Кун Андрей Владимирович : другие произведения.

Цикл "И смерть лишь начало", Книга 4 - "Ещё один год"

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:
Школа кожевенного мастерства: сумки, ремни своими руками
Оценка: 7.04*10  Ваша оценка:
  • Аннотация:
    Четвертый год учебы в Хогвартсе - четвертая книга о попаданце в Гарри Поттера.
  Глава I
  
  Несмотря на то, что все прошло так, как я примерно и рассчитывал, схватка с дементорами меня вымотала.
  
  Флитвик ведь говорил, что они могут вернуться - вот они и вернулись, так как жажда мести и причинения страданий одна из немногих эмоций, им доступных. Теоретически, в тот вечер я мог просто аппарировать и не вступать в бой. Да, так можно было сделать, вот только к чему откладывать неизбежное, которое рано или поздно все равно произойдет? Тем более я был готов.
  
  Мой телесный Патронум, сильный и более резвый, показал этим тварям, что они задумали херовую идею. Косатка слушалась изумительно точно и беспрекословно, воспринимая не только взмахи палочки, но и мысли.
  
  Первого, ближайшего дементора, она буквально разорвала на две части. Не давая врагам возможности опомниться, она устремилась к следующему. С ним ей пришлось повозиться. Всё это время я держал щит в виде обычного Патронума, не позволяя третьему дементору подобраться поближе.
  
  И когда косатка наконец закончила, то живой дементор отступил, и как свечка, взмыл в воздух. Его злобный вой медленно затихал вдали.
  
  Я устало перевел дух, опустившись на землю и привалившись спиной к забору. Несмотря на кажущуюся легкость поединка, сил он у меня забрал изрядно. А ведь дело не закончено, сейчас здесь наверняка появится кто-то из Министерства и мне надо будет объясняться.
  
  - Передай Эдуарду Дюпре, что произошло то, о чем мы говорили и мне нужны его услуги, - я внушил косатке простую мысль, и она растворилась в воздухе, отправляясь к адвокату.
  
  Вот уж не знаю, как телесные Патронумы перемещаются - но явно не по воздуху, как обычные птицы. Скорее они используют собственный аналог аппарации.
  
  Последнее заклинание высосало остатки сил и на меня резко, как порыв ветра, накатила усталость и апатия.
  
  С безразличным видом я сидел, глубоко дышал и обозревал площадку, на которой чернели и воняли остатки двух дементоров. Ветер на асфальте игрался с обрывком газеты. Пахло какой-то тухлятиной и почему-то жженой резиной. Затем я подтащил к себе пакет с продуктами, который отбросил в сторону перед схваткой, и проверил, все ли с ними в порядке.
  
  Первыми появились авроры. С негромким хлопком аппарации около меня материализовались два человека. Один постарше, скорее всего главный, и один совсем еще молодой парень чуть более двадцати лет. Никого из них я раньше не видел. Впрочем, чему здесь удивляться? С чего я должен знать всех мракоборцев?
  
  Скорее всего, это дежурная смена, прибывшая посмотреть, кто там балуется с сильными заклинаниями.
  
  - Это ты тут колдовал? - старший аврор не выглядел враждебно, хотя голос и звучал резко. Он уже успел заметить мою палочку и вопрос, в общем-то, являлся риторически.
  - Ага.
  - Расскажи нам парень, что здесь произошло.
  
  Открыв рот, я начал рассказывать, но нас прервали. Появилась косатка, она что-то пропищала, наверняка докладывая о успешном выполнении приказа, а потом пропала.
  
  Двое мужчин недоуменно посмотрели на меня, а я лишь улыбнулся и запустил в небо Люмос Максима. Одним заклинание меньше, одним больше - да какая, к лешему, разница?
  
  Не зная места, где я конкретно нахожусь, Дюпре не мог аппарировать ко мне напрямую. Так что он прыгнул к дому Дурсли, который я ему раньше уже показывал, и сейчас шел "на огонек".
  
  Мракоборцы продолжали осматривать останки чудовищ, когда из вечерней темноты на площадку вышел безукоризненно одетый толстячок, пахнувший дорогим парфюмом. В руке он держал неизменный кожаный чемодан-папку.
  
  Авроры при его появлении подобрались и на рефлексах потянулись за палочками.
  
  - Спокойно, господа, спокойно, - голос Дюпре звучал устало и авторитетно. - Я всего лишь простой адвокат Гарри Поттера.
  - Поттера? - старший мракоборец все мигом сообразил и уставился на меня.
  - Да, это он и есть, вы удивительно прозорливы, - Дюпре тонко улыбнулся и принялся за дело.
  
  Он начал задавать вопросы, уточняя ситуацию, и с каждым словом лица мракоборцев становились все кислее и кислее. Они сразу поняли, что этот юридический монстр им не по зубам, постарались побыстрее выяснить все интересующие подробности, предупредили, что завтра утром в десять часов меня навестят соответствующие люди из Министерства и ретировались.
  
  - Никаких разговоров, мистер Поттер, - предупредил меня Дюпре. - Я прибуду к вам пораньше, но если министерские окажутся хитрее, и появятся до меня у вашего дома, просто тяните время.
  - Хорошо, сэр, я так и сделаю.
  
  Мы попрощались около дверей дома Дурсли, до которого Дюпре меня любезно проводил. После этого он кивнул и аппарировал.
  
  Приемным родителям я ничего не рассказал и просто, отдав покупки, отправился в свою комнату. Для порядка Вернон сделал замечание, что я шлялся слишком долго и заставил их всех ждать.
  
  А на утро, после того, как Вернон укатил на работу, к нам первым пришел Эдуард Дюпре. Я представил его Петунии и рассказал, что собственно говоря, будет происходить.
  
  Она с неудовольствием посмотрела на меня:
  - Вот вечно ты во все впутываешься! Что, без этого никак? - а потом вздохнула и предложила адвокату утренний кофе.
  
  В начале одиннадцатого в дверь вновь постучали - властно и громко. Открыв дверь, я был счастлив увидеть Долорес Амбридж, одетую в невероятную салатовую мантию с красным бантом в волосах.
  
  - Ага, Поттер, вы то мне и нужны, - она бесцеремонно прошла во внутрь и остановилась, заметив адвоката.
  
  Дюпре сидел за столом и смотрел на нее с доброй, сердечной улыбкой. Думаю, что примерно так выглядел удав Каа из истории про Маугли, когда он подзывал к себе бандерлогов.
  
  - Что вы здесь делаете? - Амбридж немного пришла в себя, и по тону вопроса я понял, что ранее они пересекались.
  - Я адвокат мистера Поттера, - невозмутимо ответил Дюпре, допивая кофе и ставя чашку на стол.
  - Адвоката несовершеннолетнему может назначать лишь опекун. А так как у меня нет информации, что Альбус Дамблдор попросил вас оказать подобную услугу, то попрошу покинуть дом, - Амбридж ядовито улыбнулась.
  - Адвоката для несовершеннолетнего могут нанять его ближайшие родственники. В том числе это может сделать официальный магический крестный. Вот заверенное заявление от мистера Сириуса Блэка, ознакомьтесь с ним, - Дюпре достал бумажку и поманил к себе Амбридж.
  
  Все это время он демонстративно не вставал со стула, выказывая пренебрежение к даме. И конечно, Амбридж все прекрасно поняла и настроение это ей не добавило. Хотя, глядя на ее жабью улыбочку и приторный, противный голосок, я бы не торопился называть ее дамой.
  
  Следующий час прошел в спокойной, счастливой атмосфере. Амбридж пыталась меня запугать и затравить, угрожая какими-то туманными карами за несанкционированную магию. И про разумную самозащиту она как-то старалась не говорить.
  
  Впрочем, ключевое слово здесь именно "пыталась", ведь присутствие Дюпре не позволило ей претворить в жизнь ничего из задуманного. Да и сам я особого страха не испытывал.
  
  Во время беседы я старался прислушиваться к словам и постараться понять намеки и недосказанности. С какого-то времени у меня появилось подозрение, что Амбридж, по большому счету, плевать на меня. Истинная цель ее посещения - Дамблдор и то, как он выполняет обязанности опекуна, почему никак меня не защищает, и почему я постоянно попадаю в неприятности. В общем, мне показалось, что они больше хотят найти повод и создать неприятности для Дамблдора, а не "прессовать" именно меня.
  
  Хм, это следовало обдумать. Неужели Министерство магии в лице Фаджа решилось-таки на какие-то действия против великого светлого волшебника? Понятное дело, Амбридж это ручная собачонка министра, но то, какие вопросы он разрешил ей задавать, наводило на некоторые мысли.
  
  Мне, по большому счету, от того, что я понял, было ни капельки не легче. Серьезные люди вели свои подковёрные игры, а мне отвели незавидную роль пешки. Я мог оказаться зажатым между двумя жерновами. Не перемололи бы...
  
  Впрочем, во всем есть свой плюс. И когда Амбридж не попрощавшись, покинула гостеприимный дом Дурсли, мы с Дюпре обсудили наши дальнейшие шаги.
  
  В тот же день в Визенгамот поступило заявление от Сириуса Блэка, в котором он требовал у суда изъять права на опеку Гарри Потттера у Альбуса Дамблдора и передать их ближайшему родственнику по магии - крестному Сириусу Блэку.
  
  Это событие произвело эффект разорвавшейся бомбы. Вернее, его бы никто и не заметил, но одновременно с этим вышел экстренный номер Придиры, в котором все это и описали. И уж теперь у Визенгамота не осталось возможности спрятать эту бумажку куда-нибудь подальше в пыльный стол.
  
  В тот же вечер в доме Дурсли появилась Рита Скитер и попыталась с ходу взять у меня интервью. И конечно, она его взяла. За тридцать галлеонов.
  
  - Поттер, ты пьешь мою кровь, - раздражённо заметила Скитер, доставая самопищущее перо. Несмотря на показное недовольство, в ее голосе я уловил и нотку одобрения. - Ты один из немногих, у кого я беру интервью, и еще приплачиваю за это. Так что не вздумай трепаться!
  - Как скажете, мисс. Только с вас нормальный материал, а не слезливая сказочка.
  
  И процесс пошел.
  
  На следующий день Пророк на первой странице выпустил статью с моим интервью. На самом деле это звучало очень и очень серьезно - в великом и светлом волшебнике, победителе Гриндевальда впервые публично кто-то решился усомниться.
  
  И хотя статья напрямую не предъявляла никаких претензий Дамблдору, сам факт ее выхода говорил о многом.
  
  А потом кто-то влиятельный опомнился, и сразу стало ясно, что в демократической Англии с демократией на деле не так все гладко, как на бумаге.
  
  Началось с того, что Пророк резко замолчал. Только вчера эта газетка буквально кричала о Поттере, привлекла внимание всей магической Британии, а уже сегодня они делают вид, что ничего не произошло и они ничего не знают.
  
  Лишь Придира в лице бесстрашного Лавгуда продолжал резать правду-матку. И хотя тиражи взлетели до небес, мне стало боязно за Лавгуда, и я написал ему письмо. Ксенофилиус ответил мне в своей обычной, слегка шутливой манере, что все прекрасно, и повода для паники нет, а уж с мелкими неприятностями он сумеет разобраться.
  
  Честно сказать, все это не выглядело мелкими неприятностями. На Придиру, вероятнее всего, пытались оказывать сильнейшее давление. И то, что Лавгуд его игнорировал, лично для меня говорило о многом - похоже, за его спиной имеются влиятельные силы и он не такой одинокий чудак, как многие думают.
  
  Пару раз я встречался с Сириусом и Дюпре. А вот ни Дамблдор, ни Макконагалл так и не появились и не прислали ни одного письма. Это похоже на некую демонстрацию, но мне наплевать.
  
  Зато многочисленные друзья завалили меня письмами. Некоторые были встревоженными, некоторые недоуменными - мол, чего это я задумал? Герми, Драко и Луна спрашивали, чем могут помочь, а Лонгботтомы, так и вовсе предлагали пожить у них, и все в том же духе.
  
  Честно сказать, время выдалось достаточно неприятным и напряженным. Раньше, когда мы обдумывали этот ход с заявлением от Сириуса, я рассчитывал, что у меня будет немного времени для полноценных занятий магией, но в свете новых событий все выходило не так радужно, как я рассчитывал.
  
  Визенгамот, используя различные бюрократические и юридические проволочки, мог откладывать дату слушания на весьма долгий срок. Вот только шумиха, которая не утихала благодаря Придире, настойчивость Дюпре и энергия Блэка сделали свое дело. Тем более, по косвенным данным к процессу присоединились некоторые из аристократических семей, которые были не в восторге от Дамблдора и его политики. И случая поквитаться они не упустили. Конечно, действуя тайно, втемную.
  
  Все вместе они сумели-таки продавить Визенгамот. Суду пришлось назначить дату официального слушания на первое июля.
  
  Сам процесс сделали закрытым от прессы, а слушание проводилось в малом, так называемом сокращенном составе. Такая процедура используется, когда дело считается незначительным.
  
  Слушание проходило в зале номер девять, в подземелье Министерства. Председательствовал Дамблдор, и ему помогали судьи в количестве семи человек. Среди них я узнал Фаджа и Амелию Боунс. Остальные мне незнакомы.
  
  Все члены суда были одеты в мантии сливового цвета с искусно вышитой буквой "В" напротив сердца.
  
  Дамблдор, по праву председателя, дело вел сухо, властно и строго. Меня допросили о причинах, по которым я предпринял подобный шаг, о том, чего я хочу добиться и зачем все это затеял.
  
  Я прикинулся дурачком и перевел все стрелки на Сириуса. Мы обсуждали нашу тактику на этом процессе и вместе с крестным и Дюпре пришли к выводу, что лучше всего делать акцент именно на инициативе Блэка. А я ее просто поддерживаю, так как она показалась мне великолепной и перспективной.
  
  То, что мы банально выкручиваемся, поняли все члены суда. Но одно дело понять, а другое доказать.
  
  Суд не занял много времени и Дамблдор ожидаемо оставил собственное право на опеку Гарри Поттера без изменений. Не все члены суда были довольны таким решением, и это читалось на некоторых лицах. Но Дамблдор был пока еще в силе и умел держать всю эту свору в руках.
  
  Он первый встал, и, сохраняя величественный вид, покинул зал заседаний, даже не взглянув в ту сторону, где на скамье находились Сириус и я.
  
  Вот только если он думал, что сумел поставить всех на место, но крупно ошибся.
  
  На следующий день Эдуард Дюпре подал кассационную жалобу в вышестоящую инстанцию, то есть, в Международный Магический Суд.
  
  Следует знать, что этот ход для многих явился полной неожиданностью. Консервативные британцы не любили выносить сор из избы, считали себя передовыми магами, и на континент смотрели свысока. Поэтому практика обращения за юридической помощью в ММС, хоть и имела место быть на законодательном уровне, на практике уже давно не применялась.
  
  И вот тут у кого-то подгорело.
  
  Прежде всего, как мне потом рассказал сам крестный, Дамблдор посетил его и постарался вправить мозги. Вначале он пробовал сделать это с помощью уговоров и логики, а под конец начал вещать о какой-то мистической опасности и долге.
  
  Вот только здесь коса нашла на камень. Дамблдор не учел, что на всем свете для Сириуса нет ближе и роднее человека, чем я. Он просто до конца так и не понял, что у Сириуса-то и целей никаких уже нет. У него не осталось интересов, друзей, и единственное, что вызывала положительные эмоции и желание жить, это Гарри Поттер.
  
  В общем, Бродяга, который уже не был таким наивным простофилей как раньше, но все еще прислушивался и уважал Дамблдора, впервые не согласился с директором и его мнением. Более того, разговор закончился на несколько повышенных тонах, так как Блэк позволил себе задать парочку неудобных вопросов.
  
  Так что с этой стороны Дамблдор ничего не добился. Меня он навещать счел ниже своего достоинства и отправил Макгонагалл.
  
  Разговор не принес удовольствия ни мне, ни ей. Да и никаких противоречий он не решил.
  
  На прямо поставленный вопрос, чем я недоволен, я так же прямо ответил, что Сириус, в отличие от Дамблдора, сможет реально, а не на словах, обо мне заботиться.
  
  Минерва недовольно поджала губы, но крыть-то ей, в общем, было нечем, так как она прекрасно знала положение дел.
  
  ММС назначил дату рассмотрения дела на двадцатое июля. Мы отправились в Швейцарию, в Цюрих.
  
  Как потом выяснилось, Дамблдор являлся, кроме всего прочего, еще и председателем международной конфедерации магов, и это добавляло ему и авторитета и уважения. Он попробовал создавать различные бюрократические препятствия и проволочки.
  
  Неожиданно оказалось, что ММС не так легко "согнуть". Более того, данный факт показал, что Дамблдор не имеет на континенте того авторитета, как в Британии.
  
  Здесь он был, что называется, всего лишь участником гражданского процесса, а не Председателем Визенгамота, директором Хогвартса, победителем Гриндевальда, Великим магом и прочими титулами в том же духе и с большими заглавными буквами.
  
  Цюрих, расположенный на берегу Цюрихского озера, при выходе из него реки Лиммат, раскинулся на двух ее берегах и понравился мне с первого взгляда. Очаровательный, древний город, на каждом углу которого высились старинные здания. Вдоль причалов стоят разноцветные яхты и лодки, а несколько домов построены в стиле барокко. Узкие, холмистые улочки ведут тебя в ту, или иную сторону, и каждый раз ты оказываешься в новом, чудесном месте, будь это площадь, какой-нибудь ресторанчик или магазин, музей или парк, памятник или фонтан.
  
  Над исторической частью города возвышаются романо-готические соборы Гроссмюнстер, Фраумюнстер и церковь святого Петра с высокой, квадратной башней и огромными часами.
  
  И еще здесь сразу чувствовался запах денег и власти. Это странное, интуитивное ощущение, которое с первых минут мы с крестным уловили.
  
  Европейская пресса активно освещала наш процесс. Во-первых, имя Поттера не сильно, но все же известно на континенте, а во-вторых всем было любопытно посмотреть на первый за многие годы прецедент, при котором британские маги усомнились в компетентности собственного суда и решились отстаивать свои права в Европе.
  
  Ну, и естественно, что и самого Дамблдора маги Европы знали. Все же, как ни крути, победив Гриндевальда, он вписал себя в историю.
  
  Заседание заняло несколько дней, и было серьезным и основательным, ничем не напоминая тот балаган, что устроил Дамблдор в Визенгамоте.
  
  Я слил в Омут Памяти несколько воспоминаний, и судьи увидели, что детство у Поттера было безрадостным. И придирки, и проживание в чулане, и чужая, не по размеру одежда, и недоедание, и те или иные трудности. Естественно, я старался сгустить краски и отыскать действительно вопиющие воспоминания в памяти Поттера. Правда, все это произошло в основном до того момента, как я занял его место. Вот только кого это волновало?
  
  Потом суд посмотрел на многочисленные нападения дементоров, и другие случаи, при которых Дамблдор никак не отреагировал на опасность, который подвергся его подзащитный, не принял никаких мер и даже, по большому счету, не интересовался его физическим, интеллектуальным и психологическим состоянием. И везде проходила идея, что Дамблдор никогда и никоим образом не пытался поменять жизнь своего подопечного к лучшему.
  
  - Так зачем Гарри Поттеру такой опекун, который имеет кучу должностей и гору связанных с этим дел, и не имеет банального времени для осуществления своих обязанностей? - спрашивал у суда Дюпре, театрально разводя руки. - Поэтому вы, профессор, даже должны быть нам благодарны за то, что мы стараемся снять с ваших плеч еще и этот груз ответственности.
  
  Дамблдор лишь кивнул на данный выпад, прекрасно понимая все то, что осталось между слов. Он расположился на скамье с другой стороны центрального прохода в судебном зале, и, отказавшись от услуг адвоката, сам защищал собственные интересы.
  
  Позади нас сидели несколько зрителей, корреспондентов, которые не пропускали ни единого слова, фотографы и даже один художник, делавший быстрые зарисовки.
  
  Судьи, в количестве трех человек, расположились на небольшой трибуне у дальней стены. Слева от них находился секретарь, а за еще одним столиком помощник, который мог при команде судьи поднять те, или иные документы, обратиться к прошлым случаям, если бы кто-то из нас начал в качестве доказательства своей правоты использовать исторические прецеденты.
  
  Председательствовал на суде лорд Мартин Роджер Майер - высохший, седой старик с орлиным носом и пронзительными, как рентген, глазами. Теплоты в его взгляде я так и не заметил, он казался суровым и мрачным, как поросший мхом булыжник, но зато, как оказалось, он был беспристрастен и честен.
  
  Дамблдор ссылался на защиту, которую мне дает дом Дурсли. В ответ адвокат продемонстрировал суду заключения уважаемых магов, которые весьма критично относились к уровню магической защиты этого дома. Возникли вполне обоснованные вопросы - мои родители погибли в Годриковой впадине и защиту, если они ее и дали, распространяется именно на тот дом Поттеров. А если защита не на доме, а на мне, то мне все равно где жить - защита-то никуда не исчезает.
  
  Тем более, особняк Блэков в Лондоне по всем статьям бил домик Дурсли. Тут и комфорта больше, а уж про остальное и говорить не приходится.
  
  - Действительно, дом Дурсли имеет защиту Фиделиус. В некотором роде, - кашлянул Дюпре. - Старинный особняк Блэков в Лондоне также имеет такую защиту, и могу смело утверждать, она значительно эффективней. Вот, прошу суд ознакомиться с соответствующими документами.
  
  Кроме прочего Дюпре сумел поднять документы, согласно которым Дамблдор сам себя объявил опекуном годовалого Поттера, хотя никакого родственного отношения к нему не имел. Более того, он проигнорировал ряд аналогичных пожеланий от моих дальних родственников из различных семей.
  
  И на этом контрасте адвокат выдвигал вперед фигуру Блэка, как нового опекуна, у которого есть и средства, и время, и присутствует желание действительно помогать своему крестнику, и который с недавних пор полностью оправдан.
  
  Дамблдор защищал свои право умело и спокойно, но дело в том, что того авторитета, что он имел дома, здесь у него не было. И взрослые, самостоятельные маги-судьи явно не горели желанием верить ему на слово и с восхищенным видом ловить каждое его слово.
  
  Тем более, вся его защита оказалась построена на общих, пусть и красивых словах и фразах, а Дюпре знакомил суд с конкретными фактами и предоставлял ясные, точные документы.
  
  Да и что мог Дамблдор по сути предоставить беспристрастному суду? Ни-че-го!
  
  27 июля суд наконец-то разобрался во всех хитросплетениях и вынес свой вердикт - с этого дня права на опеку Гарри Поттера передаются его магическому крестному Сириусу Блэку.
  
  Дамблдор выглядел недовольным - еще бы, такая пощечина. Впрочем, ни ко мне, ни к Сириусу он так и не подошел, и ничего не сказал, даже не укорил по-стариковски. Он просто выслушал решение суда, и, не попрощавшись, по-английски, покинул зал.
  
  А вот мы с Сириусом эмоций не скрывали и на радостях даже обнялись. Дюпре подошел и пожал нам руки. Выглядел он также довольным - выигранное в ММС дело добавило ему нехилый авторитет. Юридические услуги Дюпре стоили недешево, можно сказать весьма недешево, но как показала жизнь, они окупали каждый потраченный на них галлеон!
  
  Адвокат сразу отправился домой, а мы с Бродягой остаток дня и вечера бродили по Цюриху, в основном по красивым улицам Банхофштрассе и Нидердорфштрассе, где в изобилии имелись и ресторанчики и магазинчики. Мы и в знаменитый Цюрихский оперный театр заглянули, чья слава и аристократический дух известны далеко за пределами Швейцарии.
  
  Фасад этого здания богато декорирован серым и белым камнем в стиле неоклассики, а в фойе на посетителей величественно смотрят бюсты Моцарта, Вагнера, Гете и Шекспира.
  
  Нам повезло попасть на оперу "Турандот". Турандот - имя девушки, принцессы и дочери императора, которую выдают замуж. Она испытывает женихов и задает им загадки. Вот такое начало этой истории. Мне она понравилась.
  
  - Я здесь уже был, - сообщил между делом Сириус, осматривая великолепный зал и тяжелый, величественный занавес, закрывающий сцену.
  - Серьезно?
  - Ага. Аккурат летом, перед поступлением в Хог мы путешествовали по Европе, заглянули в Швейцарию и сюда меня родители затащили. Театралы... Браво... Бис... - он хохотнул.
  
  В июле и августе в Цюрихе наплыв туристов и мы с Сириусом постоянно находились среди веселой, смеющейся толпы. И конечно, не обошлось без покупок - теперь Сириус разблокирует мой сейф, так что я могу себе ни в чем не отказывать.
  
  Я купил несколько хороших часов, гору шоколада и знаменитые швейцарские ножики, а также различные вещи и сувениры. Мне, по большому счету, не так уж много всего и надо, но у меня есть верные друзья, и теперь я могу их порадовать действительно необычными вещами.
  
  Мы вернулись в старую, добрую Англию. Я подарил всем Дурсли швейцарские подарки, рассказал, как все прошло, и какой у меня новый статус, поблагодарил за все, что они для меня сделали, переночевал и на следующий день отправился в Лондон, на Гриммо-12.
  
  К домику Дурсли аппарировал Сириус, вежливо поздоровался с теперь уже моей бывшей семьей, и стал дожидаться, когда я закончу последние дела.
  
  Еще раз проверив вещи и одежду, Хуги, книги и все остальное, что навсегда забираю с собой, я вздохнул. Это место не стало родным и близким за прошедшие годы. А эти люди, которые, в общем-то, оказались не самыми плохими на планете, и к которым был нужен свой подход, как могли, помогали мне, давали кров и еду. И теперь я их покидаю. Конечно, я буду их изредка навещать, но жить, если все сложится хорошо, больше здесь не планирую. Поэтому надо прощаться...
  
  При расставании лишь Вернон выглядел обрадованным. Петуния не скрывала разочарования, да и Дадли был малость смущен - если к нему позволительно применить подобное слово.
  
  - Напиши, что и как там, - попросила Петуния. - Как устроился, и как живешь.
  
  Я кивнул и подхватил свой чемодан и клетку с вороном. Сириус Блэк взял меня под руку и мы аппарировали.
  
  
   Глава II
  
  Сказать, что старинный особняк Блэков меня поразил - значит, ничего не сказать.
  
  Величественное, огромное здание, имеющее четыре этажа над землей, и три под ней, скорее напоминало неприступную крепость, чем дом богатого мага.
  
  Высокие потолки, меблировка и обои в серых, мрачных тонах, традиции и пыль - вот такое место. И еще здесь чувствовалась магия - древняя, суровая и не склонная к шуткам и пустословию, если так можно выразиться, но не черная. Такие вещи я уже научился понимать. Магия Блэков не имела ничего общего с тем, что я чувствовал, например, от дневника Редлла.
  
  Тысячу раз прав Флитвик, когда говорил, что магия по своей природе скорее нейтральна, а вот то, для чего ее применят, зависит целиком от воли конкретного мага. На практике это означает, что если маг пошел по темной дороге, то и магию он будет творить соответствующую. И то же верно для тех, кто выбрал Свет...
  
  Поэтому и мысли Дамблдора о порочности и черноте чистокровных семей выглядят во многом надуманно. Это очень похоже на рассуждения религиозных теологов и священнослужителей, которые все, что было до них, как например язычество, или то, что противоречит их доктрине, легко и без лишних раздумий причисляют ко злу.
  
  - Дом темнейших и благороднейших Блэков рад новым гостям, - проскрипел старый домовик, который нас встречал. И добавил еле слышно: - Предатель хозяин притащил сюда своего предателя-дружка. Кричеру очень стыдно за такого Блэка.
  
  Старого домовика я бы и так узнал, без того, что он сам себя назвал по имени - уж очень он запоминающийся и необычный. Кричер выглядел малость странновато, не так, как другие, здоровые и полные сил домовики, которых я успел видеть в Хоге, поместье Малфоем и в доме Лонгботтомов.
  
  - Заканчивай ворчать, старый мухомор, - перебил его Сириус, небрежно вещая легкий плащ, который он одел по случаю визита к Дурсли, на вешалку. - Сделай-ка нам чаю и легкой закуски. Мы расположимся в гостиной.
  
  Похоже, Блэк не хотел и не желал видеть очевидных проблем старого домовика и откровенно плевал на его состояния. А жаль - я просто уверен, что он может как-то повлиять на его состояние.
  
  Кричер прожил в одиночестве много лет, из всех собеседников у него был лишь портрет старой Вальбурги, который также не мог похвастаться адекватностью. И это неизбежно повлияло на его психику.
  
  - Кого ты на этот раз притащил, негодяй? - закричал один из портретов и я сразу понял, что Вальбурга не заставила себя долго ждать. - Боги и так наказали меня со старшим сыном, а тут еще и гости.
  
  Мы находились в широком, просторном, правда запущенном и пыльном холле. Слева вниз уходила лестница, а посередине, наверх вела другая - мраморная и широкая. Раньше на ней лежал ковер, и сейчас об этом напоминали лишь кольца и латунные остроконечные штанги, что когда-то прижимали его к ступеням.
  
  Никаких узеньких коридоров и проходов, что были в каноне, я так и не заметил. И это правильно, ведь дом Блэков просто не мог выглядеть так убого, как показано в фильме.
  
  - Здравствуйте, миссис Блэк, - я подошел к портрету суровой старухи с тяжелым взглядом. Одета она была в платье викторианской эпохи, и на меня смотрела со злобой и враждой, нервно помахивая костяным веером.
  
  Хотя, почему я говорю старуха? Вальбурге на портрете никак не может быть более шестидесяти лет, а для магов это средний возраст. Некоторые женщины-ведьмы даже детей умудряются рожать в пятьдесят лет, и выглядеть при этом, как соблазнительные и привлекательные красотки тридцати лет.
  
  Уверен, именно несчастья, свалившиеся на Блэков, так быстро состарили эту женщину.
  
  - Ты кто? - она нахмурилась.
  - Я Гарри Поттер, миссис. Ваш сын мой крестный отец.
  - Поттер. Снова Поттер, - она недовольно заворчала и поджала губы, осматривая меня с ног до головы. - От Поттеров одни проблемы. Именно твой отец втянул Сириуса во все это, именно он виноват во всем. А тут еще и твоя мать, грязнокровка...
  - Извините, но она из магического рода Эвансов, просто ее отец стал сквибом после пыток Гриндевальда, - я и сам не знал, правда это или нет, но почему бы и не задвинуть портрету перспективную легенду? Вдруг старушка подобреет?
  
  Она подобрела... На минуту или около того, а потом злоба вспыхнула в ней с новой силой и она принялась костерить всех подряд - и живых, и мертвых, и чистых, и грязнокровок.
  
  Я поклонился, как учил меня Драко, и поспешил ретироваться вслед за крестным в гостиную. Не стоит сразу портить отношения с портретом - ведь на него у меня имелись кое-какие планы.
  
  - И вот так каждый день, - Сириус сидел в низком и удобном кресле. Около него приткнулся небольшой дубовый столик, и на нем стояла бутылка Джонни Уолкер "Блу Лэйбел Георг V".
  
  Сириус держал в правой руке массивный бокал с толстым дном, куда щедрой рукой уже успел плеснуть себе дорогого пойла.
  
  - Присоединяйся, - левой рукой он взял со столика палочку, махнул и закрыл дверь, отсекая нас от криков взбесившейся мамаши. Сразу стало тихо и хорошо. - Надо обмыть нашу победу. Выпьешь со мной?
  - Бродяга, не боишься, что тебя лишат прав на опеку? Враги не дремлют!
  - Навряд-ли, - он заржал. - Я, конечно, не настаиваю, но попробовать-то ты можешь? Нормальный скотч, между прочим, несмотря на то, что шотландский.
  
  Из уважения к нему я плеснул себя немного и сделал глоток. Виски оказался превосходным. В прошлой жизни я пробовал Джонна Уолкера, но дальше "Блэк Лэйбела" не продвинулся - жаль было тратить денег.
  
  - Черт меня дери, когда же ты вырастешь? - Сириус одним махом влил в глотку весь стакан и с благожелательной улыбкой уставился на меня. - Эх, знал бы ты, как мы с твоим батей бухали. Это было что-то... Дом дяди трещал по швам, девки голосили как резаные.
  - Ну, потерпи немного, скоро вырасту, - обнадежил я его. - Тогда и попьем, как следует.
  - Потерплю, - он серьезно кивнул. - А пока я все же отмечу, что я теперь твой опекун. Это просто круто Гарри, - он резко наклонился и потрепал меня по колену. - Я до сих пор поверить не могу, что все у нас получилось.
  - Согласен, у меня и у самого имелись скверные предчувствия, - я принял чашку чая от ворчащего Кричера и с удовольствием сделал пару глотков. Крекеры с тонко нарезанной грудинкой по вкусу также оказались на высоте.
  
  Алкоголь, конечно, неплох - в некоторых случаях. Вот только подросткам злоупотреблять категорически не рекомендовано. И на мозгах это неизбежно скажется, и тело почувствует, и главное, на магии все может проявиться, и как понятно, не в лучшую сторону.
  
  Поэтому слухи о том, что в Хоге ученики, начиная с четвертого курса, а иногда и раньше, частенько прикладываются к бутылке, откровенное вранье. Нет такого! За эти три года я всего раз или два видел крепко поддатых старшекурсников. И объяснялось все просто - пьющий маг это уже пол-мага. Хотя, подобное верно и в отношении обычного человека.
  
  Сириус выглядел совершенно счастливым и взахлеб рассказывал о своих, а теперь уже и наших общих планах. Тут у него и путешествия в различные страны и города, и выходы в Лондон по кое-каким делам, и посещение одного "чумового" места, и много еще чего, включая Косой переулок.
  
  Истосковавшийся по общению и нормальным человеческим чувствам Сириус буквально фонтанировал идеями и счастьем.
  
  Я кивал и осматривал комнату.
  
  Гостиная выглядела большой и запущенной. Тяжелые, болотного цвета шторы на окнах, огромная хрустальная люстра, широкие шестиугольники паркета, камин, несколько уголков с расставленной мебелью, шкафы, глобус, стол, и масса безделушек. И везде пыль и запущение - Бродяга явно не заморачивался с уборкой, лишь немного приведя в божеский вид отдельные места.
  
  Я смотрел по сторонам, и чувствовал себя на удивление бодро и даже гармонично - здесь очень хорошо и приятно находиться. Это место ощущалось мною не таким светлым, как например дом Лавгудов или даже поместье Малфоев, но почему-то было интуитивно ближе и роднее. Даже странно. Может, все дело в моей связи с Сириусом? Или так действует симпатия, что я к нему испытываю?
  
  Хм, здесь бы еще убраться, и вообще все станет прекрасно.
  
  - Расскажи, как тебе живется? - попросил я.
  - Да ничего вроде, неплохо живется, - Сириус улыбнулся. - Ко всем деньгам Блэков доступа у меня нет, но и то, что оставили, хватает за глаза. Да и с жильем порядок. Вот только чертов портрет доставляет ежедневную головную боль. Да и сбрендивший Кричер не дает скучать.
  - А что с портретом? Не пробовал его убрать из холла? Перенести в подвал, ты же говоришь у вас там полно места.
  - Мамаша еще при жизни его намертво к стене приклеила, - он отхлебнул виски и с огорчением добавил. - Какое-то сильное заклятие, которое не позволяет его отодрать. Секрета я не знаю, а уничтожить рука не поднимается. Память о матери все же... Сам понимаешь.
  - А кто мешает вырезать кусок стены вместе с портретом? - осторожно предположил я и Сириус уставился на меня, приоткрыв рот.
  - Да ты, мать твою, гений! - от его вопля, казалось, дернулась люстра. - Это же так просто!
  
  Сириус вскочил на ноги, подхватил палочку и отправился в холл.
  
  Глядя, как он с помощью магии вырезает кусок стены, и как при этом Вальбурга, словно резаная, орет матом на весь дом, я подумал, что чистокровные маги все же слишком консервативный народ, и не видят многих, вполне очевидных решений.
  
  Кричер крутился под ногами, пытался броситься портрету на помощь, но в откровенный конфликт с Сириусом не пошел, а лишь сквернословил, стонал, заламывал руки, да бился в отчаяние головой об стены.
  
  Сириус вырезал портрет, подхватил его левитацией и отправился с вниз. Кричер поплелся следом. Вопли медленно стихали.
  
  Бродяга вернулся через пять минут и с помощью каких-то заклинаний принялся восстанавливать дом, изредка прикладываясь к стакану. Со своей работой он справился минут за двадцать и критически осмотрел мрачную, пыльную стену, на которой выделялся свежий прямоугольник без штукатурки и обоев.
  
  - Хер с ним, и так сойдет, - он легкомысленно махнул рукой. - Пойдем, за это стоит выпить! Ты меня спас, честное слово. Не представляешь, чего мне стоило ежедневно выслушивать ее бред.
  
  Мы посидели минут сорок, болтая о чем придется, а потом Сириус, подхватив бутылку, отправился показывать мне дом.
  
  Все это дело заняло у нас не один час - здесь было действительно на что посмотреть. Я громко присвистнул, когда понял, что в подвале даже имелась собственная пыточная! Правда Сириус сказал, что по прямому назначению она не используется уже более ста лет.
  
  Мы посетили библиотеку и от огромного количества невероятно древних и дорогих книг у меня глаза на лоб полезли. Куда там библиотеки Хогвартса с его набором школьной программы! Да вся так называемая "Запретная секция" школы не шла ни в какое сравнение всего лишь с парочкой полок в этом доме. Причем, Блэки не считали такую магию действительно запретной, скорее, опасной.
  
  - Ты еще не видел настоящей черной магии, - заметил Сириус. - Надеюсь, что никогда и не увидишь.
  
  Также он заметил, что не видит некоторых книг, и добавил, что похоже часть их хранится где-то в другом месте.
  
  Не знаю, что там спрятали такого стоящего еще живые Блэки, но и того, что я увидел, хватило мне с головой.
  
  Огромные шкафы и полки, уходящие под потолок были завалены книгами, манускриптами и свитками из папируса, пергамента, кожи и обычной бумаги. Рукописи, кроме самых распространенных европейских языков, могли похвастаться текстами на древнегреческом, кельтском, аравийском... Здесь имелись египетские и китайские иероглифы, старославянские тексты, санскрит, древнескандинавские саги - читать я их, конечно, не мог, но благодаря предмету Древние Руны хотя бы мог приблизительно прикинуть, на каком языке все это написано.
  
  Крестный, привалившись к дверному косяку, наблюдал за мной и откровенно скучал.
  
  - Пошли, что ли дальше, - он, наконец, не выдержал. - Еще успеешь здесь насидеться до первого сентября.
  
  Наш обход кончился тем, что он показал мою комнату - по размеру она если и уступала целому дому Дурсли, то не намного.
  
  И понятное дело, ее обстановка, по богатству и атмосфере, соответствовала остальному особняку.
  
  Ворчливый Кричер как раз убирался здесь и посмотрел на Сириуса с явным осуждением.
  
  - Слышь, старый пенек, мы проголодались. Давай-ка ужинать. Бифштексы там, запеченный картофель, пару салатов и все в том же духе, - приказал Блэк и Кричер, для вида поклонившись, с хлопком исчез.
  - Зачем ты так с ним? - спросил я у крестного. - Видно же, что он стар и болен.
  - А он нормальных слов не понимает, - Сириус вздохнул. - Думаешь, я не пробовал найти с ним общий язык? Еще как пробовал. Только ему на это плевать. Он заперся в своем воображаемом мирке и ничем ты его оттуда не вытащишь.
  - Так, может отправить его на покой? - предположил я. - Я читал, что старых домовиков развоплощают, проводя специальный обряд, и они отправляются обратно в свой мир.
  - Тут есть проблема, - он потер подбородок. - Теоретически, такое можно провернуть. Вот только кто тогда будет ухаживать за домом? Меня частично отсекли от Рода, и мне не хватит сил, чтобы вызвать нового домовика. Понял, в чем загвоздка?
  - Понял, но думаю, решение есть. Может из Хога кого перетащить, всё равно никто ничего не заметит?
  - Может оно и так. Тем более, у тебя неплохо выходит смотреть на старые проблемы свежим глазом. Ладно, пошли вниз.
  
  Пара дней пролетела очень быстро. Я читал, тренировался в магии, и даже помогал с помощью бытовых чар в уборке Кричеру по дому. Конечно, на такой огромный дом необходимо вызывать целую бригаду уборщиц, но хоть основные комнаты, вроде холла, гостиной, бильярдной, кухни, комнат для гостей и главного зала мы привели в надлежащий вид. Да и в библиотеке стало не так тоскливо и мрачно.
  
  И везде здесь было множество безделушек и даже артефактов.
  
  - Ты руки-то особенно не распускай, - посоветовал мне Сириус. - Тут много всяких пакостных штучек. Прыщи на лице ещё куда ни шло, их мы сведем, а вот ранняя импотенция тебя явно не украсит, - он хрипло засмеялся.
  
  Прислушавшись к его совету, я действовал сугубо осторожно, и все вещи, с помощью Кричера перетаскивал в один из подвальных залов, который запирался на ключ.
  
  Все это время я пытался наладить отношения и со взбешенным портретом Вальбурги, и с самим Кричером, но пока выходило плохо. Вернее вообще ничего не выходило, но я так просто руки складывать не собирался.
  
  Тем более Кричер с презрением принимал мою помощь при уборке дома - в его глазах так низко пасть и замараться в таком деле могли лишь грязнокровки.
  
  Особую радость мне доставил Омут Памяти Блэков - тяжелый, выполненный из потемневшего серебра, увитый цепочкой рун, стоящий на подставке в виде четырех львиных лап. В него можно было заглядывать одновременно нескольким магам.
  
  Предвкушая множество интересных вещей, первым делом я выделил из памяти воспоминания о поединке Локхарта и Роберта Уильямсона.
  
  Обратно я выбрался потрясенный. Сейчас, по происшествия года, я еще лучше понял, что стал свидетелем просто невероятной магии. И глядя на самого себя, я искренне удивился, что тогда не наделал в штаны.
  
  Наконец-то, у меня появилась возможность изучить некоторое очень серьезные заклинания. Правда, "Алас Хаос" в исполнении Локхарта меня откровенно нервировал, и лучше с этим колдовством не связываться - от него тянет поганым душком. Зато другие чары смотрелись не такими пугающими.
  
  Так же я пока не давил на Кричера и не пытался получить амулет Слизерина, который оставил ему на хранение Регулус. Всему свое время.
  
  А потом наступило 31 июля, и это, если кто позабыл, мой день рождения.
  
  После полудня к особняку принялись прибывать гости - Августа Лонгботтом с Невиллом, родители Гермионы с дочкой, Нарцисса Малфой с Драко (Люциус, по понятным причинам, воздержался от визита), Ксенофилиус Лавгуд с Луной, Колин Криви с родителями, Билл Макконли, Майкл Корнер и Роджер Дэвис.
  
  И конечно, среди гостей был и мой учитель Флитвик. Похоже, приглашение его и порадовало и польстило.
  
  Уверен, такого количества народу особняк на Гриммо не видел очень и очень давно. И если бы Вальбурга видела весь этот сброд, то она наверняка бы заполучила инфаркт.
  
  Сириус хотел позвать на праздник еще и Люпина, и всю многочисленную семейку Уизли, но тут уж я воспротивился.
  
  - Конечно, это твой дом, Бродяга, и ты волен звать сюда кого угодно, - ответил я. - Но, если ты не против, я бы не хотел видеть этих людей на своем дне рождения.
  
  - Ладно, - он кивнул, принимая мою точку зрения, а я, воспользовавшись случаем, немного приоткрыл карты, рассказав парочку правдивых историй про этих персонажей.
  
  Моральная обработка Блэка продолжилась!
  
  
  Вначале прошла небольшая, так сказать официальная часть. Все меня поздравили, мы посидели в главном зале за легкой закуской, а потом разделились. Взрослые остались на месте, а я повел друзей показывать дом.
  
  Их восторгу не было предела. Обычные люди из обычных семей, такие как Горец, те вообще смотрели глазами размером с галлеон на все это великолепие.
  
  Драко, Невилл и Луна в общем-то выглядели нормально, а вот Герми поглядывала на все со смешанными чувствами.
  
  - Будь осторожен, Гарри, - шепнула она мне, выгадав момент, когда нас никто не слышит. - Такие вещи могут влиять на людей не самым лучшим образом.
  - Спасибо за заботу, Герми, - вполне искренне поблагодарил я, понимаю, на что она намекает. Ведь богатство может действовать развращающе, и чаще всего так и происходит. Человек начинает потакать своим капризам, и постепенно меняется.
  
  А Луна сказала, что этот дом - необычное место.
  - Ты даже себе не представляешь, насколько, - ответил Драко, который очень сильно гордился тем, что он сам наполовину Блэк.
  
  
  Все друзья подарили мне подарки, соответствующие их возрасту, и уровню дохода - различные книги, сладости, красивую записную книжку, запонки для мантии, галстук, туалетную воду и все в том же духе.
  
  Правда, дело было не в них, а в том внимании, что дарили мне люди, и тех дружеских чувствах, что я у них пробуждал.
  
  На фоне этого больше всего порадовал подарок Сириуса.
  
  - Это тебе, Гарри, - сказал он еще утром и вручил тяжелый нож, длинной около десяти дюймов в деревянных ножнах с колечками, для того, что бы его можно было или куда-то подвесить, или закрепить.
  - Ого, - я вытащил нож и не удержался от восхищения. Темно-красная рукоять легла в ладонь как влитая, а само лезвие было в серо-светлых разводах.
  - Это булат, - пояснил Сириус. - Финеас Блэк привез целый набор таких клинков из Индии еще в ту пору, когда она входила в Британские колонии*. Там были и ножи, и кинжалы, и даже мечи. Часть мы раздарили, часть разошлась по рукам, а часть взяли себе сами Блэки. В частности, классный кинжал, я его хорошо помню, оказался у Беллатрисы. Она вообще обожает подобные игрушки.
  - И что может этот ножик? Он же магический?
  - Он зачарован, я думал, это ясно и так. Мало того, что это превосходная сталь, так он еще и неплох против различных магически тварей, да и несильное заклинание может рассечь. Конечно, метать его неудобно, это не кинжал Беллы, но зато резать людей и колбасу им выйдет просто отлично.
  - Спасибо, Бродяга, это действительно круто.
  - Рад, что тебе понравилось, - он улыбнулся. - Если надумаешь его носить, то советую прицепить не на пояс, а на левую руку, под рукав. Специальные ножны можно найти в оружейной, и подогнать их, как нужно, не проблема.
  - Так и сделаю, - кивнул я, любуясь клинком.
  
  Вообще, говоря откровенно, Сириус старался буквально завалить меня подарками. Увидел мой интерес к Омуту Памяти и тут же захотел подарить. Заметил, что я проявляю внимание к той или иной книги или артефакту и бах, эта вещь уже навсегда моя.
  
  Меня даже немного испугала та легкость, с которой я могу стать обладателем таких дорогих вещей. Как-то это неправильно, что ли. Люди должны хотя бы создавать видимость усилий для получения подобных штучек.
  
  Мне даже пришлось с ним серьезно поговорить, и намекнуть, что он нужен мне как надежный человек, как крестный, а не как безотказный санта-клаус. Хотя, если говорить начистоту, и его связи, деньги и возможности, так же не пустой звук.
  
  После тех моих слов Бродяга даже немного смутился...
  
  На следующее утро мы с крестным отправились в Косой переулок. Вначале заскочили в Гринготтс, где Блэк снял запрет, наложенный прежним опекуном, и мы проверили мой сейф.
  
  Когда-то давно, когда меня сюда впервые привел Хагрид, мой счет составлял двадцать шесть тысяч и семьсот с хвостиком галлеонов.
  
  За прошедшие три года он уменьшился, но не слишком сильно. А с учетом того, что я заработал на побеге Блэка из Азкабана, так даже и увеличился.
  
  Я перевел эти деньги на свой детский сейф, а потом забрал тысячу галлеонов.
  
  Что ж, хоть доступ к основным средствам Поттеров станет возможен лишь по достижению совершеннолетия, даже сейчас трудно считать меня бедным парнем. Наверное, пора думать, куда все это вложить?
  
  - Сойдет, - кивнул Сириус, узнав величину доступных мне денег. - У меня самого примерно столько же.
  
  В магазине Блэк купил несколько платков и сорочек, а потом мы отправились в больницу святого Мунго, где нас ожидал на прием целитель Гиппократ Сметвик.
  
  Его консультации стоили дорого, и вообще, в последние годы, он здорово "пошел в гору", пройдя путь от простого дежурного консультанта до заведующего целым отделением, всеми уважаемого и признанного доктора, который печатается в авторитетных изданиях.
  
  Сметвик оказался серьезным, высоким и плечистым мужчиной, с роскошной гривой волос. Навскидку я бы дал ему лет тридцать с небольшим, хотя Сириус, который сам родился в 1959 году, упоминал, что целитель его старше.
  
  - Итак, чем я могу быть вам полезен, джентльмены? - кивнул Гиппократ, после того, как мы познакомились и расселись в кресла. В его кабинете было тихо и спокойно.
  
  Обстановка непритязательная, зато функциональная - стол, несколько стульев, кушетка за ширмой и большой, насыщенного зеленого цвета фикус в кадке. На стене висела картина, изображающая бушующее море и терпящий беду клипер.
  
  В большом шкафу со стеклянными дверцами разместились медицинские книжки. На многих корешках надписи на латыни. А еще здесь необычно и вкусно пахло какими-то непонятными снадобьями.
  
  - Мой крестник хотел бы провести общую диагностику, а потом, с помощью выписанных зелий, немного подтянуть рост и телосложение, - объяснил Сириус Блэк.
  - Вполне обоснованно, - кивнул целитель.
  
  И на самом деле, в этой просьбе нет ничего необычного. Да и сам я уже знал, что большая часть учеников Слизерина принимают подобные зелья, которые помогает изменить фигуру, вес или подправить, например, для девушек, форму груди, объём бедер и все в этом духе.
  
  Подобные зелья не сделают из урода красавца, но им вполне по силам подкорректировать те или иные детали или исправить недостатки.
  
  Поэтому на Слизерине, да и на Когтевране, среди учеников из магических семей с традициями нет детишек откровенно низких или толстых, или имеющих проблемы со зрением.
  
  Та же ученица Слизерина, Пэнси Паркинсон, на первом курсе выглядела как настоящий крокодил. А сейчас она хоть и не стала красоткой, но зато собаки перестали лаять при ее приближении. Тот же Винс Крэбб, у которого есть проблемы с весом - уверен, без зелий он бы вообще превратился в борова, как Дадли.
  
  Или Драко - в самом начале канона он худенький и даже тщедушный ребенок, и один из самых низкорослых на первом курсе. А в кого он потом вырос? То-то.
  
  Драко, кстати и подтвердил все мои подозрения насчет подобных зелий. Он сам сказал, что начал их принимать, правда пока торопиться не будет, так как хочет сохранить ловкость и небольшой вес - это необходимо ему, как ловцу.
  
  Да вот, самый наглядный пример - Невилл Лонгботтом. На первом курсе он толстячок и увалень, а уже на шестом один из первых красавцев всего Хогвартса. И понятное дело, здесь не обошлось без соответствующего вмешательства.
  
  Так что и мне не помешает подрасти на четыре-пять дюймов, и вообще двигаться к тому образу, что я сформировал в голове. Мне нравилось, как выглядят пловцы - высокие, поджарые, и выносливые ребята, с длинными ногами и руками.
  
  - Понимаю, понимаю, - откинувшись на кресле кивал головой Сметвик, слушая мои пожелания. - А что со зрением?
  - Оно вновь стало падать, - и я рассказал, как было раньше, и как стало сейчас.
  - Так вы что, думали, что это ваши физические упражнения позволили вам немного подкорректировать зрение? - спросил Сметвик и добродушно рассмеялся.
  - Так и есть.
  - Эх, молодежь... - он беззлобно хохотнул. - До меня дошли слухи, что вы одаренный и трудолюбивый юноша, но, похоже, некоторые аспекты магии вам пока не дались. Вы ведь знаете, что магия это в некотором роде энергия?
  - Да.
  - А где энергия? - задал он следующий вопрос.
  - Там, где внимание мага, - ответил я, вспоминая уроки Флитвика.
  - Блестяще. Теперь вам понятно? - он улыбнулся.
  - Значит, вы хотите сказать, что своим намерением я направил магию к глазам и сам себе помог подправить зрение?
  - Конечно, так и есть. Ваши упражнения, безусловно, привнесли свою лепту, но главное это сама энергия. И теперь, когда вы перестали уделять внимание данному аспекту, и сосредоточились на иных вещах, все это и проявилось.
  - А я думал, что зрение стало падать из-за того, что я много читаю, - в моем голосе прозвучало разочарование, ведь я так был уверен в собственной методике и силах.
  - Вы ошибались, - спокойно возразил Сметвик.
  - Еще один вопрос, целитель... Вы будете залезать в голову? - мне не хотелось, чтобы они почувствовали крестраж.
  - Это лишнее, диагностика захватывает тело, а разум и мысли мы не трогаем.
  
  В тот же день Сметвик продиагностировал и меня, и Сириуса, а потом сказал, что выпишет зельеварам рецепт и те сварят зелья, за которыми можно приходить через неделю. Прием одноразовый, а эффект от него растянут по времени. Ну, это и так понятно.
  
  - Зелья приготовят так быстро? - удивился крестный, у которого обнаружилась нехватка в организм некоторых витаминов, минеральных веществ, а также малый вес, нарушение сна и неврология.
  - Зелье несложное в исполнении, но затратное по дорогим ингредиентам. Кстати, готовьтесь потратиться. Ваше, - он кивнул на меня, - будет стоить в районе ста пятидесяти галлеонов. А ваше, - кивок Блэку, - в районе двухсот. Думаю, что через полгода вам желательно вновь пройти обследование и подкорректировать диагноз.
  
  Мы попрощались с целителем и возвратились в особняк Блэков. Я чувствовал себя воодушевленным и радостным. Похоже, что через несколько лет я смогу выглядеть так, как сам того желаю. Занятие спортом, правильное питание это конечно немало, но почему бы и не воспользоваться и дополнительными бонусами, что может дать магия? А то, что канонный Поттер этого так и не понял, так что ж, он об этом не спрашивал и ему никто о таком не говорил.
  
   Комментарий к Глава II
   когда она входила в Британские колонии* - вероятно, Блэк не очень хорошо знает всеобщую историю, и думает, что Индия обрела независимость очень давно, а не в 1947 году.
  
  
  
   Глава III
  
  С Сириусом жить оказалось легко и весело. Я мог заниматься абсолютно чем угодно, хоть страдать херней целыми днями, и он бы все воспринял совершенно спокойно.
  
  Я же нашел в себе силы и не тратил время попусту. Да и дел у меня вагон и маленькая тележка.
  
  Во-первых, я принимал рекомендованные Флитвиком, и не только им зелья, и готовился, теоретически и физически к первому анимагическому превращение под присмотром Сириуса. Провести его мы планировали в конце августа.
  
  Во-вторых я активно занимался боевкой вместе с крестным в одном из специально оборудованных залов в подвале особняка. На другие вещи Сириус смотрел с прохладцей, но вот тренировки в боевой магии его увлекли сильно. Как оказалось, в этом деле он был действительно хорош. Может, не как Флитвик, но хорош!
  
  - А что ты хотел, Гарри? - воодушевленный от наших занятий и от своей нужности, спросил он меня как-то раз, когда мы решили немного передохнуть. - Я, какой-никакой, а Блэк, а у нас с воспитанием и дракой всегда был полный порядок. Папаша и мамаша, пока я жил еще здесь, выбивали из меня все дерьмо ежедневно и со знанием дела. А вот наши с тобой тренировочки, на самом деле детский сад, по сравнению с тем, что я прошел.
  
  Кстати, о Блэках. Третьим, что меня занимало, это все, что связано с Кодексом этого Рода.
  
  Что-то мне подсказывало, что Сириус рано или поздно сделает меня наследником и с этим стоило разобраться.
  
  Как оказалось, Сириуса, хоть и выжгли с семейного гобелена, но так и не объявили полноценным Предателем Крови. Да и с чего, на самом деле его так обзывать? Не за учебу же на Грифиндоре и не за дружбу с мутными, с точки зрения Вальбурги, личностями.
  
  В общем, Сириус имел статус "лишенного доверия". Это некое промежуточное звено, от которого можно было опустить и дальше до Предателя Крови, или наоборот, заслужить прощение и вновь стать полноценным Блэком. Правда, это подразумевало не только права, но и соответствующие обязанности, четко приписанные в Кодексе. Понятно дело, бесшабашный Блэк не горел желанием взваливать их себе на шею. Его и так все устраивало, особенно то, что происходило этим летом.
  
  Еще мы с ним беседовали. Много беседовали. Я рассказывал о своих планах на жизнь, о мечтах, целях и все таком прочем.
  
  Мы с Сириусом начали понимать друг друга с полуслова. Как-то так получилось, что я сам, будучи взрослым как личность, не воспринимал его как крестного. Он стал моим другом со всеми вытекающими последствиями.
  
  Да и сам Бродяга, несмотря на тюрьму и тяжелые испытания, не утратил чувства юмора, азарта и бесшабашности. Правда, иногда последнего было излишне много.
  
  У самого Сириуса никаких особых, "наполеновских" планов на будущее не имелось. Ему, в силу полного пофигизма, временами перерастающего в похуизм, понравились мои идеи.
  
  И еще он начал наконец-то воспринимать то, что я говорил о Дамблдоре, семейке Уизли, Ордене Феникса и Пожирателях. Может он мне еще и не верил, но зерна, как говорится, уже посеяны, и урожай рано или поздно взойдет.
  
  - Слушай-ка, утром ты себя как чувствуешь? - как-то раз он спросил меня и хохотнул немного смущенно.
  - Это ты о чем? - я не сразу врубился.
  - Ноги по утрам не мерзнут? - последовал второй вопрос и тут до меня дошло.
  - Бывают, что и мерзнут, - у меня невольно покраснели уши.
  - Я понял, - он засмеялся в открытую. - Ладно, не бери в голову, а лучше положись на крестного - лучшего друга неуверенных в себе подростков и начинающих казанов.
  
  Понятное дело, Бродяга что-то задумал.
  
  Время шло незаметно, очень быстро и просто замечательно. Я получал море радости от всего того, что со мной происходило в то лето.
  
  Я много переписывался, иногда к нам заскакивали друзья. Сам я не мог позволить себе такой роскоши и отправиться, как в прошлом году к Гермионе, Драко или Луне.
  
  - Кстати, со всей этой суетой, мы кое о чем забыли, - как то утром за завтраком небрежно бросил Сириус.
  - И о чем же? - спросил я, попивая апельсиновый сок.
  - О чемпионате мира по квиддичу. Заключительные игры уже начались, а финал пройдет 22 августа.
  - Твою ж дивизию! - я выругался, так как и в самом деле забыл об этом важном событии.
  - Короче, Гарри, все четко. Билеты я уже достал. Ложа у нас нормальная, хоть и не королевская, но вполне годная. Туда могут уместиться два-три взрослых и с десяток ребят. Так что, вставай на лыжи и собирай компанию.
  - О-хо-хо, - я невольно застонал. Квиддич был мне по барабану, и особого удовольствия не доставлял, но вот посетить финальный матч будет крайне полезно. Мало того, что это интересное зрелище, так еще и денег можно поднять. Вот только время, время...
  
  А Драко последний гад - он не словом мне об этом не сказал, хотя не знать просто не мог. Видать готовит сюрприз и хочет меня туда пригласить.
  
  - Я должен срочно посетить пару мест, - сказал я Сириусу после окончания завтрака.
  - Туалет, что ли?
  - Не угадал, Бродяга. Мне необходимо увидеться с друзьями.
  - Не вопрос, погнали, - Сириус, как всегда, готов к любой движухе, кроме голодовки. Хотя, что это такое, он знаком не понаслышке. Не думаю, что в Азкабане у него была возможность полноценно питаться. Наверное, по этому он и не любит это дело.
  - Не, я пока один, - и увидев его кислое лицо добавил. - Не думаю, что тебе будут рады у Малфоев.
  
  Я быстренько чиркнул письмо Драко и отправил Хуги, написав, что вечером, в шесть часов навещу его - пусть встречает около ворот. Малфои люди серьезные, и заявляться к ним без приглашения, или хотя бы уведомления, явно плохой тон.
  
  А вот с другими можно и попроще.
  
  Первым делом я аппарировал к дому Лавгуда и встретил Луну, затем посетил Гермиону и Невилла, ну и конечно к вечеру оказался у Драко.
  
  Каждому из друзей сделал предложение сходить вместе на финальный матч, а заодно добавил, что на всем этом деле можно поднять денег, так как мне приснился сон и я знаю, кто будет играть в финале и с каким счетом выиграет победитель.
  
  Не знаю, может мне и следовало держать рот на замке, но вот ничего я не смог поделать, так захотелось помочь друзьям.
  
  Драко с разочарованным видом сообщил, что и сам хотел позвать меня на этот матч. Правда, меня одного, без Гермионы. Насчет Грейнджер я понял, откуда ветер дует. А вот то, что если не приглашать одну девушку, то значит и другую, тоже вполне логично. Поэтому к моему предложению находиться в ложе Сириуса, обдумав, он все же отнесся положительно.
  
  Правда, ставки его не заинтересовали. Нет, он конечно азартный парень, но в других областях, да и с деньгами никаких проблем у него нет.
  
  Невилл по привычке шмыгнул носом и сказал, что бабуля запретила ему посещать это место. Доверчиво глядя мне в глаза он отдал последние карманные деньги - двадцать восемь галлеонов и попросил сделать ставку согласно моему сну.
  
  Герми сразу согласилась составить нам компанию, наотрез отказававшись от ставок.
  
  А вот Луна меня снова поразила:
  - А это разве честно, Гарри? - спросила она.
  - Мы же волшебники, Луна, - я пожал плечами, в душе восхищаясь ее совестью. - Ставки принимают гоблины, которые совсем не простачки. Тем более, они знают наши способности и вполне предполагают, что некоторые из нас могут иметь дар предсказания.
  - Хорошо, с этим я согласна, - кивнула Луна.
  - Прекрасно, тогда только скажи, сколько будешь ставить. Деньги отдашь потом, при случае. Кстати, у тебя самой никаких предчувствий по этому поводу нет?
  - Это не то, о чем следует думать, - ее слова меня немного смутили.
  
  В общем, в тот день я "напрыгался" и устал, как никогда раньше. Чтобы там не говорили, а аппарация в таком возрасте дело очень и очень серьезное. Поэтому, после каждого прыжка я тратил минут сорок, чтобы восстановить силы.
  
  Зато аппарация давала удивительные, просто нереальные возможности - мобильность возрастает стократ, а экономия времени невероятно огромная.
  
  А на следующее утро я отправился делать ставки - одну большую сумму на то, что в финал выйдет Ирландия и Болгария, и победят ирландцы. Про то, что снитч поймает Виктор Крам, я решил не упоминать - слишком подозрительно знать такие детали.
  
  - Коэффициент на такое событие один к двенадцати, - проскрипел Крювохват. Похоже, мои действия не вызывали у него никакого удивления - не я один видать, решил рискнуть деньгами. - Какова ваша ставка?
  - Десять тысяч галлеонов. Прошу снять их с моего счета, - в этой сумме были ставки и Невилла, и тридцать галлеонов Луны, и ровно тысяча Блэка. Бродяга, узнав о моем "пророческом" сне, не удержался и махнув рукой, решил присоединиться к веселью. Глаза гоблина на миг округлились - сумма была изрядной, но больше он ничего не сказал и лишь кивнул.
  
  Знаю, я мог бы за один момент озолотиться и поставить все свои и деньги. Да, так можно сделать. Хотя, и десяти тысяч вполне достаточно - особенно для того нищеброда, которым меня пытались сделать пару лет назад. Наверное, от логичного шага пойти ва-банк меня удерживало простое благоразумие.
  
  22 августа все завертелось.
  
  Радостный Сириус, не зная, куда деть лишнюю энергию, весь день ходил по дому, и насвистывал какой-то легкий мотивчик.
  
  К вечеру мы облачились в праздничную одежду. Сначала я аппарировал крестного к дому Грейнджер, затем, подхватив девушку, мы прыгнули к Лавгудам.
  
  Ксено и его дочь уже нас ждали. Я кивнул им и отправился за Колином Криви, а потом вернулся обратно. Ну, а следом Сириус прыгнул с Лавгудом на место матча, показал ему площадку аппарации и они вернулись назад, и поочередно переправили всех нас.
  
  Лавгуд, как и обычно выглядел шикарно - казаки на ногах, синие джинсы, ремень с массивной пряжкой, черная рубашка и старинная треуголка. Вид он имел чумовой, о чем я ему сразу и сказал.
  
  - Это же праздник, - он подмигнул нам всем и беззвучно рассмеялся.
  
  Гермиона и Луна надели две одинаковые и большие шапки с многочисленными помпонами, часть которых была красные, а часть зеленые - похоже на счет головных уборов девушки сговорились заранее.
  
  Мы очутились на вересковом поле, поражающем россыпью сиренево-розовых оттенков. Густой, медовый запах здесь стоял удивительный!
  
  - Роберт Стивенсон написал прекрасные стихи, - неожиданно сказал Ксено и пропел:
  
  Из вереска напиток
  Забыт давным-давно.
  А был он слаще меда,
  Пьянее, чем вино.
  В котлах его варили
  И пили всей семьей
  Малютки-медовары
  В пещерах под землей.
  
  - Я бы от такого напитка не отказался, - заметил я. - А вы, народ?
  
  Народ тоже бы не отказался...
  
  - Мама умела его готовить, - тихо заметила Луна, и всем на минутку стало грустно. Не будь здесь Ксено, я бы приобнял и постарался утешить Луну, но при ее отце и всех людях я на такое не пошел, просто постарался незаметно взять её ладошку и пожал. А потом праздничная атмосфера вновь захлестнула нас, как приливная волна.
  
  Справа от нас расположился огромный палаточный город. Тысячи магов пели песни, свистели, орали и запускали в вечернее небо фейерверки. Кругом гудели в трубы, били в барабаны, доносились звуки волынки, скрипки и колокольчиков. Отовсюду пахло жарящимся мясом, свежими пирогами, шоколадом, пивом и кучей другой снеди. Невероятно!
  
  Слева от аппарационной площадки возвышалась громадина стадиона, богата освещенная огнями.
  
  Туда и направились. Чувство праздника захватило нас с первых минут, и мы с радостным видом окунулись в этот сумасшедший шум.
  
  Мы пробирались сквозь бурлящую толпу и поминутно останавливались у той, или иной лавочки. Не купить что-либо здесь было просто невозможно.
  
  Сириус, который шел впереди, приобрел нам по мороженому. Я же подарил каждому зелено-белый шарф, в честь сборной Ирландии.
  
  - Так ты что, за этих долбанных ирландцев болеть будешь? - нахмурился Сириус, а Ксено, замыкающий нашу группу, лишь хохотнул.
  
  На самом деле, я не особый фанат Зеленого острова, Дублина и лепреконов, но их цвета смотрелись как-то лучше и интересней, чем красный Болгарии.
  
  Нас проводили во вместительную ложу. Где-то сверху, по слухам, расположился и министр, и Уизли и там же должен находиться и Драко Малфой. Неплохо так якобы бедные и всеми презираемые Уизли устроились - среди самых влиятельных и богатых магов Британии! Такие детали о многом говорили.
  
  Кстати, Уизли мы увидели, во всяком случае, младшего из них - Рона. Он прошел мимо нас, возбужденно размахивая руками. Компанию ему составлял Симус Финеган, который, как чистокровный ирландец, что-то яростно доказывал про предстоящий матч. Увлеченные спором, нас они не заметили.
  
  Зато в нашу ложу заглянул министр Корнелиус Фадж вместе со своей свитой и парочкой мракоборцев в роли телохранителей. Фадж долго тряс мне руку и говорил, что счастлив видеть надежду всей Британии.
  
  От его голоса и манер стало противно, и я с трудом не показал истинного отношения. Вспоминая канон, я искренне удивлялся, как у этого человека хватило бесцеремонности уверять Гарри в своей дружбе, а уже через пару лет во всю "прессовать" его на суде. Хотя, вероятно он сделал это потому, что Поттер ясно и твердо показал, что он - человек Дамблдора и на самого министра ему плевать.
  
  К нам также зашел и Драко, да так и остался до конца матча, получив разрешение отца. Младший Малфой притащил несколько палочек со сладкой ватой и девушки с удовольствием принялись за угощение.
  
  Сам матч выглядел, конечно, очень величественно и захватывающе. Сначала выступали команды поддержки, которые показывали талисманы каждой сборной - лепреконы у Ирландии и вейлы у Болгарии.
  
  Последние не хило так врезали по мозгам всей мужской части болельщиков, а нас здесь собралось очень много, так как стадион рассчитан на сто тысяч зрителей, и свободных мест не наблюдалось.
  
  Затем на свет божий появились сами команды, которые верхом на метлах облетели стадион по периметру, а диктор через заклинания Сонар представлял каждого из них.
  
  - Крам! Крам! Крам! - надрывалась добрая половина стадиона и звук бил по ушам, как огромный молот.
  
  - У болгар самый крутой ловец в мире, но у ирландцев более сыгранный и сбалансированный состав, - вещал Драко, в восторге вращая головой во все стороны. Его глаза блестели, предвкушая праздничное зрелище.
  
  Колин Криви, как и обычно щелкал стадион, болельщиков, игроков и всех нас.
  
  Сам матч прошел, как и ожидалось - я даже не особо нервничал за наши ставки. Ирландия медленно, но верно наращивала преимущество, а болгары, понимая, что проигрывают, стали играть жестко и грубо.
  
  В конце концов, Ирландия выиграла со счетом 160-150, а снитч поймал Виктор Крам.
  
  - Ну и нахрена он это сделал? - недовольно скривился Малфой. - Он же ведь видел табло и понимал, что игра закончится, а они проиграют.
  - Думаю, что Крам просто решил показать свою крутость, - заметил я. - Вот, смотрите, болгары проиграли, и лишь я один держу марку. Кстати, я, может, на его месте, поступил бы также. А чего терять-то?
  - Похоже, так и есть, - кивнул Сириус, а возмущенная до глубины души Гермиона принялась защищать всеобщего кумира:
  - Он сделал это, поняв, что его команда все равно уже не догоняет Ирландию, и для того, чтобы не проиграть всухую!
  - Чушь, - безапелляционно возразил Малфой. - Болгары могли бы напрячься и заработать пятнадцать очков. А потом уж и снитч можно ловить. А так он всех подвел.
  - Я согласен с Драко, - пропищал Колин Криви, и мы невольно рассмеялись, так он забавно смотрелся, закутанный в подарочный шарф, небольшой и щуплый, с фотоаппаратом наперевес.
  
  Вероятно, как и в каноне, Крам вызвал симпатию Гермионы. Да и как тут не забиться девичьему сердечку, когда Крам, ловя снитч, совершил умопомрачительный вираж и сильно, до крови травмировался об землю.
  
  После матча мы около часика постояли около одной из закусочной, поели сэндвичей, попили различных безалкогольных напитков, и наконец, вполне довольные, принялись аппарировать.
  
  Сириус, конечно, по своей привычке, предлагал остаться на всю ночь.
  
  - Наберем еды и напитков, запалим костер, посидим, попоем песни, встретим рассвет, а? - искушал он всех нас, но так и не искусил.
  
  Предложение, конечно заманчивое, но лучше нам не видеть всего того, что случится здесь ночью.
  
  Хотя, прямо сейчас все, что произойдет, меня волновало мало. А случиться то, что Пожиратели устроят идиотский показ самих себя, а задетый за живое Барти Крауч-младший, выражая презрение, запустит в небо метку с черепом, так называемое заклинание Морсмордре.
  
  Люди там особо не пострадают, так что пусть фанаты Волди повеселятся. Заодно и помогут кое-кому адреналин поднять.
  
  Доставив всех по домам, мы с Сириусом вернулись в особняк Блэков.
  
  А наутро Пророк выпустил вполне ожидаемый материал о возродившихся Пожирателях, о черной метке и о всеобщей панике.
  
  Все эти сообщения я прочитал мельком. На Сириуса они тоже особого впечатления не оказали - он решил, что народ загулял и совсем берега попутал, а кто-то просто по-идиотски пошутил.
  
  Его куда больше интересовал наш выигрыш, и он отправился в Гринготтс проверять, чтобы гоблины нас не обманули.
  
  - Этих мелких говнюков лучше держать на коротком поводке, - заметил Бродяга перед тем, как исчезнуть.
  
  Я отправил письма Невиллу и поздравил его с тем, что теперь он стал немного богаче. Луне я уже сказал об этом после матча.
  
  Мне было немного неудобно, что моя ставка настолько внушительней, и я настолько больше поднял - больше ста тысяч галлеонов. Это совсем не шутки. Таких денег хватит очень и очень многим людям, чтобы безбедно прожить до конца своих дней.
  
  Поэтому, подумав, Невиллу и Луне я добавил по пятьсот галлеонов из собственных денег. Я бы и больше им подкинул, но боюсь, это будет подозрительно. Да и так Луна может меня с первого взгляда вычислить - посмотрит в глаза и все поймет.
  
  
  24 августа я наконец-то был полностью готов. К нам прибыл Флитвик и вместе с Сириусом мы спустились в ритуальный зал Блэков - серьезное и мрачноватое место, испещренное рунами, пентаграммами и прочими знаками.
  
  Под приглядом Флитвика и под пошаговыми инструкциями Сириуса я приступил к своему первому анимагическому превращению, еще даже не зная, в кого мне предначертано превратится.
  
  С помощью специальных зелий, а затем и медитативных упражнений мне удалось ввести собственное сознание в нужное состояние. Затем я немного ослабил волю, помогая внутренней сути проявиться. Главное на этом этапе - остановить внутренний диалог.
  
  Закрыв глаза, я прислушивался к собственному телу. И в какой-то момент осознал, что изменения начались.
  
  Их сложно описать тем, кто с подобным не сталкивался. Я словно проваливался внутрь самого себя, что-то там перекручивалось, изменялось, растворялось и появлялось.
  
  Невольно я упал на пол, открыл глаза и попробовал выругаться. Вместо этого я услышал мяуканье.
  
  Я осознал, что оранжевый, красный, коричневый и зеленые цвета мне больше не доступны. Их просто нет в моем новом зрении.
  А вот голубой, фиолетовый, серый и желтый я вполне мог различать.*
  
  Все эти детали я окончательно понял немного позднее, так как в Ритуальном зале Блэков не все из названных мною цветов присутствовали. А вот то, что сразу становилась ясно - окружающий мир не такой четкий, как в человеческом теле, он словно немного размыт.
  
  - Ты кот, Гарри. Поздравляю! - спокойно произнес Флитвик. Голос его звучал совсем не так, как я привык.
  
  Вначале на меня обрушилась какофония запахов и звуков. Я слышал, как бьется сердце у Сириуса, как он радостно засмеялся - с непривычки, для меня это звучало как иерихонские трубы.
  
  Где-то за стенкой тихонько пискнула мышь... Раздался громкий шорох, когда Флитвик переменил положение ног... Трещали фитили у горящих свечей...
  
  Десятки запахов обрушились на мой нос - запах пыли, старины, каменного подвала, псины от Сириуса и почему-то сухого железа от Флитвика.
  
  Сами они выглядели сказочными великанами, особенно крестный, который был вытянут куда-то вверх, и мне казалось, что макушкой он упирается в потолок.
  
  Я попытался встать и сразу же упал, запутавшись в лапах. Радовало то, что испещренный трещинками пол оказался чертовски близко. Больно мне не было.
  
  - Теперь не торопись, - голос Сириуса был также искажен. - Полежи немного, привыкни к телу, не торопись вставать. Видел бы ты нас, Мародеров, когда у нас все это только начиналось! Вот умора была.
  
  Мой новый мозг работал вполне неплохо. Я прекрасно понимал, что говорят люди. Вот только почти сразу я понял, что резко поглупел. Наверное, это нормально, так как мозг кота намного меньше человеческого, в нем на порядок меньше нейронов и их связей, и конечно, он по всем параметрам уступает человеческому.
  
  Через некоторое время, я, шатаясь и падая, как пьяный, путаясь в лапах и пытаясь заставить их идти правильно, подошел к наколдованному Флитвиком зеркалу.
  
  На меня уставился типичный сибирский кот с зелеными глазами, полосками на лапах и хвосте, белой нижней челюстью и роскошными усами... Про цвет глаз мне потом Сириус рассказал, сам-то я это цвет не различал и они представлялись смесью серого и синего.
  
  Хвост, казалось, жил собственной жизнью. Он то начинал сам собой дергаться или закручиваться, то почему-то замирал, то начинал путаться в лапах. Ощущение этой новой части тела было очень необычным.
  
  Обратное превращение занимало немало сил и получилось у меня минут через тридцать. Все это время и Флитвик и Сириус находились рядом, причем крестный давал весьма ценные и дельные советы по привычной адаптации.
  
  - А куда пропадает одежда при превращении? - первым делом спросил я у Флитвика, после того, как вновь стал человеком.
  
  - Хм, непростой вопрос, - он почесал кончик носа. - Некоторые думают, что она исчезает в специальном пространственном кармане. Также, кстати, как и излишняя масса. Тебя такой ответ устраивает?
  
  - На первое время вполне, - я радостно улыбнулся и по очереди подошел к каждому из них, обнимая и выражая глубочайшую благодарность за помощь.
  
  А потом была жесткая пьянка. Бродяге дай только повод! Правда Флитвик сообразил, что дело пахнет жаренным и попытался улизнуть, но Сириус травленный каторжанин, его так просто не проведешь - он заранее заблокировал все двери и выходы из особняка.
  
  На лице Флитвика на миг изобразился древний, первобытный ужас. Должно быть, он понял в эту секунду, что выбор уже сделан, что его сделали за него, и выбор это роковой.
  
  - Вы же сами говорили, учитель, что маг с достоинством принимает свою судьбу, - пошутил я, и он только глубоко вздохнул и перевел взгляд на Сириуса, достающего из бара одну за другой все новые бутылки.
  
  Сириус, что называется, начал с места в карьер!
  
  - Маг не боится испытаний. И он всегда найдет в себе силы допить бутылку до конца, - через некоторое время философствовал пьяный Флитвик, сощурив один глаз и тщетно пытаясь насадить на вилку скользящую по тарелке оливку.
  - Прекрасные слова, браво, профессор, - тут же откликнулся Сириус. - За это стоит выпить!
  
  Получилось так, что Флитвик вначале сильно опьянел, а потом сумел задержаться на некоем промежуточном состоянии, где Блэк его и догнал. И уже вместе, допив еще одну бутылку, они синхронно отрубились и погрузились в первозданное небытие.
  
  В общем, говоря простым человеческим языком, они оба напились до невменяемого состояния. С помощью ворчащего Кричера я рассортировал их по комнатам, поставив около кровати каждого пустой тазик, кувшин с водой и антипохмельное зелье на утро.
  
  Сам я в попойке участия не принимал, а с какого-то момента, так и вовсе задумался.
  
  Конечно, анимагическая форма в виде кота, это очень неплохо. Например, можно куда-то залезть и что-то подслушать. Да вот только куда лезть и кого подслушивать? И вообще, что я буду с этим теперь делать?
  
  И здесь имелась небольшая пока еще проблема - анимаг обязан зарегистрироваться. В противном случае, если об этом узнают и докажут его способность, то такому магу могут больно настучать по голове, вплоть до тюремного срока. Подростка, конечно, не посадят, но и ничего приятного ему не светит.
  
  Флитвик и Сириус меня, само собой, не выдадут, и им я верил. Вот только дело в том, что половину прошлого года я готовился стать анимагом. Особо я сей факт не афишировал, но и не скрывал. И внимательные глаза и уши без труда могут сложить два плюс два.
  
  Поэтому мне, по идее, регистрация нужна. Тем более она нужна с учетом резко испортившихся отношений с Дамблдором.
  
  Да, анимаг это круто, но похоже, я просто напросто пошел на поводу у своего тщеславия, добиваясь этого.
  
  Тем вечером я пофилософствовал, размышляя о магии, собственной судьбе, нравственном выборе, добре, оправдании тех, или иных поступков, и радостях, что встречались и еще неизбежно встретятся впереди. Наверное, у многих возникают схожие чувства, когда долгожданная цель наконец-то достигнута и тебе больше не к чему стремиться. Я даже погрустил немного, бездумно валяясь на собственной кровати и рассматривая потолок с лепниной. Да и анимагическую форму я хотел более эпическую...
  
  А потом встряхнулся и взял себя в руки. Мне грустить некогда - ведь анимаг это всего лишь анимаг, и у меня хватит и других целей.
  
  - Хотя ты молодец, Гарри Поттер, - похвалил я сам себе.
  
   Комментарий к Глава III
   А вот голубой, фиолетовый, серый и желтый я вполне мог различать.* - описание кошачьего зрения соответствует современному представлению науки о том, как видят кошки.
  
  
  
   Глава IV
  
  Лето практически закончилось. Мы наслаждались последними теплыми и относительно беззаботными деньками, каждый вечер выходя в Лондон на прогулку. Меня никто не тревожил и не изводил идиотскими указаниями.
  
  Как-то раз после ужина Сириус заглянул в мою комнату. Я закончил письмо для Дурсли, привязал его к лапе Хуги, широко открыл окно и отправил птицу выполнять поручение.
  
  Выглядел Бродяга чрезвычайно довольным и таинственным. Время он выбрал позднее - за окном сгустились сумерки и зажглись фонари. Город уже жил ночной жизнью и из открытого окна доносились соответствующие звуки - они сильно отличались от того шума и суеты, что происходили утром и днем.
  
  - Одевайся, - сказал Блэк.
  - И куда мы отправляемся?
  - Узнаешь чуть позже, - он подмигнул.
  
  Мы аппарировали куда-то в северный Лондон, и этот район я видел впервые. Узенькая улочка утопала в зелени и неярких фонарях, разгоняющих темноту. Вокруг были несколько специфических, призывно горящих вывесок и я сразу понял, куда попал.
  
  - Это то, о чем я подумал? - я посмотрел на крестного.
  - Ага, так и есть, - он рассмеялся и достал маску. - Пора тебе мужиком становиться. Вот одень.
  - А зачем нам маски?
  - Это вроде как традиция, все аристократы их надевают. Хотя, здесь имеется и толика резона - тебя труднее опознать и собрать компромат.
  - И ты что, тоже ее надеваешь? - В моем голосе проскользнуло недоверие.
  - Я-то нет, я на все эти условности плевать хотел. А для тебя, и правда будет лучше пойти в маске. И я ее сегодня надену, так как если узнают меня, то и тебя установят на раз.
  
  Поразившись так несвойственный ему осторожности, я надел маску и проследовал за крестным.
  
  - И это возьми, - он сунул мне в руку пачку презервативов.
  
  Он привел меня в элитный салон, который носил название "Ночной фонарь". На входе мы прошли через группу из нескольких мужчин, которые кинули на нас мимолетные взгляды. Как и мы, они были в масках, а по дорогой одежде становилось ясно, что и они не бедные клиенты.
  
  - Меня сюда впервые привел мой дядя Альфард. Знал бы ты, как часто мы с твоим отцом сюда заглядывали. Гхм, - он поперхнулся, похоже, вспомнив Лили Поттер и заодно сообразив, что только что сдал Джеймса с потрохами.
  
  - А неплохо вы отрывались в юности, - я хохотнул, стараясь скрыть некую толику неуверенности. Ведь в этом теле подобного опыта я еще не переживал. - И когда это случилось в первый раз?
  
  - Да, как и у тебя, как раз перед четвертым курсом, - он повернулся ко мне и в прорези маски сверкнули его черные глаза. - Каюсь, я тогда был не очень-то хорош и отстрелялся, как скорострел, но ты-то не подкачай! Как там Фадж сказал - ты надежда всей Британии! На тебя смотрит вся магическая общественность!
  
  Хозяйка заведения, милая женщина около сорока лет, которая непрерывно щебетала, провела нас в кабинет, где на кушетках, диванах и пуфиках расположились несколько девушек.
  
  - Кто вам нравится? - спросила наша провожатая.
  
  Блэк непринужденно уселся в кресло и с любопытством принялся за мной наблюдать.
  
  Несколько минут я обдумывал варианты, ловя заинтересованные взгляды и слушая звонкий смех девушек - они беззлобно подшучивали, сообразив, что это у меня впервые. В конце концов, я остановился на среднего роста, миловидной блондинке, и она, загадочно улыбаясь, увела меня в боковую комнату. Здесь девушку звали Милли и это все, что мне требовалось знать.
  
  Ну, а дальше все происходило самым лучшим образом. Я, может быть, и не показал никаких чудес, но когда все закончилось, осознал, что это действительно то, что было мне нужно. И Сириус поступил осознанно, предоставив мне подобную разрядку.
  
  А на следующий день грустный Бродяга проводил меня до вокзала, и я отправился в Хогвартс. Шел небольшой, чисто английский дождик. Вроде есть примета, что если куда-то отправляться в дождь, то все будет хорошо. Правда, как это подействует на всех учеников, я представлял с трудом.
  
  Мы с крестным договорились, что я буду ему писать, и вообще как можно чаще вспоминать о нем. А он, в свою очередь, заметил, что каждую неделю будет ждать меня в Хогсмиде. Бродяга даже вспомнил в последний момент про Сквозное зеркало, но не успел его найти в доме. Мне он сказал, что либо найдет, либо купит новое и перешлет его совой.
  
  Мы снова набились в одно купе, как селедки в бочку, и хотя практически все виделись буквально месяц назад на моем дне рождения, а часть из нас и совсем недавно на финальном матче чемпионата мира по квиддичу, нам было, что рассказать друг другу.
  
  - Ты изменился, Гарри, - Гермиона внимательно осмотрела меня с ног до головы.
  
  Еще бы не изменился, ведь столько всего произошло за этот месяц.
  
  Луна кивнула на слова Гермионы, соглашаясь с ними. Глядя в ее глаза, я понял, что мне бы не хотелось, что бы она узнала о моем последнем вечере. Не знаю, почему я так подумал.
  
  Наверное, все дело в том, что невинные, чистые девушки плохо вписывались в то, чем я занимался вчера с Милли. Они для этого слишком добры и романтичны. И хотя я ни с кем не встречался и никому не изменил, мне все равно было немного неуютно.... Первое время, конечно, а потом дорога и веселые шуточки выправили настроение.
  
  Ко мне на руки тут же забрался кот Гермионы Живоглот и долго принюхивался. Неужели он почувствовал родственную душу в моей анимагической форме? Хотя, с низзами и им подобным ни в чем нельзя быть уверенным.
  
  Я погладил Живоглота, а потом его у меня забрала Луна и принялась тискать. Кот довольно щурился оранжевыми глазами и явно чувствовал себя главным действующим лицом этого поезда. На наших птиц в клетках он посматривал с изрядной долей презрения.
  
  За окном непогода разбушевалась всерьез. Почернело, постоянно громыхало, а по стеклам вода текла без остановки. Глядя на эти струи и разводы, мне, впрочем, как и в каждый день первого сентября, казалось, что дождь смывает прошлую жизнь и переворачивает новую страницу. Один год закончился, начинается второй.
  
  В поезде друзья попросили меня продавить их защиту с помощью легилименции и мы потратили больше часа, совмещая полезное и интересное в одном занятии.
  
  На деле, я не так уж и хорош в этом разделе ментальной магии и до этого дня как-то не особо старался подсматривать чужие мысли. На взрослых магов я посматривал с опаской, а на детей без особого интереса. Что важного можно от них узнать? Тем более я еще не умел проникать глубоко, и скорее считывал эмоциональный фон, а не конкретные мысли.
  
  Больше всего меня поразила Луна - она вроде бы и не прикладывала никаких сил, но я просто ее не видел и не чувствовал. Она словно воздух, который можно увидеть лишь при специфических обстоятельствах, и который практически невозможно потрогать рукой.
  
  Выйдя из поезда, я достал зонтик. Луна и Гермиона, как по команде пристроились справа и слева - своих зонтов у них не имелось.
  
  Заливаемый потоками дождя Хагрид звучным голосом собирал новичков. Вот у мужика работа - не позавидуешь.
  
  Мы сели в повозки, запряженные фестралами, и покатили к Хогу. Кареты рассчитаны на четырех пассажиров, по двое на каждой лавке, но девушки мокнуть не захотели, прижались ко мне поплотней, и так мы и ехали, наблюдая, как напротив нас сидит нахохленный и мокрый Малфой.
  
  - Извини, Гох, но места для тебя здесь нет, - девчонки хихикнули, а Малфой неожиданно просиял.
  - А мне и не нужно, - он достал из кармана носовой платок, парой взмахов палочки превратил батист в грубый брезент, а потом увеличил до размера простыни и закутался в него по самый нос. - Вот так-то.
  - А согласись, что под зонтиком, да с двумя девушками ехать куда веселей, а? - поддел я.
  - Да катись ты, - он сделал вид, что ему и так хорошо.
  
  В холле мы, перешучиваясь, быстро привели друг друга в порядок с помощью высушивающих чар - знали их все.
  
  Как и обычно, в такой вечер в Большом Зале сверкало звездное небо на потолке, и было особенно шумно и весело.
  
  Мы расселись за своим столом, здороваясь и приветствуя тех, кого еще не видели.
  
  Макгонагалл завела новичков - выглядели они так, словно прямо в одежде искупались в озере. Сообразив, чем им можно помочь, я поймал ближайшую девчонку и притянул к себе:
  
  - А ну-ка, стой, - и применил к ней высушивающие чары. Спустя минуту ее одежда, обувь и волосы были уже полностью сухими.
  - Спасибо вам, - пискнула пигалица, и мы все покатились со смеху.
  
  На Когтевране люди собрались отзывчивые и добрые. Им главное вовремя хорошую идею подать. Сообразив, что я сделал, несколько десяток человек выхватили палочки и мигом привели в порядок и всех остальных детишек.
  
  Макгонагалл поощрительно улыбнулась, и даже Дамблдор засиял на своем троне-кресле, словно мы совершили самое славное на свете деяние. Хотя, может так оно и есть. Удивительно, но эхо добрых дел, даже таких простеньких и вроде бы совсем не важных, может звучать еще очень долго.
  
  Распределение закончилось. Дамблдор толкнул длинную речь, в которой сначала представил нового учителя по ЗоТИ профессора Грюма, который вошел в зал сразу после новичков.
  
  Грюм, конечно выглядел свирепо и брутально на своём деревянном протезе, с бешено вращающимся искусственным глазом и лицом, которое словно лоскутное одеяло, изрезано шрамами. Да и потертый, старый кожаный плащ добавляет свою лепту в общее впечатление.
  
  Я задумчиво оглядел его фигуру. По идее, перед нами не сам Грюм, а Барти Крауч-младший под обороткой, один из самых верных и последовательных слуг Воландеморта.
  
  Можно, конечно придумать какой-то ход, и сдать Крауча прямо сейчас, но у меня имелся план получше, и я рассчитывал, как оберну к пользе всю эту ситуацию. Так что пусть пока резвится. Сколько может...
  
  Меня, правда беспокоил один момент, и беспокоил сильно. Я не мог для себя понять, зачем Барти придумал весь этот план и оказался в Хоге?
  
  В каноне Гарри в конце учебного года, когда Крауча раскрыли, услышал его объяснение - все это сделано для того, чтобы сам Поттер прошел испытание, прикоснулся к Кубку и попал на кладбище к Темному Лорду.
  
  И здесь, как мне кажется, Крауч сумел удержать большую часть плана в тайне, раскрыв лишь часть. В самом деле, ну зачем ему похищать Грюма, потом учиться им быть, потом им стать, ежечасно принимать оборотное зелье, десять долгих месяцев находиться в Хоге, учить учеников, попутно помогая Поттеру идти по турниру, и все это ради того, чтобы он, в конце концов, прикоснулся к Кубку-порталу и перенесся на кладбище.
  
  Это слишком долго и нерационально, как по затрате времени, так и по собственным усилиям. Нужно переправить ничего не подозревающего ученика куда-то? Не вопрос! Существуют десятки способов, чтобы заставить хитростью или силой взять ребенка в руки вещь, которая зачарована как портал. Тот же Крауч мог еще в сентябре подсунуть Поттеру любой предмет, чтобы он перенесся куда надо. У Волди все необходимые ингредиенты уже есть - и кость отца, и рука верного слуги. Так что здесь канонное Золотое Трио что-то не поняло, а сам Дамблдор не стал углублять тему.
  
  Лично я думаю, что Крауч, кроме всего прочего имел задание следить за директором, преподавателями и учениками, а также должен был контролировать планы и активность мракоборцев, попутно узнавая их боевой уровень и способности - в личине Грозного Грюма это было не сложно. Вероятно, он прощупывал почву перед возвращением Темного Лорда и присматривался на предмет будущих соратников.
  
  Возможно, у Крауча имелись и другие резоны, но те, что я озвучил, лежат буквально на поверхности. И уже потом, в силу неизвестных нам обстоятельств, он довел дело до конца и заколдовал Кубок, превратив его в портал. И он поставил финальную точку тогда, когда его хозяин был полностью готов и все детали его плана оказались выполнены.
  
  Значит, будем считать, что у Крауча несколько целей, рассчитанных на длительный срок. И это меня вполне устраивает.
  
  Вот только что с Дамблдором? Я внимательно осмотрел директора. Знает он или нет про Барти-Крауча? Если не знает, то тогда он слепой крот, а не великий маг! Ему, в этом случае, давно пора уже сложить свои обязанности и отправиться на покой в деревеньку, разводить пчел.
  
  А если он знает и молчит, используя ситуация в своих целях, то это не просто маниакально преступно по отношению к ученикам, но и показывает его полнейшею беспринципность и абсолютное лицемерие...
  
  И еще меня напрягало, что директор ни словом, ни жестом не показывал своего неудовольствия в связи с потерей прав опеки. Мне как-то не верилось, что ситуация закончится просто так. Он сидел, перешучивался с другими профессорами, пару раз посмотрел в сторону стола Когтеврана и других факультетов и вообще вел себя так, словно его все устраивает. Как-то это выглядело подозрительно...
  
  Представив Грюма Грозного Глаза, Дамблдор обрадовал всех, сказав, что в этом году в Хоге пройдет Турнир Трех волшебников, до которого допускаются ученики, достигшие семнадцати лет. Гости из Дурмстранга и Шармбатона приедут в октябре, а сама жеребьевка состоится в день всех Святых, то бишь первого ноября.
  
  Народ, который радостно заорал, когда услышал про турнир и про призовые в размере тысячи галлеонов, недовольно засвистел, едва директор упомянул возраст для желающих.
  
  - Крутотень, - ко мне наклонился Малфой. - Эх, Мерлинова борода, жаль, что мы с тобой такие дрищи. А то мы бы тут всем показали, что такое магия.
  - Это очень опасно, Драко, - заметила Гермиона, которая наверняка читала про прошедшие турниры. - И я очень рада, что ни тебя, ни Гарри там не будет. Ты же слышал директора и понял, как все это опасно.
  - А ведь ты можешь там участвовать, - к моему уху наклонилась Луна. В этот вечер она сидела вместе с нами, а не с третьем курсом. - Такая вероятность не исключена.
  - Посмотрим, - почему-то я не особо и удивился и внимательно посмотрел ей в глаза. - Я, в общем-то, не горю желанием там быть, но кто знает, как все обернется? Понимаешь?
  
  Она кивнула и вернулась к еде. А ведь я сказал ей чистую правду. Если Крауч не кинет мое имя в Кубок, то я не расстроюсь. Если кинет, тоже буду рад. Мне интересно поучаствовать в турнире, придумать что-то новое в том, как пройти испытания. Хотя я и понимал, что в этом случае буду действовать как шулер, зная заранее все необходимые детали. А ведь другие участники наверняка приложат немалые усилия, чтобы получить нужную информацию.
  
  В этом году первое сентября пришлось на четверг. Следующий день пятница, и по случаю начала учебного года у нас всех был сокращенный учебный день.
  
  Еще до обеда я нашел время и проверил по карте Мародеров нового преподавателя ЗоТИ - им действительно оказался Барти Крауч. Что ж, значит все идет по проторенной дорожке.
  
  Время до октября пролетело мухой. Мы учились, учились и еще раз учились, устроив небольшое соревнование.
  
  Драко лучше всех чувствовал себя в Зельеварении, Гермиона была неплоха в Трансфигурации и Истории. А вот Невилл безусловно лидировал в Травологии. По этому предмету он стал лучшим на курсе. Хотя, что там говорить, и Грейнджер и Малфой также были впереди планеты всей. Малфой на уроках Зельеварения показывал такой класс, что мы в восхищении наблюдали за его точными, выверенными движениями и тем мастерством и ловкостью, с которыми он легко нарезал ингредиенты, отмерял их, смешивал и варит зелья для программы шестого курса. В такие моменты он казался нам всем Богом Котла и Зелий! Даже Снейп, глядя на крестника, ненадолго забывал про свой поганый характер, и тогда на его лице появлялся намек на улыбку.
  
  Такого явно не было в каноне. А вот здесь, вместе с нами Драко не знал ни о какой вражде с Поттером, не распылялся на пустяки и шел семимильными шагами по пути самого Снейпа.
  
  Наша подружка Луна, о успеваемости которой мы все прекрасно знали, также училась на самые высшие баллы. И это выглядело забавно, так как Лавгуд никогда не лезла вперед и не выделялась. Другие ученики не считали ее лучшей на третьем курсе, а между тем, именно такой она и была!
  
  Ну и я, понятное дело, старался не отставать.
  
  Уроки лже-Грюма стали настоящим праздником для меня. Да я прямо душой на них отдыхал, честное слово! Мужик вел себя естественно и непринужденно. Он плевал на условности, любил крепкое словцо и вполне мог во время занятий почесать задницу или яйца. Через штаны, конечно. Хе-хе.
  
  Еще он постоянно прикладывался к фляге. Кто-то из старшекурсников пустил стух, что прославленный мракоборец ныне стал запойным алкоголиком.
  
  Грюм вел себя эксцентрично, мог запулить в тупого ученика мелком, или пригрозить суровым наказанием. Особенно сильно доставалось от него Малфою, и тут он, безусловно, придирался. Драко скрипел зубами, терпел и обещал, что со временем этот козел обо всем пожалеет.
  
  А вот ко мне Барти относился с заметной теплотой, выделяя из всего класса и помогая словом или советом. Понятное дело, он так играл в силу своего плана, а я просто этим пользовался. Мне было интересно посмотреть и оценить явно не рядового мага и постараться понять, как мыслят Пожиратели, и что у них в голове.
  
  В общем, Барти играл превосходно, и ни у кого и мысли не возникало о подмене. Тем более учитель был хорош, действительно хорош, и достаточно быстро научил даже самых тупоголовых трем Непростительным заклятиям.
  
  На трансфигурации мы продолжали превращать одни объекты в другие, на Травологии профессор Стебль знакомила нас с новым, вонючим и выделяющим гной растением под названием бубонтюбер - сцеживая в пробирки растительный гной, Невилл Лонгботтом выглядел самым счастливым человеком на всем белом свете.
  
  Хагрид на своем предмете по уходу за магическими существами страдал херней и около двух месяцев знакомил нас со соплохвостами. Никаким другим магическим тварям он внимания не уделял, и я все чаще жалел, что позволил Гермионе уговорить меня посещать его предмет.
  
  На Историю я практически не ходил, а вот Древние Руны радовали неимоверно - мы приступили к Футарку, и он захватил меня с головой. Нумерология также подкидывала нам массу нового и интересного. Ну, и конечно мой любимый предмет - Чары, которому я уделял больше всего времени.
  
  Флитвик, как и в прошлом году, взялся за меня всерьез, и минимум два раза в неделю, а иногда и чаще, по вечерам у нас проходили углубленные, индивидуальные занятия.
  
  Практически каждые выходные мы все вместе выбирались в Хогсмид и каждый раз нас там встречал радостный Сириус. Он успел очень быстро найти язык со всеми моими друзьями и всем очень нравился. Бродяга взрослый, но с ним очень легко. Он не тяготил нашу компанию, ну знаете, как бывает, когда среди подростков появляется взрослый.
  
  Под вечер, когда приходило время прощаться до следующих выходных, на Бродягу нападала хандра. Да и вообще, Блэк просто напросто не знал, чем себя занять от выходных до выходных. Я переживал за крестного и тихо радовался, что он хотя бы не забухал. И то не плохо.
  
  Как-то раз после прогулки мы вернулись в замок и увидели, что в холле собрались практически все ученики. Народ шумел и что-то возбужденно обсуждал. На доске объявлений висел пришпиленный четырьмя кнопками кусок пергамента, на котором рукой Макгонагалл было написано, что через неделю, тридцать первого октября, к нам прибывают гости из Шармбатона и Дурсмстранга.
  
  - Веселье вот-вот начнется, - улыбнулся Драко.
  
  Мы немного постояли, послушали других учеников, поделились мнениям, и полюбовались, как Рон Уизли доказывает Эрни Макмиллану, парню с Пуффендуя, что Седрик Диггори, который уже объявил, что обязательно попробует свои силы в турнире, не готов к подобному, и вообще, слишком много о себе думает.
  
  - Этот придурок лишь опозорит Хогвартс, - с обезоруживающей и откровенной простотой, на весь холл рассуждал Уизли.
  
  Слушать подобное от Рона было забавно - он по всем предметам постоянно "плавал" где-то между "удовлетворительно" и "слабо", хотя, некоторые способности у него и имелись. Его лень, помноженная на пофигизм и увлечение лишь квиддичем, сделали из парня обычного двоечника. В каноне и его и Поттера тащила, как могла, Гермиона, но здесь такой палочки-выручалочки у Рона нет, и Уизли скатился в самую серую посредственность. И вот он, со своей позиции, позволяет себе критиковать Седрика Диггори - одного из лучших учеников всей школы, целеустремленного и настойчивого парня. Странно устроен человеческий мозг...
  
  Драко скривился, как от лимона, когда мы проходили мимо компашки Уизли, а Герми демонстративно отвернулась в другую сторону. Я же просто поднял кулак с поднятым большим пальцем - надеюсь, Уизли знаком с таким понятием, как сарказм.
  
  
   Глава V
  
  
  Тридцать первого октября, под вечер, нас вывели на улицу встречать гостей.
  
  В это время года темнеет рано, а сильный ветер и невысокая температура делают не комфортным пребывание вне стен замка.
  
  Мы все тепло оделись и расположились перед главными дверьми Хогвартса. Макгонагалл наводила порядок, расставляя нас по факультетам и по росту - первогодки впереди, потом второй курс и так далее.
  
  Мы с Драко держали здоровенный плакат, талантливо выполненный Биллом Макконли. На нем, на английском и на русском языке было написано - "Виват, Дурмстранг".
  
  Макгонагалл смотрела на нас поверх очков, и в ее взгляде отчетливо проскальзывало недоумение. Снейп прятал ухмылку под преувеличенно строгим взглядом. Флитвик не постеснялся нас похвалить за гостеприимное настроение.
  
  Большая часть учеников таращилась на плакат с опаской и некоторой долей уважения - про Дурмстранг ходили мрачные слухи и всех учеников там поголовно считали темными магами. Это откровенная глупость, и мы с Драко знали об этом прекрасно, да и тех, кто хотел слушать, успели просветить, как все обстоит на самом деле.
  
  Колин Криви, как и обычно, проверял свой фотоаппарат - я возлагал большие надежды и на фотографии, и на материалы по Турниру, и рассчитывал, что Придира будет освещать все это дело очень и очень тщательно.
  
  Первыми прибыл Шармбатон. Дюжина здоровенных коней золотой масти с развевающимися гривами принесла по воздуху огромную карету, выкрашенную в голубой цвет.
  
  Подняв порыв ветра, магическая упряжка опустилась на землю недалеко от нас. На двери располагался искусно вырезанный герб - две скрещенные волшебные палочки, из которых вылетают искры. Дверь распахнулась и из кареты первой вышла огромная, даже выше Хагрида, худая и изящная женщина, с черными волосами и карими глазами - эти детали мы рассмотрели, когда она подошла к хорошо освещенному пятачку около самых дверей Хога. Ее можно было бы назвать красавицей, но уж больно она велика!
  
  Следом за ней, одной стайкой, выпорхнули девушки. Их было чуть больше десятка. Компанию им составляли пять парней, и я невольно удивился - мне почему-то казалось, что Шармбатон в каноне представлял исключительно женский пол.
  
  Все гости были одеты в легкие плащи, несерьезные шляпы и сапожки. В общем, самое-то для суровой Шотландии.
  
  - Мадам Максим, - директор Дамблдор, приветствуя, широко улыбался и поцеловал тетке руку. Они о чем-то поговорили, а потом она и ее подопечные, явно успев замерзнуть, скрылись в недрах Хога.
  
  Хагрид отправился обустраивать лошадей. Народ обсуждал девочек и делился впечатлениями - там действительно, было на кого посмотреть.
  
  - А ничего там девахи, а? - я повернулся к парням.
  - Ага, - Драко засмеялся первым, и мы с удовольствием понаблюдали за недовольством на лицах когтевранок.
  - Ничего особенного, - фыркнула Джулия Кэренди.
  - Не скажи, сразу же видно, что француженки первые красавицы, - продолжал резвиться Драко.
  - Парни у них тоже видные, - попыталась перейти в атаку Гермиона.
  - Там одни задохлики, - возразил Майк Корнер.
  
  Мы постояли еще немного, обмениваясь шуточками.
  
  А затем из черной воды озера начал всплывать огромный корабль.
  
  Смеркалось, и судно было видно плохо. У кого-то на Слизерине голова работала хорошо, и он запустил в небо огромный светящийся шар. Несколько человек с разных курсов, не сговариваясь, выхватили палочки и создали похожие, и иные чары. Сразу стало светло, как днем, и народ радостно засвистел.
  
  Корабль был черный, зловещий и напоминал "Летучего Голландца" из легенд. Паруса у него зарифлены, а ванты и весь такелаж выглядел как старая, потрепанная годами и непогодой, паутина.
  
  Парусник вынырнул, словно пробка и закачался, подняв немалую волну. Потом он причалил к пирсу, встав недалеко от берега, так, словно подводная часть корпуса ему вовсе не мешала, и перекинул с борта сходни. К нам стали выходить гости из Дурмстранга.
  
  Первым шел высокий мужик со злым лицом, черными, с проседью волосами, голубыми глазами и узкой бородкой клинышком. Казалось, что его тонкие губы навсегда замерли в неискренней и самоуверенной улыбке. Сверху он надел длинное, до земли пальто с меховым воротником. Оно было распахнуто, и под ним проглядывала странная одежда - что-то вроде рясы священника, только коричневого цвета и перетянутое толстым кожаным ремнем с массивной прямоугольной пряжкой. Это был Игорь Каркаров, и я неожиданно сообразил, что всем своим видом он наверняка старается походить на Мефистофеля из книги "Фауст" Иоганна Гёте.
  
  Следом за ним шли его ученики - все, как один, высокие, суровые парни, одетые в теплые плащи и тяжелые ботинки. В них сразу чувствовалась выправка и дисциплина. Слабых, неуверенных и боязливых в их строе не наблюдалось и вообще, они производили весьма внушительное впечатление. Чувствовалось, что в Дурсмтранге воспитывают серьезных мужчин, хотя понятное дело, не все там такие физически развитые, ведь сюда приехали лучшие из лучших.
  
  Один из них вдруг заметил наш плакат, ткнул в бок кого-то из своих, и они уставились в нашу сторону. Их глаза расширились, и они явно не знали, что сказать. Помедлив, я помахал рукой, и гости, словно на автомате, ответили тем же.
  
  - Дамблдор, рад тебя видеть, - Каркаров крепко пожал руку директора. Они обменялись общими фразами о погоде, о том, как добрались, поинтересовались самочувствием друг друга, а потом он сообщил, что его ученик, Виктор Крам устал, немного простыл и хочет побыстрее отдохнуть в тепле. При этих словах я смотрел не на Каркарова и не на Крама, а на остальных дурмстранговцев и успел заметить, как по лицам многих из них скользнула презрительная усмешка. Любопытно, а ведь Крам, похоже, не пользуется всеобщей любовью.
  
  В холле мы все ненадолго остановились. Гости с восторгом осматривались, ведь замок поистине удивительное место и тут полно различных диковинок, а большинство наших постарались приблизиться к Виктору Краму и перекинуться словом-другим.
  
  Высокий, немного сутулый и косолапый, с черными волосами и большим, с горбинкой носом, Крам безусловно, привлекал внимание. А еще больше он привлекал тем, что был самым известным ловцом во всем мире.
  
  Интересно, и как он умудряется совмещать выступления за взрослую сборную Болгарии и учебу в Дурмстранге?
  
  
  
  Всей толпой мы отправились в Большой Зал. Здесь гости остановились, не зная, за какой стол садиться. Воспользовавшись моментом, я подошел к тому высокому парню, с которым обменялся приветствиями.
  
  - Привет! Бери своих друзей и давай за наш стол. Вон туда.
  
  Парень молча кивнул. По его губам скользнула радостная улыбка - ему явно понравилось, что внимание обратили не на Крама, а на кого-то другого.
  
  Через некоторое время все расселись. Часть Дурмстранга оказалась за нашим столом, часть, во главе с Крамом, у Слизерина, а Шармбатон поделили между собой Грифиндор и Пуффендуй. Драко, глядя на знаменитого ловца, явно сожалел, что он не с нами.
  
  Последними в зал зашли преподаватели, а их цепочку замыкали Дамблдор, Каркаров и Максим.
  
  Ученики Шармбатона при виде своего директора встали все, как один. Со стороны гриффиндорцев донеслись смешки и шуточки.
  
  Первым за девушками встал Драко, и я, спохватившись, последовал его примеру. Весь Слизерин уже стоял на ногах, и спустя некоторое время остальной Когтевран так же поднялся.
  
  Директор дождался, когда в зал войдут два последних человека - представителей британского Министерства Магии. После этого Дамблдор подал знак и пир начался.
  
  - Давай знакомиться, - ко мне повернулся тот самый парень, которого я пригласил за стол. - Мстислав Шуйский.
  - Олаф Арнарсон, Гордей Удалов, Фроунг Браге, - гости представлялись один за другим.
  
  Говорили мы на английском. Я раньше не занимался изучением фамилий и их древности, но что-то мне подсказывало, что имена это явно не простые.
  
  - Извини, конечно, но Арнарсоны это случаем не тот род, что колонизировали Исландию и основали Рейкьявик? - Драко удачно задал уточняющий вопрос. Причем он умел очень ловко и всегда к месту показать это на людях. И в этом он был мастером. Та же Грейнджер или даже я сам, по истории знали не меньше, а то и больше, но Малфой умел интуитивно правильно выбирать время, создавая сильный и весомый эффект.
  - Так и есть, - невозмутимо ответил плечистый блондин и едва заметно улыбнулся. - Это мой предок. Мне приятно, что в Британии знают историю других стран.
  
  Арнарсон выглядел, как типичный викинг - высокий рост, белокурые волосы до плеч, синие, как море глаза и бесшабашная улыбка. В общем - держитесь девушки, Крам и рядом с ним не стоит!
  
  Драко уважительно покачал головой. Для него такие вещи явно не пустой звук, да и на меня произвели впечатления.
  
  - А Шуйские, по легенде, связаны с Рюриковичами? - я тоже решил не ударить в грязь лицом.
  - Да, - с достоинством кивнул Мстислав.
  
  Мстислав, встреть я его где-нибудь в ином месте, был бы, что называется одним из толпы - среднего телосложения, русые волосы и серые глаза. И лишь пообщавшись и приглядевшись к этому парню, становилось ясно, что он совсем не прост.
  
  - Охренеть, - я специально сказал это по-русски и часть гостей заулыбалась.
  
  Мы сразу и легко нашли общий язык. Гости многое могли рассказать, да и мы произвели на них неплохое впечатление. Про род Малфоев они слышали, имя Поттера также у многих на слуху даже в северной Европе (или где там находится Дурмстранг), ну а Гермиона, Луна, Джулия самое сильное влияние оказали тем простым фактом, что они просто красивые девушки. И это гости еще не поняли, что наши девчонки отнюдь не напоминают красивых кукол с резинкой от трусов вместо мозгов. А вот когда поймут, что с ними есть о чем поговорить, и они могут удивить в хорошем смысле этого слова, то это будет нечто.
  
  Гости немного пришли в себя и наперебой принялись ухаживать за нашими подружками.
  
  В конце ужина Дамблдор встал и толкнул приветственную речь, в которой сообщил, что турнир Трех Волшебников вот-вот начнется и представил всем нам главу Департамента международного магического сотрудничества Бартоломеуса Крауча-старшего и начальника Департамента магических игр и спорта Людовика Бэгмена.
  
  Крауч надел в тот вечер обычную одежду - безупречно выглаженный костюм-тройку, галстук и начищенные до зеркального блеска ботинки. Он уже был в возрасте, но подтянутый вид, идеально ровный пробор в седеющих волосах и жесткие, щеточкой усы не позволяли причислить его к старикам. Скорее он напоминал какого-нибудь полковника, находящегося на плацу и готовящегося провести смотр.
  
  Людовик Бэгмэн, которого все называли Людо, телосложением и ухватками напоминал могучего борца, который в последнее время позабыл про тренировки, начал попивать пивко и оброс жирком. Его мантия выглядела так, словно именно в ней он и спал, и не подумав ее переодеть, или хотя бы привести в надлежащий вид, так сюда и заявился.
  
  Народ вежливо похлопал министерским и Дамблдор продолжил рассказывать о том, кто будет судить, об испытаниях и ответственности участников. В заключение он махнул рукой, и завхоз Аргус Филч принес старинный ларец, богато инструктированный жемчугом.
  
  Дамблдор откинул крышку и достал деревянный Кубок, который был заполнен бледным, с синеватым оттенком, огнем. Похоже, он не обжигал, как обычное пламя, так как директор пару раз до него дотронулся безо всяких последствий.
  
  Затем Дамблдор еще раз напомнил, что к участию допускаются лишь ученики, достигшие семнадцати лет. Следом он рассказал, как будет происходить отбор: желающему участвовать необходимо четко и ясно написать на листке свое имя. Затем он должен пересечь специальную магическую черту, защищающую от не достигших установленного возраста учеников, и кинуть этот листок в Кубок.
  
  - Я так понимаю, вы все кинете свои имена в Кубок? - небрежно спросил Драко, с непередаваемым выражением на лице попивая сок.
  - Не все так просто, - помедлив, ответил Мстислав, и наши гости обменялись странными взглядами, не став углубляться в тему.
  - Парни, скажите честно, вам что, запретили кидать свои имена? - предположил я, оглядывая гостей. - Только имя Крама, чтобы Кубок не "промахнулся"?
  
  Гордей при этом слегка вздрогнул, а Браге даже немного покраснел. Остальные смогли сохранить невозмутимый вид, а Олаф постарался смягчить ситуацию и немного обелить Дурмстранг.
  
  - Дело в том, что практически половине наших нет семнадцати лет. Понятное дело, эти люди не смогут участвовать.
  - А остальные? - настырная и любопытная Гермиона так просто не хотела сдаваться.
  - А остальные будут думать, - заметил Браге.
  - Да ладно, не хотите говорить, не надо, - хмыкнул Малфой. Он такие вещи, когда собеседник не уверен в себе, и что-то скрывает, просекал на раз. - У нас в Хогвартсе тоже хватает заморочек.
  - Серьезно? Можешь рассказать? - Шуйский обрадовался и уцепился за возможность перевести разговор на другую тему.
  
  Мы с Драко переглянулись и принялись травить байки. Кто-то из наших, предвкушая веселье, захихикал.
  
  
  
  Ужин закончился. Ученики Шармбатона отправились ночевать в свою карету, а парни из Дурмстранга строем ушли на "Летучий Голландец".
  
  Мы так же отправились спать.
  
  - Ты ведь не просто так познакомился с этими парнями? - негромко спросил меня Драко, когда мы засыпали. Корнер и Макконли, во всяком случае, уже уютно посапывали.
  - Нет, не просто.
  - Почему не Крам? - донеслось из темноты после молчания.
  - Не знаю... Наверное, просто душа не лежит.
  - Я проверю, что он за человек и маг, - после еще одной паузы ответил Малфой.
  - Зачем тебе это надо?
  - Просто интересно. А тебе зачем эти парни?
  - Мне показалось неплохой идея расширить наш круг знакомств. Тем более, может появится возможность попасть в их страны. Что скажешь?
  - Почему бы и нет, - ответил Малфой и зевнул. - Может и про Дурмстранг что-то интересное узнаем... Я бы там год-другой не отказался поучиться...
  - Да, это было бы неплохо...
  
  И мы наконец-то уснули.
  
  
  
   Глава VI
  
  
  Время до жеребьевки пролетело быстро. Многие ученики Хога суетились и придумывали десятки, а то и сотни способов, как можно обмануть Кубок. Особое упорство в этом деле проявили близнецы Уизли - парням на самом деле очень сильно хотелось участвовать в турнире, и получить тысячу галлеонов призовых. Их порыв поддерживали несколько активных учеников с других курсов.
  
  Впрочем, все это ничем не закончилось. Охранную черту вокруг Кубка создавал Дамблдор, пройти ее мог лишь тот, кому исполнилось семнадцать лет. А сам Кубок очень и очень непросто зачаровать. Для подобного действия нужен маг соответствующего опыта и способностей, такой, как например лже-Грюм.
  
  В тот вечер мы вновь собрались в Большом Зале. Дамблдор взмахом палочки погасил все источники света, кроме нескольких свечей. Помещение сразу приобрело вид таинственный и завораживающий. Магический Кубок испускал синеватый, кладбищенский цвет. В общем, атмосфера что надо.
  
  Вся школа и все гости расселись по местам около факультетских столом и с нетерпением ждали того момента, когда станут известны имена чемпионов*.
  
  - Виктор Крам от Дурмстранга, - Кубок "выкинул" первый листок с именем, Дамблдор ловким жестом заправского фокусника поймал его в воздухе и громко, на весь зал прочитал.
  
  Народ захлопал, а Каркаров громче всех кричал что-то о "дерзании и смелости". Это смотрелось как фарс, ведь все знали, что сам Каркаров и Дурмстранг в его лице считают Крама лучшим учеником и рассчитывают, что именно он и будет их представлять. Для этого, собственно говоря, Виктора сюда и привезли.
  
  Многие наши заметили, что большая часть дурмстранговцев выглядела недовольной и хлопала скорее по обязанности, а не зову сердца.
  
  Виктор Крам встал и своей слегка косолапой походкой отправился в небольшую комнатку, находящуюся сбоку от преподавательского стола.
  
  - Флер Делакур от Шармбатона, - зачитал Дамблдор второе имя. Вслед за Крамом отправилась изящная девушка с серебристыми волосами и темно-синими глазами. Она двигалась так легко и воздушно, так пластично, что казалось, это перетекает струйка воды. На ее лице играла обворожительная улыбка будущей победительницы - так, она похоже считала. Сама Флер не скрывала, что ее бабка принадлежала к магическому народу вейл. Эти вейлы известны тем, что они хорошо владели ментальной магией и умело воздействовали на людей, чаще всего мужчин.
  
  Подтверждая это, многие парни пожирали точеную фигурку Делакур жадными и восхищенными взглядами. На меня, после усиленных занятий окклюменцией, ее чары особенно не действовали, да и остальные, те, кто дружил с головой, или имели защитные медальоны, так просто на эту уловку не поддались.
  
  Сияющая Флер Декалур скрылась в помещении и ей и дела не было до того, что несколько девушек Шармбатона зарыдали буквально навзрыд, переживая, что это не их Кубок выбрал для испытания.
  
  - Седрик Диггори от Хогвартса, - произнес Дамблдор и оглушительный шум заполнил весь Зал. Наши хлопали так сильно, что казалось, своды готовы вот-вот упасть.
  
  Седрика уважали практически все. Даже Слизерин относился к нему лояльно, и лишь отдельные неадекватные личности, либо в силу зависти, либо по еще каким причинам, ненавидели или презирали этого парня.
  
  Диггори, покрасневший от удовольствия и такого приема, быстрым шагом прошел вслед за Делакур.
  
  На миг, на лицах всех участников и организаторов, появилось довольное и даже умиротворенное выражение - все прошло идеально. Чемпионами оказались те, кого директора своих школ хотели видеть в этом качестве, а большая часть учеников знала, что именно у этой троицы самые большие шансы.
  
  Хлопая, я наблюдал за Грюмом. Он стоял совершенно спокойно, не смотрел ни на меня, ни на Кубок.
  
  Момент истины...
  
  - Превосходно! Мы теперь знаем имена всех наших чемпионов. Прошу директоров пройти следом за нашими участниками, - начал Дамблдор, но в этот момент Кубок затрещал, словно неисправное радио. Голубой огонь резко взметнулся вверх, вздрогнул и опал. В воздухе закружился слегка почерневший кусочек пергамента.
  
  Он планировал долго и в абсолютной тишине. Сотни взглядов были прикованы к этому неожиданному недоразумению. Было так тихо, что будь сейчас лето, мы бы услышали, как летают мухи.
  
  Повисло молчание. Дамблдор в последний момент ловко перехватил в воздухе пергамент, внимательно изучил, что там написано, а потом спокойно, словно ничего необычного не произошло, произнес:
  
  - Гарри Поттер еще один чемпион Хогвартса, - его лицо оставалось совершенно бесстрастным, и я еще раз подивился выдержки и самообладанию старого мага.
  
  Был шум, были крики и вопли. Больше всех недовольство проявляли Максим и Каркаров - и я их, в общем-то, понимал. Ведь это незаконно и теперь Хог имеет в два раза больше шансов на победу.
  
  Кое-кто посматривал на Дамблдора искоса, как на мошенника, но он лишь невозмутимо улыбался и сверкал своими очками-дольками.
  
  Когтевранцы рассматривали меня со странной смесью радости и недоумения. Гриффиндорцы орали, что я обманщик и плут, и вообще, меня уже давно надо линчевать. К их крикам присоединился Пуффендуй, а Слизерин не торопился и обдумывал ситуацию.
  
  Наши гости с Дурмстранга выглядели заинтригованными.
  
  А потом Дамблдор пригласил меня к остальным чемпионам. Туда уже отправились все директора и Грюм. Следом за ним прошел Флитвик.
  
  Здесь, в небольшой, но уютно обставленной комнате, я выслушал немало интересного о себе.
  
  Мадам Олимпия Максим говорила, что Дамблдор ведет себя нечестно, позволяя подобные инциденты, и вообще, он, как один из организаторов нынешнего турнира, мог бы проявить больше внимательности и дисциплины.
  
  Игорь Каркаров орал, что с таким открытым и подлым мошенничеством он столкнулся впервые, что это грязно и низко и что он, если не будет новой, на этот раз справедливой жеребьевки, бойкотирует турнир.
  
  Дамбдор напомнил всем, что бросив свое имя в Кубок ученик заключил с ним магический контракт и обратной дороги нет.
  
  Я молчал, придерживая мысль, что если контракт заключается с помощью обмана и хитрости, без ведома заинтересованного человека, то наверняка есть способ, как его аннулировать. Впрочем, вмешиваться я не стал - почему бы мне и не поучаствовать? Я сам за себя отвечаю, никого не впутываю, и все пойдет на пользу. Страха я не испытывал и вообще, все предстоящее действо не вызывало у меня сильных эмоций. Только почему бы мне кое-что не сказать и не посмотреть на реакцию?
  
  - Я могу дать магическую клятву, что я сам не бросал свое имя в Кубок, никого об этом не просил, и не намекал, - эти слова, словно холодный душ, заставили всех замолчать и уставиться в мою сторону.
  
  Делакур поглядывала на меня с презрением и превосходством. В ее глазах я всего лишь малолетка. Крам смотрел недобро, с отчетливо выраженной угрозой. На лице Диггори играли смешанные чувства - неудовольствие от еще одного ученика и конкурента от Хога боролось с желанием морально поддержать.
  
  Все остальные, кроме Флитвика и, пожалуй, директора, видели во мне главного врага.
  
  Бедный Поттер - и как он через все это прошел? Я-то взрослый человек, но и мне малость неуютно под этими взглядами, которые словно дула ружей, нацелились в мою сторону.
  
  - Это уже не важно, каким образом имя Поттера попало в Кубок, - директор отринул мои слова, как несущественные и ловко перевел тему на то, что всем нам теперь предстоит просто смириться.
  
  И все же я не понимал этого человека - ведь по идее ему не нужен ручной герой, который прикоснулся к славе. Ему не выгодно мое участие в Турнире. Тем более, он не дурак и давно понял, что не вызывает моей симпатии и я не смотрю ему в рот, ловя крохи мудрости и величия. Он наоборот должен сделать все, что бы я не участвовал. Или нет? Ох, просто голова кругом идет от всех этих предположений.
  
  
  
  В конце концов общий градус напряжения начал спадать и маги примирились с тем фактом, что в турнире Трех волшебников в этом году будут участвовать четыре человека.
  
  После чего нам объявили все основные правила, сообщили, что первый этап пройдет двадцать четвертого ноября и наконец-то позволили уйти. Я вышел из комнаты с таким чувством, словно вагон с песком разгрузил.
  
  - Умеешь ты удивить, Гарри, - Флитвик шел около меня, задумчиво почесывая костяшки пальцев.
  - Вы верите, что я этого не делал, учитель?
  - Я-то верю, но кого интересует мое мнение?
  - Меня, прежде всего. И весь Когтевран.
  - Ладно, я подумаю, как снизить градус недовольства. Хотя бы на нашем факультете.
  - Спасибо, учитель.
  
  Мы расстались. Откуда не возьмись, первым делом ко мне подскочил Рон Уизли.
  
  - Ты лживый козел, - крикнул он. - Как ты посмел кинуть свое имя в Кубок?
  - Отвали, - бросил я и отпихнул его плечом. - Тебе-то что за дело?
  
  Рон начал что-то кричать и размахивать руками. Драко с вызывающим видом вступился за меня и бросил Уизли, что тот всего-навсего завидует, а сам неудачник. Уизли покраснел, как мак и бросился в драку. Близнецы его немного утихомирили и смогли удержать на месте. Макконли и Корнер задержали Драко, а несчастный Невилл, который, конечно был на моей стороне, но не решился открыто конфликтовать с теми, с кем ему еще учиться минимум четыре года, отошел в сторону и выглядел расстроенным.
  
  - Иди сюда, - поманил меня Седрик Диггори. Мы отошли в сторону, и так уж вышло, что никто за нами не последовал.
  
  Я приготовился, что сейчас услышу какие-то обвинения или что-то в этом роде, ведь с Диггори мы хоть и не враждовали, но и друзьями никогда не были. Да какие там друзья, мы и разговаривали то за эти три года всего несколько раз. Вот только я ошибся.
  
  - Я рад и не рад, что мне придется бороться именно с тобой, - так сказал Седрик. - В общем, желаю тебе удачи, Гарри.
  
  Он протянул руку, и я с удовольствием её пожал.
  
  Глядя, как он неспешно, с достоинством отходит к своему факультету, я размышлял о благородстве и силе духа, и о том, что в этой жизни и в этом мире все перемешано - лицедейство идет под руку с самопожертвованием, а зависть содействует с невероятной добротой и смелостью. И что нужно для того, чтобы отличить зерна от плевел.
  
  Я же отвел своих друзей в сторону и у нас состоялся обстоятельный и неторопливый разговор. Я, конечно не оправдывался, так как не чувствовал себя ни в чем виноватым. Мне просто не хотелось, чтобы кто-то из них почувствовал зависть или что-то в этом роде.
  
  Неожиданно хорошее влияние оказала идиотская выходка Рона Уизли. Друзья бросились мне на помощь, и их поступок не позволил сформироваться тому чувству недовольства, которое могло между нами возникнуть.
  
  Ещё меня очень сильно выручила Луна, которая в свой спокойной манере заметила, что я сам свое имя в Кубок не кидал.
  
  - И никого не просил этого делать, - заметил я.
  - Но ты не выглядишь удивленным, - заметила наблюдательная Герми. - Значит, ты был к этому готов и предполагаешь, кто тебе мог так "помочь".
  - Да. Немного. Поговорим об этом позже.
  
  
  Через пару дней, когда все немного успокоились, я смог оценить те изменения, что произошли в учениках по отношению ко мне.
  
  Благодаря Флитвику и тому, что я ни с кем не враждовал, Когтевран воспринял мою выходку, к которой я не имел ни малейшего отношения, достаточно адекватно. На меня если и злились, то всего несколько человек со старших курсов. Наши вообще считали, что если у меня хватило мозгов обдурить Кубок, значит я уже одним эти доказал свою готовность участвовать в турнире. Правда Чжоу Чанг, которая встречалась с Седриком Диггори, посматривала на меня очень нехорошо - уверен, она думала, что я сделал так специально, чтобы украсть славу ее парня.
  
  Пуффендуй после первого всплеска недовольства, успокоился. Похоже, Диггори провел там необходимую работу и "барсуки" зла на меня не держали. Я не преминул поблагодарить его за это, и он воспринял мои слова совершенно спокойно - значит и правда говорил со своими.
  
  - Знаешь, я понял, что если не смогу победить четверокурсника, то грош мне цена, как магу, - заметил Седрик. - Не обижайся на мою честность.
  - А я и не обижаюсь. Ты хорошо сформулировал свою позицию, - мне действительно понравились его слова. Если ты не сможешь победить парня, который младше тебя на три года, то кто в этом виноват? Малолетка или ты сам? А может дело в том, что ты плохо учился и вообще не проявил никаких талантов и упорства? И хотя меня трудно назвать ребенком, но мы все здесь соревнуемся в магии, которую Седрик изучает уже семь лет (а может и больше), а я только четыре.
  
  Позиция Диггори вообще была на удивление взрослой. Вот только жаль, что так думают не все. Люди вообще, в своем большинстве, почему-то уверены, что в их проблемах и горестях виноват кто-то другой, а не они сами. Виноваты люди, враги, завистники, Бог, дьявол, кто-то еще, но не сам человек...
  
  Я думал так же в прошлой жизни. И конечно, это было большой ошибкой, не позволяющей объективно оценивать себя и окружающий мир.
  
  Слизерин разделился пятьдесят на пятьдесят. Благодаря Малфою и его тамошним связям, все, кто хорошо знал Драко и ко мне относились нормально. А вот вторая половина демонстративно не замечала наглого четверокурсника.
  
  Хуже всего получилось с Гриффиндором. Близнецы, похоже, всерьез расстроились, что им не удалось, а у меня получилось пропихнуть имя в Кубок. И хотя открыто они ничего не говорили, я видел, каким взглядами их товарищи посматривают в мою сторону.
  
  Благодаря ненависти Рона Уизли, а может еще по каким причинам, практически все "львы" с четвертого, и младше курсов, встречали мое появление свистом и насмешками. Я старался обращать поменьше внимания на различных придурков и поговорил с Невиллом и Криви, чтобы они не вздумали за меня заступаться. Еще не хватало, чтобы из-за меня некоторые недоумки настроили против них весь факультет.
  
  
  Дни потянулись один за другим.
  
  
  Мы потихоньку находили общий язык с нашими новыми знакомыми из Дурмстранга. Народ вился вокруг Крама и девушек Шармбатона.
  
  Хагрид неожиданно понял, что совсем забыл про женщин, начал приводить себя в порядок и подбивать клинья к мадам Максим. В общем, все шло своим путем.
  
  Перед турниром мы прошли положенные процедуры - приглашенный Гаррик Олливандер проверил наши палочки, потом нас фотографировали, а закончилось все дачей интервью - его брала корреспондент Пророка Рита Скитер.
  
  Выглядела она недовольной - еще бы ей быть довольной, когда и мое интервью и интервью Седрика Диггори, поданное под правильным углом, с деталями биографий и всем прочим, уже вышло в Придире! А вот не надо тратить время впустую, товарищи! Я бы и у Крама и у Делакур взял интервью, но они наотрез отказались со мной общаться, считая выскочкой.
  
  Во время процедуры осмотра я с любопытством посматривал на палочки других чемпионов. Палочка Крама была мощной, в многочисленных царапинах и вмятинах - чувствовалось, что пользуется он ей активно и не очень аккуратно.
  
  Палочка Делакур казалось легкой и воздушной. Хотя, для такой хрупкой девушки, наверное, это самое-то.
  
  А вот палочка Диггори выглядела идеально. На ней, так же как и на моей, нет ни одной царапины или скола, а лак блестит, словно его нанесли лишь вчера. Похоже, он пользовался специальным раствором для полировки - я, кстати, тоже использовал и подсказал мне его Малфой.
  
  Флитвик, тот вообще говорил, что посмотрев на палочку можно очень и очень многое сказать о ее хозяине. Так оно и есть, на самом деле, это практически то же, что оценивать человека по почерку.
  
  Честно сказать, я так до конца и не понял, зачем руководство турнира устроило этот осмотр? Одно дело его бы провели непосредственно перед первым туром - такое вполне логично. А вот осмотр за четырнадцать дней до начала выглядел просто нелепо - за это время палочку можно потерять, сломать, купить новую, да и заменить... В чем смысл-то?
  
  Две следующие недели пролетели быстро. По сути, все учились, как и обычно. Наши гости жили соответственно в карете и на корабле, приходили на совместные приемы пищи, а учились преимущественно с седьмыми курсами. Правда, несколько человек, в том числе и наши новые знакомые, были младше и занимались вместе с пятикурсниками.
  
  Все чемпионы проводили большую часть свободно времени в библиотеке, и каждого из них натаскивали индивидуально. Каркаров занимался с Крамом, Максим с Флер, а вот Флитвик и Макгонагалл вели индивидуальные занятия одновременно и у меня и у Диггори. И это времяпровождение нас невольно сблизило.
  
  Я смотрел, как он творит магию и поражался его талантам. И еще я дал себе клятву, что ни в коем случае не допущу его смерти. Этот парень должен жить, и он будет жить. И я приложу к этому все свои силы.
  
  После одного из таких занятий, я рассказал ему, что первое испытание, которое нас ожидает - драконы. Мне хотелось завязать отношения и заодно немного уравнять шансы.
  
  - Драконы? - его голос дрогнул. Да у кого-бы он не дрогнул, доведись ему вот так, неожиданно узнать, что в скором времени предстоит встреча с такой смертоносной тварью.
  - Да, надо будет выкрасть яйцо, которое он охраняет.
  - Сука, я уже малость жалею, что ввязался во все это дерьмо!
  - Я тоже, временами, - я подмигнул и свернул по коридору в сторону гостиной Когтеврана.
  - Стой, - он догнал меня и схватил за руку. - Спасибо, Поттер,
  - Пожалуйста, Диггори!
  
  Рассмеявшись, мы разошлись.
  
  
  Друзья и знакомые заваливали меня письмами с различными советами. Сириус писал каждый день. Флитвик также волновался, пока я ему не рассказал о своем плане. Учитель пришел в полный восторг и полностью его одобрил, правда, тут же потребовал, чтобы я также продумал запасной и резервные планы. Он вообще считал, что у мага всегда, на любую ситуацию должны быть решения, что делать дальше, в случае непредвиденной чрезвычайной ситуации - нападать или защищаться, убегать или оставаться. Он постоянно требовал, чтобы я приучил себя находиться в постоянной готовности, в том числе и к тому, что меня могут застать врасплох.
  
  - Кстати, профессор, Сириус сказал, что ему понравилось с вами общаться. И он на Рождество вновь приглашает вас в гости.
  - Особняк Блэков страшное место, Гарри, вот что я тебе скажу. С людьми там могут происходить ужасные вещи! И я туда больше ни ногой, - ответил Флитвик, содрогнувшись.
  - Да бросьте, профессор, вы держались молодцом, и показали, что такое старая школа. Крестный вас зауважал еще сильнее!
  - Это было эпично, - он кивнул головой и задумчиво добавил, посмотрев на потолок. - Как мы вообще себя вели?
  - А давайте я извлеку воспоминания о том моменте, и вы посмотрите их в Омуте Памяти?
  - Пожалуй, я откажусь, - он ухмыльнулся. - Иногда незнание это благо.
  
  
  Наступило двадцать четвертое ноября. Для первого испытания создали специальный котлован, накидали туда здоровенных камней, а сверху, по периметру ямы выстроили забор и трибуны для зрителей.
  
  Я стоял около палатки, где должны собраться все чемпионы в окружении ближайших друзей, и наблюдал, как мимо меня течет разношерстная толпа. У многих были приколоты значки с надписью "Поддержим Диггори", а у других "Поддержим Поттера".
  
  Несколько десяток человек нацепили на голову забавные шапки в виде ворона или барсука.
  
  На дальней трибуне уже развевался огромный плакат - летящий ворон (похоже, Горец срисовал его с Хуги) нес в когтях Кубок Огня. Ниже шла надпись "Поттер всех сильнее". Я невольно улыбнулся.
  
  Сириус, находившийся рядом, пытался давать советы. Да что там говорить, все последние дни друзья придумывали десятки идей, как мне можно пройти испытание. То, что на первом туре испытания будут именно драконы, не знал лишь слепой и глухой.
  
  Как и в каноне, Людо Бэгмен прогнал посторонних на трибуны, а нас собрал нас в палатке и объяснил условия победы - нам необходимо, приложив все силы и показав все мастерство, заполучить золотое яйцо, которое и охраняет дракон. Потом он попросил вытащить из специального мешочка фигурки драконов - так будет определено, кому какой достанется.
  
  Первой тащила Флер и вытащила валлийского зеленого. Крам получил китайского - огненный шар, Седрик вытянул шведского тупорылого. Мне, как и настоящему Поттеру, досталась венгерская хвосторога. Многие считали ее самым неприятным из всех драконов, да и огнем она плевалась дальше прочих.
  
  В палатке было тепло и уютно. Организаторы притащили сюда несколько скамеек, одну кушетку, стол, на котором расставили парочку фужеров с соком и бокалы. Шум снаружи, приглушенный чарами, звучал как отдалённый рокот морского прилива, и не нервировал, а наоборот, помогал успокоиться и сконцентрироваться.
  
  Людо Бэгмэн покинул палатку, уйдя утрясать последние детали. Седрик непрерывно ходил из угла в угол. Крам молча и неподвижно сидел, не поднимая взгляда от пола - похоже, он так настраивался.
  
  Флер выглядела бледной и подавленной. Она поймала мой взгляд, и неожиданно, наверное, от нервов, "выплюнула":
  
  - И чего такой дрищ, как ты, здесь делает?
  
  Ну, насчет дрища она напрасно. Я уже давно не такой. А конкретно в этой палатке в росте я уступал лишь Диггори, и совсем немного Краму.
  
  - Возраст вещь переменчивая. Особенно для девушек, - туманно заметил я и язвительно улыбнулся. - Не успеешь оглянуться, пройдет пара десятков лет и вот уже настал момент, когда ты посчитаешь за счастье стать моложе на несколько годков.
  
  Флер хотела что-то сказать, но в палатку вернулся Бэгмен.
  
  - Так, ребятки, готовность ноль, - он засмеялся и радостно потер руки. - Первым выходит Седрик. Пошли, парень!
  
  Диггори глубоко вздохнул и направился к выходу в сопровождении Бэгмена. Полог палатки задернулся за его спиной, трибуны увидали первого участника и радостно заревели.
  
  Снаружи доносились вой и свист зрителей, закричала истошно девочка, голос показался похожим на Чжоу, а потом толпа облегченно выдохнула, и раздался голос Бэгмена, который попросил судьям вставить оценки.
  
  Что ж, похоже, у Седрика все хорошо, и я этому порадовался.
  
  Бэгмен вывел Крама, которому потребовалась несколько минут, а потом ушла Флер. Меня оставили напоследок, как говорится, на десерт.
  
  - Пошли, Гарри, - настал мой черед и Людо откинул полог палатки. - Ничего не бойся и смотри в оба.
  
  Оказавшись на воздухе, я остановился, осматриваясь. Я находился в узком проходе, который вел на арену. Спереди и сверху на меня смотрели сотни лиц и в воздух взлетели шарфы и шапки с цветами Когтеврана. Мельком я успел заметить множество знакомых людей - все учителя, Сириус, чета Малфоев, Августа Лонгботтом, Ксенофилиус Лавгуд, Рита Скитер и другие.
  
  Неспешно, не рискуя понапрасну, я вышел на арену. Огромный дракон, настоящий многотонный танк, закованный в броню, моментально развернулся в мою сторону. Его глаза с желтым зрачком отливали злобой. От мощной шеи и широкого ошейника шла не менее массивная цепь к одному из камней. А под лапами дракона покоилось золотистое яйцо, размерами и формой напоминающее мяч для игры в американский футбол.
  
  Венгерская хвосторога имела матовую чешую черного окраса, красно-коричневые отростки на голове, напоминающие рога, и такого же цвета шипы на мускулистом хвосте. Большие крылья заканчивались внушительными когтями. Все вместе это производило впечатление серьезное и даже пугающее.
  
  В последние недели я много читал про драконов, и особо полезную информацию почерпнул из средневековой книги "Дракономикон", присланную Блэком. Там я нашел массу полезных сведений о повадках этих тварей и о том, как с ними взаимодействовать - коль скоро судьба не предоставила иного выбора.
  
  Дракон мог убить человека добрым десятком способов. Он мог его сжечь или сожрать, порвать когтями, размозжить хвостом, сбить с ног крыльями, ударить всем телом, как тараном, поднять в воздух и бросить вниз...
  
  Эти твари имеют наивысший приоритет опасности, и обращаться с ними стоит так же осторожно, как с самым смертоносным оружием.
  
  То, как вел себя каноный Потер, иначе чем идиотизмом и не назовешь. Впрочем, некоторые считают это гриффиндорской отвагой.
  
  Мой план был прост и основан на тех умениях, в которых я был хорош. И я не собирался затягивать все действие.
  
  Дракон наклонил голову и задумчиво посмотрел на меня, словно примеряясь, как половчее уничтожить. Его ноздри расширились, и оттуда показался легкий дымок, предвестник огня. Пасть немного приоткрылась, позволяя увидеть частокол крепких и наверняка чертовски острых клыков.
  
  Мощные лапы подобрались, по телу прошла судорожная волна, крылья прижались к корпусу - дракон напрягся и замер, давая мне возможность сделать первый ход.
  
  - Экспектро Патронум! - Из палочки выскочила косатка, стремительно описала круг и устремилась к дракону. Как и в прошлый раз, в сражение с дементорами, она выглядела невероятно красивой - длинной минимум в три ярда, очень насыщенное переплетение фиолетовых и синих всполохов энергии. От нее шла ощутимая сила, и она казалась по-настоящему живой.
  
  Дракон заревел и выпустил навстречу язык огня. Косатка, изящно уйдя от соприкосновения, начала уходить вверх-вправо, описывая дугу вокруг твари. Двигалась она не так быстро, как могла бы.
  
  Дракон, как огнемет, вел головой за ней, не переставая выпускать струю огня. Пока он поворачивал лишь голову, и этого было мало. Я отдал приказ, и Патронум, дождавшись, когда дракон вынужден был перевести дыхание, вцепился в его хвост.
  
  Венгерская хвосторога заревела, и рывком развернулась к косатке, загремев цепью. Из-под лап во все стороны полетели маленькие камешки и куски земли. Сомневаюсь, что мой телесный Патронум смог прокусить его толстенную кожу, скорее дракона вывел из себя именно сам факт, что кто-то посмел на него напасть. Ярость этих тварей давала им необыкновенную силу и живучесть, но одновременно являлась и слабостью. Главное, суметь правильно ее использовать. И еще они крайне резко относились к попытке до них дотронуться, воспринимая такие действия как вызов, на который необходимо незамедлительно отреагировать.
  
  Дракон повернулся ко мне боком. Идеально - ни хвост, ни морда сразу меня не уничтожат, и твари потребуется некоторое время для оценки изменившейся ситуации и адекватного реагирования. Все же такой вес и такие габариты неизбежно оказывают свое влияние.
  
  В тот же момент я аппарировал прямо к дракону. Тяжелый запах гари, вони и какого-то непонятного, едкого фермента ударил в нос. Мне понадобилась секунда, чтобы подхватить яйцо на руки. Тварь, почуяв неладно, начала разворачиваться, зарычала, и я вновь аппарировал на трибуны, туда, где расположилось жюри. С перемещением вышел любопытный момент - в самом Хоге и его ближайших окрестностях аппарация невозможна. Вот только саму арену сделали подальше от замка, там, где это ограничение не действует. И это не счастливая случайность, а требование безопасности, которое выдвинули те маги, что обеспечили Турнир драконами. Да и как иначе при обращение с такой смертоносной тварью? Заранее лишать маневра и себя, и участников, и зрителей - это больше похоже на самоубийство, а не на качественную организацию мероприятия.
  
  Миг, и я стою около взрослых магов. Стадион замер, повисла тишина. И лишь внизу моя косатка продолжает резвиться и играть с плюющейся огнем тварью.
  
  - И что, так просто? - раздался чей-то потрясенный голос, и народ тут же очнулся и принялся бешено хлопать.
  
  С чуть ироничным поклоном я положил яйцо на стол перед жюри, а сам отправился к своим.
  
  Гермиона выглядела белой, как простыня. Румянец лишь сейчас начал возвращаться на ее щеки. Чуть лучше смотрелись другие девочки, а вот Луна, казалось, с трудом сдерживала слезы.
  
  - Спасибо вам за поддержку и веру, - я попеременно обнял девушек, а затем принялся пожимать тянущиеся со всех сторон руки, а потом вновь повернулся к Луне. - Что с тобой, Лу? На тебе лица нет. Дай-ка я тебя обниму.
  - Я что-то перенервничала, - Лавгуд провела ладошками по лицу, начиная приходить в себя. - Ты не поверишь, как страшно было наблюдать за тобой, там, внизу. - Она шмыгнула носом и неожиданно привстав, поцеловала меня в щеку.
  
  Следом, словно это был сигнал, меня поцеловала Гермиона и Джулия. Народ окружил нас кольцом и принялся хлопать по плечам, жать руку и все в том же духе.
  
  Немного придя в себя, мы вновь расселись на трибуне и принялись ждать результатов. Народ, пользуясь случаем, принялся посвящать меня в детали того, как каждый чемпион прошел испытание.
  
  Диггори действовал похожим, как и я, образом. Он превратил один из камней в собаку и этим отвлек дракона. Правда, тот успел его немного обжечь. Сейчас парню оказывали первую помощь.
  
  Делакур попыталась ввести дракона в транс с помощью своих вейловских чар. Получилось неидеально, но в конце концов желаемого она добилась.
  
  Крам сумел наложить заклинание коньюктивитус, которое ослепляет противника. Дракон одновременно и ослеп и взбесился, и долгое время метался, не давая Виктору возможности спокойно подойти к яйцу. В конце концов он его все же забрал, не получив ни одной царапины.
  
  
  Судьи дали Седрику тридцать восемь баллов, столько же, сколько и мне, и я услышал комментарии, что я выступил слишком быстро и незрелищно, не показав храбрости. Это сказал Каркаров. Вот ведь гад - оказывается, здесь оценивается не эффективность и магические способности, но еще артистизм и зрелищность.
  
  Крам получил сорок баллов, а Флер тридцать шесть.
  
  Драко, Майкл Корнер и Роджер Дэвис громко и не стесняясь выражали свое недовольство, считая, что я должен был получить более высокую оценку. А мне на баллы откровенно плевать. Тем более, они практически ни на что не влияют, а лишь определят, в каком порядке мы выйдем на финальное испытание. Хорошо все же знать будущее!
  
  Потом было интервью у Скитер, фотографии и поздравления. В окончании Бэгмен объявил, что следующий тур состоится двадцать четвертого февраля, а пока нам предстоит разгадать загадку яйца и найти подсказку.
  
  Обратно мы возвращались вместе с Седриком и Крамом, в окружении многочисленной толпы. Ученики пели, в полный голос хохотали и пару раз останавливались и пытались зачем-то начать подкидывать и меня и Седрика в воздух.
  
  Флер по каким-то своим причинам не захотела присоединяться к общей компании и в сопровождении нескольких подруг двигалась в хвосте всей процессии.
  
  Тем вечером Хогвартс уснул очень поздно...
  
  
  
   Комментарий к Глава VI
   когда станут известны имена чемпионов* - термин "чемпион" возник несколько веков назад в средневековье, и обозначал лицо или человека, участвующего в поединке.
  
  
   Глава VII
  
  Мы показывали нашим новым друзьям из Дурмстранга окрестности Хогвартса. Конечно, больше всего восторга и изумления вызывал сам замок, но и про окрестности мы не забывали. Куда мы только их не водили! Показали горное озеро, поле для квиддича, Визжащую хижину, постояли на опушке Запретного леса, рассказав страшные истории про пауков и кентавров, и сводили их в Хогсмид. Они увидели менгиры, а также полюбовались на Гремучую иву. В общем, впечатлений хватило с головой.
  
  Как-то раз, всей огромной толпой мы завалились к Хагриду.
  
  - Он печет шикарные кексы, - небрежно, между делом, сказал Драко парням. - Попросите их на пробу, не пожалеете.
  
  Мы рассмеялись, а дурмсранговцы недоуменно переглянулись.
  
  Хагрид был рад нашему приходу, но вот гости из другой школы его не особо обрадовали - как и многие люди, которые предпочитают, чтобы за них думали другие, он почему-то считал их злом и темными, нехорошими магами.
  
  С Хагридом вообще с каждым годом становилось все сложнее и неинтересней общаться. Ведь ему не дали закончить даже третьего курса Хогвартса, и больше он нигде и никогда не учился! По сути, его кругозор достаточно ограничен, он любил мусолить всего несколько тем: о великом маге и человеке Дамблдоре, о моих родителях, и о проклятых Пожирателях. Мир в его голове был прост и понятен, как галлеон, у которого всего две стороны - добро и зло, хорошие маги и плохие. Полутонов, также как и оттенков, он не замечал. Да их для него просто не существовало! Книг он не читал, ничем действительно стоящим и дельным не увлекался.
  
  Поэтому и наше общение сводилось к набору штампов и условностей. Драко, тот вообще не скрывал от нас отношения к леснику, не любил к нему ходить и нынче пошел лишь для того, чтобы посмотреть на реакцию гостей.
  
  Луна к великану относилась спокойно, но, в общем-то, безразлично. Она могла внимательно и терпеливо с ним общаться, но я бы не сказал, что это доставляло ей огромное счастье.
  
  Невилл уже давно поумнел и восторженные разговоры Хагрида о Ордене Феникса, о Френке и Алисе Лонгботтом воспринимал совсем не так, как на первом курсе. Хагрид был твердо уверен, что все они прекрасные и умные люди, фактически отдавшие жизни за действительно важные вещи. Вот только Невилл не торопился принимать всё на веру. Да, его родители уже долгие годы находятся в бессознательном состоянии, но почему их руководитель не пострадал и вообще не принимал участия в этих стычках, которые громко прозвали Первой Магической войной? Почему так много "скользких" тем и неприятных, с душком секретов? Почему "великий" Дамблдор, если он такой умный и могущественный, лично не предпринял ни одной попытки, чтобы просто уничтожить Воландеморта?
  
  Влияние бабки Августы, не переносившей Дамблдора от слова совсем, беседы со мной, общение с Малфоем - все это неизбежно сказалось на нашем друге.
  
  Гермиона, которая раньше так любила и всячески поддерживала Хагрида, начинала понимать истинное положение дел. Как-то раз она даже заметила, что "Хагрид простой, как молоток".
  
  Нет, мы его не бросали, и даже как могли, поддерживали, постоянно интересуясь здоровьем, настроением, общим положением дел и не забывая дарить подарки и напоминать о себе. Просто говорить нам стало не о чем. Единственное, в чем Хагрид был по настоящему хорош - это всяческие магические твари и создания. Да, в этой теме он действительно был крут и обладал зачастую такими знаниями, которые не в каждой книге можно найти. Здесь он был как ходячая энциклопедия.
  
  Другое дело, все эти сведения еще надобно из него как-то достать, а с учетом того, что он не умел говорить кратко и по существу, все это превращалось в сущую муку.
  
  Вот так и получилось, что надежный, добрый, но простой и наивный великан не стал для нас тем, кем он стал для канонного Золотого Трио. Наверное, все же не такой я и хороший человек, как стараюсь казаться. Похоже, я так и не научился жертвовать собой и своим временем для людей, подобных великану. А ведь он желает мне лишь добра. По своему, зачастую слепо и не очень продуманно, но желает.
  
  - Серьезный мужик, - заметил Мстислав, когда мы покинули его избушку.
  - Только нас он явно недолюбливает, - констатировал Гордей.
  - Да, есть немного, - согласился Малфой. - Он и ко мне так же относится. Не все умеют нормально думать.
  - Вообще-то мы удивлены, - Мстислав понизил голос и неожиданно разоткровенничался. Хотя, посмотрев на лица остальных дурмстранговцев, я понял, что они об этом говорили, размышляли и решили донести до нас некоторые идеи. - Нам Каркаров говорил, что здесь одни враги, здесь Дурмстранг ненавидят и презирают, считая его прибежищем нечисти и чернокнижников... А оказалось все немного иначе.
  - Драко прав, адекватно думают не все. Но нормальные люди нормально к вам относятся, - успокоил я.
  - Да, это нас порадовало, - он остановился, дотронулся пальцем до переднего зуба и попробовал его покачать. - Кстати, Драко, спасибо за совет с кексами. Я в этой избушке на всю жизнь зарекся вот так что-либо кусать. Одно дело проверка на различные приворотные зелья и отраву, а совсем другое на твердость еды - к ней я оказался не готов.
  
  Мы все покатились со смеху.
  
  
  
  В один прекрасный день Макгонагалл объявила, что двадцать пятого декабря состоится Святочный Бал. И я сразу понял, что пора мне принимать решение.
  
  Оно далось непросто. Я, как участник турнира, обязан прийти на бал со спутницей. Вот только кого выбрать? Гермиону, Луну или Джулию?
  
  Это серьезная проблема. И кого не выберешь, двое других останутся недовольны. Нет, я не считал себя первым красавцем и самым завидным парнем Хога, но все же был уверен, что они рассчитывают и ждут, что возможно я приглашу кого-то из них.
  
  Джулия очень милая и чуткая, но с ней я провожу меньше времени, чем с остальными, да и отношения у нас не такие близкие. Она просто вызывает симпатию, и всё. Но у меня много кто ее вызывает! Поэтому ее я исключил первой.
  
  Герми, конечно, прекрасная девушка, и первые два года она, несомненно, являлась, наряду с Драко, самым близким человеком. И случись бал на первом или втором курсе, я бы не сомневаясь, позвал ее с собой. И лишь в последний год другой человек незаметно и тихо начал значить для меня все больше.
  
  С Луной мне как-то легко и просто, хотя две другие подружки ей ни в чем не уступают. Все они дети, но Лавгуд не совсем ребенок.
  
  Мне нравился спокойная сила и внутреннее достоинство Луны. Она не надоедала своим мнением, но всегда его имела. Она не пыталась играть роль "первой скрипки", но занимала ту позицию в обществе и коллективе, которую сама себе выбрала. В этом плане, она была противоположностью яркой, скорой на слово и дело Гермионе.
  
  Короче, надо решаться. Я мужчина, а нормальный мужчина всегда сам принимает решение и готов к его последствиям. Если я сам для себя не решу, то просто упущу время, и возможно, лишь все испорчу. Тем более, это все же бал, событие хоть и не рядовое, но и несравнимое с предложением руки и сердца. И Бал я расцениваю, больше как дружеский жест. Хотя девушки, уверен, со мною не согласятся.
  
  Если вспомнить канон, Поттер пошел на бал с Парвати, а Невилл с Джинни Уизли, и это никак не помешало им все переиграть спустя некоторое время.
  
  В тот же вечер я официально пригласил Луну Лавгуд на Бал.
  
  - Очень приятно, Гарри, - у нее неожиданно покраснели щеки. - Я с радостью его принимаю.
  - Отлично, - я признательно пожал ей руку.
  
  Потом аккуратно, между делом, я сделал так, что через Драко все об этом узнали. Делал я это не из тщеславия, для того, чтобы Герми, если получит от кого-то предложение (а такая красавица его обязательно получит), решала бы все сама, а не ждала моего слова.
  
  Герми внешне ничем не показала свою обиду и грусть, но я видел, что как минимум у нее кошки на душе скребутся и похоже, несмотря на свой характер, она плакала ночью.
  Эх, ну вот что я могу здесь поделать? Только извиниться от всего сердца, что не оправдал надежд. Выбрал бы ее - Луна бы обиделась.
  
  Что, собственно говоря, я и сделал. Я извинился, и мы долго говорили о жизни. Кажется, ей стало немного получше. Самое главное, черная кошка между нами не перебежала.
  
  Макгонагалл устроила небольшую демонстрацию, рассказывая нам о бальных традициях, а затем пригласила Рона Уизли на танец, и на его примере стала объяснять, как надо вальсировать.
  
  Рон покраснел под цвет своих волос, да и двигался он как увалень. Не сумев сдержать улыбки при таком зрелище, я вдруг сообразил, что и сам его не лучше.
  
  - Лу, ты умеешь вальсировать? - наклонился я к уху девушки.
  - Конечно. И могу заверить, неплохо, - она улыбнулась.
  - Научишь меня?
  - С удовольствием.
  
  Так мы стали каждый вечер вальсировать в Выручай-комнате. Поначалу получалось у меня паршиво, но с течением времени все стало налаживаться.
  
  Чувствуя под рукой тонкую и гибкую талию я испытывал странные чувства. Огромные глаза Луны были совсем близко, и в них я видел вопрос...
  
  В ближайший выходной мы отправились в Косой переулок, в магазин элитной одежды Твилфитт и Таттинг, где с Луны и с меня сняли мерку, и предложили на выбор каталог бальных платьев для девушек и костюмов для мужчин.
  
  Мы долго выбирали, в чем пойдем, как это будет сочетаться друг с другом и азартно спорили. В конце концов, придя к общему мнению, мы согласились, и я решил сделать подарок, оплатив покупки.
  
  Вот только Луна твердо отказалась, заявив, что это поставит ее в неловкое положение. Единственное, что она приняла - это легкую, узорную полумаску в виде крыльев птицы.
  
  Зато ей пригодились те деньги, что она заработала на нашей ставке по квиддичу.
  
  Потратились мы сильно, но никто об этом даже не подумал. Мне такие темы неинтересны в силу появившейся финансовой независимости, а Луна, похоже так же, как и я, относилась к деньгам как к социальному инструменту и не делала из них культа.
  
  Я сделал и еще одну покупку - шикарный костюм с отливом, сорочку с галстуком и красивые туфли и попросил продавца анонимно отправить их в Хогвартс, на имя Рона Уизли. В один из карманов я положил пятнадцать галлеонов - и если Рон не полный дурачок, то на эти деньги он купит новую волшебную палочку, а не сладости.
  
  - Ты не устаешь меня поражать, - заинтересованно проговорила Луна, приподняв бровь. - Есть причина?
  - Да, есть, я ему кое-что задолжал, только пусть это останется между нами. Хорошо?
  
  Она кивнула. Мне не хотелось сильно вдаваться в тему, и я действительно, с недавних пор стал считать, что немного задолжал Рону. Задолжал я то, что он не стал, как в каноне, другом Поттера, не изменился благодаря этому, и вообще, теперь вся его жизнь пошла совсем по иным рельсам. Он мечтал стать другом Героя и прикоснуться к славе. А я вот геройствовать не собирался (или собирался, но не так, как от меня ждали), и поэтому волей-неволей Рона "прокатил".
  
  И сейчас, глядя на то, как он учится и как себя ведет, с кем общается и к чему стремится, я временами чувствовал себя должником. Годы шли, и с каждым из них становилось ясно, что Рон Уизли это не тот человек, который может чего-либо достичь. Его любимые интересы - основательно пожрать и поболтать о квиддиче, так и не сменились на что-то более стоящее. С шахматами я видел его всего раз или два за три года, и больше его ничего не интересовало. И если так пойдет и дальше, и ничего у него в жизни не случится такого, что способно выбить из этой колеи, то со временем он станет недалеким, толстым и ленивым отцом семейства, уважающим пивко и разговоры ни о чем.
  
  Я никого не осуждаю, и даже не оцениваю, просто делаю выводы. Каждый человек живет так, как хочет. И каждый, рано или поздно делает выбор, который определяет всю его дальнейшую жизнь. Рон этот выбор, похоже, уже сделал. Или не сделал - что в его случае одно и тоже. И у него нет Гермионы и Поттера, которые могли бы ему помочь.
  
  Так что костюм это самое малое, что я могу ему подарить. И это позволит примириться с совестью...
  
  Тем более, мамаша Молли прислала Рончику в качестве одежды какое-то ветхое кружевное старье, которому самое место на пугале в огороде. И Уизли по этому поводу жутко комплексовал в каноне. Так пусть парень хоть немного порадуется жизни. Надеюсь, эти шмотки помогут ему поднять самооценку.
  
  
  
  Начались рождественские каникулы, и учеников с первого по третий курс отправили по домам. Из них остались лишь те, кого старшекурсники пригласили на бал, но таких оказалось всего пара девочек.
  
  
  Хогвартс преобразился и стал сказочным и красивым, как никогда раньше. Преподаватели и старшие ученики украсили его, как могли, вложив в процесс всю душу. Кругом, даже внутри, висели волшебные, не тающие сосульки. Большую часть доспехов зачаровали и они часто к случаю, а часто и совсем невпопад, начинали декларировать стихи и петь песни.
  
  На стенах и потолках развесили гирлянды и светящихся мотыльков. Изредка они перелетали с места на место, сбивались в небольшие стайки, и тогда казалось, что по замку летают живые змейки, состоящие из множества маленьких искорок.
  
  Домовики трудились не покладая рук - готовили, мыли, стирали, начищали и появлялись везде, где только можно.
  
  Кормили нас, как на самом лучшем пиру. Правда, уже по традиции, Хогвартс использовал вкусную, но чересчур жирную пищу и слишком сладкие десерты. Всевозможные индейки, утки, ростбифы, антрекоты, отбивные, мясные орехи, рулеты, пироги сменялись сладкими десертами - тортами, пудингами, конфетами и всем прочим.
  
  Руководство школы баловало гостей и частенько выставляла на стол блюда французской, скандинавской или русской кухни. Я наконец-то поел нормальной, жареной на сале, картошки и пельменей!
  
  Французские блюда также заслуживали внимания, особенно различные омлеты и сыры.
  
  И еще я приналег на скандинавскую кухню - там огромное количество рыбных блюд, в жареном, тушеном и отварном виде. Не знаю, где домовики доставали (или ловили) рыбу, но она у многих наших шла на ура.
  
  Мне казалось, что общий, суммарный вес всех школьников Хогвартса за эти дни стремительно подскочил вверх.
  
  И самое главное, чем всегда славился наш замок - неповторимый аромат сказки, таинственности и праздника. Он как захватил всех в свои крепкие объятия, так и не отпускал пару недель.
  
  
  В тот день перед балом, получив и подарив Рождественские подарки, все ученики высыпали на улицу. Народ играл в снежки, катался с горок на санях и всячески старался скрасить время до вечера. Я принял пару раз участие в общих забавах, поймав себя на мысли, что вероятней всего молодое тело каким-то образом влияет на разум. А иначе как объяснить, что став Поттером я одновременно приобрел что-то от бесшабашного и веселого ребенка?
  
  Ближе к вечеру мы все вернулись в замок, и я принял душ и привел себя в порядок.
  
  
  Сам Бал проходил в богато украшенном и нарядном, как никогда, Большом Зале. Потолок искрился звездами и огнями. Стены блестели, словно покрытые инеем, и их украшала веточки омелы и других растений.
  
  Сначала туда запустили всех учителей и учеников, а потом в Зал парами зашли и мы, чемпионы.
  
  Крам выбрал себе в спутницы Кети Белл, ученицу Гриффиндора, девушку с пятого курса. Она играла в команде "львов" по квиддичу и наверняка это сыграло определённую роль.
  
  Флер Делакур подцепила нашего когтевранца Роджера Дэвиса. А может, и он её подцепил - парень он нормальный и не слишком стеснительный. Хотя, глядя на его совершенно счастливое и даже немного восторженное лицо, всем на ум почему-то приходила мысль о чарах вейл.
  
  Седрик Диггори вполне ожидаемо шел с Чжоу Чанг. Ну и мы с Луной замыкали этот небольшой кортеж.
  
  Луна выглядела невероятно великолепно. Я перехватывал десятки восхищенных и удивлённых взглядов, которыми на нее смотрели и парни и девушки. Они все словно не могли поверить своим глазам, что это именно Луна Лавгуд, а не кто-то еще.
  
  Луна всегда была симпатичной, но, несмотря на это, не сильно заметной девушкой. И вот сегодня ее заметили все.
  
  Её платье, смесь синих и голубых тонов, имело открытые плечи и руки и неплохо подчеркивало юную грудь. После талии оно широко распускалось, превращаясь в объёмную юбку, которая скользила по полу. Руки по локоть были в тонких перчатках, а на лице маска, создающая неповторимый и загадочный образ. Использовать маску, кстати, никто из девушек в Хоге больше не додумался и сейчас, уверен, многие кусали себе в досаде губы. Ведь этот аксессуар, действительно, очень романтичный и необычный. И это была именно моя задумка.
  
  Луна сделала умопомрачительную прическу, подкрасив для контраста несколько прядей в шоколадный оттенок, и сейчас вся эта великолепная копна белоснежных волос опускалась до талии. На голове еле заметно мерцала серебряная диадема. Длинные висячие серьги дополняли образ.
  
  На фоне своей спутницы я старался держаться солидно. Не уверен, что это получилось у меня идеально. Одет я был в обычный фрак, сорочку и остроносые туфли, и все это по цвету и стилю идеально гармонировали с нарядом Луны.
  
  Мы шли сквозь толпу к тому месту, где раньше стояли преподавательский стол. Сейчас вместо него там находился новый, совсем небольшой столик.
  
  Некоторые ребята хлопали меня по плечам и поздравляли с Луной, словно мы идем под венец.
  
  Краем глаза я уловил злобный взгляд Рона и сдержал смешок. Выглядел он шикарно. Интересно, что он думает по поводу одежды?
  
  Министерство представлял Людо Бэгмен, а вот Крауч-старший отсутствовал, и его заменял невероятно гордый и чрезвычайно серьезный Перси Уизли. Уизли устроился в Министерство помощником Крауча и сейчас объяснял всем и каждому, что его патрон приболел, накопилась усталость, годы берут своё, хотя голова еще светлая, и именно ему, Перси, предоставлена высочайшая честь подменить начальника.
  
  Глядя на Перси в моей голове пронеслась ассоциативная цепочка событий, которая привела к тому, что Крауча-старшего здесь нет, и то, что за этим стоит.
  
  Отлично, действия идут своим чередом и позволяют надеяться, что все у меня получится.
  
  Вначале мы все посидели за уютными столиками, застеленными милыми скатертями. На каждом стоял небольшой, уютный светильник, а сами столы рассчитаны на восемь - десять человек.
  
  Мы все поместились вместе, сдвинув два столика. Четыре дурсмстранговца, Гермиона, которая составляла пару Мстиславу Шуйскому, Невилл с Джулией, я с Луной, и Драко с Ханной Аббот - его выбор стал для многих неожиданностью. Я лично почему-то думал, что он пригласит Пэнси Паркинсон. Хотя Аббот, надо признать, была на редкость утонченной и привлекательной девушкой.
  
  Напротив каждого имелась изящная тарелка золотистого цвета, которая, всем своим видом напоминала золото. Конечно, это не так, ведь на такую роскошь просто нет денег. И у каждого около тарелки лежало праздничное меню - надо было просто что-то выбрать и произнести заказ вслух. Еда тотчас-же появлялась в тарелки.
  
  Дамблдор, оглядев меню, заказал отбивные. Он вообще уважал мясные блюда в любых сочетаниях. Да и кушал он каждый раз основательно. Весьма основательно. А вот толстым он при этом так и не стал и я не сомневался, что он использует какие-то поддерживающие физическую форму чары или пьет зелья.
  
  Легкий перекус не занял много времени. Столы немного сдвинули к стенам и начались танцы.
  
  Под величественную музыку мы закружились в танце. Поначалу было немного неуютно под сотней внимательных взглядов, которые оценивали и словно прощупывали. Но потом я отдался танцу, и счастливый смех Луны вытеснил весь остальной мир.
  
  Она напоминала мне кого-то. Я напряг память и не сразу, но вспомнил - таких невероятно красивых и немного нереальных девушек я видел в прошлой жизни на полотнах американского художника Ричарда С. Джонсона. Мне запомнилась картина "Романс" и другие работы, где он изобразил изящных блондинок. Невероятно, это словно наваждение. Мне кажется, что одну из своих девушек он точно рисовал с Луны!
  
  
  Не дождавшись окончания первого, открывающего вечер вальса, другие пары стали заходить в круг. Гермиона вальсировала с Мстиславом Шуйским и выглядела вполне довольной жизнью. Драко легко и непринужденно "вел" Ханну Аббот. Очумевший и радостный Невилл кружился с Джулией.
  
  В круг вступил Хагрид с мадам Максим, и всем сразу стало весело. По-хорошему весело.
  
  А потом с официальной частью покончили. Дамблдор наколдовал сцену, на которую выскочила, как черт из табакерки рок-группа "Ведуньи". Ребята достали свои музыкальные инструменты, и началась жара!
  
  Изредка мы возвращались к нашему столику или выбирались в холл. Многие, не боясь простыть, выходили за дверь, перебегали открытое пространство и прятались в небольшом, но очень уютном гроте, с каменными статуями, скамейками и фонарями. Грот наколдовал Флитвик и в тот вечер он пользовался огромной популярностью. Особенно у влюбленных парочек.
  
  Было много смеха и веселья. И я сам, как-то незаметно втянулся в эту сказочную атмосферу праздника. Тем более, зная канон, я всегда мечтал побывать на этом мероприятии. И оно меня ни капельки не разочаровало.
  
  Народ пил лимонады и соки. Драко притащил бутылку бургундского вина "Ла Шаблизьен", которое оставило мягкое фруктовое послевкусие и легкую терпкость с нотками миндаля, мяты и ванили. Выпить вино нашлось много охотников, и поэтому каждому досталось всего по паре глотков.
  
  Хохочущий Драко, потерявший в тот вечер свою обычную невозмутимость, разливал вино в хрустальные фужеры, и золотистый напиток таинственно мерцал при горящих свечах.
  
  Снейп, которого, как и обычно, в таких случаях сделали дежурным, прошел мимо нас, но увидев Малфоя, сделал вид, что ничего не заметил.
  
  Ребята из Дурмстранга вытащили на свет божий бутылку водки - о, сколько же я ее не видел! Целый штоф* прекрасной, с холода, водки!
  
  С серьезным видом Мстислав принялся учить Гермиону как и из чего водку надо пить, и чем правильно закусывать. Я лихо маханул стопку, ощутил приятное тепло, которое прокатилось по пищеводу и упало в желудок. Русские парни, оценив профессионализм, зааплодировали.
  
  Бал закончился в двенадцать ночи. Мы оделись потеплее, выбрались на улицу и еще около получаса запускали в небеса фейерверки, соревнуясь у кого это лучше выходит.
  
  В морозном воздухе от нашего дыхания поднимался пар, а звезды таинственно мерцали на черном бархате неба. Морозец был не сильным, но вполне ощутимым, и снег уютно хрустел под ногами. Пахло шампанским и девичьими духами.
  
  Веселье закончилось тогда, когда пришел Снейп, и намекнул, что пора и честь знать, и отправляться по домам - дурмстранговцам на свой корабль, а нам в свои гостиные. Представляю, какой бы он устроил разнос, не будь среди нас Малфоя.
  
  Немного уставшие, но невероятно счастливые, мы завалились в свою гостиную, пожелали друг другу хороших снов и отправились по спальням.
  
  Вечер явно удался!
  
   Комментарий к Глава VII
   штоф* - старая мера объёма, равен 1,23 литра.
  
  
  
   Глава VIII
  
  
  Следующий день я провел в замке, а уже двадцать седьмого декабря аппарировал к дому Сириуса. С каждым разом эти перемещения давались мне все легче и легче.
  
  Остаток каникул я занимался в особняке Блэков анимагией, постепенно привыкая к своей анимагической форме. Более того, она мне стала нравиться. Сириус сказал, что это нормально, и так проявляется психологическое родство мага и его "зверя".
  
  Я учился ходить, лазать по карнизам, незаметно перемещаться и прятаться. Мягкие кошачьи лапы давали удивительные возможности, а небольшие размеры позволяли проникать туда, куда нормальному человеку вход закрыт.
  
  Блэк превратился в пса, и мы немного поэкспериментировали, сравнивая слух и зрение собаки и кошки. Кот не имел такого чувствительного носа, да и слышал чуть хуже. Зато зрение у меня однозначно лучше - и днем, и естественно, ночью.
  
  - На самом деле, в любой форме мы видим одинаково прекрасно, - засмеялся Блэк, - но только когда еда рядом!
  - Умозаключение из суровой жизни?
  - Ага! - он нахмурился. - И вообще, брезгливость в человеке появляется от излишества. Поголодай малость и такую дрянь сожрешь за милую душу, что лучше и не говорить.
  
  
  
  - Научиться бы использовать эту форму по делу, так, чтобы она не висела бесполезной способностью, - как-то раз на ужине я поделился с крестным своими опасениями. - А то выучился и что? Вы-то вчетвером этим занимались, вам было интересней, да и Люпину помогали скрасить суровые будни. А я?
  - Не переживай, жизнь сама подскажет, что и к чему. Вон, возьмем меня, - Блэк очертил в воздухе круг вилкой с насаженным на неё кусочком бифштекса. - Когда мы, Мародеры, только начинали, кто мог подумать, что я попаду в Азкабан и там не сойду с ума лишь благодаря анимагии? Никто! Так что и ты найдешь свое время и место.
  
  
  
  В один из дней мы отправились в больницу святого Мунго, где целитель Гиппократ Сметвик вновь провел диагностику. За последние полгода мое тело изменилось, я подрос на два дюйма и немного раздался в плечах. Да и зрение стало лучше.
  
  - Все проходит прекрасно, - вынес целитель свой вердикт. - Через недельку будет готово новое зелье, за которым вам следует зайти.
  
  Я кивнул - к тому времени я уже вернусь в Хог, но зелье мне переправит Бродяга.
  Мы немного побродили по Косому переулку, ничего не покупая, просто прогуливаясь, а потом заглянули в Лютный.
  
  Контраст между двумя улицами был разителен, словно разными комнатами в одном доме. В первой комнате ярко и весело, а во второй сумрачно и тихо. И конечно, это ни в коем случае не значило, что одно место лучше или хуже. Они просто разные.
  
  В том-же Лютном можно приобрести что-то, чего не достать в Косом. И в Лютном не страшно. Во всяком случае, из каждой подворотни на нас не глазели асоциальные типы, никто нас не пытался ограбить, обокрасть или проклясть. Здесь шла обычная жизнь людей, которые не любили выставлять на всеобщее обозрение дела и лица, и не выносили слишком пристального внимания к своей персоне. Значило ли это, что кругом одни преступники и маргиналы? Конечно, нет. Здесь просто жили другие люди. Хотя, если сравнивать количество преступлений совершенных за год, то вполне прогнозируемо, кто займет первое место, а кто второе.
  
  Мы немного посидели в кондитерской Шугарплама и выпили там по чашечке кофе, а затем отправились в Министерство, где я зарегистрировался как анимаг. Секретность это хорошо, но учитывая то нереальное количество всякой херни, что происходит вокруг, лучше не рисковать.
  
  Раньше Сириус на такие вещи смотрел сквозь пальцы - как оказалось, никто, кроме Дамблдора, Макгонагалл, Снейпа и Мародеров, до сего дня не знал о его необычных способностях. Когда я об этом услышал впервые, то серьезно обеспокоился. Мы с крестным вели себя независимо, и это могло кое-кому не понравиться. Поэтому я принялся его доставать и он наконец-то уступил настойчивым пожеланиям и зарегистрировался в тот день вместе со мной.
  
  
  А еще, я наконец-то принял решение и через гоблинов вложил деньги в финский концерн Нокиа.
  
  В моей жизни я хорошо помнил, что Нокиа когда-то являлась крупнейший компанией на рынке сотовых телефонов. И у нее были ошеломительные перспективы. Вот только финны решили выпустить собственную операционную систему, и таким образом нарушить монополию Майкрософт. И осенью 2013 года Майкрософт, приложив немало сил, выкупил Нокиа за пять с половиной миллиардов евро.
  
  Сказка началась хорошо, но закончилась плохо. Нокиа попыталась замахнуться на святое-святых, на операционку, контроль за монополией на которую осуществляла группа Билла Гейтса. Этого Нокиа не простили. Более сильная компания поглотила своего более слабого конкурента. И после того у компании начался спад. Сначала на рынке мобильных услуг она сместилась на второе место, уступив позиции Самсунгу, а потом скатилась еще ниже. Значительно ниже!
  
  Я, конечно, не уверен, что у меня что-то получится, но вдруг, мои финансы и магия помогут сделать так, что Нокиа не уступит Майкрософт и сможет создать свою, полноценную операционку? Для решения вопроса у меня почти двадцать лет. Если я это сделаю, то я помогу миллионам простых людей, так как конкуренция это двигатель прогресса и Билл Гейтс поганый монополист. И я целиком за здоровую конкуренцию.
  
  Это все мечты, что я смогу повлиять на настолько серьезные процессы. Скорее всего, ничего у меня не получится. Но почему бы и нет? Если я пойму, что у меня нет нужных рычагов, что я не смогу осуществить задумки, то я просто продам все акции и активы Нокии в тот момент, когда они будут находиться на пике стоимости - то есть осенью 2013 года. Или на несколько лет раньше, если понадобятся деньги. И все равно окажусь в хорошем плюсе.
  
  А вообще, надо помогать Родине и вкладывать деньги в бизнес России - я это тоже имел ввиду.
  
  Также я обдумал мысль - не сделать ли мне ставку на собственную победу в Турнире? По идее, можно и здесь немного поднять денег. Правда немного смущал один момент - что если у меня не получится, или выйдет так, что я, как и в каноне, выиграю вместе с Седриком?
  
  В конце концов, я все же рискнул небольшой суммой. Выиграю - хорошо. Нет, тоже неплохо. Этим я покажу гоблинам, что и сам могу ошибаться.
  
  Ну и конечно, был последний вечер каникул, и был Драко, которого мы настоятельно пригласили в гости. И старый, добрый Сириус повел, теперь уже нас двоих в "Ночной фонарь".
  
  Для Драко это был первый опыт подобного рода, и мы старались его по возможности поддержать. Делали мы это с помощью шуточек и прибауток.
  
  - Я все чаще сам себе напоминаю прожжённого жизнью сутенера, - проговорил Сириус, широко улыбаясь, когда мы вернулись домой.
  - Брось, Бродяга, такая жизнь как раз по тебе, - возразил я.
  
  А Драко Малфой лишь щерился немного идиотской и блаженной улыбочкой.
  
  
  
  Второй этап Турнира по канону был достаточно простым - надо лишь поплавать и найти дорогого тебе человека в глубине нашего озера. Правда, для начала необходимо раскрыть секрет яйца, полученного в первом туре, и получить подсказку.
  
  Секрет я знал, но с друзьями этим не делился. И поэтому, я не имел ничего против, когда Малфой попросил одолжить яйцо, заметив, что у них есть идеи, как мне помочь.
  
  Гермиона, как и обычно, была за честность и за благородное соперничество. Идея ей не понравилась - сначала. А потом Малфой, Лавгуд и Лонгботтом заразили ее своим азартом, и она присоединилась к их поискам.
  
  Друзьям понадобилось около десяти дней. Я нисколько не удивился, когда они принесли мне яйцо и рассказали, что смогли отгадать секрет - для этого яйцо необходимо поместить в воду, раскрыть и послушать, что оно там напевает.
  
  Я поблагодарил, сделав вид, что ничего не знал, и помощь мне действительно была нужна. Мне не сложно, а им приятно. Почему бы и нет?
  
  
  
  
  После каникул учеба захлестнула всех нас с головой, а я между делом, принялся готовиться к следующему этапу. Для этого я несколько раз разговаривал с Флитвиком и осваивал соответствующие чары.
  
  Мне интересовал сам факт того, получится ли у меня не только участвовать в этом туре, но и опробовать некоторые наработки.
  
  Конкретно говоря, я хотел научиться немного трансфигурировать собственное тело, не прибегая к зельям. Именно это я осваивал под присмотром Флитвика.
  
  Такая трансфигурация чем-то похожа на анимагию, но конечно, ей не является. При анимагии ты полностью изменяешься, начиная от уровня биологической клетки, нервов, звуковых, слуховых и иных рецепторов, желудочно-кишечного тракта, кровеносной системы и прочего.
  
  При трансфигурации все эти тысячи деталей просто нереально учесть. Да, ты можешь стать похожим, например, на медведя. Но будешь ли ты медведем на самом деле? Нет, ответ тут однозначный.
  
  Поэтому и я учился лишь немного изменять свое тело.
  
  В январе снег шел, не переставая несколько суток. Он белоснежным пуховиком накрыл всю округу. Будь Хогвартс не таким монументальным и высоким, его бы завалило с головой.
  
  Хагрид ежедневно прочищал тропинку до кареты Шармбатона, зарывшуюся в сугробы по самую крышу. Также он постоянно прокладывал дорожку к "Летучему Голландцу" Дурмстранга.
  
  Странно, что наше горное озеро не замерзло. Интересно, может со дна бьют горячие ключи? Или магия как-то воздействует на природу?
  
  На мачтах и вантах судна лежали сугробы, и весь корабль, черный, мрачный и одинокий, выглядел чем-то нереальным на фоне сверкающей под солнцем белизны.
  
  Он меня сильно интриговал, и наши новые друзья обещались при случае устроить экскурсию. Проблема в том, что Игорь Каркаров, которого они, как выяснились, не очень-то и уважали, был настоящим параноиком по части секретов и не позволял никому постороннему попасть на борт.
  
  Вот только Каркаров был вынужден изредка навещать Дурсмтранг. Одну такую возможность я пропустил - на Рождественских каникулах он уже покидал Хогвартс. Впрочем, до конца турнира такой случай еще представится.
  
  
  
  - Я всегда знал, что ты малость не в себе, - ворчал Драко, которого я вытащил с собой, чтобы было не так скучно. - Но не думал, что все так серьезно.
  
  В то воскресное утро мы шли к озеру. Морозец пощипывал лицо. Снег хрустел под ногами, а над дальними деревьями висело красное, морозное солнце. Стайка красавцев-снегирей, весело чирикая, перелетала с дерева на дерево.
  
  В лежащем ниже по склону холма Хогсмиде из труб в безоблачное небо поднимались уютные струйки дыма. Изумительно вкусно пахло свежеиспеченным хлебом.
  
  На причале я разделся, оставшись лишь в шортах. Драко, закутанный в пальто и шарф, передернулся, глядя на меня.
  
  На самом деле холодно было в первые секунды, перед тем как я накинул на себя согревающие чары.
  
  Я присел на пирс и опустил ноги в воду. Поначалу, мне показалось, что их словно закатали в тугую и холодную резину, а потом все нормализовалось, чары "заработали" в полную силу и никакого дискомфорта я не чувствовал. Ну, практически не чувствовал. Здесь все же не Карибы, как ни крути.
  
  Болтая ногами в воде я поймал себя на мысли, что, наверное со стороны все это выглядит нереально - практически раздетый парень как ни в чем не бывало сидит на обледеневших деревяшках и принимает солнечные ванны. Жуть...
  
  Немного посидев, я вздохнул и принялся менять тело.
  
  - Это все, конечно, круто, - сказал Драко, глядя на мои изменения, - Но надо быть идиотом, чтобы проводить второй тур в озере горной Шотландии, да еще и зимой. Зимой, твою ж мать! О чем Дамблдор вообще думал?
  - А ты думаешь, он думал? Тем более, наверное и не он все организовал, а министерские.
  - Там тоже одни кретины собрались, - Малфой хохотнул. - Именно поэтому мой отец отказался там работать.
  - Ему куда больше нравится дергать за ниточки, ведь так?
  - Конечно, он этого особо и не скрывает. Ведь если есть те, кто согласен быть куклой, то и кукловод обязательно появится.
  - Хорошо с тобой болтать, Гох, но мне пора. Аста ла виста!
  - И тебе приятного моциона!
  
  
  Глубоко вздохнув, я спрыгнул в воду. Холоднее не стало. Более того, чувствовал я себя неплохо.
  
  Сделав несколько гребков, я отплыл от берега и погрузился ярдов на десять. Мне хотелось проверить, как проходит адаптация, как дышат видоизмененные легкие, и как под водой себя чувствуют швейцарские часы. В самый первый раз мне удалось пробыть без воздуха порядка пяти минут. Вынырнув, я с удивлением заметил, что около Драко стоит Северус Снейп и смотрит с непередаваемым выражением на лице, как я подплываю к пирсу.
  
  - Три года назад я бы просто констатировал, что вам нечем думать, Поттер, - произнес он. - А вот сейчас я уверен, что вы потеряли те мозги, что вроде бы у вас начали появляться. Вы что вообще делаете? Водные процедуры принимаете?
  - Закаливаюсь и разминаюсь, профессор, - я выбрался на причал и принялся возвращать себе нормальный вид.
  - Еще пол часика таких закаливаний в воде и вы навсегда потеряете возможность понять, что такое женщина и собственные дети, - язвительная улыбка скользнула по его губам.
  - Он под согревающими чарами, - заметил Малфой.
  - Ну, хоть что-то...
  - Это связано со вторым туром испытаний, профессор, - добавил я.
  - Понятно, - он почесал свой крупный нос. - Значит и Виктор Крам не просто так удивляет весь Хогвартс, устраивая здесь заплывы?
  - Получается, что так, сэр.
  - Ладно, одевайтесь и живо в замок.
  
  Мы все вместе стали подниматься к Хогвартсу. Драко не выдержал и спросил:
  
  - А как вы нас увидели, сэр?
  - Директор Дамблдор заметил вас в окошко и попросил меня выяснить, чем же вы там занимаетесь. - Снейп скривился. Он явно не был в восторге от роли мальчика на побегушках.
  
  В холле мы с ним расстались и отправились в собственную гостиную. Он даже баллов с Когтеврана не снял. Хотя, с другой стороны, он их не так уж часто и снимал, да и повода у него нет. А вообще, хорошая учеба и адекватное поведение - лучший способ обезопасить себя от нападок преподавателя. Ну, и конечно, дружба с Драко Малфоем, если этот преподаватель Северус Снейп.
  
  Несколько раз я приходил на озеро и с каждым разом чувствовал себя все более естественно и легко.
  
  Кстати, не я такой тут один, отмороженный на всю голову. Виктор Крам периодически нырял с борта судна, и это лишь канонные Поттер и Уизли думали, что он так закаляется.
  А вот и нет - он один из первых разгадал загадку яйца и понял, где будет проходить второй тур.
  
  Седрик Диггори, кстати, тоже присоединился к нам в этих заплывах.
  
  Правда, вначале он подошел ко мне и спросил, понял ли я, как надо раскрывать яйцо?
  
  - Да, с этим мне друзья помогли разобраться, - я улыбнулся.
  - Жаль, - откровенно заметил Диггрори, и на его лице появилось разочарование - он-то надеялся, что сможет меня удивить. - Думал погасить должок за подсказку с драконом.
  - Ничего, еще как-нибудь поможешь, - утешил я пуффендуйца. - Кстати, не хочешь присоединиться? Мы на следующие выходные собираемся в лес, на шашлыки. Давай с нами.
  - А кто будет?
  - Дурмстранговцы, - я перечислил имена. - И наша компания. Присоединяйся, если не боишься, что будет скучно.
  - Скучно? - он рассмеялся. - Гарри, ты вообще в курсе, что вашу тусовку считают самой крутой в Хоге, а вас самих называют самыми талантливыми за последние полсотни лет?
  - Да ладно? - протянул я недоверчиво. У меня от удивления чуть челюсть не отвалилась. Я и правда об этом первый раз слышу. Ничего себе, что говорят за нашими спинами!
  - Серьезно, так и есть. Не против, если я приду не один?
  - Мы все будем рады видеть Чжоу.
  - Тогда заметано, - он просиял.
  
  На выходные мы действительно выбрались в лес. Не в Запретный, а в небольшую рощу недалеко от Хога. Мы здорово посидели у костра, попили чай, пожарили мясо, хлеб и картошку. Алкоголь никто не брал, но, по-моему, без него вышло даже лучше. И вообще, я немного сочувствую людям, которые не умеют веселиться без бухла, и которые не представляют праздника без водки.
  
  Было забавно наблюдать, как Седрик Диггори ухаживает за Чжоу, а Мстислав за Гермионой.
  
  Кажется, наши отношения с Герми вновь стали нормальными, во всяком случае, обиды она не показывала. Тем более, Шуйский прикладывал массу сил, чтобы она чувствовала себя с ним хорошо. У него это неплохо получалось - парень был начитан и обладал хорошим чувством юмора.
  
  А вот Джулия, та действительно обиделась, и старалась со мной не общаться. По-видимому, она так и не простила, что на Балу я предпочел Луну, а не её.
  
  С самой Лавгуд ситуация выглядела немного забавной. После Бала никто из нас не показывал, что дело прошло куда-то дальше простой дружбы.
  
  
  
  В один из субботних вечеров Малфой завел со мной разговор насчет Крама.
  
  - Помнишь, я говорил, что постараюсь разобраться, что он за человек? - дождавшись моего кивка, Малфой продолжил. - Пообщались, поговорили... Нормальный парень, неглупый, только слишком увлечен квиддичем. По-моему, это единственное, что его по-настоящему цепляет в жизни.
  
  Слышать такое по отношению к квиддичу от Малфоя немного необычно, но я просто принял информацию к сведению.
  
  Наши отношения с Крамом были равнодушно-спокойные. Ни он, ни я не испытывали особого желания сойтись поближе, просто признавая способности и силу друг друга.
  
  Тем более, Крам по натуре ярко выраженный одиночка. У него даже среди своих дурмстранговцев друзей нет. Приятели, хорошие знакомые имеются, а вот настоящих друзей нет. С людьми он вообще сходился тяжело.
  
  Хотя он был человеком серьезным, молчаливым и сдается мне, надежным. Наверное, в другой жизни мы могли бы стать друзьями. Хотя, может и в этой не поздно?
  
  
  
  
  Как-то раз мы все выбрались в Хогсмид и с шумом и смехом устроились в "Трех Метлах". Раньше все ученики почему-то всегда заказывали сливовое пиво. Не знаю, может так действует знаменитый британский консерватизм, но, по-моему, это немного странно.
  
  И когда я поинтересовался, что еще есть из напитков, и мне сделали замечательный фруктовый глинтвейн, на основе виноградного сока, без алкоголя, но зато с корицей и другими приправами, народ понял, что что-то он в этой жизни упускает. Мода на фруктовый глинтвейн распространилась по Хогу, как лесной пожар в сухом лесу. Тем более, в такую холодную и сырую погоду, как зима в горной Шотландии около озера, явно лучше и приятней пить что-то согревающее и бодрящее.
  
  Мы сидели, слушая рассказ Фроунга Браге о том, как живут и чем интересуются маги в Дании, когда к нашему столику подошел Людо Бэгмен.
  
  - Извините, что помещал, молодые люди, - он добродушно усмехнулся. - Гарри, не уделишь мне несколько минут?
  - Конечно, - я кивнул и выбрался из-за стола. Мы вышли на улицу, Бэгмен осмотрелся по сторонам, проверяя отсутствие посторонних, и повернулся ко мне.
  - Ну, как поживаешь, Гарри?
  - Все отлично, сэр.
  - Вижу, вижу... Компания у вас подобралась достойная. Нам, в Министерстве, очень приятно наблюдать, как наши молодые маги заводят дружеские связи с представителями других школ и налаживают культурные связи. Именно в этом главная цель подобных турниров.
  
  Я слушал его и все никак не мог сообразить, что ему от меня надо? И еще в голове крутилась какая-то мысль, связанная с этим человеком, но я все никак не мог ухватить ее за кончик и вытащить. Мне кажется, что я должен что-то про него помнить.
  
  - А как продвигается вопрос с разгадыванием загадки яйца? Есть подвижки? - он внимательно посмотрел мне в глаза.
  - Загадку я уже разгадал.
  - Прекрасно, - он просиял, словно услышал самую радостную новость на свете и с хрустом потер большие, сильные ладони.
  
  И тут я все вспомнил - Людо Бэгмен знаменит тем, что очень любит делать и принимать ставки. И его азарт сыграл с ним злую шутку. Вначале он сильно погорел этим летом, на чемпионате по квиддичу и пытался расплатиться с близнецами Уизли лепреконовским золотом. А потом он влез в еще большие долги, и даже дошел до конфликта с гоблинами на финансовой почве. Он вроде бы ставил на канонного Поттера, что тот победит в Турнире Трех Волшебников, вот только гоблины не признали его ставки, так как там вместе с Гарри формально выиграл и погибший Седрик Диггори. После этого Бэгмен стал банкротом и подался в бега, спасаясь от многочисленных кредиторов и их мести.
  
  Хм, а ведь в этом что-то есть...
  
  - А как вы, сэр? Как работа?
  - О, очень приятно, что ты спросил об этом. - Он широко улыбнулся. - У меня все хорошо.
  - А вот близнецы Уизли считают, что вы их обманули. Они всей школе говорят, что вы им должны денег.
  - Гхм, - от неожиданности он закашлялся.
  - Да, ребята они озорные, и так просто ничего не забудут. - Я продолжал подливать масла в огонь, раздумывая, стоит ли упоминать про гоблинов. Наверное, все же не стоит. Не должен я знать такие вещи.
  - Но к чему ты об этом заговорил, Гарри? - Бэгмен наконец-то пришел в себя и перешел в атаку.
  - К тому, сэр, что я и мои друзья, мы все вам очень благодарны за прекрасно организованный Турнир. Спасибо вам и мистеру Краучу. И если вам потребуется помощь, то и я, как наследник рода Поттеров, и мой крестный Сириус Блэк, постараемся вам помочь. Если это будет в наших силах, конечно. Вы только скажите!
  - Хм, это очень неожиданно, - он внимательно осмотрел меня с высоты своего огромного роста. - Вон куда нас разговор вывел... Вот как бывает...
  - Сириус Блэк рассказывал мне о вас. Говорил, что вас даже взяли загонщиком в сборную Англии.
  - Ну, когда это было.., - он добродушно улыбнулся, но в его голосе все еще чувствовалось сомнение. Наверное, Людо гордый и смелый человек, вот только неуправляемый азарт создал для него огромную кучу проблем. И без помощи он не выберется из той ямы, в которой оказался. Теперь главное на него не давить. Пусть сам принимает решение и если захочет, то придет и попросит о помощи. Денег мы ему с Сириусом дадим - это не проблема. А свой, "прикормленный" начальник Департамента магических игр и спорта в Министерстве не помешает.
  - Рад был с вами познакомиться, сэр, - я пожал ему руку. - Надеюсь, мы еще увидимся!
  
  Я вернулся в зал и последнее, что видел, как Людо Бэгмен задумчиво ковыряет снег носком ботинка.
  
  
  
  Второй тур, ожидаемо, не принес ничего нового. Четыре чемпиона, вот только на сей раз, двое из них должны были найти и спасти совсем других людей. Виктор Крам - Кети Белл, с которой он начал встречаться, а мне предстояло выручить Луну Лавгуд. По остальным участниками без изменений - Флер спасала свою младшую сестричку Габриэль, а Диггори - Чжоу Чанг.
  
  Зрители разместились вокруг озера на трибунах, а мы, четверо участников, готовились на пирсе. Мои друзья оформили и развернули новый плакат - "Нас штормит, а мы крепчаем!". Там был изображен худющий паренек с зеленым лицом, который явно страдал от морской болезни. По идее, это должен быть я. Ничего так поддержка!
  
  Все действовали, как я и думал. Диггори и Флер наколдовали на голову специальные воздушные пузыри, а Крам собирался частично превратиться в акулу.
  
  Во многом я повторял его задумку, только немного иначе. Жаборосли, как канонный Поттер я не стал использовать - идти проторенной дорогой неинтересно.
  
  Вместо этого я сел на пирс, и краем уха слушая, как Дамблдор объявляет условия и порядок испытания, принялся изменяться.
  
  Ну, как изменяться... Ничего серьезного, на самом деле. Удлинил стопы и пальцы ног, нарастил между ними перепонки, превращая их в полноценные ласты, усилил икроножные и другие мышцы, затем расширил грудь и увеличил размер легких. Сильных результатов нам с Флитвиком достичь не удалось, но новые легкие, после всех тренировок, все же позволяли находиться под водой около десяти минут.
  
  В окончании речи Дамблдор сказал, что на все про всё у нас есть ровно час и махнул рукой, показывая, что время пошло.
  
  Первым делом я отправил телесный Патронум вперед себя, убрал палочку и последним штрихом изменил кисти и пальцы на руках, и их превращая в небольшие ласты, а затем соскользнул в воду.
  
  Такое превращение относилось больше к трансфигурации, чем к анимагии и имело два ключевых момента. Первое - правильная последовательность точечных изменений. И второе - воля мага, способная удерживать эти изменения необходимое время.
  
  Когда с помощью Флитвика я составил правильный алгоритм всех действий, и с помощью Макгонагалл отработал все детали, то дело пошло на лад.
  
  Первоначальные изменения я проводил в самой школе, даже без воды, просто изменяя стопы и руки, и смотря, что из этого получается. Получалось неплохо. Основную проблему доставило расширение грудной клетки и увеличения объёма легких. Это было посложнее и мне также пришлось привыкать к новому ритму дыхания, к несколько иному способу насыщения мозга и организма кислородом, и к психологическому факту, что я теперь могу находиться под водой гораздо дольше.
  
  
  Косатка дождалась, когда я присоединился к ней, и направилась вперед искать Луну. Я посмотрел, как соперники уходят под воду. Акулья голова Крама смотрелась впечатляюще, если честно. Интересно, как он создал себе жабры? Это же ведь принципиально иной способ дыхания!
  
  У каждого парня на ноге были прикреплены ножны с ножом, а на руке чехол с палочкой - и я был экипирован также. Кроме всего прочего, и у меня и у Диггори на руках имелись водонепроницаемые часы - свои-то я купил в Цюрихе, и уже тогда знал, что они мне пригодятся.
  
  В отличие от соперников, я под воду не погружался. Зачем, если цель где-то впереди, по центру озера? Поэтому первые ярдов двести я проплыл по поверхности кролем, сохраняя силы и экономя дыхание, и прекрасно слышал, как народ веселится на трибунах.
  
  Гребки получались мощными и сильными, при каждом из них мое тело чуть ли не выскакивало из воды. Я, при желании мог бы развить неплохую скорость.
  
  Примерно на середине я остановился и пару минут просто бултыхался, дожидаясь косатку.
  
  Кстати, на одном из занятий Флитвик сообщил, что связь с телесным Патронумом можно еще усилить. Для этого надо дать имя, и со временем, это позволит ему стать кем-то вроде фамильяра, если я буду его часто использовать и вообще, взаимодействовать с ним.
  
  Косатке я дал имя Кейко и рассчитывал, что со временем у нас все получится. Ну, а почему бы и нет, если это сложное заклинание я использую так часто, и у меня оно так хорошо получается?
  
  Морда Кейко бесшумно появилась из воды, и он легко взлетел, безо всяких проблем переходя из одной стихии в другую.
  
  - Нашел? - Мысленно спросил я, и Кейко махнул головой, а потом, поднявшись вверх ярдов на десять, извернулся и нырнул, практически без брызг уйдя в воду.
  
  Я набрал воздуха, засек время и отправился следом.
  
  Кейко вел меня по прямой. Мы погружались все глубже, смещаясь в сторону восточного берега озера.
  
  Вначале вокруг нас поднимались воздушные пузырьки. Становилось все темнее и стало закладывать уши. А вот холода я не чувствовал - согревающие заклятие работало идеально.
  
  Поддержание материализации косатки также не доставляло особых хлопот.
  
  Мы заплыли в водоросли и их высокие, колеблющиеся стебли окончательно закрыли свет. Я двигался и размышлял о том, что водный мир имеет удивительные и неповторимые стороны. Плавать здесь неплохо. Представляю, как все это удивительно смотрится где-нибудь на юге, у коралловых рифов. Хм, а почему бы туда не отправиться летом? Или поискать затонувшие суда и клады. Да, это стоит обдумать.
  
  Стайка блестящих и юрких рыбок проскользнула совсем рядом, практически касаясь туловища. Тишина буквально давила на уши. Дно в этом месте оказалось заваленным осколками камней, покрытых илом.
  
  Немного впереди я увидел скопление из нескольких силуэтов, напоминающих человеческие фигуры. Похоже, приплыли.
  
  К сожалению, у меня заканчивался кислород, и я решил не рисковать. Поднявшись на поверхность, отдышался, набрал воздуха и вновь нырнул, на этот раз уходя вертикально вниз.
  
  Я приблизился к толпе странных существ. Это были русалки - человеческая голова и торс заканчивался у них мощным хвостом с плавником. В руках часть из них держали копья или трезубцы и смотрели на меня со смесью заинтересованности и вражды.
  
  Впрочем, открытой агрессии они не проявляли и, похоже, больше следили за тем, чтобы каждый из нас спас именно своего пленника.
  
  Их толпа окружала четыре веревки из водорослей, растущие прямо со дна. На трех веревках с закрытыми глазами висели Габриэль Делакур, Кети Белл и Луна Лавгуд. В мутной воде, при недостатке света, все они выглядели малость пугающе, словно утопленники. И лишь маленькие пузырьки воздуха, которые периодически срывались с их губ и уносились вверх, показывали, что все три девушки живы.
  
  На четвертой веревке никто не висел. Похоже, Диггори здесь уже побывал и освободил свою Чжоу.
  
  Глядя на закрытые глаза Луны Лавгуд я поймал себя на мысли, что испытание во многом идиотское. Особенно оно было идиотским для гриффиндорца Поттера из канона, который видел и Гермиону и Рона Уизли, и вообще, по своей привычке, захотел спасти всех, почему-то думая, что если он этого не сделает, то никто не сделает. И с чего он решил, что так называемым "жертвам" дадут погибнуть? Полный бред! Да, с головой у канонного Поттера было не все в порядке. Жажда спасать весь мир - это диагноз.
  
  Нет, конечно, быть добрым и отзывчивым человеком хорошо и правильно, но во всем надо соблюдать меру, и вообще, почаще включать мозг.
  
  Под внимательным взглядом русалок я достал нож, подарок от Сириуса и легко перерезал веревки, что удерживали Луну.
  
  Русалки, при виде ножа отплыли от меня на пару ярдов. Похоже, реликвия Блэков вызвала у них опасение.
  
  Косатка Кейко все это время наматывала круги вокруг нас, не позволяя русалкам приблизиться поближе.
  
  Подталкивая Луну, я устремился наверх, а затем, уже на поверхности, лег на спину, одной рукой притянул девушку к себе и поплыл в сторону причала и судей.
  
  - Гарри, - Лавгуд дернулась и пришла в себя.
  - Все нормально Лу, я тебя держу, постарайся расслабиться, - быстро ответил я. Вот только паники нам не хватало. А то я не понаслышке знал, что это такое, когда человек думает, что тонет и начинает хватать тех, кто его спасает.
  
  Паники не было. Луна повернула голову в мою сторону, посмотрела по сторонам и несколько раз глубоко вздохнула, пытаясь успокоиться. Я почувствовал, как вначале она вздрогнула, но потом справилась с нервами и страхом. Вышло нормально. Она молодец!
  
  Мы достигли причала вторыми, после Диггори и Чжоу. Крам приплыл третьим, а вот Флер еще раньше выбыла из участия. Она не смогла прорваться сквозь засаду русалок. Я так и не понял, то ли Флер каким-то образом спровоцировала их, то ли заплыла куда не надо, факт заключался в другом - они ее пленили и продержали в плену до конца соревнования. А вот не надо было пренебрегать ножиком, как сделали все нормальные люди, и рассчитывать только лишь на палочку, которая в другой стихии ведет себя немного иначе.
  
  Габриэль Делакур достали из воды, и сейчас она пыталась, как могла, утешить старшую сестру.
  
  Собственно, на этом все закончилось. Мы высохли, оделись, нас осмотрела колдомедик мадам Помфри и выписала бодроперцовое зелье.
  
  После этого судьи вынесли оценки. Седрик получил сорок семь баллов, я сорок четыре, Крам ровно сорок, а Флер, чтобы сильно не грустила, дали двадцать пять очков. Мне, конечно не жалко, но вот за что, если она провалила испытание? Разве это честно?
  
  Хотя не мне говорить о честности... Ладно, проехали.
  
  А потом, уже по традиции, в нашей гостиной было весело и шумно. Когтевранцы вовсю радовались, отмечая мой успех. В камине горел огонь, кто-то играл на гитаре, на столах разложили различные пирожные и разлили по кружкам чай. Было весело, шумно и очень уютно. А уж когда к нам зашел декан Флитвик, то и вовсе стало хорошо.
  
  Флитвик толкнул небольшую речь, в которой похвалил и меня и весь факультет за сплоченность и моральную помощь в таком сложнейшем испытании.
  
  Хотя, на мой взгляд, второй тур получился совсем легким и не запоминающимся. Драконы явно смотрелись внушительней!
  
  
  
   Глава IX
  
  
  Деревушка Литтл-Хэнглтон выглядела унылой и тоскливой. Не думаю, что число жителей здесь переваливало за две сотни, а их дома, потемневшие от дождей и непогоды, располагались между двумя холмами. На одном из них, густо поросшем плющом и бузиной, находились развалины семейного дома Редллов.
  
  Чувствовалось, что когда-то это было красивое и даже величественное здание. Сейчас оно прозябало в разрухе и заброшенности, хмуро смотря на округу пустыми глазницами окон и шурша осыпающейся черепицей.
  
  Впрочем, пара стекол в некоторых окнах каким-то невероятным образом сохранились, но будучи грязными и потрескавшимися, они производили еще более тягостное впечатление.
  
  Неширокая проселочная дорога заходила в деревню с одной из сторон между холмами, проходила между домами и заканчивалась на кладбище - таком же унылом и заброшенном, с перекошенными надгробиями и крестами. Среди всего сельского погоста выделялась дорогая мраморная статуя Смерти с косой, размером в человеческий рост, стоявшая на могиле Тома Редлла-старшего.
  
  Эта мрачная фигура плохо вписывалась в окружающий пейзаж, и казалось, что ей место не здесь, а где-нибудь в музее темных искусств, или на портике древнеримского храма.
  
  От кладбища до ближайших домов было добрых ярдов четыреста. В стороне, за небольшой лощиной, под сенью деревьев, находились деревянные развалины небольшого домика, в котором когда-то доживали свой век последние Гонты - потомки Салазара Слизерина и предки Воландеморта с материнской стороны.
  
  Первый раз я попал сюда летом, когда жил у Сириуса. Добирался на поезде и вся дорога заняла несколько часов. По самой деревеньке и ее окрестностям я лазил в мантии-невидимке, и понятное дело, никто меня так и не увидел.
  
  В самой хижине Гонтов я потратил около часа, прежде чем нашел их семейную реликвию - кольцо, один из трех Даров Смерти, превращенное Воландемортом в крестраж. Удивительно, но такое сокровище лежало в небольшой полусгнившей шкатулке под ветхими половицами. И это так не похоже на Воландеморта! Ведь он каждый из крестражей стремился не только спрятать, но и защитить.
  
  Возможно, всё дело в эффекте неожиданности - ведь никто не подумает, что всё так просто. Обычные люди вообще ничего не смогут здесь сделать, а у магов голова работает по другому. Если нет охранных чар, отсутствует страж, не нужен никакой ритуал, то и ничего ценного тут не отыскать.
  
  В этом есть некая логика - на самом деле, не зная твердо, что оно здесь есть, то и найти его проблематично. А так, я взял и последовательно вскрыл остатки гнилых половиц и тщательно исследовал все то, что там оказалось. И среди различного мусора, кусков кирпича, крысиных скелетов, разбитой посуды и золы, слегка присыпанную землей, я и обнаружил маленькую, с ладонь, шкатулку, и в ней искомое - стилизованное под змеиную чешую золотое кольцо, в котором закреплен простой черный камень ромбовидной формы. Не зная, что это невероятно древний и окутанный массой тайн артефакт, его можно легко принять за что-то более скромное и не такое ценное. Ну, не считая самого кольца, как изделия из золота.
  
  Аккуратно, не прикасаясь руками, используя лишь веточку, я замотал его в платок, поместил в целлофановый пакет и убрал в свой кошелёк.
  
  Сейчас кольцо, вместе с остальными осколками души темного лорда, что мне удалось собрать, дожидалось своего часа в Выручай-комнате.
  
  После того, как я попал в деревню, я смог перемещаться туда с помощью аппарации. Поначалу перемещения на такие расстояния вызывали определенные трудности. Мне не хватало силы, но с течением времени все это удавалось мне проще и проще.
  
  Тогда, летом, никакой подозрительной активности я не заметил, и никаких следов Волди так и не нашел. Похоже, его время еще не пришло.
  
  Сейчас, в апреле, все изменилось.
  
  Сигналом мне послужило то, что Барти Крауч-старший перестал появляться и на своей работе и у нас в Хоге, при проведении Турнира.
  
  Спустя некоторое время в Пророке вышла статья под авторством Риты Скитер, которая называлась "Таинственная болезнь Бартемиуса Крауча", в которой настырная репортерша пыталась докопаться до правды - чем это заболел министерский сотрудник и почему болезнь так затянулась?
  
  На самом деле он не заболел, а в его доме временно поселился наполовину возродившийся Воландеморт. Барти Крауч-младший применил к собственному отцу Империус и теперь темный лорд отдавал ему приказы.
  
  Пока Волди жил в старинном особняке Краучей, подобраться к нему не было никакой возможности. Слишком уж серьезно охраняются подобные дома. Вот только я знал, что рано или поздно он должен переехать в разрушенный дом собственного отца.
  
  
  
  Сюда, в Литтл-Хенглтон я аппарировал прямо из Хогсмида, занимал удобное местечко под сенью деревьев и проводил многие часы, наблюдая за округой и за развалинами дома Редллов.
  
  Друзьям свои отлучки я объяснял просто - готовлюсь, морально и физически к последнему этапу Турнира. Правда, это не избавило меня от небольшой доли обиды, из-за того, что я не посвящаю их в свои планы.
  
  Деревня и кладбище находились внизу, и были видны как на ладони. Да и развалины особняка просматривали вполне достойно - именно там предположительно должен появиться Волди со своими друзьями.
  
  Аппарировал я далеко от этого места, подходил к холму пешком, а наблюдая, использовал бинокль, и старался не злоупотреблять магией, так как вполне обоснованно подозревал, что, например, Нагайна, может эту магию почувствовать.
  
  Несколько недель, перемещаясь сюда по выходным, я ничего не замечал. В конце апреля, когда земля и трава немного просохла, а дни все чаще радовали ласковым солнышком, я заметил активность - в окне, за грязным, тусклым стеклом мелькнул мужской силуэт, и я понял, что ждал не напрасно.
  
  В тот день я так больше ничего не заметил, но не расстраивался - дичь появилась.
  
  Следующие дни я продолжал наблюдение. В один прекрасный момент, лежа на специальном прорезиненном коврике, купленном в обычном туристическом магазине, я успел заметить, как на открытом месте скользнула живая, тусклая лента и скрылась среди деревьев. То была Нагайна, я наконец-то получил доказательства, что темный лорд уже здесь и именно тут он и будет дожидаться развязки Турнира Трех Волшебников.
  
  Сам Волди из дома никуда не выходил, но я понимал, что он там. Под вечер, когда на землю опускался сумрак, в одном из уцелевших окон загорался неяркий свет. Часто там использовали Люмос, но иногда пользовались обычной керосиновой лампой, так как электричество к дому не подходило. И каждый раз мелькал мужской силуэт, который казался мне смутно знакомым.
  
  На следующие выходные, потратив более двух часов, я его опознал. Квиринус Квиррелл, собственной персоной, некогда ученик Флитвика и профессор ЗоТИ, на пару минут вышел из дома и я его рассмотрел в бинокль. Выглядел он не то чтобы хорошо, но и не особенно плохо. Ветер трепал его отросшие волосы темно-русого оттенка и никакого второго лица на затылке я не заметил. Похоже, ему каким-то образом удалось извлечь из себя темного лорда.
  
  И я решил действовать... Вернее, даже не так - особо сильным желанием ввязываться во все это я не горел. Но сейчас появилась невероятная возможность, и я собирался ее использовать. Да, эта чертова война мне никоим боком не уперлась. Но идиот Волди услышал Пророчество и вбил себе в голову, что именно Гарри Поттер способен его уничтожить. Переубедить его с помощью слов, как понятно, довольно проблематично. А вот силовой метод позволял надеяться на успех. Главное осуществить все в правильном месте и в правильное время.
  
  Если я этого не сделаю, то он возродится и начнется война. И мои друзья, и я сам окажемся под ударом. Будут убийства, насилие, преступление, шантаж и предательство. Будет много боли и страданий. И я не прощу себя за то, что хотя бы не попытался все это дерьмо предотвратить, когда у меня был шанс.
  
  Рисковал ли я? Конечно. И я не скрываю своих страхов и опасений. Впрочем, я собирался лишь попытаться, и если ничего не получится, то я подготовил пути к отходу - ту же аппарацию никто не отменял. Героически погибать на амбразуре меня как-то не воодушевляло.
  
  
  
  В тот воскресный вечер Драко занимался у Снейпа, Герми находилась в библиотеке, а Луна составила ей компанию.
  
  Я спокойно и неторопливо собирался в своей комнате, стараясь ничего не забыть, и пытаясь сдерживать все усиливающееся волнение. Сказать честно, я затеял совсем не простое дело. Риска хватало. Но оно того стоило... Если все произойдет, как я планирую, то множество людей останутся в живых. Правда, вряд ли я заслужу их благодарность, да и о том, что произойдет, никто не узнает.
  
  Я вышел из гостиной Когтеврана, сделал несколько шагов по коридору и остановился, сдерживая удивление. На подоконнике сидела Луна Лавгуд.
  
  Увидев меня, она изящно встала на ноги и подошла вплотную. Ее бездонные, синие глаза смотрели спокойно и понимающе. Казалось, никакие страхи и тревоги не способны поколебать эту девушку. Светлая, чистая кожа выделялась в сумерках коридора, а великолепные светлые волосы буквально светились. На секунду я почувствовал, что ее окружает непонятная магия. Она казалась видением из сказки.
  
  - Привет, - просто сказала она, хотя мы сегодня уже виделись.
  - Привет.
  - Ты задумал непростое дело, - она не спрашивала, а просто констатировала факт. - Я должна пойти с тобой, Гарри, иначе все закончится плохо.
  
  Я молчал и долго смотрел на Лавгуд. Спрашивать было не о чем - если Луна говорила такие вещи, то она знала, что говорит. Вот такая тавтология. А учитывая ее дар, глупо с моей стороны пренебрегать им.
  
  - Это чертовски опасно, Луна, - я вздохнул. - Я буду переживать теперь еще и за тебя, и это может все испортить.
  - Я, конечно, не знаю, что ты затеял, но я тебе пригожусь. И не помешаю. Возьми меня с собой.
  - Хорошо, - после минутного колебания прозвучал мой ответ. Решение далось нелегко, и я еще раз осмотрел ее, замечая легкую мантию и несерьезную для предстоящего дела обувь. - Вот только там наверняка будет свежо, оденься теплей, а я здесь подожду.
  - Дождёшься меня?
  - Да.., - ответил я после продолжительных раздумий.
  - Тогда я быстро.
  
  
  Она прошла в гостиную Когтеврана. Я присел на то место, которое минуту назад занимала девушка. На миг у меня возникло желание сбежать одному и не впутывать Лавгуд в задуманное. И я почти уступил своему порыву, но вот интуиция меня остановила. Луна непростой человек, и если она что-то предсказывает, то к ее словам стоит прислушиваться.
  
  Да и к обещаниям она относилась серьезно. И я пообещал, что дождусь... Луна сама никогда не лгала и ложь не переносила. Если я уйду один, то потом мне придется долго завоевывать потерянное доверие.
  
  В конце концов, я дал себе слово, что буду очень осторожен и буду охранять ее изо всех сил и не лезть на рожон.
  
  - Я готова, - Луна подошла ко мне в теплой одежде, аккуратных сапожках и легкой, вязаной шапочке.
  - Минутку, - я быстро проверил ее на следящие заклинания. - Пошли, - оглянувшись по сторонам, я накинул на нас мантию-невидимку. Я взял девушку под руку, мы спустились в холл, вышли на улицу, а потом добрались до окончания зоны, где невозможно аппарировать - этот переход чувствовался очень отчетливо. Пару раз нам пришлось обойти или уступить дорогу компаниям гуляющих и смеющихся старшекурсников.
  
  Мы нашли неприметное местечко чуть в стороне от дороги, и я тихо спросил Луну, наклонившись к уху:
  - Готова? - мой нос уловил еле слышный, очень приятный аромат сирени, что шел от ее волос.
  - Да, - она как-то естественно прижалась ко мне, и крепко обхватила за руку.
  - Тогда держись.
  
  В следующий миг я аппарировал. Вдвоем это происходило куда тяжелее, но и к этому я уже привык.
  
  Мы стояли на краю леса. Заходящее солнце посылало последние лучи, готовясь уйти на покой. От деревьев потянулись длинные тени. Пахло свежей травой и сыростью. Сразу стало холодно, и я похвалил себя за предусмотрительность с теплой одеждой.
  
  - Куда теперь? - Луна спокойно, с любопытством огляделась по сторонам, не отпуская мою руку.
  - Вон туда, - я махнул рукой, и мы неторопливо пошли вперед. Я помог девушке одолеть подъем, и мы остановились наверху, успокаивая дыхание и пульс.
  
  Мы все также находились под мантией, и лишь примятая трава выдавала наше присутствие.
  
  - Что это за место? - тихо спросила девушка.
  - Деревня Литтл-Хэнглтон. Здесь когда-то родился Волдеморт. И здесь он собирается возродиться снова, - я не видел смысла что-либо скрывать от Луны. За это время я уже понял, что она может сохранить любой секрет, и помочь в любом деле. Она была надежной. И, несмотря на всю свою хрупкость и изящность, я знал, что она тверже камня и крепче многих из нас.
  - Вот, значит, что ты задумал, - протянула она.
  - Да, - ответил я и принялся посвящать ее в свой план. - Что скажешь? - спросил я, закончив.
  - Давай помолчим и подождем. Я должна почувствовать это место, - просто сказала Луна, и мы замолчали. Текли минуты, и лишь шелест ветра нарушал тишину. Слева от нас, в деревушке, один за другим загорался свет в окнах домов. Замычала не доёная корова и в ответ загоготали гуси на одном из дворов.
  
  Направо, в заброшенном доме, также зажегся неяркий огонек. Мне сразу вспомнилась сцена из фильма "Шерлок Холмс", когда сам Шерлок и доктор Ватсон в серии "Пестрая лента" стояли в лесу и ждали знака из дома, и на них также опускался вечерний сумрак, а вокруг было тихо и сыро.
  
  Уверен, что свет в заброшенном доме простые люди видеть не способны, и лишь маги могли бы понять, что там кто-то поселился.
  
  Не знаю, как так получилось, но я обнял Луну со спины, прижимая ее к себе. Девушка сбилась с дыхания, но быстро успокоилась, согревшись в кольце моих рук. Я просто стоял, смотрел вперед и наслаждался запахом ее волос. И еще я чувствовал странную, непонятную магию девушки, что укутывала нас. Она была мягкой, женственной, очень приятной и надежной. Она давала силу и уверенность. И еще я понимал, что сама Луна стоит не просто так, а непонятным образом сканируя местность.
  
  - Аккуратней с магией, её могут почувствовать, - попросил я.
  - Эту не почувствуют, не волнуйся, Гарри. Расскажи, кого ты хочешь подловить? - попросила она.
  - Самого лорда, его змею, которая то ли живой фамильяр, то ли целиком магическая тварь, а может и то и другое. И еще там находится профессор Квиррелл, он вел у нас ЗоТИ. Ты его не знаешь, он пропал из школы как раз до тебя. Возможно, там есть и еще кто-то из Пожирателей смерти.
  - Понятно, - ответила она, и мы вновь замолчали.
  
  Наверное, так прошло больше получаса. Луна откинула голову назад и потерлась затылком о мой подбородок. Я еще крепче обхватил её, испытывая странные ощущения.
  
  - Сегодня ничего у нас не получится, - наконец сказала Луна, и я сразу поверил - так уверенно звучал ее голос.
  - Значит, завтра?
  - Да.
  
  Мы отошли назад, спустились с холма и я вновь аппарировал в окрестности Хогсмида. За то время, что мы стояли и наблюдали за Волди, я успел набраться сил и обратное перемещение не вызвало больших затруднений.
  
  В Хогвартс мы вернулись безо всяких проблем. Встретившие нас в гостиной друзья понимающе улыбнулись. Парни во всяком случае. Джулия демонстративно отвернулась к подружкам, а лицо Гермионы на миг дрогнуло, а потом вновь приобрело спокойный вид.
  
  Эх, похоже, все подумали, что мы пришли со свидания. И главное нельзя, да и не зачем кому-то и что-то объяснять.
  
  
  
  В следующий вечер мы вновь выбрались из замка. Я вновь аппарировал нас к деревеньке, и мы снова около часа наблюдали за домом в бинокль.
  
  - Надо ждать, - так сказала Луна, и мы ждали, как и в прошлый раз, обнявшись под мантией.
  
  Пытаясь анализировать ее способности и ее дар, я все больше склонялся к мысли, что по действию он чем-то похож на зелье удачи - знаменитое и таинственное "Феликс Фелицис", которое помогает достичь поставленных целей, и приняв которое, маг знает, когда говорить и когда молчать, когда действовать и когда бездействовать. В общем, под таким зельем человеку сопутствует успех и удача.
  
  И вот, когда стало смеркаться, а на небе появились первые звезды, и я уже подумывал, что похоже, из-за наступающей темноты и на этот раз ничего не получится, моя спутница негромко произнесла:
  
  - Вижион Ноктис.
  
  Девушка, не используя палочки, провела ладошкой перед моими глазами, и мир изменился. Все неяркие краски уходящего дня пропали, и окружающее окрасилось в зеленые, серые и белые цвета. Я сразу понял, что Луна применила заклинание ночного зрения - выучить его у меня все никак руки не доходили.
  
  - Время настало. Чтобы ты ни задумал, делай это сейчас, - твердо сказала она мне.
  - Держись позади, - я мгновенно пришел в себя и принялся действовать.
  
  Первым делом я вытащил из своего безразмерного кошелька две гранаты L2A2 британского производства, которые приняли на вооружение армии в 1972 году. Каждая из них весит триста девяносто два грамма, а разрывной заряд состоит из смеси тротила и гексогена, образуя при взрыве около тысячи двухсот осколков, дающие радиус сплошного поражения в районе десяти метров.
  
  Гранаты по моей просьбе достал Сириус, купив их сам через каких-то своих знакомых. Кажется, там был задействован Наземикус Флетчер, но в детали я не вдавался.
  
  Сириус прикупил (а может и своровал где-то) целый ящик этих игрушек, и долгое время я учился с ними разбираться, привыкая к весу, продумывая план и тренируясь. Один из подвалов в доме на Гриммо-12 прекрасно подошел для этих целей. Рассчитанный на отработку самых смертоносных заклинаний, он не то, что гранаты позволял взрывать - там, наверное, можно подорвать и авиационную бомбу без ущерба для особняка.
  
  Британские маги, на самом деле, очень и очень консервативны и не замечают массы полезных вещей и идей. Они не понимают достижений современной технологии, в большинстве своем презирают их и просто брезгуют использовать. И поэтому они зачастую не готовы ко многому из того, что могут предложить современные технологии. На этом и был построен весь мой план. Если сработает - прекрасно. Если нет, то я просто аппарирую нас отсюда.
  
  - Отойди еще, - приказал я, и девушка послушно сделала пару шагов.
  
  Одну гранату я положил на землю, а вторую взял в левую руку и несколько раз глубоко вздохнул, успокаиваясь. Потом зажал палочку в зубах, вытер неожиданно вспотевшую правую ладонь о мантию, еще раз вздохнул, вновь взял палочку в руку, выдернул кольцо, и одновременно подкинул гранату вверх.
  
  Время до взрыва 4,9 секунд... Сколько я таких гранат взорвал на Гриммо-12 и не счесть. Правда, там все происходило в спокойной обстановке, а здесь все иначе.
  
  - Локомотор, - я взмахнул палочкой, перехватывая гранату в воздухе, не сбиваясь с движения, описал резкую дугу, и словно щелкая хлыстом, запустил снаряд в окошко, где горел такой уютный огонек.
  
  Все получилось хорошо. Почти сразу я почувствовал уже привычную тяжесть - моя палочка казалась надежной и многократно проверенной рукоятью хлыста, само заклинание напоминало невидимую ленту, а граната выступала внушительным утяжелением на самом кончике.
  
  - Физкульт привет, ублюдки!
  
  Недолгий полет гранаты был красив... Раздался звон выбитого стекла и в следующую секунду прогремел оглушительный взрыв, и дом ощутимо тряхнуло. Из крыши и из боков вылетело несколько досок, куски черепицы и осколки стекол. Взрывной волной взметнуло тучу пыли. Мы услышали, как в доме забилось об стены и пол что-то внушительное и массивное. В лесу взволнованно закаркали уснувшие птицы, а из деревни им ответил проснувшийся скот. А потом все затихло.
  
  Я оглянулся назад и поймал восхищенный взгляд Луны. Она подняла большой палец и улыбнулась.
  
  Я перевел взгляд на деревеньку - взрыв там явно услышали, и теперь у нас есть всего несколько минут, прежде чем жители очухаются, наберутся смелости и пойдут узнавать, что это громыхнуло недалеко от кладбища.
  
  Страхуясь, я выдернул чеку у второй гранаты и отправил ее следом - на этот раз все прошло еще лучше. Выждав, для порядка, пока затихнет шум от взрывной волны, я кивнул Луне и мы, держа палочки наготове, отправились к дому. Мы двигались быстро, сохраняя бдительность, и я в любой миг, в случае опасности, был готов исчезнуть отсюда.
  
  Зелено-серо-белый мир смотрелся странно, но зато мы прекрасно различали все необходимые детали, видели, куда ставить ноги и что происходит вокруг нас.
  
  Подойдя к дому, я осторожно приоткрыл заскрипевшую дверь. Этот звук, казалось, едва не взорвал замершую реальность.
  
  Мы стали подниматься по узкой лестнице. Луна шла позади, держа меня за левую руку. Правую, с палочкой, я выставил вперед.
  
  Рассохшиеся ступени немилосердно скрипели, и я старался наступать поближе к опорам. Луна шла удивительно легко, даже изящно и ни одна из половиц так и не подала голос под ее ногами.
  
  Остановившись на площадке второго этажа, и сориентировавшись, где нужная нам комната, я палочкой медленно нажал на дверь, заставляя ее открыться. Она, провернувшись на одной петле, с грохотом упала внутрь, открывая комнату.
  
  Когда-то здесь стояло роскошное кресло с высокой спинкой, изящная оттоманка и еще пара предметов, включая камин, тяжелую керосиновую лампу и стол.
  
  Сейчас от всего этого остались лишь разбросанные по всей комнате осколки и обрывки.
  
  И еще здесь была кровь, целое море крови, разбрызганное по стенам, потолку и полу. В ночном зрении кровь казалась практически черной, и от нее поднимался серебристый, едва заметный дымок.
  
  Огромная змея находилась посередине - взрывом ее практически порезало на несколько кусков.
  
  Воландеморт, его я узнал по маленькому, уродскому тельцу, по размеру напоминающее двухлетнего ребенка, вообще разорвало на несколько частей. Лучше всего сохранилась голова с единственным уцелевшим глазом.
  
  А еще там было тело профессора Квиррелла. Взрывом ему оторвало левую руку и правую ногу. Он лежал около стены, и смерть так не успела стереть удивление с его лица. В неповрежденной руке он держал палочку - похоже, сукин сын успел-таки ее выхватить, продемонстрировав феноменальную реакцию.
  
  - Осталось последнее, - я обернулся к Луне. - Лучше тебе этого не видеть.
  - Хорошо, - она без раздумий отвернулась.
  
  Встряхнувшись, я принялся действовать. На мертвых я особо не смотрел - и так видно, что с подобными травмами не живут.
  
  Первым делом я нагнулся к телу Волди, выхватил из кармана пробирку и набрал его крови, пока она не стала сворачиваться и густеть. Это вещь важная и еще может мне пригодится.
  
  Потом я достал из кармана нож, подаренный Сириусом Блэком и поочередно отсек головы у Волди, Квиррелла и змеи. Тяжелее всех пришлось с Нагайной - я словно резал тугую, неподатливую резину, которая по размеру не уступала ноге взрослого, сильного мужчины. Но в руках у меня находился не обычный кухонный нож, а серьезная магическая вещь, и тело Нагайны не устояло.
  
  Работа вызывала отвращение, а сам себя я напоминал заплечных дел мастера. Я с трудом сдерживал тошноту и боролся с отвращением. Да и запах дерьма из разорванных кишок, что стоял в этой комнате, буквально резал глаза.
  
  Головы я отрезал на всякий случай, так, чтобы было наверняка. Вытерев ладонь об мантию Квиррелла, я протянул Луне руку и мы аппарировались на холм.
  
  - Пирокинез! - с моей палочки устремилось пламя и жадно, словно голодное, накинулось на дом. Сухое дерево занялось знатно и скоро. Я некоторое время подпитывал огонь магией, а потом прекратил.
  
  В ночном зрении дом полыхал на все небо. Яркие, вертлявые искорки мириадами улетали к чернильного цвета небесам.
  
  - Ты как? - я посмотрел на Луну и невольно замер, изумленный. В свете разгорающегося пожара ее глаза светились, а тело испускало неяркий свет. Луна не переставала удивлять...
  - Все хорошо, - ее голос звучал бодро, вот только лицо было бледное.
  - Ты молодец, - подбодрил я девушку. - Агуаменти!
  
  Струёй воды с кончика палочки я быстро смыл кровь с нашей обуви и привел одежду в порядок, убирая пыль и грязь.
  
  Оглянувшись, мы увидели, как от деревни в нашу сторону движется толпа из пары десятков человек с фонарями. Некоторые держали в руках длинные палки, и я сообразил, что это ружья.
  
  - Пора уходить, - напомнила моя спутница.
  
  Мы снова забрались под мантию-невидимку. Люди, конечно, нас не видели, а вот на ревущий костер, в который превратился дом, смотрели с опаской.
  
  Уверен, что совсем скоро здесь появятся и мракоборцы, проверяя, кто и что здесь колдовал. Мракоборцы почувствуют незарегистрированную магию, но конкретно установить, кто здесь развлекался, не смогут. Это вам не дом Дурсли, обвешанный "следилками", где они точно знали, что колдует именно Гарри Поттер.
  
  - Уходим, - я нащупал теплую и доверчивую ладошку.
  
  И мы аппарировались в Хогсмид.
  
  После аппарация Луна вздрогнула и споткнулась. Я подхватил ее, крепко обнял, прижимая к себе. Она выглядела потрясённой, но держалась достойно. Очень достойно, особенно учитывая ее возраст и то, что она увидела.
  
  Мне и самому вдруг стало как-то херово. Содеянное догнало и неожиданно ударило, словно грузовик из-за поворота. Кровь, запах и тяжелые образы вертелись перед глазами, вызывая тошноту и отвращение.
  
  - Спасибо тебе, Лу, - я медленно и нежно поцеловал ее в щеку.
  - Гарри, - она привстала на цыпочках, со всей силы обняла меня и неожиданно расплакалась.
  
  И мы просто стояли. Долго стояли. Сейчас нельзя было говорить о чем-то важном и личном. Да и вообще лучше помолчать. Нам надо просто пережить этот вечер, успокоиться, а потом принять душ и смыть с себя весь этот кошмар.
  
  Я глубоко дышал, прижимал к себе Луну и старался не думать о своем поступке. Он был необходим, но вот гордости я почему-то не ощущал. Возможно, гордость придет позже, когда я окончательно пойму, какое чудовищное будущее мы с Луной сумели на время предотвратить.
  
  Отдышавшись и немного придя в себя, мы отправились в Хогвартс, держась за руки. И я все отчетливей понимал, что то, что мы сделали, невероятно сблизило нас. Теперь уже не будет как прежде. И я все ближе подходил к тому моменту, где мне необходимо принять решение.
  
  Наделав кучу ошибок в прошлой жизни, я не имею права на еще одну. И здесь и сейчас буду обязан поступить правильно.
  
  В Хогвартсе мы зашли в Выручай-комнату и на всякий случай, каждый из нас произвел десять простых школьных заклинаний.
  
  К тому времени я уже знал, что практически на всех палочках, изготовленных Олливандером, есть так называемая "последняя память" - палочка могла показать десять последних заклинаний, используемых ее владельцем. Эту память часто использовали мракоборцы при своих расследованиях. Ее можно отключить, или выжечь, но я пока с этим делом не торопился.
  
  Конечно, непросто связать двух учеников Хогвартса и то, что произошло в деревушке Литтл-Хенглтон. К тому же, перед каждой аппарацией я проверял и свою одежду и одежду Луны на предмет "следилок". И был полностью уверен, что нас не отследили. И не отследят.
  
  И все же подстраховаться не помешает. Тем более это не заняло много времени.
  
  В гостиной Когтеврана нас встретили друзья.
  
  - Гуляли? - Драко широко улыбнулся, и как ему казалось, понимающе кивнул. Они с Майклом Роджерсом играли в шахматы, а Макконли внимательно наблюдал за ходом партии.
  
  Множество заинтересованных и любопытных глаз повернулось в нашу сторону. И на всех лицах была абсолютная уверенность, что мы с Лавгуд прекрасно и романтично проводили время на природе.
  
  Я устало ухмыльнулся. То, что мы сделали сегодня с Луной, не опишет ни одна газета, и не расскажут друг другу люди, как чудесную историю. Маги не узнают, что мы если и не предотвратили, то отложили на некоторый срок тот Армагеддон, что вот-вот должен был начаться в Британии.
  
  Такое действие, всплыви оно наружу, как минимум, заслуживало ордена Мерлина первой степени и всеобщей признательности.
  
  Да, весьма символично, что истинные герои всегда остаются в безвестности.
  
  
  
   Глава X
  
  Мой учитель Филиус Флитвик не устает повторять, что истинный маг это не тот, кто знает и умеет применять серьезные заклинания, а тот, кто с минимальной энергией достигает максимального результата.
  
  Такой маг обязан быть эффективным вплоть до эффектности, и точным до изящества. Его действия непредсказуемы, зачастую непонятны, и всегда ошеломительны для окружающих, а эффект от них вызывает сильнейшую ответную реакцию в Мироздании. Или вовсе ничего не вызывает, если маг добивается именно такого результата.
  
  Путь обязывает его быть безупречным. Он не должен зацикливаться на себе и своих проблемах. Всё, абсолютно все, что дает или не дает жизнь, он воспринимает спокойно и бесстрастно. Такой маг, когда он начинает действовать, умеет находить оптимальное время, место и возможность, безошибочно чувствуя единственно верную точку для приложения своих сил...
  
  Несмотря на то, что я очень далек от статуса полноценного мага, похоже у меня все же получилось действовать именно так. Мне, вернее нам с Луной, удалось найти критическую точку и точечно приложить усилие. Воландеморт развоплотился...
  
  И на этом я не закончил.
  
  Через день у Грюма Грозного Глаза начались серьезные проблемы. Вернее, я их ему создал.
  
  Вопрос этот я решил, как мне кажется, довольно изящно...
  
  Вначале, еще до того, как мы с Луной отправились вычеркивать Воландеморта из реальности, я написал письмо. Вернее не написал, а из нескольких номеров Пророка, ножницами вырезал различные слова, с помощью канцелярского клея наклеил их на листок и запечатал в конверт. Вот мое послание.
  
  Важно.
  Руфусу Скримджеру.
  
  Грюм Грозный Глаз - Пожиратель под Оборотное зелье. Его глаз все видит. Внимательно!
  
  
  Текст был составлен из нескольких разных слов, и все их я нашел в газете, правда, не все были в нужных падежах. Но ничего, поймут.
  
  Я специально не озвучивал имя Барти Крауча, хоть оно и мелькало в газетах. Все думают, что он умер, и если я его упомяну, мракоборцы сочтут письмо несерьезным и не заслуживающим внимания. А тут сигнал, который они обязаны проверить.
  
  Все действия я производил в перчатках, без использования магии. Изрезанные газеты после этого уничтожил, как заправский шпион. Поэтому и отследить меня невозможно.
  
  Не хочется быть стукачом, но в таком деле подобное прокатит. Будем считать это актом гражданской сознательности.
  
  Сам я и не думал, что в одиночку справлюсь с Барти, даже и пытаться не стоит. Слишком уж у нас разные весовые категории. А посвящать других - лишняя головная боль.
  
  Поэтому я аппарировал в Лондон, добрался в мантии-невидимке до здания Министерства, выждал момент, когда вокруг никого не было, и бросил конверт в ящик.
  
  Вот и всё, дело сделано, как говаривал Слепой Пью! На самом деле, вопрос, как не "спалившись", доставить письмо до адресата, неожиданно оказался самым сложным. И лишь когда я узнал про почтовый ящик министерства, который служит для различных обращений, когда граждане не могут воспользоваться совиной почтой или еще чем-то, то все сразу получилось.
  
  А на следующий день Грюма взяли. Всей школе об этом рассказывали близнецы Уизли, которые случайно все дело и увидели.
  
  Мракоборцы подготовились, и, зная, что Пожиратель опасен, задержали его в тот момент, когда он вышел из Большого Зала и шел в сторону класса.
  
  Его приняли жестко, скрутили руки и уложили мордой в пол. Фред и Джордж с восторгом и огнем в глазах раз за разом описывали профессионализм мракоборцев, как они появились, словно из ниоткуда и как одновременно ударили несколькими связывающими и сковывающими заклятьями.
  
  Правда лже-Грюм в последний момент почувствовал неладное, и почти успел выхватить палочку. Почти, потому что ему противостояли не дети, а серьезные люди, и у министерства хватило ума отнестись к моей анонимке очень серьезно.
  
  Потом появился сам глава мракоборцев Руфус Скримджер и директор Дамблдор в сопровождении удивленной Макгонагалл и апатичного Снейпа. Грюм, продолжая играть роль, матерился как портовый грузчик и требовал закончить спектакль и освободить его.
  
  И вот сцену, когда они насильно влили в Грюма несколько капель антиоборотного зелья, я бы просто мечтал увидеть. Представляю, как они все охренели, когда вместо старика Грюма появился не просто один из Пожирателей Смерти, а живой и очень даже здоровый Барти Крауч-младший.
  
  Сцену я не видел, зато слышал, какой потом поднялся шум. Министр магии, главы департаментов, мракоборцы, корреспонденты газет, фотографы, родители учеников и конечно Попечительский Совет в полном составе - все они появились в Хогвартсе и в течение пары дней устраивали Дамблдору веселую жизнь и делали все возможное, чтобы он не заскучал. Основные вопросы, которые заинтересовали всю магическую Британию заключались в том, куда смотрел Дамблдор и как так получилось, что детишки оказались лицом к лицу с опасным преступником?
  
  Уверен, у директора состоялся ряд очень теплых и продуктивных бесед. Честно сказать, я даже не предполагал, как все это можно объяснить и как выкрутиться из такой жопы.
  
  И все же, как показали дальнейший события, директор выкрутился. Хотя его руководящая деятельность в Хоге повисла на очень тонком волоске. Как я понял со слов Драко, которому рассказал отец, еще один подобный случай ему уже не простят. Хотелось бы в это поверить, но иной раз мне кажется, что Дамблдор абсолютно непотопляемый.
  
  Настоящего Грюма нашли в сундуке Барти и он славно всех отполоскал, ругая за то, что они так долго его спасали.
  
  После этого он надел свою деревянную ногу, вернул на место искусственный глаз и заявил, что лично и собственноручно, вот прямо сейчас измордует Крауча до кровяных соплей, и как ни в чем не бывало, хлебнув поднесенного вискаря, отправился в Министерство "колоть" Барти, выбивая из него явки и пароли "по горячему".
  
  Я так до конца и не понял статус истинного Грюма. Вроде бы он в отставке. С другой стороны к его мнению прислушиваются, и он может работать с преступником. Странно все это.
  
  Упавшее в очередной раз знамя учителя ЗоТИ подхватила мадам Максим, которая согласилась провести необходимые занятия до конца учебного года.
  
  А народ снова понял, что проклятие Темного Лорда явно не пустой звук, и ну ее подальше, эту высокооплачиваемую, но такую, сука, нервную должность учителя ЗоТи.
  
  На следующий день в Пророке, кроме статьи Риты Скитер о произошедшем инциденте, появилось большое объявление в красочной, чтобы обязательно заметили, рамке.
  
  Магу, анонимно сообщившему Министерству Магии о Барти Крауче младшем, просим пройти в отдел Мракоборцев для получения вознаграждения в сумме одной тысячи золотых галлеонов.
  
  
  Забавно. Я бы тоже, на месте мракоборцев постарался узнать, кто это у нас в стране такой умный и сознательный. Конечно деньги, раз обещали, они дадут, но заодно и душу вынут - как узнал, откуда, что еще знаешь...
  
  Ну, а я развязал себе руки. Теперь можно спокойно готовиться к последнему этапу - ведь по идее, не осталось того, кто мог-бы зачаровать Кубок. Да и зачем, если сам Волди до времени отошел в мир иной?
  
  
  
  После гибели Волди и успешного выполнения задачи, передо мной встал ряд новых задач. Первое - как не допустить того, чтобы он возродился? Второе - что делать с некоторыми людьми, в частности с Краучем?
  
  По Краучу вопрос благополучно решился. А как быть с крестражами?
  
  Кажется, все просто - необходимо их уничтожить. И эту проблему я обдумывал уже с лета, с того момента, когда начал прикидывать, как физически устранить самого Воландеморта.
  
  Тут возникли некоторые трудности. Теоретически я мог разобраться с теми крестражами, что есть в моем распоряжении. Напрячься, выучить Адское Пламя - и вперед. Вот только жаба душила и не давала так просто ликвидировать дорогие артефакты. По уму, нужно извлечь из них осколки души Волди и сжечь именно их, а не сами раритеты. И такое возможно, я нашел этому подтверждение в библиотеке Блэков.
  
  Тем более, читая про крестражи, я невольно зацепил тему Даров Смерти. Сейчас, учитывая кольцо Гонтов и вставленный в него Воскрешающий Камень, а также мою мантию-невидимку, у меня уже есть два предмета их трех. Третий, Бузинную палочку, которой владеет Дамблдор, никакой возможности получить нет - во всяком случае, в обозримом будущем.
  
  И не знаю, как уж так вышло, то эта тема вызвала мой сильный интерес. Похоже, я начинаю повторять юношеский путь Дамблдора и Гриндевальда - их тоже всерьез интересовали Дары.
  
  Ну, может, и не совсем повторяю, но я буквально чувствую, что что-то здесь не так, что-то не то. Здесь присутствует некая тайна, недосказанность, если хотите. И знания о Дарах, как и во многих других случаях, поделены на две части. Одна для профанов, вторая для посвященных.
  
  Я тешил себя надеждой, что смогу понять истинный смысл этих Даров, а не те байки, которые известны магам. Мне захотелось прикоснуться к этой тайне и разгадать ее. Правда, имея перед собой примеры, как Дары могут влиять на захотевшего их мага, я намеревался сохранять осторожность и бдительность.
  
  Идем дальше - крестраж в моей голове. И хотя я его эффективно заблокировал, самостоятельно извлечь не могу. Все, что я за это время узнал, и все книги, которые прочитал в библиотеке Блэков, твердо и недвусмысленно говорили об одном - в одиночку такую штуку извлечь невозможно. Необходимо провести сложный ритуал, в котором должен участвовать, как минимум еще один маг. Причем маг-ритуалист.
  
  Единственный выход, который я могу провернуть самостоятельно, состоит в том, что я как бы "растворю" в своей душе крестраж Воландеморта. По сути, солью его частичку с собой. Соединю навсегда и без возможности что-либо переиграть.
  
  А вот этого я сейчас уже совсем не хотел. Три года назад мои мысли были иными... Но время не стоит на месте, и я надеюсь, что поумнел и кое-что понял. В частности то, что иные двери правильней никогда не отрывать! Да, я получу некоторые знания и способности. Вот только вместе с ними мне достанется извращенная жестокость Воландеморта, маниакальная страсть к садизму, злоба, паранойя и кучу комплексов в придачу.
  
  Фактически я стану другим человеком. Впустив такое в себе, я уже никогда не буду прежним. Знания, конечно, вещь хорошая, но создавать предпосылки для собственных психологических проблем явно не самое удачное решение. И этот путь явно не для меня.
  
  И тут, похоже, для начала понадобится первичная консультация и помощь целителя Гиппократа Сметвика - маг мне понравился. Любопытный в меру, компетентный, опытный. Взять с него Непреложный обет и можно будет начинать...
  
  Ну и последнее - оставшийся крестраж в сейфе Беллатрисы Лейстрейндж. Я, честно сказать, так и не придумал, как его выкрасть из Гринготтса. Мы с Сириусом, которому я рассказал, что случайно узнал о хранящейся в сейфе Беллатрис чрезвычайно важной вещи, долго ломали голову, прикидывая, как все это можно провернуть. И чем больше мы думали, тем больше понимали - это просто нереально. Гоблины охраняют свои сокровища на славу, и обдурить их невозможно.
  
  Я так до конца и не понял, как это получилось у канонного Золотого Трио, но то, что у нас с Блэком нет шансов, это очевидно. Проблему могло бы решить превращение в Беллатрису, но у нас нет ее волос или вещей. Также ее можно попробовать взять под Империус - если хватит сил, и если для начала как-то вытащить ее из Азкабана.
  
  
  Если и уничтожать крестражи, то одновременно и разом. А останется хоть один, и Волди возродится. Так что и я пока не буду их трогать.
  
  В общем, как ни обидно это осознавать, но пока мне приходится брать паузу, хотя это и чревато неприятными последствиями в будущем. Жаль, что не все получается так, как бы хотелось.
  
  
  
  Тем утром домовики расстарались и приготовили изумительную яичницу-глазунью на беконе. Гарниром к ней шла копченая семга. Еда хоть и жирная, но чрезвычайно вкусная.
  
  Девушки со старших курсов уже серьезно следили за своей фигурой и такими вещами не увлекались. Гостьи из Шармбатона немного театрально стонали по поводу того, что уже не влезают в собственные мантии. Ну а наш четвертый курс еще позволял себе немного излишеств.
  
  После завтрака мы все вместе отправились к Рубеусу Хагриду на очередной урок Ухода за магическими существами.
  
  На этот раз великан показал нам нюхлеров - мохнатых, длинноносых существ с плоскими, как лопаты, передними лапами. Эти зверьки отличались неистребимой тягой к золоту и блестящим предметам, и воровали все, что не прибито гвоздями к полу.
  
  Хагрид, по своей привычке, смешал на уроке все в одну кучу - и полезное и совсем не нужное. Он немного рассказал про нюхлеров и то, чем они знамениты. Но вместо нормальной информации о том, чем полезны и чем вредны эти существа, как их можно приучить, подчинить или нейтрализовать, устроил какой-то цирк, попросив каждого из учеников взять из общего ящика зверька и поучаствовать в соревновании. Выигрывает тот, чей нюхлер найдет больше зарытого и спрятанного самим Хагридом золота. Золото на самом деле леприконское и через пару часов пропадает, но зверькам до этого не было дела. Они рыли землю не хуже кротов, и перекопали своими лапками огромный луг.
  
  Вот всегда так у Хагрида - вроде и есть полезная информация, но она тонет в совершенно ненужном хламе. Хотя части учеников весело и за это многие просто обожают великана.
  
  - Ну, что скажете насчет урока? - спросил Малфой, когда мы возвращались в замок.
  - Хагрид, конечно, мог бы вести свой предмет с большей пользой. Но и так вполне неплохо. Каждый из нас при желании, может найти все необходимое о нюхлерах в библиотеке, - ответила Гермиона. - А ты что скажешь, Гарри?
  - Да ерунда все это, - в тот момент я был больше занят мыслями о лже-Грюме и о крестражах, и как то не обдумал все последствия своих слов. - Хагрид прогнозируем, как юношеские прыщи. Начинает он за здравие, а заканчивает за упокой. Муть, одним словом.
  - Гарри! - Гермиона неожиданно вспылила. - Он делает все, что может!
  - Вот только мне от этого ни тепло, ни холодно.
  - А как же дружба? - она остановилась и с возмущением оглядела нас всех, а потом зафиксировала свой взор на мне.
  - Причем здесь дружба, Герми? - Малфой попытался снизить градус неожиданно возникшего напряжения. - Мы говорим о его профессионализме. И здесь я согласен с Гарри. Как преподаватель он не сильно обогнал Трелони и ее Прорицание. И почему я должен идти после урока в библиотеку и искать нужные сведения, тратя свое личное время? Это работа учителя объяснять все от корки до корки.
  - Вы просто.., - она замолчала, подбирая слово, - холодные и бездушные. Нельзя же так!
  
  Вспыхнув после этих слов, Грейнджер резко, так что волосы взметнулись волной, развернулась и быстрым шагом устремилась к дверям замка.
  
  - Что это было? - на лице Малфоя удивление сменялось досадой.
  - Подростковый возраст, вот что, - я вздохнул и не стал развивать тему. Похоже, дело не только в возрасте, но и в том, что Гермиона раздражена, и вполне вероятно, обижена на меня. А началось всё с Святочного Бала.
  - Надо мириться, - подумав, констатировал Малфой и посмотрел на небо. - И лучше не затягивать.
  - Само собой.
  - Так что думаешь насчет Хагрида?
  - Да ну его... Еще и ругаемся теперь по такому поводу.
  - А я сейчас понял одно, - Драко нахмурился. - Этот год я доучиваюсь, но со следующего года про Хагрида и его предмет забываю. Ну его нахер, все равно ничего путного я там не узнаю. А весь его пятый курс при необходимости я смогу выучить за пару недель.
  - Гермиону жалко. Всерьез ведь обидится.
  - Да, это проблема.
  
  Драко уже давно не был тем каноническим подонком и негодяем, каким его видел Поттер. Вернее он им так и не стал. Он изменился, и изменился сильно. И, несмотря на то, что классовые и кровные противоречия между ним и Грейнджер так до конца и не пропали, но он уважал ее ум, способности и характер. Он считал ее другом и относился бережно и внимательно. И все это для Малфоя не пустой звук.
  
  Это был совсем другой Драко. И сейчас он говорил искренне и по делу.
  
  - Мы помиримся и поговорим. Надо постараться донести до неё все эти мысли, - наконец я тоже принял решение. - И знаешь, что, Гох? Если Дамблдор не пригласит на следующий год другого преподавателя, то и я откажусь от ухода за магическими существами. В самом деле, два урока в неделю, почти три часа личного времени, которое можно провести с гораздо большей пользой.
  - Вот и я о том же. Да я лучше на Зелья это время потрачу.
  
  С Грейнджер мы помирились. А вот факт того, что этот год уже не такой безоблачный, как предыдущий, совсем не радовал. Мы уже не первый раз цеплялись с ней из-за каких-то малозначительных слов и второстепенных тем. До открытой ругани еще не доходило ни разу, но и такая словесная пикировка удовольствия приносила мало.
  
  Хагрид, его предмет и ему подобные вещи лишь повод для проявления недовольства. А вот причина крылась гораздо глубже.
  
  
  
  
  В пятничный вечер я пригласил Лавгуд прогуляться. Мне давно уже не терпелось выяснить кое-какие детали, и я всерьез рассчитывал, что наконец-то получу ответы.
  
  - Как ты это делаешь? - спросил я Луну. Мы присели на ту самую скамейки, где когда-то я вручил ей первый подарок - зачарованный аметист.
  
  Вокруг нас порхали бабочки. Пахло медом и пыльцой. Большой шмель - настоящий воздушный тигр, подлетел к нам. Луна протянула руку, и шмель уселся на неё, немного походил, шевеля усиками, а потом улетел, басовито гудя.
  
  - Иногда я вижу вероятности, и те из них, которые имеют больше шансов на реализацию, - просто ответил девушка, провожая взглядом насекомое.
  - Расскажи об этом.
  - Представь себе лист бумаги, который исчерчен линиями. Они пересекаются между собой, образуя сложный узор, похожий на трещинки на стекле, - Луна говорила легко и свободно, словно была рада наконец-то рассказать о своих необычных способностях. - Внизу листка прошлое, а сверху будущее, и я понимаю, по какой линии правильнее идти, и на какой развилке куда надо свернуть.
  - Так ты выбираешь, что и когда говорить и как действовать?
  - Да. Вот только в детстве, все это было словно в тумане, и не так часто. И мне приходилось очень тщательно прислушиваться к интуиции.
  - А сейчас?
  - Похоже, моя способность растет.
  - Это наследственный Дар?
  - Да, но он передается лишь по женской линии, от матери к дочери, - она откинулась на спинку скамейки. - Моя мама была Видящей.
  - А ты? - я до конца не понимал, что скрывается за данным термином.
  - А я ее дочь. И если раньше я видела лишь свой путь, то теперь к нему добавились и другие.
  - Твои друзья, - догадался я.
  - Да, я стала видеть и их вероятности. Очень слабо, но вижу. Хуже всего я угадываю Невилла, чуть получше Драко и Гермиону. А сильнее всего тебя.
  - Почему так? - я задал вопрос, ответ на который, по сути, уже знал. Или догадывался.
  - Это произошло в первые месяцы, как я поступила в Хогвартс, - Луна нахмурилась и между ее бровей пролегла тоненькая морщинка. - Раньше я видела лишь себя, а потом появился ты, - она охватила руками плечи и убежденно добавила. - Ты не должен был учиться на Когтевране. Нет, вернее не так... Как раз ты-то и должен был попасть на Когтевран. Но вот настоящий Поттер никогда, и не при каких условиях не мог здесь оказаться. Ему бы подошел Слизерин или Гриффиндор. Ты ведь понимаешь, о чем я говорю?
  - Да, - я сглотнул и глубоко вздохнул, прислушиваясь, как таинственное тепло, зародившееся в сердце, охватывает все тело. То, о чем мы сейчас заговорили было важно, невероятно важно. И оно подразумевало не только настоящее, но и имело колоссальное значение для всего будущего. И моего, и Луны, и еще множества людей. Мы словно подошли к той самой развилке на листе бумаги, о которой мне говорила Лавгуд.
  - И в моей жизни я увидела новую развилку. Ее не было раньше. И оба пути казались правильными и верными. Они одинаково подходили мне, хоть и были разными.
  - И что?
  - С таким я столкнулась впервые, - она вздохнула, и добавила спокойно, не пытаясь вызвать сострадание, а просто констатируя очевидное. - Мне пришлось очень тяжело, так как я тогда была не готова к выбору. И я откладывала его, сколько могла.
  - Но ты его сделала, да?
  - Да, в тот вечер, когда ты выходил из нашей гостиной, и собирался отправиться в ту деревушку. У тебя имелись три вероятности - погибнуть и не выполнить задуманное, выполнить, но все равно погибнуть или сильно пострадать, и ничего не сделать, лишь только спугнуть цель.
  
  Я молчал. Мне не хотелось говорить. Но не от того, что я не мог найти слов, а от совершенно других причин. Передо мной сидела чудесная девушка, с дивной внешностью и невероятными способностями и сейчас она говорила о очень важных вещах. О невероятно важных.
  
  Очутившись здесь, я знал, что рано или поздно мне придется столкнуться с симпатией, с теми девушками, которые нравятся мне и с теми, которым я сам нравлюсь. И мне придется делать выбор...
  
  Частично я его уже сделал, пригласив Луну на Бал. Правда, тот поступок я оценивал скорее как более дружеский, хотя, безусловно, он и нес в себе нотки романтики и даже первой влюбленности.
  
  - Я сделала свой выбор, - так сказала Луна. - Прости меня, Гарри, но теперь и тебе придется его сделать.
  
  Ее изумительные глаза поймали мой взгляд. В них я увидел надежду, радость, намек на счастье и нотку грусти - она бы приняла любое мое решение. Она бы приняла его молча, и никогда бы не сказала и слова о своих сомнениях или разочарованиях от того, что за этим последует. Она бы просто и мужественно приняла свою судьбу. Как много я знаю таких, действительно сильных людей?
  
  А потом она закрыла глаза ладошками, и сдерживая слезы, волнение и краску, уткнулась головой в колени.
  
  Волна нежности затопила меня с ног до головы. Около меня сидел удивительный человек, невероятная девушка, и она сейчас сказала мне о своей любви. Намекнула о ней...
  
  Не так, и не в такое время я думал, что все это произойдет. Наверное, судьба и магия сделали все намного лучше, чем я прикидывал и планировал в собственной голове.
  
  - Луна, - я пододвинулся к ней вплотную, обнял, отвел ее руки и как можно нежнее поцеловал в губы. Она не умела целоваться, но ее пробуждающаяся женственность и свежесть затопила меня потоком. Ее губы были теплыми и несмелыми, и вся она распускалась, как цветок на первом, весеннем солнце.
  
  В тот вечер мы сидели долго, пока окружающий нас мир не затопили сумерки. Мы целовались и что-то говорили друг другу - невероятно важное и наверно, невероятно банальное, ведь миллионы людей говорят подобные вещи друг другу в похожих ситуациях.
  
  Между нами зарождалось что-то волшебное, и я приложу все силы, чтобы все было правильно...
  
  Теперь я отчетливо понимал, как важно заслужить чье-то доверие, и даже любовь, но еще важнее все это сохранить и приумножить.
  
  Наши руки были переплетены, глаза смотрели в глаза, а в вечернем майском небе загорались лучистые звезды. Пахло молодой листвой и свежестью. И над Запретным Лесом медленно всходила Луна. Наступало её время...
  
  
  
  
   Глава XI
  
  Жизнь не стояла на месте. Каждый день проходил по одному и тому же сценарию - уроки, занятия в библиотеке, изучение с друзьями тех или иных чар и индивидуальные тренировки с Флитвиком четыре раза в неделю. Личного времени у меня было не так уж и много - не более часа каждый день.
  
  Я был словно белка в колесе. И такой режим, в конце концов, начал меня утомлять. Хотелось отдохнуть, перевести дух и просто немного пожить в свое удовольствие.
  
  В этой ситуации радовало то, что нас, участников Турнира, освободили от сдачи экзаменов. Подразумевалось, что само участие и все те трудности, которые мы там преодолеваем, служит куда более эффективной оценкой всех наших знаний.
  
  Друзья готовились к летним экзаменам. Они и мне по возможности помогали, хотя вполне логично понимали, что лучше Флитвика никто с моими тренировками не справится. Умница Герми постоянно искала какие-то интересные заклинания, которые могли бы помочь мне на практике.
  
  Так, вместе с ней мы выучили чары Компаса, это когда палочка может указывать на магнитный полюс Земли, а также Амортизирующее заклятие, помогающее смягчить падение.
  
  Луна Лавгуд обучила нас Вижион Ноктис - разновидности ночного зрения. Очень полезное заклинание, на самом деле.
  
  Занятия с Флитвиком проходили в штатном режиме. Наша цель осталась, как и прежде - получение Мастера. Турнир мы рассматривали как важный, но лишь промежуточный этап. Он рано или поздно закончится, а задуманное надо выполнять.
  
  В те заключительные месяцы четвертого курса мы в основном сосредоточились на расширении магического резерва и усилении концентрации. Я творил чары, а учитель создавал отвлекающие факторы и различное воздействие, пытаясь сбить или отвлечь меня от волшебства. Скажу одно - было интересно. И непросто...
  
  Флитвик, действуя как профессиональный инквизитор, буквально каждый урок доводил меня до полного физического и морального опустошения. И после этого хотелось лишь одного - спать. Желательно пару суток.
  
  Особенно радовала поддержка Луны. Она просто садилась около меня, обнимала, брала за руку или укладывала голову на плечо. И всё - но я чувствовал невероятную поддержку и помощь, она словно забирала апатию и усталость, одаривая светом и философским спокойствием.
  
  В прекрасные, но такие редкие из-за загруженности деньки мы выбирались на природу. Вся наша компания веселилась, хохотала, соревновалась в колдовстве, а мы с Луной просто сидели и с улыбкой наблюдали за нашими друзьями.
  
  Иногда народ просил меня что-то показать или поколдовать, но вот желания что-либо делать полностью отсутствовало.
  
  Седрик Диггори, кстати, выглядел не лучше - похудевший, с кругами под глазами и такой же апатичный. Несмотря на разницу в возрасте, и по идее, большую выносливость, он также подошел к пределу своих сил. Чжоу поддерживала его, как могла.
  
  
  
  Ничего и никогда не меняется в старом добром Хогвартсе. Вот и последнее испытание получилось точь в точь, как и в каноне.
  
  Еще весной Людо Бэгмен собрал всех участников, вывел нас на поле для квиддича и рассказал о последнем этапе. Им будет прохождение лабиринта. Для этой цели Хагрид и министерские работники засадили все поле специальными растениями, которые ко дню финала вырастут и образуют этот самый лабиринт, со стенами, проходами и многочисленными ловушками. Потом туда запустят всяких магических тварей, на вроде соплохвостов и прочих добрых хищников, никогда не отказывающихся от меню из человеческого мяса. Затем в центре лабиринта поместят Кубок Огня, и все будет готово. Тот, кто первый дотронется до Кубка, тот и станет победителем.
  
  
  Все ученики Хогвартса и наши гости из других школ сдали экзамены. Мои друзья вновь получили самые высшие оценки, и я нисколько этому не удивился. И теперь уже ничего не мешало всем вздохнуть спокойно, расслабиться и наслаждаться финалом Турнира.
  
  
  
  Наступило двадцать четвертое июня. День выдался солнечным, но свежим. Порывы ветра играли с изумрудной травой на дальних холмах и горах, и тогда казалось, что зеленое море живет своей жизнью. Гладь озера бликовала и сотни солнечных зайчиков "бегали" друг за другом по всей округе.
  
  После обеда в Хогвартс начали стягиваться гости, родители и родственники и приглашенные лица. Народу собралось просто немерено. Везде слышался шум, смех, разговоры и предположения о том, кто и как победит.
  
  Прибыла огромная делегация от Министерства. Там было более пятидесяти человек, и возглавлял ее, как не трудно догадаться, Корнелиус Фадж.
  
  Около него постоянно вертелось множество людей, но более всего меня привлекла внимание фигура Барти Крауча-старшего. Он был бледен, немногословен, но вполне себе живой!
  
  Хм, если бы я не был так загружен и возбужден, это стоило бы обдумать. Похоже, после смерти Воландеморта и задержания лже-Грюма, старший Крауч освободился и наконец-то сумел побеседовать с министром Фаджем. Интересно, что он ему рассказал и что подумал министр? К каким выводам они пришли и что решили?
  
  Впрочем, сам факт того, что ни в одной газете, ни где-либо еще так и не появилось упоминание о Воландеморте, и о том, что он пленил Крауча, наложив на него заклинание Империуса, наводил на определенные выводы.
  
  Министерство, похоже, решило ничего не предпринимать и ничего никому не сообщать. Или что-то делать, но тайно... Вот будет поворот, если на следующий год, как и в каноне, Министерство пришлет в Хогвартс своего человека, генерального инспектора Долорес Амбридж.
  
  Эта тетка, похожая на жабу, и сегодня находилась в свите министра, посматривая на всех с непередаваемым выражением - смеси приторности и превосходства.
  
  Сириус прибыл раньше многих и весь день, до самого испытания, практически не отходил от меня, давая последние советы и пытаясь скрыть волнение.
  
  - Все нормально, Гарри, не дрейфь. И действуй по ситуации, - он заваливал меня различными советами, стараясь поддержать боевой дух.
  - А как ты себе представляешь, "действовать не по ситуации"?
  - Ладно, главное ты меня понял, - он почесал подбородок и задумчиво осмотрелся по сторонам. - Может мне выпить?
  - А тебе-то, с какого перепуга? Если и пить, то мне.
  
  Драко, который все слышал, издал вежливый смешок, а Бродяга рассмеялся в голос. Нервничали все, и у каждого это проявлялось по-своему.
  
  С Блэком неожиданно захотели поговорить многие из присутствующих и гостей. Он понадобился и Фаджу, и Дамблдору, который пригласил его в свой кабинет, и Грюму Грозному Глазу, и семье Уизли.
  
  Рыжие прибыли на финал в полном составе, включая Чарли и Билла. Молли Уизли, одетая, как и обычно, под деревенскую клушу, схватила Бродягу за руку, оттащили в сторону, и принялась что-то ему горячо объяснять. Артур стоял рядом, но не проявлял и половины той настырности и энергии, что демонстрировала его супруга.
  
  Перси Уизли, что характерно, демонстративно сторонился своей семьи, все время уделял начальнику, Барти Краучу.
  
  Меня немного напрягало, что крестного так активно "окучивают". Наверняка, люди хотят от него что-то получить. Не подписали бы они Блэка на новую авантюру.
  
  Одно дело, когда Молли Уизли может попросить о финансовой помощи под тем или иным предлогом. Это ладно. Но вот если они захотят снова втянуть Бродягу в непонятные и мутные делишки, связанные с Орденом Феникса, то это будет неприятный поворот.
  
  Августа Лонгботтом, бабушка Невилла также подошла ко мне, критически осмотрела с ног до головы и пожелала, что бы я держался молодцом.
  
  Люциус Малфой и его супруга Нарцисса в своей спокойной, слегка отстранённой манере выразили моральную поддержку.
  
  Родители Седрика Диггори с восхищением поглядывали на своего сына, а его отец светился как новенький галлеон, и объяснял всем и каждому, что его сын лучший из всех чемпионов. И победа, несомненно, будет за ним.
  
  Самого Седрика все это немного смущало, и он периодически пытался вразумить собственного батю.
  
  Все ученики и гости заняли трибуны. Мы, участники, стояли внизу, около входа в лабиринт. Вокруг нас расположилось множество людей, таких как Дамблдор, Каркаров, Олимпия Максим, Макгонагалл, Флитвик, Снейп и министр Фадж.
  
  Людо Бэгмен, усилив свой голос с помощью Соноруса, рассказал, что чемпионы будут заходить в лабиринт согласно ранее полученных очков. Первый Диггори, второй Поттер, затем Крам и последняя - Делакур. Мы должны преодолеть все препятствия, достичь Кубка и взять его в руки. Сам Кубок зачарован так, что сразу же перенесет победителя сюда, к зрительским трибунам. Если кто-то из нас попадет в беду, то достаточно запустить в небо сноп красных искр и тогда взрослые маги придут на помощь.
  
  Пожелав нам всем удачи, Людо Бэгмен махнул рукой, разрешая начинать.
  
  Что нужно знать о лабиринтах? Прежде всего, то, что каждый из них проходим. Для этого надо помнить лишь одно - правило "правой руки". Это значит, что вы, например, кладете правую руку на стенку идете вперед, не снимая руки, и послушно обводя ею все стены. Если есть комната, вы заходите туда, проходите по периметру, выходите и идете дальше.
  
  Можно использовать и левую руку, но тогда оно будет называться "правилом левой руки". Не верите - проверьте. Нарисуйте какой угодно лабиринт и ведите ручкой или карандашом, соблюдая правило.
  
  Все стены в любых строениях и постройках связаны, и всё это одна сплошная линия. Её можно пройти от начала и до конца, добраться до любой точки лабиринта, а потом вернуться назад, в том место, откуда начал.
  
  Исключение составляют лабиринты, где есть так называемые "пояса" - это когда, присутствует, например наружные стены и внутренние, которые никак между собой не связанны, и которые отделены друг от друга широким и сплошным проходом по всей окружности. Впрочем, такие сооружения встречаются нечасто. К тому же практически всегда такие особенности архитектуры можно понять и преодолеть - надо лишь пройти "пояс" и вновь положить руку на стену.
  
  В общем, данный способ действенный, и имеет всего один, но существенный недостаток - время, которое вам необходимо затратить на все это.
  
  И в этом проблема.
  
  Созданный в Хоге лабиринт был, конечно, не гигантским, но достаточно большим. Если я надумаю идти по правилу "правой руки", то приду к финишу последним.
  
  Вначале я хотел просто, с помощью огня прожигать себе прямую дорогу, двигаясь к центру. А что, если организаторы сделали стены из кустарника и листвы, то есть из тех материалов, которые могут гореть, то это не моя проблема, а организаторов.
  
  А потом от этой мысли я отказался. У меня появился план лучше.
  
  В лабиринт я заходил вторым, сразу после Седрика. Вход был оформлен в виде обычной арки. Как только я его прошел, шум трибун притих, как отрезанный. Звуки угасли, стало тихо. Сумрак наползал из углов и тупиков...
  
  Под ногами росла обычная трава по щиколотку. Стены были толстыми, не менее ярда, и состояли из переплетения листьев, отростков и ветвей кустарника, и поднимались вверх на два моих роста.
  
  От входа шел прямой путь, который раздваивался ярдов через десять. Я повернул вправо, и зайдя за ближайший поворот, не стал тратить время и сразу превратился в кота.
  
  Стены лабиринта стремительно выросли. Отчетливо запахло мокрой листвой и сырой землей. Появились звуки - какое-то щёлканье и шуршание где-то впереди, свисток Бэгмена, который давал сигнал на вход Крама...
  
  Пару мгновений мне понадобилось, чтобы прийти в себя. Я еще раз огляделся, соображая, в какую сторону необходимо двигаться, подпрыгнул и принялся взбираться на стену.
  
  Лезть по вертикали, используя для этого четыре лапы, было достаточно необычным занятием, но мои упражнения в особняке Блэков еще летом помогли адаптироваться и привыкнуть к анимагической форме.
  
  Когти держали нормально, хвост помогал сохранять равновесие. Рывком я преодолел последние дюймы и замер, осматриваясь по сторонам. Вид мне открылся удобный. Где-то впереди мои кошачьи глаза угадывали открытое место - центр, в котором находится Кубок. Там было ощутимо светлей.
  
  Я побежал поверху стены. Двигаться было не сложно, так как здесь достаточно ровная горизонтальная поверхность, которую изредка, словно скрюченные руки, перегораживали вылезшие из общего массива ветки.
  
  Примерно в ярде, даже может чуть меньше над собой я чувствовал магическое поле, которое мешало полетам на метле - это если бы кто-то из нас попробовал использовать данный трюк. Мой хвост один раз случайно прикоснулся к этому барьеру, и меня ощутимо тряхнуло чем-то, похожим на электрический ток. Было не больно, но неприятно, и я стал уделять больше внимания за контролем хвоста.
  
  Стена сворачивала под прямым углом направо. Я отошел назад, разбежался и прыгнул, перелетев проход и уцепившись когтями за противоположный край, залез наверх.
  
  В другом месте расстояние для прыжка было слишком большим, мне пришлось спуститься вниз. Тут на меня из-за поворота как раз и вылезла одна из неведомых зверушек, и я пулей взлетел на противоположную стенку.
  
  Зверь, которого я так и не опознал, зарычал, разбрасывая слюну, и попробовал взобраться наверх. Не став дожидаться, чем все это может закончиться, я побежал дальше.
  
  Через некоторое время я заметил пробирающегося Диггори - вид он имел сосредоточенный и настырный. Мы с ним встретились глазами, он вскинул палочку, но потом с удивлением сообразив, что на него сверху таращит глаза обычный кот, опустил ее и произнес:
  
  - Кис-кис.
  
  Седрик не знал о моей анимагической форме. Наверное, он на миг задумался, что здесь делает кот? Я молча смотрел на него, он быстро потерял интерес и отправился дальше.
  
  Если быть объективным, то следует задать себе простой вопрос - честно или нечестно использовать анимагическую форму и пробираться не по самому лабиринту, а сверху по стенам?
  
  Думаю, что использовать форму однозначно допустимо. Это магия, а весь турнир и служит для определения сильнейшего мага.
  
  А вот пробираться поверху, пожалуй, что и не совсем честно. Хотя, с другой стороны, к победе ведет и ум, и сила, и хитрость, а не только лишь магия. Что не запрещено, то разрешено!
  
  Остальные участники узнали о лабиринте за пару месяцев, а значит, могли продумать план. По сути, времени на подготовку у них было не меньше, чем у меня.
  
  
  Внизу становилось все темней. Сумрак, который выглядел как кисель, буквально заполнил коридоры и проходы. Начал появляться туман, похожий на студенистые, полупрозрачные языки. Здесь, наверху, я был во многом изолирован от его влияния. Да и мои кошачьи глаза помогали бороться с недостатком освещения.
  
  Один раз на земле я заметил соплохвоста. Хагридовы зверушки к этому времени выросли будь здоров, и достигали размеров и массы среднестатистического тигра. Ни какого желания познакомиться с ним поближе у меня не возникло.
  
  
  Я почти добрался до центра, когда услышал шум позади. Там кто-то кричал, и судя по всему, это была Флер Делакур. В ее голосе не слышалось отчаяния или страха, скорее недовольство и разочарование. Подтверждая, что девушка попалась в ловушку, и попалась крепко, в небо устремился поток красного света.
  
  Похоже, только что нас стало на одного меньше.
  
  Мне пришлось остановиться. Дальше пути не было - внизу находился сфинкс. Огромная зверюга с телом льва, орлиными крыльями и головой женщины сидела совершенно неподвижно, и лишь его желтые глаза неотрывно смотрели на меня.
  
  Я посмотрел по сторонам, и попробовал обойти сфинкса по стене. Раздался грозный рев, его длинный хвост дернулся в сторону. Сфинкс раскрыл крылья и поднялся вверх. В его взгляде читалась неприкрытая угроза.
  
  Огромная лапа с длинными когтями вытянулась в мою сторону, и лишь хорошая реакция спасла от того, чтобы меня не порвали.
  
  Что ж мысль я понял - обойти эту тварь никак не получится. Я еще раз посмотрел назад и по сторонам. За спиной раздавался шум и звуки схватки. Вероятно, это был Крам и он также сцепился с кем-то.
  
  А Седрик был где-то совсем рядом. Я его не видел, но неплохой слух кота говорил, что он целенаправленно идет вперед, преодолевая препятствия и приближаясь все ближе. В анимагической форме я чувствовал его магию. Эх, как бы он не опередил меня...
  
  Сообразив, что сфинкса можно попробовать обойти слева я отправился в ту сторону. Вот только огромный зверь не собирался давать мне шанса. Он подпрыгнул вверх, уцепился лапами за кромку стены и неожиданно произнес.
  
  - Не будь таким самоуверенным, человечек. Дальше ты пройдешь, лишь победив меня.
  
  Побеждать мне не хотелось, я рассчитывал просто его обойти. Попробовал отойти назад и изменить маршрут, но сфинкс переменил положение и загородил проход. Двигался он быстро и стремительно, а мышцы перекатывались под атласной шкурой, словно бильярдные шары. Ветер от взмаха крыльев чуть не сбросил меня вниз. От него отчетливо и очень характерно пахло жарким солнцем и сухим песком. Глядя на его лапы, каждая из которых была вдвое толще кошачьего туловища, я решил не рисковать.
  
  Мне пришлось прыгнуть вниз, еще в воздухе принимая человеческий вид. Эффектный трюк, он мне понравился с тех пор, как я его впервые увидел в исполнении Макгонагалл и Блэка.
  
  - Проход закрыт, - спокойно сказал сфинкс. Казалось, он добился того, чего хотел и сел на задницу. В его голосе странным образом сочетались мелодичность и лязгающие, металлические звуки. Женское лицо было в чем-то даже привлекательно, но абсолютная бесстрастность и отчужденность наводили на мысли не о живом человеке, а о роботе. Это немного нервировало. - Я страж!
  - Я хочу пройти.
  - Отгадай загадку, и проходи! Не отгадаешь, и тебе придется искать другой путь. Или сразиться со мной, - сфинкс изобразил улыбку. Наверняка последний вариант казался ему самым приятным.
  - Загадывай свою загадку.
  - Как скажешь... Слушай! - сфинкс облизнулся, как кот на сметану и негромко проговорил: Есть листья, но не куст. Сшита, но не рубашка. Не говорит, но может многое поведать!
  
  Миндалевидной формы глаза магической твари остановились на мне. Желтый блеск зрачков немного поутих. Казалось, сфинкс застыл и готов просидеть так хоть целый век. И лишь длинный хвост изредка дергался.
  
  Мне пришлось задуматься. Я знал, что загадка не особенно сложна, здесь скорее необходимо применить цепочку нестандартных ассоциаций и найти ответ. Вот только в условиях дефицита времени и наступающих на пятки конкурентов, это оказалось не так-то просто.
  
  Глубоко вздохнув, я попытался успокоиться и настроиться на нужный лад. Я обязан отгадать и я отгадаю. Тем более, дверь в гостиную Когтеврана, которая так нас достала, на самом деле оказало неплохую услугу, тренируя все эти годы.
  
  Есть листы, но не куст. Сшита, но не рубашка. Не говорит, но может многое поведать! - интересно, сколько у меня попыток? Наверняка, лишь одна. Не ответил и поворачивай обратно. Спасибо, что хоть убивать не будут, как обещал в аналогичной ситуации другой сфинкс Эдипу.
  - Это ...
  - Проход открыт, маг! - сфинкс загадочно, как Джоконда Леонардо да Винчи, улыбнулся, и немного сдвинулся, давая возможность пройти.
  
  Я прошел, с опаской поглядывая на замершего зверя. Как бы не набросился! Постаравшись как можно быстрее создать между нами побольше пространства, я побежал.
  
  Впереди становилось все светлее. До цели оставались последние ярды, и я не стал перекидываться в кота.
  
  По проходу, прямо навстречу, со счастливой улыбкой, весело поблескивая дужками очков, двигался Дамблдор. Я сбился с шага и остановился, а потом, сообразив, что это, едва не рассмеялся от облегчения.
  
  Это не Дамблдор, а боггарт, уловивший мой ментальный диапазон, и превратившийся в него! Забавно, похоже, мои оклюментные щиты немного спали, коль скоро боггарт почувствовал ментальные страхи и сознательно превратился не абы в кого, а в Дамболдора.
  
  - Сука, так и до инфаркта не долго, - я сказал это вслух и добавил. - Патронум!
  
  Яркий золотистый свет вырвался из кончика палочки, и боггарата смяло и откинуло назад.
  
  Мне было некогда его добивать, и убедившись, что он больше не опасен, я устремился дальше.
  
  
  
  Наконец-то, на месте. Я выскочил из прохода и очутился на полянке. Посередине, на небольшом каменном постаменте стоял, как ни в чем не бывало, вожделенный Кубок. Синий огонь полыхал, как живой. Языки тумана старательно избегали соприкосновения с артефактом и струились по самой земле.
  
  До постамента было шагов тридцать, и я направился к нему.
  
  В тот же миг на полянку из другого прохода выскочил взъерошенный, вспотевший Седрик.
  
  Следом за ним бежали два паука, поросшие черной шерстью, оба размером с крупную собаку. Они безостановочно атаковали его с двух сторон, а Диггори, то ли от усталости, то ли немного растерявшись, пытался их остановить простейшими чарами. "Остолбеней, остолбеней, остолбеней", он раз за разом кидал одно и то же заклинание, которое не причиняло паукам особого вреда.
  
  Один из пауков подобрался поближе и вцепился Седрику в ногу. Парень застонал и упал на колено.
  
  Я быстро осмотрел местность, фиксируя обстановку. Крама не наблюдалось - похоже, у парня были серьезные проблемы. Или банально не хватило времени, чтобы сюда добраться. В любом случае, он уже не соперник. А вот Диггори необходимо помочь. Немного, чисто по-человечески. Не бросать же его!
  
  - Редукто максима! - у меня наконец-то появилась возможность использовать это заклинание. Раньше я его видел лишь один раз и в исполнении Локхарта во время поединка с Уильямсоном, а потом пересматривал в Омуте Памяти. Эти чары меня впечатлили.
  
  Я метил в дальнего от Седрика паука, так, чтобы пуффендуйца случайно не задело. С кончика палочки сорвался темно-синий луч. Эффект получился мощным, чудище буквально разорвало на несколько частей и во все стороны полетели лапы, жвала, шерсть, куски какой-то дряни и земли.
  
  - Диффиндо! - Диггори наконец-то пришел в себя и применил новое заклинание. Мы хоть и изучали его на первом курсе, но актуальности от этого оно не потеряло. Две лапы с правой стороны паука отлетели в сторону, срезанные невидимыми ножницами.
  
  Седрик поднялся на ноги и с помощью еще одного заклятья добил противника. После этого он повернулся и сделал несколько шагов в моем направлении. Выглядел он неважно, перепачканный землей и слизью, с порванными брюками и сочащейся из ноги кровью.
  
  Вообще, у него сейчас наверняка в крови яд. И по действию он весьма неприятен, вызывая боль, тошноту и сильнейшую интоксикацию.
  
  Я, честно сказать, не перестаю удивляться канонному Поттеру. Ведь ему постоянно что-то ломали, били, портили, он падал с высоты, его кусал василиск, пауки и много кто еще... Как парень после этого себя чувствовал? Последствия травм и укусов - сильнейшее магическое и ядовитое отравление. И их эффект не снимешь простым приемом одного или парочки зелий. Тут нужно всестороннее обследование и правильное, тщательное лечение. А его, судя по описаниям, лечили на скорую руку. И всегда лишь наш школьный колдомедик, а не профессиональный, как и положено, целитель. Бедолага...
  
  - Спасибо тебе, Гарри! - Диггори попытался изобразить улыбку. - Похоже, ты меня спас!
  - Пожалуйста, Седрик! - я улыбнулся и в тот же миг дотронулся до Кубка.
  
  Портал засосал меня, словно ухватив изнутри тела в районе пупка, одновременно перекручивая и перемещая. Всего секунда, а может и меньше, и вот я уже стою около трибун.
  
  Сообразив, что попал куда надо и никакие неожиданности не грозят, я убрал палочку в чехол.
  
  Народ увидел меня и заорал. Спустя миг со стороны пуффендуйской трибуны послышался громкий, разочарованный и слитный выдох - они так надеялись на Кубок!
  
  Ученики бешено кричали, размахивали руками, шарфами и всем прочим.
  
  А я с улыбкой наблюдал, как ко мне бегут все мои друзья - Луна, Гермиона, Драко, Билл, Майкл, Невилл и Колин. Последний пытался одновременно и похлопать меня по плечу и что-то успеть сфотографировать. А следом спешил весь Когтервран!
  
  Увидев, что Кубок завоеван, Макгонагалл, Каркаров и Снейп отправились в лабиринт за Диггори и Крамом. Флер Делакур уже была здесь - бледная и расстроенная. Мадам Максим в окружение учеников Шармбатона пыталась ее подбодрить.
  
  Буквально через минуту и Крама и Диггори доставили к трибунам. Началась церемония награждения.
  
  Со всех сторон на меня смотрели сотни смеющихся и ликующих лиц. И лишь на некоторых проглядывала откровенная зависть, недовольство или равнодушие. И это было очень приятно. Но еще приятней то, что живой и невредимый Седрик, молодой парень с чумовым потенциалом, живой и невредимый, стоит около меня и улыбается всему Хогу. И ему все улыбаются.
  
  Для начала меня покачали на руках, и обнимали так, что чуть не удушили, вытащили на сцену, вручили какую-то медаль, грамоту, тысячу галлеонов и долго говорили о том, какие умные и способные все четверо участников, и какая перспективная поросль, в лице Поттера и Диггори, растет в магической Британии.
  
  Всем в тот вечер захотелось что-то сказать. Дамблдор говорил хорошие и правильные вещи о дружбе и международном сотрудничестве. Глядя на его одухотворенное лицо, я поймал себя на мысли, что он и сам во все это верит. И ему все верят.
  
  Мадам Максим поздравила меня от лица Шармбатона и выразила признательность всему Хогвартсу за теплый и радушный прием.
  
  Игорь Каркаров сказал всего несколько слов, ограничившись общими фразами. Во время своей короткой речи он особо и не скрывал своего недовольства, и в мою сторону даже не посмотрел.
  
  Последним говорил министр Фадж. Он громогласно поздравил меня с победой и добавил, что и для меня и для Седрика Диггори уже припасено соответствующее местечко в министерстве и в свой срок мы его займем.
  
  Что еще я увидел? Поклонницы, цветы, шампанское и все том же духе. Хе-хе.
  
  
  
  Одним из первых, кто подошел ко мне после официальной части, был отец Седрика - Амос Диггори. Он был ниже сына на голову, упитан и добродушен. Не спрашивая ни слова, он вцепился в мою руку и начал ее энергично трясти.
  
  - Вы замечательный молодой человек, Гарри Поттер. Мы с сыном будем всегда рады видеть у себя в гостях.
  - Э-э.., спасибо, сэр. С радостью воспользуюсь вашим гостеприимством, - похоже, Седрик кое-что рассказал отцу.
  - Ну, все, теперь я точно напьюсь, ты сам в этом виноват, Гарри, - Блэк охватил меня за плечи и обратился к Амосу. - Не составите компанию?
  - Почему бы и нет? - ответил старший Диггори и повернулся к супруге. - Не бойся, дорогая, завтра я снова буду нормальным человеком!
   - Не возражаете, если и я присоединюсь к пирушке? - откуда не возьмись появился улыбающийся и невероятно колоритный Ксенофилиус Лавгуд. Он весело подмигнул и беспечно помахал тростью. - Повод у нас имеется, не так ли?
  - Прекрасно! - Сириус широко улыбнулся. - Мы будем рады вам, Ксенофилиус. Ну что, погнали? А то ведь сами себя задерживаем.
  
  
  
  
  
  Что тут еще сказать? Что бывает после праздника? А после счастливо закончившегося праздника? Правильно - гулянка.
  
  Вот она-то и началась тем вечером.
  
  Весь Хогвартс превратился в один гудящий, и даже пьющий муравейник. И если поначалу были те, кто выглядел недовольным и расстроенным, то атмосфера праздника, веселья и радости, помноженная на осознание от окончания учебного года, захлестнула всех с головой.
  
  Мы поочередно побывали в гостиной Когтеврана и Пуффендуя, заглянули в карету Шармбатона и почти прорвались на "Летучий голландец" Дурмстранга. Почти, потому что Каркаров все же смог остановить всю эту огромную толпу.
  
  В какой-то момент я понял, что переживаю один из счастливейших моментов всей жизни.
  
  Мы сидим на природе. Ярко горит костер, трещат угли, а языки пламени, словно живые, извиваются в непрерывном и затейливом танце. На коленях у меня пристроилась Луна, вокруг кто-то играет на скрипке и гитаре, а воздух гудит от фейерверков.
  
  По комнатам все разошлись далеко за полночь. А утром отправились домой.
  
  
  
  Мы возвращались в Лондон, и обратная дорога получилась какой-то невеселой. Гермиона снова захандрила, уселась в угол дивана, закрылась книжкой по трансфигурации и практически всю дорогу читала. Или делала вид, что читала.
  
  Все вместе мы пытались как-то привести ее в чувство, развеселить и прогнать уныние, но ничего не помогало, а на все наши вопросы Грейнджер отвечало однотипно "все хорошо, просто устала".
  
  Колин Криви шутил и рассказал парочку забавных случаев, но особого смеха они не вызвали.
  
  Потом друзья переглянулись и вышли из купе. Я остался с Герми один на один и думал, что что-то смогу...
  
  Вот только той легкости и непосредственности, что раньше была между нами, больше не ощущалось. После Святочного Бала мои друзья резко подросли и все изменилось. Раньше я смог по-дружески обнять Герми, погладить по волосам и вновь достичь взаимопонимания и гармонии. А вот сейчас все эти приемы перестали работать.
  
  Мне даже не удалось вызвать ее на откровенность. Она многозначительно посмотрела на меня и просто ушла, сказав, что хочет прогуляться.
  
  - Ну как? - в купе первым вошел Малфой.
  - Никак, - я развел руками и вздохнул.
  
  А потом мы приехали в Лондон.
  
  
  
  - Вот закончился и еще один год, - задумчиво сказала Грейнджер, когда мы стояли на платформе. В её голосе звучала грусть. - Теперь уже не будет как прежде.
  - Ерунда, прорвемся, - беспечно отмахнулся Драко.
  - Что-то умирает, что-то рождается, - спокойно сказала Луна. - Не расстраивайся, Гермиона!
  - Вместе мы сможем все преодолеть, - расстроенный Невилл потер нос.
  - Как захотим, так и будет, Герми, - я попытался приобнять подружку. - Все зависит лишь от нас самих.
  - Нет, не все, - Герми выскользнула из моих рук и невесело улыбнулась. - Мне пора идти, вон мои родители. Всего хорошего, ребята.
  
  Она махнула нам рукой и пошла по перрону - стройная, худенькая и такая независимая. Меньше, чем через три месяца ей исполнится шестнадцать лет.
  
  - Гермиона на перепутье, - негромко произнесла Луна, но это и так всем было ясно.
  
  Грейнджер права - наша жизнь зависит не только от нас, но и от окружающих. И поэтому, надо всеми силами стремиться к тому, чтобы стать хозяином своей судьбы, а не плыть, как каравелла без руля и паруса в штормовом море.
  
  Вот только жаль, что пытаясь стать хорошим человеком, ты все равно не можешь сделать так, чтобы все были довольны и счастливы. И у каждого свое, индивидуальное виденье счастья.
  
  
   Эпилог
  
  Большой кабинет был богато обставлен - стол и стулья из красного дерева, уходящие под потолок резные шкафы, вощеный паркет, две большие картины, несколько канделябров с горящими свечами и множество больших и маленьких артефактов непонятной конструкции и назначения.
  
  Около одной из стен стояли напольные часы. Маятник неспешно, но методично отмахивал секунды, а три гири находились практически в одинаковом положении.
  
  Напротив часов, у противоположной стены, в обложенном камнями камине горел огонь. Несмотря на лето, здесь всегда присутствовала легкая прохладца, и живой огонь позволял, не прибегая к чарам, создать более комфортную температуру.
  
  В кабинете имелось несколько окон, частично закрытых тяжелыми шторами. В двух из них расстилался безжизненный и сухой пейзаж прокаленной на солнце пустыне, с барханами и безжалостным, белесого цвета солнцем. За третьим окном находился ночной лес...
  
  Все это был мираж и иллюзия. Кабинет отдела Тайн Британского Министерства Магии находился глубоко под землей, и здесь не могло присутствовать никаких окон и тем более экзотических пейзажей за ними. Просто так работающие тут маги делали свою жизнь более разнообразной.
  
  В кабинете расположились четыре человека.
  
  Старший из них - невысокий старик с безмятежным выражением на лице, тонкими, редкими волосами и бровями, встопорщенными, как у старого филина, был одет в суконный кафтан старинного покроя. В руках он держал большую трубку и периодически выдыхал целое облако душистого дыма, отдающего медом. Около него на столе лежал потертый кожаный кисет и простой коробок спичек. Этого человека звали сэр Генри Кавендиш.
  
  Кавендиш сидел в удобном кресле с высокой спинкой, закинув ногу на ногу, и с нескрываемым любопытством осматривал остальных трех мужчин, что расположились кругом около него.
  
  По левую руку от Кавендиша находился худощавый Солар Крокер - среднего роста маг с карими глазами, тонким носом и узким подбородком, который все время играл с какой-то непонятной серебряной безделушкой.
  
  Третий человек - Роберт Уильямсон, по своей всегдашней привычке собрал длинные волосы в пучок и надел мантию красного оттенка, расположился чуть дальше, в глубине кабинета, за дальним столом.
  
  Последний - Ксенофилиус Лавгуд, как и обычно, выглядевший совершенно умиротворенно и загадочно, являлся начальником данного отдела и хозяином кабинета.
  
  - Докладывай, Сол, - произнес Кавендиш, выпуская очередной клуб дыма.
  - Если не возражаете, сэр, я бы хотел начать с самого начала. Вспомнить, так сказать, все предшествующие события.., - дождавшись кивка Кавендиша, Крокер продолжил. - Двадцать третьего июня 1990 года мы зафиксировали временную аномалию. Ее геометрия была не сильной и расплывчатой, что подразумевало достаточно большой радиус охвата. Поэтому нам пришлось очертить на карте огромную окружность вокруг Лондона и предполагать, что событие произошло именно там. И интересующий нас человек должен находиться внутри этого круга.
  - Такие случаи всегда тяжело точечно акцентировать, - негромко заметил Ксенофилиус Лавгуд.
  - Собственно говоря, сэр, нам потребовалось три полных года, чтобы гарантированно отсечь различные версии и установить, что это был действительно путешественник во времени, и он попал в тело Гарри Поттера. Мы этого путешественника решили так и называть.
  - Значит, сейчас мы это можем утверждать абсолютно точно? - поинтересовался Кавендиш.
  - Да, сомнений больше нет, - подтвердил Лавгуд. - Всё начало проясняться, когда Роб сражался с Локхартом, и при этом присутствовал сам Поттер. А окончательно все встало на свои места в марте девяносто четвертого года, после того, как Поттер сумел реабилитировать Блэка и прошел суд над якобы погибшим Петтигрю.
  - Дело в том, что Поттер проявил несвойственную его возрасту уверенность и спокойствие. Он был шокирован во время поединка, но не так сильно как бы должен быть любой другой ребенок на его месте, - констатировал Уильямсон.
  - Путешествия во времени вещь не самая распространённая. - Кавендиш свел вместе кустистые брови. - Сол, ты у нас главный специалист по времени. Что скажешь? Вы уже прикинули из прошлого он или настоящего, и из какой страны? Сколько ему лет?
  - Анализируя его поведения, мы предполагаем, что этому человеку около тридцати лет. Он испытывает несомненные симпатии к России - значит выходец из бывшего СССР. Белоруссия, Украина, Россия - он откуда-то оттуда.
  - Он немного разбирается в современных реалиях, значит, прибыл из будущего, но не слишком отдаленного, - заметил Лавгуд.
  - Он маг?
  - Нет, мы так не думаем, сэр Генри, - кашлянул Роберт. - Ему нравится магия, но ранее с ней он знаком не был.
  - Похоже, что он впервые прикоснулся к магии, и это неизбежно наложило на него отпечаток. Он стал немного неадекватен, если так можно сказать, - добавил Крокер.
  - Естественно, так и должно быть, - кивнул Кавендиш. - Магия тонкая структура, а возможность творить волшебство неизбежно удивит и изменит человека, который ранее этого не умел.
  - Так и вышло, сэр. К тому же, мы предполагаем, что попадание в детское тело также повлияло на его разум и мышление. Вполне вероятно, что в поведении этого человека стали проскальзывать "детские" ноты.
  - Душа влияет на тело, но и тело влияет на душу, - заметил Лавгуд.
  - Звучит интересно, но данная теория, как я помню, так до конца и не доказана, - сказал сэр Генри.
  - А поведение парня все и доказало, - Лавгуд усмехнулся. - На первом курсе он пошел на авантюру и связался с троллем. На втором он попал под Локхарта, на третьем курсе, в течение всего года сражался с дементорами, хотя теоретически мог всего этого избежать...
  - Ксено прав, сэр, - согласился Сол. - Парень словно опьянел от магии, от юного возраста и захотел протестировать новые возможности. Поэтому мы и уверены, что кем бы он не был, он изменился, и изменился сильно.
  - Допустим, вы меня убедили, - проговорил Кавендиш. - И что дальше?
  - Мы стали копать, - хохотнул Лавгуд.
  - Стали копать.., - проворчал Кавендиш. - Скажи мне лучше, хитрый лис, зачем ты ему продал долю в Придире?
  - Это же очевидно - так за ним проще наблюдать.
  - И с Эдуардом Дюпре свели с этой целью?
  - Конечно! Дюпре человек надежный, и этот ход позволил нам убить несколько зайцев одним выстрелом. Мы знаем про планы путешественника во времени, Дюпре получает хорошую практику и деньги, да и его авторитет растет. Ну, а сам Поттер реализует собственные цели.
  - Ну и что вы там понаблюдали? Рассказывайте, рассказывайте, джентльмены. А то что-то мы долго не общались, и как мне кажется, я сильно вас распустил.
  
  Сказано это было с толикой юмора, но три мага невольно подобрались и переглянулись.
  
  - После боя с Локхартом Поттер явно понял, что я не одиночка, а кого-то представляю. И это не Аврорат. Отреагировал он на это специфически - стал еще больше тренироваться, и старательно делать вид, что ничего не произошло, - сказал Уильямсон.
  - Мы считаем, что он понимает, как все непросто и пытается по возможности быстрее обрести силы и соответственно, независимость, - добавил Солар.
  - Даже если все и так, то это лишь планы на далекое будущее, - подумав, резюмировал Кавендиш. - Парень может быть сколь угодно талантливым и целеустремленным, но серьезно влиять на процессы он сможет еще не скоро. Если вообще сможет... Что с настоящим?
  - Он хорошо учится. Я бы даже сказал, весьма хорошо, - ответил Лавгуд и вытянул далеко вперед свои длинные ноги. - Филиус Флитвик взял его в личные ученики, и если все пойдет и дальше, то достаточно скоро он сможет стать Мастером в Чарах или дуэлинге.
  - Молодой мастер это уже что-то, - согласился Кавендиш. - Как он взаимодействует с другими людьми?
  - Тут все весьма нетривиально, - ответил Солар. - У него есть определенное мнение по отношению ко многим магам. Самое забавное то, что оно появилось и сформировалось еще до того, как он впервые о ком-либо услышал. И это служит еще одним доказательством, что он из будущего и кое-что про наше время знает.
  - Нам немного непонятно, как это может быть, если он не был магом? - спросил Уильямсон.
  - Вариантов может быть несколько, - Кавендиш замолчал и принялся выбивать трубку об ладонь. Потом он пересыпал сгоревший табак в хрустальную пепельницу, на миг зафиксировал взгляд на руке, и она снова стала абсолютно чистой.
  
  - Как вы думаете, это важно? - Крокер отложил безделушку и налил в бокал воды из хрустального графина.
  - Это интересно, и вероятно, перспективно, - решил Кавендиш. - Вопрос в другом - о чем и насколько хорошо он знает? И второй вопрос - это наша ветка реальности или нет? Если да, то прекрасно, если нет, то его сведения практически бесполезны. Вполне вероятно, что в своем времени он мог случайно заполучить какие-то записи, может мемуары участников или что-то в таком духе... Как проявляются у него эти знания?
  - Он словно имеет план и знает некоторые события, которые могут произойти. Поттер осторожен, но, тем не менее, периодически допускает ошибки. Он хорошо заработал, делая ставки. Понятно, что ему были нужны деньги, но этим он показал, что кое-что знает про будущее.
  - Как еще?
  - Он специально участвует в некоторых событиях. И даже, если на него влияет детский ум и тело, то все равно видно, что ему часто везет. Вернее, он выбирает эффективную стратегию. Особенно отчетливо это проявилось недавно, когда он победил в Турнире Трех Волшебников.
  - Выясните точнее этот вопрос. Нам будет полезно понять объём и уровень его знаний, - последовало указание. - Он тщеславен?
  - Сложно сказать, - ответил Ксенофилиус и переглянулся с остальными магами. - Я бы сказал, что тщеславен, но не сильно.
  - Значит, на этом можно сыграть. Теперь поговорим о его планах. Что здесь вам удалось выяснить?
  - Он собрал вокруг себя самых талантливых учеников. Очевидно, что с их помощью он хочет обрести независимость, и вероятней всего, попробовать сформировать новый полюс силы.
  - Вы же говорите о его сверстниках? Пока это не так интересно. Что насчет Фаджа, аристократии и Дамблдора?
  - К аристократии он проявляет осторожный интерес. Намеки Фаджа, которые были особенно сильны после Турнира и интерес мракоборцев к потенциальному новичку он старательно игнорирует. А вот Дамблдора он предпочитает обходить стороной. И все это лишь подтверждает наши выводы, что он имеет уже сложившееся виденье ситуации и многих людей, - Солар допил воду и отставил бокал на стол.
  - Хм, такое отношение к Дамблдору и остальным весьма перспективно для нас.
  - Еще один момент, который надо учитывать, - кашлянул Роберт. - Учитель Поттера - Флитвик, а мы знаем, у кого он учился и чьи мировоззренческие концепции впитал. Это значит, что и Поттер в той или иной степени проникнется его идеями.
  
  - Тут, я думаю больше пользы, чем вреда, - после раздумий заметил сэр Генри. - Что говорит твоя дочь, Ксено?
  - Она не шпион, - Лавгуд оскорбленно вспыхнул. - И она ничего мне не говорит.
  - Не то я имел в виду, - Кавендиш не обратил ни малейшего внимания на недовольство одного из своих подчиненных. - Что она говорит о вероятностях этого парня?
  - Её дар еще развивается. Вначале она его плохо видела, а потом... кхм... скажем так, стала испытывать к нему симпатию. Я не могу на нее давить, извините, сэр. Будь здесь Пандора, нам было бы легче.
  - Согласен, твоя жена помогла бы развеять весь этот туман... Но ты уверен, что это было правильно - позволить Луне, на которую мы возлагаем такие надежды, потерять, скажем так, независимость и объективность?
  - Рано или поздно это бы все равно случилось, - твердо ответил Лавгуд. - Тем более, Луна полюбила душу и личность, а не тело. А это, как вы понимаете, совсем иной уровень. Нам же не важно, кто носит имя Поттера. Куда важнее, что он за человек и маг. Ведь так?
  - Допустим.., - осторожно заметил сэр Генри и задумчиво почесал бровь. - Как он относится к Луне?
  - Очень деликатно. И это неплохо его характеризует.
  - Ладно, в дела любовные без серьезного повода лучше не вмешиваться. Хотя, это может дать нам интересные возможности и перспективы, - согласился Кавендиш. - Но если хоть что-то изменится, если этот Поттер негативным образом помешает нашим планам в отношении Луны, если он что-то выкинет, то вы примете безотлагательные и жесткие меры. Вы поняли мои указания? - он обвел серьезным взглядом всех магов, увидел, как все они молча кивнули, и немного смягчился. - Хорошо. Расскажите про его крестного.
  - Он получил прекрасную поддержку в лице Сириуса Блэка. Его энергия, эмоции и деньги это не пустой звук, - ответил Роберт.
  - Согласен, Блэков всегда целесообразно учитывать. До меня дошли слухи о судебном процессе, что прошел год назад. Как Блэк сумел получить опеку над Поттером?
  - На самом деле, мы взяли на себе немного смелости, проявили инициативу и смогли сделать так, что заседание в Швейцарии было честным. Нам хотелось на это посмотреть, - заметил Лавгуд. - Дело вел Дюпре. Его таланты, помноженные на нашу помощь, привели к нужному результату.
  - Зачем? - тяжелый взгляд уперся в Ксено.
  - Парень один бы не справился, а нам интересно, куда он ведет. Это как эксперимент. Тем более, нам показалось стоящей идеей частично нейтрализовать влияние Дамблдора.
  - Эксперимент, говоришь? - Кавендиш протянул последнее слово. - А я вот вижу не только эксперимент. Я вижу, что парень вам нравится, вы хотите со временем его заполучить и отсюда все ваши "эксперименты". Тебе, Роберт, импонирует его боевая специализация, - указательный палец старого мага зафиксировался на одном из собеседников.
  
  - Сэр, я руковожу этим направлением и действительно считаю, что у нас мало боевиков и ликвидаторов. Мы слишком отошли от практики и углубились в теорию.
  - Ты имеешь право на такую точку зрения, - кивнул Кавендиш. - Но разговор сейчас не об этом. Возвращаясь к Поттеру... Ты, Сол очарован путешественником во времени и тебе интересно узнать все эти процессы. Получить информацию из первых рук... Ну, а ты, Ксено, наверняка уцепился за возможность помочь своей жене, и благодаря этому парню ты хочешь переместить проблему из сферы "невозможно" в плоскость "трудно выполнимо". Я прав и на этом основаны ваши симпатии?
  - Так и есть, - за всех ответил Лавгуд. - И я не вижу ничего плохо в попытке вернуть Пандору. Она моя жена, и ее способностей нам всем очень не хватает.
  - Проблема в том, что вы позволили чувствам руководить вашими действиями, - парировал сэр Генри. - Будем считать, что мы прояснили данный вопрос, и между нами не осталось недопонимания.
  
  В этот момент брегет Кавендиша тонко прозвонил восемь часов вечера. Он достал тяжелую золотую луковицу часов из кармана, откинул крышку, посмотрел на время, а потом перевел вопросительный взгляд на большие напольные часы, стоявшие в кабинете.
  
  Словно по команде, они показали ровно двадцать ноль-ноль и начали гулко бить. Бум, бум, бум... Восемь гулких и увесистых удара отмерили время.
  
  Старый маг спокойно дослушал эти удары, убрал часы в карман и продолжил, словно никакой паузы и не было:
  
  - И все же вы перегибаете палку. Хотите конфликта с Дамблдором и его покровителем?
  - Нет, нам просто интересно, насколько важен для него этот парень, - быстро ответил Роберт.
  - Дамблдор.., - проворчал Кавендиш. В его голосе странным образом сочеталось одобрении и порицание, усмешка и серьезность. - Вам, молодежи, еще многое не понятно. Вот разменяете первую сотню, и вдруг поймете, что одни вещи неожиданно потеряли свое значение, а другие, наоборот, обрели невероятную притягательность.
  - Он словно щадит и жалеет этого Поттера, - заметил Сол.
  - Конечно, так и должно быть. Это же естественно. Хогвартс и ученики занимают огромное место в его сердце. Это одновременно и слабость и его сила.
  - Но раньше вы говорили...
  - Я и сейчас говорю, что Дамблдор это тот, кто в молодости пошел не по той дорожке, - властно перебил Кавендиш. - Вот и вся загадка. И пока он соблюдает Договор, мы не нарушим его первыми.
  
  - Мы сами себя лишаем инициативы, - негромко сказал Лавгуд. И по тому, как он это произнес, сразу чувствовалось, что разговор коснулся старого, и болезненного вопроса, с которым он был во многом не согласен. - Рассуждая философски, мы добровольно обрекли себя на роль простого наблюдателя.
  - И мы продолжим быть простыми наблюдателями, - твердо ответил Кавендиш. - Я говорил об этом раньше, и повторю сейчас - пока Дамблдор или Фламель ничего не сделают, то и мы будем делать вид, что нас все устраивает.
  - Сэр...
  - Помолчи, Роберт! Я знаю твою позицию - ты предпочитаешь действовать... Теперь я окончательно понял ваш план. Неужели вы рассчитывали, что сможете спровоцировать Дамблдора на что-то серьезное, вытаскивая из под его влияния этого Гарри Поттера?
  - Мы знали, что он заинтересован в мальчике и возлагает на него определенные планы. А потом в мальчика попал путешественник во времени. И поэтому он и нам стал интересен. Так почему было не попробовать? - пожал плечами Солар. - Ни один из пунктов Договора мы не нарушили.
  
  При этих словах Ксенофилиус Лавгуд переменил позу и захотел что-то сказать, но в последний момент удержался.
  
  - Пусть так, но с этого момента, приказываю вам забыть про активные действия или дальнейшие провокации Дамблдора. Всё, мы просто наблюдаем. Приказ ясен?
  - Да, сэр, - по очереди ответили три человека.
  - Меня не устраивает, что я никак не приучу вас размышлять, как настоящие маги, не месяцами и годами, а десятилетиями. Когда вы, наконец, этому научитесь?
  - Когда хотя бы проживем половину вашего, - улыбнулся Крокер.
  - Не надо про возраст. Это биологический фактор, а не стратегический, и с ментальностью имеет не так уж и многого общего. Вы должны планировать долговременные события и уметь смотреть на ситуация с условного верха, а не изнутри. Иначе как мы сможем переиграть Дамблдора и других игроков?
  - Мы учимся, сэр, - за всех ответил Лавгуд.
  - Я надеюсь! Идем дальше - за Поттером продолжать наблюдения. Активных действий больше не предпринимать. Если вы надеетесь, что сможете вызвать его интерес, и видите в нем возможного кандидата, то это ваше право, и вы можете так планировать. Но ему еще учиться и учиться и как минимум еще один год, до его шестнадцати лет, мы будем просто за ним следить. И даже несмотря на то, что он потенциально может знать интересные вещи и оказать некоторые услуги, советую вам на время позабыть про все симпатии к этому мальчишке. Все еще может обернуться по-разному. Приказ ясен?
  - Да, сэр, - вновь повторили три мага, и по лицам некоторых из них было видно, что они не испытывают особой радости.
  
  Повисло молчание. И лишь в камине потрескивали горящие головни.
  
  - Теперь перейдем к более важным вещам. Удалось выяснить, что произошло в апреле?
  - Мои люди все еще проводят расследование, - ответил Ксенофилиус. - Но некоторые выводы уже можно сделать... По всему выходило, что весной-летом этого года должно было произойти какое-то судьбоносное событие, эффект от которого мог прозвучать очень громко. И как мы полагаем, инцидент в деревушке Литтл-Хэнглтон серьезно изменил вероятностные линии. Это была реперная точка, которая перезапустила или перенаправила события по новому вектору.
  - Сол? - Кавендиш перевел взгляд.
  - Да, сэр, так и есть. Должно было произойти очень значимое событие, - Крокер встал и прошелся по кабинету вперед и назад. - Но оно не произошло, и новая вероятность аналогичного масштаба теперь возможна через два или три года. Наши аналитики полагают, что речь здесь идет о возрождении Воландеморта или о проявлении и манифестации нового Темного Лорда.
  - Следы, улики?
  - Кто-то хорошо постарался их спрятать, - ответил Роберт Уильямсон и ухмыльнулся. - Мои коллеги мракоборцы так ничего и не нарыли, да и мы, кроме констатации факта, что там было три погибших, один из них редкий фамильяр в виде змеи, второй карлик или уродец, а третий обычный маг, так ничего и не поняли.
  - По сводкам, ничего более значительного в апреле не случилось, но именно это событие так повлияло на реальность. И нам не ясно, почему оно произошло, и кто вызвал такой эффект? - добавил Крокер.
  - Не густо! Кто мог это сделать?
  - Сэр, вы же знаете, что когда происходит событие такого уровня, то надо первым делом думать либо на Дамблдора, либо на Воландеморта. Но так как второго пока нет, то значит, выбор очевиден, - невольно усмехнулся Лавгуд.
  - Значит, вы думаете, он сделал свой ход? И что ему это дало? И где доказательства, что это действительно он, а не кто-либо другой? Кстати, ваш Поттер, коль скоро мы его недавно обсуждали, мог приложить к этому руку?
  
  - Возможно, но маловероятно, - задумчиво проговорил Лавгуд. Он говорил неспешно, тщательно формулируя мысль. - В апрельском событии сплелись два уникальных фактора: точечное воздействие, оказавшее ошеломительный результат и низкая вероятность успеха. Уровень Поттера мы знаем, и он, какими бы знаниями о будущем не обладал, просто не потянул бы подобный масштаб в одиночку. Подобные действия способен реализовать лишь состоявшийся маг уровня мастера, как минимум.
  - В целом я согласен с вашими выкладками, но пока не будем исключать возможность банальной случайности. Личности этих троих удалось установить?
  - Нет, сэр, там хорошо замели следы, и огонь уничтожил практически все.
  - Остаточная магия?
  - На удивление мало. Даже ничтожно мало, - нахмурился Уильямсон. - И это ставит нас в патовую позицию - если событие такое судьбоносное, то как так получилось, что оно вышло таким "тихим"?
  - Ну что ж, придется пока записать все это в загадки, - Кавендиш задумчиво принялся набивать трубку. - Одной больше, одной меньше, разница не так уж и существенна. В конце концов, вы отдел Тайн и именно это ваша прерогатива.
  - Продолжать расследование? - Ксенофилиус Лавгуд выпрямился в кресле.
  - Конечно, именно этим вы и будете заниматься в ближайшее время. Настойчиво и целеустремленно, - приказал старый колдун. - Узнайте все, что можете, любые детали, подробности и подозрительные моменты...
  - Так и сделаем, сэр. Может, тогда и вы посмотрите вероятности? - предложил Солар Крокер.
  - Пожалуй, я займусь этим, - проговорил Кавендиш после некоторого раздумья. - Чувствую, что это может оказаться очень важным!
Оценка: 7.04*10  Ваша оценка:
Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список

Кожевенное мастерство | Сайт "Художники" | Доска об'явлений "Книги"