Фотий, закутанный в тёплый шерстяной плащ, сидел на заднем крылечке дома Бахи, с наслаждением потягивал подогретое вино и с большим удивлением для себя осознавал, что ему совершенно ничего не хочется. Все стремления, карьера, чин полковника, деньги, веркель их побери, всё откатилось на такую дальнюю дистанцию, что и не разглядеть.
Может всему виной нехорошая рана в брюхе? Но разве в первый раз ему портят шкуру и наматывают кишки на железо? Не-ет, тут совсем, совсем другое. Он вдруг поймал себя на мысли, что сейчас чем-то похож на Беса, кэпа вольных бойцов, правда, без своей команды. Может идти куда захочет, делать что заблагорассудится, напиться, подраться и никакой ему устав в этом или там честь мундира не..., хотя подраться, это, пожалуй, пока рановато. Брюхо только - только начало подживать, и любое резкое движение отзывалось тянущейся куда-то к яйцам болью. Как будто кто-то действительно тянул за них, да так, что в глазах порой темнело. Нет, совсем не похож он на кэпа наёмников. Беса, по крайней мере не разыскивают за покушение на знатную особу, и не прячется он по чужим людям. И что это значит? Значит, остаётся только одно, напиться, и это уже, слава Бескрайнему Небу, не мало.
Фотий отхлебнул винца и огляделся. Сам дом, кстати, располагался очень удачно, не далеко от речного порта, то есть практически на окраине Боулека, и рядом с "рыбьей вонью" что, несомненно способствует отсутствию постороннего внимания. Рыбья вонь, это не широкая колея, идущая от основного тракта до сушилен и рыбных цехов, стоящих совсем уже на отшибе. Однако запаха рыбной требухи и тухлятины до дома Бахи не доносился, погода стояла холодная и безветренная, что для конца осени в Боулекской марвелле, было весьма и весьма необычно а значит миазмы рыбных цехов жильцов пока что не беспокоили.
- Тишина. - Протянул Фотий и выдохнул клуб пара. Посмотрел, как тот растворился в воздухе, отхлебнул ещё вина и снова выдохнул. - Красота. - "Куда я смотрел последние тридцать лет своей службы? На заморенных новобранцев? На вечно пустую полковую казну? На гнилую жратву для солдат? На рушащиеся стены Бреги? Которая к херам собачьим и так рухнула! Ха! Ой-ё-ё-о-о. Вот он! Итог жизни!"- Фотий невесело расхохотался и с оханьем схватился за живот.
- Ты чего там гогочешь бро? - Из-за угла выглянула зеленоглазая Левка, держа в руках только что постиранные портки своего супруга. - Полковник не обижался на такое панибратское обращение к себе, всё уж лучше чем "господин полковник" у которого даже нет полка и угодливое заглядывание в глаза, с неизменным и невысказанным желанием денег. Но денег Баха, супруг Левки, не требовал, даже не намекал. А патент, вот он, в кармане, греет душу и одновременно с этим выстуживает её. Вроде этого, "чего достиг, и где ты оказался". Фотий выдохнул, когда спазм маленько отпустил и снова огляделся.
- А скажи уважаемая Левкия, кто это вчера так поздно завалился к вам в гости? - В место ответа, спросил он. Левка на такое уважительное обращение всегда реагировала одинаково, щёки её наливались малиновым цветом, а вздёрнутый симпатичный носик вздёргивался ещё выше. Было заметно, что ей это жутко приятно, а Фотию такая реакция служила небольшой компенсацией за вольное "бро", хотя, как уже было сказано, он нисколько не обижался. Скорее веселился.
- А тебе-то что за дело полковник? - Оп-па! Кажется, Фотий влез куда не следовало, хотя было очень интересно, так как речь вчера шла, в том числе и о нём, а он, напившись сонного "лавеля", слишком быстро отъехал в мир грёз. Последнюю неделю боль терзала его почти каждую ночь, не давая уснуть, вот и налегал Фотий на это сонное зелье.
- Ну как что? Только-только я задремал...
- Левка! - Раздался за углом мощный голос Бахи.
- О-ой! - Встрепенулась молодуха. Супруга своего она любила, побаивалась и уважала, но понукать собой, однако не позволяла, ну если только совсем немного.
-Куда ты, дочь своего несчастного отца, запропастилась? - Совсем не сердясь, прокричал Баха.
- Да тута я Лейтушка, тут. - Фотий усмехнулся. Это уменьшительное "Лейтушка", шло Бахе как корове седло. Лейтушка ростом был под стам, жилистый, весь какой-то плоский и на вид твёрдый как высушенная доска.
Голова его напоминала скворечник, где носом служила палка-жердочка, а две дырки для летка были глазами, такими же чёрными и непроницаемыми. Однако весь его облик не казался чем-то из ряда вон, например в толпе ваш взгляд не зацепился бы за него, ну разве что за его рост. Это был, обычный, высокий, широкоплечий мужик, вот только Фотий нутром чуял, не так прост Баха Лейт, далеко не так прост.
- А, вон ты где. Опять постирушки устроила. Не сидится тебе спокойно.
- Да чего сидеть-то? Дела сами не приделаются, еже ли жить сидючи.
- Ох ты, хозяюшка. - Протянул Баха. - Ну да ладно, где наш болящий? Не убрёл ли куда?
- Да куда ему. - Смахнула непослушную прядь с лица Левка. - Вон на лавке сидит да на холоде греется. - Усмехнулась она.
- А? - Из-за угла выглянул Баха. - Ага. А я до тебя полковник. Дельце к тебе имеется.
- И тебе здорово лекарь. - Лейт усмехнулся.
- Ну извини и здравствуй. Не обучен я вашему высокородному обращению. - Баха сел рядом.
- Ты же знаешь, что я не из дворян.
- Зато пол жизни меж ними тёрся, а это тоже своего рода наука.- Парировал лекарь. - Спину гнуть, это уметь надо, сломать ведь недолго.
- Я военный, гнуть не привык но, ты прав, без должной гибкости сними трудно. Так о чём поговорить хотел?
- Да..., - поскрёб небритую впалую щёку Баха - даже не знаю, как сказать.
- Говори как есть.
- Как есть? Ну ладно. - Он вздохнул. - Человек до меня приходил. Непростой человек. - Немного наклонившись к Фотиюи, с нажимом на нужном слове произнёс Баха. - Разговор такой завёл, как бы издалека, имя твоё прямо не называл, но сразу ясно, что о тебе речь.
- А ты уверен?
- Ну другого такого полковника в бегах пока что не случилось. Ваш брат ведь пачками по улицам не скачет и головы тэйварам о каменные столешницы не расколачивает. Да ещё каким тэйварам! - Он весело усмехнулся, а Фотий в который раз пожалел, что рассказал лекарю про то, за что на самом деле его ищут.
- А человек этот, тот самый вчерашний поздний гость? - Спросил Фотий и увидел, как напрягся Баха.
- Ка..., какой ещё гость?
- Да не пугайся ты, не видел я его, да и разговора вашего не слышал, уснул почти сразу, благодаря твоему лавелю.
- Нет, не тот. Тот вообще тебе приснился, если ты меня понял полковник.
- Понял, от чего ж не понять. Ты лучше вот что скажи, тот не простой человек точно знает кто я такой и, что я у тебя тут лечусь, или он так, к примеру, это сказал, для информации? - Теперь настал черёд Фотию напрягаться.
- Может да, а может и нет. Он, видишь ли, мой давний клиент, и иногда заходит языком почесать, и чешет он им со знанием дела. То есть, если ты не понял, просто так бы он не пришёл, и разговора о некоем полковнике не завёл. Видно Шкирда этот пёс брехливый язык свой распустил.
- Где этот твой не простой человек подвизается?
- Тервиль он. - (Тервиль - законник, сборщик налогов, судебный пристав, следователь, охранитель правопорядка с широкими полномочиями но, увы, процессуально зависимая фигура, не пользующаяся популярностью у народа. Кто же любит судебных приставов?)
- Вот как. Тервиль значит. Вообще-то тервили разные бывают. - Фотий прищурившись посмотрел на Баху.
- Ты прав, разные но, так как он мне обязан, то жлобствовать не станет. - Полковник кивнул, вздохнул.
- Пора, значит коней седлать.
- Это уж тебе решать, седлать или нет. Вот только он ещё добавил, что на той неделе в город привезли твоего крестника и что он очень, ну просто очень плох и вина за его состояние почему-то на тебя не возлагается. Его Справедливость пострадал в стычке со зловредным бунтовщиком и, личным врагом марвелина Чирком.
- Тоже мне, удивил. Она и раньше на меня не возлагалась, меня обвинили в сговоре с этими самыми бунтовщиками, и в том, что я сдал им крепость, можно подумать, там было чего сдавать. А если в двух словах то, лодиниты Гема искать меня не прекратят.
- Ну, если только самолично. - Усмехнулся Баха.
- То есть как?
- А нет больше лодинитов, во всяком случает так сказал мой тервиль.
- А ка..., а как, это? - Новость была сродни восшествию солнца посреди ночи, потому многоопытный полковник и растерялся. Глядя на его замешательство, а точнее на его суровую и ещё секунду назад невозмутимо-красную ряху, Лейт расплылся в улыбке. Такое зрелище вряд ли кто-либо видел так близко, если вообще видел. Фотий Синега в прострации, прошу спешить и видеть, один раз за всю жизнь! Незабываемое зрелище! Придите и охренеем вместе! Денег можно насобирать, не меряно. Должно быть.
- Как? Пока точно не известно но, все дела, что вели в лодинуме Гема, а там полно всякого дерьма, от коварной покражи репы и обычных убийств, до преступлений против короны, к которым эта покража и относится. Ну, это в связи с последним указом об осадном положении и заготовкой провизии для нужд города находящимся на этом самом осадном положении.... - Задумался Баха. - Тьфу ты. Короче, все дела переданы под юрисдикцию магистрата ну и соответственно, тервилей.
- Да ну! - Не поверил Фотий, вернее не знал, радоваться ему или наоборот драпать, куда закрытые глаза глядят, потому что драпать с открытыми глазами ещё страшнее. - И чего теперь? - Баха пожал широкими плечами.
- Откуда ж мне знать. Хотя нет, знаю, тебе надо долечиться, а то скоро без лавеля ты просто жить не сможешь, а так совсем не годиться. - Фотий задумался на минуту.
- Знаешь Баха, у меня ещё один вопрос остался, а куда же тогда всех лодинитов девали, это же не малая силища, так просто их не распустят, особенно в такое время.
- Понятия не имею, и честно сказать, мне на это глубоко нас....
- Я тебя понял друг мой.
- Вот и хорошо. С меня довольно и того, что этих мерзавцев больше не будет на наших улицах! - Фотий снова о чём-то задумался, а Лейт продолжал. - Знал бы ты, чего иной раз эти выкормыши Гема творили, поседел бы раньше времени.
- Послушай Баха, - перебил его Фотий - а можно с этим тервилем как-то с глазу на глаз потолковать?
- А.... Ну да, наверно. - Не очень уверенно ответил лекарь.
- Что не так? - Насторожился Фотий. Баха подумал, поскрёб пятернёй небритую и впалую щёку.
- Понимаешь полковник, я примерно представляю, о чём ты хочешь с ним поговорить и как бы это помягче сказать? Он мне должен, и я честно сказать, предпочту, если он мне должен останется.
- Прекрасно понимаю, поэтому всего лишь и прошу тебя свести меня с ним, а цену вопроса я уж как-нибудь решу.
- Ну, если цена вопроса не вопрос, то почему бы и нет. - И оба довольные хлопнули по рукам. - А не выпить ли нам по стаканчику "осенней радости" полковник Фотий?
- Надеюсь, ты имеешь в виду мускатель Сетубал? Согласен лекарь Лейт.
Засиделись они почти до полуночи и когда петухи громкими криками провозгласили глубокую ночь, Левка громким голосом возвестила этим обормотам что бы оба они наконец заткнулись и легли спать, а то их жалобное блеяние, которое совсем не было похоже на боевую песнь, ну никак не располагает ко сну. Фотий согласился сразу, он как офицер знал меру и чтил устав, в котором красным по белому записано, если открыв рот, видно как в горле плавает закуска, то пить надо прекращать. Он точно не знал, плавает там закуска или нет, но чувствовал, что скоро узнает. А Баха ничего не сказал, он просто ласково и пьяно выдохнул "хозяюшка", сшиб перегаром последнюю в этом году муху, и упал на стол.
Утро взяло своё "хреновым ВСЕМ" и это "всем" не только про погоду, похмелье это такая вещь, которая может испортить даже самый погожий день и самое радужное настроение. Но не будь Баха лекарем, если бы не знал, как бороться с похмельем, и борьба эта имела, по его уверениям, индивидуальный подход. Вот только подход был настолько индивидуальным, что Фотию он не помог, поэтому полковник поступил старым армейским способом. Разделся до нога, вылил на себя три ведра холодной речной воды, и это осенью, теперь далеко не в жарком Таваско, и принялся исполнять воинский комплекс "здравствуй радостное утро", плавно переходящий в "спасибо, что ещё живой" и на последок "чтоб я сдох если доделаю это до конца", ну что поделаешь, таков незамысловатый армейский юмор. Правда на счёт плавности, это он погорячился, Фотий несколько раз по ходу выполнения замирал с таким зверским выражением лица, что казалось вот-вот, сейчас родит нечто неуставное, но рожал исключительно новые идиоматические выражения, что само по себе тоже нелегко.
К обеду он выдохся, проголодался, поборол основную часть своего недомогания, и пришёл к выводу, что всё-таки вчера они пили не Сетубал. Наврал Баха, или это он выдал желаемое за действительное? Сам Баха индивидуально поправив здоровье, ушёл по больным, и если кому-то сегодня придётся рвать зуб, пускать кровь или не дай Небо, ставить ведёрную клизму, то Фотий ему не завидовал. Насколько мог судить полковник здоровье может лекарь и поправил, а вот настроение точно нет.
Обедать он отказался ну, сколько можно трескать просяную кашу с жареным луком и шкварками на завтрак, обед и ужин, хотя едал он и не такое и куда дольше, чем пять дней кряду и по нескольку раз на дню, но зачем же себя насиловать?
Потому облачившись в видавший виды подоспешник, новые кожаные толстые порты, натянул свою старую кольчугу, с которой со вздохом содрал посеребрённое кольчужное оплечье капитана. Вместо полковничьего шлема (другого не было) просто напялил подшлемник, прицепил на пояс свой старый короткий меч и такой же старый боевой топорик с другой стороны, он вышел во двор и, глянув на далёкие стены Боулека, задумался. Топать до города пешком не было никакого желания, а единственное средство передвижения, мерина весьма преклонных лет, Баха забрал с собой. Да-а-а и как теперь быть?
- Левкия! - Позвал хозяйку Фотий. - А нет ли у ваших соседей какого-нибудь конька или лошадки на время, скажем так, до завтрашнего вечера?
- Откуда. - Усмехнулась Левка.
- Что же это выходит, вы все тут безлошадные?
- А зачем нам, мы ж на реке живём, ей и пользуемся, еже ли куда добраться надобно. На лодке. - Добавила Левка, видя, что Фотий не понимает.
- А! - Дошло до него. - Ага. И у кого есть лодка?
- Да у каждого есть и не одна.
- Тогда может кто-нибудь отвезёт меня в город?
- Ну..., - Левка задумалась - Старый Крам может. И возьмёт не дорого. Сходить, договориться?
- Сделай милость
Через четверть часа Фотий уже восседал на корме узкой, вертлявой лодочки и кутался в заботливо одолженный Левкой хебело, оказывается на реке задували такие ветры, что суше и не снилось. Всю дорогу полковник грел руки, засунув их в боковые прорези толстокожей промасленной накидки и, с тревогой гадал, от раны он стал таким зябликом или всё же это старость подкралась как всегда незаметно. Три года до полтинника, для воина с множеством ранений это срок. (хебело - накидка из толстой кожи иногда подбитая мехом изнутри и обязательно с капюшоном, для влагостойкости качественно пропитывалась жиром или воском. Этакая смесь пончо и плащ-палатки.)
Крам догрёб на удивление быстро и, высадив его на низкую пристань, видно специально созданную для лодок, не взяв денег, быстро отчалил, оставив полковника слегка озадаченным. Ну да ладно, лишний медяк, лишним не бывает, сказал себе полковник с патентом и пощупал свой увесистый кошель с полусотней эргов, остальные он припрятал дома у Бахи.
Фотий огляделся: причалы, причалы, причалы, кабак, корчма, кабак и снова причалы с маленькими и не очень, высокими и такими, что еле видно борта из воды корабликами. А ещё горы разнообразных ящиков, тюков, кип чего-то непонятного, огромных кулей из кожи с чем-то белым и сыпучим, ворохи связок, свёртки, пачки, вьюки всё это загромождало и пристань, и склады и, похоже, даже припортовые улицы. Мало этого, на самой реке, за причалами, ровными рядами стояли баржи с лесом, бочками и другим ещё не разгруженным товаром на столько, насколько добивал глаз. Однако правду поговаривают о блокаде Рунатами устья Валара близь Минтава.
- Мать моя женщина, что это такое? - Вырвалось у полковника.
- Это жопа господин, по-другому и не назовёшь. - Отозвался не весть, откуда взявшийся, судя по "табуретке" висевшей за спиной, портовый грузчик.
- В смысле, "жопа"? - Не понял Фотий. - Нет, я понимаю, работы много, но....
- Много!? - Не удержался грузчик. - Её нет! - Фотий важно кивнул, делая вид, что догадался но, грузчик попался уж больно наблюдательный, а может, и нет, просто накипело у мужика. - Туда! - Махнул он рукой вниз по течению. - Не идёт ни один корабль. И оттуда не идёт ни одного. А оттуда, - взмах вверх по течению - идут и идут, но туда - опять взмах вниз по реке - никого не пускают! Все тут собрались! - Развёл он руками в разные стороны. - А работы нет! - Размах рук стал ещё шире.
- Прям беда. - Сделал вывод полковник и поспешил в кабак. Борьба с похмельем с помощью физических нагрузок дело конечно хорошее и неплохо влияет на общее состояние здоровья, НО настроения они не улучшает, по этому надо ему помочь, настроению, я имею ввиду.
Отпихнув с дороги перегородившую тележку какого-то старьёвщика, Фотий промаршировал в заведение зацепившее своей правдоподобной вывеской, а именно большой запотевшей кружкой пива. На улице конечно не лето, а скорее наоборот но, больно уж пена выглядела натурально, так и хотелось подойти и сдуть её, открыв взору прохладный, золотистый, бодрящий напиток. Кхм. Можно и не прохладный. Главное чтоб голове полегчало.
Старый воин толкнул тяжёлую дверь и оказался в плохо освещённом помещении перегороженным на две неравные части деревянной стеной с окошком-витриной посередине. Он вдохнул знакомый с ранних лет воздух кабака, то есть дразнящий запах квашеной капусты, дешёвого вина, подгоревшего то ли мяса, то ли жил, яичницы жареной на сале и само собой родной аромат пива. Уж чего-чего, а его Фотий уважал, правда, пил редко, а уж в кабак последний раз заглядывал, ну вот так вот, один, без всякого повода, он уж и не помнил когда.
За окошком, среди не большого количества кувшинов и глиняных кружек, маячил хозяин заведения грустный мужик средних лет в кожаном переднике одетом прямо на голое тело. На крепком бицепсе хозяина красовалась красивая татуировка морской коровы жующей морскую траву, а над ней шла неразборчивая надпись. Теперь понятно, кабатчик когда-то ходил в северных широтах срединного океана и, похоже, отморозил себе всё, что только можно было отморозить и нынешние Тавасские холода ему, ясное дело, не холода вовсе. На остальной территории заведения было шаром покати, то есть абсолютно ни одного посетителя, даже завсегдатаев нет.
- Доброго дня. - Поздоровался Фотий.
- И тебе не хворать. - Кивнул кабатчики вопросительно уставился на посетителя.
- Пива. - Коротко проинструктировал Фотий хозяина и, получив глиняную кружку, зажмурив в предвкушении глаза, отхлебнул. - Вот же помои. - Настроение сразу упало куда-то вниз, хотя куда уж ниже? - Это что? - Полковник пихнул кружку обратно кабатчику и грозно уставился на него.
- Чего? Не уж-то не нравится? - Нагло усмехнулся торгаш. - А по мне так только такой мочи ты и достоин. - Фотий опешил, такого хамского отношения к своей персоне он давно не наблюдал. Ах да, кивнул он, припомнив свой внешний вид, больше подходящий не до конца промотавшемуся наёмнику или караванному охраннику средней руки. То есть с него взять есть что, но далеко не так много, что бы рискнуть ради этого своим здоровьем. Во всяком случае, Фотий на это надеялся.
Кабатчик, похоже, принял кивок недовольного клиента как личное оскорбление и, ловко выхватив гирьку на цепке из-под прилавка, запустил полковнику в лоб. Фотий, в этот момент, грозно нависавший над окошком, быстро среагировать не успел. Он дёрнулся назад, но запоздав на какую-то долю мгновения, и почувствовал, что значит настоящая головная боль. Хотя и так знал и краткий миг адской вспышки в голове, как напоминание, он прочувствовал до конца, хотя ему это было на хрен не нужно. А если точнее и обыденнее, в глазах полковника померкло на пару секунд. Кабатчику с жирной коровой на бицухе нужно было, не теряя времени добить старого вояку, а он в место этого протопал в угол своего закутка, приоткрыл незаметную дверцу и кому-то свистнул.
- Ляма! - Тихо позвал он. - Клиент ваш. Не особо жирный, но при таком мёртвом штиле и то хлеб.
- Разберёмся Мокрый. - Послышался чей-то весёлый голос. По полу раздался дробный перестук двух пар подкованных сапог.
- Вы его только через камбуз тащите, а там дальше через задний проход и концы в воду. - Напутствовал кабатчик.
- Через твой что ли? - Усмехнулся Ляма.
- Я те пошутю, бабуин портовый.
- Да ладно тебе, мы ж любя. - И снова заржал. Чьи-то руки зашарили по одежде уже пришедшего в себя полковника. - Оп-па! Не особо жирный говоришь, клиент попался? - Подбросил на руке увесистый кошель один из воров. Фотий приоткрыл глаз, срисовал две мрачные личности с довольными рожами склонившиеся над ним, вскинул руки, ухватил обоих за сальные шеи и с силой свёл их лбами. Треск был странно глухой, как будто в головах этих, пустоты вовсе не было. Одна сплошная кость. Но эффект оказался вполне ожидаем, оба "портовых бабуина" закатили глаза и не вставая с корточек, рухнули на пол.
- Ух блякоря! Очухался, крысюк камбузный! - И довольно ловко для своей, в общем-то, массивной фигуры, сиганул через окошко ногами вперёд. - Щя я из тебя буду морского конька делать, такого же горбатого и самого себя сношающего. - Мокрый выхватил кутлас (короткий, заострённый с одной стороны меч) и бочком в низком приседе начал подбираться к своей жертве. Фотий тоже времени не терял, он уже поднялся, хотя его немного пошатывало, извлёк из ножен свой широкий и такой же коротки как кутлас меч, а из петли достал топорики принялся ждать. Для активных действий он себя ещё не слишком хорошо чувствовал.
Кабатчик, видя нерешительность "клиента" напал, не особо задумываясь. Широко расставив ноги, скакнул влево и как бы мимоходом ударил кутласом под левое же ребро Фотия. Мокрый давно разглядел кольчугу под кожаной курткой вояки, и пробить таким ударом её даже не намеревался, он просто отвлёк внимание от другой своей руки, в которой незаметно появился тонкий, длинный кинжал, как раз что бы спокойно пройти сквозь плетение кольчуги. Прыжок влево, удар под рёбра и рраз левой рукой со стилетом снизу вверх, в правый бок, чуток сзади, ровно в почку. Даже на колено привстал от усердия.
Фотий не повёлся, отскакивать не стал, полшага вперёд, связал топориком кутлас, ударил гардой меча по левой руке и коленом в подбородок. Голову кабатчика от такого удар откинуло назад, он чуть на задницу не сел но, оттолкнувшись левой ногой, откатился к столу и, схватив его за ножку, поставил между собой и полковником. Фотий толчком ноги послал стол обратно, тот удачно съездил по затылку поднимающегося с пола владельца заведения, но пространственной ориентации бывшего моряка, не лишил. А вот на счёт половой у Фотия было особое мнение, вполне сходне с мнением подельников морячка. Стол кабатчик просто откинул в сторону и ринулся на никак не желавшего расставаться со своими сбережениями клиента.
Удары посыпались на Фотия как горох из порванной торбы. Какие-то он перехватил, от иных уклонился, но в общем итоге пару раз кабатчик его достал. Надо отдать должное торгашу-убийце, с кутласом и стилетом тот обращался очень не плохо, а вот Фотию резвости не хватало, всё-таки брюхо ещё побаливало и, он просто опасался делать резкие движения, поэтому изрядно тормозил, а надо было что-то делать.
Мокрый, слегка выдохшись, прекратил атаку и отошёл на безопасное расстояние.
- Ну что пешедрал, как тебе это? - Злорадно спросил он, указывая на пораненное кинжалом предплечье.
- Да так. - Пожал плечами Фотий и со всей дури метнул топорик в кабатчика. Если бы не стена позади, то лететь торгашу-убийце пришлось бы ой как далеко, бросок оказался абсолютно и полностью с ног сшибающим. Полковник выдохнул, огляделся, подошёл к торговцу зелёным змеем и выдернул у него из груди топор железко которого без остатка ушло в тело. - Это ж надо ж. Как разозлил паскудник. - Он вытер топор, обернулся на лежащих в беспамятстве воров, отобрал у них свои и их собственные деньги, зашёл за стойку, выгреб небогатую кассу кабатчика, нацедил себе пива, попробовал, сплюнул. - Кабак дерьмо, пиво дерьмо и сам хозяин, соответственно, большое дерьмо. - На полу зашевелился тот, которого покойный кабатчик звал Лямой. Фотий быстро вышел из-за стойки с явным намереньем не оставлять свидетелей, он честно сказать недоумевал, как это сюда пока ещё никто не вошёл.
- Эй! - Слабо вякнул Ляма. - Погоди кореш, не бери грех на душу....
- Ага. - Серьёзно кивнул полковник, доставая топор. - Типа ты мне ещё пригодишься.
- Не! Не! - Закрылся рукой вор от занесённого топора. - Не вали пока! - Что-то в голосе "резака" заставило его придержать руку.
- Ну?
- Ха. - Расплылся в улыбке Ляма. - Знать и ты не без греха. - Топорик метнулся к голове его соседа и, пробив её, занял прежнее, вертикальное положение. - Всё! Понял, понял. Не кипешуй, просто выслушай, ей-ей не пожалеешь. Короче так. Среди наших слушок прошёл, что нынче ночью на складе шестого пирса Тагис будет казной с новыми хозяевами делиться. Ну как мыслишь?
- А кто такой Тагис?
- Да местный воротил, на контрабанде поднялся. Город-то портовый.
- Клоачник?
- Не-е-т, куда там. - Махнул рукой Ляма. - Сам тут хозяйничает.
- И что же вы замыслили?
- Ну как что? Вот мы с... - он скосил глаза на своего покойного приятеля- уже неважно с кем, и ещё пара лихих ребят, задумали его пощипать. Ну а коли у подельничка моего шансов поучаствовать в сём деле не больше чем у освежеванного кабана нажраться свежих желудей, то почему бы тебе самому не занять его место?
- На вертеле? - Усмехнулся Фотий.
- Да почему на вертеле?!
- А то твой Тагис настолько отмороженный дятел, что с изрядным мешком золота под мышкой будет шарится в одиночку по тёмным портовым закоулкам.
- Не один. - Ляма сделал небольшую паузу, сглотнул и заметно погрустнел. - С ним Робор будет, но коли ты так легко с Мокрым справился то и с этим вахлаком всё чин чином утрясёшь. - Быстро протарахтел "резак". Вот тут полковник понял, что разбойник бессовестно брешет. С таким страхом в глазах "о всяких там вахлаках" не рассказывают, но заострять на этом не стал.
- А кто у нас новые хозяева? - Поинтересовался Фотий. Ляма хмыкнул.
- Везёт вам залётным, ни боссов, ни авторитетов, всегда сами по себе. Тут куснул, там отломил и ищи ветра в поле. - Толи пожаловался, толи позавидовал Ляма. - Новые хозяева не такие уж и новые, скорее даже старые. Если ты слыхал о лодинитах Гема, то наверняка знаешь, какая печальная трабла постигла брата нашего драгоценного марвелина.
- Слышал. - Кивнул Фотий.
- Ну, тогда смекаешь, что лодиниты доселе охранявшие покой всех достойных граждан Боулека, теперь не у дел, а за место них возвращаются тервили со своими помощниками, и как по мне, то не так уж и плохо.
- Чем это лучше? - Удивился полковник, а Ляма фыркнул.
- Хех. Ну как тебе сказать-то? Да всем!
- Типа берут меньше и особо не прессуют?
- Ни какого сравнения бро!
- И с кем же встречается этот ваш Тагис?
- Надо полагать с кем-то из доверенных Турулса. Турулс, - предупреждая вопрос злого мужика с топором, пояснил Ляма - это глава блюстителей всего северного Боулека.
- Вон как. - Фотий на минуту задумался, Баха называл другое имя, вот только даже примерно не мог сказать где того теперь найти, последнее время тервиль навещал его сам. С этими пертурбациями в исполнительных структурах и военным положением марвеллы никто не знает где, кто обитает и за что отвечает. Ладно, зайдём с другой стороны. - Каких помощников Турулса ты знаешь?
- А те зачем? - Заинтересовался "резак".
- Не понял? - Топорик слегка качнулся.
- Да разве я их всех упомню!?
-А ты напрягись.
- Ну-у-у, - лихорадочно начал соображать Ляма - Стум виселица, Хабра рыжий, был ещё один..., этот..., как его!? Кавади, или Кавати, не помню я!
- А тервиль Ховер Ринкер числится среди ближних Турулса?
- Мутный Ховер? Вот уж удивил бро. Я честно сказать и не думал, что он ещё в тервилях.
- Почему?
- Ну, во-первых, он древний как послед альва, и теперь ещё выходит вечный как таракан, во-вторых, не знаю как сейчас, но раньше, ни наш брат, ни сами законники предпочитали не иметь с ним дел. Мутный он какй-то, мзду вроде никогда не брал, однако всегда при деньгах и, похоже, не малых. Но самое поганое то, что этот хрящ всегда в курсе всего но, однако же, редко спешит этим воспользоваться, короче странный дедок. На кой он тебе?
- Да вот думаю с собой его на дело позвать, пощипать вашего Тагиса.
- Ты чего, спятил? Какой же путный вор пойдёт на дело с законником? - Фотий в задумчивости потёр подбородок, может зря он сразу не прикончил этого Ляму, но с другой стороны кому как не ворам знать, где находятся тервили? Веркель! Надо было послушать Баху и дождаться очередного визита Ринкера к лекарю. Или на худой конец перебраться в другое место, оставив Бахе хитрый адресок для связи. Фотий вздохнул.
- Идея грабануть Тагиса небось кабатчика была?
-Вроде как. - Не совсем уверенно ответил тот.
- Ясно. - Полковник снял ремень с приличным тесаком и коротким ножом с пояса Лямы и поднялся. - Не интересует меня ваш Тагис, мне больше интересно, где Мутного Ховера отыскать.
- Да тут так сразу и не скажешь. - Поднялся следом с пола "резак". - Ещё неделю назад тервили по всей марвелле были раскиданы, а сейчас.... На старых местах? Ну, там где раньше они квартировали, ещё до лодинитов. Так они все давно проданы, в городе, знаешь ли, с полезной площадью всегда напряженка, а новых мест никто пока не знает. Поговаривали о лодинуме но, оказалось, что это просто слухи.
- Так как же они охрану-то осуществляют? - Не поверил своим ушам
- Как и раньше, городская стража патрулирует, тервили на разбои, грабежи и убийства выезжают. А то ты как будто этого не знал. - Ляма нахмурившись посмотрел на полковника.
- Да откуда? Может в вашем Боулеке всегда всё через задницу было.
- Не знаю где там через задницу, но у нас как у всех, нормально. - Проявил патриотизм Ляма. Фотий хмыкнул.
- Ладно приятель, вали давай подобру-поздорову, расхотелось мне тебя убивать. Считай, что тебе охеренно повезло, можно даже сказать Бескрайнее Небо явило настоящее чудо. - Полковник наклонился что бы забрать пояс убитого напарника Лямы и тут же свалился вправо, заметив через чур быстрое движение "резака", и не зря, уже знакомый свинцовый грузик мелькнул у виска и не достигнув цели, пошёл на второй заход.
- Ах ты курва! - Прошипел Ляма, перехватил гирьку на вираже и просто запустил в голову Фотия. Полковник, ругаясь сугубо матерно, вскинув руки к голове и, покатился колбаской в ноги резаку, но не докатился, гирька пребольно съездила по костяшкам пальцев и чиркнула по затылку. Боль с головы скользнула куда-то под левую лопатку и, многострадального вояку скрутило в такую рогульку, что без мощного пинка Лямы под рёбра он вряд ли бы сумел вздохнуть.
- Чтоб тебе сдохнуть тварь клоачная. - Прохрипел Фотий и, извернувшись, сцапал "резака" за пятку, рванул на себя, вот только вышло ещё хуже. Носок этой пятки прилетел аккуратно в лицо, свернув не раз уже ломаный нос набок.
- Ну чё сука!? Думал всё! Думал, уделал Ляму!? - Новый пинок направленный в лицо цели своей не достиг но "резаку" похоже, было наплевать, он так торжествовал, что чуть из штанов не выпрыгивал. - Уделал да!? - Ещё пинок. - Лопухи свои корявые распустил, повёлся на трёп о халявном бабле, пЕнтос сраный!? (Пентос - простофиля, для краткости, лох) Ты! - Снова пинок. - Терпила! И быть тебе терпилой всегда аршлох вонючий! - Нового пинка не последовало, Фотий ухватил теперь обе ноги раздухарившегося "резака", вскочил, вздёргивая Ляму к потолку, перевернул его в воздухе и опустил головой вниз. Раздался еле слышимый хруст и, тело неудачливого вора обмякло навсегда.
- Кот бы тебе поверил пёс шелудивый. - Отплёвываясь от крови, просипел полковник и схватился за бок. - Ну мать его, хоть телохранителей нанимай. - Он доплёлся до бочки с дрянным пивом, нацедил себе кружку и одним махом осушил её. - Всё равно дерьмо. - Выкинув тару, Фотий вышел через заднюю дверь и очутился в каком-то замусоренном проулке. - Вот же твари, чуть не ухайдакали. - Он вцепился в свой нос безымянным и указательным пальцами и с силой дёрнул, ставя его на место. - У-у-ух, бля! - Полковник тряхнул башкой, вышиб из носа кровавый сгусток и только теперь заметил, что сжимает в руке пояс Лямы. - Ну надо же! - Зашвырнул его подальше и потопал в направлении стен города. Похмелье как ветром сдуло.
Пройдя с пяток кварталов Фотий наконец добрёл до ворот находящихся в мощной башне и заплатив гитрифи за вход, вошёл в город. Во всём, что попадалось на пути полковнику, чувствовалась нервозность. И богатые купцы, и мелкие лавочники почти не торговались как раньше а, обозначив цену попросту отворачивались от покупателя, хочешь, бери, не хочешь, ходи мимо. В самих горожанах каким-то непонятным ветром выдуло их обычную деловую суету, и теперь они больше походили на дёрганых, нервных прохожих которые и знать друг друга не знают. Хотя какие-то недели назад, зацепившись языками, могли проболтать не меньше получаса, по какому-нибудь совершенно малозначительному поводу. Даже дворовые собаки не валялись на углах и не бегали среди людей, а всё больше жались к стенам, опасаясь неожиданных пинков и тычков своих неожиданно осерчавших хозяев. Фотий огляделся, повёл, если так можно выразиться, носом. Пахло безвластием, насилием, неуверенностью а если одним словом, то просто страхом.
Поплутав ещё с полчаса по городским улицам, он вышел к центру, а конкретнее к трёхэтажному дому полигональной кладки с цветными витражами вместо окон. Фотий остановился, вздохнул и решил, что сегодня снова напьётся, только вот не дешёвой "осенней радостью" а дорогущим фалернским!
- Чтоб я так жил. До сблёву! - И решительно двинул к дверям заведения.
- Господин полковник!? - Послышался слева сочный бас. Фотий замер и, не поворачивая шеи, развернулся всем телом. В двадцати шагах от него в окружении десятка офицеров стоял рархос Боулека граф Вейдин.(Рархос Боулека - главнокомандующий вооружёнными силами Боулека, но не личными дружинами дворян) - Бескрайнее Небо! Вот уж кого не ожидал увидеть не только здоровым, а вообще живым. Но постойте. - Граф подошёл ближе. - Вы как будто только из драки.
- Вы как всегда правы ваша светлость, в портовом районе, менее часа назад, меня пытались ограбить пара клоачников.
- Правда? - Усомнился рархос. - По вашему виду не скажешь, что у вас водятся деньги. - И довольный своей шутке, засмеялся, окружение Вейдина его естественно поддержало. - Не обижайтесь полковник, виду вас, прямо скажем, не полковничий, что не так уж и хорошо. Кстати, где вы пропадали, и почему на вас столь странный наряд? - Фотий глубоко вдохнул, ибо врать он не любил.
- Ваша светлость, тэйвар Гем....
- Не говорите мне об этом сумасбродном человеке Синега. Так бездарно положить треть своих бойцов, это надо обладать недюжинным антиталантом полководца. - Граф на короткое время замолчал. - Надеюсь патент и деньги на сбор нового полка он успел вам выдать.
- Только патент. - Вытянувшись в струнку и уставившись в одну точку, ответил Фотий. - Мы с ним, как бы это сказать....
- Ну что за разгильдяйство право слово! И тут он не сумел исполнить волю марвелина!- Вейдин нахмурился. - Каминст! - Не глядя обратился он к одному из офицеров.
- Да ваша светлость!
- Сегодня же выдать полковнику Фотию Синеге пять тысяч эргов! Где вы остановились полковник? - Старый вояка растерянно зашарил глазами по площади, ну не говорить же, что он прячется вне стен города у мало кому известного лекаря Бахи, да и Лейт будет это отрицать. Не с теми людьми, как понял Фотий, общается лекарь.
- Вот тут! - Ткнул он пальцем в роскошное заведение с цветными витражами принадлежащее Гальзею Морку.
- О! - Слегка опешил рархос марвеллы. - Э..., суда доставите означенную сумму Камнист.
- Будет исполнено ваша светлость.
- Не подведите полковник. И ещё, я знаю, вы опытный офицер и потому даю вам полную свободу в выборе людей на руководящие посты но, хочу всё же дать один совет.
- Я вас внимательно слушаю ваша светлость. - Слегка поклонился Фотий.
- Не пренебрегайте оставшимися не удел лодинитами Гема полковнк, они хорошие вояки, просто им с командиром не повезло. - Вейдин кивнул и степенно отправился куда-то в сторону магистрата.
- Так точно вашество, бегу и падаю, что бы они меня потом нашинковали мелкими кусочками и по-тихому спустили в полноводный Валар. - Буркнул Фотий, встряхнулся, резкая перемена в социальном положении слегка поколебала его мировосприятие и навеяла лёгкое дежавю. Вот заведение старого приятеля Гальзэя Морка, вот патент полковника, вот снова замаячившие пять тысяч эргов, и.... - К веркелю всё. - Он отпихнул с дороги привратника, вознамерившегося задержать оборванца с разбитой рожей, ворвался в богатый холл и как в первый раз нос к носу столкнулся с владельцем смеси гостиницы, клуба и элитной едальни всего Боулека. - Здорово Гальзэй.
- Фо..., Фотий? Охренеть не встать. - Выдавил бывший капитан, раздув упитанные щёки. - Не-е-е-т, это и правда, ты?
- Я! Ну..., что..., примешь старого приятеля лишившегося всего и впавшего в немилость? Или велишь гнать взашей? А!? Отвечай! - Весьма редко шутивший полковник совершенно не представлял какую мину нужно состроить, дабы выразить гнев, обиду и негодование одновременно, по этому изобразил на "негнущейся" прямоугольной морде нечто настолько несусветное, чем привёл и так растерянного Гальзея в полное расстройство чувств. Морк задёргался, метнулся к выходу, что-то коротко рявкнул привратнику, вернулся к Фотию, сграбастал его и поволок, судя по запахам, куда-то в сторону кухни.
- Ты куда это меня тащишь старый мой товарищ? - Не как не мог выйти из образа развеселившийся полковник. - Небось выгнать....
- Да заткнись ты дубина! Скажи лучше, какому владетелю ты на этот раз башку расквасил, может самому Буторку Вармуту? Да? Нет? А чего мелочиться. - Он протащил Фотия между двух огромных деревянных кухонных столов заваленных приличными горками все различной зелени, запихнул в тёмную кладовую, где и одному-то развернуться, не очень было сподручно и, принялся оттаскивать тяжёлые мешки, освобождая один из углов.
- Угомонись Гальзэй. - Сдался наконец Фотий, справедливо опасаясь, что содержатель крутого заведения запихнёт его в какую-нибудь совершенно непотребное место, например в туалет типа сортир, а то и просто столкнёт в канашку наивно полагая, что спасает отчаявшегося товарища. - На этот раз обошлось без разбитых голов власть придержащих. Дубовые вместилища разума сильных мира сего хреново поддаются внешней обработке, поэтому смысла их рихтовать, прикладывать обо что-либо, дубасить по ним, просто не вижу. Их нужно раскалывать на две половинки или не трогать вовсе, на собственном опыте убедился.
- Тогда как всё это понимать? - Указал Гальзэй на внешний вид Фотия.
- А. Это. Представь, меня ограбить в портовом кабаке хотели.
- Ну ты подумай, - расхохотался Морк - какие негодяи.
- И не говори. - Решил не замечать издёвки Фотий.
- И там, при входе, твоя оскорблённая гордость вовсе не была оскорблена и ты просто меня на вшивость проверял. - Кивнул сам себе Гальзэй.
- Э-э..., как бы нет. То есть, конечно, нет, у меня, понимаешь ли, сегодня выдался очень удачный день и я решил зайти к тебе, поделиться радостью, выпить фалерна. Ну и пошутил..., не очень удачно. - Морк ещё раз внимательно оглядел полковника.
- Удачный день да? А разбитая рожа, вид промотавшегося головореза и, похоже, неслабо подпорченное брюхо, за которое ты постоянно хватаешься, всё это для тебя удачный день? А! Понял! Ты из этих, последователей Мазоха!
- Понятия не имею о каком засранце ты там треплешься, да это и неважно, главное, все мои неприятности благополучно скончались, оставив по себе лишь несколько небольших шрамов, коих на моей шкуре и так хватает. Это я к тому говорю, что не имеет смысла расстраиваться из-за таких мелочей.
- Хм. - Уже более заинтересованно взглянул Морк на Синегу. - Что же такое грандиозное должно было произойти, если тебе всё это, - он красноречиво повёл рукой, описывая фигуру полковника - нипочём.
- Хм. - Передразнил его Фотий. - С удовольствием расскажу, только давай свалим из этого пыльного и вонючего чулана в твой шикарный кабинет, поближе к волшебному вину.
- Угощаешь?
- Да не в жизнь.
- А как же твой "удачный день"?
- А он как раз и станет таким, если ты меня угостишь. Что бы дорисовать, так сказать, последний штрих для полного счастья. - Гальзэй подозрительно взглянул на полковника, выходя из чулана.
- Что-то я тебя совсем не узнаю старина, у меня, уж прости, совсем нехорошее подозрение появилось на счёт твоего очень хорошего настроения.
- Порошками, ягодами и грибочками, корой нахт, "болотной водичкой" и серой плесенью не балуюсь, если ты об этом.
- Тогда ты меня действительно пугаешь.
Они вошли в кабинет и, Гальзэй занял своё законное место, за огромным столом, усевшись в кресло с изумительной резьбой вырезанного, само собой, из цельного куска орхуса. Фотий устроился через стол напротив в кресле попроще, но той же породы. Правда была тут одна странная вещь, стол был изготовлен из обычного кранга, конечно обработка этого самого крепкого из железных деревьев стоила не дёшево, но всё же кранг сильно уступал в цене орхусу, ибо не обладал удивительными целебными свойствами, хотя по крепости мог спокойно сравниться с настоящим железом. Фотий ещё в первый раз догадался, для чего нужен столь непробиваемый предмет мебели, захоти Гальзэй всё обшить орхусом, он бы это сделал, чего только одни лампы из Зейлита стоили. Чистое разорение. Но всё же почему стол такой огромный?
Морк достал непочатую бутыль с печатью в виде виноградной лозы и заходящего за гору Фалерн солнца, содрал воск с горлышка, вытянул тугую пробку с таким звонким и сочным звуком, что рот наполнился слюной. По комнате, щекоча ноздри приятным винным ароматом, разнёсся дух веселья и достатка. Дорогое красное вино выплеснулось в тяжёлые серебряные чаши с гравировкой гостевого двора, огромной кровати под балдахином стоящей на четырёх каретных колёсах, а затем исчезло в желудках.
- М-м-м, - зажмурил глаза Фотий - нектар.
- Ещё бы. Не желаешь чего-нибудь перекусить? - Не торопясь с расспросами, предложил Гальзэй.
- С удовольствием, а то я скоро забуду каково мясо на вкус, всё каша да каша.
- Самое то, при проникающем ранении в брюхо. Где, кстати, нарвался.
- Да. - Махнул рукой Фотий. - Повстречался тут со своим бывшим сослуживцем теперь клоачником, хотел меня Гему сдать, но я как видишь, поломал все его хотелки.
- Заметно. - Усмехнулся Морк. - Кстати, о Геме Вармуте, ты ведь к нему пошёл за деньгами?
- Не к нему, а в лодинум, хотя чуть позже выяснилось, что к нему.
- Я так и знал! - Вдруг заорал Морк и треснул кулаком по столу. - Хотя могу поклясться тебе чем угодно, не ожидал я от тебя такого! Клянусь бескрайним Небом, не ожидал! Расколотить бошку самому тэйвару! - Гальзэй затрясся в мелком хохоте, колотя себя по толстым ляжкам пухлыми ладонями.
- Интересно, в Боулеке хоть кто-нибудь об этом трагическом случае не знает? - Задумался полковник, не особо впрочем, расстраиваясь.
- Что же он такого сказал тебе старый приятель, что ты его так жёстко отшил? - Отсмеявшись, спросил Гальзэй.
- Да, в общем, обычные вещи, сиди мол, помалкивай в тряпочку, не возбухай, будь ширмой, а командовать и без тебя кому найдётся. Сам не пойму, чего я так обиделся? Наверное, надоело всё. Одни деньги загребают, другие власть делят, а мы.... Надоело Гальзэй.
- Ну тогда тебе прямиком к Чирку надо.
- Не вижу между ними разницы.
- Да я не про разницу, я про то что такие как ты, вдруг прозревшие, обычно к предводителю бедноты подаются. Надеются, Чирок им скажет, как дальше жить, наставит убогих на путь истинный.
- Вот я у тебя всего второй раз в гостях, а ты мне Чирка этого уже раз десять сосватал.
- Я не сват что бы сватать. За Чирком сила, что бы там не говорили.
- Ты про Мавея?
- Про Мавея и Ягрима, если ты слышал про такого.
- Ягрим, как же, как же, видел я его у Бреги, весёлый мужик, только взгляд как у трицера. (ТРИЦЕР - отряд пресмыкающиеся, прямоходящее существо способное убить просто так, а не только из-за голода, невероятно умён. Имеет жёсткий ареал обитания, а то давно бы исчез. Ред. Академия Гамалы, факультет животного мира и связанных с ним обитателей)
- Ещё какой но, я не о нём. Лучше скажи как ты из лодинума ушёл, или всё же не смог и так там и проторчал пока лодинитов не разогнали?
- Так их что действительно прямо так и разогнали? - Не поверил Фотий, что такая хорошо вооружённая силища, так легко дала себя нагнуть.
- А что им оставалось делать? Тэйвар Гем всё равно что труп, его тысячники кто в нетях как Сахрар, а кто и под арестом.
- Постой, Гем брат марвелина, как Буторк мог такое допустить? Любой на его месте прибрал бы таких бойцов к рукам, у нас вроде как война идёт, а он вот так взял и распустил?
- В последней экспедиции пропал купец Хамай, советник марвелина по финансовой части, и не просто пропал, а с огромной суммой денег, ну и Буторк похоже не знает, что это ты его брату голову расколотил, он действительно считает, что Гем пострадал в стычке с самим Чирком а его "хвалёные" лодиниты не смогли защитить не брата ни деньги. Вот и осерчал наш марвелин. Сразу, на всех.
- А может предводитель бедноты и правда сошёлся в бою с Гемом? - Подумал вслух Фотий и при этой мысли какая-то частичка самоуважения к себе, сползла куда-то в сторону. Полковник нахмурился и удивился.
- Так ты всё это время в лодинуме сидел? - В этот момент дверь постучали. - Да!
- Господин Морк, - нарисовался в проёме слуга - там капитан Каминст Дергис к господину полковнику с поручением от рархоса Боулека графа Вейдина. - Гальзэй уставился на Фотия.
- Я чего-то не понимаю Синега, ты снова куда-то вляпался?
- Нет, всё в порядке, зови сюда этого капитана! - Крикнул он слуге. Гальзэй кивнул и слуга удалился.
- Не скажешь, что происходит?
- Я набираю полк.
- Опять? - Фотий гоготнул.
- Не опять, а снова, только деньги теперь идут от Вейдина.
- Не от Вейдина, а от Марвелина Буторка Вармута. Почувствуй разницу и на секунду представь, что он с тобой сделает, если прознает о том, как ты неласково обошёлся с его братцем.
- Помолчи минутку, кажется, Каминст приближается. - В кабинет вошли трое, среднего роста сухощавый капитан и два бойца с небольшим сундуком.
- Господин Морк, - кинул Деригс Гальзэю - господин полковник, - кивок Фотию - граф Вейдин велел вам передать оговорённую сумму, а так же определил место временной дислокации вашего будущего полка, туда, кстати, уже переведены все воины выведенные вами из Бреги. - Бойцы поставили сундук на пол и удалились. - Это конечно не моё дело полковник но, я первый раз в жизни вижу командира, которому так наплевать на своих людей. - Капитан помялся секунду и, не сдержавшись, добавил. - Некоторым из них даже есть нечего было.
- Это всё Каминст? - Холодным тоном произнёс Фотий.
- Да йёр.
- Свободны. - Капитан вышел и кабинете повисла тишина. Фотий, затвердев лицом, смотрел в одну, лишь ему ведомую точку, а Гальзэй тактично молчал и потягивал вино. Наконец он не выдержал, тактичности в бывшем вояке оказалось не очень много.
- Ладно, не дуйся. - Полковник, ничего не ответив, пригубил вино и отставил бокал. - Хочешь, скажу, почему это тебя задело?
- И без тебя знаю. Он прав.
- В точку.
- Ага. Вот только из каземата или находясь в отрубях с распоротым брюхом, больно-то не покомандуешь. Хотя, надо признаться, у меня было время, что бы позаботиться о своих парнях, однако тогда я думал, что нахожусь в розыске, то есть получил официальную отставку.
- Не заморачивайся.
- И не буду. А когда завтра вернусь..., веркель!
- Ты чего?
- Я забыл спросить, где теперь находятся мои люди!
- Да ладно, завтра магистрате узнаешь, давай лучше глянем, чем тебя рархос порадовал.
Холодным утром следующего дня, одолжив у Гальзэя лошадку, Фотий отправился к Бахе. Надо было поблагодарить лекаря за помощь и понимание, забрать свои вещи, потом наведаться в магистрат и наконец, найти своих парней расквартированных на новом месте. Последнее было самым трудным. Как объяснить сотнику Фраму, что он просто-напросто о них забыл? Не станешь же оправдываться перед подчинённым и пересказывать всё, что с ним стряслось за последнее время? Не по чину. Фрам Стапа старый вояка, так же как и Фотий выбился с самых низов, правда взлетел не так высоко как он, но высказать всё равно может и подчинённых не постесняется. Да наплевать если просто выскажется, полковник больше всего боялся потерять доверие вот таких заслуженных воинов, коих в его отряде, насколько он помнил, осталось не так уж и много и которые тянут основную службу.
- М-да. - Выдавил Синега, сворачивая за постоялый двор находившийся сразу же за городскими воротами. - Твою мать! - Фотий дёрнул повод, уводя лошадь от метнувшегося ей под копыта грязнущего, лохматого здоровяка. Вернее бывшего здоровяка, ибо остатки некогда добротной одежды, висели на нём как на огородном пугале, хотя явно подходили по росту. - Ослеп что ли муда.... - На полковника уставились виноватые, и почему-то знакомые голубые глаза, затравлено смотрящие на Фотия с измождённого, заросшего бородой грязного лица. - Э-э..., постой. - Оборванец напрягся, стрельнул глазами вправо, влево. - Я ведь тебя знаю. Ты кажется полусотником у Наски был, так? - Мужчина нахмурился, сосредоточенно посмотрел куда-то перед собой и отрицательно качнул головой.