Аннотация: "...она повернула голову: рядом с ней, тоже глядя на платформу, как-то зябко спрятав руки в карманы чёрной кожанки, с зачехлённой гитарой за спиной, стояла щупленькая, похожая на птичку или мальчика девушка..."
ЖАННА
Воздух в метро ни на минуту не застаивался и летел ровными потоками, уступая в скорости электричкам, но перегоняя движение ленивого, запруженного людьми эскалатора. Чуть отклонённые в сторону силой инерции фигуры казались манекенами и 'оживали', только встречаясь глазами. Аля завороженно смотрела на круглые жёлтые лампы, на сумрачные потолки и таблички со стрелочками, вчитывалась в красивые названия станций, рассматривала рекламные плакаты на стенах. Она дышала странной, землисто-каменной свежестью и с удовольствием ощупывала в кармане двухразовый билетик из твёрдого картона. Ей захотелось задержаться здесь ещё немного. Она отделилась от толпы, плывущей в направлении 'выход в город', и прислонилась к перилам каменной лестницы. С этой позиции была хорошо видна вся платформа, и Аля погрузилась в созерцание, на первый взгляд, однообразной динамики: спешащие - ожидающие - уезжающие, прибывающие - снова спешащие. Вскоре её отвлекло от наблюдения ощущение чьего-то присутствия, и она повернула голову: рядом с ней, тоже глядя на платформу, как-то зябко спрятав руки в карманы чёрной кожанки, с зачехлённой гитарой за спиной, стояла щупленькая, похожая на птичку или мальчика девушка. Але показалось неловким молча отвернуться, и она дружелюбно спросила:
- Вы любите метро?
- Очень, - быстро ответила девушка, словно услышала вопрос до того, как он был задан. Её большие глаза были полуприкрыты тяжёлыми веками с длиннющими ненакрашенными ресницами, были эти глаза золотисто-карими, тёплыми и близорукими, отчего щурились и собирали в уголках век добрые морщинки, и были они просящими - один Бог знает чего.
- Вы тоже просто так стоите? - с осторожным сомнением спросила Аля.
- Нет, - с мягкой улыбкой произнесли чуткие, выразительные губы. - Я жду... одного человека.
- Извините, я не хотела навязываться и выпытывать. Я думала, вы тоже...
- А я тоже, - легко сказала девушка и тихонько придвинулась к Але. - Я нарочно пришла чуть раньше, чтобы постоять, подышать особенным здешним воздухом.
- Вот-вот, - обрадовалась Аля.
- Меня зовут Жанна, - скромно, почти грустно представилась девушка.
- Меня Аля - Александра.
- Смотрите, Аля, какая симпатичная морда у этого зверя.
С шумом подъехавшая электричка и правда была похожа на послушного сопящего животного: запрыгивайте, хозяева. 'Что-то в ней детское есть', - подумала Аля и спросила:
- Вы играете на гитаре?
- Да. Работа, - у неё сделалось утомлённое лицо. - Я в ресторане выступаю, не успела домой заскочить, поэтому с инструментом.
- Наверное, плечо уже болит, - забеспокоилась Аля. - Можно, я пока подержу вашу гитару? И проголодались вы после работы - возьмите, - она вытащила из сумки шоколадный батончик и протянула Жанне.
- Ой, спасибо, ну что вы, - застенчиво сказала Жанна, взяв тонкими музыкальными пальчиками угощение. Она действительно хотела есть - не утерпев, тут же развернула шоколад и откусила кусочек.
- А вы сами не москвичка, Аля? - она подняла свои роскошные, не загнутые и не прямые, а вниз растущие ресницы, робко улыбнулась.
- Нет, я из Одессы. На недельку, отдохнуть... Мне так нравится Москва - потрясающий город! Какие здания величественные, какой народ - рослый, красивый, вежливый, совсем другой уровень! Не то, что у нас - колхозники отовсюду съезжаются. Иной раз идёшь по улице - не на ком взгляд остановить. И сами улицы скучные...
- Не надо так говорить. Я была несколько раз в Одессе, она прекрасна! Вам повезло, что вы там живёте. Просто вам надоели одни и те же декорации - наберётесь новых впечатлений, и скоро вам будет не хватать родных мест.
- Но я не только с Одессой сравниваю, я и в Киеве, например, была. Там всё враждебное - дома, люди, метро. А здесь мне хорошо, приятно, я даже хотела бы здесь жить.
- Значит, Москва вас приняла, - сказала Жанна. Она покончила с шоколадкой и чуть теснее прижалась локтем к Але. - Я здесь уже три года, а до сих пор не своя и своей не буду. Я то и дело меняю место работы или вообще сижу никому не нужная, с людьми как-то не схожусь, да и просто мне здесь неуютно. Скучаю по Питеру - там всё у меня ладилось. Обожаю Питер. Но обстоятельства так сложились, что сюда перебралась...
Она надолго задумалась. У неё была аккуратная мальчишеская стрижка. Глядя на тёмную блестящую макушку, Але захотелось сказать что-то утешительное, но вместо этого она заметила:
- Что-то ваш знакомый не идёт.
Жанна серьёзно, даже угрюмо глянула на платформу, потом спокойно - на Алю:
- Вы торопитесь?
- Нет, меня никто не ждёт.
- Пойдёмте, теперь я вас накормлю, - предложила Жанна и, не дожидаясь ответа, пошла к выходу. Аля последовала за ней, думая не о приглашении и не о самой Жанне, а о её хрупком плече, отягощённом гитарой. 'Для неё это целый контрабас', - подумала Аля, и ещё: 'Интересно, сколько ей лет?'.
- Почему же вас никто не ждёт? - спросила Жанна уже на улице.
- Ну... я остановилась в гостинице с одним американцем, но он уже нашёл себе другую компанию, так что я могу вернуться хоть завтра - сама себе хозяйка.
Деликатная Жанна промолчала.
- Вы огорчены? - спросила Аля, имея в виду несостоявшуюся встречу в метро.
- Но не удивлена, - ответила девушка. - Вы пьёте пиво?
- Конечно!
- Тогда давайте выберем. - Они остановились у киоска.
- Так смешно - украинских названий нет, половина незнакомых, - весело сказала Аля.
- Моё любимое - вот это, - тонкие пальчики коснулись стекла витрины.
- Мне того же, - кивнула Аля, - посмотрим, понравится ли мне. И сушёных кальмаров побольше, да?
- Да, хорошая штука. Берите всё это, Аля, а я быстренько за продуктами. - Жанна исчезла в магазине и вскоре появилась с голубым пакетиком в руке.
- Жанна, Боже мой, дайте хоть пакет, если гитару не даёте.
- Ничего, это для равновесия, - улыбнулась девушка. - Чтоб нагрузка на обе стороны была.
Она шла, по-птичьи выдвинув шею вперёд, и её костистый нос был как клюв у птицы, но как у редкой и благородной птицы, - подумала Аля. Сверкали в предвечерних лучах золотые купола, и ничто не напоминало Але о привычном ходе жизни.
На кухне Жанна как-то незаметно и быстро сотворила обстановку для хороших посиделок: задымилось в глиняных тарелочках аппетитное рагу из тушёных овощей, в горлышках бутылок с пивом расцвели жёлтые дольки лимона - для ароматности, зажглись свечи на столе, на полочках и шкафчиках, создавая неверное, неравномерное, околдовывающее освещение. Гитара смиренно ждала у стенки, пока её хозяйка поест и возьмёт её на руки.
- Очень вкусно, Жанночка, - честно сказала Аля, любуясь аккуратными ломтиками и отправляя их один за другим в рот.
- Надо мне было ещё майонеза взять, было бы вкуснее.
- Ты мне ужасно нравишься, - бесхитростно призналась Аля, берясь за пиво. - Давай за знакомство.
- Спасибо, приятно слышать. И давай, действительно, на 'ты' перейдём.
Они чокнулись бутылками, отпили по большому глотку. Потом Жанна встала, вымыла опустевшие тарелки, тщательно вытерла руки и взяла гитару.
Она пела чарующим соловьиным голосом песни русских бардов, цыганские и французские душевные романсы, шальные подзаборные частушки, пародии на известные композиции и даже собственные произведения. Але всё безумно нравилось, но самое большое впечатление почему-то произвело мелодичное 'Бричмула, Бричмуле, Бричмулы, Бричмулу, Бричмулою', - и цоканье языком. Жанна застенчиво и задорно кокетничала во время этой песни: то серьёзно опускала свои огромные ресницы, то, собрав в уголках больших лучисто-карих глаз добрые морщинки, неотрывно смотрела на слушательницу. 'Ишь, лукавая', - весело подумала Аля.
- Когда-то я пила всё подряд, в любых смесях и количествах, - с шутовской горестностью поведала она Жанне, отставившей гитару. - А теперь даже бутылка пива делает из меня бесформенный тюфяк с нервным зудом по коже, учащённым сердцебиением и опухшей квадратной харей.
- Это не от пива, - копируя её интонацию, сказала Жанна. - Это всё от моего пения.
- Тут шутки неуместны, ты восхитительно поёшь.
- И твои шутки неуместны - тебе едва за двадцать, и ты красавица. - 'Английский' комплимент прозвучал искренне. - Ну, похвалили друг друга, пойдём беседовать.
Беседовали в маленькой уютной комнатке: на стене - две афиши с изображением Жанны в мужском костюме и с гитарой, на столике - компьютер и лампа, в углу магнитофон и стопка кассет. Диванчик тоже был маленький, но мягкий и удобный, как гнёздышко, со множеством подушечек с изящными вышивками. Смотрели фотографии. На них Жанна всегда была одна и только изредка - с подругой или в женской компании.
- Ты замужем не была? - Аля перелистнула последнюю страницу и закрыла альбом.
- Была. Когда-то. Полгода. - Жанна оперлась на локоть и устало полулежала, опустив свои невозможные ресницы. - Мне через месяц тридцать исполнится, между прочим.
- Ух ты, а выглядишь на двадцать четыре максимум, - восхитилась Аля. - И что? Чего хочешь от жизни?
- Чего Бог пошлёт, - пожала плечами Жанна. - Я могу хотеть успеха, славы, денег, любви до гроба, но что это изменит? Наша судьба от нас мало зависит.
- Ну, фаталистка! Тут я с тобой не согласна... А насчёт детей ты как?
Жанна немного смутилась, сказала со смешком:
- Я думала, мы о книжках говорить будем, Маркес там, Борхес, о музыке, о природе, а получается...
- ...что я, как пошлая курица, говорю на темы из дурацких женских журналов, - заключила Аля. - Извини, ничего не могу с собой поделать, - это для меня сейчас актуально. Ты не представляешь, какой я была феминисткой, активисткой, карьеристкой - пока гормоны не взыграли. Тогда я бросилась на мужчин, как удав на кроликов, успела от них устать, и вот теперь мечтаю о ребёнке. Снится мне, что у меня сын, имя ему подбираю потихоньку, думаю, как воспитывать буду, вкус в нём развивать, характер, культуру. Может, это, как ты говоришь, судьба - всё запланировано, это очередной вопрос на повестке года, и мне уже не отвертеться.
- И отца будущего наметила? - шутливо спросила Жанна. Что-то серебристое, родное мелькнуло перед внутренним Алиным взором, но она замотала головой:
- Нет. Нет ещё такого. Сам придёт - я перестала беспокоиться. О спутнике-то я намечталась, а мысль о ребёнке ещё свежа, как первая любовь, нею надо наиграться, а потом и изваять из неё что-нибудь путное. Нового человека создать, представляешь! Для этого самой нужно вырасти и почувствовать себя сильной, но не утратить способность понимать детей, говорить на их языке.
Жанна улыбнулась:
- Даже завидую. Мне потребность в детях незнакома. Я могу тебя понять, но только опосредованно, каким-то чутьём, пополам с логикой жизни. Я этой логике хуже поддаюсь.
Они помолчали, потом Аля прямо спросила:
- Жанна, мне остаться или уйти? Послезавтра я улетаю в Одессу, кто знает, увидимся ли ещё. Здесь в гостинице - сосед, скучный американец, озабоченный поисками русской невесты, - не добавляет романтичности моему образу. Взгляды мои тебе уже немного известны и не особенно совпадают с твоими. Может, мне лучше не влезать тебе в душу ещё больше?
- Да, лучше бы тебе свалить отсюда, - мягко ответила Жанна. - Но почему-то мне не хочется тебя отпускать. - Она застенчиво и грациозно обняла Алю одной рукой, с неожиданной силой прижала к себе, а второй ласково прикоснулась к её лицу.
- Бричмула, - пробормотала Аля и успела разок цокнуть языком, прежде чем ей помешали.
Утро было сумбурным, скоротечным, смутным. Жанна опаздывала на работу, Аля собиралась вернуться в свой пустынный номер, балансируя между глубокой печалью и остатками чувства юмора. В память врезались ещё два кадра. Первый - в метро Жанне захотелось пить, и Аля извлекла из своей сумки-самобранки пакетик сока - вспомнился шоколадный батончик - Жанна всплеснула руками, засмеялась, сказала с восхищением: 'Что за девчонка!' - её глаза загорелись, засверкали, сдержанное лицо оживилось, озарилось румянцем, и когда он пила, запрокинув голову, её глотающее горлышко было как у поющей птицы. Второй - не столько сонная, сколько засмотревшаяся на Жанну Аля споткнулась на ступеньке подземного перехода, прощаясь с девушкой, и та с непередаваемым лукаво-нежным выражением погрозила ей пальцем - молча, без слов, как будто они расставались на полчаса.
У Жанны остался сувенир от Али - мягкое сердце, наспех слепленное за завтраком из найденного на подоконнике кусочка пластилина.
![She []](/img/k/kurowa_j_w/janna/ulyana.jpg)