Кусов Олег Генриевич : другие произведения.

С удостоверением Радио Свобода

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:
Школа кожевенного мастерства: сумки, ремни своими руками
 Ваша оценка:
  • Аннотация:
    Куда только не занесёт журналистика... Но любая встреча или событие - повод побродить по закоулкам жизни

  Открыв одесское окно.
  
   Один известный одессит сказал, что в его городе не обязательно самому выдумывать шутки и анекдоты: открыл, мол, окно и записывай, что говорят прохожие. Человеку, впервые приехавшему в Одессу гораздо легче - записывать фразы горожан можно, делая первые шаги по перрону вокзала.
   - Дайте, пожалуйста, чаю. Только без сахара и лимона!
   - Хорошо. А заварку класть?
   В другом городе подобную шутку могут принять за издевательство. В Одессе эти слова поднимают настроение. И почему-то голый чай в итоге получается вкусней.
   От вокзала до гостиницы "Черное море" - десять минут ходьбы. Но прогулке мешает поклажа. Таксист сокрушается:
   - Жаль, что вы не можете добраться пешком! А у нас минимальный заказ 10 гривень (примерно 55 рублей).
   Для одессита сегодня это деньги. Для москвича - пустяк.
   Напротив гостиницы - газетный киоск. А я в командировке между вторым и третьи туром выборов президента Украины.
   - У вас есть местные общественно-политические газеты?
   Женское чернявое лицо смотрит на меня внимательно:
   - А я, молодой человек, между прочим, голосовала за Януковича!
   - Прекрасно.
   - Вы меня считаете полной идиоткой?
   - Ну что вы! Ваше право...
   - Однако должна вам сказать, что любая торговка рыбой на "Привозе" ведет себя более порядочно, чем все наши политики!
   - Это очень верное наблюдение, - отвечаю я, хотя на "Привозе" еще не был. - Мне бы местных общественно-политических газет...
   - А общественно-политических газет как раз таки и нету! Приходите завтра утром. Специально для вас оставлю.
   Утром, еще издалека вижу в маленьком окошке киоска чернявое лицо с неподдельным ужасом во взгляде.
   - Ох, молодой человек!.. А газет-то уже нету. Но вы ведь, мужчины, всегда обещаете и не держите слова!..
   - Но я ведь доказал, что не такой.
   - Да! Вы - джентльмен!
   После этих слов газеты уже не нужны. И без них не зря провел время.
   На Дерибассовской книжный магазин работает до десяти часов вечера. Продавцы напомнили об этом за минуту до закрытия.
   - Я еще не определился с покупкой!
   - Да, пожалуйста... Ходите, выбираете. Но мы вернемся только в десять утра.
   Жванецкий пишет: "Одесса давно и постоянно экспортирует в другие города и страны писателей, художников, музыкантов, шахматистов...". И при этом Одесса, несмотря на такую миграцию, остается великим городом. Лично я в этом убедился, столкнувшись с местными милиционерами. Служилых людей я считаю индикаторами моральной атмосферы в городе. Одесские милиционеры при мне обращались к правонарушителям на "ты", но так по-домашнему тепло, так что и мне самому хотелось оказаться на месте правонарушителей.
   Пьяный водитель иномарки на улице Градоначальницкой подрезал "Жигули", в которых я добирался до отеля. Правое крыло "Жигулей" оказалось сильно помятым. Милиционеры изучали обстоятельства происшествия, обращаясь к пьянице и пострадавшему с одинаковым почтением: "Дима, помоги тормозной путь замерить...Толик, будь добр, заплати Диме сейчас, а то ведь с протоколом будет дороже".
   Я бы сам с удовольствием заплатил милиционерам за их тактичность, если бы такие люди блюли порядок в моем городе. Водитель машины Дима, довезя меня до гостиницы "Черное море", отказался брать деньги: "Вы ведь мерзли из-за меня почти час!". Пожелав мне успехов, он поехал ремонтировать "Жигули". Только потом я вспомнил, что во время инцидента не услышал ни одного матерного слова: ни от милиционеров, ни от пьяного Толика, ни даже от пострадавшего Димы. Самое интересное, что и мне не хотелось материться в этой компании, несмотря на то, что, попав в неприятную историю, опоздал на важную встречу и больше часа мерз на улице Градоначальницкой.
  
   2004 г.
  
  
   Водка и риск
  
   - Уважаемые пассажиры, наш самолёт перегружен. Троим из вас придётся покинуть борт, - вежливо объявила служащая аэропорта, остановившись в проходе небольшого лайнера "Як-40".
   Пассажиры заёрзали и уставились кто куда. Пересекаться взглядом со служащей аэропорта не хотелось. Они стали размышлять, по какому принципу будут отбирать эту троицу. Принцип добровольности в данном случае был маловероятен. Кому хочется оставаться вечером в аэропорту "Владикавказ" без всяких гарантий на завтрашний билет?
   - Этому самолёту может не хватить топлива до Москвы. Перегруз в данном случае недопустим! - надежда на покладистость пассажиров не оставляла служащую.
   Пассажиры молчали, они нуждались в инициативе, способной объединить двадцать с небольшим пассажиров в коллектив. Такую инициативу предложила женщины средних лет. Внешность выдавала в ней уроженку здешних мест, но налёт московского говора позволял сделать вывод, что на Кавказе она уже не живёт давно. Женщина-лидер решила упирать на законность, что ещё больше убедило окружающих, что она не местная.
   - Кто же вам позволит высаживать из самолёта пассажиров, прошедших регистрацию?
   - А это наше право, уважаемая! - голос служащей зазвучал строже.
   - А наша право долететь до того места, которое указано в билете! - совсем громко выпалила женщина.
   - Постойте, что-то не пойму вашу логику, - вмешался в её рассуждение лысый широкоплечий мужчина. - Вы об этом узнали только сейчас? А когда билеты продавали, не думали о топливе?
   - Перегруженный самолёт может не долететь до Москвы! - жёстко повторила служащая.
   - А почему он стал перегруженным, когда все пассажиры сидят на своих местах, никто не толпится в проходе? - продолжал удивляться лысый мужчина. Показалось, что он начинал что-то понимать, или, по крайней мере, кого-то в чём-то подозревать. - Давайте сделаем так - все выходим из самолёта и выносим свои вещи. То, что останется в самолёте и не будет оформлено документально, как оплаченный груз, - выбрасываем на лётное поле.
   Появление двух лидеров в маленьком самолёте решило исход дела. Пассажиры повскакали со своих мест, схватили поклажу и через несколько минут оказались на лётном поле перед аккуратненьким и безобидным "ЯК-40". Эксперимент служащей был явно не по душе. От вежливости не осталось и следа, она уже не пыталась скрывать раздражение и попыталась вернуть себе инициативу.
   - Я вынуждена объявить, что три пассажира, последними прошедшие регистрацию, должны вернуться в зал аэровокзала!
   - Лучше проверьте салон самолёта! - предложил широкоплечий мужчина. - В нём остались чьи-то коробки со стеклянной тарой.
   Кто-то из пассажиров попытался вернуться в салон, чтобы проверить коробки.
   - Не трогайте чужой груз! - строго предупредила служащая.
   В это время к самолёту подъехал микроавтобус. Из него вскочили пилоты, что-то шепнули служащей и быстро поднялись в салон.
   - Пассажиры займите свои места, - равнодушно произнесла служащая.
   Через десять минут "Як-40" уже разбегался по взлётной полосе в готовности подпрыгнуть в небо. Пассажиры в своих креслах всё ещё оставались в напряжении, не остыв от стычки с воздушной чиновницей. Женщина-лидер спросила у широкоплечего мужчины:
   - Как же вам пришла в голову столь удачная мысль о выходе из самолёта?
   - Э-э-э...Профессиональное...
   - Вы следователь?
   - Что вы... Я водочный технолог. Гляжу, коробки стоят с водкой нашего завода "Исток". Он около аэропорта находится. Лётчикам, знаю, водку продают за копейки - нужные люди всё-таки. На этот раз, видимо, пожадничал экипаж, перебрал ящиков. Вот и попросил трёх пассажиров снять.
   - Хорошо хоть совесть проснулась.
   - Думаю, дело не в совести. Просто жадность уступило место рискованности. Поняли, что их разоблачили и махнули на всё рукой, лишь бы водка цела была.
   - Так что же хуже для нас в небе: их жадность или рискованность?
   - А это мы, уважаемая, узнаем только уже по прилёту... В лучшем случае.
  
   2008 г.
  
   На море - с миражом.
  
   Поезд тронулся под вокзальный гул и трель мобильных телефонов. Звонили почти все провожающие и отъезжающие. Одни спешили сообщить эту новость тем, к кому они едут, другие тем, от кого уезжают. Хотя многие из них ещё стояли на перроне.
   - Милка! Нам проводница постель бесплатно дала!- кричала в трубку девочка школьного возраста.
   - Кто же тебе даст бесплатно - в стоимость билета все вошло,- послышалось из соседнего отсека.
   - Бабушка, да залезай ты быстрее на свою полку! - раздалось уже из другого отсека.
   - Подсоби, внучок. Давненько я на такую высоту от земли не поднималась.
   - Аккуратнее, бабушка, не труси носками. Спасибо скажи, что вверх тебя поднимаем, а не вниз опускаем!
   Компания молодых пассажиров в майках-безрукавках загоготала. На их столике уже всё было готово - несколько бутылок водки и закуски. Молодые люди, как мне показалось, запаслась надолго.
   - До Тулы хватит, а там ещё подкупим, - словно прокомментировал моё предположение один из них. - Всё-таки Тула не скоро - часа через три...
   В последнем отсеке плацкартного вагона уместилась многочисленная семья. Членов семьи оказалось в два раза больше, чем полок. Проводника это не волновало.
   В наш отсек вошла женщина лет пятидесяти. Она поставила сумку на мою, нижнюю, полку и стала расстилать постельное бельё на своей, верхней. Мной овладел благородный порыв.
   - Не хотите поменяться местами? - спросил я женщину.
   Сверху на меня бросили удивленный взгляд.
   - А можно?
   - Пожалуйста!- благородство придало мне решительность. Я даже стал искать повода для новых джентльменских поступков.
   Женщина уместилась на нижней полке, разложила свои вещи и бросила на мою, верхнюю, полку забытую борсетку.
   - Заберите свои вещи! - тон её голоса оказался вдруг другим.- И встаньте, пожалуйста, с моей полки - мне надо прилечь.
   Остаток пути, то есть чуть более суток, я провёл на верхней полке - читал, обедал, ужинал, пил чай, смотрел на своих попутчиков. Но никто из них так не предложил присесть на их полку.
   - Подъезжаем к Харькову! - на весь вагон заорал проводник. - Приготовьте декларации, таможенный и пограничный контроль! Стоянка тридцать минут. Никто не выходит.
   Все двери оказались закрытыми. Кроме одной, ведущей в тамбур. Здесь меня с перрона заприметила бабушка, торгующая съестным.
   - Почин, уважаемый, надо сделать, - она умоляюще посмотрела на меня. - Пиво, лимонад, минералка!..
   - Так ведь закрыты мы, бабушка!
   - Не беда! Сюда, милок, из тамбура в переход иди...
   Я открыл тяжелую дверь и ступил на округлые железные листы.
   - Вот видишь дырок полно внизу, - бабушка руководила моими действиями со знанием дела. - Протягивай руку. Бери пиво, теперь минералку.
   - Бабушка, не пролезает минералка!
   - Погоди, сынок, не волнуйся. Девоньки, - окликнула она стоящих рядом старушек. - Помогайте! Раздвигай вагоны в разные стороны! Милок, ты не мешкай, хватай свою минералку! Успел! Нам, бабушкам, трудновато эти вагоны таскать.
   В проём перехода я сунул бабушке гривны.
   - Почин!
   После Днепропетровска солнце стало палить нещадно. Только тут все заметили, что в вагоне не работают кондиционеры. Проводник посоветовал открыть окна. Удалось открыть только два окна - остальные тоже оказались неисправными.
   Пассажиры, обливаясь потом, взывали к проводнику о помощи. Проводник ответил философски.
   - Вы куда, уважаемые, едете? На отдых? Так это у нас же такая услуга - распарим вас в пути, а вы по приезду сразу в море. Впечатления на всю жизнь!
   Поезд полз на юг, к черноморскому побережью. К вечеру на горизонте показалась лазурная полоска. Многие подумали, что это море. Но я был уверен, что это был мираж. Наш человек отдых морской отдых должен выстрадать.
  
  
   Что меня больше всего удивило на отдыхе.
  
   Новый железнодорожный вагон с неисправными кондиционерами. Более суток ехали в духоте - днём почти 40 градусов жары, ночью 35.
   Старушка на верхней полке плацкартного вагона.
   Жители побережья, годами не купающиеся в море.
   Женские прокладки б/у в пляжной кабинке.
   Шашлыки из мидий - мелких существ, способных, пропуская через себя, очищать несколько тысяч тонн морской воды. Говорят, что эти шашлыки очень любят экологи.
   Собаки, хозяйничающие на пляже ночью, и зло облаивающие первых купальщиков.
   Пьяная езда на гидроциклах среди испуганных пловцов.
   Пиво победило водку, несмотря на тягу к радикальному конечному результату.
   Украинское побережье без молодых украинок. Объяснили, что летом они перебираются на противоположный берег моря, в Турцию.
   Любимое развлечение отдыхающих - зайти по колено в воду, позвонить по телефону знакомому и радостно спросить:
   - Слышишь, как море плещется?
   А потом долго и сосредоточенно эти люди о чём-то говорят, бродя по берегу, и пытаясь показать всем, что они серьезные отдыхающие, а не какие-то там пассажиры из плацкартного вагона.
  
   2006 г.
  
  
   Жили-были дед да бабка...
   (проходя по одной деревне на берегу Оки).
  
   Люди мечтают о крепкой семье. Как правило, такие мечты появляются в ранней молодости. Достигнув зрелых лет, они немного корректируют свою мечту - хотят, чтобы семья была, конечно, крепкой, но и непременно тёплой. И чтобы дети, внуки в старости вернули вам то, что вы прежде дали им - заботу и защищённость. Говорят, что нынешнее время сильно поменяло отношения отцов и детей, а тем паче дедушек и внуков. Что случается в нашем обществе чаще - родители отказываются от своих детей или наоборот? Увы, детей-отказников всё же больше.
   Есть такая фраза - плата за успех. В буржуазной постсоветской России молодые в целом стали богаче своих родителей, несмотря на т, что они, как правило, работали всё свою жизнь. Прежде молодой человек мог получить квартиру чаще всего благодаря связям папы, дяди, дедушки и т.д. Автомобиль появлялся в семье примерно к серебряной свадьбе. Дача доставалась, как правило, по наследству. С такими темпами и жили. Сегодня машины, квартиры, дачи иной раз приобретаются молодым человеком одним пыхом. Есть ли у него время думать о чём-либо ещё, кроме как о своём личном шансе?
   Ещё одна модная фраза - на дворе сумасшедшее время... Вот раньше люди жили другими ценностями! Почитали старших, не отпускали от себя надолго и далеко, за столом - лучшее место, на тарелку - самый вкусный кусок... Об этом нам талдычат предки. Возможно, так оно и было у большинства людей. Но откуда тогда взялись эти давние сказки-присказки: "жили-были дед да бабка"... "старик со своей старухой в одинокой избе"... А разве мало написано классиками о "сирой старости".
   В деревеньке, доживающей свой век в ста двадцати километрах от Москвы, я нашёл картинку из прошлого - на пороге деревянного сруба сидели дед и бабка, смотрели вдаль, на полноводную реку, словно застыв в ожидании чего-то важного для себя. Вечный мотив. Видимо, всё же не во времени дело, которое, конечно, меняется быстро, но не так, как природа человека.
  
   2007 г.
  
  
   Махачкалинский рекорд.
   Море не спасает от зноя в этом городе. Если, конечно, не проводить в воде все жаркие дни. Как и многие города, Махачкала имеет свой запах - солённой воды и песка. Моря очень много. С одной стороны громоздятся горы, с другой раскинулось море. С пресной водой гораздо хуже. По местному телевидению чуть ли не с гордостью сказали, что Дагестан вышел на первое место в России по уровню паразитарных заболеваний. Санитарный врач призвала население тщательно мыть руки. При этом почти вся Махачкала сидит без горячей воды, хотя у многих нет и воды холодной.
   - Наш деятельный мэр (в России началась эпоха деятельных мэров, которые знают, как тратить бюджетные деньги) много строит элитного жилья с насосами для подачи воды. Из-за этого в другие многоэтажки она и вовсе не поступает, - рассказал мне знакомый махачкалинец.
   В моем гостиничном номере вода лилась беспрерывно из испорченного крана. Хотя, видимо, не долго ей осталось - вблизи гостиницы возводят две элитные многоэтажки.
   Наконец-то понял, почему в кафе подаётся очень острая пища. Лук, чеснок, перец заменяют воду - съел люля-кебаб заваленный горой нарезанного лука, выпил стопочку кизлярского коньяку и никакой санитарный врач тебе не страшен. Да и деятельному мэру ничего не удаться сделать - лука и чеснока в Дагестане всегда была много, не меньше, чем морской воды!
  
   2007 г.
  
  
   Футляр счастья.
   (шопинг в центре Москвы)
   Купил мобильный телефон за 70 долларов, после того, как у меня украли дорогой, который стоил 700. Пропажа позволила понять, что главное - это не модель телефона, а само его наличие. Однако тяга к покупкам захватила меня в то утро основательно - вдруг захотелось ещё и силиконового футлярчика. В салоне связи его не оказалось. Поехал в центр на метро. В киоске подземного перехода на выходе из станции "Охотный ряд" тоже не было футляра. Хотя здесь я их покупал уже несколько лет, на самые разные телефоны и не только свои. На углу Тверской и Георгиевского переулка зашёл в двухэтажный "Дворец связи". В нём обслуживающего персонала оказалось больше, чем товара. Но футляра на мою новую трубку никто из них так и не нашёл. Стали навязывать футляр кожаный, на ремень, чем сильно меня разозлили.
   Перешёл на другую сторону улицы. В салоне здания Центрального телеграфа силиконового футляра тоже не оказалось. Злость внезапно стала усиливаться. Почувствовал себя сплошным неудачником. На Тверской улице, идя в сторону Пушкинской площади, заглядывал во все киоски и салоны связи, но тщетно.
   Уже почти перед Пушкинской, в салоне "Связной", девушка в жёлтенькой майке отыскала мне, наконец-то, силиконовый футляр. За 119 рублей. И я вновь обрёл спокойствие и даже испытал небольшой приступ счастья. Выходя из салона, наткнулся на молодого человека в длинной дублёнке. Он выглядел странно: сытое и ухоженное лицо, но в глазах - тоска необычайная. В руках он держал дорогую сигарилу. С надеждой спросил у меня:
   - Ну а вы тоже не курящий? Хотя бы зажигалка есть?
   - Не курящий, - равнодушно ответил я, проходя мимо. И услышал:
   - Что же это сегодня такое невезение... Тяжко-то как!..
   Когда говорят, что жизнь тяжела, то, очевидно, имеют вот такие её моменты.
  
   2006 г.
  
   Пограничная дружба непримиримых
  
   Водитель Серго пообещал нас довезти из Еревана до Тбилиси без задержек. В том числе он брался облегчить наш переход через границу, если на пунктах пропуска обнаружатся огромные очереди. Ему хватало знакомств и коммуникабельности. В этом мы убеждались почти на каждом километре, когда Серго подавал встречным машинам знаки приветствия, на серпантинах, сбавив скорость, перебрасывался короткими фразами с другими водителями. С остановившим его за превышение скорости гаишником он говорил по-армянски. Позвонив по телефону в Тбилиси, общался по-грузински. Один раз ответил на чей-то звонок уже на третьем, неизвестном мне языке. На пограничном пункте пропуска заговорил опять на незнакомом мне языке с группой молодых парней, одетых непритязательно, как допускает сельская местность.
   - С кем разговаривал, Серго? - взыграло моё любопытство.
   - С ребятами из Садохло, азербайджанцами, - ответил Серго.
   - А куда они направляются? - спросил я.
   - В Армению, в посёлок Ахтала, - ответил Серго.
   В голосе Серго удивления не послышалось. И я бы остался равнодушным к его фразе, обратив внимание только на то, что это уже пятый язык общения для нашего водителя. Но через несколько секунд до меня дошло - группа азербайджанцев, проживающих на территории Грузии, добирается в армянский населённый пункт!
   - Зачем? - спросил я у Серго.
   - Как зачем? Работают они там, - последовал опять спокойный ответ. - Не хватает рабочих мест в Марнеульском районе. У азербайджанцев семьи большие, вот они и зарабатывают на жизнь в Армении. Много таких, вон посмотри.
   К пограничному пункту пропуска с грузинской территории подходила другая группа сельчан, человек тридцать. Теперь я уже смог узнать в них азербайджанцев. О, чудо! Армянские пограничники дружелюбно проверяли у них документы, общались, улыбались, хлопали друг друга по плечу. А как же "извечная вражда двух народов"? Всё-таки на календаре 2009 год, до полного разрешения карабахского противостояния, насколько я понимаю, не близко.
   - Серго, расспроси их, где они работают в Армении, - попросил я нашего водителя-полиглота.
   - Да незачем мне их спрашивать! Самому известно, - ответил он. - Рынок у них на армянской территории огромный. Их люди покупают товар в Пекине или Стамбуле, отправляют на самолётах в Ереван. В Тбилиси присылать товар не выгодно, поскольку грузины установили высокие таможенные пошлины. В Ереване у них есть армяне-партнёры. Они забирают товар и везут сюда, к грузинской границе, в посёлок Ахтала. Азербайджанцы идут в Ахталу из своего Садахло, как на работу. Продают товар оптом и в розницу, а вечером спокойно возвращаются домой.
   - С деньгами? Неужели ни разу, ни у одного из армянских или грузинских пограничников не было искушения часть этих денег прикарманить?
   - Может, они бы и рады, да у садохлинцев теперь пластиковые банковские карточки. Продав товар, они сразу кладут деньги в банк. Через границу - с пластиковой карточкой! Пусть отбирают, да денег всё равно с неё не снимут.
   Азербайджанцы группками на наших глазах просочились через государственную границу. Территория Армении для них враждебной не была. Несмотря на многолетние усилия многих политиков.
   Через месяц я возвращался из одного из южнокавказских аэропортов в Москву. Моим соседом в салоне самолёта оказался молодой бизнесмен - лицо кавказской национальности, как говорят ныне. Он приобрёл у стюардессы бутылочку виски. Угостил им меня. Мы разговорились. В разговор я вставил историю с приграничным сотрудничеством армян и азербайджанцев. Сделал вывод: "бизнес стирает все границы, разрешает смертельные противоречия!"
   Мне думалось, что эти слова найдут понимание у бизнесмена. Но реакция вышла противоположная. Бизнесмен напрягся, зло посмотрел на меня и процедил:
   - Ты хочешь сказать, что после всего, что случилось в Карабахе, мы с ними сможем вот так запросто дружить и работать?!
   - А разве это уже не происходит?
   - Вот если бы мы с тобой не распили бутылку, можно сказать, не подружились, я с удовольствием бы заехал тебе в ухо после таких слов!
   Убеждён, что говорить о национальности моего попутчика нет надобности. Мне кажется, что именно у таких людей как раз таки её и нет.
   2009 г.
  
   Розы постсоветской революции.
  
   Президенты уходят по разному. Кто-то мирно, кто-то шумно, третьи со слезами на глазах, четвертых выносят.
   В ноябре 2003 года в Тбилиси я наблюдал нечто новое. На бывшую площадь имени Ленина пришли протестовать семьями: дети с шариками и цветами, мамы и бабушки в нарядных одеждах, дедушки в галстуках и белоснежных рубашках. Эдуард Шеварднадзе такого явно не ожидал. Предыдущего президента Грузии он сам выгонял с Дома правительства, но ведь не цветами же с надувными шариками!
   Несколько десятков тысяч человек на площади перед городским собранием - Сакребуло, - как картинка прошлого: демонстрация трудящихся в честь очередной годовщины Октябрьской революции. Коммунисты в такие дни прививали простым смертным чувство локтя, в остальное же время их безбожно обворовывали. А потом еще удивлялись, откуда, мол, у "этих" появилась солидарность в августе 1991 в Москве, в ноябре 2003 в Тбилиси.
   Еще одна аналогия напрашивалась в те дни. Прежде трудящиеся на демонстрациях смотрели на портреты Маркса, Энгельса, Ленина. Некоторые, может быть, даже верили в святость каждого из этой троицы. Похожие чувства, словно по наследству, передались грузинам, когда они смотрели на Саакашвили, Бурджанадзе и Жванию. Лидеры по очереди выходили на балкончик Сакребуло и говорили так долго, что я удивлялся, откуда в грузинском языке нашлось столько слов?
   Каким образом эта троица в самый подходящий момент оказалась в зале парламента, выгнав президента и "не своих" депутатов, лично я не пойму никогда. Несмотря на то, что весь день 23 ноября провел в непосредственной близости от них. Может быть, ответ надо искать не у политиков и экспертов, а у мистиков. По крайней мере, видеть в зале парламента Мишу, Нино и Зураба, а не Эдуарда Амвросиевича, хотела очень большая часть Грузии. Небо в тот день, видимо, благоволила этим людям.
   Забирать Эдуарда Шеварднадзе от Дома правительства подъехала его охрана на чудовищах-джипах. На борту каждой бронированной машины сидели по три пулеметчика в черных одеждах и касках. Их пулеметы были настолько огромны, что, казалось, они были заряжены артиллерийскими снарядами. Завидя джипы-чудовища, люди на площади стали невольно пятиться назад. И я был в числе таких людей. Но до паники и крови дело не дошло. Грузины прекрасно осознавали, кого они выгоняли из зала парламента не члена Политбюро ЦК КПСС, а президента независимой страны. Член Политбюро ЦК КПСС, наверняка бы отдал (посоветовавшись с Москвой) приказ стрелять по людям, как это делали его коллеги не раз в советские годы. Президент независимой Грузии уже не мог принять такого решения. Это был один из главных итогов правления президента Эдуарда Шеварднадзе. Он мог со спокойной совестью ухать домой. Что, в принципе, он и сделал.
  
   2003 г.
  
   Горные прогулки
  
   Прогулки в горах дарят свежесть и положительные эмоции. Нет для меня более приятного занятия, чем пройти неторопливым шагом по тропкам и полянам, зелённому ковру или пойме бурной реки. В летний зной, покрыв надежно голову, принимаешь солнечные ванны. В дождик дышишь наисвежайщим воздухом без единой пылинки. Особенно, когда туман обволакивает и ласкает лицо. Зимой же горная прогулка бодрит и оживляет. При этом в любое время года многокилометровая ходьба в горах заметно стройнит. Живя в Осетии, я иногда пользовался этим методом похудания. Ранним утром добирался на автобусе на окраину горного аула Даргавс. Здесь, в доме отца, проводил два-три часа и отправлялся обратно, во Владикавказ - пешком. От дома до дома - 37 километров.
   Путь начинался с зелёных склонов, между которыми вилась просёлочная дорога. Два-три километра и дорога терялась в высокой траве, превращаясь в тропинку, пересекающую роднички, овражки, густые заросли шиповника. Затем предстоял резкий подъём по склону, переход по зеленому плату до перевала и спуск вниз, в Кармадонскую котловину. Теснину Геналдонского ущелья можно было преодолеть по асфальтированной дороге. Иногда пробирался по двум длинным тоннелям, в полном мраке, но можно было обойти их по светлому дну ущелья. Дальше дорога прорывалась в просторное Кобанское ущелье, а затем на равнину. Домой приходил к ужину, часиков к 20-ти. В пути мимо проносились автомобили. Встречались и знакомые люди. Некоторые из них подолгу уговаривали сесть в машину. Но я держался, хотя и не всегда это получалось. Как-то на выходе с Кобанского ущелья около меня резко затормозила недорогая иномарка. Мужчина и женщина посмотрели удивленно:
   - Это мы вас на выходе из санатория "Кармадон" видели? - спросили они.
   - Меня. Заходил на нижние ванны попить минеральной водички.
   - Почему вы пошли так далеко пешком? Здесь же километров 15-ть будет. Садитесь, мы вас довезём.
   - Но я специально хожу в горах пешком. Вы уж поезжайте...
   Лёгкое замешательство не покидало моих собеседников.
   - Нет, мы вас не можем оставить на горной дороге - садитесь, довезём вас хотя бы до поворота на Владикавказ. Сами мы-то едем в Эльхотово. В "Кармадоне" принимали ванны.
   Я обратил внимание на огромный пуховый платок, опоясавший талию женщины. Кармадонские ванны, говорят, хорошо помогают от радикулита. Замученные недугами люди часто непомерно сердобольны. Мне же, видимо, отводилась роль находки на дороге - объект для проявления доброго нрава. Огорчать сострадательных людей не хотелось, и я залез в комфортабельный автомобиль. За удобство через несколько часов пришлось отплатить лёгким разочарованием - не мог я теперь сказать, что весь путь от Даргавса до Владикавказа одолел пешком. Пришлось повторить прогулку через две-три недели. Несмотря на предложения знакомых автомобилистов, на уговоры я уже не поддался.
   * * *
   Летом 1987 года автобусного сообщения между горной турбазой "Цей" и Владикавказом не было. Объясняли это частыми селями, изрезавшими и без того опасные серпантины Цейского ущелья. Работая на горной турбазе инструктором, я добирался до Владикавказа разными способами, но чаще всего - преодолевал пешком 13-ть километров до посёлка Бурон, а оттуда уже на рейсовом автобусе можно было за два-три часа доехать до города. Если не было поклажи, пешая часть маршрута превращалась в оздоровительную прогулку. По пути встречались турбазовские работники, туристы, просто отдыхающие. Но разговаривать с кем-либо не тянуло - ледниковые красоты, свежесть воздуха, беззаботное настроение навевали мысли, барахтаться в которых было куда уютнее, чем затевать длинные рассуждения с попутчиками. И только один раз я изменил своему правилу дорожного молчуна, заведя разговор с неприметного вида рыженьким фотографом. Он брёл по серпантинам в сторону посёлка Бурон. В руках он держал фотоаппарат и экспонометр. Громоздкий рюкзак и техника не позволяли ему перейти на спортивную ходьбу. С первого взгляда было видно, что сам он был далёк не только от спорта, но даже от комнатной физкультуры. В отличие от меня, фотограф не ушёл в свои мысли. Напротив, первым поздоровался и задал какой-то незамысловатый, а может быть, даже пустой вопрос - скорее для затравки разговора. Возможно, его интересовало время, а может быть местоположение посёлка Бурон и его автостанции. Ответив, я тоже задал ему вопрос.
   - Не опасно бродить по горным дорогам с фототехникой? - даже моих любительских познаний хватало, чтобы определить, что техника была дорогой.
   - А что делать? - он ещё раз задал вопрос. - Я, как мотогонщик в пустыне. Техника дорогая, угнать могут и по башке садануть, но она меня кормит. Я фотограф, которых ещё называют фотохудожниками. Хотя это, конечно, не скромно. Ну как человек сам может назвать себя художником? Это же право его зрителей, так же, как право читателя назвать пишущего человека писателем. Вы знаете, у нас в Ленинграде... я сам оттуда... часто бываю на творческих вечерах знакомых. Один раз набился полный зал, и человек тридцать высказывались о новой книге моего друга-поэта. Так они все так и представлялись - писатель такой-то... Господи, подумал я, полон зал писателей, а фамилии первый раз слышу!
   Неприметный рыженький фотограф почему-то увидел во мне человека, которому на первой минуте можно было и пожаловаться на других, и рассказать о себе. Признаться, мне самому показались его рассуждения интересными. Видимо, так удачно сложилось - ленинградцу хотелось что-то рассказать, а я был готов это слушать.
   Мимо промчался запылённый "Уазик". Водитель бросил на нас взгляд полный какого-то особого преимущества человека на колёсах перед пешеходами. Эта деталь не ускользнула от моего попутчика. Даже тембр его голоса заметно снизился.
   - Я не впервые встречаю этого парня на машине. В прошлый раз он ехал наверх, когда я поднимался по этой дороге. Кроме него, в машине никого не было. Я не голосовал, шёл себе спокойно, но он, почему-то, глядя на меня расхохотался и показал комбинацию на пальцах - топай, мол, ножками, топай... И умчался вперёд.
   Попутчик помрачнел, а затем добавил:
   - Мне вдруг вспомнилась встреча с бурым медведем, вот здесь, недалеко от цейского ледника. Я карабкался по тропинке между высокими соснами. Ногой случайно задел небольшой камешек и он покатился вниз, по крутому лесистому склону. Гляжу, а там сидит медведь, смотрит на меня. Чувствую, он понять хочет, специально я на него камень скинул или случайно. И взгляд, знаете, у него умный. Попробуй такого обмани! Я присел на карточки, сложил руки на груди и поклонился - прошу прощения, мол, чистая случайность вышла! Мишка мне поверил, мордой мотнул и пошёл в чащу. А если бы я ему показал что-то такое издевательское, как мне этот парень на автомобиле?
   - Вас как зовут? - спросил я его. - Очень приятно, Сергей, а меня - Олег. Не судите строго этого водителя. Я в Ленинграде был давно, но люди, помню, там жили содержательно. Есть куда пойти, в театр, например, или в музей, в кино. Не хочешь в музей - иди на Невский проспект, по нему также интересно гулять, как по Эрмитажу - дома красивые, памятники, соборы... Этот же парень вырос здесь, среди снежных вершин и горных лесов.
   - Но ведь здесь по-своему красиво! - воскликнул Сергей и взглядом показал на свой фотоаппарат. - Я за этой красотой за свой счёт из музея и приехал.
   - Правильно. Но этому парню приходилось не только наслаждаться красотами Цейского ущелья, но - ещё среди них выживать! Вот мы с вами уедем осенью в город, а они останутся - человек тридцать на всё ущелье. Да ещё ваш мишка, не приведи Господи, в берлогу не ляжет, начнёт шататься по склонам и скот домашний задирать. Автобусов здесь в холодную снежную пору не бывает. Школа на всё ущелье одна, в посёлке. Представляете сколько раз этот паренёк раньше, прежде чем за руль сесть, прошёл по этой дороге зимой и летом? Вы, видимо, столько раз в метро не спускались за свою жизнь. Если для вас жизненный успех - это, допустим, стать лауреатом престижного фотоконкурса, или опубликоваться в чехословацком журнале "Фотография", то для него - распрощаться с нелёгким горским бытом и с ежедневными походами по горным трассам. Преодолевать этот 13-ти километровый крутой подъём до своего дома на автомобиле - вот, что для него стало показателем качества жизни. А вы всё это время, пока он ходил пешком, ездили в ленинградском метро, и он это чувствует. Так что его эмоции - это злорадство двоечника над заболевшим гриппом учителем. Не судите строго...
   Попутчик замолчал. Мне показалось, что он мысленно примирял себя на место парня из Цейского ущелья. Но, судя по выражению лица, сравнение оказалось не в пользу ущелья.
   - Может быть, вы и правы, - заметил он через несколько минут. - Но я всё равно не сдержался и пожелал лопнуть на ближайшем повороте всем его четырём колесам. К счастью, моё пожелание, как мы видели, не сбылось...
   За беседой мы быстро преодолели путь до посёлка. Я направился на владикавказский автобус. Фотограф Сергей решил побродить по Кассарскому ущелью, ведущему к турбазе "Зарамаг".
   - Дождусь заката. Горы хорошо снимать или рано утром, или вечером, когда солнце начинает прятаться за скалы, - объяснил он.
   - Желаю, чтобы ваши снимки победили на самом престижном фотоконкурсе!
   Сергей поблагодарил меня. Пожелал в ответ всяческих успехов.
   - В моей жизни фотография только и осталась, - сказал он. - Живу в коммуналке, в комнате которая осталась от умершей мамы. Снимаю пейзажи по всей стране. Всё, что зарабатываю на поездки и трачу.
   - Почему бы вам не устроиться в какую-либо редакцию?
   - Предлагали много раз работу в фотоателье. Можно было неплохо зарабатывать на фотопортретах и карточках для документов. Но, увы, не моё это дело. А насчёт конкурса... О таких мелочах даже не думаю. Жизненный успех я знаете, чем измеряю? Когда вернусь из интересной поездки, проявлю плёнки, посижу несколько ночей в фотолаборатории, напечатаю фотографии и только после этого иду отсыпаться. Сплю не меньше суток. А потом встаю с кровати ранним утром. Просмотрю сделанные накануне фотографии. Затем намелю кофейные зёрна, заварю их и всё утро пью со свежевыжитым апельсиновым соком! Вкус изумительный! Никто не мешает, никуда ползти не надо, тишина и покой, полная идиллия. Ради такого полноценного утра можно всё лето по горам лазить.
   - Помните, у Омара Хайяма есть строчки: "Ни держава, ни полная злата казна не сравнятся с хорошею чаркой вина..."
   - Мы с ним единомышленники. Только мне вино заменяет настоящий зерновой кофе - в Ленинграде он продаётся, правда, за очень большие деньги.
   Я не испытывал столь сильной тяги ни кофе, ни к вину, ни к фотопейзажам. Мы встретились с Сергеем случайно и легко расстались. Не поинтересовался даже его фамилией, а, может быть, после и встречал его работы в прессе.
   * * *
   Осенью 1999 года почти вся Ингушетия была запружена транспортом. Люди бежали из Чечни на автомобилях, забитыми под завязку домашним скарбом. В Чечню шли воинские колонны. Бронетранспортёры не церемонились на узких дорогах, раскидывали в стороны маленькие автомобили, проламывая им крылья и двери. В районе Грозного авиация наносила ракетный удары. Чеченцы бросали всё, уходили под бомбёжками.
   Однажды ранним утром в станице Орджоникидзевской, в этой приграничной сутолоке, я пытался вырулить на назрановскую трассу. В районе чечено-ингушской границы часто образовывались автомобильные пробки. Шёл второй месяц контртеррористической операции. Ежедневно мне приходилось отправлять в московскую редакцию по три-четыре репортажа. Вот и сейчас я прорывался во Владикавказ, где располагался наш корреспондентский пункт. На обочине заметил голосующего сухопарого, лысоватого человека с двумя фотокамерами. Подъехал.
   - До Назрани не подбросите?
   - Садись, коллега!
   Он оказался военным стрингером, работающим сразу на несколько западных агентств и изданий.
   - Эдик Джафаров, - представился он.
   Пока ехали в Назрань, я узнал, что Эдик в качестве журналиста прошёл почти все мыслимые и мыслимые войны: Израиль, Палестину, Нагорный Карабах, Югославию, Приднестровье, Чечню, Южную Осетию, Ингушетию, Таджикистан, Ирак...
   - Удивительно, но однажды мне, азербайджанцу, пришлось поехать во время карабахской войны в Армению, - рассказал он. - И они знали, кто я по национальности! Представляете, я в Ереване один, делай со мной что хочешь - не один десяток пленных могли обменять. Но они сказали, пусть работает. Расскажет всему миру, что мы не воюем с простыми людьми. Я как вернулся в Москву, сразу звоню своим: вот, мол, какое значение наши противники уделяют пропаганде! Учиться надо.
   Одет был Эдик Джафаров практично: джинсы, кроссовки, удобная тёмная куртка с множеством кармашков, тёплый свитер, за плечами небольшой рюкзак. Ни одной лишней детали. Одежда выдавала особый образ жизни.
   - Как же вас семья отпускает на эти войны? - спросил я его.
   - Какая семья? - удивился он. - Кто же за такого сумасшедшего замуж пойдёт - полгода на войне, неделю дома. "Мой дом - война" - таков девиз моей жизни последних 15-ти лет.
   Тут Эдик заметил приближающуюся к нам со стороны Назрани колонну бронетехники. Она состояла из десятка бронетранспортёров, грузовиков и БМП. Вооружённые автоматами бойцы в тёмных масках сидели на бронемашинах. Эдик наладил фотоаппарат и стал щёлкать боевую технику через лобовое стекло автомобиля. Телеобъектив фотоаппарата смотрелся в салоне, как огромное оружейное дуло. И один из сидящих с оружием бойцов обратил на него внимание. Как мне показалось, бойцу фотографирование не понравилось. Правой рукой он поднял автомат, а левой замахал, то ли давая сигнал мне остановиться, то ли фотографу убрать аппарат. Ни то, ни другое требование мы выполнять не стали. Оставалось только сильнее нажать на педаль газа. Бронетранспортёр с махавшим нам руками военнослужащим пролетел мимо. На ходу он что-то пытался прокричать в нашу сторону. Но автомат приводить в боевое состояние не стал.
   - Пронесло! - выдавил я из себя, когда воинская колонна скрылась вдалеке трассы.
   - Нет, не стали бы они стрелять, - спокойно заметил Эдик.- У меня чутьё.
   - Уж не знаю, успокаиваешь ты меня, или говоришь правду, но больше прошу тебя с воинами не шутить. По-крайней мере, сидя в моей машине. Мне ещё на ней до Владикавказа добраться надо.
   Конечно, бывалый Эдик таким мелочам значения не придавал - его уже поглотили снимки, которые он внимательно рассматривал на своей цифровой фотокамере. Фотокорреспондент Эдик Джафаров показался мне настоящим профессионалом.
   Уже позже я узнал, что он не только мотался по войнам с фотоаппаратом, но и снимал документальные фильмы. В том числе о Михаила Ульянове. На съёмках художественного фильма "Ашуг Кериб" был помощником великого Сергея Параджанова.
   Судьба уготовила нам ещё одну встречу, через семь лет, в посольстве Азербайджана в Москве. После официальной части мероприятия, гостеприимный посол Полад Бюль-Бюль-оглы пригласил всех гостей на ужин. С Эдиком Джафаровым мы оказались рядом за столом. Прошедшие годы не изменили его ни внешне, ни внутренне. Казалось, замени он костюм на походную одежду стрингера, и передо мной бы вновь оказался тот самый бесшабашный профессионал на назрановской трассе. Он был полон уже других историй. Но я не удержался и рассказал сотрапезникам об эпизоде с воинской бронеколонной.
   - Это ещё не страшно, со мной было хуже, - эмоционально махнул рукой сидящий напротив нас Полад Бюль-Бюль-оглы. - Когда я был министром культуры, в Баку приехал самый высокий гость из Москвы, понимаете, о ком я говорю. Согласно протоколу, он должен был возложить венок на Аллее Шехидов. Один из наших руководителей говорит мне: "Полад, ты тоже должен быть в числе встречающих на Аллее". Я сел в машину и помчался другим, более коротким, чем официальный кортеж маршрутом. На подъезде к Аллее, нам перегородили путь бронемашины. Оказалось, что по договорённости специальных служб за безопасность на этом участке отвечала российская ФСО. Мой водитель выскочил из машины, чтобы уладить вопрос с проездом. Но тут ему навстречу быстрым шагом двинулся какой-то старший офицер. Водителю он не дал и слово вымолвить: "Куда едешь на запрещающий знак?" - "Я везу..." - "Да мне всё равно! Ещё раз так подъедешь - пеняй на себя!.." Офицер резко показал рукой на смотрящий в нашу сторону пулемёт. По выражению лица офицера было видно, что он не шутил. Позже, конечно, мы всё уладили. Офицер извинился: "Полад Бюль-Бюлевич, я же вас не мог разглядеть в машине. А у меня, поймите правильно, жёсткие инструкции... Вам бы надо было в общем кортеже подъехать".
   Рассказ Полада Бюль-Бюль-оглы как бы уравнял нас всех перед военной машиной, не в характере которой демонстрировать почтение к конкретным людям.
   * * *
   В феврале 2007 года внезапно оборвался жизненный путь 49-летнего Эдика Джафарова. Как сложилась судьба ленинградского фотографа Сергея, естественно, мне не ведомо. Посол Азербайджана в России прекрасный музыкант и певец Полад Бюль-Бюль-оглы продолжает дипломатическую миссию, и, как мне кажется, смотрится на своём месте, как нельзя лучше. Я уже давно переехал с Северного Кавказа в Москву. По этой причине, горные прогулки и поездки по национальным республикам остались в прошлом. Но я их обязательно возобновлю. Я всё равно дождусь времени, когда северокавказские ущелья вновь заполнят беззаботные туристы и курортники, а фотографы обратят внимание на чудные пейзажи и перестанут снимать военных на бронетехнике.
  
   2008 г.
  
  
  
   Дорожный феодализм
  
  
   На воскресной трассе в Подмосковье простоял почти два часа. Ещё один час тащился со скоростью примерно пять километров в час. Изнурила жара, измотала ручная коробка передач. А когда вырвался из пробки, спровоцированной ремонтом трассы, очень быстро напоролся на один из привычных постов ГИБДД, точнее на его сотрудника, жезлом подавшего сигнал остановиться. Милиционер долго рассматривал документы, принюхивался к моему дыханию, скользил взглядом по лицу. И всё же повёл в будочку, где сунул в лицо прибор "Алкатест" и холодным тоном попросил в него дунуть.
   - Извини, дорогой, не буду, - я, конечно, грубо нарушил правила субординации, обратившись к нему именно в такой манере. - Мне моё здоровье дороже, чем твоя охота за штрафами. Я согласен пройти все мытарства, но подвергать себя риску подхватить заразу от твоего прибора не хочу. Где стерильный одноразовый мундштук? Как можно так наплевательски относиться к здоровью человека, который сейчас дунет в твой прибор, а через месяц сляжет, например, с острым туберкулёзом? Я старше тебя и могу позволить к тебе так обратиться.
   В будочке никого кроме нас не было. Может быть, поэтому милиционер не принял позу, не перешёл на язык угроз. Лишь для вида возмутившись, через несколько минут изменил тон, а после спокойного разговора о трудностях службы, отпустил меня восвояси.
   Когда он изучал документы и принюхивался ко мне, поинтересовался ведь неспроста, откуда я держу путь. Только услышав про дачу, повёл меня к "Алкатесту". Видимо, очень хотел отыскать в моём дыхании следы трёх рюмок коньяка, которые я выпил накануне вечером за семейным столом. Уж в чутье им не откажешь! Многокилометровая пробка, мой измотанный вид - вот это его уже не волновало.
   Подобное хищническое отношение к службе и людям лично я встречал на российских дорогах повсеместно и часто.
   Весной я побывал в Грузии. К концу недельного пребывания с удивлением обратил внимание на то, что не увидел ни одного поста, ни одного дорожного полицейского с "Алкатестом" в руках. Но без конца по улицам Тбилиси и загородным трассам сновали патрульные автомобили.
   - Неужели грузины перестали пить, перед тем как сесть за руль? - спросил я тбилисского друга.
   - Пьют по-прежнему. Но перестали нарушать правила дорожного движения! Если не нарушаешь, никто тебя не остановит. Что лучше: нарушать трезвым или дисциплинированно вести себя выпившим (мы ведь большей частью вино лёгкое пьём, а не водку)?
   Вот на этот вопрос я не знаю ответа. Я знаю, что хищничество на дорогах присуще феодальным временам. И ещё я хорошо помню, что ни одну аварию на грузинских дорогах за неделю не видел.
   17 июня 2009 г.
  
  
   Война писателей за Кавказ
  
   В книжных магазинах Москвы не ощущаешь кризиса в издательской сфере. На полках книг меньше не стало. На все вкусы. Правда, приглядевшись, всё же замечаешь тенденциозность, но она имеет отношение уже не к кризису. К другой проблеме.
   На примере литературы о Кавказе понимаешь, к какой именно. Книги о Кавказе в наиболее популярных магазинах ("Дом книги", "Москва", Библио-глобус", "Новый книжный") можно увидеть всегда, но чаще всего, условно говоря, на "историко-идеологических" полках. Вот некоторые из изданий, найденные мной на днях в магазине "Москва": "Присоединение Грузии к России", "Мамед-Эмин Расулзаде", "Двуглавый орёл над Кавказом. 1804 - 2008 гг", "Россия и ее "колонии". Как Грузия, Украина, Молдавия, Прибалтика и Средняя Азия вошли в состав России". Из книг грузинской тематики можно составить отдельную полку: "Саакашвили. Грузия. Погибшие мечты", "Независимая" Грузия: бандит в тигровой шкуре", "Разгром грузинских захватчиков под Цхинвали". Направленность изданий читается в заголовках.
   В отделах художественной литературы смог найти Шота Руставели "Витязь в тигровой шкуре", Льва Толстого "Казаки" и "Хаджи-Мурат", Курбана Саида "Али и Нино", Андрея Битова "Кавказский пленник", сборники Рустама Ибрагимбекова и Фазиля Искандера. Ещё в магазине есть кулинарные издания о кавказской кухне. На этом, пожалуй, кавказская тема исчерпывается.
   Обращаешь внимание, что почти нет в книжных магазинах Москвы кавказских авторов, создавших свои произведения в прошлом веке. Вспомним наиболее известных: Чабуа Амирэджиби, Нодара Думбадзе, Константина Гамсахурдиа, Гурама Гегешидзе, Александра Эбаноидзе (работающего в Москве), Самеда Вургуна и многих других. А между тем произведения этих авторов дают наиболее полное представление о южнокавказских народах, позволяют отыскать духовные точки соприкосновения грузин, армян, азербайджанцев с русскими. Современные же "идеологические" издания рассматривают Кавказ как объект атаки.
   Если нынешние российские власти пытаются воздействовать на массы не только с помощью СМИ, но и книгоиздания, то почему они подходят к проблеме столь прямолинейно? Кто будет читать книгу Михаила Леонтьева "Независимая" Грузия: бандит в тигровой шкуре"? Только поклонники Михаила Леонтьева, которых и без того не надо настраивать против Михаила Саакашвили. Интеллигенция вряд ли прочтёт. Не будут читать живущие в Москве грузины, армяне, азербайджанцы - даже по причине эстетической. Кавказские люди не терпят развязности и хамства. В тоже время именно эту категорию людей (представителей кавказских народов только в Москве проживает больше миллиона!), казалось бы, должны в первую очередь обрабатывать кремлёвские идеологи. Кстати, воздействовать на них лучше с помощью литературы, изданной в России на их языках. Но я подобных изданий не встречал. Что довольно легко объяснить - идеологи атаки на Кавказ не знают кавказских языков. Идеология атаки - выгодный бизнес определённого круга "прикормленных" властью авторов. Тем, кто знает кавказцев и их языки, выгодные заказы не поступают.
   3 июня 2009 г.
  
   Печальные параллели истории
  
  Недавно вернулся из Сочи. В городе наибольшей популярностью пользуются две темы: начало летнего сезона и олимпийское строительство. Эти темы взаимосвязаны. Во-первых, предолимпийский статус Сочи спровоцировал подъём цен почти на всё - жильё, продукты, отдых, транспорт... Во-вторых, начало строительства объектов в Имеретинской низменности может стать препятствием для приезда отдыхающих в Адлеровском районе Сочи. Вдобавок, сотни хозяев частных гостиниц в Имеретинке с ужасом ожидают извещений о сносе их собственности и переезде в многоквартирные дома. В таких условиях подготовка к курортному сезону с воодушевлением идти не может. По прогнозам, переселению на другие участки, а фактически изгнанию с побережья, могут подвергнуться несколько тысяч жителей Адлеровского района.
   В городском книжном магазине приобрёл книгу "Они были первыми. Из истории Сочи". Прочитал в ней о колонизации края: "Во время борьбы русских с черкесами нашему Сочи, уже под именем Соча, пришлось играть особенно заметную роль, здесь жили наиболее непримиримые туземцы (племя убыхов)... Наверху по течению Сочи, в трёх часах езды от моря жил вождь убыхов Хаджи-Берзек, который в течение 26-ти лет вёл беспрерывную с русскими борьбу от того момента (13 апреля 1838 года), когда русские овладели маленьким клочком земли на месте теперешнего Сочи (возвышенное плато на том месте, где теперь маяк и церковь) и до того дня (18 марта 1864 года), когда после битвы на реке Годлик черкесы признали себя побеждёнными".
   26 лет царские войска пытались сломить сопротивление убыхов. Добившись этого, изгнали их с исконной земли. Со второй половины 19 века район нынешнего Сочи заселяли жители различных губерний Российской империи. Их потомки сегодня считают себя коренными сочинцами. Живут потомки первых поселенцев, по всей видимости, и в Адлеровском районе городе, откуда сегодня "Олимпстрой" пытается их выселить. Эти люди утверждают, что выселение носит несправедливый характер. В многочисленных беседах они и меня в этом почти убедили.
   Но в тоже время подумал о том, что в своё время убыхов выселяли из этих мест с несравненно большей жестокостью. Выполнили колонизаторы столь варварский план так, что и следов этого народа на черноморском побережье не осталось. Выходит, установилась на "Кавказской Ривьере" печальная традиция. В 19 веке войска выжили убыхов, в наше время подразделения ретивых чиновников в угоду будущей Олимпиаде выживают потомков тех людей...
   Может быть, это больше, чем случайное совпадение?
   26 мая 2009 г
  
   Учебники осетино-грузинской дружбы
  
  Во Владикавказе сохранилось уникальное среднее учебное заведение - грузинская школа имени Акакия Церетели. Школе уже почти 120 лет. Во все времена в ней обучались на грузинском языке по учебникам, изданным в Грузии. С той лишь только разницей, что советские грузинские учебники по содержанию почти ничем не отличались от советских российских. Ныне отличия есть, но, говорят, не принципиальные. Более существенная разница заключается в способах доставки этих учебников из Тбилиси во Владикавказ. В советское время привести учебники по Военно-Грузинской дороге в течение четырёх-пяти часов сложности не представляло. Сегодня закрыты все перевальные дороги на российско-грузинской границе (за исключением формального абхазского участка).
   Но учебный процесс во владикавказской средней школе продолжается. Он не прерывался даже в самые сложные для грузинского населения города времена - ни в период вооружённого грузино-осетинского конфликта, ни после августовской войны прошлого года. Только учебники на грузинском языке теперь детям везут их родители через Баку. Получается, что вместо прежних двухсот километров, ныне им приходится преодолевать примерно тысяча триста километров и две государственные границы. Не каждой семье такой маршрут под силу. Многим приходится множить учебники на ксероксе, который установили в 19-ой школе специально для этой цели.
   Полагаю, что уникальность сложившейся ситуации заключается ещё и в том, что межгосударственные распри никак не сказались на отношениях между грузинами и осетинами, хотя бы в рамках владикавказской средней школы ? 19. Сегодня здесь учатся и осетинские дети, чьи семьи в своё время покинули внутренние районы Грузии и Южную Осетию. Заслуживает внимания и сам факт того, что грузинскую школу смогли сохранить в Осетии. Чего только политики не пытались навязать грузинам и осетинам - войны, межнациональную вражду, взаимные обвинения... Но они врагами так и не стали! Владикавказская средняя школа ? 19 существует назло таким политикам.
   5 мая 2009 г.
  
   Ирония как антивоенный жанр
  
   Почему любимый многими Фазиль Искандер ничего не написал, и, по всей видимости, не собирается писать о недавних войнах в Абхазии и Южной Осетии? Пробуют о них рассказывать молодые писатели - искренне, с болью, но не так глубоко, как классики. В тоже время Фазиль Искандер затрагивал тему Великой Отечественной войны. Его повесть "Пшада" вышла в 1993 году, именно тогда, когда война пришла и на его малую родину. Военной темы (опять же 40-х годов прошлого века) он касался и в других повестях и романах.
   Очень важно, в какой манере он это делал. Искандер и здесь оставался ироничным, оттеняя противоестественность войны для человека, жизнь которому дана только один раз. Война в описание Искандера - чужеродное для человека явление, он вырабатывает к ней чувство полного неприятия, над ней можно смеяться, но нельзя восхвалять. О ней хочется забыть и больше никогда не думать. Хочется читать про мальчика Чика и дядю Сандро. Они погружены в проблемы мирной жизни, которые в итоге могут оказаться не менее мучительными, чем война.
  Советские военные писатели рассказывали о Великой Отечественной войне иначе - с пафосом борьбы, героического сопротивления врагу, идеей самопожертвования во имя Родины. Борьба в их произведениях поглощала человека целиком, становилась его смыслом жизни. В борьбе он обретал себя, чего многим людям не удавалось достичь в мирной жизни. Подспудно у человека пробуждался к войне (конечно, ратной и оборонительной!) интерес. Сознание человека незаметно даже для него самого милитаризировалось.
  А Искандер - великий писатель-гуманист. Не надо от него требовать произведений о современных братоубийственных войнах на Кавказе
   24 апреля 2009 г.
  
  
   Похороны, разделённые политикой
  
  На днях во Владикавказе прошли необычные похороны. На первый взгляд, они ничем не отличалась от других таких же скорбных церемоний. Как здесь принято, пришло много людей, были слёзы сострадания, соболезнования, звучали траурные речи. Люди принесли цветы и венки, соседи помогли хозяевам дома организовать поминальные столы. Вроде бы всё как всегда.
   Но только на похоронах не было покойника. В данном случае - усопшей 55-летней женщины, матери двух взрослых дочерей. Её похоронили в эти же дни за двести километров от Владикавказа. Предали покойницу земле те, кто был рядом с ней - соседи, друзья, знакомые. Очевидно, без пышной церемонии. Всё остальное происходило во Владикавказе, где живут её брат и дочки, многочисленные родственники.
   В чём причина такого странного прощания? Оказывается в том, что умерла женщина в Тбилиси. Покойница прожила в этом городе всю жизнь и категорически отказалась покидать его даже в самые мрачные для себя годы - в период правления Гамсахурдиа. Несмотря на то, что была осетинкой и чуть ли не каждый день сталкивалась с лозунгом звиадистов "Грузия - для грузин!" Не уехала она из Тбилиси и во время августовской войны 2008 года. Несмотря на то, что её родной брат и дети уже давно перебрались во Владикавказ. Там где жила - там и предали земле.
   В любое другое время её владикавказским близким ничего не стоило в течение полудня добраться до Тбилиси. Но не сегодня. Две перевальные дороги соединяют Северную Осетию и Грузии. И обе оказались на замке. Лететь в Москву, а затем - в Тбилиси многочисленным родственником непросто. Дело даже не в визах и деньгах, хотя, конечно, их бы потребовалось очень много. Пугает людей телевизор, в котором часто размышляют о том, что грузины смотрят на русских и осетин, как на врагов. Дадут ли тогда возможность попрощаться с матерью? Не отомстят за август? Словом, пришлось близким прощаться с матерью издалека. Узнав о смерти женщины, к её брату стали приходить соседи, знакомые, выражали сочувствие. Вот и пришла мысль провести скорбный обряд по усопшей, как и положено на Кавказе - массово, с поминальными столами не на одну сотню человек.
   Такие ныне наступили для кавказцев времена. Политики - дерутся, простым же людям приходится провожать близких на расстоянии
   27 марта 2009 г.
  
   Русские песни на тбилисских улицах
  
   Мой друг сказал, когда я вернулся из Тбилиси: "А я за тебя переживал! Ты ведь говорил с грузинами по-русски, и фамилия у тебя осетинская... Война ведь была совсем недавно!" Но у меня больше поводов переживать за своего московского друга. Он не виноват, что живёт в обществе, находящемся дённо и нощно под прессингом ура-патриотической пропаганды с отчётливым антикавказским (антигрузинским в первую очередь) акцентом. Если и говорят по российскому ТВ о Грузии, то обязательно с издёвкой, насмешкой, "разоблачая" руководство страны. Даже на прежнего любимчика Бубу многие продолжают с удовольствием выливать ушаты грязи.
   Не хочу уходить в политические дебри, сравнивать персонажей в Москве и Тбилиси... Ну не каждый век же в состоянии давать России и Грузии таких деятелей, как Давид Строитель, царица Тамара, Давид Сослан, Пётр Первый, Александр Второй. Нам приходится довольствоваться тем, кто есть... Дело не в них, а в простых людях. Вспоминаю отдельные тбилисские эпизоды.
   ... Хозяйка маленькой гостиницы 56-летняя Додо ни разу не прошла мимо нас, московских журналистов, без широкой улыбки: "Как я вам рада, дорогие мои! Чем мне вас угостить вечером или утром? Садитесь же быстрее за стол!" За столом Додо превратилась в настоящего грузинского агрессора: "Видите этот торт, чтобы съели его сейчас же!" На соседнем столике громоздилось кулинарное изделие очень похожее на то, которое мы видели в последних сценах фильма Тенгиза Абуладзе "Покаяние". Мне стало не по себе. Но агрессору перечить трудно...
  ...В подземном переходе под главной городской площадью я простоял около часа. Коренной тбилисец Валера Лызенко всё это время исполнял под гитару лирические песни на русском и грузинском языках. Особенно романтично звучала антоновская "Анастасия".
  - А у вас есть любимая грузинская песня? - спросил я Валеру.
  - Конечно, - ответил он. И под сводами перехода полилась необыкновенная по своему лиризму протяжная песня о тбилисской весне, наполненная грустью и нежностью, добротой и любовью... Прохожие деловито бежали мимо, а мы с Валерой стояли и, улыбаясь всем подряд, смахивали слёзы. Расчувствовались.
  - Тбилиси - самый прекрасный город на земле, - не помню, кто из нас первым сказал эту фразу, но мне кажется, что её произнесли мы оба одновременно.
  ...Завуч городской русскоязычной школы Галина Николаевна Мартынова удивлённо переспросила меня:
   - Хочу ли я уехать в Россию? Но ведь Тбилиси - это мой родной город! У меня здесь хорошая работа, друзья, квартира. По российской программе "Соотечественники" я никогда никуда не поеду. Разве можно бросить столицу и переехать в какую-то деревню Вареники под Читой? Да и трудно мне будет без людей, которые сегодня меня окружают.
   В русскоязычной школе учатся не только русские, но и грузины, азербайджанцы, армяне, казахи, осетины... все, кто хочет.
   В Грузии боятся российских танков, которые расположились от её столицы в двух часах езды. Но при этом грузины любят простых русских людей. Любят таких как гитарист Валера Лызенко, учительница Галина Николаевна Мартынова. По прежнему любят Пушкина, Грибоедова, Тарковского и многих-многих других, кому всё-таки удалось талантом и добротой покорить Грузию, в отличие от тех, кто прибыл на танках
   4 марта 2009 г.
  
  
   Кризис нарушил планы Гергиева
  
   Из Владикавказа пришла новость: финансовый кризис вынуждает правительство республики заморозить строительство нескольких крупных объектов. Чувство сожаления охватило меня - всё-таки, например, завод по производству японских автомобилей мог бы помочь бюджету и конкретным людям. Но есть в этой новости, на мой взгляд, и положительная сторона. В числе заморожённых объектов оказался и Кавказский музыкальный центр имени Гергиева. Нет, я, конечно, не рад тому, что жители города будут лишены, по крайней мере, в обозримом будущем, прекрасного объекта культуры, проект которого разрабатывает архитектурное бюро Нормана Фостера. Рад я тому, что в ближайшее время этот объект не появится там, где его хочет видеть Валерий Гергиев - в самом центре исторического Владикавказа.
   Архитектура Владикавказ самобытна и богата. Несмотря на попустительство городских властей, город всё ещё сохраняет свой стиль, особую ауру. "Необыкновенный и суперсовременный" комплекс Нормана Фостера должен был появиться на обоих берегах Терека, вторгаясь в уникальные городские "армянские кварталы". Здесь ещё сохранилось здание, в котором родился и вырос Евгений Вахтангов, другие значимые для местной истории дома. Масштабный комплекс имени Гергиева визуально подавил бы эти кварталы, уничтожил прежнюю атмосферу. Почему же влиятельному маэстро не выбрать для своего центра (деньги, кстати, выделяются на него из федерального бюджета) другое место во Владикавказе? Сами власти не скрывают, что Гергиеву "ни в чём отказать нельзя". Почему надо расчищать под комплекс имени себя историю Владикавказа 19 века? Мнение маэстро Гергиева на этот счёт неизвестно. И это обстоятельство лично меня удивляет больше всего. Предлагать свои решения людям, не советуясь с ними - так всемирно известные деятели культуры не поступают. Даже в небольшом по мировым меркам городе.
   Прав ли маэстро Гергиев? Что важнее - культурный центр или обязанность власти и её приближённых советоваться с теми, для кого это строится?
   16 февраля 2009 г.
  
  
   Кремль меняет кавказские устои
   Заметили ли вы, что в последние месяцы в российской прессе стало меньше репортажей из Южной Осетии? Охладели журналисты к жизни республики? Тема теряет свежесть? Я убеждён, что причина иная - в погодных условиях в ущельях Главного Кавказского хребта. С конца декабря прошлого года на Транскавказскую автомагистраль начали сходить лавины. Сообщение между Северной и Южной Осетией практически прекратилось. Только на участке от североосетинского посёлка Бурон до Северного портала Рокского тоннеля (а это примерно двадцать километров) находятся около 250 лавинных очагов. Дорожники, рискуя жизнью, чистят горную трассу. Сотрудники МЧС обстреливают склоны. Но никто не знает, когда сойдёт очередная лавина. Каждую зиму на Транскаме под толщей снега гибнут люди.
   До признания независимости Южной Осетии Москвой (точнее до августовской войны), у жителей этой республики был выбор - нельзя ехать во Владикавказ, пожалуйста, поезжай в Тбилиси! В грузинскую столицу южные осетины везли на продажу фрукты, сыр, масло, мясо. Здесь покупали необходимые для своих домов и хозяйств предметы быта, инструменты. Зарплат в полном понимании этого слова жителям Южной Осетии не платят с начала 90-х годов прошлого века. В августе прошлого года дорогу в Тбилиси перекрыли российские блокпосты, а в декабре путь в Северную Осетию заблокировали лавины. Южные осетины оказались в западне.
   Природа в значительной степени влияет на жизнь в горах Кавказа. Если житель Среднерусской равнины вслед за умеренно холодной зимой ожидает ласковую весну, а затем тёплое лето, после которого приходит дождливая осень, то кавказские горцы за одни сутки, особенно в межсезонье, могут в своих ущельях столкнуться и с полуденным зноем, и с ночными заморозками, и с дневным холодным ветром, а то и со снегопадом. Издревле люди на Кавказе жили в согласии с природой. Жители южных склонов Главного Кавказского хребта, как реки, стремились на юг, жители северных склонов перебирались в северокавказские города. В случае с Южной Осетией на устоявшийся уклад жизни российские политики махнули рукой. В результате многие жители горной республики уехали за хребет, в Северную Осетию (имитировать проживание в Южной Осетии их вынуждала обещанная от государства послевоенная помощь). Российские солдаты бегут к грузинам. Газета "Время новостей" недавно рассказала, как на выходные дни, при первой же возможности, цхинвальские чиновники уезжают "оттягиваться" во Владикавказ (даже несмотря на риск попасть под лавину).
   Впрочем, рассказать Дмитрию Медведеву про особенности жизни кавказских горцев, видимо, некому - в его окружении одни "питерцы" и ни одного уроженца Кавказа!
   4 февраля 2009 г.
  
   Кавказ напомнит о себе сам
  
   Недавно, разговорившись с экс-спикером российского парламента, профессором Русланом Хасбулатовым, я услышал от него фразу: "Кавказ для всего мира ныне имеет значение не меньшее, чем Ближний Восток". Своё утверждение он обосновал тем, что политэничный, многоконфесcиональный регион с различным уровнем общественных и экономических отношений служит своеобразным мостом между крупными государствами, а ещё точнее - между различными цивилизациями.
   И я так считаю. Правоту сказанного лишний раз доказала война в августе прошлого года. Помните, как быстро последовала реакция на события в Грузии лидеров ведущих мировых держав, как в считанные дни стала меняться система международных отношений, а некоторые эксперты даже начали поговаривать об опасности ядерного конфликта. Кавказ напомнил: он один из ключевых регионов в мире.
   Бывая на Северном Кавказе, понял: процессы в этом регионе сегодня для России сверхактуальны. Эхо чеченских военных кампаний, осетино-ингушского противостояния, бесланского теракта до сих пор отдаётся в различных уголках страны. На Северном Кавказе значительно обострены общественные процессы: здесь остро проявляются земельные проблемы, дают о себе знать слабые места административной системы. Население несмотря ни на что растёт, наркотики и алкоголь не подавляют основную часть молодёжи. Но сами кавказцы убеждены, что Москва махнула на них рукой, разделила россиян на "своих" и "чужих", то есть "понаехавших". Не пора ли политикам и чиновникам в корне изменить своё отношение к одному из ключевых, по мнению многих экспертов, региону в мире? Знаем ли мы Кавказ, как должны знать важный регион страны? Понимаем ли мы с кавказцами друг друга?
   Я сам родился и вырос на Кавказе. Это не говорит о том, что я лучше других знаю ответы на эти вопросы. Просто, я по-особому чувствую их важность для всех нас.
   2 февраля 2009 г.
   Кавказ напомнит о себе сам Недавно, разговорившись с экс-спикером российского парламента, профессором Русланом Хасбулатовым, я услышал от него фразу: "Кавказ для всего мира ныне имеет значение не меньшее, чем Ближний Восток". Своё утверждение он обосновал тем, что политэничный, многоконфесcиональный регион с различным уровнем общественных и экономических отношений служит своеобразным мостом между крупными государствами, а ещё точнее - между различными цивилизациями. И я так считаю. Правоту сказанного лишний раз доказала война в августе прошлого года. Помните, как быстро последовала реакция на события в Грузии лидеров ведущих мировых держав, как в считанные дни стала меняться система международных отношений, а некоторые эксперты даже начали поговаривать об опасности ядерного конфликта. Кавказ напомнил: он один из ключевых регионов в мире. Бывая на Северном Кавказе, понял: процессы в этом регионе сегодня для России сверхактуальны. Эхо чеченских военных кампаний, осетино-ингушского противостояния, бесланского теракта до сих пор отдаётся в различных уголках страны. На Северном Кавказе значительно обострены общественные процессы: здесь остро проявляются земельные проблемы, дают о себе знать слабые места административной системы. Население несмотря ни на что растёт, наркотики и алкоголь не подавляют основную часть молодёжи. Но сами кавказцы убеждены, что Москва махнула на них рукой, разделила россиян на "своих" и "чужих", то есть "понаехавших". Не пора ли политикам и чиновникам в корне изменить своё отношение к одному из ключевых, по мнению многих экспертов, региону в мире? Знаем ли мы Кавказ, как должны знать важный регион страны? Понимаем ли мы с кавказцами друг друга? Я сам родился и вырос на Кавказе. Это не говорит о том, что я лучше других знаю ответы на эти вопросы. Просто, я по-особому чувствую их важность для всех нас. 2 февраля 2009 г. Субъективизм в оценке Руслана Аушева Ингушские общественные лидеры намерены провести общенациональный съезд, который многими воспринимается как попытка оппозиции вернуть во власть Руслана Аушева. Некоторые эксперты полагают, что жители Ингушетии в своем большинстве этого ждут. Республиканские чиновники более осторожны. Одни затаились, боясь обронить лишнее слово, другие вполголоса осуждают идею проведения съезда. Магас пытается понять, какие мысли по поводу возможной смены главы республики (будем верить, что временного, до выздоровления Юнус-Бека Евкурова) витают за кремлевской стеной. Но кому это под силу? Чиновники в Магасе в замешательстве. Тем временем об Аушева стали говорить политики. Они, в основном, возможное возвращение Аушева отвергают. Мотивы, мне кажется, при этом у них зачастую личные, сугубо субъективные, основанные на опыте личного общения с Аушевым. До государственных интересов мало кому есть дело. Не помнят многие, что именно Руслан Аушев смог за несколько лет буквально преобразить Ингушетию, когда задавленный многочисленными проблемами регион вдруг стал отстраиваться, хорошеть, приобретать лоск. И про бесланскую школу тоже некоторые, видимо, забыли. Террористы предлагали иным видным политическим деятелям прийти к ним, поговорить. Никто из них не отважился, а Аушев пошёл и спас 26 жизней. Впрочем, я тоже решил, оценивая Руслана Аушева, исходить из своего личного опыта отношений с ним, иными словами с субъективной точки зрения. В ноября 1999 года не вполне трезвый полковник на блокпосту "Кавказ" по своей личной прихоти посадил меня, проезжавшего журналиста, в подвал, куда после ещё привезли двух боевиков из соседних Самашек. Обвинений никаких, естественно, полковник не выдвигал, лишь сказал, что на следующий день отправит нас всех на проверку в фильтрационный пункт Моздока. А это, по сути, означало тюремное заключение на несколько дней с непредсказуемыми последствиями. Не теряя времени, мои коллеги достучались до президента Аушева (пост находился на границе Чечни и Ингушетии). Аушеву неимоверными усилиями удалось вырвать меня спустя сутки из подвала полковника Российской Армии. Но ведь мои коллеги в тот день дозвонились и до приемной президента другой республики, в которой я родился, вырос и жил в те годы. До этой республики от места моего пленения было чуть более часа езды на автомобиле. Скажу откровенно, с этим президентом я был не просто хорошо знаком, но даже часто бывал у него дома, знал семью. Нас связывали некоторые жизненные обстоятельства, и уж на его поддержку в сложную для себя ситуацию я вполне мог рассчитывать. Об этом прекрасно знал президентский помощник, заверивший моих коллег: доложу!..немедленно!..вытащим!.. Но президент тот все-таки от меня отмахнулся. Не захотел, видимо, портить отношения с полковниками. А Аушев не отмахнулся. Несмотря на то, что у него дома я не бывал, с семьёй не общался, да и с ним самим был знаком поверхностно. Но это обстоятельство не помешает мне при встрече пожать ему руку с благодарностью. И таких как я, думаю, будет немало. 26 июня 2009 г. Кавказ не согласен с порабощением В одной из российских газет на днях прочитал письмо читателя Игоря из Иркутска с вопросом: что же на самом деле происходит на Кавказе? Игоря удивляет тщетность усилий российских властей в этом регионе. Возможно, его вопрос вызван недоумением налогоплательщика: зачем, мол, бросать бюджетные деньги в кавказскую пропасть? Или почему гибнут мирные граждане? Журналисты попытались дать исчерпывающий ответ на вопрос читателя. В газетном материале говорится о клановом устройстве власти в северокавказских республиках, о коррупции, о ваххабизме. Рассуждения убедительны, подкреплены фактами. Но и мне есть что к ним добавить. Прежде всего, фразу: ничего, уважаемый Игорь, на Кавказе не происходит принципиально особенного, чего нет в других российских регионах. Поясню, почему так думаю. Одна из главных причин дестабилизация в России - от Кавказа до Сахалина - воровство и бесстыдство правящего в стране класса - номенклатуры. В её руках сосредоточены почти вся власть и бизнес. 'Номенклатурные' олигархи (т.е. близкие к Кремлю) успешно держатся и в кризис. Не вошедшие в этот круг (М.Ходорковский, Б. Патаркацишвили и др.) или у вас в Сибири, как было в 19 веке, или их уже просто нет физически. Номенклатура живёт во дворцах-коттеджах, ездит на 'Bentley' и "Chryslere", обеспечивает своим детям учёбу за границей... Простым россиянам предлагают покупать за баснословные деньги клетушки в блочных домах, навязывают убогий отечественный автопром, для их детей возвращают ПТУ и вводят барьер на пути в вузы в виде ЕГЭ. При этом поля заброшены, фабрики растасканы. Выживай как можешь. Беда в том, Игорь, что некоторые наши с вами соотечественники, не живущие на Кавказе, решили уйти от номенклатурного порабощения, отгородиться от трудноразрешимых вопросов с помощью стакана с дурманящей жидкостью. На Кавказе принято возникающие проблемы решать, а не уклонятся от них. Даже в период войн и голода кавказские народы численно росли, по крайней мере, рождаемость у них катастрофически не падала, как сегодня в целом в России. Попытка порабощения кавказцев рано или поздно заканчивалось вспышкой сопротивления. Социальное неравенство унизительно для подавляющего числа жителей этого региона. А верховная номенклатура в России, вышедшая из питерских администраций и вузов, решила следовать принципу - даём своему наместнику в провинции власть, деньги и спецподразделения, взамен требуем беспрекословной преданности и территориальную целостность. Наместники делят в узком кругу власть и деньги, а к тем гражданам, кто не согласен с такой системой распределения, посылают спецподразделения. Правда, кое-где несогласные начинают громко 'качать права', выходят на акции протеста и объявляют голодовки, но на них спецподразделений у номенклатуры пока хватает. Только на Кавказе таких несогласных гораздо больше, чем в других регионах России. Речь идёт далеко не о террористах и боевиках. Обычный чеченец, ингуш или осетин всегда найдёт способ поставить на место своего соотечественника, возомнившего себя 'государевым наместником' с неограниченными правами (правда, энергию сопротивления у кавказских народов умело отбирают, натравливая их друг на друга, и это тоже имеет отношение к теме нашего разговора). Не поймут кавказцы ту российскую номенклатуру, которая приезжает, говоря образно, к нему домой на бронированной иномарке, хозяйничает, забирает ценности, оскорбляет жену, унижает детей, а затем ещё требует чаю, с садистской улыбкой рассказывая ему о значении сочинской Олимпиады. Номенклатура, конечно же, денно и нощно окружена спецподразделениями - не подойдешь, подзатыльника ей не отвесишь. Вот тут-то, к великому сожалению, на Кавказе появляются услужливые бородачи с автоматами, гранатомётами и исламистской литературой. Доведённым до отчаяния людям предлагают поквитаться с обидчиками... Это мой краткий ответ, уважаемый Игорь, на ваш вопрос. Намного детальнее и убедительнее эту тему разобрали по полочкам ещё в позапрошлом веке такие гении земли русской как Александр Пушкин, Михаил Лермонтов, Лев Толстой и другие. Номенклатура, увы, классиков не читает. У неё свои духовные кумиры - газмановы, 'любы' да михаилы леонтьевы. 'Мои мысли - мои скакуны...' Вот кремлёвская номенклатура и не может взять в толк - как это Буба Кикабидзе посмел заступиться за свой народ, разве мы его плохо кормили? А его совесть, как оказалось, не уснула. Но ведь на Кавказе всегда ценились не обжоры, а стройные мужчины, у которых крепкая память, чистая совесть и врожденное презрение к рабству. В противостоянии с циничной номенклатурой они будут стоять до последнего, каждый своим способом. Буба - одним, а простой горец из чеченского аула - другим. 29 июля 2009 г. Чтобы не иссякли мудрость и здоровье Здоровым силам в Армении и Азербайджане надо спешить с урегулированием карабахской проблемы. Мы не замечаем, как с каждым днём этот узел затягивается всё сильнее и сильнее. Мой сосед-армянин почти всю свою жизнь прожил в Ереване, многих знал в Армении и его знали многие. К тому же деятельность его была связана с постоянными разъездами по всему Южному Кавказу, так что друзей у него хватало и в Тбилиси, и в Баку. Он слыл коммуникабельным и авторитетным человеком. Переехав в Москву, правда, многие жизненные позиции по каким-то причинам растерял. Жил воспоминаниями. Однажды он мне сказал: "Всё, что происходит сегодня вокруг Карабаха - это плохо!.. Вспоминаю как лет двадцать пять назад приезжал в Тбилиси - там друзья накрывают стол, общаемся как братья, пьём вино, пробуем грузинские блюда ... Еду в Баку - там друзья накрывают стол, пьём душистый чай, задушевные беседы... А потом они приезжали ко мне в Ереван..." Ум моего соседа работал на созидание, он стремился искать новых друзей, а не плодить врагов. На днях он умер. Сердце остановилось в 53 года. Говорят, что это опасный возраст для мужчины, не трясущегося над своим здоровьем. Потерять его было больно. Но больнее мне было ещё и от того, что стало меньше одним умным и справедливым человеком. Он в силу своей этнической принадлежности часто размышлял о Карабахе, обсуждал ситуацию в своём круге, словом, был неравнодушен к проблеме. Здоровым силам в Армении и Азербайджане надо спешить с урегулированием карабахской проблемы. У них становится всё меньше и меньше союзников среди обычных людей. Олимпийский намёк черкесов Две общественные организации - "Союз абхазских добровольцев Кабардино-Балкарии" и "Координационный совет адыгских общественных организаций Кабардино-Балкарии" - поведали о намерении организовать летом 2012 года в Нальчике Всемирные летние черкесские олимпийские игры. Они должны, по задумке общественных деятелей, начаться сразу после лондонской летней Олимпиады и стать предтечей сочинской зимней. Финансировать спортивное мероприятие намерены, по некоторым сведениям, частные лица, организаторы благотворительных акций, федеральный и республиканские бюджеты, Олимпийский комитет России и МОК. Общественные деятели связали свою идею с оригинальными символами, имеющими отношение к числу 12 - столько насчитывается адыгских племён. Игры пройдут в течение 12 дней по 12 видам спорта, они ставят перед собой 12 целей, имеют 12 источников финансирования, наконец, они должны состояться в 2012 году. В организации и проведении Всемирной черкесской Олимпиады активное участие должны принять представители рассеянной по многим странам абхазо-адыгской (черкесской) диаспоры. По некоторым данным, потомков депортированных в страны Малой Азии во второй половине 19 века кавказских мухаджиров насчитывается около 7 миллионов человек. На Северном Кавказе абхазов и адыгов сегодня живёт гораздо меньше. Официальной Москве, конечно, столь наглядное единение людей на Кавказе под этническими флагами нравиться не может. Об этом свидетельствует отсутствие любой реакции со стороны федеральных политиков и чиновников, несмотря на то, что о будущей черкесской Олимпиаде идёт речь уже давно. Региональные газеты, близкие к местным властям, высказывают опасения, что инициаторы игр и вовсе на самом деле задумали всю эту Олимпиаду ради продвижения идеи о создании Великой Черкесии на Юге России. Спортивные цели, мол, здесь не главные. Мне кажется, что Москва в данном случае находится в некотором замешательстве. Она пытается предугадать, какую линию поведения выберут инициаторы черкесской Олимпиады в отношении зимней сочинской 2014 года. Не раз международные черкесские организации протестовали против проведения Игр на территории, с которой огнём и мечом во второй половине 19 века было изгнано почти всё черкесское население. При этом Империя и её правопреемники так и не признали своей пагубной роли на черноморском побережье Кавказа. И сегодня Москва отмахивается от требований адыгов (черкесов) признать события того времени геноцидом в отношении их народов. Создаётся впечатление, что российские руководители, говоря о Сочи, больше озабочены будущим - Олимпиадой 2014 года. Их не занимают проблемы прошлого, они, видимо, полагают, что прошлое ушло безвозвратно. Думаю, что черкесы с помощью спортивных состязаний хотят очень деликатно напомнить Москве, что прошлое бесследно не проходит. И народы о массовом уничтожении предков не забывают. Черкесы, возможно, призывают Кремль как минимум не совершать новых ошибок на Кавказе, если нет желания исправлять старые. 6 июля 2009 г. 'Одноклассники' Безусловно, название для популярного социального интернет-проекта выбирали способные люди. Домен "Одноклассники.ру" ассоциируются с теплотой детства и чистотой юности. Войти ещё раз в столь романтичную пучину заманчиво. Правда, пучина носит сугубо виртуальный характер, но это, как кажется поначалу, не столь важно. Вот и спешат утомленные повседневностью люди к компьютерам - освежить свои души под виртуальными брызгами социальных сетей. Девушкам и молодым женщинам свойственна тяга к диалогу и общению. Они часами могут разговаривать с подружками в кафе, или по телефону, или на лавочке в сквере... И это прекрасно! Социальные сети дают им возможность судачить о сокровенном в полузакрытых сообществах. Насколько я знаю, такие беседы могут принести пользу как моральную, так и практическую. Девушки делятся советами и знаниями. И это тоже замечательно! Увлечение социальными сетями юношей и молодых парней я тоже понять могу. В начале своего жизненного пути они приобрели большую возможность выбора друзей. Возможность, конечно, не настоящую, а, значит, и друзей они здесь найдут не совсем настоящих... но об этом юноши узнают позже. Не могу понять в "Одноклассниках", "Сокурсниках", "Однолюбовниках" тех мужчин, кому за тридцать. Я не социолог и не специалист по социальным сетям, но даже беглый просмотр многих мужских страничек в "Одноклассниках" позволил выявить некоторую особенность - на сайте немало мужчин не реализованных в реальной жизни, с комплексами. Это видно по их фотографиям, по тому, как они пытаются преподнести себя. Пытаются показать на фотографии то, чего им явно не хватает в жизни. Очень много мужчин на фоне мировых достопримечательностей, с оружием, на заморских берегах... Кто-то чувствует себя Рэмбо, кто-то Делоном. Мне думается, что им просто не хватает элементарного женского восхищения, восторженных взглядов, обаятельных улыбок в реальной жизни... Они пытаются произвести на других людей виртуальный эффект. Выстраивают фальшивую версию себя. Зачастую версия получается смешной и глупой, поскольку преподать себя надо тоже уметь, и прекрасно это делают, как правило, профессионалы - т.н. пиарщики. Стыдно и обидно за виртуальных Рэмбо и Делонов. Вместо того чтобы упорно сидеть над умными книгами, они реализуют свои комплексы на сайте "Одноклассники". Им следует вернуться в реальную жизнь и заняться гимнастикой ума, а не пальцев. Подлинник ведь всегда лучше копии, тем более фальшивой. 24 августа 2009 г. Окошко Президента Земляки из Осетии попросили передать письмо на имя президента России. Такие письма принимают в президентской приёмной на улице Ильинка. Открыта приёмная пять дней в неделю по семь часов. Придя сюда в полдень, я застал очередь из двадцати человек. Среди них были инвалиды, весёлые молодые люди, несколько пожилых женщин с озабоченными и усталыми лицами, высокий пенсионного возраста мужчина с лауреатским значком. Каждый из нас, постояв примерно полчаса под жарким солнышком, получил возможность зайти в приёмную главы государства со своими проблемами и заботами. Приёмная президента состоит из небольшого вестибюля со стеклянными стенками и нескольких кривых коридоров с кабинетами. В них, как можно догадаться, находятся помощники главы государства, принимающие граждан. Но попасть к помощникам можно только после беседы с сотрудницами приёмной, сидящими за стеклом и говорящими с гражданами при помощи микрофона. Как мне удалось понять, именно эти сотрудницы и принимают решение о направлении граждан в кабинеты. Мне же помощники были не нужны - письмо я отдал сотруднице за стеклом и при помощи микрофона кратко изложил суть вопроса. Меня вежливо заверили, что в течение месяца автор письма в Осетии получит ответ. Всего я потратил около часа, чтобы передать письмо в кабинеты президентской администрации. Было время, чтобы осмотреться и задаться вопросами. К тщательному досмотру с помощью рамок-металлоискателей в администрациях мы уже привыкли. Точно такое же устройство стоит даже на входе в Храм Христа Спасителя. Очередью российского человека тоже не удивишь. Стеклянную перегородку между сотрудниками и посетителями можно оправдать, хотя она очень напоминает перегородку тюремную в комнате свиданий заключенного с гостями. Отсутствие диванов и стульчиков терпимо. Но почему многочисленных посетителей приёмной президента России встречает только одна сотрудница? Так было, когда подошла моя очередь отдать письмо. Чуть позже к ней присоединилась ещё одна, в соседнем окошке. Третье окошко долго оставалось пустым, после в нём появилась другая сотрудница, но приём она вести не стала. Глава государства у нас один, а граждан в стране - более 140 миллионов. Разве не мало для них три окошка и максимум две сотрудницы? Не есть ли эта форма ограничения посетителей, стремящихся попасть на приём в администрацию президента или передать президенту письмо? Мне показалось, что на такую огромную страну реально было бы открыть пять, а может даже десять окошечек. Трата бюджетных денег в этом случае оправдана - всё во блага человека. Но человек здесь сталкивается с очередью, теряет время, подвергается тщательной проверке. Написать, что ли, главе государства письмо с предложением несколько скорректировать работу своей приёмной с целью сделать её более удобной для граждан? Только новую часовую процедуру прохода к стеклянному окошку для передачи письма мне уже будет выдержать сложно. Да и результата, как мне говорят, от этих писем ожидать не приходится. Так, потолкаться в приёмной, почувствовать деловую атмосферу важного госучреждения, помечтать о чуде в виде положительного решения вашего вопроса... А большего, как мне кажется, ждать от этих стен не реально. Хотя, говорят, кому-то однажды здесь всё-таки помогли. 18 августа 2009 г. Снаряды, выпущенные напрасно Десятая годовщина нападения на Дагестан отрядов Басаева и Хаттаба - это ещё и повод вспомнить о тогдашних целях исламистов. В первом же захваченном дагестанском ауле они повесили над зданием местной администрации зеленый флаг и прочитали его жителям проповедь. Получалось, что исламисты отправились в военный поход за истинную веру и создание единого исламского государства от Чёрного до Каспийского моря. Замысел, конечно, от здравого смысла и реалий был далёк, но исламисты, на мой взгляд, стремились в 1999 году лишь положить делу начало. Радикальный ислам должен был, по их планам, только начать своё шествие по всему Северному Кавказу. Российские власти встретили носителей исламистской идеи артиллерией, боевой авиацией, бронетехникой. Забросали бомбами, выдавили так называемых ваххабитов в Чечню и повели на её территории полномасштабную войну, но не столько против исламистов, сколько против мирного населения. Спустя годы Москва объявила о завершении контртеррористической операции. В Чечню пришло спокойствие, местные власти стали отстраивать заново Грозный. Говорят, город получается красивым. А какова обстановка на остальном Северном Кавказе? В Ингушетии происходят постоянные нападения и подрывы, в Дагестане убивают ключевых руководителей, неспокойно в Осетии и Карачаево-Черкессии. За многими процессами, как утверждают российские власти, сегодня в регионе стоят те же исламисты. Так против кого же воевали российские военные все эти годы? Мне кажется, что все их снаряды за десять лет были выпущены напрасно. Исламисты продолжают своё шествие по всему Северному Кавказу. 10 августа 2009 г. Звёздные войны" под аплодисменты публики Не ожидал, что семейный скандал бывшей четы Байсарова - Орбакайте затронет чувства столь большого числа людей. Сужу по комментариям к моей записи "Семейный кодекс против этнических адатов". Диапазон мнений получился обширным. Одни отстаивают интересы Кристины Орбакайте, другие поддерживают Руслана Байсарова. В комментариях много переживаний, различных предложений и оскорблений в адрес почти всех участников драмы, включая адвоката Добровинского. Мне, почему-то, тоже досталось, но не этот факт заставил меня вернуться к теме. Недавно я посетил североосетинский город Беслан, на въезде в который со стороны аэропорта людей вот уже пять лет встречает мемориальное кладбище. На нём похоронены более трёхсот жертв трагедии в первой школе, из них почти 180 детей. Несколько сот подростков, юношей и девушек, выживших в аду теракта, нуждаются в постоянном лечении. Их родителям и близким тоже необходим врачебный уход, но ещё больше им требуется внимание со стороны властей, хотя бы в форме справедливого расследования теракта. Беслан до сих пор создаёт впечатление города, погружённого в тягостное раздумье. Его жители всё больше убеждаются в том, что власть их пять лет назад предала, а ныне забыла, более того делает всё, чтобы забыли все остальные. Из Беслана я подготовил несколько журналистских материалов, писал о проблемах пострадавших и в блоге. С удовлетворением отмечу, что откликов от читателей и слушателей на эти материалы поступило немало. И в них была боль и сострадание, желание оказать посильную помощь бесланцам. Да, много было комментариев, но всё же, увы, во много раз меньше, чем пришло на запись в блоге о скандале в звёздном семействе. Далек от осуждения тех, кто искренне сопереживает родителям, словно разрывающим своего сына. Но мне кажется, есть всё-таки в нашем обществе проблемы серьёзнее, чем выяснение отношений между двумя известными, но уже бывшими супругами. Это их личная проблема, а значит никто её, кроме них, решить не в силах. Нездоровое желание подсматривать за чужой семьёй в замочную скважину уже привело к тому, что общественное мнение навязывает определённый стиль поведения чиновникам. Я так и не услышал заявления о проблемах бесланских детей назначенного (в дни годовщины трагедии!) Уполномоченного по правам ребёнка, но о препирательствах в звёздной семье чиновник уже высказался по телевидению. Может быть, не только его надо за это винить? Чиновники озабочены, как правило, теми проблемами, о которых говорит общественность. В этом смысле общество в какой-то степени управляет чиновниками. Или не управляет, если озадачивается отстранёнными и несущественными вопросами. Вот чем опасно наше излишнее внимание к частностям и безразличие к фундаментальным проблемам страны. . 11 сентября 2009 г. Семейный кодекс против этнических адатов Алле Пугачёвой к скандалам не привыкать. Но нынешний можно назвать, пожалуй, одним из драматичных в её жизни. Младший внук фактически похищен. Но при этом бывший зять считает, что волен самостоятельно решать, где жить его сыну. Дочка Аллы Борисовны апеллирует к законности: маму, мол, лишают права общаться с сыном. Её бывший муж предлагает ей подписать соглашение. По нему их общий 11-летний ребёнок должен жить в Москве, но когда мама на гастролях, то непременно у отца. В дело с обеих сторон вступили адвокаты, поданы иски и в Москве, и в Грозном... Словом, во время прощальных гастролей Пугачёвой жизнь словно решила проучить её за многочисленные фальшивые скандалы, с помощью которых она занималась своим пиаром ещё в те далёкие времена, когда мы и слова-то такого не знали. Сходя со сцены, артистка, претендующая на роль самой-самой-самой в стране, и вправду столкнулась с настоящей семейной драмой, получившей широкую огласку. Дело здесь, конечно, не в мистике, а скорее в стечении обстоятельств. Дочери Кристине, ещё выходя замуж за Руслана Байсарова, хорошо было бы познакомиться с укладом жизни народа, представителем которого был её новый супруг. На Кавказе заведено, что у отца всегда остаётся решающий голос в определении судьбы детей, а уж тем более сына. Конечно, гражданам не подобает нарушать законы своей страны, у мамы столько же прав на сына, сколько и у отца... Но в России так часто сверху подают пример отношения к закону (две варварские войны на территории Чечни красноречиво иллюстрируют это), что ждать его неукоснительного выполнения от рядовых граждан наивно. Руслан Байсаров в споре за сына, как мне кажется, не станет руководствоваться исключительно Семейным кодексом. Чеченцы выжили в годы сталинской депортации, двух постсоветских войн не благодаря законам и кодексам той страны, которая прислала к ним теплушки и танки. Испытания лишь укрепили веру народа в адаты. Они по-прежнему руководят жизнью чеченцев. Нет на Кавказе этноса, более приверженного своим традициям, чем чеченцы. За семью, прежде всего, несёт ответственность отец. Если он не справляется с этой ответственностью, то уже близкие родственники и старейшины рода должны определить, как в этой ситуации помочь ребёнку. Конечно, Пугачёвой и её гламурным друзьям подобные традиции могут показаться архаичными. Но история чеченского народа и история семьи Пугачёвой - это разные понятия. А если связываешь свою судьбу с человеком, то, по крайней мере, уважай тот народ, который его воспитал. Авторитет Аллы Борисовны для чеченцев не может быть выше адатов. Адвокаты семьи Пугачёвой, на мой взгляд, решили призвать на помощь общественное мнение, поиграть на чувствах российских матерей. В этой тактике кроется большая ошибка. Семейная драма может приобрести характер отчаянной дискуссии на межнациональную тему. Вопрос, с кем жить 11-летнему мальчику, должны решить между собой его родители и он сам (согласно Семейному кодексу, он вправе здесь высказать своё мнение). Не надо придавать частному случаю общественное звучание. Это пример, когда ради достижения своих личных целей, влиятельные люди готовы разрушить общий дом, и без того подверженный различным невзгодам. 4 сентября 2009 г.
 Ваша оценка:

Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список

Кожевенное мастерство | Сайт "Художники" | Доска об'явлений "Книги"