|
|
||
"Воля ничего не делает возможным, но лишь требует исполнения того,
что уже предложено в качестве возможного".
(И. Кант )
Неизменная экономическая политика, основанная на политическом давлении, будет иметь место весь период правления И. Сталина. Смена политики в централизованном государства обычно происходит естественным, природным путем, в момент естественной смены руководства, и зависит, конечно, от положения дел в народном хозяйстве. Как наша отсталость предопределила в тридцатых годах грехопадение политического строя, так и наш экономический рост в довоенные и в послевоенные времена обусловил подтягивание политики после 1953 года до нужд экономики. Индустриализация, известный отход от изоляционизма в период второй мировой войны, плюс культурная революция - вот, по-видимому, некоторые факторы, подтолкнувшие к либерализации конца пятидесятых, начала шестидесятых годов.
Главную роль, конечно, сыграло экономическое развитие, обусловившее необходимость известной децентрализации управления в народ-ном хозяйстве. Деревня - наиболее отсталая и наиболее пострадавшая в годы войны и индустриализации, должна была стать первым "пробным камнем" кардинально иной экономической политики.
"Послевоенное восстановление сельского хозяйства было более сложной задачей, чем восстановление и развитие промышленности". Достаточно сказать, что уже в 1944 году валовая продукция тяжелой промышленности превысила уровень 1940 года, и восста-новление предприятий, разрушенных в результате боевых действий, было скорее дальнейшим наращиванием мощностей. Но тем не менее, "в четвертой пятилетке (46-50гг.) основная часть ресурсов страны концентрировалась прежде всего на возрождении промышленности, как базы экономической самостоятельности и оборонной мощи страны". Сельское хозяйство и легкая промышленность по-прежнему оставались на обочине развития, "капиталовложения в сельское хозяйство (19,9 млрд. руб.) были уменьшены на 1,6 млрд. руб., так как не хватило средств колхозов".
"В эти годы огромное значение для роста сельскохозяйственного производства имели моральные факторы - трудовой энтузиазм масс. Большую мобилизующую роль сыграл Указ 1947 года о присвоении звания Героя социалистического труда передовикам сельскохозяйственного производства - четырем тысячам человек за два года". Однако, в масштабе всей страны трудовой героизм не мог приобрести решающего значения. Материальная база сельского хозяйства была подорвана (78.% тракторов и 46,% тягловой силы уничтожено за годы войны) ощущалась нехватка рабочей силы (сохранилось две трети довоенной численности). "В 1950 году производительность труда в сельском хозяйстве по отношению к I940r. в колхозах составляла 99%, в совхозах - 91.%, средняя урожайность зерновых упала с 8,6 до 7,9 центнеров с гектара (планировалось 12 центнеров)". "Удельный вес колхо-зов, совхозов и других государственных хозяйств в производстве мяса составил в I955г. 3З%, в производстве молока - 25%, яиц - 11%". Налицо было явное отставание сельского хозяйства, углублявшееся его изоляцией от тяжелой промышленности (мало производилось сельскохозяйственной техники, сельское хозяйство до сих пор не было присоединено к энергосистеме и существовало за счет собственных мелких станций, мало выпускалось минеральных удобрений и т.д.). "Антикрестьянский" подход т. Сталина настолько обострил ситуацию, что не успел в марте 1953 года отзвучать по нему похоронный марш, - последовало святотатство со стороны его верных учеников и соратников: сентябрьский пленум ЦК ликвидировал машинотракторные станции, продал технику колхозам и санкционировал ряд мер, обеспечивших перелив капиталов в сельское хозяйство.
Благодаря повышению заготовительных цен капиталовложения колхозов с 1950 по I960 г.г. составили 22,45 млрд. рублей, в то время как за период с 1918 по 1950 г.г. - только 8,36 млрд. рублей. В 1950г. по заготовительным ценам колхозы сдавал 20% валового сбора зерна и почти всю животноводческую продукцию. Одна треть урожая уходила на расчеты с МТС. Цены, установленные еще в 1927-31гг. к 1951 году были примерно в 10 раз меньше издержек колхозов, а цены на промтовары увеличились за этот период на 86%. До 1953 года заготовительные цены на зерно были ниже закупочных цен в 12-15 раз, на картофель - в 6 раз, на мясо - в 14 раз. После I953г. разрыв между ними сократился соответственно до 3,5 , 2,4 и 3 раз. В 1955 и I958гг. заготовительные цены были вновь повышены.
Таким образом, произошло "серьезное перераспределение национального дохода через цены в пользу сельского хозяйства" обеспечившее материальную базу для ликвидации разрыва в развитии промышленности и сельского хозяйства". Одновременно, колхозы получили стимул к деятельности, поскольку приток средств, в отличие от госбюджетного финансирования, происходил не безвозмездно...
В I954-58rr. сельское хозяйство страны добилось значительных успехов: рост валового продукта достиг 8,6% в год, в два раза увеличился экспорт зерна, повысилась урожайность, товарность хозяйств увеличилась с 26% в 1950r. до 55% в 1960г. Однако подъем был недолговечен. Не могло не сказаться то, что меры новой экономической политики в деревне носили характер компромисса, оттого были недостаточными и часто двусмысленными. "Сельскохозяйственная техника была продана колхозам за 180 млрд. рублей, что весьма подорвало их финансовую базу - колхозы не могли в дальнейшем покупать новую технику, и их машинный парк стал сокращаться. Разрыв между уровнем заготовительных цен и издержками производства сохранился. Более того, эта завуалированная продразверстка ужесточилась, когда "с 1958 по 1961 год четыре раза подряд снижались цены на зерно, сахарную свеклу и подсолнечника Колхозы были вынуждены досрочно расплатиться за технику, мастерские и другие сооружения, купленные ими у МТС и РТС, были повышены цены на запчасти к сельхозмашинам и уровень обложения колхозов налогом".
Ускоренному развитию сельского хозяйства, освоению целинных земель и особенно к столь необычному перераспределению средств в пользу колхозов руководство страны было вынуждено угрозой серьезного отставания сельского хозяйства и вследствие этого - возможного кризиса всей системы социалистического производства... В очень скором будущем оно будет вынуждено отказаться от этого и вновь зажать развитие деревни. Это звучит парадоксом, но именно в этом таится логика поведения авторитарной власти, которая делает то, к чему вынуждают обстоятельства и которая управляет обстоятельствами, когда те не управляют ею.
Оживление сельского хозяйства в конце 50-х годов, вызванное приливом туда капиталов, означало отсутствие капиталов в промышленности и массу проблем, связанных с развитием спроса в деревне. Поэтому, подтянув слегка сельское хозяйство, вновь вернулись к прежней политике привилегированного развития тяжелой индустрии, тем более, что подобное развитие вынуждалось потребностями самой тяжелой индустрии, отставанием ее отдельных отраслей.
(%) в среднем за год| Наименование показателей | Рост за 1950-55гг | Рост за 1955-60гг. |
| Валовой продукт народного хозяйства СССР | 10,8 | 9,1 |
| Национальный доход | 11,3 | 9,2 |
| Основные производственные фонды (машины, здания и т.п.) | 10,55 | 9,6 |
| Валовой продукт промышленности | 13,1 | 10,4 |
| Валовой продукт сельского хозяйства | 4,1 | 6,0 |
| Грузооборот | 10,3 | 10,1 |
| Розничный товарооборот | 13,5 | 9,25 |
Из таблицы видно, что прирост темпов имел место только в сельском хозяйстве. Производство зерна на душу населения достигло порядка 600кг, при потребности в 1 тонну на человека. Ужесточение подхода к сельскому хозяйству в этой ситуации последовало вовсе не потому, что не хотели процветания, а потому, что не могли его достичь. Рост промышленности шел за счет экстенсивного расширения. Нужны были ресурсы. Сельское хозяйство нуждалось в продукции промышленности. Неизбежная тенденция к ухудшению использования накопляемого капитала подстегивала к наращиванию вложений в промышленность, в том числе за счет сельского хозяйства. Зажим сельского хозяйства ради процветания сельского хозяйства - вот как это выглядело.
Как ни странно, именно тому, уже давнему десятилетию мы обязаны приростом потребления продуктов питания, на какой в последующем ушло уже двадцать лет.
Потребление продуктов питания на душу населения (кг)
| Наименование продукта | 1950г. | 1960г. | 1979г. |
| Мясо | 26 | 40 | 58 |
| Молоко | 172 | 240 | 319 |
| Рыба | 7,0 | 9,9 | 17,4 |
| Сахар | 11,6 | 28 | 42,8 |
| Масло растительное | 2,7 | 5,3 | 8,4 |
| Картофель | 241 | 143 | 119 |
| Овощи | 51 | 70 | 95 |
| Фрукты | 11 | 22 | 38 |
| Хлеб | 172 | 164 | 139 |
На волне резкого подъема жизненного уровня основывался политический либерализм конца пятидесятых, начала шестидесятых годов. Обманчивое ощущение вечного процветания, раздутое чересчур живым воображением, вселяло уверенность, что теперь, когда впереди только хорошее, - любовь подданных обеспечена, и можно позволить им любить власть, так сказать, на более добровольных началах.
В такой атмосфере и из подобного настроения вылепилась на политическом небосклоне фигура Никиты Сергеевича Хрущева, маленькое заблуждение о собственном всесилии подготовило эйфорическую, по настроению, и волюнтаристскую, по сути, семилетку, а также неувядаемый перл -- Программу партии.
Политическая основа "оттепели" в общем, лежит на поверхности: после смерти Сталина "культ личности", предназначенный, главным образом, для запугивания населения, в том числе и чиновников, с целью заставить всех прилежно работать, должен был неизбежно исчезнуть при переходе власти в руки тех же чиновников - послушных исполнителей воли Сталина. После ликвидации Берии без суда и следствия, так сказать в лучших традициях славного прошлого, вчерашние подчиненные получили, наконец, свободу. Поэтому о сохранении прежней системы не могло быть и речи. Заслуга Хрущева не в освобождении нас от культа личности, а в том, что он указал на одного из главных виновников террора - Иосифа Виссарионовича Сталина, продавшего предавшего в свое время партийную гвардию ради своей власти и своего фанатизма.
Однако, не стоит забывать, что существовали другие "виновники", что у Хрущева у самого были основания для угрызений совести, были подписи под списками так называемых "врагов народа", что существовала круговая порука в лице послушных исполнителей террора и покладистого общественного мнения. Подтверждением этого является так сказать "обратное" разоблачение, осуществленное в Китае: оставив в покое председателя Мао, китайцы обнаружили "банду четырех" - прямое указание на прегрешения учеников и соратников, на виновность аппарата, без которого любой вождь перестает быть вождем в мгновение ока.
Популярность Хрущева в плебсе была громадна. "Освобождение" крестьянства, подъем благосостояния, критика культа личности, известная свобода общественной жизни, в литературе и искусстве - вещи весьма необычные после инквизиторской деятельности Иосифа Виссарионовича. Впрочем, осуществляемый сверху либерализм, со временем превратился в фарс, в весьма ограниченную филантропию высокопоставленного филистера. Даже "ужасное" разоблачение политики своего бывшего Хозяина выглядело достаточно пошло. Обыватель, иногда довольно добродушный, иногда гневливый и деспотичный, безжалостный и всегда вульгарный, достаточно поднаторевший в обычаях системы, из которой вышел, он бы царствовал долго, если бы не мания величия и экономический кризис, перечеркнувший все его народно-хозяйственные прожекты. Крах его авантюр в сельском хозяйстве был настолько карнавален, что сравниться с ним может лишь большой скачок в Китае.
В пятилетке 1955-60гг. рост валового продукта в промышленности и в сельском хозяйстве соответственно составил в среднем за год 10,4% и 6,0%, тогда как за 1961-65гг. - 8,6% и 2,4%. Провал сельскохозяйственной программы Хрущева и очередное уменьшение темпов роста промышленности - вот причины его смещения. Ему на смену пришли деловые люди партии образца 1965 года, отдававшие отчет в двух вещах: первое- либерализм опасен для них даже в комичной форме, второе - "великие идеи" разорительны и усугубляют объективные трудности в советской экономике. Впрочем, Брежнев обязан поставить Хрущеву свечку - -экономической реформе 1965г. благоприятствовала известная политическая децентрализация, отход от запуганности сталинской эпохи, сдвиги в обществе, возн икшие на рубеже шестидесятых годов.
"История социалистической экономики", том 6, стр. 19
"История социалистической экономики", том 6, стр. 111
Г. Лисичкин "План и рынок", стр. 62
История социалистической экономики, том 6, стр. 422
|