Ищя себя, ищя ответы, ищя вокруг во всех мирах, ты слово извлекаешь из движений, и взор твой озаряет лик.
Вокруг темно, не видно света проблески зари, роса усохла и жестка осенняя трава. Листва кружится тихо, дверь на кладбище скрипит, и только шорох, что внутри, оживляет это место под луной. Вдали проходит поезд, ты слабо слышишь перестук его колес, но эхо бьет тебя, как крылья, того что пал и не поднялся вновь.
Мертвы слова - они тебе не скажут, мертвы глаза - и души не покажут, но пальцы тонкие твои, как мягкий снег, касаяь мертвой плоти, возрождают в мертвом жизнь. Крысы в доме, дождь- вверху, и слезы из очей твоих текут. Дождь по крыше, дождь по двери, словно гость, что в шторм предверье. И молитва раздается посреди прогнивших стен. Горы, что когда-нибудь проснутся, расступась пред тобой....
Несут кони, пар застыл, но сани все летят как ветер, рассекая мрак зимы. Нет ответа-тишина. Молчание страшно, но гул ты слышишь сквозь пропасть порванных дорог.
Темно в квартире, света нет, и нет надежды пробудиться. В руке твоей застыла трубка, ты молишь, ты ожидаешь, плачешь, проклиная все. Ты ждешь ответа, вести, слова, быть может крик, иль ругань в спорах...но ответа нет. Молчание застыло льда куском, что воздух пронзает дыханьем своим. А в трубке-лишь гудки...пусто и мертво там. Ты слышишь их, и слышишь гул, не ветра за вратами. А то гудит не буря, а змеевидны провода. Покрытые забвеньем, стынущие осколки прошлых ошибок, они молчат. Молчишь и ты, скованная проблеска сознаньем.
Твое отчаянье, гнев, и ужас...но там темно. Одни гудки. И мертвый гул постылых проводов...