Аннотация: Эта история привиделась мне в темноте, усталости и спешке, в давке переполненных трамваев.
"Городской романс"
Гулливер Пасюк никогда не числилась среди лучших работников почты, но и среди худших ее не замечали. Ее просто не замечали и все. И даже ее дикое нелепое имя не давало никому повода для того, чтобы обратить сколько- нибудь внимания на эту девушку.
Гулливер- девчонка 20-ти лет, родом из Закуевки не помню какой области. Во всяком случае, так было написано в ее деле. Мать свою Гуля не помнила, как впрочем и отца. Росла в детдоме, пока однажды к ним не пришла Ирина Москвина. Кто она такая, Гули в то время не волновало. Ее беспокоило другое - может эта тетя заберет ее отсюда и навсегда.
- Пасюк - это знаете ли серая крыса, кажется, по-украински. "Вечера на хуторе" помните? - Засмеялась директриса.
- Пасюк! Сначала на Сервантеса, потом на Набережную, затем по Пушкина и на Строительную!
- Бегу, Игнат Борисыч!
- Беги!
Больше всего Гули нравилось разносить письма. Она любила в одиночестве бежать по улицам и заходить в подъезды. И с Игорем она познакомилась также.
Он выгуливал свою собаку.
- Милая, во мне только 70 кг и немногим больше 170 метра, но весь мир ополчился против меня, что же мне делать?
- Не знаю. Вы, наверное, шутите?
- Ах, если бы! Если бы вы только знали...
- Я не знаю и, знать не хочу!
- За что вы так жестоко со мной. Я жалкий фигляр, комедиант, но тем не менее ...
- Ради бога оставьте меня со своими менее и более. Пейте отвар пустырника, нервы успокаивает! Ну пока, господин фигляр.
- Игорь!
- Гулливер!
- Шутишь?
- Нет. Так меня в детдоме назвали, я подкидыш.
- Человек. Женщина. Жень. Инь.
- Ты о чем?
- В древнем Китае, у девочек подкидышей была фамилия Жень Инь. Это означает человек женщина. Дитя человека женщина. До сих пор, в Китае толпа людей с фамилиями Жень.
- Смешно. А знаешь, меня воспиталка когда Гулливер назвала, она просто не знала что это такое Гулливер, думала имя, вроде Эльвиры. Смешно. Я еще маленькая ростом - 154 всего. И как насмешка. Ладно, пока, мне правда пора.
- Пока.
- Представь, что ты летишь! Руки! Держи равновесие! Молодчина! Еще круг. Еще! - Наставляла Москвина Гули.
- Угу! - Девочке и правда казалось, что она летит.
- Молодец! Круг, еще. Ровней!
- Пасюк! Ты что спишь, что ли?
- Бегу, Игнат Борисыч! Что?
- Тебе сегодня только на Строительную. Письма и посылка.
- Бегу.
- Лично в руки, срочно.
- Что?
- Да посылка. Разве непонятно! Ты точно спишь!
- Бегу.
Вот они письма разбросаны по ящикам. Осталась только посылка.
Квартира Љ 14, так так. Да где же это? Ага, вот она. Дзыньк!
- Здравствуй! -Дверь открыл Игорь.
- Здравствуйте! Посылка срочно лично в руки.
- Распишитесь! Вот здесь!
- Не ерничайте господин хороший!
- Проходи лучше. Чай будем пить!
- Какой еще чай?!
- С вареньем. Брусничным. Давай, ты же его только что принесла. Ну, что так и будем стоять на пороге? Или как?
- Ладно, так и быть, я зайду но не надолго.
Квартира оказалась, первый сорт. С портретами дедушек, прадедушек, с плным шкафом старинных книг, с фортепиано и со всем прочим, что так свойственно иметь интеллигентной семье со старинной фамилией.
- А где твоя собака?
- Это пес моей соседки. Она пожилой человек, ей сложно его выгуливать. Ну, что откроем посылку? Итак, на свет сейчас появится брусничное варенье. Вот оно. И шоколад. И немного сухофруктов и орехов. И цветы для нашей милой барышни.
- Откуда ты знаешь, что там?
- Ну как же мне не знать? Ведь я сам ее отправлял себе.
- Это шутка?
- Не сердись! Я просто соскучился по тебе. Понимаешь? Просто очень хотел тебя видеть!
- Ясно. Я знаю, что тебе нужно. Держи. ( Она достает пузырек)
- Что это?
- Отвар пустырника. Пока.
- Пока.
- Скажи, почему ты хромаешь?
- На соревнованиях однажды упала...
- На каких соревнованиях?
- По фигурному катанию. Но тебя это не касается. И курить надо меньше. А то голос у тебя ржавый какой-то!
- Он не ржавый. Он сорванный. Я сорвал его как лист оливы, как спелый виноград и в кулаке его раздавил и
- Хватит! Средство спасения тебе выдали? Спасайся.
Она выходит из квартиры.
- Не волнуйся, главное держи себя в руках. Приготовься! - Москвина как могла, готовила и себя и Гули, к победе и к поражению.
- Держусь!
- Молодец!
Судьи тем временем объявили третье мест, фамилии Пасюк не прозвучало. Не прозвучало ее, когда объявляли второе...
- Сейчас либо первое, либо полный провал!
- Вы думаете, что же будет?
- Жди. Смотри, слушай!
- И главное держать себя в руках.
- А ты быстро учишься малышка.
- Пасюк!
- Да, Игнат Борисыч!
- Тебе снова на Строительную!
- Опять посылка?
- Да. И письма.
- Бегу, Игнат Борисыч!
- Да и еще, завтра 8 марта. И ты знаешь...
- Я не пойду.
- Я понимаю, но все же... там будет весь наш коллектив, начальство опять же.
- Не пойду.
- От коллектива отрываешься, не хорошо!
- НЕ пойду!
- Почему?
- В связи с тем, что я хромаю и...
- Да никто тебя не собирается провожать или там танцевать с тобой. Хоть досыта поешь! Ты же похудела как! Вообщем, как знаешь. Но пойти ты должна!
- Да и не в чем мне!
- Придешь ко мне, найдем тебе что-нибудь. От Леночки отсталось... Она как раз твоего образа девушка была. Была... Дочка моя.
- Я приду!
- Вот и хорошо. А теперь ...
- На Строительную! Так есть, товарищ Генерал!
- К пустой голове не прикладывай!
- Не плачь! Учись проигрывать! - Москвина и сама едва не плакала.
- Ничего! Я почти не плачу. Главное - держать себя в руках...
- Значит завтра к 7 утра на тренировку.
- Я помню.
- Вот и замечательно.
- Ага.
- Ага. Да и еще, это тебе, книжка про фигурное. С днем рождения.
- Спасибо! А вы думаете, я виновата, что мы проиграли?
- Завтра поговорим! А теперь отдыхай!
Накрытый стол, коллектив, и начальство сидят за ним. Играет магнитофон. За столом сидят в основном женщины, большинству из них за 40- 50 лет. Из молодежи только Пасюк. Они скучают. Из мужчин только Игнат Борисыч и начальство - Матвей Акимыч.
Все пьют и закусывают. Скучно смотрят друг на друга и в тарелки.
Вдруг поднимается Пасюк.
- Можно тост скажу!
- Это Матвей Акимыч, молодежь почты нашего района.
- И что передовая молодежь, Игнат Борисыч?
- Да. Да, очень перспективная я бы сказал.
- Это хорошо! Растим кадры!
- Так можно тост скажу?
- Говорите, как ваша фамилия?
- Пасюк, Матвей Акимыч! Итак, дорогие мои люди! Вот мы с вами работаем, носим письма, посылки, регистрируем их. А все это ради чего? Ради того, чтобы люди не теряли друг- друга на этой земле и помнили руг о друге. Давайте с вами выпьем за то, что на свете, есть память. И пусть она всегда будет доброй и письма будут добрые и светлые.
- Правильно Пасюк! Выпьем бабы!
Все чокаются. Пьют. Уже теплей и радостней взгляды.
- Извините, что прерываю ваш праздник.
- Игорь ты? Здравствуй!
- Я за тобой. Господа, я могу украсть у вас эту юную леди, это воплощение молодости и счастья! Эту...
Вечер как никогда был полон запаха весны, пахло цветами, затем вдруг пошел снег. Они то бродили по городу и смеялись. То сидели в кафе и грустили. А снег кружил и, кружил и как, никогда небо было розовым, как обычно бывает, когда идет снег.
- Круг, еще один! Давай, молодчина, держи равновесие. Следи за руками! Еще, выше руки, двигайся, лети! Лети! Отлично! Голову! Так, так! Еще круг! Молодчина! Только не проиграй, малышка! Только не проиграй! -
Повторяла про себя Ирина Москвина, когда следила за девочкой.
Гулливер танцевала на коньках, звучала музыка и строгие судьи смотрели на нее. А она даже не замечала этого, она ничего не видела! Она просто летала!
В конторе бабы едва увидев Гули накинулись на нее.
- Пасюк! Отличилась же! Молодец! А что скажешь?
- Действительно, что? Она же у нас можно сказать воплощение юности и свежести, весны и
- Бабы, что я вам сделала?
- Ничего, милая, в том- то и дело, что ничего!
- Ты у нас просто перспективная молодежь!
- Ну ладно хватит!
- А не хватит!
- А вот и хватит!
- Хромоножка!
- Тебе- то какое дело?
- Только он все равно с тобой не будет, поиграется и... ты думаешь ты ему нужна, да это он просто из интереса, как это с хромой-то спится?
В кабинет вошел Игнат Борисыч.
- Пасюк!
- Ага, Игнат Борисыч!
- Сегодня на Юбилейную, оттуда на Набережную. После нее на Вознесенский, потом на Гагарина!
- Бегу, Игнат Борисыч!
- Гули, завтра контрольная. Дашь списать?
- По математике? Дам. Только спи, Ирка!
- Тебе когда- нибудь мама снилась?
- И что тебе не спится Ирка?
- Боюсь я. Говорят, что если мы результаты давать не будем, то нас обратно по детдомам отправят!
- Не знаю, не слышала.
- Ну, как же, домашних по домам оправляют же, ну видела Юльку отправили. А нас в детдом.
- Не бойся, не помирать же. А вот коньки жаль. Люблю я их.
- А тебе мама снилась когда- нибудь? Ты маму помнишь?
- Нет. Я ее не видела никогда. Иногда думаю, может она спит летаргическим сном. Так бывает. Люди спят и проснуться не могут. И долго спят. Целые годы.
- Пасюк, Кило! Вы когда спать будете? А! Завтра в семь на тренировку!
- Да спим мы! Спим!
Квартира Игоря. Пыльно и пусто. Пластинка крутится. Патефон блестит. Ветер шевелит занавеску на окне. Игорь и Гули вместе.
- Мама в тот день все брошку искала. Искала, искала. Так и не нашла. И без нее поехала.
- А куда?
- В Грозный. Она у меня журналист. Телевизионный. А потом. Потом целым оп-том про-шли дни и недели, целые не-де-ли. Она мне звонила и писала, что все хо-ро-шо и она вот-вот вернется. Я уже привык, что она там. И уже не боялся. А однажды нашел ее брошь. Ту, что она искала. И взял ее с собой на концерт, пою, а она в кармане.
- Молчи, не надо!
- В перерыве мне позвонили и сказали, что... а я обалдел и ничего не понимаю и глазками хлоп, хлоп, хлоп, как пень. А потом наш концертмейстер что-то такое душевное говорил. И меня объявили и я вышел.
- Молчи! Ну, пожалуйста!
- Боже, хахаха, ты только представь себе, как я орал! Что такое я орал сам не знаю. Ору, ору и ничего не слышу, сам себя не слышу! И у всех глаза на лоб. А у меня в кармане ее брошь, мамина.
- Молчи! Ну не надо! Молчи! ( Она целует его, они целуются)
- Вот она эта брошь. Возьми ее себе, Гули!
- Нет, пусть у тебя в кармане будет.
- Ладно.
Они целуются и в комнате гаснут огни. И тихо, только пластинка.
- Поздно уже! Поздно! Игорь, мне нужно домой, в общагу.
- Зачем? Оставайся!
- Нет, я не могу. Правда, мне нужно.
- Подожди, я с тобой. Пойдем вместе.
- Хорошо.
И еще мгновение и они уходят. Поздний вечер, они идут по улице. Светит фонарь. Идет снег.
- Вот мой подъезд. Ну, я пойду?
- Не уходи, побудь еще! Постой рядом со мной!
- Поздно уже.
- Обещай, что не забудешь эту брошь!
- Зачем тебе, Игорь?
- Надо! Обещай!
- Ну, хорошо, я обещаю! Я обещаю, обещаю! Ну хватит? Или еще? Я обещаю!
Боже мой, какой ты все-таки странный!
- И прости меня за то, что я иногда такой, прости. И за то, что я сейчас ухожу прости.
- Все, хватит, не на сцене. Пока.
Гули зашла в подъезв подъезд. Темнота ее не пугала. Но вдруг она услышала мужской шепот, что-то такое непонятное он ей говорил, так лопочут пьяные м