"Кру" - сказала птица и, поглядев на меня желтым глазом, расправила огромные крылья, похожие на потрепанную половую тряпку, бывшую в прошлом, по всей видимости, синего цвета. Я хотел было запихать ее уродливый клюв под не менее уродливый хвост своим биосиловым по-лем, но потом передумал - Прэнт обязательно скажет: "Птичку жалко". Он вообще питает слабость к птицам, в частности к попугаям. Вот и сейчас - не успели мы приостровиться, как он тотчас на-правился поиски потомков попугая Флинта. Я помню, как мой друг придумывал кличку объемно-му и осязаемому фантому попугая, который к тому же был обучен разговаривать. И пока он не на-звал это чудовище, состоящее по моему глубокому убеждению из одних голосовых связок, "Рому-альдом", вся наша вилла стояла на ушах от звуков синтезатора. Звук железа по стеклу и вопли женщин, обнаруживших под подушкой дохлую крысу - райская музыка по сравнению с тем, что извлекал из своего инструмента Прэнт. А все из-за кого? Конечно из-за женщин! Почему так? Всему миру известно, что большинство неприятностей происходит из-за них, ну, может быть, еще из-за попугаев.
Журчащий у ног океан медленно заглатывал солнце, или по крайней пере пытался это сде-лать, дрожа от ненасытности высокой зыбью. Прибой, в унисон моему настроению, медленно накатывал на песок. Его тихий голос в дуэте с ласковым бризом, соблазнял искупаться еще разок, но я мужественно крепился, не в силах побороть ленивую истому.
Нужно попытаться вывести себя из легкого ступора, столь подло овладевшего мной. Проще всего было встать и пойти разыскивать своих друзей. Но мы не идем легкими путями!
Я материализовал из песка книгу и с любопытством прочел проступающие на обложке зо-лотые тисненые буквы: "Алкоголизм и проституция. Абстрактные вымышления о насущном". Да, хотел, как лучше, а получилось - как всегда. Я принялся листать пахнущие типографской краской страницы. Первую половину книги составляли рецепты коктейлей и порнографические иллюстра-ции с подробной аннотацией и указанием оптимальных углов ввода с точностью до секунд. Эту информацию я с удовольствием усвоил, но дальше пошла такая муть, которую не смог бы перева-рить даже Прэнт, и в довершение всего? вместо оглавления вверх ногами была напечатана какая-то пьеска бытового характера.
Я с отвращением отшвырнул свое творенье прочь. Птица все это время распускавшая свои лохмотья, в перевалку подбежала к книге и через несколько секунд уже парила над лесом, легко удерживая книгу в клюве.
Интересно, откуда мог взяться этот гибрид вороны и канарейки, размером со страуса? Ведь наш остров материализован нами из собственной фантазии. Надо спросить у Эльма и Прэнта, есть ли у них в памяти образ этой птички. Кстати, куда уже мог подеваться Эльм? Мы искупались, по-ка Прэнт искал своих попугаев, потом легли на солнышко, немного подискутировали на тему смысла жизни, изредка иллюстрируя свои доводы рисунками из прозрачных белых облаков прямо на небе. Однако это быстро утомило нас физически - любая материализация требует концентрации внутренней энергии. Например, наш остров мы делали целый месяц, уставая, как ишаки, строив-шие пирамиду Хеопса, или там были верблюды? Я уже не помню тех времен.
Да, потом я, кажется, уснул.
Словно в ответ на мои мысли из-за небольшой пальмовой рощицы показался Эльм. С ним явно было что-то не в порядке. Если быть корректным в определениях, то - совсем не в порядке. Странно размахивая руками, словно отгоняя назойливых насекомых, он изрыгал китайские руга-тельства и даже, по-моему, брызгал слюной. По всей видимости причиной его плохого настроения служила белая лепешка на голове, постепенно расползавшаяся по волосам и соскальзывавшая на лицо и за шиворот. Игнорируя мой недоуменный взгляд или попросту не замечая его из-за зали-вавшей глаза белой дряни, Эльм припустил к океану и головой вперед шлепнулся в воду.
Пока он шумно плескался, тщательно промывая голову, я ожидал объяснения, все еще не-доумевая по поводу случившегося. Странный у нас все-таки получился остров, остров приключе-ний, прямо какой-то.
-Это твоих рук дело, конечно? - недовольно проворчал Эльм, когда наконец вылез на берег и принялся отжимать одежду.
-Что именно?
-Тот пернатый штурмовик, что спикировал на меня. - Эльм скосил на меня глаз. - Чего ты ржешь, как лось? Меня с ног чуть не сбило пометом этой пташки! Синяя птица удачи, блин...
Эльм говорил еще что-то, но я уже не мог разобрать его речь, корчась от смеха. Когда я смог адекватно воспринимать окружающее, хоть и сквозь застилавшие глаза слезы, опомнивший-ся Эльм уже оставил попытки вручную отжать одежду. Силовое поле выхватило у него из рук футболку и под сосредоточенным взглядом аккуратно отжало.
-Так говоришь, это не ты решил поразвлечься? - Эльм, устроившийся рядом, подозрительно посмотрел на меня. Я отрицательно покачал головой, все еще пытаясь совладать со смехом.
-Значит, это Прэнт сотворил эту птицу? - мрачно вопросил мой друг.
Я пожал плечами:
-Честно говоря, сомневаюсь. По крайней мере он захотел бы поприсутствовать на спектак-ле, что ты здесь устроил. Кстати, эта пташка какое-то время составляла мне компанию, но вела се-бя прилично.
Эльм изучающе оглядел меня с ног до головы, но видимо мой невинный вид убедил его в моей непричастности к инциденту. Отвернувшись, он вновь занялся своей одеждой.
-А где, кстати, Прэнт? Долго он ходит, - сказал я, наблюдая, как мой друг пытается погла-дить свои джинсы на песке. Ему явно не хватало практики. Что делать - мы, в сущности, обычные люди, и гладили до сих пор обычными утюгами на обычных гладильных досках - так проще.
-А ну его! - с досадой отмахнулся Эльм.
-Может, пойдем его поищем?
-Зачем искать неприятности? Они сами нас найдут!
-Да, брось ты... - я потрепал Эльма по плечу. - На самом деле Прэнт вполне безобиден.
-Ну, да. Когда спит зубами к стенке. - Эльм поймал взлетевшие ему прямо в руку высу-шенные джинсы. - Ладно, настраивайся на его биоизлучение.
К тому времени, когда солнце полностью скрылось за линией горизонта, оставив для эсте-тического наслаждения багряно-оранжевую зарницу, я закончил сканирование местности. Осо-бенной точности второпях конечно не достичь, да это было и не нужно. Направление, в котором удалился наш друг определено, и обнаружить его не магическими методами не составляло труда. Наступающая темнота нас не страшила - по расчетам Эльма подвешенные по всему лесу группы светляков, схваченные рикошетным биосиловым полем, должны были создавать достаточно света.
Естественно, мы нашли Прэнта под одним из деревьев около живописной поляны - чуть мерцающие неярким светом цветы словно впитывали влажную ночь и тут же отдавали ее бледны-ми всполохами. В эту поэтическую картину почти вписывался Прэнт - с гусиным пером, свитком на коленях и сигаретой в зубах. Я отметил про себя, что мой друг все же поймал попугая. Оша-левшая от счастья, а может быть и от магического воздействия, птица ползала по нему, пытаясь заглянуть через плечо, и изредка подсказывала что-то скрипучим голосом.
Между тем, Эльм, наступив пару раз на цветы, разродившиеся обиженными переливами, подошел к Прэнту.
-Мечтаешь? Скудное освещение творчеству не помеха? - чуть наклонив голову набок, по-интересовался он. - Взял бы обычную ручку, вместо того, чтобы изощрять фантазию гусиными перьями.
Прэнт смерил его взглядом так, словно тот не достоин и толики внимания, но все же отве-том удостоил:
-Навевает... Если ты понимаешь, о чем я говорю.
Намек нисколько не смутил Эльма. Не долго думая, он перевел разговор в другое русло, заявив, что нам уготован сегодня "романтический ужин, без малейшего участия магии". После этого он сказал, что пойдет к ручью за водой, а кто-то из нас, бездельников, должен разжечь и поддерживать огонь. На мой вопрос, как это сделать без спичек и зажигалки в сыром тропическом лесу, Эльм невозмутимо ответил: "С помощью магии".
После небольшой перепалки, в которой мы выяснили, что Прэнт является активным твор-ческие импотентом, я - полнейшей бездарностью, a Эльм - просто мокрицей, меня все-таки осво-бодили от обязанностей Прометея. Я с облегчением вздохнул и, когда мои друзья скрылись за вет-вями густого кустарника, пошел по лесу. Ароматы ночных джунглей сгущалась терпкими влаж-ными волнами вокруг меня, все больше заглушая запах океана. Без цели уходя все дальше, я скоро перестал различать голоса своих друзей, обсуждавших первопричину появления на нашем острове милой птички. Конечно, при таком сложном образовании, как этот остров, неизбежно должны бы-ли произойти какие-то ошибки. Ведь черт его знает, что скрывается в нашем собственном подсоз-нании. Взять хотя бы эту птицу, чей она плод фантазии? Может быть этот урод - наше совместное творение? Неплохая гипотеза! Надо будет обсудить ее с друзьями. А ведь нельзя скидывать со счетов и простую невнимательность. Я помню, как сотворенная мною жареная курица стала ки-даться на нас с Прэнтом, и мы не могли уничтожить ее даже удвоенным силовым ударом. Прэнт тогда украсился фингалом под глазом, а я измазал новую рубашку, которую придумал три часа назад. И неизвестно, как долго могла продолжаться эта битва, если бы в столовую не вошел Эльм. Он прижал разбушевавшуюся дичь стулом к стене, а потом разрезал обыкновенным ножом. Сразу, как миленькая, успокоилась. Или, например, тот случай, когда при строительстве нашей виллы Эльм перепутал ванную комнату с клозетом. Тогда у него унитаз получился огромным, а джакузи - крохотным (Прэнт даже решил сохранить цепочку от бачка и иногда грозился посадить на нее Эльма, были также предложения искупать его в унитазе).
И тут я остановился, как вкопанный. Моего носа коснулся едва ощутимый запах духов. Цветы не могут так пахнуть! Даже самая изощренная фантазия не может придать аромату цветка вкус "Мариэль". Просто потому, что моим друзьям он не знаком, а у меня связаны с ним не очень приятные воспоминания. Может быть мне показалось? Я попытался провести химический анализ воздуха, но знаний не хватило.
Женщина? Но откуда она могла взяться здесь? Правда Эльм, который изредка может глаго-лить истину, переиначил пословицу: Cherchez une belle femme lа, ou Solo est retrouvе. "Ищите кра-сивую женщину там, где ошивается Соло". Посмаковав немного эту приятную тему, я направился в сторону родника.
Эльм и Прэнт весьма иронически, если не сказать ехидно, восприняли мою идею насчет подруг на острове. Эльм, как мне показалось, хотел даже было отечески похлопать меня по плечу, не огорчайся, мол, мальчик, в жизни случается много ошибок, и эта - не последняя. Правда, их ехидство, я бы даже сказал: раздражение вытекало из их же неудач: из полуобгорелого дерева и разбрызганного по всей поляне кетчупа. Оказалось, что у Прэнта, поддерживающего огонь под сковородой с картошкой, неожиданно вышла из-под контроля низкотемпературная плазма. Этого от моего друга вполне можно было ожидать. Но вот то, что в руках Эльма взорвалась только что сотворенная банка с кетчупом, уже не лезло ни в какие ворота. Да, вот что значит "пахнущая ды-мом пища богов"! Я вздохнул и, сотворив себе бутерброд с бутылкой пива, уселся на землю на-блюдать, как мои друзья пытаются испечь картошку в золе около сгоревшего дерева.
Проснулся я от холода. Притушенные кем-то, светляки еле-еле освещали поляну. Черт возьми, для чего я здесь нахожусь? Чтобы изображать кондиционер? Ведь Прэнт, а он больше всех любит тепло, клялся и божился, что будет следить за температурой!
И тут я подпрыгнул, разом вспотев. Из черноты кустарника, казавшегося таким безобид-ным, вдруг реализовалось нечто, своим обликом напоминая смысл слова "жуть". Порождение ка-кого-то кошмара, она, эта жуть, щелкнула клыками, заворачивающимися на верхнюю челюсть, и засеменила многочисленными мохнатыми ножками. Убедить себя, что жуть направилась в мою сторону, мне не представляло никакого труда. Оставалось решить вопрос, хочет ли она потереться о мои ноги и помурлыкать или же у нее какие-либо другие намерения.
Бред продолжал развиваться - не дожидаясь бурных ласк, я сконцентрировался между го-рящих глаз чудовища и придал своему взгляду твердость стали. В тот же миг эта гадость взорва-лась фонтаном крови, почти черной в тусклом свете - биосиловое поле развалило туловище, похожее на паучье, надвое.
Боюсь, мой вздох облегчения больше напоминал стон, и я решил присесть, дабы не утруж-дать непослушные ноги, ставшие вдруг ватными.
И тут же мой стон плавно перешел в дикий крик, разорвавший ночную тишину. Все мои ощущения сконцентрировались на заднице. Судя по всему, вторая жуть вцепилось в самое лако-мое для нее место.
Не переставая материться так, что у самого уши начали заворачиваться, я с трудом отделил от многострадального участка тела некое сооружение, весьма напоминающее капкан.
Несмотря на растерзанное чудище, хотелось еще крови, поклоцанная задница взывала об отмщении. Своим убогим сознанием я уже понял, что в наш отпуск от цивилизации внесли кор-ректировку какав-то посторонние, если не сказать - потусторонние, силы.
Все-таки, я оказался прав, как это ни печально. Хотя среди нас нет мазохистов, все же именно мы виноваты в материализации этой химеры. Что же, будем очищать наш маленький не-цивилизованный рай от нечисти.
Приободрившись, а заодно исцелив свои героические раны, я направился к спящим друзь-ям.
Конечно, то, что они спали после моих жутких воплей, должно было меня насторожить, и не успела моя рука расстегнуть спальный мешок Прэна, как я понял, что ни его, ни Эльма рядом со мной нет.
Из распахнутого мешка вылез попугай. Выражение его глаз, которое чем-то напомнило мне Прэна в предутренний час, как-то успокаивало. Где-то в глубине души у меня сформировалось чувство, что с Прэном все благополучно. Моя уверенность сильно поколебалась, когда я взялся за язычок молнии мешка Эльма. Конечно, Эльма там не было, зато мне ухалось обнаружить какие-то колбы, реторты, а рассыпавшиеся химикалии тут же забились мне в нос. Проклиная все на свете, я расчихался.
В довершение всего, едва мне удалось прочихаться, как где-то рядом послышалось хихика-нье.
Я вскочил и мгновенно включил все наши фонари. Желание разорвать кого-нибудь нарас-тало в моей душе подобно девятому валу.
Обшаривание кустов почти ничего не дало, кроме уже знакомого ощущения едва уловимо-го запаха духов.
Наконец, я понял, что мои поиски не увенчаются успехом, и следа мне не удалось взять, хотя я и настроился на прием биоволн. Ничего не оставалось делать, как обыскивать весь остров, причем для начала можно испробовать переместиться наугад в несколько точек - авось, что-нибудь интересное окажется поблизости.
И тут я увидел, как из-за огромной магнолии вышла девушка. То, что я чуть не упал от удивления, не помещало мне ее разглядеть. Костюмчик был что надо - голубые джинсовые шорты, замшевые сапоги выше колен, а высокую грудь прикрывала смехотворная полоска черного меха. Копна легких светлых волос брызгами прядок стекала на загорелее плечи, лоснящиеся в иллюзор-ном свете. Хитрые глаза с любопытством и лукавством поглядывали на меня.
Девчонка, не торопясь, пересекла поляну и наклонилась над издохшим чудовищем, ее неж-ные руки коснулись жесткого хитина, и она, сердито нахмурив брови, поглядела на меня. И тут я опять унюхал ароматную волну. Это она!
Я бросился к девчонке и схватил ее за локоть, почувствовав под своей ладонью необычайно нежную кожу.
-Ты кто такая?
Малышка, не отреагировавшая на мою грубую хватку, теперь повернула ко мне хорошень-кое лицо. Черт возьми, я был бы не прочь встретить ее в иное время и в ином месте.
-Здравствуй. Меня зовут Юнайта.
Это странное имя слетело с ее нежных зовущих губ, и вовсе не показалось мне вычурным.
-Хорошо, я - Соло. Что ты здесь делаешь?
-Так, погулять вышла. - Изящно повела плечиком Юнайта. - А вот вы откуда взялись на мо-ем острове?
-На твоем острове?.. - поперхнулся я.
-Ладно, мне надоело с тобой разговаривать, - глаза ее быстро наполнялись скукой и пре-небрежением. - Отпусти меня.
-Как бы не так!
Что еще я хотел сказать - не помню - удар в пах коленом заставил меня задуматься совсем о другом, и я прилег отдохнуть на травку. Последнее, что я увидел сквозь болевые всполохи в гла-зах (интересно, кстати, почему они появляются в глазах, а не в ...), было исчезновение Юнайты с тихим хлопком. Ни я, ни мои друзья не могли совершить переход в подпространство без предва-рительной концентрации. Ведьма! Но какая соблазнительная!
+ + +
При первом же перемещении мне улыбнулась удача, либо весь остров нашпигован замка-ми, как фаршированная индейка - а именно замок я увидел перед собой, верней его обшарпанную старую стену, над которой нависали мрачные черные громады сторожевых башен.
Быстро наступавший рассвет заставил меня поторопиться, и я двинулся вдоль стен под прикрытием густых кустов - произошедшие события моментально научили меня осторожности. Если удача пожелает остаться со мной, то возможно я найду здесь своих друзей, и, хотелось бы верить - не на какой-нибудь средневековой дыбе. Впрочем такой исход маловероятен, так что я был бы не прочь и повстречаться с прелестной ведьмочкой.
Какая девчонка! Ощущение шелковистой ароматной кожи будоражило воображение, образ стройной фигурки плыл перед глазами, пока я крался по лесу, преследующему меня неясными тревожными шорохами.
Ну вот и ворота. Обычные, как и во всех замках - подъемный мост с цепями, медные плаш-ки на створках и две небольшие башенки с обеих сторон. Около ворот стояли два рыцаря, воору-женные - обычное дело - автоматами, хищно поблескивающими в лучах показавшегося солнца.
Я уже было настроился пробить эти консервные банки взглядом, как вдруг радом раздался характерный хлопок, и передо мной материализовалась Юнайта.
-Привет. - Она насмешливо улыбалась. - Ты хочешь убить ах?
-Хгм.
-А если поднимется шум, а в замке окажется маг посильнее тебя?
-Подойди поближе, и мы это обсудим. - Попросил я, плотоядно оглядывая ее слегка при-крытые формы.
Юнайта отрицательно покачала головой. На меня она не смотрела, обратив все внимание на рыцарей. Я, конечно, с большим сомнением принял ее мысль о чрезвычайно сильном маге, но врываться в замок , подобно Котовскому или Бонду, в туче пыли и по колено в крови мне не улы-балось.
И тут меня одолело желание посмотреть, как эта красотка барахтается в сетке силового по-ля. Замок подождет, а свои прихоти надо выполнять. Поэтому, когда сотканная усилием воли не-видимая сеть коснулась ее пышных волос, я бросился вперед, чтобы занять место в первом ряду, а заодно немного подержать девчонку, если ей удастся вырваться То, что произошло дальше, весьма меня огорчило.
Юнайта всего лишь повернула хорошенькую головку, и силовые линии распались, разруб-ленные сверкнувшим, словно кинжал, взглядом.
Я не стал останавливаться - девчонка была совсем рядом, и, если ведьму не берут магиче-ские штучки, то может быть вес летящего тела собьет ее с ног? Но Юнайта лишь переступила своими стройными ножками, очутившись в недосягаемости от моих распахнутых объятий. Вы-ставленный на моем пути ботфорт придал мне вращательное движение, и я врезался в кусты. Нельзя сказать, что мне было сладко среди малины, неизвестно как очутившейся на тропическом острове. Сотни иголок, вонзившихся в кожу, я тут же выдавил и лишь после этого выполз из кус-тов.
Юнайта сидела не земле и потирала ушибленное мной колено. По милым щечкам стекали две слезинки. Девчонка бросила на меня сердитый взгляд и надула губки:
-Дурак!
Я пожал плечами:
-Ты знаешь, я в детстве часто видел, что именно так заканчиваются шумные и захваты-вающие игры.
Ведьмочка скорчила гримаску и показала мне язык. Но от боли она явно страдала всерьез.
Это прозвучало как вопрос, и в то же время как согласие на перемирие. Я бы мог, конечно, сразу облегчить ее страдания, но вместо этого подошел и, присев перёд ней, спросил:
-Здорово я тебя зацепил?
-Еще бы - несся-то, как дикий буйвол!
-Ну, ладно, давай снимем сапог.
Обнаженная загорелая ножка очутилась в моих руках. Поглаживая, ее шелковистую кожу, я постепенно снимал боль, одновременно внушая через прикосновения свои чувства. Юнайта забес-покоилась немного, бросив на меня подозрительный взгляд, но, лишь только я убрал руки, она проворковала:
-У тебя такие ласковые руки. Ласкай меня еще - твои прикосновения удивительно приятны.
Я придвинулся поближе к девчонке, и моя рука нырнула под импровизированный меховой бюстгальтер, ощутив тяжесть упругих податливых грудей. Но ведьмочка вдруг тряхнула копной волос и отстранилась.
-Нет. - В ее милом голоске отчетливо прозвучала некая внутренняя борьба. - Не сейчас. По-ка нас ждут более великие дела. - Она заметила, что я тяжело вздохнул, и коснулась моей руки пальчиками с безупречными ногтями, - Милый... - ясный взгляд серых глаз обещал неземное бла-женство.
Еe мимолетное прикосновение, ее нежно воркующий голос испарили мою обиду, но, черт возьми, мне же этого мало!
Я с напускным равнодушием пожал плечами:
-А чей это замок?
Очевидно, мне полностью удалось овладеть голосом, так как Юнайта удивленно вскинула брови, а потом печально покачала годовой:
-Значит, и ты такой же как все - бессердечный, а от меня тебе нужно только одно...
-Послушай, - перебил я ее, - Давай не будем сейчас об этом. Великие дела ждут нас, а об остальном мы поговорим с тобой после -когда мы будем одни, и ты будешь совеем голенькой.
Глаза Юнайты сверкнули холодным огнем, и она гордо вскинула подпородок:
-Ну, это мы еще посмотрим...
Ведьмочка напустила на себя деловитый вид и продолжала:
-Замок принадлежит Плисмусу. Уже много лет он портит кровь всем, кто не покоряется. Без тебя мне с этим выродком не справиться - я не умею убивать взглядом, Если он умрет, я стану полновластной владычицей острова, и все его обитатели будут жить, как им заблагорассудится.
Юнайта встряхнула головой решительно встала.
-Пойдем!
-Ты все-таки хочешь прорываться силой?
-А разве ты не можешь проходить сквозь стены?
-Чтобы разрушить метровый камень, нужно очень много энергии, а мне и так есть хочется.
Презрительный взгляд серых глаз обдал меня почти осязаемой волной.
-Пойдем. - Повторила девчонка и пошла по направлению к замку. Мне ничего не остава-лось делать, как идти за ней, причем я очень старался держаться сзади, любовно поглаживая взглядом стройные ноги и аппетитную попку. По-прежнему в визуальной недосягаемости мы отошли от ворот. Наконец ведьмочка остановилась и поглядела на меня:
-Здесь?
-Ты знаешь, мне как-то все равно.
Юнайта взяла меня за руку и потянула к стене. Подойдя к шершавому камню, она просто вошла в него, словно в туман, а через мгновение и я оказался там. Абсолютно никаких ощущений - словно нуль-транспортировка, только без знания места при перемещении в подпространстве можно оказаться километрах в ста от замка. А тут - бац - и я вижу двор замка, который оказался тесной площадкой, загроможденной каменными террасами, лестницами, переходами, арками и балюстрадами.
Как только мы с громким чмоканием выструились из стены, на нас удивленно воззарились два рыцаря с "Узи" в огромных жестяных лапах. Я не позволил перерасти их удивлению даже в легкую озабоченность. Мой отточенный взгляд ударил в грудь одного, а затем другого. Раздался страшный грохот - рыцари, словно пустые консервные банки, покатились вниз по лестнице. Мне казалось, что они замрут у наших ног, но эта куча сверкающего железного лома зашевелилась, пы-таясь принять вертикальное положение. Автоматы рыцари потеряли, но, поднявшись, двинулись на нас - две помятые гулкие дуры. Юнайта взвизгнула и с ужасом вцепилась в мой локоть - страх мгновенно парализовал все ее выдающиеся способности.
Рыцари со скрежетом приближались. Я обнял ведьмочку за голое ароматное плечо и на се-кунду увеличил вес доспехов раз в сто. Споткнувшись на пол дороге, два железных болвана рух-нули на землю и, пробив грунт на полметра, сплющились, как бумажные.
Двинувшись к останкам охранников, я впервые ощутил одобрение во взгляде ведьмочки. Рыцари оказались пустотелыми - латы и больше ничего, настоящие пустые жестянки из-под пива. Юнайта лишь покачала головой:
-Плисмус очень силен...
Я пренебрежительно пожал плевами, горя воинственным пылом - кто сказал, что цивилизо-ванные маги разучились воевать? И мы двинулась вверх по лестнице.
Солнце уже жарило вовсю - даже чтобы спрятать в тень палец пришлось бы долго поискать эту самую тень, а мы все ходили и ходили.
Добраться до сверкающей золотом двери на самом верху было невозможно - переходя по бесконечным лестницам, то спускаясь, то поднимаясь, мы с роковой неизбежностью оказывались внизу, около расплющенных рыцарей. Нуль-транспортировка тоже никак не помогала, перемещения не было вовсе.
Через три часа Юнайта сдалась. Она уселась на землю в единственной достаточно широкой полоске тени, которую давала стена, и обиженно надула красивые губы:
-Придумай что-нибудь.
Я усмехнулся - быстрая девчонка - "придумай", и все тут. Стоило бы, конечно, попытаться прорваться с главного входа, но Юнайта с - упорством отвергала эту идею.
Я привалился рядом с ведьмочкой к стене. Измазанные, пыльные, мы, наверное, представ-ляли собой комичное зрелище. Струйки пота пробивали темные дрожки в густом слое пыли, по-крывавшем наши лица, ужасно щекочась при этом. Уже не было сил творить воду и смывать грязь. Впрочем, Юнайта, не смотря на наши мытарства, выглядела очень соблазнительно.
-Ты опять? - Насторожилась ведьмочка,
-Что "опять"? Пока ничего не было такого, о чем можно было бы так сказать.
Юнайта с оскорбленным видом отвернулась. Ну, и пускай, тоже мне, нашлась оскорблен-ная невинность? Если сексуальное влечение называть занудством, то я - большая зануда.
В этот момент дверь наверху открылась. Сказать, что я испугался, пожалуй все-таки, нель-зя. Я просто прирос задницей к земле. Где-то рядом жалобной мышкой пропищала Юнайта: "Плисмус". Отвратительные черные поры на зеленой осклизкой коже сочились соплями, которые падали вниз на ступени, две безобразных головы тяжело и смрадно дышали, четыре руки, похожие на волосатых, готовых вот-вот лопнуть зеленой кашицей, гусениц, сжимали два золотых шлема, меч и щит.
-Ха-ха-ха. - Проскрежетало чудовище. - Попробовали мою власть? Теперь вам не убежать отсюда, я заговорил стены, и они не пустят вас! - Придурок начал спускаться по лестницам. - О, кого я вижу! Юнайта! Наконец-то, я смогу удовлетворить свое давнее желание, мы с тобой славно развлечемся сегодня. А пока я хочу поиграться с этим мальчишкой. Эй, приятель, у тебя нет ору-жия?
У моих ног звякнул двуручный меч. Ну вот, теперь еще и мечом придется махать? Я одним движением вскочил на ноги и, проигнорировав блестящую в пыли железяку, сосредоточился. Мой импульс словно током пронизал Плисмуса и с хряпанием рвущихся позвонков оторвал обе головы чудика.
Юнайта взвизгнула от радости и бросилась мне на шею, не успела еще зеленая лоснящаяся туша упасть. Я сам обалдело смотрел на бьющееся в пыли обезглавленное тело - как все просто, оказывается.
Впрочем, долго отвлекаться я не собирался и обвил руками гибкую талию малышки, в ко-торый раз удивившись шелковистости ее кожи. Я впился в смеющийся рот своими губами, почувствовав, что мне уступают. Тело девчонки вдруг стало покорным и трепещущим.
Черт бы всех побрал! Наверху происходило какое-то движение. Не собираясь останавли-ваться на полпути моих великих побед, я отстранил Юнайту и поднял налитые смертью глаза. По-том закрыл их. Взглянул снова. Да, и все-таки, там наверху - Эльм. Он подбежал к парапету и по-смотрел вниз, то ли на нас с ведьмочкой, то ли на чудика с оторванными головами.
-Вот так вот лучшие друзья и доводят до сумасшедшего дома, - услышал я мысль Эльма. Потом он вздохнул и прокричал приглашение подниматься, добавив тоном смирившегося с несва-рением желудка удава:
-Что уж с вами делать?
Юнайта все это время недоуменно поглядывающая то на Эльма, то на меня, обиженно спросила:
-Что здесь происходит?
-Судя по всему, ничего. Я сам пока не понимаю, А ты разве не умеешь передавать и полу-чать мысли?
-Нет. - Юнайта почему-то рассердилась. - Я так понимаю, это твой друг?
-Да.
-Тогда почему?..
-Погоди немного, - перебил я ее, -скоро мы во всем разберемся.
-Но как нам попасть наверх?
Я обратился к Эльму, и тот стремглав умчался.
-Бардак какой-то. - Сказал я девчонке, повернувшей ко мне изящный овал лица, и пожал плечами.
Эльм появился через минуту.
-Поднимайтесь.
Мы без препятствий переместились к нему.
-Ты сорвал интереснейший эксперимент. - Сказал Эльм, когда мы пожали друг другу руки. - Он был совсем ручной!
Я с сомнением покачал головой и взглянул на Юнайту, лицо которой выражало примерно такие же чувства.
-А ты в курсе, что он чуть не порезал меня на куски? Или ты решил поэкспериментировать, не вырастет ли из каждого кусочка новый Соло?
Эльм, очевидно действительно огорченный провалом своих опытов, не понял моей иронии, и я попытался его подбодрить:
-Послушай, давай сделаем еще одного Плисмуса. Юнайта сильно заехала мне в бок локтем, а мой друг покачал головой:
-После того, что у нас получилось с островом, я не возьмусь ни за что подобное.
Мы прошли длинный коридор и, открыв двери, оказались в небольшой уютной комнате, обставленной современной мебелью. Только в этой комнате все было забито колбами, пробирка-ми, змеевиками, перегонным кубами и прочими алхимическими принадлежностями, при этом Эльм включил усилием воли какой-то рубильник.
-То, что мешало вам подняться - экранирует от нуль-транспортировки. По-моему, обычное смещение пространственно-временных связей. - Сообщил он, отвечая на мой вопросительный взгляд.
Юнайта, словно кошка в незнакомой обстановке, настороженно озиралась. Я легонько под-толкнул ее к огромному мягкому дивану.
-Садись.
Потом я обернулся к Эльму:
-Когда ты все это успел? Комната, эксперименты?
.Мы стояли, и Эльм, пододвинув чистые мензурки, разлил какой-то сок, издающий чудес-ный аромат.
-Насколько я успел разобраться, я попал в пространственно-временной вихрь. Дней десять назад я проявился сюда, то есть существовал все это время и здесь, на острове, и в настоящей жизни.
-Так-так, и чего ты ждал? Пока Плисмус тебя сожрет или меня поклоцает?
-Нет, но встреча двух двойников приводит к катаклизмам. Ты ведь не хотел бы, чтобы ост-ров вдруг ушел под воду?
Эльм сердито умолк и так посмотрел на смуглые блестящие ножки ведьмочки, как будто их вообще не было. Я хмыкнул.
-Ну, хорошо. А куда подевался Прэнт?
-Я ему не нянька. - Эльм пожал плечами. - Наверное опять где-нибудь мечтает. Кстати, ка-кого черта ты притащил с собой эту девку?
-Я не девка! - Злобно сверкнула глазами ведьмочка.
-Ты бы с ней поосторожней.
Эльм самодовольно глянул в сторону девчонки.
-Не с такими оправлялись.
Я улыбнулся и, отвернувшись, чуть не сел в кресло со злобно щерившей зубы большой яр-ко фиолетовой ящерицей.
Эльм, рассуждая о Прэнте и перемещениях в пространстве, настороженно следил за мной, пока я, стараясь разбить как можно меньше склянок, пробирался к Юнайте. Как это она сумела просочиться сквозь все это, сохраняя грацию фотомодели? Очутившись на диване, я усилием воли поднял пару фолиантов, по которым немного прошелся после того, как они падали ребрами мне на ноги, и уничтожил осколки колбы, расточавшие сильный запах спирта.
Мой невинный взгляд, устремленный на Эльма, казалось, может потушить лесной пожар;
-Так мы отправляемся искать Прэнта?
-Только без нее, - презрительный кивок в сторону ведьмочки.
-Без женщин жить нельзя на свете, - устало возразил я.
Эльм с сомнением покачал головой:
-Представь на минуту, Соло, что все обманутые тобой женщины соберутся вместе. Инте-ресно, какой казни они тебя предадут? Смерть через повешенье за яйца? Но самое интересное начнется, когда за дело возьмется разгневанная покинутая Юнайта.
Я хотел было улыбнуться белозубой улыбкой супермена, ведь я получил своего рода при-знание своих заслуг, но тут мой взгляд встретился со взглядом Юнайты. Боль и гнев пылали в ее глазах, окрасив их золотистым светом, а зрачки превратились в два вопросительных знака.
Может ведьмочка и не умеет читать мысли, но подтверждение слов Эльма, наверное, четко было написано на моей физиономии. Аршинными буквами.
Очевидно, я уже начал привыкать к Юнайте - прикрывшись силовой защитой, я с интере-сом наблюдал за ударной волной, расходившейся окружностью, в центре которой находилась ведьмочка. Брызги стекол, взбесившиеся книги и треножники, туман из порошков, летающие сту-лья - все это мгновенно наполнило пространство комнаты до потолка. В довершение всего раздал-ся смачный шлепок - Эльма в хоккейном стиле припечатало к стенке.
Я, живой и невредимый, подарил улыбку сидящей рядом ведьмочке за мгновение до того, как она растворилась в воздухе. Надо было видеть, какую досаду выражало ее хорошенькое личи-ко.
Эльм все же философ. Валяясь на полу и сращивая поврежденные кости, он обозрел комна-ту и глубокомысленно изрек:
-Обычная женщина в такой ситуации швыряет на пол дорогой сервиз или, в конце концов, метит вилкой в живот. Все это хорошо, ну, а если бы я ударился головой?
-Во всяком случае сотрясения не было бы, - усмехнулся я. Эльм поднялся и подошел к ди-вану, хрустя осколками. Сев рядом со мной, он сказал, еще раз пробежав взглядом по останкам лаборатории:
-Ну вот, теперь можно искать Прэнта.
-Можно, - согласился я, - только неплохо было бы для начала немного укоротить твой язык.
+ + +
Я окунул босые ноги в прохладный ручеек, который был на удивление фиолетового цвета.
-Нет, так мы его никогда не найдем. Перемещение в подпространстве ничего не дает.
-Ты предлагаешь прочесать весь остров на своих двоих? - Эльм сидел, скрестив ноги, на траве, и доедал шашлык. - Очень остроумно.
-Нет, конечно. Но вот, что пришло мне в голову: надо попробовать представить себе то ме-сто, которое ему бы понравилось.
Какая-то смутная тень кружила в воде, постепенно приближаясь ко мне.
-Тихое озеро с плакучими ивами, отражающимися в зеркале озера на фоне голубого неба, маленький деревянный домик на берегу, потемневшая от времени рассохшаяся лодка у покосив-шегося причала...
Эльм перестал жевать и удивленно посмотрел на меня:
-Ты думаешь, это может прельстить Прэнта?
-Да. А рядом поле ромашек или пастушьей сумки.
Эльм снова стал жевать и в таком виде попытался продолжать разговор, что, впрочем, ему удалось:
-На тропическом острове не может быть ромашек. Во всяком случае, можно придумать что-нибудь более оригинальное:
Я не успел привести доводы в защиту своей точки зрения. Из воды в каком-то метре от мо-ей ноги высунулась отвратительная рыбья голова. Зубки в ее широко открытой пасти напоминали мне фильм "Зубастики-1", а также "Зубастики-2".
Как запущенный снаряд, рыбина вылетела из воды, лишь слегка двинув хвостом. Несмотря на шевелящиеся в попытке встать дыбом волосы, я еще успел пожелать рыбке другую добычу - в меня она ударилась уже мертвой. Да, после этого острова мне можно будет сниматься в боевиках без дублеров.
Как и следовало ожидать, это было еще не все. Рыбина оказалась черной громадиной, а на боку золотились буквы: "Алкоголизм и проституция". Я перевернул добычу и прочитал вторую надпись: "Абстрактные вымышления о насущном"
-Оригинальная рыбка, - пробормотал мой друг, взглянув через мое плечо.
Я кивнул и доходчиво объяснил, что совсем недавно книга с таким названием увидела свет благодаря мне, и ее унесла та самая птица, что так невежливо покакала на голову одному из здесь присутствующих.
-Так-так-так, - Эльм заметно содрогнулся, очевидно вспомнив лепешку на своей голове, - здесь есть какая-то связь...
Я беспечно махнул рукой:
-Да какая там связь.
-Ну, не скажи, Соло, не скажи.
Эльм забрал у меня улов и принялся манипулировать взглядом, как скальпелем. Я равно-душно наблюдал за превращением изящного хищного тела в кровавую массу, состоящую, как мне почему-то показалось, из одной чешуи и внутренностей.
-Послушай, Эльм, давай продолжим поиски.
-Отстань.
-Мне совершенно непонятно твое рвение, или тебе непреодолимо захотелось порезать кого-нибудь на куски?
Вместо ответа мой друг что-то нечленораздельно воскликнул и с торжеством достал из связки кишок небольшой длинный цилиндр.
-Ну, и что? Кто-то потерял ручку...
Эльм смесил меня таким взглядом, что мне тотчас захотелось утопиться, чтобы доказать свою лояльность. Подумаешь, как будто на нашем острове некому потерять ручку! Однако это была не ручка, а свернутый листок глянцевой бумаги, на которой оказалось изображение вида, точь-в-точь такого, что я пять минут назад расписывал Эльму.
-Ну, что, вперед?
-En аvant, - почему-то на французском подумал мой друг и с тихим хлопком ушел в под-пространство. Я не заставил себя дожидаться.
И вот перед нами избушка, чистое голубое озеро, поле ромашек, за полем встают во всем своем тропическом великолепии пальмы... Картинка - что надо. И странная какая-то тишина, словно вымерли все звуки.
Скрип калитки раздался неожиданно резко и неприятно. Я было задержал шаг, но Эльм, только поморщившись, уже шел по направлению к крыльцу. Вблизи избушка и двор не казались такими уж живописными, особенно поражали сырость и грязь. И вот Эльм уже стучится в дверь - никакого ответа. Я заглянул в окошко, но внутри все было черно, и кроме отражения моей ухмы-ляющейся рожи ничего не видно.
В это время мой друг потянул ручку. Секундная борьба, и дверь распахивается под огром-ным напором изнутри. Мощный поток воды сбросил Эльма с крыльца и протащил несколько мет-ров по грязи. В течение нескольких секунд двор затопило, а вода продолжала выливаться из двер-ного проема и стекать по ступенькам. Я слушал матюги Эльма, адресованные ко всем на свете и ко мне в частности, и пытался разобраться в звуках, доносившихся из дома. Что-то, явно очень большое, возилось где-то внутри дома.
Готовый встретить динозавра или, по крайней мере, гибрида моржа и акулы, я сосредото-чился. Однако вместо всей этой ужасти, которую можно было представить, из дверей, разбрызги-вая воду, выползла русалка, неловко передвигавшаяся на руках. Ее зеленоватые груди мотались в такт движениям. Русалочка была прелестна, но преисполнена гнева и к тому же разговорчива - даже Эльм замолчал, когда она открыла ядовито зеленые губы с сахарными зубами за ними.
Цветистый поток ругательств удалось прекратить только тогда, когда я поднял ее на руки и понес к озеру. Эльм ошалело посмотрел на нас. Несмотря на свое положение, а он стоял на четве-реньках посреди огромной лужи грязи, его взгляд наконец принял осмысленное выражение, когда русалочка обвила руками мою шею. Ее груди сплющилась об меня, а сама она прямо и немигающе уставилась мне в глаза. Призыв был настолько недвусмысленный, что мне захотелось тут же по-ложить ее в траву и навалиться сверху, наполнив ладони податливыми теплыми грудями с твер-дыми бугорками сосков. И лишь одно остановило меня - моя левая рука продолжала поддержи-вать огромный рыбий хвост. Мое возбуждение вмиг улетучилось.
Глядя в прелестные изумрудные глаза, отливающие желанием, я спросил:
-Слушай, девочка, а как ты это делаешь с мужчинами?
Русалочка вздрогнула и, надув зеленые губки, порывисто отвернулась.
-Все вы одинаковые! Эта штука у вас между ног - единственный ваш недостаток.
Я чуть не споткнулся на ровном месте после такого заявления.
-Да, но... - озадаченно начал было я, однако русалочка меня перебила:
-Вы словно ничего и не слышали о той романтической любви, про которую рассказывали великие писатели!
-О!
-Твой друг Прэнт, - в этом месте я чуть не выпустил русалочку из рук, - целую неделю пы-тался превратить мой хвост в ноги, чтобы только насытить свою похоть. А когда понял, что это ему не удастся, то ушел.
"Бедняга, опять ему не повезло в любви", - подумал я, а вслух спросил:
-И ты все это время молчала?
-А вы и не спрашивали. Кроме того, у меня не было желания с вами разговаривать, - тут она сделала кокетливую паузу и игриво скосила на меня глазки, - пока я не увидела тебя.
-Хорошо-хорошо, я буду тебя всегда любить, и ты меня будешь любить и ждать. Скажи же во имя нашей любви, где нам найти Прэнта?
Русалочка пожала голым плечиком:
-Не знаю, но он все порывался идти искать вас с Эльмом, как только закончится... этот... пространственно-временной парадокс.
Тем временем мы подошли к озеру. Я осторожно опустил русалку в воду, постаравшись не замочить ног.
-Прощай, любовь моя.
Русалочка, стоящая по пояс в воде откинула изящным жестом зеленые густые волосы, от-чего ее груди маняще колыхнулись, и с истомой ответила:
-Помни, я тебя буду ждать вечно. Вон на том камне я стану встречать тебя каждый вечер.
Две слезинки успели сбежать по ее нежным щечкам до того, как она нырнула и, вспенив воду хвостом, исчезла на глубине.
Я покачал головой - совсем забыл спросить ее: как они общались. То ли Прэнт жил на чер-даке, а под ногами плескалась вода, то ли друг перед уходом наполнил весь дом водой. Еще неко-торое время я думал о русалочке, ее чувства могли бы тронуть самого черта, тем более, что она такая красотка, но подходя к избушке, мои мысли были уже о поисках Прэнта.
-Что ты с ней сделал? - полюбопытствовал Эльм, когда я подошел к нему.
-Ты что слепой? Не обратил внимания, что у нее хвост?.. Да, притом один, а не два, чтобы между ними что-нибудь поместилось.
Эльм был уже почти чист, и гиперполе потрескивало где-то у его кроссовок, счищая остат-ки грязи. Я поведал Эльму, что наш друг еще вчера был здесь, а теперь отправился на наши поис-ки.
-Да, интересная картина, - подытожил мой друг, - мы ищем Прента, а он ищет нас. Что бу-дем делать?
-Писать кверху и кричать: "Фонтан"!
Это мое предложение бурного проявления радости со стороны Эльма не встретило...