Задумавшись, Иван не заметил, как вышел на небольшую полянку. Сколько раз он давал себе зарок не заниматься несвойственным себе делом! Вот и в этот раз раздумья ни к чему хорошему не привели. Перед Иваном как из-под земли вырос рогатый силуэт благородной наружности.
- Привет тебе, незнакомец! - лукавый хитро прищурился, наблюдая за напряженной работой мысли на челе богатыря.
Иван нащупал рукоять меча и весело потянул его из ножен.
- Щас я с тобой поздороваюсь, нечистый...
Лукавый вздохнул с притворной досадой.
- Драться будешь? - не обращая внимания на лезвие, качающееся возле его носа, он присел на пенек. - А ты не заметил, что у меня ни пятачка нету, ни хвоста? А?
Иван с недоумением оглядел собеседника.
- Так ведь и не нечистый я. Ежедневно по утренней росе с феями... м-м-м...душ принимаю. А когда и к русалкам на дальнее озеро пройдусь.
- Так ты, это, - леший?
- Где ты лешего с рогами видел?
Иван почесал затылок, а рогатый лукаво прищурил глаз.
- Я - Злобыня, не слыхал о таком, конечно? Не черт и не богатырь, а так - серединка на половинку. Да, в вашей глухомани о темных эльфах и не слышали!
- Так мне тебя убивать... или как?
Злобыня поморщился:
-Экие вы богатыри хваткие... Убивать он меня будет, поглядите-ка на него. Убери железяку-то, не ровен час поранишься. А у меня к тебе разговор будет. Тебя, кстати, звать-то как? Небось, Иван? Иван-дурак али Иван-царевич?
-Так ведь просто - Иван...
-А-а, - Протянул Злобыня, - кличку еще не заработал, начинающий, значить. Да ты присаживайся, в ногах, грят, правды-то нету!
Когда Иван, помедлив немного для солидности, убрал меч в ножны и опустился на мягкую травку, Злобыня хитро прищурился и заговорил сладко:
-Вижу, богатырь, тебя кручина какая-то ест. Я даже ее, с твоего позволенья, угадаю. Ты думаешь, наверняка, вот, мол, мне ужо двадцать годков стукнуло, а ни слуху в окрестных деревнях обо мне, ни духу. Так ведь?
Иван с грустным видом кивнул буйной головой, а Злобыня продолжал:
-И отыскал ты в сарае старую железяку, похожую на заржавевший меч. Почистил от ржи, приделал рукоять, заточил оселком... И получил острую железяку с ручкой. А потом пошел искать подвигов. Ну, там дочку царскую из плена Кощеева освободить, али Горыныча зарубить.
Злобыня говорил, а глаза Ивана раскрывались от удивления все шире. К удивлению примешивалось уважение и капелька (маленькая-маленькая) страха к всезнающему прорицателю.
Между тем, Злобыня повернулся к лесу и, приставив ладони ко рту, прокричал:
-Принцессы-ы, ау-у...
Сделав вид, что прислушивается, он подождал немного, потом снова прокричал:
-Драконы-ы, ау-у...
Покачав головой, рогатый продолжал:
-Нету в вашей глухомани объективных предпосылок к разным там викториям.
Поняв во всей фразе только слово "глухомань", богатырь проворчал:
-Ну, ты, насчет глухомани-то - поосторожней.
Впрочем, прозвучало это не очень убедительно.
-Эх, друг мой, ведь правду говорю. А? Ну, вот, скажи, сколько подвигов ты совершил?
Иван только засопел в ответ.
-Не грусти, найдем тебе подвигов.
Глаза Ивана тут же радостно заблестели, а дыхание вдруг участилось:
-Шутишь?
-Какие шутки, всю правду говорю.
-А душу в уплату не потребуешь? - Забеспокоился Иван.
-Нет, - ухмыльнулся Злобыня, - чего с нее взять-то с души твоей не испачканной? Даже посмотреть не на что.
Взгляд темного эльфа затуманился, а губы растянулись в мечтательной ухмылке:
-Эх, не на что. Ну, задрал ты пару юбок крестьянских, ну, повалял в стогу пастушку какую-нибудь... На полчасика просмотра хватит. Скука, одним словом. Другое дело душа какой-нибудь поп-звезды, вот тут то оргий насмотришься - дух захватывает. Так и хочется самому на эстраду податься, честное слово!
Иван недоуменно покрутил головой и, широко раскрыв глаза, почему-то шепотом спросил:
-Это как же, неужели и у звезд душа есть? Ну, насчет попы ты оговорился, скажи ведь? Какая попа у звезды? У них ни рук, ни ног, ни того, из чего энти самые ноги расти могут.
Иван победно посмотрел на собеседника, гордый своими умозаключениями. Злобыня только махнул рукой, проворчав что-то типа "разные уровни менталитета", и поднялся.
-Ладно, вставай, поспешать надобно, а то не ровен час, подвиг совершить опоздаем.
И уже на ходу, когда Иван торопливо нагнал его, Злобыня продолжал:
-Здесь рядом есть дверка, словно из стекла тонированного... э-э... из слюды, перейдем через нее в предместья Валгаллы. В саму Валгаллу соваться не будем, потом замаемся выбираться. Хотя, - Злобыня заулыбался, - хотел бы я там свой отпуск провести.
-А что прям посреди леса твоя дверка слюдяная стоит? Али скит какой сказочный посетим? А может быть и избушка там на куриных ногах с нечистью всяческой, свет белый своим житьем позорящей?
-Нечисти нету около дверки, конечно... ишь губу раскатал. А вот охрана вполне может оказаться. Насчет избушки... ищет избушка эта то ли Красавчиков, то ли Счастливчиков, не помню точно. Сначала они ее искали, теперича она - их. Потом расскажу, - отмахнулся Злобыня в ответ на вопросительный взгляд Ивана. - Так, на чем я остановился? Ах, да, пройдем в дверку и разыщем Брунхильду-валькирию, меч тебе справить надобно, доспех может какой с волшебным секретом...
-Погоди. А это что такое, не меч что ль?
Иван даже остановился от обиды и, вытащив из ножен меч, стал потрясать им.
-Это? - Эльф презрительно скривился и, взявшись двумя пальцами за острие, отвел его от своей груди. - Это - железяка. Кажется, я тебе уже говорил.
-Но как же, - Иван недоуменно поглядел на меч, - и прадед мой, и дед... И Вакула говорил, что не сможет подобный меч сковать... И отец разбойников порубил, когда с ярмарки возвращался.
-Дай-ка. - Злобыня требовательно протянул руку, и Иван вложил в нее рукоять меча.
Осматривая лезвие, блиставшее на солнце, эльф ворчал:
-Сколько твой Вакула мечей сковал? Два-три? А разбойнички-то небось с ножичками ходили. Вот то-то. Железяка, одно слово.
Иван, понурившись, поплелся за Злобыней, когда тот, возвратив меч, направился дальше.
В этот момент перед ними открылась очередная поляна, довольно обширная, и Злобыня предостерегающе поднял руку и, увлекая за собой Ивана, сошел с тропинки. Осторожно раздвинув кусты, он молча кивнул спутнику, приглашая его взглянуть. Иван, подозрительно зыркнул на Злобыню: негоже честным людям красться, аки ворам. И едва удержался от восклицания. Да и было отчего. Изумленному взору Ивана предстало необычайное зрелище: на дальнем конце поляны он увидел дракона!
Присмотревшись, Иван, правда, отметил, что дракончик был маленьким, всего в рост человека, а рядом с ним, вернее вокруг него, летала хрупкая девица. Щеки Ивана зарделись, ибо девица была едва одета: нечто воздушное окутывало ее грудь и бедра, оставляя открытыми загорелый живот и стройные коричневые ножки. Шлейф искорок, сверкавших позади трепетавших прозрачных крылышек, а также яркие фиолетовые волосы, повторяющие непокорными всполохами все движения девицы, все это он едва заметил. Чувствуя, как пожар на щеках стремительно разрастается, захватывая и уши, Иван поспешно перевел взгляд на дракончика.
Дракончик был самый обыкновенный. Да, какое там - "самый обыкновенный", где вы видели обыкновенных дракончиков? Когда-то - да, были обыкновенные дракончики и драконы тоже, и Змеи Горынычи. А теперь? Иван просто млел от счастья. Ну, да, леший, русалки - обыденно как-то. Феи? Мало кто видел, но ведь видели. В кабаке, за чарочкой, можно было даже послушать, как они с богатырями... Кхм-м... Ладони сразу вспотели, стоило Ивану вновь взглянуть на фею, играющую с дракончиком и столь обольстительно изгибающуюся в легком полете. Феи... А вот драконы! Давно никто не видел настоящего дракона. Сказать по правде, даже когтя дракона не видел никто, не говоря о зубе. А тут! Дух захватывает! Да ведь не поверит никто! Если расскажешь, что за феей подсматривал - выслушают, поведаешь, как ночевал с ней в стогу - засмеют, а коли заговоришь о встрече с драконом, так ведь и в морду дадут - мол, совсем уж за дураков нас держишь.
Между тем фея, весело смеясь, словно серебряный колокольчик зазвенел над поляной, сняла со своих волос белый венок и одела его на дракончика, отчего тот недоуменно завертел лобастой головой. Однако венок плотно застрял между небольших зеленых рожек. Дракончик, прямо как собака, нагнул шею и неуклюже попытался сбросить обузу когтистой лапой. Видя бесплодность усилий дракончика фея рассмеялась еще пуще, блестящие крылышки не смогли удержать ее, и она упала на траву, болтая в воздухе стройными ножками.
Дракончик из-под венка укоризненно посмотрел на нее, а потом своим длинным хвостом обвил талию девушки и аккуратно поставил на ноги. Фея тут же вспорхнула в воздух и, зависнув возле морды, стала что-то нашептывать дракончику на ухо. Длинное зеленое ухо.
-Веселятся... Хранители дверей, тля!
Иван, полностью поглощенный сказочным зрелищем, вздрогнул от неожиданности - он и думать забыл про Злобыню. А тот указал куда-то в сторону:
-Вон видишь, нам туда надобно, а эти охраняют дверку. И не проползти никак, зверюга сразу нас почует. Эх, придется договариваться.
Иван, углядевший поодаль небольшой прямоугольник, и действительно похожий на слюдяной, по крайней мере, кусты за ним хотя и были видны, однако казались коричневыми, пожал плечами:
-Неужто не пропустят нас, ведь не басурманы мы, хорошим людям зла не причиним, а плохих жалеть нечего.
Злобыня посмотрел на него как-то так... Как матери смотрят на дитятей неразумных после проказ. Иван не понял, почему взгляд спутника ему не понравился, но недовольно засопел:
-Я что-то не то сказал?
-Может и то. Вот только ты думаешь, что дракон разбираться будет, где басурман, а где вовсе наоборот - Перуну поклоны бьющий? Ан нет, сначала жаром плюнет, а потом обугленные останки сожрет. Иди доказывай потом, что ты не верблюд.
-А при чем здесь верблюд?
Злобыня махнул рукой:
-В общем так, попробую я с ними провести переговоры, все ж таки с феей можно договориться, да еще как можно. А ты, как выйдем на опушку, вперед не ходи, жди меня на месте.
Не успели они выйти из леса, как дракончик насторожился и развернулся навстречу, разевая пасть, усеянную крупными белыми зубами. Фея же сделала еще пару витков вокруг дракончика и лишь потом заметила появление чужаков. Ойкнув, она тут же исчезла за могучей спиной (к огромному облегчению Ивана - бесстыдная полунагота феи изрядно его смущала). И теперь из-за блестящей зеленой чешуи выглядывали два огромных фиолетовых глаза, да фиолетовая же челка, в красивом беспорядке падавшая на лоб и упрямо закрывающая фее обзор. Девушка, испуганно таращившаяся на приближавшегося Злобыню, пыталась отбросить ее, но в этой борьбе явное преимущество имели непокорные волосы.
Между тем Иван видел, как Злобыня остановился перед самой мордой дракона. Судя по жестикуляции, он что-то втолковывал дракону и его спутнице, но слов разобрать было нельзя. И вдруг дракончик тряхнул тяжелой головой и из его пасти полыхнуло пламя, яркое даже при ясном дне. Ивану показалось поначалу, что его спутник сейчас сгорит в струе огня, однако тот непостижимым образом извернулся, одним махом отскочив на пару саженей, и бросился наутек.
Фея взмыла в воздух и, грозно хмуря бровки, принялась кидать в спину бегущего цветы из венка. Может быть это было бы смешно, если бы цветки, пущенные тонкой рукой, не летели с волшебной скоростью. Чувствительные шлепки преследовали Злобыню, пока он не добежал до Ивана.
-Видал? - тяжело дыша Злобыня обернулся и зло посмотрел в сторону обидчиков. - А ты говоришь, при чем здесь верблюды...
-Но я действительно не понимаю, при чем здесь...
-Короче, - перебил Ивана Злобыня, - ты хотел подвигов? Считай, ты их получил.
Злобыня критически покосился на висящий на бедре Ивана меч и продолжал:
-Подвиги и слава ждут тебя, надо только проникнуть в дверь. Да и это, - Злобыня махнул рукой в сторону настороженно замерших дракончика и фею, - чем тебе не подвиг? А?
-Ну, не знаю...
-А я знаю. Тебе их жалко. Так фею можно и не трогать, много вреда она не причинит, феи они практически безобидны, и опасны только в большом количестве. А вот эта зеленая ящерица... Ну, сам подумай, многие ли могут похвастаться победой над драконом? Маленький дракон? Так ведь у других и такого нет. Выбьешь пару зубов, вырвешь пару когтей, будешь хвалиться на каждом перекрестке.
Иван, понурив голову, потянул меч из ножен. Ужасно ему не хотелось убивать дракончика, уж больно милый был дракончик. Да и фею забижать не хотелось, ну, как, скажите, можно забижать такую красивую, как конфетка, девушку? Заплачет еще, а этого Иван не вынесет.
-Нет, не могу. - Иван еще больше ссутулился, ожидая, что Злобыня начнет ругаться, или, хуже того, посмеется над ним. Однако тот только покачал головой и сплюнул.
-Моя попытка номер два. До пятой, боюсь, не дожить мне.
И он вновь направился в сторону хранителей дери. Две пары глаз - фиолетовые с золотистыми искорками и ярко-оранжевые наблюдали за ним с явной угрозой, однако дракончик и фея позволили Злобыне подойти и начать переговоры заново.
Наконец, Иван облегченно вздохнул. Оказалось, что все это время он едва дышал. Как ни симпатична ему была пара, охраняющая двери, к Злобыне он уже успел привязаться, да и подвиги тот ему обещал. Почему-то Иван был уверен - не станет Злобыни, не будет и славы.
-Ну, вот, Злобыня, а ты говорил, что с ними нельзя договориться...
Злобыня, нервно притоптывая ногой, повернул голову к Ивану, а фея посмотрела на него с нескрываемым любопытством.
-Оно, конечно, мы договорились. Да, вот только нас в дверки пока не пущают. Побились мы, Ванюша, об заклад, что сможешь поднять ты яще... э-э... дракона и пронести его дюжину шагов. Пронесешь, пройдем мы в дверки, не пронесешь, не поднимешь - будем охотничать для дракона дюжину дней, дичину ему носить, а потом по домам, по печам разойдемся. Ну, как? Попытка, говорят, не пытка.
Иван пожал плечами и с сомнением оглядел дракончика. Ну, для дракона-то тот был мелковат, но казался гораздо тяжелее быка или жеребца дружинного, привыкшего носить на себе богатыря.
Но на него смотрели! Целых три сказочных персонажа, о встрече с которыми еще пару часов назад он даже и мечтать не смел, сейчас ожидали его решения, его действий! И Иван, отринув сомнения, полез под дракона. Повозившись под брюхом, он примостил плечи под передние лапы и, поднатужившись, стал вставать с колен. Встать-то ему удалось, да вот, пошатываясь под тяжестью туши, Иван был не в силах ступить и шагу. И тут к нему подскочил Злобыня:
-Ваня, это и есть твой первый подвиг. Такое в былинах описывается: как богатырь прошел дюжину шагов с драконом на плечах. Ваня, сделай первую дюжину шагов к славе, и потомки сложат о тебе песни и саги. Вперед, Ваня.
И Иван пошел. Шатаясь и кряхтя, света белого не видя от натуги и пота, застилавшего очи, но Иван прошел положенное расстояние... И пошел дальше.
-Эй. Эй-эй, - Злобыня устремился за богатырем. - Хорош, Иван, победили мы! Путь свободен.
Иван тяжело опустил дракончика, а потом сам рухнул траву.
-Ну, иди, Ваня, здесь ручей недалече, ополоснись, охолонись, да в путь. А я здесь пока поворкую. - И Злобыня поглядел в сторону феи, до сих пор переводящую изумленный фиолетовый взгляд с Ивана на Злобыню и обратно.
Когда Иван, искупавшись в ручье, вновь появился на поляне, дракончик гонялся за мотыльками, точно твой котенок. А возле самой слюдяной двери расположилась прямо на траве фея. На ее смуглых коленях весьма непринужденно устроилась рогатая голова. Злобыня, судя по улыбке, блаженствовал и что-то вещал своей недавней противнице, внимавшей ему довольно благосклонно и иногда нежно поглаживавшей короткий ежик черных волос.
Иван подошел и, несколько смущаясь, деликатно кашлянул. Злобыня сфокусировал на нем взгляд и вскочил, подавая девушке руку.
-Ну, ладно, Моргана, я скоро освобожусь, вот помогу только сему доблестному рыцарю. - Он сунул руку за пазуху и, пошарив там, выудил карту, на которой, насколько мог видеть Иван, был нарисован Злобыня собственной персоной. - Читала Роджера Желязны? Ну, ничего. Вот тебе карта. Она нагреется, когда я соберусь к тебе в гости. Просто посмотри на мое изображение внимательно, и я тут же выйду из карты. Ну, все, нам пора.
Злобыня наклонился и запечатлел на смуглой щечке поцелуй.
Около самой двери он обернулся и, послав фее Моргана еще один поцелуй, на этот раз воздушный, а потом Иван с изумлением обнаружил у него в руках целую колоду точно таких же карт, что сжимала в руках девушка. Достав колоду, Злобыня принялся неторопливо пересчитывать карты.
-Да ты тоже не дурак повалять в стогу пастушек, а в травке фей!
Злобыня хитро посмотрел на Ивана:
-Так я и говорю: почитай каждый день с феями... этот... душ принимаю.
-А с русалками как? Хвостатые ведь? На дальнем-то озере? Али секрет какой есть?
-Секрет - не секрет, ну, да научат тебя, коли будешь дальше такие подвиги совершать. Девчонки-то героев любят. Так что, Ваня, долго необразованному в греховных утехах тебе ходить не придется.
С этими словами Злобыня подтолкнул Ивана к двери, и Иван, шагнув в нее, вдруг оказался совсем в другом месте.
Вокруг было неуютно и хмуро. Серое море, свинцовые тучи. И скалы, скалы, и нагромождения валунов. Надобно сказать, что Иван в первый раз увидел море и огромное неохватное пространство. К счастью, привыкший в общем-то к простору лугов, Иван лишь в первую секунду почувствовал некий страх, отшатнувшись назад. Злобыня, следовавший за ним, подтолкнул его в спину и встал рядом, оглядывая местность.
-Нам туда.
Рука эльфа указывала на стену огня, пляшущего прямо на камнях. Пламя поднималось высоко-высоко, доставая почти до мрачных облаков.
-Что, прям в огонь, что ль?
-Да, нет. Огонь-то мы перескочим. Это папашка Брунхильды удружил, чтоб, значит, не всякий встречный поперечный мог до дочки добраться. Вообще-то, Брунхильде спать полагается, а героям - ее будить, чтоб кому это удастся суженным ей стать.
-А-а, слышал я такую сказку, - обрадовался Иван. - Так это что, мы сейчас целоваться будем?
-Ишь, хваткий какой! Целоваться удумал. Нет, Ваня, думаешь, ты в сказку попал? А ить нет! Да, и Брунхильда - дура, что ль, спать несколько веков?
-Неужто старуха такая, Брунхильда твоя?
-Нет. Как бы это тебе объяснить. Понимаешь время в разных местах текет по-разному, так что Брунхильда все еще совсем молоденькая, ну, скажем, лет 20-ти от роду.
Спутники подошли к самому огню, облизывающему серые камни. Жар стал почти невыносимым, и они остановились.
-Ну, что, Ваня, будем прыгать?
Иван задрал голову, глядя вверх, где вихрились языки пламени.
-Даже не знаю смогу ли, Злобыня. Может где еще дракончик есть, так я бы лучше его потаскал, а прыгать...
-И ведь не сомневаешься, что этот огонь кто-то перепрыгнуть может. Эк, тебя первый подвиг раззадорил. Тут секрет есть один. Этот костерок-то только для местных непреодолим, а для нас, гостей из других миров, не только время по-другому течет, но кое-какие законы физики здесь не писаны.
-Физика - это что? - насторожился Иван. - Ежели подобие некромансии какой, али магии черной, то уволь. Сам говоришь, душа у меня чистая, незапятнанная.
-Физика, Ваня, это посильнее некромантии будет, а плохого в ней ничего нет. Представь, в общем, что тело твое весит с пушинку и прыгай. Гравитация этого мира на нас не подействует, ежели мы захотим. Проверял как-то раз, знаешь ли.
Злобыня махнул рукой:
-Поехали...
Перед Иваном возвышался небольшой замок, словно выросший из камней. Однако его он почти заметил. Все внимание Ивана захватила девушка, валькирия, сидевшая до их появления около опрокинутой кареты без колес, а теперь выпрямившаяся во весь рост. А росту она была не маленького - всего-то на вершок ниже Ивана, и на голову выше Злобыни, мужа в общем-то не низенького. Впрочем, рост тоже не имел никакого значения, Иван просто замер столбом, впитывая черты Брунхильды. Она не была дородной. Бедра, на вкус Ивана, были даже несколько худоваты, а талия и вовсе тонкой, осиной. Зато бюст поражал воображение. Иван даже про смущение свое забыл, настолько это было восхитительное зрелище, хотелось любоваться этим бюстом снова и снова. К тому же одета Брунхильда была не скромнее давешней феи: грудь прикрывали изогнутые золотые пластинки, которые, казалось, вот-вот должны оторваться от тонких цепочек под напором тяжелых шаров, да ниже пупка прикрывал срам небольшой треугольник из благородного металла, закрепленный на бедрах такими же тонюсенькими цепочками. Собственно, сами бедра были бесстыдно обнажены. Золотые поножи и наручи к одежде и вовсе отнести было сложно. Иван покраснел до кончиков ушей, но взгляд от красной девицы отвести не мог. Лик ее был столь же прекрасен, как и тело. Изогнутые брови, крылами раскинувшиеся над серыми глазами, маленький изящный носик, полные сахарные губки...
Брунхильда едва обернувшись, вскричала весело:
-Ну, и что за гуннов норд-ост принес?
И осеклась, увидев Ивана. И замерла против него таким же столбом. Злобыня с любопытством посмотрел сначала на Ивана, потом перевел взгляд на Брунхильду и глубокомысленно изрек:
-О, как!
И тут валькирия наконец заметила эльфа.
-Это ты? Да как ты посмел?..
Брунхильда развернулась и, с легкостью оторвав от кареты рессору, разгневанной фурией метнулась к незваным гостям. Старательно избегая взгляда Ивана, она бросилась к Злобыне. Карающая десница вознеслась над эльфом, но тот в последний момент увернулся. Петляя, что заяц, Злобыня бросился наутек, а Брунхильда, размахивая рессорой, помчалась за ним. Едва она повернулась спиной, Иван даже закрыл дланью лик - сзади срамота была ничем не прикрыта - только блестящие цепочки перекрещивались на крестце и между лопаток. Впрочем, его пальцы разошлись сами собой, и Иван смог наблюдать и волнующие кровь движения девицы, и то, как Брунхильда нагнала эльфа и со всей мощи приложась железкой ему по башке. Злобыня подлетел, кувыркнулся и вонзился между камней. Брунхильда вновь занесла рессору, но тут подскочил Иван с воплем "Да, что ж ты делаешь, басурманка?" и, схватив ее поперек талии, попытался оттащить от эльфа.
И тут случилось нечто странное. Из черных туч вдруг ударил сноп молний, и загрохотало так, что Иван и Брунхильда невольно присели. Пронесся шквал жесткого ветра, разметав тучи, и над суровым неприветливым краем разлилось солнце. А потом пламя, окружавшее замок со всех сторон, съежилось и исчезло.
Иван, все еще сжимавший Брунхильду в объятиях, словно пытался защитить ее от взбесившейся стихии, стушевался. Да и валькирия, осознав, что ее облапил совершенно посторонний мужчина, покраснела, потупила глазки и плавным движением выскользнула из его рук.
Между тем Злобыня, освободившийся наконец из расселины, потер шишку на затылке, огляделся окрест и протянул:
-Ну, Иван, да ты просто нибелунг какой-то. Вы хоть понимаете, други мои, что это значит?
-Ты еще жив? - валькирия недовольно нахмурилась, но, поймав взгляд Ивана, осеклась и опустила поднятую было рессору.
-Жив-жив. Но ведь била-то насмерть, сумасшедшая девка! Был бы я не темный эльф, а вовсе даже человек, лежать бы мне на этих камнях мертвее мертвого.
-Что у вас случилось-то? Или ты, Злобыня, вред какой пытался причинить столь душевной девице?
Брунхильда застенчиво посмотрела на Ивана, благодаря взглядом за заступничество:
-Так ведь пытался, ирод, под юбку залезть мне, когда здесь первый раз появился.
Иван и Брунхильда последовали за ним, держась на расстоянии друг от друга и старательно избегая встречаться взглядами. Иван, правда, мельком зыркнул на валькирию, на ее оголенные бедра. И признал, что девица была не права: ну, как, скажите на милость, мог Злобыня забраться под юбку к ней, если и юбки-то нету? Покраснев, Иван поспешно отвел непослушные глаза, с облегчением отринув все сомнения в добропорядочности эльфа по отношению к валькирии. Ведь запала она вдруг в сердце.
-Все халтуришь? - спросил Злобыня, подойдя к опрокинутой карете.
-Я никогда не халтурю! - возмутилась Брунхильда. - А ремонт произвесть попросила одна милая девица, Золушкой зовется. У нее постоянные проблемы с каретой, я уж замаялась ее починять.
-Так ить, кучеры у нее неважнецкие... Впрочем не для того, чтоб сказками тебя баловать, явились мы к тебе.
-А для чего ж? - Брунхильда метнула быстрый взгляд на Ивана.
-Вот надо богатырю, не побоюсь этого слова, нибелунгу, меч выковать стоящий, да кольчужку али доспех какой могутный справить. Подвиги совершать надобно, понимаешь, да вот нечем. Сможешь сделать? Да и срок нас особливо волнует.
Валькирия снова засмущалась, потупила взор, и пальчиками босой ножки стала ковырять валун. Камень начал крошиться в песок.
-Так ведь, вроде и не надо ждать. Есть у меня и меч-кладенец и кольчуга отличная. Делала лучше, чем для себя, для мужа сильного и ростом великого. - Брунхильда замялась, ее голос перешел практически на шепот. - Для суженного своего, что приглянется деве-отшельнице, да сердечко мое украдет.
-Отлично, - потер руки Злобыня. Потом поглядел на притихших Ивана да Брунхильду. - Вы что еще ничего не поняли? Пламя погасло! Значит, вы нашли друг друга, какого рожна вам еще надо? Если только это, то получайте. - Злобыня набрал побольше воздуха в легкие и басом, нараспев заговорил: - Именем Перуна и Одина венчаются раб божий Иван с рабой божьей Брунхильдой. Фу! Вроде ничего не перепутал?
Злобыня взял руки Ивана и валькирии и соединил, отчего где-то вдалеке раскатисто пророкотал гром.
-Идите с миром, дети мои.
Эльф подтолкнул взявшуюся за руки пару, не сводящую друг с друга сияющих глаз, по направлению к замку, а сам потер еще раз шишку и произнес им в спину:
-Даю вам время до первых петухов...
Потом Злобыня оборотился на восток и тихим голосом произнес:
-Моргана, карту не потеряла? Я иду...
Когда Злобыня, зевая, появился возле замка, Брунхильда уже хлопотала возле Ивана, облеченного в сверкающую на солнце кольчугу.
Иван со счастливой улыбкой на челе, которую он никак не мог прогнать, приветственно поднял руку. Валькирия же, удостоившая эльфа лишь мимолетным кивком головы, вновь склонилась возле Ивана и продолжала что-то там закручивать небольшими щипцами.
Злобыня подмигнул мгновенно смутившемуся Ивану и, подойдя поближе, заговорил:
-Ну, а где меч знатный? А-а... Вижу-вижу... - Он подошел к прислоненному к поваленной карете мечу и взял его в руки. Некоторое время эльф любовался белым блестящим лезвием, испещренным рунами. - И как назвали?
-Так это, никак пока. Эх-ма, чего там думать, пусть будет Меч Валькирий!
Брунхильда, выпрямившись на мгновение, шаловливо чмокнула Ивана в щечку и занялась своим делом. Иван же, польщенный ее вниманием, подбоченился и горделиво посмотрел на Злобыню.
-Ладно, хватит ужо, в путь-дорогу пора. Готов подвиги свершать? - Злобыня аккуратно поставил меч на место и с прищуром поглядел на Ивана.
-А то!
-Ну-ну... Ладно, Брунхильда, довольно суету разводить, пора нам с Иваном...
С этими словами эльф сунул руку в карман и, достав маленькую серебристую коробочку, поднес ее к уху.
-Алло, Вельзевул?
Иван тотчас насторожился. В голову его полезли разные нехорошие мысли. Сам того не замечая, он подхватил Меч Валькирий и сильно сжал удобную рукоять.
А Злобыня между тем продолжал разговаривать с невидимым собеседником:
-Готов твой Тугарин-третий? Да-да, я нашел бойца... Ну, все как договаривались, выдергивай нас отсюда. Надеюсь, не ошибешься - двух мужиков, девку - не надо.
Иван уже совсем было собрался приложить Злобыню плашмя мечом между рожек (а то, виданное ли дело, темные эльфы на газах с ума сходят), как вдруг его подхватила неведомая сила.
-Звиняй, Ваня, что не дал тебе пораспрощаться с прекрасной валькирией. Ну, дык, время поджимало.
Иван огляделся. Они с Злобыней стояли на голой каменной площадке. От краев площадки вздымались отвесные скалы, отделяя ее от остального мира.
-Понимаешь, Вань, поспорил я тут с одним... э-э... господином, что ты смогешь удержаться супротив его лучшего бойца цельный час.
Иван посмотрел грозно на Злобыню:
-Энтот твой "господин" - черт, что ли?
-Ну, а коли и так? Ты ж биться будешь с его слугой, враг ить он твой будет, как иначе?
-Плохую компанию ты водишь, Злобыня. - Иван угрюмо глянул на эльфа. - Не по нраву мне это.
Злобыня подошел к Ивану и положил ему на плечо руку:
-Эх, Иван, скажу тебе по секрету: сказки все это - про белое и черное, сказки для лапотников. Иногда и черт милее ангела, а уж то, что веселее с ними, это уж точно. Хотя, конечно, брэнд у слуг адовых черными пиарщиками раскручивается.
-Ты словами то мудреными не сыпь. Ответствуй лучше, это так ли я понял, что буду за тебя отдуваться в поединке? Хочешь, темная твоя душа, чужими руками жар загребать? Что ты от спорища выиграешь?
-Ой, Вань, - Злобыня усмехнулся. - Поздновато вопросы задавать, когда бой, считай, справлен. Хотя отвечу тебе, конечно. Выиграю я у Вельзевула половину гарема его. Знаешь там гурии какие? М-м-м.... С ними рядом не валялись разные Морганы и Бру... Ладно, проехали.... А насчет жара чужими руками. Так ить, Вань, кто подвигов-то хотел? Я что ли? Так нет, ты захотел прославиться. И знаешь, что тебе скажу? Про спор наш с Вельзевулом много людей, нечисти и другой живности разной наслышано. Думаешь, одни мы сейчас на площадочке этой между миров обретаемся? Нет, Вань, крутятся яблочки волшебные по тарелочкам, светятся кристаллы магические, кипят котлы колдовские, блестят зеркала чародейские... Да и это, вон там и там, видишь, на скалах звездочки посверкивают? Это, Ваня телевидение.... В общем, половина миров за тобой наблюдает. Хочешь, чтобы заговорили о тебе во всех странах, так иди и обороняйся от Тугарина.
-Шельма ты...
-Во! - Злобыня поднял указательный палец. - Речь не мальчика, но мужа! А вот и поединщики наши.
На другом конце площадки закружился вихрь, поднимая пыль и небольшие камешки. Когда он опал, Иван увидел двух человек, по крайней мере, выглядящих, как людей. Издалека. И с первого взгляда. Один из них - детина с зеленой кожей, массивный, с огромным животом и слегка заплывшими жирком, но ужасными с виду внушительными мускулами, явно был Тугарином. Второй же - бледный мужчина с льдистым взглядом, - Вельзивул. Иван поежился, словно от озноба, встретившись с ним глазами.
Злобыня и Вельзивул шагнули навстречу друг другу и пожали руки.
-Ну, здравствуй, Аццкий Сотона. - Сказал Злобыня, не избегая глаз собеседника. - БЧС тебе за то, что согласился на встречу. Надеюсь, наши падонки будут бицца не по-деццки... За колонны...
Иван почувствовал, как от худощавой фигуры потянуло замогильным холодом
-Бросай, Злобыня, свой ЗИАшный стиль. Говори по-человечески...
-Ну, среди нас, собственно, только один человек. Тугарин - огр, я - темный эльф, ты - ...
Вельзивул так взглянул на Злобыню, что Ивану показалось - сейчас обратится тот в глыбу льда. Но нет. Эльф по-прежнему чуть насмешливо смотрел в глаза собеседнику.
-Ладно, - смягчился Вельзивул, и в воздухе ощутимо потеплело, - твой боец правила знает?
-А какие правила-то? Правило одно - выстоять в течение часа, секунда в секунду. Два тайма по полчаса, десять минут - перерыв.
-Ну, хорошо, начнем тогда...
-...Благословясь, - ляпнул Злобыня и едва не прикусил язык под очередным взглядом Вельзивула.
-Все, Ваня, мы с Вельзивулом исчезаем. Не боись этого Шрека недоделанного. Особливых приемчиков у него нема. А вот силушкой не обделен, силушки в ем - как у слона в жопу ужаленного. В общем, держись.
Не успел Иван ответить, как на площадке закружились два вихря, и он остался один на один с Тугарином. Неизвестно откуда на огре появились вороненые доспехи, закрывшие его с ног до головы. И вся эта масса, тускло отливавшая на свету уже мчалась на него. Еще мгновение и огромный меч бьет его с размаху. Кованная валькирией кольчуга удар выдержала, но удар был так силен, что Иван покатился по камням, словно сбитая кегля.
Дальнейшее Иван воспринимал плохо. Его мутузили мечом, толкали щитом, пинали ногами. Однако кольчуга удары выдерживала, хотя все тело постепенно становилось одним большим синяком. Иногда, при особенно опасных ударах в дело вступал Меч Валькирий, встававший на пути вражеской стали сам собой, словно без участия разума Ивана.
Когда прозвучал гонг на перерыв, Иван едва дышал, и, казалось, уже помирал. Поэтому, едва рядом явился темный эльф, Иван прохрипел.
-Все, Злобыня, кончились мои подвиги... И не надо мне больше говорить про славу, про яблочки на тарелочках, про полмира. Не надо. Все кончился Иван, подвигов возжелавший...
-А ить, никто про подвиги и не говорит больше, Ваня! - Злобыня принялся суетиться вокруг тяжело дышащего Ивана, обмахивая его полотенцем. - Вот сейчас передохнем, да в путь обратный наладимся. Оно, конечно, какие тут подвиги, болезный... Вот тут пот утрем, ага. Здесь кровушку...
-Да ты иди, ирод, скажи Вельзивулу, что проиграли мы сечу тяжкую.
-Сейчас-сейчас, Ваня... Обожди чуток...
И тут прозвучал гонг. Иван не успел опомниться, как вокруг Злобыни завихрился воздух. Прежде чем исчезнуть, Злобыня успел прокричать:
-Эй, Вань, этот Тугарин обещал после победы над тобой зайти на огонек к твоей Брунхильде, да и отволочь за волосья к себе в гарем...
Иван оторопело смотрел, как на дальнем конце каменистой площадки распрямляется в полный рост огромная фигура Тугарина.
-Обманул меня Злобыня, черная душа, - простонал Иван, - послал на смерть неминучую, безвинную... Стой-ка, что он там про Тугарина и Брунхильдочку?.. За волосья, кажись?.. В гарем?.. У-у, сучий потрох...
Иван вскочил на ноги, словно и не было перед этим получаса неистового битья, и бросился навстречу огру. Столкновение двух бойцов было таким сильным, что задрожали горы вокруг. А когда бойцы отскочили друг от друга, отброшенные силой удара, то Меча Валькирий в руках Ивана уже не было. Он торчал из груди Тугарина.
Иван, покачиваясь, стоял над поверженным противником и приговаривал:
-Нет, ну, что удумал, гнида зеленая, мою Брунхильду в полон... Ну, тварь, Шрек недоделанный...
Тут появился Злобыня и принялся отплясывать вокруг богатыря, показывая в его сторону кому-то невидимому:
-Это Иван! Иван, что зовется теперича Нибелунгом. Что, не слыхали? Так слушайте! Иван-Нибелунг! Заметьте, не Дурак какой-то там, не Царевич драный... Нибелунг... Ну, и что, что не складно, а вы сидите и складывайте! Это говорю вам я, его агент Злобыня!..
Уже потом, когда ковер-самолет летел среди облаков, унося Ивана и Злобыню к горе Брунхильды, Иван спросил:
-А коли проиграл бы я, то что?
-Дык, Вань, пришлось бы мне жениться..
Иван попытался хохотнуть, но тут же скривился от боли:
-И на ком же?
-Да на Эни - внебрачной дочке Вельзивула.
-Шутишь? - изумился Иван. - Как же на ней жениться, она страшна, наверняка, как смертный грех!
-Да, нет... Ведьма, конечно, эт - да. И оченно красивая ведьма. Но характер... Но сплошной поток бредового сознания...
-Ну, а полгарема-то твои теперича?
Злобыня расплылся в улыбке и достал из-за пазухи что-то блестящее:
-Так ведь вот - ключик золотой, да код доступа ему пришлось шепнуть мне...
Не успел Злобыня договорить, как откуда ни возьмись, посреди ковра-самолета возникла стройная фигурка. Иван с удивлением воззарился на миниатюрную симпатичную девушку, обладавшую такими же маленькими рожками, что и Злобыня. Лицо ее пылало гневом, а черные изящные брови грозно сдвинуты.
-Так... Я все подслушала, дорогой...
Злобыня тоже вскочил, едва удержавшись на краю ковра.
-Веста, Весточка, ну, ты же понимаешь, мы все шутим...
Эльфийка, протянула руку в направлении Злобыни:
-Ключ. А теперь, - продолжила она, когда золотой ключик оказался в холеной ручке, - марш домой...
-Но, дорогая, мы с тут с Иваном еще...
-А ну, цыц! Ишь ты - по гаремам расшастался, небось еще каких фей-нимф окучивал, а дома жена скучает одна. Пошел! Будешь мил да ласков, подумаю, может и отдам ключик ненадолго...
Злобыня вздохнул и повернулся к Ивану:
-Ладно, Вань, прощевай покуда. Может, встретимся еще когда... А я - вот...
Эльф виновато оглянулся на Весту. Иван тоже не отказал себе в удовольствии оглядеть ладную фигурку темной эльфийки:
-Ну, прощевай, Злобыня, спасибо за все, и особенно - за встречу с валькирией моей... А ты, Злобыня, - Иван еще раз взглянул на Весту, - дурак ты, Злобыня!...