плохое,   в  прошлое ушло: в историю   кануло.
Он стал   красив,   разросся вширь, вновь   церковь    ожила:
Сияют в   небе   городском лазурью   купола.
История   его   хранит, наш   город   небольшой.
А на   гербе его   летит журавлик   золотой!