Кутехов Александр : другие произведения.

Глава 8

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:
Школа кожевенного мастерства: сумки, ремни своими руками
 Ваша оценка:

  

Сергей Пеньков

  
  "Мы вышли из леса..." Мы-то вышли, тяжело дыша и вытряхивая снег из естественных отверстий одежды. Что поделаешь. А вот урзус, похоже, что Бор, они ведь, лохматые все на одно лицо, вернее, морду, продефилировал привычными пространственными скачками, каждый раз опережая нашу команду метров на сто. Ну, может быть меньше, но значительно. Хорошо им, нам бы так. Подумал только и, р-раз, уже на другом конце поляны. Мечта. Особенно на работу хорошо добираться. Главное точно рассчитать место приземления. Чтобы не оказаться в одной точке с каким-нибудь проезжающим мимо автомобилем.
  
  Но дорогу урзус показывал исправно. Пошли бы мы сами - результат наверняка оказался бы плачевным. Или в лесу бы заблудились, или к Кирову бы вышли, но вот "тарелки" нам бы вовек не найти. Помню, как-то давно, еще в студенческие времена отправились мы всем кагалом в поход "на природу". Взяли палатки, водку, закуску, в общем, собирались устроить пикник по всем законам жанра. Ну, девчонки там из группы, сами понимаете. "Сусаниным" вызвался быть один из ребят, он где-то в тех местах обитал. Дружно, с песнями доехали на электричке, потом на автобусе до леса, а потом пехом, пехом. Ушли в такие дебри, что наш проводник за голову схватился. Он за свои годы тут ни разу не был. Да еще, как назло, погода, обещавшая великолепное времяпрепровождение, неожиданно испортилась, небо стало хмурится и надуваться серой мерзостью. В конце концов, ливанул такой дождь, что его этим словом и назвать-то боязно. Целый потоп. А мы как раз в овраг забрались. Что делать? Сухари сушить. Разбили палатки на склоне, нажрались в темноте, как поросята, да спать завалились в чем были. А на утро... Мать честная, что же с нами было! Все грязные, мокрые, в ошметках еды и яичной скорлупе пошли назад. Вроде бы чего там, по своим то собственным следам. Ан нет, заплутали. До жилья добрались только к вечеру, когда уже определились, кто станет первой жертвой каннибализма. Так что повезло "Сусанину" нашему.
  
  Очень я опасался, что может нечто подобное произойти и в этот раз. А тут, наоборот, выбрались прямо к той самой полянке злополучной, что к "лежбищу" прилегала. Сразу припомнилось кое-что неприятное и, как бы лучше выразиться, досадное. Ну что же теперь? Было и прошло. У урзусов, похоже, компас встроенный, как у черепах морских, которые без всяких приборов в океане навигацию устраивают.
  
  Здесь нас уже ждала вся команда. Тоже мне, отпускнички. Нет, чтобы отравиться куда подальше, где соответствующий контингент обитает. Ведь ездим же мы в Крым или там на Канары. Хоть и далеко, но ведь люди кругом. Мало кому в голову придет отправиться в отпуск, скажем, в океан к акулам. Ну ладно, эти понятно, спецназ, им от пули увернуться - не фиг делать, специально обучены. А если бы такая дурная идея пришла бы в голову кому-нибудь из их чиновников, например? Есть же у них такое сословие. Мы же положили бы их тут, как куропаток. А потом мучались бы совестью за неправедно уничтоженных братьев по разуму. Да поздно. В общем, главное - это трезвый расчет. Если отправляешься в далекое далеко, где тебя совсем не ждут, и аборигены могут быть до жути агрессивны, вроде нашего Отделенного, то будь готов ко всяким коллизиям. Иначе не миновать беды.
  Ага, вот и "тарелка". Тут как раз Белый и провалился. Как объяснил Бор..., или Вин..., а может и Сан, вход у них тоже жутко умно устроен. Без ста грамм не разберешься. Короче, что-то вроде пространственного тамбура. Возникает этакое окно на любой поверхности и сигай туда не глядя. Вылетишь там, где надо. Только пыль столбом. Вот в такое окно Белый и пролетел. А теперь заперся там, и пускать никого внутрь не хочет. Урзусы говорят, что они бы ему и не мешали одиночеством наслаждаться, цивилизация у них, мол, особо гуманная, да вот отпуск заканчивается. Назад лететь надобно. Хотя, честно говоря, не знаю, чем мы им помочь можем. Ведь Белый нас вряд ли послушает. Да еще Отделенный к нему присоединился. Хотя, его-то Белый пустил. Может, и до нас снизойдет.
  Короче, столпились мы у вероятного нахождения пространственных ворот, как новгородцы на очередном Вече, а придумать ничего не можем. Мне все в голову идейки какие-то завиральные лезут. Вроде штурма с применением силы. Но урзусы силовой вариант отмели сразу, им ведь еще назад добираться. А вдруг повредим чего? Осенило, как всегда, Кольцова. Достойный заменитель Отделенному нашелся.
  
  - Я предлагаю переговоры. - Вскинув голову, предложил он.
  
  Четырнадцать пар глаз непонимающе уставились на него. Урзусы все великолепно понимали, мыслеобразы они снимают враз, вот только смысл зачастую ускользает. С подсознанием точная игра невозможна, это же все равно, что большой теннис вслепую. Что мячик летит, понимаешь, а вот куда - не ясно. Даже я, и то не сразу понял, куда он клонит. Какие еще переговоры с нахальнейшим образом залезшим в чужое средство передвижения егерем и морпехом? Гнать взашей, и пусть спасибо скажут, что письмо в профком не напишут.
  
  - Вы что, не поняли? - Снова раздался глас вопиющего в снежной пустыне. Не смотря на разность разумов, мы с урзусами в этом вопросе дружно проявили единодушие, синхронно помотав головами. Смотрелось это, наверное, смешно, но Кольцову было не до смеха.
  - Прикиньте сами, разве откажется Белый провести переговоры не с дипломатами там какими-нибудь, а с представителями инопланетной цивилизации? Он же биолог по образованию, ему сам бог велел такими вопросами интересоваться. Отеленному, опять же, интересно будет с собратьями по ремеслу пообщаться. А заодно убедиться, что это все не эксперимент чей-то. А мы роль посредников выполнять будем. Ты, - его палец указал на меня. - Переводчиком. У тебя лучше всего получается. Я за председателя, ну а Вовка... - тут его взгляд скользнул по встрепенувшемуся Чуднову. - Ну, а Вовка за свидетеля сойдет.
  - Свидетели долго не живут. - Задумчиво протянул тот, ковыряя ногтем заржавленный ствол своего ружья.
  - Ничего, ничего, не дрейфь, - похлопал его по плечу Кольцов и, обернувшись к усевшимся кружком Урзусам, поинтересовался: - У вас связь с тарелкой есть?
  
  Те переглянулись, один из них снял со своей шкуры какой-то из висевших там многочисленных мелких предметов, похожий на ленинградское мороженное "Рожок", и протянул его новоявленному председателю комиссии по мирным переговорам. Кольцов повертел его в руках, подул с разных сторон, потом смущенно поинтересовался, - А работает-то как?
  
  Тут меня без предупреждения опять накрыла волна озарения. Странный у них все же способ общения. Нет, чтобы как все люди, говорить, используя предназначенные для этого органы. Они все что-то свое придумывают. В данном случае "рожок" оказался усилителем ментальной передачи, предназначенным для работы на дальних и сверхдальних расстояниях, а также для проникновения мысленных импульсов через оболочку "палатки". Иначе внутрь не докричаться, оболочка эта экранирует все виды излучений. Обычная рация была бы тут не полезней стука азбукой Морзе по снегу. Кстати, выскочили они наружу в тот памятный день только потому, что из-за нашего появления включился сигнал тревоги. Думали, небось, что берлогу их раскрыли, а мы - разведка. Напугать решили. Что им и удалось. Все же мышление у военных страдает некоторыми отклонениями от общепринятой нормы. Взять хотя бы Отделенного. Вот идеальный пример для экспериментов.
  
  - Сожми эту штуку посильнее и думай о том, что хочешь поговорить с Белым. Должен отозваться. - Сообщил я Кольцову. Тот опешил, но, видимо, решил все же попробовать. Даже по его лицу было видно, как мучительно двигаются внутри извилины, пытаясь послать непривычный сигнал. Вот ведь матерый человечище, удалось ему.
  
  "Эт-то что еще за хрень?" - раздался у меня в мозгу скрежещущий голос: "Кто ко мне в голову лезет? Как я, интересно, могу с с-собой с-самим поговорить? Т-то есть, поговорить-то как р-раз могу. Эт-то легко. Т-только зачем?
  
  Никогда не думал, что мысли пьяного человека соответствуют обычному для того состояния речевому кризису. Но это был явно Белый и явно пьяный. Урзусы передают мысли образами, а не конкрет-ными словами. Это только люди такие оригиналы.
  
  "Кто-кто, дед Пихто. Молчать, когда с тобой поручик разговаривает." - Донесся до меня ответ Кольцова. Я определенно настроился на волну, а вот Чуднов, не смотря на все свое эстетическое восприятие окружающего мира, остался не у дел. Только смотрел на наши одухотворенные рожи, да глупо хлопал глазами.
  "Опа-опаньки. Это ч-что же такое? Белая горячка?" - Бедняга Белый никак не мог взять в толк, что с ним пытаются наладить контакт. Да что там говорить, сам то совсем недавно того же понять не мог. Хотя мне простительно, ведь со мной беседовали Урзусы, а это все же другая психика, иной разум. Странно, что вообще общий язык нашли. И именно со мной. Это наводит на размышление, хотя генеалогическое древо мое не показывает, что кто-то из далеких предков с медведями согрешил. Тьфу ты, какая чушь в голову лезет. Хорошо еще, что усилитель не у меня, а то Белый точно бы рехнулся, подумав, что у него раздвоение сознания. И как только Кольцов умудряется? Недаром говорят, что у журналистов мозги как-то особенно устроены, думают одно, говорят другое, а пишут третье, причем искренне уверены, что никого не обманывают.
  "Нет, это не белая горячка, это ее ближайший родственник, змей камуфляжный." - Развлекался уже вовсю Кольцов. - "Ты там чего делаешь-то?"
  Минута молчания, потом раздалось осторожное - "Я? А ты что, сам не видишь?"
  "Не-а, ты ж так гляделки залил, что "дворники" нужны, как на машине во время ливня".
  "Господи, это же как надо напиться, чтобы такое мерещилось? И ведь говорит так связно. Э-эх, говорил же Отделенный, что не нужно было эту гадость пить."
  "А где, кстати, Отделенный?"
  "Где-где, вон, напротив сидит, волком смотрит. Ждет, помру я с этой заразы или жить останусь. Сам пить не стал. Во, блин, уже не только говорить, уже сам с собой думать начинаю. Кранты".
  
  Похоже, Белого окончательно допекло. Тут даже я не выдержал. Ведь если потеряет сознание, мы вообще связь не наладим. Я выхватил у Кольцова усилитель и заорал, даже не замечая, что произношу свои мысли вслух: "Да не змей это никакой. Кольцов это был, хотя и он змей порядочный. Саша, это Пеньков с тобой говорит, помнишь?"
  
  "О-о-о, грехи мои тяжкие, похоже, это уже не диалог, у нас тут целая конференция в одном флаконе, вернее, в голове. Ну, а ты что скажешь?"
  
  Всерьез меня тоже не принимали. Алкоголь сделал свое черное дело и теперь Белому уже все равно, с кем говорить - с друзьями, инопланетянами, душами умерших родственников. Попробуем зайти с другой стороны.
  
  "Дай мне Отделенного."
  "Это как же я тебе его дам? Голову ему, что ли, куда засунуть? Так ведь он не поймет. Обидится и отвернет ее к такой-то бабушке. Не-е, хоть вас тут и много, в голове, но она то у меня одна."
  
  Такой вариант тоже не проходил. А вот Урзусы, похоже, просто наслаждались нашими потугами. Это как с грудными детьми возиться. Дашь им новую игрушку, они ее валтузят, бухтят что-то непонятное, свое. И все так серьезно. О, кстати, я понял, как эта штука работает. Когда ты просто думаешь, сигнал не идет. Но стоит только захотеть передать какую-то мысль другому, тут-то все и происходит. Фильтр такой своеобразный. Что касается механики этого процесса - не знаю. Нас этому не учили. А у Белого сейчас в голове черт-и-что творится, даже усилитель не знает, что передавать, а что оставить. Сумбур сплошной. Но делать что-то надо. Вот только что?
  
  Ха, болван вы, сударь, однако. Как Кольцов до Белого дозвонился? Захотел и попал. Телефон бы нам такой, номера бы запоминать не пришлось. Надо запатентовать. Эй, Отделенный, ты где-е-е-е?
  
  "Не понял?" - Вот так, коротко и со смыслом. Причем с глубоким. В этом весь Отделенный.
  
  

Дмитрий Кольцов

  
  Честно говоря, издеваться над несчастным Сашкой меня совсем не тянуло. Так уж вышло. Я настойчиво пытался пробиться к той части его сознания, которая еще не была поражена алкоголем, или что он там глотал, но как-то безуспешно. До тех самых пор, пока подскочивший Пеньков не вырвал у меня из рук медвежий "микрофон". Занятная, кстати, штука. Держишь в руках такую штуковину, думаешь о том, чтобы поговорить с кем-нибудь, и нате вам, уже говоришь. Вернее, думаешь. Конечно, желательно чтобы абонент твой об этом догадывался, а не принимал твой призрачный голос за шутки собственного подсознания. Но, как сказал бы Серж, действовать надо при имеющихся вводных, а там уж как получится.
  
  У Пенькова, надо сказать, общение получилось не лучше моего. Вначале он дико заорал, что, мол, это я издеваюсь, после чего замолчал, тщетно пытаясь пробиться сквозь пелену опьянения Белого. Безрезультатность попыток ярко отражалась на его лице, выражение которого следовало бы оценить как "задумчиво-кислое". Словно объелся незрелых диких яблок и теперь думает, пронесет или нет.
  
  Пронесло. Кислота на лице Пенькова неожиданно сменилась радостной улыбкой, и он начал думать еще напряженнее. Даже глаза прикрыл. Интересно, что там у них происходит? Судя по словам Сашки, Отделенный находился вместе с ним в "тарелке". Как же он туда попал? Хотя от Сержа можно еще и не того ожидать. Пошел на разведку, обнаружил логово предполагаемого противника, проник внутрь. Нормальное дело. Странно, что он пить не стал, а использовал в качестве подопытного кролика бывшего одноклассника. Хотя с него станется. Тем более, что за все происходящее Белый заслуживает и не такого обращения.
  
  Итак, примем за данность, что Пеньков "дозвонился" до Сашки и теперь пытается наладить конструктивный диалог. Удивительное пренебрежение к моим обязанностям. Правда, учитывая, что эти обязанности я возложил на себя собственноручно, того и следовало ожидать. Кстати, судя по тому, как он выхватил у меня "микрофон", наш с Белым разговор был ему слышен. А вот ни до меня, ни до Володьки их беседа не доходит. За "медведей" не ручаюсь. Вообще не ясно, что им известно. Это Пеньков у нас большой специалист по межпланетным контактам. Вот пусть и отдувается. Наконец наш "переводчик" открыл глаза и обратил свое внимание на нас, смертных.
  
  - Договорился я о переговорах. Тяжело, правда, но Отделенный разрешил зайти внутрь. И урзусам тоже. Будем разговаривать.
  - Каким еще урзусам? - Не понял Чуднов. Пеньков показал кивком на сидящих кружком "медведей".
  - Это я их так назвал. Они сами себя, наверно по другому называют, а мне так больше нравится. Да и они не возражают.
  - А почему именно урзусы? - Поинтересовался я. Всегда задумывался о том, как возникают те или иные наименования. Ведь должен же быть какой-то лингвистический толчок. Не могут же возникнуть такие названия, как "Мерседес", "Сникерс" или "Тампакс", просто на пустом месте. Не бывает такого. Пеньков задумался.
  - Понимаешь, мы с ребятами как-то давно водку одну пьянствовали, так там на бутылке медведь нарисован был. И название - Урзус, кажется, читается. Ну, вот и отложилось.
  
  М-да, неисповедимы пути Господни. Чего можно было еще ожидать от Пенькова? Понятное дело, водка - источник всех сведений об окружающем мире. Интересная, кстати, мысль. Ведь сколько в нашей стране людей живет в состоянии перманентного опьянения, воспринимая окружающую действительность сквозь призму бутылочного стекла. Жаль только, что розовых бутылок не выпускают. Может, потому мы так и живем, ведь кем-то была высказаны мысль, что наша жизнь - это всего лишь сон Бога. А когда тот проснется, то-то тарарам поднимется. Еще бы, такое творение изуродовать.
  
  - Значит, говоришь, входить можно? - Спросил я Пенькова. - А как?
  
  Тот пожал плечами и снова указал на "медведей", вернее, если пользоваться его терминологией, урзусов. Кстати, небольшая биологическая справка. На медведей они походили только на первый взгляд. При подробном рассмотрении становились заметны значительные внешние отличия. Я уж не говорю о том, что настоящие мишки не носят на теле приклеившуюся бытовую технику, вроде того "микрофона", и передвигаются шагом, иногда галопом, но никак уж не скачками в пространстве. Уши у урзусов имели вид зонтичной антенны, в свободном положении прижимались к голове, а в напряженном раскрывались, как маленькие локаторы. Не знаю уж зачем, я не биолог. Вот у летучих мышей все ясно, они ушами обратный сигнал ультразвука ловят, дорогу ищут. Может и урзусы тоже что-то излучают? Да еще глаза у них не как у людей, то есть не как у зверей. Больше на стрекозиные похожи. Когда веки открыты, становится ясно, что глазное яблоко состоит из множества мелких отражающих поверхностей. А может это и не глаза вовсе, очки какие-нибудь солнцезащитные. Спросить бы, да не знаю как. Не будешь же Пенькова по поводу каждой мелочи допрашивать. Да и говорить то он с ними толком не научился, так, все на уровне подсознательного общения. Чего в голову вложат, то и есть. А обратная связь только снятием эмоционального фона. Так, по крайней мере, Пеньков объяснил, когда я его просил вопросы задавать. Не могут они по-человечески мыслить, понятиями, все на образах замешано. Вот, небось, образное мышление-то развито.
  
  Урзусы встрепенулись и начали поочередно пропадать из виду. Не как Чеширский кот, медленно, с улыбочкой, а резко и сразу. Последний неловко взмахнул лапой, указывая на то место, где провалился в тот печальный день бедолага Белый. Ага, вот тут люк и есть. Не видно, правда, ни черта. Да ладно, будь что будет. Поздно пить боржоми, когда почки в унитазе.
  
  Пеньков спокойно прошел туда и, не останавливаясь, исчез. Испарился. Растворился в воздухе. Остались только следы, обрывавшиеся на полушаге. Сзади раздался сдавленный возглас Чуднова. Я смело шагнул вперед, зажмурив, правда, глаза. Поэтому ничего не увидел, только ветер зашумел в ушах. А может, это был вовсе не ветер, а подскочившее от притока адреналина кровяное давление. Всякое бывает, хорошо еще, что в штаны не наложил. Особенно, когда носом во что-то упругое уперся. Оказалось - Пеньков. Черт его дернул затормозить на дороге. А если бы я материализовался в том месте, которое он занимал? Даже писатели-фантасты пока не дают четкого ответа на этот вопрос. Так что не буду себе голову всякой ерундой забивать.
  
  Я подтолкнул Пенькова вперед и освободил посадочную площадку для Вовки. Чем тот и не замедлил воспользоваться. Страшно, наверно, ему было одному наверху оставаться. Надо сказать, что появился Чуднов без всяких спецэффектов вроде свечения или грохота. Взял и появился из ниоткуда. Да-а, интересная техника у этих урзусов, ничего не скажешь. Хотя наш лифт тоже показался бы чудом какому-нибудь крестьянину из средневекового захолустья. Вспомнить хоть тот шедевр российского кинематографа "Иван Васильевич меняет профессию". Впору как Ивану Грозному в лифте перекреститься, глядишь, поможет.
  
  Нас окружала довольно странная даже для инопланетной "тарелки" архитектура. Я как себе космические корабли представляю? Как и подводные лодки, пусть даже атомные гиганты. Минимум пространства, максимум функциональности. Кругом сталь, пластик и спертый переработанный воздух. Ни фига подобного. Потолки в комнате, хотя язык не поднимается так ее обозвать, превышали все мыслимые размеры. Прямо как в готическом соборе в Праге, где шапка наземь упадет, прежде чем потолочную роспись увидишь. Хотя нет там никакой росписи, но высоко. Да и сама комната по размера была ближе к баскетбольному полю, только щитов с корзинами по краям не хватало. Металлом и пластиком тут не пахло, спертого воздуха тоже не имелось. Стены скорее напоминали отраженный свет проектора. Знаете, как это бывает, если в темной комнате направить на стенку проектор и включить его. Этакие неуловимые блики, мягкий, успокаивающий синеватый фон. Такой по ночам можно увидеть во многих московских окнах, если конечно хозяева смотрят ночной канал, а не дрыхнут сном праведников.
  
  Красиво, в общем. Воздух же был напоен ароматом чего-то неземного, что ни в одном описании флоры не найдешь. Так и представлялись какие-нибудь гигантские полуразумные орхидей с Альфа Кассиопеи, что своим ароматом сводят с ума будущий завтрак. Но приятно, черт возьми. Словно только что тут пронеслась толпа надушенных лучшими парфюмерными произведениями модниц. Есть у меня такая беда. Нюх на хорошие духи, неважно, в каком количестве они на тело пролиты. По запаху могу точно сказать, на сколько метров такой шлейф от хозяйки распространяется. Странно и бесполезно. Я же не Шерлок Холмс и не Мэгре какой-нибудь. Ни к чему мне это.
  
  Кроме нас, никаких предметов на этом импровизированном стадионе не было. Как и выхода из зала. Куда же они все подевались?
  
  - Судя по всему, у них и внутренние переходы отсутствуют. Зачем оно им? - Возник неуловимо помудревший Пеньков. Раньше за ним такого не замечалось. - Подумал, в какой отсек хочешь попасть и там уже. А вот нам-то как быть?
  - Как быть? - Говорю. - На то тебе и голова дана. Думай.
  
  Вот только о чем думать-то? Сам не знаю. Не о бабах же. Не время и не место. Но этот вопрос разрешился сам собой. На синеватой стене зала неожиданно прорезался яркий прямоугольный контур и из него появился один из урзусов... с таким комично виноватым выражением на морде, что сразу напомнил героев детского мультсериала "Мишки-Гамми". Был там такой персонаж, который постоянно влипал в дурацкие ситуации. Мне пришлось напрячь все лицевые мышцы, чтобы не расхохотаться. Сходные проблемы, похоже, были и у моих спутников. С видом мажордома в крутом кабаке медведь поклонился и взмахнул лапой в строну мерцающего контура.
  
  - Ну вот, и тут без дверей не обошлось, - грустно объявил у меня за спиной Вовка. Похоже, что потеря его любимого ружья серьезно покосила эстетически веселый нрав моего друга. - Могли бы что-нибудь новенькое придумать.
  
  Хотел я ему сказать, что новенького мы и так уже на десять лет вперед насмотрелись и, если все это понять и запатентовать, то всю остальную жизнь сможем не работать. Правда, жить придется в "подвалах Лубянки", как самым важным "государственным секретам". Что само по себе не есть хорошо. Так что шли бы куда подальше все эти технологические новинки вместе с хозяевами. Хотя на последних грех обижаться. Мы сами виноваты и спасибо им огромное, что в живых оставили. Мы же вначале их на трофеи поделить хотели, потом "тарелку" захватили, да еще и возись с нами, как с детьми малыми.
  
  На этот раз глаза я зажмуривать не стал, но увидеть что-либо, достойное сохранения в памяти, не удалось. Не было ничего. Это как кино по телевизору смотреть. Определенно понимаешь, что как раз в этом месте был сделан монтаж, но сказать уже нечего, поезд ушел, назад не отмотаешь. Была вначале одна картинка, стала другая. И все тут. А картинка была занимательная. Представьте себе небольшую комнату, вроде той, что главное место в двухкомнатных "хрущебах" занимает. Нет, не туалет и даже не кухня. Скажем так, гостиная. Метров двадцать квадратных, вернее, ромбических, поскольку все углы в ней были острыми. Половина ее была такой же, как и в переходном тамбуре, котором мы оказались сразу после поляны. Синие стены, легкое теплое мерцание. Инопланетный интерьер, короче. Ничего особенного. А вот вторая половина...
  
  Она представляла собой некую смесь постсоветского модернизма и французского ампира. Бордовый ковер на полу, деревянные панели на стенах, возможное местонахождение окон прикрыто тяже-лыми бордовыми же портьерами со множеством висюлек. Посреди комнаты, там, где сходились края синего мерцания и бордовой шерсти, стоял небольшой журнальный столик с российским флажком, три бутылки минеральной воды "Ессентуки 17" и пять стаканов. За столом стояло пять же деревянных кресел-качалок, в которых... В одном из них лежал, тихонько посапывая носом, Белый, а в другом выпрямившись, словно стальной аршин проглотил, восседал сам Отделенный. Вот уж кого не чаял видеть. Особенно среди такого антуража. На несколько мгновений мы даже онемели, а потом бросились к друзьям, которых еще недавно считали потерянными навсегда.
  
  

Серж Отделенный

  
  Нет, посмотрели бы вы на этих придурков. Вначале ввалились непонятно откуда, вернее, откуда - понятно, но очень неожиданно, и застыли с квадратными, как в японских мультфильмах, глазами. Можно подумать, никогда "летающей тарелки" изнутри не видели. Скорее всего, именно так, ведь еще недавно я и сам предположить не мог, что буду спокойно посиживать на ее борту в удобном кресле-качалке и потягивать какое-то незнакомое инопланетное пойло. Не знаю, где его откопал Белый, у него на такие вещи нюх. Жидкость странная, белая, газированная, без запаха и вкуса, как вода минеральная, но по мозгам бьет не хуже водки. Я даже сказал бы, что лучше, если бы не был патриотом во всем, что касается отечественных продуктов. Надеюсь, что похмелья с нее тоже не будет. Когда я обнаружил Белого (причем совершенно случайно, эта махина летающая такая огромная, что, если бы не судьба, нам бы вовек не сойтись), тот уже был основательно накачан этой дрянью. Оставалось только присесть рядышком и понаблюдать за развитием событий. Жалко, конечно, если помрет, ведь он оказался не виноват во всей этой катавасии. Но и гибнуть с ним на пару, отравившись жидкостью непонятного производства, тоже не хотелось. Вдруг инопланетяне ею посуду моют?
  
  Так о чем это я? Ага, появились мои друзья-охотнички из ниоткуда. Ну да мы люди привычные, даже глазом не дернули. Белый - из-за полной невозможности производить осмысленные телодвижения, ну а я - для лишнего понта. Как никак, переговоры на носу. Вдруг хитрые инопланетяне подглядывают, изучают реакции. Первым опомнился, как ни странно, Пеньков. Последнее время у меня не было уверенности, что все происходящее не отразилось пагубно на его неокрепшей психике. Но нет, ничего, крепкий парнишка оказался. Он бросился ко мне, раскинув руки, словно я был его давно пропавшим, но неожиданно нашедшимся старшим братом. Или это он самолет изображал на взлете? Судя по издаваемым им звукам и та и другая версия имели право на жизнь. Может, я поторопился, определив его нормальность?
  
  В конце концов, я оказался стиснут со всех сторон и абсолютно беспомощен перед возможной агрессией со стороны материализовавшихся в комнате инопланетян. Честно говоря, некоторое время я думал, что медвежья внешность была выбрана ими для мимикрии в окружающей среде. Как показало дальнейшее изучение, ничего подобного, это было их естественное состояние. Какая досада. Мне больше понравились бы они такими, какими их изображают в научно- и ненаучно-фантастических произведениях: злобные карлики с большими глазами, острыми зубами и лысыми головами, или чудовища, отмечающие свой кровавый путь потоками зловонной слизи. На крайний случай сошли бы и гуманоиды, высокие такие, с большими глазами и без носа и ушей. Все привычнее. А тут добрый, с детства знакомый и любимый зверек оказался никем иным, как представителем инопланетного разума. Может и все остальные медведи тут не просто так? Может это параллельная цивилизация, подселенная к нам из другого мира, а мы и не догадываемся? Живут они среди, или почти среди, нас сотни тысячи лет, изучают, записывают, а нам и дела нет. Ракеты в космос отправляем, сообщения в другие галактики шлем, все ждем контакта. А он уже давно состоялся, просто мы этого не заметили. Но вернемся к нашим баранам... вернее, охотникам.
  
  - Слушай, Серж, а чего это тут происходит? - Ошеломленно озираясь по сторонам, пристал ко мне Кольцов. - Это урзусы устроили, что ли?
  - Какие еще урзусы? - Не понял я.
  - Ну, это Пеньков так "медведей" обозвал, они у него со скандинавской водкой ассоциируются.
  - А-а, вот оно что! - Говорю. - Да нет, это я постарался.
  
  Немая сцена, чего, собственно, и ожидал. Это место у них, видать, что-то вроде кают-компании, отдыхают тут, наверно. Я, когда внутрь провалился, несколько часов по коридорам бродил, а потом тут на Белого наткнулся. Он уже кайфовал. Где-то бутылку местного, инопланетного то бишь, пойла надыбал, ну и кирял вовсю. Говорит, что два дня не жрамши был, чуть живот к спине не прирос, а потом сюда забрел, упал на пол и подумал, что если не поест чего-нибудь, или хотя бы не выпьет, то коньки отбросит в самом близком времени. Тут-то пузырек и появился. Я ему не верил в начале, думал, притворяется, гад. Но нет, даже Вовке так четко пьяного не сыграть. И есть ему уже не хотелось. То ли аппетит отбивает напрочь, то ли калориями организм насыщает. Но в голову дает изрядно, не хуже самогона.
  
  - А чего ты над ним экспериментировал-то?
  - В смысле?
  - Ну, когда мы связались, то Белый сказал, что ты сам пить не стал, а ждал, пока на него подействует.
  
  Вот оно как бывает. Нахватаются непроверенных слухов из пьяных мыслей, а потом еще и меня во всех грехах обвиняют. Сейчас еще скажут, что это я виноват, что урзусы эти именно на Землю высадились.
  
  - Да не экспериментировал я. Когда я его нашел, он уже этой штукой под завязку накачался. Помочь я ему все равно ничем не мог, так что пришлось дожидаться, так помрет или выживет. Дождался. - я посмотрел на мирно пускающего пузыри Белого. - Уснул он.
  - А с комнатой-то чего стало? - Это уже Вовка подключился.
  - Чего-чего. Я, когда на переговоры согласился, решил, что хорошо бы тут прибраться, да соответствующий интерьер наладить. Только подумал, он и наладился. Не везде, правда, - я скосил глаза на оставшийся синеватым участок комнаты. - Видать, мощность ограни-ченная. Вот я говорю, кают-компания это у них, у урзусов ваших. Отдыхают тут. Устроят себе наиболее подходящие условия и развлекаются. Захотел посидеть - кресло под задницей вырастил, захотел кино посмотреть, пожалуйста, экран тебе на стене. Все удобства в полете.
  - Нет, это не кают-компания. - Вмешался Пеньков. Что у него за дурацкая привычка старших по званию перебивать? - Это ментальный тренажер. Урзусы тут готовятся к своим спецзаданиям. Операции отрабатывают. Скажи спасибо, что желания у тебя были самые обычные. А то захотел бы, например, встретиться лицом к лицу с каким-нибудь ужасным инопланетным чудовищем - и оно тут как тут. Приемник сканирует мысли и воспроизводит предметы. Все просто.
  - Ага, проще простого, как крестики-нолики с Фоменко по телевизору. Не для наших средних умов. Зато у нас Пеньков есть.
  
  Кстати, а что он там говорил о спецзаданиях?
  
  - А что за спецзадания-то? - Спрашиваю. - Чего им тут надо, вообще?
  - Коллеги они твои, вот чего. Спецназовцы, только в шкуре и с другой планеты. А так - коллеги. Террористов разных ловят, бандитов, разведку ведут, диверсии, ну и тому подобное.
  - Ха, братки, значит. - Вот тут-то я обрадовался. Недаром, значит, мне показалось, что я никого из них в лесу не зацепил. В меня ведь тоже, если я не захочу, особо не расстреляешься. Перекаты, "маятник", способов много есть. Ну а у этих свои. Но коль души родственные, значит, найдем общий язык. - Ну, зови тогда, говорить будем.
  - Ты погоди, наговоришься еще, - Это Чудик говорит. - Расскажи лучше, как сюда попал, и где тебя целый день носило.
  - Это долгая история. Ты, Сережа, зови своих приятелей лохматых, побеседуем, решим, кто виноват, и что делать. Заодно и расскажу, как здесь оказался.
  
  "Медведи" подошли без особого приглашения. Наверно, прислушивались, о чем мы между собой базарим. Наметился, так сказать, полный консенсус. С одной стороны мы с ребятами в креслах устроились, с другой - урзусы на корточках. Это у них, наверно, любимая поза. А спят они что, на полу?
  
  - А минералки-то хлебнуть можно? - Спросил неожиданно застеснявшийся Пеньков. Странно, раньше за ним подобного отношения к чужим продуктам питания не наблюдалось. Жрал и пил на халяву, как заведенный. Я кивнул. Пусть пьет, там ведь все рано не "Ессентуки", как на обертке написано, а жидкость эта местная, от которой Белый уже полчаса как вырубился. Мне не жалко, лучше пусть у медведей спрашивает. Пеньков раскупорил бутылку, подозрительно понюхал и, удовлетворившись результатом, перевернул ее над бокалом. Жидкость потекла, весело плещась и играя пузырьками. Газированная водка, блин. Он облизал пересохшие губы и начал жадными глотками поглощать содержимое. Даже "медведи" переглянулись. Они, видать, тоже знали, чем кончается бесконтрольное поглощение алкоголя. Да и мне интересно посмотреть было. Пеньков утерся рукавом и поставил бокал на столик. Странно, реакции никакой. Будь я не я, если "медведи" не улыбались.
  
  Тут и все остальные потянулись к бутылкам, не стал отставать и я. Не знаю, не знаю, для меня эта жидкость так и осталась "газированной водкой", с каждым глотком нанося очередную порцию мглы на уставший рассудок. Увлекаться этим было нельзя, хотя и очень хотелось. Не за тем мы тут собрались, чтобы напиться и откинуться, как Белый. Может быть "медведи" нам специально это пойло подсунули, чтобы мы заснули, а они тем временем нас оприходуют и свезут к себе на родину, опыты ставить. Да нет, если бы они захотели, то давно бы уже всех повязали, вон какие здоровые. А может, внимание усыпляют, боятся, что мы им тут чего-нибудь разладим? Ладно, что гадать, действовать нужно исходя из имеющихся вводных, а там уж как получится.
  
  - Так вот, - начал я свой рассказ. -
  
  

Дмитрий Кольцов

  
  Вот, блин, везет мне на приключения. Вначале охота эта несуразная, потом поиски Белого, урзусы эти, так еще банду ловить идем. То же мне, Глеб Жеглов и Володя Шарапов в нескольких лицах. И мордах. Ну как урзусы-то идею подхватили. То ли им отдых уже надоел, размяться решили, то ли действительно праведным гневом воспылали. Как никак, мочили ведь собак, мохнатых, живых, более менее на них похожих. Меня бы тоже возмутило, если бы мне рассказали, как какие-то злобные инопланетяне на своей земле мучат тоже аборигенов, но чем-то на меня похожих. Да еще кайф от этого ловят. И, обладай я хоть каплей их возможностей, тут же бросился бы мстить страшной и кровавой местью. Но нет у меня их возможностей. Хотя проучить эту Черную Леди надо, а то совсем распоясалась дамочка, поля не видит. Вот только где ее искать-то? Видимо, мысли всей нашей команды шли в унисон, поскольку вперившийся в мелькающую на экране картину Серж пробормотал:
  
   - Вдоль дороги идти надо, туда, куда все остальные тогда уехали. Глядишь и найдем.
  
  Найти-то может и найдем, да вот только что мы с ними делать будем? Мы, конечно, при оружии, даже Вовке его трехстволку вернули, которую урзусы в лесу нашли. Он теперь с ней, как с малым дитем, не расстается. Только что все наши стволы, когда у тех как минимум тройное превосходство, да и оружие посерьезней наверняка отыщется. И поляжем мы все геройской смертью, никакие инопланетяне не помогут. Но отомстить надо. В конце концов, все мы смертны и потом, когда закончим свой путь на этой грешной земле, произойдет ли это через пару часов или через пару десятков лет, нам будет чем похвастаться перед Великим Судьей. Не известно, пойдет ли это в копилку хороших дел, но зато самому приятно. А, как известно, когда самому приятно, то и любое дерьмо амброзией покажется.
  
  Ух, и сильная же штука оказалась эта жидкость, что Белый на "тарелке" нашел. Вроде вода водой, ни вкуса, ни запах, одни только пузырьки шипят. И пьется, как из крана. Зато потом наступает полный оргазм. Крыша потихоньку сдвигается набок, но сознание проясняется, словно по нему сантехник ершиком прошелся. Хочется двигаться, действовать, жить. Непонятно даже, почему Белый уснул. Это, наверно, передозировка. Ведь даже если сладкого объесться, вырвать может. Пеньков говорит, что побочных эффектов быть не должно, что это очень качественный и биологически чистый стимулятор. Главное - не жрать его литрами, что наш егерь и сделал. Дорвался до сладкого. Хорошо еще блевать не стал, а то пришлось бы нам за ним "тарелку" оттирать. Излишество, оно никогда до добра не доводит. Кстати, есть у стимулятора побочный эффект, его еще Отделенный заметил. Есть совершенно не хочется. Такую бы штуку, да тем, кто на диете сидит. Запатентовать если, можно столько денег снять, что... Где-то я уже об этом думал.
  
  А может, это вовсе и не побочный, а самый что ни на есть нормальный эффект. Задумано, может, так. Выпил, сразу работать захотел, а кушать расхотел. Идеальное средство для наших правителей, чтобы массами рулить. Мы бы тогда целыми днями пахали и жрать не просили бы. То-то жизнь пошла бы великолепная. Золотой век прямо... для некоторых.
  
  Во, над деревней пролетели. Жаль, собачек мы похоронили, а то показали бы урзусам зверства вживую, вернее, вмертвую. Черт, похоже, я тоже передозировался. И не только я. Всем стимулятора хватило. Пеньков говорит, что мы на пару с урзусами выжрали весь неприкосновенный запас, что на "тарелке" имелся. Ничего, теперь будут знать, что русский мужик на халяву падок. Не фиг было угощать.
  
  - Есть, есть, вижу их! - Оторвал меня от приятных мыслей о халяве вопль Отделенного.
  
  Тот скакал по комнате, словно горный козел по Военно-Грузинской дороге, пытаясь обратить наше рассеянное внимание на что-то, заметное только ему одному. Наконец и я стал различать дета-ли. Экран показывал, что на самой опушке леса был возведен особняк. Нет, вообще-то особняки уже не есть что-то удивительное. Сейчас "новые русские" строят себе такое, что закачаешься. Но тут было чему удивиться. Хозяин этого поместья не пошел на поводу у модной дизайнерской мысли, решив соорудить здесь себе настоящее ленное владение. Более чем на тридцать метров возвышалась башня настоящего средневекового замка, нависая над множеством дворовых пристроек. Самая натуральная крепостная стена из каменных блоков, правда, слегка недоделанная, окружала территорию более гектара, и имела на углах свои собственные маленькие башни. В такие удобно пулеметчи-ков при штурме сажать. Ни один из штурмующих живьем не уйдет.
  
  Экскаватор почти закончил рыть крепостной ров и теперь стоял на его краю, нелепо вытянув вперед ковш, словно селезень, который пришел напиться к канаве. По размерам сходилось. Даже мост был, все в лучших традициях. А метрах в ста от рва находился небольшой прототип концентрационного лагеря времен Великой Отечественной. Как раз такими их в фильмах показывают. Несколько бараков, два ряда забора из колючей проволоки, наверняка под током. Три башни, одна у ворот, две на противоположной стороне. Даже плац имелся.
  
  Серж повернулся к Пенькову и попросил, даже приказал: - Пусть увеличение на вышку дадут.
  
  Но Пеньков только пожал плечами. Действительно, как он урзусам объяснит, что именно надо увеличить? И как объяснить, что нужно увеличить, а не, скажем, уничтожить? Но Серж, поняв, что от нашего "переводчика" толку в боевой обстановке никакого, взялся за дело сам. Он сделал из пальцев рамку и, обратив на себя внимание одного из урзусов, приложил эту рамку к стене, выполнявшей роль экрана. Рамка пришлась как раз на одну из вышек. Потом Серж начал отодвигать руки от стены, одновременно раздвигая рамки. Велик язык жестов и понятен даже существам с инопланетным способом мышления. Главное - наглядность. Конечно, некоторых наших жестов и они бы не поняли, например щелчка по горлу, или кулака с поднятым вверх большим пальцем. А здесь и дураку понятно, чего сделать надо.
  
  Экран резко скакнул вперед, увеличив изображение. Вместо соответствующих антуражу концлагеря блондинов в мышистого цвета шинелях, стальных касках, и со "Шмайсерами" в руках, нашим глазам предстала колоритная личность в коричневой кожаной куртке, лысая, сидящая на приставной скамеечке и дымящая сигаретой. Помповое ружье стояло рядом, прислоненное к одному из столбов.
  
  - Что и требовалось доказать, - произнес Серж. - Здесь она обосновалась, я нутром чую. А в бараках небось бомжи собраны, что на строительстве пашут. Знакомая картинка. Так уже не только на Кавказе, уже и в России делают. Совсем оборзели.
  
  Действительно, чуть позже мы увидели стоящие во дворе уже знакомые черные джипы. Многострадального желтого "Кэмела" среди них не было. Да, машина восстановлению уже не подлежит. По двору изредка проходили по своим делам люди, не только "кожаная" братва, которая, насколько я понял из рассказа Отделенного, выполняла при Черной Леди роль внешней охраны, но и обычные с виду деревенские жители. Конечно, ведь в таком доме ей без прислуги не обойтись. Барыня Морозова, блин. Никакой паники не наблюдалось, словно не висела над их головами огромная "летающая тарелка". А может они к таким зрелищам привычные? Мало ли, может очередная причуда хозяйки. Пришлось обратиться за разъяснениями к Пенькову. Тот снова замер, довольно натурально изобразив медиума, входящего в контакт с потусторонним миром. Потом открыл глаза и сказал:
  
   - Не знаю, как они это делают, но делают они это хорошо. Какой-то способ искривления пространства.
  - Ну и что? - Не удержался я. То же мне, нашел специалиста по технике будущего. - Ты мне тут зубы не заговаривай, ты мне пальцем покажи.
  - Не видят они нас, потому что нету нас тут.
  - Как это? - Чего-то я не понимаю.
  
  Знаю, что со спутника можно не только номер разглядеть на машине, но количество спичек в коробке пересчитать. Но мы-то не на орбите. И вообще непонятно, как мы так спокойно тут перемещаемся. Ведь Кировская область - место такое, где половина заводов - оборонные, а значит, должна она быть покрыта радарными установками, как собака блохами. А такая махина не отражаться на экране радаров не должна. Хотя...
  
  - Как, как! Нет нас, ни тут, ни в космосе. - Что-то Пеньков не то загибает. Похоже, перегрелся от общения с инопланетным разумом. Такое бывает.
  - Мы вообще нигде, не знаю я, как это место называется. Что-то вроде подпространства. Они вывели наружу какую-то штуку, что обзор дает. А так нас там нет.
  
  М-да, чудеса. Там нас нет, тут тоже нет. Нигде нет. Ладно, как говорил кто-то из древних, если я мыслю, стало быть, существую. Обратного пока ни кто не доказал, так что будем руководствоваться этим принципом.
  
  - И чего делать теперь? - Даже Отделенный слегка опешил. - Так и будем сидеть в этом нигде и ждать морковкиных заговений?
  
  Пеньков посмотрел на него, как на малолетнего недоумка, который пытается у папы выяснить, как из машины на полном ходу выскочить.
  
  - А сюда мы как попали? Так и выходить будем. Наложат пространственное окно на любое место, там и выйдем.
  
  Действительно, проще некуда. И как это я сразу не сообразил? Отделенный умолк, просчитывая варианты. По всему получалось, что на нашей стороне все козыри. Мы противника видим, он нас - нет. И даже не догадывается о нашем присутствии. Можно выяснить все, что нужно, потом ... А что потом?
  
  - Слушайте, мужики, - говорю. - Может, лучше в Киров рванем да ОМОН сюда отправим. Пускай разбираются. Чего самим-то в пекло соваться?
  
  Теперь в роли недоумка оказался я. Даже Чуднов посмотрел так, словно я испортил самую лучшую в его жизни постановку. Ишь ты, боевик, блин, закулисный. Придется, видать, голову подставлять. Не попрешь ведь поперек мнения большинства. А большинство явно присутствовало, и было готово к драке. В кабине собрались все пятеро урзусов, определенно готовые идти на дело. Хотя у них и непонятно. Вроде экипировка ничем от обычной не отличается. Те же мелочи хозяйственные на шкуру прилеплены, ничего вроде нового не добавилось. Ну ладно, помирать, так с музыкой.
  
  - Короче, принимаю командование на себя. - Задал привычный ему тон Серж. - Оперативная обстановка такова: превосходящие силы противника занимают укрепленную местность. Вооружение - дробовики, пистолеты, возможно автоматическое оружие. Неизвестный фактор - обитатели зоны за колючкой, но на них надеяться не стоит. Основная задача - скрытно выдвинуться к башне, подавить сопротивление охраны, захватить Черную Леди. После чего - срочное отступление к пространственным воротам. Ворота открывать здесь. - Он пальцем ткнул в экран, показывающий площадку перед башней. - Огневой контакт возможен, но желательно избегать. Противник нас не ждет, нужно ошеломить его и быстренько все закончить. Наше дело правое...
  
  Как у него все гладко получается. Конечно, нас там не ждут, но и просто так войти тоже вряд ли позволят. А справиться вчетвером, ведь Белый все еще дрыхнет, а как урзусы себя поведут - неизвестно, вряд ли получится. Короче, выходит, сами суем голую задницу в осиное гнездо. Даже если мы войдем незамеченными, что само по себе невероятно, при первом же выстреле столько народу сбежится, что уходить придется по трупам и, возможно, по своим собственным. Отделенный посмотрел на часы, потом на нас и скомандовал:
  
  - Время сейчас - четырнадцать ноль одна. Час "Ч" - четырнадцать тридцать. Всем подвести часы, проверить оружие и снаряжение, - тут он глубоко вздохнул. - Выступаем.
  
  Ага, сам небось понимает, что безнадежное дело затеял. Махать ногами перед контуженными бандитами - это одно, а вот лезть прямо в их логово - совсем другое. Хотя полез же он в "тарелку" урзусов, когда никто не просил. Что такое час "Ч" - это я знаю. Знаменательное, скажу вам понятие. Как уже говорил, интересуюсь на досуге такими вопросами. Мне в армии объяснили, причем подробно, в картинках. По определению нашего ротного, это тот момент времени, когда "ваши яйца должны зависнуть над окопами противника". Привожу дословно. Ситуация не очень похожа, окопов у противника нет, так что яйца развешивать не над чем. Придется обойтись.
  
  Все начали судорожно готовить ружья, лазить по карманам в поисках затерявшихся патронов, подтягивать ремни и штанины. Только урзусы сидели спокойно и деловито друг на друга смотрели. Обсуждали, видать, свой план операции. Ой, фигово, когда два подразделения даже планы сверить не могут. В общем, цель ясна - стрелять во все кожаное, все меховое пропускать мимо. Лишь бы и они это поняли.
  
  Отделенный достал свой неразлучный рюкзачок и вытащил оттуда три пистолета.
  
  - Это я у тех мордоворотов прихватил, которых мы в деревне повязали. Подумал, может пригодится. - Он сунул один из пистолетов за пояс, два других протянул нам. - Налетай, подешевело.
  
  Первым, как ни странно, за карманное оружие ухватился Пеньков. Не наблюдал я раньше в нем здоровой тяги к огнестрельным предметам. Это, наверно, боевой мандраж сказывается. Второй ствол прикарманил Вовка. Даже обрадованный встречей со своим музейным экспонатом, он не забросил куда-нибудь ржавую двустволку Белого, и был не прочь обзавестись еще чем-нибудь. Ну, а мне без надобности, я буду выполнять роль ротного миномета. Тяжелая, так сказать, артиллерия. Надеюсь, что, когда бандиты увидят мое оружие, все мысли о сопротивлении у них пропадут и мы все решим мирным путем. Они сдадутся, мы заберем Черную Леди и отправимся в Киров. Бред. Остается только надеяться на убойную силу моей "гаубицы" и на то, что у меня хватит духу выстрелить в живого человека. Не знаю, не знаю.
  
  Час "Ч" приближался неотвратимо, как естественная смерть. Эх, не суждено мне, видать, окончить дни свои в постели. Что же, будем есть то, что дают. Я встал, потянулся, хрустя суставами и впервые надетым патронташем. Пошли, что ли?
  
  Отделенный взглянул на свои "командирские" и, подняв глаза, улыбнулся:
  
   - Поехали!
  
  Гагарин, твою мать.
  
  На стене снова загорелся контур двери стали один за другим пропадать урзусы. Первым из нашей команды к выходу из "подпространства" подался конечно Отделенный. Он, похоже, все еще руководствуется принципом полевых комиссаров Великой Отечественной - идти первым на самые трудные участки, своим примером увлекая бойцов в атаку. Забыл небось, что первые первыми и погибают. Хотя, говорят, что трус умирает тысячу раз, а храбрец - лишь единожды. Что же, значит я бессмертен, поскольку одной тысячей тут явно не обойдется. И, негромко затянув вечное "на бой кровавый, святой и правый", я шагнул в пространственные ворота. Вот мы и тут! Шухер, мужики, разбегайся кто куда может, я иду-у-у-у!
  
  

Сергей Пеньков

  
  Когда шедший впереди меня Кольцов негромко зятянул какую-то песню, я вначале подумал, что все, поехал мужик. Как берсерк скандинавский на битву идет. Хорошо еще, что рядом ни щита, ни мухоморов, а то сгрыз бы все в одночасье. Он шагнул и пропал. Все, теперь моя очередь. Честно говоря, способ передвижения урзусов мне понравился. Никакой тебе маяты с коридорами, дверьми и лифтами. Р-раз, и на месте. А когда переносишься, даже дух захватывает, как на самолете во время взлета. Или падения. Интересно, как они это технически осуществляют? Разбирают всех на микроны, а потом в нужной точке собирают, или еще как? Спросить бы, да ведь такие тонкости мысленными картинками вряд ли объяснишь. Можно, конечно, попробовать, но не сейчас. Я бы такую штуку у себя дома поставил, а то когда домой возвращаешься, да еще лифт отключат, что происходит в моем доме довольно часто, возникают сплошные проблемы. Как-то, помню, на втором этаже в подъезде пришлось заночевать, поскольку состояние алкогольного опьянение не позволяло дальше карабкаться на четвереньках. Вот такие дела. Ну, с ветерком. Я шагнул вперед и тут же по колено провалился в снег.
  
  Так уж вышло, что пятно пространственных ворот, легшее прямо возле парадного входа в башню, краем своим задело сугроб, образовавшийся у дорожки. В него-то я с полного шага и влетел, как нож в масло. Правда, с выходом оказалось несколько сложнее, чем у вышеупомянутого колюще-режущего предмета. Завяз я. Придется тут окопаться и ждать развития событий. Последние не замедлили развиться.
  
  Урзусов, отправившихся одними из первых, уже нигде не было видно. Оно и понятно. Проявились и прыгнули тут же под стенку башни. Или в снег залегли. А мы как лягушки на сковороде. Не все, правда. Отделенного не видно. Наверно "упал, перекатился" и продолжает выполнять план. Кольцов замаскировался на другой стороне дороги, только ствол над снегом торчит. Зато душка Чуднов как проявился посреди дорожки, так и остался там торчать, словно столб телеграфный. Срубят под корень ведь, прячься, придурок. Дверь в башню распахнулась и на террасу, покрытую снегом, вывалилось сразу двое "кожаных" мордоворотов. Серьезные ребята. Без оружия, правда, но такие кого хошь и голыми руками в бараний рог согнут. Несколько мгновений они обсуждали что-то свое, взмахивая растопыренными пальцами перед лицами друг у друга, а потом замолкли, заметив нелепо возвышавшегося посреди двора Володю. Один из боевиков, судя по всему быстрее соображавший, сунул руку за пазуху. Все, абзац Чуднову. Я уже приготовился срезать бандита из своего барабанного уродца, как неслышной тенью, что само по себе странно в этот солнечный день, около них возник Отделенный. Или это был призрак Отделенного? Нет для призрака он наносил слишком чувствительные повреждения. Тот, что полез за оружием, свалился как покошенный, так и не успев ничего достать. Второй опомнился, не стал дергаться за оружием и принял стандартную стойку каратеки. Руки у пояса, ноги чуть шире плеч. Стойка всадника. Только одного он не рассчитал, не на татами находится, а на заснеженной каменной площадке. Ноги его в фирменных ботинках на тонкой подошве разъехались по достояния полушпагата, чем подлец Отделенный и не преминул воспользоваться.
  
  Вы видели, как взлетают ракеты на Байконуре? Наверняка, хоть один раз, да смотрели трансляцию. Дикий грохот, местами переходящий в визг, столбы пламени и дыма, столб ракетоносителя отрывается от земли и летит в изведанное, но не познанное. Здесь происходило примерно тоже, но без излишних спецэффектов. Получив импульс снизу, переданный ударом ноги в самое чувствительное для любого мужчины место, бандит взмыл в воздух не хуже ракетоносителя "Энергия", метра на три, наверно. Потом поднялся в крайнюю верхнюю точку траектории и приземлился уже за террасой, мягко упав в снег. М-да, не видать ему больше женской ласки.
  
  Первый бедолага попытался приподняться, все еще держа руку за пазухой, но снова свалился, получив добивающий удар ногой в голову. Отделенный, как и предлагал, сводил возможность огневого контакта к минимуму. Дорога открыта, можно приступать ко второму этапу операции.
  
  Настырный сугроб наконец-то отпустил мою нижнюю половину, и я побежал к входу, поминутно оглядываясь. Кажется, краем глаза я изредка замечал мелькавших то тут, то там урзусов, но цель их пере-мещений от меня ускользала. Они делали что-то свое, только им одним понятное. Конечно, если уж у земного спецназа есть стандартные варианты проведения особых операций, то уж у инопланетного-то и подавно. Вот и работают. Ну и пусть их. Стимулятор оказал на меня положительное воздействие - за несколько секунд я преодолел отделявшее меня от терраски расстояние и одним прыжком вспрыгнул на нее. Ну прямо СуперПеньков. Надо будет у урзусов попросить если не рецепт, то хоть пару литров этого снадобья. В жизни пригодится. Как в самых крутых боевиках, мы с Отделенным встали по разные стороны входной двери в башню и понимающе переглянулись. Он немного отошел в сторону, потом размахнулся и, выбив ногой створку, рванулся вперед, в полете падая на колени. Интересный способ. Я сунул ствол своего ружья внутрь и оглядел помещение. Нечто вроде прихожей, размером с небольшой кинозал, метров так десять на десять. Ковер, целый ряд рогов на стенах, судя по всему, заменяющий вешалку. Серж уже прокатился по ковру, устилавшему каменный пол и залег у противоположной стены. В комнате никого не было, там что я мог спокойно войти, не опасаясь выстрела из-за угла. Нас тут не ждали. За моей спиной уже напряженно дышали Кольцов с Володей, готовые продолжить вторжение. Да, нам куда легче, чем тем средневековым воителям, которые штурмовали замки по всем правилам. История подсказывает, что для верного штурма необходимо как минимум тройное превосходство в численности. А у нас ситуация как раз обратная. Но мы свое неожиданностью берем, прямо как ниндзя японские. Не хватает только черных костюмов и мечей за спиной.
  
  На стене висели гобелены, судя по виду - настоящие, от них так и пахло историей. Помимо гобеленов было несколько дверей, так что мы встали перед дилеммой "Будурианова осла" - куда податься? Логично, что в основные помещения ведет самая большая и красивая дверь, а все остальные - так, вспомогательные. Поэтому мы с Отделенным по уже установившемуся графику заняли места возле деревянной, украшенной затейливой резьбой двустворчатой двери, а Дима с Чудновым отправились разведывать остальные. Нехорошо, конечно, разделяться, но что делать, коль личного состава недостаточно для прочесывания местности? Вначале мы хотели повторить фокус с вышибанием створок, но потом как-то одновременно решили, что лучше войти, как все нормальные люди, не привлекая массового внимания. Так и сделали.
  
  Причем последнее решение оказалось правильным, поскольку за дверью нас ждал огромный по современным меркам зал, где явно должны были проводиться балы и приемы. Натертый воском дубовый паркет отражал потолок, люстра с хрустальными висюльками, диаметром чуть поболе мельничного колеса, нависала над головой, а потолок терялся где-то наверху, практически неразличимый в полумраке. Несколько высоких стрельчатых окон, закрытых плотными портьерами, не могли дать необходимого освещения чтобы рассмотреть подробности. Да и не к чему это. Мы сюда не на экскурсию пришли. К тому же, хоть и не страдаю агрофобией, но не люблю большие пространства. Это, наверно, синдром "хрушевок", где каждый имел хоть и конуру, но свою.
  
  И все бы хорошо, если бы не этот проклятый паркет. В самый ответственный момент, когда мы уже определились, в какую из четырех дверей податься, я поскользнулся и рухнул на пол. От удара оружие мое выскочило из рук и сотрясение вышибло-таки ненадежный курок. А все говорят, что раньше лучше делали. Да ни фига подобного, сейчас ружьями можно гвозди забивать без опасения за жизни окружающих, а тут пукнуть нельзя без происшествий. Револьверная пуля ударила вверх и по несчастливой случайности попала прямо в цепь, поддерживающую гигантское произведение осветительного искусства, перерубив ее, как топор - молодую веточку. И только то, что люстра была электрической спасло меня от неминуемой гибели. Некоторое время электрический кабель еще удерживал махину в воздухе, дав мне время выбраться из зоны поражения. А потом раздался треск и люстра, прихватив с собой кусок потолочной балки, рухнула вниз.
  
  Ба-ам. С таким же успехом мы могли заранее позвонить в колокола или объявить о своем появлении по внутренней трансляции замка. У Отделенного было такое лицо, что мне показалось, что лучше было бы остаться под люстрой. Тогда бы я погиб быстро и практически безболезненно. А так... пытки обещали быть долгими и неприятными. Буквально через несколько секунд дверь, возле которой стоял Серж, приоткрылась и в нее сунулся ствол пистолета. Отделенный медленно положил на него ладонь и, резко вывернув, втащил обладателя оружия в разгромленный зал. Это оказался старый знакомый, тот самый несчастный, которого Серж уже однажды обидел, наглым образом разоружив на глазах у хозяйки. Тот пытался сказать что-то обидное, но, увидев результат моего выстрела и лицо Сержа, смог только промычать нечто невразумительное. Не знаю, что на него сильнее подействовало - остов люстры или выражение лица Отделенного. Но сделать еще что-либо он уже не успел. Аккуратно развернув его вокруг оси, Серж перехватил лацкан куртки и впечатал бандита головой в стену зала. Раздался мокрый шлепок, словно кто-то уронил сырой блин на пол, и тот сполз на паркет, удобно расположившись у ног обидчика.
  
  Не везет мужику, - задумчиво произнес Отделенный, словно пораженный результатом своей работы. - Как со мной не встретится, обязательно получает какие-нибудь повреждения. Первый раз я ему яйца отбил, потом репутацию, а теперь вот картинку испортил. Хотя, казалось бы, дальше уже и некуда. Он аккуратно вытянул ремень из брюк поверженного тела и стянул тому руки за спиной, попутно прикрутив их к ногам. Садист.
  
  - Он нам еще пригодится.
  
  Не знаю, кому как, а мне эта рожа совсем без надобности, век бы ее не видеть.
  
  - Будем занимать оборону, - спрашиваю. - Или дальше двинемся?
  
  Отделенный огляделся и с сомнением посмотрел на меня. Ну да, да, есть у меня такой талант, как не попаду в незнакомое место, сразу что-нибудь поломаю. Случается такое и в местах знакомых. Судьба у меня такая.
  - Нам тут долго не продержаться, - отвечает. - Они сейчас валом повалят. Тут одних кожаных человек тридцать, да еще прислуга какая-нибудь наверняка есть, не будет же Леди сама себе завтрак готовить и полы мыть. А мне к тому же тут надо человечка одного найти, покалякать.
  
  Интересно, где он этого человечка своего искать собирается, когда в одной башне только метров восемьсот квадратных будет. Этажей пять, да и размером с хрущевскую пятиэтажку будет. Нам тут и за два дня не управиться. Только мы собрались войти в следующее помещение, откуда только что был безжалостно вырван, как моллюск из раковины, пострадавший, как распахнулись оставшиеся две двери. Пришла подмога, но, к сожалению, не к нам. Серж развернулся на одной ноге и выпалил, не глядя, из своего "Драгунова". Надо сказать, что зал этот строил мастер, акустика в нем была изумительная. Так что одинокий выстрел прогремел словно гром среди ясного дня, заставив подкрепление временно отойти на заранее подготовленные позиции. Но отступать уже некуда, позади не Москва, а бандиты, так что придется применять метод тактического нападения. Ведь наступление - это ничто иное, как отступление наоборот. Хотя обычно трактуется несколько иное определение.
  
  Мы дружно рванулись в приоткрытую дверь, словно спринтеры к финишной черте. Правда, ленточка оказалась деревянной, но это не остановило наш импульс, и мы также дружно пролетели еще несколько метров, прежде чем сообразили, куда мы попали. Это был обеденный зал, перегороженный великолепным дубовым столом метров так двадцать в длину с возвышающимся на дальнем конце стулом, больше похожим на трон. Ничего себе новая аристократия забавляется. Серж скакнул назад и захлопнул створки, подперев их несколькими массивными стульями. Тут же в преграду застучали пули. На некоторое время мы обезопасили свои тылы, но останавливаться на достигнутом не имело смысла и мы двинулись дальше.
  
  А вот потом все пошло не столь гладко, как ранее. Следующим помещением оказалась кухня, могущая дать фору любому самому крутому ресторану. Если по аналогии с гостиницами фешенебельность ресторанов можно измерять в ложках, то этой кухне досталось бы от меня сразу пять таких столовых приборов, хотя, признаюсь, я не самый большой ценитель таких вещей. Ну не часто мне приходилось бывать в шикарных ресторанах. Мы все больше по подъездам, да из "горла". Повара с визгом и испуганным ревом разбежались в разные стороны, а мы, прорываясь сквозь клубы пара и грохот падающей по-суды, ломились все глубже в недра вражеской крепости. А дальше пошли совсем плохие дела. Кожаные, видать, нашли какой-то обходной путь и лезли, как тараканы из щелей. "Комбата" на них нету, зато есть Отделенный. Я уже дано расстрелял весь барабан ружья и, закинув его за спину, палил по высовывающимся из дверных проемов головам из пистолета, стараясь максимально экономить патроны. Серж выстрелил всего раза два, но, похоже, более удачно, поскольку каждый раз сопровождался дикими криками. Вот так, в грохоте пальбы и запахе сгоревшего пороха, мы медленно продвигались по многочисленным комнатам и коридорам, уже дано потеряв направление и цель, за которой сюда, собственно, и явились. Казалось, этому кошмару не будет конца. Или все же он наступит, когда у нас кончатся патроны.
  
  Потом впереди возник особенно яростный очаг сопротивления, но Серж быстро подавил его серией выстрелов из свой винтовки. Куда уж охранникам с их пистолетами. Мы прижались к массивным дверям и, решив, что будем драться последнего патрона и зуба, приготовились умереть. Но у судьбы были несколько другие планы. Дверь за нашими спинами распахнулась и мы кубарем ввалились внутрь. О чудо чудесное. Возле двери стоял Чуднов, держа в руках свое трехствольное оружие. А вот в противоположном конце комнаты, прижав к себе какую-то рыжеволосую девушку и приставив к ее шее нечто колюще-режущее, стояла наша старая знакомая, цель нашего похода и источник всех неприятностей, с которыми мы столкнулись в башне. Короче, там стояла Черная Леди.
  
  

Владимир Чуднов

  
  Я, конечно, во многих постановках непосредственное участие принимал, но такая драма разыгрывалась передо мной впервые. Впору покупать билеты в партер и наслаждаться. Хотя я и так, можно сказать, в партере. Даже, пожалуй, в оркестровой яме. Как любой человек творческой профессии я прекрасно понимаю, что прямых и легких путей не бывает. Как говорил один из персонажей детского фильма: "Нормальные герои всегда идут в обход". Вот и не будем выделяться из общей геройской массы.
  
  Когда Серж с Пеньковым одновременно выбрали центральную дверь, я сразу подался направо, заметив краем глаза, что Кольцов таким же маневром ушел влево. Вот она, творческая солидарность. А у них, скорее всего, единообразность строения мозга сработала, недаром же они в поезде друг друга отыскали, как в той пословице, что о рыбаках. Короче, путь мне попался пусть не прямой, но довольно легкий. Судя по небогатости обстановки, этими путями ходила прислуга. Господа побрезговали бы по линолеуму ходить, после ковров-то своих. Ну, а я ведь в конце концов тоже служитель музы, так что ходить такими тропинками мне не зазорно.
  
  Правильность выбора подтвердилась, когда со стороны главных коридоров послышался грохот и последовавшая вскоре отчаянная пальба из всех видов оружия. М-да, не повезло Отделенному на сей раз. Но я в него верю, он выберется и Пенькова с собой прихватит. Ведь Отделенный непотопляем, как американский авианосец. Я проходил мимо каких-то дверей, частью запертых, частью от-крытых нараспашку, интуитивно избегая тех, из-за которых доносились голоса или телодвижения. Ни к чему мне сейчас неожиданные встречи. Перестрелка в господской части никого, надо сказать, не всполошила. Это тут, наверно, дело привычное. Фиг ли холопам, что господа тешатся. Главное - зарыться поглубже и не отсвечивать, что-бы не дай Бог не нашли. Я взбирался и спускался по каким-то лестни-цам, выглядывал в небольшие стрельчатые окна, пытаясь определить, на какой высоте от уровня земли я нахожусь. Знание столь замысловатых вещей мне не помогло, оставалось только плутать, в типичной русской надежде, что "авось кривая вывезет". Кривая пока не вывозила. У нее, наверно, сегодня выходной. Или в отпуск ушла, операцию по исправлению зрения делать. Где-то я слышал, что в древности было популярно делать из внутренних переходов в замках целый лабиринт, чтобы враги, если уж преодолеют крепостную стену, наверняка заблудились в его переходах. Потом их можно выловить по одному, жалких, грязных и умоляющих о пощаде.
  
  Когда я уже в конец разочаровался, дверь, находившаяся как раз напротив меня, распахнулась, и я оказался в негаданных объятиях молодой девушки. Да-да, вы не ослышались, именно я, именно оказался в объятиях. Приятная, надо сказать, неожиданность. К сожалению, фактором проявления ко мне такой заботы и нежности была вовсе не любовь с первого взгляда, а мощный импульс движения, с которым девушка вылетела из комнаты. Но еще больше, чем ее руки, обвившиеся вокруг моих плеч, меня поразило то, что она сказала, бросив один только взгляд на мою физиономию.
  
  - Где-то я вас видела! - Были ее первые слова. - Постойте, вы же с Сержем в гостинице позавчера... А где Серж?
  
  О женское непостоянство. Только что эта рыжеволосая фея сжимала меня в объятиях, а через минуту интересуется судьбой Сержа. Кто он такой, этот Серж? Зачем он в очередной раз разбивает мое многожды реставрированное сердце? Ну почему, как только где-нибудь возникает Отделенный, так тут же, словно магнитом, к нему притягиваются дамочки всех видов, типов и сортов. Причем эта тенденция наблюдается и в обратном порядке. Как только где-то появляется чудесная женщина, тут же откуда ни возьмись образуется Серж. Обидно, господа!
  
  - Серж, милая моя, тоже где-то тут, в этом вашем лабиринте. - Отвечаю со сладкой болью в груди. Как это естественно для человека театра - чувствовать неощущаемое. - Слышите эти выстрелы? Это он сражается с превосходящими силами противника.
  - Да? Как интересно! - Святая непосредственность. Ей, видите ли, интересно. А то, что там люди гибнут, так это вообще никого не волнует. - А что вы тут вообще делаете? Вас хозяйка пригласила?
  - Боюсь, прекрасная незнакомка, ваша хозяйка и не подозревает о нашем присутствии. Вернее, она знает, что кто-то решил нарушить ее уединение, но вот личности остаются неизвестными. Да, а где она сама? Мне бы очень хотелось пообщаться с владелицей этого шикарного поместья.
  
  Девушка помрачнела.
  
  - Вообще-то, это не ее замок. - Она сделала многозначительную паузу, словно собиралась выдать военную тайну. Вечно эти женщины делают из мухи слона. Но хороши бы мы были без них, ведь такой удобный источник разнообразной информации, не считая других приятных моментов. - Денег ей муж дал, чтобы отстала от него, приставил к ней своего человека, и дал полную свободу действий. Вот она и дуреет.
  - Милая моя, вы так хорошо осведомлены о внутреннем мире своей хозяйки, - продолжаю разыгрывать козырную карту. Девчонка наверняка подслушала что-то где-то, а может и правда что-то знает. - И какую же роль вы играете в этом театре абсурда?
  
  Моя высокопарность заставила нежное девичье личико заалеть от смущения, но ничего, стерпит.
  
  - Я ее личная помощница.
  - О, вы решаете деловые вопросы, бизнес-секретарь?
  - Да нет, ну, платье там застегнуть, туфли почистить, волосы расчесать... - Ее лицо помрачнело снова, - спинку потереть.
  
  М-да, это шанс. Ведь именно на таким должностях слуги лучше всего знают своих хозяев. Кому же еще, как не ей...
  
  - Дорогая, мне действительно чертовски требуется увидеться с вашей хозяйкой, - говорю, перехватывая ее под локоток и увлекая дальше по коридору. - А то как бы беды не вышло!
  - С кем, с ней? - Спрашивает.
  - А хотя бы!
  - Да и ладно, только рада буду. - В сердцах воскликнула эта непостижимая прелестница. - Я бы ее сама, гадюку, удавила, да вокруг барбосов этих кожаных понатыкано.
  - Тогда вам тем более придется провести меня туда, - уже шепчу, радостно ликуя в душе. Что может быть лучше, чем найти недовольного во вражьем стане. Так я, глядишь, и Отделенного опережу. Он врывается в комнату, а я уже прихватил Черную Леди и сижу, отдыхаю. То-то удар по его самолюбию будет. Да и в глазах рыжеволосой поднимусь значительно. Ведь, в конце концов, все, чего достигают в этом мире мужчины, делается только с одной целью - понравиться самке. Так было, есть, и будет во веки веков. А все остальное - отклонения.
  - Это почему это еще? - Недоумевает бедняжка. Да, если бог дал красивую мордашку, то, значит, обделил в чем-то еще. Как правило, это или мозги, или фигура. А с фигурой-то у девочки как раз все в порядке.
  - А вы думаете, мы к ней на чай пришли? - Тут уж я начал откровенно врать, набивая себе цену. Но с моей стороны это выглядело, как талантливая игра. - Наша опергруппа за ней еще с Москвы идет. Вот сейчас брать решили. В самом логове. А меня, как самого лучшего оперативника отряда, отправили в разведку, пока основные силы с боем прорываются, - тут я указал рукой в направлении несмолкающей перестрелки. Довольно приблизительно, кстати. - Так что, если вы покажете, где скрывается преступница, я со своей стороны обещаю применить все свое влияние, чтобы вы проходили по делу как свидетель, а не как соучастница.
  
  Девушка замолчала, очумело глядя на меня квадратными глазами. И тут я понял, как нелепо смотрюсь со стороны. Тоже мне, оперативник, в драной шубе с трехствольным ружьем в руках.
  
  - Поскольку задание строго секретное, мы действуем под прикрытием, - напустил я еще больше туману. - А это, кстати, - поднял ружье и потряс им перед лицом своей жертвы. - Это экспериментальная разработка завода Калашникова, специальное вооружения для оперативных групп. Но это секрет, поэтому больше ничего не скажу. Ведите!
  
  И она повела. Небольшое отступление. Женщины всегда остро реагируют на всякую пургу, которую мужчина произносит с серьезным видом. У них, наверно, мозги несколько по другому устроены. Вы можете говорить все, что угодно, лепить горбатого постоянно, делая строгую, соответствующую моменту мину. И успех вам обеспечен. Главное - на самом интересном месте не зайтись в судорожном смехе. В тоже время с юмором рассказав самую правдивую историю, вы добьетесь только того, что ее сочтут шуткой. Пользуйтесь этим, незаменимое правило. Но что самое интересное, так это женское мнение о том, что мужчины до ужаса прямолинейны, а вот женское коварство... Ну, об этом сотни книг написаны. Поверьте старому театралу, нет там никакого коварства. Меня последнее время все чаще посещает подозрение, что все особи женского пола мыслят исключительно квадратно-гнездовым способом. То есть постоянно делают квадратные глаза и думают только о создании семейного гнездышка. Хотя у них тоже есть свое оружие. Знаете какое? Полностью впечатлившись от ваших речей, они требуют объяснений, а когда их получают, то скромно потупясь, говорят: "Дорогой, неужели ты думал, что я об этом не догадывалась? Я же тебя насквозь вижу. Просто сделала вид..." Ну и так далее. Знакомая и печальная картина.
  
  Так, что-то я отвлекся. Вообразив, что она выполняет важное правительственное задание в тылу матерого врага, девушка тащила меня за руку, словно охотничий пес, почувствовавший горячий след, своего хозяина. Наконец, она затормозила около практически ничем не отличающейся от других, обитой обычной фанерой, двери.
  
  - Вот тут она и обитает. - Прошептала она, приподнявшись на носках к моему уху. Глаза мои шаловливые тут же нырнули ей за пазуху. Пришлось вылавливать. - Только у меня да у нее ключ от этой двери есть.
  
  Ага, вот мы и у цели. Что же, победа близка, она уже стучится в нашу дверь. Вернее, дверь чужая и стучаться в нее я не собираюсь.
  
  - Так давай, отпирай, - в боевом азарте я сам того не заметил, как перешел на "ты" со своей случайной напарницей. Да и ее, похоже, такие проблемы мало волновали. Девушка достала из кармана передника ключ, вставила его в замочную скважину и несколько раз повернула. Дверь тихонько приот-крылась, она шагнула туда и вдруг, вскрикнув, пропала из поля зрения. Я, не медля, рванулся вслед за ней, и глазам моим предстала картина, которую можно увидеть разве что в каком-нибудь малобюджетном историческом боевике. В дальнем конце комнаты стоял большой альков, прикрывающий огромную, наверно, пятиспальную круглую кровать. На такой можно было бы устраивать борцовские поединки. Нет, не в том смысле, к котором вы могли бы подумать. Просто она очень напоминала татами. Пол был покрыт пушистым ковром с затейливым рисунком, а стены прикрывали шелковые обои. По всей комнате были разбросаны небольшие диванчики и пуфики, сделанные под старину.
  
  А у стены, прямо напротив меня стоял источник наших волнений и неприятностей последнего времени, прижимая к себе одной рукой мою спутницу, а другой вдавливая ей в шею странный кинжал с испещренным рунами лезвием и рукояткой, формой напоминающей голову козла.
  
  - Какая встреча, - приятным, не смотря на антураж, голосом произнесла Черная Леди. - Вот уж кого не ожидала увидеть в своих стенах, так это писателей-фантастов.
  
  Рыженькая судорожно всхлипнула. Я открыто подмигнул ей и с напускной нахальностью уставился на хозяйку этого средневекового чуда архитектуры.
  
  - Мало ли кого вы не ожидали тут увидеть, дорогая. - Сказал я ей, улыбаясь. - Когда держишь двери открытыми, не можешь выбирать гостей. Каждый волен зайти в дом. Лучше надо следить за своим имуществом. Например, за тем, которое в деревне хранилось.
  - В какой еще деревне? - Удивилась злодейка. Надо же, как хорошо играет. Словно не она туда все это прятала. А может и правда не она? Зачем, спрашивается, компромат на себя собирать? Что-то тут не то. Хотя верить женщине... да еще такой. Нет, старого театрала на дешевом утреннике не проведешь. Я игру насквозь вижу, а эта дамочка не играет.
  Да так, - говорю. - Нашли тут кое-что интересное для компетентных органов, вот и пришли за вами. Так что лучше опустить оружие, освободить заложников и мирно сдаться на милость победителей. Возможно, суд проявит снисхождение.
  
  Тут настал ее черед строить веселые гримасы.
  
  - Нет, вы только посмотрите на этого героя. - Она веселилась с такой непосредственностью, что мне даже захотелось устроить аплодисменты. Приятная все же дамочка, во всех отношениях. Если не знать ее близко, конечно. - У меня тут тридцать гавриков по дому бегает, заложница в руках, а он мне еще условия ставит. Не по правилам играете, уважаемый. Ведь по сюжету как? Злобный террорист, захвативший заложников, требует выполнения всех своих условий. Так что моя очередь диктовать. - Тут она посерьезнела. - Винтовку на пол! Быстро, а то я ей голову отпилю.
  
  Жалко, конечно, терять такую голову. Симпатичная ведь, даже где-то красивая. Но ведь мы не милиция и не врачи, ни клятвы служить и защищать, ни клятвы небезызвестного Гиппократа мы не давали. Так что, умолкни совесть, сейчас не твое время.
  
  - А с чего вы взяли, любезная моя, что этот заложник представляет какую-то ценность для общества? - Жалобный скулеж заложницы перешел в возмущенное пыхтение. - Знаете, как Израиле, с террористами в переговоры не вступают, заложники знают, что это их проблемы. Почему бы нам не повернуть ситуацию этой стороной?
  
  Такой вариант несколько ошеломил Черную Леди, заставив ненадолго задуматься.
  
  - Ты не посмеешь.
  - С чего это вы взяли? - Спрашиваю, уже откровенно глумясь. - Как своим молодчикам животных беззащитных губить приказывать, так можно. А как кому другому душу человеческую на волю выпус-тить захочется, так "не посмеешь". Посмею, уважаемая, посмею.
  
  А тем временем стрельба в главном коридоре все приближалась. С ней приближались и мои друзья. Так что шансов у Черной Леди оставалось все меньше и меньше. Наконец произошло ожидаемое, выстрелы зазвучали уже прямо под дверью, да так, что та тряслась мелкой дрожью. Черная Леди выглядела весьма неуверенно, понимала, видать, что ничего хорошего ее не ждет. Только кинжал все сильнее впивался в шею несчастной заложницы. Резная двустворчатая дверь распахнулась, пропуская внутрь комнаты незваных гостей. И Отделенный, и Пеньков выглядели так, словно им пришлось пройти через шесть кругов ада, а здесь их ожидал седьмой. Влетев внутрь, распаренные, исцарапанные и даже кое-где побитые, мои друзья так и замерли, не в силах поверить, что я сумел их опередить. Вот так-то, мы тоже не лыком шиты и не пальцем деланы.
  
  Вот он, похоже, и конец нашей истории. Хотя нет, судя по тому, как затравленно оглядывался Пеньков на оставленный коридор, за ними по пятам следовала погоня. Да и то, это ведь только в фильмах главный хороший супер-герой в одиночку убивает всех плохих супер-героев, сражает главного плохого супер-героя в честном бою, одно-временно уничтожая толпы плохих персонажей калибром помельче, и освобождает красавицу. Или получает супер-приз, в зависимости от фантазии сценариста. В нашей же бедной на спецэффекты реальности чаще всего происходит обратное. Если даже главному плохому не удается уничтожить главного хорошего, если его не убивает случайной пулей первый же встреченный отрицательный персонаж, то в результате ему не достается ни красавицы, ни супер-приза. Примером тому может служить жизнь наших милиционеров и сотрудников спецслужб. Каждый день совершая то, за что любого другого провозгласили бы национальным героем, они в лучшем случае удостаиваются отметки в приказе. И, если завтра один из стражей порядка отправится в космос, это будет воспринято как выполнение его прямых обязанностей. Должен же кто-то и там за порядком наблюдать.
  
  Но я что-то отвлекся. Мрачное лицо Черной Леди снова посветлело, когда вслед за моими товарищами в дверь ворвались несколько парней в кожанках. Легким движением руки она остановила стволы, уже готовые выплюнуть шквал свинца, и повернулась ко мне.
  
  - Ну что, уважаемый, - спросила она с издевкой. - Что теперь скажете?
  А что тут было говорить? Конфузия по всем параметрам, причем с явно смертельным исходом. Я уже готов был последовать ее давнишнему совету и бросить оружие, когда меня оборвал голос Отделенного.
  
  - А, ты опять тут! - Взревел он, словно раненый медведь. Кому это он? А-а, среди бандитов, толпившихся в другом конце комнаты, появилась знакомая личность. Тот самый мужик с переломанным носом и мерзким голосом, с ним еще Серж в кабаке бучу затеял тогда, в Кирове. - Что, развязали? Я тебе говорил, чтобы ты мне на глаза не показывался? Говорил. Теперь сам виноват.
  
  Гундосый хотел что-то сказать, но от возмущения у него перехватило горло и он смог только посмотреть на свою хозяйку, поднимая пистолет.
  
  - Нет, Нос, не так. - Сказала она. - Я хочу посмотреть, на что этот годится. А заодно проверить, может мне его на твое место взять. А стреляться я вам не дам, вы мне тут всю обстановку испортите. Итак уже натоптали тут, скоты.
  
  Действительно, натоптано тут было сильно. Еще бы, с грязи, да на чистые полы. Жалко обстановочку.
  Серж вышел в цент стихийно образовавшегося круга, доставая свой армейский нож.
  .......
  .......
  - Да-а-а, - задумчиво протянула Черная Леди, глядя на распростершегося на ковре гундосого. - Не ожидала, честное слово, не ожидала. Но, в принципе, оно и к лучшему, давно собиралась от него избавиться. - Она оценивающе посмотрела на спокойного, как айсберг, только что утопивший "Титаник", Отделенного. Девушку она уже отпустила и та сидела у ее ног. Словно обиженный ребенок, по виду явно потеряв сознание. - Пойдешь ко мне начальником охраны?
  
  Серж задумался. Или сделал вид, что задумался? Он ведь человек, я бы сказал, патологически честный, не смотря на свое спецназовское прошлое. Я бы, например, пообещал бы ей даже розового слона в максимально кроткие сроки. А Отделенный не такой. Он как думает, так и скажет. Что у трезвого на уме, то у Сержа на языке. Хотя не всегда и не везде. Но времена и люди меняются. Ведь если она ему сейчас предложит какую-нибудь несусветную сумму, он же может и согласиться. А нам тогда кранты. Хотя я бы пошел к ней начальником штаба, Димка - начальником пресс-службы, а Пеньков... А что Пеньков, кто такой этот Пеньков? Что мы о нем знаем? Может он вообще казачок засланный. Короче, выход всегда возможен, если консенсус найдется.
  
  Этот консенсус оказался зверем редким, занесенным в Красную книгу исчезающих выражений. Не получилось найти его и на этот раз. Как я и ожидал, Серж со всей солдатской прямолинейностью объяснил Черной Леди, что она может сделать со своей охраной и куда ее потом засунуть. Не решусь привести его слова подробно в приличном обществе, но там фигурировало большинство ее дальних и ближних родственников, выражалось сомнение в их умственных способностях и половой ориентации. Короче, даже невозмутимый чукча не смог бы после такого предложить гостю свою дочь или жену. Он бы его скисшим оленьим молоком напоил, что тот обдристался до кровавого поноса и летального исхода. По крайней мере, я так думаю.
  
  Черная Леди не обиделась, видать, привычна была к таким пассажам. Только крылья носа ее раздулись, и в глазах заблестел нехороший огонек. Я обмер. Не смотря на победу Отделенного над гундосым, бандиты все же имели как численное, так и огневое превосходство над нашей неудавшейся группой захвата. И настроение у них, надо сказать, было отнюдь не располагающее к мирным переговорам. Я уже начал читать заупокойную молитву, готовясь к лютой смерти, как произошло то, чего никто из нас не ожидал. Раздался ужасный грохот и в противоположном конце комнаты с треском вылетел кусок стены. Потом еще один, и еще, пока в образовавшуюся рваную дыру не смог протиснуться весь покрытый пылью, грязью и штукатуркой Кольцов, похожий на привидение отца Гамлета, каким его обычно изображают в театре. В руках его дымилась чудовищное ружье, с которым он прошел всю нашу кампанию. Вид его был страшен и ужасен, да так, что теперь настала очередь бандитов обмирать от ужаса и неожиданности.
  
  

Дмитрий Кольцов

  
  Эх, говорила мне мама, не лазай по колодцам. И почему я ее не послушал? Ну почему, почему все выбранные мною пути ведут не в Рим, как у всех нормальных людей, а куда-то в подземелья? Вот и теперь...
  
  Выбрав левую дверь, я сразу оказался на лестнице, круто уходящей вниз. Вначале я подумал, что не худо было бы вернуться, но любопытство, стремление лично изучить все неизведанное, что обычно заводит журналистов во всякие непотребные ситуации, сподвигло меня на продолжение пути к центру земли. И опыт несчастного тезки Холодова меня ни в чем не убедил. Ему тоже не нужно было соваться туда, куда не просили, может, и жив бы остался. Лестница тянулась и тянулась вниз и, хотя освещалась в отличие от своих средневековых прототипов не яркими смоляными факелами, а вполне современными тусклыми лампами аварийной подсветки, живо напоминала те дороги, которые по преданию устилаются добрыми намерениями. Не хватало только скелетов, прикованных к стенам, да подвывающих за углами чудовищ. Или хватало? Может, показалось, но где-то впереди раздался протяжный стон.
  
  В конце концов, дорогу мне преградила стальная дверь, одна из тех, что пользуются большой популярностью в атомных подводных лодках. С виду так освинцованная сталь метра полтора толщиной, ру-коять-колесо посередине и заклепки, что чайные кружки. Короче, надежная преграда для любого неподготовленного человека. То есть - для меня. И что теперь делать? Попробуем поразмыслить логически. Эту штуку сюда притащили, чтобы посторонние не особенно совались внутрь. Что можно хранить в таких местах? История подсказывает, что обычно здесь содер-жались: а) сокровища, б) пленники, в) подземные ходы наружу. Вряд ли Черная Леди станет проводить подземный ход в недостроенном замке. Насчет сокровищ тоже сильно сомневаюсь, сейчас ценности хранят в банках, за семью замками и вооруженной охраной. Хотя, еще не известно, где надежнее. Остается последний вариант - пленники. Конечно, как человек гуманный я обязан им помочь, в тоже время я тут один, а внизу, помимо преграждающей путь двери, наверняка есть охранники. Нет, нет, я не трушу, но риск должен быть осмысленным, иначе он становится глупостью.
  
  Итак, оценим обстановку. Без автогена мне дверь не вскрыть, да и если бы он даже и был, то это наверняка бы переполошило охрану. Возвращаться назад - бессмысленно, это потеря времени и сил. Но ведь как-то обитатели замка внутрь попадают? Конечно, у них есть рации, но, боюсь, такой слой свинца и стали заглушит любой передатчик, если только они не таскают с собой полевую радиостанцию. Я подошел поближе и аккуратно постучал по двери прикладом ружья. Звук был как в склепе, но, вопреки моим ожиданиям, с той стороны никто не откликнулся. Беда. Тут мой разочарованный взгляд упал на стену рядом с дверью. Господи, как же я сразу не сообразил. Прости сына своего грешного и тупоумного. На стене красовался переговорный пульт с одной большой красной кнопкой и решеткой динамика. Я ткнул в нее стволом, ожидая самого наихудшего. Или откуда-нибудь выдвинется пулеметный ствол и зальет коридор потоком свинца, или выпрыгнут башибузуки с ятаганами, и порубят меня в мелкую капусту. Но нет. Раздалось негромкое шипение и скучающий голос осведомился: "Кто там"? Буднично так, привычно, словно давно ждал гостей. Что же, каков вопрос, таков ответ.
  
  - Сто грамм.
  
  Голос задумался, но, очевидно, вспомнив старый молодежный прикол, ответил: "Заходи". Смелость города берет, как поговаривал великий русский полководец, а глупость любые двери открывает. Интересно, а что тогда заставляет лезть в эти двери? Что-то зашипело, зашкворчало, заскрипело и завыло. Словно сотни демонов разом рванулись из преисподней. Дверь откатилась в стену, освободив проход. За ней было темно и мрачно. Я с тоской огляделся пусть на плохо освещенный, но уже ставший родным коридор с лестницей. Нет, ни шагу назад. Я смело шагнул в открывшийся проем и, словно в подтверждение моих мыслей, стальная дверь снова стала на место, отрезав меня от привычной реальности. Я очутился в полной темноте. Теперь понятно, откуда пошло выражение "Хоть глаза выколи". Если бы кто-то здесь вдруг неожиданно решил лишить меня зрения, то я бы этого даже не заметил, считая, что так и должно быть. Наверняка тот, кто придумал это выражение, когда-то побывал на моем месте.
  
  "Где-то здесь должен быть выключатель" - мелькнула спасительная мысль. - "Его не может не быть". Я пошарил рукой по стенам. Выключателя не было. Ничего не понимаю, что, хозяева тут тоже в темноте бродят? Я осторожно двинулся вперед, нащупывая ногой дорогу, за что был тут же вознагражден звуком падения чего-то легкого и звонкого, одна часть которого чувствительно вдарила меня по вытянутой вперед ноге. С трудом сдержав крик, я подумал, что на фоне раздавшегося грохота и звона моя сдержанность выглядит более чем глупо. Ну и ладно. Отшвырнув с дороги разрушенное препятствие, судя по звуку, оказавшееся стопкой пустых ведер, я смело двинулся вперед. Слепой боец, еж твою медь.
  
  Таким макаром я преодолел еще несколько метров, пока не уперся носом в стену. Вот и конец моего путешествия по прямой. Интересно, как слепые ориентируются в незнакомом пространстве? Звуков мебель не издает, а по запаху вряд ли можно отличить стену от дверного проема. А что если этот подвал - такая специальная ловушка, в которую я сам напросился? Ведь нажал же на кнопку, попросил впустить. Меня и впустили, а чего не впустить, если сам того хочу? Вот так да, спасатель. Нужно было рациями обзавестись, вызвал бы сейчас помощь. А что теперь делать? Ладно, в соответствии с жизненным кредо Сержа, будем исходить из имеющихся вводных, а там уж как получится. Что мы имеем на данный момент? Я заперт в неизвестном, совершенно, абсолютно темном помещении. Что нужно делать в таких случаях? Правильно, осветить помещение. Идиот, у меня же в кармане зажигалка лежит. Вот блин, так и умер бы в потемках. Все таки логика - страшная сила.
  
  Я порылся в многочисленных карманах своего камуфляжа и с облегчением достал холодный стальной прямоугольник. Молодцы все же американцы при всех своих многочисленных недостатках. Эти их "Зиппо" просто сказка. Колпачок зажигалки откинулся с патентованным щелчком и я чиркнул кремнем. Неудача. Ничего, я же не на пальцы, как в том фильме, играю. Один раз - не пи... в общем сами знаете кто. Второй раз, третий. Кремень всухую высекал маленькие снопики искр. Меня прошиб холодный пот. Я люблю свою "Зиппо", но есть за ней одна неприятная особенность - переставать работать в самый неподходящий момент. Сколько раз, выходя из дома, я пытался прикурить, и сталкивался с безнадежным отсутствием горючего. Ненавижу все эти капиталистические изобретения. Лучше бы я взял с собой обыкновенные отечественные спички. Или заправил бы зажигалку. В общем, сам виноват. Я угрюмо присел на корточки, опираясь спиной на стену и попробовал еще раз осмыслить свое положение. Обидно, черт возьми. Прийти сюда с миротворческой миссией, будучи вооруженным до зубов, и попасться, как мастурбирующий в школьном туалете подросток. Кстати о вооружении. Я пододвинул поближе свою "гаубицу" и задумался. Ведь, если выстрелить, то столб пламени ненадолго осветит помещение, в это все же лучше блуждания в полной темноте. Может, я даже разгляжу выход... или выключатель. Ведь на зрительную память я никогда не жаловался.
  
  Я сощурил глаза и мягко надавил на курок. Грохот, который и на открытом пространстве можно сравнить с близким громом, здесь болезненно ударил мне в уши, а вспышка вконец ослепила. Ко всему прочему сверху на меня посыпалась какая-то труха, попадая за шиворот и застревая в волосах. Но на секунду мне показалось, что справа я заметил более темное, нежели окружавшие меня стены, пространство. Ур-ра, выход найден. Я вскочил и бросился в сторону предполагаемого проема. М-да, похоже, не только судьба, но и мои собственные органы чувств на меня сегодня ополчились. Определенно, сегодня не мой день. Вместо того, чтобы победно оставить позади себя опостылевшие стены, я споткнулся и со всего размаху грохнулся на пол, проехав по нему несколько метров. Что они тут, не убирают, что ли? Ружье, загремев, ускакало куда-то в темноту, отбитый живот тупо давило, а по лицу ползла теплая струйка. Я еще и лоб рассадил. Какая досада. Но, на фоне ожидающих меня неприятностей, эти маленькие проблемы казались совершенно незначимыми. Жить буду, но, скорее всего, не долго. Без пищи человек способен обходиться несколько недель, а вот без воды я и пары дней не протяну.
  Я осторожно поднялся, поклявшись не делать больше резких движений, и обвел вокруг себя руками, попытавшись определиться в пространстве. Х-м, похоже, я все-таки преодолел проход, поскольку с обеих сторон меня окружали шероховатые холодные стены. Теперь дело за малым, осталось определить, откуда я сюда ввалился, и в какую сторону ускакало мое оружие. Я двинулся вперед, упираясь руками в стены и водя ногой перед собой в надежде нащупать ружье. В скором времени мои надежды увенчались успехом. Я осторожно поднял оружие и почувствовал себя куда лучше, чем раньше, несмотря на разбитый лоб и отшибленные внутренности.
  
  Так, теперь снова вперед. Я повесил ружье за спину и продолжил путь, двигаясь в час по чайной ложке. Медленно, зато безопасно. Тише едешь, дальше будешь. От того места, куда едешь. Но мы туда, впрочем, особо и не торопимся. Чу, нога во что-то уперлась. Ступенька. Раз ступенька, два ступенька. Это лесенка. Раз словечко, два словечко - будет песенка. А вот песен-то нам тут как раз не надо. Обойдемся как-нибудь. К тому же мать-природа, дав мне огромное количество достоинств, все же наградила меня одним недостатком - у меня совершенно отсутствует музыкальный слух. При великолепном чувстве ритма и командирском голосе, я так фальшивлю, что от моего пения разбежалась бы банда самых крутых и злобных головорезов. Кстати, надо будет как-нибудь опробовать на практике. Только не забыть бы заранее отбежать подальше, а то вдруг, как в том анекдоте, или свисток не работает, или акула глухая попадется.
  
  Вверх по лестнице, прямо, потом направо. Коридор уверенно вел меня по подземелью замка. Еще бы знать, куда он меня приведет. Наконец я почувствовал нечто странное. Коридор расширялся и у меня уже не хватало длины рук, чтобы упираться в стены. Я вытянул вперед ногу. Хорошо еще, что никто не видит, как я тут вальсирую. Так и есть, нога уперлась в стену. Здесь коридор раздваивался. В какую сторону податься? В классических приключенческих романах герои всегда находят кусочек мела, чтобы начертить на стене знак. Я, конечно, тоже могу что-нибудь начертить, только на кой черт мне это надо, если все равно ничего не видно. Ладно, в соответствии с теми же классическими произведениями, выберем правый путь, и будем надеяться, что их авторы не выдумали правило правой руки.
  
  Я блуждал по подземельям замка Черной Леди и, если бы не фосфорицирующий циферблат моих часов, мне показалось бы, что прошла вечность. В действительности не минуло и часа. Я на ощупь преодолел несколько лестниц, ведших и вниз, и вверх, потерял счет развилкам и коридорам, но не встретил ни одной души, живой или мертвой. А еще говорят, что замки населяют привидения. Эй вы, бесплотные, ау! Хоть одно, покажитесь. Проводите несчастного смертного к свету божьему. Но не было мне ответа. Черт бы побрал того архитектора, который забыл разместить тут лампочки. Я потерял счет сса-динам и ушибом, несколько раз лишь чудом не посеял в темноте свое оружие, вляпался правой ногой во что-то мягкое и противное, но не имеющее специфического запаха. Короче, полный букет удовольствий.
  
  И тут... кажется, господь бог наконец-то сжалился над своим блудным сыном и послал ему парочку привидений в проводники. Я услышал призрачные голоса, доносившиеся, казалось, прямо из стены. В безумном порыве я сорвал с плеча ружье и выстрелил в стену. Ударивший оттуда луч ярчайшего, пламенеющего света показался мне мечом господним, что поднимет в день страшного суда старший архангел. На какое-то мгновение он ослепил меня, но, когда я вновь открыл глаза, передо мной предстала странная картина. Из дыры, пробитой выстрелом, падал столб света и освещал коридор, который, казалось еще недавно, станет моим последним прибежищем. Вот она, ирония судьбы. Заблудиться и чуть не помереть в недостроенном переходе. Повсюду виднелись горки строительного мусора, стены были из неотделанного кирпича, и там, где должны быть светильники, из них торчали закрытые изолентой провода. Вот так да. Я снова навел свою "гаубицу" на смертельно раненую стену и выпустил еще несколько зарядов. От желанной свободы меня отделяло всего несколько мгновений. Быстро расширив отверстие ударами ноги, я прыгнул в дыру с ружьем наперевес. Черт побери, до чего же тесен мир. Моему взору предстала вся наша компания с отвисшими до поясного ремня челюстями, плюс к тому Черная Леди в количестве одной штуки, незнакомая девушка приятной рыжей наружности в количестве также одной штуки и несколько штук пренеприятнейшего вида рож, столпившихся у дверей комнаты. На полу валялось полубездыханное тело, ага, старого знакомца Гундосого. Ну, тут комментарии не требуются. Очередная встреча с Отделенным довела-таки его до кондиции. Чего и следовало ожидать. Всем по способностям, каждому по возможностям. Всем сестрам - по серьгам, а каждой твари - по харе.
  
  Обстановка, немного разряженная моим неожиданным появлением, снова начала накаляться. Поднятые ружья и пистолеты явно показывали, что смерть наша будет скорая и неминучая. Тут напряженную тишину нарушила Черная Леди.
  
  - Штукатура повешу, халявщик чертов.
  
  Эта фраза немного привела меня в чувство. Хотя на радостях я и был готов расцеловать любое встреченное живое существо, даже Черную Леди, но умирать от рук бандитов я сегодня не собирался. Как-нибудь в другой раз, господа. Я прыгнул вперед и приставил еще дымящийся ствол "гаубицы" к затылку негостеприимной владелицы замка.
  - А теперь, - говорю, - все аккуратно положили оружие на пол и отступили на три шага.
  Я поймал удивленный взгляд Сержа. Ничего, пусть знает наших, мы тоже не только статейки пописываем, но и... боевики американские смотрим иногда. Бандиты нерешительно переглянулись. По всем статьям мы были на коне, но только в том случае, если они до смерти преданы своей хозяйке, что, к сожалению, среди наемного персонала огромная редкость. Иначе нас могут нашпиговать свинцом, словно рождественских гусей - яблоками, вместе с Черной Леди. М-да, натюрморт, достойный пера Рубенса. Или еще кого из этих, маститых.
  
  Убойную силу моего оружия они уже оценили, когда я проламывался сквозь стену, теперь нужен был моральный толчок, чтобы банда сложила оружие. Ведь не единственны в истории примеры, когда один лишь участковый, громко крикнув, разгонял толпы уличной шпаны, уже начавшей групповую драку. Поверьте мне, это нелегко. Я вскинул ружье стволом в потолок и нажал на курок. Портить обстановку, так уж окончательно.
  
  Оп-ля, а вот этого мне делать не стоило. Кажется, сегодня все же не мой день. Вместо громоподобного "БУМ", мое ружье издало жалобное "ЧК", щелкнув пустым затвором. Ну вот, вначале "Зиппо", теперь ружье. Самые верные друзья предают именно тогда, когда ты больше всего в них нуждаешься. Ох, и правильно сказал поэт, друг познается в беде. Все, теперь я буду пользоваться исключительно спичками, а стрелять... стрелять буду из пальца. Так надежнее.
  
  События последних часов несколько выбили меня из колеи, и я забыл, что в магазине моего ружья умещается всего пять патронов. Да, мощных, способных уничтожить все и вся на моем победоносном пути, но только пять. И все я израсходовал, вначале безуспешно попытавшись осветить подземелье, а потом прорываясь сквозь стену. Уп-с, какая досада. Я попытался изобразить улыбку, мол, это шутка была, ребята, но меня не поняли. Стволы бандитского оружия снова угрожающе поднялись в нашу сторону.
  
  И в тот момент, когда я уже прощался с жизнью, пытаясь вспомнить, чего же такого полезного я совершил в прожитой части своего бытия, воздух наполнился запахом озона. Стало свежо, словно в месте удара молнии после грозы. Бум. Это отпала моя челюсть. Прибыла кавалерия. Прямо в комнате возникали урзусы, наполняя ее своими заснеженными мохнатыми телами и странным, совсем не животным, а скорее цветочным запахом. Похоже, это оказалось последней каплей, переполнившей чашу взбаламученного коктейля под названием "рассудок" у наших оппонентов. Некоторые из них побросали оружие и ударились в бега, что, надо сказать, было вполне естественной реакцией на произошедшее. Другие же наоборот, оказали вооруженное сопротивление. Вернее, попытались оказать. Кто-то из урзусов сделал неуловимое движение рукой... нет, лапой, и все доступное вооружение, в том числе и наши собственные пушки, оказались свалены в кучу в самом дальнем углу. Чуднов оторопело таращился на свои руки, из которых только что исчезло тяжелое и надежное ружье, а Серж с проклятием схватился на опустевшие ножны кинжала. Ну, я-то к предательству собственных вещей и частей тела за сегодняшний день привык, так что не особенно и удивился. Видать, урзусы, не разобравшись отправили в угол все, что относилось к оружию. Хорошо еще так ограничили, не прихватив металлические предметы, а то хорошо бы мы сейчас выглядели. Мстители без штанов.
  
  Черная Леди, на некоторое время выпавшая из поля нашего зре-ния, неожиданно метнулась к своему значительно поредевшему воинству и протрубила сигнал к атаке. Это я образно выражаюсь, вообще-то она просто вытолкнула в нашу сторону верзилу с лицом ребенка-дебила и странными круглыми кулаками, каждый размером с небольшой арбуз. Тот недоуменно повертел головой и, наконец сориентировавшись в пространстве, двинулся на нас, словно компактный прямоходящий танк. Жаль только, что эпитет "разумный" к нему никак не относился. Серж изобразил попытку встать у него на пути, но был вежливо отодвинут мохнатой лапой одного из урзусов. Черт возьми, я так и не научился отличать их одного от другого. Запомнить бы что ли какие-нибудь особые приметы? Урзус выдвинулся вперед и замер в странной, я бы сказал, нелепой стойке. В восточных, западных и других единоборствах существует множество стоек, каждая из которых представляет собой верх человеческой боевой мысли, расчета и боеготовности, не смотря на весь кажущийся идиотизм. Взять хоть стойку "всадника". Так и напрашивается удар по самому чувствительному месту бойца. Ну-ну, попробуйте. Вы удивитесь, узнав сколь многое может сделать мастер из такой неудобной позиции. Но это все лирика, в конце концов, у них, там, в космосе, могут быть совсем другие правила борьбы. Вот и посмотрим.
  
  Верзила заметил противника и маленькие свинячьи глазки, спрятавшиеся под его нависающим лбом, загорелись нехорошим огоньком. Он поднял свои пудовые в прямом смысле этого слова кула-ки к груди и ринулся в атаку. Бам. Знаете, никогда не думал, что слоны умеют так грациозно летать. Казалось бы предельно неуклюжий медведь ловко изогнулся в том месте, где у настоящего медведя просто не найти сгибающихся мест, дав возможность дебильному болиду миновать себя без столкновения. Затем последовал скользящий шажок вперед, за спину противника, и классический шлепок лапой по спине. Да, у меня бы от такого удара позвоночник в штаны ссыпался. А верзила, словно подхваченный ветром, взлетел в воздух и, пронесясь несколько метров с гулом ударился в стену на высоте метра. С шорохом посыпалась штукатурка. Черная Леди была права, штукатура стоило бы повесить.
  
  Вот уж правильно говорят в народе, были бы мозги, было бы сотрясение. Ни один боксер профессионал после подобного шлепка благоразумно бы не поднялся, дав рефери считать хоть до ста. А бандит вскочил, словно подкинутый пружиной, покрутил головой, похожей на танковую башню, и с рычанием, сделавшим бы честь любому гризли, бросился в повторную атаку. Горбатого могила выправит. На этот раз чуда не случилось. Урзус снова плавно миновал атакующего монстра, но по спине тому попасть не смог. Видать, у верзилы тоже был опыт в рукопашных схватках, пусть и не с такими противниками. Он стал осторожно крутиться вокруг мохнатой туши, изредка пробуя защиту левой рукой, что выдавало в нем бывшего боксера. Урзус поворачивался за ним всем телом, не сходя с места. Так они вальсировали пару минут, пока боксер, найдя нужную комбинацию, не сумел достать зверя своим чудовищным кулаком. В этом была его ошибка. Урзус судорожно всхлипнул, вдохнув воздух, но даже не покачнулся. Оно и понятно, не в человеческих силах сдвинуть одним ударом трехсоткилограммовую тушу. Зато он, в свою очередь, типично медвежьим движением захватил лапой бандита, на этот раз пустив в ход ногти. Кстати, в первый раз увидел в действии это страшное оружие. Куртку боксера, вместе с рубашкой и кожей располосовало до самых костей. Ручьем хлынула кровь из рассеченных сухожилий, раздался страшный крик верзилы, так и не понявшего, что за беда с ним приключилась. Другой лапой он нанес ему страшный удар сверху, по действию похожий на удар парового молота, которым сваи забивают. Его, кажется, еще копер называют. Что-то хрустнуло в теле бандита, и он осел на пол бесформенной грудой. Наступила тишина.
  
  - Таких нужно давить, как... - Пеньков задумался. Очевидно, это не он сам говорил, а транслировал урзуса-бойца. - Как ремингов.
  - К-как кого? - Переспросил потрясенный Чуднов.
  - Как тараканов, - подумав, перевел Сергей.
  
  Отделенный сплюнул на окончательно загаженный пол и, пройдя к куче сваленного в углу оружия, достал свой нож.
  
  - А где, кстати, Черная Леди? - Поинтересовался он, оглядевшись. - Никак, свалила уже?
  
  Несколько бандитов, сжавшись в жалкую кучку и опасливо поглядывая на урзусов, столпились в углу. По их виду было ясно, что они понятия не имеют, куда делась их бывшая хозяйка и, вообще, хотели бы оказаться как можно дальше от этого места. Черная Леди, конечно, под шумок смылась. Ищи ее теперь по здешним катакомбам. Нет, это уж без меня, увольте. Пеньков замер, закрыв глаза. Вещает. Урзусы, уловив мысль, постояли, глядя друг на друга, совещаясь, скорее всего. Потом один из них пропал, сопроводив свое исчезновение слабым хлопком и запахом озона.
  
  - Куда это он? - Вяло поинтересовался Отделенный, ковыряя в зубах кончиком кинжала. Пеньков загадочно улыбался.
  
  Хлоп. Урзус появился снова. Но на этот раз в его лапе, зацепленная когтями за воротник своей роскошной одежки, висела извивающаяся Черная Леди, похожая на нашкодившего котенка.
  
  

Владимир Чуднов

  
  Я, конечно, люблю действие. Какой же театр, да без действия? Но что-то на меня последнее время этого экшена выпадать стало многовато. Вначале Отделенный устроил борьбу нанайских девочек с применением колюще-режущих предметов, потом Димка ворвался с треском и грохотом. Да еще урзусы добавили. Голова кругом идет, однозначно. А когда один из "медведей" развалил бандюка прямо на полу, тут уж и меня, человека психологически устойчивого и маловосприимчивого к превратностям бытия, наизнанку чуть не вывернуло. Вот тебе и гуманные зверушки, вот тебе и первый контакт третьего рода. Очухался я, в общем, когда урзус снова объявился, притащив с собой несчастную Черную Леди. Вот уж небось не гадала, не думала, изгалялась тут со мною... Даже где-то жалко ее стало. А Сержу все нипочем.
  
  - А, вот и наша хозяйка! - Улыбнулся, мерзко так, обещающе. - Вас нам и не хватало. Прямо-таки скучно стало без вас.
  
  У бедной женщины и так-то сил хватало только чтоб извиваться и пищать что-то невнятное, а тут и вообще дар речи пропал.
  
  - Ну что, голубушка, сейчас мы пройдемся и сдадим вас компетентным органам, пусть те сами разбираются, что с вами делать. Все факты, как говорится, на лицо.
  
  Тут Серж обернулся к своему воинству, то бишь к нам, и приказал: - Итак, господа, охота окончена. Прошу с вещами на выход.
  
  Мы нехотя разобрали возвышавшуюся в уголке кучу орудий смертоубийства, отобранную нашими мохнатыми союзниками у бандитов. Среди всего этого железа обнаружились наши собственные стволы и мы, слегка подталкивая ими еще не совсем вышедших из состояния фрустации недавних противников, потянулись к выходу. Все таки не хило испортили мы обстановочку на ее даче, думал я оглядывая испещренные следами пуль стены парадного хода, которым прорывались Серж с Пеньковым. Я б на месте местной администрации тут музей забабахал, картины развесил, тем паче что некоторые тут уже есть. Но ведь продадут же... Обязательно продадут, пустят с аукциона это чудо постсоветского археологизма, и достанется оно какому-нибудь приблатненному бизнесмену местного разлива. Может, зря мы это все устроили? Все равно Черную Леди отпустят за недостатком улик и слишком большим достатком денег.
  Вот в таких мрачных размышлениях мы прошагали до самого выхода. Если бы не кожаные куртки и бритые затылки военнопленных, то колонна наша ужасно напоминала бы подобные марши будущих немецких строителей. Да-да, тех самых, что по всей Москве понастроили крепеньких, словно белые грибы, четырехэтажных домиков, какие кое-где стоят и поныне. Что делать с бандитами, пока было неясно, но на то у нас Серж есть. Хотя, если задуматься, то мы, как гуманные последователи Гаагской конвенции, не должны изничтожать сдавшуюся живую силу противника. Но от Отделенного ожидать можно чего угодно. Не потащим же мы весь этот кагал на борт тарелки Урзусов. Или потащим? Серж, двигавшийся в авангарде нашей колонны, дошел до двери, посмотрел на развешанные по стенам рога и потянулся к дверной ручке. Кстати, неплохо было бы прихватить пару таких вешалок домой. Отделенный распахнул входную дверь и уже открыл рот, чтобы скомандовать в очередной раз "На выход", как мимо него что-то просвистело и с глухим стуком ударилось в стену, попутно обломав несколько отростков у прибитой к стене рогатой вешалки. Немая сцена из серии "К нам приехал ревизор...".
 Ваша оценка:

Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список

Кожевенное мастерство | Сайт "Художники" | Доска об'явлений "Книги"