Из зеркала на Эдика с отвращением взирала синевато-зеленая взлохмаченная харя с неопрятной щетиной на щеках. Неотразимая и чрезвычайно популярная в дамском обществе ямочка на подбородке тоже была загажена колючей растительностью. Морда лица изрядно опухла. "Где же это я вчера так..." - ворочалась непохмелённая мысль в гудящей голове. Помню, со Светкой пили кофе с ликером, потом... Черт! Кофе! Я же собирался нагрузиться кофеём впрок, чтобы потом всю ночь не спать и самому в общих чертах набросать эту дурацкую повесть для Казеиныча! Главный уже с понедельника начал беситься и орать, стоило ему попасться на глаза. На следующей неделе сдавать номер, а обещанная повесть "молодого и перспективного приятеля", та, которая на три авторских листа, хотя бы ее начало... ничего такого и в проекте не было, и даже конь там еще ни разу не валялся. "Настанет тебе, Эдичка, сегодня полный трындец", - пророчески обратился оригинал к своему отражению в зеркале.
Ровно к одиннадцати часам Эдик все еще унылый, но уже гладко выбритый и пахнущий одеколоном... кхм... пахнущий одеколоном сильней, чем обычно, выгрузился из такси перед подъездом редакции. В буфете на первом этаже, дернув щекой, он заказал себе кофе с коньяком и спустя некоторое время тоска в его глазах волшебным образом сменилась на выражение нервной решимости. "Эврика", - пробормотал себе под нос помощник редактора минуту спустя, делая шаг в кабину лифта.
- Вам какой, - услышал он голос незнакомой девицы в очках; нет он не таков, чтобы знать всех очкастых девиц в издательстве.
- Последний, - ямочка на Эдиковом подбородке нацелилась в ничего не обещающий вырез платья незнакомки. На последнем этаже помещался архив, там...
Долго ли коротко ли, а еще через полчаса в руках он сжимал пыльную папку. Вера Назаровна, заведующая архивом, осыпанная комплиментами, достала с каких-то заповедных антресолей "то, чего главный точно никогда не читал" и рассталась с сокровищем в обмен на обещание большого шоколадного торта. У себя в каморке новый владелец папки развязал тесемки и обнаружил под потертым картоном... Черт! Эдик чуть не зарычал от досады. Рукопись была отпечатана на пишущей машинке. Это же сколько ей лет? Двадцать? Коварный плагиатор, чувствуя себя расхитителем гробниц, заглянул на последнюю страницу. Ого! Оказалось больше. Придется сканировать и распознавать. Ничего-ничего, труд из обезьяны сделал...
"Ошибка Р-309" - значилось на первом листе.
- Какой еще триста девять, - проворчал главный редактор, шелестя теплой после принтера "рукописью".
- Это там вроде как машина вычислительная, - неуверенно нашелся Эдик.
Вроде как, - скривился, словно от уксуса, главный, - я же говорил тебе, бестолочь, добудь мне фэнтези! Чем ты слушаешь? Дал же бог помощничка! Ладно, раз этот твой собутыльник смог такое смастерить, - редактор пренебрежительно стукнул костяшками пальцев по пачке использованной бумаги, - то ты за два дня все перепишешь как надо. Есть вопросы?
Как надо, - страдальчески вздохнул Эдик без всякой вопросительной интонации, глядя на шефа глазами больного пса.
Ты давай кончай мне тоскливые рожи строить! Сам накосячил, сам и переделывать будешь. Сейчас вместе по тексту пробежимся, в общих чертах я тебе направление задам. Есть где и чем писать?
Да, Геннадий Казимирович, конечно, - Эдик выхватил из специально подшитого внутреннего кармана пиджака планшет, чем заслужил неодобрительный взгляд Главного.
Ладно, поехали, - не стал заострять редактор, - и не перебивай меня, понял?
Эдик благоразумно и молча кивну.
"Дюзы ударили ослепительным пламенем..." - м-м-да... Зачеркиваем. Давай так: "Дракон взревел и гулко ударил всеми четырьмя лапами по металлу. Белесая оболочка защитного кокона замерцала и лопнула. Наконец-то, пропало ощущение невесомости, в грудь Алексея врезались ремни, и тут же его с неожиданной силой вдавило в кресло.
Все, студент, приехали, - летчик обернулся назад, подмигнул своему как бы второму пилоту и, стащив с руки перчатку, принялся разминать затекшую шею.
Да, ага, - выдавил из себя юноша, все еще находясь под впечатлением от полета.
Давай, вылезай, потопали на доклад. Вон, нас уже ждут, - усмехнулся пилот и глазами показал на невесть откуда появившегося у чешуйчатого бока дракона рослого человека в белоснежном кителе.
Алексей послушно перемахнул через фальшборт и, цепляясь за неудобно плоские поручни, стал спускаться вслед за инструктором вниз по лесенке.
Оказавшись на плите посадочной площадки, пилот козырнул и доложил о прибытии. Важный офицер атлетического сложения с короткой, чуть тронутой сединой прической, кивнул и перевел взгляд на второго пилота.
Товарищ капитан первого ранга, курсант летного училища Алексей Кудряшов прибыл на станцию в составе экипажа дракона, осуществляющего плановую доставку груза.
Капитан орбитальной станции Михаил Ключницкий, - наконец, улыбнулся встречающий и протянул руку сначала пилоту, а потом и практиканту.
На днях Алексей прочел про станцию большую статью в популярном журнале. Без пяти минут пилоту было страшно любопытно, куда это ему выпало лететь уже не на учебном вайверне или амфиптере, а на самом настоящем драконе. Закрыв глаза на явно надуманную автором философскую сторону вопроса, из довольно занудной статьи основное Алексей все же уловил. На станции проводились эксперименты с открытием порталов в параллельный мир. Недавняя фантастика про электрические машины, радиоволны и думающие устройства оказалась реальностью, отделенной от нашей вселенной лишь тонкой чертой пространственно-временного фазового смещения. Какая была необходимость использовать для исследования орбитальную станцию? Объяснение выглядело очень простым: значение величины фокусного расстояния портального луча составляло несколько тысяч километров, и у поверхности земли врата можно было открыть только с орбиты. Теоретически факт существования параллельных миров, как и возможность путешествия в них, был доказан еще древними, но практически подойти к решению задачи стало возможно только сейчас. Никаких подробностей относительно технической части проекта в статье не сообщалось. Похоже, что в своих экспериментах люди успели продвинуться дальше и быстрее других, хотя и Великий Лес, и Подгорная Империя тоже предпринимали попытки, впрочем, со стороны об успешности их опытов судить было сложно.
Несомненно, область этих исследований, вся целиком, была засекречена, к тому же куратор курса, вручивший Алексею конверт с полетным заданием, обмолвился, что станция - закрытый объект, курсант Кудряшов доступа в рабочую зону иметь не будет, и присутствие экипажа дракона на станции ограничится несколькими часами, необходимыми дракону для отдыха и сна.
Ага, как же, это дракону для сна и отдыха, а Алексею сейчас придется поработать грузчиком. Ничего не поделаешь, он тут самый молодой. Пилот уж точно не притронется к грузу, который сам доставил. Не в обычае такое у пилотов, а иначе - говорят, примета очень плохая. Героического вида командир с многоступенчатым шевроном на рукаве этак неопределенно махнул Алексею рукой и повел куда-то его инструктора, на ходу вскрывая пакет с сопроводительными бумагами. На помощь салаге, обреченному перетаскать на склад штабель не самых легких коробок, никто никого звать не собирался.
Опустошить грузовую платформу будущий пилот сумел чуть больше, чем за два часа. Не рекорд, но тоже очень достойный результат, давшийся нелегко. Со спиной проблем не возникло, а вот ноги, полторы сотни раз преодолевшие крутой подъем пандуса, гудели и стремились к принятию горизонтального положения.
Дракон спал. Вспомнилась байка для первокурсников об оглушительном и просто-таки губительном для слуха человека храпе чудовищ. Пацанам советовали запасаться специальными затычками для ушей перед посещением загонов, что располагались в подземельях на заднем дворе училища. На самом деле драконы спят абсолютно беззвучно, обращаясь в подобие каменного изваяния.
Алексей подмел грузовой отсек и мстительно вытряхнул собранную пыль на посадочную площадку. Ноги все настойчивее требовали покоя. В отсутствие каких бы то ни было планов на самое ближайшее будущее утомленный практикант уселся на чистый пол платформы, привалился спиной к борту, наконец-то освободив от нагрузки свои многострадальные нижние конечности, зевнул и незаметно провалился в сон за компанию вместе со средством своего передвижения.
Голоса доносились снаружи. Один шелестел, нисколько не мешая спать и даже убаюкивая, этот принадлежал пилоту, капитан станции отвечал хотя и мягко, но чересчур отчетливо.
- Нет, следы вмешательства обнаружить в принципе невозможно. Оракул - это полностью закрытая сущность с чрезвычайно узким каналом вывода информации. Да что я рассказываю, ведь вы знакомы с подобными системами! - чувство досады явно проступило в приглушенных словах пилота.
- Понял? Эту твою Р-309 заменишь на оракула, тогда и смысл завязки сохранится. Теперь пилот, кстати, назови его как-нибудь, Максимом Петровичем, например. Стало быть, Максим Петрович, он - наш контрразведчик из центра, и в центре подозревают, что на станцию пробрался эльфийский или гномский шпион. Мол, враги как-то там повлияли на астрал или что-нибудь в этом роде, и наш оракул назначил вражеского агента на секретную станцию.
Та-ак, дальше... Дальше, смотри, раз уж у тебя детектив наклевывается, то с размазыванием сюжета закругляйся. Это все можно вычеркнуть, - главный редактор в мгновение ока исполосовал карандашом три распечатанные страницы. - И, знаешь, лучше всю информацию вывали в этом же разговоре, и не забудь сразу дай описание подозреваемых.
Кто первый? Ага, первая. Лика Ярославцева, помощник координатора эксперимента, двадцать пять лет, глаза, волосы... Понятно, умница-красавица. Капитан за нее ручается, дескать, знал ее еще студенткой.
Следующий. Следующий - Антон Крамов, технический... тьфу ты! Алхимик и артефактор. Двадцать восемь лет, на вид ботаник, увлечен своим делом, пишет стихи... Стихи? Нет, лучше пусть на гитаре играет или картины рисует. Стихи не надо.
Артем Мезенцев, разведчик-исследователь... А, понятно, это тот, кого отправляют в параллельный мир. Тридцать два года, мастер спорта... э-э... тут заменишь на магистра боевой магии.
И последний, это если капитана не считать, тоже разведчик, специалист по языкам, тоже около тридцати лет, Евгений Малышев.
В общем, пока ничего конкретного. Капитан с пилотом... с этим... с Максимом Петровичем поговорили и ушли. Несколько абзацев можно потратить на восторженно-встревоженное состояние практиканта. Потом дашь читателю расслабиться, описание какое-нибудь малозначительное вставь, пусть вернется Максим Петрович, скажет, что они задержатся на станции, дескать, капитан образцы какие-то готовит для отправки. Экипаж дракона размещают в свободной каюте, за иллюминатором проплывает Луна или Земля, без разницы, важно, чтобы ничего не предвещало грядущего. И вдруг , в этом самом месте...
Коротко стукнули в дверь. Вошел капитан и сразу остановился, наткнувшись взглядом на Алексея. Максим Петрович вопросительно приподнял бровь и открыл было рот, чтобы озвучить вопрос, когда из-за спины вошедшего, откуда-то из-за поворота коридора, послышался хлопок и еще какие-то звуки, кажется, там упало и разбилось что-то стеклянное. Все трое, не говоря ни слова, бросились к месту происшествия.
Свернув за угол, капитан бросил: "Это в лаборатории!" Действительно, за приоткрытой дверью пол был усыпан битым стеклом, воняло дымом и чем-то еще. Да, к дыму примешивался острый запах спирта из расколотой спиртовки, а посреди этого разгрома, в осколках лабораторной посуды лежал труп. Алексей сразу понял, что человек мертв, слишком уж неудобно было бы живому лежать на груди, откинув назад голову и упершись подбородком в пол.
Максим Петрович необычно строгими глазами глянул на Алексея, такой же взгляд достался и капитану.
Заходить не надо, - уже отвернувшись от спутников, мягко сказал пилот и наклонился над убитым. Капитан сделал шаг назад, развернулся "кругом", выдавливая застывшего в дверном проеме Алексея обратно в коридор.
Практикант Кудряшов, вольно, никуда не расходимся, не мешаем, ждем приказа. Вопросы есть?
Никак нет, товарищ капитан первого ранга, - промямлил Алексей. Тут же послышался звук торопливых шагов, потом еще. Через минуту у входа в лабораторию собрался весь экипаж станции... весь, за исключением того парня на полу, засыпанном осколками.
По всей видимости, произошел несчастный случай... - начал капитан.
Что с Антоном? - сдавленно вскрикнула девушка с мокрыми, наверное, после душа волосами. Миновав Алексея, она попыталась проскользнуть в лабораторию. Капитан преградил ей дорогу, попытался взять за руку. Их глаза встретились, девушка сникла и, опустив голову, отступила назад.
Пока у меня ко всем присутствующим только два вопроса: кто-нибудь за последние полчаса-час заходил в лабораторию? Второй вопрос - кто из вас видел Антона и говорил с ним в течение этого времени? - капитан окинул взглядом собравшихся.
Свидетелей происшествия, понятное дело, не нашлось. Антона Крамова часа два назад, это примерно в 20:00 по станционному времени, видела Лика, девушка со все еще мокрыми волосами, в лаборатории и видела. Когда раздался звон бьющегося стекла, каждый из членов экипажа находился в своей каюте, ничего удивительного в этом не было, время не такое уж и "детское".
Для всякого командира важно в любой ситуации не упускать инициативу. Это непросто сделать, стоя под дверью в коридоре. Однако капитан легко вышел из положения - приказал всем разойтись по каютам, и сам пошел следом, кивнув Алексею, чтобы тот не отставал. Коридор, освещенный желтоватыми светляками магических огней повернул раз, затем другой. Постепенно, с каждым поворотом, подавленные и расстроенные люди скрывались каждый за своей дверью. Алексей то и дело бросал взгляд на капитана, а тот шагал по металлической дорожке коридора и, казалось, прислушивался к каким-то своим мыслям.
Наконец, они уже вдвоем очутились в капитанской каюте. Хозяин усадил практиканта на диван, а сам продолжил мерить шагами теперь уже замкнутое пространство.
Максим Петрович боком протиснулся в каюту с бумажным свертком в руках. Сразу захватив письменный стол, пилот развернул рыхлую измятую бумагу. Внутри оказалось некое металлическое устройство, несколько предметов помельче, тоже из металла, залитый кровью потрепанный блокнот и новенький карандаш, опять же весь в крови.
Ну, что там? - не выдержал капитан.
-Ага, теперь понятно, почему этот убитый должен был сочинять стихи. Ладно, черт с ним, пусть будет поэтом. В блокноте не оказалось никаких формул и чертежей, вся книжица исписана стихами, только несколько листов вырвано, но и там вряд ли было что-то секретное. Скорее всего, творческие муки не пожалели недостающие странички.. Карандаш самый обычный, грифель сломан. Устройство... ага, подумай, как позаковыристей описать пистолет. Две гильзы и одна пуля от хе-хе, устройства.
Аккуратней, прошу вас! - капитан предостерегающе поднял руку, - это оружие, и оно может выстрелить вот этим, - палец хозяина каюты указал на заостренный кусочек из грязно-желтого металла.
А для чего предназначено?.. - Максим Петрович с некоторой опаской взвесил на ладони один из двух крохотных стаканчиков, похоже, так же используемых смертоносной вещицей.
В такой емкости хранится чрезвычайно горючее вещество, при воспламенении оно и выбрасывает вперед маленький снаряд с невероятной силой. Выстрел сопровождается довольно громким звуком, его мы с вами и слышали перед тем, как зазвенело битое стекло, - капитану с трудом давался лекторский тон.
Но ведь выстрела было два, я правильно понимаю? - Максим Петрович задержал взгляд на пустых стаканчиках, - а эта штука одна, - кивок на остроносый снаряд, - я нашел его на полу у стены, где второй такой, догадаться несложно.
Да, к сожалению... Второй выстрел? Вы не слышали его? Нет, я тоже не слышал, но, возможно, его звук слился с грохотом посуды, - неуверенно пожал плечами капитан.
Наверное. Нет, на несчастный случай это не похоже. Первым выстрелом был убит ваш алхимик, а второй снаряд пролетел мимо, вероятно, он и разнес склянки на лабораторном столе.
Откуда вы знаете? Почему не наоборот?
Тело упало на пол первым, под ним не было ни одного осколка, а все вокруг ими усыпано весьма густо. Хм. "Люгер", - прочел пилот буквы, чем-то похожие на гномские руны, выбитые на рукояти страшного изобретения из параллельного мира. - Что это значит? Клеймо мастера-оружейника? - Максим Петрович покрутил в руках орудие убийства, теперь уже было очевидно, как погиб Антон Крамов. Затем инструктор Алексея достал из кармана перочинный нож и зачем-то, без всякого результата, принялся водить кончиком лезвия по металлу незнакомого оружия. Странная темная сталь оказалась очень твердой, а небольшие желтоватые детали, напротив, легко царапались.
Я, кажется... - капитан тяжело вздохнул, - одну минуту, - он скрылся за легкой перегородкой, отделяющей ванную комнату. Послышался звук воды, бегущей из крана. Прошла та самая минута, и вот уже собранный, решительный офицер, вернувшись и еще раз вздохнув, смог продолжить, - я знаю кто убил Антона. Пойдемте!
Главный пощупал оставшуюся стопку листов, оценивая толщину, и покачал головой.
- Нет уж, достаточно. Растягивать этот бред еще на один номер... Там уже и Новый год будет не за горами. Для декабрьского выпуска нужно что-нибудь этакое, а тут... Все, на этом месте сюжет можно свернуть.
Значит так, капитан подхватывает со стола пистолет и ведет своих гостей, - редактор перевернул страничку и пробежался взглядом по тексту. - М-м... ага, ведет их к каюте этого их супермена-разведчика Мезенцева. Когда тот видит, что за ним пришли... э-э... тут напрягись и изобрази мне короткую, но яркую схватку.
- А почему шпион - Мезенцев? - пальцы Эдика, все время неустанно бегавшие по экрану планшета, вдруг застыли.
-Во-от! - главный поднял вверх пухлый короткий палец, - после драки Алексей точно так и спросит. А капитан хитро улыбнется, стащит с ноги обездвиженного шпиона ботинок, поковыряет подошву и протянет на ладони осколок стекла, обалдевшим зрителям. Никто ведь не признался, что заходил в лабораторию и топтался по битым склянкам. Мол, когда они вместе со всей командой шли по коридору, ему, капитану, послышался какой-то скрежет, и скрежет этот пропал ровно в тот момент, когда Мезенцев скрылся в своей каюте. Так-то. Ну, хватит, - главный редактор хмуро глянул на часы, - давай, двигай отсюда и сразу начинай писать. Чтобы послезавтра повесть уже в нормальном виде была у меня на столе! Понял? А если нет - ты меня знаешь!
* * *
Пить или не пить? - так вопрос не стоял. С одной стороны, Эдику удалось избежать катастрофы, и это стоило отметить. С другой стороны, творческие способности, потребные для переделки повести, следовало хорошенько простимулировать. Оставался вопрос: чем? Эдик рассматривал ряды бутылок на прилавке и силился найти оптимальное решение. Решение ускользало, а мысль сбивалась на: "Какого дьявола главный зарезал сюжет?" Понятно, что старику читать все до самого конца было лень, но...
Эдик вдруг почувствовал себя сволочью. Ну какое ему дело до того, что герой бездарной писанины тридцатилетней давности сваляет дурака, другой ни в чем не повинный персонаж пострадает, а негодяй и преступник не понесет наказания? Чушь какая!
Да, чушь! Только Эдик-то уже знал, что алхимик в своей лаборатории был не застрелен, а заколот остро заточенным карандашом, после чего в рану тем же карандашом убийца затолкал пистолетную пулю. Второй патрон злоумышленник пристроил над зажженной спиртовкой, а дверь в лабораторию специально оставил приоткрытой, чтобы другие могли услышать звук "выстрела".
Как можно восстановить такую картину преступления, и как найти убийцу? Странности есть, и эти странности могли бы помочь.
Например, при чем тут блокнот со стихами и с вырванными страницами? Значит, было что-то такое в тех стихах? Очень может быть, что они кому-то были посвящены. А пуля... Пуля у "Люгера", действительно, острая, а не тупоносая. Почему же она осталось острой после выстрела и удара о... об стену... или все равно обо что? Странно.
Конечно, надежнее всего было бы провести вскрытие и посмотреть, не остался ли в ране обломанный кусочек грифеля? Однако и без этого кое-что вырисовывается.
Короче, в таком раскладе, учитывая подстроенное алиби, попытку пустить следствие по ложному следу и некую предысторию знакомства капитана с молодой и симпатичной девицей, можно сделать вывод: именно капитан вмешался в програм...тьфу! В деятельность оракула и устроил назначение объекта своих чувств к себе на станцию. Потом, на орбите, претендентов на место в сердце прекрасной спутницы оказалось больше одного. Капитан не стал разыгрывать из себя Отелло, а вместо этого предпочел устранить конкурента.
Кто-то совсем слегка задел его локтем, Эдик сообразил, что держит в руках бутылку на манер черепа Йорика и весь свой мысленный монолог с объяснениями адресует ему... то есть ей. "Нет, не сегодня", - решил, наконец, помощник редактора, поставил бутылку обратно на полку и пошел к холодильникам с полуфабрикатами.