Лев Кобылинский в меланхолии купался, 
страдая в отрешённости своей, - 
бред ожидания возмездием являлся, 
и мучеником стал он собственных страстей. 

В персональной ткани Мира, - 
объективна не была, -
в нём Цветаева кумира 
сумасшествием зажгла.

В сублимации влечений 
Андрей Белый был поэт, -
 как пророк из откровений 
он открыл нам белый свет.

Сверх - Я всегда жил в Пастернаке, 
а в нём явление инстинкта, - 
цензура страха требует атаки, 
но в облике философа и сфинкса.